Кейтлин бежала по терновому полю. Колючки ранили её то справа, то слева. Боль была невыносимой, и поле, казалось, поглощало её. Она знала, что ей нужно продолжать бежать, иначе она не сможет из него выбраться.

Горизонт заполняло огромное кроваво-красное солнце, на фоне которого вырисовывался силуэт её отца. Кейтлин бежала изо всех сил, стараясь добраться до него. Неожиданно солнце село, и небо стало чёрным. Место солнца заняла такая же огромная алая луна, заполнившая собой всё свободное пространство. Колючки стали острее и глубже врезались в кожу Кейтлин. Она понимала, что если она доберётся до отца, то всё будет в порядке.

Силуэт отца становился всё отчётливее, и через несколько секунд Кейтлин уже стояла рядом с ним.

Подняв глаза вверх, она увидела, что это был не отец. Это был Калеб. Колючки подбирались к нему всё ближе, обвивая его ноги, тело, руки, и привлекая Калеба к земле. Колючки поднялись по спине и впились в его лицо, разрывая его и врезаясь в кожу. Из скул и лба сочилась кровь. Глядя на Калеба, Кейтлин видела его боль и отчаяние. Она попыталась высвободить его, но обвившие её колючие ветви не давали ей это сделать.

Калеб протянул руку и прокричал: «Кейтлин! Помоги мне!»

Стоило ему это произнести, как земля под ним разверзлась, и колючки, словно зыбучие пески, затянули его вниз, вглубь земли.

Кейтлин старалась изо всех сил: колючие ветви держали её крепко, но ей всё-таки удалось опуститься на колени и протянуть руку.

Калеб схватился за неё, пока пески совсем его не поглотили. Их руки встретились, и шипы впились ещё сильнее, делая боль совершенно невыносимой.

Кейтлин не отпускала руку так долго, как только могла.

Но этого было недостаточно. Калеб вскрикнул, когда его поглотила земля. Как Кейтлин ни старалась, она не могла вытянуть его наружу.

«Кейтлин!» – прокричал Калеб.

Секундой позже, он скрылся под землёй, и звук его криков заглушила грязь.

«Калеб!»

Кейтлин села в постели, выкрикивая его имя. Лицо её было мокрым от пота.

Оглядевшись в поисках Калеба, она понемногу стала понимать, что это был всего лишь сон. Кошмар был таким ярким, таким настоящим. Подобные кошмары ей ещё никогда не снились, и Кейтлин до сих пор не могла прийти в себя. Сон был похож на послание.

Кейтлин встала в кровати и стала ходить по каменным плитам пола, мерея комнату шагами. В окно проникал свет начинающегося дня. Мокрая от пота, Кейтлин провела ладонью по лицу. Она была расстроена, взволнована и не знала, что ей делать. Каждой клеточкой своего тела Кейтлин чувствовала, что Калеб был в беде, чувствовала, что он нуждается в её помощи. Кейтлин понимала, что это был не просто очередной ночной кошмар. Несмотря на всё, что он сделал, на его предательство и возвращение к Сэре, Кейтлин горела желанием помочь Калебу.

Роза чувствовала её возбуждение и прохаживалась по крошечной комнате, не отставая от хозяйки.

Кейтлин убрала волосы с лица, сделала глубокий вдох и попыталась собраться с мыслями. Мог ли Калеб вправду попасть в беду? Нужна ли она ему сейчас?

Калеб отправился на крупномасштабную войну вампиров, имея поддержку своего клана. Рядом с ним были тысячи солдат, так зачем ему нужна была Кейтлин?

Что-то её смущало. Она не знала, что именно, но была уверена, что Калеб был в опасности. Или она сама себе всё это придумала? Может, она выдавала желаемое за действительное, надеясь, что она была кому-то нужна, и кому-то требовалась её помощь?

Кейтлин постаралась трезво взглянуть на вещи. Сон не выходил у неё из головы, и у неё были сомнения, что это могло в скором времени случиться. Ей нужно было что-то сделать, но что именно, она не знала. Был ли способ узнать, как дела у Калеба? Могла ли она послать ему сообщение?

А потом она вспомнила о соколе и письме от Калеба. Посмотрев на стол, Кейтлин увидела письмо мирно лежащим там, где она его оставила.

Кейтлин быстро подошла к столу и развернула лист бумаги. Руки её дрожали. Пришло время прочитать это сообщение.

Кейтлин быстро пробежалась по письму глазами.

Милая моя Кейтлин… между мной и Сэрой ничего нет… сожалею, если она заставила тебя в этом усомниться… я очень тебя люблю… не перестаю о тебе думать… с радостью жду окончания этой войны… ты будешь со мной… в новой жизни вдали отсюда… в это письмо я вложил всю свою душу.

