В плену у любимого: Любовь исцеляет раны, которые не под силу излечить времени

Райт Лора

Медсестра Тара Робертс, всегда сдержанная и умеющая владеть собой, полностью меняется, когда снова встречает Клинта Эндовера, любовь к которому пронесла через всю свою жизнь. В ней просыпается страстная, чувственная женщина, готовая с радостью броситься в жаркое пламя любви. Но Тара знает, что несколько лет тому назад Клинт потерял любимого человека и просто так к нему теперь не подступиться.

Да и стоит ли? Он замкнулся в себе и наглухо закрыл свое сердце. Удастся ли ей отогреть его? А вдруг все-таки удастся?..

Ссылки

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Посреди ночи Клинт Эндовер резко сел в кровати, как будто кто-то выстрелил у него над ухом. Глаза его были широко раскрыты, обнаженное тело покрывала испарина, дыхание со свистом вырывалось из груди.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Он провел рукой по мокрому лицу и с силой потряс головой, стараясь сбросить с себя остатки ночного кошмара.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] И так — каждую ночь, три года подряд. Три года! Господи, когда же это кончится? Или ему суждено мучиться всю оставшуюся жизнь?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] «Ночной кошмар?» — думал он, рассеянно обводя глазами шикарную спальню в принадлежащем ему пятиэтажном особняке. Нет, дорогой мой, никакой это не ночной кошмар, свидетельство тому — огромный шрам от ожога на твоей груди.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Сердцебиение постепенно приходило в норму, но Клинт и не думал снова ложиться на подушки: по печальному опыту последних трех лет он знал, что это бесполезно, все равно больше не уснет. Клинт откинул влажные простыни и как был, нагишом, спустился на второй этаж, где располагался его кабинет. Только здесь он сможет окончательно успокоиться.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Огромную комнату освещал льющийся из окна мягкий свет зарождающегося дня, но он не был нужен Клинту: ночные путешествия в кабинет давно уже стали для Клинта чем-то вроде ритуала.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Плеснув в широкий стакан виски, он выпил его залпом, потом снова наполнил стакан уже до середины, подошел к письменному столу и сел в кресло. Медленно огляделся по сторонам и криво ухмыльнулся. Вот ведь ирония судьбы! Кабинет был буквально напичкан всякой электронной техникой и новомодными прибамбасами — еще бы! Ведь он не кто-нибудь, а шеф крупнейшего охранного агентства в Западном Техасе! — но ничто не могло защитить его самого от страшных воспоминаний о той страшной ночи.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Когда он умер.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Когда он воскрес.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Клинт осушил стакан и посмотрел на графин. Может, выпить еще?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] За что, за какие грехи его еженощно мучают эти кошмары? Неужели воспоминания, рвущие на части сердце и душу, не оставят его никогда? Разве он заслужил такие страдания?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Не отрывая глаз от графина, Клинт приложил ладонь к груди, ощутил под пальцами отвратительную бугристую плоть и скривился от боли, когда пальцы сильнее нажали на шрам.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Нет, больше никакого виски, лучше выпить чашку кофе, ведь ему предстоит тяжелая работа, от него ждут помощи его друзья, члены «Клуба техасских фермеров». Значит, ему потребуется трезвая голова. К тому же, только так, занимаясь любимым делом, он сможет отвлечься от тяжелых воспоминаний.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Есть женщина без имени, потерявшая память, и псих, который охотится за ней и ее дочерью. И он. Клинт Эндовер, поклялся защищать их обеих.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Он встал и уставился в огромное, от пола до потолка, окно. Из-за горизонта, разгоняя унылую серую мглу, медленно поднималось огненно-красное солнце.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] «Он пришел сегодня почему-то раньше обычного», — подумала Тара Робертс, провожая глазами черноволосого доктора, шагающего к лифту. Физиономия важная, брови насуплены — все как всегда. Этот человек, совсем недавно появившийся в их госпитале, никогда не удостаивал даже взглядом младший персонал. Общаться с медсестрами он считал ниже своего достоинства. Высокомерный выскочка!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Лифт пришел пустой, что бывает не часто, и Таре ужасно захотелось воспользоваться случаем и прокатиться с доктором Белденом до четвертого этажа. Тогда у нее появится возможность задать ему несколько вопросов. Эти вопросы буравили ее мозг с того самого дня, как ее впервые представили новому доктору.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Вопрос первый: почему у нее по спине пробегают неприятные мурашки всякий раз, как она видит его? Но гораздо важнее второй вопрос. Она хотела знать, кем он себя возомнил, почему позволяет себе обращаться с медсестрами с вопиющим пренебрежением, которое даже не считает нужным скрывать?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Ей еще не доводилось встречать таких трудяг, какие работали в их городской больнице. И никто из младшего персонала не вымещал на больных ни безумную усталость, ни семейные неурядицы, ни даже собственное неважное самочувствие — все это они оставляли за стенами больницы. К таким людям, к которым Тара причисляла и себя, следует относиться с уважением, а не обливать их холодным презрением, как это делает Белден.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Но сегодня Таре не удалось поговорить с ним с глазу на глаз: пока она раздумывала, створки лифта беззвучно затворились, скрыв за собой заносчивого Белдена.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Закусив губу от досады, Тара снова принялась заполнять истории болезни, но мысли ее по-прежнему кружились вокруг доктора Белдена. По натуре она не была подозрительной, однако этот человек ее раздражал, даже при упоминании его имени у Тары появлялось ощущение, будто ее гладят против шерсти.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] А может быть, это связано с тайной, которой окружила ее пациентка Джейн Доу. На самом деле женщину звали вовсе не Джейн Доу, но так назвали ее парни из «Клуба техасских фермеров», после того как она, выйдя из комы, не смогла вспомнить свое настоящее имя.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Ах, эти ребята из «Клуба»!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Дрожь совсем иного рода пробежала по спине Тары, когда она подумала о самых состоятельных, самых привлекательных и сексуальных жителях Рояла. По ним томились женщины, их уважали мужчины. Они были настоящими альтруистами и всегда приходили на помощь ко всем, кто в ней нуждался.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Джейн Доу тоже понадобилась их помощь.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] «Бедняжка Джейн!» — думала Тара, заполняя карту очередного пациента. Две недели назад женщина переступила порог городского кафе, держа на руках ребенка, покачнулась и вдруг рухнула на пол. К счастью, в кафе оказались ребята из «Клуба». Они быстро взяли ситуацию под свой контроль и приняли на себя заботы о матери и ребенке.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара восхищалась ими, но совсем не так, как остальные женщины городка. Никаких ахов и охов, никаких томных взглядов — таких глупостей она себе не позволяла. Она умела держать себя в руках. Пока была жива ее мама, ирландка по происхождению, она повторяла ей: «Жизнь — это служение». Значит, в ней нет места бездумным развлечениям, пустому флирту и…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Сегодня ты тоже намерена доставлять мне одни неприятности. Тара? — прервал ее размышления низкий мужской голос.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара сквозь зубы втянула в себя воздух. Она была не из тех, кто валится со стула или подскакивает до небес, когда кто-то неожиданно подкрадывается к ним из-за спины. Просто этот бархатный баритон всегда действовал ей на нервы, вот и все.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Справившись с дыханием, Тара медленно повернулась. В двух шагах от нее стоял самый потрясающий мужчина из тех, кого ей доводилось встречать в жизни.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт Эндовер.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Со школьных времен Клинт, конечно, изменился. Правда, уже тогда он обладал привлекательной внешностью, убийственными синими глазами и умопомрачительной улыбкой. Сейчас же, когда женщины смотрели вслед этому статному темноволосому красавцу, в их глазах явственно читалось вожделение и немедленная готовность прыгнуть к нему в постель. Изгиб его губ стал тверже, тело обросло грудой рельефных мышц. А глаза… Любая, заглянувшая в них, сразу же теряла способность соображать.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] К сожалению, и Тара попала под действие его чар.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Всмотревшись в его фантастические глаза, она заметила, что теперь в их глубине прячется боль. Этого человека преследует чувство вины и… смерть.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] И неудивительно, с грустью подумала Тара. Весь Роял знал, что Клинту многое пришлось пережить.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Доставлять неприятности — это не ко мне, — вступила она в их обычную утреннюю перепалку.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да что ты говоришь! С каких это пор ты стала пай-девочкой?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я была ею всегда.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Сомневаюсь. — Клинт оперся о стол дежурной сестры и кивнул сотруднице, отвечавшей на телефонные звонки.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Не надо корчить из себя всезнайку, Эндовер, — тихо произнесла Тара. — Ты меня совершенно не знаешь.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Он сделал то, что неизменно делал со всеми женщинами: одним-единственным взглядом приковал ее к месту.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — У меня исключительная память, Тара, Я знаю тебя как свои пять пальцев.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара замерла, ощущая нехватку воздуха в легких. Впрочем, что это она так разволновалась? В его словах не было никаких намеков, одна голая констатация фактов.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Увы! В присутствии Клинта Эндовера ей было трудно держать себя в руках. Рядом с ним она, холодная и рассудочная, становилась обыкновенной женщиной.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Женщиной, которая никак не могла справиться со своими воспоминаниями…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] …Юный Клинт, еще совсем подросток, обнимает ее в городском парке, прижимает к себе и целует, обдавая запахом отцовского одеколона…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Это было тысячу лет назад, — усмехнулась Тара.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Он склонился над ней.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Как я уже сказал, у меня хорошая память. И ты доставляла мне неприятности даже тысячу лет назад.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара покосилась на сотрудницу, потом встала со стула и произнесла, сильно понизив голос:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Юношеский поцелуй — это совсем не неприятность.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А для меня он стал именно таковым, — ровным голосом сказал Клинт.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] У нее мгновенно пересохло во рту. Не потому, что своим ответом он намекнул, будто не прочь повторить тот поцелуй, а потому, что этого хотела она сама!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара решила перевести разговор в другое русло.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — По-моему, до сих пор мы с тобой неплохо ладили, Клинт, — слова давались ей непросто. — А знаешь, что нам помогало? То, что мы держались на расстоянии друг от друга. Что же произошло теперь?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Вчера ты упомянула, что если Джейн выпишут из больницы, ты заберешь ее к себе.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара кивнула:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ей здесь не нравится, Клинт.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ей не нравится ее нынешнее состояние.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да, и оно усугубляется тем, что она находится в больнице.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Для нее это самое безопасное место. Тара нахмурилась.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Безопасное? Что, черт возьми, это значит? Она…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт поднял руку, призывая Тару успокоиться, и отрывисто проговорил:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я просто думаю, что ей требуется дальнейшая медицинская помощь…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я вообще-то медсестра, если помнишь, — начала кипятиться Тара.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Помню. Но я несу ответственность за Джейн, поэтому считаю, что она должна оставаться здесь и…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара не дала ему договорить.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Пока Джейн лежит на моем этаже, ответственность за нее несу я! — заявила она чуть резче, чем хотела.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Упрямство не входит в число людских добродетелей, сестра Робертс.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Тактика давления — тоже, мистер Эндовер.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт уставился на нее, ноздри его трепетали.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Неприятность, — мрачно проговорил он.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара не дрогнула, не отступила назад, хотя ее и жег нестерпимый жар, исходящий от его сильного тела. Опять это слово.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Неприятность. Никто и никогда так ее не называл.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] А какая она на самом деле? Осторожная, прагматичная, обладающая сильной волей. Именно так привыкла думать о себе Тара, именно такие характеристики очень подходили ей.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Но — неприятность? Никогда и никому не доставляла она неприятностей.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Будь на его месте кто-либо другой, Тара бы непременно обиделась. Но он стоял так близко и смотрел на нее такими глазами, что, как она ни пыжилась, обиды не возникало.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Удрученная ходом собственных мыслей, Тара вернулась к столу и взяла карты больных, которые только что заполняла.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Мне нужно работать.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Мне тоже.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Оно и к лучшему, — кивнула Тара. — Давай займемся каждый своим делом. Удачного вам дня, мистер Эндовер.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Она повернулась, но Клинт решительно схватил ее за локоть.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Черт побери, Тара!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Джейн находится в прекрасной физической форме. Все, что ей нужно — это тихое место, где она сможет расслабиться и отдохнуть. И тогда память наверняка возвратится к ней. Я могу обеспечить ей хороший уход. Она должна общаться с Отэм.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт сложил руки на груди, глаза сделались каменными.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Дэвид и Мариссия могут приносить девочку сюда, — процедил он.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Проигнорировав его замечание, Тара прошла мимо, бросив на ходу:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Извини, меня ждут пациенты.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Тара, ты не слушаешь меня, — повысил голос Клинт.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Не слушаю, — подтвердила она, не оборачиваясь.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Не вздумай забирать ее! Пожалеешь!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Цокая каблучками по мраморному полу, Тара уходила прочь от человека, который вот уже столько лет полностью владел ее сердцем.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Она резко вздернула подбородок. Ее работа, ее больные — вот что самое важное, вот о чем она должна думать. Так она и будет поступать, даже если это и спровоцирует войну с неустрашимым, опасным и таким желанным Клинтом Эндовером.

* * *

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт быстрыми шагами вошел в клуб, в зале для отдыха он обвел друзей тяжелым взглядом и опустился в кожаное кресло.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Она и в самом деле забрала Джейн к себе! — рявкнул он. — Несмотря на мои указания!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Райан Эванс и Дэвид Сорренсон, гонявшие шары по бильярдному столу, подняли головы.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Что ты говоришь?! — фыркнул Дэвид.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — И ты всерьез думал, что она подчинится? — усмехнулся Алекс Кент и налил себе бренди.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт нахмурился:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — В чем дело, парни?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Дэвид встал во весь рост и с расстановкой произнес:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Поверь мужчине, который безумно счастлив в браке и хочет и впредь оставаться таким же счастливым: никогда не давай женщине указаний.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Райан с недоумением потряс головой.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ты употребил слова «брак» и «счастье» в одном предложении? Что с тобой стряслось, приятель?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Погоди, парень. — Дэвид снова повернулся к столу и, почти не целясь, уложил шар в правый дальний угол, — придет и твое время.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Это вряд ли! — хохотнул Райан, прицелился — и промахнулся.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт перевел негодующий взгляд с одного на другого.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Прекратите дурачиться, джентльмены! — гаркнул он. — Давайте говорить серьезно. У нас проблемы.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Алекс занял соседнее кресло.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А эта медсестра знает о том, что кто-то пытался вломиться в палату Джейн?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А о захвате Отэм? — спросил Дэвид.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт покачал головой.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Она знает только то, о чем писали в газете: Джейн потеряла сознание в городском кафе, а Отэм — ее дочка.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Дэвид пожал плечами.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Может, тебе нужно было рассказать ей и остальное? — предположил он.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Не думаю, что это хорошая идея.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Согласен, — кивнул Алекс. — Чем меньше горожане будут знать о грозящей этой женщине опасности, тем лучше.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да, но хоть что-то сказать Таре нужно, иначе ее ни за что не уговорить вернуть Джейн в больницу.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Что ж, — Алекс повертел в руках стакан с бренди, — похоже, тебе придется… гм… охранять нашу Джейн Доу прямо в доме медсестры.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] От перспективы провести какое-то время в тесном контакте с Тарой у Клинта сильнее забилось сердце, но он быстро заставил себя успокоиться. Конечно, его привлекала очаровательная белокурая медсестра, еще со школьных времен, но дело есть дело.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Охранять Джейн в доме медсестры? — повторил Клинт. — Легче сказать, чем сделать.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Почему? — поинтересовался Алекс.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Тара очень упряма…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Упряма и красива, да? — прервал его Дэвид и широко ухмыльнулся. — Оч-чень интересно!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт бросил на друга бесстрастный взгляд.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Между нами ничего нет, Сорренсон. Тара и я… мы… В общем, мы с ней просто старые друзья.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Райан изогнул бровь:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ну да! Шутишь?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Мы знакомы еще со школы.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Первая любовь и все такое? — Не дождавшись от Клинта ответа, Райан хмыкнул: — Звучит весьма интригующе.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Как это может хоть как-то звучать, если я не сказал ни слова? — холодно произнес Клинт.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Райан ткнул в него синим мелком, который он держал в левой руке, не выпуская бильярдный кий из правой:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Так что, Эндовер, эта медичка действительно твоя первая любовь?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тугой комок возник где-то глубоко в горле, мешая Клинту сглотнуть, скулы его напряглись. На секунду в мозгу вспыхнули образы той ночи — Эмили, огонь и смерть. Он больше не желал слышать слово «любовь», адресованное лично ему.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт понизил голос и с угрозой произнес:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я в своей жизни любил одну-единственную женщину. Надеюсь, это понятно?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Лица мужчин мгновенно стали серьезными. Дэвид и Райан вернулись к своей игре, Алекс осушил наконец свой стакан.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт встал и медленно прошелся по мягкому восточному ковру.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Повторяю, между мной и Тарой ничего нет и быть не может. Мы с ней постоянно спорим, доказываем друг другу, у кого из нас сильнее характер, сила воли. А сейчас мне нужно полностью владеть ситуацией, и победить должен я.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Алекс кивнул и, немного помолчав, спросил:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Каков план действий?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Джейн Доу может с таким же успехом жить в моем доме. Черт, да пусть живет у меня вместе с Тарой, если им обеим так хочется. Зато наша таинственная дама будет под моим неусыпным контролем.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Но тебя ждет постоянная война с твоей школьной подружкой, — покачал головой Райан.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Возможно. Даже наверняка, — согласился Клинт. — Но из этой войны я выйду победителем.

* * *

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Спасибо, Тара. — Уютно устроившись на кушетке, укрытая стеганым одеялом, Джейн прихлебывала жасминовый чай с медом. — Я тебе так благодарна!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Нет проблем, — улыбнулась в ответ Тара.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Сама не знаю почему, но больница казалась мне тюрьмой.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Иногда она и мне тюрьмой кажется.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Джейн посмотрела на небольшой камин, где потрескивали полыхающие поленья, и вздохнула:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Твой дом такой комфортабельный, такой уютный, и…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — И — что? — мягко спросила Тара, когда Джейн умолкла. Но миловидная женщина лишь покачала головой.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — И отсюда ближе к Отэм? — подсказала Тара.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара сочувственно улыбнулась. У нее не было ни братьев, ни сестер, ни детей, но с каждым днем она все сильнее тосковала о матери. Поэтому в какой-то мере ей были понятны чувства Джейн.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ты очень по ней скучаешь?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ужасно. Как будто от меня оторвали часть меня самой.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Грустные фиалковые глаза Джейн увлажнились. Сейчас они стали похожи на два огромных аметиста.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Ухаживая за Джейн в больнице. Тара воздерживалась от лишних вопросов. Например, почему Отэм осталась на ферме Сорренсона. В конце концов, это не ее дело. Но ситуация с дочкой Джейн волновала ее. Безусловно, больница — не самое лучшее место для малышки, но все же она была бы рядом с матерью, а ферма Сорренсона так далеко.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Впрочем, это дело времени. Вполне возможно, что Джейн откроет ей эту тайну, когда они станут немного ближе. Пока Тара для нее всего лишь друг, готовый подставить плечо, нечто вроде жилетки, в которую можно поплакать.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Завтра у меня выходной, — сообщила Тара, наклоняясь ближе к Джейн. — Давай проедемся до Сорренсоновской фермы, а?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Глаза Джейн мгновенно зажглись, как яркие звезды: от радости она едва не выронила из рук свою чашку.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А можно?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Конечно, почему бы нет.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — О, я буду так счастлива!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Поднимаясь из кресла, Тара посмотрела на нее строгим взглядом — таким, каким обычно смотрела на своих пациентов.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Отлично, но если ты хочешь иметь достаточно сил, чтобы возиться с малышкой, тебе нужно во всем слушаться меня.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Уголки губ Джейн поднялись в слабой улыбке:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — В тебе заговорила медсестра. Из твоих слов я делаю вывод, что мне следует лечь спать, верно?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Верно, — рассмеялась Тара.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Дверной звонок тренькнул как раз в то время, как Тара помогала своей гостье подняться с кушетки.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ты кого-нибудь ждешь? — спросила Джейн.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Большинство из тех, кого Тара знала, работали сейчас в вечернюю смену в больнице, друзей же у нее было немного. Однако она догадывалась, кто мог заглянуть, так сказать, на огонек…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара скорчила гримаску.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Наверняка сказать не могу, но возможно, это один огромный, шумный, способный поставить всех на уши тип.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А, Клинт? Тот человек, который опекал меня в больнице?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Он самый.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Джейн улыбнулась.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Высокий, темноволосый и очень красивый телохранитель? — скорректировала она характеристику, данную Клинту Тарой.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Чувствуя, как краснеют щеки, Тара пробормотала:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ну, не знаю насчет «очень красивый»…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] В дверь снова позвонили.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Что-то я устала, — притворно зевнула Джейн, в глазах ее заплясали веселые чертики. — Пожалуй, поднимусь наверх. Не волнуйся, я сама найду свою комнату.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара с трудом подавила желание попросить Джейн остаться.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ты уверена?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Абсолютно.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара проводила Джейн печальным взглядом и пошла к двери, бормоча себе поднос:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — И ничего он некрасивый…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Кого ты хочешь обмануть? — раздался с лестницы смеющийся голос Джейн. Еще раз хихикнув, она скрылась в спальне.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара закатила глаза, потом, услышав очередной звонок, распахнула входную дверь. На пороге, сверкая синими глазами и сведя брови к переносице, стоял Клинт.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Значит, ты все-таки дома.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Сам не видишь?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Когда имеешь дело с тобой, ни в чем нельзя быть уверенным.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — И тебе добрый вечер, — усмехнулась она.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Нагл, как всегда, но так хорош! Тара незаметно принюхалась — от него исходил какой-то приятный лесной аромат.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Мне не нравится, когда мои приказы не исполняются, Тара.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Следом за ним она прошла в гостиную, стараясь не смотреть на широкие мускулистые плечи и плотно обтянутые джинсами ягодицы, но это было непросто, ах как непросто.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Вот и не отдавай мне больше приказы, — ворчливо буркнула она.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Тара…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Плевать я хотела на твои приказы, Клинт Эндовер.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Все еще не поворачиваясь к ней лицом, он тихо пробормотал:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Все так, как они и говорили.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Кто — они? — нахмурилась Тара.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Забудь. — Он подошел к камину и наконец повернулся к ней. — Тара, все очень серьезно.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я не понимаю, в чем проблема и из-за чего ты так переживаешь. — Тара пожала плечами, стараясь прочитать ответ в его непроницаемых глазах. — Джейн у меня очень хорошо, она получает необходимую помощь.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Боюсь, одной медицинской помощью здесь не обойтись.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — О чем ты говоришь? — Тара вдруг испугалась.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я говорю о защите.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара в недоумении уставилась на него. Что он от нее скрывает?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — О какой защите? От чего?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] На скулах Клинта заиграли желваки. Он с шумом выдохнул, но ничего не сказал, а она, не отрываясь, смотрела на могучего красавца, заполнившего своим массивным телом небольшую гостиную ее весьма скромного двухэтажного дома. Безусловно, он что-то скрывает, что-то очень важное, решила она. Но расколоть его будет непросто — Тара знала, какой это крепкий орешек. Задавать вопросы бесполезно.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт посмотрел на фотографию, стоявшую на кофейном столике. Тара с ее мамой на фоне городской публичной библиотеки. Вдоволь наглядевшись, он снова повернулся к хозяйке.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я решил, что Джейн должна переехать ко мне.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] От неожиданности и возмущения глаза Тары стали величиной с блюдца.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Исключено!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ты тоже можешь поехать с нами.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Вот ведь наглец! Он, видите ли, решил. А ее мнение не в счет?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Благодарю за приглашение, — церемонно произнесла Тара, — но мы остаемся здесь. А если ты намерен прибегнуть к грубой физической силе, я буду сопротивляться. — И она вызывающе вздернула подбородок.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Его брови удивленно поползли вверх.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ого!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Таре вдруг изменила ее решительность.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ну… я хочу сказать… если ты сгребешь меня в охапку и понесешь…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара осознала всю двусмысленность сказанного, тем более глаза его потемнели, и в них мелькнуло что-то беспокойное, название чему она не могла подобрать.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать, Клинт!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Конечно, понимаю, — с подчеркнутой медлительностью произнес он. — К счастью для нас обоих, применение физической силы к женщинам абсолютно не в моем стиле.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Рада слышать, — сухо проговорила она.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Клинт вздохнул и потряс головой.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Тара, ты сводишь меня с ума.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] «Так же, как и ты меня, Эндовер!» — подумала она, но вслух сказала лишь одно слово:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Сожалею.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Что ж, — бесцеремонно ухмыльнулся Клинт, — если ты настаиваешь, чтобы Джейн оставалась здесь…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Настаиваю.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — …значит, я буду поблизости, — закончил он свою мысль.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Поблизости?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Теперь нам придется встречаться очень часто, Тара. Мое лицо успеет примелькаться тебе, так что привыкай к нему уже сейчас. — Клинт пошел к выходу, но у дверей остановился. — И в следующий раз ты сама пригласишь меня в дом.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара стояла как вкопанная, наблюдая, как он выходит на улицу. И только когда за ним захлопнулась дверь, она смогла вдохнуть полной грудью.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Привыкать к его лицу? — размышляла Тара, без сил опускаясь на кушетку и закутываясь в одеяло, под которым совсем недавно лежала Джейн. Ничего себе! Она привыкла к лицу Клинта Эндовера — прекрасному лицу! — еще со школьных лет. Боже милостивый, даже парня, который ухаживал за ней в колледже, она сравнивала с Клинтом, и сравнение оказалось не в пользу бедняги.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Только одному мужчине она смогла бы отдаться…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тара закрыла глаза и поплотнее закуталась в одеяло, стараясь не думать о том давнем поцелуе и о жаре, охватившем ее тело…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Привыкай к моему лицу.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Чего бы ей это ни стоило, надо избегать контактов с Клинтом Эндовером. Он — не для нее.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Если только она не готова к легкой и кратковременной интрижке… Покопавшись в своем сердце, Тара поняла: нет, не готова.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Все мысли о нем, все чувства и надежды нужно запрятать подальше и постараться о них забыть. В конце концов, Джейн ведь не навсегда поселилась у нее, как только ее тайна будет раскрыта, она уедет вместе со своей дочкой. Клинт тоже исчезнет с ее горизонта, и Тара снова вернется к обычной размеренной жизни.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Мать и дитя.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Глядя на Джейн, которая нежно обнимала крохотную девочку, качала ее на руках и что-то тихо напевала ей на ушко, Тара едва сдерживала слезы. Она совсем недавно привезла Джейн на ранчо Дэвида и Мариссии Сорренсон, и теперь женщина сидела на ковре в просторной гостиной, не выпуская малышку из рук.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Трогательное зрелище, думала Тара, стараясь не разрыдаться. Она была единственным ребенком в семье, и это каким-то странным образом повлияло на ее отношение к детям. Может, поэтому девушка и стала медсестрой, на этом поприще она могла полностью осуществить свое призвание — посвятить себя служению людям. Но все-таки она понимала, что самое главное в жизни — это семья, муж, ребенок.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Так почему же она так отдаляется от мужчин, почему даже от любимого человека хочет держаться подальше?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] На это имелась очень важная причина. Тара боялась, что потенциальный муж окажется копией ее отца, то есть бросит ее с ребенком и уйдет в другую семью, а ей останется терзаться и гадать, чем они заслужили такую участь.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Этот сценарий из собственной жизни преследовал Тару, не давая ни на секунду забыться. Слишком велик был риск, чтобы она могла доверить свою судьбу мужчине.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Будущее виделось спокойным и безоблачным только в одном случае: если все будет так, как она запланировала. А мечты о семье, о настоящей семье, пусть остаются скрытыми ото всех, от всего остального мира.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] «Черт! — выругалась она про себя, передавая Джейн розового плюшевого мишку. — Перестань обманывать себя, дорогая. Ты начала думать о свадьбе и счастливой семье с тех самых пор, когда впервые окунулась в прекрасные сапфировые глаза мальчика, который неумело обнял и поцеловал тебя».

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Дыхание Тары чуть участилось, когда она вспомнила, как Клинт смотрел на нее вчера, как его близость, его тепло, аромат одеколона заставляли ее тело трепетать, а кости плавиться, как мороженое на солнце.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Это невозможно — с медицинской точки зрения, но так было на самом деле. Воспоминание о вчерашнем визите Клинта она добавит в свою коллекцию, чтобы было чем согревать одинокую старость.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Детское лепетание оторвало Тару от грустных мыслей, и она снова вернулась в реальность.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Отэм растет так быстро, — с улыбкой заметила она.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — И становится настоящей красавицей, с радостью подхватила Джейн.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Иначе и быть не может — ведь она очень похожа на свою мамочку.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Спасибо, Тара, — мягко произнесла Джейн и вдруг уставилась в пол.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара подошла ближе и осторожно положила руку ей на плечо.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — В чем дело?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Когда Джейн вновь подняла глаза, Тара увидела в них тревогу.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да вот, подумала: а похожа ли она на отца?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Сострадание рвало сердце Тары. Ей было больно подумать, каково это — не иметь прошлого, жить только настоящим и не знать, что ждет тебя в туманном будущем.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Не волнуйся, Джейн, — уверила ее Тара. — Ты все вспомнишь, просто должно пройти время. Не торопи события.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Мне так хочется верить в это, — вздохнула Джейн, потом грустно улыбнулась, удобнее устроила Отэм у себя на коленях и прижала ее к груди. — Память — очень странная штука.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — К сожалению, это действительно так, дорогая.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Пример тому ее собственные воспоминания. Что-то почти совершенно забылось, например занятия по физике в школе, а что-то врезалось навсегда: розовая вода, которую обожала мама, и руки Клинта, обнимавшие ее тогда, в городском парке.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Только посмотрите, кто к нам пришел! — воскликнула Мариссия Сорренсон, впорхнув в гостиную. Лицо ее светилось счастьем, как у всех новобрачных, на губах играла веселая улыбка.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Раньше Тара не знала Мариссию, но во время пребывания Джейн в больнице несколько раз разговаривала с ней. Миниатюрная и миловидная блондинка показалась Таре искренней и благородной женщиной.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] За спиной «искренней и благородной» женщины стоял красивый и высокий мужчина.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара отрешенно наблюдала, как Клинт Эндовер входит в комнату. В черном свитере и темно-синих джинсах он был неотразим. Глаза, чуть прикрытые длинными ресницами, впились в Тару, словно стремились втянуть ее в свои глубины.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Нет, одернула себя Тара, это просто плод ее воспаленного воображения.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Здравствуй, Клинт, — приветливо поздоровалась Джейн.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Добрый день, Джейн, Отэм, — он снова посмотрел на Тару, — и сестра Робертс.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Ямочка на правой щеке Мариссии стала еще глубже.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Останешься пообедать, Клинт? У нас на всех еды хватит.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — С радостью, только не сегодня, — ответил он, улыбаясь сияющей Мариссии. — Мне бы хотелось взглянуть на сводку погоды. Можно?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Конечно. А ты приехал повидаться с Дэвидом?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Его взгляд опять переместился на Тару.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Не совсем.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Значит, с Джейн и Отэм? — совсем развеселилась женщина.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Частично.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] От взгляда, каким посмотрела на нее Мариссия, Таре нестерпимо захотелось залезть куда-нибудь под толстый ковер. Но она никогда в жизни ни от кого не пряталась, поэтому гордо выпрямилась и с вызовом уставилась в спокойные синие глаза Клинта.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] А тот медленно произнес:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Я здесь, чтобы отвезти Джейн и Тару домой. Тогда тебе не придется снова садиться за руль.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — А откуда ты узнал, что нас подбросила Мариссия? — нахмурилась Тара.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ну, во-первых, я увидел на дороге твою машину. — Джейн весело хихикнула, а Клинт невозмутимо продолжил: — А во-вторых, Дэвид сказал мне, что утром к тебе заглянула Мариссия показать новое платье. — Клинт почесал пальцем висок, подошел к Таре и криво ухмыльнулся: — Такая вот дедукция.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Умный мальчик, — заулыбалась Мариссия.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да уж, умен и не по возрасту сметлив, — согласилась Тара, ее улыбка имела снисходительный оттенок. — К сожалению, ты нам не нужен, нас отвезет Мариссия.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Теперь она может остаться дома и целиком посвятить себя любимому мужу.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Но…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Тара, не следует забывать, что они молодожены, — спокойно, но твердо произнес Клинт. — Им наверняка хочется побыть наедине.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара замолчала. Клинт попал в самую точку: ей совсем не хотелось отрывать Мариссию от мужа. Но и мысль, что придется подчиниться Клинту, была не по душе.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Клинт подал ей руку и помог подняться, а Джейн и Мариссия обменялись хитрыми взглядами и занялись малышкой. Тара ни секунды не сомневалась, что женщины решили, будто между нею и Клинтом завязывается нечто вроде любовной игры. Ладно, она позже объяснит им, как в действительности обстоят дела.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Когда Тара встала, он слегка притянул ее к себе и шепнул в ухо:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Я же сказал, что теперь ты будешь видеть меня часто.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Часто, но не постоянно же!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Утром, днем, вечером и в промежутках между ними, если понадобится.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] От такого обещания у Тары где-то внизу живота разлился огонь, но она все-таки сумела напустить на себя равнодушный вид.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — До чего же ты предан своей работе, Эндовер! Подобное рвение весьма похвально.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Вы даже представить себе не можете степень моей преданности, сестра Робертс. — В глазах Клинта вспыхнул опасный огонек. Опасный и предупреждающий. Потом Клинт отошел от Тары и громко сказал: — Поехали, дамы.

