Пролог

Шотландия

Май

Волны бурно вздымались, оглашая шумом окрестности, подобно женщине, ссорившейся со своим мужем. Лучи заходящего солнца окрашивали море в золотисто-розовые тона. Но его высочество принца Александра Уильяма Чарлза Октавоса Торна сейчас не интересовали женщины – ни настоящие, ни воображаемые.

Вдыхая соленый морской воздух, он прислонился к стене и наблюдал, как волны обрушиваются на берег и стремительно несутся к его ногам.

Очередная волна была выше других. Ноги принца оказались по щиколотку в ледяной воде, но он даже не шевельнулся.

Александр равнодушно взирал на стремление морской стихии причинить боль, поглотить, завладеть. Пять лет он был жертвой стихии. Сколько раз принц чувствовал себя так, словно на него обрушивается море ледяной воды. И вот сегодня…

Три часа назад ему сообщили, что жена бросила его, уехала с другим мужчиной. В первую секунду Александр испытал облегчение. Пять лет страданий разбились, как разбиваются волны о прибрежные скалы. А потом пришла ярость. Ярость на женщину, которая ненавидела его со дня свадьбы, женщину, холодную как лед, не способную на человеческую близость, женщину, которая не хотела от него детей, которая вообще не хотела иметь с ним ничего общего.

Алекс сорвал рубашку, подставив обнаженную грудь холодному ветру.

Человек слова, он женился на женщине, которую едва знал, хранил верность ей, смолчал, когда она рассказала его отцу и всему двору, что они хотят усыновить ребенка, притворялся, что они все еще живут вместе как супруги.

Но сегодня она сбежала с другим мужчиной. И все, что осталось ему, – забота о Лландароне. Алекс обязан думать о своей стране. Его подданные не должны узнать правду.

Притворяться – единственное, что ему остается.

Он станет действовать медленно и осторожно. Потратит столько денег, сколько потребуется, чтобы уладить дело с женой и сохранить в тайне от всех их отношения. На следующей неделе принц уезжает на саммит в Японию. Там ему предстоит встретиться с императором. Ну что ж, он извинится за отсутствие жены и займется решением насущных экономических вопросов, в то время как его старый школьный приятель, талантливый адвокат, специализирующийся на бракоразводных процессах, начнет подготовку к разводу. Потом Алекс вернется домой в Лландарон и сообщит все семье, признает, что потерпел поражение.

При мысли о предстоящем разговоре с отцом сердце Алекса сжалось от боли.

Сумерки сгущались. Море волновалось. Беспокойные волны окрасились в пурпурно-багровые тона.

С сегодняшнего дня, поклялся он себе, он никогда больше не будет зависеть от женщины.

Но самое страшное заключалось в другом: всю жизнь Александр Торн мечтал об управлении государством, но на сей раз ему придется отказаться от престола в пользу Максима, своего брата, потому что Королевству Лландарон нужны королева и наследник. Брат Максим имел и то и другое.

Боль пронзила его сердце. Вопль страдания вырвался из груди. Ни разу за пять лет он не посмел выказать свою боль. Безумный крик отразился рикошетом. Эхо заметалось между скал и заставило Алекса замолчать.

Что-то привлекло его внимание. Глаза широко распахнулись. Все мысли словно утекли во влажный песок под ногами. В бушующем море ему пригрезился корабль.

На одно краткое мгновение, прежде чем волны скрыли корабль из глаз, он заметил на палубе женщину. Нет, не женщину, русалку его детских сказок. С фигурой искусительницы и облаком огненно-рыжих волос.

Сирена смотрела прямо на него. Огненные пряди шелковыми волнами падали на грудь и плечи. Алекс не мог оторвать глаз от таинственного видения. Дитя стихии, она казалась сотканной из воздуха, воды и пламени.

Алекс окаменел.

Волна обрушилась на песок прямо перед ним, плеснув ему в лицо соленой водой. Когда он снова открыл глаза, корабль с девушкой исчез бесследно.

Страсть, любопытство и страх бушевали в крови, но Алекс заставил себя успокоиться. Он хорошо знал, как бороться с запретными желаниями. Ни одна женщина не будет управлять им.

Сняв брюки, Алекс бросился в ледяную воду, намереваясь доказать предательскому телу, кто здесь хозяин и властелин.

 

Глава первая

Лландарон

Четыре месяца спустя

Туман жемчужными каплями оседал на палубе корабля. Волны разбивались о борт миллионами сверкающих брызг. София Данхилл унесла промокшие подушки вниз, ругая себя за рассеянность. Она должна была заранее рассчитать местоположение судна. Как она могла так легкомысленно поступить! В мыслях о родной стране дедушки с ее зелеными лугами она совсем забыла об управлении кораблем.

Девушка сидела на палубе, наслаждаясь последними лучами заходящего солнца и любуясь маленьким островом у берегов Корнуолла. Лландарон зачаровывал. Горы и долины, скалы, поросшие розовым вереском, песчаные пляжи, тростник, прозрачная вода.

Погода стояла прекрасная. Голубое небо, спокойное море. Но вдруг все изменилось. Словно из ниоткуда появился густой туман, молочной пеленой окутавший все вокруг. А еще через секунду «Мечта» налетела на прибрежные скалы.

Она уже десять лет плавала на корабле. Как она могла не заметить выступающие из моря горные кряжи!

Паника охватила Софию. Все вокруг заволокло туманом. Она не может потерять яхту из-за собственной глупости! Яхта – все, что осталось от дедушки. Изящное судно считалось его гордостью, его мечтой и ее единственным наследством. София должна спасти «Мечту». Она починит «Мечту» в маленькой рыбацкой деревушке Баратин – той самой, где родился ее дед. А потом вернется домой в Сан-Диего, в свою пустую квартиру, где ждет ее дневник дедушки.

Баратин совсем недалеко отсюда. И ничто не помешает ей добраться до него.

Она достала запасной парус и попыталась заткнуть им дыру в борту. Но вода текла все сильнее. Скоро она прорвет парусиновую преграду. Корабль не успеет доплыть до деревушки.

Холодный страх закрался в душу, но София запретила себе думать о самом худшем.

Покинуть корабль?

Но для моряка бросить корабль в беде – все равно что бросить собственного ребенка. Немыслимо!

И тут вода прорвала парусину, и палуба превратилась в бурлящий гейзер. Корабль затрещал, застонал под натиском воды.

Сердце девушки сжалось. Но выбора не было.

Схватив непромокаемую сумку с предметами первой необходимости и карту, София бросилась на корму. Какая я трусиха, подумала девушка. Ей вспомнились похороны родителей и оглашение завещания. Она воспротивилась их последней воле и уехала жить к дедушке, а не к бессердечной тете Хелен. После многих лет, проведенных рядом с такими сильными личностями, как ее родители, Софии отчаянно хотелось вырваться на свободу. Она инстинктивно выбрала дедушку, зная, что он во всем поддержит ее.

Но сейчас она могла полагаться только на собственную интуицию. И интуиция приказывала ей прыгать.

Взглянув в последний раз на карту, чтобы уточнить, куда плыть, девушка закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Прислушавшись к шуму волн, как учил дедушка, она проверила застежки спасательного жилета и прыгнула в бурлящую воду.

Алекс хотел побыть в одиночестве.

Хотя бы недолго.

Он откинулся на спинку кресла на веранде своего пляжного домика и сделал глоток холодного пива. Все вокруг застилало туманом. Туман в Лландароне исчезал так же быстро, как появлялся, и Алекс наслаждался возможностью побыть вдалеке от всех проблем и вопросов, укрывшись за его молочно-белой завесой.

Едва он вернулся из Лондона пять дней назад, на него обрушился град вопросов и обвинений. Все ждали ответов. Алекс старался сохранять хладнокровие и избегать эмоций. Но семья требовала объяснений, почему его брак потерпел неудачу. Алекс же мог сказать только одно – он разведен и готов выполнить свой долг перед государством.

Считая себя сильным человеком, Александр думал, что роковые слова легко слетят с его губ. Но он ошибся. Слова застревали в горле. Стыд сковывал его.

Его брат Максим и сестра Кэтрин предложили свою поддержку и выразили сочувствие, но отец слушал сына и наследника с каменным лицом. И только едва заметный кивок показал Алексу, что он понял его слова.

Реакция короля доказывала, что он тоже переживал из-за Лландарона и его жителей, не зная, как они воспримут подобную новость. О разводе объявят на ежегодном Лландаронском пикнике в воскресенье. Он еще не забыл, как много лет народ ждал новости о появлении наследника. Но так и не дождался.

Смогут ли они простить его? Или потребуют уступить трон Максиму?

Алекс сделал глоток пива и устремил взгляд в море в поисках утешения. Море всегда успокаивало его.

Внезапно Алекс застыл и тут же резко вскочил на ноги. Нахмурившись, он прислушался к шуму волн.

Крик. Отчаянный крик о помощи. Эхо разносило его далеко вокруг. У Алекса кровь застыла в жилах.

Он бросился к берегу. Ноги увязали в мокром песке. Все вокруг скрывал туман. Принц бежал, прислушиваясь к внутреннему компасу, который редко его подводил. Он мог найти дорогу с завязанными глазами – сказывались долгие тренировки на ориентирование.

Снова крик. Женщина. Совсем близко.

Алекс кинулся в воду, и волна подхватила его. Он рассекал воду руками, устремляясь туда, откуда доносился крик.

Вынырнув на поверхность, он огляделся. Ноги не переставали работать, помогая ему держаться на плаву.

Ему потребовалось пять секунд, чтобы обнаружить, откуда идет крик. Огненные волосы, огромные глаза, бледная кожа. Девушка боролась с волнами. Спасательный жилет слетел с нее и зацепился за скалу.

Ее крики слабели. Голос охрип. Силы явно покидали ее. Сердце оглушительно билось в ушах, когда Алекс плыл к девушке. Он не стал тратить время на слова. Обхватив ее за талию, другой рукой он сорвал жилет со скалы и погреб к берегу.

Но в спешке не заметил, как нога запуталась в зарослях водорослей. Жадные стебли обвились вокруг его лодыжки подобно морским змеям и потянули вниз.

Выругавшись, он отпустил девушку и ушел под воду. Паника охватила его. В зарослях зеленых водорослей и бурлящей воде он увидел смерть, свою смерть. Он чуть не потерял сознание от страха, но внезапно рядом с ним оказалась девушка. Она ловко высвободила его лодыжку из цепких влажных стеблей.

Вода вытолкнула его на поверхность подобно надувному шарику, наполненному газом. Воздух ворвался в легкие. Откашливаясь и отплевываясь, Алекс пытался определить, куда плыть. На мгновение он снова начал уходить под воду, но рука обхватила его туловище и потянула в нужном направлении.

Волны кидали их, как мячик в руках гиганта. Но с каждой минутой пловцы приближались к берегу. Незнакомка плыла медленно, экономя силы. Она не могла рисковать своей и его жизнью еще раз.

Наконец его ноги коснулись дна. Алекс мог идти, но недолго. Оказавшись на берегу, он рухнул на влажный песок. Девушка опустилась рядом.

– Надеюсь, с тобой все в порядке, Ланселот, – выдохнула она.

Тридцать секунд потребовалось Алексу, чтобы распознать американский акцент.

– Ланселот?

Рыцарь, который спасал девушек, попавших в беду.

– Правильно, – пробормотал он, вытирая лицо, – хотел спасти девушку, но запутался в водорослях.

– Водоросли или драконы, какая разница? – Она положила руку ему на плечо. – Итак, с тобой все в порядке?

– Живой, – Алекс с трудом поднял мокрые ресницы. – Если я Ланселот, то ты должна быть…

Слова замерли у него на губах. В ореоле молочно-белого тумана он увидел женщину неземной красоты, только что вышедшую из недр океана. Глаза цвета моря – светло-зеленые с голубыми искорками – и рыжие, как пламя, волосы.

Его тело напряглось. Она – его судьба. Его тело узнало ее прежде разума. То же страстное желание. Неужели чудо возможно? Русалку, увиденную им несколько месяцев назад, вынесло на берег сегодня?

– …идиоткой, – улыбнулась она его словам, – точнее, мы оба идиоты.

– Почему?

– Я зацепилась жилетом за скалу. – Она облизала соленые губы. – Тебя потянули вниз водоросли.

Если он обнимет ее за шею и притянет ближе к себе, она поцелует его с той же страстью, что бушует сейчас внутри него?

– Я не вижу в случившемся ничего идиотского.

– Нет? А как же это назвать?

– Божественное вмешательство. Может, мы оба стремились попасться в ловушку.

Алекс сам не понимал, как такое могло слететь с его губ. Наверно, туман окутал и его голову. Но слова уже вылетели, и взять их обратно невозможно.

Девушка смотрела на него, словно пытаясь прочитать его мысли.

– Я не хотела оказаться в ловушке. Я искала свободу.

– Бог знает почему, но я считаю, что это одно и то же.

Она смутилась.

– Не понимаю.

Он не мог объяснить точнее. Вся ситуация казалась нереальной, фантастической. Незнакомка обвила его шею руками. Их глаза встретились. Ее губы коснулись его губ. На долю секунды. Всего лишь мимолетный поцелуй.

Алекс наслаждался тяжестью ее тела, упругостью ее груди, нежностью губ.

Туман скрывал их от всего мира. Пережитая опасность донельзя обострила чувства. Никогда он не испытывал подобных ощущений. То, как она смотрела на него… Алекс погружался в эротический транс. Таинственный, чувственный транс. Он хотел потеряться в окружающем тумане. Раствориться.

Уста к устам, тело к телу. Вдали от всего мира. Райское наслаждение.

Найти свободу в ловушке.

Пульс участился. Он, должно быть, спит и видит сон. Или кошмар, подумал он, чувствуя, как страсть огненной лавой струится по его жилам. Кошмар, потому что он теряет контроль над своим телом. Кошмар, потому что он утратил способность ясно мыслить.

Защитный инстинкт сработал. Принц мгновенно перевернулся вместе с девушкой. Она оказалась на спине под ним. Русалка чувственно улыбнулась. Какое-то безумие, подумал он, когда ее губы раскрылись ему навстречу. Но ему все равно.

Возникшее безумное желание было ему незнакомо. Должно быть, оно таилось в нем много лет и ожидало подходящего случая, чтобы вырваться на свободу.

Стон сорвался с его губ. Алекс приник к ее губам, молясь, чтобы девушка ответила на поцелуй.

Ее губы были горячими и сладкими. Алекс запустил пальцы в огненные пряди, притягивая девушку ближе.

Алекс не думал, не хотел думать. Но его губы помимо его воли прошептали ей на ухо:

– Что мы делаем?

Она поцеловала его в уголок рта.

– Не знаю. Но это так чудесно.

– Слишком чудесно.

И все мысли вылетели из головы, стоило ей только страстно поцеловать его, приглашая играть в новую игру. Ее поцелуй зажег пламя в его крови. Девушка извивалась под ним, прижимаясь бедрами к его мокрым джинсам.

Держи себя под контролем, пискнул голосок в сознании. Он отодвинулся, но только на сантиметр, не в силах оторвать от нее глаз. Глубокая, как море, страсть требовала освобождения.

Рядом с ними бушевал океан.

Вокруг них клубился туман.

Охваченная страстью, она стянула с него футболку и расстегнула молнию на джинсах. И не дав ему опомниться, снова перевернулась, оказавшись наверху. Туман окутывал ее.

Алекс стянул верх ее купальника и накрыл груди руками, лаская набухшие соски. Девушка ловила воздух ртом. По ее телу пробежала дрожь наслаждения. Алекс возбудился до предела. Наверно, золотоволосая сирена хочет довести его до безумия.

Он взял сосок в рот, покусывая его и лаская языком. Незнакомка обхватила его ноги коленями и начала двигаться в древнем, как море, ритме. Песок впивался в обнаженную кожу, обостряя ощущения. Алекс двигался вместе с ней, не переставая ласкать соски. Она закричала от страсти.

Не в силах больше ждать, Алекс перевернул девушку на спину и стянул с нее трусики. Тяжело дыша, она обвила его своими длинными, стройными ногами, приподнимая бедра.

– Ты меня хочешь?

– Да! – выдохнула она.

Алекс приподнялся и вошел в нее, горячую и влажную и такую тугую.

– Небесное блаженство, – застонал он.

– Я не ангел, – улыбнулась она, поднимая бедра навстречу каждому его движению.

Он брал ее как безумный. Мысль о том, что такое блаженство может закончиться, сводила его с ума. Александр хотел навсегда остаться в ней, хотел, чтобы иллюзия никогда не кончалась. Но предательское тело подвело его.

Капельки пота выступили на лбу. Алекс вжимал девушку в песок.

Какая она тугая! И как он возбужден!

Ее руки ласкали его тело, сжимали ягодицы, гладили плечи. Внезапно ноги ослабили хватку, позволяя ему войти еще глубже.

Принц чувствовал, как волны удовольствия пробежали по ее телу. Как конвульсивно сжались мускулы. Он думал, что сойдет с ума, так сладостно было ощущать ее оргазм.

Но он не сошел с ума. Только утратил контроль. Алекс забыл обо всем и взорвался внутри нее.

Туман постепенно рассеивался. Минуту София молилась про себя, чтобы они растворились в воздухе вместе с туманом, избежав неуклюжих объяснений и жестокой реальности. Но природа лелеяла другие планы.

Мужчина рядом с ней пошевелился. Его горячая кожа обжигала.

Тело тут же ответило на его близость. София подавила стон. Нет, она определенно сошла с ума. Уткнувшись лицом ему в плечо, девушка спрашивала себя, как могло с ней произойти такое. Разумеется, она никогда не страдала застенчивостью и не слыла недотрогой. Но чтобы заниматься любовью с абсолютно незнакомым человеком… Это уже слишком!

И она все еще продолжала хотеть его.

София лежала обнаженная рядом с самым красивым мужчиной в ее жизни. То, что произошло между ними, настолько чудесно, что не оставляло места для сомнений.

Никогда еще она не чувствовала себя настоящей женщиной. Желанной женщиной.

За двадцать шесть лет ее жизни у нее был только один роман, но он и отдаленно не напоминал безумную страсть. София часто фантазировала о такой встрече, но и мечтать не могла, что она может произойти в реальности. Но вот произошла. Она проснулась в объятиях мужчины. И не в ее уютной спальне в доме в Сан-Диего, а на пустынном пляже в Лландароне.

Мужчина рядом с ней внезапно сел, оттолкнув ее. Его губы плотно сжались, а во взгляде светилось презрение. Ей стало стыдно за свою наготу. Хмурый и напряженный, он уже не казался ей таким красивым.

Что случилось?

Румянец залил ее щеки. София поспешила натянуть купальник.

– Полагаю, ты не поверишь, если я скажу, что никогда раньше не делала ничего подобного.

Выражение его лица стало непроницаемым.

– Я должен извиниться.

Теперь она вспыхнула вся целиком.

– Нет причин для извинений.

– Конечно, есть. – Он тихо выругался и запустил пальцы в густые темные волосы. – Ты едва не утонула…

– Ты тоже.

– И я…

– И мы, – поправила она.

Он замолчал, оглядывая ее.

– Кто ты?

Дура! – чуть не вырвалось у нее. Бесстыдная женщина без моральных устоев. Женщина, отчаянно стремящаяся к свободе, женщина, изголодавшаяся по любви.

– Может, будет лучше, если мы не станем представляться друг другу?

– Это невозможно, – фыркнул он.

– Почему же? Не спрашивай – и я не отвечу.

Дай мне пять минут – и я исчезну, добавила она про себя.

– Боюсь, к нам подобное правило не подходит.

– Почему?

Он встал и натянул джинсы. Его стройное мускулистое тело можно отлить в бронзе, подумала София, окидывая Алекса восхищенным взглядом. Черные вьющиеся волосы, четкие черты лица, невероятные аметистовые глаза. И гордая, как у царя зверей льва, осанка.

– Скажем, я старомоден, – отрезал он.

– Хорошо, а я нет.

Нет нужды рассказывать о себе всю правду незнакомому человеку. Особенно когда он ясно дал понять, что произошедшее с ними – ошибка. Она не станет рассказывать ему, как ее зовут, откуда она и что делает у берегов острова. Ему не надо знать, что она путешествовала в память о дедушке, прежде чем засесть за следующую детскую книжку.

Нет. Она просто убежит.

– Я не хотел бы пользоваться моими полномочиями… – произнес он, скрещивая руки на груди. – Но я вынужден.

София нахмурилась. Наверно, ей послышалось.

– Простите?

– Боюсь, я вынужден приказать вам назвать свое имя.

– Приказать?

– Именно так.

Она расхохоталась, забыв о своих страхах. Настолько забавно показалось ей его поведение.

– Очень смешно. Потрясающе. Да кто ты такой? Король Лландарона, что ли?

Он покачал головой.

– Пока нет.

Интуиция подсказала ей быть осторожней, но она не удержалась:

– Ну, тогда можешь называть меня Королевой моря.

– Не смешно, мисс…

– Согласна. – Она встала и расправила плечи. – Уже не смешно.

Да, они совершили ошибку, действовали, не подумав. Но все кончено. Ей надо выбраться отсюда. Сейчас, пока они не зашли слишком далеко, пока она не сделала из себя еще большую дуру.

– Еще приказы будут, сэр? А то мне нужно идти.

– Только один, – строго посмотрел он на нее.

Девушка вздохнула под его тяжелым взглядом. Ей стало страшно. И стыдно за свой страх.

– Я поступил глупо, беспечно. Я прошу прощения.

– Пожалуйста, хватит извиняться.

– Вы можете носить моего ребенка, мисс… Наследника трона Лландарона, – процедил он. – Боюсь, вам придется остаться со мной в королевстве, пока мы не будем знать наверняка.

 

Глава вторая

Лицо молодой женщины побелело. Румянец исчез с лица, как исчезают смытые волной с полотна краски.

Она в шоке. Он ее напугал. Алекс жутко занервничал. Ему захотелось ударить кулаком в стену, чтобы снять напряжение, но поблизости не было стен. Ему следовало сообщить ей это как-то по-другому. Он мигом разрушил волшебство, связывающее их.

Девушка в панике оглянулась по сторонам, боясь поднять на него глаза. Потом наконец посмотрела на Алекса. Изумрудные глаза сверкали.

– Послушайте, кто бы вы ни были! Вы говорите какую-то нелепость.

Алекс спокойно спросил:

– Вы мне не верите?

Она с сомнением оглядела его с головы до ног.

– Конечно, нет.

– Я могу доказать.

– Не сомневаюсь, – голосом, полным сарказма, произнесла девушка, – но с меня хватит игр на сегодня.

– С меня тоже.

– Вот и хорошо. – Она встряхнула гривой волос. – Мой корабль налетел на скалы. Мне нужно отбуксировать его…

– Не волнуйтесь о нем. Я распоряжусь.

– Вовсе не обязательно.

– Думаю, в данных обстоятельствах просто необходимо.

– Спасибо, но я сама справлюсь. А теперь, если вы позволите, я пойду, – и она повернулась, собираясь уходить.

Но Алекс преградил ей дорогу. Они еще ничего не решили. Он схватил ее за руку.

Девушка резко повернулась и посмотрела на него с нескрываемым отвращением:

– Ты мне уже надоел, приятель.

Губы Алекса скривились. Никто никогда не говорил с ним так фамильярно. Почему она не верит, что он кронпринц? Это заинтриговывало.

– Так что вы собираетесь делать, пока яхту будут чинить? – поинтересовался он.

Она вырвала руку.

– Я еще ничего не планировала.

Алекс посмотрел в сторону океана, заметил разбившуюся посудину и быстро определил:

– С такими повреждениями ремонт займет по меньшей мере пару недель.

– Посмотрим. Я хорошо знаю яхты, поэтому смогу помочь.

– Не думаю, что мистер Веррик вам позволит, но можно попытаться.

– Спасибо за совет. Теперь я могу уйти?

– Только одно. Где вы остановитесь, пока ваш корабль будет в починке?

– Не знаю, – нетерпеливо ответила она, в городе.

Алекс покачал головой, нервничая еще больше. Он не мог позволить женщине остановиться в. отеле. Как ни странно, но он хотел быть рядом с ней, чтобы защитить, чтобы знать, что незнакомка не покинет Лландарон без его ведома. Особенно когда существует вероятность, что она носит его ребенка.

