Эйдан стоял вместе с Мотли на вершине импровизированной сцены, на огромной деревянной платформе в центре Андроса, и смотрел на море лиц. Он застыл. Впервые в жизни Эйдан разыгрывал сражение на сцене. Никогда прежде он не приближался к сцене, никогда не встречал актеров до Мотли и, стоя здесь как часть представления, мальчик смотрел на толпу, в то время как все смотрели на него, никогда в своей жизни он не чувствовал себя таким застенчивым. Он хотел свернуться в клубок и умереть.
Стоя здесь, не в состоянии вспомнить свою реплику, Эйдан по-новому начал уважать актеров. Он осознал, что в некотором роде они были бесстрашными воинами. Для того чтобы встретиться лицом к лицу с этой толпой незнакомцев, требовалась храбрость – намного больше храбрости, чем даже требовалось отцу и его людям, чтобы поднять свои мечи.
Мотли повернулся к нему, очевидно, раздраженный, и повторил свою реплику:
«Ты правда думаешь, что Эскалон может служить ему?»
У Эйдана сузилось поле зрения. Мир замедлился, когда он увидел нескольких актеров в одном углу сцены, которые жонглировали разноцветными шарами, нескольких актеров в другом углу, которые вертели горящие факелы через сцену. Он знал, что у него есть роль в этом представлении, но не мог вспомнить, какая.
Наконец, Мотли, должно быть, осознал, что он онемел, потому что он сделал шаг ближе и приобнял Эйдана за плечо.
«Вижу, что думаешь», – прогремел Мотли толпе, спасая его. – «Я рад служить Верховному и Святейшему Ра, как и все мы. Он осчастливил нашу родину своим визитом. Разве не так?»
Эйдан знал, что это была подсказка, что он должен сказать что-то, но он забыл свои слова. Все глаза обратились на него и он захотел стать невидимкой. Сейчас он понял, что это был глупый план – полагать, будто они смогут использовать свое представление для того, чтобы отвлечь пандезианцев, добраться в сердце столицы, ближе к отцу и спасти его. Это приблизило их, но Эйдан не понимал, как их план сработает. Это позволило им получить доступ в центр столицы, и Мотли был прав: казалось, внимание всего города было приковано к ним. Они добились нужного отвлечения. Но пока все эти глаза смотрят на него, он не может вспомнить, что должен делать.
«Да», – наконец, произнес Эйдан надломленным голосом.
Толпа взорвалась от смеха, очевидно, осознав, что Эйдан забыл свои реплики, и мальчик покраснел. Он никогда не чувствовал себя более униженным.
«И ты вечно будешь ему служить?» – спросил Мотли, украдкой кивая утвердительно.
«Да», – снова сказал Эйдан.
Мотли повернулся к толпе с улыбкой на губах.
«Какой многословный человек!» – крикнул он.
Толпа заревела от смеха.
Группа актеров вдруг бросилась вперед и присоединилась к ним на сцене, жонглируя факелами, давая понять, что эта часть представления окончена. В эту минуту Мотли подал знак Эйдану, который подбежал к нему.
«Время пришло», – быстро прошептал Мотли. – «Шевелись быстрее!»
Эйдан вернулся в реальность, вспомнив об их главном плане, о том, почему они оказались здесь. Пока толпа была отвлечена, он быстро ускользнул прочь, прячась за новыми актерами, и покинул заднюю часть сцены.
Сердце Эйдана бешено колотилось, когда он спрыгнул со сцены, сильно ударившись о землю и споткнувшись. Он поднялся на колени и побежал в темный угол позади сцены, где он собрался с духом, тяжело дыша и потея.
Эйдан посмотрел по сторонам, его ладони потели, пока он пытался вспомнить план. Думать ясно было сложно.
Отец. Темница. Стража…
Снежок, ожидающий в тени сцены, тут же подбежал к нему. Эйдан опустился рядом с ним на колени и погладил пса по голове.
«Оставайся здесь, мальчик», – сказал он. – «Я не могу взять тебя с собой. Жди Мотли. Он приведет тебя».
В ответ Снежок лизнул его в лицо.
Эйдан понял, что он не может терять времени. Он приступил к действию, его сердце колотилось от волнения, когда он осознал, что отец находится поблизости. Мальчик побежал по темным переулкам, сворачивая на темные улицы Андроса, направляясь к низкому каменному зданию вдали, в котором, насколько ему было известно, находится темница.
Наконец, Эйдан остановился поблизости и присел в тени, тяжело дыша. Он выглянул и окинул взглядом пандезианского солдата, который стоял на страже у внушительных железных ворот, ведущих в темницу. Эйдан ломал голову над тем, как пройти мимо стражника. Он надеялся на то, что стража, как и весь город, будет смотреть представление, но ошибся. Он не сможет справиться с этим человеком и не видел возможности пройти мимо него.
