Искра долго смотрела на него и молчала. Они находились в ситуации ничьей, и он только что сделал последний ход. Теперь ее ход.

Она принялась вставать, но Ян покачал головой.

– Уж ты-то должна знать, – сказал он.

Искра опустилась обратно на пол. Она не двигалась, ни на секунду. Упрямая девчонка, он знал, что она хочет этого так же, как и он. И она знала, что он знает, поэтому она не торопилась подчиняться.

Но и он особенно не возражал. Он мог подождать. К счастью, ему не пришлось долго ждать. Девушка медленно наклонилась вперед и встала на руки и колени. Она проползла четыре фута от стены до конца кровати. Каждый его мускул напрягся при виде того, как эта неукротимая женщина стоит перед ним на коленях. Его грудь начала вздыматься чаще и его бросило в жар, когда она встала на колени между его ног. А ведь она еще не коснулась его.

В этот раз он заставил ее ждать, заставил ее сидеть, пока не взял ее за подбородок и не повернул ее лицо влево, а потом, наконец, посмотрел ей в глаза.

– Такая красивая, – прошептал он. – Мне нравится пирсинг в носу. – Он шлепнул ее по кончику носа, заставив улыбнуться.

– Спасибо, – поблагодарила она. Без сарказма. Без дерзости. Она положила голову ему на бедро, и он не мог не почувствовать, что она находится именно там, где и должна быть.

– Мне нравится, как выглядят твои волосы после того, как ты снимаешь маску для сварки. Иногда ты специально делаешь их такими. Но мне больше нравится, когда твои волосы взъерошены, потому что ты вспотела, и они в беспорядке. Кажется, будто тебя трахали, долго и жестко. Мне нравится этот образ.

– Как меня трахают долго и жестко?

– Я. Трахаю тебя. Долго и жестко, – поправил он.

– Мне тоже нравится этот образ.

Держа за подбородок, он обводил пальцем контур ее губ. У нее были полные, мягкие привлекательные губы, которые любой мужчина мечтал бы увидеть обернутыми вокруг своего члена утром, днем и вечером. В их первую и единственную ночь вместе он заставил ее сосать его член, как только они вошли в его квартиру в Перл Дистрикт. Он оперся спиной на входную дверь, запустил руки в ее волосы, а член в горло. И весь Портленд открылся перед ним в окне, которое выходило на реку Колумбия. Казалось, что они дают представление для всего города. И это шоу было чертовски замечательным.

Ян протолкнул палец ей в рот и коснулся подушечкой языка.

– Я помню этот рот, – тихо произнес он. – Я помню, как ощущал его на своем члене. Я помню, как этот язык ласкал меня. Ты хотела этого даже больше меня. Мне даже не пришлось тебя упрашивать сесть на колени. Я поцеловал тебя, прошептал «соси» тебе на ухо, и ты так быстро оказалась на коленях, что я подумал, ты увидела кого-то с ружьем в окне.

Она не могла рассмеяться, потому что его палец прижимал ее язык, но он почувствовал, как ее тело сотрясается от смеха.

– Ты застонала, когда я положил руку тебе на затылок, – продолжал он, слегка трахая ее рот пальцем. – У меня никогда не было женщины, которая стонала от удовольствия, когда опускалась передо мной. Но ты стонала. Тогда я понял, что мы с тобой поладим, да?

Она закрыла глаза и кивнула. Ее темные ресницы, тяжелые и пышные от черной туши и подводки, дрожали на щеках. Раздался ее тихий стон.

– Ты хочешь меня, – промурлыкал Ян. – Ты хочешь мой член.

Она снова кивнула, закрыв глаза. Он снова ударил ее пальцем по языку. Нежный и мокрый, и теплый, он нуждался в ее языке.

– Соси, – сказал он. – Но я не хочу кончать. Я оставлю это на потом.

Он убрал палец у нее изо рта и откинулся на кровать. Искра не медлила ни секунды, как и он не ждал от нее промедления. Ловкими проворными пальцами она расстегнула пуговицу на его джинсах, затем осторожно расстегнула молнию и подняла футболку, чтобы оставить долгий жаркий поцелуй на животе. Ян обхватил ее бедра ногами, словно в ловушку.

