ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Когда второе солнце скрылось за горизонтом, Гвендолин подошла к королевскому банкетному залу в величественном замке на Перевале, прошла в высокие серебряные двери, услужливо открытые перед ней лакеями, и замерла, поражённая открывшимся ей видом. Вслед за ней вошли Кендрик, Сандара, Стеффен, Арлисс, Стара, Абертол, Брандт, Атме, Иллепра, полдюжины Серебра и Крон – последние дети Кольца, выжившие в походе. Все они восхищённо застыли, разглядывая высокие сводчатые потолки, стены, увешанные оружием и боевыми трофеями, рыцарскими доспехами, знамёнами и чучелами животных, убитых на королевской охоте. Под ногами у них был отполированный временем каменный пол, устланный ткаными коврами, на которых разлеглись ленивые откормленные собаки. Играла музыка, и Гвен, приглядевшись, увидела, что между накрытыми к пиршеству столами разместились арфисты. Все столы были серебряными, за исключением одного – королевского, сделанного из золота, большого и круглого, стоявшего прямо в центре зала. Всё вокруг сверкало, как во сне.
Не менее впечатляющей оказалась и публика – в зале толпились сотни придворных, одетых в самые изысканные одежды и самые дорогие украшения, какие Гвен когда-либо доводилось видеть. Мужчины – все воины – носили пурпурные плащи, обозначавшие принадлежность к королевской семье. У них были типичные для этого народа гладко выбритые головы и длинные жёсткие светлые бороды. Гвен заметила, что у некоторых из них бороды были распущены, а у других – заплетены в косы, и решила, что это зависело от ранга воина.
В огромном мраморном камине трещали поленья, а рядом лежали ещё несколько собак, довольно грызущих кости. В зале царила атмосфера величия и изобилия, процветания и радости жизни, звуки музыки сливались с оживлёнными разговорами, а над всем парили соблазнительные ароматы еды. От запаха жареного мяса и подливы у Гвен подогнулись коленки – она уже и не помнила, когда она в последний раз ела как следует.
Живот Гвен заурчал от голода, и она поняла, что готова к своему первому настоящему обеду после долгой голодовки. Её люди чувствовали тоже самое: она заметила, что они как завороженные смотрят на горы мяса, сыров и прочих деликатесов на столах, и у них текут слюнки.
"Моя госпожа".
Гвен обернулась и увидела, что к ней почтительно приблизился королевский камердинер.
"Позвольте провести вас за стол к Королю. Там есть место для вас и всех ваших спутников".
Гвендолин кивнула и пошла за ним через зал, тронутая тем, что Король решил посадить их рядом с собой. Она знала, что это была большая честь.
Пока они шли сквозь толпу, Гвен чувствовала на себе взгляды сотни пар глаз, видела приветливые кивки и радушные улыбки, но больше всего – любопытство, сквозившие в каждом лице. Гвен вдруг разволновалась о своём внешнем виде и на секунду испугалась, что на ней до сих пор лохмотья, в которых она шла по пустыне. Затем она опустила взгляд и вспомнила, что была одета в роскошный наряд из чёрного шёлка, который королевские слуги любезно принесли в её комнату.
Гвен подошла к столу и увидела, Короля, сидевшего во главе, а рядом с ним – Королеву. Она держала спину идеально ровно, роскошные светлые волосы ниспадали ей на плечи, лицо её светилось улыбкой, а зелёные глаза весело искрились – она была воплощением красоты и царственности. На нее у неё было ожерелье из рубинов, сапфиров и бриллиантов, самое красивое из всех, что Гвен когда либо видела, а её голову венчала инкрустированная бриллиантами корона. Ей, как и Королю, на вид было около сорока лет.
Она встала и обратилась к Гвендолин.
"Моя королева", – сказала она, взяла Гвен за руку и коснулась её губами.
"Моя королева", – ответила Гвен, улыбаясь. Затем тряхнула головой. "Королева здесь вы, а не я, моя госпожа, – добавила она. Это мне следовало первой вас приветствовать".
Королева улыбнулась ей в ответ.
