Стародавняя казачья мудрость гласит: верь в любовь, но презерватив храни под сердцем. Перефразируя это замечательное правило на потребу сегодняшнего дня, я мог бы сказать, что рассчитывая договориться с Ниной Гибельхакер полюбовно, я однако, держал оружие под рукой. И когда наши автомобили въезжали во двор резиденции «Оранжевый плюмбум», я инстинктивно ощупал собственные предплечья, проверяя на месте ли пистолеты, спрятанные в рукавах? Это была неконтролируемая невротическая реакция, ведь ясно же было, что никуда мои «чекумаша» и «ариведерчи, мачо!» подеваться не могли.

Нельзя было недооценивать угрозу того, что на территории резиденции нас ждала засада. Вдруг жёнушка штандартенфюрера СС позвонила своему благоверному, а тот успел проверить и разоблачить нашу легенду? Обидно было бы въехать во двор и оказаться под прицелом пары дюжин смертельно опасных стволов…

Но Бог нас миловал. Наверное, у Него всё-таки имелся некий план на мой счёт, иначе для чего бы Он позволял нам так куролесить?

Никакой засады на вилле «Оранжевый плюмбум» мы не обнаружили. Лысая мадам Гибельхакер метнулась к нашим автомобилям в какой-то полупрозрачной накидке, надетой на голое тело; честное слово, я в силу своей крестьянской темноты решил поначалу, что это обычный флюоресцентный пеньюар. Оказалось нет — это полноценное вечернее платье, должно быть стоившее её мужу кучу бабла.

С обниманиями и поздравлениями — довольно сумбурными и малоосмысленными, надо сказать — мы прошли в дом весьма сложной формы. Это была постройка со множеством стеклянных граней в два этажа. Внутри обнаружился милый зимний садик и приличных размеров бассейн с искусственным прибоем, наполнявшим помещение успокаивающим рокотом. Нина представила нам своих детишек, оказавшихся весьма милыми и вполне благовоспитанными, впрочем, в семье штандартенфюрера СС иного и быть не могло!

Я перестал уже изображать из себя жертву карательной психиатрии, пены изо рта не пускал, более не хрюкал и глаза к переносице не сводил; сопровождаемый Наташей, я чинно катался в своей инвалидной коляске по зимнему саду, причём растения не кусал и грунт из кадок не разбрасывал. Костяная Голова изображая оператора, которому надлежало снимать рекламный материал, расхаживал по просторному холлу, делая вид, будто выбирает место съёмки. А Ола, поинтересовавшись у хозяйки расположением дамской комнаты, мигом исчезла. На самом деле она отправилась вовсе не поправлять макияж, а преследовала цель куда более прозаическую: ей следовало незаметно осмотреть дом.

Вернувшись, она подала мне условный сигнал, означавший, что дом пуст и можно переходить к следующему этапу операции. Подростков она увела с собой, усевшись с ними на диване в противоположном от нас углу холла, а я обратился к Нине Гибельхакер:

— Убедительно прошу вас позвонить своем супругу и сказать ему, что у вас в гостях его старый друг, Кентаврус Пепеджаклус.

— Вы знакомы с мужем? — удивилась Нина.

— Ещё как! Пришлось иметь дело с ним в «Голубом мотыльке».

— В «Голубом мотыльке»?

— Да. Это такой притон для пидаров, — я не мог удержаться от того, чтобы немного не поглумиться.

— Для пидаров?!

— Не подумайте ничего такого — это было ещё до свадьбы. Отто хотел почувствовать себя Нероном…

— В каком это смысле? — жена пребывала на грани паники.

— Ну как же… У Нерона был девиз: муж всех жён, жена всех мужей.

Нина шокировано таращилась на меня. Надеюсь, мне удалось бесповоротно скомпрометировать штандартенфюрера СС в её глазах.

— Так что позвоните ему, а уж я с ним поговорю, — повторил я свою просьбу. — Обещаю, он очень обрадуется моему появлению в собственном доме и тут же примчится!

В самом деле? — недоверчиво спросила Нина.

