Глава тридцать четвёртая
Райнбек, Нью-Йорк (долина реки Гудзон)
Настоящее
Кейтлин Пейн суетилась по дому, когда на город уже начал опускаться вечер. Она пыталась успеть приготовить всё вовремя. Было почти 6 часов, и через несколько минут все будут здесь. Половицы скрипели под ногами, когда Кейтлин переходила из одной комнаты своего большого, старинного дома в викторианском стиле в другую, убирая на ходу разбросанные вещи. Ей хотелось, чтобы сегодня всё было идеально.
Побежав в кухню, Кейтлин достала спрятанный поднос с тортом и вынесла его в створчатые двери. Рут, большая лайка, шла за ней по пятам, чувствуя запах десерта и весело махая хвостом из стороны в сторону. Кейтлин поставила торт на середину обеденного стола, надеясь, что Скарлет, её дочь, не решит сразу же пройти в комнату. Сегодня был её 16‑й день рождения. И пусть праздник выдался на будний день, Кейтлин приготовила для дочери настоящий сюрприз.
Она ждала этого вечера всю неделю. Убедив Скарлет, что до выходных праздновать день рождения они не собираются, Кейтлин собрала целую команду для того, чтобы устроить дочери сюрприз, когда та вернётся со школы. Кейтлин не только попросила Калеба, мужа, прийти домой пораньше, но и пригласила брата Сэма и его жену (а по совместительству лучшую подругу Кейтлин) Полли, ради чего им пришлось раньше отпроситься с работы. Две семьи были очень близки, и день рождения Скарлет был бы неполным, не приди Сэм и Полли её поздравить.
В дверь позвонили, и Кейтлин подпрыгнула от неожиданности. Она побежала к двери, надеясь, что Скарлет не решила прийти домой пораньше. К своему большому облегчению, она увидела на пороге младшего брата и держащую его под руку и как всегда весело улыбающуюся Полли.
«Мы не опоздали?» – взволнованно спросил Сэм, входя в дом и обнимая сестру.
«Немного», – ответила Кейтлин.
«Прости, – оправдывался он, – застрял на работе».
Кейтлин очень гордилась братом. Он был всего лишь на два года её младше, но ей было сложно свыкнуться с мыслью, что ему уже был 31 год. Ещё сложнее Кейтлин было поверить в то, что ей самой было 33. Полли было 32 года. А Скарлет сегодня исполнялось 16. Куда ушли годы? Время пролетело так быстро. Казалось, что только вчера Кейтлин праздновала своё шестнадцатилетие.
Она считала себя невероятно счастливой, ведь её окружали самые любимые люди. Она была довольна своей жизнью, ну или, по крайней мере, жизнью в течение последних нескольких лет, потому что в детстве им с Сэмом пришлось несладко – их растила мать-одиночка в грязной квартире в криминальном районе Нью-Йорка. Отца они никогда не знали. Мать умерла, когда Кейтлин закончила школу, и им с братом пришлось взрослеть в одиночку, что, в общем-то, было не так уж плохо, потому что при жизни мать о них совершенно не заботилась и не любила.
Вполне естественно, что в юности Сэм нередко попадал в неприятности. Пару раз он даже оказывался в тюрьме за мелкие правонарушения. После смерти матери и с помощью Кейтлин он смог изменить свою жизнь. Поступив в колледж, он его закончил, став образцовым гражданином. Сейчас он был куратором, работая с проблемными детьми и подростками в местной школе. Для Сэма это была самая подходящая работа. Кейтлин им очень гордилась, ведь в какой-то степени она его воспитала.
Полли сделала шаг вперёд и обняла подругу. Рут гавкнула и заскулила, заставив Полли с Сэмом присесть и обнять её тоже. Иногда жизнь напоминала Кейтлин сон, ведь её лучшая подруга вышла замуж за её брата. Брак сделал Сэма более серьёзным, дав ему необходимую стабильность. Единственное, чего не хватало в жизни Полли, это ребёнка. Она уже многие годы пыталась забеременеть, но пока безрезультатно. Как бы там ни было, Полли всегда светилась лучезарной улыбкой. Всю свою жизнь, сколько Кейтлин её знала – а знакомы они были со старших классов – Полли всегда улыбалась.
«Я так взволнована! – воскликнула она, врываясь в комнату и выкладывая гору подарков у стола. – Я нашла её любимые свечи, – добавила Полли, заглянув в бумажный пакет и украсив торт декоративными свечками. – Скарлет уже в курсе? – продолжила она. – Она, наверное, и не догадывается! Боже. Думаешь, ей понравится платье, которое я ей купила? Я выбирала его целый день. Надеюсь, оно не окажется ей мало. Интересно, ей понравится цвет?»