"Если однажды ты стала королевой, то останешься ею навсегда", – ответила она великодушно. "У тебя отняли всё. Я сделаю всё возможное, чтобы хотя бы титул и почести к тебе вернулись. Всем нашим людям приказано обращаться с тобой, как того требует твоё положение – я об этом позаботилась".
Гвен покраснела и растерялась от доброты этой женщины, и почувствовала, что уже её полюбила. Даже собственная мать никогда так о ней не заботилась, и Гвен, не удержавшись, шагнула к ней навстречу и заключила в объятья.
Королеву, казалось, такой порыв застал врасплох, особенно, когда весь зал удивлённо охнул, но секунду спустя она нежно прижила Гвен к себе.
Подошёл Король, тепло пожал Гвендолин обе руки, расцеловал в щёки – Гвен решила, что это здешний обычай – и провёл её к месту на противоположном конце стола. Гвен села в роскошное мягкое кресло, по обе её руки разместились Кендрик и Стеффен, а вокруг стола расселись остальные, и, помимо Короля и Королевы, к ним присоединились ещё несколько незнакомцев, которые, судя по всему, тоже принадлежали к королевской семье.
Гвен была рада, что все её люди – кроме Аргона, который остался на попечении королевских лекарей, и малышки Креи, которую Иллепра отдала кормилицам – были рядом с ней. Рыцарей Серебра усадили за отдельный стол неподалёку, где их радушно приняли другие воины – элитное подразделение Короля. Им явно не терпелось поделиться друг с другом своими боевыми историями.
"Поговорить мы всегда успеем, – прогрохотал Король, и все в зале обернулись к нему, – но сначала нужно поесть. После всего, через что вы прошли, вы заслужили хороший ужин. А разговоры отложим на потом".
Король кивнул, и тут же в зал влетела стайка слуг с подносами самых разных кушаний. Когда Гвен увидела, что Король и другие приступили к трапезе, она перестала сдерживаться и тоже взялась за еду. Она выбрала инжир в кокосовой стружке, положила его в рот и почувствовала, как силы возвращаются в её тело. Не в силах устоять, она съела ещё несколько ягод подряд, пока сумела взять себя в руки.
Гвен услышала поскуливание, и упрекнула себя в том, что забыла о Кроне. Он сидел у её ног и терпеливо ждал, пока она протянет ему кусочек. Он получил свою инжирину, облизнулся и потянулся за второй, а потом ещё за одной.
Гвендолин ела и ела, и все её спутники – тоже, беря с блюд тонко нарезанные стейки, покрытые ароматными соусами, заедая их ломтиками невиданных фруктов и овощей. Она отщипывала Крону от каждого куска, который брала себе, и блюда всё менялись и менялись, в который раз поражая её плодородием этой земли. Еды на столах было больше, чем на свадебном пиру, а сидевшие за ними гости без умолку смеялись и болтали, расслабленные и беззаботные.
Когда Гвен уже больше не могла есть, она осмотрелась вокруг и с облегчением увидела, что все люди за её столом тоже были довольны. Даже Крон наконец насытился, свернулся клубочком у её ног и сладко засопел. Она откинулась на спинку кресла и, впервые за очень долгое время, позволила себе расслабиться. Она разглядывала зал, дивилась мастерству, с каким был построен замок, и восхищалась его элегантностью и порядком. Это место чем-то напоминало ей дом, Королевский Двор в Кольце, но было гораздо величественней.
Гвен сидела и чувствовала, как наполняется энергией её ослабленное тело. Она подняла взгляд на Короля и Королеву, и её захлестнула благодарность. Если бы не они, она и все её спутники уже бы умерли от голода в пустыне.
"Я не знаю, как вас благодарить", – сказала Гвен искренне. "Вы вернули нас к жизни. Пусть Бог воздаст вам за вашу доброту. И я тоже однажды найду способ отплатить вам за добро".
Король улыбнулся.