* * *

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Давненько он не вез в своей машине женщин.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Время от времени Клинт бросал косые взгляды в тонированное стекло своего фургона, за которым спускались унылые зимние сумерки, окутывавшие голые деревья таинственной серой дымкой.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] На заднем сиденье мирно спала Джейн Доу. Она заснула, едва они выехали за массивные ворота ранчо Сорренсонов, и теперь Клинт и Тара могли поговорить.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Однако разговор не клеился. Клинт досадливо поморщился и включил радио. Тара, сидевшая справа от Клинта, то молча смотрела в окно, то принималась тихонько подпевать какой-нибудь модной певице. У нее был приятный чуть с хрипотцой голос, совсем не похожий на тот, к которому все привыкли в повседневной жизни.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] «Интересно, какие еще противоречия прячутся в его старинной приятельнице?» — размышлял Клинт, прислушиваясь к ее негромкому пению.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Бодрая песенка в стиле кантри, которую Тара пропустила, сменилась лирической балладой, и Тара снова принялась подпевать. Интимный полумрак в салоне машины и тихий мелодичный голос Тары проникали вглубь его души, бередили совсем не те струны, которые ему бы хотелось. Клинт чувствовал, что в нем просыпается чувство, о котором он уже начал забывать, так далеко он его запрятал. Клинт с трудом подавил желание обнять Тару за плечи и притянуть к себе…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Нет, он на задании, ему нужно охранять Джейн, одернул себя Клинт. Поэтому сейчас он предпочел действиям слова:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — У тебя красивый голос, Тара.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара с улыбкой повернулась к нему.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Спасибо. Двадцать уроков у мисс Эллис.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ты брала уроки пения? — удивился Клинт.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — В десятом классе. Об этом никто не знал, даже моя мама, — она понизила голос, словно мать сидела в их машине. — Она ни за что не одобрила бы мои занятия. Мама считала пение таким…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Каким?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ну, мелким, пустым, банальным. — Тара вздохнула, откинулась на спинку сиденья. — Может, тебе это покажется смешным, но было время, когда я всерьез подумывала о профессиональной сцене, хотела петь о любви.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Блюзы?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Представь, мне это вовсе не кажется смешным.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара пожала плечами.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Я была так молода…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Все мы мечтаем, когда молоды, — произнес Клинт, и голос его слегка напрягся. — Без мечты нельзя жить.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара снова посмотрела на него.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Кем ты хотел стать в детстве? — спросила она. — Полицейским? Участником родео?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Ее вопрос пробудил воспоминания. На какое-то мгновение Клинт снова стал двенадцатилетним мальчиком. Вот он сидит в бабушкином доме и разбирает сундук с родительскими вещами. Мама и папа погибли в автокатастрофе полгода назад, и он по ним отчаянно скучает, хочется постоянно трогать их вещи, их рукописи, тогда он чувствует себя не так одиноко.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Они оба были писателями, отец — журналистом, мама — новеллисткой и поэтессой…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Это было так давно, что не можешь вспомнить? — мягко спросила Тара.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ты считаешь, что я, в свои тридцать пять уже старик, а?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Не приписывай мне того, чего я не говорила, — рассмеялась Тара. — Так что, забыл?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Нет, — сказал Клинт, сворачивая с автострады, — я помню. Когда я был ребенком, мне очень хотелось поскорее вырасти и стать писателем. Сочинять новеллы, рассказы, и все такое.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] На какое-то время Тара замолчала, и Клинт уже было решил, что она смущена его откровением. Что ж, ее нельзя винить. Суровый шеф охранного агентства и писатель с романтической душой — слишком далекие понятия.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Неожиданно она вздохнула и грустно произнесла:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Похоже, в нас обоих заложено творческое начало.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Клинт украдкой бросил на нее взгляд. Какая же она красивая! Светлые волосы крупными волнами рассыпались по плечам, влажные губы чуть приоткрыты, так и зовут к поцелуям. У Клинта в груди что-то сжалось, жаркое желание захлестнуло его. Но об этом нужно забыть: он сейчас на ответственном задании.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Голос Тары вернул его к действительности:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — После школы я тебя потеряла, Клинт. Куда ты исчез?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да я не исчезал. Поступил в колледж, а когда окончил его — в разведывательный центр.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ничего себе! — присвистнула Тара. — И чем же ты занимался?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Выполнял специальные задания.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Специальные задания… Это многое объясняет.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Например, почему я такой суровый? — усмехнулся Клинт.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — И непреклонный, — добавила Тара с улыбкой.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ну, могу сказать одно: если передо мной стоит какая-нибудь цель или я чего-то очень сильно захочу, ничто на свете не может меня остановить.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Дыхание Тары сбилось. Только бы он не заметил ее реакцию на его последние слова! Да и реакцию на него самого тоже. Тару все сильнее тянуло к этому человеку. Казалось, она уже не была в состоянии управлять своими эмоциями, а ведь обычно ей это удавалось с необычайной легкостью.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Наверное, следовало сменить тему после того, как Клинт сказал о своем детском желании стать писателем, так изумившем ее, что ей даже захотелось отстегнуть ремень безопасности и обнять этого огромного, сильного мужчину. Как глупо с ее стороны! Она уже давно стала взрослой, пора научиться держать себя в руках.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — А ты, Тара? — в свою очередь спросил Клинт.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Что — я? — Она повернулась к нему и только потом поняла, что совершила ошибку.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Его лицо, которое Тара видела в профиль, казалось высеченным из гранита. И ей тут же захотелось потрогать его твердую щеку, ощутить на вкус его губы.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара сглотнула. Она очень хорошо помнила губы Клинта. Тогда, тысячу лет назад, они были теплыми и нежными… Интересно, какие они сейчас?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Сделав над собой усилие, она отвернулась и, положив ногу на ногу, уставилась в окно. Господи, когда же они наконец приедут, когда кончится эта пытка?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Так что, Тара? — напомнил о себе Клинт. — Чем занималась ты?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — После школы я осталась в городе. Хотела посту пить в колледж, но…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Что случилось?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Боль пронзила ее сердце.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Очень серьезно заболела моя мама. Рак.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — О, прости.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ничего. — Тара обожала свою мать, женщину суровую и бескомпромиссную, но всей душой любящую единственную дочь. — Мама хотела еще раз повидать свою родную Ирландию, перед тем как… В общем, я отвезла ее туда. — Боль немного отступила, когда Тара вспомнила о том, как прекрасно они проводили вместе время. — А потом, когда она умерла, я пошла в школу медсестер.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Мама наверняка была благодарна тебе за все то, что ты для нее сделала, — тихо произнес Клинт.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да, наверное. Знаешь, потеря близкого человека… это ужасно.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] В салоне автомобиля воцарилась мертвая тишина, которую нарушали только шуршание шин проезжавших мимо машин да негромкое пение Триши Ервуд по радио. И Клинту, и Таре ее слова камнем упали на сердце. Тара горько пожалела о сказанном, но было уже поздно. Она говорила о своем горе, а о горе Клинта не подумала.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Придавленная чувством вины, Тара посмотрела на Клинта. Его взгляд был намертво прикован к дороге, на скулах играли желваки. На Тару накатило отчаяние. Он все еще не может забыть смерть своей жены. И неудивительно.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Из слухов, до сих пор ходившим по их маленькому городку, Тара знала, что Клинт обожал жену, ради нее был готов на все, даже Луну с неба достать ей в подарок. Они познакомились в ресторанчике «У Клэр» и уже через неделю поженились. Мысль о том, что этот суровый мужчина способен на такое глубокое чувство, вызывала уважение… но и немного зависть.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Когда они наконец свернули на подъездную дорожку, ведущую к ее дому, Тара решила разбудить Джейн, но Клинт остановил ее:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Не тревожь ее, я сам справлюсь.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Он вышел из машины, осторожно поднял Джейн на руки и легко, будто она ничего не весила, понес к дому. И снова Тара ощутила укол ревности и страстное желание, чтобы и ее вот так же кто-нибудь нес на руках. Нет, не кто-нибудь, а именно он, Клинт Эндовер.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Но здравый смысл мгновенно вернул ее на землю.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Она вытащила из почтового ящика газету и несколько конвертов и прошла вслед за Клинтом в дом.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Джейн занимает спальню на втором этаже, — прошептала Тара, потом положила сумочку на столик в прихожей и достала из стопки писем конверт с рождественской открыткой.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара не могла похвастаться огромным количеством друзей, но те немногие, что у нее были, всегда присылали поздравительные открытки к праздникам. От таких знаков внимания ей становилось теплее на душе, даже казалось, что она не так одинока на белом свете.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Однако это была не рождественская открытка.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Вслед за недоумением возникло чувство страха.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Она снова пробежала глазами текст, напечатанный на плотной светло-желтой бумаге. Затем посмотрела на конверт. Никакого обратного адреса. Отправлено сегодня, из Рояла.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Господи, что это? — пробормотала Тара, стараясь унять дрожь в руках. — Я не понимаю…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Все в полном порядке, — заверил ее Клинт, тихо спускаясь по лестнице. — Я просто снял с Джейн туфли и накрыл ее пледом. Подумал, что позже ты могла бы… — Его глаза сузились. — Тара, в чем дело?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара физически почувствовала, как сильно побледнело ее лицо.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] В одну секунду Клинт оказался рядом с ней и потряс ее за плечо.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Что случилось?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Прости, Клинт, — прошептала она трясущимися губами.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Простить? За что?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Тара прислонилась к нему, желая ощутить тепло его сильных рук.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ты говорил, что хочешь защитить Джейн, а я не поняла тебя… — Она потрясла головой, не в силах поверить в собственное упрямство.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Приди в себя, Тара, и перестань дрожать! — скомандовал Клинт, повернув ее лицом к себе. — Ты можешь внятно объяснить, что случилось?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Она показала ему письмо.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Вот. Оно только что пришло. Здесь говорится, что Джейн воровка и лгунья. — При следующих словах ее желудок свела судорога. — И что она украла малышку Отэм.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну-ка, дай я посмотрю.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] В голосе Клинта послышались грубые нотки, но Тара не обиделась на его тон. Она была слишком взволнована, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] «Господи, сколько времени прошло с тех пор, когда у нее вот так дрожали руки?» — подумала она, протягивая Клинту письмо. Разве что в первую неделю работы в больнице. Да, именно так. Тогда Тара ужасно боялась совершить какую-нибудь оплошность, например, дать пациенту не то лекарство. Но сейчас, когда она прочитала это страшное письмо с обвинениями в адрес Джейн, ее пульс бился куда сильнее.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Тара посмотрела на Клинта. Голова его была опущена, глаза впились в бумагу. Он читал и перечитывал письмо, будто хотел выучить его наизусть.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Что это значит? — спросила она. — Я хочу сказать, зачем кому-то понадобилось написать такое?..

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Понятия не имею, — процедил Клинт. — Но Богом клянусь, я это выясню.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Кто бы это ни был, он поступил подло. Это гнусная ложь!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Он не ответил, только отстранился от Тары и поднес светло-желтый лист бумаги поближе к свету.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Отэм — дочка Джейн, — горячо продолжила Тара. — Любая женщина сможет распознать настоящую мать ребенка, особенно женщина, которая…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Клинт мгновенно поднял на нее глаза.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Которая — что? — прищурился он.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Сердце Тары затрепетало в груди. Воистину ее мозг отказывается сегодня служить ей! Неужели она до такой степени утратила самоконтроль? Ни за что в жизни Клинт не должен узнать о том, что в глубине души она очень уязвима и больше всего на свете хочет иметь семью и такую же сладкую девочку, как Отэм.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ничего особенного, Клинт. Я просто хотела сказать, что не могу ошибиться, у меня чутье на такие вещи. Поэтому я нисколько не сомневаюсь, что Джейн — мать Отэм.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Сперва Таре показалось, что Клинт начнет настаивать на прямом ответе, но он, секунду помолчав, снова вернулся к письму.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да, мне тоже кажется, что это, — он потряс письмом в воздухе, — полная чушь.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Слушай, Клинт, тебе ведь приходится заниматься подобными делами. Думаешь, Джейн подстерегает какая-то серьезная опасность?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Видимо, это действительно скрытая угроза. Намек. — Клинт наконец оторвал взгляд от письма и посмотрел на Тару.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Угроза…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Холодный и липкий ужас проник в сердце девушки, колени задрожали, ладони вспотели. Непривычное для нее состояние. Обычно она легко справлялась с любой самой сложной ситуацией, дни и ночи проводила у постели тяжело больных, утешала, как могла снимала боль. Но это была ее работа, а сейчас, столкнувшись с неизвестной опасностью, она растерялась.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] От кого исходит угроза? Кому понадобилось клеветать на Джейн?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Внимательно глядя ей в лицо, Клинт озабоченно нахмурился.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ты белая, как полотно, Тара.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Она покачала головой и бодро солгала:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нет, со мной все в порядке.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Он снова подошел к ней и повернул к себе.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — В порядке, говоришь? Да ты вся дрожишь. Впрочем, при подобных обстоятельствах немудрено испугаться.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я не испугалась, — возразила Тара и попыталась вырваться из его рук.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Но Клинт держал ее железной хваткой.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Тара, не нужно играть роль бесстрашной медсестры. По крайней мере, со мной. Я ведь не твой пациент.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я не играю никакой роли…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Клинт не дал ей договорить. Мягким движением он притянул ее к себе.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Что он делает? — мелькнула вялая мысль. Неужели не понимает, что от его объятий у нее плавятся мозги и подкашиваются ноги?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Но ее воля была полностью парализована. Как можно сопротивляться Клинту Эндоверу, человеку, которого она любила всю свою сознательную жизнь? Вместо того, чтобы отойти от него подальше, Тара теснее прижалась к нему. Он такой надежный, с ним сразу стало спокойнее. Ей не хотелось шевелиться, только бы он был рядом, только бы подольше вдыхать терпкий запах, исходящий от него. Пусть то, что происходит, всего лишь сказочный сон, но ей сейчас очень хорошо…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Все будет в порядке, тебе не нужно волноваться, — прошептал Клинт ей в ухо.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Тара почувствовала комок в горле. Как давно ей не говорили таких слов!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Клинт…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я клянусь тебе, Тара. Тебе никто не причинит вреда.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я беспокоюсь не о себе.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Конечно, я знаю.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Она оторвалась от теплой и такой надежной груди Клинта и посмотрела ему в глаза.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Но что ты собираешься де.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Шш, — он приложил палец к ее губам, призывая к молчанию, — вы обе будете в полной безопасности. Даю слово.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Простой жест Клинта успокоил нервы, но пробудил чувства. Ну почему он так действует на нее? Тара видела, как его взгляд опустился к ее рту, потом Клинт медленно провел пальцем по губам — сначала вверх, потом вниз.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Тара с силой втянула в себя воздух и снова прижалась к его груди.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Тара! — выдохнул Клинт, голос его стал низким и хриплым.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я хочу… хочу… — забормотала она, не в силах произнести вслух то, что терзало ей душу.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Желание вспыхнуло в синих глазах Клинта. Он провел рукой по спине Тары, его пальцы замерли у нее на затылке. Сейчас он поцелует меня, подумала Тара, и я окончательно потеряю рассудок.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Но он остался неподвижен, лишь глаза потемнели и пальцы сжались сильнее.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Боже мой, да ведь он боится меня целовать, мелькнула у нее мысль. Почему?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нам нужно быть осторожными, Тара.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Она смотрела на него, он — на нее. В словах Клинта Тара услышала какой-то подтекст. Они отрезвили ее. Она вернулась на грешную землю и быстро отодвинулась от Клинта на безопасное расстояние. Почему-то в ней заговорила обида.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] С тяжелым вздохом Клинт облокотился о письменный стол и прошелся пятерней по пышной шевелюре.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Прости меня, Тара. Я должен был заранее предупредить тебя об опасности, но я подумал…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Об опасности? — мгновенно насторожившись, прервала его Тара. — О какой? Ведь письмо пришло только сейчас.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я не о письме. Несколько недель назад какой-то тип пытался прорваться в палату к Джейн.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Что?! — воскликнула Тара.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Клинт с досадой покачал головой:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я его остановил, но негодяю удалось вырваться.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Господи!.. — выдохнула испуганная женщина.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Клинт нахохлился и сразу стал похож на ястреба.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ты еще не все знаешь. Кто-то хотел выкрасть из больницы Отэм.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Тара пришла в ужас. Чтобы не рухнуть на пол, она схватилась за край стола.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Выкрасть малышку?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Не волнуйся, у Сорренсонов девочка в безопасности.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Тара! — позвала ее Джейн из спальни.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] У Тары голова шла кругом. Слишком многое свалилось на нее за последний час. Письмо. Испуг Клинта, когда он уже готов был поцеловать ее. А теперь информация об опасности, грозящей Джейн и ее дочке… Все это обрушилось на нее, как ураган, но она должна справиться, должна взять себя в руки. Ей нельзя распускаться. Джейн все еще ее пациентка, и Тара несет за нее ответственность.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Сейчас поднимусь! — крикнула она, потом посмотрела на Клинта и твердым голосом произнесла: — Я пойду к ней, хорошо?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Конечно, — кивнул он. — У меня тоже остались кое-какие дела.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Но Клинт не пошел к двери, а остался стоять на месте.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Иди, Клинт. С нами все будет в порядке, — успокоила его Тара, поняв, что он боится оставить их одних. — У меня есть номер твоего сотового телефона. Если произойдет что-нибудь непредвиденное, я тебе позвоню.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Что-то мне не хочется уходить от тебя.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Сердце Тары забилось сильнее, дыхание участилось. Она понимала, что он имеет в виду, но его слова и тон, каким Клинт произнес их, тронули ей душу.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Не волнуйся о нас.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Он с сомнением смотрел на нее.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Мой помощник сейчас в отъезде, и мне придется заняться этим письмом самому.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Понимаю. Нам нужно поскорее собрать всю информацию о письме, ведь правда?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нам?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну, ты же не думаешь, что я позволю тебе действовать в одиночку, — заявила Тара.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Глаза Клинта потемнели и голос приобрел опасный оттенок.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Именно так я и думаю, — прорычал он. — Кроме того, у меня есть много друзей, которые с радостью придут мне на помощь.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Ну конечно, знаменитый на весь город «Клуб техасских фермеров»!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Не сомневаюсь. Но я ответственна за Джейн и Отэм так же, как и ты, Клинт. Теперь ты рассказал мне всю правду, и я хочу принять участие в их судьбе.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Тара, послушай…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Но она не желала слушать.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нет, Клинт. Если ты хочешь нашего совместного и, главное, безоблачного сотрудничества, позволь мне помогать тебе. — Она отвернулась и направилась к лестнице.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Клинт схватил ее за руку и рывком притянул к себе.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Вообще-то я мог перевезти вас с Джейн в свой дом…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Но не перевез. — Клинт снова был так близко, что у Тары стало жарко в груди. — Ты не хочешь расстраивать Джейн и поэтому не будешь рассказывать ей о письме. А я… — Она замолчала, выразительно глядя на него.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] С минуту Клинт напряженно думал, нахмурив лоб, потом выпустил ее руку и устало проговорил:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ладно, ладно, твоя взяла. Будем, как ты выразилась, сотрудничать. — Он прошел мимо Тары к двери, но на пороге остановился. — Позаботься, чтобы дверь всегда была заперта. На улице дежурят два моих человека, но и ты должна побеспокоиться о вашей безопасности.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Два человека? Господи, когда же ты успел? — удивилась Тара.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Они здесь с тех пор, как ты привезла к себе Джейн. — Клинт усмехнулся. — Спокойной ночи, Тара.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Спокойной ночи, — пробормотала она, в замешательстве глядя на него.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Пожалуй, он сказал ей не все, пожалуй, что-то все-таки скрыл. Но так или иначе молодая женщина почувствовала себя гораздо спокойнее, когда узнала о двух охранниках, которых оставил в засаде Клинт.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Увидимся утром, — через плечо бросил Клинт, потом прислонился к холодному косяку и вздохнул: — Черт, ненавижу себя за это, но у меня нет выбора.

* * *

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Сидя за письменным столом, мужчина сидел в темноте и смотрел в окно на город, который уже начал презирать. Здешние жители были солидными, основательными, лишенными простоты и естественности. К счастью для него, им ни до чего не было дела. Никому, кроме той компании состоятельных фермеров, которые появились так некстати и помешали ему, когда он делал первые шаги к успеху.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] На этот раз он не позволит им вмешаться, на этот раз у него все под контролем. Если его план сработает, то он вполне уложится в две недели.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Ухмылка искривила его губы. Наверняка медсестра уже получила его письмо. Он с удовлетворением потер руки. Тара Робертс довольно беспокойное создание и может доставить массу хлопот, но он позаботится о ней, если возникнет необходимость.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Черт, а ведь ему хочется, чтобы необходимость возникла…

* * *

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Скоро Рождество… Ничего не изменилось в жизни Клинта Эндовера: работа, спорт, снова работа. Этот великий праздник перестал для него существовать три года назад, так же, как и вера в Бога, когда-то согревавшая его.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] К сожалению, Клинт никак не вписывался в маленький городок Роял, расположенный в штате Техас. Сейчас, когда Клинт ехал в машине и рассеянно глядел на проплывающие мимо дома, вдыхая морозный воздух, напоенный ароматами свежей хвои, он мимоходом отмечал, как в окнах зажигаются разноцветные праздничные огни, а толпы обывателей шагают по тротуарам, направляясь с друзьями в кафе.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Когда-то, в дни беззаботного детства, когда его родители еще были живы, Клинт тоже с нетерпением ожидал наступления Рождества, теплого семейного ужина и подарка от Санта-Клауса. Теперь оставалось надеяться, что он снова сможет увидеть это радостное ожидание чуда — в глазах своих собственных детей. Неужели когда-нибудь наступит такое время?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Может быть, и наступит, а пока что, въезжая на подъездную дорожку к дому Тары и коротко махнув рукой своему человеку, Клинт подумал: надо забыть о празднике, и тогда январь начнется без треволнений.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Добрый вечер, Эндовер! — В нежно-розовом свитере и облегающих стройные бедра джинсах, Тара выглядела потрясающе. — Три визита за один день — это нечто!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Стараюсь. — Ему очень хотелось заключить Тару в объятия, ощутить ее мягкое податливое тело в своих руках, но он сдержался. Боже, какого это стоило ему труда!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Оставив дверь открытой, Тара насмешливо ухмыльнулась:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Может, войдешь в дом? На улице становится довольно прохладно.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нет, благодарю. — По тщательно разработанному плану Клинта Тара должна была выйти к нему.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Хорошо. Есть какие-нибудь новости? А может, поступило очередное письмо с угрозами?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Пока все спокойно.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну, и что нам делать дальше?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Терпение и еще раз терпение, сестра Робертс, вот главная добродетель.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Тара поправила белокурый локон, и Клинт широко улыбнулся. А она неопределенно хмыкнула:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — По-моему, такая добродетель не по тебе, Эндовер. Тебе это качество не присуще.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — А какое же присуще? — поинтересовался Клинт.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Думаю, деспотизм.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Он привалился плечом к дверному косяку.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Как я и говорил раньше, ты сплошная неприятность. Ты постоянно доставляешь мне хлопоты.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — А вот это как раз и есть качество, присущее мне, — заявила Тара, расправив плечи. — Вернее, достоинство. — В воздухе раздался ее мелодичный смех. — Итак, если никакого нового письма не приходило и ты не хочешь войти, полагаю… — она выгнула бровь, — ты приехал с простой проверкой? Или задумал вытащить меня из дома?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Что-то в этом роде. Если честно, хочу пригласить тебя поужинать.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Желаешь таким способом расплатиться со мной за те сведения, которые утаил от меня?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Возможно, — кивнул Клинт, удивляясь ее проницательности. Да, кое о чем он действительно ей не рассказал, но сейчас не хотелось об этом думать.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — А как же Джейн? — спросила Тара.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Не пытайся меня шантажировать. Мариссия увезла Джейн примерно час назад.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] От удивления Тара захлопала длинными ресницами.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Как ты узнал?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Вопрос не застал Клинта врасплох.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Один из моих людей проследовал за ними до самого ранчо, — пожал плечами он. — Пойми, Тара, мы здесь не в игрушки играем.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Девушка вспыхнула. Очаровательное зрелище, подумал Клинт, наблюдая за ней и решительно отгоняя предательски сексуальную мысль о том, как мило выглядел бы этот розовый свитер на полу его спальни.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Сквозь сжатые зубы Клинт спросил:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ты готова пойти со мной?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Честно говоря, твое приглашение… Ты что, приглашаешь меня на свидание?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну и что из того?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Неужели ты хочешь, чтобы назавтра весь Роял перемывал нам кости?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — А мне плевать, Тара. Меня никогда не волновало, что говорят обо мне в городе, — честно признался Клинт, нисколько не кривя душой. Сегодня для него имело значение только одно: совместный ужин с Тарой, потому что таким образом ему удастся вытащить ее из дома.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] На прелестном лице Тары появилась проказливая улыбка, живо напомнившая Клинту о тех сладостных мгновениях, когда она была накануне вечером в его объятиях. Какие мягкие у нее губы, как манят они к поцелуям… Но он найдет в себе силы, чтобы противиться ее очарованию.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Оба они были очень похожи друг на друга. Оба боялись. Она — потерять над собой контроль, а он — снова почувствовать привязанность к женщине.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Что, кроме страха, между ними общего? Не ври себе, Клинт! Вас связывает очень многое. Смогут ли они когда-нибудь распутать этот клубок противоречий? Наступит ли время, когда они будут наслаждаться обществом друг друга, когда научатся получать то, что обычно привыкли отдавать другим?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Не найдя ответы на эти вопросы, Клинт беззвучно выругался, а вслух поторопил Тару, протягивая ей руку:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну, и каково твое решение?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Она улыбнулась и вложила в его руку узенькую ладонь.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Что ж, если обещаешь угостить меня гамбургером, я принимаю твое приглашение.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Привет, ребята! — Шейла Фостер широко улыбнулась Таре и Клинту, вошедшим в ресторан. Это была самая знаменитая официантка в городке и непревзойденная мастерица устраивать чужие дела. — Столик на двоих? — заботливо проворковала женщина, одергивая на пышной груди праздничный красный форменный пиджачок, сменивший повседневный розовый. Помаду она тоже выбрала в тон — ярко-алую.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Да, если можно, — проговорила Тара, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее, и не обращая внимание на то, какими глазами Шейла смотрит на нее и Клинта — будто уже считает, что у них завязываются романтические отношения.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] А вот Клинт явно плевал на приличия. Он обнял Тару и небрежным тоном спросил:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Отыщешь местечко у окна, красавица?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Шейла, которой уже было сорок с хвостиком, игриво ухмыльнулась:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Почему не отыскать? Ты же заешь, Клинт, для тебя — все что угодно.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Даже пойдешь со мной на свидание?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Ошеломленная, Тара молча наблюдала за ними. О чем он говорит? Красавица? Свидание? Неужели несгибаемый Клинт Эндовер флиртует с Шейлой, да еще на глазах у всех?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Сейчас Клинт был совсем другой, но и такой он очень нравился ей. Очень хотелось, чтобы Клинт и с ней говорил таким же легким тоном, хотелось, чтобы он забыл о своих несчастьях.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — К сожалению, на свидание с тобой я не пойду, сахарный мой, — Шейла заговорщицки понизила голос, — хотя мне есть чему поучить тебя на любовном фронте. У меня и без того ухажеров пруд пруди. — Она весело подмигнула и жестом пригласила следовать за собой.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Насчет «пруд пруди» не знаю, но один уж точно имеется. — Клинт кивнул в сторону кухни.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Шейла фыркнула, а из кухни высунулась голова Мэнни Рено, великолепного повара и единственного ухажера, которому отдавала предпочтение Шейла.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Счастливого Рождества, ребята! — крикнул Мэнни.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт и Тара помахали ему рукой и исчезли в уединенной кабинке возле окна и недалеко от музыкального автомата. Здесь было очень уютно. Из автомата неслась одна из самых любимых мелодий Тары — «Рождественская песня» в исполнении популярного певца сороковых годов Нат Кинг Коула.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Шейла вытащила из кармана карандаш и блокнотик.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ну, дорогие мои, что будем заказывать? Сегодня Мэнни приготовил такое потрясающее чили — пальчики оближешь!

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт посмотрел на Тару, бровь его вопросительно приподнялась.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Думаю, мы закажем пару гамбургеров и картошку фри.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Тара кивнула и добавила:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — И еще мятный шоколадный коктейль.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Тут уже обе его брови поползли вверх. На лице Клинта появилось выражение крайнего недоумения.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Неужели ты запомнила?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Из ее горла вырвался низкий гортанный смешок.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ну, просто пришло на ум.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Они никогда не пили мятный шоколадный коктейль вместе, но в ту волшебную ночь в городском парке говорили, что оба предпочитают это лакомство. Они поцеловались, а потом принялись болтать о всякой чепухе, которую обычно обсуждают подростки: о любимых телепередачах, фильмах, школьных предметах. Ну, и конечно, о сортах коктейлей, которые покупали чаще всего. Оказалось, вкусы в этом вопросе у них полностью совпадали.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Принести один коктейль с двумя соломинками? — уточнила Шейла с невинной улыбкой.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Оторопев, Тара подняла на нее глаза. Официантка невозмутимо жевала жвачку и ждала ответа.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Нет, два коктейля, — сухо произнес Клинт, — и две соломинки.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Значит, два гамбургера, картошку и два коктейля, — повторила Шейла. — Сейчас принесу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Когда она наконец вышла из их кабинки и, покачивая бедрами, направилась в сторону кухни, Клинт откинулся на спинку стула.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Этой женщине палец в рот не клади, — усмехнулся он.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Да уж. Завтра о наших шоколадных коктейлях будет знать весь город.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт равнодушно пожал плечами:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Городские сплетни мне безразличны. И ты тоже не должна обращать на них внимание.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Я всего лишь забочусь о твоей репутации, Эндовер, — поддразнила его Тара, отчаянно желая сохранить в нем веселое беззаботное настроение.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ах, вот оно что! — Клинт наклонился вперед, навалившись грудью на стол. — Из твоих слов следует вывод: я уже стал объектом сплетен. Ну, давай выкладывай, что там обо мне говорят?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Так, дай подумать… — Тара закатила глаза к потолку, делая вид, будто припоминает что-то важное. — Я слышала, что ты чудесный мягкий человек, который всегда переходит улицу на зеленый свет и учтиво здоровается со всеми соседями.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Бог мой, ну прямо пай-мальчик!