Мужчина не мог позволить себе издать ни звука, когда она вложила его член себе в рот. Он заставит ее постараться, прежде чем наградить. О, но как же ему хотелось рычать, когда она принимала его глубоко в свой горячий ротик. Он думал об этом тысячу раз с той самой ночи. Ему снились сны об этом, и он просыпался в возбуждении. Однажды, когда ему снова приснилось, что Искра делает ему минет, он даже кончил во сне, чего с ним не случалось с самой юности. Он вцепился пальцами в простыни, чтобы сдержаться и не кончить ей прямо в рот. Шесть месяцев он страдал, мечтая снова это испытать. Шесть месяцев – довольно долгий срок между двумя самыми сексуальными минетами в его жизни.

Искра ласкала его, сосала точно так же, как и в прошлый раз. Казалось, она в особенном восторге от его живота и линии нижних ребер, которые она щекотала и обводила пальцами. Она любила его тело, и он знал об этом, потому что той ночью она показала это не только на словах, но и каждым своим жадным прикосновением. Он прижимал ее к кровати, держа за запястья, а она обижалась, потому что не могла до него дотронуться. Восемь толстых дюймов его члена внутри нее, а ей было мало. Он засмеялся и назвал ее жадной. Она сказала: «Со мной все или ничего, Ян. Дай мне все». Боже, он хотел отдать ей все. Но вместо этого он ничего ей не дал и горько об этом пожалел.

Больше никаких сожалений. Не после сегодняшней ночи.

Ян потихоньку поднимал бедра, двигаясь у нее во рту. Все, что было у него ниже пояса, было так напряжено, что могло лопнуть, как струна. Он оперся на локти, чтобы снизить напряжение, но девушка не отступала, снова и снова притягивая его к своему ротику, сосала сильнее, ласкала сильнее. Каждый раз, когда она стонала, он чувствовал, как его телу передаются вибрации, исходившие из нее.

Жаркий румянец залил его грудь. Казалось, в комнате очень жарко. Кровь прилила к его лицу. Комната поплыла, он смотрел на потолок, туда, где северная стена соединялась с южной в треугольнике. Ошеломленный от желания, он посмотрел с высоты своего роста на Искру и увидел, как ее рот двигается по его члену, а лицо выражает блаженство. Ошибка. Большая ошибка.

– Стоп, – выпалил Ян.

Девушка тут же остановилась и отстранилась. Ян медленно выпрямился и пару минут дышал, чтобы снова быть в состоянии мыслить ясно. Его горло пересохло из-за тщательных выдохов.

– Ты почти заставила меня кончить, – признался он.

– О, нет, – сказала она. – Как ужасно.

– Это ужасно, и я не думаю, что ты сожалеешь так, как тебе следовало бы.

– Немного неприлично с моей стороны, – согласилась девушка, встретившись с ним глазами, прежде чем снова опустить их. – Ты попросил меня не дать тебе кончить, а я продолжала, хотя знала, что ты совсем близко. Но мне было так приятно снова ощущать тебя у себя во рту. Прости.

– Ты прощена. – Он убрал упрямый локон рыжих волос с ее лба. Ее волосы были около четырех дюймов длиной и нежные как шелк. Иногда она пользовалась гелем и укладывала их в стиле панк-звезды. Сегодня они были зачесаны назад, из-за чего она выглядела более невинной, чем женщина, которая сосала член. Он никогда никому не расскажет, что в Искре есть эта сторона сабмиссива, что ее заводит быть в подчинении мужчины-доминанта. И она никому не расскажет, что его это заводит не меньше, чем ее. Это останется между ними. Их грязный маленький секрет.

– Что мне теперь с тобой делать? – принялся вслух рассуждать он, обхватив ладонями ее шею и нажав пальцами на горло. Не сильно, определенно точно не настолько, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы она почувствовала его прикосновение в самых уязвимых местах. Ее голова немного запрокинулась, ресницы трепетали. Никогда она не казалась ему краше, чем сейчас, сидя перед ним на коленях, ставшая его сексуальной собственностью, пусть даже всего на одну ночь.

– Трахни меня, – попросила она.