Кейтлин улыбнулась – в этом была вся Полли. Она постоянно задавала по десяток вопросов за раз и всегда восторженно суетилась.
«Я уверена, платье идеально ей подойдёт, – с улыбкой ответила Кейтлин. – Спасибо тебе за всё».
Калеб вошёл в двойные двери, неся большую тарелку с индейкой.
«Осторожно, мясо горячее», – предупредил он, поставив блюдо на стол. Мышцы, накаченные за годы занятий спортом, выпирали сквозь футболку.
Каждый раз, когда Кейтлин смотрела на Калеба, сердце её разгоралась ещё большей любовью. Она вышла замуж за мужчину своей мечты. Он был идеальным мужем, высоким, сильным, с широкими плечами, точёными чертами лица и красивыми карими глазами. Каждый раз, как он смотрел на Кейтлин, глаза его светились любовью. Даже спустя все эти годы Кейтлин никого не любила так, как любила Калеба. Он бы и оставался её единственной настоящей любовью.
Они познакомились в день, когда Кейтлин закончила школу, и она сразу же в него влюбилась. Было странно, но однажды взглянув на Калеба, у Кейтлин сложилось впечатление, будто она знала его всю свою жизнь. Она случайно забеременела в 17 лет до того, как они поженились. Тогда она очень переживала по этому поводу. На помощь матери рассчитывать не приходилось, от неё Кейтлин слышала лишь один негатив.
Калеб же всегда был спокоен и невозмутим. Он сказал Кейтлин, что уже давно решил провести с ней жизнь и был благодарен судьбе за то, что у них так скоро появился ребёнок. Его сила вселяла спокойствие в саму Кейтлин, да и она любила его так же сильно, как и он её. Через девять месяцев у них родилась дочь. Странно, но день её рождения совпал с днём смерти матери от сердечного приступа. Вскоре Кейтлин и Калеб поженились.
После свадьбы Калеб начал службу в военно-воздушных войсках. Лётчик-истребитель морской пехоты, он был одним из лучших в своём деле, и Кейтлин с благоговением смотрела, как он ловко управляет истребителями на военной базе. Ей казалось невероятным, что он мог летать на такой большой скорости. Иногда ей казалось, что это пробуждало в сознании какие-то воспоминания, но они были слишком смутными, чтобы до конца в них разобраться. Казалось, что Кейтлин ждала от него, что он сам, без самолёта, вот-вот поднимется в воздух. В этом не было никакого смысла. И поэтому Кейтлин старалась откинуть подобные мысли подальше, но они не уходили.
Когда им было около 30‑ти, Калеб уволился из ВВС и стал гражданским пилотом. Он много путешествовал, но в последнее время мог позволить себе проводить больше дней с семьёй, что не могло не радовать Кейтлин. Иногда по выходным Калеб участвовал в бесшабашных авиашоу на местных небольших самолётах, приводя тысячи зрителей в полный восторг. Его самолёт описывал большие круги в небе и пикировал, а в следующую секунду уже нёсся в небеса. Дети обожали его представления, а у Кейтлин сердце уходило в пятки каждый раз, как он садился в кабину самолёта, ведь она переживала за его безопасность.
При этом иногда она летала с ним вместе в небольшом, двухместном самолёте. Тогда они летали над окрестностями только вдвоём. На их последнюю годовщину, Калеб поднял Кейтлин в небо ночью. Стояло лето, и светила полная луна. Вдвоём они летели в ночном небе, и казалось, кроме них в мире больше не было ни души. Кейтлин это нравилось. Подобные полёты вызывали в ней ностальгию по прошлому, они казались ей до боли знакомыми, но она не знала, как это объяснить.
Кейтлин не беспокоил тот факт, что Калеб много работал и был очень занят. Ей нравилось иметь личное пространство, да и у самой Кейтлин дел было немало, ведь она смогла сделать неплохую карьеру. Кейтлин использовала учёбу, как средство побега от последствий неблагополучного детства. Чем хуже был район, в который привозила их мать, тем усерднее Кейтлин занималась в школе. Благодаря силе воли она училась на одни пятёрки и смогла получить стипендию на обучение в Колумбийском университете. По иронии судьбы, университет находился всего лишь в 15 кварталах от неблагополучного района, в котором она выросла, и при этом между ним и домом была огромная разница.
Учась в университете, Кейтлин уделяла ещё большее внимание занятиям и спустя четыре года смогла закончить его почти на отлично, получив стипендию в магистратуру. Кейтлин не расслаблялась и уже в 26 имела две докторские степени по истории и античности. Калеб часто шутил, с улыбкой спрашивая: Сколько степеней ты ещё хочешь иметь? Он ею очень гордился, и Кейтлин видела это в его взгляде.