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Она кивнула и наставительно добавила:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Вот поэтому меня и волнует твоя репутация.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Ярко-синие глаза Клинта не отрывались от лица девушки.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Похоже, ее давно уже необходимо немного подпортить.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Снаружи кабинки до них доносились приглушенные голоса посетителей, музыка из автомата, бренчание бокалов и дивные ароматы жареного мяса.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Кое-кто может тебе в этом помочь, — улыбнулась Тара.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Например? — сдвинул брови Клинт.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Шейла, конечно! Если действительно сходит с тобой на свидание.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Шейла не в моем вкусе. Так сказать, не мой тип.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Тара понимала, что лучше промолчать, но уже не могла остановиться.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А кто твой тип? — спросила она.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт опустил глаза к ее груди и тихо ответил:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — К сожалению, меня тянет к тем, кто вечно доставляет неприятности и беспокойство.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Пульс Тары подскочил до ста ударов в минуту, и внезапно она подумала о своем нижнем белье под свитером и джинсами, как будто Клинт мог видеть сейчас ее кружевные трусики и бюстгальтер.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Она с трудом сглотнула и постаралась восстановить дыхание.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Вот уж не думала, что мятный шоколадный коктейль дважды поставит нас в затруднительное положение.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ты о чем?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ну, о нашем сегодняшнем выборе напитков и… о том поцелуе в городском парке. Вот и получается, что мы дважды вступили в одну и ту же реку.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Уголки его губ изогнулись в усмешке, голос оставался по-прежнему тихим:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Это верно, но в такой реке мужчины не против даже поплавать.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Господи, да когда же наконец принесут их заказ? Тара заерзала на стуле, бросая беспокойные взгляды в сторону кухни. Если на их столике немедленно не появятся злосчастные шоколадные коктейли, она за себя не ручается!

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Сейчас даже мысль перегнуться через стол и поцеловать Клинта не казалась ей такой уж безумной. Да, решительно, она катится вниз с крутого склона. Как знать, чем это все закончится?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Намеренно скользя глазами мимо Клинта, Тара так и не увидела Шейлу, но то, что она все-таки увидела, заставило ее замереть.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] За стойкой стоял высокий худой человек и с недовольным, даже каким-то брезгливым видом изучал меню. Одет он был чересчур элегантно для ресторана в таком захолустном городке, как Роял: темно-синий костюм без единой лишней складочки, белоснежная накрахмаленная сорочка и синий галстук.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Кажется, мы попали еще в одно затруднительное положение, — пробормотала себе под нос Тара.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Но Клинт услышал ее слова: он тут же повернулся и проследил за ее взглядом. Голос его, прежде хрипловатый, немедленно изменился.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Кто это? — с тревогой спросил он.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Доктор Белден.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Из твоей больницы?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Да, — кивнула Тара, — он стал работать у нас совсем недавно.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт снова повернулся к ней.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Судя по твоему голосу, он тебе не очень нравится, — заметил он.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ты прав.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — В чем проблема?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Тара дернула плечом.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Я сталкивалась с ним всего несколько раз. Он ведет себя холодно и высокомерно. Ни для кого в нашей больнице не секрет, что доктор Белден презирает младший медицинский персонал, да и с больными не очень-то ласков. Но дело не только в этом.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Синие глаза превратились в щелки.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А в чем?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Трудно толком объяснить, Клинт… Понимаешь, что-то в нем настораживает, но что именно — пока не знаю.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] В это мгновение Белден повернулся в их сторону. Он сразу узнал Тару и кивнул ей. Девушке ничего не оставалось делать, кроме как ответить ему тем же. Но по ее спине, как всегда, побежали неприятные мурашки.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ну же, продолжай, — попросил Клинт.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Не понимая, как объяснить ему странное чувство опасности, которое внушал ей доктор Белден, Тара обрадовалась, увидев идущую к ним Шейлу. Ловко лавируя между столиками, официантка вошла в кабинку и поставила перед ними гамбургеры и коктейли.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Твердо решив сменить тему, Тара легкомысленно мотнула головой и весело произнесла:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Забудь, Клинт. Уверена, что не такой уж он страшный тип. Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом.

* * *

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Тара, привет, это Джейн. Отэм сегодня немного раскапризничалась, и я решила остаться у Дэвида и Мариссии. Ты ведь знаешь, как я скучаю по дочке, мне хочется быть рядом, если она опять начнет плакать. Передай от меня привет Клинту. Завтра утром я тебе позвоню. Пока.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Тара стерла запись на автоответчике и повернулась к Клинту, который стоял возле кухонной стойки.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Джейн передает тебе привет.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] На красивом лице появилась усмешка:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Представь, я все слышал.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] А слышал ли он, как глухо заколотилось ее сердце, когда они пришли из ресторана, и оказалось, что дом пуст? Слышал ли вздох, невольно сорвавшийся с ее губ, когда до нее дошло, что сегодня Джейн не вернется и она, Тара, останется наедине с Клинтом? И ей нельзя будет в случае чего обратиться за помощью к женщине в спальне на втором этаже.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Неправильно истолковав замешательство Тары, Клинт обошел вокруг стойки, остановился рядом с девушкой и положил руку ей на плечо.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не переживай, с Дэвидом она будет в безопасности. Он тоже бывший разведчик и свое дело знает. Кроме того, возле его ранчо дежурит еще один мой человек.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Кожу Тары слегка покалывало в том месте, где лежала теплая рука Клинта.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Да, я знаю.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А вот насчет тебя я не совсем уверен.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — В каком смысле? — не поняла Тара.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ты ведь останешься одна, в этом доме…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Она смущенно хихикнула — совсем как школьница, которую дернул за косичку понравившийся ей мальчик.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ах, ты это имеешь в виду… Обо мне не беспокойся, со мной все будет хорошо.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт убрал руку с плеча Тары и нежным жестом поправил ей волосы. От этого интимного прикосновения у Тары внутри все расплавилось. А он посмотрел на нее долгим взглядом и протянул:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Надеюсь.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Клинт…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Что?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Мне показалось, что ты сердился, когда говорил, что не уверен насчет меня.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Его глаза вспыхнули каким-то странным светом. Почувствовав это, Клинт с досадой отвернулся, готовый поскорее убраться восвояси, но передумал. Тяжело вздохнул, снова повернулся к Таре и обнял ее.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Я и сейчас сержусь, черт побери! — хрипло проговорил он.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт с такой силой прижал ее к себе, что Тара едва не задохнулась.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Почему? — с трудом спросила она.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Неужели не понятно? — прорычал Клинт, едва сдерживая себя. — Мне это не нужно!

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Покрытое легкой щетиной лицо находилось так близко, а грудь была так мускулиста, что у Тары опять заколотилось сердце.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Что не нужно? — выдавила она. — Вот это? Обнимать меня? Трогать? Ласкать? Да что же?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ты! — выпалил он. — Я не хочу тебя хотеть, понимаешь? Я боюсь.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Его руки гладили ее по спине, потом пальцы сильно сдавили затылок и замерли там.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Едва дыша, Тара смотрела на него. На кончике языка вертелось признание, что она тоже боится, что едва не сходит с ума всякий раз, когда он оказывается так близко от нее. Она хотела рассказать, насколько ее удивили его слова о детских мечтах. Он неожиданно открыл ей душу, вернее, романтическую часть своей души, и это так повлияло на Тару, что у нее уже почти не осталось сил бороться с собой. Еще чуть-чуть, и она сдастся на волю победителя.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Но у нее не было возможности произнести ни слова, потому что Клинт резко опустил голову и прижался к ее губам. Сразу нахлынули воспоминания, и Тара едва не зарыдала от счастья. Но ей не хотелось терять ни минуты.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Отвечая на требовательный поцелуй Клинта, она с готовностью раскрыла губы, лаская языком его язык. И в то же время она судорожно хваталась руками за воздух, пытаясь найти какую-нибудь опору. Позади была кухонная стойка, но Тара промахнулась, и лежавшая на стойке стопка писем рассыпалась по полу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Поцелуй прервался, Тара и Клинт отпрянули друг от друга. Щеки у обоих пылали.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Прости, — задыхаясь, пробормотала Тара.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Даже самой себе она не смогла бы объяснить причину своего поведения. Чтобы скрыть смущение, она неуклюже нагнулась и стала собирать разлетевшиеся по всей кухне конверты и бумаги.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт сел на корточки рядом с ней.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Позволь, я помогу тебе.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Это необязательно. Я… — промямлила Тара и вдруг охнула: — Боже мой!

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — В чем дело? — сразу отрезвел Клинт.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Дрожащими руками Тара подняла с пола светло-желтый конверт, точно такой, как тот, вчерашний, в котором лежало письмо о Джейн.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Грубое ругательство сорвалось с губ Клинта.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Дай-ка сюда, я вскрою, — решительно произнес он.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Тара протянула ему конверт.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Я что, буду получать их теперь каждый день? — Голос ее сильно дрожал.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Не ответив, Клинт быстро вскрыл конверт и вытащил плотный лист бумаги.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Может, прочтешь вслух? — спросила Тара, поднимаясь на ноги.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Клинт, я имею полное право знать содержание письма: оно адресовано мне.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт сдался. Он встал рядом с Тарой и громко прочитал:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — «Сучка, которую вы так преданно защищаете, воровка и лгунья». Ничего нового.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Боже милосердный! — Тара прижала руки к груди.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — М-да, упрямый тип.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Но Джейн и Отэм… почему он выбрал именно их?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Вот это я и намерен выяснить, — сквозь зубы процедил Клинт.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Наверное, какой-то псих. Как думаешь, он способен прибегнуть к насилию?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Губы Клинта сжались.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Если ситуация выйдет из-под контроля, все возможно, даже насилие.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] От такого предположения, исходящего от профессионала, девушка вздрогнула. Какое счастье, что Джейн с дочкой сейчас у Дэвида и Мариссии! Клинт прав — там они действительно в безопасности. К тому же Джейн пока ничего не знает о подметных письмах и о том, что происходит вокруг нее.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Письмо я забираю с собой. Нужно немедленно доставить его в лабораторию. — В синих глазах Клинта мелькнуло сожаление. Он снова опустил взгляд на письмо и повертел его в руках. — К счастью, на сей раз конверт достаточно замызган, можно попробовать идентифицировать отпечатки пальцев преступника.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Неожиданно для себя самой Тара поняла, что ей очень не хочется, чтобы Клинт сейчас ушел и оставил ее одну. Господи, неужели она, всегда такая чуткая и отзывчивая, стала настолько эгоистичной? Что же сотворил с ней Клинт Эндовер?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Впервые в жизни Таре хотелось ощутить комфорт и спокойствие, которые мог дать ей только Клинт. К сожалению, ему от нее нужна лишь одна или, в лучшем случае, две ночи любви, а потом он раскроет преступление, и все кончится.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Тара едва не застонала. Она не какая-нибудь легкомысленная дамочка. Пусть не думает, что может так легко подчинить ее своей воле. Таре просто надо немного встряхнуться и вспомнить об обычном самообладании.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Распрямив плечи, она пошла к двери и распахнула ее.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Да, конечно. Иди, Клинт. Надеюсь, тебе удастся узнать что-нибудь важное.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Клинт остался стоять где стоял. Потом оглянулся и присел на кушетку.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Как я уже сказал, письмо нужно исследовать в лаборатории. Но я не собираюсь везти его туда, — заявил он.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ч-то?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Я его не повезу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Но… почему? — изумилась Тара. — Ты держишь письмо в руках, необходимо прямо сейчас отправить ею на экспертизу. Ты понимаешь, что медлить нельзя? Нам нужна информация.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — И мы ее получим. — Клинт достал из кармана сотовый телефон и набрал номер. — Дуг, это я. Рад тебя слышать, приятель. Быстренько приезжай на Дункан-Хилл, дом 3351. Жду. — Убрав телефон, он посмотрел на Тару, все еще стоявшую на пороге. — Вернулся мой помощник. Он отвезет письмо в лабораторию и проследит, чтобы исследование провели без задержки.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Из раскрытой двери на Тару повеяло прохладным ночным воздухом, прядь светлых волос упала ей на лоб.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Если ты прикладываешь столько усилий, чтобы защитить меня…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — То что?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Она собрала в кулак всю свою силу воли и высокомерно вздернула подбородок.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — …то я хочу снова довести до твоего сведения: я не нуждаюсь в твоей помощи.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Тогда мне придется повторить то, что уже говорил ранее: я должен все время находиться рядом. Помнишь?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — С памятью у меня все в порядке. Но это касалось только Джейн.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Он помахал в воздухе конвертом, глаза его метали синие молнии.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не только. Как ты сама сказала, письмо адресовано тебе.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Я волне в состоянии…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Хватит, Тара, все уже сделано. Дуг едет сюда.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Господи, так позвони ему и верни назад!

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Тара начала злиться всерьез. Клинт просто невозможен! Но и с ней особо не поспоришь. Не на ту напал, Клинт Эндовер! Столкновение их характеров являло собой гремучую смесь. За постоянными словопрениями следовали взаимные уступки, за краткими минутами относительного спокойствия — неожиданные вспышки страсти… и вновь споры до хрипоты.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Она бросила на него полный ярости взгляд, но дверь все-таки закрыла.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ты как хочешь, а я иду спать. Поэтому…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Что?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Когда закончишь дела с помощником, просто захлопни за собой дверь.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Никуда я сегодня не пойду. Устроюсь здесь, на кушетке.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Щеки Тары вспыхнули, низ живота обдало жаром. Он остается в ее доме на всю ночь… Неужели Господь устраивает ей испытание? Если так, то будет очень трудно с честью выдержать его.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Дашь мне подушку и плед?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Конечно. Что-нибудь еще? — спросила она, чувствуя себя полной идиоткой.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Да нет. Мне здесь будет хорошо. — Он закинул руки за голову и окинул девушку долгим взглядом. — Вот только если ты предложишь более удобное ложе…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] В этой кровати Тара спала с тех пор, как была еще подростком. Как-то, когда ей было лет двенадцать, увидела на витрине мебельного магазина кровать под настоящим балдахином, влюбилась в нее с первого взгляда и начала откладывать деньги из своего пособия.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Мама одобрила ее решение, сочтя его весьма мудрым и практичным, хотя Тара, покупая большую кровать с пологом, просто потворствовала своим желаниям. В этой постели она могла уединяться по ночам, отгораживаясь от всего мира, могла спокойно предаваться мечтам и девичьим грезам, могла строить воздушные замки.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Это было единственное место, где она на короткое время забывала о ставшем привычным чувстве ответственности за других.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Но сегодня она беспокойно ворочалась на бледно-голубых простынях, то и дело взбивая подушки и поправляя одеяло.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] В ее доме находился мужчина.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] В голове девушки царила страшная неразбериха, и виной тому — Клинт Эндовер. А ведь он всего-навсего обнял ее и поцеловал, ни до чего более серьезного дело так и не дошло. Что же так разволновало Тару? Прикосновения Клинта? Его поцелуй? Или чистый мужской запах, преследовавший ее даже в спальне, щекотавший ноздри и заставлявший метаться без сна на кровати?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Она в сотый раз перевернулась на спину и уставилась в потолок, мысленно представляя себе сильное мускулистое тело, раскинувшееся на кушетке.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Кожа мгновенно покрылась испариной. Понимая, что от вспыхнувшего желания ей уже не заснуть, Тара перекатилась на бок и дотянулась до будильника.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Только половина второго!

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Тара тихонько застонала. До рассвета еще далеко, а сна ни в одном глазу. Да и о каком сне может идти речь, если в голове прочно засел Клинт Эндовер — мужественный и прекрасный?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] А как он там, внизу? — подумалось ей. Спит? А может, его тоже мучают сейчас мысли, и эти мысли — о ней, Таре Робертс?..

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Она потрясла головой, изо всех сил стараясь успокоиться, но…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Дьявол-искуситель взял верх над ангелом-хранителем и заставил Тару откинуть одеяло и вылезти из кровати.

* * *

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Проклятие! Весь дом пропитан ее ароматом — смесью ванили и легких цветочных духов, будто специально созданной для того, чтобы сводить мужчин с ума.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт беспокойно заворочался на кушетке, слишком короткой для человека его роста. Впрочем, какая разница, ведь спать он так или иначе не собирался.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Две причины заставляли его бодрствовать. Во-первых, нужно было дождаться звонка Дуга с сообщением о результатах лабораторного исследования отпечатков. А во-вторых, он не хотел переполошить Тару своими криками, если его вновь посетит привычный ночной кошмар.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Мысли Клинта прервали осторожные шаги босых ног вниз по лестнице. В полной темноте Клинт прислушался.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] В кухне кто-то тоненько чихнул.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт широко усмехнулся, но не поднялся с кушетки.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Что, живот подвело?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Последовало молчание, потом раздался неуверенный голос Тары:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — К-какой живот?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Протянув руку над головой, Клинт включил бра. Мягкий свет залил комнату.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Вот уж не думал, что ты бродишь по ночам в поисках еды, — хмыкнул он.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Тара не ответила, и Клинт подумал было, что она успела снова прокрасться в свою спальню, но потом увидел склонившееся над ним девичье лицо.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Обычно я не ем ночью, — ехидно сообщила она и опять замолчала.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Боже, как же она прекрасна! — восхитился Клинт. На лице никакой косметики, зеленые глаза широко раскрыты и сверкают ярче изумрудов, светлые локоны с медовым отливом свободно рассыпаны по плечам.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Насладившись этим зрелищем. Клинт опустил взгляд ниже — и едва сдержался, чтобы не протянуть руки и не заключить прелестницу в свои объятия. Ее белая хлопчатобумажная ночная рубашка слегка просвечивала, и сквозь мягкую ткань он увидел округлые женственные очертания тела.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — А теперь захотелось? — спросил он, тут же осознав двойной смысл собственных слов.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Слава богу, Тара не уловила скрытый подтекст.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Да вот решила приготовить горячий шоколад, — она кивнула в сторону кухни.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт причмокнул губами, внезапно ощутив голод.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ммм… звучит заманчиво.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Хочешь, я и тебе сделаю чашку шоколада?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Буду благодарен, — кивнул Клинт, думая, впрочем, о том, что шоколаду он с радостью предпочел бы поцелуй очаровательной Тары. — Тебе помочь?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Нет, я справлюсь сама. У меня тоже все под контролем, — ответила девушка, направляясь на кухню.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Похоже, эти слова становятся жизненным девизом, — заметил Клинт.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Она на мгновение остановилась.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Моим или твоим, Эндовер?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Нашим общим, — уточнил он, потом встал и пошел за ней.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Согласна. Правда, иногда это чертовски трудно.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Что именно? Держать все под контролем? — Разговор начал интересовать его все больше и больше.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Боюсь, в моем детстве самоконтроль был самым большим и неизбежным злом.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Тара облокотилась спиной о плиту и принялась толочь в миске шоколад. Теперь свет обволакивал ее фигуру сверху, предоставляя Клинту возможность еще лучше видеть то, что пряталось под ночной рубашкой — узкую полоску трусиков и соблазнительные округлости полных грудей.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — А теперь? — спросил Клинт, чувствуя, что джинсы катастрофически быстро становятся ему тесны. — Требует ли твоя нынешняя жизнь постоянного самоконтроля?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Его собственная жизнь в самоконтроле определенно нуждалась.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Когда Тара ставила на плиту чайник, рука ее сильно дрожала.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Если честно, я очень устала и с радостью взяла бы несколько отгулов, — неохотно призналась она.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт подошел ближе и задал вопрос, который неоднократно задавал самому себе:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — И чем бы ты тогда занималась?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Чайник уже закипал. Тара взяла две большие кружки, всыпала в них шоколад и содержимое двух пакетиков с какао, чтобы потом залить все крутым кипятком.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Сама не знаю. Наверное, лежала бы в кровати, ленилась, забыла бы о чувстве ответственности перед другими людьми, — наконец отозвалась она и вздохнула. — Не понимаю, зачем я говорю тебе все это.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт пожал могучими плечами.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Я где-то слышал, что после полуночи человек становится особенно уязвимым. — Он нахмурился, понимая, что это относится и к нему самому. — Не надо этого стыдиться.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Значит, все, что я тебе скажу, останется между нами?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Конечно.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Тара пристально посмотрела ему в глаза, потом кивнула на кухонную стойку, к которой прислонился Клинт.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Извини, мне нужно взять ложку.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Но Клинт не пошевелился. Взяв Тару за руку, он притянул ее к себе. Ни секунды не раздумывая, она шагнула в его объятия.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] От пронзившего его желания, Клинт едва не застонал. Страсть нарастала в нем, как снежный ком. Он никогда не был святошей. Он любил женщин. Ему нравилась их мягкая кожа, их запах. Но он относился к ним с должным уважением, не давал никаких авансов, и заранее предупреждал, что связь между ними не может продолжаться дольше, чем одну-две ночи.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Но с этой женщиной все складывается намного сложнее …

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Инстинкт подсказывал Клинту, что с Тарой не может быть и речи о всего одной ночи, именно поэтому он старался держать свои эмоции в узде. Однако это давалось ему с огромным трудом.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт приложил узкую ладонь Тары к губам и нежно поцеловал душистую кожу.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Со мной ты можешь быть совершенно откровенной, Тара. Рассказывай мне все, что ты хочешь, и задавай мне любые вопросы. Поверь, я надежный человек.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Быть надежным — это твой принцип, Эндовер? — шепотом спросила девушка.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Скорее, жизненное кредо, — уточнил Клинт. — Обещаю быть с тобой честным.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Дьявол, что он говорит?! Он ведь никогда никому не давал обещаний…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ну, в таком случае, — проговорила Тара куда-то ему в шею, обдавая теплым дыханием, отчего его тело будто пронзил электрический ток, — скажи мне, есть ли в твоей жизни что-то, что камнем лежит на душе? Что терзает твою грудь?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Грудь Клинта терзал ужасный шрам, который сейчас мгновенно свело судорогой. А на душе лежала другая боль, не физическая. И этой болью он не мог поделиться ни с кем, даже с Тарой.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Закусив губу, Клинт медленно покачал головой. Пауза затягивалась, но Тара, понимая, как ему тяжело, и не ждала от него ответа.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Вот видишь, — наконец сказала она, — все не так просто. Но в жизни всякое случается. — Она заглянула ему в лицо, изумрудные глаза ее сверкали. — Мы же не можем повернуть ход событий вспять, правда?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — К сожалению.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Значит, нужно смириться и постараться жить дальше.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Да, наверное, — вздохнул Клинт.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Впервые за долгие годы он не знал что делать, что говорить. Он хотел защитить эту хрупкую девушку, снять груз с ее плеч. Да и ему самому необходимо облегчить свою душу. Давно пора, черт побери!

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Но когда Тара положила руку ему на грудь, Клинт на минуту забылся и сурово свел брови на переносице: он не позволял женщинам дотрагиваться до шрама даже через рубашку или свитер. Этот шрам был его несмываемым позором, постоянным напоминанием о прошлом.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Он мягко, но настойчиво взял обе ладони Тары и свел их у себя за спиной.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Как ни странно, Тара не обиделась. Напротив, придвинулась еще ближе и, запрокинув голову, посмотрела ему в глаза.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Я знаю о твоем шраме, — прошептала она.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт содрогнулся — от внутренней боли и от желания поделиться этой болью с Тарой. О пожаре той страшной ночью знали все, но о шраме…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Откуда?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Голос Тары стал нежным:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Какое-то время после… несчастного случая я работала в ожоговом отделении.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Значит, медсестры сплетничали обо мне? — напрягся Клинт.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Нет, что ты! — Ее взгляд быстро скользнул по его твердым губам, затем снова вернулся к потемневшим глазам. — Просто у помянули в связи с другим пациентом.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт сухо усмехнулся:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Что, еще один изуродованный калека?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Изумленная, она застыла, но уже через секунду быстро моргнула длинными ресницами и улыбнулась.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Насколько я помню, — сказала она, сладким дыханием обдавая его лицо, — единственное, о чем могли говорить наши сестрички, так это о твоих могучих физических данных. Поэтому они умоляли врачей прописать тебе обтирания губкой, чтобы любоваться твоим телом.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Пальцы Клинта сжались на ее плечах. Удивительная женщина! Как ей удалось всего несколькими словами снять с него огромное напряжение? Впрочем, какая разница! Главное другое: в считанные секунды его гнев испарился, уступив место восхищению и желанию.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Не утруждая себя больше мыслями о том, что будет дальше, Клинт склонился к Таре, нежно захватил зубами ее нижнюю губу и втянул в себя.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Тара тихо застонала от удовольствия, с трудом проговорив:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Я не буду дотрагиваться до шрама, Клинт… Обещаю… Только если ты сам меня попросишь.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Я никогда не попрошу тебя об этом, Тара.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] И Клинт снова притянул ее к себе. Теперь он целовал Тару по-настоящему — страстно, пылко, едва давая дышать. Где-то в глубине сознания мелькала мысль, что сейчас Тара опомнится, поймет, какую ошибку они совершают, и отстранится от него, но пока этого не произошло, он хотел вволю насладиться ванильно-цветочным ароматом, исходившим от нее, и все терзал ее податливые губы, вовлекая в игру мягкий язык.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Но нет, вдруг подумал Клинт, она вовсе не собирается отстраняться от него. Боже, она прижимается к нему еще сильнее, ее гибкое тело извивается в его руках…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Это не игра, Клинт прекрасно разбирался в любовных утехах и умел распознать, когда женщина притворяется. Вне всяких сомнений, Тара хочет его, именно его. Как это прекрасно!

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Клинт…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Не думай ни о чем, Тара, — хрипло пробормотал он, — прошу тебя, ради нас обоих, гони все мысли прочь!

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт отпустил плечи Тары, прошелся пальцами вверх по ее спине, погладил нежный затылок и зарылся в спутанных локонах. И все это время не отрывался от ее губ. Она такая вкусная, такая желанная, он никогда не насытится ею.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Сейчас Тара затмила для него всю Вселенную. Что может быть важнее ее страстных поцелуев, ее горячего дыхания, ее мягкого тела! Какая разница, что будет завтра, послезавтра или через пять минут? Чему быть, того не миновать, и пусть все горит огнем, даже если это и разрушит впоследствии его жизнь.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Издав звериный рык, он опустил руки к ее талии и рванул вверх подол ночной рубашки, оголяя стройные ноги Тары. От каждого соприкосновения с гладким женским телом его плоть делалась все тверже, дыхание толчками вырывалось из груди. Он больше не владел собой.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Еще секунда — и его пальцы проникли в тонкие трусики. На мгновение Тара замерла, но только на мгновение. Набрав побольше воздуха, она всем телом рванулась вперед, и Клинт чуть не умер на месте. Она готова, она ждет его, она хочет его.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Позади них вовсю заливался свисток давно вскипевшего чайника. Это немного отрезвило Клинта.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Если прелестная Тара сделает сейчас хоть один шаг к кушетке, или к ковру у камина, или к лестнице, ведущей в спальню, он уже не сможет остановиться.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Но Тара никакого шага не сделала. Не потому, что не хотела, просто не успела: в кармане куртки Клинта, которую он бросил на стул у кушетки, задребезжал сотовый телефон.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт мрачно выругался.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Тебе нужно ответить, — сказал Тара хриплым от неутоленного желания голосом.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Он снова ругнулся и отодвинулся от нее.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Это мой помощник. Я приказал ему позвонить сразу, как только станут известны результаты экспертизы.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Тебе нужны эти результаты.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Его ноздри дрогнули.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Что мне на самом деле нужно, это…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Нет, — прервала его Тара, — не продолжай, Клинт. Лучше возьми телефон.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Чувство долга боролось в нем со страстью, и победило чувство, которому он давно привык подчиняться, которое правило всей его жизнью.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Сжав зубы, Клинт подошел к стулу и достал назойливо звонившую трубку.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Говори, Дуг.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] То, что он услышал, не порадовало его:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Прости, командир, письмо чистое.

* * *

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] На следующий день Тара заехала к Сорренсонам за Джейн, и они вместе отправились в город, чтобы сделать рождественские покупки. Погода стояла чудесная: было прохладно, но солнечно, на небе ни тучки. Самое время припарковать машину в удобном месте и пройтись пешком по Роялс-Мэйн-стрит. Так будет удобнее рассматривать витрины.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Тара сама предложила поехать в город. Ею двигало не столько желание порадовать себя какой-нибудь милой безделушкой, сколько стремление отвлечься от мыслей о вчерашней ночи.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Но разве можно не думать о поцелуях Клинта, о его горячих губах, о ее собственной реакции! Боже, как ей хотелось большего, чем просто поцелуи и объятия, но в результате Тара получила то, чего она, видимо, и заслуживала — холодное шуршание бледно-голубых простыней в одинокой кровати.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Выслушав краткий отчет Клинта о телефонном разговоре с помощником, Тара покинула кухню и поднялась в свою спальню. Никогда еще любимая кровать под балдахином не казалась ей такой огромной, но только здесь она могла укрыться от рвущих сердце вопросов: как себя вести, чтобы не совершить непростительную ошибку, не совершила ли она ее уже — там, на кухне, и как вообще жить дальше, когда все мысли крутятся вокруг Клинта Эндовера?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Клинт не поднялся вслед за ней и не постучал в ее дверь. Наверное, торчит сейчас у кухонного окна и мучается угрызениями совести, мрачно думала Тара, прислушиваясь к малейшим шорохам внизу.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Так или иначе, когда Тара очнулась от тяжелого сна, которым все-таки забылась на рассвете, Клинта в доме не было. И к лучшему, решила девушка, так как все вчерашние вопросы остались без ответа. Лишь одно она знала теперь наверняка: никогда ей не было так хорошо, как в объятиях Клинта.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] На столе она нашла записку, в которой Клинт сообщал, что поехал кое-что проверить, но Тара не должна беспокоиться: за домом по-прежнему наблюдают его люди.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Девушка прочитала записку три раза в глупой надежде найти постскриптум, нечто вроде обещания появиться у нее в доме сегодня вечером. Естественно, ничего подобного она не обнаружила. Ну что за дура! — ругала она себя. В записке-то всего-навсего три строчки, какой еще постскриптум…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Какой чудесный денек!

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Веселое восклицание Джейн вернуло Тару к действительности.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Да. Мне нравится, когда прохладно. Это делает Рождество более праздничным, верно? Вот только жаль, что снег еще не выпал.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Джейн кивнула. Ее внимание привлекла витрина небольшого магазинчика, мимо которого они проходили.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ой, посмотри, какая прелесть! — воскликнула она, ткнув пальцем в старомодную детскую железную дорогу.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Кому ты хочешь купить подарки?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ну, у меня не так много наличных, но я хочу купить что-нибудь для Дэвида и Мариссии. Еще, может, какую-нибудь мелочь для Гарри.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Что за Гарри? — вскинула брови Тара.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Джейн с улыбкой повернулась и показала на человека, шедшего поодаль.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Это мой телохранитель.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ах, да, как же я могла забыть. Итак, Дэвид, Мариссия, Гарри. Кто-нибудь еще?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Еще для Отэм.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Конечно.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Женщины весело рассмеялись и пошли дальше.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ну, а ты? — спросила Джейн, подхватывая Тару под руку.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Хочу присмотреть что-нибудь для девчонок в больнице. И для тебя с дочкой, естественно.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Джейн снова улыбнулась и взглянула на Тару.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ты и так слишком много делаешь для меня. Знаешь, как я ценю твою дружбу!