– Вы останетесь здесь, в моем пляжном домике.

Девушка нахмурилась.

– Да кто вы такой, чтобы…

– Я уже сказал вам, кто я.

– Ну да, конечно. Будущий король. Замечательно. – Она огляделась по сторонам. – Что-то я не вижу вашей охраны.

– Я не позволяю им находиться в моей личной летней резиденции.

– Не слишком ли беспечно для будущего короля? – с сарказмом произнесла девушка.

– Может быть. Но, проведя всю жизнь в окружении охранников, я сам сделал такой выбор.

Она посмотрела ему в глаза.

– Послушай, приятель. То, что произошло, ошибка. Хорошо? Мы просто не подумали. Все вышло случайно, виноваты обстоятельства. Туман, кораблекрушение, стресс могут кого угодно…

– Свести с ума?

– Именно так.

– Да, но свершившееся не меняет того факта, что вы можете быть беременной.

Девушка охнула и посмотрела на свой живот. Прошла, наверное, минута, прежде чем она снова подняла глаза. И в них он увидел страх. Потом их прозрачные глубины словно заволокло туманом.

Она тихо произнесла:

– А вы не подумали, что я могу принимать таблетки?

– Мне так не кажется.

– Почему же? – Она вздернула подбородок. – Я что, такая непривлекательная, что у меня не может быть постоянного парня?

– Непривлекательная? – Алекс чуть не прикусил язык.

Слышать такие слова из ее прекрасных губ показалось ему сущим безумием. А слово «парень» вообще вывело его из себя.

Он помрачнел. Ему не хотелось думать, что она может иметь другого мужчину, что у нее может быть так называемая «регулярная половая жизнь» и что она предохраняется. Такие мысли сводили его с ума, но он заставил себя успокоиться, ведь ревность – опасное чувство.

– Я не хотел вас оскорбить, – выдавил он. – Я просто предположил. Вы находились в море по меньшей мере четыре месяца. Одни. Чувство одиночества…

Она прервала его:

– Откуда вы знаете, сколько я была в море?

– Я видел вас на яхте.

Образ русалки с развевающимися на ветру огненными волосами вспыхнул перед его глазами. Одна мысль об изгибах ее фигуры – и внутри разгорелся пожар.

– Когда? – спросила она. – Когда вы меня видели?

– В Шотландии. В мае. Я сидел на пляже. А вы стояли на палубе.

Соленый ветер налетел на них. Девушка на секунду закрыла глаза, потом снова открыла. Щеки ее вспыхнули.

– Так, значит, я видела вас!

Алекс кивнул. Его пульс участился. Кровь быстрее побежала по жилам.

Значит, она тоже его видела.

София чувствовала, как жгучий румянец заливает щеки. Она ненавидела себя за стыдливость. Ненавидела неудобные ситуации и неуклюжие, объяснения. Она предпочитала всегда решать проблемы, не оставляя недомолвок. Но с этим мужчиной девушка чувствовала себя совершенно беспомощной, если еще прибавить сны, в которых он являлся ей на протяжении четырех месяцев – с обнаженной грудью, опершись на скалу на побережье Шотландии. Они не прибавляли ей уверенности в себе.

– Кто вы на самом деле? – спросила она, убирая за ухо непослушную прядь.

– Кронпринц Александр Уильям Чарлз Октавос Торн.

От его улыбки у нее ослабели колени.

– Я говорю правду. Поверьте мне, – приложил он руку к груди.

– Вы лжете!

Он покачал головой:

– Нет.

Задержав дыхание, она внимательно посмотрела на него. Дедушка всегда считал, что она знаток человеческих характеров. Но мысли этого мужчины невозможно угадать. Он словно закован в железный панцирь.

Однако в его глазах необычного оттенка – лепестков вереска, – в плотно сжатых губах, осанке, манере держаться проявлялись достоинство и благородство.

Со стоном София отвернулась. Невозможно. Такое бывает только в сказках, а не в реальной жизни. Принц, скажите пожалуйста! Неужели она занималась любовью с принцем?

София прижала руку к животу.

Ребенок… У нее в горле встал ком. София росла в семье единственным ребенком, но с пяти лет с ней обращались как со взрослой, и ей пришлось вести себя соответственно. Но она не переставала мечтать иметь в своей будущей семье много детей. Ее детей. Она бы учила их читать, плавать, управлять кораблем, а самое главное – оставаться детьми.

Но иметь ребенка от особы королевской крови – совсем другое дело.

На мгновение София решила, что она заснула на палубе и солнце напекло ей голову. Рассудок играет с ней в безумные игры, и случившееся не что иное, как галлюцинация, кошмарный сон. Кораблекрушение, туман, мужчина…

С надеждой она ущипнула себя за руку. Боль оказалась очень даже реальной. Значит, она не спит.

– Так как вас зовут? – спросил он.

София подняла глаза и прошептала:

– София Данхилл из Сан-Диего, Калифорния.

Улыбнувшись, принц взял ее за руку.

– Пойдемте в дом, София. Высушимся, а потом займемся спасением вашего корабля.

– Господи боже мой! Только не еще одна американка! – воскликнул король.

Прислонившись к шкафу орехового дерева в дворцовой библиотеке и скрестив руки на груди, Алекс наблюдал, как его брат Максим и беременная сестра Кэти повернулись к своим американским половинам и расхохотались.

Десять минут назад Алекс оставил свою маленькую русалочку в ванной, предварительно заставив поклясться всеми святыми, что она не сбежит. Девушка обещала остаться «по крайней мере на ночь». Он не знал, можно ли ей верить, но другого выхода у него не было. К тому же, задержись он рядом с ней хоть на минуту, он не смог бы не заняться с ней любовью.

Даже сейчас одна мысль о девушке в его ванне, наготу которой скрывают облака благоухающей ванилью пены…

Руки непроизвольно сжались в кулаки. Контроль, контроль и еще раз контроль.

– В отличие от моих брата и сестры, – нахмурился Алекс, – я не питаю к ней романтических чувств, отец.

Король потрепал свою гончую Глинду по голове, откинулся на спинку кресла и сделал глоток бренди.

– Надеюсь, что нет. Неразумно проводить время с…

– С американкой, ваше величество? – хихикнула Фрэн, жена Макса.

Король хотел наградить жену сына строгим взглядом, но, взглянув на «очень» беременную и «очень» американскую Фрэн, тоже не смог сдержать улыбку. А когда симпатичная ветеринарша улыбнулась в ответ и потрепала его по коленке, старик покраснел от смущения.

Зрелище превращения отца из диктатора в смущенного подростка поразило Алекса. Он никогда не видел короля таким. Во всяком случае, с тех пор как вернулся домой после развода. Не нужно быть профессиональным психологом, чтобы догадаться: «американка» действует на него благотворно.

Максим повернулся к Алексу:

– Так ты нашел ее на пляже, да?

Алекс скупо кивнул. Он не стал рассказывать подробности. Нет нужды сообщать кому бы то ни было о том, что произошло на пляже. Достаточно того, что он сам никак не может выбросить случившееся из головы.

– Ее корабль нужно отремонтировать.

– И ты благородно предложил свою помощь? – спросил с улыбкой муж Кэти Дэн, новый начальник дворцовой охраны. В прошлом американский генерал, он считался очень проницательным мужчиной.

– Да, – пробормотал Алекс, – я делал упражнения на берегу, когда ее вынесло волнами. Я несу за нее ответственность.

Дэн с Максимом переглянулись.

– В детстве ты все время грезил о русалках, – вспомнила Кэти, отпив клюквенного сока.

– Ух ты! – воскликнул Максим.

– Как романтично! – Фрэн ослепительно улыбнулась и прижалась к мужу, на коленях которого уютно устроился щенок Счастливчик.

Дэн повернулся к жене:

– Расскажи-ка поподробнее и о своих грезах, ангелочек.

Алекс вздохнул.

– И кто только придумал семейные ужины?

Никто не обратил внимания на его слова. Кэти пояснила:

– Алекс был очень скрытным ребенком. Никогда не откровенничал. Но настало время, когда он каждый день видел сны о русалках. Так продолжалось целый год. В конце концов он не мог держать их в себе. Я помню, с какими глазами мой старший брат рассказывал о ней.

– Достаточно, – угрожающе начал Алекс.

Максим усмехнулся.

– Еще нет.

Кэти с улыбкой продолжала:

– Он мог часами сидеть на крыше конюшни, смотреть в сторону океана и рассказывать о снившейся ему русалке. Длинные рыжие волосы, зеленые глаза, фарфоровая кожа. Она появляется из моря и раскрывает руки для объятия…

– Не забудь про магию, – напомнил Максим.

Ничего не понимая, король спросил:

– Какую еще магию?

Заинтригованные Дэн и Фрэн почти хором спросили:

– Какую магию?

Алекс застонал и бросился к бару, чтобы налить себе виски. Почему дурацкие детские сны настигли его сейчас? Ужин определенно не обещал быть тихой семейной посиделкой.

Кэти понизила голос до шепота:

– Алекс рассказывал, что, когда русалка смотрела на него, он чувствовал себя таким легким, что мог бы взлететь, если бы захотел.

Алекс с силой сжал ножку бокала. Костяшки пальцев побелели.

Дэн фыркнул.

– Как бы ты назвал это, Макс? Поэзия?

Максим пожал плечами.

– Не знаю. По-моему, похоже на любовь.

Алекс уставился на брата и сестру.

– Я тоже знаю немало интересных историй про вас.

Фрэн захихикала.

– Например? – поинтересовалась она.

Максим поцеловал жену в щеку.

– Он блефует, дорогая.

– Хочешь проверить, братец? – пригрозил Алекс.

– Как насчет ужина? – спросила Фрэн. – Мы все голодны. – Она повернулась к Алексу: – Кстати, как выглядит София?

Алекс пожал плечами. Что ему делать? Фрэн так легко перевела разговор на него и его загадочную русалку. Но разве мог он сердиться на Фрэн? Такая красивая и умная. Беременность ей шла. Алекс мыслями перенесся в пляжный домик. Будет ли София сиять так же, как Фрэн, с его ребенком во чреве?

– Случайно не рыжеволосая? – настаивала Фрэн.

Не успев подумать, Алекс выпалил:

– Рыжие волосы, зеленые глаза, фарфоровая кожа. Не знаю насчет магических сил.

Повисла тишина, нарушаемая только треском поленьев в камине. Алекс видел, как родственники переглядываются, не в силах поверить, что он говорит правду.

– А почему она не пришла на ужин? – нарушил молчание король.

– Софии хотелось побыть одной, – выдавил Алекс. – После всего, что ей пришлось пережить, ей… нужно отдохнуть.

Он чуть не сказал «в ее положении».

Король осушил бокал и объявил:

– Я хотел бы увидеть эту твою Софию.

Кэти кивнула.

– Мы тоже.

– Как насчет пикника на холме завтра? – предложила Фрэн. – С тетей Фарой, Рэйненом, Глиндой и щенками?

Алекс уставился на свою семью, пытаясь сообразить, что замышляют родственники. Ситуация вышла из-под контроля. С ним произошло что-то странное. София разбудила в нем желания, о которых он не подозревал. А теперь семья настаивает на том, чтобы познакомиться с его гостьей. Александр чувствовал себя так, словно за него решают что-то очень важное, от чего зависит вся его жизнь. Словно его подхватило и несет мощной волной по океану жизни.

Но прежде чем Алекс успел возразить, отец встал и отдал приказ:

– Чудесно. Пикник на холме. Решено. А теперь идем ужинать.

София вышла из ванны, чувствуя себя только наполовину отдохнувшей. В такой ванне трудно расслабиться. Так вот как все устроено у королевских особ! Выполненная в белых и синих тонах, ванная комната выглядела роскошно.

Девушка пыталась забыть прошедший безумный день, забыть то, что случилось с ней, но, как ни старалась, не могла.

Ее роман с одним молодым человеком в Сан-Диего и то, что произошло сегодня, отличались друг от друга, как небо и земля. С женихом они обсуждали ее несчастное детство, смерть родителей, ее любовь к дедушке, ее страх оказаться в зависимости от человека, которого она любит.

Но случившееся… не поддавалось никаким объяснениям.

София встала перед огромным зеркалом в золотой раме и посмотрела на свое отражение. Глаза сверкали, щеки горели. Перед ней стояла женщина, испытавшая страсть. Женщина, вернувшаяся к жизни и любви.

София коснулась плоского живота. Легкая улыбка тронула ее губы. Они с Алексом занимались любовью в опасное время. Но все равно она не могла поверить в то, что беременна. Неужели в самый прекрасный и самый безумный момент ее жизни у нее внутри зародилась новая жизнь? И если да, то что ей теперь делать?

София подняла подбородок и посмотрела в зеркало. Она поступит как всегда. Смело встретит опасность лицом к лицу. Будет наслаждаться каждой минутой жизни. Без сожалений и обид.

– София?

Она вздрогнула, услышав мужской голос, и поспешила завернуться в полотенце. Алекс вернулся домой. Слишком рано. Наверно, решил проверить, не сбежала ли она.

София посмотрела на приоткрытую дверь ванной. Алекс находился уже совсем рядом, а ее ноги словно приросли к полу, не давая ей пошевелиться.

– Я не ожидала тебя так рано. Не мог бы ты прикрыть дверь? Я скоро выйду.

Она услышала смешок.

– Только не говори, что внезапно стала стыдливой.

– Не внезапно.

– Но сегодня…

– Сегодня я была не в себе от…

– …страсти?

– От перенесенного страха. А теперь ты закроешь дверь или как?

– Нет, мне любопытно узнать, что случится, если я ее не закрою…

Вздохнув, София пошла к двери и оказалась лицом к лицу с Алексом.

– Ты просто невозможен!

– А ты…

– Я тоже. Что тебе нужно?

Он обвел взглядом ее завернутую в полотенце фигуру.

– Опасно задавать мужчине такие вопросы, когда на тебе только маленький лоскуток.

София плотнее запахнула полотенце.

– Значит, я не могу полагаться на твое джентльменское воспитание?

– Именно так.

Ее сердце пропустило удар.

– Давайте проясним одну вещь, сэр. То, что сегодня произошло, – ошибка. Больше подобного не повторится.

Принц кивнул:

– Хорошо.

– Хорошо?

– Я не глухой, София.

– А я не одна из ваших подданных.

Его губы скривились.

– Значит, мы поняли друг друга. А теперь одевайся. Я принес тебе ужин.

За его спиной на обеденном столе София увидела серебряные блюда с крышками.

– Спасибо за заботу, Алекс, но я не голодна.

– Тебе нужно поесть, София, – настаивал он.

– Ты не слышал, что я сказала? Я не подчиняюсь приказам.

– Это не приказ, – его глаза потемнели, – но ты не будешь морить голодом Моего ребенка.

София застыла. Его слова, приказы… Ей стало страшно. Одна мысль о том, что внутри нее может расти ребенок и что ему нужно питаться, вызвала слезы у нее на глазах.

Девушка моргнула и сделала успокаивающий вдох.

– Я буду готова через минуту.

Алекс кивнул. Глаза его на секунду потеплели. Но только на секунду. Мрачный, как туча, принц сделал шаг назад и закрыл дверь ванной.

 

Глава третья

С двумя кружками кофе в руках: густого и черного в одной и без кофеина со сливками в другой – Алекс вышел на веранду пляжного домика. София последовала за ним.

– О чем ты так напряженно думаешь? – спросил он.

– О моем будущем.

– И каким ты его видишь?

– Туманным, – пожала плечами девушка.

– Понимаю, – отозвался Алекс, ставя дымящиеся кружки на стол из тикового дерева.

С чистого ночного неба на них смотрели миллионы звезд. Прохладный ветерок гнал по морю волны. Алекс предложил Софии присесть в одно из соломенных кресел, но она предпочла спуститься по лестнице и устроиться на последней ступеньке, утопив пальцы ног в теплом песке.

– Я отвыкла от жизни на берегу, – проговорила она, – но здесь так красиво.

Алекс проследил за ее взглядом. Она смотрела, как морские волны лижут песок. Он с трудом удержался, чтобы не сказать, что ему кажется самым красивым сегодня.

Он тоже спустился по ступенькам.

– Почему ты находилась в море так долго, София?

– Не знаю, поймешь ли ты меня.

– Постараюсь.

Она посмотрела на него через плечо.

– Ты слишком практичен, – улыбнулась она.

– Так может показаться только на первый взгляд, – Алекс присел рядом.

– На самом деле вы легкомысленны и безрассудны, ваше высочество?

– Вполне возможно… Расскажи мне о путешествии, – попросил Алекс, борясь с желанием, которое девушка вызывала в нем.

– Мои родители умерли, когда я была еще маленькой. – Ее голос едва слышно звучал в ночной тишине. – Я думала, что у меня нет других родственников – только невыносимая тетка, которую я безумно боялась. Она ничем не отличалась от моих родителей. Бессердечная, она требовала, чтобы все делали так, как ей хотелось. – София вздохнула. – Но потом я узнала, что у меня есть дедушка. – София прижала коленки к груди и улыбнулась. – Он приехал и забрал меня. Мы жили на его корабле. Дедушка научил меня не бояться жизни. Мы все время проводили у воды. И дедушка обожал меня, с ним я впервые почувствовала себя любимой и нужной. С ним я улыбалась каждый день.

Никогда еще ни с кем Алекс не разговаривал так искренне, открыто и откровенно. Он не знал, как должен реагировать на ее рассказ.

– И когда твой дедушка умер? – спросил он.

– В прошлом году. – Мне очень жаль.

– Мне тоже. Мы почти закончили ремонт «Мечты». Дедушка так хотел отправиться к Британским островам.

Алекс улыбнулся.

– Так ты совершила свое путешествие ради него?

– Да, – прошептала девушка. – Лландарон последняя остановка в моем плавании. Но…

– Ты не успела посмотреть все?

София кивнула.

Алекс изучал законы дипломатии и этикет, но подобрать слова утешения не так-то легко. Он отвел прядь огненных волос с ее щеки и сказал:

– Еще не поздно.

София повернулась к нему:

– Мое путешествие очень важно. Лландарон много значил для дедушки. Особенно Баратин. Там он родился и жил, пока ему не исполнилось тринадцать лет.

Алекс застыл.

– У тебя здесь есть родственники? – в недоумении спросил он.

София покачала головой.

– Не думаю. Дедушка никогда не говорил о родственниках.

– Данхилл. Я не помню такой фамилии.

– И не должен. Это фамилия отца. Дедушка – отец моей матери.

– А как звали твоего деда?

– Турк. Роберт Турк.

Алекса словно окатили ледяной водой. Робби Турк. Столько лет он не слышал, чтобы это имя произносили вслух. Для членов его клана оно олицетворяло позор. Но теперь семья имеет право узнать все.

Чувствуя потребность защитить девушку, Алекс обнял ее рукой за талию и сказал:

– Пойдем наверх пить кофе. Уже поздно.

София круглыми от удивления глазами наблюдала за картиной, разворачивающейся перед ней. То, что происходило на живописном холме Лландарона, никак нельзя было назвать пикником в американском понимании этого слова. «Пикник» представлял собой сказку, королевский пир, сцену из кинофильма.

Нет, члены королевской семьи не облачались в кружева и бархат. У них даже отсутствовали зонтики от солнца. Они были одеты в простую одежду скромных цветов – хаки, голубого и сиреневого, в тон вереску, покрывавшему холмы. Нет, не шикарная одежда заставила ее открыть рот от восхищения, а комбинация потрясающей красоты природы, роскошного стола и вышколенных официантов в белоснежной униформе.

С холма открывался великолепный вид на океан. В тени пышной кроны деревьев расположился длинный тиковый стол, уставленный фруктами и устрицами, вином, сыром и свежим хлебом.

– Не бойся, – Алекс ободряюще сжал ее руку. – Они не кусаются.

– Со мной все в порядке, Алекс, – ответила она неуверенно.

– Ты ничего не боишься, да?

– Да.

На самом деле София испытывала страх. Она сама не понимала, почему хочет произвести хорошее впечатление на собравшихся. Обычно она не волновалась в подобных ситуациях. Дедушка научил ее не делать различий между людьми, даже если они принадлежали к особам королевской крови. Но присутствующие составляли семью Алекса, и ей хотелось им понравиться. Если она беременна, они – семья ее ребенка. А больше всего на свете она мечтала о любящей семье для своего ребенка.

Алекс вывел ее на полянку.

– Я хочу представить тебя моему отцу, – объявил он.

– Королю?

– Да. – Он удивленно приподнял бровь. – Я думал, ты ничего не боишься…

– Не боюсь. Но, может, начать с кого-нибудь попроще? Например, с графа или герцога.

Алекс усмехнулся и сжал ее ладонь.

– Пойдем.

Король Лландарона сидел в широком белом кресле. Вся поза его выражала достоинство и величественность. Лицо, помеченное военными шрамами, избороздили глубокие морщины. Он производил внушительное впечатление.

– Ваше величество, – начал Алекс, – это София Данхилл. София, это мой отец – король Оливер Торн.

София склонила голову.

– Приятно с вами познакомиться, ваше величество.

Король внимательно оглядел девушку с головы до ног. В новых летних туфлях, купленных сегодня утром вместе с джинсами и белой блузой в деревенском стиле, с распущенными волосами, безо всякой косметики, она смотрелась великолепно.

– Поразительно, Александр! – констатировал король. – Она так напоминает русалку из твоих снов.

Ничего не понимая, София повернулась к своему спутнику:

– Что?

Король расхохотался.

Алекс сжал губы.

– Ничего, – пробормотал он, сжимая ее ладонь. – Спасибо, отец.

– Не за что, сын.

– Давай поищем тень, – предложил Алекс, уводя ее.

София на всякий случай еще раз поклонилась и пробормотала:

– Было приятно с вами познакомиться, ваше величество.

– Мне тоже, моя дорогая, – весело сообщил король.

– Что он имел в виду, объясни, – потребовала София у Алекса, подталкивающего ее к столу.

– После еды.

– Ладно, но я тебе напомню.

– Не сомневаюсь.

– Послушай, прежде чем мы примемся за еду, я хотела бы познакомиться с остальными.

– После встречи с моим отцом? Неужели он не отбил у тебя охоту встречаться с другими членами моей семьи?

Но он подвел ее к группе оживленно переговаривающихся молодых людей и представил ее всем. И стоило Софии на минуту отойти, запретил строго-настрого любые упоминания о русалках или детских глупостях. София успела уловить только не очень убедительные заверения в молчании. Она тут же решила, что потом подробно расспросит Алекса.

Но допрос придется отложить, поняла девушка, когда брат Алекса Максим и муж его сестры Дэн завели разговор о футболе и ежегодном чемпионате. Сестра Алекса Кэти и очаровательная жена Максима Фрэн остались с Софией.

София почувствовала себя на удивление уютно в их компании. Фрэн тоже жила раньше в Калифорнии. Веселая и общительная, она не могла не понравиться. Кэти совсем не похожа на избалованную принцессу, чего втайне опасалась София. В ней чувствовались открытость и искренность, а за добродушным нравом угадывался сильный характер. Обе девушки могли бы стать замечательными подругами. Именно о таких подругах она мечтала всю жизнь. Софии даже захотелось рассказать им о том, что произошло между ней и Алексом.

Но, будучи от природы слишком застенчивой, она предпочла держать свои секреты при себе.

– Так ты приехала сюда, чтобы лечить собаку короля? – спросила у Фрэн София.

Блондинка посмотрела на Глинду, дремавшую рядом с королевским креслом.

– Глинда принесла очаровательных щенков. – Она погладила одного из них, примостившегося у ее ног. – Счастливчик – самый крошечный из всех.

– Ты получила одного из щенков в подарок? Как замечательно!

Фрэн ослепительно улыбнулась:

– Щенка, принца и малыша сразу.

Кэти рассмеялась.

– А еще сестру и головную боль в виде братца.

– Не говори так, – усмехнулась Фрэн, коснувшись своего круглого животика. – Его ребенок нас слышит.

– О господи, мой, наверное, тоже!

Девушки расхохотались. София вдруг покраснела.

Фрэн нахмурилась.

– С тобой все в порядке?

София прижала руку к своему плоскому животу.