Кейтлин тоже часто спрашивала себя, как именно она хотела распорядиться этим богатым багажом знаний. Она до сих пор не знала, чем хотела заниматься, несмотря на все годы учёбы и все степени. Она знала, что ей была интересна история, античность, археология, но больше всего её привлекали редкие книги и исторические находки. Со своим дипломом она могла найти работу где угодно, но вместо этого решила посвятить себя своей страсти – редким книгам.
Кейтлин не знала, чем именно они её так привлекали, иногда она и сама этого не понимала. Они интересовали её с самого детства. Каждый раз, беря в руки старинную, покрытую пылью книгу, она чувствовала невероятное волнение, пытаясь понять, откуда была эта книга, сколько ей было лет, кто её написал, на каком языке, и насколько она уникальна. В руках Кейтлин побывали книги стоимостью в десятки тысяч долларов, уникальные издания и древние книги, которые были написаны сотни лет назад. Она держала в руках ипервое, оригинальное издание пьес Шекспира, и древние греческие свитки. Кейтлин чувствовала связь с историей. Она заставляла её ощущать себя живой.
Каждый раз, держа в руках очередную книгу, Кейтлин казалось, что в ней была какая-то загадка, какая-то тайна, которую ей предстоит разгадать. Эти мысли приводили Кейтлин в восторг. Ей всегда казалось, что в глубине сознания она сама хранила какую-то тайну, что-то, что должна была разгадать, но что это было, Кейтлин не знала. В её догадках не было смысла, и Кейтлин это слегка беспокоило. Работая с редкими книгами, она имела возможность разгадывать тайны, которые не имели связи с её реальной жизнью.
Имея возможность работать где угодно, Кейтлин решила остаться в местном университете. Здесь имелась обширная библиотека, большая коллекция редких книг, разделённых на категории. Работники университета часто говорили ей, как им повезло, что у них была Кейтлин, ведь имея такой опыт и знания, она могла работать в любом университете мира. Кейтлин и самой здесь нравилось. Она могла жить в этом тихом городке, растить Скарлет в спокойствии и подарить ей безмятежное детство, которого сама была лишена.
Оглядываясь назад, Кейтлин знала, что рождение Скарлет было самым важным событием её жизни и жизни Калеба. Кейтлин знала, что они бы поженились, даже если бы у них не родилась Скарлет. Все эти годы они пытались завести ещё одного ребёнка, но по какой-то причине у них ничего не получалось. Поэтому он решили, что в этом большом доме будут жить лишь они втроём: Кейтлин, Калеб и Скарлет. Иногда Кейтлин хотелось, чтобы здесь было больше детей, но она была благодарна за то, что у неё было, и по-своему счастлива.
И Кейтлин, и Калеб хотели жить как можно дальше от Нью-Йорка, хотели нормальной жизни для Скарлет и поэтому тратили по два часа на дорогу, чтобы жить в этом небольшом, мирном городке в долине реки Гудзон. Этот городок давал им чувство мира и спокойствия. Кейтлин была счастлива, когда Сэм, а за ним и Полли, последовали их примеру и перебрались сюда. Жизнь возвращалась на круги своя. Кейтлин была счастлива, что имела возможность вести спокойный образ жизни в этом небольшом городке, рядом с семьёй: с любимым мужем, лучшей подругой, чудесным братом и дочкой, которую Кейтлин любила больше всех на свете.
Иногда, вспоминая детство, Кейтлин испытывала печаль и беспокойство. Она часто думала об отце, о том, кем он был, почему он их оставил, и почему мать всегда была с ними так недоброжелательна. Кейтлин гадала, почему у неё не было нормальной семьи и нормального детства.
Когда эти мысли не давали ей покоя, она старалась отогнать их подальше и сконцентрироваться на том, что у неё было, на всём том, что подарила ей судьба. Кейтлин не хотела жить в печали, вине и злости, ведь, в конечном счёте, от этого не было никакого толку. Кейтлин решила думать о хорошем и быть благодарной.
В детстве всё казалось очень важным: её друзья, поклонники, родители, школа… Тогда казалось, что всё это навсегда. Тогда Кейтлин не могла представить свою жизнь без них, но сейчас в свои 33 года, оглядываясь назад, она понимала, насколько те ценности были незначительны. Сейчас они казались далёкими и нереальными. Спустя столько времени всё, что было важно раньше, потеряло свой смысл.
«Кейтлин?» – произнёс голос.
Кейтлин моргнула, очнувшись от размышлений. Она обернулась.
«Алло, земля вызывает Кейтлин!» – сказала Полли и рассмеялась.
Кейтлин покраснела. Вероятно, она опять задумалась.
«Прости», – проговорила она.
Калеб подошёл и поцеловал Кейтлин в лоб.
«Всё в порядке, малышка? – спросил он. – В последнее время ты часто витаешь в облаках».