– Так и думал, что ты это скажешь. Одна проблемка – ты одета.

– Я могу ее решить.

– Решай. Хотел бы посмотреть на решение.

– Могу я встать? – спросила она.

– Сейчас да. Но потом ты снова будешь на коленях.

– Будем считать, ты меня предупредил.

Она встала и стянула свою футболку, бросив ее на пол у его ног. Под футболкой был черный шелковый бюстгальтер, который она носила под белой рубашкой, что тоже сводило его с ума. Бюстгальтер слетел через секунду и приземлился рядом с футболкой. Ее соски уже затвердели и потемнели от желания. Он захватил губами один из них, а она положила руки ему на плечи, чтобы удержать равновесие, стягивая обувь.

Как только он коснулся ее соска, она замерла, позволяя ему сосать ее так же, как это делала она. Он держал ее за бедра и обводил языком сосок вокруг ареолы, потом зажимал его губами и втягивал. Она удовлетворенно вздохнула и обняла руками его плечи, притягивая к себе. Он взял в руки обе ее груди и слегка сжал их, сначала аккуратно, потом жестче. Она изогнула спину навстречу его ладоням. От нее тепло пахло возбуждением и детским маслом, необыкновенное сочетание, заставившее его зарыться лицом в ложбинку между грудей и глубоко вдыхать этот запах.

Она поцеловала его в макушку.

Он почувствовал нежное, как прикосновение бабочки, касание, но в то же время оно было таким сильным, будто нежность ударила его со всей силы.

– Ты больше ни с кем так себя не ведешь, да? – спросила она так тихо, что ее почти не было слышно.

– Только с тобой, – сказал он. – Я даже не знал, что хочу так, пока не встретил тебя. Пока ты не сказала мне, как тебе это нравится.

– Ты знал. Просто не хотел себе признаваться.

– Это немного пугает меня, – признался он в том, о чем не каждый мужчина скажет женщине, особенно той, чье хорошее мнение о нем важнее всего. Она выпустила его внутреннего зверя на волю с той самой ночи, и он не мог загнать его обратно.

– Не бойся, – попросила она. – Я буду защищать тебя.

Их взгляды встретились, и девушка погладила его щеку костяшками пальцев. Ее лицо выражало восхищение. Если бы он не знал ее достаточно хорошо, то подумал бы, что это любовь.

Он снова вернулся к соску, посасывая жестче, одновременно стягивая ее джинсы и трусики. Она сделала шаг назад, скинула их с коленей на пол, он пробежал ладонями по ее спине, исследуя нежную кожу кончиками пальцев. Она изогнула спину навстречу его губам и вцепилась в его футболку пальцами. Не предупреждая ее, он остановился и встал. Он встал позади нее и подтолкнул ее вперед, наклоняя над кроватью. Коленями он развел ей ноги и оставил так стоять, раскрытую для него.

– Ты мокрая? – спросил он, положив руку ей на бедро и поглаживая обнаженные бедра и роскошную попку.

– Я могу ответить на этот вопрос вопросом.

– Каким?

– Ты со мной в этой комнате?

– Значит, да, – засмеялся Ян. И все же... ничто не мешало ему выяснить это самому, собственноручно. Он коснулся ее половых губ и понял, что они горячие и набухшие. Он ласково подразнил их легким прикосновением, затем развел их в стороны и посмотрел в щелку. Он пробежал пальцев вокруг, ощущая ее влажность, скольжение, жар и готовность для него.

– Пожалуйста, Ян, – сказала она. Искра закрыла лицо руками, лежа на подушке, но он все равно слышал нотки отчаяния в ее громком и ясном голосе.

– Пожалуйста, что? – спросил он. – Пожалуйста, что? – Он протолкнул два пальца глубоко внутрь. От звука, который она издала, зашатались балки. Он хотел услышать его снова, поэтому развел пальцы внутри, открывая ее шире. И снова она издала этот звук – смесь стона и рыка. Он повторил свое движение, чувствуя, как сжимаются и разжимаются внутренние мышцы, когда он касался ее чувствительных точек. Он протолкнул пальцы как можно дальше, заставляя ее чувствовать его глубоко внутри себя, заставляя ее чувствовать то, что можно чувствовать только с ним, так, что если даже она и уйдет от него, убежит от него и всего этого, что бы это ни было, она будет помнить о том, как он заставлял ее себя чувствовать, и она вернется к нему за тем, чтобы снова и снова это чувствовать, потому что он один может ей это дать.