Конечно, она не очень поняла подтекст, но к просьбе прислушалась. После приказа домашнему компьютеру отыскать мужа, планшетный монитор, подвешенный на увитой диким виноградом колонне, перед которой мы как раз находились, осветился. С экрана внимательно глянули серо-стальные глаза — я сразу же узнал их пронизывающий и отстранённый взгляд. Что ж, пришло время поздравить самих себя — мы успешно нашли законспирированного штандартенфюрера и проделали это быстро и даже изящно. Хорошая работа!

Жена довольно бестолково взялась объяснять мужу предысторию нашего появления и, по-моему, только запутала его. Дабы не терять времени на выслушивание женского лепета, я остановил Нину прикосновением руки и сам обратился к Отто Гибельхакеру:

— Господин штандартенфюрер СС, я тот самый человек, с которым вы встречались не так давно… Зовут меня Кентаврус Пепеджаклус. Ну же, напрягите память или что там у вас вместо неё?

Человек буравил меня с экрана недобрым взглядом и молчал. Похоже, какое-то воспоминание я в нём всё же разбудил, иначе бы он не молчал так напряжённо. Я стянул с головы парик с приделанными к нему пейсами (Нина Гибельхакер ахнула, увидев этот милый фокус) и продолжил:

— Мы встречались всего двадцать девять условно-земных суток назад. И я рад, что вы меня не забыли. Сейчас я нахожусь у вас дома, для того, чтобы вручить вашей супруге выигрыш в лотерею — сто тысяч УРОДов. Деньги со мною и обещаю — она их получит. В отличие от «цивилизаторов», сотрудников полиции и бандитов я всегда держу своё слово. Вы что-то хотите сказать?

— Нет. — от холода, который слышался в голосе Отто Гибельхакера, думаю, туман мог бы выпасть на траву инеем. — Что вы хотите?

— Собственно, мне нужны вы. Ничего личного, обещаю, никакой мести, никакой обиды; просто я испытываю потребность в живом чуде человеческого общения. Приезжайте как можно скорее, разумеется, один, поскольку полицейский спецназ сделает нашу заинтересованную и доверительную беседу невозможной. Рядом со мной находятся ваша супруга и дети. Считаю нужным предупредить, что я здесь не один, да вы, видимо, и сами это заметили, так что будьте благоразумны, ведите себя по-мужски достойно и тогда никто не пострадает. Вопросы по тексту?

— Вопросов нет. И так всё ясно.

— Когда вас ждать?

— Я буду через двадцать минут.

Штандартенфюрер СС отключился не прощаясь. А зачем ему прощаться, мы ведь скоро должны были увидеться!

— Я не поняла половины слов, которые вы произнесли, — пробормотала лысая Нина. — Вы так быстро говорили, а я на слух плохо понимаю русский.

— Это ничего, — заверил женщину я. — Главное в том, что меня хорошо понял ваш муж!

Ольга Анатольевна вместе с Наташей разговаривали с детьми Гибельхакера, те даже не догадались, что же за люди пожаловали к ним в дом. Нина, их мать, своей тревоги ничем не выдавала, допускаю, что её сбила с толку общая тональность моего спокойного разговора с её мужем. Она уселась подле детей, изредка бросая в мою сторону косые взгляды, но впрочем, безо всякой паники. Женщина явно пребывала в уверенности, что как только подъедет её супруг все непонятки урегулируются моментально.

Я же в сопровождении Костяной Головы обошёл периметр дома и на каждом его углу поставил вибро-акустический датчик. Сигнализация должна была предупредить нас о появлении во дворе посторонних лиц; под таковыми я подразумеваю, разумеется, полицейский спецназ, который мог пожаловать сюда для спасения заложников. После того, как мы вернулись в дом, Костяная Голова поднялся на второй этаж, заняв удобную для обстрела холла и двора позицию наверху лестницы. Через пару минут к нему присоединилась Ола, я же занял её место в компании с детьми и некоторое время развлекался разговором об их школьных успехах.

Но всякое ожидание хорошо тем, что заканчивается. Закончилось и наше. Два датчика, выходившие к воротам, оповестили меня о движении автомашины и через пару мгновений я увидел разворачивавшийся во дворе чёрный «скорпион» с алым верхом. Машина имела весьма агрессивный вид и как нельзя более соответствовала предпочтениям кадрового полицейского офицера; признаюсь, я даже не удивился, узнав, что Отто Гибельхакер разъезжает именно в таком экипаже.