Не успела Кейтлин ответить, как Полли вскрикнула:
«Я её вижу! Скарлет! Она за дверью! Быстрее!»
Все бросились к входной двери, в то время как Кейтлин быстро зажгла 16 свечей, а потом заторопилась в холл, где все её ждали.
Кейтлин встала так, чтобы Скарлет не заметила торт. Она стояла прямо напротив двери. Сердце бешено билось. Кейтлин услышала шаги на старом крыльце. К её удивлению, она слышала шаги двух человек. Она думала, что Скарлет придёт домой одна, и не знала, кто бы это мог быть рядом с дочерью. Рут скулила, не переставая.
Скарлет открыла дверь, и все закричали: «СЮРПРИЗ!»
Девочка удивлённо уставилась на них, в шоке. Кейтлин гордилась тем, что ей удалось её удивить, потому что Скарлет была самым умным человеком, которого она знала, и удивить её было совсем непросто. Ещё Скарлет была самой красивой. Стоя в дверях – идеальное лицо с бледной кожей, большие, ярко-голубые глаза и струящиеся рыжие волосы – дочь выглядела просто обворожительно. Кейтлин казалось, что Скарлет была похожа на Калеба.
Рут гавкнула. Скарлет присела и обняла собаку. Лицо Скарлет сияло от волнения, когда она выпрямилась и широко улыбнулась, оголяя идеальные белые зубы.
«Так поэтому ты сегодня мне совсем не звонила!» – сказала она.
Кейтлин обняла её и улыбнулась.
«Я хотела сделать тебе сюрприз! С днём рождения, милая. Мы тебя любим!»
Скарлет обняла Калеба, и он крепко прижал её к себе.
«С днём рождения, дорогая!» – сказал он.
Посмотрев Скарлет через плечо и увидев того, кто стоит за ней, Калеб поменялся в лице.
Кейтлин тоже посмотрела в ту сторону и увидела в дверном проёме мальчика, примерно одного со Скарлет возраста. На вид ему было не больше 16‑ти. Он стоял, засунув руки в карманы, одетый в клетчатую рубашку и джинсы. Волосы у парня доходили до плеч, и он с опаской смотрел на Кейтлин и Калеба.
Кейтлин никогда не видела этого мальчика раньше, но вдруг её охватило странное ощущение, что они уже встречались. Его лицо казалось таким знакомым, что это её беспокоило.
Скарлет почувствовала напряжение в воздухе и обернулась.
«Хм… семья, – обратилась она ко всем, – извините, я не знала, что все будут здесь. Это мой парень. Блейк».
«Парень?» – настороженно и удивлённо переспросил Калеб.
Блейк, подумала Кейтлин. Непонятно откуда, но это имя казалось ей знакомым.
Блейк переводил настороженный взгляд с Кейтлин на Калеба и обратно.
«Хм… здравствуйте», – застенчиво произнёс он.
«Папа, будь с ним милым», – предупредила Скарлет.
Калеб протянул широкую, мужественную ладонь, и Блейк неуверенно протянул свою. Калеб пожал его руку, и Кейтлин показалось, что это рукопожатие было слишком крепким.
«Друзьям моей дочери всегда рады в этом доме», – сказал Калеб, хотя Кейтлин заметила, как напряглась его челюсть. Она также заметила, как он заменил слово «парень» на слово «друг».
«Привет, Скарлет!» – воскликнул Сэм и подошёл, чтобы её обнять.
«Боже, какая же ты красавица! – подбежала к ней Полли и крепко обняла, подняв в воздух. – Вы только посмотрите на эти волосы! И на эти серьги! А какие туфли! Где ты их купила? Боже, ты выглядишь сногсшибательно! Просто прекрасно! – продолжила Полли».
Скарлет широко улыбнулась и обняла тётю, которая была её второй матерью.
«Спасибо, Полли ты тоже великолепно выглядишь».
Кейтлин нежно подтолкнула их к обеденному столу, и когда они были уже близко, закрыла глаза Скарлет руками.
«Не подглядывай!» – сказала она, подводя дочь к столу. Встав около него, она отняла глаза.
Скарлет удивлённо огляделась и широко улыбнулась.
«Боже, вы купили его ради меня!» – воскликнула она, обернувшись и обняв Кейтлин.
Кейтлин довольно улыбалась. Это был любимый торт Скарлет, «Красный бархат». Она попробовала его на Манхеттене, и он сразу стал её фаворитом. Его изготавливала только одна кондитерская в Нью-Йорке, поэтому за день до праздника Кейтлин специально отправилась в город, чтобы его купить, потратив на дорогу два часа в каждую сторону.
Скарлет повернулась к Блейку, который стоял чуть позади. Она взяла его за руку и вывела на середину. Они встали рядом.