"Ты уже это сделала", – сказал он своим бархатистым грудным голосом, и все умолкли, чтобы не мешать ему говорить. "Ты осчастливила нас своим визитом и дала нам возможность исполнить священный долг гостеприимства. К тому же, ты наша дальняя родственница. Мы ведём свой королевский род от общих предков. Когда-то они сидели за одним столом в Кольце, а теперь пришло наше время встретиться здесь, за Перевалом. Пусть между нашими странами лежат бескрайние моря, мы всё равно один народ".
Гвендолин пока не могла привыкнуть к этой мысли, но понимала, что он прав. Чем больше она изучала лица местных жителей, тем больше убеждалась, что у них были отдалённо знакомые черты лица и телосложение, и любого из них, попади он в Кольцо, приняли бы за своего. Она понимала, что между ней и Королём тоже есть сходство, и удивлялась тому, как она могла быть так похожа на кого-то, кто жил на другом конце мира. Они были как одна семья, разлучённая на долгие годы.
Теперь, когда голод больше её не тревожил, и к ней вернулась ясность мыслей, Гвендолин обратила внимание на своё окружение. Вокруг стола рядом с Королём сидели незнакомые люди, и ей стало любопытно, кто они такие.
Король заметил вопрос в её взгляде, откашлялся и принялся отвечать.
"Позволь мне представить тебе свою семью", – сказал Король. "Здесь со мной сидят шестеро моих детей – четверо мальчиков и две девочки – гордость всей моей жизни. Справа от меня – мой старший сын Колдо, славный воин, командир моих Легионов. Он унаследует от меня королевство".
Гвендолин взглянула на Колдо и пришла в замешательство: это был мужчина немного моложе тридцати, широкоплечий, мускулистый, с иссиня-чёрной кожей. Он любезно улыбнулся, обнажив жемчужно-белые зубы. Как и у остальных, у него была бритая голова, на которой виднелся длинный шрам, и короткая бородка. У него была выправка воина и повадки королевского первенца.
"Моя королева, – сказал он, – я очень рад знакомству с вами".
Гвендолин улыбнулась и кивнула ему в ответ.
"Я тоже".
Гвен стало любопытно, как получилось так, что первенец Короля был другой расы, но она понимала, что сейчас было неподходящее время, чтобы об этом спрашивать.
"Рядом с ним, – продолжил Король, – мои вторые по старшинству сыновья – близнецы Людвиг и Мардиг".
Двое парней лет двадцати с небольшим дружно посмотрели на Гвен, и она не сразу поняла, почему их называли близнецами. Они были примерно одного роста и комплекции, но в остальном вовсе не были похожи. Людвиг был мускулистей, держался прямо и обладал аурой воина, брил голову и заплетал бороду в косы. Второй, Мардиг, был тоньше, легче, н носил бороды, зато мог похвастаться копной густых каштановых волос. Черты его лица были изящней, чем у брата, и его вполне можно было назвать красавчиком. Он смотрел на Гвен тёмными – а не голубыми, как у родителей – глазами и она видела в них какую-то чертовщинку. Она не могла понять, почему он, один из всех, не брил голову, и решила, что обязательно спросит об этом позже.
Его руку собственнически держала молодая женщина, бросавшая на Гвен неодобрительные взгляды. По обручальному кольцу на её пальце Гвен догадалась, что это была его жена.
Людвиг почтительно кивнул Гвен.
"Моя королева", – сказал он, твёрдым, но уважительным тоном.
Второй, Мардиг, не потрудился даже кивнуть.
"Ты не моя королева, – сказал Мардиг, – поэтому я не буду так к тебе обращаться. Но всё равно, добро пожаловать, чужестранка".
"Мардиг!" – воскликнула Королева, и её лицо потемнело. Она повернулась к Гвен и виновато покраснела. "Прошу прощения, моя госпожа", – сказала она. "Кажется, не всех своих мальчиков я сумела хорошо воспитать".
Гвен гадала, что только что произошло, но предпочла не вмешиваться.
"Не беспокойтесь, моя Королева", – сказала она. "Каждый может обращаться ко мне как пожелает".
Неловкость улетучилась, но мысленно завязала себе узелок на память: быть с Мардигом начеку. Ей не нравилось то, что она в нём чувствовала.
Король откашлялся.