Кейтлин перечитывала письмо снова и снова, вчитываясь в каждое слово, читая слова по отдельности… Она чувствовала, что по щекам её текут слёзы.

Она была такая дура. Почему она не прочитала это письмо сразу? Почему она позволила себе усомниться в Калебе? Почему она не дала ему возможность всё объяснить?

Какая идиотка. После прочтения письма Кейтлин поняла, что между Калебом и Сэрой ничего нет. У них нет совместного ребёнка, по крайней мере, последние несколько сот лет. Сэра перевернула всю историю в свою пользу. Калеб ни в чём не виноват.

Почему она не дала ему возможности всё объяснить?

Кейтлин злилась на Сэру, но ещё больше она злилась сама на себя. Она чувствовала себя обязанной Калебу. Он заслужил шанс рассказать всё, как есть. Как она могла так поступить с ним, после всего того, что он для неё сделал? После того, как он в третий раз спас ей жизнь и выходил её?

Она была так слепа, так горда и так нетерпелива. Кейтлин ненавидела себя.

Но хуже всего было то, что Кейтлин предала Калеба, приказала ему уйти после всего того, что он для неё сделал. Более того, она позволила себе влюбиться в другого человека! В Блейка. Думая о вчерашнем вечере, Кейтлин чувствовала себя так, будто изменила Калебу с ним.

Или нет?

Кейтлин сидела на краю кровати, обхватив голову руками и стараясь всё вспомнить. Что случилось? Она вспомнила их разговор, их прогулку по пляжу, а потом… Он поцеловал её?

Кейтлин вспомнила, как он прикоснулся к её лицу, погладил по щеке. Кейтлин казалось, что он собирался её поцеловать…

Но он этого не сделал. Теперь она всё вспомнила. Они долго смотрели друг другу в глаза, а потом он вдруг развернулся и исчез.

Положив руку в карман, Кейтлин нащупала старый кусок стекла, подаренный Блейком. Она дотронулась до него пальцем, и ей стало легче.

Теперь Кейтлин могла быть уверена, что осталась верна Калебу. Мысли о Блейке не давали ей покоя. Могли ли мысли считаться изменой?

Думая обо всём этом, Кейтлин ненавидела себя ещё больше. Почему она не может быть сильной, выдержанной и терпеливой?

В этот момент мысли Кейтлин превратились во что-то более или менее осязаемое. Ей стало плохо, и она ринулась к открытому окну. Её рвало снова и снова.

Стоя у открытого окна, вытирая рот и пытаясь начать ровно дышать, Кейтлин не могла припомнить, чтобы ей когда-либо было так плохо. Её рвало кровью.

Кейтлин стало совсем нехорошо, и она даже подумала, что заболела. Видимо, несварение желудка, подумала она.

Сидя на кровати и глубоко дыша. Кейтлин поняла одну вещь – сон был не просто ночным кошмаром, он был посланием. Калебу нужна была её помощь; она была в этом уверена так же точно, как в том, что пойдёт на всё, чтобы ему помочь.

* * *

Кейтлин быстрым шагом шла по лесу, рядом семенила Роза. Они подходили к дому Эйдена. Вокруг было очень тихо, и Кейтлин даже начала задумываться, что они пришли слишком рано, и Эйден ещё спал.

С другой стороны, это было очень маловероятно. Вряд ли Эйден вообще когда-нибудь спал. Кейтлин не часто видела его на острове, но его присутствие постоянно чувствовалось здесь, казалось, что невидимой рукой он управляет делами острова так, чтобы всё было в порядке.

Когда Кейтлин только появилась здесь, Эйден сказал, что она могла обратиться к нему за любой помощью, и если у неё появятся проблемы, она, не стесняясь, могла прийти к нему, ведь его дверь была всегда открыта. Кейтлин искренне надеялась, что он говорил это серьёзно. Она не думала, что когда-либо обратится к нему за помощью и советом, но сейчас ей очень нужно было с ним поговорить. Стоя перед дверью и не решаясь постучать, Кейтлин пыталась представить, как может пройти их разговор.

Она сделала глубокий вдох и подняла руку, но стоило её пальцам дотронуться до двери, как та сразу же открылась. Перед Кейтлин стоял Эйден. Его лицо не выражало никаких эмоций, и он внимательно смотрел на неё серо-голубыми глазами. Настроение Эйдена и его чувства всегда оставались скрыты. Глаза его сияли в утреннем свете, и он казался Кейтлин неотъемлемой частью окружающего мира, ведь он жил на этой планете уже тысячи лет.