«Ты не понимаешь! – щебетала она. – Это самый лучший торт в мире. Ты должен его попробовать!»
Кейтлин смотрела на дочь, видя, как любовь озаряет её лицо, когда она смотрит на Блейка. Чувство было взаимным. Эта мысль наполнила Кейтлин счастьем, при этом заставив немало занервничать. Она знала, что Скарлет легко влюблялась, но не хотела, чтобы сердце её было разбито.
Скарлет задула свечи на торте, и все захлопали.
«Спасибо, мама, – сказала она и вновь обняла Кейтлин. – Сюрприз удался. Я люблю тебя».
«Я тоже люблю тебя», – ответила Кейтлин.
* * *
Ужин прошёл хорошо. Блейк присоединился к их компании, и вшестером они разместились за столом, наслаждаясь разнообразными блюдами, смеясь и обсуждая, какой чудесный год будет у Скарлет впереди. Полли заряжала всех своей бурлящей энергией и жизнерадостностью. Когда они с Сэмом были в доме, он казался Кейтлин намного больше и намного теплее. Когда они были рядом, дом казался ей роднее.
Она также поняла, что присутствие Блейка им ничуть не мешало. А даже наоборот. Им было комфортно вшестером, как будто они знали друг друга целую вечность. Разговоры не умолкали ни на минуту, и над столом всегда звенел весёлый смех.
Обед был сытным и обильным. За ним последовало разрезание торта, кофе, чай и другие сладости – печенье, которое принесли Сэм и Полли. Рут крутилась у ног, и ей регулярно подкидывали лакомые кусочки. Особенно в этом преуспела Скарлет, которую Рут обожала больше всех на свете. Эта любовь была взаимной – чаще всего Рут ночевала в комнате Скарлет, и если кто-то приближался к девочке, всегда злобно рычала.
Полли с нетерпением ждала момента, когда сможет вручить имениннице свои подарки. Не выдержав, она вручила их прямо за столом и попросила Скарлет открыть их прямо сейчас. Как всегда, Полли была щедра: Скарлет открывала один подарок за другим. Благодарная за внимание, она поднялась с места и обняла Полли и Сэма.
Когда темы для разговора иссякли, и все начали подниматься из-за стола, Кейтлин решила, что настал идеальный момент. Она сгорала от нетерпения и очень хотела вручить свой подарок. Это был важный подарок, и Кейтлин ждала именно шестнадцатилетия Скарлет, чтобы его ей преподнести. Все начали выходить из комнаты. Кейтлин было уже собралась поговорить со Скарлет наедине, но увидела, как та тянется за пальто.
«Скарлет, – удивлённо спросила она, – ты уходишь?»
Девочка остановилась в дверях и виновато, нерешительно оглянулась. Блейк стоял рядом.
«Прости, мам, – сказала она. – Я не думала, что ты захочешь, чтобы я осталась. Мы с Блейком собирались в кино, чтобы отпраздновать мой день рождения».
Калеб обеспокоенно посмотрел на дочь.
«Хм… если вы не против…», – добавила Скарлет.
Калеб посмотрел на часы. Выглядел он не очень довольным.
«Завтра ведь в школу», – заметил он.
Кейтлин коснулась его руки и улыбнулась.
«Конечно, мы не против, родная. Это твой день рождения. Хорошо, что у вас есть планы на вечер», – уверенно сказала она. В душе ей было немного жаль, что не удастся провести день рождения со Скарлет, но она искренне радовалась за дочь и за то, что теперь в её жизни был Блейк.
Скарлет облегчённо улыбнулась.
«Можно тебя на минутку, пока ты не ушла? – спросила Кейтлин. – Я хочу тебе кое-что подарить, ведь сегодня твой день рождения».
Скарлет снова улыбнулась.
«Конечно, – ответила она и повернулась к Блейку. – Подожди меня на крыльце. Я вернусь через пару минут».
«Посидеть на крыльце – отличная идея, – вставил Калеб, от слуха которого не ускользнуло ни одно слово дочери. Он подошёл к Блейку и обнял его за плечи. – Я, пожалуй, присоединюсь. Сможем поболтать и узнать друг друга получше».
Блейк нервно взглянул на Скарлет, когда Калеб выводил его за дверь.
«Папа, будь милым», – предупредила она.
Калеб улыбнулся, открывая дверь и выводя Блейка на широкое викторианское крыльцо, где стояли мягкие плетёные кресла.
«Не беспокойся, дорогая, – сказала Кейтлин, когда дверь за ними захлопнулась. – Я уверена, папа будет вести себя хорошо. Кстати, мне очень понравился Блейк».
Скарлет улыбнулась, пока они шли по запутанным коридорам дома в небольшую гостиную, уставленную книжными полками.