– Чудесно, – улыбнулась девушка. – Просто немного голодна. – Она вскочила на ноги. – Принести вам что-нибудь?

– Может, немного сыра и бисквитов, – попросила Фрэн.

София поспешила к столу, мысленно называя себя идиоткой. Глупо привязываться к этим людям, к этой стране, к Алексу или к ребенку, которого, может быть, и нет.

После пикника она пойдет в доки и посмотрит, как идут дела у корабельщиков. Там ее место.

– София, – позвал ее Алекс.

Девушка обернулась и увидела новых гостей – пожилую пару с щенком, – направляющихся к ней. Мурашки побежали по коже. Пожилой мужчина, шедший рядом с Алексом, кого-то мучительно напоминал. Его глаза – поразительно знакомые – словно прожигали ее взглядом. Пульс у девушки участился, сердце оглушительно колотилось в ушах.

– Есть еще кое-кто, кого я хотел бы тебе представить, – улыбнулся Алекс. – Они только что приехали. Думаю, тебе будет приятно с ними познакомиться.

Пожилая леди, поразительной для своего возраста красоты и изящества, взяла Софию за руку. Фиалковые глаза светились радушием.

– Меня зовут Фарада.

– Моя тетя, – добавил Алекс.

София улыбнулась, чувствуя смущение, которому не могла найти объяснения.

– Рада с вами познакомиться, ваше высочество.

– Я тоже, София.

У Алекса такая милая тетя, но София остро ощущала присутствие хмурого изможденного мужчины рядом с ней. Он почему-то казался ей знакомым.

– И кто же вы, милая девочка? – прохрипел мужчина шершавым, как гравий, голосом с сильным лландаронским акцентом.

– Меня зовут София Данхилл. А вас, сэр?

Старик протянул ей узловатую руку:

– Меня зовут Рэйнен. Рэйнен Турк.

София раскрыла рот от удивления. Сердце пропустило удар. Она стояла, не в силах пошевелиться.

– Как вы сказали? Турк?!

– София? – озабоченно спросил Алекс.

Фара положила руку ей на плечо.

– С тобой все хорошо, моя дорогая?

Но София ничего не слышала. В голове метались самые неожиданные предположения.

– Вы знаете Роберта Турка из Баратина?

Выражение лица старика изменилось.

– Не произноси это имя при мне, девочка.

– Так вы знаете его?

Рэйнен скривился. Ноздри его раздувались от гнева.

– Он мой младший брат. Бросил семью. Негодяй и предатель.

– Рэйнен, пожалуйста… – Алекс покровительственно обнял Софию за талию.

– Ничего не понимаю, – повернулась к нему девушка.

– Откуда ты знаешь Роберта? – спросила Фара с нескрываемым любопытством.

София не могла оторвать глаз от старика.

– Он… мой дедушка…

Глаза Рэйнена стали круглыми как блюдца, но он ничего не сказал. С минуту тишину нарушали только шум океана и отдаленная болтовня гостей. София хотела задать вопросы, хотела потребовать ответов. Но опоздала. Рэйнен просто отвернулся и ушел.

Строчки факса расплывались перед глазами. Алекс отбросил надоевшую бумагу и со стоном запрокинул голову. У него совсем не было желания работать. Только четыре часа назад они с Софией вернулись с пикника. Разговор не клеился. София, бледная и молчаливая, вошла в дом и поспешила закрыться в своей комнате.

Алексу хотелось утешить бедняжку, объяснить, почему он решил познакомить ее с Рэйненом, но он не умел утешать девушек и не привык извиняться за свои поступки. Однако он прекрасно сознавал, что совершил ошибку.

Оставив документы на столе, Алекс вышел из кабинета и спустился вниз. В доме стояла тишина. Звукоизоляция не пропускала сюда шум моря. Полчаса назад София вышла из комнаты с полотенцем и, проходя мимо кабинета, сообщила, что идет плавать. Туман уже начал опускаться, поэтому она обещала не заплывать далеко.

Алекс понимал, что девушке нужно снять напряжение и только море сможет дать ей то утешение, в котором она нуждается. Он сам в таких случаях часто прибегал к его помощи.

Принц вышел на веранду и вдохнул соленый воздух. Сумерки превратили небо в величественную картину лилового и розового цветов. Но Алекс не обращал на нее внимания. Взгляд его метался по волнам в поисках рыжей головки.

Как и обещала, София плавала недалеко от берега, преодолевая сопротивление воды сильными и элегантными движениями. Обладая природной грацией настоящей пловчихи, она приковывала к себе взгляд Алекса. Вот она ушла под воду и через секунду вынырнула снова. Влажные волосы сияли. На фоне темнеющего неба четко вырисовывался ее профиль. София вышла из воды, и Алекс понял, что его грезы стали действительностью. Русалка в его мечтах выглядела точно так же.

Ноги сами понесли его к воде. Алекс бежал, срывая на ходу рубашку и скидывая шорты. Небольшой заплыв вернет его к действительности, решил он и бросился в море. Но прохладная вода не охлаждала разгоряченное тело. Наоборот, пожар в крови разгорелся еще ярче, стоило ему оказаться рядом с Софией, стоящей по пояс в воде. Все попытки контролировать себя оказались самообманом.

Правда же заключалась в том, что Алекс хотел быть рядом с девушкой. Нет, не девушкой – русалкой с огненно-рыжими волосами. Только рядом с ней он чувствовал себя живым.

– Отважный поступок, ваше высочество, – заявила девушка, вытирая с лица сверкающие капли.

– Почему?

– Возвращение на место преступления, так, кажется, можно назвать ваше поведение?

– Ну, ты меня уже однажды спасла. Я надеюсь, что, если мне снова понадобится помощь, ты будешь рядом.

– Не знаю. Вспомнив, сколько неприятностей повлекла моя помощь в прошлый раз, поневоле задумаешься.

Волна налетела на них, заставив сделать шаг вперед.

– Ты позволишь мне утонуть только для того, чтобы оградить себя от…

– …страданий? – продолжила она.

– Удовольствия.

Она покачала головой.

– Мы не будем повторять ошибку, ваше высочество.

Если бы так, подумал Алекс. Если бы он смог противостоять своему влечению! Можно было поспорить на что угодно, что ни у него, ни у нее не хватит сил бороться с собой. Но он предпочел согласиться:

– Как пожелаешь, София.

Но ее не так-то легко обмануть!

– Ты высказался так, словно ждешь от меня первого шага, – заметила она.

– Что?

– Ждешь, что я не выдержу и брошусь тебя целовать и обнимать.

Его тело среагировало мгновенно.

– Откуда ты взяла? Может быть, я ничего не жду, а проявляю простое любопытство.

Губы Софии раскрылись, она облизала нижнюю губу. У него в паху вспыхнул огонь.

– Мне просто любопытно, – поспешил добавить Алекс, – что случится, после того как ты не выдержишь и бросишься мне на шею?

– Не знаю, – пробормотала она. – Наверно, я тебя поцелую.

– Нежно или страстно?

Ее глаза стали темно-зелеными.

– И нежно и страстно.

– А потом?

– Не знаю.

– Нет, знаешь. – Он придвинулся ближе. – Может, ты обовьешь меня ногами?

– Может быть.

Алекс больше не мог сдерживаться. Еще немного – и он взорвется. Руки сжались в кулаки, а возбуждение причиняло боль. Но он продолжал бороться. Она сама должна сделать первый шаг.

– Звучит чудесно, София, но…

– Но? – удивилась девушка. – Что «но»?

– Это очень смелый поступок.

– Смелый?

– Именно так.

Девушка нахмурилась, легкий ветерок подхватил Мокрые пряди.

– Одно дело – заниматься любовью под влиянием тумана и пережитого шока, и совсем другое – сознательно.

– Думаешь, я боюсь?

Алекс не успел ответить. Ее руки обхватили его шею и притянули к себе. Длинные загорелые ноги обвились вокруг талии. Горячие губы прижались к его губам.

И он взял все, что она жаждала ему отдать.

Его руки подхватили ее за бедра, пальцы впились в упругую плоть ягодиц. Ее тело сводило его с ума. Темнело, океан глухо шумел, но любовники ничего не замечали. София стонала. Ее любопытный язычок оказался в плену его рта. Алекс целовал ее, стараясь не потерять равновесие среди разгулявшихся волн.

На вкус она была райское блаженство, чуть приправленное морской солью. Само совершенство. Алекс прижал ее к себе еще крепче. Русалка принадлежит ему. По крайней мере сейчас, сию минуту она в его объятиях, и он не разожмет их ни за что.

Их поцелуй стал поцелуем изголодавшихся, давно разлученных возлюбленных. Они как будто заново изучали друг друга. Но внезапно волшебство закончилось. София прервала поцелуй и подняла голову.

– Такого доказательства достаточно, ваше высочество?

Алекс с трудом разжал объятия.

– Ты очень смелая, София.

Девушка кивнула. Дыхание ее было прерывистым.

– Я иду домой. Ты идешь?

– Через пару минут, – отозвался Алекс.

Девушка отвернулась и пошла к берегу. Потом внезапно остановилась и повернулась к нему:

– С тобой все будет в порядке?

– Конечно. Как всегда.

Она вздрогнула.

– Тогда спокойной ночи.

Алекс смотрел, как она идет по пляжу. Как только София скрылась в доме, он нырнул в воду. Глупая игра, в которую они играла, раздразнила его. Боль в паху стала невыносимой.

Но не только неудовлетворенное желание причиняло ему такие мучения. Он привык контролировать желания все пять лет своего брака, никогда не изменяя жене с другими женщинами.

Нет, другое путало его.

Впервые он чувствовал, что живет полной жизнью, в которой есть страсть, боль, надежда, разочарование… Перед ним словно открылась дверь в новый мир.

И ключи от нее держала в своих руках София.

 

Глава четвертая

«Сара Сквиррел прижала белку к груди и улыбнулась…»

Прислонившись к скале, София вдохнула морской бриз, зачеркнула неудачную фразу и начала сначала:

«Проснувшись утром, Сара Сквиррел уже знала, что сегодня она найдет свою семью».

Улыбка тронула губы Софии. Уже лучше. Ненамного, конечно, но лучше, чем в прошлый раз.

В чем причина? – спрашивала она себя, теребя аккуратно заточенный карандаш. В красоте Лландарона? Его очарование заставило ее наконец взяться за перо? Или причина в высоком темноволосом мужчине, поцелуи которого сводят с ума?

София вспыхнула, как влюбленная девочка-подросток. С гримаской она захлопнула блокнот и откинулась на скалу. Прошла неделя с того вечера, когда ее вынесло на берег. Неделя с той ночи, когда они занимались любовью с Алексом. И всю неделю мысли о нем преследовали ее, не давая ни минуты покоя. Она думала о его необычных глазах, о его поцелуях и о том, что, возможно, у них будет ребенок.

Жизнь стала бы намного проще, если бы то, что София чувствовала к Алексу, ограничивалось бы только физическим влечением. Но, к сожалению, он интересовал ее значительно больше. С ним она мечтала о вещах, о которых раньше боялась и думать. С ним она строила планы о семье, о детях.

Раньше Софию привлекала только свобода. Ей и в голову не приходило мечтать о мужчине.

Она считала, что ей никто не нужен.

Но она ошибалась.

София смотрела на море, видела, как волны закручиваются и поднимаются, прежде чем обрушиться на берег. Она вздрогнула, представив, как одна из них накрывает ее с головой.

– Избегаешь нас? Или только меня?

София обернулась и застыла, ошеломленная. На скале она увидела Рэйнена. У его ног сидел щенок гончей с любопытными карими глазами. Она уже видела четвероногого милашку на пикнике.

– Господи! – выдохнула девушка. – Вы меня до смерти напутали.

– Прости.

С неожиданной для пожилого человека легкостью Рэйнен спрыгнул со скалы. Щенок бесстрашно спрыгнул за ним следом.

– Мне очень жаль. Но ведь ты простишь меня, девочка?

Сердце Софии смягчилось при сказанных Рэйненом словах сожаления, какими бы туманными они ни были.

– Конечно. – Она понимала, как ему трудно переступить через гордость и попросить прощения. Ее дед обычно поступал точно так же.

– Так вам удалось увидеть что-нибудь кроме пляжного домика его высочества? – улыбнулся Рэйнен.

– Я ходила в доки и смотрела, как продвигается ремонт.

– И когда судно снова будет на плаву?

– Через две недели.

Старик кивнул. Во всех его жестах сквозило что-то знакомое. Он так сильно напоминал деда, что София испытывала боль. Но она радовалась такой боли. Этот мужчина олицетворял ее семью, которая у нее осталась.

Словно утешая девушку, кареглазый щенок подошел и лег у ее ног. Тепло маленького тельца согрело Софию и успокоило боль в сердце.

– Ее зовут Эгги.

– Она просто прелесть.

– Таскается за мной везде, прицепилась как репей.

София захихикала и погладила щенка по голове. Неожиданно она вспомнила:

– Дедушка говорил то же самое про нашего кота Смока. Но если Смок не будил дедушку среди ночи, он становился сам не свой от обиды.

Рэйнен ничего не ответил. Но София и не ждала ответа. Старик указал на ее блокнот:

– Чем ты занимаешься?

– Пишу книгу, – объяснила она. – Пытаюсь по крайней мере. Я пишу книги для детей. Но сейчас у меня ничего не выходит. Творческий кризис.

– Серьезная причина.

– Да, особенно когда дело затягивается. А я не пишу ничего с того дня, как…

Она замолчала и опустилась на песок.

– Как?.. – спросил Рэйнен.

– Как умер дедушка.

Гнев вспыхнул в глазах собеседника. Он закашлялся.

– Так старый негодяй умер?

София кивнула. В горле у нее стоял ком.

– В прошлом году.

Сжав губы, он опустился рядом с ней. Не говоря ни слова, старик уставился в океанский простор. Софии отчаянно хотелось расспросить о детстве дедушки в Баратине, узнать, почему они так страшно разругались.

Но Рэйнен заговорил первым:

– Моя бабушка тоже была писательницей.

– Правда? – удивилась девушка.

– Поэтессой.

– Я бы хотела почитать.

Старик пожал плечами.

– Может, я покажу тебе ее книги. Если найду, конечно.

– О, как чудесно, Рэйнен.

– Ничего особенного, – смутился Рэйнен. – Я бы мог пригласить тебя к себе сегодня. Но сначала нам с Эгги нужно на пикник, который ежегодно проводит город. Все будут там. А поскольку ты гостишь у нас, ты тоже должна пойти.

Но перспектива пойти на городское мероприятие ее не слишком радовала. София не была уверена, имеет ли право присутствовать там. И она определенно не готова отвечать на вопросы о них с Алексом, если такие последуют.

– Я бы с удовольствием, Рэйнен, правда. Но мне нужно работать…

– Это не приглашение, девочка, а приказ короля. – Рэйнен поднялся на ноги, отряхивая песок с брюк. – Кронпринц Александр будет произносить речь. Ему нужна поддержка.

– Поддержка? Какая?

– Он тебе не сказал? – нахмурился старик.

София покачала головой.

– Четыре месяца назад принц развелся с женой. Сегодня ему придется объяснить свой поступок подданным. Ему остается только надеяться, что они примут его в качестве будущего короля без принцессы и наследника рядом.

У Софии в животе все сжалось. Ведь именно там мог находиться будущий наследник.

– А что, если они не примут его?

– Тогда ничего нельзя поделать, девочка. У страны еще не было короля без королевы. Или без наследника.

Холодный страх проник в душу. Вот почему Алекс так отреагировал на ее возможную беременность.

– А Алекс хочет стать королем…

Рэйнен серьезно ответил:

– Больше всего на свете.

И если она носит его ребенка…

София закрыла глаза и попыталась успокоиться, но бесполезно. Если она беременна, ее ребенок будет принадлежать Лландарону.

И она тоже.

* * *

Ему не стоит надеяться на понимание. Алекс повторял это про себя, пытаясь смириться с жесткой реальностью.

За все тридцать пять лет своей жизни он никогда не боялся говорить со своим народом. Но сегодня ему было не по себе. Слишком многое поставлено на карту. Его будущее, к которому его готовили всю жизнь. Народ может предпочесть Алексу его брата. И людей можно понять. Каждый король на троне Лландарона давал одну и ту же клятву: уважать закон и традиции. Мир и порядок в стране зависели от этих двух китов, на которых зиждилось государство.

И Александр Торн тоже уважает традиции и желания своего народа.

Каменные ступеньки, ведущие к подиуму, казались бесконечными, но Алекс справился с ними. Под безоблачным голубым небом он повернулся лицом к своему народу. Сотни глаз смотрели на него в ожидании. Они ждали поздравления и приглашения начинать пикник, а не новости о его разводе.

На секунду Алексу показалось, что он потерял голос. Вместе с силой воли. Но тут его взгляд остановился на медно-рыжей головке в толпе. Девушка смотрела на него и улыбалась. Алексу сразу стало спокойно.

Поразительно, как одно ее присутствие действовало на него.

Алекс попросил всех не пересказывать Софии его речь. Он не хотел, чтобы она слышала то, что он собирался сказать, не хотел, чтобы она стала свидетелем того, как его народ отвернется от него.

Но ее появление вселило в него надежду. Почему-то все вдруг потеряло значение. Единственное, что его волновало, – как относится к нему София.

И у него есть только одна возможность узнать… Поклонившись народу, он начал речь…

София откинулась на спинку кожаного сиденья в лимузине. Она никогда не ездила с таким шиком, и ей понравилось новое ощущение комфорта. Через затемненные окна она с интересом наблюдала за городской жизнью. Водитель повернул к пляжу.

Рядом с ней в молчании сидел кронпринц Алекс. Без сомнения, он думал о том, что произошло сегодня.

– Я всегда готов отдать жизнь за мою страну, – произнес он. – Но сегодня я пожертвовал сердцем, душой и будущим.

У Софии дрожь пробежала по телу. Алекс больше не представлялся ей эгоистом. Он выглядел человеком, готовым на все ради своей страны. Такая перемена восхищала ее.

София украдкой бросила на него взгляд. Упрямая линия подбородка, правильный нос, густые брови и глаза необычного аметистового оттенка. Природа наградила его не только потрясающей красотой, но и редким характером.

София сделала длинный вдох, чтобы успокоить сердце, которое билось слишком громко. Никогда ей не хотелось так сильно броситься к нему на шею, обнять и целовать без конца, чувствуя, как он жарко отвечает на ее поцелуи.

Для нее их отношения были серьезными. Она по уши влюбилась в Алекса. Сегодня Алекс Торн получил не только сердца своих подданных, но и сердце Софии. Сердце, которое она всегда считала просто одним из органов, внезапно начало жить собственной жизнью. И оно само вдруг решило, кому хочет принадлежать.

Алексу.

– С тобой все в порядке?

София робко кивнула.

– Да, а ты как? После такого дня ты, наверно, совершенно без сил?

Алекс устало улыбнулся.

– Все прошло хорошо.

– Лучше, чем хорошо.

– Я рад, что ты пришла, София.

– Я тоже. Ты был великолепен.

Алекс смутился и откинулся на спинку сиденья.

– Я обнажил душу.

– Но у тебя прекрасная душа.

София резко втянула воздух, И не только душа, добавила она про себя.

В ответ он ослепительно улыбнулся и хрипло прошептал:

– Спасибо, София.

– Только не задавайтесь, ваше высочество, – пошутила она. – Скромность украшает королей.

Алекс вздохнул.

– А я уже размечтался.

София рассмеялась.

– Мы ведем опасные разговоры. Они могут нас далеко завести.

– Как я скучаю по тому «далеко», – еще раз вздохнул принц.

Смеясь, София потрепала его по руке.

– Знаете, ваше высочество, если вы сегодня уже один раз обнажили душу, может быть, вам ничего не стоит сделать это и в другой раз?

– Что ты имеешь в виду?

– Может, ты наконец скажешь мне, что значат эти разговоры о русалках?

Алекс нахмурился:

– Я бы предпочел промолчать.

– Ты обещал.

– Да, я знаю, – отмахнулся Алекс. – Хорошо. Когда я был еще ребенком, мне снились сны… Точнее, один и тот же сон. Об океане и, разумеется…

– Разумеется – о чем? – настаивала София.

– О русалке, – выдавил из себя Алекс.

Улыбка тронула губы девушки.

– Король сказал, что я похожа на русалку?

Сквозь сжатые губы Алекс процедил:

– Да.

– Дело в моих волосах?

– Помимо всего прочего.

– Прочего? – опустила ресницы София.

Алекс вздохнул:

– Ты меня мучаешь.

– Ты меня тоже. Я сгораю от любопытства.

Алекс нахмурился. Со стоном нетерпения София продолжала:

– С тобой так трудно…

Она не успела закончить предложение, потому что Алекс притянул ее к себе в объятия. На секунду изумрудные глаза встретились с аметистовыми. В глазах Алекса она прочитала желание. И София сделала то, о чем она мечтала минуту назад, – обняла руками его шею. Их губы встретились в поцелуе, и принц притянул Софию к себе. Они целовались и целовались без конца. Но в голове Софии возникли вопросы. Как далеко они могут зайти? Что, если она не беременна и должна будет уехать? Или беременна, но все, что Алекс к ней чувствует, – всего лишь физическое влечение? Ведь он только что развелся и не собирается вступать в серьезные отношения так рано. Как она может рисковать, отдавая ему свое сердце?

Алекс оторвался от нее и провел большим пальцем по нижней припухшей губе девушки.

– Если хочешь поцеловать меня. София, все, что тебе нужно, – закрыть глаза и приподнять подбородок. Я с радостью выполню твое желание.

– Ты так самоуверен.

Алекс склонил голову и поцеловал нежные губы.

– Я хотел бы быть так же уверен в тебе, – прошептал он в сантиметре от ее губ.

Его поцелуй разжег пламя у нее внутри. Алекс сводил ее с ума одним взглядом, одним прикосновением. Она просто не могла оторвать от него глаз. Больше всего на свете ей хотелось отдаться Алексу, забыть обо всем и раствориться в его объятиях.

– Алекс?

– Да, девочка?

София вся растаяла при звуках его хриплого голоса, называющего ее местным ласкательным именем: девочка. Она поспешно бросила взгляд на водителя.

– Мы скоро приедем?

– Минут через десять.

– Целых десять минут?

Алекс рассмеялся, нажал кнопку на панели перед ним и достал из холодильника тарелку с охлажденными фруктами.

– Вот, угощайся клубникой. Это поможет нам немного остыть.

Взяв прохладную ягоду, София закрыла глаза от удовольствия. Клубника таяла во рту, оставляя после себя восхитительный вкус, но разве он не замечает, что ей нужны только его поцелуи?

Почему она такая трусиха? Почему не может смело признаться ему в своих желаниях?

Алекс вложил ей в рот еще одну ягоду. Она послушно взяла ее губами, не отрывая от него глаз. Свежая и сочная клубника буквально растаяла у нее во рту, капелька сока попала на подбородок.

– Ты сделал это нарочно, – пожурила София.

– Я не такой могущественный, как ты думаешь, София, – прошептал он, склоняясь к ней. – Я не командую клубникой. Я не виноват, что немного сока попало на твой подбородок и блузку.

– Блузку? – испугалась София, опустив взгляд. – Моя блузка! – охнула она при виде рубиновых капель.

– Позволь мне.

– У тебя есть полотенце или салфетки?

– Нет, думаю, нет. – Алекс протянул руку и нажал кнопку на крышке машины. Непрозрачная перегородка между ними и водителем заскользила вверх. – Но у меня есть идея получше.

София задержала дыхание. Пальцы Алекса замерли на пуговках.

– Ты не возражаешь? – спросил он.

Не в силах произнести ни слова, София покачала головой.

Алекс улыбнулся и расстегнул три пуговки на блузке. Прохладный воздух коснулся разгоряченной кожи, и София с удовольствием втянула его в легкие.

– София, – Алекс склонил голову и поцеловал нежный холмик. – Ты такая вкусная.

– Это клубника, – выдохнула девушка.

– Нет, ты.

Умелые пальцы стянули бретельку лифчика и сжали розовый сосок. Он тут же затвердел. София выгнула спину, беззвучно умоляя его продолжать. И Алекс внял ее мольбам. Он взял розовую вершинку в рот и ласкал, доводя девушку до безумия.

