Дэмьен понимал, что в тот момент, когда он поцеловал ее, то купил билет в ад.

Ничто, даже перевязанная больная нога, не помешает ему взять больше. Все было так, как будто их не разделяло время. От нее исходил все тот же сладковатый прохладный запах ванили, просто сводящий его с ума. Он коснулся ее лица, нежной щеки, почувствовал, как она напряглась, когда приоткрыла рот для поцелуя. От этого у него застучало в висках и бешено заколотилось сердце.

Он взглянул в ее большие, жаждущие серые глаза. Ему никогда не хотелось ничего больше, чем хотелось ее сейчас. И когда она улыбнулась, он со страстью накинулся на ее рот, поглощая его тепло, ощущая ее дыхание и длинные рыжие локоны, щекочущие его лицо.

Тихо застонав, Тэсс запустила пальцы в его волосы и привлекла его поближе.

Это было наказанием и удовольствием для них обоих. Он поцеловал ее шею, ощущая, как пульсирует под нежной молочной кожей тонкая жилка. Она застонала, привлекая его еще ближе. Он куснул ее кожу, так, как ей нравилось раньше, пальцами нащупывая кнопки на ее пижаме.

— Поцелуй меня, — шептала она. — Поцелуй меня так, чтобы я не смогла устоять.

Ее слова взволновали его и одновременно были предупреждением, но он слишком далеко зашел и не обращал на это внимания. Он хотел снова ощутить ее рот, язык, покусывать и целовать ее, пока она не задрожит и не захочет его. Он целовал ее, ощущая под ладонями ее мягкую, шелковистую кожу. Его рука скользнула под фланель пижамы по ее груди. Она застонала и подалась всем телом к нему, и этот стон наполнил его желанием. Он освободил ее грудь от пижамы и, опустив голову, мягко лизнул нежный бугорок, потом снова и снова, обводя языком розовую плоть соска, пока он не стал темным и твердым.

Тэсс откинула голову на подушку, и он продолжал. Потом, когда его тело и ум находились на грани взрыва, Дэмьен взял твердый бутон в рот и стал посасывать его, пока стоны Тэсс не стали более глубокими. Он продолжал, одной рукой спускаясь вниз по животу к брюкам пижамы. Она мгновенно отреагировала, напряглась и положила свою руку сверху на его руку.

Он поднял голову и посмотрел на нее.

Она сглотнула, покачала головой:

— Это... это — нога. Больно.

Он отвернулся:

— Черт. Извини.

Он чувствовал себя ослом. Какой мужчина стал бы набрасываться на больную женщину? Возможно тот, кто хотел расплаты. Он встал:

— Я пойду.

— Вернешься в постель?

Ни в коем случае.

— Я иду в красный дом. Подготовить все для работы с плиткой.

— Еще слишком рано.

— Пока я доберусь туда, взойдет солнце.

— Хорошо.

Он поднял бровь:

— Ты не должна двигаться.

— Дэмьен...

— Если тебе что-то нужно, — сказал он, чувствуя, как пульсирует желание по его телу, — Один здесь, и тебе стоит только позвать его.

— Я пойду одна в туалет, — сказала она с полуулыбкой.

— Конечно. — Он подошел к камину и взял ее костыли. — Пользуйся ими, если нужно.

— Да, сэр. — Она в шутку отсалютовала ему.

— Потом, если тебе станет скучно, здесь на тумбочке книги, и, — он жестом показал на тумбочку у кровати, — там телевизор. Пользуйся пультом.

— Серьезно? — удивленно спросила она.

Он кивнул.

Она сидела на кровати с пылающими щеками и взъерошенными волосами, настолько притягательная, что Дэмьен почувствовал, он вот-вот взорвется.

Это было невыносимо. Он не мог смотреть на нее ни секунды. Он повернулся и вышел из комнаты, бросив через плечо:

— Я вернусь около полудня.