"По другую сторону от меня сидит моя старшая дочь, Рут. Она – один из лучших наших воинов, и пусть ни пол, ни внешность не вводят тебя в заблуждение".
Гвен взглянула на девушку лет восемнадцати, высокую, широкоплечую, с твёрдым взглядом, взглядом воина, который Гвен могла узнать где угодно. Гвен удивило то, что она тоже брила голову и носила кольчугу. Она была симпатичной, но в чертах её лица было что-то мужское, и, если бы Гвен не сказали, что перед ней девушка, она бы вряд ли догадалась сама.
"Рада знакомству, моя королева", – сказала она глубоким уверенным голосом, голосом воина.
Гвен ощутила её искренность и воинский дух, и она сразу ей понравилась.
"Это честь для меня", – ответила впечатлённая Гвен.
"Рядом с ней, – продолжал Король, – моя младшая дочь, Жасмин. Пусть её возраст тебя не обманет – она мудрее нас всех. В её голове больше знаний, чем у моего главного придворного учёного, поэтому в этом году, в свой десятый день рожденья, она получила официальное учёное звание".
Гвендолин с любопытством посмотрела на хорошенькую девочку с миндалевидными глазами и пшеничными локонами. Когда та взглянула на Гвен в ответ, она отметила интеллект, сиявший у девочки в глазах. В ней чувствовалось что-то особенное.
"Моя королева", – произнесла она с лёгкой улыбкой. "История королев из рода МакГилов очень занимательна, и я буду рада поделиться ею с вами при случае".
Гвен кивнула, и не смогла сдержать улыбку. Девочка говорила тоном старца Абертола.
"Я с удовольствием послушаю", – ответила Гвен. Она увидела, как ощетинился сидевший рядом с ней Абертол, и его ревность её развеселила.
"А рядом с ней, – закончил представление король, – ты видишь моего младшего сына, Кадена. Ему скоро четырнадцать, и в нашем королевстве это очень важный возраст для будущего воина. Вскоре он начнёт свой воинский путь и вступит во взрослую жизнь".
"Я пойду по стопам брата", – сказал юноша гордо. У него на голове тоже была копна каштановых волос, и Гвен утвердилась в своей догадке, что мальчики здесь сбривают волосы, когда становятся мужчинами.
Гвен улыбнулась ему, услышав отвагу и решимость в его голосе.
"Не сомневаюсь, юный воин", – ответила она.
"Это мои дети…" – начал Король, но Королева оборвала его, положив руку ему на запястье.
"У нас есть и другие дети", – сказала она загадочно. "Но они нее смогли сегодня к нам присоединиться".
Гвен, сбитая с толку, хотела выяснить больше, но вместо этого вежливо кивнула, решив не допытываться.
Король бросил на Гвен быстрый взгляд, и она заметила разочарование на его лице. Это заставило Гвен ещё больше думать об этих других детях и о том, что они могли натворить, чтобы так расстроить отца.
"Большая честь познакомиться со всеми вами", – сказала Гвен. "Спасибо, что приняли нас за ваш семейный стол".
"Мы одной крови", – ответила Королева. "И мы хотим, чтобы вы чувствовали себя здесь как дома".
Слуги принесли бурдюки с вином и наполнили золотые кубки. Гвен отпила глоток, и вино сразу ударило ей в голову. Затем появились подносы с горами конфет, шоколада и всевозможных десертов, и Гвен, хоть и была сыта, не могла удержаться и перепробовала их все, потому что ничего вкуснее она никогда не ела.
"Итак, расскажи нам, моя королева, – обратился к ней Король, когда гости за столом снова утихли, – как вышло так, что королевская делегация с другого конца мира оказалась здесь? Почему вы покинули дом?"
Гвендолин почувствовала, как все взгляды устремились к ней, и над всеми столами в зале повисла тишина.
"Мы покинули Кольцо не по своей воле", – сказала она. "Империя сделала из нас изгнанников. Они разрушили всё, что мы знали и любили".
Гвен увидела удивление на их лицах.
Король озадаченно посмотрел на неё.