Внутри у нее вспыхнуло пламя. Оказавшись в ловушке страсти, подобно дикому зверьку, попавшему в силок охотника, она потеряла свое сердце, отдав его своему избраннику.

Или рассудок, подумала она, когда Алекс взял в рот второй сосок, продолжая ласкать другую грудь рукой.

София не могла сдержать стон наслаждения, сорвавшийся с ее губ, который стал сладкой пыткой для Алекса. Он нежно прикусил зубами набухший сосок. Одна рука скользнула на плоский живот и замерла в сантиметре от ее лона. София потянулась навстречу его ладони. Алекс нежно надавил на лобок.

Внезапно лимузин затормозил, и реальность ворвалась в их сладостный сон.

– Мы остановились, – выдохнула София.

– Ох, – ответил он стоном разочарования.

– Видимо, нам тоже надо остановиться.

Алекс оторвался от ее груди.

– Я хочу узнать тебя, София. Узнать тебя всю.

– Но мы уже знаем друг друга.

– Нет. – Он взял лицо девушки в ладони. – Нет, не так. Мы занимались любовью в спешке, ослепленные страстью. Я хочу любить тебя медленно и нежно.

Она покачала головой.

– Не говори больше ничего.

Для Софии «медленно» означало «рассудочно». А она не хотела думать, не хотела надеяться на то, что у них есть будущее, что у нее есть какие-то права на него. Нет, медленно она не хотела.

Алекс сел.

– Хорошо, я больше ничего не скажу. Ни сейчас, ни сегодня ночью.

Дверца лимузина распахнулась. Но, прежде чем выйти из машины, принц внимательно посмотрел на нее.

– Я не могу больше сдерживаться. То, что между нами происходит…

Александр замолчал и вышел из машины. На подгибающихся ногах София выбралась из лимузина и пошла к дому. Его поцелуи все еще горели на ее коже, страстный шепот звучал в ушах.

Я не могу больше сдерживаться.

Она тоже. Господи, дай мне сил!

 

Глава пятая

– Прелести королевской жизни, – объявила Фрэн, открывая перед Кэти и Софией зеленую дверь в кондитерскую Гершинс Таффи. Лицо ее было полно благоговения, словно они входили в собор, а не в…

– Магазин сладостей? – изумилась София, разглядывая яркие полки. I

– Не просто сладостей, – запротестовала Фрэн, – а райского блаженства.

– Манна небесная? – рассмеялась София.

Кэти сочувственно вздохнула, обращаясь к Фрэн:

– Она просто еще не пробовала…

Фрэн кивнула.

– Стоит ей только попробовать один раз, она поймет…

Следуя за новыми подругами вдоль полок, заполненных конфетами и сладостями, София не могла удержаться от смеха.

– Значит, вы утверждаете, что конфеты волшебные?

С укоризненным взглядом Кэти взяла с полки конфетку карамельного цвета и протянула Софии.

– Только помни: неверующие добавки не получают.

С улыбкой София развернула конфету. Ей было так весело с Фрэн и Кэти. Никогда она не имела таких замечательных подруг.

София писала книги дома. У нее почти не оставалось времени на развлечения, поэтому и друзей у нее насчитывалось мало. Так повелось еще с детства, когда они с дедушкой вели уединенную жизнь на яхте. И Софии нравилась такая жизнь. На дедушкиной яхте она впервые поняла, что такое свой дом. Здесь ее ждали и любили. Даже школа ничего не изменила. Утром она послушно шла в нее, училась, обедала, но стоило прозвенеть последнему звонку, как София спешила назад – туда, где чувствовала себя хорошо.

Ей казалось, что нигде она не будет так счастлива. Но с Фрэн и Кэти она вновь ощутила себя счастливой. Когда час назад они заехали за ней в пляжный домик и пригласили в город, София с радостью согласилась.

София положила конфетку в рот и застыла, действительно почувствовав райское блаженство.

– Боже мой! – выдохнула она, облизывая сладкие губы. – Это…

– Знаем! – воскликнула Кэти, разворачивая яблочную конфетку.

– Это… это… – София словно проглотила язык. У нее просто не хватало слов, чтобы передать всю прелесть шоколадно-сливочного вкуса.

Фрэн положила руку ей на плечо.

– Мы тебя предупреждали.

София покачала головой.

– Я никогда не пробовала ничего подобного. Дело в местной воде или…

– Не пытайся понять, – посоветовала Фрэн.

Кэти кивнула.

– Бесполезно. Все равно что пытаться объяснить поступки мужчин.

Фрэн звонко рассмеялась.

– Так и знала, что она это скажет.

– Не пытайся понять мужчин, – с видом знатока произнесла Кэти и откусила кусочек яблочной конфетки. – Просто расслабься и получай удовольствие.

– О, блаженство! – Фрэн положила в рот свекольную конфетку. – Безумно вкусно.

София не пыталась проводить аналогии, хотя что-то всплывало в памяти. Поцелуи Алекса, его ласки, необычные аметистовые глаза вспыхнули в ее сознании. В ушах зазвучали слова нежности. Разве можно расслабиться рядом с Алексом? Он как конфетка – искушает и сводит с ума. Попробовав одну, ей тут же захотелось еще. С Алексом ей тоже все время хотелось большего. Он как наркотик, к которому так легко привыкнуть.

Фрэн потянула Кэти за локоть.

– Кажется, мы привели неудачное сравнение…

– Или удачное, – усмехнулась Кэти. – Только взгляни: мужчины, конфеты, удовольствие… И одна краснеющая мечтательная барышня.

Фрэн засмеялась.

– Кажется, я поняла.

Выйдя из транса, София уставилась на хохочущих подруг.

– Вовсе нет.

– Ты влюблена в моего брата? – напрямую спросила Кэти.

София раскрыла рот от изумления:

– О чем ты говоришь?

– Я знаю, что он просто наказание.

– Макс тоже так говорит, – вставила Фрэн.

– Но он и умный, щедрый, добрый…

– Прекратите…

– …веселый, надежный и…

– Невероятно сексуальный, – пробурчала София.

Фрэн и Кэти замолчали и во все глаза уставились на подругу. Потом расхохотались.

София попыталась изобразить безразличие, но их смех звучал столь заразительно, что через мгновение она тоже хохотала.

Кэти взяла Софию под локоть, подхватила пакет с конфетами и направилась к кассе. София ткнула пальцем в набитый доверху пакет:

– Ты ведь поделишься?

– Конечно! Она определенно одна из нас, – подмигнула Фрэн, набирая шоколадных конфет в кулек и спеша за подругами.

На первой полосе ведущей лондонской газеты бросалось в глаза сообщение, набранное жирным шрифтом: «Бывшая жена кронпринца Лландарона выходит замуж за президента банка Гаррисона. Пара ожидает своего первого ребенка в мае следующего года».

Слова медленно проникали в сознание Алекса, как проникает яд в кровь отравленного. Почему новость о женщине, которую он никогда не любил, так взволновала его? Может, потому, что у нее будет ребенок от другого мужчины?

Он уже начал забывать боль, связанную с разводом, но теперь щемящее чувство вернулось с новой силой.

Нет, дело не в бывшей жене и ее беременности. Нет, он злился только на себя, злился, что не знает ответа на вопрос: может ли он сделать женщину счастливой? И если может, захочет ли он повторить попытку?

У него перед глазами встала его рыжеволосая русалка.

Да, он хотел попытаться, потому что она могла ждать от него ребенка. Или причина не только в этом?

Неужели ему так отчаянно нужен наследник, что он захочет еще раз подвергнуть свое сердце риску?

Алекс откинулся в кресле. Ответ на один из вопросов у него уже есть. Ни за что на свете.

В шесть утра в субботу София узнала, что ее жизнь коренным образом изменилась.

Час назад она проснулась, ощущая приступ тошноты. Сонная, она выскочила из постели и бросилась в ванную, где ее тут же стошнило.

Опустившись на холодную плитку пола, София попыталась вспомнить, что именно она ела вчера и что могло вызвать тошноту. Но ведь дедушка всегда говорил, что у нее железный желудок. Стейк, картофельное пюре, горячий шоколад – ничего подозрительного.

А потом предательская мысль закралась в ее затуманенное сознание. Странная мысль.

Господи, выдохнула она, облокачиваясь на ванну, неужели она на самом деле…

– София? – раздался голос, за ним последовал стук в дверь. – С тобой все в порядке?

У Софии перехватило дыхание.

– Да, – поспешила она ответить, но, видимо, ее ответ прозвучал неубедительно, потому что Алекс спросил:

– Можно мне войти?

Сердце подпрыгнуло в груди. София покачала головой. Нет, она не готова встретиться с ним, пока не будет знать наверняка.

– Со мной все в порядке, Алекс, – твердо заявила она. – Правда. Иди спать.

Но Алекс распахнул дверь, на его лице появилось выражение обеспокоенности.

– Что случилось?

Поднимаясь с пола, София ответила:

– Ничего.

Она включила холодную воду и взяла зубную щетку.

Его присутствие все перепутало у нее в голове. Безумие, но ей так хотелось сказать ему, что она ждет от него ребенка. Хотела, чтобы Алекс обнял ее и поцеловал, чтобы глаза его сверкали от радости.

А если она ошибается и он не обрадуется, не станет ее обнимать и целовать, а будет любить только ребенка, но не его мать?

– Ты бледная как полотно, – сделал шаг ближе принц.

– Со мной все в порядке. Я хорошо себя чувствую.

Но он опять проигнорировал ее заверения. Взяв в руки полотенце, он намочил его кончик в холодной воде.

– Что ты делаешь? – спросила София.

– Просто замолчи и доверься мне.

– Алекс, не волнуйся, я хорошо себя чувствую.

– Почему бы тебе не позволить мне самому решать? Просто доверься мне, ладно? – улыбнулся он.

Улыбка обезоружила девушку. Она отбросила все свои страхи и мысли о будущем и присела на край ванны.

– Хорошо, Алекс, – ответила она.

Он вынул зубную щетку из ее рук и положил на полку. Потом осторожно начал вытирать ей лицо.

Прикосновение прохладного влажного полотенца к лицу освежало и успокаивало разгоряченную кожу. Девушка опустила ресницы.

– Чудесно.

– А я что говорил? Я не причиню тебе боли, только наслаждение.

– Обещаешь?

– Я сделаю все, что в моих силах, девочка.

– Я знаю.

В комнате воцарилась тишина. Принц гладил ее, успокаивающе похлопывая по плечу, как маленького ребенка. София начала засыпать. Но Алекс внезапно спросил:

– Ты ела пиццу с Фрэн и Кэти?

– Нет. Стейк с картошкой.

– Может быть, специи вызвали тошноту?

– Возможно.

– Или ты заболеваешь?

– Заболеваю?

– Простуда.

– Не думаю, ваше высочество. Пауза.

– София?

– Да?

– Открой глаза.

Словно в тумане, она повиновалась, но тут же пожалела, стоило ей увидеть выражение лица Алекса.

Глаза его потемнели, губы вытянулись в одну линию. В голосе слышалась хрипотца:

– Все, что я прошу, – сказать мне правду.

У нее внутри все сжалось.

– Не понимаю, о чем ты.

– Нет, я думаю, ты понимаешь. – Алекс выпрямился, уронив полотенце в раковину.

– Алекс…

– Скажи мне правду, София. – Отчаяние промелькнуло в его взгляде. – Пожалуйста.

– Я не знаю правды.

– Не может быть.

Она больше не могла говорить. Разговор измучил ее. Зачем он вообще сюда пришел? Почему ее стошнило до того, как он уехал во дворец?

– София?

– Это могут быть специи, стресс, простуда…

– Проклятье, София, посмотри на меня.

Сердце оглушительно билось у нее в ушах.

– А может быть, и беременность.

– Господи!

– У меня задержка. Два дня.

 

Глава шестая

Пару часов спустя Алекс стоял за закрытой дверью ванной, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. Он всегда считал себя хладнокровным и терпеливым человеком, и гордился собой. Но сейчас он не узнавал себя. Мужчина перед важным событием. Он стал совсем не похож на прежнего Алекса, потому что за дверью решалось его будущее.

А может, все решилось в тот самый момент, когда он увидел Софию на палубе корабля четыре месяца назад в Шотландии?

Алекс запустил пальцы в волосы. Он столько лет мечтал о ребенке, что одна мысль о возможности такого чуда приводила его в состояние крайнего волнения.

Если София беременна, то что ему делать? Как такой факт повлияет на их будущее? И хотя он нуждался в женщине, он не намерен снова подвергать свое сердце риску. Он дал себе клятву.

Алекс повернулся к двери, хотел постучать в нее, но передумал. Рука бессильно упала.

Проклятье.

Может, стоит выпить?

Алекс взглянул на часы. Одиннадцать утра. Рановато для выпивки.

Или нет?

– Алекс?

Алекс вздрогнул. Дверь ванной распахнулась, и появилась София, бледная, губы сжаты. Алекс вглядывался в ее лицо в поисках ответа. София попыталась изобразить улыбку и пробормотала:

– Привет.

Они стояли в коридоре пляжного домика и оба чувствовали себя ужасно неловко. Ни один не осмеливался начать важный разговор. Алекс мог только кивнуть в ответ на ее приветствие.

София набрала в грудь воздуха и выпалила:

– Я сделала тест.

– София, ты меня убиваешь, – выдохнул измученный ожиданием Алекс.

– Тебе нет нужды волноваться.

– Что, черт побери, значат твои слова?

– Что у тебя нет никаких обязательств.

– Обязательств? – воскликнул Алекс. – Я бы не стал называть ребенка обя…

София нервно теребила прядь волос.

– Не волнуйся, Алекс. Я знаю, через что тебе пришлось пройти с бывшей женой…

– О чем ты говоришь?

– Только о том, что у тебя был несчастный брак. Пять лет… – Она коснулась руки принца. – Ты ясно дал понять, как дорого ценишь свою свободу.

– Речь идет не о свободе, а о ребенке, София.

Ее рука упала.

– О свободе. От женщин.

Алекс не стал возражать. Ему не до споров и копания в прошлом. Ему нужен ответ. И Алекс настаивал на нем.

– Результат отрицательный? – процедил он сквозь зубы. – Ты это хочешь сказать?

Их глаза встретились. София прошептала:

– Да.

Алекс думал, что испытает облегчение. В конце концов, они с Софией только любовники. Но глубоко внутри он ощутил разочарование.

– Я уезжаю, – вздернула подбородок девушка. – Как только починят мою яхту. Я навещу Баратин, а потом сразу домой.

Острая боль пронзила сердце Алекса. Но он промолчал. Для них обоих будет лучше, если София уедет. У них в жизни разные дороги.

Как бы больно ему ни было.

Александр кивнул и повернулся:

– Мне нужно работать.

Расположившись в тени вишневого дерева на одной из лужаек перед дворцом, София запрокинула голову и посмотрела в бескрайнее голубое небо. В руке она зажимала тоненькую белую полоску с двумя голубыми черточками. Ей было очень страшно, потому что она…

Солгала.

Ребенок Алекса рос у нее внутри, а она сказала, что тест дал отрицательный результат.

Она испытывала стыд. Никогда в жизни она не совершала ничего подобного своему постыдному, ужасному, эгоистичному, не имеющему никакого оправдания поступку. Страх толкнул ее на обман.

Услышав историю о несчастном браке с женщиной, которая не любила его, София не хотела обременять его ребенком, который ему совсем не нужен.

А потом он сказал, что хочет ребенка, но не его мать. И ей стало страшно. Александр Торн – принц и могущественный человек. Если он захочет, то сможет отобрать у нее ребенка. В интересах Лландарона.

Раньше София никогда не убегала от проблем. Она села и уставилась на зеленую траву. Правильно ли она поступает? Будет ли от ее поступка лучше ее ребенку?

Внезапно что-то коснулось ее спины. София обернулась, и розовый язычок тут же принялся облизывать ей лицо.

София радостно рассмеялась:

– Как ты сюда попала, лапочка?

Очаровательный щенок гончей склонил головку набок и тявкнул.

– Убежала, да? Эгги?

Вместо ответа щенок еще раз лизнул лицо Софии.

София погладила малышку по головке.

– Здесь тебе всегда рады.

Довольно вздохнув, Эгги легла на траву и свернулась клубочком.

– По-моему, ты ей понравилась.

София улыбнулась, узнав голос. К ней приближались Рэйнен и Фара, очаровательная тетя Алекса. Пожилая женщина выглядела так, словно только что сошла с обложки «Харперс Базар». Ее стрижка смотрелась просто шикарно, а модный брючный костюм из белого льна сидел безупречно.

– Рэйнен пытался уговорить этого непоседу прилечь хоть на минутку, но безуспешно, – рассказала Фара.

София протянула руку.

– Клянусь, у меня в сумке нет бутербродов с колбасой.

Рэйнен хмыкнул:

– Ну да, конечно.

Фара показала на расстеленное на траве покрывало.

– Можно нам присесть? Здесь в тени так хорошо.

– Разумеется.

Фара и Рэйнен присели рядом спиной к дереву. Фара посмотрела на девушку:

– Знаешь, в детстве Алекс любил залезать на дерево и сидеть там часами.

– Вы шутите.

– Нет. Он любил мечтать.

– Трудно себе представить.

Фара с улыбкой склонила голову.

– Конечно, с другими он вел себя, как подобает королевскому сыну, вежливо и отстраненно. Его титул требовал от него такого поведения. Но наедине с собой он становился совсем другим.

Рэйнен кивнул, подтверждая ее слова.

– Ему нравилось мечтать. О жене, которую он будет любить, о детях, которых он научит любить океан так, как он его любит, – старик внимательно посмотрел на Софию, – но он знал, что существует еще и долг…

– И долг велел жениться на женщине, с которой он даже не был знаком, – вырвалось у Софии. – Родить наследника? Управлять страной?

Рэйнен кивнул.

– Именно так.

– И что, все мечты обречены на смерть?

– Может быть, они не умерли, – грустно улыбнулась Фара. – Может, они просто забыты. До тех пор пока…

– Пока? – спросила София.

– Пока не появится кто-нибудь, кто вернет его мечты к жизни.

София вспыхнула и уставилась на покрывало, боясь встретиться с пожилой леди глазами. Она и так слишком много понимала. Что, если она сможет прочесть по глазам, что у Софии на сердце? Что, если она догадается, что между ними произошло?

Пока не появится кто-нибудь, кто вернет его мечты к жизни…

Да, она хотела, чтобы Алекс снова начал мечтать, чтобы он снова стал тем беззаботным, мечтательным мальчиком, которого она, к сожалению, не знала. Но что произойдет с ней? С ее ребенком?

Сможет ли она помочь мужчине, который не хочет от нее никакой помощи?

Фара коснулась ее руки:

– Нужно пользоваться шансом, когда он предоставляется.

– Я знаю, – прошептала София. – Только…

– Будьте осторожны с советами, ваше высочество, – прервал их Рэйнен.

Пожилая леди смутилась.

– Что ты хочешь сказать? – вспыхнула она.

Рэйнен вскочил на ноги.

– Ты сама знаешь…

– Нет.

Со стоном старик отвернулся и ушел, оставив Софию в недоумении.

– Мне так жаль, дорогая, – прошептала Фара устало.

Ее рука поверх руки Софии дрогнула.

– С вами все в порядке, ваше высочество?

– Он хочет… чтобы я… – Она покачала головой. – Я говорила о шансах. Я не верю во второй шанс.

Она больше ничего не сказала, а София не стала расспрашивать. Они обе оказались в непростой ситуации, которая требовала принятия решений. Поэтому, когда солнце скрылось за облаком и все вокруг облегченно вздохнули, приветствуя мимолетную прохладу, София сжала руку пожилой леди в надежде когда-нибудь тоже получить от нее утешение.

Только в половине восьмого Алекс закончил работать и вернулся в пляжный домик. Он чувствовал разочарование и раздражение. Работа не ладилась, мысли все время витали где-то далеко, мешая ему сосредоточиться. Услышав, что София уезжает, Алекс стал сам не свой. Его бесила власть, которую девушка имела над ним. С его стороны было безумием так сильно желать встречи с ней, мечтать о том, чтобы видеть ее, слышать, касаться… И как он ни старался прогнать свои греховные желания, они не проходили.

– Эй, привет. Ты голоден?

При звуках ее радостного голоса у Алекса в груди сердце перевернулось.

– Ты читаешь мои мысли.

Девушка улыбнулась.

– Надо быть осторожнее, – усмехнулась она.

– Что ты имеешь в виду?

– Хмм, – София сделала вид, что читает его мысли, но Алекс всерьез забеспокоился.

Одетая в голубое вязаное платье длиной до колен, с волосами, собранными в хвост, и минимумом макияжа на безупречном лице, она выглядела великолепно. Простенькое платье на ней превратилось в самый элегантный дизайнерский туалет. Оно облегало каждый изгиб ее восхитительной фигуры.

– Ах! – воскликнула она. – Я кое-что прочитала!

– И какие же у меня мысли?

– Очень неприличные.

– Ну, здесь только твоя вина…

София смутилась. Алекс расхохотался.

– Ты всегда вызываешь у меня самые неприличные мысли.

Два красных пятна вспыхнули на ее щеках.

– Не смущайся, София, – Алекс подошел ближе. – Просто прими мой комплимент.

– Могу поспорить, ты говоришь такие слова всем девушкам, – пожала она плечами, – точнее, принцессам и герцогиням, или с кем ты там встречаешься?

– Я ни с кем не встречаюсь. И я редко рассказываю женщинам о моих мыслях, приличных или нет.

Его откровенность шокировала ее. И его самого тоже. Он никогда не был откровенен с женщинами. Тогда зачем он рассказывает все ей? Она не принцесса, не герцогиня, просто зеленоглазая рыжеволосая девчонка из Сан-Диего в Калифорнии, лишившая его сна.

– Почему бы нам не присесть? – предложила София, делая шаг назад и указывая на накрытый обеденный стол с бокалами для вина и дымящимся блюдом в центре. – Жаркое остывает.

– Жаркое. О господи, я не ел жаркого лет тридцать.

– Ты его так не любишь? – огорчилась девушка.

– Конечно, люблю. Обожаю! – Он скинул пиджак и сел за стол. – Давно его не ел. Простые блюда редко подают на королевских празднествах или на ужинах в дорогих ресторанах, которые я вынужден посещать.

– Ах да.

– Большое упущение со стороны поваров.

София благодарно улыбнулась и присела рядом. Не напротив, как он ожидал, а рядом, что очень тронуло его.

– Узнаю хорошего политика, – пошутила девушка, накладывая ему жаркого. – Ты замечательный дипломат, Алекс. Пытаешься заставить меня не смущаться, подавая деревенскую еду принцу.

Алекс не мог больше сдерживаться. Он взял ее лицо в руки и заставил посмотреть на него.

– Если я захочу бороться с твоим смущением, – Алекс запечатлел на ее губах поцелуй, – то найду много способов…

– Правда? – прошептала София.

Ее взгляд замер на его губах.

– Каких, например? – спросила она.

Алекс улыбнулся и склонил голову. Но вместо поцелуя он нежно прикусил зубами ее нижнюю губу. София со стоном наслаждения закрыла глаза.

Желание вспыхнуло, как вспыхивает пожар в степи. Он хочет ее, и она хочет его. Но не будет же он соблазнять ее за обеденным столом, когда она столько сил потратила, чтобы приготовить ему ужин?

Нет, секс может подождать.

– У тебя божественный вкус, София, – сказал он, отрываясь от нее, и поспешил схватить ложку и погрузить в жаркое. – Очень вкусно, – похвалил он с набитым ртом. – Спасибо.

София смотрела, как он ест. Ее собственный аппетит испарился. Причиной тому стал их поцелуй или ее ложь, она не знала, но понимала, что настал решающий момент в их отношениях.

Сегодня, сидя рядом с Фарой на лужайке, она думала о том, что она сказала – точнее, не сказала – Алексу. Она поняла, почему обманула его. София Данхилл просто трусиха. Ее ребенку нужна семья. И у Алекса есть право воспитывать своего ребенка.

Да, он не любит ее. Но он не станет отбирать у нее ребенка. По крайней мере она надеялась на его порядочность.

София подождала, пока Алекс закончит есть и отставит в сторону бокал, и только тогда начала:

– Алекс, мне нужно сказать тебе кое-что.