Когда-то давно кролик попался в ловушку. Он долго сидел там, пока не почувствовал, что сходит с ума и готов отгрызть себе лапу. Да, она кровоточила и болела, когда он хромал по лесу, но он был свободен.

С костылями под мышкой, Тэсс исследовала второй этаж. Это все, что она могла сделать. Она не могла спуститься вниз и не могла подняться наверх. О лестнице не могло быть и речи, так как представить себя падающей с нее и прикованной к постели в ультрамодном доме Дэмьена после того, как он возвратится в Калифорнию, не составило труда.

Медленно и спокойно она прошла по прихожей мимо спален, потом по тренажерной и бильярдной. Ни в одной из этих комнат ничто не привлекло ее внимания. Но в самом конце дома, в большой квадратной комнате она обнаружила библиотеку. Это место, заваленное книгами, едва ли можно было назвать очаровательным. Мебель была обита кожзаменителем, а в одной стене был камин из горного камня.

Прекрасно. Живое пламя танцевало в камине, и Тэсс, взяв с полки несколько романов, села на коричневую кожаную кушетку перед камином.

Она отдыхала, положив ногу на журнальный столик, но вдруг почувствовала позади себя какое-то движение. Тэсс повернулась и увидела, что в комнату входит человек, которого про себя она называла «Дэнни де Вито».

Он наклонил голову:

— Доброе утро, мисс Йорк.

— Привет. Олин, правильно?

— Да, мисс.

— Хорошо, потому что хотела извиниться за тот день. Я вела себя довольно грубо.

Олин покачал головой:

— Нет, мисс.

— Все нормально, Олин, все хорошо. Ты можешь сказать это.

Человек улыбнулся, но улыбка получилась натянутой, словно он едва сдерживал смех.

— Вы кажетесь расстроенной.

— Нет, все в порядке.

— Я могу помочь вам вернуться в комнату, если хотите.

Она знала, к чему это приведет.

— Спасибо, Олин. Но мне хорошо здесь.

Карие глаза Олина наполнились тревогой.

— Мистер Сауэр сказал, что вы не должны вставать с постели, мисс.

— Не сомневаюсь.

— Чувствую, что вы хотите возразить, мисс?

Она улыбнулась:

— Но я не подчиняюсь приказам господина Сауэра.

Человек скорчил гримасу.

Тэсс пожала плечами:

— Мне хорошо здесь, действительно. Не беспокойтесь, Олин, договорились?

Олин кивнул:

— Да, мисс.

Потом вышел из комнаты. Тэсс продолжила чтение, но приблизительно через тридцать минут вдруг ощутила какое-то смутное беспокойство. Опершись на костыли, она бесцельно прошла по комнате. Ее внимание привлек старинный стол. Тэсс подошла к нему и села. На нем было только две вещи: писчая бумага с водяными знаками и инициалами ДС сверху, и очень хорошая ручка. Должно быть, это письменный стол Дэмьена. Тэсс никогда не копалась в чужих вещах, но мысль о том, что она сидит за столом Дэмьена и он не знает об этом, распалила ее любопытство. Она наклонилась и открыла длинный, узкий ящик в рабочем столе. Ее пульс участился, пока она просматривала некоторые бумаги, карту Китая и маленькую коробочку с леденцами. Случайно она наткнулась на две фотографии. На одной она и Дэмьен были запечатлены на фоне здания колледжа, находившегося за университетским городком.

Оба были совсем молодыми и выглядели абсолютно счастливыми.

Она посмотрела на вторую фотографию. Как, черт возьми, она к нему попала? Это было ее свадебное фото. Она стояла около Генри, с флердоранжем в руках. Тэсс сощурилась. В отличие от другой фотографии, она не выглядела абсолютно счастливой, но была полна надежд. Пока все было нормально, она еще не знала о деспотичном характере своего новоиспеченного мужа. Генри улыбался ей с фотографии, и дрожь пробежала по всему ее телу и по шраму с внутренней стороны бедра — это ненавистное клеймо всегда будет ей напоминать о том, что ей больше всего хотелось забыть, выбросить из памяти навсегда.