Так толком и не развернувшись перед домом — ему помешали наши автомобили — Гибельхакер бросил «скорпион» во дворе и стремглав помчался в к дверям. Его увидела Нина, благо стены были прозрачными, и пошла навстречу. Они столкнулись в дверях, Отто трепетно обнял супругу и громко спросил её, почти выкрикнул:

— Они тебя обижали? Что они сделали?

Нина лишь отрицательно покачала головой и что-то негромко ответила, что именно я не расслышал. Впрочем, мне не составило труда догадаться каким же был её ответ.

— Господин штандартенфюрер СС, мы не воюем с женщинами! — громко проговорил я, поднимаясь ему навстречу. — И тем более мы не воюем с детьми. Мы не захватываем родильные дома и школы. В отличие от большинства ныне живущего быдла в погонах и без погон, у нас есть понятия об этике, воинском долге и солдатской чести.

— «Мы» — это кто? — спросил меня Гибельхакер.

— Мы — это казаки из Донской Степи, потомки русских переселенцев, отказавшиеся принять псевдо-либеральные ценности Земной Цивилизационной Лиги.

— Ах, ну да, мы же нашли у вас в голове взрывной ядерный имплантант! Мне следовало бы подумать об этом раньше.

— В самом деле следовало бы. Давайте спокойно поговорим с глазу на глаз, а ваша семья, покамест, выпьет чай «жожоба» вместе с моими друзьями на втором этаже, — я кивнул в сторону лестницы.

Отто Гибельхакер проследил взглядом в указанном направлении и только теперь заметил Олу и Костяную Голову.

— А-а, я вижу, тут у вас целая бригада! — протянул он раздосадовано.

— Вы очень наблюдательны, господин штандартенфюрер.

Мы прошли вглубь холла и, поставив стулья под лестницей, сели в её тени. Теперь нас практически невозможно было разглядеть со двора.

— Боитесь снайперов? — спросил не без ехидства Отто Гибельхакер.

— На самом деле, боюсь за вашу жизнь. Первый же выстрел снайпера означает вашу смерть. — спокойно парировал я. А чего мне-то волноваться?

— Чего вы хотите?

— Скажите, господин штандартенфюрер, а как могло случиться, что на Нероне, планете немало пострадавшей от «цивилизаторов», открыто действуют спецслужбы Земной Цивилизационной Лиги? вы сделались союзниками? С каких это пор?

— М-м… — Гибельхакер поморщился. — Если вы об этом мужчине в чёрном плаще, который вас допрашивал…

— Да, именно о нём.

— На Нероне официально находится представитель Службы Политической Безопасности земной Цивилизационной Лиги, действующий в ранге резидента. Его задача — осуществление оперативной связи с нашими правоохранительными органами при решении вопросов, представляющих обоюдный интерес. Ну, и также сбор информации, разумеется, легальный. Это нормальная практика. Такие же офицеры связи, командированные властями Нерона, находятся и на некоторых планетах «цивилизаторов».

— Понятно.

— Этот самый офицер связи обратился к моему начальнику с просьбой организовать небольшую комбинацию с вашим участием и участием этого самого мужчины в чёрном плаще. Я не знаю, кто он такой и какова его должность в иерархии «цивилизаторов». Могу только с уверенностью предположить, что просьба эта носила такой характер, что отказать ей… м-м… представлялось нецелесообразным.

— У этого мужчины в чёрном, за которого просил резидент «цивилизаторов», кстати, очень высокое звание, — я усмехнулся. — Он генеральный комиссар второго ранга. Ну да ладно, это сейчас не очень даже важно. То есть офицер связи попросил вашего начальника, начальник попросил вас, ну, а вы не смогли ему отказать?

— Разумеется, не смог.

— Угу, — я покивал. — Вы знаете, господин Гибельхакер, я вам даже отчасти верю. Примерно такого рассказа я и ждал. Вставайте!

Я поднялся со стула, всем своим видом давая понять. что пора трогаться.

— Простите, я не совсем понимаю… — начал было Отто, но я его перебил на полуслове:

— Сначала делайте, что вам говорят, а поймёте потом. Вставайте, вы нас отвезёте к этому самому офицеру связи.