– Звучит серьезно, – улыбнулся он.

– Да.

– Твоей яхте потребуется еще месяц на ремонт?

Сначала ей показалось, что такая перспектива его не радует, но, заглянув в его аметистовые глаза, София прочитала там искреннюю заботу. И не только заботу. В его глазах светились страстное желание и надежда. Он хочет ее так же сильно, как и она его. Он так же, как и она, беспомощен перед бурей чувств, которую вызывает их близость.

Больше всего на свете ей хотелось взять Алекса за руку и отвести в спальню, умоляя заняться с ней любовью. Ее тело изнывало от желания, она больше не могла терпеть. Но прежде чем они окажутся в спальне, она должна сказать правду.

– В чем дело, София? Что случилось?

Стыд сковал ее, лишая дара речи.

– Утром, когда я сказала тебе, что результат отрицательный…

Она замолчала, увидев, как потемнели глаза Алекса.

– Продолжай, – резко скомандовал он. Он говорил с ней как король с провинившимся лакеем.

Призвав на помощь все свои силы, София выдавила:

– Я солгала тебе.

– Что? – выдохнул Алекс.

– Я сказала неправду. Я…

– Ты… ты…

– Да. Я беременна.

Алекс вскочил так резко, что стакан с водой не удержался на столе и соскользнул на пол, расколовшись на тысячи осколков. София смотрела на осколки и разлитую воду на полу. Она чувствовала себя так, словно сломала что-то внутри Алекса, что-то очень важное для них обоих.

– Как ты могла? – гневно спросил Алекс.

Ее словно ударили по лицу. София едва слышно пробормотала:

– Мое единственное оправдание – что я испугалась. Если, конечно, тебя волнует мое состояние.

– Испугалась? Чего?

– Будущего.

– Твоего будущего?

– Да. Я хочу остаться с ребенком.

Его глаза сузились.

– Если он вообще существует. Ты солгала мне однажды, София. Как я могу верить, что сейчас ты говоришь мне правду?

София открыла сумку, достала тест и протянула Алексу.

Алекс схватил полоску и уставился на голубые черточки так, словно видел сообщение экстренной важности. Осознав реальность происходящего, он застонал:

– Ты знаешь, что твоя новость все меняет?

– Я знаю, что ношу твоего ребенка, и знаю его значение для тебя.

– Знаешь? – Гнев сменился озабоченностью.

– Может, только догадываюсь, но, видимо, нам придется жить здесь, в Лландароне.

– Не просто в Лландароне.

– Что ты хочешь сказать?

– Ребенок должен жить со мной.

– Алекс, давай не будем торопиться…

– София, – с твердой решимостью во взгляде заявил принц, – ты должна выйти за меня замуж.

 

Глава седьмая

София пролежала полночи как на раскаленных углях, не сомкнув глаз ни на секунду. Отбросив покрывало, она позволяла ветерку охладить разгоряченную кожу. Обычно ласка морского бриза и его солоноватый запах творили чудеса с ее расстроенной психикой.

Но не сегодня.

Она взглянула на часы рядом с кроватью. Полночь.

Четыре часа назад она рассказала всю правду Алексу. Справившись с шоком, принц сделал ей предложение, если слова «ты должна выйти за меня замуж» можно назвать предложением.

Неудивительно, что после такого шока океанский бриз ничем не мог ей помочь.

Привыкший отдавать приказы, Алекс не привык принимать отказы. Поэтому он просто вышел из дома и пробыл на пляже три часа. София уже находилась в постели, когда он вернулся.

Замужем за принцем Лландарона, рассуждала она. Замужем за Алексом. Неловкая улыбка тронула уголки ее губ. Да, она хотела быть с ним. Хотела, чтобы ее ребенок имел отца. Но будущее не внушало ей уверенности. Как и чувства Александра… Чего он хочет? Чего он на самом деле хочет?

Возможно, он действует инстинктивно. Может быть, женитьба на матери наследника Лландарона – само собой разумеющийся поступок. Может, существует даже закон, диктующий так поступать. Кто знает! Но София – девушка из другого мира. В ее мире нет браков по расчету между особами королевской крови, не видевших друг друга ни разу. В ее мире женятся на тех, кого искренне любят. Или вообще не женятся.

Сев на постели, София спустила ноги на пол. Может, Алекс и не хочет обсуждать с ней будущее, но он не может повелевать ею, как не может повелевать солнцем. Не все в мире подчиняется его приказам.

Одетая в белую пижамную маечку и голубые шорты, София спустилась вниз, в его комнату. Остановившись перед дверью, она прислушалась.

Если она не спит, то он наверняка тоже.

Она тихо постучала.

За дверью послышался вздох, потом хриплое:

– Не очень удачная мысль, София, рваться ко мне в комнату.

– Нам надо поговорить, Алекс.

– Иди спать.

– Я не сплю. Я не могу спать. И ты наверняка тоже, – сказала она, открыв дверь и войдя.

Роковая ошибка.

Свет из коридора ворвался в спальню, и мужчина на огромной кровати предстал перед ней во всем великолепии. Алекс лежал, опершись на причудливо вырезанное из дерева изголовье, полностью обнаженный, если не считать краешка синей шелковой простыни, накинутой на бедра. Взъерошенные черные волосы разметались, на лице темнела щетина, но глаза сверкали как яркие аметисты.

Словно зачарованная, София смотрела на него, желая только одного – лечь рядом. Почему бы принцу не приказать ей это?

– Я же говорил, что у тебя возникла не самая удачная идея, – понимающе улыбнулся Алекс.

– Почему? Потому что ты обнаженный в постели?

– Помимо всего прочего.

– Твоя нагота меня не смущает, Алекс.

Скорее возбуждает, сводит с ума, добавила про себя София.

– Рад слышать.

– Мы уже видели друг друга…

Алекс хмыкнул и сунул руку за голову.

– Если следовать твоей логике, тебе тоже надо раздеться.

– Что? – не веря своим ушам, воскликнула София.

– По-моему, будет справедливо, тебе так не кажется?

– Я думала, ты слишком зол на меня, чтобы заниматься любовью.

Алекс посмотрел на девушку.

– Я никогда не злюсь так долго.

Сердце Софии подпрыгнуло в груди. Ей стало жарко.

Он представлял собой лед и пламя – золотистый загар и аметистовые глаза, которые ее буквально раздевали. Такая взрывная смесь могла свести с ума кого угодно. Ее кожа жаждала его прикосновений. Каждая клеточка вопила, что хочет быть с ним. Неужели сейчас все произойдет снова? Влечение причиняло боль.

Но она не может идти на поводу своего тела. Они не будут заниматься сексом, пока не обсудят идиотское предложение, которое ей сделал Алекс.

– Алекс, нам надо поговорить.

Он указал на край постели.

– Присаживайся.

– Я лучше постою.

– Не будь смешной. Ты простудишься в одной пижаме. Здесь теплее.

Теплее? Да здесь жарко, как в аду. Она того и гляди вспыхнет как спичка.

Но ноги помимо ее воли уже несли ее к гигантской кровати из красного дерева. София присела на краешек, стараясь не дышать и коря себя за глупость.

– А теперь, – начал командным тоном Алекс, не убирая руки из-под головы, – скажи, что тебя привело ко мне в спальню так поздно?

– Твое предложение пожениться.

– А что в нем такого?

– Умоляю, Алекс, будь серьезным.

– Уверяю тебя, София, я очень серьезен.

Глупый вопрос так и вертелся у нее на языке.

– Есть закон, по которому ты должен жениться на матери твоего ребенка? – выпалила она.

– Нет такого закона.

– Тогда нам необязательно жениться, чтобы вместе воспитывать ребенка.

– По закону – необязательно, но речь идет о монархии. Мы живем по неписаным законам, которым все обязаны подчиняться, – Алекс скрестил руки на груди. – Ты носишь не просто ребенка, София, а наследника королевского трона, который должен воспитываться при дворе, а не в доме матери-одиночки.

– Ты действительно хочешь пройти через брачные узы снова? Жениться на женщине, которую не любишь, ради своей страны? – Затаив дыхание, София ждала ответа.

Долго ждать не пришлось.

– Не ради страны, а ради ребенка, – твердо заявил Алекс, ранив ее в самое сердце.

– Какая жертва! Ради ребенка жениться на его матери, – с горечью произнесла София, раздираемая противоречивыми чувствами. Господи, она могла его понять. Она тоже пошла бы на любые жертвы ради ребенка.

– София?

– Да?

– Не думай, что я не испытываю к тебе никаких чувств.

– Алекс, не надо… – начала девушка.

– Да, я не люблю тебя, – оборвал он. – Я просто не способен любить. – Он пожал плечами. – Но между нами существует что-то. Можешь называть это как хочешь. Желание, влечение, страсть…

– Физическое влечение.

Алекс покачал головой.

– Необязательно. Желание и страсть – больше, чем просто физиология.

Значит, она ему небезразлична. Она ему даже нравится. Теоретически. Но правда заключается в том, что он не предложил бы ей пожениться, не будь она беременна.

У нее перед глазами промелькнуло все, что произошло с крушения «Мечты» до настоящего момента.

Девушка закрыла лицо руками и вздохнула.

– Поверить не могу, что подобные вещи происходят со мной.

– Я тоже, София, но факт остается фактом. И мы должны думать о благе ребенка, разве нет?

– Конечно, но…

– Вот и прекрасно. Решено. У нашего ребенка будет семья.

София уставилась на огонь в камине. Сердце ее сжималось от боли. Семья. Почти год она была одинока. Без единой родной души рядом. И больше всего на свете ей хотелось стать частью семьи Торн. И ее ребенок имеет право на семью.

– О чем ты думаешь, София?

Она убрала руки и посмотрела на принца. Такой красивый и такой надменный.

– Я готова пожертвовать всем ради ребенка. Даже своими…

– Желаниями?

– Да.

– Одно я могу удовлетворить прямо сейчас, если ты не против.

Сердце подпрыгнуло в груди. Устоять перед таким мужчиной просто невозможно. А оказаться в его объятиях – необъяснимое счастье. Но не будет ли она раскаиваться, лежа потом рядом с ним на этой огромной кровати? Ведь он никогда не сможет дать ей то, что ей действительно нужно.

Но сейчас у нее нет ответа на подобный вопрос. София слишком устала.

– Думаю, мы все обсудили, – поднялась она.

Алекс склонил голову в царственном кивке.

– Подождем до брачной ночи. Так будет лучше.

– Спокойной ночи, Алекс, – твердо заявила она.

Принц едва заметно улыбнулся.

– Приятных снов, София.

С бешено бьющимся сердцем София отвернулась от своего будущего мужа и вышла из спальни, плотно прикрыв за собой дверь.

– Мне нравится кремовый.

– Но ей так идет бледно-зеленый, – возразила Кэти, откровенно любуясь платьем.

Фрэн в изумлении открыла рот:

– Зеленое? Но она не может надеть зеленое на свадьбу!

– Почему нет?

– Девушки, – вставила София, сидя на скамейке в ногах резной кровати Кэти. – Не забывайте, что свадьба – просто фарс, а не самый романтичный момент в жизни.

Обе девушки одновременно повернулись друг к другу и заговорщически переглянулись.

София не могла не рассмеяться.

– Я просто считаю, что надо оставаться реалистками.

– Мы реалистки, – бровь Фрэн изогнулась. – Ты от него без ума, София. А для меня твои чувства – самая что ни на есть романтика.

Кэти кивнула, прижав зеленое платье к груди.

– И он определенно к тебе неравнодушен…

– Перестань! – воскликнула София. – Он женится на мне только ради ребенка.

София хотела держать свою беременность в секрете, по крайней мере до того, как Алекс расскажет все отцу, но с Фрэн и Кэти она просто не могла притворяться. Две девушки стали для нее больше чем подругами – они были сестрами, которых она никогда не имела. С ними София чувствовала себя счастливой. Поэтому, когда они сегодня заехали за ней, чтобы отправиться по магазинам, София рассказала все. И про ребенка, и про свадьбу.

Но она и предполагать не могла, что подруги так обрадуются. Они сразу пообещали ей помощь и поддержку во всем. В том числе и с выбором свадебного платья, с грустью добавила про себя София. Фрэн перекинула кремовое платье через спинку кресла и присела на банкетку рядом с Софией.

– Может быть, вы женитесь из-за ребенка, но…

София покачала головой.

– Он сказал мне прямо, что не испытывает ко мне никаких чувств.

– Он просто боится их, – заверила ее Кэти, откладывая в сторону зеленое платье. – Пойми, Алекс боится, что ему снова причинят боль. Вот почему он не хочет признаться самому себе, что любит тебя.

– Боится? – не понимала София.

Кэти коснулась ее плеча.

– Алекс не любил бывшую жену, но он сделал все, чтобы их брак сложился удачно.

– И что произошло? – вставила Фрэн. – Она от него сбежала, унизила его, заставила чувствовать себя неудачником и лишила способности доверять людям. Разве ты на его месте не боялась бы снова довериться своим чувствам?

– Да, но…

– Дай ему шанс, – умоляла Кэти, – дай шанс вашему браку. Вдруг он будет счастливым!

Слова Кэти и Фрэн вселили в нее надежду. Алекс прошел через ад. Конечно, он боится любви. Его можно понять. Но она все еще не могла ответить себе, сумеет ли Алекс преодолеть свой страх и открыть ей свое сердце.

Никто не мог дать ей ответ. Единственное, что остается, – сосредоточиться на настоящем, не мучая себя мыслями о будущем. Она должна попытаться создать настоящую семью. И если то, что говорят Фрэн и Кэти, правда и ей повезет, она всю жизнь будет благодарить Бога.

Улыбнувшись своим новым сестрам – своей новой семье, София объявила:

– Думаю, зеленый шелк подойдет.

Вот он стоит здесь. Снова. Одетый в королевское облачение, с выражением решимости на лице. Стоит перед тем же самым священником, который совершал свадебный обряд в прошлый раз. В тот самый роковой прошлый раз.

Алекс глубоко вздохнул. Ему надо успокоиться.

Кое-что все-таки изменилось. Вместо тысячи родственников и друзей, присутствовавших на свадьбе пять лет назад, сейчас пришло только около сотни гостей.

Стоя в старинной дворцовой церкви, Алекс думал о том, что на сей раз он не ждет ничего приятного от будущего, что у него нет никаких иллюзий насчет брака с Софией. Но у него будет ребенок.

И София.

Девушка, стоящая рядом с ним.

Алекс украдкой посмотрел на свою невесту. Под вуалью из бледно-зеленого шелка, украшенной стразами, София ободряюще улыбнулась ему.

Никогда Алекс не видел женщины красивее Софии. Длинное – до пола – платье из нежно-зеленого шелка, подчеркивающее каждый изгиб ее соблазнительного тела и в то же время строгое, как того требовала королевская свадьба, делало ее сказочно прекрасной. Длинные медно-рыжие распущенные волосы локонами спадали на плечи. Кожа светилась здоровьем. Беременность красила Софию. Но Алекс не мог оторвать взгляда от ее губ – розовых, влажных и таких соблазнительных.

Горький смешок застрял в горле. Он не хотел запоминать день свадьбы, не хотел, чтобы он стал чем-то особенным. Но стоило ему увидеть свою невесту, идущую по церковному проходу к алтарю, все его страхи куда-то улетучились. Он как дурак поддался магии ее красоты. Александр оказался абсолютно беспомощным перед чувствами, затопившими его, стоило девушке встать рядом с ним перед алтарем.

– Берешь ли ты… – голос священника ворвался в его мысли. Вопрос прозвучал оглушающе громко в тишине старинной церкви.

Берет ли он эту женщину?

Неужели священник по лицу прочитает его мысли? – испугался Алекс. Хочет ли он эту женщину? Проклятье. Безумно хочет. Он хочет…

Священник склонил голову и прошептал:

– Ваше высочество?

Алекс собрался с духом и твердо произнес:

– Да, беру.

– А ты, София Ребекка Данхилл, – продолжал священник, – берешь ли ты этого мужчину себе в мужья? Чтобы любить его, уважать и почитать его…

София изогнула бровь при перечислении всех своих будущих обязанностей.

Алекс не мог не улыбнуться. Интересно, с какой именно обязанностью она не согласна? Она, такая искренняя, смелая и независимая, наверное, доставит ему немало неприятностей. Но именно подобные качества ему и нравились в ней.

София посмотрела на него, и в ее взгляде Алекс прочел, что на покорную жену можно не рассчитывать. Но улыбка ее была полна нежности.

– Да, беру.

– Тогда властью, данной мне Богом, объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать новобрачную, ваше высочество.

Сердце Алекса разрывалось от избытка чувств. Его невеста, его жена. На мгновение ему стало страшно, но Алекс прогнал страхи. И на смену им пришла радость.

Словно во сне Алекс поднял вуаль.

– Ваше высочество, – прошептал он, склоняя голову и накрывая ее губы в нежном поцелуе.

Ее губы имели сладко-мятный вкус. Алекс просто не мог от них оторваться. Сотни глаз друзей и родственников следили за каждым их движением, поэтому Алекс взял новобрачную за руку и повел по проходу к западному двору, где должны были состояться празднества.

Белые розы и пурпурный вереск украшали дворец. В вазах на столах и в корзинах в старинном дворе они радовали своим великолепием. Слуги разносили бокалы с шампанским и тосты с икрой. Гости что-то оживленно обсуждали. Мою первую свадьбу, без сомнения, мрачно подумал Алекс.

Когда король в своем торжественном королевском облачении появился во дворе, все тут же склонились в почтительном поклоне. Он махнул рукой, позволяя продолжать празднество, и направился к сыну. Его глаза заблестели, когда он взглянул на новобрачную.

Алекс склонил голову, пряча изумление, вызванное откровенной радостью, написанной на лице короля. Странно, его отец отреагировал спокойно на новость о его скором браке с Софией и о ее беременности. Более того, он спросил, как может помочь им с подготовкой к свадьбе.

– София, – старый король взял ее руки в свои, – ты теперь одна из моих дочерей. Надеюсь, ты так же счастлива, как и я, в такой знаменательный день.

– Конечно, ваше величество, – искренне ответила София. Улыбнувшись, она добавила: – Мой отец умер, когда я была еще ребенком, а в прошлом году…

– Знаю, ты потеряла дедушку. Брата Рэйнена.

София кивнула.

– Не огорчайся, дорогая. Теперь у тебя есть мы. Два старых чудака, заботящиеся о твоем счастье.

– Спасибо. Для меня большая честь, сир.

– Тогда мы должны потанцевать, – король посмотрел на Алекса. – Если твой муж не возражает.

Сердце Алекса словно сжали стальной хваткой.

– Нисколько не возражаю.

Алекс смотрел, как король ведет Софию в вальсе, как к ним присоединяются Рэйнен и Фара. Скоро все танцевали.

Почти все.

– Мои поздравления, брат, – Максим с пивом в руке встал рядом. – Разве тебе не положено танцевать?

– Я не люблю танцевать, ты прекрасно знаешь.

– Да, – вздохнул Максим. – София такая красавица.

Алекс кивнул:

– Да.

Подойдя к ним сзади, Дэн потрепал Алекса по плечу.

– Жена и ребенок. Теперь ты в нашей компании, парень.

– Похоже на то.

– И все прелести беременности, – протянул Максим. – Утренняя тошнота…

– …перепады настроения, – продолжил Дэн.

– …ночные налеты на холодильник в поисках сливочной помадки.

Дэн покачал головой.

– Помадки? У нас жареный цыпленок.

– Звучит оптимистично, – отозвался Алекс, не отрывая взгляда от Софии, которую приглашал на танец испанский герцог.

Дэн фыркнул:

– Не обращай внимания на наши жалобы, приятель. Мы обожаем причуды наших жен, правда, Макс?

– Правда. Нет ничего лучше, чем ждать ребенка от любимой женщины.

Слова брата глубоко тронули Алекса.

– Да… – выдохнул принц.

– Что ты такой мрачный, Алекс? – спросил добродушно Дэн. – Сегодня твой день.

Если этот испанский ублюдок прижмет Софию еще крепче, подумал мрачно Алекс, он переломает ему ноги. Правда, Алекс ненавидел танцы. Ну и что? Это не значит, что испанцу все позволено. Может быть, принц Александр Торн и неспособен на любовь, но на ревность еще как.

София принадлежит ему. В горе и в радости. Навсегда.

Но когда она взглянула на него и в ее глазах он прочел приглашение потанцевать с ней, Алекс отвернулся. Ревность – слабость, которую он не может себе позволить. Ни сейчас. Ни позже. Если он хочет сохранить рассудок, она не должна заметить, что он испытывает к ней какие-либо чувства. Даже ревность. Александр и так уже потерял контроль над собой.

Алекс повернулся к брату и сделал то, чего никогда раньше не осмелился бы сделать.

– Мне нужно на воздух, – сказал он.

– Что? – опешил Макс.

– Я еду в пляжный домик.

– Алекс, какого черта? Ты не можешь просто так оставить свою жену…

Алекс скривился.

– Не говори, что я могу и чего не могу делать, братец.

Действительно, уйти с собственной свадьбы – немыслимый поступок даже для принца. Но Алексу было все равно. Мысли о бывшей жене и о Софии сводили его с ума. Ему нужно время, чтобы подумать и успокоиться.

– Алекс… – начал Дэн. Он говорил так, словно хотел успокоить расстроенного ребенка. – Почему бы тебе не выпить и не расслабиться?

– Спасибо, но я выпью один.

Алекс повернулся, чтобы уйти, но Макс схватил его за руку.

– Тебе наплевать, как твой поступок будет выглядеть?

– Я скажу королю, что у меня неотложное дело.

– Но что мы скажем Софии?

Алекс стряхнул его руку.

– Что хотите, – пробормотал он и ушел.

 

Глава восьмая

Бриллиантовый диск луны заливал пляж таинственным светом. София ушла с праздника в отчаянии. Ей так хотелось как можно скорее оказаться со своим мужем рядом, но она заставила себя идти медленно, чтобы не напугать безмолвную статую, застывшую на берегу бушующего океана.

Руки скрещены на груди, губы плотно сжаты. Алекс даже не шевельнулся при ее появлении. София подошла и стала рядом с любимым.

– Я знала, что найду тебя здесь, – просто произнесла она.

– Зачем?

София сделала вид, что не заметила его грубости. Не в ее привычках отвечать грубостью на грубость, раздражением на раздражение, тем более что он теперь ее законный муж. И ей придется мириться со всеми его недостатками.

– Алекс, ты знаешь, почему я здесь, – терпеливо ответила София, хотя внутри у нее бушевал ураган. Ей так хотелось сказать ему, как она его любит, как волнуется за него, как ей стало тоскливо, когда он покинул их праздник. Но она сомневалась, что Алекс в настроении слушать.

Поэтому она улыбнулась и объяснила:

– Мне пришлось уйти оттуда. Твой отец просто мастер устраивать сумасшедшие вечеринки. Оркестр отказывался играть вальсы, пока солисту не позволят исполнить рэп.

– Что?

– Шутка, – София закатила глаза и вздохнула. Даже юмор не действует. – На самом деле я была в шоке, когда ты оставил меня со своей семьей и сотней друзей и ушел. Я пришла устроить тебе хорошую головомойку.

– Что? – опешил Алекс, поворачиваясь к ней. В глазах вспыхнуло изумление. – Головомойку, говоришь? Хм, хотел бы я на это посмотреть.

София обрадовалась, что его удалось расшевелить.

– Я бы на твоем месте испугалась.

– Может, зайдем в дом и проверим?

У Софии все внутри сладко заныло от его провокационного предложения, но она покачала головой:

– Нет. Не сейчас. Нам надо поговорить. Почему ты ушел с праздника?

– Меня ждали дела.

– Да, дело чрезвычайной важности, – фыркнула София. – Ну да, конечно…

– Максим сказал тебе? – спросил Алекс.

– Он боялся смотреть мне в глаза, когда сообщил, что ты ушел.

– Хм. Наверно, мне не следовало давать ему такое поручение.

– Да, наверно.

Долго сердиться на Алекса просто невозможно.

– Вы слишком высокомерны, ваше высочество.

Уголки его губ приподнялись.

– Я знаю.

Волна лизнула берег, и София вздохнула. Как ей пробиться к нему? Как заставить его ее понимать?

