Утром Лейла летала вдоль линии фронта, в кабине штурмана сидел начальник оперативного отдела штаба армии, что-то отмечал на своей карте. Несколько раз их обстреляли из пулеметов, но все обошлось. В тот же день из штаба на имя Бершанской пришло письмо: командование благодарило Лейлу.
А вечером — новое ответственное задание: взять пассажира, пересечь линию фронта, совершить посадку в указанном месте, у террикона. Самолет встретят, сигнал: два костра.
— Филипп Матвеевич, — представился пассажир, пожимая руку Лейле. Пожилой, грузный человек. Тесновато ему в самолете.
«Наверно, разведчик, — подумала Лейла. — Интересно, куда он направляется. В Краснодон?»
Самолет летит вдоль реки. Пассажир смотрит вниз, называет поселки, рудники, словно хочет помочь Лейле сориентироваться. Но она и сама хорошо изучила эти места.
«Старый шахтер, коммунист, — продолжает гадать Лейла. — Будет руководить подпольщиками, партизанами. Встретится с сотнями людей, нет, пожалуй, с немногими, самыми надежными… Попросить его, чтобы узнал всю правду о Любе и Вере?»
Филипп Матвеевич будто подслушал мысли Лейлы, заговорил сам:
— Я знаю вашу историю, дочка. Меня уже просили выяснить при случае, что произошло с девушками. Выясню непременно. Листовка гнусная, я ее видел, явная липа. Геройские вы девчата. Гляжу на вас, и жалко, вроде, и нельзя не гордиться такими, как вы. Придет время, засияют ваши имена… Не отвлекаю я тебя?
— Нет, меня только смерть отвлечь может. Спасибо вам за добрые слова… А вон и огни!
Встречающих было двое. Лейла даже не разглядела их. Филипп Матвеевич ласково похлопал ее по плечу.
— Спасибо, голубка, счастливого пути тебе. Прощай…
Лейла помахала ему рукой.