На следующее утро, обнаружив Ника у машины около её дома, со стаканчиками кофе из Стра бакса, Шайя подумала, что выглядит он гораздо спокойнее. А вот она, наоборот, спокойной не была.　

— Знаешь, а вы с Дерреном невероятно похожи. Ни один из вас не реагирует на подсказки и не обращает внимания на то, что хотят другие люди.

Шайя выхватила у него стакан с кофе.

Ника и его волка как обычно позабавила наглая сторона её характера.　

— Какие очаровательные манеры.　

Когда Ник убрал выбившийся из причёски локон ей за ухо, Шайя предсказуемо шлёпнула его по руке.

Шайя собиралась сделать глоток кофе, но замерла.　

— Ты же не пил из этого стакана?

— Спрашиваешь так, будто у меня какая-то заразная болезнь.

Шайя пожала плечами.　

— Мне просто не нравится делить соломинки, стаканы или чашки с другими людьми.

— Серьёзно?

— Один из моих загонов.

Ник приподнял бровь.

— А есть и другие?

— Да. Когда я дико разозлена, то крашу ногти. Я сплю по диагонали. У меня серьёзная проблема с птичками. Я всегда теряю ручки. Ненавижу пользоваться общественными туалетами — я скорее буду терпеть до дома. Даже тем, что на работе не люблю пользоваться.

Рассмеявшись, Ник открыл пассажирскую дверь и жестом показал Шайе запрыгивать в салон. В машине был Брюс. Он развалился на заднем сиденье.　

— Я тебя снова отвезу на работу.

— Спасибо, но я прекрасно доберусь самостоятельно.　

Хотя, честно говоря, предложение было очень заманчиво, тем более после изматывающей бессонной ночи — стресс её доконал. Даже пробежка в волчьем обличье по лесу за домом не помогла.

— Я даже пущу тебя за руль.

Это привлекло её внимание, и самодовольная усмешка Ника сказала, что он это понял.

— Ага, конечно.

— Почему ты считаешь, что я не сделаю этого?

— Да потому что у мальчишек на этом деле загон — им не нравится, когда кто-то трогает их машину.

— Ты — моя пара. Всё, что принадлежит мне, принадлежит и тебе.　

Ник поболтал перед ней ключами, наблюдая, как Шайя пытается побороть желание, но затем краем глаза уловил какое-то движение.

Когда выражение его лица с игривого изменилось на настороженное, Шайя проследила за его взглядом. В конце улицы стояли трое мужчин и бросали на них проницательные взгляды.　

— Мятежники?

Ощутив нервозность волчицы Шайи, Ник сократил между ними то оставшееся небольшое расстояние.　

— Всё в порядке. — Мужчины, казалось, не представляли угрозы, но Ник не хотел рисковать безопасностью Шайи. — Что ж, ты за рулём или я?

Шайя бросила на него любопытный взгляд.　

— Ты же не собираешься превратиться в пещерного мужика со сверх защитой, засунуть меня в свою машину, потому что поблизости ошиваются незнакомые парни?　

Типичная реакция доминантного альфа-самца.

— Нет, но я надеюсь, что ты совершишь разумный поступок и сядешь в машину.

Шайе хотелось так сделать, но это могло привести к тому, что Ник ошибочно решит, будто добился с ней прогресса.　

— Мне хочется пройтись пешком.　

Ник не взорвался, а лишь пожал плечом.

— Тогда пошли.

— Я имела в виду… — Шайя зарычала. — Тебе всегда нужно быть такой занозой в заднице?

Ник обхватил её за подбородок, провёл большим пальцем по нижней губе и встретился с её взглядом.　

— Шай, я понятия не имею, чего хотят те парни, но я не намереваюсь позволить им причинить тебе вред. Если это означает дико тебя разозлить, болтаясь рядом, пока ты идёшь на работу, то так я и поступлю. Мне нужно знать, что ты в безопасности.

Шайя могла указать Нику, что он не имеет права после полугода отсутствия появиться и провозгласить себя её телохранителем, но это будет бесполезно, потому что не важно, что она скажет, он всё равно будет болтаться рядом, если посчитал, что её безопасности грозит опасность. Спорить с Ником безрезультатно, и это лишь приведёт к тому, что Шайя ещё больше опоздает на работу.

— Если этим утром мне приходится терпеть твою компанию, то уж лучше это делать в комфортной обстановке твоей машины. Ты за рулём. А мне бы хотелось выпить свой кофе.

Ник удовлетворённо кивнул. Шайя скользнула на пассажирское сиденье и проворчала что-то про доминантов-параноиков. Теперь, когда она была в безопасности машины, Ник бросил на бунтовщиков вызывающий взгляд, но они на него не отреагировали. Так какого чёрта им нужно? Решив разобраться с этим попозже, он залез в машину.

Заметив в зеркало заднего вида, что Деррен вышел из дома на колёсах и подошёл к своему внедорожнику, Шайя спросила:　

— Он спал там прошлой ночью?

Вырулив на дорогу, Ник кивнул.

— Я сказал ему, что он может воспользоваться комфортом моего дома на колёсах и хорошо отдохнуть, если он пообещает сегодня утром вернуться в Калифорнию.

— Ты же понимаешь, что он не уедет?

Ник вздохнул.

— Деррен делает только то, что хочет он. Он всегда так поступает.

— Я ему не нравлюсь. — Шайя поморщилась от того, как раздражительно это прозвучало.

— Он не может делать такое суждение… он тебя не знает.

— Как и ты.

— Детка, ты в этом не права. Я знаю, что ты любишь танцевать, пьёшь в основном коктейли, у тебя офигенное количество шпилек, ты не любишь грибы и анчоусы, любишь слушать музыку и обтягивающую одежду.

Ошеломлённая Шайя не могла найти слов. Ник всегда её игнорировал, порой даже смотрел, словно сквозь неё, тогда откуда он что-то знает?　

— Но… но как? Тарин расспрашивал?