– Алекс, раз уж мы женаты, может, стоит попытаться стать друзьями, тебе так не кажется?

– Я не хочу становиться твоим другом.

– Очень неразумно.

– Я сказал, что не хочу быть твоим другом.

– А кем ты хочешь быть? – воскликнула София, выплескивая все накопившееся в ней разочарование.

– Черт побери, София!

– Что?

Алекс застонал. В глазах вспыхнула ярость.

– Твой разговор сводит меня с ума. Зачем ты пришла? Что тебе от меня нужно?

– Только поговорить.

– О чем?

Пожав плечами, София предложила:

– Я умею слушать. Расскажи мне о своем прошлом, о своих чувствах. Может, тогда мы сможем понять друг друга.

Сквозь стиснутые зубы Алекс процедил:

– Я не хочу говорить о прошлом.

– Почему? Тебе нравится использовать бывшую жену как оправдание твоих поступков?

Алекс расхохотался.

– Я думал, ты писательница, а не психиатр.

В этом разговоре столкнулись два сильных характера. Никогда еще София не имела такого великолепного противника. Ее отец слыл упрямцем, но до Алекса ему далеко. Алекс отгородился от всего. От прошлого, от боли, от чувств, и от нее тоже.

Очевидно, кронпринц Александр не привык рассказывать другим о своих чувствах. Постоянная борьба начинала утомлять ее.

– Хорошо, Алекс, – отвернулась София, собираясь обратно в дом. – Ты выиграл. Я не собираюсь умолять.

Но она не успела уйти далеко. Алекс догнал ее и схватил за запястье. Они оказались лицом к лицу. Совсем близко.

– Проклятье, София! Неужели ты не понимаешь? Я должен умолять, а не ты.

– Ты?

– Конечно.

– Я понимаю, что ты…

Внезапно Алекс притянул ее к себе. Ветер подхватил тонкий подол ее подвенечного платья.

– В отчаянии? В страхе?

– Искренний.

Алекс сжал девушку в объятиях. Из груди его вырвался стон боли. Спустя секунду его губы уже касались ее губ.

– Я всегда оставался честным и искренним с тобой, София. Я всегда хотел тебя. И не скрывал своего желания. Ни от себя, ни от тебя.

София задержала дыхание. Ее тело моментально среагировало на его близость. Ноздри уловили пряный мужской аромат.

Она слышала, как бьется его сердце.

– Это не просто физическое влечение, Алекс? – выдохнула София.

Жилка дернулась у него на горле.

– Нет, – прошептал он.

– Ты думаешь, все так просто, Алекс?

Принц не ответил. Он касался ее губ своими, заставляя раскрыться для поцелуя. Кровь превратилась в раскаленную лаву и устремилась вниз живота.

София открыла рот, чтобы заговорить, но мысли куда-то улетучились. Ей с трудом удалось сосредоточиться.

– Я потеряла все, что любила. Думаешь, мне легко привязаться к кому-нибудь снова? Довериться? Позволить сделать мне больно?

– Я никогда не сделаю тебе больно.

– Не обещай того, чего не сможешь выполнить.

Пальцы Алекса зарылись в ее волосы.

– София, ты потеряла семью, потому что так решил Бог, а не потому, что они не хотели быть с тобой.

– Мне от этого не легче, – возразила София. – Наш брак – трудный и рискованный шаг для обоих. Но мы уже сделали его, Алекс. Мы дали клятву. Я никогда не оставлю тебя, Алекс.

Его пальцы сжались в кулаки.

– Не обещай…

– Я обещаю, – твердо произнесла София, прижимаясь к нему крепче и чувствуя его возбуждение. – Я слишком сильно хочу тебя, чтобы так поступить.

– София…

– У меня по крайней мере есть смелость сказать правду.

– Черт!

Алекс подхватил девушку на руки так, словно она весила не больше перышка или песчинки, и поспешил к пляжному домику.

В прошлый раз они занимались любовью в спешке, не в силах сдержать страсть, которая сжигала обоих.

Но теперь, пообещала себе София, когда Алекс внес ее в спальню на руках, они все будут делать медленно. Они будут наслаждаться любовью, забыв все страхи и огорчения, – так сильно они жаждут быть вместе.

София думала, что Алекс опустит ее на кровать, но, к ее удивлению, он так не сделал. Алекс – непредсказуемый любовник. Он поставил ее на пол перед собой. Его глаза обежали ее тело, словно выпивая ее всю медленно, по глоточку. София утонула в его глазах. Да и какая женщина устояла бы перед безумно чувственным взглядом?

– Ты такая красивая сегодня, – охрипшим голосом заверил Алекс. – Когда ты шла к алтарю, я чуть не потерял сознание от твоей красоты.

– Мне очень жаль, – дразняще улыбнулась София.

– Нет, тебе совсем не жаль, обманщица.

Единственного источника света в комнате – серебристого сияния луны – оказалось достаточно, чтобы разглядеть улыбку Алекса.

София покачала головой.

– Ты прав. Мне совсем не жаль.

Внезапно Алекс оказался у нее за спиной. Софии сразу стало холодно, и она попыталась повернуться к нему, но Алекс остановил ее одним словом:

– Пожалуйста.

Просьба заставила ее замереть в предвкушении. Волнение нарастало. Что он сейчас сделает? София задержала дыхание.

– Сегодня наша брачная ночь, София, – прошептал он ей на ухо. Пальцы легли на пуговки подвенечного платья. Они обжигающе холодили ее разгоряченную ожиданием кожу. Алекс начал расстегивать платье. – Ночь нашей свадьбы, а у меня нет для тебя подарка.

– Мне не нужен подарок, – с трудом прошептала София.

– Нет, нужен. Ты заслуживаешь награды за то, что согласилась выйти за такого, как я.

Сердце Софии сжалось от боли и жалости к нему. Он имел все, о чем только можно мечтать: богатство, власть, любовь целого народа. Но все равно считал себя неудачником. Неудачный брак лишил его гордости и чувства собственного достоинства.

Он хочет иного от нового брака. Иного от нее, даже если и не хочет в этом признаваться, поняла София. Она сумеет завоевать его доверие. Ей придется быть терпеливой, любящей, понимающей, нежной и искренней, чтобы Алекс наконец признался, что не ошибся в ней. Может, тогда он примет тот дар, который она так жаждет вручить ему, – свою любовь.

Из состояния задумчивости ее вывел шорох шелкового платья, соскользнувшего на пол. Прохладный ветерок коснулся обнаженной кожи, но Алекс не спешил обнимать ее. Он еще не закончил раздевать девушку. Расстегнув застежку кружевного лифчика, он спустил тонкие бретельки с плеч и позволил кружеву упасть на пол.

София втянула в себя воздух. Его пальцы скользнули вниз и замерли на краешке белых кружевных трусиков-стрингов, которые Фрэн заставила ее надеть. Нежным движением Алекс стянул трусики со стройных бедер, и девушка оказалась полностью обнаженной.

– Нет подарка, – прошептал он, обвивая рукой ее за талию и гладя ладонью ее плоский живот.

София накрыла его ладонь своей и прижала к животу, где рос их ребенок.

– Вот самый лучший подарок, какой ты только мог подарить мне.

– София, девочка, – хрипло прошептал он, целуя ее шею, покрывая поцелуями плечи, в то время как его рука скользила все ниже.

Стон сорвался с губ, когда пальцы Алекса раздвинули шелковые кудряшки и оказались у нее между ног.

– Откройся мне, – прошептал он, не в силах больше сдерживаться.

София послушно раздвинула ноги и прижалась к нему, спиной чувствуя, как он возбужден. Твердое доказательство его возбуждения наполняло ее гордостью.

Одна рука переместилась на ее грудь и сжала тугой бутончик. Другая рука тем временем ласкала ее между ног. Палец раздвинул нежные складки и проник внутрь. София была на верху блаженства, Алекс резко втянул воздух.

– Откройся, София, – попросил он еще раз.

София смутилась. Никогда ее не ласкали так бесстыдно и не просили так сладко. Она почувствовала непреодолимую силу любви к своему избраннику. Он ее муж, ее любовник, и, если она хочет полного доверия между ними, она сама должна доверять ему.

Задержав дыхание, она опустила руки вниз к 4 средоточию ее женственности и сделала, как он просил, раздвинув жаркие влажные складки.

– Такая горячая, – прошептал он ей на ухо, сжимая сосок между пальцами, – такая влажная.

Его пальцы творили чудеса.

София потеряла контроль над своим телом. Пламя бушевало у нее в животе, а сильное желание причиняло боль.

Но София терпела сладкую боль, выгибаясь в его объятиях. Стоны, срывавшиеся с ее губ, ветер уносил далеко в океан. София сгорала под его ласками, зная, что больше не может продолжать жаркую схватку. Все, что ей остается, – сдаться на милость победителя.

Внезапно волна наслаждения накрыла ее с головой. Что-то взорвалось у нее внутри. Жаркие конвульсии побежали по телу. София задыхалась в его объятиях.

Она так хотела Алекса.

Повернувшись к нему, она обхватила любимого за шею и притянула к себе в поцелуе. Ее поцелуй был страстным, требовательным, таким же требовательным, как пальцы, зарывшиеся в ее волосы. Твердый, горячий и возбужденный, жезл его любви упирался ей в живот. София поняла, что Алекс все еще одет. Было что-то безумно эротичное в том, что она обнажена и сгорает от страсти, а Алекс полностью одет. Но теперь пришел его черед.

София распахнула его пиджак, расстегнула рубашку, но пальцы плохо слушались ее.

Алекс прочитал безмолвную мольбу в ее глазах и прижался к ним губами, затем поцеловал в губы. Их языки сплелись. Не отрываясь друг от друга, они продолжали танец любви.

Наконец ее обнаженная спина коснулась прохладных шелковых простыней. Закусив губу, София следила, как Алекс скидывает рубашку. Его глаза затуманились, когда он окинул голодным взглядом ее обнаженное тело.

Очень медленно Алекс нагнулся и, лишь слегка коснувшись ее губ поцелуем, прижался губами к ложбинке между грудями.

Как он может быть таким чувственным и бесстыдным любовником, не скрывающим своих желаний и в то же время таким скрытным и одиноким человеком? – задавала она себе вопрос.

Но не успела найти ответ, погрузившись в мир наслаждения, когда язык Алекса начал выводить влажные томные круги вокруг ее соска. София закрыла глаза от удовольствия. Круги становились все уже и уже, приближаясь к затвердевшей вершинке. И когда Алекс взял сосок в рот и начал посасывать, она не могла сдержать криков наслаждения.

Сладостная пытка.

София выгнула спину, поднимая бедра ему навстречу, показывая, что она хочет большего, хочет, чтобы он оказался в ней – горячий и твердый.

Алекс словно прочитал ее мысли.

– Скажи, что ты хочешь меня, София.

– Я хочу тебя! – нетерпеливо выкрикнула девушка.

– Мы не навредим ребенку?

– Нет! Все в полном порядке!

Алекс приподнялся и скинул брюки. Потом раздвинул ее ноги, лаская пальцами нежную кожу внутренней стороны бедер. София заметалась по постели, сгорая от страсти. Она думала только об одном: о том, как он снова окажется внутри нее. Какое сладостное ощущение она испытывала!

Алекс вошел в нее уверенным движением, наполнив собой без остатка. Его орудие, твердое, как сталь, и нежное, как шелк, она ощущала у себя внутри, оно пульсировало страстью, готовой вырваться наружу.

София обвила его ногами за талию и начала двигаться в одном с ним ритме, который ускорялся с каждым толчком.

Внутри у нее все еще трепетало после экстаза, доставленного умелыми пальцами Алекса. Но теперь к этому присоединилось ощущение его горячей и твердой плоти, ласкающей ее изнутри. Она помимо своей воли впилась ногтями в его плечи.

Стон вырвался из горла Алекса. Ловя губами ее крики, он вошел в нее до конца в последний раз и взорвался внутри, ошеломленный мощью собственного экстаза. Через секунду на пике наслаждения они оказались вместе.

Солнечный свет из окна заливал спальню. Нежный ветерок колыхал легкие голубые занавески на окне.

Не открывая глаз, Алекс потянулся на постели. Он давно не чувствовал себя таким расслабленным и отдохнувшим. Может быть, даже никогда. Вчера ночью София довела его до безумия своими ласками, страстными, требовательными. Она оказалась вполне раскрепощенной любовницей, о которой только можно мечтать. Ни тени смущения, ни капли стыда. Она как наркотик, от которого невозможно оторваться.

Его новобрачная. Его жена.

Вместе они поднялись на гребне волны экстаза. И сначала Алекс ждал, что волна вынесет их на берег и отхлынет назад, но океан страсти теперь бушевал у него внутри. И, странно, он больше не пугал Алекса, только изумлял.

Разумеется, одна ночь сумасшедшей страсти ничего не изменила. Он все так же верен клятве, которую дал себе. И он по-прежнему контролирует ситуацию. Главное, чтобы все так и оставалось. Любящая жена рядом и никаких обещаний или попыток психоанализа.

Одна мысль о жене заставила его сердце забиться быстрее. Он понял: то, что он делал вчера, было в новинку для Софии, и ему не терпелось поделиться с ней своим опытом еще раз. Все, что она только пожелает. Когда только пожелает.

Но, открыв глаза и потянувшись обнять Софию, он обнаружил, что ее нет рядом.

Страшное предчувствие сжало его сердце холодной рукой. Алекс вскочил с постели и бросился в гостиную. Софию он нигде не обнаружил. Ни в ванной, ни в кухне, ни на пляже. Алекс испугался.

На часах только восемь. Куда она могла подеваться в воскресенье утром? В первое утро их совместной жизни.

Ответы вертелись у него в голове, и все они были один ужаснее другого. Неужели она солгала, когда сказала, что никогда не покинет его? – спрашивал Алекс вне себя от гнева и страха, смешанных с унижением. Неужели она передумала? Раскаялась, что вышла за него замуж ради ребенка?

Алекс стиснул зубы. Она не может просто так уйти…

– Доброе утро, ваше высочество.

Алекс резко обернулся. В дверях стояла жена. Невероятно красивая. С улыбкой на лице.

– Куда ты ходила? – угрожающе спросил он. Голос охрип от волнения.

– Кто-то встал не с той ноги сегодня утром. – София достала из-за спины корзинку и показала ему. – Я раздобыла завтрак. В холодильнике было совершенно пусто.

Алекс слышал слова, но не понимал их смысла.

– Ты не должна выходить одна, – проговорил он. – Ты теперь кронпринцесса Лландарона.

– Успокойся. Я была в городе, купила кое-что и вернулась. Ничего страшного не случилось.

– Ничего? – процедил сквозь зубы Алекс. – Тебя могли похитить или еще хуже. Ты должна понимать, что твое…

– Что – мое? Положение?

– Да.

– Алекс, считай, что я не слышала твоих слов. – София подошла к столу и поставила корзинку. – Я думаю, дело не в том, что меня могли похитить. Дело в том, что ты хочешь командовать мной и решать за меня, что я должна и не должна делать.

Она слишком умна и проницательна, ее не обманешь, подумал Алекс. Расхаживая по комнате, он рявкнул:

– Здесь нечего обсуждать.

– Именно так. Дай мне сказать. Титул принцессы в новинку для меня, но теперь я буду везде ходить с телохранителем, хорошо? – Она посмотрела на Алекса через плечо. – Ты доволен?

– Да, – прорычал Алекс и тут же спросил: – Так что ты купила в городе?

София терпеливо улыбнулась:

– Черничные бисквиты и медовое масло.

Алекс остановился как вкопанный.

– Как ты узнала, что…

– Что они составляют твой любимый завтрак?

Как ей удалось? Барьеры, сдерживающие его, рухнули. И чувства хлынули наружу.

Принести на завтрак то, что он больше всего любит, могла только жена своему мужу. Но они и есть муж с женой, напомнил себе Алекс. И ее поступок – жест любящей жены по отношению к своему мужу.

Алекс подошел ближе и заглянул ей в глаза. Неужели София любит его? Он знал, что ее влечет к нему, что Она переживает за него, но любовь…

– Почему ты так сделала? – спросил он, ища ответ в ее глазах.

София застыла.

– Разве не ясно? Я хотела сделать тебе приятное.

София улыбнулась ему.

– Я ценю твой поступок, София, – выдавил он, – но ты…

Девушка не могла больше выдерживать его взгляд и села на стул.

– Я пересекла невидимую границу, которую ты провел между собой и остальным миром, так?

– Я просто не хочу, чтобы у нас оставалось недопонимание.

– Недопонимание?

– Неважно, чем мы занимаемся там, – он указал в сторону спальни, – ты не должна забывать, кто я.

– Кронпринц Александр? – прошептала София.

– Мужчина, который никогда тебя не полюбит, София.

 

Глава девятая

– Разве у тебя сейчас не медовый месяц, девочка?

– Кажется, да, – грустно ответила София, расположившись в одном из уютных кресел Рэйнена с Эгги очаровательным щенком, на коленях. – Но я просто не знала, куда мне пойти.

Рэйнен потрепал ее по руке.

– Тебе всегда здесь рады, ты знаешь это.

По правде говоря, София этого не знала, но ей было приятно услышать, что в горе и в радости Рэйнен остается ее семьей. Ведь он последний родственник, который у нее остался. И он так похож на дедушку. В его старом маленьком домике София нашла утешение, в котором так нуждалась.

– Ты мне расскажешь, что случилось? – спросил Рэйнен, набивая трубку ароматным табаком и поднося к ней спичку.

София смутилась, ей совсем не хотелось рассказывать, но слова вырвались помимо ее воли.

– Все дело в Алексе.

– И что же Алекс?

– Для меня наш брак – очень серьезный шаг.

– И ты думаешь, что для Алекса не так?

– Для него наш брак – всего лишь королевский ритуал. А я… – София тяжко вздохнула, – я влюбилась, Рэйнен.

– Я знаю.

– Но он не хочет любить меня.

– Ты ошибаешься, девочка.

Надежда вспыхнула в ней, но София уверенно покачала головой.

– Нет, не ошибаюсь. Он мне ясно дал понять.

Эгги зевнула, потянулась, и одна мохнатая лапка лениво опустилась на ладонь Софии. София не могла не улыбнуться.

– Он борется со своими чувствами, но он так же без ума от тебя, как ты от него, – заявил Рэйнен, подкрепив свои слова решительным жестом.

Перед глазами у Софии вспыхнули картины прошлой ночи. Алекс такой потрясающий любовник. Она до сих пор помнит, как он касался ее, как смотрел на нее глазами, полными любви. Только с мужем можно познать такое наслаждение, какое они познали с Алексом.

И хотя свадебная церемония и праздник получились не очень удачными, брачная ночь была просто восхитительной.

Восхитительной, совершенной, повторила про себя София с грустью. Только вот их брак таким назвать нельзя.

– Если он любит меня и борется с собой, то кто победит в борьбе? Хладнокровный принц Лландарона или любовь? – размышляла София вслух.

Вопрос привел Рэйнена в недоумение. Он откинулся на спинку кресла и уставился на огонь в камине.

– Не знаю, – протянул он через некоторое время. – У вас борьба на равных.

София уже знала, что Алекс вел борьбу с собой ежедневно. Часто ей становилось страшно, что в такой схватке не будет ни победителей, ни побежденных – они просто уничтожат друг друга.

Ей вспомнились ссоры родителей. В их конфликтах никогда не было победителей, только проигравшие.

– Что с тобой, девочка? О чем ты задумалась?

София тихо заговорила:

– Я просто хочу, чтобы мой ребенок рос в любящей семье, не такой, как…

– Как у тебя?

Она только кивнула.

– Мои родители практически не разговаривали друг с другом. Даже как друзья, Рэйнен.

– Не думай о неприятном, девочка. Лландарон – особенное место. Здесь происходят удивительные вещи.

– Немного волшебства мне не помешает.

– Так воспользуйся им, – нахмурился Рэйнен.

– Сначала ты.

Рэйнен опешил:

– Я?

София увидела недоумение на лице Рэйнена. Он весь насторожился. Но София только хотела помочь ему, хотела, чтобы он почувствовал себя счастливым.

– Мне кажется, что магия Лландарона подействовала и на тебя тоже, но ты испугался и убежал. И продолжаешь прятаться от Фары до сих пор.

Он посмотрел на Софию грозным взглядом.

– Не надо так на меня смотреть, Рэйнен. Я не боюсь. Твой брат тоже обладал тяжелым взглядом. Когда я плохо вела себя, он всегда смотрел на меня очень грозно, так что я привыкла.

– Мне кажется, ты переела конфет, от которых без ума Фрэн и Кэти, – фыркнул Рэйнен. – Они подействовали на твой бедный мозг.

– Дело не в конфетах, Рэйнен. А в любви.

– Любви?

– Ты любишь Фару.

У Рэйнена перехватило дыхание, и трубка упала на пол.

– И Фара тебя любит.

– Ерунда какая-то.

– Я знаю, что любит.

– Ерунда, – повторил Рэйнен.

София нагнулась вперед.

– Ты должен сделать что-нибудь, пока не поздно.

– Я сам знаю, что я должен делать, а что нет. И мне не нужно никаких советов.

Теперь уже София посмотрела на него таким грозным взглядом, что Рэйнен осекся.

– Потом ты будешь сожалеть, Рэйнен, – констатировала она, глядя на него.

Старик покачал головой.

– Племянница поучает дядю, как жить. Дает непрошеные советы. Просто неслыханно.

– Я поступаю по-семейному, Рэйнен. Я беспокоюсь за тебя. А семья – дело священное.

На мгновение ее дядя замолчал. София испугалась, что он велит ей убираться из его дома. Но произошло чудо. Может, сказалась пресловутая магия Лландарона, потому что губы Рэйнена растянулись в ослепительной улыбке.

– Ты прирожденная победительница, девочка!

Его комплимент тронул Софию, уже давно никто не говорил с ней так. С тех пор как ее дедушка умер. И слова Рэйнена придали ей мужества. Теперь она чувствовала в себе силы, чтобы бороться за свое счастье, бороться за мужчину, которого любит.

Ради ребенка, которого она тоже любит.

Он нашел ее.

В конце концов.

Алекс искал ее сначала в пляжном доме, затем в доках, потом дома у Рэйнена. И все безрезультатно. В городе он выпил пинту пива в пабе и там нашел ее. На бордюре возле кондитерского магазина Гершина. Один из дворцовых охранников сидел рядом с ней. Их окружала целая куча детей.

Сначала Алекс собирался подойти к ней, но не смог пробиться через толпу. Тогда он решил подождать. София разговаривала с детьми и смеялась. Она расспрашивала мальчиков и девочек, какие у них любимые животные и что их любимцы умеют делать. Летать? Танцевать? Скулить? Рыгать? Когда она произнесла последнее слово, Алекс расхохотался так громко, что дети начали оглядываться, и он поспешил отойти подальше.

Одно Очевидно: дети обожали ее. Они все старались подойти к ней как можно ближе. Она обладала даром общения с ними. Никогда он не видел взрослого человека, который с таким увлечением играл бы с детьми.

Она будет замечательной матерью. Какое потрясающее создание София! Смелая, умная, отважная, сильная.

У Алекса сжалось сердце. Да, София будет замечательной матерью, но вот каким отцом будет он?

И тут София подняла голову, и их взгляды встретились. Алекс вздрогнул. В ее глазах он прочитал страх и неуверенность. Она, наверно, недоумевает, что он здесь делает, зачем пришел. Его присутствие заставило ее нервничать. Алекс тут же раскаялся, что подошел, потому что радость исчезла с ее лица, а голос сразу погрустнел.

И он понимал причину. Они провели вместе волшебную ночь, а утром он все испортил. Он не винил ее ни в чем. Скорее всего, она не захочет больше разговаривать с ним, но она никогда не унизит его на глазах у его народа.

Поблагодарив детей и улыбнувшись им, София подошла к нему. Телохранитель следовал за ней на почтительной дистанции.

– Добрый день, ваше высочество.

Алекс взял ее руку и поцеловал.

– Здравствуйте, ваше высочество.

София вздрогнула и отдернула руку.

– Вижу, вам очень весело, – продолжал Алекс.

– Дети очень милые. Общение с ними поможет мне в работе над книгой.

– Нет вдохновения?

