Напуганный Джона сидел в полицейском участке. По одну сторону от него сидел его отец – Джона никогда не видел, чтобы он так нервничал – а по другую сторону находился только что нанятый адвокат. Напротив них в небольшой яркой комнате для допросов сидели пять детективов. За ними стояли еще пять взволнованных полицейских.

Это была самая большая история дня. Дело было не только в том, что был убит международный известный вокалист во время своего дебютного выступления, прямо в Карнеги-Холл, не в том, что он был убит подозрительным образом, но ситуация стала даже еще хуже. Когда полиция последовала по единственному следу, который у них был, когда они посетили ее квартиру, были убиты четверо полицейских. Сказать, что ситуация обострилась, значит, ничего не сказать.

Теперь они разыскивали не только «Мясника Бетховена» (или «Убийцу Карнеги-Холл», как называли ее некоторые газеты), но теперь они искали еще и убийцу полицейских. Убийцу четверых полицейских. Каждый полицейский в городе был подключен к расследованию, и никто не успокоится, пока дело не будет раскрыто. И единственный след, который у них был, сидел за столом напротив них – Джона. Ее сопровождающий тем вечером.

Джона сидел с широко раскрытыми глазами, чувствуя, как на лбу появляются капли пота. Он находился в этой комнате уже седьмой час. В течение первых трех часов он постоянно вытирал пот с волос. Сейчас же он просто позволил поту течь по его лицу. Побежденный Джона провалился в своем стуле.

Он просто не знал, что еще добавить. Полицейский за полицейским заходили в комнату и все задавали те же самые вопросы. У Джоны не было ответов. Он не мог понять, почему они продолжают спрашивать его об одном и том же, снова и снова. Как долго ты ее знаешь? Почему ты привел ее на это мероприятие? Почему она ушла во время антракта? Почему ты не пошел за ней?

Как все привело к этому? Она появилась такая красивая. Она была такой милой. Ей нравилось быть с ней, разговаривать с ней. Джона был уверен в том, что это будет свидание мечты.

А затем она начала странно себя вести. Вскоре после того, как началась музыка, он почувствовал, что ее охватило беспокойство. Она казалась… «больной» было бы неподходящим словом. Она казалась… дерганой. Более того, казалось, что она собирается выпрыгнуть из своей собственной кожи. Словно ей нужно было бежать куда-то и бежать быстро.

Сначала Джона подумал, что ей просто не понравился концерт. Он подумал, что, возможно, привести ее туда было плохой идеей. Тогда ему показалось, что просто он ей не понравился. Но затем показалось, что напряжение стало еще большим, и Джона даже смог почувствовать жар, исходящий от ее кожи. И тут он задался вопросом о том, что, может быть, она была чем-то больна – возможно, пищевое отравление.

Когда девушка сорвалась с места, он подумал, что она бежит в ванную комнату. Он был озадачен, но терпеливо ждал у дверей, предполагая, что она вернется после антракта. Но через пятнадцать минут, когда, наконец, прозвенел звонок, он вернулся на свое место один, сбитый с толку.

Еще через 15 минут во всем зале зажегся свет. На сцене появился человек, который объявил, что продолжения концерта не будет, что зрителям вернут деньги. Он не назвал причину. Все зрители раздраженно ахнули, но большинство из них недоумевали. Всю свою жизнь Джона посещал концерты и ни один из них не закончился антрактом. Неужели вокалист заболел?

«Джона?» – окликнула его детектив.

Джона испуганно посмотрел на нее.

Детектив сердито взглянула на него. Ее звали Грейс. Она была самым жестким копом из всех, кого он встречал. Кроме того, она была неумолима.

«Ты не слышал, о чем я тебя спросила?»

Джона покачал головой.

«Я хочу, чтобы ты снова рассказал мне все, что знаешь о ней», – сказала она. – «Расскажи мне еще раз, как вы познакомились».

«Я отвечал на этот вопрос уже миллион раз», – обреченно ответил Джона.

«Я еще раз хочу это услышать».

«Я познакомился с ней в классе. Она была новенькой. Я уступил ей свое место».

«А потом?»

«Мы немного поговорили, потом встретились в столовой. Я пригласил ее на свидание. Она согласилась».

«Это все?» – спросила детектив. – «Нет абсолютно никаких подробностей? Тебе нечего добавить?»