Эйден молча повернулся и прошёл вглубь комнаты, оставив дверь открытой. Кейтлин и Роза вошли, закрыв за собой дверь.

Эйден сидел за столом, сложив рук на груди и внимательно глядя на Кейтлин, которая взволновано опустилась на стул перед ним.

Эйден не спал. Очевидно, что он ждал её прихода. Как обычно, Кейтин совсем забыла о телепатических способностях вампиров, которые были особенно развиты у Эйдена. Скорее всего, он уже знал, зачем она пришла, и что она хотела ему сказать. Тем не менее, Кейтлин надо было всё ему рассказать самой. Если уж он ей не поможет, так она хотя бы выговорится.

Кейтлин нервно прокашлялась.

«Я полагаю, вы уже знаете, зачем я пришла», – осторожно начала она.

Эйден спокойно посмотрел ей в глаза. «Почему бы тебе самой всё не рассказать», – ответил он.

«Сегодня мне приснился сон про Калеба, – сказала Кейтлин. – Во сне ему угрожала опасность. Сон мне показался … вещим».

«Вампиры не часто являются друг другу во снах, – ответил Эйден. – Каждый такой сон – это видение, а не просто случайный набор картинок. Такие сны имеют большое значение и несут в себе послание. В этом плане мы совсем не похожи на людей, ведь в отличие от них мы можем контролировать мир сновидений».

В глазах Кейтлин читалось беспокойство.

«Значит, мой сон – это… правда? – спросила она. – Калеб в опасности?»

Эйден серьёзно кивнул. «Да, – просто ответил он. – В смертельной опасности».

От его слов у Кейтлин дрожь прошла по телу. Она встала с места. Кейтлин была слишком взволнована, чтобы спокойно сидеть. Как мог Эйден говорить об этом так обыденно?

«Тогда… что… я… о чём вы говорите? Что вы об этом знаете?» – спросила Кейтлин.

«Не больше твоего», – услышала она в ответ.

«Если всё это правда, – начала Кейтлин, прохаживаясь по комнате, – тогда я не могу просто сидеть здесь, сложа руки. Я должна поехать к нему. Я должна ему помочь».

«Зачем?»

«Зачем? – в замешательстве повторила Кейтлин. – Как это, зачем?»

«Кто тебе Калеб?» – спокойно спросил Эйден.

Кейтлин со злобой посмотрела на него. Зачем он задаёт ей подобные вопросы? Эйден прекрасно знает, как Кейтлин относится к Калебу. Он также знает, как Калеб относится к ней. В его вопросе должен быть какой-то скрытый смысл.

Но его там нет, вдруг поняла Кейтлин. Как и все слова, произносимые Эйденом, в этой фразе тоже была своя подсказка. Это, скорее всего, был риторический вопрос, цель которого заставить Кейтлин говорить. Эйден всегда старался заставить её принимать собственные решения и уметь их озвучивать. Он хотел, чтобы она определилась, наконец, в своих отношениях с Калебом и могла их как-то охарактеризовать. Он хотел помочь ей с решением.

«Калеб – мой…» – начала Кейтлин, но запнулась. Что она могла сказать? Парень? Нет, это слово не выражало всей глубины чувств. Муж? Это тоже было не совсем верным понятием. Так кем же был для неё Калеб? Кейтлин не могла подобрать подходящее слово.

«Он – мой возлюбленный», – наконец сказала она.

Эйден утвердительно кивнул, довольный её ответом. «Ты в этом уверена?» – спросила он.

Кейтлин вновь посмотрела на Эйдена, понимая, что он хочет подвести её к новому для себя открытию. Он хотел знать, насколько серьёзны были её чувства, и насколько она была уверена в себе. Он знал, что не всё так просто. Точно! Он почувствовал, что между ней и Блейком есть какая-то невидимая связь. В его словах слышался упрёк. Эйден хотел, чтобы Кейтлин определилась в собственных чувствах и решила, кому же отдать своё сердце.

Кейтлин поняла, что Эйден был прав. У неё были чувства к Блейку. А если уж она решила, что возлюбленным её был Калеб, то она не могла иметь чувства ни к кому другому. Преданность одному человеку подразумевает определённую степень самодисциплины, и именно этого хотел от неё Эйден.

«Да, – определённо и уверенно сказала Кейтлин, – Калеб и только Калеб».

Эйден кивнул. «Хорошо, очень хорошо, – произнёс он. – Любовь – священное чувство для вампиров, и к нему нужно относиться со всей серьёзностью».

«Я должна ему помочь, – с жаром сказала Кейтлин. – Я чувствую, что нужна ему».

«Это правда, – сказал Эйден, – но ты не сможешь ему помочь».

