В эту трагическую ночь, 22-го августа 1944 года, оборвалась жизнь Тани Макаровой и Веры Белик.

Полк получил задание нанести удар по вражеским укреплениям в районе города Остроленка. Экипаж Макаровой — Белик стартовал первым. Несмотря на сильный обстрел, они точно сбросили бомбы на цель, вырвались из лучей прожекторов, пересекли линию фронта и взяли курс на аэродром. И тут внезапно их атаковал «Мессершмитт-109». Прямое попадание снаряда в бензобак — самолёт вспыхнул, как факел. Поблизости находились экипажи Надежды Поповой — Жени Гламаздиной и Раи Ароновой — Ани Волосюк. Они рассказали, что охваченный огнём «По-2» резко взмыл вверх. Макарова пыталась сбить пламя, но безуспешно.

В эту ночь Таня должна была «вывезти» в первый ознакомительный боевой вылет штурмана-новичка Аню Волосюк. А Веру Белик назначили штурманом к Рае Ароновой. Обычная перестановка, экипажу «блондинки» и прежде приходилось разлучаться на время, но почему-то в этот раз подруги запротестовали. Серафима Амосова, пожав плечами, отменила прежнее распоряжение. Новенькую «вывезла» Рая Аронова.

Утром Рачкевич привезла на автомашине обгоревшие тела девушек. Опознали их лишь по орденам…

Похоронили неразлучных подруг в парке, под старым тополем, с воинскими почестями. В последний путь их провожала вся дивизия.

— У Тани и Веры было предчувствие, что одна из них должна погибнуть, — всхлипывая, сказала Валя, когда мы улеглись на свои соломенные перины. — И решили не разлучаться, чтобы погибнуть вместе. Мне девочки сказали.

Я не стала спорить со штурманом. Возможно, так оно и было. В те дни каждая из нас предчувствовала: кто-то погибнет. Немецкие истребители ожесточённо охотились за «По-2», и все мы понимали, чем это кончится. Вслух, конечно, на эту тему не говорил никто, но все ждали несчастья. Везенье не могло длиться бесконечно, война есть война. Погиб один из лучших экипажей. На счету Тани Макаровой было 760 боевых вылетов, на счету Веры Велик — 700.

Впервые мы похоронили своих подруг в чужой земле.

Говорят, перед мысленным взором умирающего в последние мгновения проносится вся его жизнь. Так ли это, никто, конечно, не знает. Но когда я услышала о гибели Макаровой и Велик, у меня перед глазами действительно промелькнуло нечто подобное: родились две девочки, росли вдали друг от друга, одна в Москве, другая в Керчи, учились, радовались солнцу, любили, встретились, подружились. Так ясно виделись их улыбки, звучали негромкие, мягкие голоса. Первая моя встреча с ними в станице Ассиновская. Полёты с Верой, совместная боевая жизнь на Кубани, в Пересыпи, в Крыму…

А это было совсем недавно, в Белоруссии, утром, перед восходом солнца. Они идут, весело переговариваясь, к самолёту. Весь полк наблюдает за ними: девушки получили опасное задание — сбросить бомбы на лес, в котором укрылся отряд гитлеровцев. Над этим лесом был обстрелян из зенитного крупнокалиберного пулемёта связной самолёт, летевший к нам из штаба дивизии. Когда он приземлился, мы обнаружили в передней кабине раненого лётчика, в задней — мёртвого штурмана.

Голубой, освещённый лучами солнца «По-2» достиг зловещего леса. Высота не более 400 метров. Мы видим, как огненная трасса прошила самолёт от пропеллера до хвоста, как падают бомбы. «По-2» заваливается на крыло, стремительно несётся к земле. Выровнялся над самыми верхушками деревьев и вскоре приземлился возле нас — как всегда, красиво. И две подруги, словно бессмертные, вечно юные богини, лёгкой походкой идут навстречу командиру полка. А немцы выходят из леса, размахивая белыми тряпками.

Недавний полёт в Восточную Пруссию — как сияют их глаза, зубы…

Все эти картины молнией вспыхнули в моём мозгу почти одновременно, и сразу погасли. Но в душе ещё звучали и звучат до сих пор струны гитары, песня «Очи чёрные, очи страстные…», задушевные рассказы о Керчи, о золотой долине…

После войны прах наших боевых подруг перенесли в Остроленку, на кладбище советских воинов, павших в боях при освобождении города.

В Остроленке есть механический техникум имени Героев Советского Союза Татьяны Макаровой и Веры Белик. В вестибюле установлены «их бронзовые бюсты. Кроме того, улица Татьяны Макаровой и техникум её имени, в котором она училась, есть в Москве. А имя Веры Белик присвоено её родной школе в Керчи. В составе нашего рыболовного флота есть океанский траулер «Вера Белик».

После гибели Макаровой и Белик нам запретили летать без парашютов. Этому приказу мы подчинились скрепя сердце: во-первых, лишний груз, во-вторых, от лямок болели плечи, в-третьих, парашют сковывал движения. Летать стало труднее, но с этим приходилось мириться. Охота на «По-2» продолжалась.