"В наших древних книгах говорится, что Кольцо защищено Каньоном", – сказал он. "И что над каньоном висит магический щит. Ходят слухи, что этот щит делает Кольцо неуязвимым для любой атаки".
Гвен кивнула.
"Были времена, когда щит действительно существовал", – ответила она. "Но теперь его нет. Он был разрушен при помощи ещё более могущественной магии. Это событие стало главным в цепочке, которая началась с убийства моего отца, Короля МакГила".
По залу пронёсся вздох удивления.
"Вашего короля убили?" – спросил Король в ужасе.
Гвен кивнула.
"Но кто?" – Гвен собралась с силами и ответила, превозмогая стыд:
"Мой брат", – сказала она быстро.
Гости в зале охнули ещё громче, в Король и его семья потрясённо смотрели на неё.
"Он заплатил за свои преступления", – сказала Гвен. "Его казнили. Но для нас это, увы, ничего не меняет".
Король нахмурился и попытался осознать услышанное. Наступило долгое молчание.
"А твой народ?" – спросил он наконец. "Что стало с ним?"
Гвен почувствовала, как слёзы подступают к её глазам. Она потупила взгляд и скорбно покачала головой.
"Все мертвы, ваше величество", – выговорила она. "Все, кроме тех, кого вы видите перед собой. И ещё нескольких", – добавила она, думая о Торгрине, Рисе и Эреке.
"Но как им удалось разрушит такую великую страну, – спросила Королева, – и истребить такой народ?"
"Они прилетели на драконах под предводительством Андроникуса, а потом – Ромулуса. Они превратили в прах и руины всё на своём пути".
Гвен сделала глубокий вдох.
"Мой муж, – добавила она, но за тем исправилась, – мой будущий муж защищал нас. Все драконы Ромулуса погибли в боях, и во всём мире больше ни одного не осталось".
"А где сейчас твой будущий муж?" – спросила Королева сочувственным тоном.
Гвендолин спрятала глаза и грустно пожала плечами. Она хотела ответить, но мешал ком в горле.
"Где-то в открытом море", – сказала она. "Ищет нашего сына".
Королева ахнула, а Гвен больше не смогла сдерживаться. Слёзы брызнули у неё из глаз, и она начала спешно вытирать их кулаком".
"Простите, мой король", – сказала она. "Я не смогу отдыхать, пока не узнаю, что Тор и Гувейн в безопасности".
"Есть способы их отыскать", – ответил Король.
Гвен взглянула на него с надеждой.
"Как?" – спросила она, готовая ухватиться за любую возможность.
"У меня есть провидец", – ответил Король. "Быть может, он знает, где твой Торгрин".
Сердце Гвен подскочило от радости, но она боялась ждать слишком многого.
"Я бы всё за это отдала, ваше величество", – сказала она.
Тот кивнул.
"Считай, что это уже сделано", – сказал он. "На рассвете я дам ему указание".
"Вы можете оставаться с нами так долго, как пожелаете", – вступила Королева. "Хоть один день, хоть всю жизнь. Мы хотим, чтобы вы влились в наш народ. Здесь для вас найдутся хорошие должности и важные задачи. Мы нужны вам, а вы нужны нам".
Гвендолин с благодарностью кивнула.
"Это очень щедрое предложение", – ответила она. "Я бы хотела вернуться в Кольцо, отстроить его заново, снова увидеть свою родину восставшей из пепла. Мы все бы этого хотели. Но сейчас это всего лишь мечта".
"Из такой мечты и рождаются империи", – сказал Король.
"Если она хочет уйти, дайте ей уйти", – послышался мрачный голос.
Гвендолин обернулась и увидела, что один из королевских сыновей, близнец Мардиг, смотре на неё чересчур пристально. Его жена тоже бросала в её сторону злобные взгляды.
"Вообще-то, я считаю, что они все должны убраться", – добавил Мардиг. "Они оставили в пустыне очень подозрительный след, по которому Империя придёт прямо к нам. С них начнётся наш крах".
"Придержи язык!" – повысила голос Королева. "Они – члены семьи".
"Они нам не родня!" – возразил Мардиг. "Может, у нас и общие предки, но это было сто веков назад".