— Нет-нет, это абсолютно исключено…

— Какая сволочь здесь сказала «абсолютно исключено»? Вы, любезный, не в том положении, чтобы внятно возражать. Мне вкололи в шею медленный яд, который должен убить меня уже через сутки. Не вы это сделали, но тем не менее, случилось это в том числе и по вашей вине. Так что я сильно зол, можно сказать, дышу злобой! На мне носки сушить можно, такой я разгорячённый. Так что аккуратнее с возражениями. Я заверил вас, что казаки не воюют с детьми и женщинами, но это обещание не касается половозрелых негодяев.

— Я хочу сказать, что не знаю адреса этого человека.

— А я хочу сказать, что не верю вам, господин штандартенфюрер СС! Я не верю тому, будто вы занимаетесь обыкновенным уголовным сыском. Скорее всего, вы офицер спецслужбы, приставленный для курирования того самого офицера связи, что нам нужен. Иначе бы вы даже не знали ни о его существовании, ни о его обращении с просьбой моего задержания. Да и домик ваш, — я повёл взглядом вокруг, — слишком богат для простого офицера следственной службы полиции. Скорее всего, документы штандартенфюрера — всего лишь прикрытие для старшего офицера местной спецслужбы. Скажете я не прав?

— Этот дом — наследство жены.

— Ну да, кто б сомневался! Потяните ещё резину и я фотонным ятаганом расчетвертую вас от пупа до копчика на три равные половины. Убийства бывают разные: по пьяни, в порядке самообороны и даже чисто английское убийство. Так вот ваша, господин Гибельхакер, смерть попадёт в разряд убийств, совершённых с особым изуверством и особым удовольствием убийцы.

И хотя я улыбался, штандартенфюрер СС понял, что палку лучше не перегибать и твёрдость характера следует демонстрировать не здесь, не сейчас и не передо мной. Потому он поднялся и негромко проговорил:

— Меня выгонят с работы без пенсии и выходного пособия, когда узнают, что я вам помогал.

— Не беспокойтесь на сей счёт, мы всё обставим таким образом, что вам на составит труда отмазаться!

Что, собственно, оставалось делать Отто Гибельхакеру? Уж коли он попал на роль терпилы, то — только терпеть. Обо всём, что должно было последовать дальше он мог растрезвонить на всех углах, а мог попытаться сохранить в тайне даже от самого себя — это уже решительно не имело ни малейшего значения. Мой план был прост и изящен, возможно, именно эта простота и убедила штандартенфюрера в том, что всё у нас может получиться как надо. А возможно, необходимый тонизирующий эффект на воображение офицера произвело вручение мною денег его супруге: перед нашим отъездом она получила из моих рук, как я и обещал, сто тысяч УРОДов к немалой собственной радости и ликованию детей.

Когда мы выехали за пределы посёлка «Визель-Дизель» и к нашим автомобилям с банковскими эмблемами присоединился бронированный «гробомобиль», Отто Гибельхакер только головой покачал: «Чёрт побери, да сколько же вас здесь?» Вопрос этот ответа не получил, поскольку всеми участниками дорожного движения был сочтён за риторический, а потому безответный. Впрочем, и сам Отто на ответе не настаивал; всю дорогу он столь энергично таращился на Наталью, сидевшую подле него, что мне даже пришлось ему напомнить о детях и супруге.

По широкой кольцевой трассе мы обогнули город Блюхер, если точнее, проехали на север часть дуги и отвернули в сторону ещё одного элитного посёлка. Место это называлось «Карамба» и несмотря на рождённые в голове образы и ассоциации, населённый пункт этот оказался на редкость милым и благоустроенным. Уж на что «Визель-Дизель», раскинувшийся у озера, казался хорош, но даже он не шёл ни в какое сравнение с тем местом, где проживал представитель Службы Политической Безопасности. Впрочем, жить с комфортом — это прерогатива разведчиков всех времён и народов. Честное слово, я не знаю ни одного разведчика, который хоть раз бы пожаловался на нехватку денег. Более того, я даже не слышал, чтобы такие разведчики когда-либо существовали.