— В первую ночь я сказал тебе, что соскучился по наблюдению за тобой. Может, я и не разговаривал с тобой, когда приезжал в стаю Феникс, но всегда уделял внимание тому, что ты делала.

Это проняло Шайю, успокоило ущемлённое эго волчицы. Ник должен быть засранцем, чтобы она продолжала его отвергать.

— Знаю, ты считала, что мне нет до тебя никакого дела. — Он нежно помассировал её затылок. — Это моя вина. Деррен дразнит меня за то, как часто и внимательно я за тобой следил.

Шайя попыталась сдержаться от любопытства, но эта тема не выходила из головы с тех пор, как Деррен о ней упомянул.

— Он сказал, что обязан тебе жизнью. Это правда?

— Он ничем мне не обязан. Может, когда он встретит свою пару, то перестанет таскаться за мной повсюду. — Деррен заслуживал такого счастья, но Ник не был уверен, что его друг узнает свою пару, пока его преданность всецело принадлежит Нику.

Одной из причин, по которой Деррен был так благодарен Нику за спасённую жизнь, было то, что он решительно был настроен выследить и убить того, кто закрыл его — и только нахождение в колонии для несовершеннолетних уберегло его от этого. Услышав его историю, Ник понял причину. Вот почему он помог Деррену выследить того ублюдка — ублюдка, который сейчас очень даже мёртв. Проблема в том, что Деррен стал чувствовать себя более обязанным Нику. Чёртов засранец.

Шайя понимала, что должна оставить эту тему. Должна вести себя так, будто ей неинтересно. Но ей было очень интересно, поэтому через несколько минут она выпалила:

— Как ты спас ему жизнь? В войне стаи или что-то в этом роде?

Ник медлил, сделал глубокий вдох. Ему очень не хотелось рассказывать Шайе о своём прошлом, но он уже и так очень многое от неё скрывал. Будет справедливо ей что-то рассказать. К тому же, если он будет молчать, то это уменьшит его шансы приблизить её к себе.　

— Когда мы были в колонии для несовершеннолетних…

— Ты был в колонии для несовершеннолетних? — практически пропищала Шайя.

— …группа человеческой охраны загнала его в угол и мучила электрошокерами, била его. Выглядело так, будто они хотят его изнасиловать. Такое часто случалось. Много оборотней умерло в колонии. Я вмешался и не дал Деррену стать одним из несчастливчиков.

Шайе потребовались не меньше двух минут, чтобы отойти от удивления после его признания. Дело было не просто в том, что Ник сказал, а в том, как это прозвучало — без эмоционально, пусто. Но Шайя хорошо знала Ника и понимала, что он не безразличен к случившемуся. Она быстро сообразила, что чем больше был разозлён Ник, тем более без эмоциональным казался его голос. Дав ему несколько минут успокоиться, Шайя спросила:

— Как ты оказался в колонии для несовершеннолетних? Что случилось? — Когда он не ответил, она надавила: — Ник?

— Мы приехали. — Он припарковался у салона, вздохнув с облегчением, что может избежать этого разговора.

Почувствовав себя так, словно от неё хотят избавиться, Шайя и волчица рассердились. Если Ник хочет что-то скрыть, ладно. Плевать. Но на самом-то деле так не пойдёт. Не просто потому, что Шайя была очень сильно заинтригована, но и потому, что она хотела больше о нём узнать. Разве она не вправе?

Осознав, что снова в себе запуталась, Шайя выругалась. Она не должна злиться за то, что он не посвящает её в свои тайны. Этого она и хотела. Обмен такими историями нейтрализует усилие по сохранению между ними с Ником дистанции. Шайя постаралась как можно беззаботнее пожать плечами.　

— Мне не стоило спрашивать. Твоё прошлое — это только твоё дело.　

Прежде чем Шайе удалось открыть дверь, Ник схватил её за горло и чуть повернул голову. От такого доминантного жеста волчица немного успокоилась.

— Дело не в том, что я тебе не доверяю, — произнёс Ник низким тоном. — Я просто не хочу тебя испугать. Шай, у меня мало хороших историй, обёрнутых красным бантом. У меня нет забавных воспоминаний, о которых я мог бы тебе рассказать. Мне бы хотелось что-то рассказать, но нечего. — Большим пальцем Ник выводил круги по её горлу. — Я был серьёзен, говоря, что ты заслуживаешь лучшего, но и в том, что я не настолько самоотвержен, чтобы покинуть тебя, тоже не солгал. Я не могу рисковать тем, что ты убежишь ещё быстрее, чем в этот раз. — Когда Шайя нервно облизнула нижнюю губу, Ник зарычал. — Ты хоть имеешь понятие, насколько сильно я тебя хочу? Как сильно хочу узнать каково это оказаться глубоко внутри тебя?

В этот момент Шайя почувствовала себя оленем в свете фар. Сильная рука, обхватывающая её горло, напряжение, овладевшее его телом, и голодный взгляд, направленный на её рот… ощущение потребности скрутило её внутренности. Шайя осознала свою уязвимость, с какой лёгкостью Ник мог причинить ей боль, сильную боль. Но она была уверена в том, что он никогда так не сделает.

Прежде чем потерять контроль и поцеловать Шайю, Ник отпустил её горло и откинулся назад.

— Тебе нужно идти.

Шайя тяжело сглотнула и кивнула.

— Спасибо, что подбросил. Пока, Брюс.　

Собака лишь безучастно глянула на неё.

Как только Шайя вошла в салон, Ник перевёл взгляд в зеркало заднего вида. Да, красный Роллс-Ройс по-прежнему находился на небольшом расстоянии позади Деррена. Машина следовала за ними последние две минуты. Раздражающий белый фургон тоже ехал за ними — тот самый белый фургон, на котором ездили экстремисты. Подозревая, что Роллс-Ройс принадлежит Нацисту и тому есть что сказать, Ник отъехал от салона, не желая, чтобы этот мужчина находился рядом с Шайей. Как он и ожидал, Роллс-Ройс проследовал за ним до местного парка, в котором вчера Ник выгуливал Брюса. Белый фургон так же следовал за ними.