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ну и что? Это еще не повод, чтобы я не смогла сделать тебе маленький подарок на Рождество.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Так, улыбаясь и рассматривая по-праздничному яркие витрины и разноцветные лампочки на деревьях, они подошли в дверям небольшого магазина одежды.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Значит, сестры в больнице, я, и Отэм, — беззаботно щебетала Джейн. — А кто еще в твоем праздничном списке? Никого не забыла? Такого, знаешь ли, неотразимого красавчика, а?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Тара остановилась у дверей магазина и подозрительно уставилась на Джейн.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ты чего ухмыляешься, подруга? Мне твои намеки непонятны.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ах, непонятны? Тогда выскажусь яснее. Он такой… э-э… упертый, — подобрала она наконец нужное слово.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Какой? — Тара чуть не поперхнулась от неожиданности.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Упертый. Но ужасно хорош собой.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Слушай, я действительно покраснела или щеки горят от мороза? — хихикнула Тара.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Господи, до чего же здорово иметь такую чудесную подружку, как Джейн! — подумала она. С ней можно повеселиться, пошалить, отвлечься от повседневной рутины. Уже долгие годы в ее жизни все шло по единому расписанию: работа, дом, дом, работа. А с Джейн ей было хорошо и комфортно.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ну, — Джейн легонько ткнула ее локтем под ребра, — как думаешь, что бы хотел Клинт получить на Рождество?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Понятия не имею.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — А вот у меня есть кое-что на примете, — сообщила Джейн.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Честно говоря, Джейн тоже подумывала о подарке для Клинта, но не знала, имеет ли она на это право. Беда в том, что мысли ее путались, перед глазами мелькали эротические образы, от которых покалывало кожу, жар охватывал тело и появлялась тяжесть внизу живота.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Тара облизнула губы, до сих пор чуть припухшие от его поцелуев.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ну, подруга, что замерла? — Джейн дернула ее за рукав.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Замерла?.. — Тара непонимающе посмотрела в фиалковые глаза Джейн. — О чем ты говоришь?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Та усмехнулась:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — О подарке для Клинта.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ты же сказала, что уже что-то придумала, — засмеялась Тара. — Давай выкладывай.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Улыбка Джейн стала шире.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Огромный красный бант! — торжественно произнесла она. — Вот так. Бант, представляешь?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Да уж, представляю. По-моему, Джейн, в детстве ты была озорной девчонкой.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Возможно, ты права, — погрустнев, кивнула Джейн. — Хотелось бы поскорее вспомнить, но пока не получается.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Вспомнишь, обещаю тебе. — Тара потянула подругу к входу в магазин. — Если мы войдем сюда, я подумаю о банте. А еще нам надо купить елочку.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Да, елочку! — обрадовалась Джейн. Ее лицо вновь осветила улыбка, и Тара подумала о том, как легко меняется ее настроение. — А к ней нужны игрушки, и мишура, и сласти…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — … и гирлянды, и ангелы, и красивая рождественская звезда, — подхватила Тара. — Видишь, ты уже кое-что начинаешь вспоминать. Казалось бы, мелочи, но…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Джейн с благодарностью посмотрела на нее.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Спасибо тебе, милая, ты мне так помогаешь. А из этих мелочей, как ты их называешь, для меня складывается тот мир, в котором я раньше жила и который сейчас скрывается от меня за пеленой тумана. Теперь ты понимаешь, как я ценю твою дружбу.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Сердце Тары сжалось.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Да, Джейн, понимаю. Ты тоже очень много значишь для меня, — призналась она и обняла Джейн.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Они поднялись по ступеням, чтобы войти в магазин, но у дверей Тара вдруг остановилась — ей почудилось, будто кто-то наблюдает за ними, а может быть, только за ней. Возникло странное и очень неприятное чувство, от которого моментально вспотела ладонь, лежавшая на перилах лестницы.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Открыв тяжелую дверь и пропустив Джейн вперед, Тара оглянулась. Вроде бы вокруг все спокойно. По улицам снуют прохожие, одни возвращаются домой с работы, другие — так же, как они с Джейн, выбирают в магазине рождественские подарки. Наверное, из-за этих двух писем и присутствия за спиной телохранителя Гарри у нее просто расшалились нервы…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] И тут она заметила его. Он стоял у книжной лавки и сверлил Тару черными глазами.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Доктор Белден.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Их взгляды скрестились всего лишь на долю секунды, после чего Белден повернулся и пошел прочь. Но Тара была так потрясена, что дрожала с головы до ног.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Она ничего не понимала.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Тара, ты идешь? — раздался веселый голос Джейн, которая уже успела войти в магазин.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Девушка глубоко вздохнула, освобождаясь от наваждения. Она тряхнула головой и улыбнулась подруге:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Да-да, сейчас.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Стараясь не обращать внимания на мурашки, бегающие по спине, она шагнула в магазин и закрыла за собой дверь.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт сидел за огромным бильярдным столом в «Клубе техасских фермеров» и, подперев ладонями голову, смотрел на два письма, лежавших перед ним, а те будто насмехались над ним.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Сорок минут назад он созвал экстренное совещание. За окном только начинало светать, и любой нормальный человек послал бы его куда подальше, однако эти парни были вылеплены из другого теста. По телефону Клинт не услышал ни от одного из них возражений, они просто вылезли из теплых постелей, нахлобучили на взлохмаченные шевелюры стетсоны, уселись в машины и примчались в «Клуб», готовые к самым решительным действиям.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Значит, никаких отпечатков пальцев, никаких прилипших волосков? — спросил Райан, нахмурив темные брови. Он пригнулся к столу и с надеждой взглянул на Клинта. — Неужели у нас нет ни одной зацепки?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт поскреб щетину на подбородке.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ни единой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Этот тип еще очень пожалеет, что связался с нами, — мрачно проговорил Алекс.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] В знак согласия Дэвид откинулся на спинку стула и презрительно усмехнулся.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт хлебнул крепчайшего кофе, чтобы смыть грязные ругательства, готовые сорваться с языка. Как же так получилось, что он не смог ухватить мерзавца за жабры после двух его попыток проникнуть в больницу с целью похищения Джейн и двух отвратительных подметных писем? С подобными делами Клинт сталкивался постоянно во время своей долгой работы, но никогда еще он не оказывался в таком глупом положении.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Он понимал, что его друзья думают о том же самом, их тоже гнетет неопределенность ситуации и собственная беспомощность. Эти железные парни привыкли все контролировать и всегда держать руку на пульсе.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я привлек своих лучших людей, — заверил Клинт своих друзей, — и даю слово разобраться с этим подонком.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мы знаем, — кивнул Дэвид.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Даже если придется жить под одной крышей с Тарой, пока не расхлебаю эту кашу, — буркнул Клинт себе под нос.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Но фермеры услышали. Алекс послал ему через стол улыбку:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Какая преданность делу!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Хороший мальчик, — хихикнул Райан. — Самоотверженный.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт смерил обоих мрачным взглядом и отвернулся к окну. Он не хотел, чтобы друзья видели выражение его лица. От одной мысли о зеленоглазой медсестре у него сводило скулы и начинало стучать в висках. Находиться с ней в одном доме, слышать, как она ворочается во сне совсем рядом, наверху… Черт, это невыносимо.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] За что ему такая пытка? Клинт запустил пятерню в волосы и покачал головой. Два страстных желания слились воедино — защитить Тару от опасности и затащить ее в свою постель.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Почти не ощущая вкуса, Клинт допил кофе. Что бы ни происходило между ним и Тарой, он должен заниматься делом. Нельзя впускать в свою жизнь еще одну женщину, тем более ту, которую поклялся охранять. И Клинт принял решение: даже если он и останется в доме Тары, то приложит все силы, чтобы удержать их отношения в деловом русле.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт посмотрел на часы. У Тары сегодня ночное дежурство. Он прямо сейчас поедет к ней домой, отпустит своих людей — пусть отдохнут два-три часа, — покараулит Джейн и дождется Тару из больницы.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Если ни у кого из вас нет свежих идей, — сказал он, снова поворачиваясь к друзьям, — давайте разойдемся. Поговорим обо всем позже. Идет?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Идет, — согласился Дэвид, поднимаясь со стула.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Райан просто кивнул, а Алекс с важным видом произнес:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Передай от нас привет своей медсестре.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нет, — возразил Райан, — в столь ранний час полагается сказать: «Доброе утро, мисс», а потом прижать правую руку к сердцу и галантно поклониться.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Таких идиотов, как вы, в Рояле днем с огнем не сыщешь! — Скрипнув зубами, Клинт поставил чашку на стол и направился к двери.

* * *

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Энни, ты подключила мистера Янга к аппарату?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Полненькая брюнетка улыбнулась Таре:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Конечно, подключила.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Спасибо, дорогая.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Этим утром в больнице было на удивление тихо. Все семеро пациентов Тары на ее этаже либо завтракали, либо отдыхали. Она решила воспользоваться передышкой, чтобы написать отчет о прошедшей ночи и заполнить истории болезни. Главное, все сделать как можно быстрее.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Но от востроглазой Энни так просто не укрыться, эта медсестра замечает абсолютно все.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Торопишься, Тара? — Энни навалилась пышной грудью на стойку сестринского поста. В руках она держала стакан с диетической содовой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да, хочу поскорее вернуться домой, к Джейн, — призналась Тара.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Как она себя чувствует?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Спасибо, ей гораздо лучше. В последнее время она повеселела. — Тара подумала, останется ли Джейн в таком же хорошем расположении духа, если узнает о злополучных письмах, и пришла к грустному выводу: конечно же, нет.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — А вот интересно, — начала Энни, стрельнув глазами на молодого сотрудника, дежурившего на телефоне, и на всякий случай понизив голос, — мистер Великолепный по-прежнему присматривает за ней?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Кто-кто? — опешила Тара.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мистер Эндовер.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Какой такой Эндовер? — продолжала игру Тара.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да ладно тебе, — прыснула Энни, — ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ну да, по-прежнему. — Вообще-то он присматривает за нами обеими, подумала Тара, но решила держать эту информацию при себе.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Прямо у тебя дома? — не отставала Энни.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара кивнула.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Хорошо устроились, — захихикала пышная брюнетка.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Молодой сотрудник на телефоне повернулся к медсестрам и открыл было рот, но Тара строго остановила его:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Занимайтесь своим делом, Дональд. Вас это не касается.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Парень вспыхнул и схватил трубку вовремя зазвонившего телефона.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара понизила голос до шепота:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ничего хорошего, Энни. В этом-то как раз и проблема.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Толстушка едва не поперхнулась своей содовой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ну ты даешь! Мистер Великолепный в твоем доме, высокий, красивый, надежный. Расхаживает в одних шортах, а ночью оберегает твой сон. Ха, мне бы такие проблемы.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Несмотря на то, что Таре было несколько не по себе, она рассмеялась. Энни очень любила посплетничать, всюду совала свой вздернутый носик и давала советы, но делала это без злобы и без капли зависти. Одним словом, Таре она очень нравилась.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] В принципе, ей нравились все медсестры в городской больнице, в определенном смысле они заменили Таре семью. Терпеливостью, лаской, добросердечным отношением к своим пациентам и друг к другу они разительно отличались от других сотрудников больницы и тех немногих горожан, которых знала Тара.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Похоже, у мистера Великолепного может появиться конкурент, — шепнула Энни и сделала большой глоток содовой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Конкурент?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Угу. В лице мистера Таинственного. Посмотри вон туда, — она ткнула пальцем через свое плечо.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара взглянула в указанном направлении, ожидая увидеть одного из докторов, вечно снующих по коридору. Вероятно, это семидесятипятилетний доктор Берг, который страдал такой одышкой, что его можно было узнать даже не оборачиваясь.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Но замечание Энни не было розыгрышем или невинной колкостью в адрес старика.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Рядом с лифтом стоял не кто иной, как доктор Белден. И взгляд его был направлен на Тару. Странный взгляд, пристальный, темный, суровый.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — От этого человека у меня мурашки бегут по коже, — прошептала Энни, округляя глаза.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — У меня тоже, вчера мне было особенно не по себе, — пробормотала Тара.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Увидев, что любопытный Дональд снова заинтересовался их разговором, Энни придвинулась поближе к ставшей серьезной подруге.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — А что такое случилось вчера?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я встретила его в городе, когда ходила за подарками… Постой-ка, а ведь в последнее время он попадался мне на глаза несколько раз. Я имею в виду, вне больницы.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Энни пожала пухлыми плечами:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ну и что? Роял не такой уж большой город, тут все постоянно сталкиваются задницами друг с другом.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да, наверное, ты права…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Однако слова подруги не слишком убедили Тару, в глубине души поселилась тревога. В одном она теперь не сомневалась: по той или иной причине доктор Белден интересуется ею. Эта догадка еще больше напугала ее.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Когда мужчина вошел в лифт и двери закрылись за ним, Энни тихо пробормотала:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Может, он положил на тебя глаз?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — О боже, надеюсь, это не так.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Слушай, а он довольно симпатичный, ты не находишь?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Не нахожу, — отрезала Тара. — Он не похож на… — Ей захотелось откусить собственный язык. Только бы Энни не обратила внимание на ее незаконченную фразу!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Энни, естественно, заметила.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — На Клинта Эндовера? — закончила толстушка и хитро ухмыльнулась. — Ты ведь это хотела сказать, дорогая?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Набрав полную грудь воздуха, Тара покачала головой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мне нужно работать.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Тебе вечно нужно работать, Тара. Сделай небольшой перерыв и повеселись, ладно?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Слова Энни полностью совпали с мыслями самой Тары. С тех пор, как на ее горизонте снова возник высокий сексуальный начальник охранного агентства, она только и думала, что о небольшом отпуске, чтобы побыть с ним наедине.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Но к чему это приведет? Что она получит взамен?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Недолгое удовольствие видеть его — да. Горячие ласки Клинта — да. Феноменальная ночь любви — да. Пожизненное раскаяние и одиночество после того, как он снова исчезнет — да.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Так стоит ли рисковать своим спокойствием? — спрашивала себя Тара. Она знала наверняка, что будет мучительно переживать их расставание, а оно непременно произойдет… Клинт сломлен жизненными обстоятельствами, он не подпускает к себе женщин на пушечный выстрел. В этом он даже перещеголял Тару в ее обращении с мужчинами. Вон, даже дотронуться до своего шрама ей не позволил.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] У таких отношений нет будущего.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Одно только настоящее.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Но может ли она смириться с этим настоящим, зная, что снова останется одна, едва Клинт разгадает тайну Джейн?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Мысли Тары прервал звонок телефона внутренней связи. Энни подмигнула Таре и похлопала ее по плечу.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я сама отвечу, а ты беги домой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ой, правда?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нет проблем, дорогая.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара благодарно улыбнулась подруге.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Полагаю, это мистер Кэри из сто второй. Он жмет на кнопку связи десять раз на дню, — сказала она.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ну и зануда!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Это точно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Пока Тара складывала в сумочку разные мелочи, Энни сняла трубку, молча выслушала говорящего, состроила Таре кислую гримасу и засеменила к палате 102.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Если бы только Энни знала о прошлой ночи, подумала Тара, глядя ей вслед, если бы только могла представить свою подругу, млеющую в объятиях Клинта Эндовера!

* * *

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Было около десяти утра, когда Тара вырулила на подъездную дорожку, ведущую к ее дому. Только выйдя из больничного здания, она заметила, как изменилась погода. Небо заволокло низкими серыми тучами, стало намного холоднее.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Что ж, ничего удивительного, скоро Рождество, думала Тара, выбираясь из машины и медленно подходя к дому. Как всегда после ночного дежурства, она чувствовала себя усталой, даже кости ломило от бесконечной беготни по палатам. Сейчас повидается с Джейн — и сразу в горячую ванну.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Наверное, Джейн сейчас сама принимает ванну. Или готовит завтрак. Да, скорее всего, последнее, решила Тара, открыв входную дверь, вон какой аромат жарящегося омлета с беконом разносится по дому!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Но она ошиблась. Омлет жарил Клинт Эндовер.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Доброе утро, сестра Робертс, — приветствовал он ее ровным голосом.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] В черной футболке с короткими рукавами, облегающих джинсах и босой, Клинт выглядел сексуально, как само воплощение греховного соблазна. И какой бы усталой ни была сейчас Тара, у нее мелькнула коварная мысль: послать к черту осторожность, броситься к нему и обвить руками мощную шею.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Да что такое с ней происходит? Одного его вида достаточно, чтобы у нее перехватило дыхание!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Что-то я не заметила поблизости твою машину, — сказала она, снимая пальто и убирая его в стенной шкаф. — Как же ты сюда добрался?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Меня подбросил мой помощник. Его машина принадлежит моему агентству.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ах, вот оно что.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я тебя не напугал своим появлением?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нисколько, я уже привыкла. Чувствуй себя как дома. — Она бросила сумочку на маленький столик в прихожей и прошла в кухню. — Готовишь?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт пожал могучими плечами.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Просто подумал, что тебе не помешает позавтракать, ты же после ночной смены.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Очень мило с твоей стороны, но тебе не нужно было…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я очень этого хотел, Тара. — Он стоял прямо перед ней, взгляд лазурно-синих глаз был серьезен. — Ничего особенного, обыкновенный завтрак, только и всего.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Ничего особенного? Тара придерживалась иного мнения. За всю ее сознательную жизнь никто и никогда не готовил специально для нее. Ну, если не считать поваров в ресторане, конечно. А тут в роли повара выступал потрясающий мужчина, глядевший на нее такими голодными глазами, словно готов был проглотить ее вместо омлета.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] От этой мысли внутри у Тары разлилась жаркая волна и как-то странно закололо в груди.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Стараясь не думать о том, как сильно хочет его, она смотрела, как Клинт режет омлет, щедро посыпанный тертым сыром, и раскладывает его по тарелкам. За омлетом последовал идеально поджаренный бекон.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Апельсиновый сок? — предложил Клинт.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — С удовольствием.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Странное чувство возникло у Тары, наблюдавшей за священнодействием Клинта: с одной стороны, девушку радовала предупредительность Клинта, ее бесконечно тронуло то, что он ждал ее с завтраком, а с другой, на Тару внезапно накатило ощущение уязвимости… незащищенности. Казалось, что если Она принимает его заботу, то полностью теряет контроль над собой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Он предлагает ей слишком многое, не только завтрак. Может, рассказать ему о том, какие желания он будит в ней, и попросить его снова поцеловать ее?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Господи! Да что же это такое, в самом деле! В присутствии Клинта Эндовера она теряет благоразумие, в голове появляются чуждые ей ветреные и распутные мысли. Что же ей делать?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Что ты стоишь? — спросил Клинт. — А давай-ка устроимся не за столом, а за стойкой, там нам будет удобно. — И он передал ей два высоких бокала с апельсиновым соком, а сам взял тарелки.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я пойду разбужу Джейн, пусть разделит с нами трапезу, — предложила Тара. Джейн будет сейчас как раз кстати — живое напоминание, почему этот босоногий красавец находится здесь и хозяйничает на кухне.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Джейн нет дома, — сообщил Клинт.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Что?! — Стаканы звякнули, когда Тара не глядя поставила их на стойку.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Не волнуйся, Тара, все в порядке. Она проснулась очень рано, захотела повидаться с дочкой, и я с помощником отвез ее на ранчо Сорренсонов. Я думал остаться там, но Дэвид сегодня дома. Сказал, что не спустит с нее глаз. Мы с ним обдумали ситуацию и решили, что мне лучше вернуться сюда и побыть с тобой. — Он помолчал, а потом добавил: — На случай, если опять придет письмо.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] У Тары упало сердце.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да, конечно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мы с тобой одни в этом доме, Тара, только ты и я. Свыкнись с этой мыслью. — Клинт поставил на стойку тарелки с едой. — И сейчас мы будем завтракать.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Понятно, — не к месту сказала Тара. Одни. Опять. И конечно, под предлогом незаконченного расследования… — Подожди, нам же нужны вилки, сейчас принесу.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нет. Ты устала, — заявил Клинт и исчез за дверью. — Садись. У тебя измученный вид, — добавил он, когда через секунду появился снова с вилками в руках.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Это ты верно подметил, — согласилась Тара, а про себя подумала: и не только из-за бессонной ночи.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Она села и с жадностью набросилась на еду.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ух, как вкусно! — похвалила Тара. — Я и не знала, что ты умеешь готовить.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Бекон с яйцами — это ты называешь готовкой?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ну, совсем неплохо для мужчины.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт с открытым ртом уставился на Тару. Вилка на мгновение зависла в воздухе, черная бровь медленно поползла вверх.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — В чем дело? — с недоумением спросила Тара.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — В твоих устах это прозвучало очень сексуально. Бекон с яйцами…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара поняла, о чем он говорит, и вспыхнула.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — О боже! — затрясла она головой. — Прости, это действительно прозвучало несколько… двусмысленно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Он помахал вилкой перед своим носом, будто принюхивался к кусочку бекона.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ничего, мне даже понравилось.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара решила прояснить ситуацию:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Понимаешь, я просто не могу представить, что такой человек, как ты, может любить возиться на кухне.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — А я и не люблю. Но если у меня появляется стимул… — он помедлил, не отрывая глаз от ее лица, — я могу пойти на любой подвиг. Теперь ясно?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] У нее в голове зазвучали колокольчики, предупреждающие об опасности. Но они не остановили Тару.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Стимул? — переспросила она. — Ты о чем? Не понимаю.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Чего ж тут непонятного! Голодная, усталая и очень красивая женщина, которая всю ночь напролет ухаживала за страждущими, — Клинт протянул руку к тарелке Тары, наколол на вилку кусочек бекона и поднес к ее рту, — заслуживает немного внимания. Вот тебе и стимул: я тоже захотел поухаживать — за тобой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Как послушное дитя, Тара открыла рот и аккуратно сняла зубами аппетитный бекон.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Глаза Клинта, следившего за каждым ее движением, настолько потемнели, что Тара едва сдержалась, чтобы не смести со стойки все, что там стояло, и не потянуться к нему обеими руками. Она чувствовала, что каким-то чудом, по мановению волшебной палочки, попала в сказку: Клинт Эндовер, ее девичья любовь, сидит рядом в черной футболке и джинсах, кормит ее вкуснейшим завтраком и разговаривает с ней так, будто считает ее своей женщиной.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Что же удерживает ее от того, чтобы броситься в его объятия?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — О чем ты думаешь? — поинтересовался Клинт, вновь возвращаясь к своей еде.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] О чем? Если бы только он знал!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да нет, ни о чем конкретно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Тогда не отвлекайся от тарелки. Тебе обязательно надо подкрепиться.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара облизнула пересохшие губы, которые так нуждались в поцелуях Клинта, и повиновалась. Омлет был восхитителен — воздушный, с шапкой расплавившегося сыра. Бекон, сочный внутри, но с аппетитной корочкой, хрустел на зубах. Правда, самым вкусным Таре показался тот кусочек, который поднес к ее губам Клинт.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Наевшись до отвала, она откинулась на стуле и улыбнулась.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Спасибо, Клинт, все было великолепно. — Она похлопала себя по животу. — Наелась как удав.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — И страшно устала, да?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Угу.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Как насчет ванны перед тем, как лечь спать?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Улыбка медленно сползла с ее лица.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — О чем ты говоришь?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — О ванне. Кажется, после ночного дежурства ты стала хуже соображать. — Клинт поднялся со стула, но глаз от Тары не отвел. — Разве женщины не любят наливать в воду всевозможные душистые добавки, а потом часами нежиться в кружевной пене?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] У Тары гулко застучало сердце.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Некоторые женщины любят, — тихо сказала она.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Но не ты?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Последний раз Тара принимала ванну, когда была девочкой, а позже пользовалась только душем, поскольку ей вечно было некогда предаваться удовольствиям.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я всегда считала это пустой тратой времени.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Разве не ты сказала вчера, что хочешь отдыхать, лениться, забыть о чувстве ответственности и все такое?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я не пом…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Брось, все ты прекрасно помнишь, — заявил Клинт, сверля ее глазами. — Короче, Тара, хочешь ты этого или нет, но я намерен отвести тебя в ванную.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] У Тары в буквальном смысле отвисла челюсть.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] А Клинт, как ни в чем не бывало, широко улыбнулся и направился к ванной комнате, расположенной на первом этаже.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Кто-то из нас двоих должен наконец позволить себе расслабиться, — сообщил он на ходу.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Правда? А почему это непременно должна быть я? — глухо отозвалась Тара, все еще не веря в реальность происходящего. Клинт наверняка блефует, хочет над ней подшутить…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] И тут из ванной раздался шум воды. Тара ахнула: он не шутит! Суровый и неприступный Клинт Эндовер наполняет для нее ванну!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара замерла на своем стуле, прислушиваясь к ощущениям в своем теле. Знакомое покалывание кожи, знакомый жар внизу живота.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — На старт, внимание, марш! — громко крикнул Клинт.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] От неожиданности Тара вздрогнула.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Что?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Иди сюда, говорю!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Сердце подпрыгнуло у нее в груди.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — А… а как же грязная посуда?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Забудь о посуде. О ней я позабочусь сам.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара с трудом оторвалась от стула и на ватных ногах заковыляла к ванной. На пороге остановилась, чтобы собраться с духом. Медленно сосчитала до десяти… Нет, не помогает!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Да и как тут успокоиться!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] В воздухе витает ванильный аромат ее любимой пены для ванны. Свет выключен, зато горят две свечи. Где он их взял? Ах да, она хранила их в маленькой кладовке на случай непредвиденного отключения электричества…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Сложив руки на груди. Клинт возвышался над ванной, заполненной воздушными пузырьками. При взгляде на него Таре захотелось убежать. Нет, не потому, что она боялась его. Причина была в другом: Тара не привыкла к романтически обставленным ритуалам, считала их абсолютно ненужными. Хорошее мыло и свечи — это практично и необходимо для жизни. А сексуальные красавцы не должны готовить завтрак и запихивать в ванну усталых медсестер.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Но сегодня все чудесным образом изменилось.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Желтые язычки пламени от свечей плясали в потемневших глазах Клинта.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Не нужно анализировать ситуацию, Тара.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Но я не…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Именно этим ты и занимаешься, я не слепой. Просто прими все как есть.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Она глубоко вдохнула.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — А ты… — язык не поворачивается, но спросить все-таки надо, — ты останешься тут?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нет.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Вот как… — только и смогла сказать Тара.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ванна приготовлена только для тебя. Это все, что я могу предложить тебе в данный момент. — В голосе Клинта не было и намека на сожаление — одна лишь голая констатация факта. — Раздевайся и залезай в ванну.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Она нервно облизала губы, но промолчала. Было трудно определить, в какой части тела сейчас бьется ее сердце, ей казалось, оно — повсюду.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Как странно он на меня смотрит, думала Тара, будто изучает какой-то редкий музейный экспонат.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Сделав к ней шаг, Клинт сухо произнес:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Если хочешь, я могу тебе помочь.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] По бедрам Тары разлился жар; чтобы устоять на ногах, она схватилась за притолоку. Какая ужасная перспектива! Сейчас Клинт разденет ее, потом поможет ей забраться в ванну, а после… уйдет. Но, так или иначе, он сам сказал, что не останется тут. Значит, из двух зол нужно выбирать меньшее. Пусть побудет здесь еще чуть-чуть, пусть снимет с нее одежду, один предмет за другим. Ей необходимо видеть его лицо, его глаза, когда он станет делать это. Как знать, может, она ему безразлична. Тогда все ее страдания напрасны…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да, мне нужна твоя помощь, — сказала она таким глухим и хриплым голосом, будто только что заключила сделку с дьяволом.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Искра желания вспыхнула в глазах Клинта.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Подними руки над головой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Секунду Тара медлила, прислушиваясь к слабеющему голосу разума, потом решительно отмела его прочь. Чувствуя, как напряжены все ее мышцы, она подняла руки.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Втянув в себя воздух сквозь сомкнутые зубы, Клинт медленно стянул с нее синий свитер, оставив лишь крохотный белый топик. Руки его задержались на ее талии.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мне продолжать? — хрипло спросил он.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] То ли она вконец обезумела, то ли вынырнула на поверхность та, настоящая Тара, которая так долго пряталась в своей скорлупе, но ей все стало безразлично, она напрочь забыла о приличиях, забыла обо всем на свете. Хотелось только одного: чтобы сию же секунду оказаться голой и чтобы Клинт видел ее.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара снова подняла руки, выжидающе глядя на Клинта, и он снова повторил маневр, освободив ее от топика.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я остановлюсь по первому твоему слову, — пообещал он, заведя руки ей за спину и расстегивая бюстгальтер.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тяжело дыша, она кивнула.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт положил ладони на плечи девушки, поддел большими пальцами бретельки бюстгальтера и потянул их вниз. Еще секунда — и кружевная тряпица оказалась на полу.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Откинув голову, Тара закрыла глаза и глубоко вздохнула.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Как приятно нежное прикосновение его рук! Как сладостно ощущение горячего воздуха на голой груди!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Раздень меня совсем, — тихо сказала она, зная, что он смотрит на нее и что от этого взгляда у нее твердеют соски.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара услышала, как Клинт глухо прорычал, потом почувствовала его пальцы на своей талии. Вот он расстегивает молнию, стягивает с нее юбку, снимает колготки… Все, остались одни лишь белые хлопковые трусики.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Тара… — выдавил из себя Клинт.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Она открыла глаза. Теперь Клинт стоял в метре от нее; взгляд горящий, как у голодного, но очень гордого зверя в клетке, отказывающегося принимать подачку.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] А она стояла перед ним почти обнаженная — и телом, и душой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Вода остывает, — пробормотал он.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Наверное.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт обеими руками прошелся по своим волосам.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Тара…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Что?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Его лицо мучительно исказила мука. Она тоже страдала, чувствуя, как пульсирует кровь в ее жилах. Они оба теряли над собой контроль, но все-таки их разделяла пропасть.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Тара была готова хоть на одно короткое мгновение сдаться окончательно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт не был готов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мне лучше уйти.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Клинт…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Но он потряс головой и направился к двери.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Наслаждайся, пока вода еще горячая.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Пламя свечей колыхнулось, когда он закрыл за собой дверь.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Боже, как пусто!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Только что Клинт стоял рядом, раздевал ее, воздух был наполнен ароматом ванили и едва не потрескивал от накала страстей — таким огромным было их обоюдное желание. И вот все это исчезло. Один хлопок двери — и надежда Тары на счастье — пусть даже мимолетное — испарились, как туман на заре.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Клинт испытывал себя — и победил.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Наслаждайся…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Постараюсь, подумала Тара, тупо глядя на разбросанную по полу одежду.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт сидел возле кровати Тары и неотрывно смотрел на нее. Луна, то и дело скрывавшаяся за низкими зимними тучами, отбрасывала причудливые тени на ее очаровательное лицо, высокие скулы и полные губы. Длинные светлые волосы в соблазнительном беспорядке разметались по подушке. Одеяло сползло на пол, но Клинт не решался поправить его, чтобы не разбудить спящую девушку.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Белоснежная простыня наполовину скрывала ее тело, и Клинт мог видеть только бледно-зеленую легкую маечку. В ней Тара была как-то особенно хороша, совсем еще девочка… но Клинт знал, какое мощное женское начало кроется за этой невинной внешностью.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Да, она женщина — с головы до кончиков ногтей.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Сегодня утром, в колеблющемся свете свечей, Клинт видел, насколько Тара женственна, видел каждый изгиб ее восхитительного совершенного тела.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] До сих пор перед глазами стояла гладкая матовая кожа Тары, покрытая легкой испариной. А эти полные груди, а набухшие соски, так красноречиво говорившие о желании любить! Сколько раз за сегодняшний день Клинт представлял, как берет сосок губами, втягивает его в рот, ласкает, играет с ним, слушая, как она вздыхает и стонет от наслаждения…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] От этой мысли ему становилось жарко.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Там, в ванной, все шло к логическому завершению, а он… он взял и ушел. О ком он думал в эту минуту, кого хотел защитить? Ее? А может, себя — или их обоих? Да, вот именно, он стремился уберечь их обоих от всесокрушающей страсти, которая уже кипела в них, от страсти, силу которой ни он, ни она не знали раньше.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Желание билось в каждой их жилке, но оно могло разрушить их волю, заставить потерять над собой контроль, столь необходимый им как раз сейчас…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Внезапно страшный шрам снова напомнил о себе, и Клинт, положив руку на грудь, чтобы успокоить ноющую боль, отбросил опасные мысли и вернулся к созерцанию прекрасной спящей девушки.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Боль немного утихла. Клинт откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Он испытывал непреодолимую потребность находиться рядом с этой женщиной, и двигало им не только стремление защитить Тару или насладиться ее дивным телом. Нет, тут было нечто большее.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Что именно, он понял только сейчас, сидя у ее постели.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Когда Тара была рядом, когда их глаза встречались, когда она произносила его имя, Клинт сам себя не узнавал. Три долгих года он был живым трупом, автоматически выполнявшим какие-то действия. А возле Тары он ожил, снова превратился в мужчину. И как бы ни волновало его это забытое уже ощущение, подавлять его Клинту не хотелось.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара зашевелилась во сне. Длинные ресницы дрогнули, глаза открылись, и Клинт погрузился в бездонные зеленые озера. Тара смотрела на него без страха, без смущения, без удивления.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт выругался про себя: он намеревался выйти из спальни до ее пробуждения. И вот — опоздал.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Мягким и чуть хрипловатым со сна голосом Тара сказала:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Доброе утро.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну, до утра еще далековато, — отозвался он с едва уловимой улыбкой.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А который час?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Около пяти.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ух ты! Как же долго я спала. — Она заворочалась, пытаясь встать.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт бережно взял ее за плечи и снова уложил на подушки.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Лежи, лежи, время еще есть.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Но я же потеряла целый день!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ничего ты не потеряла. Твое место в кровати.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она выглядела так уютно и сексуально, что Клинту безумно захотелось забраться под одеяло и устроиться рядом с ней, на ней , как угодно, лишь бы ощущать ее тепло.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она улыбнулась и закинула руки за голову.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А вот ты не там, где твое место, верно?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Заметила, значит.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я, возможно, немножко не в себе, но заметить такое еще в состоянии.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты в себе, Тара, просто усталость еще дает о себе знать, вот и все.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Улыбка Тары уступила место кривой ухмылке. Глядя ему прямо в глаза, она произнесла:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Это все из-за ванны. Она действует… расслабляюще.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт больше не мог оставаться на месте. Он наклонился к ней, откинул волосы и прошептал, касаясь губами мочки уха:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Правда? А эффект, который ванна оказывает на меня, прямо противоположный.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — И поделом тебе, Эндовер, — проворчала Тара.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Он слегка повернул голову и потерся губами о ее щеку.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я ушел не потому, что не хочу тебя, Тара.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет. Причина в том, что я хочу тебя слишком сильно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Вздохнув, она кивнула, но в ее влажных изумрудных глазах Клинт увидел упрек: его поспешное бегство из ванной обидело Тару.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну, как у нас дела? — решив поменять тему, спросила девушка. — Джейн звонила?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт снова выпрямился и покачал газовой:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — У нас все в порядке. Джейн не звонила. Полагаю, она, Отэм и Мариссия весь день вырезали бумажные украшения для елки, и ей не захотелось уезжать. Я послал туда Гарри, чтобы он остался на ночь. Если учесть, что с ними еще и Дэвид, моя помощь там не нужна.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — И поэтому…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты правильно поняла, я остаюсь с тобой, — кивнул Клинт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну и хорошо. — Она перевела мерцающий в полумраке взгляд на сползшее одеяло, подтянула его, потом опять посмотрела на Клинта. — Итак, мистер Эндовер, объясните мне одну вещь. Я вот не могу взять в толк, почему, если у Джейн дела идут нормально, вы все еще… — Она неопределенно помахала рукой в воздухе.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Почему я сижу у твоей постели?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Угу.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Думаю, словам типа «защита» ты больше не поверишь?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Конечно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Так и быть, скажу. Меня посетила одна идея.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Ее глаза заинтересованно вспыхнули.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — О нашем деле? Что, появилось что-то новое?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — К сожалению, нет.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Тогда что? Ну, не темни, говори скорее, что у тебя на уме! — Тара даже подпрыгивала на кровати от нетерпения, зеленые глаза горели, как у девочки-подростка.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А на уме у меня вот что: давай-ка одевайся, нам предстоит небольшая вылазка.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она подождала секунд десять и, не дождавшись продолжения, хмыкнула:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Это все, что ты хотел мне сказать?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Все.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Предпочитаешь окутывать себя тайной, а меня держать в неизвестности?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Такова моя работа, любовь моя.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Вот черт! Что он такое сказал? Клинт внутренне замер. Ну, кто его за язык тянул! Наверное, при виде спящей Тары у него совсем мозги расплавились. И вообще, в ее присутствии он становится не в меру разговорчивым.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт вперил в нее ястребиный взгляд, стремясь отыскать признаки того, как она восприняла вырвавшееся слово. Никаких признаков он не обнаружил. Лицо Тары оставалось безмятежным.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Вместо того, чтобы броситься к нему в объятия, она помахала рукой в сторону двери, словно пугала ворон в огороде.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Хорошо, Эндовер. Дай мне несколько минут, и я буду готова.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Шагая к двери, Клинт никак не мог понять, какое чувство в нем доминирует — облегчение оттого, что она не отреагировала на его слова, или же разочарование.