Девушка тихо захныкала, когда он погрузил в нее третий и четвертый пальцы. Он ощущал, как ее мышцы сжимаются и разжимаются вокруг его руки.

– Ян...

– Скажи мне, чего ты хочешь.

– Мне нужно кончить так сильно, что мне больно.

– Тебе нужен мой член. – Не вопрос, а констатация факта. Она не стала спорить.

– Да.

– Мне нравится, когда мой член так сильно нужен тебе. Но если я дам его тебе, тогда ты больше не захочешь его, когда я закончу.

– Могу тебя заверить, я всегда буду его хотеть.

Он взял член и прижал к ее влажному лону, но не стал входить. Это было бы слишком просто для нее, слишком быстро дать ей то, чего она желала. Вместо этого он просто позволил ей чувствовать его. Она выгнула бедра ему навстречу, и он закатил глаза в приступе неожиданного электрического наслаждения, которое охватило его член и пронеслось по всему позвоночнику. Он почти потерял контроль и готов был погрузить в нее все свои восемь дюймов здесь и сейчас.

– Ты заставляешь меня делать очень плохие вещи с тобой, – сказал он.

Она тихо рассмеялась, успокаивающе. Он чуть не кончил от одного этого звука.

– Хорошо.

– Ты плохо на меня влияешь, – продолжил он, потирая членом ее половые губы.

– О, нет. А что, если твой папочка скажет, что нам больше нельзя играть вместе?

– В мире есть вещи похуже, чем быть сиротой.

Когда она попыталась рассмеяться, Ян остановил ее, снова погрузив в нее пальцы. Смех перерос в хрип. Она спрятала лицо в ладонях и тихо стонала, пока он погружался в нее. Он не могу ею насытиться. Он высунул пальцы и облизал с них влагу. На вкус она оказалась горькой и сладкой одновременно, и Ян знал, что скоро погрузит в нее свой язык и попробует каждую каплю на вкус.

Но сначала нужно ее трахнуть, иначе они оба умрут от желания.

Он оставил ее, наклонившуюся над кроватью, чтобы вытащить презервативы из ящика прикроватного столика.

– Наручники ты тоже там хранишь? – спросила Искра.

– Нет. А стоит?

– Просто пытаюсь понять, что подарить тебе на Ханукку.

Ян подошел к ней, положил руки ниже талии и заскользил вдоль позвоночника к шее и обратно.

Мужчина стянул свою футболку и стащил джинсы, бросив их в угол комнаты, где, как он надеялся, они останутся на всю ночь. Лучше даже на весь год.

Он натянул презерватив и снова раскрыл ее пальцами. Она снова подалась навстречу его рукам, сигнализируя, как сильно хочет его. Будто он об этом не знал.

– Полезай на кровать, – скомандовал он. – Но оставайся на животе.

Она сделала, как он потребовал, и легла ничком на черные простыни. Он схватил свою самую плотную подушку и, подняв ее за бедра, подложил подушку.

– Удобно? – спросил он.

– Очень.

– Хорошо. Оставайся в этом положении. Тебе придется надолго там остаться.

Ему нравилось, что он мог говорить ей такие вещи без страха напугать или обидеть. Он был шокирован тем, как легко это понял, когда она рассказала ему о том, что ей нравится, но еще больше он был шокирован тем, как сильно скучал по ней, когда она ушла.

Когда она встала перед ним в этой позе, открывшись ему, выгнув спину в готовности, он медленно вошел в нее, по дюйму за раз. Он не пытался дразнить ее, хотел лишь не торопиться, смакуя каждую секунду погружения в нее впервые после той самой ночи, той дикой ночи, той идеальной ночи. Он вздохнул с нескрываемым удовольствием, заполнив ее. Искра застонала, когда он погрузился глубже, и он хотел бы слушать этот стон всю свою жизнь. Он наклонился вперед, прижал ее плечами и начал двигаться. Она была такой горячей и нежной, такой нежной и податливой, что ему казалось, будто его член запечатался у нее в теле, погрузился и застрял.