Когда Ник припарковался на небольшой, полупустой парковке на окраине парка, Деррен припарковался слева, а Роллс-Ройс — напротив. Фургон занял место через несколько машин от Роллс-Ройса. Когда Ник бросил взгляд на водителя фургона, то заметил знакомый профиль. Логан. Ублюдок.

Проигнорировав две машины, Деррен и Ник с собакой пошли по узкой грязной дорожке к лесистой части парка. Через несколько минут пять оборотней приблизились настолько, чтобы гарантировать себе реакцию — одним из них был лысый мужчина-оборотень, с которым накануне схлестнулся Ник. В ответ на напряжение Брюс зарычал на подошедших.

— Мне кажется, что я ему не сильно нравлюсь, — произнёс мужчина с оливкового цвета кожей и насыщенно карими глазами. Если бы Ник его не узнал, то всё равно догадался, что это Нацист по тем вибрациям доминантного альфа-самца, что исходили от мужчины. — Но всё в порядке. Не многим я нравлюсь. — Он тяжело уставился на Ника, пытаясь взглядом его победить, заставить опустить свой взгляд. Как будто это кому-нибудь когда-нибудь удастся сделать. — Вы вчера напали на моих четырёх волков.

— Они меня взбесили, — сухо ответил Ник.

— От этого мне совсем не весело.

— Так как это твоя вина, попробуй разобраться в себе.

Он рассмеялся.

— Моя вина?

— Ты натравил их на волка, который не только гораздо доминантнее них, так ещё и является альфой. На что ты рассчитывал?

Веселье появилось в выражении лица и тоне Нациста.

— Рассчитывал, что ты умнее, чтобы поговорить со мной.

— Мне не интересен ни ты, ни твоя стая. Но если тебе хотелось этого маленького разговорчика, что ж, вот он и состоялся.

— Полагаю, нам нужно для начала познакомиться. Я Петрюс Хадли.

Ник видел, что Нацист ожидает от него какой-то реакции, но не показал её.　

— Ник Акстон.

Хадли на мгновение задумался.

— Ник Акстон. Альфа стаи Риланд?

— Бывший альфа стаи Риланд. Я больше не Альфа и не член стаи.

— Присоединился к другой?

— Нет.

— Альфа стаи превратился в волка-одиночку? Я должен задать вопрос, почему такой могущественный альфа, как ты, живёт без стаи. Ты слишком сильный, чтобы кто-то смог заставить тебя уйти, значит, ты покинул стаю по собственной инициативе. — Хадли покачал головой. — Не понимаю.

— А тебе и не нужно. Это не твоё дело.

Хадли сделал шаг вперёд.

— Это моя земля. К тому же, любое твоё дело…

— Моё и только моё, — твёрдо закончил Ник. Волк зарычал в знак поддержки.

На минуту водрузилась полная тишина.　

— Только две вещи толкают мужчин на безрассудные поступки — женщины и алчность. Увидев тебя с той рыжей, считаю, что в твоём случае дело в женщине. А ещё я полагаю, что пока ты здесь, ты не вовлечён в дела стаи. — Это больше походило на давление, чем на вопрос.

— Как я уже сказал, мне не интересен ни ты, ни твоя стая.

— Отлично. Если всё так и останется, у нас с тобой не будет проблем. Но если нет… Кстати, а как зовут твою рыжую?

Сукин сын. Ник шагнул вперёд.　

— Знаешь, не знай я тебя лучше, мог бы подумать, что ты угрожаешь моей паре. Должно быть, я ошибся, потому что в противном случае мне придётся тебя убить… а я уверен, что ты предпочитаешь жить.

Губы Хадли расплылись в улыбке.　

— Она твоя пара? Что ж, это всё объясняет. И теперь я чувствую себя гораздо лучше. — Выражение его лица, когда он продолжил, стало серьёзным. — Я хотел поговорить с тобой не только об этом. Уверен, что ты слышал слухи о «наркобароне» и о том, как много моих волков внезапно пропало.

— Слухи? Говоришь, что это неправда?

— Несмотря на то, что в городе ты недолго, ты, наверное, заметил, что человеческие экстремисты здесь немного чудаковатые. Они распустили слухи о наркобароне, чтобы очернить мою репутацию. Это делает меня идеальным подозреваемым каждый раз, когда пропадает волк.

Услышав боль и гнев в голосе Хадли, Ник немного поумерил скепсис.　

— Ты ничего не можешь поделать с их исчезновениями?

— Мне потребовалось время, чтобы выяснить, что же всё-таки происходит. Люди, замешанные в этом деле, очень умные и очень осторожные.

— Замешанные в чём?

— В игре на выживание.

Волк Ника замер.

— Игра на выживание?

— Из того, что я слышал, знаю, что они похищают оборотней, выпускают чёрт знает где и начинают на них охоту, убивая, как собак.

Деррен прищурил глаза и внимательно изучал Хадли.

— А что насчёт трио волков-мятежников, отделённых от стаи и околачивающихся у города? Если слухи о тебе лживы, чего им покидать твою стаю?

— Каждый из них потерял близкого из-за этих людей, — ответил Хадли. — Чем дольше я не мог найти ответственных за всё это людей, тем больше мятежников начало задумываться, а правда ли я не имею ко всему происходящему никакого отношения, поэтому они ушли. Некоторые из моих волков за ними приглядывают. Вне стаи они лёгкая добыча.

— А почему ты не прикрыл эти игры на выживание? — спросил Ник.

— Я ещё не нашёл где всё это устраивается. Как я уже сказал, эти люди умные и осторожные. Представь, сколько денег они могут получить, предоставляя ненавистникам охотиться на нас? И они осознают, насколько тяжёлыми окажутся последствия, если раскроется их маленький секрет — не только оборотни восстанут против них, но и собственный народ. В настоящее время экстремисты делают из нас монстров. Если вскроется их дело, к ним будут очень большие вопросы.

