Гвендолин стояла на вершине Перевала на широкой каменной площадке, по которой они ещё недавно гуляли вместе с Королём, и смотрела в небо. Рядом с не были Аргон и Стеффен, у ног тёрся верный Крон, и все они провожали взглядами Ликополз, стремительно удалявшуюся в сторону горизонта. После того, как дракониха после встречи с учителем Аргона принесла их обратно на Перевал, Гвен приказала ей снова отправиться в путь, найти Торгрина и передать ему сообщение. Судьба всего мира зависела от того, найдёт ли он кольцо, и поэтому, как бы Гвен ни хотелось, она не могла держать Ликополз при себе для своих личных нужд. Она отпустила свой единственный шанс на спасение и решила остаться на Перевале, со своим народом, и сдержать данную клятву, каких бы опасностей ей это ни сулило.

Гвен не жалела о своём выборе. Было бы не в её характере бросить своих подданных на произвол судьбы. К тому же, она пообещала Королю помочь и его народу тоже, и собиралась выполнить это обещание. Она могла попросить Ликополз высадить её внизу, в безопасной столице, подальше от линии фронта предстоящего вторжения, но характер и воспитание не позволили ей этого сделать. Если войны не избежать, она хотела быть здесь, в авангарде – готовить войска и самой вести их в бой.

Сердце Гвен трепетало, а по рукам знакомо бежали электрические разряды, пока она собиралась с духом и настраивала себя на битву. Пролетая над Великой Пустошью, она с ужасом и невольным восхищением наблюдала за тем, как несчётные батальоны Империи приближаются к Перевалу. Казалось, все силы мира собрались, чтобы уничтожить это место. Ей было странно лететь в эпицентр опасности, в не прочь от него, но она не дрогнув направила Ликополз в самое сердце бури.

Она знала, что, если учитель Аргона не ошибался в своих пророчествах, ничто не могло сдержать Империю, и Перевал был обречён.

Но Гвен была не из тех, кто верит в непреложность пророчеств и легко сдаётся. Вернувшись, она делала всё возможное, чтобы организовать войска и собрать всех королевских рыцарей на его защиту. Сначала она пыталась уговорить их эвакуироваться с Перевала, но они не захотели даже слушать. Тогда она поняла, что не сможет заставить этих людей бросить свой дом, где они жили веками, и пойти навстречу неизвестности. Особенно, когда врага ещё не было видно. Многие из них до сих пор не верили в то, что Империя нападёт.

Поэтому Гвен обратилась к запасному плану. Она приказала трубить в горны, снова и снова, и трубный звук над королевством не смолкал ни на минуту, созывая всех воинов именем их покойного Короля явиться на вершину Перевала. Людям, ещё не оправившимся после кончины монарха, нужен был лидер, и они подчинились Гвен. К тому же, все знали, что старшие наследники престола были в походе, а она выполняла волю королевской семьи. Во всяком случае, Король перед смертью дал верные инструкции своим генералам.

Теперь все бравые рыцари Перевала выстроились на широком плато у вершины. Их ряды простирались, насколько хватало глаз, доспехи сверкали на солнце, все они ждали её команды. Войско Перевала в полном составе несло многочасовую молчаливую вахту.

Чем больше времени проходило, тем больше сомнений проскальзывало на их лицах, хоть горны и продолжали трубить, а подкрепления – прибывать со всех концов.

Среди них была и Рут – старшая дочь Короля, самая гордая и отважная из всех. В отсутствие братьев она пользовалась у рыцарей непререкаемым авторитетом. Наконец она не выдержала, подошла к Гвендолин и дерзко посмотрела ей в глаза.

"Мой отец мёртв", – сказала она. "У нас нет времени собирать войска на вершине Перевала из-за какого-то выдуманного вторжения".

Гвен смотрела на неё сдержанно и восхищалась про себя её храбростью.

"Вторжение настоящее", – ответила она.

Рут нахмурилась.

"Тогда где же армия? Покажи мне врагов, и я убью их всех. Ни одна армия, даже если бы и добралась сюда, не смогла бы преодолеть Перевал. Эти скалы – лучшая в мире защита. Но никакой армии нет – ты её придумала. И зря потратила время наших людей. Довольно с этим, пора возвращаться в столицу и похоронить отца. Мои братья скоро вернутся, и Колдо, как старший, взойдёт на трон. А твой Кендрик будет командовать войсками. Ты же – просто фантазёрка".