«Что вы имеете в виду?»

«Калеб выбрал свой путь и решил свою судьбу. Он решил биться за свой клан, за свою семью. Он отправился на благородную миссию, но ему не победить. Силы тьмы слишком сильны, чтобы биться с ними почти в одиночку. Его собсвенный народ его не поддерживает. Он попал в ловушку, и выбраться оттуда ему уже не удастся. Нет ничего – и никого – кто мог бы его спасти».

Кейтлин смотрела на Эйдена, поражённая услышанным. Ей казалось, что его слова лишили её сил жить дальше.

«Ты не сможешь выиграть эту битву, – продолжил Эйден. – Начав её, ты лишь позволишь тьме тебя поглотить. Если ты попытаешься ему помочь, то тоже умрёшь».

Кейтлин ничего не сказала. Горячие слёзы текли по её щекам. Внутри она понимала, что всё, что говорит Эйден, правда.

«Мне жаль, что я должен тебе это говорить, но я думаю, ты имеешь право знать. Тебе предначертана важная миссия. Калеб был прав, ты и есть Избранная, а это значит, ты одна сможешь привести нас к щиту. Без щита меч способен нанести непоправимый ущерб и разрушения. Ты нужна нам. Все вампиры нуждаются в тебе. Все люди нуждаются в тебе. В тебе нуждается этот клан – твоя новая семья. Здесь твоё место, и ты должна остаться с нами. В этом сейчас заключается твоя миссия. Ты должна тренироваться, стать сильнее и однажды привести нас к щиту. Такова твоя судьба».

«Но я должна помочь Калебу», – сказала Кейтлин.

«Нет, я не могу позволить тебе подвергать себя опасности, ведь ты ставишь на карту не только свою жизнь, но и жизнь нашей расы. Я запрещаю тебе куда-либо уезжать с этого острова».

Кейтлин посмотрела на Эйдена, чувствуя, как печаль медленно превращается в возмущение и злость. Она ненавидела, когда за неё принимали решения и навязывали ей своё мнение, и терпеть не могла, когда ей запрещали делать то, что она хочет. Подобные действия выводили Кейтлин из себя.

«Вы не можете мне запретить, – сказала она. – Я могу остаться или уйти, если захочу. Вы сами это сказали в нашу первую встречу».

«Я сказал, что ты сможешь уйти, когда захочешь, но если ты уйдёшь без моего разрешения, ты никогда не сможешь вернуться. Никогда. Ты готова пойти на такие жертвы?»

Кейтлин стояла, не зная, что ответить. Она не знала, как ей поступить. Отказаться от всего этого? От острова, дома и новой семьи? Отказаться от всех друзей? Погрузиться во тьму и постараться спасти Калеба, когда Эйден уверяет её, что это невозможно, и что она сама может погибнуть?

Умом Кейтлин понимала, что Эйден был прав, и ей нужно было остаться на острове. Однако она не могла отказаться от своих чувств к Калебу и от чувства ответственности перед ним. Она должна была попытаться его спасти, даже если эта попытка окажется неудачной. Она не сможет жить спокойно, если позволит ему вот так умереть, даже не попытавшись ему помочь. К тому же Кейтлин не хотела принимать тот факт, что может потерять Калеба навсегда.

Вдруг она почувствовала себя очень плохо. Подбежав к окну, она раздвинула шторы, и её снова вырвало. Кровь попала на каменный подоконник.

Когда всё закончилось, она вытерла лицо и постаралась ровно дышать. Голова кружилась. Кейтлин чувствовала себя очень плохо.

Эйден оказался в паре метров от неё. Она повернулась к нему, и он внимательно на неё посмотрел. Его глаза, которые никогда не выражали ничего, кроме спокойствия и самообладания, смотрели на Кейтлин в сильнейшем удивлении, а Кейтлин никогда не видела Эйдена удивлённым.

«Не может быть, – сказал он, глядя на ней. – Я никогда не видел ничего подобного».

Он смотрел Кейтлин прямо в глаза, и от этого она чувствовала себя ещё более дискомфортно.

«Твои глаза… – сказал Эйден, – … они стали жёлтыми».

Его слова испугали Кейтлин. Её трясло. Что с ней не так?

«Я себя не очень хорошо чувствую», – сказала она, преодолевая очередной приступ головокружения. Ей казалось, будто её отравили.

«В этом нет ничего удивительного», – сказал Эйден, подходя ближе и дотронувшись рукой до её лба. Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Потом он посмотрел на Кейтлин и кивнул.

«Как я и думал», – сказал он.

«Что со мной?» – с тревогой в голосе спросила Кейтлин.

«Ты беременна».