А раскрытие этих преступлений стало бы ответом на молитву каждого оборотня в мире.

— Я свяжусь с людьми, которых знаю, попрошу разузнать об этих охотах, может, удастся отыскать их местоположение.

— С людьми, которым можешь доверять, и которые оставят всё в тайне? Мне не хочется, чтобы люди совали нос в это дело. Это даст тем уродам время собрать манатки и сбежать.

— Да, я поговорю с людьми, которым доверяю. Держи меня в курсе новой информации, я буду делать то же самое.

Хадли минуту над этим размышлял, внимательно изучая, Ника и Деррена. Затем кивнул.　

— Будь осторожен. Ты, может, и сильный, но без стаи ты — лёгкая добыча, как и твой друг. Если твоя пара оборотень, то она в такой же опасности. Я чувствую себя неудобно, оставляя тебя без защиты, тем более, на своей территории.

— В этом нет необходимости.

— Я много о тебе слышал, слышал, кто ты и со сколькими оборотнями ты наладил союзы, включая и оборотней не волков, что большая редкость. Последнее, что мне нужно, чтобы с тобой что-то случилось, и твои разъярённые союзники пришли по мою душу, считая ответственным за то, что не защитил твою задницу. Поэтому, так, на всякий случай, приставлю к тебе нескольких своих ребят.　

Прежде чем Нику удалось что-то ответить, Хадли ушёл.

Когда Нацист и его волки вышли за пределы зоны слышимости Деррен произнёс:

— Сначала я подумал, что он несёт какую-то фигню по поводу охоты, но он явно говорит правду.

Ник с этим был согласен.

— Не удивлюсь, если окажется, что Логан имеет к этому какое-то отношение. Отлично помню, как он с другими охранникам любил охотиться на оборотней в колонии.

— Я тоже это прекрасно помню, — прорычал Деррен. — Имеет смысл, если экстремисты под его началом, даже если сам он во всём этом не участвует.

— В любом случае это нужно остановить.

— И остановим. Многие волки Нациста пропали в этой охоте. Ни один Альфа так просто это не оставит. Не удивлён, что он приставил к тебе охрану.

— Отлично, — усмехнулся Ник. — Теперь за мной будет таскаться ещё больше людей.

Деррен улыбнулся.　

— У тебя всегда был природный талант притягивать внимание людей.

— Теперь настало время привлечь внимание моей пары. Будем надеяться, что мой небольшой план сработает.

* * *

Шайя снова взглянула на подарок, который ей прислал Ник, и едва удержалась от того, чтобы не застонать. Нет, он не купил ей цветы или шоколад — то, на что она бы смогла только закатить глаза, подумав о том, как мало мысли и креативности он вложил в это всё. Ник не написал ей сентиментальное стихотворение, не сделал «ми-ми-мишную» открытку — слащавая фигня, которую бы Шайя высмеяла. Он не купил ей драгоценности или духи — дорогие вещи, которые бы дали Шайе повод утверждать, что Ник пытается её купить. Нет… Ник купил ей кое-что забавное, то, что заставило Шайю улыбнуться. Кое-что, с чем снова играл Кент, и ей безумно хотелось это забрать.

— Руки прочь.

— О, собственница, — усмехнулся Кент и вернулся к уборке салона, готовясь к закрытию. — Мне кажется, что это забавно.

— Что забавного в Чемоданчике Для Выживания в Общественном Туалете? — По правде говоря, единственная причина, по которой Шайя сейчас не смеялась с Кентом, была в том, что она была слишком раздражена — Ник был милым, каким раньше никогда не был. Но он пытался. Ради неё. И это очень прельщало Шайю.

— Полагаю, ты рассказала ему о своей фобии общественных туалетов.

Она рассказала ему об этом лишь этим утром, и вот он уже среагировал. Не стоит отрицать, что Ник был хитрецом. Он не только подарил ей то, что вызвало улыбку. Нет. Через некоторое время после того, как прибыл подарок, Шайя получила текстовое сообщение:

«Когда-нибудь играла в «Саймон говорит» обнажённой?»

Шайе хотелось разозлиться за то, что он отправил ей сообщение не только тогда, когда она не давала ему свой номер телефона, но и после того, как ясно дала понять, что хочет, чтобы он уехал. А вместо этого, как и вчера, каждый раз при мысли о сообщении она едва сдерживала улыбку.

— Почему ты такая раздражённая? — тихо, зная о присутствии Пейсли, спросил Кент. — Твоя пара подарила тебе то, что вызвало твою улыбку. Так что в этом плохого?

— Я не хочу, чтобы он заставлял меня улыбаться, — ответила Шайя раздражённо. — Я хочу продолжать его ненавидеть.

— Это от него ты сбежала, — сказал Кент, внезапно осознав ситуацию. — Расскажи мне всё.

Так Шайя и сделала. Но она ожидала совсем другую реакцию Кента. Вместо того чтобы поддержать её точку зрения оскорблённой натуры, тот мечтательно вздохнул.

— Ну, разве это не романтично?

Шайя изумлённо уставилась на Кента.

— С чего ты это взял?

— Ну, часть с его отказом от тебя явно не была милой. Но посмотри, на что он идёт ради тебя. Он не только оставил пост Альфы, он оставил стаю, свой дом — всё. Полгода искал тебя и не сдался. Не просил тебя вернуться в его стаю, и даже предложил присоединиться к твоей. Ты хоть понятие имеешь, каково для такого, как Ник быть в стае, но не занимать пост Альфы? И всё же он готов это сделать. Он практически лагерь разбил возле твоего дома и пытается стать частью твоей жизни, бродя за тобой по пятам, борясь с каждым имеющимся инстинктом альфы. Ты не смотрела на ситуацию под таким углом, потому что не хотела. Ты не хочешь соблазниться на то, чтобы дать ему второй шанс.

— А ты бы дал? — выплюнула Шайя.