Войдя в неё, глаза Скарлет удивлённо уставились на небольшую, красиво украшенную коробку, стоящую на журнальном столике.
Кейтлин сияла от радости. Она так давно это планировала. Наконец, момент настал.
«Мама, не нужно было покупать мне подарки, – сказала Скарлет. – Торта было вполне достаточно».
В этом была вся Скарлет: заботливая и бескорыстная.
«Это важный подарок, – сказала Кейтлин. – Давай-же, открывай».
Скарлет вязла коробку в руки и сняла ленту. Внутри оказалась антикварная шкатулка для украшений из красного дерева.
Скарлет удивлённо взглянула на мать. Она была поражена. Медленно открыв её, она удивилась ещё больше.
«Боже мой, – воскликнула девочка, всплеснув руками. – Я не могу это принять. Он выглядит таким ценным… и древним!»
Внутри шкатулки на чёрной бархатной подстилке лежал старинный серебряный крест.
Скарлет взяла его в руки, внимательно изучая и поражаясь его красоте.
«Откуда он?»
«Его подарила мне бабушка, – сказала Кейтлин, – когда мне исполнилось 16. Ей его подарила её бабушка».
Взяв крестик в руку, Кейтлин обошла Скарлет и надела его ей на шею. Обойдя с другой стороны, она с улыбкой посмотрела, как он смотрится на дочери.
«Очень красиво», – сказала она.
Кейтлин наткнулась на крестик буквально за день до дня рождения. Она нашла его на чердаке и сразу поняла, что его нужно отдать Скарлет. В конце концов, сама она его уже не носила. Крестик был красивым и загадочным, а сзади была странная надпись на латинском.
«Я буду носить его, не снимая. Я люблю тебя, мамочка», – сказала Скарлет, обнимая её.
Кейтлин видела в её глазах слёзы.
Она не знала, чем заслужила иметь такую чудесную дочь.
«Я тоже тебя люблю».
* * *
Ночью Кейтлин лежала в постели, ворочаясь с боку на бок. Калеб спал уже около часа, и Кейтлин прислушивалась к его ровному, размеренному дыханию. Его здоровый сон всегда производил на неё сильное впечатление.
У Кейтлин всё было по-другому. В большинстве случаев у неё уходило очень много времени на то, чтобы уснуть. Потянувшись к прикроватному столику, Кейтлин повернула на себя часы: 12:30. Она легла спать больше часа назад и до сих пор не уснула.
Кейтлин лежала на спине, положив голову на подушку и задумчиво глядя на потолочный вентилятор. В голове роилось множество мыслей, и она не могла заглушить их гул. Сегодня уснуть оказалось ещё сложнее, чем обычно. Кейтлин гадала, крылась ли причина этой бессонницы в волнениях этого дня, дня шестнадцатилетия Скарлет. Кейтлин вспомнила своё шестнадцатиление. Ей казалось, что оно было буквально вчера, поэтому осознавать, что её дочь была 16-летней девушкой, казалось Кейтлин чем-то нереальным. Странно было думать о себе, как о матери. В какой-то степени Кейтлин до сих пор чувствовала себя 16-летним подростком.
Больше всего её заботило не то, что она помнила, а то, что она не помнила. Часть её сознания оставалась в темноте и тумане. Она заставляла себя сконцентрироваться и вспомнить тот день, когда ей самой исполнилось 16, вспомнить события того дня, всё в подробностях – но, к её разочарованию, всё было тщетно.
Кейтлин часто пыталась вспомнить своё детство, убеждая себя, что должна была помнить хоть что-то об отце. Хоть что-то. Часто память либо не помогала ей совсем, либо дарила неясные воспоминания, такие смутные и запутанные, что Кейтлин не могла понять, были ли это настоящие воспоминания или созданные ею на протяжении многих лет фантазии. Казалось, в её памяти чернела огромная дыра, скрывающая за собой часть жизни. Мысли об этом не давали Кейтлин покоя.
Возможно, отсутствие воспоминаний было её собственной фантазией. Иногда Кейтлин казалось, что судьба уготовила ей что-то большее, будто у неё была важная миссия, много значащая для мира. Иногда ей казалось, что в жизни должно произойти что-то очень важное, и что скоро она узнает о цели своего бытия.
Но этот день так и не настал. Проживая день за днём своей нормальной жизни, так похожей на жизни всех остальных, Кейтлин не видела ничего особенного в собственном существовании. Судя по всему, ей суждено было прожить обычную жизнь, в обычном городе. Часть её отказывалась это признавать.