Посёлок «Карамба» вытянулся вдоль реки Акехендо на её высоком берегу. Нерон имеет довольно высокую угловую скорость вращения, что при значительной массе планеты приводит к появлению большой кориолисовой силы и связанных с нею явлений. Реки, вытянувшиеся в меридиональном направлении имеют сильно выраженный разброс в высоте берегов. Если один берег заболоченный и низкий, то другой — непременно высокий, обрывистый или даже скалистый. «Карамба» располагался на в высшей степени живописных терракотовых скалах; все здания, выходившие к воде имели панорамное остекление и большие террасы, позволявшие любоваться с высоты величественным видом речной поймы. Дома утопали в зелени, что немаловажно, поскольку на Нероне грунт для растений представляет большую ценность. В своё время терраформинг был осуществлён тут с большими ошибками. Да и «цивилизаторы» атомными бомбардировками планеты в ходе двух продолжительных войн весьма сильно разбалансировали местную биосферу. Озеленённая часть Нерона составляла всего несколько процентов суши, всё же остальное представляло собой безжизненную пустыню, поэтому наличие перед домом сада во все времена лучше всего характеризовало платёжеспособность хозяина.

Над посёлком высилась громадная — метров двести высотою — колонна «пю-мюонного трасфакторного источника», системы сверхсветовой связи во многом аналогичной «цивилизаторской» «univer-net», но менее разветвлённой и куда более дорогостоящей.

— О-ого-о! — протянула Ола, кивком указав на неё. — Неужели этот «трансфактор» обслуживает местных жителей?

— Да, — подтвердил Отто Гибельхакер. — У них собственный выход в эфир. Тут живут крупные фигуры нашего бизнес-сообщества и они установили «трансфактор» для своих нужд.

— Олигархи, стало быть местные, да? — подал голос Инквизитор, находившийся в соседней машине, но имевший возможность слышать наши переговоры по радиоканалу. — Ничего-ничего, галогеновый сифилис в очередной раз мутирует и всё расставит на свои места. Ещё никому не удавалось избежать гнева Божия.

— А вы, стало быть, не боитесь галогенового сифилиса? — не без раздражения в голосе отозвался Гибельхакер. — Вы этой болезнью только другим грозите…

— А чего мне его бояться? — не понял Инквизитор. — Я же верующий человек!

— Ну и что?

— А то, что коли Бог не попустит, так и волос с головы моей не упадёт. А вы мне про сифилис тут что-то толкуете.

— Ну да, ну да, удобно так жить! — не без ехидства отреагировал штандартенфюрер СС, но Ильицинский тоже не без ехидства тут же отозвался:

— Конечно удобно! Я же говорю, я — верующий человек Православного Закона.

На том вспыхнувший было спор моментально затух.

Примерно за пару километров до «Карамбы» мы остановились перед пропускным пунктом. Как и во всякий приличный посёлок сюда так просто въехать было невозможно — требовалось разрешение кого-либо из местных жителей. Конечно, можно было попробовать включить днищевые вентиляторы и перескочить через щиты на дороге простым вертикальным манёвром, но как известно хорошая мысль — это обычно та, которая последней приходит на ум перед смертью. Скакнув «по вертикали» без должной санкции, можно было запросто получить в днище плазменный шнур местной охранной системы. Ибо таковые системы на богатых планетах контролируют не только подъездные пути и периметр, но и воздушное пространство над населённым пунктом. Поэтому от слишком умных мыслей следовало по возможности воздерживаться и действовать по правилам. А если точнее, по заранее разработанному сценарию.

Несколько секунд мы переглядывались, думаю, каждый из сидевших в машинах в последний раз анализировал нашу «домашнюю разработку», отыскивая возможные изъяны. Таковых вроде бы не было, во всяком случае, я их не видел, а потому подал Оле трубку мультиплексорного телефона и защёлкнул на руках Натс наручники:

— Звони!

Ола задала аппарату нужный номер, а я тем временем извлёк вторые наручники и обратился к Отто Гибельхакеру:

— Господин штандартенфюрер, в последний раз предупреждаю вас: попытка отклониться от выработанного сценария будет расценена мною как последняя и самая неудачная в вашей жизни шутка! Я лично отрежу вам все выступающие части тела!

Я защёлкнул наручники на собственных запястьях.

Ольге Анатольевне ответили быстро, буквально через пару гудков.

— Мне господина Оториадзакомацу-Суйхо Атагиавадзима, — с достоинством проговорила она на транслите и негромко выругалась. — Людей с такими именами убивать надо в детстве об стену, о колено или об угол стола, причём без яда и анестезии.

— Простите, кто его спрашивает? — отозвался робот-секретарь.