Она вспомнила об утреннем выяснении отношений с Дэмьеном. И как чуть не допустила близость с ним, а ей меньше всего хотелось, чтобы он узнал о ее шраме. Тэсс глубоко вздохнула и положила фотографии назад в ящик. Едва она закрыла его, как услышала:

— Ты никогда не была ищейкой, Тэсс Йорк.

Она отодвинулась от стола и встала. Молча потянулась за костылями.

— Помочь? — спросил он.

— Нет.

Он подошел к ней, сверкая синими глазами:

— Нашла что-нибудь интересное?

— Где?

— В моем столе. Когда я вошел, ты кажется что-то рассматривала.

— Там был паук.

Он вскинул бровь:

— Ты видела паука?

— Большого, черного, волосатого, — объяснила она, прекрасно понимая, что он не верит и считает ее полной идиоткой.

Она опустила голову и созналась:

— Ну, я шпионила и видела эти две фотографии там. Мне жаль, все вышло так нелепо.

Он ничего не ответил, и выражение его лица ни о чем не говорило. Он раздражен? Смущен? Кто знает. Даже сменил тему разговора:

— Хочешь есть?

— Немного, — сказала она настороженно.

— Хорошо. Пообедаем в твоей комнате.

— Идет. — Она была не против прилечь. Нога снова заболела.

Он кивнул:

— Встретимся там через десять минут. Вначале приму душ.

Она помолчала и осмелилась посмотреть на него. Он весь был перепачкан раствором. Ее рот расплылся в улыбке, потому что она много раз видела его таким. Он снова стал рабочим человеком. Дэмьен уставился на нее:

— Что?

— Что? — невинно переспросила она.

— Почему ты улыбаешься?

— Ты просто напомнил мне того парня, которого я знала давным-давно.

— Действительно, — ответил Дэмьен.

Она кивнула:

— Да. Он всегда приезжал за мной, и его руки и лицо были испачканы краской.

— Да, я помню того парня, — сказал Дэмьен, опуская руки в карманы. — Он настолько был взволнован предстоящей встречей с тобой, что забывал вымыться перед приездом.

— Я позволяла ему пользоваться моим душем, да? — сказала Тэсс с усмешкой.

Дэмьен улыбнулся:

— Ты позволяла больше.

Краска прилила к щекам Тэсс, и она засмеялась:

— Продолжай.

Он подошел к ней, пожирая ее пристальным взглядом:

— Ты чертовски хорошо удаляла краску с интимных мест.

— Я даже тогда была преданным работником.

— Да. — Без предупреждения он подхватил ее на руки. — Плохо, что у тебя забинтована нога. Ты бы могла помочь мне в душе.

В какой-то момент ей захотелось поколотить его. Но это быстро прошло. Она не должна была бороться с ним или бояться его. Каковы бы ни были его мотивы, заставившие ее приехать в Трибьют и отремонтировать дом, в душе она была уверена: Дэмьен Сауэр никогда не заставит ее почувствовать себя напуганным, пойманным в ловушку животным.

Они подходили к двери в библиотеку, когда Тэсс сказала:

— Подожди. Мои костыли.

— Нет. Никаких костылей, и больше не вставать с кровати.

— Прекрасно. Я просто попрошу Олина принести их для меня.

— Хорошо. — Дэмьен поднял ее на руки и понес по правой стороне холла. — Тэсс, ты нужна мне здоровая, чтобы приступить к работе.

Тэсс засмеялась:

— Тебе уже надоело работать самому?

— Облицовка плиткой никогда меня не привлекала. Мне нравилось строительство. — Он вошел в комнату для гостей и положил ее на кровать. — В это трудно поверить, но в Калифорнии я периодически прихожу на работу и сам выкладываю стены.

— Ты прав. Я бы сказала, что в это трудно поверить.