– Скажи, что чувствуешь, – сказал он.

– Мне очень хорошо.

– Ты могла бы сказать и получше. Я задал конкретный вопрос.

– Ты толстый, – выдохнула она.

– Грубо. – Он игриво шлепнул ее по попке, и она визгнула от боли.

– Твой член толстый, – исправилась она.

– Я понял, что ты имела в виду. Просто мне нужен был повод тебя шлепнуть. Не то, чтобы я нуждаюсь в поводах.

– Никогда.

– Продолжай. Становится интересно, – сказал он. Мой член твердый и...

– Он растягивает меня, когда оказывается внутри. – Она повернула голову в сторону, чтобы он мог видеть ее лицо и лучше слышать. – Почти как боль, но не настоящая боль. Остро, как боль, интенсивно, как боль, но не больно. Противоположно боли.

– Завораживает. И...

Она улыбнулась, и мужчина мог сказать, что она получает от игры столько же удовольствия, что и он. Именно так она объяснила то, что они вели себя словно подростки той ночью в лифте, пока поднимались в его квартиру.

«Поиграй со мной, Ян. Вот правила. Ты говоришь мне, что хочешь, чтобы я сделала или сказала, и я сделаю это и скажу это».

«Это игра?» – спросил он. – «Как понять, кто выиграл?»

Она ответила самой сексуальной улыбкой, которую он видел. «Это самая приятная часть игры. Если мы оба играем, мы оба выигрываем».

– Моя киска хочет вытолкнуть его, когда ты начинаешь входить. Я чувствую, как сжимаются мышцы, поэтому мне нужно дышать, чтобы удержаться и не вытолкнуть. Но когда ты полностью во мне, мои мышцы пытаются тебя удержать.

– Я чувствую это, – сказал он, медленно двигаясь внутри нее, пока они разговаривали. Просто слышать, как она рассказывает о его члене, уже почти доводило его до оргазма. Но он сжал ее крепкие плечи, сделал пару вдохов и сосредоточился на ней.

– Тебе хорошо? – спросила она.

– Когда твоя киска держит мой член? Да, можно сказать, хорошо.

Она снова улыбнулась. Он влюблялся в эту улыбку. Заставлять ее так улыбаться было почти так же сексуально, как и слышать ее разговоры о его члене.

– Я рада, что твоему члену хорошо. Я хочу, чтобы мое тело принесло тебе радость. Твое дарит мне радость. И разрядку.

– Разрядку?

– Твой член во мне впервые спустя шесть месяцев? Я бы сказала «охренительно серьезная разрядка», чтобы объяснить. Знаешь это чувство, когда стоял почти восемь часов, и твои ноги гудят, и спина устала, и стопы горят, а потом ты падаешь в самое удобное кожаное кресло в мире и рычишь от удовольствия, потому что, наконец, сидишь?

– Я знаю это чувство.

– Ну, вот то же самое, только внутри моей вагины.

Ян рассмеялся. Искра была жесткой, и ее непросто было впечатлить, но, черт возьми, она знала, как сделать парню комплимент.

– Ты скучала по этому. – Он закончил предложение долгим глубоким толчком.

– Каждый день, – вздохнула она. – Каждый день и каждую ночь.

Ян наклонился вперед и поцеловал ее между лопатками. Ему нравилось трахать ее, когда она лежала на животе и не только потому, что он чувствовал себя доминантом в этой позиции, а еще потому что ее спина была такой красивой. У нее была татуировка на всю спину, от плеч до бедер в виде ночного неба с луной, звездами и созвездием Ориона. Это была искусная работа, милая до простоты, странная в переходе цвета. На спине Искры небо было ее бледной кожей, а звезды были черными, и никак иначе.