* * *

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Наконец-то пошел долгожданный снег. С низкого серого неба медленно падали резные снежинки на ровные дорожки центрального парка. Тара сидела в беседке рядом с Клинтом и любовалась первым снегопадом. Восхитительное зрелище очаровывало, к тому же Клинт не мешал ей думать.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Странные, но совершенно изумительные ощущения царили в ее душе. Удивительный покой. Тепло, исходящее от мужчины, сидящего рядом. Свежий запах снега и влажной земли. От всего этого вместе взятого хотелось петь и смеяться, и, уж конечно, взять его за руку и крепко сжать.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Много лет назад здесь, в этой беседке впервые целовались двое, может быть, неумело, но зато искренне. Сегодня они снова вернулись сюда.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] А вот к чему это приведет, одному Богу известно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] По дороге в городской парк Тара приняла твердое решение: быть самой собой, вне зависимости от того, какой путь изберет Клинт, поступать так, как ей подсказывает сердце, не контролируя себя и ни о чем не жалея — ни о том, что она сейчас с Клинтом, ни о ситуации вообще. После того, как вся эта запутанная история с Джейн благополучно разрешится, Тара вернется к своей обычной жизни, а сейчас она свободна и раскрепощена.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] И ей нужен Клинт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Теперь все зависит от него — принять или отвергнуть то, что она ему предлагает.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Тогда, много лет назад, было лето, — негромко произнес Клинт, прислоняясь к тонкой стенке беседки.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я помню, — с улыбкой отозвалась Тара. — Ты действительно не был тут с тех пор?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет, а ты?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она покачала головой.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я решила, что когда-нибудь, когда у меня появятся дети и муж, я всех их приведу в этот парк, в эту беседку.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Понимаю.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А у тебя были такие мысли?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Едва произнеся эти слова, Тара горько пожалела о сказанном. Как можно задавать такой бестактный вопрос, не подумав?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Извини, Клинт, я…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ничего, все в порядке.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара закусила губу. Ее сострадательная душа рвалась на части. Она хотела провалиться сквозь землю или прямо сейчас умереть от стыда. Или обнять и утешить этого несчастного человека, потерявшего обожаемую жену. Ему и без того больно, а она спрашивает его о семье, о детях…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Конечно, она знала о страшной трагедии, когда жена Клинта погибла в том страшном пожаре. Об этом знал весь город. А потом члены «Клуба техасских фермеров» привезли в больницу Джейн, и Тара снова увидела Клинта после долгой, слишком долгой разлуки. Она сразу поняла, как он страдает, стараясь выглядеть суровым. Но профессия Тары и ее чуткая душа подсказывали ей истину.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В те дни все вопросы и мысли она предпочитала скрывать от окружающих. Прошлое Клинта принадлежит только ему одному, рассуждала Тара. Он отгородился от всех и не хочет никого впускать в свой внутренний мир. Что ж, это его право. И Тара не должна вмешиваться. Ее это не касается.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Но теперь ситуация приняла иной оборот, и она уже не знала, касается ли ее горе Клинта или нет.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Знаешь, — со вздохом начала Тара, — а я ведь однажды почти пришла сюда после того, как мы расстались.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Он бросил на нее удивленный взгляд.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Правда?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Угу.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — И…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — С другим парнем.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В глазах Клинта зажегся дьявольский огонь.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А я считал это место священным.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я тоже.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Так как же вы могли, сестра Робертс?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В снежной тишине раннего утра раздался серебристый смех Тары. Будто колокольчики зазвенели, подумал Клинт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я же сказала «почти».

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Хм… — Клинт нахмурился. — И кто был тот парень?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ронни Ромбертон, — Тара театрально вздернула к небу носик и с победным видом повернулась к Клинту, — однокурсник по колледжу. Вот кто обратил на меня внимание!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Да… — в таком же духе протянул Клинт, — это уже серьезно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара вздохнула. Ей вспомнился амбициозный молодой человек и его бесконечные, но — увы! — безнадежные попытки привлечь к своей особе внимание женского пола. И сердобольное сердце Тары откликнулось.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я очень хотела ему помочь, — уже серьезно сказала она.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А что Ронни?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Он решил, что я в него влюбилась.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вот кретин!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Господи, Клинт, мы оба тогда были очень молоды… ну, почти дети, подростки…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Любой подросток способен распознать настоящую жемчужину, даже если она находится в самой обычной раковине. — Он помолчал. — Черт, нормальный парень, если он не полный идиот, может понять, нравится он девушке или нет.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты на самом деле так думаешь?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В воздухе снова повисла тишина. Наконец Клинт с шумом выпустил воздух сквозь зубы, поежился и, обняв правой рукой Тару за плечо, повернул ее к себе.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Да, я так думаю. — Слова давались ему с трудом.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Таре очень хотелось и дальше оставаться под очарованием этого волшебного снежного утра. Снова они здесь, вместе, через столько лет. Их парк, их беседка, и он так близко… Ощущение твердой руки Клинта на ее плече сделало Тару мягкой, податливой, слабой… Сама не зная почему, она вдруг сказала:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — О, как я хотела, чтобы ты тогда оказался рядом.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Это еще почему? — Он заботливо поднял ей воротник.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара вздрогнула, но не от холода, а от взгляда Клинта.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Почему? Ты мог бы… поговорить с Ронни, объяснить ему кое-что…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Большая теплая ладонь прошлась по ее затылку.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Видишь ли, я никудышный оратор, не люблю вести долгие разговоры. Вместо этого я, пожалуй, пустил бы в ход кулаки.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — У Ронни в то время был черный пояс по каратэ, — произнесла Тара срывающимся голосом, потому что взгляд Клинта спустился к ее губам, а сам он придвинулся к ней еще ближе.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — В первую очередь он был кретином, — ухмыльнулся Клинт, — а с такими очень легко справиться.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] После его слов наступила тишина. Наконец Клинт наклонил к Таре голову и впился губами в ее ждущие губы. Тара закрыла глаза, но чувства ее прорвались наружу, подобно плотине, которая удерживала свои воды вот уже многие сотни лет. Какое блаженство быть рядом с ним, ощущать, как его пальцы перебирают ее волосы. Господи, как же долго она об этом мечтала!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Вызванные прикосновениями и поцелуями Клинта ощущения возникли сначала в губах, потом начали захватывать ставшие вдруг чувствительными груди и соски, а после обрушились в низ живота и сосредоточились там, вызывая страстное желание, граничащее с невыносимой болью.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Когда Клинт немного отодвинулся, Тара взяла обеими руками его лицо и стала с жадностью целовать горячие мужские губы, играя с ними языком и нежно покусывая их.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — История повторяется, — прошептала она прямо ему в рот.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вовсе нет, — прохрипел Клинт, слегка откидывая голову, чтобы заглянуть ей в глаза. — Сейчас все совсем по-другому…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Звуки чьего-то веселого смеха ворвались в их маленький замкнутый мир и заставили отпрянуть друг от друга. Скосив глаза, Тара увидела приближающееся к беседке семейство. Муж, жена и двое детишек наслаждались прогулкой по первому снегу.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара снова взглянула на Клинта.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Давай пройдемся к озеру, — предложила она.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт поднял темную бровь:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вам нужен попутчик, мадам?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Что-то вроде того, — улыбнулась Тара.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну что ж, мужчина обязан исполнять мужские обязанности, — напыщенно произнес Клинт и поднялся со скамейки.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Вздохнув, Тара округлила глаза:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Как это по-джентльменски!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Что вы мадам, как я могу претендовать на такое высокое звание!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Сделав торжественную мину, он взял ее изящную руку в свою большую теплую ладонь и помог подняться на ноги. Потом слегка поклонился и повел к ступенькам беседки.

* * *

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я решила, что так будет честно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт доел спагетти с артишоками, отодвинул тарелку и потянулся к бокалу с вином.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты это о чем?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Они сидели за маленьким обеденным столом в теплой и поэтому очень уютной гостиной Тары. Девушка посмотрела на Клинта и улыбнулась:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я о том, что ты приготовил нам завтрак, вот я и позаботилась об ужине. Справедливо?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Да, весьма.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она кивнула и взяла свой бокал мерло.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Должен сказать, что ужин удался, — с широкой улыбкой похвалил ее Клинт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Благодарю.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Было уже довольно поздно — около девяти часов вечера, — но никто из них времени не замечал. Для Клинта домашний ужин, приготовленный очаровательной женщиной, сидевшей напротив, был приятным исключением из правил. И он не был настолько горд, чтобы отрицать этот факт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Что-то ты сегодня не очень разговорчив, — заметила Тара.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Да, действительно, пауза несколько затянулась.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Хочешь знать, о чем я думаю? — снова улыбнулся Клинт. — Пытаюсь вспомнить, когда в последний раз ужинал дома.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну и как, вспомнил?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Он покачал головой.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет, это было очень давно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Тогда знай, что здесь ты всегда желанный гость.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт стрельнул в нее взглядом поверх бокала:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты серьезно?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Конечно, — быстро произнесла она. Потом откашлялась и неловко добавила: — Я просто хотела сказать, что умею неплохо готовить, а есть всегда приятнее в компании.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Не могу с тобой не согласиться.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара склонила голову на бок и изучающе прищурила глаза.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты издеваешься надо мной, Эндовер? Тогда предупреждаю: я в долгу не останусь. — Бокалом вина она указала на его белую рубашку. — Красное будет отлично смотреться на белом. Не хочешь посмотреть?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт рассмеялся.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я вовсе не издеваюсь, а говорю совершенно серьезно. — Он сделал большой глоток вина. — Если не веришь, могу поклясться чем угодно, хоть своей жизнью. Как тебе такая клятва?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она округлила глаза и, приложив руки к груди, театрально вздохнула:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Боже мой! Таких клятв я не слышала уже пятнадцать лет!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну а вот теперь слышишь! — Он наклонился над столом, словно предлагая Таре погладить его по волосам. Но когда она протянула к нему руку, перехватил ее ладонь, останавливая девушку.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она капризно сдвинула брови, а потом широко улыбнулась, едва не ослепив Клинта белизной зубов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Еще секунда — и он снова ощутит сладкий вкус ее губ… А что если отодвинуть к черту этот стол, разделяющий их, схватить Тару и усадить к себе на колени? И тогда…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Его взгляд скользнул по ее лицу.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Итак, какое блюдо у тебя получается лучше всего? — сделав над собой усилие, поинтересовался Клинт и опять сел прямо, но ладони Тары не отпустил.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Хм… — задумалась Тара, покусывая нижнюю губу. — Наверное, фаршированная капуста. Я готовлю ее по рецепту моей бабушки.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Звучит заманчиво.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Это очень-очень вкусно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Но…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Пальцы Тары напряглись в его руке.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Что — но?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Хочу задать один вопрос: для скольких мужчин ты готовила эту свою фаршированную капусту?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А это имеет значение?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] На мгновение Клинт умолк, мысли его быстро и беспорядочно закрутились в голове. Он затеял невинную игру в вопросы и ответы просто ради шутки, ради того, чтобы у них за столом царила непринужденная атмосфера. И к чему это привело? Неужели его на самом деле ранит факт, что Тара готовила свое любимое блюдо для какого-то другого мужчины?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] А вот поди ж ты, ранит, и еще как!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Мысленно обругав себя последними словами, он сказал вслух, стараясь придать своему голосу равнодушный тон.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Мне просто стало интересно, вот и все. Так сколько их было?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Продолжая шутить, Тара возвела глаза к потолку и принялась загибать пальцы, якобы считая своих ухажеров. Но чем дольше она этим занималась, тем сильнее хмурился Клинт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Какой же я дурак! — думал он.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Когда Тара снова посмотрела на него, у нее на губах сияла ослепительная улыбка. Она соединила большой и указательный пальцы и подняла высоко вверх.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Несколько долгих секунд потребовалось Клинту, чтобы осознать: Тара над ним подшутила, а он купился, как сопливый мальчишка. И только когда до него это дошло, он отпустил ладонь Тары, которую невольно сжал, пока она считала, откинулся на спинку стула и сделал глоток вина.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Театральные выходки тебе не к лицу, Робертс.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Запрокинув голову, Тара весело расхохоталась.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А ревность не к лицу тебе, Эндовер.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ревность тут ни при чем!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вот как? Тогда что же это было?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Не знаю, но уж никак не ревность, — насмешливо ухмыльнулся Клинт. — Между нами нет ничего серьезного. Это всего лишь нечто вроде игры.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Ее лицо мгновенно вытянулось, а глаза, в которых только что было столько жизни, потухли.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Да, конечно. — Она встала, взяла тарелки и направилась на кухню. — Извини, я забыла.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинту захотелось стукнуть себя по голове и одновременно провалиться сквозь землю.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Тара…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я хочу вымыть посуду, Клинт. А у тебя наверняка есть неотложные дела.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Он встал и пошел за ней.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты прекрасно знаешь, что я никуда не собираюсь уходить.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара замерла возле мойки и повернулась к нему.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Интересно, почему? Ведь твой человек по-прежнему дежурит у моего дома, не так ли?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Так.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Следовательно, нет нужды, чтобы ты находился здесь. По крайней мере, я не вижу в этом никакого смысла.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Может быть, мне хочется закончить то, что мы с тобой начали утром. — Он подошел к девушке, взял ее лицо в ладони и провел большим пальцем по губам. — Я имею в виду то, чем мы занимались в нашей беседке, но не смогли завершить.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Глаза Тары гневно вспыхнули.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты, может, и хочешь, но не я, — заявила она.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Какого черта! — рявкнул он. — О чем ты говоришь?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ты знаешь, о чем.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Внезапная ярость охватила Клинта.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Чего ты от меня ждешь, Тара? Что ты хочешь, чтобы я сказал? — Он издал стон и, запустив пальцы в свои темные волосы, с силой взъерошил их. — Что то, что происходит сейчас между нами — это нечто настоящее? Что я могу дать тебе то, чего дать не могу? Или что я схожу с ума от ревности при мысли о том, что ты угощала кого-то другого, пусть даже дурацкой фаршированной капустой?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Хочу, но только если это правда.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вот это истинная правда. — Он впился в ее губы. — И это. — Снова поцелуй, еще более страстный, чем первый. — И еще вот это. — Его губы терзали ее, иссушали, требовали ответа. Клинт почувствовал, как Тара задрожала в его руках.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] На него накатила злость. Злость на себя и на нее — за то, что довела его до такого состояния. Рядом с ней он лишается рассудка, рядом с ней едва владеет собой. И сейчас вся его долго сдерживаемая страсть вылилась в сумасшедшие поцелуи.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара такая вкусная, ее можно пить как изысканное вино. Она безыскусная, не умеет притворяться, и Клинт чувствует, что она тоже хочет его. Когда Тара провела руками по плечам Клинта, а потом подняла их вверх и обвила ладонями его шею, он подтянул ее к себе и крепко прижал к своей груди, наслаждаясь тем, что она, такая желанная, не сопротивляется, а доверчиво и с радостью подчиняется ему.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Неужели мужчина и женщина могут так подходить друг другу? — удивлялся Клинт. Каждый изгиб ее фигуры, каждая выпуклость вписывались в его тело. Это какое-то идеальное совершенство!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Больше ему не хотелось тратить время на размышления. Он опустил голову и начал целовать шею Тары, чувствуя, как под губами бьется ее пульс, подталкивая его к дальнейшим действиям, о которых он не мог даже мечтать.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] К великому удовольствию Клинта, Тара откинула голову назад и издала протяжный глухой стон. Такая явная капитуляция, такое полное подчинение заставляли Клинта сходить с ума от желания. Он хотел разорвать на ней одежду. Но с Тарой так нельзя, с ней нужно контролировать свои эмоции.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Его губы медленно продвигались вниз ее шее, а зубы покусывали нежную кожу. Клинт улыбался, слушая тихие вскрики Тары при каждом таком укусе.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Тара! — прохрипел он и снова взял ее лицо в свои ладони. — Я не знаю, что ты думаешь обо всем этом в целом и обо мне в частности, но то, что я сейчас скажу, правда.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Изумрудные глаза Тары с трудом открылись и смотрели на Клинта. Они были такими затуманенными, что казалось, будто Тара находится под действием сильного наркотика.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Говори.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я не играю с тобой.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Ее щеки горели, будто их жгло изнутри огнем, розовые губы были влажными от поцелуев, грудь тяжело вздымалась.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я знаю.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет, ты не знаешь, — возразил Клинт. Кому? Ей или себе? — С моей стороны это не невинный флирт и не изощренная шутка.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] На ее лице промелькнуло изумление.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Он склонил к ней голову и провел губами по ее губам.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я хочу тебя Тара, хочу так, что сила этой страсти устрашает меня самого. И больше я не могу держать ее под контролем.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Клинт…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Пожалуйста, дослушай меня. Если ты не испытываешь по отношению ко мне таких же чувств, если не хочешь меня так же сильно, лучше оттолкни меня прямо сейчас, вели убираться вон.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Сердце Тары едва не разорвалось. Что он такое говорит? Как может предположить, что она не хочет его? Неужели не понимает, что она прикипела к нему всей душой, неужели не видит, как ее тело реагирует на каждое его прикосновение, каждый поцелуй?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Двадцать лет она положила на алтарь того, что считала правильным, пристойным, держала себя в ежовых рукавицах, поступала так, как ожидали от нее окружающие. Давно пора ломать стереотипы и жечь мосты. Даже если потом придется строить их заново.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт спрашивает, хочет ли она его? Господи!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Облизнув губы, Тара приподняла края свитера и подняла руки.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Давай попробуем еще раз.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Их взгляды встретились, слились и растворились друг в друге. Глаза Клинта из синих превратились в черные. Секунду он стоял не шевелясь, потом с силой потянул свитер вверх и сорвал его с Тары. И сразу же припал губами к ее губам, одновременно расстегивая на спине бюстгальтер.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она стояла перед ним обнаженная по пояс, задыхающаяся, изнывающая от желания, ждущая от Клинта новых ласк, умоляющая не бросать ее, как в прошлый раз.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Протянув обе руки, он взял ее полные груди таким властным жестом собственника, что у Тары жаром охватило все тело. Потом он ослабил хватку и начал ласкать пальцами ее соски. Тара застонала от нетерпения и подалась ближе к его большим и сильным ладоням. Каждая клеточка ее кожи горела, мускулы напряглись, тело требовало большего.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт понял ее. Руки его спустились по обнаженному торсу Тары и остановились на ее тонкой талии. От мысли, что сейчас он овладеет ею, у Тары подкосились колени. Лишь чудом она осталась стоять на ногах.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] А Клинт тем временем наклонил голову, и из горла Тары вырвался какой-то странный всхлип, когда его губы сомкнулись вокруг ее соска. Это было восхитительное ощущение, ничего подобного она раньше не испытывала. От нестерпимого желания стало трудно дышать, а нервы обострились до предела.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Дрожащей рукой, почти не соображая, что делает, она потянулась к его обтянутому джинсами бедру и наконец нашла то, что искала.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинт издал звериный рык, когда ее пальцы нащупали его восставшую плоть. Он был готов, и она тоже.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я хочу тебя! — выдохнула Тара.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Сейчас?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Сию минуту. Не могу больше ждать!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я тоже.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Быстрым движением Клинт подхватил Тару на руки, вышел в прихожую и понес вверх по лестнице в темную спальню, на ходу покрывая поцелуями ее лицо. Несколько раз они натыкались на стены, но это не имело ровным счетом никакого значения. Они вместе, их окутывает любовное пламя, а все остальное неважно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара буквально купалась в своих чувствах к этому человеку. Клинт вернул ее к жизни, примирил с самой собой, вырвал из рутинного мира серой повседневности. Всего этого ей так не хватало, но она сознательно отказывала себе в самых простых радостях.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Они достигли кровати, рухнули на матрас, все еще продолжая целоваться.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] За окном бесшумно падал снег. Как это было не похоже на бурную сцену, разыгрывавшуюся в доме!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] И вот уже одежда сорвана и брошена на пол, а яркая обертка маленького пакетика надорвана под аккомпанемент нетерпеливых вздохов Тары.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Сколько лет ее преследовало желание узнать, каково это — ощутить на себе тяжесть тела Клинта Эндовера, услышать запах их слившихся тел, увидеть над собой его прекрасное разгоряченное лицо! Эта мечта казалась ей несбыточной, и она старалась гнать ее от себя, но… ничего не получалось.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] И вот теперь он здесь, в ее постели, и Тара чувствовала себя абсолютно счастливой.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В спальне было темно, а Таре хотелось видеть Клинта, наблюдать, как его мускулистое тело атлета двигается над ней.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара потянулась к настольной лампе, но Клинт вдруг замер, потом перехватил ее запястье.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Почему?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я не хочу, чтобы ты видела меня. — И Клинт негромко чертыхнулся.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Мне все равно, есть у тебя шрам или нет.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Зато мне не все равно.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Не обращая внимания на мрачный тон Клинта, она протянула руку, желая дотронуться до его груди, но Клинт остановил ее:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Тара, прошу тебя!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Хорошо, — уступила она.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Господи, ну почему его так терзает стыд из-за этого несчастного шрама? — ломала голову Тара. Наверное, ей никогда не разгадать эту загадку. Да и стоит ли?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Спасибо, — сказал Клинт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Отпустив ее руку, он обнял Тару и нежно и чувственно поцеловал в губы. Ей нельзя видеть Клинта? — подумала она Ну и пусть. Остается одно: ощущать его сильное тело и даже запретный шрам, прижимаясь к груди.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Едва сдерживая себя, Клинт продолжал ласкать Тару. Его ладонь медленно скользила по ее животу вниз, а губы, казалось, навсегда слились с ее губами.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] По мере того, как поцелуи Клинта становились все жарче и требовательнее, мысли Тары растворились, исчезли, словно сливаясь с темнотой, окутавшей комнату. Точно так же растворялась и Тара — в желании, затопившем ее горячими волнами, которые накатывались на нее одна за другой с каждым словом, которые хриплым голосом бормотал Клинт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Его ласки становились все интимнее и смелее, и она смело отвечала ему, дрожа от нетерпения, от непреодолимой потребности почувствовать его в себе.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Подними ноги, Тара, — попросил Клинт.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] И она, будто только этого и ждала, немедленно оплела его бедра ногами, еще теснее прижавшись к нему.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Клинту казалось, что еще немного — и он умрет. Не в силах больше сдерживаться, он соединился с Тарой. Она сдавленно вскрикнула и впилась ногтями в его шею. Клинт наращивал темп, и Тара, целиком отдаваясь неописуемому наслаждению, подстраивалась под его ритм.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Через несколько минут они вместе, на едином вздохе, взмыли к небесам.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Тара не ожидала, что взрыв будет такой мощный. Сама не сознавая, что делает, она громко выкрикивала имя Клинта, терзала его спину ногтями, покусывала плечо. Потом постепенно начала успокаиваться.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Этой ночью кошмары не мучили его.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт медленно провел ладонью по лицу, открыл глаза и посмотрел на будильник, стоявший на прикроватной тумбочке. В тусклом свете наступающего зимнего утра он увидел, что еще нет и половины седьмого.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Он снова опустил голову на подушку. Впервые за последние три года он проспал всю ночь напролет и проснулся не от собственного крика.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Сначала он удивился, но потом вспомнил все, что произошло, и ему стало трудно дышать.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Необыкновенная ночь. И Тара.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт издал долгий протяжный вздох. Получается, что именно благодаря Таре он всю ночь спал спокойно. А Клинту не нужен был никто, чтобы избавлять его от постоянных, мучительных кошмаров, никто — даже такая женщина, как Тара.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Повернувшись на бок, Клинт уставился в окно. На земле посверкивал свежевыпавший снег, небо опять было затянуто свинцовыми тучами. Значит, снова будет холодно, и снегопада не миновать.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Самый подходящий денек, чтобы впасть в зимнюю спячку…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Идея, конечно, заманчивая, но, увы, не для Клинта. Нежиться весь день в кровати под мягким одеялом — не в его привычках. У Клинта, как всегда, дела. Надо подниматься, приводить себя в порядок и ехать к Сорренсону, чтобы проверить, как там дела у Джейн, а потом наведаться в свой офис. Расследование ждать не будет. Чтобы раскрыть тайну, связанную с Джейн, необходимо все контролировать лично.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Позади Клинта зашевелилась Тара, и он оторвался от созерцания зимнего пейзажа Девушка лежала на боку, спиной к нему, и, когда она задвигалась, выпрямляя стройные ноги, ее гладкая, как шелк, попка потерлась о бедро Клинта. Он сразу же вспомнил о том, как прошлой ночью Тара доверилась ему, позволив не включать свет, как непосредственно и раскованно откликалась на каждое его прикосновение, даря ему всю себя.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Услужливая память работала вовсю. Клинт повернулся к Таре, обнял и притянул к себе. Тело девушки мгновенно вписалось в изгибы его тела.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тепло, исходящее от нее, сладкий, ванильный запах ее волос пьянили Клинта, дурманили голову. Так близко он не подпускал к себе женщин с тех пор, как… в общем, уже очень давно. Монашеский образ жизни, конечно, не вел, но связи его были краткосрочны и необременительны для обеих сторон. Никаких обещаний, никаких обязательств.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Однако с Тарой все было иначе. С ней он хотел гораздо большего, чем просто получить удовольствие… А то, чего он хотел, переворачивало ему душу, отвлекало его от дел, заставляло задуматься над многими вопросами.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Откуда взялась потребность постоянно видеть эту женщину рядом с собой? Почему та, к которой у него когда-то вспыхнула юношеская влюбленность, теперь так прочно вошла в его жизнь? Как он мог позволить этому случиться?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] И, самое главное, что дальше?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Погрузившись в размышления, Клинт нежно поглаживал Тару по животу.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Гм, — пробормотала она, — как приятно…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Черт, ему тоже было безумно приятно!

