Кавос возглавлял атаку, в то время как люди Дункана собирались за ним, сбежав из своего заключения. Они издавали беззаботные крики людей, которым нечего было терять, которые знали, что они могут погибнуть в любую минуту и наверняка погибнут, когда безрассудно ворвутся в сердце столицы навстречу верной смерти против тысяч лучше вооруженных пандезианцев.

Но Кавос считал, что в этом и заключается доблесть. Рядом с ним в атаку шли Брамтос, Сивиг и Артфаэль, и по их лицам он видел, что они не дрогнут перед врагом, не станут колебаться перед тем, как броситься в битву. На самом деле, после того как они вышли на свободу, у них уже случилось несколько стычек, они сражались с десятками воинов то тут, то там. Несколько человек из их рядов погибли, но преимущественно они прорывались через город подобно волне разрушения, застигая пандезианцев врасплох. Ни один из них не медлил, используя момент неожиданности для того, чтобы убивать, уходить и снова убивать.

Кавос поднял украденную алебарду, когда они свернули за угол и удивили дюжину пандезианских солдат, которые стояли к ним спинами. Он набросился на них, так же, как и Брамтос, Сивиг и Артфаэль, до того, как они заметили и повернулись к ним. Возглавляя сражение, Кавос начал защищаться, когда несколько пандезианцев замахнулись на него. Он поднял свою алебарду и повернул ее боком, отражая удары с обеих сторон. Он откинулся назад и пнул одного солдата в грудь, после чего развернулся и отрубил голову второму пандезианцу. Он сражался не на жизнь, а на смерть, и не мог терять времени.

Сражение было страшным и велось в рукопашную. Сначала пандезианцы храбро бросились вперед, переполненные своим типичным высокомерием, очевидно, думая, что победа будет за ними, что они быстро убьют этих узников, которые оказались достаточно безумными, чтобы совершить последнюю отчаянную атаку в город. Тем не менее, Кавос и его люди были настроены решительно, у них не было выхода. Они бросались вперед ряд за рядом, отдавая все свои силы, бросая копья, рубя мечами и нанося солдатам удары щитами. Они появились как быстрая и свирепая волна, не обращая внимания не пространство между рядами. Они появились так быстро и так близко, что в действительности сбили нескольких пандезианцев с ног, не давая им времени и пространства для того, чтобы перегруппироваться.

Эта стратегия сработала. Вскоре пандезианцы оказались в беспорядке. Половина их рядов была мертва по сравнению лишь с горсткой людей Кавоса, и оставшиеся солдаты начали паниковать. Они сражались нерешительно, пока не развернулись, спотыкаясь друг через друга, и не начали спасаться бегством.

Кавос и его люди преследовали их, не давая им второго шанса для того, чтобы перегруппироваться, бросая копья им в спины и убивая их. Они сражались как одержимые, мужчины сражались за свои жизни.

Вскоре все было спокойно, когда группа пандезианцев лежала замертво, их тела были разбросаны по столице. Люди Кавоса не теряли зря времени на прочесывание поля боя и сбор своего оружия, бросая свои грубые мечи и щиты ради оружия лучшего качества. Шаг за шагом, тело за телом, люди Дункана снова становились профессиональной армией.

Активизировавшись, люди Дункана издали победоносный крик, продолжая бежать через столицу, сворачивая на улицы за улицей густой ночью, решив, что ничто их не остановит до тех пор, пока они не доберутся до темницы Дункана и не освободят своего командира.