— Чёрт, да, он дьявольски горяч! Из него так и прёт власть, скажи же? Готов поспорить, он такой же доминантный в постели. Я никогда не был с альфой. Могу я взять этого?

Услышав свой рык, Шайя хотела надавать себе пощёчин за такое проявление собственничества. Она очень запуталась. Шайя едва прошлым вечером, болтая с Тарин по скайпу, не попросила у той совета, но слишком испугалась, что Тарин отреагирует крайне плохо, узнав, что Ник нашёл Шайю.

— О чём вы двое шепчетесь? — спросила подошедшая к ним Пейсли с обычным стервозным выражением лица.

— О погоде, — ответил Кент.

Пейсли закатила глаза.

— Не думайте, что я не знаю, что вы за моей спиной меня осуждаете. Я не тупица.

Шайя и Кент обменялись весёлыми взглядами.

— Конечно же, ты не тупица, — согласился Кент с блондинкой, похлопав её по руке. — Никто этого и не утверждает.

Немного расслабившись, Пейсли кивнула. Когда Кент отправился за своим пальто, Пейсли бросила на Шайю полный презрения взгляд.

— Я его не виню. Всё дело в тебе. Не думай, что я позволю тебе настроить его против меня. Поверить не могу, что он с тобой дружит. Должно быть, мама не говорила ему не играть с огнём.

О, довольно шуток про её рыжие волосы!

— А ты разве в спящий режим не уходишь?

Пейсли усмехнулась.

— Полегче, имбирный ниндзя.

— Ты вообще осознаёшь, что мои волосы не имбирного цвета? Они почти красные. Как парикмахер, ты должна бы понимать разницу. Нет, как человек с глазами ты должна понимать разницу.

— Как скажешь, Агент Апельсин.

Стерва.

— Упс, я уронила зажим тебе на ноги. — Присев на корточки, Шайя аккуратно упёрлась руками в чёрные балетки Пейсли. — Разведи ноги, блонди. Уверена, тебе такое множество раз говорили.

Пейсли судорожно вздохнула.

— Как грубо! — Казалось, она сейчас ударит, вот только что-то за плечом Шайи привлекло её внимание, и Пейсли улыбнулась в восхищении. — Так, так, так.

Явно в салон вошёл привлекательный парень. Шайя поднялась, повернулась… и с изумлением уставилась на вошедшего в салон Ника. Он тут же нашёл её взглядом и улыбнулся. Медленно и уверенно двинулся в её направлении. Выбитая из колеи полным вниманием Ника, Шайя бы рада была попятиться, но была прикована к месту его немигающим взглядом. Её волчица тоже замерла.

— Могу я вам помочь? — голос Пейсли был соблазнительным и обещающим. Она нацепила лучшую приглашающую улыбку, но Ник даже не глянул на девушку. Он продолжал смотреть на Шайю, будто всё остальное его совсем не волновало. Шайе это понравилось.

Остановившись перед Шайей, Ник боролся с желанием притянуть её к себе и взять то, что принадлежит ему. Потребность, которую она излучала, ему совсем в борьбе не помогала. Заметив свой подарок на её рабочем месте, Ник улыбнулся:

— О, так он дошёл. — В её глазах были смешинки, от чего улыбка Ника стала шире.

— О, привет, — протянул Кент, подойдя к Шайе, и широко улыбнулся Нику. — Полагаю, ты приехал, чтобы снова отвезти её домой. Замечательно. А то на улице прохладно. — Он подтолкнул Шайю в спину. — До завтра.

Шайя хмуро глянула на друга.

— Меня не нужно подвозить. Я…

— Идеально способна добраться до дома сама, — закончил Ник. — Зачем тебе идти пешком, когда рядом есть шофёр? — Обняв Шайю за плечи, он повёл её к выходу. Шайя могла воспротивиться — опять же, она действительно могла добраться сама, — но её остановило выражение лица Пейсли. По её мнению, в выражении лица блонди было слишком много восхищения и похоти. Несмотря на то, что Шайе не хотелось желать Ника, ей не хотелось, чтобы Пейсли считала его свободным. Возможно, это было приятно… Ладно, это определённо было приятно. Но Шайе не нравилась мысль, что Ник с кем-то ещё, и она отметала всякие образы альфы с другими женщинами.

— Ну и, тебе понравился подарок? — спросил Ник в машине.

Шайя усмехнулась.

— Наименее романтичная вещица из всех, что я когда-либо получала.

Ник улыбнулся.

— Тебя она заставила улыбнуться. Признайся. Тебе понравился подарок.

Признаться. Пф-ф.

— Во всяком случае, можешь его забрать. Не люблю получать подарки. — Она всегда в таких ситуациях чувствовала себя неловко.

— Шай, тебе стоит привыкать, потому что я планирую и дальше делать тебе подарки.

Она уже собиралась сделать какой-нибудь дерзкий комментарий, когда заметила, что Ник смотрит прямо на её рот. Дыхание застряло в горле, и Шайю окутали воспоминания об их поцелуе. Страстное выражение его лица говорило, что Ник испытывал то же самое. Стряхнув фантазии о том, как можно было бы впиться в её губы, Ник направил машину к её дому.

— Голодна?

Зависит от того, о каком именно голоде он говорил. Но Шайя знала, что он имел в виду. Как только она села в машину, то почувствовала запах острого карри. Вероятно, Ник взял где-то еду на вынос и надеялся разделить с Шайей трапезу.

— Я тебе вчера уже сказала: то, что ты меня куда-то возишь, ничего не означает.

Ник нахмурился.

— Я не понимаю.

— То, что ты меня отвозишь и покупаешь индийскую кухню, не означает, что я пущу тебя в свой дом.

Осознав, куда ведут её мысли, Ник протянул:

— О, боюсь, ты немного ошибаешься. Я не покупал тебе ничего на вынос. Я приготовил тебе ужин — только для тебя, а не для нас обоих. — Ник не намеревался ускорять ситуацию, давить на Шайю.

— Ты приготовил мне еду?