– Именно так.

Алекс оглянулся по сторонам, не слушает ли кто-нибудь, и, понизив голос, произнес:

– Я тоже переживаю, София.

Его признание смутило Софию.

– И что нам делать? – спросила она тихо. – Держаться подальше друг от друга?

Он физически ощущал ее гнев, смешанный с обидой и разочарованием.

– Не самое удачное решение проблемы.

– Наверно.

Вокруг начали собираться жители Лландарона, останавливаясь и глазея на них. Обычно, отправляясь в город по магазинам или в ресторан, он рассчитывал, что люди не будут беспокоить его своим вниманием. Но сейчас их можно понять. Всем любопытно взглянуть на новую принцессу, тем более что свадьба состоялась только вчера.

Алекс взял ее под локоть.

– Пройдемся?

Заметив толпу, София быстро кивнула.

– Хорошо.

Они прошли пару улиц и оказались на Короткой улице – тихой и безлюдной. Всю дорогу телохранитель следовал за ними. Алекс остановился и показал на белую скамейку, предлагая присесть. Они сели.

– Может, нам просто перестать думать о наших отношениях? – предложил Алекс.

На лице Софии выразилось удивление.

– Как?

– Взять и не думать.

– Все не так просто, Алекс.

Алекс застыл, чувствуя ее обиду.

– Я обещаю вести себя прилично, миледи.

– Как долго?

– Как можно дольше.

София улыбнулась.

– Но если мы не будем думать, мы…

– Будем пробовать.

– И получать удовольствие?

– Да.

– Хорошо.

Алекс взял ее руку в свои. На сей раз София не отдернула руку.

– Хочешь пойти со мной в одно место?

– В какое?

– Сюрприз.

София не могла поверить своим глазам.

На экране перед ней появился ее ребенок – крошечное зернышко на темном фоне. Сначала вообще ничего не было видно, но доктор передвигал аппарат вдоль ее живота, и постепенно на экране появилось изображение. У Софии сжалось сердце и ком встал в горле. С трудом ей удалось спросить доктора:

– Это мой ребенок?

Королевский доктор взглянул на экран УЗИ-монитора и почтительно склонил голову.

– Еще рано так говорить, ваше высочество, но да, то, что вы видите, будет вашим ребенком.

Слезы набежали на глаза. София чувствовала, как новая жизнь зарождается внутри нее. Они с Алексом сотворили чудо. Потрясающе! Как сильно она любит своего мужа.

– И наследник королевского трона Лландарона, – добавил гордо доктор.

Она испуганно посмотрела на врача. Да, ее ребенок – наследник. Он или она – будущий принц или будущая принцесса Лландарона.

Как изменилась ее жизнь всего за три недели, подумала София, когда Алекс склонился над экраном монитора. Пять месяцев назад она была одна, без семьи, почти без друзей, без новой книги. А теперь у нее есть муж, семья, дядя, страна, цель в жизни, новые идеи для книги и, что самое главное, ребенок.

Нахмурившись, Алекс спросил:

– Что это, доктор Тэндоу?

– Сердце малыша, ваше высочество.

Алекс бессознательно сжал руку Софии.

– Но оно бьется так быстро.

– Абсолютно нормально, ваше высочество, – заверил врач.

– Чудесно, – выдохнула София.

– Да, ваше высочество.

Ваше высочество. Господи, привыкнет ли она когда-нибудь к помпезному титулу? С ним так неловко. Слишком роскошный титул для девчонки из Сан-Диего, все время торчавшей на дедушкиной яхте и проливавшей лимонад себе на платье.

– Я оставлю вас наедине, – доктор встал. – Ваши высочества, – с поклоном удалился королевский лекарь.

Когда за ним закрылась дверь, София повернулась к принцу. Как идут ему черная рубашка и черные брюки! Он выглядит просто великолепно! Темные волосы растрепались, лицо покрывает легкая щетина, поразительные аметистовые глаза сверкают на фоне загорелой кожи.

Он принадлежит ей.

Алекс погладил ее по щеке.

– Понравился сюрприз?

– Больше всего на свете. Спасибо.

– Простишь меня?

– За что?

Она знала, за что Алекс просит прощения, но хотела, чтобы он сам сказал. Она имела право. Если они хотят найти взаимопонимание, им нужно начать все с чистого листа. Только тогда можно будет, как предложил Алекс, «не думать».

Алекс скривился:

– За мое непростительное поведение сегодня утром.

София улыбнулась:

– Ах, за это.

– Ты примешь мои извинения?

– Хм, – потянула время София, чувствуя, как нарастает ее волнение, – мне кажется, такой проступок заслуживает наказания, как ты считаешь?

Алекс склонил голову и прижался к ее губам в страстном поцелуе. У нее внутри тут же вспыхнуло пламя.

– Вы такое наказание имели в виду, миледи? – прошептал он ей на ухо.

– Вы на правильном пути, ваше высочество, – хихикнула София.

– Что же еще мне сделать, чтобы искупить свою вину, миледи?

– Ммм…

– Поцеловать вас или… – его рука скользнула под блузку и замерла на кружевном лифчике, – приласкать?

София вздохнула.

– Может быть…

Происходил самый эротичный момент в ее жизни. Какое-то безумие! Разве она когда-нибудь могла подумать, что будет лежать на металлическом столе, полностью одетая, и целоваться со своим мужем, когда доктор может войти в любую минуту?

Так романтично.

Поцеловав мужа, София предложила:

– Может быть, доктор Тэндоу одолжит нам свой кабинет, скажем, на час?

Алекс улыбнулся и коснулся пальцем ее затвердевшего соска.

– Хотя твое предложение заняться любовью в столь необычном месте весьма интригующее, но у меня другие планы.

– Планы?

– Сейчас только начало, София…

– Ты меня дразнишь!

Алекс ослепительно улыбнулся.

– По-моему, нам пора идти.

Он помог ей спуститься со стола.

– Пойдем в пляжный домик и переоденемся к ужину. Сегодня я повезу тебя в кино и в ресторан.

– Свидание?

– Именно так.

– Ужин, кино… а потом?

Алекс нагнулся и прошептал ей на ухо:

– Потом посмотрим…

Дрожь возбуждения пробежала по позвоночнику.

– Интересно…

– Ты сводишь меня… – его голос охрип от страсти.

– С ума? – хихикнула София.

– От счастья.

Эти слова сами слетели с его языка – внезапно и неожиданно. Алекс не понял, как сказал их, но для Софии они прозвучали самой прекрасной музыкой. Не дав ему больше ни слова произнести, она потянула принца за руку:

– Пойдемте, ваше высочество. Пора домой.

 

Глава десятая

Комнату освещали только отблески огня в камине. Алекс выпутался из шелковых простыней и притянул к себе Софию. Они лежали, тесно прижавшись, и он чувствовал каждый изгиб ее совершенного тела. Она была прекрасна какой-то сказочной красотой, его русалка, в очередной раз подарившая ему любовь.

Усталые и удовлетворенные после любовных утех, они лежали, не в силах оторваться друг от друга. Алекс не мог устоять перед искушением поцеловать ее еще раз и прошептать:

– Расскажи мне.

София просунула ногу между его бедрами.

– Ты будешь смеяться.

Ее слова вызвали бурную реакцию со стороны Алекса. Хрипловато он прошептал:

– Разве я похож на человека, смеющегося по всякому поводу?

– Повод не всякий.

Улыбнувшись, Алекс крепче прижал к себе жену, показывая, что здесь он распоряжается. Но даже такой близости Алексу казалось мало. Он опять хотел оказаться внутри нее, ощутить ее внутренний ритм, услышать, как бьется сердце под его ухом. Он никак не мог насытиться Софией. И это сводило его с ума. Он, Александр Торн, мужчина, привыкший держать свои чувства и желания под контролем, так распустился. Необходимы усилия, чтобы себя остановить, но он добровольно отдался во власть своей королевы. Почему?

Ему не хотелось думать о причине.

– Что бы ты ни попросила, София, – поцеловал он ее в лоб, – я позабочусь об этом.

– Хорошо, – вздохнула девушка. – Я хочу хлебный пудинг со сливками.

– Хм, – Алекс посмотрел в окно, за которым светало, – придется немного подождать.

– В деревне нет пабов, открытых всю ночь?

– Боюсь, нет. Но я могу разбудить дворцовую прислугу.

– Нет, ни в коем случае, – уткнулась ему в плечо девушка. – Я могу подождать до утра.

Ее шелковистые волосы щекотали ему шею, и Алексу было это приятно. Да и какой мужчина устоял бы перед рыжей головкой, так доверчиво покоящейся у него на плече. Как и все мужчины, Алекс не устоял. Умная, искренняя и очаровательная девушка стала его самой большой слабостью.

– Может, тебе хочется чего-нибудь другого? – спросил он.

София приподняла голову и посмотрела на мужа:

– А что ты предлагаешь?

Алекс провел пальцем по ее нижней губе, борясь с желанием поцеловать ее снова. Ее взгляд сводил его с ума.

Проклятье, как она может так смотреть на него? Так, словно умеет читать его мысли. Почему их отношения не могут быть легкими?

Потому что София – особенная женщина.

А он просто не мог противиться ее очарованию.

– Слишком сложный вопрос, ваше высочество, – голос Софии вырвал его из задумчивости и вернул к реальности. А самым реальным в данный момент оставалась София – аромат ее кожи, блеск ее глаз, музыка ее голоса.

Алекс находился во власти ее магии.

Резким движением он перевернул Софию так, чтобы она оказалась сверху. Ее стройные ноги сжали его талию.

– Себя, – объявил он, чувствуя, как ее горячее и влажное лоно прижимается к его твердому члену. – Но я тоже хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня.

– Что же?

– Кое-что сладкое…

София улыбнулась.

– Что же? – повторила она.

Не давая ответа, Алекс приподнял ее за бедра и подтянул к себе, пока ее лоно не оказалось у его губ.

София беспомощно замерла. Она никогда еще не испытывала такого… Ночь потрясающих ощущений! С Алексом ей все казалось особенным…

София ничего ему не сказала. Она поняла, что настало время не для разговоров и выяснения отношений, а для удовольствия.

Алекс начал целовать и гладить ее тело. Ласки дурманили сознание Софии, и вдруг острое, как нож, наслаждение пронзило ее.

София закусила губу в предвкушении. Стоны рвались из горла. Что он чувствует? – крутилось у нее в голове. Что он чувствует, лаская ее так бесстыдно?

Любовь и страсть подхватили ее в безумном вихре. Алекс стал первым мужчиной, которому она открыла все свои сокровенные секреты.

Алекс провел языком по самому чувствительному месту, и София чуть не потеряла сознание от блаженства. Острые иглы сладостного ощущения вонзились в ее трепещущее тело. Электрический ток побежал по крови, высекая огненные искры. Ожидание, немыслимое, невыносимое, нахлынуло на нее.

И наконец все поплыло перед глазами. Язык Алекса порхал взад и вперед, лаская ее клитор легкими, как трепет крылышек бабочки, прикосновениями.

– Алекс, – выдохнула София, не находя слов, чтобы сказать ему о своих ощущениях, ведь она и представить себе не могла, что такое вообще существует. Алекс открыл ей дверь в новый мир, и теперь она целиком и полностью принадлежит ему.

– Я знаю, милая, я знаю, – прочитал ее мысли муж.

Его горячее дыхание усиливало наслаждение от прикосновений его языка во сто крат. София больше не могла сдерживать криков. Алекс сжал ее дрожащие бедра, не прекращая ласк. Волны радостного удовлетворения бежали по ее телу. Сердце билось так сильно, что готово было выскочить из груди.

София прижала Алекса к себе, и он вошел в нее.

– София, – выдохнул Алекс.

Его жезл был такой горячий и твердый внутри нее, что София чуть не задохнулась. Она опять почувствовала сладость близости любимого человека. С каждым новым толчком она понимала, что Алекс – единственный мужчина, которого она будет любить всю жизнь.

Если б только Алекс тоже понял это!

Алекс сжал ее трепещущие бедра и проник так глубоко, что все грустные мысли испарились.

Рассвет они встретили на пляже. Солнце поднималось из-за моря подобно гигантскому персику. София прижалась крепче к Алексу, поеживаясь от прохладного утреннего ветерка, разметавшего ее локоны.

Неужели все это совершилось с ней? – спрашивала у спокойного моря София, вглядываясь в туманную линию горизонта.

Как могло произойти, что она влюбилась в этот сказочный остров? Как случилось, что здесь она обрела семью? Она безмерно благодарна Богу за своих новых сестер, за внимательного отца и за дядю, который так напоминал ей дедушку.

Но больше всего она благодарна Богу за то, что у нее теперь есть Алекс.

– Какой ты была в детстве, София?

Неожиданный вопрос смутил девушку. Потому ли, что она думала о семье, когда Алекс его задал, или потому, что Алекс так долго лежал молча.

Полчаса назад именно он предложил пойти на пляж. После того как они в третий раз за ночь занимались любовью, оба остались совершенно без сил. Но спать они не смогли.

Им хотелось побыть вместе, подумала София.

Она была обнаженной, но чувствовала себя уютно и тепло в огромном одеяле, которое Алекс взял с собой. Они сидели у самой воды и молчали, думая каждый о своем. Вопрос Алекса нарушил молчание.

– Ребенком, – пошутила София, – и очень любопытным. Мне все время приходили в голову сумасбродные идеи, которые непременно надо было претворить в жизнь. Я становилась очень изобретательной, когда дело касалось всяческих проделок.

– Могу себе представить, но…

– Но?

– Я думаю, ты кое-что забыла.

София вопросительно посмотрела на мужа:

– Что же?

Алекс кивнул и голосом скучного преподавателя произнес:

– Нашему высочеству кажется, что ты отличалась большим упрямством.

– Интересно, почему же вы так решили?

Алекс расхохотался.

– Привести пару примеров?

– Хорошо, хорошо… – поспешила ответить София, хмурясь. – Может быть, я действительно чуточку упряма.

– Только чуточку?

– Ладно. Я упрямая. Очень упрямая, как мул. Доволен теперь?

– Безумно, – усмехнулся Алекс.

София улыбнулась. Ей так нравилось болтать с ним о всяких пустяках. Она полностью расслабилась. И говорили они как старые друзья, не забывая флиртовать друг с другом.

– Знаешь что? – подвинулась ближе София. – Несмотря на все мое упрямство и безумные проделки, я всегда любила помечтать, причем часто в самое неподходящее время.

Алекс нежно уложил ее на спину. Одеяло защищало их от песка и морских брызг.

– И о чем ты мечтала, София?

– О будущем…

О том, чтобы встретить кого-нибудь, похожего на тебя, могла она добавить, но не осмелилась.

– И каким ты видела будущее?

– Ну, когда мне исполнилось пять, я мечтала, что вырасту и соберу самую большую коллекцию кукол Барби, – усмехнулась девушка. – Потом я мечтала стать врачом-терапевтом. Но когда я начала писать рассказы, я поняла, что хочу быть писательницей.

Алекс молчал, о чем-то думая, потом произнес:

– Тебе повезло. Твои мечты стали явью. Нежность переполняла ее. София прошептала:

– А ты каким был в детстве?

– Ты удивишься.

– Правда? – усомнилась София.

– Я был умным.

– Ну конечно.

– Красивым.

– Разумеется.

– И слишком серьезным для моих лет.

– О нет! – шутливо удивилась София.

Со смехом Алекс склонился над ней. Его черные волосы блестели в лучах утреннего солнца. Уголки красивого рта приподнялись в улыбке.

– Нехорошо издеваться над кронпринцем Лландарона.

Приподняв бедра, чтобы ощутить, как он возбужден, София прошептала:

– А что ты можешь со мной сделать? Посадишь в подземелье замка?

– Нет, у меня другие планы.

– Какие?

– Пытка. Чувственная, медленная, сводящая с ума пытка. После нее ты будешь все время провоцировать меня наказать тебя еще раз.

Его слова возбуждали сильнее самой интимной ласки. Ее кожа горела, желание пульсировало в крови. София выдохнула:

– Слишком жестокое наказание…

Но Алекс ничего не ответил. Шутки закончились. Он просто лежал сверху, не пытаясь войти в нее, как она того хотела, жаждала, ждала… Выражение его лица стало задумчивым.

– София?

– Да?

– Я хочу, чтобы наш ребенок тоже мечтал.

Его голос звучал так искренно, что София не выдержала. Горячие слезы защипали глаза, но она проглотила ком, вставший в горле. Алексу нужны не ее слезы, а поддержка.

– Он, – улыбнулась девушка, – или она будет мечтать.

– Мы сделаем все для этого.

– Конечно.

Алекс склонил голову и прижался к ее губам в нежном поцелуе.

– Да.

Обхватив его шею, София вздернула подбородок и посмотрела ему в глаза. Там она увидела его боль, прочитала его мысли, угадала его мечты… И Алекс не отвел взгляда.

И внезапно ей в голову пришла мысль.

– У меня есть идея для рассказа!

– Что?

– Для моей новой книги. Мне было трудно начать ее, потому что я задумывала не ту книгу. Но теперь я знаю, о чем должна писать, Алекс.

Алекс поцеловал ее в губы, в щеку, в ухо.

– Мне нравится видеть тебя счастливой.

Я люблю тебя, подумала София, закрывая глаза и растворяясь в его поцелуе. Руки мужа погладили ее спину.

– Вы вдохновили меня, ваше высочество, – прошептала она.

Алекс поцеловал ее в шею – туда, где бился пульс, и проложил цепочку из поцелуев к груди.

– Я?

– Именно вы, – хрипло пробормотала София.

Алекс откинул одеяло – их единственную защиту от ветра – и поцеловал ее грудь.

– Я горжусь тобой, брат.

– За то, что я прошу у тебя совета, как обставить детскую? – удивился Алекс, входя с Кэти в «Беллес энд Бьюкс» – самый дорогой детский магазин на острове.

Конечно, по традиции наследник Лландарона должен спать в королевской колыбельке, завернутый в пеленки, сшитые специально для него монахинями монастыря Святого Августина, что в часе езды на западном побережье. И Алекс намеревался соблюсти традиции, но он хотел и сам купить пару вещей для малыша. Одеяльца, игрушки, манеж. Может, даже пару книг. Он будет читать их малышу. Алекс слышал, что младенцы различают звуки еще в животе матери. И он хотел, чтобы малыш научился узнавать голос отца как можно раньше.

– Я горжусь тем, что ты так заботишься о ребенке, – ответила Кэти, беря его за руку и оглядываясь по сторонам. – Я и не думала, что наступит день, когда ты перешагнешь порог детского магазина.

– Тут нет ничего особенного, Кэтрин, – рассердился Александр. – София занята. Она пишет. И я решил сделать ей сюрприз, купив пару вещей. Вот и все.

– Ерунда, как говорит Рэйнен, – рассмеялась Кэти, подводя его к кроваткам. – Ты хочешь, чтобы она чувствовала себя счастливой.

– Кэтрин, – угрожающе начал принц.

– Не надо стыдиться своих чувств.

– Я не стыжусь.

– Рада слышать! Потому что, братишка, ты будешь замечательным мужем, хочешь ты того или нет.

Сладкий аромат детской присыпки в воздухе кружил голову, но дело не только в запахе. Слово «муж» привело его в состояние экстаза. В прошлом оно вызывало горький привкус у него во рту, раздражало и пугало. Он терял над собой контроль, слыша его. Но стоило в его жизни появиться рыжеволосой красавице, как это слово разбудило в нем давно забытые мечты.

Он повернулся к Кэти, которая пристально смотрела на него.

– Как ты думаешь, Софии больше понравится белый или зеленый?

– А ты как думаешь?

– Хватит играть в игры, Кэтрин. Я слишком занят, чтобы торчать здесь весь день.

– Правильно, – ответила она, пробуя на ощупь светло-розовое одеяльце. – Ты же должен работать. С чего ты бросил работу посреди дня?

Алекс наградил ее угрожающим взглядом.

– Я уже начал раскаиваться, что позвал тебя с собой.

Сестра коснулась его плеча и улыбнулась:

– Прости. Я не хотела рассердить тебя. Просто…

– Что?

– Ты уже понял, что твои мечты стали реальностью, Алекс?

– Не понимаю, о чем ты.

– О том, что твоя красавица русалка вышла из воды. Огненно-рыжие волосы, изумрудные глаза. Один ее взгляд – и ты стал совсем другим человеком. Ты чувствуешь себя так, словно научился летать.

Продавец прошел рядом с ними, и Алекс понизил голос до шепота:

– Я только могу повторить. У нас с Софией совсем другие отношения.

– Нет?

– Нет.

– Тогда какие?

– Мы женаты и ждем ребенка.

– И все?

Алекс уже хотел ударить кулаком в пеструю голубую стену. Разумеется, он давно уже заметил сходство между детскими мечтами и его сегодняшней жизнью. Господи, помоги мне, взмолился он. Слишком много совпадений. Но они не имеют никакого значения. Да, он нашел женщину своей мечты и женился на ней…

Алекс застыл. Откуда у него возникла такая безумная мысль? Женщина его мечты… Он уже взрослый для подобных глупостей.

– А что ты думаешь о книжном шкафе? – поспешил он сменить тему в надежде, что Кэтрин не будет настаивать. – Стоит заказать его?

Но Кэтрин не поддалась на уловку. Она подошла ближе и, пристально глядя на него, прошептала:

– Она не Патрисия.

– Что?

– Она не Патрисия. И ты больше не мужчина, который несчастен в браке.

Алекс нахмурился.

– Я знаю, Кэтрин.

– Мне так не кажется, Алекс. Я думаю, что ты никак не можешь избавиться от мрачных воспоминаний и боишься открыться Софии. Ваши отношения под угрозой. Тебе нужно что-то сделать.

Разочарование и усталость сменились гневом. Сквозь стиснутые зубы Алекс процедил:

– Я не хочу обсуждать наши с Софией отношения.

Кэтрин не испугалась угрозы в его голосе.

– Мы еще не начали ничего обсуждать.

– Не знаю, нравятся ли мне такие доверительные отношения между братом и сестрой, Кэтрин. Ты стала слишком свободно мыслить. Как американка.

– Тогда тебе нужно привыкнуть к моему новому взгляду на жизнь, братишка, – пошутила сестра, – потому что подобное определение подходит не только ко мне, но и к Фрэн, жене твоего брата, а больше всего к твоей собственной жене.

Алексу нечего было возразить. У него перед глазами возникла София. Обнаженная, на пляже. Волосы распущены, глаза сверкают. Очаровательная упрямица.

Одна мысль о ней заставляла его сгорать от желания.

– Упрямая девчонка, – пробормотал он вполголоса.

Кэтрин услышала и захихикала.

– Бедный Алекс. Ты потерял свое сердце навсегда.

С гримасой неудовольствия Алекс парировал:

– Если я что-то и потерял, так это рассудок, когда позвал тебя с собой сегодня. Ты будешь мне помогать или нет?

– Софии понравится светло-зеленый, – сестра поцеловала его в щеку, – но что-то подсказывает мне, что ты и сам знаешь это.

Алекс улыбнулся и позвал продавца.

 

Глава одиннадцатая

Чашка чая, к которой София так и не притронулась, постепенно остывала. Но это хороший знак. Со дня смерти дедушки часто чай или кекс или шоколадка оказывались съеденными еще до того, как она напишет первое предложение. Если вообще напишет.

Но не сегодня. Сегодня все по-другому.

…Делла Денкинс сотворила только три волшебных сна в ту ночь. Но каждый ребенок, получивший волшебный сон в подарок, просыпался счастливым и полным радужных надежд.

София отложила ручку и довольно оглядела результат проделанной работы. Теперь можно с чистым сердцем вывести затейливое «Конец» внизу листа, что она и сделала с улыбкой на губах. Наконец-то чудо свершилось. Длившийся почти год творческий кризис преодолен, и она написала книгу за одну неделю.

Книгу, которой она может гордиться. Она посвятит ее мужу и будущему ребенку. На сей раз ее история не про животных, которые умели говорить, и не про потерявшегося мальчика, который нашел новых друзей.

Она написала историю про мечты.

Внезапный приступ голода вернул ее из области грез в реальный мир. Неприятное ощущение в пустом желудке теперь возникало у нее постоянно. Оно сопровождалось легким головокружением и чудовищным аппетитом. София просто не могла ничего с этим поделать.