Гвендолин вздохнула. Она не могла винить девушку. Воины, не смотря на все её доводы, недоверчиво ёрзали на местах, и она не могла держать армию наготове вечно. Особенно, без врага. Гвен думала о Мардиге, оставшемся внизу, в столице, отказавшемся вступить в рыцарские ряды, и гадала, какое зло он задумал после убийства отца. Несомненно, если бы армия сейчас вернулась, он бы захватил власть и сорвал бы защиту Перевала.

Упоминание о Кендрике заставило её задуматься и о нём тоже. Гвен вспоминала все битвы, в которых они сражались плечом к плечу, и больше, чем прежде, хотела, чтобы он сейчас был рядом, чтобы поскорей вернулся из похода. Он бы помог ей вести бой. Но он задерживался, и она начинала в серьёз беспокоиться, не погиб ли он в пустыне.

"Моя госпожа не фантазёрка", – раздражённо бросил Стеффен, вставая на защиту своей королевы. "Если она говорит, что будет вторжение – значит, это правда. Тебе следует научиться уважать…"

Гвен положила руку Стеффену на плечо и не дала договорить. Она ценила его преданность, но не хотела ещё больше накалять обстановку.

Как раз в этот момент у края Перевала остановилась платформа с новой порцией солдат, и сердце Гвен упало, когда она увидела, что с неё сходит Мардиг в сопровождении нескольких придворных советников. Он состроил презрительную гримасу и двинулся прямиком к Гвен.

"Что это такое?" – крикнул он. "Я не давал на это одобрения. У тебя нет ни права, ни власти, чтобы собирать войска моего отца".

"У меня есть все нужные мне права", – возразила она, с трудом подавляя физическое отвращение к подлому убийце. "Твой отец сам мне их дал".

Мардиг остановился напротив неё и нахмурился.

"Мой отец ничего тебе не давал", – сказал он. "Теперь я правлю. Мои братья сгинули в походе, а значит, я – самый старший. И все вы теперь подчиняетесь мне". Он обернулся к своим людям. "Немедленно возвращайтесь в столицу". Затем он снова перевёл взгляд на Гвен. "И арестуйте эту женщину!"

В воздухе повисло осязаемое напряжение: никто не знал, как следует поступить. Крон зарычал и встал между Гвен и Мардигом, Стеффен положил руку на рукоять меча, и Гвен поняла, что её не отдадут в плен без боя.

Внезапно Гвендолин услышала звук, похожий на свист стрелы, оглянулась и увидела, что лицо одного из придворных Мардига застыло в гримасе ужаса – из горда у него торчало древко с чёрным оперением.

Вслед за этой первой стрелой раздался оглушительный, как тысяча раскатов грома, боевой клич, и мгновенно воцарился хаос.

Гвен потрясённо обернулась и увидела, как на дальнем конце Перевала возникли дюжины солдат в чёрных имперских латах. Не успели они ступить на скалы, как за ними показались новые дюжины, а затем – ещё. Со всех сторон на вершину летели и цеплялись крюки, и по привязанным к ним верёвкам поднималось всё больше и больше имперцев. Они обнажали мечи и с яростными криками бежали в атаку, волна за волной.

Гвен видела, что её рыцари обескуражены – они явно не были к такому готовы. Да и где им было получить такой опыт? За всю историю на них никто ни разу не нападал.

"В АТАКУ!" – закричала Гвен, помогая им опомниться и ведя за собой вперёд. Она первой достала меч из ножен и поспешила навстречу врагам.

Горны затрубили настойчивей, люди послушались её команды, сбросили с себя оцепенение и бросились на противников, чтобы остановить их.

Загремел металл, закипела борьба не на жизнь, а на смерть – кровавая бойня, где мечи скрещивались с топорами, щиты – с молотами, а солдаты гибли без счёта с обеих сторон. Гвен метнула копьё и убила одного особенно злобного имперца, прежде чем тот успел расколоть её голову своим топором, а затем щитом остановила удар молота, чуть не настигший её со спины. Сила удара заставила её руку задрожать, она упала на колени, и подумала, что вряд ли выдержит ещё один такой удар.

Рядом раздался рык, Гвен подняла глаза и с благодарностью посмотрела на Крона, который рванулся вперёд, и в прыжке сомкнул свои челюсти на горле у её обидчика, намертво прижав его к земле.