– Ян... – вздохнула она, когда он поцеловал ее в шею. Ему нравились ее короткие волосы, нравилось, что он мог так легко добраться до шеи и мочек ушей. Ее запах был манящим, вкус опьяняющим. Он был так возбужден, что ему стало больно от бедер до самого живота. Напряжение было невыносимым, но он терпел, потому что не хотел отпускать этот момент. Он был тверд как скала внутри нее и мог кончить в любую секунду. Но он сдерживал себя, ждал, желая оставаться внутри нее так долго, как мог. Он оседлал ее, положив руки ей на спину, чтобы удержать равновесие, пока входил в нее толчками. Она вся промокла. Он мог слышать это, чувствовать. Подушка под ней стала влажной. Он будет спать на этой подушке, только чтобы вдыхать ее запах.

– Как ты хочешь? – спросил он ее.

– Ты знаешь, как, – тихо ответила она. Он знал и был более чем счастлив покориться. Когда мышцы его таза напряглись и его член затвердел до боли, он вышел из нее, стянул презерватив и бросил его. Левой рукой придерживая ее за бедро, он помог себе правой. Он двигал рукой быстрее и быстрее, напряжение достигло апогея. И он, наконец... он дал себе кончить.

Он кончил со стоном ей на спину, его окатила волна удовольствия, он задыхался. После последнего спазма он опустился на руки и колени, опустив голову и восстанавливая дыхание. Когда зрение восстановилось, он посмотрел вниз и увидел, какой красивой была ее спина, которую он только что пометил.

– Я добавил немного к твоим украшениям.

– Мое ночное небо теперь похоже на Млечный Путь?

– Какая ты грубая, – сказал он, смеясь.

– Ты же знаешь, что тебе это нравится.

– Да. Перевернись.

– Я испачкаю простыни.

– Делай, как тебе говорят, – приказал он, снова шлепая ее по попке. Она сразу же подчинилась, повернувшись на спину. Он наклонился и стал целовать ее соски. Она выгнулась, прижавшись к нему, и он припал к ее груди, пальцами нащупав клитор. Его было легко найти не только потому, что ее киска была набухшей, а потому что у нее там был пирсинг. Он нежно потянул за колечко, и Искры застонала от удовольствия, выдохнув его имя. Он потирал влажной узелок ее плоти медленными кругами, посасывая ее грудь. Этот узелок затвердел и пульсировал, и он не мог сдержаться и наклонился, чтобы лизнуть ее между ног. Добраться до желаемого места заняло всего несколько секунд. Ее бедра оторвались от кровати, и она кончила, громко крикнув. Ян прокладывал дорожку из поцелуев от бедер, живота к грудям.

– Ты кончила? – спросил он.

Она кивнула.

– Сделай вдох. Ты это заслужила. Я продолжу игру.

Она снова кивнула, еле заметно улыбаясь. Она обожала то, как он берет ее тело. Шесть месяцев назад она сказала: «Пользуйся моим телом и всеми моими дырочками, как хочешь». И эти слова до сих пор звенели у него в ушах.

Он осторожно опустился над ее животом и сел ей на бедра. Он взял ее груди в руки и массировал их, сжимал их, ласкал и поднимал, пока она приходила в себя, лежа с закрытыми глазами.

– Тебе понравилось, – заявил он.

– Ты знаешь, что мне понравилось.

– Так что мне теперь делать? Столько вариантов. Я мог бы снова тебя трахнуть, сделать куни, заставить тебя сделать мне минет... Я открыт для предложений.

– Вчера ты обещал мне ужин и пиво, – вспомнила она. – И я не получила ничего из этого, а ты только что трахнул меня в час ужина.

– Ну вот, как всегда. Как всегда, – заметил он, вздохнув, слез с нее и поднял джинсы с пола. Как только она сказала об ужине, его живот напомнил ему о том, что он давно не ел. – Все, о чем вы, женщины, думаете – это еда и пиво. А как же мои потребности, Искра?

– Какие?

– Пиво и еда, – ответил он. сюда

– Есть, босс. – Она слезла с кровати, подмигнув и улыбнувшись этому приказу. – Ты угощаешь, да?

– Я могу ответить вопросом на этот вопрос. – Он остановился, чтобы поцеловать ее в губы, потому что не было ничего сексуальнее, чем целовать красивую обнаженную женщину, которая только что выбралась из его постели.

– Какой вопрос?

– Ты мне потом дашь? – спросил он.

Она улыбнулась.

– С тебя ужин, – сказала она.