— Его спрашивает Егобацу По, — тут Ола скривилась. — Я — лейтенант с планеты Лунекарт. Господин Атагиавадзима не предупреждён о моём визите, но в его же интересах как можно скорее поговорить со мною.

Секретарь поставил линию на «паузу» для доклада своему хозяину, но примерно через полминуты включился снова.

— Господин Атагиавадзима говорит, что незнаком с вами и вас нет в списке его гостей. — важно объявил электронный болван. — Он сейчас не может принять вас ввиду того, что находится вне дома.

— Сообщи господину Атагиавадзиме, что ему лучше принять как меня, так и людей, которые меня сопровождают! Этот номер и его адрес мне сообщили в качестве резервного канала связи. Сейчас у меня возникла необходимость этим каналом воспользоваться.

— Кто сообщил вам этот номер? — тут же уточнил робот-секретарь.

— Я не думаю, что об этом следует говорить в режиме конференции. Я из ведомства, родственного тому, в котором работает господин Атагиавадзима, — произнесла Ола ключевую фразу. — Сейчас мне нужна его помощь!

Секретарь снова поставил линию на «паузу». Господину резиденту явно требовалось время на осмысление услышанного. Наконец, телефон включился опять и теперь на его экране вместо стандартной заставки красовалось худое узконосое лицо азиатского типа. Надо сказать, довольно не располагающая рожа, я бы такому прикурить не дал бы принципиально.

— Я не слышал пароля! — отрывисто пролаял обладатель худого лица.

— А его не произносила! — точно также пролаяла в ответ Ола; умела она говорить с мужиками, не отнять у неё этого редкого дара. — Мне его просто-напросто не сообщили. Повторяю: я — с Лунекарта. У нас тут «инициативная группа» выполняла маленькое задание, возникла необходимость обратиться к вам.

Лунекарт являлся одной из планет Земной Цивилизационной Лиги, имевшей увеличенную силу тяжести, благодаря чему традиционно поставлял лучших бойцов всевозможных специальных подразделений. Особенно высоко ценились особые женские команды, зачастую демонстрировавшие воинские навыки на голову превосходившие подготовку выходцев с других планет. «Цивилизаторские» спецслужбы нередко прибегали к услугам солдат Лунекарта для выполнения особо сложных заданий. Что же касается словосочетания «инициативная группа», то этот эвфемизм часто использовался «цивилизаторами» для обозначения подразделений, нелегально решающих разного рода деликатные поручения.

— Какое такое задание? — продолжал глупить офицер Службы Политической Безопасности, хотя я не сомневался в том, что он прекрасно понял подтекст, скрытый в словах Ольги Анатольевны.

— Вы должно быть слышали о событиях, совсем недавно имевших место в «Монастыре Дьявола»…

— В каком таком «Монастыре Дьявола»?

— Я говорю о Даннеморе. Вы слышали о том, что не так давно туда высаживалась группа вооружённых лиц с неясной пока целью? — в свою очередь спросила она. — В ходе действий этих лиц погибло несколько сотрудников тюремного спецназа. Возможно, высадившаяся группа готовила чей-то побег, возможно, мятеж заключённых — говорить об этом можно пока только в предположительной форме. Так вот, Служба Исполнения Вердиктов установила виновных и обратилась к нашему руководству на Лунекарте с просьбой направить людей на Нерон для их задержания. Я являюсь штатным сотрудником Службы Исполнения Вердиктов, вот моё удостоверение, — Ола подставила под окуляр сканера один из документов, взятых мною у убитого на Даннеморе спецназовца.

— Секундочку, я переведу разговор на закрытую линию! — настоящая голограмма и считанный сканером код подлинности на документе, сломили, наконец, недоверие Атагиавадзимы и он клюнул на нашу легенду. Через несколько мгновений, после необходимых переключений, разговор сделался куда более заинтересованным. — Удалось выяснить, кто виноват в случившемся на Даннеморе?

— Мы этих людей задержали. По крайней мере, двоих из них. Они надеялись укрыться на Нероне, но мы их достали и здесь. Сейчас задержанные находятся в моём автомобиле. От инициатора задания мы получили ваш номер для контакта в экстренных случаях. Нам было сказано, что вы являетесь официальным представителем Службы Политической Безопасности на Нероне и, узнав о цели нашего пребывания здесь, всегда окажете помощь.