— Ты весь день провела на ногах. Я подумал, что последнее, что ты хочешь, это ещё простоять вечер у плиты. Так что ты, оказавшись дома, можешь беспокоиться меньше на одно дело.

Шайя воистину не знала, что делать в такой ситуации. Не было сомнений, что всё это неспроста — Ник пытался полностью её покорить, ведь он уже об этом сообщил. Но он не делал все те штуки альфы и не был настойчив, не прибегал к приёмчикам истинной пары и не вторгался в её личное пространство. Ник сделал для Шайи что-то милое и ничего не ждал в ответ. Он просто надеялся продемонстрировать свои слова действиями. Шайя знала, что Ник понятия не имеет, как мало значат для неё слова. Мейсон заваливал её множеством слов, говорил, какой особенной и красивой она была, и как он горд, что она его истинная пара. Он использовал все слова, которые Шайя хотела услышать, и, пользуясь её потребностью в связи, получал желаемое.

Только действия могли её сподвигнуть на то, чтобы хотя бы начать верить Нику. Но Шайе не хотелось, чтобы он совершал для неё поступки. Ей хотелось продолжать на него злиться и сохранить все причины держать его на расстоянии. Так что сейчас Шайя не была счастливым кроликом, зная, что этот большой, плохой, могущественный, частенько отдалённый альфа сосредоточился на том, чтобы её заполучить, и сделал для неё что-то значимое.

«Но он не сказал Кенту, что ты его пара, — напомнил внутренний голосок. — Он тобой не гордится».

— Ты злишься из-за того, что я тебе что-то приготовил? — спросил Ник, уловив смену её настроения. Он попытался всмотреться в выражение её лица, но Шайя упрямо смотрела в окно. Его волк напрягся, настроив на неё все органы чувств.

— Нет. Это мило. — И очень удобно, потому что Шайя была ужасным поваром, и, как правило, существовала на злаковых хлопьях, лапше и тако.

— Тогда почему ты на меня злишься?

Она сложила руки на груди.

— Я не злюсь.

— Злишься.

— Не злюсь. Я же сказала, то, что ты сделал — мило.

Тогда почему это прозвучало так, словно Шайя хотела вырвать его сердце и поработать над ним колотушкой?

— Ты злишься, потому что я сделал что-то милое?

— Нет.

— Тогда в чём проблема? — Шайя не ответила, лишь продолжила смотреть в окно. Волк зарычал от нетерпения. — Шай, мне нужна твоя помощь. Как я могу извиниться, если не знаю, что такого сделал?

— Мне не нужны твои извинения.

— Шай, скажи мне.

Властность и сила в её голосе заставили Шайю вздрогнуть, и прежде чем она осознала, уже выпалила правду:

— Ты не сказал Кенту, что я твоя истинная па… — Она замолкла, раздражённая на себя.

— И это тебя разозлило? — Ник не понимал женщин и, вероятно, никогда не поймёт. — Шай, у меня нет в этом опыта. В прошлом, когда я был с женщинами… Это не были отношения. Случайные связи. Давать какие-то заверения другой женщине считалось для меня предательством моей пары. Я знаю, что некоторые открыты к запечатлению, но я не такой. Я хотел найти тебя.

— Тогда, наверное, я для тебя большое разочарование, да?

Откинувшись назад, он спросил:

— Что?

— Всегда было очевидно, что ты не считал меня достаточно хорошей для себя и смотрел свысока. — Шайя дёрнулась вперёд, когда Ник резко свернул на обочину и затормозил. — Какого…

— А ну-ка повтори, — прорычал он.

— Да ладно, Ник, ты вёл себя так, словно меня не существует, словно я для тебя ничто. Но я вот понять не могу, почему тогда я для тебя была недостаточно хороша, а сейчас вдруг резко нужна тебе.

— Ты серьёзно так думаешь? — изумлённо спросил Ник. — Что я считаю тебя недостаточно хорошей? — Он откинулся на спинку кресла, чувствуя себя так, будто провалился в пропасть. — Господи, Шай.

— А зачем ещё тогда относиться ко мне с полным пренебрежением? — задала она риторический вопрос. А затем, когда продолжила, в её голосе не было злости, лишь усталость и печаль. — Я понимаю, что покорный статус моей волчицы — это проблема, но это не повод игнорировать меня так, как ты это делал. Это не повод доводить меня до отъезда. И сейчас, когда я наладила жизнь здесь и счастлива, ты вдруг появляешься со своим «прости, я передумал и оставил пост Альфы». Я не понимаю эту ситуацию

Ник вздохнул и потёр лицо. Он понятия не имел, почему она именно так расценила его действия. Дерьмо. Единственный способ довести до неё сложившуюся ситуацию — это всё рассказать; все причины, что удерживали его вдали от Шайи, даже если бы Ник предпочёл, чтобы она этого не знала. Он рискует получить от неё шанс из жалости. На самом деле, Шайя может посчитать, что он давит на жалость. Ник хотел заработать этот шанс, заработать её доверие. Но без правды они никуда не продвинутся.

— Нам нужно кое-что прояснить.

Несмотря на нежный тон Ника, его властность заставила Шайю мгновенно переключить на него всё внимание. Она не могла его проигнорировать, даже если бы захотела. Ник смотрел ей прямо в глаза, в его глазах виднелась злость. Шайя не знала, злится он на неё или на себя.