Не успела Гвен прийти в себя, как другой солдат замахнулся мечом ей в лицо. Она стиснула зубы и зажмурилась, понимая, что не успеет защититься, как вдруг над ней лязгнул металл. Она откатилась с траектории удара, обернулась и увидела, что это Стеффен спас её от верной смерти. Он как следует раскрутился на месте и одним взмахом меча отхватил имперцу ноги.

Преимущество в бою переходило то к одним, то к другим: Рыцари Перевала справились с шоком и дрались, что было сил.

"БЕЙТЕСЬ ЗА СВОЮ РОДИНУ!" – крикнула Рут.

Она дралась яростней, чем большинство её соратников-мужчин и вела вперёд отряд рыцарей, прорываясь сквозь толпу имперцев, рубя направо и налево и безжалостно круша врагов. Подобно вихрю, она пронеслась по всей площадке, добралась до края, где последний имперский солдат только карабкался по верёвке, и пинком сбросила его вниз. Он с визгом полетел туда, откуда пришёл.

Гвен на секунду перевала дух и боковым зрением заметила, что Мардиг собрался сбежать. Она не поверила своим глазам – этот трус с искажённым паникой лицом развернулся и побежал назад, на безопасную сторону Перевала. Хуже того, добежав до края он занял единственную пустую платформу и хотел спуститься на ней один, спасти свою шкуру.

"ЗАДЕРЖИТЕ ЕГО!" – завопила Гвен.

Несколько солдат побежали за ним в погоню, но было слишком поздно. Он уже размотал верёвки и спустился достаточно, чтобы они не могли его достать. Он спускался один, бросив их всех наверху, как последний трус. Коим и являлся.

Гвен это взбесило. Больше всего на свете она ненавидела трусость.

Она оглянулась и стала искать глазами Аргона, в надежде на его помощь, но его нигде не было. Он каким-то образом тоже исчез.

Гвен осознала, что осталась одна, и что это было не случайно – эту битву она должна была выиграть сама, собственными силами. Она обернулась и увидела, что её рыцари возвращают себе позиции и сдерживают имперцев, карабкавшихся по скалам, как муравьи. Она внимательно изучила поле битвы и сразу заметила прореху в обороне: Имперцы пользовались платформой, чтобы поставлять на Перевал отряд за отрядом и восполнять свои потери. Это нужно было прекратить.

"ПЛАТФОРМА!" – крикнула Гвен.

Она собралась с духом, вынула окровавленный меч из тела врага, прикрылась щитом и побежала через поле боя. Она ворвалась в гущу врагов, щитом защищаясь от ударов, сыпавшихся на неё с всех сторон. Крон и Стеффен следовали за ней по пятам и оберегали, как могли. Благодаря им она прорвалась сквозь ряды имперцев невредимой, отделавшись парой синяков и царапин.

Наконец она подбежала к противоположному краю плато и устремилась к платформе, поднимавшейся наверх с новым отрядом. Рут заметила это и присоединилась к ней с парой своих людей. Они атаковали новоприбывших имперцев, как только те сходили с платформы, а Гвен в это время увидела свой шанс. Пока все были заняты боем, она должна была покончить с платформой, поставлявшей им новых врагов.

Забыв о предосторожностях, поставив безопасность других выше своей, она помчалась вперёд. Сокрушительный удар меча выбил щит у неё из руки и оставил синяк на запястье, но она всё равно не остановилась. Другой солдат вышел ей наперерез и замахнулся мечом. Она уклонилась, но лезвие скользнуло по её плечу. Гвен вскрикнула от боли, схватилась за рану, чтобы остановить кровь, и даже после этого побежала дальше.

Она сфокусировалась на платформе, добралась до неё в несколько прыжков и одним отчаянным ударом меча перерубила верёвки.

Треск канатов прозвучал музыкой для её ушей. Заскрипело дерево, платформа накренилась, сорвалась с опор и метеором полетела вниз, по пути раскалываясь о скалы.

Гвен наблюдала за ней, перегнувшись через край, не веря в то, что только что сама это сделала. Платформа кувыркалась в воздухе и из неё доносились вопли дюжин запертых там имперских солдат. Она рухнула вниз, как огромный булыжник, обдала всех волной щепок и погребла под собой ещё несколько дюжин имперцев.

Поначалу Гвендолин обрадовалась, что сумела переломить ход битвы, но, отдышавшись, она внимательней посмотрела вниз и увидела, на что именно упала платформа. Сердце её остановилось.