Джона колебался, не зная, сколько ей рассказать. Разумеется, было кое-что еще. Его избили те хулиганы. Он нашел ее дневник, загадочным образом лежавший рядом с ним. Его подозрения о том, что она была там. Что она помогла ему. Что каким-то образом она избила тех парней. Как – он понятия не имел.

Но что он должен рассказать этим копам? Что он позволил избить себя? Что, как ему кажется, он помнит, что видел ее там? Что, насколько он помнит, она избила четверых парней вдвое больше нее? В этом не было никакого смысла – даже для него. И уж точно в этом не будет смысла и для них. Они просто подумают, что он лжет. Они ищут ее, а он не собирается им помогать.

Несмотря ни на что, Джоне хотелось ее защитить. В действительности же он не мог понять, что произошло. Часть его не верила в это, не хотела верить. Неужели она на самом деле убила того вокалиста? Но почему? Были ли на его шее две дырочки, как писали газеты? Неужели она его укусила? Неужели она…

«Джона», – раздался голос детектива. – «Я спросила, есть ли что-нибудь еще?»

Детектив смерила его взглядом.

«Нет», – наконец, произнес он, надеясь на то, что она не почувствует его ложь.

Вперед выступил другой детектив. Он наклонился, глядя Джоне прямо в глаза.

«Может быть, той ночью она сказала нечто, что подсказало, что она психически неуравновешенная?»

Джона нахмурился.

«Вы имеете в виду, сумасшедшая? С чего бы мне так думать? Она была отличной компанией. Она на самом деле нравится мне. Она умная и милая. Мне нравится разговаривать с ней».

«О чем именно вы говорили?» – этот вопрос снова задала женщина-детектив.

«О Бетховене», – ответил Джона.

Детективы посмотрели друг на друга. У них были такие растерянные и недовольные лица, что можно было подумать, что он сказал, будто они говорили о порнографии.

«О Бетховене?» – спросил один из детективов – мускулистый мужчина лет пятидесяти – насмешливым тоном.

Джона очень устал, ему тоже захотелось съязвить в ответ.

«Он – композитор», – сказал он.

«Я знаю, кто такое Бетховен, сопляк», – огрызнулся детектив.

Другой детектив – шестидесятилетний мускулистый человек с большими красными щеками – сделал три шага вперед и, положив свои мясистые ладони на стол, наклонился достаточно близко для того, чтобы Джона уловил дурной запах кофе из его рта. – «Слушай, парень, это не игра. Четверо полицейских мертвы из-за твоей маленькой подружки», – сказал он. – «Теперь мы знаем, что тебе известно, где она прячется. Лучше закрой рот и…»

Адвокат Джоны поднял руку.

«Это всего лишь предположение, детектив. Вы не можете обвинять моего клиента в…»

«Мне плевать на Вашего клиента!» – крикнул в ответ детектив.

В комнате повисла напряженная тишина.

Внезапно открылась дверь и в комнату вошел другой детектив в латексных перчатках. В одной руке он нес телефон Джоны, который он поставил на стол рядом с ним. Джона был счастлив снова увидеть его.

«Есть что-нибудь?» – спросил один из полицейских.

Полицейский снял перчатки и бросил их в корзину для бумаг. Он покачал головой.

«Ничего. Телефон парня чист. Он получил от нее несколько сообщений до концерта, но это все. Мы попытались ей позвонить. Телефон отключен. Сейчас мы будем записывать все его разговоры. В любом случае он говорит правду. До вчерашнего дня она ни разу не звонила ему и не писала сообщения».

«Я же вам говорил», – бросил Джона полицейским.

«Детективы, мы закончили здесь?» – спросил адвокат Джоны.

Те обернулись и посмотрели друг на друга.

«Мой клиент не совершил никакого преступления и не сделал ничего плохого. Он сотрудничал со следствием, отвечал все ваши вопросы. У него нет намерения покидать штат или даже город. В любое время он может ответить на ваши вопросы. А теперь я прошу освободить его. Он – ученик, и завтра утром ему нужно быть в школе».

Адвокат посмотрел на часы.

«Уже почти час ночи, джентльмены».

В этот самый момент в комнате прозвучал громкий звонок, сопровождаемый сильной вибрацией. Все глаза в комнате внезапно обратились к телефону Джоны, лежащему на металлическом столе. Он снова завибрировал и зажегся. Не успев взять его в руки, Джона увидел, от кого сообщение – как, впрочем, и все присутствующие в комнате.

Кэйтлин.

Она хотела знать, где он.