Эйдан усердно думал, осознав, что ему нужно отвлечь солдата. Он опустил руку и нащупал мешочек серебряных монет на поясе, которые дал ему Мотли на всякий случай. Мальчик подполз ближе вдоль стены и, оказавшись всего в нескольких метрах, он протянул руку и бросил мешочек изо всех сил.
Мешочек приземлился во дворе в десяти метрах от стражника, и серебряные монеты со звоном рассыпались по булыжнику.
Солдат подпрыгнул. Он бросился на звук, и Эйдан задержал дыхание, в то время как солдат подозрительно осмотрелся по сторонам.
Это был его шанс. Эйдан бросился к открытым воротам с колотящимся сердцем. Он начал бежать через них, когда вдруг услышал шаги за спиной и ощутил грубую руку на своем плече. Он почувствовал, как его отдернули назад, и, обернувшись, увидел сердитое лицо пандезианского солдата в желто-голубой броне, который смотрел на него.
«Куда, по-твоему, ты направляешься?» – спросил солдат. – «Кто ты?»
Эйдан потерял дар речи, не зная, что сказать.
Солдат наклонился ближе, снял кинжал с пояса и начал поднимать его. Эйдан съежился, понимая, что это плохо закончится. У него нет выхода и он не знает, что сказать.
«Ты пытался прокрасться в темницу. Зачем?» – спросил солдат. – «Ты пытаешься спасти кого-то, не так ли? Кого?»
Эйдан пытался вырваться, но это было бесполезно – солдат был слишком сильным. Он поднял свой кинжал, собираясь перерезать Эйдану горло, и мальчик был уверен в том, что его время пришло. Самую мучительную боль ему причиняла не мысль о смерти, а то, что он был так близок к тому, чтобы спасти отца, и потерпел неудачу.
Краем глаза Эйдан заметил движение, после чего все случилось слишком быстро. Он увидел длинные, пшеничного цвета, волосы, низкого роста девочку, которая схватила солдата за руку и сломала ему запястье. Солдат закричал, выронив кинжал.
Девочка мгновенно схватила оружие и одним быстрым движением вонзила его солдату в сердце.
Солдат стал задыхаться и упал на колени с потрясенным выражением лица. Казалось, его больше удивил тот факт, что его смогла убить маленькая девочка, а не то, что он умирает. Девочка вынула кинжал и быстро перерезала ему горло, после чего пандезианец упал на землю лицом вниз. Он был мертв.
Эйдан стоял потрясенный, осознав, что его жизнь спасена и не понимая, как это произошло и кто эта девочка. Она повернулась лицом к нему и, когда Эйдан присмотрелся внимательнее, то узнал ее черты. Под грязью было обезоруживающе красивое лицо, она была его ровесницей, у нее были сияющие голубые глаза и сильные скулы. Эйдан знал ее, но не помнил, откуда.
«Ты не меня помнишь?» – спросила девочка.
Эйдан покачал головой, пытаясь вспомнить.
«Ты помог мне однажды», – сказала она. – «Ты дал мне монеты».
Девочка протянула мешочек с золотыми монетами и Эйдан внезапно вспомнил – попрошайка, которой он отдал все свои деньги. Кассандра.
Она улыбнулась.
«Я говорила правду», – сказала Кассандра. – «О том, что верну долг. Считай, что мы квиты».
Эйдан посмотрел на нее с большой благодарностью, не зная, что сказать. Он оглянулся через плечо, увидел открытую дверь в темницу и понял, что это его шанс.
«Разве большинство людей не пытаются убежать из темницы?» – спросила девочка с ухмылкой.
«Мой отец находится там», – быстро ответил Эйдан.
«И ты правда думаешь, что освободишь его?» – спросила Кассандра. – «Что его не охраняют?»
Как только она произнесла свой вопрос, Эйдан осознал, насколько глупым является его план. Но теперь было слишком поздно. Другого выхода нет.
Он пожал плечами.
«Я должен попытаться», – сказал мальчик, собираясь уйти. – «Это мой отец».
Кассандра пристально смотрела на него, словно он был сумасшедшим, после чего, в конце концов, покачала головой.
«Что ж, хорошо», – сказала она. – «Давай это сделаем».
Глаза Эйдана удивленно зажглись.
«Почему ты помогаешь мне?» – спросил он.
Девочка улыбнулась в ответ.
«Мне нравится риск», – ответила он. – «И мне нравится это дело. Я всем сердцем ненавижу пандезианцев».
Началась суматоха и, обернувшись, Эйдан увидел дюжины пандезианских солдат, которые появились из двора и бросились к ним. Он посмотрел в сторону темницы и с ужасом увидел еще одну дюжину солдат, которые выбежали с другой стороны.
Эйдан обернулся и посмотрел на Кассандру, которая смотрела на него с не меньшим ужасом.
Они оказались в ловушке.