— Ты всё, о чём я когда-либо мечтал, и даже больше. Красивая, умная, независимая, преданная. У тебя есть нахальное, искромётное очарование, которое, как я считал, никогда меня не привлечёт. Если бы я считал, что ты для меня недостаточно хороша, что я могу от тебя отказаться, смогу без тебя жить, меня бы здесь не было. — Когда в голове начала разливаться знакомая боль, Ник едва не выругался вслух. Отлично. Только ещё одной мерзкой головной боли ему и не хватает сейчас. — Никогда больше так не думай. — Шайя понятия не имела, что на это сказать, поэтому промолчала. — Недавно умер мой двоюродный дед из другой стаи. — Увидев, что Шайя собирается произнести слова соболезнования, Ник приложил палец к её губам, желая закончить то, к чему вёл. — У него никогда не было пары. Он рассказывал, как в возрасте двадцати одного года чуть не запечатлелся. Причина того, что он так не сделал, в том, что дедушка хотел дождаться свою истинную пару. Он так её и не встретил. Многие уверены, что встретят свою истинную половинку, но не все встречают. Нам посчастливилось найти друг друга. Знаю, я облажался. Я хотел сказать, что приношу извинения за то, что причинил тебе боль. Серьёзно. Обещаю, что больше не буду так к тебе относиться. Честно. Сейчас, может, ты в это не поверишь, но со временем всё изменится. Ты моя, и я отказываюсь проживать без тебя свою жизнь.

Остаток дороги до дома они не разговаривали. Даже когда Ник припарковался за своим домом на колёсах, он открыл Шайе дверь и без лишних слов передал ей большой контейнер с едой. Он не выглядел сердитым на неё, но в его глазах читалась боль. И ещё какая-то боль… которую Шайя не понимала. Волчица завыла, желая утешить Ника. Он кивнул Шайе и жестом указал заходить в дом. Ей хотелось, чтобы он с ней поговорил, рассказал о боли, которую пытается скрыть. Но показывать своё беспокойство о нём плохая идея, так ведь? Поэтому Шайя проигнорировала волчицу и собственное беспокойство и просто сказала:

— Спасибо.

Когда боль в выражении лица усилилась, Шайя уже было собралась спросить, в чём дело, но тут появился Деррен. Язык его тела выражал поддержку и защиту, и когда он посмотрел на Шайю, в его глазах снова отразилось разочарование.

Деррен повернулся к Нику и указал на дом на колёсах.

— Сыграем партию покера?

Ник быстро понял, что Деррен — который никогда ничего не пропускал, — распознал, что у него одна из тех жутких головных болей, и хотел завести его внутрь, чтобы Ник принял болеутоляющие. Ника не было нужны уговаривать. Не тогда, когда в глазах всё потемнело.

— Конечно.

Он снова указал Шайе жестом зайти в дом, не намереваясь двигаться с места, пока она не окажется в безопасности дома. Затем, услышав звук подъезжающей машины, он глянул в сторону шума… и напрягся.

— О, да ты прикалываешься надо мной.

Сбитая с толку, Шайя бросила взгляд на Шевроле и спросила:

— Что?

Деррен поморщился, привлекая внимание обоих.

— Да уж, не думал, что она действительно приедет.

Ник повернулся к нему.

— Ты знал, что она приедет? Знал и не подумал мне об этом рассказать?

— Кто? — потребовала Шайя.

Ник повернулся к Шайе и вздохнул.

— Моя мать.

— Она мне недавно звонила, — сказал Деррен. — Она хотела знать как у тебя дела и что у вас с Шайей происходит. Насколько мне известно, о личной жизни ты не распространяешься, поэтому я довольно расплывчато отвечал на вопросы. Очевидно, не самое мудрое решение.

Да уж, явно. Потому что она сама приехала выяснить ответы. Ник выругался.

— А что в этом плохого? — спросила Шайя. — Вы, парни, не ладите?

— Дело не в этом. Я приехал в Аризону, чтобы найти тебя, уладить между нами отношения и сделать тебя своей парой. Мне хотелось сделать это без лишних глаз, но, похоже, никто нас в покое не собирается оставить. — И мать точно заставить его рассказать всю правду Шайе, когда узнает, что он это ещё не сделал. Она, наверное, и проговорится сейчас о чём-нибудь, считая, что Шайя уже в курсе. Ник не мог этого допустить. — Детка, почему бы тебе не зайти в дом. Я обо всём позабочусь.

— Ты не хочешь, чтобы я познакомилась с твоей мамой? — Вообще-то, Шайя не хотела проводить это «знакомство с родителями», особенно, учитывая ситуацию между ней и Ником, но её всё равно ранило его поведение. Видя неуверенность в её глазах и зная, что Шайя, скорее всего, ещё боится, что он считает её недостаточно хорошей для себя, что он её стесняется, Ник зарычал.

— А теперь мне хочется тебя укусить. — Волк ощущал то же самое. — Я просто не хочу, чтобы в нашу ситуацию кто-то вмешивался. Она считает, что статус моей матери даёт ей право это делать.

Послышался стук каблучков, а затем Кэти Акстон бросилась на шею Ника и расцеловала его в обе щёки.

— Деррен заверил, что ты в порядке, но мне нужно было самой удостовериться. — Кэти повернулась к Шайе и широко улыбнулась. — Ты, должно быть, Шайя. — Она обняла девушку так крепко, что та перестала дышать. — Я Кэти, мама Ника. Я знала, что ты окажешься красавицей. И я знаю, что ты понимаешь причины его отчуждённости.

Последнее предложение больше походило на вопрос, поэтому Шайя кивнула маленькой брюнетке с зелёными глазами Ника. Болтливая, ласковая женщина так отличалась от её матери.

— Рада с вами познакомиться. — Хотя было неловко, учитывая обстоятельства.

— За мной сестра Ника, Рони, и целительница нашей стаи Амбер.

Видя только одну женщину, Шайя нахмурилась. Ник наклонился и погладил изящную тёмно-серую волчицу, что-то нежно проворковал и прошептал. Прежде чем Шайя спросила, кто есть кто, высокая женщина с фиолетовыми волосами кошачьей походкой вышла из-за Кэти и обняла Шайю.

— Привет. Ты, должно быть, Шайя. — Она отстранилась. — Я Амбер… хорошая подруга Ника. Его мама немного мне о тебе рассказала. По её словам, ты слишком идеальна для него.

Она взглянула на Шайю почти с обожанием… но в её глазах виднелось что-то ещё. То, что Шайю удивило. Ревность. Так-так-так, целительница стаи имела на Ника виды. Волчице Шайи это совсем не нравилось.