Радости беременности, пошутила она про себя, вставая и направляясь к холодильнику. Что у нас тут есть? Большая банка с арахисовым маслом. Алекс обожал арахисовое масло.

Утром Алекс сказал, что приедет на ланч, если рано закончит дела. София достала мармелад и арахисовое масло и потянулась за хлебом. Он приедет сегодня. Как и каждый день всю неделю. Они будут есть бутерброды и рассказывать друг другу, что делали утром.

Время шло им на пользу. Дни, наполненные любовью и романтикой, проходили быстро. Они разговаривали, смеялись и спорили о будущем их ребенка. Каждую ночь они любили друг друга в постели Алекса и, обнявшись, засыпали.

У них был настоящий брак. Его даже можно было назвать счастливым. София дала Алексу время разобраться в своих чувствах и предоставить им обоим шанс на счастье.

С радостными мыслями София принялась за приготовление бутербродов. Она отрезала два ломтя хлеба и открыла банку с арахисовым маслом.

И тут время остановилось.

Острая боль пронзила живот и стерла счастливую улыбку с губ. С громким стоном она выронила банку с маслом и схватилась за живот, корчась от боли.

Страх душил ее. Все потемнело перед глазами. София ловила ртом воздух, пытаясь успокоиться ради ребенка. Она стала дышать равномерно, молясь, чтобы боль ушла.

Но она не уходила.

А только усиливалась.

Каждый мускул тела сжался от боли. В панике София хотела закричать. Каждый новый приступ боли раздирал ее на части. Горячие слезы застилали глаза. София, преодолевая себя, потянулась к телефону.

Господи, не дай мне потерять ребенка.

Еще один приступ боли. Теперь в самом низу живота. София уронила руку.

– София?

София не слышала дверного звонка, не слышала женского голоса, звавшего ее по имени. Все происходило как в тумане.

– София? Ты дома? Это я, Фрэн.

Собрав последние силы, София выкрикнула имя единственного человека, который ей сейчас был нужен:

– Алекс…

Алекс вошел в пляжный домик с улыбкой на обычно серьезном лице. Он просто не мог ничего с собой поделать. С того самого момента, когда увидел ее на носу корабля, со сверкающими в лучах заходящего солнца волосами, ему просто необходимо видеть ее снова и снова.

Может, когда-нибудь острота чувств спадет. И он снова станет прежним принцем Александром – серьезным, холодным и совсем не романтичным.

Алекс поставил портфель возле двери. По правде говоря, ему не хотелось становиться прежним Алексом. Он ненавидел себя прежнего. Серьезным, холодным, без тени романтики он заставлял себя быть, чтобы вынести все, что с ним происходило.

Но София Данхилл Торн все изменила.

Он стал другим.

– Дорогая, я дома, – позвал он, улыбаясь своим мыслям и ожидая появления Софии в любую секунду.

Когда он пришел вчера, София сидела за обеденным столом. Абсолютно голая. С серьезным выражением лица и веселыми искорками в глазах она заставила его съесть бутерброд, прежде чем получить десерт…

Сладостная пытка.

Ну что ж. Сегодня ее очередь есть десерт. Ее любимый – хлебный пудинг со сливками, которым Алекс сам будет кормить ее, наслаждаясь зрелищем розового язычка, облизывающего сладкие губы.

Где же София?

Не переставая улыбаться, Алекс шел из комнаты в комнату. Наверно, она ждет его обнаженная в спальне или в благоухающей ванной. Но ее нигде не видно. Все комнаты пусты. Нахмурившись, Алекс поспешил на кухню в поисках записки. Может, она пошла в магазин или устроила пикник на пляже? Но ведь он бы тогда заметил ее.

Глупый детский страх закрался в душу. Страх, которого он так давно не испытывал. Зачем он вернулся теперь? Но Алекс не мог с ним бороться.

Что случилось? Может, он что-то упустил? Не заметил, что София несчастлива с ним? Что ей плохо в Лландароне? Что она недовольна их браком? Она ведь не хотела выходить за него замуж. А прошлую неделю она много работала и мало обращала на него внимания.

Она говорила, что пишет книгу.

Алекс запустил пальцы в волосы. Конечно, дело в книге. Может, она закончила ее и пошла праздновать с подругами или на почту, чтобы отправить рукопись издателю…

И тут Алекс заметил мигание автоответчика. Изумившись собственной глупости, он поспешил нажать кнопку в надежде услышать голос жены.

– Ваше высочество. Сейчас около одиннадцати часов, – прозвучал незнакомый мужской голос. – Ваша яхта починена. Мы ее промаслили и отполировали, как вы и просили. И не волнуйтесь насчет провизии. Я лично проследил, чтобы все было подготовлено к вашему плаванию.

Автоответчик замолчал. Больше сообщений не было.

Сердце Алекса остановилось. Он задыхался. Он стоял, не в силах отвести взгляда от телефона.

Все подготовлено к вашему плаванию.

Как волна в океане, его прошлое нахлынуло на него. Вот он входит в свой дом в Шотландии и узнает, что Патрисия исчезла. Без записки, без объяснений.

Все в точности как сегодня.

Сердце Алекса словно сжало стальной хваткой.

Почему он забыл свои клятвы? Забыл о прошлом? Поверил в то, что Софии он небезразличен, что она искренне любит его?

Почему? Гнев, смешанный с унижением, вспыхнул в нем. Он ненавидел себя за то, что потерял контроль над своими чувствами.

Ничего, он выдержит. Чего бы ему это ни стоило. Он обязан. София ждет от него ребенка. Его ребенка! Наследника трона Лландарона. Ребенок навсегда останется с ним.

Алекс ударил кулаком о кухонную стойку. Проклятье слетело с его губ.

Если София хочет уехать – пожалуйста, но она не заберет с собой ребенка.

– Алекс!

Алекс резко обернулся. В дверях стоял его брат Максим, опустив глаза.

Губы Алекса вытянулись в одну линию. Он опоздал с новостями. По крайней мере Патрисия послала с известием о том, что не вернется, священника, а не члена его семьи.

– Что тебе нужно, Максим?

– Я стучал очень долго, – неловко начал Максим.

Алексу не хотелось никого видеть.

– Мог бы и так зайти, – угрюмо отозвался он.

– Я так и сделал. Послушай, Алекс, я должен тебе кое-что сказать. Я хотел позвонить, но боялся оставить сообщение, потому что не знал, какой будет твоя реакция… – Максим замялся. На лице его выражалась искренняя забота о брате. – Ты выглядишь так, словно готов задушить любого, кто войдет…

Брата, если он не заткнется, подумал Алекс.

– Тебе известно, где София? – спросил Алекс.

Брат отвел взгляд.

– Отвечай, Максим, черт тебя побери.

– Фрэн приехала навестить ее, но когда она вошла…

– Я знаю, – оборвал Алекс.

– Что знаешь?

– Она ушла.

– О чем ты?

– Она уехала, сбежала, ты это собирался сказать мне?

– Алекс, тебе лучше присесть.

– Я не хочу сидеть, – заорал Алекс, приближаясь к брату. – Скажи мне, что, черт возьми, происходит!

Едва слышно Максим произнес:

– Алекс, Софию увезли в больницу.

 

Глава двенадцатая

Рэйнен склонился над ней и заботливо спросил:

– Как ты себя чувствуешь, девочка?

– Лучше. Боль почти ушла, – потрясла головой София. – Кто бы мог подумать, что растягивание связок так болезненно. – Присев, она посмотрела на дядю. – Рэйнен, ты знаешь, что уже в десятый раз задаешь мне один и тот же вопрос?

– Прости, я так сильно переживаю за свою племянницу, – признался Рэйнен смущенно.

– Племянницу? Так ты признаешь, что мы родственники?

– Чушь! Я всегда признавал это. – Рэйнен…

– Ладно, признаюсь. Я был не прав в день нашего знакомства. Но теперь я исправился.

София перевела взгляд на вазу с вереском на тумбочке рядом с кроватью.

– Вижу.

– Ты моя любимая племянница.

– Рада слышать.

– Я и мой брат, старый баран, были чертовски упрямы и никак не хотели прийти к согласию. Мне очень жаль. Но ты здесь ни при чем.

Ситуация располагала к откровенному разговору, и София воспользовалась представившейся возможностью.

– Хорошо, Рэйнен. Но я хочу знать. Что между вами произошло?

Рэйнен вскочил на ноги и начал мерить комнату шагами.

– Робби жил в Баратине, пока ему не исполнилось тринадцать. Мы жили вместе: он, я и наша мама. Время было не самое легкое. Папа умер за два года до того случая, и мы не отходили от маминой юбки ни на шаг, как новорожденные жеребята, – Рэйнен подошел к окну, – но она нас не замечала. После смерти отца она стала сама не своя. Ушла в себя. Робби и я делали все, чтобы привлечь ее внимание, но безуспешно. Ничего не помогало, пока…

София не хотела торопить его, но боялась, что он не захочет рассказывать дальше. Слишком много злости накопилось у него внутри за прошедшие годы.

– Что же все-таки случилось, Рэйнен? – спросила она тихо.

– Произошла грустная история, София.

– Пожалуйста, расскажи.

– У Робби появилась идея, – начал Рэйнен упавшим голосом. – «Давай сделаем вид, что мы потерялись, – предложил он. – Она будет волноваться и искать нас». – Дыхание старика стало прерывистым. – Так она и сделала. Пошла нас искать. Мы всегда играли на пляже, и она хорошо знала, где мы. Шел дождь. Она поскользнулась на камне, упала и ударилась головой…

– О, Рэйнен.

– Тетя из Америки приехала, чтобы забрать нас, но я отказался ехать. Я не хотел оставлять Лландарон и умолял Робби не уезжать, но он сказал, что не может оставаться, после того как…

– И все годы…

– Я винил его в смерти матери, – признался Рэйнен, – и ненавидел за то, что он бросил меня.

София в волнении сглотнула.

– Мне так жаль, Рэйнен.

Теперь она многое понимала, понимала, почему дедушка так часто грустил, почему он всегда мечтал проплыть на корабле вокруг Лландарона, но не сходя на берег.

Когда брат дедушки посмотрел на Софию, в его глазах она не увидела ни злости, ни разочарования, только грусть.

– Спасибо тебе, девочка. Теперь все кончено. Я больше не злюсь на Робби. Я примирился с прошлым. Мы оба поступали так, как считали правильным.

– Ты мудрый человек, Рэйнен. Я бы хотела, чтобы все так оценивали ошибки прошлого.

– Ты говоришь о принце?

София внезапно почувствовала себя очень одинокой. В поисках утешения она потянулась к старику.

Тот сел рядом с кроватью и взял ее руку в свои.

– Ты его любишь по-настоящему?

– Да, больше всего на свете. Я только хочу…

– Чего, девочка?

Она покачала головой.

– Мои желания несбыточны.

– Чтобы он в тебя влюбился?

– Да, – грустно улыбнулась София.

– Подожди, так и будет. Дерево тоже не падает с первого удара.

Она ошеломленно посмотрела на него. Прошлое вернулось к ней с новой силой, но ее прошлое было счастливым и имело много хороших воспоминаний.

– Дедушка тоже так говорил.

Рэйнен поцеловал ее в лоб.

– А кто, ты думала, его научил?

– Привет, София.

Элегантная принцесса с седыми волосами и фиалковыми глазами вошла в палату с грацией королевы.

– Привет, Фара, – улыбнулась София.

Старая женщина подошла и встала рядом с Рэйненом. Ее взгляд, обращенный к больной, светился добротой.

– Ты уже не такая бледная, моя дорогая.

– Доктор сказал, что завтра я смогу поехать домой.

– Он хочет еще понаблюдать тебя. Он хороший врач.

– Ерунда, – фыркнул Рэйнен. – Она абсолютно здорова, правда, девочка?

– Именно так, – заверила с улыбкой София.

Фара рассмеялась звонким, как колокольчик, смехом.

– Мы должны дать ей отдохнуть, Рэйнен, милый.

Рэйнен, милый?

Когда это успело случиться? И как?

София прикусила язык, чтобы не спросить. На ее глазах Фара положила руку на плечо Рэйнену, а он накрыл ее руку своей. Тут она больше не смогла сдерживаться.

– Что с вами происходит? – выпалила девушка.

Рэйнен нахмурился. Фара ответила:

– Отдыхай. Все новости позже. – Фара подтолкнула Рэйнена к выходу. Через плечо она добавила: – Мы приведем Александра, как только он появится, милая.

София с грустью смотрела, как они уходят. Ничего она не хотела так сильно, как счастья для своего дяди и новой тети. Хотела, чтобы они открыли свои сердца любви и всегда были вместе.

То, что они снова вместе, – настоящее чудо, которое давало Софии надежду на будущее. У них с Алексом тоже есть шанс? Неужели они состарятся и поседеют, так и не узнав, что такое счастье?

Или все-таки они позволят своим сердцам открыться навстречу счастью, любви, мечтам о будущем и для них начнется новая жизнь?

Из-за страха, сжимавшего его сердце, Алекс едва различал, куда бежит. Он выскочил из лифта на четвертом этаже больницы и бросился к палате, где лежала София. Увидев Рэйнена, он вцепился в его рубашку дрожащими руками:

– Рэйнен, как она?

– Успокойтесь, ваше высочество. С ней все в порядке.

– В порядке? Что сказал врач? Где он?

– Он у других пациентов, – Рэйнен погладил крестного сына по руке. – Клянусь, сынок, с ней все в порядке. У нее вдруг начались сильные боли. Матка начала растягиваться, так объяснил доктор. Все нормально.

– О, слава богу, – выдохнул Алекс.

Все как будто восстало против него сегодня: ужасные пробки, неработающий мобильный, холодный страх, сжимавший сердце.

– Я должен ее увидеть, – Алекс рванулся к палате Софии. Ему столько надо сказать ей, попросить прощения, он не мог больше ждать.

Рэйнен побежал за ним.

– Прежде чем ты войдешь, я хочу тебе кое-что сказать.

Отмахнувшись, Алекс пробормотал:

– Нет времени. Я хочу ее увидеть.

– Ты должен выслушать меня, – Рэйнен схватил Алекса за руку и заставил остановиться.

Александр резко повернулся. В его глазах появилась угроза.

– Что, черт побери, происходит, Рэйнен? Ты о чем-то умалчиваешь?

– Нет, нет. София и ребенок в полном порядке. Но мы все испугались.

– Тогда в чем дело? Я должен быть с ней, а не тратить время…

– Присядь и успокойся! – рявкнул пожилой мужчина.

Алекс опешил. Никто никогда так с ним не говорил. Даже его собственный отец. А ведь Рэйнен приходится ему только крестным.

Проглотив резкие слова, он сделал так, как ему велели. Опустился на скамью и выжидательно посмотрел на Рэйнена.

Рэйнен не присел рядом. Он поставил ногу на скамейку и склонился над Алексом.

– Если ты не любишь Софию, отпусти ее.

– О чем ты, черт побери?

– Ты сам прекрасно знаешь.

– Я никогда не отпущу ее или моего ребенка, – твердо заявил Алекс.

– Ты не можешь использовать ее в качестве лекарства от унижений, причиненных бывшей женой.

– Ты мне не отец, чтобы учить меня.

– И все же я возьму на себя такую задачу, Александр.

– С каких пор?

– С тех самых. – Рэйнен выпрямился. Шепотом, чтобы персонал больницы ничего не расслышал, он продолжал: – Неважно, с каких пор. Она моя кровь и плоть. Я буду защищать ее.

– От чего? – требовательно спросил Алекс. – От меня?

– Да, если потребуется.

Алекс фыркнул.

Рэйнен положил руку ему на плечо. Его голос смягчился.

– Неужели ты хочешь для нее такой жизни, которую сам вел? С мужем, который ее не любит?

Слова ранили больнее, чем Алекс того ожидал. И мучительные вопросы… Что будет лучше для Софии? Какое место она занимает в его жизни? Он не хотел отвечать на них до нынешнего момента. Он знал, зачем она ему нужна, но вот что нужно самой Софии…

Проклятье, он не хотел задумываться. Если Алекс начнет задаваться такими вопросами, он непременно спросит, а чего сам хочет от жизни.

Со злостью принц процедил сквозь стиснутые зубы:

– Мне не нужны советы человека, который столько лет сам прятался от жизни.

Старик не шелохнулся.

– Теперь все в прошлом. Твоя тетя Фара хорошо меня знает. Я больше не позволю страхам управлять моей жизнью.

Алекс вскочил. Хватит с него разговоров и поучений, хватит самокопания.

– Рад за тебя, – отрезал он. Взгляд его стал холодным. – А теперь дай мне пройти.

– Упрямый, невоспитанный мальчишка… – пробормотал Рэйнен.

Однако он отступил в сторону, давая дорогу Алексу.

София смотрела в окно, когда Алекс вошел. Но она быстро повернулась и встретилась с ним взглядом. Сначала Алекс показался ей сердитым, но, когда он подошел ближе, она поняла, что он напуган.

– София! – Его голос окутал ее, словно мягким пушистым одеялом.

– Я так рада, что ты пришел, Алекс.

Он присел на край постели и коснулся ее руки.

– Мне так жаль, что меня не было с тобой, когда тебе было плохо.

– Все хорошо.

Почему он такой далекий и отстраненный? Почему так напряжен? Он испугался, что она могла потерять ребенка. Ну, разумеется. Только ребенок имеет значение.

– Не волнуйся, с ребенком все в порядке, – заверила она.

– Я знаю. Ты не представляешь, как я счастлив.

– Тогда почему такое грустное лицо?

– Дорогая, я волновался за тебя.

Надежда робко шевельнулась у нее внутри.

– За меня?

Алекс кивнул.

– Я думал, что у меня случится инфаркт по дороге в больницу, так я волновался.

– Не самая удачная идея, – улыбнулась девушка. – Тогда мы оба оказались бы в больнице.

– Я серьезно, София. Ты до смерти напугала меня.

– Почему, Алекс? – выдохнула София.

– Я же сказал, – напрягся Алекс. – Я волновался за тебя.

– Что же тебя так волновало? – спросила София.

– София, черт, ты мне небезразлична.

– Действительно?

– Ты единственный человек, с которым я могу говорить обо всем.

– Разве?

София старалась оставаться спокойной, но сердце ее бешено билось. Она так ждала, что Алекс наконец откроет ей свое сердце, расскажет о своих чувствах.

– Ты замечательная. Умная и веселая.

– Спасибо.

Алекс рассеянно кивнул, гладя ее руку.

– Мне необходимо всегда находиться с тобой. Я не могу представить свой день без тебя.

Она сжала его руку.

– И ночь?

– Само собой разумеется.

– Ох, Алекс. – София не могла не рассмеяться.

– Что?

– Ты знаешь, что значат твои слова?

Алекс смутился.

– Ты меня любишь.

У него глаза полезли на лоб, со смехом подумала София, но не смутилась. Они с Алексом прошли долгий путь до нынешнего разговора, когда можно уже не скрывать друг от друга ничего.

Столько недель она молчала, не осмеливаясь рассказать ему о своих чувствах и мечтах, надеясь, что он признается первым.

И наконец дождалась.

– Не смотри на меня так, – София взяла его лицо в ладони. – Вы любите меня, принц Александр, и я люблю вас.

– София!..

– Мы созданы друг для друга, Алекс. Вспомни. Твоя мечта, моя поездка в Шотландию, кораблекрушение рядом с твоим домиком. Это судьба.

– Я не верю в…

София остановила его поцелуем.

– Не бойся. Мы всегда будем вместе. Я никуда от тебя не уйду. – Она поцеловала его снова, шепча: – Я никогда не унижу тебя и не сделаю тебе больно, Алекс. Не бойся любить меня.

Алекс уронил голову и застонал:

– Я не боюсь!

– Что?

– Я не боюсь любить тебя, дорогая. Больше не боюсь. Я больше не хочу сдерживать свои чувства. Я слишком люблю тебя, девочка. Я влюбился в тебя в тот самый момент, когда увидел впервые. – Алекс страстно поцеловал ее. – Я слишком упрям, чтобы признаться в этом самому себе.

– Признаться в чем?

– Проклятье, София, – застонал он, обнимая и пожирая ее взглядом. – Я боюсь, что ты разлюбишь меня.

София опешила. То, что он сказал, казалось немыслимым.

– Алекс, ты говоришь невозможные вещи.

– Все возможно.

– Только не это, – заверила она его, обнимая. – Мое сердце принадлежит одному тебе.

– Страх нелегко изгнать из сердца. Когда я услышал сообщение на автоответчике… Звонили из доков, где ремонтируют твою яхту. И я решил…

– Что я ушла в плавание?

– Да.

София рассмеялась, несмотря на расстроенное лицо мужа.

– Я хотела отправиться с тобой, ведь последний этап моего плавания в память о дедушке так и остался незавершенным. – София улыбнулась. – Я хотела устроить нам второй медовый месяц.

– Или первый, – поправил Алекс.

– Да.

– Я такой дурак.

– Эй, – предупредила девушка, – не смей так говорить о мужчине, которого я люблю.

Алекс шутливо зажал рот рукой.

– Выйдешь за меня еще раз?

– Конечно, – кивнула София.

– Только ты и я и наш ребенок на пляже, где мы впервые встретились. Волны, солнце и Бог, благословляющий нас.

Заглянув в глаза мужа, София увидела в них свое будущее, радостное и счастливое, в котором появились еще дети, братья и сестры их первенца, и дедушки качали их на коленях, отмечались годовщины свадьбы, проводились летние каникулы, читались новые книги, интересные и популярные. И были семья, любящий муж, который не боится показывать свои чувства.

– Пляж – это замечательно, – улыбнулась София, – тогда отплываем на рассвете?

Алекс взял ее лицо в ладони.

– Я люблю тебя.

– Я люблю тебя.

Прижав ее к себе, Алекс взмолился:

– Не переставай говорить мне слова любви.

– Никогда, – положила голову на плечо мужу София. – Никогда, любовь моя.

 

Эпилог

Баратин

Весна

На борту «Мечты», яхты, которую ее дедушка придумал и построил собственными руками, София прикоснулась к своему огромному животу и посмотрела на дядю, ожидающего приближения своей невесты у импровизированного алтаря.

Всем, кто собрался здесь сегодня, происходящее казалось сказкой со счастливым концом. И не беда, что конца пришлось немного подождать. Но для Софии сегодняшнее событие значило намного больше. Рэйнен наконец обрел свой дом, покой и счастье. Он наконец простил своего брата и нашел любовь. А София обрела семью – самое главное в жизни.

Стоя рядом с ней, Алекс прошептал ей на ухо:

– Это тебе ничего не напоминает, милая?

София ослепительно улыбнулась. Только пару месяцев назад они с Алексом заново дали супружеские клятвы на пляже, как он и хотел. Единственными свидетелями были Бог и их ребенок. Они нарушили условности и сами придумали клятвы. Вместо колец они вручили друг другу браслеты с выгравированной датой. А на рассвете отплыли в Баратин, чтобы выполнить обещание, данное Софией дедушке. В плавание они взяли свадебный подарок Рэйнена – его очаровательного щенка Эгги.

Два скрипача – старые друзья Рэйнена – заиграли свадебный марш, и в украшенном цветами проходе появилась женщина потрясающей красоты. Все присутствующие, раскрыв рты, не могли оторвать от нее глаз. Одетая в белое платье, Фара шла навстречу своему счастью, которого она всегда заслуживала. Никогда еще она не была такой красивой, как сейчас.

– Она влюблена, – прошептала Фрэн, прижимая к груди свою дочку и во все глаза следя за тем, как Рэйнен и Фара дают клятвы перед королем, который совершал свадебную церемонию.

– Теперь она тоже одна из нас, – прошептала София.

Кэти кивнула, поцеловав своего спящего малыша в лобик.

– Похоже, мы все встретили своих сказочных принцев, правда, леди?

Взгляды Фрэн, Кэти и Софии мгновенно обратились к трем невероятно красивым и сексуальным мужчинам, стоявшим рядом с ними. Девушки захихикали.

Но когда Рэйнен повернулся к своей новобрачной, чтобы поцеловать ее, девушки как по команде повернулись к мужьям и тоже поцеловали их.

Никто не заметил, как волшебный туман окутал остров…