Он прищурился и прикинулся серьезным:

— Через десять минут я вернусь.

— Жду с нетерпением, — иронично ответила она, сдерживая улыбку.

— Я знаю, но придется.

Впервые за долгое-долгое время Тэсс наблюдала, как он уходит, с удовольствием.

Они ели салат в постели. Дэмьен смотрел на нее. И если халат Тэсс распахивался, открывая ее нежную грудь, она надеялась, что сегодня они не зайдут далеко.

Лежа на кровати с распущенными волосами и без макияжа, Тэсс откусила бутерброд и заявила:

— Этот повар — конкурент Оливии Крок.

Дэмьен усмехнулся:

— Высшая похвала?

— Самая высшая. Этот кремовый соус бесподобен. И ветчина... И картофель фри, — она продолжала, откинувшись на подушках, — они просто восхитительны.

— Если хочешь знать, то я спрошу у Мэрилин рецепт.

Тэсс помолчала, рассматривая его, копна ее рыжих волос рассыпалась по плечам.

— Не могу поверить, что у тебя есть повар.

— Не можешь поверить, что у меня есть повар или что у меня достаточно денег, чтобы его держать?

Она прекратила есть. Ее глаза сверкали искренностью, когда она сказала:

— Я никогда не сомневалась, что ты станешь успешным, Дэмьен.

— Хм.

Почему он считал, что в это так трудно поверить?

— Правда. Я ни секунды не сомневалась, что ты добьешься цели и заработаешь миллион.

— Жаль, но миллиона оказалось недостаточно.

Он знал, что несет чушь, все же не попытался извиниться или забрать свои слова обратно.

— Ты не прав, — сказала она, забыв о еде, и ее глаза погрустнели. — Меня не волновали деньги — не волнуют и теперь. Ты знаешь мою историю, Дэмьен. Потерять родителей в детстве и не иметь никакой опоры. Это было ужасно. Я никогда не искала деньги. Мне хотелось иметь семью и устроенную жизнь.

— Спокойную жизнь, — поправил он ее.

— Да. Спокойствие было лучшим призом для меня, я чувствовала, что именно это мне нужно для счастья. Но мне не было покоя.

— Нет, тогда ты рисковала.

— Рисковала.

— Это окупилось, и я рад.

Он не хотел, чтобы она радовалась за него.

— И ты сделала свой выбор на основании безопасности и спокойствия.

— Да.

— И ты стала счастливой? Ты была счастлива с ним?

Ее лицо было очень выразительно. На нем было написано такое неприкрытое искреннее отвращение, что Дэмьен прищурился.

Что, черт возьми? Что случилось, когда она уехала из Миннеаполиса, когда она оставила его? Почему ее выбор оказался ошибкой?

Он собирался расспросить ее обо всем, но неожиданно раздался стук в дверь. Дэмьен раздраженно крикнул:

— Войдите.

Это был Олин, робко спросивший:

— Сэр?

— Что такое?

— Мне жаль, сэр, но возникла проблема с домом.

— Что за проблема?

— Был взлом.

— Что? В час дня?

— Рабочие пошли на обед, и, когда они вернулись, дверь была взломана.

Дэмьен выругался.

— Кем?

— Некоей молодой особой, — сообщил Олин.

Дэмьен, почувствовав на себе взгляд Тэсс, повернулся к ней. Она улыбалась во весь рот:

— Кто-то из ваших знакомых?

— Сомневаюсь, — сухо сказал Дэмьен. — Женщины, которых я знаю, никогда не пошли бы за мной сюда и не стали бы врываться в мой дом подобным способом.

— Ты уверен?

— Мисс Йорк, — быстро сказал Олин, избегая ее пристального взгляда. — Женщина говорит, что она — ваша подруга.

Тэсс была потрясена:

— Что?

Олин кивнул:

— Ее доставили сюда. Она внизу в холле. Привести ее?

Дэмьен ответил первым:

— Конечно.