Когда взгляд Амбер опустился на шею Шайи, выражение лица стало мрачным. Она взглянула на Ника.

— Ты не поставил на ней метку?

— Когда Шайя будет готова, я поставлю. — Не намереваясь углубляться в эту тему, Ник притянул Шайю за руку к себе и та села на корточки. — Шай, это Рони, моя сестра. Рони, это Шайя, моя пара.

Тёмно-серая волчица какое-то время изучала Шайю, а затем протянула ей лапу. Шайя, поняв жест, её пожала.

— Не думай, что она невежа из-за того, что не познакомилась с тобой в человеческом обличье. Рони много времени проводит волчицей, — объяснил Ник, тяжело сглотнув. Он подозревал, что Рони проводит много времени в облике волчице не из-за попытки изнасилования, а из-за того, что её брат у неё на глазах безжалостно разорвал людей на части. Она и так испугалась, что на неё напали, а Ник усугубил этот страх, хотя и защищал её. Он презирал себя за то, что ей сделал. Ноздри Рони затрепетали, и она посмотрела Нику за спину. Ник тут же услышал голос Деррена.

— Привет, Рони.

Волчица подошла к нему. Эти двое явно были хорошими друзьями.

— Рада тебя видеть! — произнесла Амбер, когда Ник поднялся. Она обняла его прежде, чем он смог этому воспрепятствовать. В отличие от него, она любила прикосновения. Отстранив её от себя, Ник отодвинул Амбер за плечи и просто кивнул. Позволять другой женщине прикасаться к нему, было суицидом, когда его пара была рядом, и от неё волнами накатывало раздражение.

Ник передал ключи Деррену.

— Гм… можете подождать в доме на колёсах, пока я желаю спокойной ночи Шайе.

Мать и Амбер уставились на Ника с любопытством, очевидно недоумевая, почему она с ними не идёт. Если бы не тот факт, что Ник не предупредил мать о том, что он ещё ничего Шайе не рассказал, и она могла что-то выболтать, он бы пригласил Шайю в свой дом на колёсах. Ник сомневался, что она бы приняла приглашение, но всё равно бы спросил. Казалось, и Кэти, и Амбер собираются как-то прокомментировать ситуацию, но Ник приподнял бровь, и женщины последовали за Дерреном, и Рони засеменила за ними.

— О, Рони, внутри Брюс… не гоняй его больше, — крикнул Ник, хотя не был уверен, что сестрёнка его слышала.

Повернувшись к Шайе, Ник медленно сократил между ними расстояние, ухватил её за подбородок и провёл большим пальцем по губам.

— Я сделаю так, что завтра они уже уедут. Но сегодня… Сегодня мне придётся позволить им разместиться в доме на колёсах. — И это очень-очень плохо, потому что одна из женщин не являлась Нику родственницей и тоже не состояла в паре. — Я не могу отправить их обратно. Моя мама с места не сдвинется, пока я ей всё не расскажу.

— Всё в порядке, — солгала Шайя. Как всё могло быть в порядке, если она знала, что доминантная волчица, которая сейчас в доме на колёсах, хочет Ника? Сейчас Шайю охватило примитивное желание прикоснуться к нему, оставить запах — что-то, что будет держать другую женщину подальше. Обычно, эти примитивные инстинкты оборотня не были для Шайи настолько сильными, но этот был просто яростным. Её волчица требовала этого.

«Но я его не хочу», — уговаривала себя Шайя. Однако, как и в присутствии Пейсли, такой аргумент не действовал, когда дело касалось того, что другие женщины хотят Ника. Боже, она чертовски сильно запуталась и ей это совсем не нравилось.

И, тем не менее, Шайя попыталась говорить бесстрастно.

— Ты не должен мне ничего объяснять. Что ты делаешь и с кем твоё де… — Шайя изумлённо ахнула, когда Ник яростно накинулся на её губы и скользнул языком в рот. Поцелуй был жёстким, глубоким, умопомрачительным — не наказание, а привлечение полного её внимания. Сработало. Шайя говорила себе отстраниться, но не могла. Не тогда, когда её охватили желания истинной пары, неуверенность и сомнения. Контакт с истинной парой успокоил её и убедил. Когда Ник чуть отстранился и прикусил её губу, Шайя снова ахнула.

— Что я тебе говорил несколько минут назад, а? Ты всё, что я хочу. Всё. Буду предельно ясен: всё, что касается тебя — моё дело, как и всё, что касается меня — твоё дело. И я объясню, что позволю им и Деррену спать в моём доме на колёсах, а сам буду спать в его внедорожнике.

— Я просто говорила… Подожди, что?

— Ты серьёзно думала, что я буду спать в доме на колёсах с женщиной без пары, зная, что тебе это не понравится? — Если бы она позволила самцу без пары ночевать в её доме, Ник бы дико разозлился.

— Тебе не стоит этого делать. Ты не должен. Это глупо и…

— Даёт тебе успокоение… Признайся.

Хорошо, да, она немного расслабилась. Волчица тоже, хотя по-прежнему желала укусить Амбер. Но Шайе не нравилась идея, что Нику придётся всю ночь провести в машине.

— Правда, не стоит.

— Стоит.

— Но… тебе будет неудобно.

Он тихо рассмеялся.

— Шай, я был в колонии для несовершеннолетних… Я спал в местах и похуже. — Он облизнул её нижнюю губу. — Ощущая твой вкус и твой запах, я буду спать лучше.

Её запах покрывал Ника… Волчица это чувствовала. Шайя расслабилась ещё больше. Удивив её, Ник резко развернул Шайю и шлёпнул по заднице, подталкивая в сторону дома.

— Эй!

— Иди. И съешь всё, что я приготовил.

Улыбнувшись её хмурой мордашке, Ник не сводил с Шайи взгляда, пока она не вошла в дом.

И в этот момент голова матери появилась в дверном проёме дома на колёсах.

— Ник, а чего это Деррен говорит, что ты ничего Шайе не рассказал?

Началось.