Другая часть сознания гадала, не сходит ли Кейтлин с ума. В конце концов, что плохого в «обычной» жизни? Разве нормальная жизнь не была сама по себе большим достижением? Оглядываясь и видя вокруг себя людей с настоящими проблемами, разбитыми семьями, проблемами со здоровьем – людей, которые на самом деле страдали – она понимала, что нормальность была благодатью и даже счастьем. Кейтлин знала, что должна была быть благодарна за нормальную жизнь, за то, что имела. И она была благодарна. Кейтлин не была несчастна.
Просто иногда Кейтлин думала, не уготовано ли ей что-то большее?
Мысли о крестике, который достался ей от бабушки, не давали ей покоя. Вид его воскресил воспоминания о ней, одни из самых чётких и ясных воспоминаний её жизни. Кейтлин хорошо помнила бабушку, которую очень любила и которая подарила ей коробку редких книг на восьмой день рождения. Кейтлин помнила, что тогда держала эту коробку, как сундук с сокровищами. Кейтлин помнила, сколько раз мать настаивала на том, чтобы выкинуть книги, но Кейтлин всегда отказывалась. Кейтлин помнила, как однажды вернувшись домой со школы, она обнаружила, что мать выкинула коробку. Тогда она нашла её и спрятала. Кейтлин спрятала коробку под кровать, пообещав себе, что мать её больше никогда не найдёт. Так и случилось.
Годы спустя, когда Кейтлин переехала в этот город, в большой старый дом, она привезла с собой и эту старую коробку, спрятав её в дальнем углу на чердаке. Какая-то часть её хотела вновь перебрать эти книги, но Кейтлин казалось, что она была к этому ещё не готова. Она не понимала, чем всё это объяснить. Было в этих книгах что-то очень личное. Кейтлин казалось, что ещё не пришло время их перелистать.
Кейтлин ворочалась в постели, думая о книгах. Спустя несколько часов, сколько точно времени прошло она не знала, она наконец погрузилась в беспокойный сон.
* * *
Кейтлин стояла посреди кукурузного поля на закате. Она была там одна. Между рядов кукурузы проходила узкая тропинка, по которой Кейтлин пошла вперёд, навстречу расцвеченному красным и розовым небу. Она шла по направлению к горизонту, откуда-то зная, что ей следует идти именно туда.
Вдруг она увидела человека, стоящего спиной к солнцу. Силуэт. Кейтлин он показался знакомым. Ей казалось, что это был её отец.
Кейтлин побежала, желая его увидеть.
На ходу кукурузные стебли превратились в оливковые деревья, чьи серебристые ветви красиво сверкали в лучах заката. Пейзаж тоже изменился, и теперь Кейтлин бежала вверх в гору. Вокруг звенели колокола. Кейтлин знала, что уже близка, и фигура отца стала больше. Добежав до него, она подняла глаза вверх и увидела, что отец был распят на кресте. Она до сих пор видела лишь его силуэт, но образ его её испугал.
Кейтлин ускорилась, желая освободить его и спустить с креста. Ей казалось, что стоит ей добраться до вершины, и всё будет в порядке.
«Кейтлин, – сказал он, – я с тобой».
Кейтлин только сейчас начала различать черты его лица, понимая, что ещё мгновение и она увидит его совсем чётко.
Вдруг с небес спустилась стая летучих мышей и накинулась на неё сверху. Они закрыли ей лицо и глаза, запутались в волосах, пока Кейтлин отчаянно пыталась от них отбиться. Мышей было слишком много: они вынудили её упасть на колени и покрыли её тело, словно муравьи. Она кричала, не переставая, но её никто не слышал.
Выпрямившись в постели и тяжело дыша, Кейтлин проснулась в холодном поту. Молча оглядевшись, она на мгновение забыла, где находится. Наконец она поняла, что это был всего лишь сон.
Это был ужасный сон, и сердце её бешено колотилось в груди. Кейтлин не понимала смысл кошмара, в нём вообще не было никакого смысла. Кейтлин проснулась испуганная и расстроенная.
Выпрыгнув из постели и начав ходить по комнате, Кейтлин была слишком взвинчена, чтобы вернуться ко сну. Она взглянула на часы: 4:01. До рассвета было ещё много времени, но Кейтлин уже полностью проснулась.
Она ходила по комнате, не находя себе места и пытаясь понять, что делать. Ей казалось, что этот сон был посланием, требующим от неё определённых действий. Но каких?
Кейтлин знала, что должна была что-то сделать. Но сейчас было 4 утра… Куда она могла пойти? Что она могла сделать?
Ей нужно было отвлечься, например, почитать старую книгу или разгадать кроссворд. Нужно было занять себя. И тут её осенило: чердак. Там лежат те книги, о которых она думала перед сном. Коробка её бабушки. Редкие книги. Они были самой большой загадкой в её жизни.
Да, именно туда она и направится. Лучшего места, для того, чтобы отвлечься от странных мыслей, было просто не найти.