— Гм-м-м… А что произошло?

— Сейчас рядом со мною находится некий представитель местной спецслужбы, называющий себя штандартенфюрером СС Отто Гибельхакером. Он требует от нас возвращения задержанных, что фактически означает срыв задания. Вместе с тем, он готов не вмешиваться в происходящее, если вы впустите нас к себе, поскольку ваш дом — экстерриториален.

— А кто задержанные? Это граждане Нерона?

— Нет, что вы, это гнусные казаки из Донской Степи, пачкуны Вселенной. Спрятались на Нероне, зная, что официально с этой планеты нет выдачи подозреваемых и обвиняемых. Я могу показать их рожи… — Ола повернула телефон таким образом, чтобы в поле зрения его камеры попали я и Наташа.

— Подождите минутку, — попросил Атагиавадзима, — мне нужно посоветоваться.

Это был интересный поворот. Со своим руководством он никак не мог бы посоветоваться: на это не хватило бы ни минутки, ни даже десяти минут. Возможно, господину офицеру связи требовалось пораскинуть мозгами, а возможно, он желал сейчас свериться со списком опустившихся на Нерон космических кораблей. Он вполне мог иметь в своём распоряжении такой список. Только что бы могло ему это дать?

— Штандартенфюрер далеко от вас находится? — вновь прорезался голос Атагиавадзимы. — Передайте ему трубку.

— Слушаю тебя, Отори, — Гибельхакер взял из рук Олы мультиплексорный телефон; от меня не укрылось то обстоятельство, что он назвал Атагиавадзиму уменьшительным производным от имени, что указывало на их довольно дружеские отношения.

— Отто, дорогой, что там случилось? — мы могли всё прекрасно слышать, поскольку трубка работала в режиме громкой связи.

— Госпожа Егобацу По, а также сопровождающие её господа Педжеракль Асимбава и Харампси Тхе захватили двух человек, которых удерживают в своих автомашинах…

— А сколько всего у них машин? — перебил его Атагиавадзима.

— Они на трёх автомобилях.

— Ясно, дальше!

— Госпожа Егобацу По ссылается на то, что действует, якобы, в интересах Земной Цивилизационной Лиги и апеллирует к пункту семнадцатому договора «О взаимном уважении суверенитетов и приоритетов сторон». Он, как ты знаешь, гласит, что в зоне юрисдикции любой из сторон правоохранительные органы…

— Да-да, я знаю!..Не препятствуют действиям правоохранительных органов другой стороны если только таковые действия не затрагивают интересов органов власти первой, а также юридических и физических лиц, связанных с нею отношениями регистрации и гражданства. Эти казаки — что? — являются гражданами Нерона?

— Нет.

— Так в чём коллизия?

— Я согласен отпустить госпожу Егобацу По и весь её кортеж, но при этом хотел бы быть уверен, что это не банда пиратов, промышляющих похищениями людей, а сотрудники официальной организации, действующие в интересах Земной Цивилизационной Лиги. Если ты их пропустишь к себе — пусть едут, я дам команду не задерживать машины, но если ты отказываешься иметь с ними дело — то я прикажу всех задержать: и казаков, и людей с Лунекарта.

— Не сомневайся, Отто, я конечно же, их приму! — заверил Гибельхакера офицер связи. — Пусть ваши полицейские не вмешиваются, мы тут сами во всём разберёмся!

Признаюсь, я тут чуть было не зааплодировал. Сыграно было как по нотам. Атагиавадзима купился на нашу «разводку».

Штандартенфюрер СС выключил мультиплексторный телефон и вернул его Ольге Анатольевне.

— Я чувствую себя шлюхой!

— Не рефлексуйте, штандартенфюрер, лучше почувствуйте себя журналистом или проктологом. — по-доброму посоветовал я.

— Вы, кстати, обещали, что офицер связи останется жив, — напомнил мне Гибельхакер. — Не забыли часом?

— Что касается моего обещания, то я его повторю — Атагиавадзима останется жив. Знаете, такого рода оперативные комбинации напоминают мне секс в неприспособленном месте с незнакомой женщиной, когда наивные оптимисты спрашивают у женщины, здорова ли она, а опытные пессимисты даже и не интересуются этим.

Присутствующие на секунду задумались над моими словами.

