Ум прояснился мой — теперь без прикрас вижу я, что нас всех вскоре ждёт. С человека сняв легенд мишуру, всяк поймёт, что нас всех вскоре ждёт. Иисус! К рассказам о себе не оставаясь глух, ты правдою почёл о Боге новом слух. И твой благой задел вотще пропасть готов: личность твоя ставится выше твоих слов. Мне не нравится вся эта возня. Иисус, изволь послушать меня. Ты ведь вспомни — твоею правой был я рукой. Весь народ тобой зажжён, в тебе Мессию видит он, но страшись — поймёт, что ты — другой. Между тем, когда ты все затевал, тебя никто Богом не называл. И поверишь — я по сей день тобою восхищён. Но твои речи повелось вкривь истолковывать и вкось, и — за ложь не думай быть прощён. Назарет, твой славный сын, лучше б прожил до седин, ладя в мастерской отца в поте лица лавки, стулья, сундуки — то скорей Христу с руки — не принёс бы он вреда нам никогда. Иисус, утихомирь свой карьер. Посмотри — нам поставлен барьер. Тут захватчики — не то забыл ты, как нас давит враг? Мне толпа внушает страх — мы повсеместно на устах, и — нас в прах сотрут за лишний шаг. Иисус, предупрежденья учти. Помни — я хочу нам жизни спасти. Но, увы, — надежды иссякают прямо на глазах. Слепы все твои друзья — лишь небесным жить нельзя. План величественный терпит крах. Да, терпит крах!