Там, внизу, накрыв собой всю пустыню, стояла самая большая в мире армия. Столько вооружённых людей одновременно Гвен не видела никогда. Войска простирались во все стороны до горизонта – бурлящее и волнующееся чёрное море, под которым не видно было даже песка. Там было не меньше миллиона солдат. А, скорее всего, намного больше.

Гвен перегнулась ниже и окинула взглядом крутые склоны Перевала под собой: там были ещё тысячи. Одетые во всё чёрное, имперцы цеплялись крюками за выступы скал и ползли вверх, оплетая камни, как ядовитый плющ. Они карабкались вверх, чтобы убить всех, кто станет у них на пути. Несметная армия. Непобедимая.

Теперь Гвен поняла, какова была вражеская тактика. У Империи было столько солдат, что она могла позволить себе расходовать их, как пушечное мясо. Они не собирались останавливаться. Если тысяча солдат гибла, на смену ей просто приходила новая тысяча. Жизнь этих людей не стоила ни гроша. Гвен скрутило от отчаяния – она сразу поняла, что эту битву ей не выиграть ни за что.

И всё же, это не означало, что она собиралась сдаться. Она была дочерью своего отца, и ни разу не видела, чтобы тот отступал.

Гвен увидела, как очередной солдат перелез через перевал, подтянувшись на верёвке, и тут же шагнула вперёд, занесла свой сапог и ударом пяткой в грудь сбила его вниз. Хватаясь руками за воздух, он полетел вниз, чтобы через сотню футов слиться со своей армией.

Вдохновившись её примером, её люди стали делать тоже самое. К ней присоединились Стеффен, Рут, дюжины рыцарей, и даже Крон – всеми силами они удерживали край, пинали, кололи, кусали противников и отправляли их обратно к подножию.

Кому-то пришло в голову поднимать обломки скал и сбрасывать из вниз, круша черепа имперцев, а другие тем временем метали копья. Гвен подобрала чей-то лук, прицелилась и выпустила несколько стрел отвесно вниз, покончив ещё с парой дюжин.

Они отбрасывали имперцев назад ряд за рядом, но оставили без защиты фланги и стали уязвимыми для тех солдат, которые успели взобраться на вершину раньше. Гвен вскрикнула, когда имперский солдат задел мечом её здоровую руку, обернулась и чуть не наткнулась на лезвие, нацеленное ей в грудь, но Крон подоспел вовремя, прыгнул вперёд, впился клыками нападавшему в запястье и отгрыз ему ладонь.

Многим подданным Гвен повезло меньше, и немало людей погибло от ударов в спину, настигших их, пока они отбивали наступление новых врагов. В их линии обороны появились дыры, и это позволило многим имперцам успешно влезть на вершину и умножить свои ряды. Каждую секунду дюжины крюков звякали о скалы, и имперские солдаты выбирались наверх один за другим.

Люди Гвен отважно сражались часами напролёт, не отступая, убивая больше врагов, чем любая другая армия. Они сбросили со скалы тысячи имперских солдат, но этого было недостаточно. Они были просто людьми, и жара и усталость постепенно давали о себе знать, а свежие имперские отряды не давали им ни мгновения передышки. Ряды рыцарей Перевала начали редеть, а у Гвен, в отличие от Империи, каждый воин был на счету. Она потеряла дюжину, затем дюжина превратилась в две, в три… Бой не стихал, сотни имперцев гибли, сброшенные вниз, но сотни других появлялись вслед за ними. Гвен дралась, пока у неё не начали болеть лёгкие от нехватки воздуха, но у неё постоянно находился новый противник. Это было цунами, которое невозможно остановить.

Всё большему и большему количеству имперцев удавалось выбраться на Перевал. Они начали занимать плато и оттеснять людей Гвен к дальней стороне. Вскоре их собралось так много, что они отрезали защитников Перевала от края и те утратили преимущество высоты – они больше не могли сбивать имперцев по пути или драться сверху вниз.

Расстояние между авангардом сил Гвен и краем скалы увеличивалось: сначала это были пять футов, затем десять, двадцать, тридцать – и вот имперцы уже вышли на средину площадки, а Гвен и её люди обнаружили, что пятятся к краю с другой стороны и скоро сами полетят вниз. Сердце Гвен бешено колотилось, пот стекал градом, хотя оба солнца уже садились, и она понимала, что проигрывает.

Многие её соратники не выдерживали и падали, а имперцы заполоняли собой всё вокруг. Площадка стала скользкой от крови, и перевес окончательно перешёл на сторону врага.