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Который час? — хрипловатым со сна голосом спросила Тара.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Еще очень рано, около семи утра. Можешь еще поспать.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А ты почему встал в такую рань?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Выбирайте выражения, сестра Робертс.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара весело расхохоталась, выгнула спину и плотнее прижалась попкой к его животу.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Ты понял, о чем я говорю. — Ее голос стал серьезным: — Что-нибудь случилось?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Да нет, все в порядке. — Если он будет держать свои эмоции в узде, ничего страшного действительно не случится.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — О чем-нибудь жалеешь, Эндовер?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара спросила это легким, поддразнивающим тоном, но Клинт услышал в ее голосе некоторое тревожное ожидание. Он понял это потому, что сам горел нетерпением услышать ответ на этот же вопрос.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Нет-нет, не нужен мне никакой ответ! — мысленно одернул себя Клинт.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Жалею? Ты что, шутишь? — спросил он, плавно перемещая ладонь к ее груди — такой теплой, полной и мягкой.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара прерывисто вздохнула.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Просто спросила, вот и все.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт провел кончиком носа по затылку Тары, вдыхая аромат ее волос.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Единственное, о чем я жалею, — искренне признался он, — так это о том, что нужно выбираться из твоей уютной постели, залезать в мою промерзшую машину и ехать в мой холодный офис.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Так подожди, пока немного потеплеет, — предложила Тара, по-прежнему лежа на боку спиной к Клинту.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — И когда, интересно, это произойдет?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Она издала какой-то странный звук, потом взяла его руку и, медленно проведя ею по своему животу, положила себе на бедро.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — По-моему, очень скоро. А ты как считаешь?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] На мгновение Клинт оторопел. Такого смелого и очень сексуального жеста он от нее не ожидал.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Закрой глаза, — сказал Клинт, — закрой и не открывай, ясно?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Зачем?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Это сюрприз.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Надеюсь, приятный? — спросила Тара. Судя по голосу, она улыбалась.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] За одну секунду Клинт перевернул ее на спину. Тара послушно сделала так, как он просил. С зажмуренными глазами, влажными полуоткрытыми губами, она выглядела такой беззащитной и такой нестерпимо желанной, что Клинта внезапно охватило совершенно неожиданное для него желание. Не плотское, нет. Ему захотелось склониться к ней и попросить, чтобы она открыла глаза пусть видит его таким, какой он есть, с обезображенной шрамом грудью.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Но Клинт вовремя опомнился. Он не станет выставлять себя напоказ. Никто и никогда не должен у видеть его уродство. А уж Тара — тем более. Незачем ее пугать. Его отличительной чертой всегда была гордость. За долгие годы ему удалось выстроить вокруг себя глухую непроницаемую стену, чтобы отгородиться от окружающего мира, чтобы никто не смел лезть в его больную душу и предлагать совершенно ненужную ему помощь. Он должен рассчитывать только на себя.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] А Тара… нет, она совсем другая, не похожая на всех тех, у кого Клинт вызывает лишь нездоровое любопытство.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Впрочем, хватит думать о посторонних вещах, опомнился наконец Клинт.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Он немного отодвинулся и откинул простыню, решив насладиться зрелищем прекрасного женского тела.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] В полной тишине Клинт рассматривал изящные, плавные линии, восхищаясь совершенной красотой. Потом очень медленно, самыми кончиками пальцев провел по шее Тары в том месте, где едва заметно билась голубая жилка, и вниз — по груди, животу и дальше, дальше. Клинт не торопился, давая Таре время прочувствовать его ласки. Горячие губы Клинта следовали за пальцами. Об этом он мечтал с той самой минуты, когда он раздевал ее в ванной комнате при свете свечей. И вот его мечта сбывалась…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] А Тара вся горела от нетерпения. Кровь бурлила у нее в венах, а сердце, каталось, стало вдруг таким огромным, что было удивительно, как оно умещается в груди. Из горла рвались какие-то хриплые звуки, в которых она с трудом узнавала собственный голос.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинту ее стоны казались дивной музыкой. Он поднял голову и вгляделся в очаровательное лицо Тары, наблюдая за тем, как меняются его черты. Сдерживаться у него почти не осталось сил.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Когда Тара уже была готова умолять Клинта о близости, он вошел в нее и начал резко двигаться. Мир вокруг перестал существовать, исчезло все, кроме него и Тары, кроме единения двух тел. Они одновременно достигли пика блаженства, и когда дыхание у них восстановилось, заснули в объятиях друг друга.

* * *

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Разбудил Тару женский крик, раздавшийся из гостиной:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Господи!!!

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара резко села в постели и начала искать глазами одежду.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Кто это может быть? — в ужасе прошептала она, задавая вопрос скорее самой себе, поскольку была уверена, что Клинт еще крепко спит.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Полагаю, это Джейн.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Вздрогнув, Тара натянула покрывало до подбородка и только тогда оглянулась на Клинта.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Она вернулась!

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Надо полагать.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Эй, Эндовер! — раздался снизу другой голос, на сей раз мужской. — Куда ты провалился, черт бы тебя побрал! Эй, отзовись, ты здесь?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт лежал на боку, опираясь на локоть и подоткнув под себя подушку, чтобы закрыть шрам на груди. Выражение его лица было безмятежно.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Джейн приехала в сопровождении Дэвида Сорренсона, — ровным голосом констатировал он. — Молодец, довез ее до дома.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Что-то ты слишком спокоен! — возмутилась Тара.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А ты чересчур паникуешь. — Его губы растянулись в соблазнительной улыбке. — Перестань-ка дергаться и ложись рядом со мной.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара сжала края покрывала.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — И что дальше? Ты думаешь, они решат, будто нас здесь нет, и уйдут?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Тара! — снова закричала снизу Джейн. В голосе ее бились истеричные нотки. — Пожалуйста, Тара, милая, откликнись. Где же ты?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Больше Тара не могла притворяться, что ее здесь нет. Он выскользнула из-под покрывала, накинула толстый махровый халат, который надевала после душа, и взглянула на Клинта:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — По-моему, случилось что-то серьезное. Поверь, я нутром чую опасность. Ты идешь?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт кивнул. Его глаза стали серьезными, выражение лица изменилось, стоило ему услышать голос Джейн.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Сразу за тобой.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Понимая, что Клинту нужно одеться, а делать это в ее присутствии он не собирается, Тара не стала ждать. На ходу завязывая пояс халата, она выбежала из спальни и поспешила вниз. В гостиной она сразу увидела Джейн. Та сидела за столом, за которым накануне ужинали Тара и Клинт. Выглядела Джейн отвратительно. Взгляд потух, плечи поникли.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара быстро подошла к подруге, вгляделась в ее лицо и обняла за поникшие плечи.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Что произошло, дорогая? — участливо спросила она. — Ты в порядке?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — В порядке? — переспросила Джейн и покачала головой. — Нет. То есть я хочу сказать… — Дрожащей рукой она протянула Таре лист бумаги. — Вот… посмотри сама…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Волна ледяного ужаса пробежала у Тары по позвоночнику, когда она взглянула на желтоватый конверт, валявшийся рядом с Джейн, и на листок в ее руке. Письмо. Еще одно мерзкое письмо. И теперь Джейн обо всем узнала.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Его засунули за входную дверь, там мы его и нашли, когда приехали сюда, — басом сообщил Дэвид, который стоял на пороге, привалившись спиной к косяку и скрестив на широченной груди руки. — Оно адресовано Джейн, вот мы и подумали…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Мы подумали, что это записка от вас, ребята, — подхватила Джейн, глядя на Тару, а потом куда-то через ее плечо.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара повернула голову и всего в метре от себя увидела Клинта. Он успел одеться, и весь его вид — опасный прищур ярко-синих глаз, сжатые губы, играющие на скулах желваки — не предвещал отправителю послания ничего хорошего.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Дэвид откашлялся.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Извини, что помешали, приятель, но…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт отмахнулся, не дав ему договорить.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Забудь. Скажи лучше вот что. Я правильно понял, что вы нашли письмо не в почтовом ящике, а прямо в двери?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Дэвид кивнул.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Именно так. Ни марки, ни обратного адреса, вообще ничего.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Ну да, на конверте только мое имя, и все, — добавила Джейн.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт втянул воздух сквозь сжатые зубы и, помолчав, спросил неизвестно кого:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Интересно, как этому мерзавцу удалось пройти мимо моего человека?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — В письме написано, что Отэм — не моя дочь, — тряся головой, пробормотала Джейн. — Я ничего не понимаю. Наверное, вы ждете от меня объяснений, но я действительно ровным сетом ничего не понимаю.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Пытаясь успокоить подругу, Тара снова обняла ее за плечи.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Все в порядке, дорогая. Не торопи события и не насилуй свою память. Я тебе уже неоднократно говорила, что со временем ты вспомнишь все.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Негромко выругавшись. Клинт подошел к Джейн и протянул руку ладонью вверх.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Позволь, я посмотрю.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Джейн сглотнула, бросила на него затравленный взгляд и отдала письмо.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара поднялась на цыпочки и, вытянув шею, тоже заглянула в письмо через плечо Клинта.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] От напечатанных на машинке слов на нее повеяло холодом.

FB2Library.Elements.Poem.PoemItem

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Презрительно вздернув бровь, Клинт повернулся к Дэвиду:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Смело сказано. Как полагаешь?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Согласен. Похоже, этот тип вообще ничего не боится.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А вот это большая ошибка, — сморщился Клинт.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Мужчины замолчали. Переведя взгляд с одного на другого, Тара вздохнула.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Кем бы этот подонок ни был, ясно одно: он предпочитает играть почти в открытую — перестал инсценировать пересылку писем по почте, игнорирует твоих людей, Клинт, то есть показывает, что ему на все плевать, в том числе и на охрану.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт подошел к окну и посмотрел послание на просвет.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Типичное поведение психопата, — сказал он. — Частое повторение угроз и демонстративное пренебрежение территорией, где обитает жертва.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Дэвид прочистил горло.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нам надо кое-что хорошенько обдумать, друзья. По-моему, Джейн здесь больше оставаться нельзя. А психопат он или нет, разберемся после.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Вздрогнув, Тара еще крепче прижала Джейн к себе.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А что если этот тип наблюдает за нами? Неужели для того, чтобы его разоблачить, нам обязательно надо подыгрывать ему? Я имею в виду, он хочет нас испугать, и мы тут же следуем его сценарию — пугаемся и убегаем.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Сжав губы, Клинт посмотрел ей в глаза и неодобрительно покачал головой.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нам нужно действовать очень осторожно и осмотрительно, Тара.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Она выпрямилась.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Полностью с тобой согласна. Я же не предлагаю…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Слушай, тебе просто надо перебороть свое упрямство и всерьез подумать о благополучии Джейн.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара уперла руки в боки и, гордо вскинув голову, вперила горящий взор в Клинта.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Снова за старое? Господи, как мне надоели споры на одну и ту же тему. Можешь думать обо мне все, что тебе заблагорассудится, Эндовер, но я в самом деле думаю о благополучии Джейн. И считаю, что перевозить ее сейчас в другое место — явная ошибка!

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — О каких это ты спорах говоришь? О том, что ей надо переехать ко мне? Ну как же, помню, — хмыкнул Клинт. — Или ты предпочитаешь, чтобы я навеки обосновался в твоем доме?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара дернулась, как будто получила удар в солнечное сплетение.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Я бы прямо сейчас выгнала тебя вон, только боюсь, что твоя башка не пролезет в дверь! — выпалила она.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Немедленно прекратите!

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт и Тара как по команде повернулись к Джейн.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Через минуту мы выясним, оставаться мне здесь или переехать в другое место. А пока у меня есть один вопрос. — Голос молчавшей до сих пор Джейн постепенно набирал силу. Взгляд аметистовых глаз стал удивительно твердым, плечи распрямились. — Итак, были ли еще письма?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Не зная, что сказать, Тара посмотрела на Клинта. Тот молча кивнул.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Сколько? — требовательно спросила Джейн.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Еще два.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — И никто из вас не счел нужным сообщить мне о них? — возмутилась Джейн. — Вы все решили, будто это меня не касается? Поверить не могу!

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Подавленная чувством вины, Тара пустилась в объяснения:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Джейн, дорогая, мы подумали, что так будет лучше. Нам не хотелось тебя огорчать. Но я признаю: это наша ошибка. Ты имела полное право знать, что происходит. И сейчас мы просим у тебя прощения.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Очаровательная брюнетка с достоинством кивнула.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Хорошо, извинения приняты. — Она протяжно выдохнула и обвела взглядом всех присутствующих. — Ну, что же нам теперь делать?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Когда Клинт заговорил на этот раз, гнев исчез из его голоса. Он был спокоен и собран.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Дэвид, отвези, пожалуйста, обеих дам к себе и…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Тара покачала головой.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Клинт, если ты думаешь, что я позволю какому-то психу выгнать меня из собственного дома…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Послушай, — обратился к ней Клинт, и взгляд его выразительных синих глаз напомнил ей, что этот человек просил ее довериться ему и сегодня ночью она занималась с ним любовью, — не спорь со мной, пожалуйста. Договорились?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Он, конечно, прав, подумала Тара. Упираться бессмысленно. Оставаться одной в пустом доме небезопасно.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Договорились, — сказала Тара. — Но при одном условии. Сегодня мне нужно работать, поэтому я приеду сама.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Может быть, нужно приставить к тебе охранника…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Клинт!

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Сдаваясь, он поднял руки.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Хорошо. — И Клинт повернулся к Дэвиду: — Поможешь им собраться?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нет проблем, — улыбнулся фермер. — Я обо всем позабочусь.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Взяв со стола ключи, Клинт накинул куртку и пошел к двери.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Увидимся позже, — бросил он на ходу.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Но куда ты? — не удержалась от вопроса Тара.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Пока Дэвид занимается вами, я займусь этим письмецом. Кроме того, мне нужно сделать несколько важных телефонных звонков.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Дэвид подошел к Таре и Джейн, обнял их за плечи и подмигнул другу:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Увидимся через несколько часов?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Конечно. — И Клинт посмотрел на Тару: — Я обещал уладить это дело — и я его улажу.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Я знаю, — ласково улыбнулась она и добавила: — Береги себя.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Он пристально посмотрел ей в глаза и неожиданно широко улыбнулся в ответ:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — И ты тоже.

* * *

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Четверо друзей удобно расположились в кожаных креслах, которыми была уставлена комната отдыха в «Клубе техасских фермеров». Здесь можно было расслабиться за стаканом доброго старого виски, а заодно обсудить текущие дела. С четверкой то и дело здоровались другие члены «Клуба», но, видя, что те заняты каким-то важным разговором, отходили к богато украшенному бару, не желая мешать. По крайней мере, там их поджидал весельчак-бармен с новой серией анекдотов, а эти четверо, казалось, обсуждали нечто весьма серьезное.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Теперь вы знаете о третьем послании, друзья, — глухо произнес Клинт. — Хорошего мало. Самое неприятное в том, что за нами явно следят, а кто — нам пока неизвестно.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нам кидают наживку, а мы послушно ее заглатываем, и мне это не нравится, черт побери, — сухо добавил Дэвид.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Да уж, — кивнул Райан, взгляд его темных глаз обратился к Клинту: — А что говорит по этому поводу твой человек? Ты ведь уже спрашивал его, верно?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Клинт тяжело вздохнул.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Конечно, спрашивал. Он клянется, что не спускал глаз с дома Тары, как я ему и велел.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Тогда как он объясняет, что проворонил тот момент, когда письмо появилось в двери?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Никак.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Лоб Алекса пересекла глубокая морщина.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Дьявольщина какая-то… Ну, и что же теперь делать?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] За время своей многолетней работы Клинту приходилось распутывать множество сложнейших ситуаций, но с такой он столкнулся впервые.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нужно еще раз и гораздо более внимательно исследовать все три письма, — ответил он, пожав плечами.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Повисла пауза. Отхлебнув виски, Райан спросил:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Но ведь ты и сам не веришь, что новые анализы дадут какой-нибудь результат, так ведь?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Как знать… — протянул Клинт. — Этот подонок пока неуловим. Он чрезвычайно умен, хитер и уверен в своих силах.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Чуть раньше Клинт приехал в лабораторию, заперся в одном из стерильных помещений и сам, не обращаясь к помощи специалистов, исследовал последнее послание. Своим сотрудникам он доверял безгранично, но он хотел во всем разобраться лично. Ему так хотелось найти хоть что-нибудь — отпечатки пальцев, микроскопические волоски, остатки пота, он провел даже анализ на ДНК, — но не нашел ничего. Вообще ничего!

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] И сейчас ему с трудом удавалось держать себя в руках от сознания собственной беспомощности.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Дэвид отлично понимал душевное состояние друга. Он допил свой виски, откинулся на спинку кресла и шумно вздохнул.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Ну что ж, друзья, похоже, нам надо готовиться к бою.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А чего там готовиться? — Карие глаза Райана сверкнули. — Я так уже на низком старте. Это как заарканить молодого упрямого бычка.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Алекс усмехнулся:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Все никак не можешь забыть времена, когда ты участвовал в родео?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Заткнись, Кент.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Прекратите, ребята, — вмешался Дэвид. — Давайте не будем отвлекаться. О бычках поговорим позже.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нам надо продумать следующий шаг, — сказал Клинт, обводя каждого из друзей глазами, словно ждал от них предложений. Да, собственно, так оно и было.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Первым заговорил Дэвид:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — По-моему, первым делом нужно вывезти обеих женщин из дома Тары.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Согласен, — кивнул Клинт.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] И тут же вспомнил утренний спор с Тарой на эту тему. Стыд холодом ожег сердце. Он вел себя непростительно, по-мальчишески глупо, наговорил бог весть что. «Предпочитаешь, чтобы я навеки обосновался в твоем доме», передразнил он сам себя. Кретин! Недоумок! Сегодня вечером увидится с Тарой, попросит прощения и прямо так и скажет, что хочет постоянно видеть ее рядом с собой, ощущать на себе ее ласковый взгляд, и…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А с кем они сейчас? — поинтересовался Райан.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — За ними приглядывает мой приятель из полицейского управления, — ответил Клинт.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Ну, и куда их спрятать? — спросил Алекс. — Может, туда, где им уже все знакомо — у Сорренсонов?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Поставив свой стакан на стол, Дэвид кивнул:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Отличная мысль. У нас просторно, место всем найдется.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] В принципе, разумное предложение, но Клинт не мог принять его. Просто не мог — и все. Он поклялся лично охранять Джейн и Тару от любой опасности, и он сдержит свою клятву.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Я заберу их к себе, — заявил Клинт, повысив голос, потому что в комнате отдыха становилось слишком шумно. — У меня они будут как за каменной стеной. Дом огромный, напичкан всякой электроникой. Запру их там, будут как в крепости.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Хм, у тебя могут возникнуть осложнения с Тарой, — напомнил ему Дэвид, намекая на утреннюю стычку.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Осложнения! С Тарой без осложнений никак не обойтись. Она — одно сплошное осложнение — по крайней мере для Клинта. Тара невероятно упряма, но дело не только в этом. В ее присутствии он становится… Впрочем, не стоит думать о том, в чем пока и сам не может разобраться.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Она переедет в мой дом, — твердо произнес Клинт, не ощущая и доли той уверенности, с которой говорил. — Даже если начнет царапаться и верещать на всю округу, даже если мне придется тащить ее силком.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Дэвид прыснул в кулак.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Хотел бы я посмотреть на это зрелище! Звучит забавно.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Звучит опасно, — поправил его Райан.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Звучит рискованно, — уточнил Алекс, хлопнув друга по плечу.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Шутки шутками, но вы себе не представляете, насколько каждый из вас прав, — мрачно усмехнулся Клинт. — Подозреваю, что она сейчас рвет и мечет, а может, подговаривает Джейн связать моего приятеля из полиции, чтобы улизнуть куда-нибудь из дома.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Да нет, — протянул Алекс, — она не такая.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Такая, — отрезал Клинт, тряхнув головой. — Наверное, именно это и сводит меня с ума.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] «Ах, дрянь, какая же она дрянь! Ну ничего, очень скоро эта сучка будет моей!»

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Как и прежде он сидел в своем кабинете и предавался размышлениям, нетерпеливо постукивая пальцами по гладкой поверхности стола. Чтобы лучше думалось, протянул руку и налил виски в высокий стакан.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Раздражало одно: больше всего на свете он ненавидел ждать, а дело, ради которого он явился в этот городишко, требовало времени. Возникли некоторые осложнения. Обдумывая свой план, он не принял во внимание, что встретит здесь кучку ковбоев, готовых сломя голову ринуться на защиту его трофея.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Но и эти бравые ребятишки не поняли, с кем имеют дело.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Медсестра становится все беспокойнее, это заметно. Ей страшно, очень страшно. У Эндовера ничего не получится, в этом он ни секунды не сомневался. Парень слишком увлекся попытками уложить белокурую девицу в койку, поэтому на некоторое время перестал контролировать своих людей. А зря. Того бедолагу в кустах следовало вовремя сменить, о чем Эндовер не позаботился. Охранник устал нести вахту и уснул. Всего лишь на минуту или две, но этого хватило.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Неужели Эндоверу неизвестно, что дьяволу не нужно много времени, чтобы привести в действие задуманный план? Или же — он глумливо ухмыльнулся — послать одного из своих многочисленных падших ангелов вместо себя?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Поиграв стаканом, в котором плескалась янтарная жидкость, он поднял телефонную трубку и потыкал пальцем в клавиши. Оставалось еще одно дельце, связанное с медсестрой и ее любовником, и сейчас самое время его провернуть.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — У нас все готово? — рявкнул он в трубку.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] В голосе Джейсона Стоукса на другом конце провода послышались нервозные нотки.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Да, шеф, все в порядке, — ответил Стоукс.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Надеюсь. Это в твоих же интересах.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Но, как я уже говорил раньше, если кто-то из них окажется дома, его придется убрать.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Ну и убирай на здоровье, — прорычал он; разговор начинал его тяготить. — Мне нужно вернуть мои деньги, на остальное мне плевать. Каким образом это будет сделано, не моя забота. Тебе ясно?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Да, сэр, — тихо сказал Джейсон.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Отлично. Приступай.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Не дожидаясь ответа, он бросил трубку. Ни в каком ответе он не нуждался, поскольку Стоукс прекрасно знал, что его ждет в случае неповиновения. Еще не зажили шрамы на лице, полученные им в последний раз, когда Стоукс не выполнил приказ.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Допив виски, мужчина отставил стакан. Потом встал и подошел к окну. Перед ним простирался Роял, штат Техас. Черт, поскорее бы убраться из этого мерзкого городка! Впрочем, ждать осталось недолго, и когда это произойдет, он уедет отсюда другим человеком, потому ЧТО вновь обретет утраченную гордость и отомстит женщине, дважды обокравшей его.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Женщине, которая украла его дочь и полмиллиона долларов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну что, я была права? — Тара ткнула пальцем в самое прелестное рождественское деревце на елочном базаре, укрепленное на празднично украшенном постаменте, и выжидающе посмотрела на Мариссию и Джейн.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Мариссия улыбнулась, отчего на правой щеке образовалась милая ямочка.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Конечно, права, — успокоила она подругу.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Честное слово, один только запах свежей хвои может поднять человеку настроение! — обрадовалась Тара. — А ты почему молчишь, Джейн? Ты не согласна со мной?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Джейн покрепче прижала к себе малышку Отэм и кивнула:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Согласна, елка просто великолепна.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А она не слишком высока для моей гостиной?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вовсе нет, — возразила Джейн.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Видели бы вы елку, которую притащил на днях Дэвид! Прямо монстр какой-то! — весело рассмеялась Мариссия, глядя на подруг. — Он сказал, что это — первый подарок из очень многих, которые он намерен мне преподнести. По-моему, эта гигантская ель целых тридцать лет росла в диких лесах на склоне Аризоны.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Но ведь тебе она понравилась, — поддразнила ее Тара.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну конечно! — воскликнула Мариссия. — Еще как понравилась.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Молодые мужья всегда балуют своих новоиспеченных женушек.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Мариссия сделала кокетливую гримаску.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ты тоже можешь испытать, каково это — получать первые подарки от мужа, Тара.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну, для этого ей надо сознаться, что она влюблена, — засмеялась Джейн.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Легкий вздох вырвался из груди Тары. Не потому, что подруги сказали то, о чем она думала все последнее время, а потому, что ее мысли не являлись для них тайной за семью печатями. Как случилось, что она, здравомыслящая, запертая на все замки сестра Робертс, могла позволить себе так раскрыться!

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она провела ладонью по лицу, как бы проверяя, не проступила ли на лбу запись из ее девичьего дневника: «Я люблю Клинта Эндовера».

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Когда мимо них прошел один из молодых людей, обслуживающих елочный базар, с большой линейкой в руках, Мариссия склонилась поближе к Таре и произнесла:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Дэвид сказал мне, что сегодняшнюю ночь ты провела не одна.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара почувствовала, как у нее запылали щеки.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Лучше бы он поменьше болтал, — буркнула она.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Мариссия поиграла бровями.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Он занимается этим только тогда, когда его рот не занят поцелуями, дорогая.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Сверкнув фиалковыми глазами, Джейн так заразительно рассмеялась, что Мариссия тоже не смогла удержаться, а через секунду и Тара присоединилась к ним.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она искренне наслаждалась обществом этих двух молодых женщин, которых по праву считала своими подругами и которые совсем недавно появились в ее жизни. С сотрудницами по больнице ей тоже было хорошо, но Джейн и Мариссия — это совсем другое дело. С ними так легко, можно поболтать о том о сем, посмеяться, забыть о неприятностях… По всему этому она скучала еще со школьных времен, а сейчас благодарила судьбу за то, что подарила ей общество двух чудесных подруг, хотя они и раскрывают все ее секреты с фантастической легкостью. Ну и пусть, от них ей скрывать нечего.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ой, смотрите, Санта-Клаус пришел! — воскликнула Мариссия и дотронулась до руки Джейн: — Не возражаешь, если я покажу его нашей крошке?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Пусть посмотрит, — согласилась Джейн, передавая ей Отэм.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Мариссия поправила на малышке теплую вязаную шапочку, прижала девочку к груди и понесла ее в сторону шумной толпы, собравшейся вокруг Санты. Тара и Джейн остались одни. Тара вгляделась в лицо подруги и снова заметила в ее глазах беспокойство, которое появилось в них утром, когда она узнала о письмах.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Усадив Джейн на ближайшую скамейку, она спросила:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ты все думаешь о том письме, да?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Джейн сокрушенно покачала головой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Надо было рассказать мне и о первых двух.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Да, я знаю и, поверь, очень сожалею. Нам просто ужасно не хотелось тебя волновать.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Понимаю, — грустно сказала Джейн.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Все будет в порядке, не беспокойся, — заверила ее Тара, хотя и сама не очень-то верила собственным словам.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Думаешь, Отэм в безопасности?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ты имеешь в виду у Дэвида с Мариссией?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет, вообще. А вдруг этот маньяк не успокоится до тех пор, пока не получит свое?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара задумчиво потерла виски.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Понятия не имею. — По крайней мере, это был честный ответ. — Одно я знаю наверняка: и Клинт, и Дэвид, и остальные ребята из «Клуба» просто так это дело не оставят. Вот увидишь, они обязательно поймают этого типа.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Джейн кивнула, но было заметно, что страхи ее не развеялись.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — В «Клубе техасских фермеров», — продолжала Тара, — собрались совершенно уникальные люди, они во всем разберутся, обещаю тебе.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Джейн потрясла головой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Если бы только ко мне вернулась память… Это могло бы им помочь.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара убрала с лица подруги выбившуюся прядь длинных темных волос.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Память вернется к тебе, это просто дело времени.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Но что если тогда будет уже поздно? Что тогда, Тара?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Они молча смотрели друг на друга, силясь найти ответ на этот непростой вопрос. Время, казалось, замедлило свой ход.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] А в нескольких ярдах от их скамейки Мариссия старалась привлечь внимание притихших Тары и Джейн. Она подпрыгивала на месте и радостно кричала, размахивая свободной рукой:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Девчонки! Идите сюда! Сейчас наша очередь. Санта посадит ее на колени. Слышите? Ну, что вы там замерли? Давайте скорее к нам.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] На лице Джейн появилась ласковая улыбка.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Это я не могу пропустить! — воскликнула она.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я с тобой, — с облегчением вздохнула Тара.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Пока они пробирались к возбужденно галдящей толпе взрослых и ребятишек всех возрастов, Джейн сказала:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Сегодняшнюю ночь я опять хочу провести с Отэм, если ты, конечно, не против.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну что ты, Джейн, я отлично понимаю твои чувства и поэтому, естественно, не против.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Джейн остановилась и дернула Тару за рукав.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Знаешь, мне бы очень не хотелось, чтобы после смены ты возвращалась домой. Может, передумаешь?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Весь день Тара ломала голову, думая об этих дурацких письмах, о своем доме, об их общей безопасности, но так ничего и не придумала. На сердце было тяжело, но подруге необязательно знать об этом.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара игриво прищурилась.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Кто же купит эту елочку и доставит домой, если не я?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Но…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Никаких «но», Джейн. Я положила столько трудов, чтобы приобрести и обустроить свой маленький домик, ты себе представить не можешь. Поэтому я бы предпочла не покидать его. — Она грустно усмехнулась. — Мама не погладила бы меня по головке, если бы узнала, что я дала деру при малейшей опасности.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Так уж и при малейшей?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Господи! Всего-то несколько угроз от какого-то психопата. Да и не угроз даже…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Джейн едва слышно вздохнула:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Клинт не одобрит твое решение. Тара.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Какое мне дело до того, что одобрит или не одобрит Клинт! Все, что меня волнует, — это чтобы вы с малышкой были в безопасности.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — С нами все будет в порядке. И никто не навредит моему ребенку — по крайней мере если я буду рядом! Уж я-то сумею позаботиться о своей дочке.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Решимость в ее голосе порадовала Тару, но сердце почему-то болезненно сжалось. Уж не от ревности ли к материнским чувствам Джейн?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я даже представить себе не могу, насколько тесно связаны мать и дитя, — вздохнула она.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Пошли, а то все пропустим. — Джейн взяла ее за руку и ввела в центр нарядной толпы, где на коленях у Санта-Клауса сидела маленькая Отэм. Девчушка беззубо улыбалась, а люди вокруг хлопали в ладоши. — Что же касается твоих последних слов, вспомни, что говорила Мариссия: ты все это еще испытаешь.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Хотелось бы верить.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] И впервые в жизни Тара задумалась над тем, как хорошо было бы иметь ребенка.

* * *

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Примерно в половине третьего утра в окна ударил свет автомобильных фар.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт сжал челюсти. В кромешной тьме он сидел в пропитанной сосновым ароматом гостиной Тары. Когда свет от фар погас. Клинт перевел взгляд на дверь, зная наперед, что произойдет дальше. Вот женские каблучки простучали по дорожке, ведущей к крыльцу, потом замерли у двери, вот повернулся ключ в замке, и через секунду вспыхнул свет в прихожей.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Пальто на Таре было распахнуто — видимо, расстегивалась на ходу, — из-под него виднелся белый сестринский халат; светлые локоны в беспорядке рассыпались по плечам, на лице застыло тревожное выражение.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она напряженно всматривалась в сидящего за столом человека, щурясь от яркого света, и наконец узнала Клинта. Одетый во все черное, он мрачно смотрел на нее.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара тряхнула головой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Фу, Эндовер, — шумно выдохнула она, — как ты меня напугал!

