— Ты исцелен, — сказал Джейк. — Раз уж я сам так говорю.

— Я в этом не уверен, Джейк, — сказал я. Был день, мы были в его офисе, и он пытался объяснить мне, что это наша последняя с ним аналитическая сессия.

— Твой интерес к дайс-терапии дал тебе рациональную основу, на которой можно работать с игральными кубиками. Прежде ты использовал Жребий, чтобы избежать своей ответственности. Теперь ты несешь ответственность за Жребий.

— Признаю, это проницательно. Но откуда нам знать, что Жребий не забросит меня в каком-нибудь новом направлении?

— Потому что у тебя теперь есть цель. Задача. Ты контролируешь варианты, так?

— Верно.

— Ты думаешь, дайс-терапия — это круто, так?

— Иногда.

— Ты не собираешься рисковать развитием дайс-терапии ради того, чтобы завалить на сеновале еще одну тупую девку. Ведь нет же. Теперь ты знаешь, чего хочешь.

— А умную девку?

— Развитие дайс-терапии. Развитие дайс-терапии. Оно дает твоей жизни как раз тот фундамент, которого ей не хватало с тех пор, как ты отверг отца в образе Фрейда и доктора Манна и затеял этот «случайный бунт».

— Но хороший дайс-терапевт должен вести случайную жизнь.

— Но он должен регулярно встречаться с пациентами. Он должен быть на виду.

— М-м-м-м-м.

— Он должен слушать. Он должен учить.

— Хм-м-м.

— Более того, ты приобщил к дайс-терапии Лил, своих детей. Твое новое «я» принято. Тебе не нужно больше валять дурака.

— Понятно.

— Даже я принимаю нового Люка. Арлин познакомила меня с несколькими принципами дайс-терапии, которые можно использовать. Я разговаривал с Богглзом. В дайс-терапии есть смысл.

— Да?

— Конечно.

— Но она будет разрушать чувство стабильного «я», столь необходимое человеку, чтобы чувствовать себя защищенным.

— Только внешне. На самом деле, она развивает у ученика Жребия… Господи, я уже использую твои термины… у пациента силу, втягивая его в непрерывный конфликт с другими.

— Развивает силу эго?

— Конечно. Ты теперь ничего не боишься, так ведь?

— Ну, я не знаю.

— Ты столько раз ставил себя в глупое положение, что тебе нельзя сделать больно.

— Очень проницательно.

— Это сила эго.

— Без всякого эго.

— Семантика, но мы ведь к этому и стремимся. Мне нельзя сделать больно, потому что я анализирую всё. Ученый с одинаковой холодностью исследует свою рану того, кто его ранил, и своего исцелителя.

— А ученик Жребия повинуется его решению — и хорошему, и плохому — с одинаковой покорностью.

— Верно, — сказал он.

— Но что это будет за общество, если люди начнут бросать кубики, чтобы принимать решения?

— Никаких проблем. Люди не более эксцентричны, чем их варианты, и большинство людей, которые пройдут через Жребий-терапию, будут развиваться точно как ты; вот что делает твой случай таким важным. Им всем предстоит пройти через период хаотического бунта, а затем перейти к жизни, когда Жребий будет использоваться умеренно и рационально, согласуясь с какой-то общей целью.

— Здорово, Джейк, — сказал я и откинулся на кушетку. До сих пор я сидел настороженный и напряженный. — Я подавлен, — добавил я.

— Умеренное, рациональное использование Жребия рационально и умеренно, и каждый человек должен это попробовать.

— Но дайс-жизнь должна быть непредсказуемой, иррациональной и неумеренной. Без этого жизнь по воле Жребия невозможна.

— Ерунда. Ты ведь в последнее время живешь по воле Жребия, верно?

— Верно.

— Ты видишься со своими пациентами, живешь со своей женой, регулярно видишься со мной, оплачиваешь счета, разговариваешь с друзьями, соблюдаешь законы: ты ведешь здоровую, нормальную жизнь. Ты исцелен.

— Здоровая, нормальная жизнь…

— И тебе больше не скучно.

— Здоровая, нормальная жизнь покончила со скукой…

— Правильно. Ты исцелен.

— В это трудно поверить.

— Ты был крепким орешком.

— Я чувствую себя точно так же, как три месяца назад.

— Дайс-терапия, цель, регулярность, умеренность, чувство меры: ты исцелен.

— Итак, это конец моего повторного анализа?

— Всё позади, можно ликовать.

— Сколько я тебе должен?

— Мисс Р. даст тебе счет, когда будешь уходить.

— Что ж, спасибо, Джейк.

— Люк, детка, я заканчиваю «Случай шестигранного человека». Буду работать над ним еще сегодня днем и после покера вечером. Тебе спасибо.

— Хорошая вышла статья?

— Чем труднее случай, тем лучше статья. Между прочим, я попросил старину Арни Вайссмена попробовать сделать так, чтобы тебя пригласили выступить на осенней ежегодной конференции Американской ассоциации психоанализа и психиатрии — с докладом о дайс-терапии. Неплохо, а?

— Что ж, спасибо, Джейк.

— Думал в тот же день представить «Случай шестигранного человека».

— Динамичный дуэт, — сказал я.

— Я думал назвать статью «Случай безумного ученого», но остановился на «Шестигранном человеке». Что ты об этом думаешь?

— «Случай шестигранного человека». Звучит красиво.

Джейк вышел из-за своего опрятного рабочего стола, дотянулся рукой до моего плеча и улыбнулся, глядя мне в лицо.

— Ты гений, Люк, и я тоже, но — умеренность.

— Пока, — сказал я, пожимая ему руку.

— Увидимся вечером на покере, — сказал он, когда я уходил.

— О, точно. Я забыл. Я могу немного опоздать. Но мы увидимся.

Когда я тихо закрывал за собой дверь, он в последний раз перехватил мой взгляд и усмехнулся.

— Ты исцелен, — сказал он.

— Я в этом сомневаюсь, Джейк, но кто его знает. Да пребудет с тобою Жребий.

— Тебе того же, детка.