Один солдат ударил ногой Крона, и тот с воем отлетел далеко назад, а Стеффен в это время был зажат в ловушке и отбивался от двух имперцев одновременно. Гвен осталась одна, и закрылась щитом от мощного удара огромного имперского солдата, но тот был настолько силён, что выбил щит у неё из рук. К тому же, он был очень проворен – шагнул вперёд, ударил её ботинком в грудь и отбросил на острые камни. Она услышала, как хрустнули её рёбра.

Гвен подняла голову и увидела, что он стоит на дней, ухмыляясь, с высоко занесённым мечом, и готовится её убить.

Лезвие опустилось вниз, и вся жизнь промелькнула у неё перед глазами. Тогда она поняла, что не готова пока умереть. Она увидела лицо своего отца, призывавшего её бороться, быть сильной. Идти до конца.

Гвен махнула ногой и в последнюю секунду пнула солдата между ног. Тот взвыл и выронил меч, а она вскочила на ноги, схватила его за загривок и приложила лицом о колено.

Он повалился на бок и больше не шевелился, а Гвен почувствовала себя заново рождённой. Она пока не выбыла из строя.

В тот же миг уголком глаза она заметила какое-то движение, обернулась, но опоздала – лезвие меча летело ей в лицо. Она приготовилась принять удар, как вдруг другое лезвие возникло всего в дюйме от её лица, лязгнул металл, и смертельный удар остановился.

Гвен обернулась и, к своему невероятному удивлению, увидела Кендрика, будто из ниоткуда возникшего в паре футов от неё и отразившего удар. Он размахнулся мечом и заколол противника прямо в сердце.

Оглянувшись, она поняла, что он вместе с Брандтом, Атме, Колдо, Людвигом и Кейденом только что появились со стороны Перевала.

"Отступайте!" – прокричал Кендрик. "Все! Времени нет! Следуйте за нами!"

Гвен поражённо смотрела, как Кендрик и остальные со свежими силами ринулись в бой, блокируя и нанося удары, спасая жизни многих рыцарей и отправляя толпы имперцев вниз. Они привнесли в битву всплеск новой энергии, дали другим отдышаться и вдохновили их продолжать борьбу. Гвен испытывала неописуемую радость и облегчение оттого, что они вернулись из Пустоши живыми.

До Гвендолин донёсся вскрик, она обернулась и с ужасом увидела, как первого из её людей столкнули с Перевала и он кубарем полетел навстречу смерти. Теперь рыцари сражались всего в нескольких футах от края, и время их было на исходе.

"Нужно эвакуироваться!" – крикнул Кендрик. "Мы должны идти, Гвендолин! Здесь нам не победить!"

"Нельзя!" –прокричала Гвендолин в ответ. "Я поклялась Королю защищать Перевал и его народ!"

"Мы не сможем защитить их здесь, наверху!" – отозвался Колдо. "Мы уже провалили оборону!"

Понимая, что он прав, Гвен наконец кивнула.

"ВОИНЫ, МЫ ДОЛЖНЫ ОТСТУПИТЬ!" – обратился Колдо к отцовским рыцарям.

Гвен увидела, с каким уважением они на него смотрели, и была рада, что он оказался рядом и мог вести воинов Перевала в бой, как хотел бы его отец. Его люди мгновенно отреагировали на призыв.

Само его присутствие воодушевляло их, и они организованно и постепенно начали отступать, шаг за шагом, давая напоследок ожесточённый отпор имперцам и с новыми силами выкашивая их ряды. Под звуки труб, они дрались с честью и одолели многих.

Когда они дошли до края, Гвен увидела, что там не было платформы – Мардиг забрал её и не оставил им средств для спуска. Остались только верёвки, свисавшие с подъёмных механизмов. Гвен смотрела, как они болтаются в воздухе, и концы их исчезают где-то в сотнях футов внизу.

"ПРЫГАЙТЕ!" – приказал Колдо.

Все вокруг Гвен схватились за верёвки, спрыгнули и заскользили по ним далеко-далеко вниз.

Гвен нагнулась и подхватила на руки Крона, а затем остановилась в нерешительности.

"ДРУГОГО ВЫХОДА НЕТ, моя госпожа!" – крикнул ей Кендрик.

Внезапно она ощутила сильную руку Кендрика у себя на талии, и они прыгнули.

Потом она почувствовала, что летит по воздуху вдоль стены Перевала, барахтаясь и бестолку пытаясь схватиться за верёвку, за последнюю ниточку жизни. Дальше была только тьма.