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Правда?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Сидишь тут в темноте, как… как… — она запнулась, подбирая верное сравнение.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Как кто?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Не отвечая, Тара громко фыркнула, захлопнула входную дверь и прошла в гостиную.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну, и что ты тут делаешь? — с независимым видом поинтересовалась она. — Охраняешь мою елочку?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт пропустил ее шутку мимо ушей, губы его даже не дрогнули в улыбке.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — У тебя нет никакого уважения к просьбам знающих людей, да? Для тебя они пустой звук, да?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она положила сумку на кофейный столик.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет, отчего же! Уважаю, но только если они разумны.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А мои просьбы ты находишь неразумными?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара опустилась на кушетку и воздела руки к небу:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — О боже, Эндовер! Ну что ты поднимаешь шум по пустякам! Мы ходили на елочный базар, там я купила эту елочку. Кругом были люди, целые толпы людей. Мы ни на секунду не оставались одни.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Эта женщина сводит меня с ума! — со вздохом подумал Клинт. Какой бы ни была она прежде — послушной, спокойной, уравновешенной, сдержанной, — сейчас Клинт мог сказать одно: более упрямой и своенравной особы он еще не встречал.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт долго буравил ее взглядом, ожидая, что она все-таки почувствует всю тяжесть своей вины, однако прелестное лицо Тары оставалось безмятежно невинным.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Меня не елка волнует, Тара, и не ваш совместный поход на базар. Я говорю о тебе. Ты вернулась одна в пустой дом. Да здесь кто угодно мог тебя ждать…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Здесь меня ждал ты, — возразила она.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт скрипнул зубами.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Все, сдаюсь. Ты невозможна.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Пойми, Клинт, тот парень, что написал эти письма, охотится вовсе не за мной.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Для таких мерзавцев, как он, не имеет значения, кто попадается на пути. Они ставят себе цель и слепо идут к ней, а все остальное считают мелкими, незначительными деталями.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Это я-то деталь?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Прекрати, я говорю серьезно.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А если серьезно, Клинт, то письма были адресованы Джейн, а не…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт в ярости вскочил на ноги.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Господи! Ну почему ты все время сопротивляешься? Почему не можешь просто поверить мне? Неужели это так трудно сделать?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] В зеленых глазах полыхнуло пламя.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Да.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Почему? — оторопел от неожиданности Клинт.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она не отвела взгляд, но на вопрос не отвечала. Клинт стиснул кулаки, так сильно ему хотелось схватить строптивицу за плечи и хорошенько потрясти. Сегодня он терпел одни неудачи, за весь день ничего не выяснил о письмах, не узнал, что за маньяк угрожает Джейн и Отэм, и поэтому решил хотя бы от Тары добиться ответов на свой вопросы.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт одним прыжком оказался возле кушетки, схватил Тару за руку и рывком заставил ее встать.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Так почему, Тара? Потому, что ты считаешь, будто довериться кому-либо опасно? Потому, что ты боишься утратить самоконтроль, к которому привыкла?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара упрямо вздернула подбородок.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Судишь по собственному опыту. Эндовер?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Он с шумом выпустил воздух сквозь сжатые губы.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Возможно, ты права… — нашел в себе смелость признать Клинт. — Вероятно, именно поэтому я вижу это в тебе.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она с грустью покачала головой, не сводя с него зеленых глаз.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Значит, ты должен понимать, что самоконтроль — это все, чем я обладаю в жизни.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Чушь!

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет, Клинт, это способ выживания, единственно возможный для меня.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] В глубине души он был согласен с Тарой, с каждым ее словом. То, что она сказала, было его личным девизом, тем сокровенным заклинанием, которое он повторял по нескольку раз на дню. Так какого же черта ему так важно заставить Тару отказаться от того, что было так дорого для него самого? Клинт сам, по собственному желанию избрал для себя такое жизненное кредо, так почему же сейчас столь упорно отказывает ей в праве подобного выбора?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт поправил ее спутанные волосы.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Знаешь, Тара, мне кажется, что самоконтроль — не главное в твоем характере.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Не понимаю, о чем ты говоришь.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Прекрасно понимаешь. Не притворяйся. Кстати, ты избавилась от своей подруги, позволила Джейн остаться у Сорренсонов?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну и что? Ведь она там в безопасности, так?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Так-то оно так…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Но?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Его пальцы на мгновение замерли и немного напряглись.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Но вот тебе, возможно, угрожает опасность.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Погоди, я ведь здесь не одна, ты можешь меня защитить и…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я приехал сюда не только по этой причине.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Неужели?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт молча кивнул и притянул Тару к себе, просунув колено между ее ног.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Дыхание Тары замерло, а сердце наоборот пустилось вскачь. Не дождавшись от него ответа, она заговорила сама:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ты ждал меня здесь потому, что хочешь меня?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я постоянно хочу тебя, — глухо прорычал он, припав лбом к ее лбу. — Понимаешь? Каждую минуту, каждую секунду. Воспоминания о тебе, о том, что между нами было прошлой ночью, сводят меня с ума. Это какое-то наваждение. Я хожу, что-то делаю, разговариваю с людьми, проявляю активность… и при этом все время думаю о тебе.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Усталость Тары после трудового дня как рукой сняло. От его слов тепло мгновенно разлилось у нее по телу. Она уже не удивилась, привыкнув к подобной реакции на Клинта, когда он стоит вот так, совсем близко, когда трогает ее и смотрит на нее своими синими глазами…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Ее взгляд упал на его твердо очерченные губы, и она поняла, что он продолжает что-то говорить.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Если бы с тобой случилась беда… черт, я не знаю, что бы я сделал…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Никакая беда мне не грозит, ничего худого со мной не может случиться, — повторила Тара, понимая только одно: ей необходимо ощутить тепло его губ. — Ты здесь, со мной.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Привстав на цыпочки, она поцеловала Клинта, слыша, как в его груди рождается низкий утробный стон. Обеими руками он схватил Тару за талию и с такой сокрушительной силой прижал к себе, что она едва не задохнулась. На долю секунды он оторвался от нее, а потом стал целовать жадно и ненасытно.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Подчиняясь его воле и собственному желанию, Тара играла с его языком, покусывала нижнюю губу, исследовала глубины его рта. А в мозгу сами собой возникали видения. Вот она каждый вечер возвращается домой, где с нетерпением ждет ее Клинт… Они целуются, а потом он несет ее в их спальню…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Их спальня.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Господи, она сошла с ума!

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Нельзя даже думать о таких вещах, нельзя позволять себе надеяться и строить планы на будущее, она твердо знает, что никакого будущего нет и быть не может. Еще несколько восхитительных ночей любви — и все, конец. Прощай навеки.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара немного отодвинулась, совсем чуть-чуть, потому что не могла оторваться от него совсем, полностью, не могла почувствовать холодную пустоту между ними. Просто сейчас ей нужно было немножко жизненного пространства, чтобы охладить свой горячечный мозг и… другие части тела.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Тебе нравится моя рождественская елочка? — спросила Тара.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Да.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она удивленно подняла бровь.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Однако ты немногословен.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Да.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Скряга.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт многозначительно усмехнулся:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А ты — бесстыдная вымогательница и транжира.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара расхохоталась.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Наступает Рождество, и мне захотелось украсить дом. Да и тебе не достает праздничного настроения, Эндовер. Ты всегда такой мрачный, так погружен в свои мысли…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Хм… — Он сильнее прижал бедро к ее ноге. — И что же ты задумала?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Сердце стучало у нее в груди, пульсировало уже где-то в горле, но все же ей удалось пролепетать:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я же сказала: украсить дом к Рождеству. Разноцветные лампочки, украшения, гирлянды и все такое. А еще можно спеть рождественские гимны…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Руки Клинта начали спускаться по ее телу…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я не пою.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] …приподняли подол юбки…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] …вернулись к талии и развязали пояс медицинского халата и вновь оказались под юбкой…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Тогда, может, ты умеешь извлекать музыку из чего-то другого?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] …проникли под резинку трусиков и стянули их на бедра.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Сестра Робертс, я подозреваю, что вы намеренно соблазняете меня. Ведь именно этим вы сейчас занимаетесь?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она и не заметила, как халат упал к ее ногам. Ее дыхание сбилось, и она, задыхаясь, прошептала:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — По-моему, да.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара обвила руками его крепкую шею и завладела губами — точно так же, как он когда-то, много лет назад, завладел ее сердцем.

* * *

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Сложив ладони ковшиком и опустив в этот ковшик подбородок, Тара с улыбкой обвела глазами гостиную. Чтобы подольше ощущать тепло Клинта она решила не убирать ногу с его бедра. В комнате царил настоящий кавардак. Подушки, украшавшие раньше кушетку, в беспорядке валялись повсюду, даже почему-то у входной двери. Кофейный столик перевернут, чашки, сумка Тары и несколько журналов разбросаны по полу.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] А в центре всего этого беспорядка — они с Клинтом. На нем одна лишь черная рубашка, на ней — расстегнутая кофточка.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Охваченные страстью, они даже не могли подумать о таких глупостях, как спальня, в которую надо еще подниматься по лестнице, или о том, что неплохо бы раздеться догола. У них не было на это времени.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара потянулась к Клинту, поцеловала в подбородок, потом в ухо и прошептала:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Расскажи мне что-нибудь, о чем никто-никто не знает.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — О чем никто не знает? — повторил он и нежно погладил ее по спине. — Ну, у тебя за правым ухом такая маленькая и очень симпатичная родинка.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она игриво хлопнула его ладошкой по плоскому животу.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Глупый! Я прошу совсем о другом. Расскажи мне о себе. Меня интересуешь только ты. Кстати, родинка за ухом вовсе не секрет, о ней знает кое-кто еще.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Его глаза стали грустными.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — И кто же это?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Не нужно быть гением, чтобы понять: Клинт ревнует, подумала Тара, и от этого ее сердце радостно забилось.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я тебе скажу, — засмеялась она, — но при одном условии: ты пообещаешь никогда больше не расстраиваться так, как, например, сейчас.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Сумрачное выражение сменилось добродушной улыбкой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А я и не расстраиваюсь. Теперь немедленно говори, кто знает о твоей родинке.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Притворно вздохнув и выдержав паузу, Тара поделилась своим секретом:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — О ней знали моя мама и семейный доктор.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт небольно хлопнул ее по попке.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ладно, с этим я могу смириться.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ты говоришь, как властный любовник, как собственник, не желающий делить свою возлюбленную ни с кем другим. Тебе известно об этом?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Ладонь Клинта переместилась выше, поближе к изящной шее.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Собственник?.. — прошептал он. — Что ж, я не прочь снова стать собственником.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Только на сегодняшнюю ночь?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Вопрос вырвался у нее сам по себе, без ее воли. Но Тара не стала жалеть о нем, не покраснела и не смутилась. Конечно, слово — не воробей, но значит, так тому и быть. Ответ был необходим Таре немедленно, чтобы знать, на каком она свете, и не строить ненужных иллюзий.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Все это Клинт прочитал в ее выразительных глазах. Он притянул ее к себе и нежно поцеловал в губы.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Послушай меня, Тара… Я мог бы предложить тебе гораздо больше…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я знаю.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я хочу предложить тебе гораздо больше, — поправил он себя, пристально глядя ей в глаза, — но не могу.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Почему? Тебя держит груз твоего прошлого?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара едва не ударила себя по губам. Если о предыдущем вопросе она нисколько не жалела, то сейчас проклинала себя за излишнее любопытство. Зачем ей это знать? Почему она не может принять все как есть и просто наслаждаться каждой минутой с Клинтом, тем более их осталось не так уж много? Без всяких вопросов, без надежд…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Все дело в том, что у меня ничего не осталось. Мне нечего тебе предложить. — Помолчав, он быстро договорил: — Словом, ты заслуживаешь большего.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Невидимая рука сжала сердце Тары. Она не могла согласиться с его словами. Ее теория состояла в том, что она, Тара, заслуживала его, а он — ее. К сожалению, Клинт, видимо, был не готов понять и принять это. Следовательно, сейчас он должен получить только то, чего хочет сейчас, в эту секунду, и Тара позаботится о том, чтобы ему было хорошо, Склонив к нему голову, она запечатлела на его губах медленный и очень чувственный поцелуй.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] А когда отстранилась, он попросил:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А теперь ты, Тара, расскажи мне что-нибудь, о чем никто не знает. Хорошо?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Хорошо. Ты — не скряга. — Тара куснула его за нижнюю губу. — Знаешь, ты кто? Большой плюшевый медведь.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт ласково приподнял ее подбородок, заставляя Тару смотреть прямо ему в глаза.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет. Расскажи мне о себе. То, о чем действительно буду знать только я один. Мне это очень нужно.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Желание Клинта заставить ее открыться, довериться ему, тронуло Тару до глубины души. В синих глазах она увидела столько скрытой боли, что даже ужаснулась. Неужели все это может держать в себе человек?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Удастся ли Таре излечить его от этого тяжкого бремени, если он даст ей, нет, даст им обоим время? Если есть хоть малейшая надежда, Тара сделает все на свете, лишь бы избавить Клинта от нестерпимой боли, гложущей его изнутри.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну ладно, я согласна. Есть кое-что такое, о чем я сама узнала лишь совсем недавно.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Говори, Тара, говори.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Эмоции переполнили ее настолько, что грозили выплеснуться через край, когда она тихо произнесла:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я хочу любить и быть любимой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинта ее неожиданное признание не удивило, как ожидала Тара, и не напугало. Он поцеловал ее, потом одной рукой приподнял и усадил к себе на колени.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А я хочу тебя.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Он начал расстегивать ее кофточку, на Тара остановила его. Положив ладонь на руку Клинта, она спросила:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Позволишь мне увидеть себя? Всею, целиком?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] И почувствовала, как все его тело напряглось, стало жестким и каким-то негнущимся. Глаза угрожающе сузились.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Тара…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну пожалуйста, Клинт! Ведь меня ты уже столько раз видел голой, что и не счесть. Прошу тебя!

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] По его лицу Тара видела, как Клинт борется с собой, и ее сердце разрывалось от сострадания к нему. Но она знала наверняка, что на сей раз он должен сдаться.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара не ошиблась. Клинт глубоко вздохнул, посмотрел на нее и кивнул.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Позволь, я сделаю это сама.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Он опять кивнул и улыбнулся.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Решив действовать очень медленно, чтобы дать ему и себе время освоиться, Тара поудобнее уселась на коленях у Клинта. Потом протянула руки и стала расстегивать пуговицы на черной рубашке — одну, вторую, третью… Ну, вот и все. Сейчас она увидит то, что так хотела увидеть. Главное, чтобы он не понял, что она тоже волнуется.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] И Тара одновременным движением обеих рук распахнула рубашку на груди Клинта. А когда посмотрела вниз и увидела шрам, терзавший его три долгих года, то поразилась. Клинт прятал его от всех, даже от нее. А на самом деле он прекрасен. Прекрасен потому, что стал неотъемлемой частью самого любимого человека на свете. Странно, но это все, о чем она могла думать.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Сжав челюсти, Клинт неотрывно смотрел на Тару, ожидая увидеть ее реакцию. Тара понимала, о чем он думает: сейчас она вскрикнет, скривит губы от отвращения… Ведь безобразный красный шрам от ожога опоясывал всю левую сторону его груди.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Но Тара не закричала и не скривилась.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Сначала она долго разглядывала шрам, словно любуясь им, потом протянула руку и стала нежно гладить его.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Так продолжалось несколько минут, и вдруг Тара ощутила под собой его восставшую плоть.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — И еще одно, Клинт. Я хочу почувствовать тебя, — сказала она, удивляясь самой себе. Когда это она, девушка, которую все знакомые ругали за чрезмерную скромность, успела превратиться в пылкую любовницу?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Не дожидаясь ответа Клинта, Тара всем телом приникла к нему и принялась тереться сосками о шрам на его мускулистой груди.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт издал низкий звериный рык, и она поняла, что на самом деле разбудила в нем зверя. Он обхватил ладонями ее полные груди и припал жадными губами сначала к одному соску, потом к другому, вызывая в Таре целую бурю страстей.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она забыла о том, что хотела двигаться медленно, забыла вообще обо всем на свете. Приподнялась, впуская его в себя.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Они полностью растворились друг в друге. Клинт что-то громко выкрикивал, она — тоже, ей казалось, что она стремительно падает, но только не вниз, а вверх.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара уже ничего не видела перед собой, ее ослепляла жаркая волна страсти. Сама не понимая, что делает, абсолютно потеряв над собой контроль, она впивалась ногтями в его шрам, а когда поняла, то испугалась, но Клинт улыбнулся, подбадривая ее.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Да, да, милая! — гортанно выкрикнул он. — Не бойся, мне очень хорошо.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Это мне хорошо, подумала она, возносясь к самым небесам, куда через секунду последовал и Клинт.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара без сил упала ему на грудь, и некоторое время они лежали, опустошенные и наполненные друг другом, не разжимая объятий. Мелкие бисеринки пота блестели на их обнаженных телах.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Когда Тара немного пришла в себя, ей захотелось прямо сейчас признаться ему в любви, но она остановила себя. Сказанное в такую минуту можно принять за чистые эмоции. И если Клинт ответит ей тем же, она не сможет поверить ему.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] И будет права, поскольку Клинт не любит ее и не полюбит никогда.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Клинт погладил гибкую спину Тары и прошептал:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Думаю, теперь мне надо отнести тебя в постель.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара улыбнулась:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А чем ты занимался последние несколько часов?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Самым прекрасным, что есть на свете. Но сейчас я имею в виду сон. Сладкий здоровый сон. — Он сел, не выпуская Тару из объятий, подхватил ее за талию и жадно поцеловал. — Ты, наверное, совершенно выдохлась.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Она игриво куснула его за губу.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Между прочим, я на удивление бодра.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Правда?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Угу.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — В таком случае, с этим надо что-то решать, — ухмыльнулся он. — Есть конструктивные предложения?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] О своих предложениях Тара сказать не успела: зазвонил мобильник в кармане куртки Клинта.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Черт! — выругался Клинт.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Все в порядке, — сказала Тара, слезая с его колен.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] В глазах Клинта сверкнуло раздражение.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Прости. Я дал помощнику задание выяснить происхождение бумаги, на которой написано послание. Сказал ему, что он может позвонить мне, если выяснит что-нибудь дельное.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара улыбнулась.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вот и хорошо. Во-первых, если звонит, значит, узнал. Во-вторых, нам все-таки требуется небольшая передышка. Пойду налью свежего сока. Будешь?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Спасибо. — Клинт тоже улыбнулся, нежно посмотрел на нее, потом потянулся к куртке и достал мобильник. — Алло.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара обернула вокруг себя простыню на манер римской тоги и отправилась на кухню. Из гостиной до нее доносился голос Клинта, и она внимательно прислушивалась к его словам.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Привет, Тед…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну, не очень вовремя…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Он говорил о письмах?..

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Кровь стучала у Тары в висках, пока она разливала сок в два высоких стакана. Клинт разговаривал не со своим помощником. Кто такой этот Тед?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Ее размышления прервал приглушенный голос Клинта:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Где он сейчас?..

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я буду там через десять минут.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Судя по всему, разговор был закончен. Оставив стаканы с соком на кухонной стойке, Тара поспешно вернулась в гостиную.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну что?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Быстро одеваясь, Клинт начал объяснять:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Это звонил мой приятель из полицейского управления. Они там арестовали какого-то парня. Возможно, того мерзавца, кто посылал письма. Мне нужно срочно его допросить.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара потянулась за своей одеждой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я поеду с тобой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Клинт…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я хочу, чтобы ты осталась здесь. Если это тот самый тип, я хочу, чтобы ты была подальше от него. — Клинт сунул ноги в ботинки, потом очень серьезно взглянул на Тару. — Послушай, Тед высылает сюда патрульную машину, чтобы проследила за домом, а я вернусь еще до рассвета. Сиди здесь и носа та дверь не высовывай.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара наблюдала та тем, как Клинт надевает куртку, и всем сердцем хотела, чтобы он остался. Но это было бы в высшей степени неправильно. Они столько времени провели сегодня вместе, он доверился ей, и теперь она должна довериться ему.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Когда Клинт застегнул молнию, Тара ласково улыбнулась ему.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Хорошо.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Что ты сказала? — удивился Клинт. — Просто «хорошо» и никаких возражений?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я тебе доверяю.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Он быстро подошел к ней, взял за плечи, посмотрел в изумрудные глаза и крепко поцеловал в припухшие губы. Она с радостью ответила на поцелуй.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я вернусь через два-три часа, — шепнул он ей на ухо, будто они были не одни, опустил руки и пошел к выходу. — Значит, так. Как только я выйду за дверь, немедленно запри ее на ключ, ясно?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Тара кивнула и, когда Клинт исчез за дверью, сделала так, как он велел.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Девочка звонко чмокнула Тару в щеку и побежала по сочной зеленой траве к площадке, где были установлены высокие качели. Потом обернулась и стала призывно махать маленькой ручкой. Синие глаза ребенка блестели от радостного возбуждения.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Ах, вот кого она зовет! Мужчину, сидящего подле Тары. Высокий, широкоплечий, темноволосый, он похож на синеглазого бога. От одного его вида у мамы девочки сладостно замирает от любви и начинает щемить сердце. Господи, как же она его любит!

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Папочка, подтолкни меня! — кричит очаровательная малышка, и ее белокурые локоны взлетают вверх, когда она вспрыгивает на качели.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Мужчина встает, улыбается Таре и широкими шагами идет к дочке.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Твоя воля — закон, солнышко мое! — обращается он к ней.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Как же прекрасно они смотрятся вместе — отец и дитя, оба синеглазые и такие красивые.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Сильные мужские руки раскачивают качели, и девчушка взмывает ввысь, в голубое небо, где парят легкие пушистые облачка.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Чем я заслужила такое счастье? — думает Тара, наблюдая за этой милой картиной.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — А мамочка хочет покачаться? — спрашивает малышка и звонко смеется.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Я не знаю, — отвечает синеглазый бог и поворачивается к Таре: — Мамочка хочет?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Тара счастливо улыбается.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Это всего лишь сон, и она знает это. Но пусть он длится как можно дольше, потому что в глазах Клинта Эндовера светится любовь — та самая любовь, о которой она мечтала всю сознательную жизнь.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] В этом чудесном сне они не расстаются, они вместе, и у них есть прелестная дочь. Они — семья.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Но, как и все сны, этот спешит завершиться.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Тара изо всех сил старается удержать его, запечатлеть в памяти, но картина ясного солнечного дня возле качелей начинает медленно тускнеть. Кристально чистое небо из волшебного мира грез приобретает ярко-розовый оттенок, потом оранжевый, а потом неожиданно алый.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] У Тары быстро-быстро бьется пульс.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Муж и дочка из ее сна, взявшись за руки, начинают удаляться от нее, будто они стоят на движущейся ленте эскалатора…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Внезапная паника охватывает Тару. Теперь она судорожно барахтается, пытаясь проснуться, выбраться из липкой паутины сна.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Но у нее совсем не осталось сил.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Она не может позвать на помощь ни мужа, ни дочь. Широко открывает рот, но все тщетно, его забивает какая-то вата, сквозь которую не может прорваться ее крик. Она протягивает к ним слабые руки, но они все удаляются, и теперь их прекрасные лица становятся хмурыми и неприветливыми…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Проснувшись и широко распахнув глаза, Тара резко села в постели. Она огляделась, силясь понять, что происходит, и тут же захлебнулась криком — он перешел в удушливый надсадный кашель.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] По комнате плавал густой серый дым.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Да что там дым, в спальне вовсю полыхало пламя. Мозг Тары лихорадочно заработал. Противопожарное устройство почему-то не сработало. Что же делать? Если немедленно не выбраться из дома, ей уже никогда не досмотреть свой волшебный сон до конца.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Господи, о чем она думает! Какие сны! Если будет сидеть как истукан, то заснет вечным сном. Тара откинула покрывало и соскользнула на пол. Ни в коем случае нельзя подниматься на ноги, надо ползком покинуть спальню, как можно ниже пригнув голову, постараться добраться до входной двери.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Господи, помоги! — шептала Тара, пытаясь доползти до лестницы, но путь к выходу из спальни был полностью блокирован огнем.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Тара запаниковала. Где же Клинт? Который сейчас час? Сколько времени прошло с тех пор, как он ушел?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Страшно саднило горло, во рту было сухо и горячо, распухший язык еле ворочался, а кости казались такими хрупкими, что грозили сломаться от любого резкого движения. Хотелось просто лечь плашмя, закрыть глаза и сдаться.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Нет, нельзя! Когда это Тара Робертс сдавалась? Если невозможно выбраться из спальни через дверь, нужно воспользоваться окном. У нее дрожали ноги, она судорожно хваталась вмиг ослабевшими руками за ковер, но упорно ползла прочь от двери к окну. Перед наступлением холодов Тара заперла окно на щеколду, но теперь это был ее последний шанс.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Она смертельно устала.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Ей хочется спать.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Кажется, окно уже рядом.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Сейчас, еще совсем чуточку…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] В задымленной комнате было так темно, что Тара ничего не видела. Беспрестанный спазматический кашель рвал ей горло.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Наконец Тара достигла окна. Она приподнялась на коленях и на ощупь схватилась за щеколду, но ей никак не удавалось отжать зажим, удерживавший щеколду в пазах. Руки совсем ослабели, пальцы дрожали, кожа словно горела изнутри.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Сознание постепенно покидало ее.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Клинт…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Прохрипев имя любимого, Тара рухнула навзничь и провалилась в темноту.

* * *

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Значит, отключился прямо в камере. — Выйдя из здания полицейского управления. Клинт хмуро посмотрел на Теда, которого знал с самого детства. — Откуда вообще взялся этот алкаш?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Тед Макей вздохнул и вяло пожал плечами. Вид у него был усталый, вокруг глаз залегли морщины.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — На автобусной остановке, совсем рядом с больницей. Его вид не внушал доверия, да и речи он вел весьма подозрительные.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Мда… наверное, он действительно неспроста ошивался там, — пробормотал Клинт.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Мой офицер тоже так подумал.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Когда они подошли к машине, Клинт вытащил ключи и, подкинув на ладони, вставил их в замок.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Удалось вытянуть из парня что-нибудь путное, пока он был еще в себе?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Снова вздохнув, Тед помотал головой.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ничего. Извини, приятель. Он говорил невнятно, да и вообще успел пролепетать только что-то насчет того, что писал письма медсестрам.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — И твой офицер сразу вырубил его? Почему он не допросил его поподробнее?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Он предположит…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Предположение оказалось слишком поспешным.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Да… Но, знаешь, парень еще новичок, совсем молодой, как говорят, молоко на губах не обсохло. Да и стукнул он его всего разок, а тот был настолько пьян, что ему хватило. К тому же ты сам просил быть начеку и реагировать на любой подозрительный случай.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Да, верю, — Клинт протянул приятелю руку, — и я благодарен тебе за звонок. Еще раз спасибо.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Тед пожал его широкую ладонь.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Наверное, ты уже успел немного вздремнуть, когда я позвонил. Надеюсь, не оторвал тебя от чего-нибудь… хм… важного, — ухмыльнулся он и дружески хлопнул Клинта по плечу.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Черт! Именно это Бен и сделал — оторвал его от… самого важного. Образ обнаженной Тары как по мановению волшебной палочки тут же возник перед внутренним взором Клинта. Видение было настолько реальным, что Клинт невольно засопел.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Сейчас Тара лежит в кровати, такая теплая и мягкая, руки ее обнимают подушку; стройные ноги запутались в простыне…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] А он мерзнет здесь, на холодном ветру, только потому, что новичок-полицейский заподозрил какого-то бедолагу в том, чего тот не совершал.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Что ж, пора возвращаться к Таре.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Клинт открыл дверцу машины и улыбнулся Теду.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Спокойной ночи, дружище.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Увидимся, Эндовер. — Тед махнул ему рукой и пошел обратно.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Клинт сел за руль, но, прежде чем захлопнуть дверцу, крикнул ему вслед:

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Дай мне знать, если случится что-нибудь еще.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ладно, я позвоню.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Клинт включил зажигание и рванул с места с такой скоростью, что взвизгнули шины. Нетерпение нарастало в нем с каждой секундой. Подобного он давно не испытывал, даже стал уже забывать, каково это — так сильно стремиться к женщине. От желания немедленно видеть Тару, ощущать тепло ее тела рядом со своим у него заныло в груди.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] На улицах городка было темно и безлюдно — ничего удивительного, если учесть, что сейчас всего половина пятого утра. Чтобы отвлечься от мыслей о Таре. Клинт принялся размышлять об этом чертовом деле, которое ему никак не удавалось распутать.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Итак, алкаш отключился минут через двадцать после того, как его привели в отделение и бросили в «обезьянник». Когда явился Клинт, пьяный уже спал мертвецким сном и никак не реагировал на попытки Клинта привести его в чувство. Но молоденький офицер все-таки успел запротоколировать его заявление о том, что он писал медсестрам, а одно такое послание лежало у него в кармане.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Это оказалось стандартным признанием в любви, он уже успел разослать подобные письма десятку медсестер городской больницы.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Вот такой совершенно бесполезный итог ночного задержания.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Утешало одно: приятель Клинта Тед помнит о его просьбе, он начеку. Очень жаль, что новичок-полицейский не вытянул из пьяного парня побольше информации, а сразу же, потеряв контроль над собой, сделал поспешные выводы из слов подозреваемого. Однако спускать на него всех собак нельзя, ошибки могут случаться у каждого, никто от них не застрахован.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] А мерзавца устроившего охоту на Джейн и ее дочь Клинт найдет, и очень скоро.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Машина быстро катила по ночному городу. Проскочив мимо булочной-пекарни. Клинт увидел, что в ее окнах горит свет. Он принюхался. Ах, как вкусно пахнет свежевыпеченным хлебом! Может, стоит заглянуть туда, чтобы купить что-нибудь к завтраку и удивить Тару чашечкой кофе с ароматными булочками, поданными прямо в постель?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Он уже приготовился к развороту, когда в кармане затренькал сотовый телефон. Клинт вытащил трубку.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Слушаю, Эндовер.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Я слышал, ты ездил в полицейское управление?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Райан Эванс не был любителем всяких там приветствий и всегда переходил прямо к делу. Это его качество очень ценил Клинт.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Новости бегут впереди меня, — ответил он. — Сейчас я как раз возвращаюсь оттуда ты застал меня в машине.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Что, пустышка?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Еще какая.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Плохо.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Да уж, хорошего мало, — согласился Клинт и, не желая распространяться об очередной неудаче, перевел разговор на другую тему. — Я гляжу, ты уже бодрствуешь в столь ранний час.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] В голосе Райана отчетливо прозвучала легкая насмешка:

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ты хотел сказать, еще бодрствую в столь поздний час.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ладно, забудь, — сухо произнес Клинт.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Райан еще больше развеселился.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — И куда же ты сейчас направляешься, хотелось бы знать? В свой офис? Намереваешься обдумать дальнейшие действия?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ошибаешься. Эванс. Я ехал в пекарню за свежими булочками. Ты перехватил меня на полпути.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Райан коротко хохотнул.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — В булочную, значит, — протянул он, как бы обдумывая сообщение Клинта. — Ага, понял: ты хочешь побаловать красавицу медсестру. Что ж, она того стоит.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Пальцы Клинта так стиснули руль, что побелели костяшки.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Могу я еще чем-нибудь быть тебе полезен. Эванс? — сквозь зубы процедил он.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ух ты, — только и произнес Брайан.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Боюсь, потом буду раскаиваться, но уж больно разбирает любопытство. Поэтому позволь спросить, что означает это твое «Ух ты»?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — А очень просто: я не думал, что придется дожить до такого.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — До чего ты не думал дожить, черт тебя побери! — взорвался Клинт.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — До того момента, когда буду наблюдать удручающее зрелище: Клинт Эндовер, признанный волк-одиночка, по доброй воле и в трезвом уме отказывается от своего статуса убежденного холостяка.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Вот на этом месте тебе лучше остановиться, Эванс. Ты сам не знаешь, что говоришь, — ледяным тоном произнес Клинт.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Сперва Сорренсон, теперь ты, — продолжал Брайан, будто не расслышал слов Клинта. — Наши ряды стремительно тают. А жаль. Мы неплохо проводили время за стаканчиком доброго виски.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Черт с ними, со свежими булочками, решил Клинт. Съездит за ними позже…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Сворачивая в квартал, где находился дом Тары, он низким голосом пообещал:

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Я пришлю тебе секундантов. Эванс. Дуэль — и только дуэль, иначе ты не уймешься.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Райан расхохотался:

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Согласен, только дай знать заранее и уточни время и место.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Его заразительный мальчишеский смех звонким эхом разнесся по холодному салону автомобиля.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Какого черта, — вдруг пробормотал Клинт.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Райан тут же перестал смеяться, вновь преобразившись из мальчишки в настоящего мужчину.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — В чем дело?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] У Клинта так сдавило горло, что стало трудно говорить. Ужас охватил его, руки на руле заходили ходуном.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Тут где-то пожар.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Где ты находишься?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Недалеко от дома Тары. Совсем рядом. — Мозг еще отказывался воспринимать то, что уже поняло чуткое сердце.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Мозг заработал с удвоенной силой, едва Клинт свернул за угол.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Сердце ледяной глыбой ухнуло куда-то вниз.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Тишину салона разорвало грубое ругательство.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Клинт! — заорал Райан. — Клинт, дружище, да что там происходит, в конце концов?!