"В моём присутствии ты будешь вести себя почтительно", – сказал ему Король. "Твоё поведение бросает тень на меня, а я совсем не так обращаюсь с гостями".
Мардиг покраснел и умолк.
Король повернулся к Гвендолин.
"Прости меня", – сказал он. "Мой мальчик может быть резким. Он говорит тогда, когда должен был бы слушать".
Король вздохнул, и Гвен чувствовала, что все в зале сейчас смотрят на него.
"В его словах есть доля истины", – раздался чей-то голос.
Гвен обернулась и увидела, что один из королевских воинов, сидевший за рыцарским столом, поднялся с места.
"Империя может пройти по следу".
"Если мы выбросим их обратно в пустыню, это ничего не изменит", – отозвался другой солдат и дальнего конца комнаты.
"А может и да", – бросил Мардиг.
Король медленно встал, и все обернулись к нему.
"Это верно, что след может подвергнуть нас опасности, – сказал он, делая паузы между словами, и по его тону понятно, что он хочет закрыть этот вопрос раз и навсегда, – но не смотря на это мы не бросим чужеземцев умирать. Никогда".
Последние слова он сказал по-королевски твёрдо и властно, и Гвен увидела, что несогласные присмирели. Она не могла выразить всей свей благодарности Королю.
"Со следом мы разберёмся. На рассвете я пошлю экспедицию за Перевал, за песчаную стену, и ею целью будет стереть след".
По залу прокатился вздох, и Гвен поняла, что миссия, о которой он говорит, наверняка будет опасной. Ей стало стыдно за то, что её присутствие порождает разногласия в их рядах.
"Я хочу пойти, отец", – сказал Людвиг, старший из близнецов.
"А я хочу возглавить отряд", – отозвался Колдо, королевский первенец.
"Отец, я тоже хочу пойти", – сказал Каден, младший сын.
"И я", – добавила старшая дочь, Рут.
Гвен отметила про себя, что Мардиг был единственным, кто не вызвался и, покраснев, сидел молча.
Король кивнул.
"Иметь таких храбрых сыновей и дочерей – благословение для отца", – произнёс он. "Конечно, вы все можете пойти. И позаботьтесь о том, чтобы вернуться ко мне в целости и сохранности".
"Я тоже хотел бы пойти", – сказал Кендрик, вставая рядом с Гвендолин.
Все молча смотрели на него, явно не ожидавшие, что чужеземец вызовется в поход.
"И я", – сказал Брандт.
"И я", – сказал Атме.
И все оставшиеся рыцари Серебра тоже встали, и Гвен ощутила прилив гордости за них, смешанной с беспокойством.
Король поразмыслил над ситуацией, а затем серьёзно кивнул.
"Хоть вы здесь и чужаки, – решил он, – я не стану отнимать у вас право проявить честь и отвагу. В вас бьются сердца воинов, и это они в вас сейчас говорят. Знайте, что это будет опасная миссия. Мы никогда не выходили за песчаную стену. Некоторые из вас могут не вернуться".
"Я готов отдать жизнь, чтобы выполнить эту миссию", – сказал Кендрик гордо. "Ведь если ваше королевство подвергается опасности, то это всё из-за нас".
Король встретился с ним взглядом и одобрительно кивнул.
"Ваше величество, – добавила Гвен, – в нашей стране Кендрик был лидером Серебра, элитного отряда наших рыцарей. Ему нет равных в бою и в управлении людьми. Все знают, что он прекрасный лидер, и я говорю это не только потому, что он мой брат".
Король долго изучал Кендрика и наконец кивнул.
"Тогда завтра ты, Кендрик, поведёшь половину моих людей. Готовьтесь!" – крикнул Король. "Завтра мы выступаем!"
"ЗА КОЛЬЦО!" – воскликнул Король, поднимая кубок.
"ЗА КОЛЬЦО!" – эхом отозвались сотни голосов.
Гвен ощутила любовь, одобрение и принятие всех этих людей, и впервые за долгое время, здесь, в окружении этих славных воинов, она почувствовала себя дома.