Кейтлин торопливо вышла из комнаты и прошла по коридору. Взяв фонарик с полки, она поднялась по крутым ступеням на чердак.
Дойдя до верха, она дёрнула выключатель единственной лампы, осветившей часть комнаты острыми тенями. Включив фонарик, Кейтлин осмотрела дальние углы – чердак был завален всяким хламом. Они жили здесь уже много лет и никогда даже не задумывались о том, чтобы навести здесь порядок. На чердаке было душно и прохладно. Кейтлин, одетая в лёгкую пижаму, невольно съёжилась.
Она почти забыла, где поставила коробку с книгами бабушки. Освещая то один угол, то другой, она искала повсюду. Кейтлин медленно шла по чердаку, переходя от одной коробки к другой.
Минуты шли. Когда Кейтлин начала убеждаться в том, что это была глупая затея, она, наконец, нашла их: небольшую связку коробок в углу. Бабушкины книги.
Убрав кое-какие вещи, чтобы пройти – старый детский стульчик, кроватку и большую игрушечную лошадь – Кейтлин смогла добраться до книг.
Медленно открыв первую коробку, она стала методично доставать одну книгу за другой, как её и учили. Осмотрев их, она мысленно разбила все книги по категориям. В дело вступила Кейтлин-профессионал.
Перед ней были десятки книг, и именно они сейчас могли ей помочь. Она начала чувствовать, как понемногу успокаивается.
По-турецки сев на пол, она стала просматривать одну книгу за другой. Она ещё раз чихнула – вокруг было пыльно – но она была счастлива. Кейтлин чувствовала невидимую связь с бабушкой, держа в руках каждую книгу, пробегая пальцами по переплёту, изучая старинную бумагу. Книги помогали ей расслабиться, и мысли о недавнем сне начали уходить на второй план.
Час прошёл в мгновение ока. К этому времени Кейтлин закончила просматривать коробки. Добравшись до последней, она заметила, что эта, в отличие от остальных, была запечатана более тщательно. Ей пришлось пробраться через слои клейкой ленты, которые никак не поддавались. Кейтлин не понимала, почему эта коробка была запечатана намного лучше остальных.
Это немало раздражало. Поднявшись на ноги, она начала осматривать чердак в поисках ножниц или чего-нибудь ещё, что могло помочь избавиться от клейкой ленты.
В дальнем углу она нашла старый швейный набор и достала оттуда пару небольших ножниц. Они был совсем маленькими, но выглядели надёжными.
Вернувшись к коробке, Кейтлин принялась за разрезание ленты. На это у неё ушло несколько минут, потому что ножницы оказались тупыми. Наконец справившись с задачей, она открыла коробку.
Внутри находился десяток книг. Большинство выглядело одинаково – типовые переплёты, в основном классические издания. Среди них выделалась одна. Она была совсем не похожа на другие. Книга в кожаном переплёте была толстой, раздувшейся и потрёпанной. Казалось, она побывала в войне и выглядела очень старой.
Кейтлин была заинтригована. Будучи учёным, занимающимся редкими книгами, для неё почти не существовало книги, которую бы она не могла разгадать за несколько минут. Эта книга была исключением. Кейтлин никогда не видела ничего подобного, и это было одновременно волнующе и пугающе. Как это было возможно? Эта книга была ни на что не похожа. А Кейтлин повидала немало книг в своей жизни.
Сердце бешено забилось, когда она потянулась внутрь коробки, чтобы достать загадочную рукопись. Её всю трясло, и она не знала почему. Странно, но казалось, что ей было суждено найти эту коробку и эту книгу. Открыв её, Кейтлин провела пальцами по первой странице и начал изучать почерк.
И тут она похолодела от удивления. Она ничего не понимала. Она узнала этот почерк.
Так писала сама Кейтлин.
Она не могла понять, что происходит. Ей казалось, что она смотрит на себя со стороны и запутывается всё больше.
Она читала. И читала. И читала.
Вдруг её осенило: эта книга была написала ею. Это был её журнал. Дневник подростка. История взросления. Описание путешествия во времени. История любви к человеку по имени Калеб. Появление дочери по имени Скарлет. История превращения в вампира.
Кейтлин казалось, что она сходит с ума. Была ли это чья-то злая шутка? Возможно, это были лишь её фантазии? Что этот журнал делал здесь? Откуда его взяла её бабушка? Почему Кейтлин наткнулась на него только сейчас?
Перелистывая страницу за страницей, поражённая, она читала одну запись за другой. Кейтлин не двигалась с места, хотя солнце уже давно встало. И тут она поняла – это журнал не был шуткой.
Он был настоящий.
Всё это происходило по-настоящему.
Это был её дневник. И она когда-то была вампиром.