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Клинт отшвырнул мобильник и вдавил педаль газа в пол. Нет, пожар где-то в другом месте, дом Тары не мог загореться! Только не это! Господь не допустит повторения того кошмара.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Прямо перед собой он увидел полицейскую машину. Значит, человек Теда здесь, он наверняка позаботился о Таре, ухватился Клинт за хлипкую соломинку надежды.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Он поравнялся с машиной и резко затормозил. Полицейский был мертв, аккуратная дырочка чернела у него на виске.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Клинт стрелой выскочил из машины и, приложив пальцы к шее копа, удостоверился, что тому уже никто не поможет. Клинт стремглав помчался вниз по дороге к дому Тары.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] К дому, объятому злыми языками пламени.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Он оставил ее одну! Оставил одну!

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Клинт бежал, а эта мысль тяжелым молотом стучала в голове, и шрам на груди разрывался от боли.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Где-то позади раздался вой сирены пожарной машины.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Ей трудно было дышать.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Когда минуту назад Тара пришла в себя, первой ее мыслью было то, что она умерла, что всемилостивый Господь призвал ее к себе, прежде чем до нее добрался всепожирающий огонь. Но удушающая жара и черные клубы дыма, застилавшего глаза, дали ей понять, что она все еще жива.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] А раз так, надо бороться за свою жизнь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Лежа возле окна, она слышала приближающийся вой сирен, но он доносился до нее как-то приглушенно. Ах да, окно все еще закрыто. Значит, пожарные не смогут ей помочь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара понимала, что нужно схватиться за подоконник, подтянуться, вытащить непослушную щеколду из пазов и распахнуть окно, если она хочет выбраться из этого ада. Или же все-таки попытаться вырваться отсюда через дверь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Мозг ее активно работал, предлагая различные варианты спасения, однако тело отказывалось повиноваться.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Ужас сковал сердце Тары. Она не хочет умирать! Она еще не готова. У нее впереди целая жизнь…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Но с каждой секундой шансов оставалось все меньше. Огонь ревел за спиной, пожирая убранство ее любимого дома, и очень скоро он подберется и к ней самой.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Когда-то Тара слышала, что перед глазами человека, находящегося на грани смерти, мгновенно проносится вся его жизнь. Что же увидит она в свою последнюю минуту перед вечностью? Долгие годы беззаветной работы в больнице? Долгие годы утрат и разочарований?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Увидит ли она Клинта?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Вспомнив имя любимого. Тара ощутила новый прилив сил. Она подняла руку и хотела опереться о стену, но та была так раскалена, что она тут же отдернула пальцы.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Великий Боже! Клянусь, что если выживу, в корне изменю свою жизнь! — думала погибающая в огне Тара. До этого дня она отдавала себя другим, по первому зову мчалась на помощь, принимала на себя груз чужих радостей и горестей, и последних было во сто крат больше. Тара жертвовала собой ради счастья других, лишала себя душевного покоя.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Теперь все будет по-другому. Нет, сердце ее никогда не зачерствеет, но Тара начнет больше внимания уделять себе.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Если ей суждено остаться в живых.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] И снова перед ней возникло лицо Клинта…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Эндовер, черт тебя побери! Стой! Куда тебя несет?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара вяло пошевелилась на горячем полу. Сначала она решила, что крик раздался с улицы, потом поняла: кричат со стороны двери, видимо, из гостиной.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Уходи! Немедленно убирайся оттуда! — услышала она уже другой голос. — Ты слышишь? Не то будет поздно!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Пожарные, догадалась Тара. Наверное, опасаются, что объятая пламенем кровля вот-вот обрушится и накроет кого-то смертоносным куполом.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Но этот «кто-то» ничего не боялся.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Прочь с дороги! — взревел Клинт дурным голосом.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мы сами ее найдем, твоя помощь не требуется.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я найду ее раньше вас.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Это опасно. Стены уже качаются, потолок сейчас рухнет!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Плевать!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Предоставь профессионалам выполнять свою работу, Эндовер. Лучше побереги себя. Если немедленно не уберешься вон, получишь второй ожог…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Голос второго пожарника прервали жуткие проклятия Клинта. Его голос постепенно приближался.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Какое счастье! Господь внял ее молитвам и вовремя привел сюда Клинта. Теперь она спасена.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Клинт!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара не знала, услышит ли он ее слабый крик сквозь шум огня и треск горящего дерева.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Он услышал.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Тара! Дорогая, ты где?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Здесь, — прохрипела она, — здесь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Его шаги были уже совсем рядом.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Боже мой, Тара! Наконец-то я тебя нашел.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара не могла видеть Клинта сквозь густую пелену дыма, щипавшего глаза, которые, как она ни старалась, все время закрывались. Сознание Тары мутилось, голова безвольно поникла, тело обмякло, стало ватным.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Как сквозь сон она почувствовала, что руки Клинта обвились вокруг ее талии. Ей надо открыть глаза и посмотреть на Клинта, но веки такие тяжелые… Нет никакой возможности поднять их…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Держись, Тара! Держись, милая!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Чтобы ответить, нужно набрать воздуха в легкие. Нет, не получается. Она так устала, пока ждала Клинта…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Не засыпай! Ты слышишь меня? Прошу тебя, не засыпай. Ну же, открой глаза!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Очень устала…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Черт возьми, Тара! Не покидай меня! Умоляю! Я этого не перенесу.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара поняла, что сильные руки поднимают ее с пола. Она хотела открыть рот, сказать что-нибудь смешное, чтобы успокоить Клинта, изгнать отчаяние и страх, поселившиеся в его сердце, но никак не удавалось разлепить спекшиеся губы.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Что же делать? По ее вине Клинт снова должен пройти через все муки ада…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Хватаясь за последние проблески сознания, Тара беззвучно закричала. Делай так, как он говорит. Не спи. Открой глаза. Останься с ним. Ты нужна ему. Он хочет тебя спасти. Ты не должна допустить, чтобы он снова потерял человека, который ему дорог. А Тара уже не сомневалась, что дорога ему.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Но все ее отчаянные усилия были тщетны.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Мысли ускользали, тело не слушалось ее.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Липкая темнота окутала ее с головы до ног, увлекая в бездну беспамятства.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Мир вокруг нее погрузился во мрак.

* * *

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Прошлое всегда преследовало Клинта, ни на минуту не оставляло его в покое. Но за последние три года оно впервые столь безжалостно показало свои острые клыки.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Стоя на пороге больничной палаты, Клинт не отрываясь смотрел на женщину, от чувств к которой у него болезненно сжималось и ныло сердце.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Такая юная, такая беззащитная — и невыразимо прекрасная.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] И вот она лежит перед ним без сознания, вся опутанная какими-то проводками, которые поддерживают в ней жизнь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Уже три дня прошло с тех пор, как Клинт вынес ее из горящего дома и бережно уложил на носилки. Потом «скорая помощь», разрывая сиренами морозный воздух, везла их в больницу.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт, конечно, не ждал, что Тара вдруг сядет на носилках, оглядится вокруг и попросит его дать ей стакан воды. Но, находясь подле нее в «скорой», он с замиранием сердца всматривался в ее лицо, боясь упустить малейшее движение ресниц или шевеление губ — любое проявление того, что у нее есть шанс выкарабкаться.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Доктора были неразговорчивы. Кое-кто из них узнал Клинта после того несчастного случая, который произошел с ним три года назад, и не хотел снова обнадеживать его. Они сделали все, что от них зависело, и теперь оставалось только надеяться и ждать.

* * *

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт оторвался от дверного косяка и подошел к кровати. Лицо его посерело, брови были нахмурены. Тара казалась совершенно спокойной. Скупые лучи зимнего солнца золотили ее светлые локоны, рассыпавшиеся по подушке вокруг головы, черты прекрасного лица были расслабленны и безмятежны. Слава Богу, она сама не очень сильно пострадала от ожогов, думал Клинт, но вот гортань и легкие, как сообщили ему врачи, серьезно пострадали во время пожара.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Охваченный страхом и волнением за нее, Клинт ухватился за спинку кровати. Если бы Тара погибла в огне, он никогда бы не простил себя.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] А если не умрет сейчас — простит?..

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мистер Эндовер?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Да, — отозвался Клинт, не поворачиваясь к медсестре, которая только что вошла в палату.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мне надо проделать с Тарой кое-какие процедуры, — мягко произнесла девушка. — Вы не против на несколько минут выйти в коридор?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Мысль оставить Тару — пусть даже на одну секунду — привела Клинта в ярость. Но не спорить же с медсестрой, тем более, здесь, рядом с Тарой! Весь медперсонал тут — ее подруги и желают ей добра. Ему следует доверять им и выполнять их просьбы.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Ничего не видя перед собой, Клинт вышел из палаты, спустился по лестнице и обнаружил, что находится в комнате ожидания. Дэвид Сорренсон остался на ранчо, чтобы присматривать за Джейн и Отэм, но Райан и Алекс сидели на диванчике, притворяясь, будто внимательно изучают вчерашние газеты. Увидев Клинта, оба как по команде поднялись ему навстречу.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ты как? — спросил Райан. — Держишься?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт потряс головой:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Стараюсь, но… не получается.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Понимающе кивнув, Райан задал следующий вопрос:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Есть новости о состоянии Тары?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Если мы можем чем-нибудь помочь…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Можете, — прервал его Клинт, глядя то на одного, то на другого тяжелым взглядом. — Принесите мне голову этого ублюдка. — Его челюсти напряглись, кадык на шее судорожно дернулся, ладони сжались в кулаки, костяшки побелели.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Будет сделано, — хором проговорили Райан и Алекс.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт прекрасно понимал, что обещание друзья дали, чтобы просто успокоить его, потому что у них точно так же нет никаких идей, где искать подонка, как и у него самого, да и возможностей намного меньше. Но сейчас ему было приятно их общество, трогательное участие друзей и готовность помочь грели его измученную душу.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Вот еще одно, что изменилось в нем с появлением в его жизни Тары, — желание принять поддержку от парней из «Клуба», тогда как раньше он все стремился делать сам, в одиночку.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара помогла ему понять простую истину: стремление прислониться к чьему-то плечу, потребность положиться на кого-то и доверить свои беды — это не слабость. Слабость заключается в отрицании того, что тебе вообще нужна чья-либо помощь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Вы слышали какие-нибудь новости от полицейских или пожарников? Я-то все время был с Тарой…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Они на сто процентов уверены, что это поджог.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] У Клинта вырвался саркастический смешок.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Тоже мне, умники, — язвительно произнес он. — Для такого заключения не нужно быть семи пядей во лбу. Если бы Тара… если она… В общем, пусть это ничтожество молится своим богам, чтобы арестовал его не я.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Райан хлопнул Клинта по плечу.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Отправляйся-ка ты домой, парень, тебе надо хотя бы немного поспать.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт покачал головой.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Никуда я отсюда не уйду. По крайней мере не сейчас. Может быть, позже.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Алекс нахмурился и посмотрел на Райана.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ты что, спятил? Кто же оставляет любимую женщину! Идиот!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Как-как ты меня назвал?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Идиотом.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Повтори!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ты, дружище, полный кретин. Ответственно говорю.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Глаза Райана сузились.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Твое счастье, что мы в больнице. Сейчас вмажу тебе разок, а тут и медицинская помощь под боком, не нужно даже «скорую» вызывать.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Друзья затеяли обычную словесную перебранку. Мальчишки — мальчишки они и есть, их уже ничто не исправит.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт не прислушивался к их перепалке. Его гнев испарился, едва до него дошел смысл двух слов, произнесенных Алексом.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Любимая женщина.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Два простых слова пронзили его сердце, произведя такой же эффект, какой, сама того не ведая, производила Тара, наивно и простодушно стараясь пробиться сквозь возведенную им неприступную стену. Внимательная, заботливая и чуткая, возбуждающая и пьянящая…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Любимая.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Неужели это возможно? Могло ли такое святое чувство, как любовь, проникнуть в его разбитое сердце? Каким образом этому чувству удалось упрочиться в человеке, который твердо и навсегда решил забыть о любви, наглухо запереть свою душу на висячий замок и выбросить ключ?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Чем заслужил он право любить? И есть ли у него такое право?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Сжав зубы, Клинт провел ладонью по взъерошенным волосам. Откуда взялись такие мысли? Он никогда не задумывался о любви раньше, но тогда у него не было Тары…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ты только посмотри на него, — сказал Райан, устав обмениваться колкостями с Алексом. — Он сам не свой, не ровен час, в обморок грохнется. По-моему, ему действительно необходимо поспать.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — На самом деле мне необходима только она, — твердо произнес Клинт.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Райан кивнул.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Алекс ткнул его кулаком в плечо.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мы с тобой, дружище.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт поблагодарил друзей и пошел из комнаты ожидания.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я пойду к ней, — бросил он на ходу.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Его гнала вперед потребность немедленно увидеть Тару. Пусть она не услышит его сейчас, все равно он должен рассказать ей, как сильно она изменила его, как ее доброжелательность, забота и внутренняя энергия ободрили его, помогли ему избавиться от ночных кошмаров.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинту безумно хотелось поскорее заключить Тару в объятия или, если это сейчас невозможно, просто прикоснуться к ее руке и сказать, что она излечила его, заставила забыть о прошлом, тяжким бременем лежавшем прежде на сердце.

* * *

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Сознание возвращалось мучительно медленно. Сначала все кружилось перед глазами — белые стены, капельницы, провода. Наконец Таре удалось сфокусировать зрение. Она удивленно обвела взглядом палату.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] И наконец увидела человека, сидящего у ее кровати.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Клинт? — прохрипела она, с трудом разлепив спекшиеся губы.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] В его глазах плескалась нежность. Сглотнув, он кивнул.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Благодарение Богу, ты вернулась ко мне.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Его голос доносился до Тары откуда-то издалека и казался нереальным, но она знала, что не спит, что это происходит наяву.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара изо всех сил старалась удержать взгляд на дорогом лице Клинта, но веки были слишком тяжелыми. Она медленно поморгала и снова посмотрела на него. Неужели мужчина может быть столь прекрасен, даже в простом черном свитере и испачканных сажей джинсах?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт Эндовер, заветная мечта всей ее жизни, с нежной улыбкой смотрел на нее.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — С Рождеством тебя, солнышко, — тихо проговорил он.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] В голове у Тары царила неразбериха, мысли путались. Не может быть, чтобы она так долго провалялась на больничной койке!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — А что, уже Рождество?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Канун Рождества. Но ты уже подарила мне праздник. — Он приподнял бровь. — Надеюсь, возражать не будешь? Ведь в этом деле ты большая мастерица.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Ей удалось чуть-чуть скривить губы в слабой улыбке.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Не буду.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Должен заметить, сестра Робертс, вы преподнесли мне чертовски дорогой подарок тем, что пришли в себя.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Он смотрел на нее так, как смотрел во сне — нежно. Может быть, я ему действительно небезразлична? — внезапно подумала Тара.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Как долго я была без сознания? — спросила она. — Если сейчас канун Рождества…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] В его синих глазах сквозила печаль.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ну… прошло несколько дней.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] При этих словах Тара сокрушенно покачала головой. Несколько дней… Она закрыла глаза, и снова из глубин памяти всплыл ужасный пожар. Удушливый дым, мешающий дышать. Языки пламени, подбирающиеся все ближе и ближе. И страх неминуемой смерти, накрывший ее огромной океанской волной. То, что ей довелось пережить той ночью, она уже никогда не забудет.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Но теперь уже все позади, подумала Тара и заставила себя снова поднять тяжелые веки. Вот он, Клинт, сидит рядом и смотрит на нее с таким выражением, как будто… как будто…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Нет, нельзя принимать желаемое за реальность. Отогнав от себя глупые мысли, Тара тихо спросила:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Это был он, верно?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мы думаем, да.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Но почему? Я не понимаю…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ни одному нормальному человеку не понять поступков психически неуравновешенного маньяка, Тара.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Дрожь пробежала у нее по коже.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — А Джейн и малышка…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Живы и здоровы, — успокоил ее Клинт.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мой дом…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Не думай сейчас об этом.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мой дом, — повторила она, на этот раз вложив в свой голос побольше убедительности. Ответ Таре был заведомо известен, но ей хотелось услышать его от Клинта.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Он глубоко вдохнул.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мне очень жаль.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара отвернулась, чувствуя невыразимую боль в сердце. Этот дом принадлежал ее семье, здесь она родилась и росла, здесь заботилась о любимой маме, особенно когда та заболела. А потом этот дом сделался ее единственным пристанищем, где Тара могла укрыться от всех и где она была совсем не такой, какой она становилась, покидая стены дома.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] А еще позже именно они, эти родные стены, стали свидетелями полного раскрепощения Тары, ее превращения в ту самую женщину, которой она все время хотела быть. Там ей наконец удалось отказаться от всех своих ограничений и запретов и — по-настоящему влюбиться.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт осторожно взял ее руку и поднес к губам.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я понимаю твои чувства, милая, но ты осталась жива, и это самое главное.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Да, конечно…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Не выпуская ее руки, Клинт склонился к ней и очень тихо произнес:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — И еще одно. Примешь ты мое предложение или нет, знай — у тебе есть дом. Мой дом.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара замерла, не веря своим ушам.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Что?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт откашлялся, прочищая горло.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ну, то есть я хочу сказать, если ты простила меня. — Голос ею звучал глухо и напряженно.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Простить? Но за что?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — За то, что оставил тебя одну той страшной ночью…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Пожар случился не по твоей вине, — пылко возразила Тара, придя наконец в себя. — Надеюсь, ты не поджигал мой дом. Ну-ну, не хмурься, это я пытаюсь шутить. Я хочу, чтобы ты перестал винить себя и понял — во всем случившемся нет твоей вины. Ты самый замечательный человек на свете, на тебя можно положиться в любой ситуации. Ты — лучший, и поверь, я не шучу.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Синие глаза Клинта наполнились слезами. Справившись с волнением, произнес:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я люблю тебя, Тара.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] И снова Тара не могла поверить своим ушам. Она наверняка ослышалась, этого просто не может быть…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ты — что?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я тебя люблю. Очень. Люблю страстно, безрассудно… — Клинт потянулся к ней и поцеловал со всей нежностью, на которую был способен.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — О, Клинт…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Он прислонился лбом к ее лбу и голосом, прерывающимся от нахлынувших на него чувств, заговорил:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Понимаешь, я думал, что никогда не сумею полюбить снова. После смерти жены мне казалось, будто я умер. Честное слово, не вру, любимая. — Он выпрямился, снова взял ее руку и приложил к своей груди. — Этот жуткий шрам был как бы олицетворением меня самого. Таким я стал. Искореженным, сожженным, уродливым. Я не жил, а существовал. Не шрам у меня болел, а душа. Со временем я стал понемногу приходить в себя, но таким, каким был прежде, все равно не стал.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара слушала как завороженная. Если бы ей не пришлось пройти через весь ужас пожара, а после — преодолеть трехдневное беспамятство, она могла бы поклясться, что по-прежнему спит, и все это лишь сон. Тот прекрасный сон, где Клинт — ее муж — раскачивал на качелях их маленькую дочурку.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Но нет, сейчас это был не сон. Боже мой!..

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт неотрывно смотрел на нее, и в его глазах Тара видела настоящую любовь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Знаешь, — негромко продолжал он, — те последние недели, что я провел с тобой, стали для меня самыми удивительными и неповторимыми в моей жизни. — Клинт помолчал. — Кто бы мог подумать… То есть я хочу сказать, что судьба свела нас при таких странных обстоятельствах…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Не странных — ужасных, — вставила Тара.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Да, но…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Но — что? — поторопила его Тара, чувствуя, как часто-часто бьется ее сердце.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Никогда не думал, что скажу такое, но благодаря этим дурацким письмам с угрозами и всем остальным напастям все и получилось. Я… полюбил тебя.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Таре хотелось снова и снова слышать эти три прекрасные слова из уст самого желанного человека на свете.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ты и правда любишь меня?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ты даже представить себе не можешь, насколько глубоко мое чувство.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — О, Клинт, я…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Я тоже тебя люблю.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Слова замерли у нее на устах.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Мысли Тары заметались. В чем дело? Что с ней происходит? Она любила этого мужчину, казалось, всю сознательную жизнь. Юношеское увлечение переросло в самую настоящую взрослую любовь. Так почему же сейчас ей так трудно произнести эти слова вслух? Что ей мешает?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Глядя на ее мятущееся лицо, Клинт мягко улыбнулся:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Не бойся сказать, солнышко. Я тоже боялся, но, оказывается, это не так уж и больно.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Больно?! — изумилась Тара.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ну, знаешь… когда человек понимает, что весь его самоконтроль, все защитные меры против внешнего мира куда-то улетучиваются, он становится… немного пугливым и воспринимает все очень болезненно.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Так вот он какой на самом деле. Впрочем, чему удивляться, он всегда был таким, и она это знала.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт снова улыбнулся:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Сама увидишь, как это чудесно — сказать то, о чем думаешь, что хочешь больше всего на свете.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Она хотела. Хотела так, что спазм сжимал горло. Много лет назад Тара закупорила свое чувство к Клинту в пыльную бутылку, и с тех пор оно томилось там, подобно древнему джинну или изысканному коллекционному вину. Тара должна была так поступить, хотя бы просто для того, чтобы выжить. Это была ее жертва. Сознательная жертва.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Тара посмотрела на Клинта и увидела в его глазах искренность. Мало того, она увидела в них свое будущее, если, конечно, у нее достанет храбрости это будущее принять.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я тоже тебя люблю, — проговорила она и чуть-чуть приподнялась на подушках, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Так люблю, что сердце замирает в груди.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Он придвинулся к Таре, согревая ее теплом своего тела, своего дыхания.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Может, начнем все сначала, Тара, а? Вместе.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Вместе?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Да.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — То есть у нас будет семья, будет дом и…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — И дети.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ты говоришь серьезно? — быстро спросила Тара.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт посмотрел на нее и расплылся до ушей:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — У нас с тобой будет много, очень много детей, милая. Надеюсь, ты не против?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Губы Тары дрогнули, в горле застрял комок.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я только «за»!

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — И ты выйдешь за меня замуж? — выдохнул он.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Казалось, сердце ее остановилось.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Когда?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Так скоро, как только будет возможно, — улыбнулся Клинт.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Нет, еще скорее! — рассмеялась Тара, но кашель мешал ей говорить. — Ну ладно, можно подождать еще несколько деньков, пока я совсем не поправлюсь. Вот наберусь силенок, меня выпишут из больницы, и тогда…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Клинт опять поцеловал ее, потом быстро оглянулся и, удостоверившись, что никто их не видит, лег рядом с ней на больничную койку.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — По-моему, мы с тобой создали прекрасный план, — пробормотал он, осторожно обнимая ее и прижимая к груди.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] На секунду прикрыв глаза, Тара молча вознесла хвалу Господу, а потом, наконец, решилась произнести вслух то, что все время вертелось на языке:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Благодарю тебя, Клинт.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — За что, любимая?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — За то, что спас меня, — прошептала она ему в ухо.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Из огня? — решил на всякий случай уточнить Клинт.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] У Тары на губах заиграла мечтательная улыбка. Она потерлась головой о его грудь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Да, из огня, но не только за это. Я благодарна тебе за то, что ты спас меня от жизни без тебя.

[ЭПИЛОГ] Пять дней спустя…

[ЭПИЛОГ] Свадьба состоялась в той самой беседке в городском парке, где юные Клинт и Тара впервые ощутили сладость первого поцелуя, а потом, много лет спустя, поцеловались вновь. Теперь же их поцелуй скрепил священные клятвы, данные перед Богом, клятвы, которые сделали их мужем и женой.

[ЭПИЛОГ] Разница была в одном: сегодня беседка была украшена воздушным тюлем, цветами и разноцветными шариками.

[ЭПИЛОГ] Клинт Эндовер элегантно подал руку своей прекрасной невесте, помог ей сойти со ступенек и вступить на атласную ковровую дорожку алого цвета, разделяющую два ряда гостей, которых было больше двухсот человек.

[ЭПИЛОГ] В воздухе раздались громкие возгласы и смех, гости в едином порыве вскочили на ноги и разразились громом аплодисментов.

[ЭПИЛОГ] Клинт гордо распрямил плечи и даже стал чуточку выше ростом, если такое, конечно, было возможно. Он и мечтать не мог, что такой день когда-нибудь наступит, не мог подумать о новой свадьбе. Но волшебнице Таре было подвластно все, для нее не существовало преград. Она сделала самое главное — заставила забыть о прошлом и тем самым вернула его к жизни.

[ЭПИЛОГ] Больше никаких ночных кошмаров, впереди их ждет счастье! Огромное, настоящее счастье.

[ЭПИЛОГ] Гости сорвались со своих мест, и начался самый настоящий праздник, такой, каким его и задумали Тара и Клинт.

[ЭПИЛОГ] Накрытые столы ломились от напитков и всевозможных закусок. Здесь были и тарталетки с креветками, ветчиной и сыром, и жюльены, и мясное ассорти, и подогретое вино, и ледяное шампанское. Под звездным техасским небом, подсвеченным разноцветными огоньками, сновали нарядные официанты, предлагающие гостям всевозможные вкусности, от которых те и не думали отказываться.

[ЭПИЛОГ] Клинт ни на минуту не выпускал руку жены из своей ладони.

[ЭПИЛОГ] — Эй, новобрачный, — окликнула Клинта Мариссия, — не возражаешь, если мы на несколько минут украдем у тебя твою ненаглядную?

[ЭПИЛОГ] Рядом с Мариссией стояла Джейн Доу, лицо ее было омрачено легким сумрачным облачком.

[ЭПИЛОГ] Клинт кивнул и с напускной суровостью произнес:

[ЭПИЛОГ] — Ну, разве что на несколько минут. Потом она моя, ясно?

[ЭПИЛОГ] Мариссия сама совсем недавно прошла через торжественную процедуру венчания и смогла по достоинству оценить нетерпение Клинта вновь оказаться рядом со своей любимой.

[ЭПИЛОГ] Тара вместе с Мариссией и Джейн отошли в сторону, а к Клинту подошли его друзья по «Клубу».

[ЭПИЛОГ] — Поверить не могу, что вы с Сорренсоном изменили нашему братству, — покачал головой Райан. — Что-то неладное творится в нашем городке.

[ЭПИЛОГ] Издав довольный смешок, Дэвид хлопнул Райана по спине.

[ЭПИЛОГ] — А следующим, Эванс, можешь стать ты.

[ЭПИЛОГ] — Тьфу, тьфу, не сглазить бы!

[ЭПИЛОГ] — Как насчет тебя, Кент?

[ЭПИЛОГ] — Хорошенькие личики в избытке, — фыркнул Алекс, — а свободного времени что-то маловато.

[ЭПИЛОГ] Клинт многозначительно улыбнулся:

[ЭПИЛОГ] — Вот когда встретишь ту самую женщину, без которой не сможешь дышать, тогда…

[ЭПИЛОГ] — Вот в том-то и беда, — ухмыльнулся Райан. — Женщин вокруг много, а времени мало. Как распознать ту, единственную?..

[ЭПИЛОГ] Алекс схватил бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта и одобрительно посмотрел на Райана.

[ЭПИЛОГ] — А никак, парень. Но времени вообще-то действительно маловато. Может, пойдем прогуляемся?

[ЭПИЛОГ] — Давайте, ребята, удачной вам охоты, — пожелал им Дэвид. — А я, пожалуй, потанцую со своей единственной женщиной, без которой мне нет жизни. — И он отправился на поиски Мариссии.

[ЭПИЛОГ] Клинт не глядя сунул свой бокал во вторую руку Алекса, пробормотав:

[ЭПИЛОГ] — Я тоже, пожалуй, немного потанцую.

[ЭПИЛОГ] Двое друзей проводили Клинта взглядом и еще раз громкими голосами поздравили его.

[ЭПИЛОГ] Клинт нашел Тару около импровизированной танцевальной площадки. Она все еще разговаривала с Мариссией и Джейн. Дэвид прохаживался рядом, ожидая, когда жена обратит на него внимание.

[ЭПИЛОГ] Клинт сделал к ней шаг, но остановился, завороженный фантастическим зрелищем. В своем белоснежном подвенечном платье, с белокурыми локонами, рассыпавшимися по прекрасным плечам, Тара походила на самого настоящего рождественского ангела, сошедшего с небес. Щеки ее раскраснелись — то ли от легкого морозца, то ли от переполнявшей ее любви.

[ЭПИЛОГ] Клинт подошел к женщинам.

[ЭПИЛОГ] — Позвольте пригласить вас на танец, миссис Эндовер, — церемонно произнес он, склонившись перед Тарой.

[ЭПИЛОГ] Она смущенно засмеялась и присела в полупоклоне.

[ЭПИЛОГ] — С великим удовольствием, мистер Эндовер.

[ЭПИЛОГ] И под одобрительные возгласы всех присутствующих Клинт вывел Тару на танцевальную площадку.

[ЭПИЛОГ] — Я уже говорил тебе, насколько ты сегодня прекрасна, любовь моя? — промурлыкал он, положив руки на ее тонкую талию и глядя в сверкающие зеленые глаза.

[ЭПИЛОГ] Вокруг веселились гости — танцевали, пили шампанское, смеялись, громко обсуждали главное событие дня, но Тара и Клинт ничего и никого не замечали, упиваясь близостью друг друга.

[ЭПИЛОГ] — По-моему, говорил, — хрипловато ответила Тара, — но я не прочь услышать это снова.

[ЭПИЛОГ] — Теперь я буду повторять тебе эти слова каждые пять минут. Еще надоем. Не боишься?

[ЭПИЛОГ] Она приподнялась на цыпочки и быстро поцеловала его в губы.

[ЭПИЛОГ] — Представь себе, не боюсь. И каждый раз буду награждать тебя поцелуем.

[ЭПИЛОГ] — Ну, в таком случае я сокращу интервал с пяти до двух минут.

[ЭПИЛОГ] На губах Тары заиграла соблазнительная улыбка.

[ЭПИЛОГ] — Ой! Мы не произнесли тост за наших гостей, — вдруг вспомнила она.

[ЭПИЛОГ] — Ничего, они, как видишь, не в обиде. Как насчет личных, интимных тостов и пожеланий?

[ЭПИЛОГ] — Я — за.

[ЭПИЛОГ] Клинт нежно поцеловал ее.

[ЭПИЛОГ] — За наступающий Новый год.

[ЭПИЛОГ] — Ура!

[ЭПИЛОГ] Новый поцелуй.

[ЭПИЛОГ] — За жизнь.

[ЭПИЛОГ] — И за любовь, — прошептала Тара.

[ЭПИЛОГ] — За прошлое и будущее, — улыбнулся Клинт.

[ЭПИЛОГ] — За детей и спокойную счастливую старость.

[ЭПИЛОГ] Чувства переполняли Клинта, и он, остановившись в центре танцевальной площадки и взяв обеими ладонями лицо Тары, произнес:

[ЭПИЛОГ] — За тебя, мое солнышко.

[ЭПИЛОГ] То, что она сказала в следующую секунду, окончательно излечило его душу:

[ЭПИЛОГ] — За тебя, любовь моя!

FB2Library.Elements.ImageItem

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.