— Я что-то не всё поняла в открывшемся мне потоке твоего сознания, — проговорила Наташа. — Как-то не связала причинно-следственные отношения и соподчинённость логических извивов. Ты говорил интересно, но мысль ускользнула. Что, собственно, ты пытался сказать этой странной аллегорией?

— Только то, что мы обязательно победим.

Сидевшие в автомашине опять задумались над услышанным.

— Имеется в виду, что вы готовы к любому развитию событий? — осторожно уточнил штандартенфюрер СС.

— Вы сейчас сами увидите, — ответил я.

Тут к нашей автомашине приблизился сторожевой робот. Уточнив, к кому мы направляемся, он подсказал как лучше проехать к нужной нам резиденции и ультразвуковым свистком дал команду щитам на дороге опуститься. Тем самым освободился путь и наша колонна из трёх машин двинулась вперёд.

— Что требуется от меня на данном этапе вашей операции? — поинтересовался Гибельхакер.

— Ничего особенного. Просто будьте смелыми. Впрочем, если вы не окажетесь таковым, этого всё равно никто не заметит. — посоветовал я.

— Я слушаю вас и мне начинает казаться, что вы шизофреник.

— Заметьте, с синдромом навязчивых состояний, — дополнил я мысль собеседника, вспомнив диагноз, которого удостоился в сумасшедшем доме на Арсенальной набережной.

Дом, занятый офицером связи Службы Политической Безопасности, оказался внушительных размером особняком, спрятавшимся за забором хотя и высоким, но всё же несколько мельче Великой китайской стены. Обложенный терракотовыми плитами, с высокой ломаной черепичной крышей, он своей архитектурой в псевдо-тюдоровском стиле, походил как раз на то место, каковым и являлся на самом деле, а именно — гнездо межпланетного шпионажа. За стеною, куда мы проехали в отворившиеся ворота, царила тихая, почти интимная обстановка: шумел прекрасный фонтан с диковинными бронзовыми зверями, по газонам бродили две пары мутагенных павлинов с шикарными хвостами цвета ультрамарин, а над всем этим средневековым великолепием высились замысловатые антенны разночастотной связи. Похоже, в резиденции господина Атагиавадзима располагался мощный узел глобальной связи.

Объехав фонтан, наши автомашины встали впритирку к высокому крыльцу. В дверях появился крупный — гораздо выше двух метров — мужчина в селенитовой броне и четырёхствольным «махаоном» в руках. Охрана, стало быть, бодрствовала. Он внимательно поглядел на то, как мы все выгружались из автомашин, затем повернулся и исчез в доме.

— Вы ничего не говорили о том, что у резидента в доме есть телохранители, — заметил я штандартенфюреру.

Тот выглядел озадаченным:

— Клянусь, я не знаю кто этот человек. От властей Нерона Атагиавадзима не получал разрешения на содержание людей-охранников, ему позволено иметь только электронные системы.

Мы прошли в дом — впереди Ола, затем я и Наташа, изображавшие пленников с наручниками на запястьях, позади нас Гибельхакер и Костяная Голова, замыкавший шествие. Ильицинский остался в инкассаторском «гробомобиле» в качестве «джокера» в рукаве, так, на всякий случай.

В просторном вестибюле, украшенном роскошной мебелью из камня и богато декорированном панно из разнообразных полудрагоценных камней, нас дожидался желтолиций офицер связи и здоровый молодчик, выходивший на крыльцо. Последний казался мрачен и рассматривал нас откровенно-откровенно-неприязненноЭлектромагнитный автомат был направлен в нашу сторону — сие, конечно, следовало признать верхом неприличия.

— Отто, подождите здесь! — распорядился Атагиавадзима и поманил к себе Ольгу Анатольевну. — Мне надо сказать несколько слов наедине этой дамочке.

Они отошли в сторонку, оставив меня и Наташу «под охраной» Костяной Головы. О чём зашёл разговор между ними сказать я не мог, поскольку не слышал ни единого слова. Впрочем, едва только их разговор начался, как из глубины дома в сопровождении ещё одного здорового охранника вышел… я даже не поверил в первую секунду! тот самый генеральный комиссар второго ранга, что допрашивал меня на Нероне двадцать девять дней назад.

Не без удовлетворения он оглядел меня и кивнул:

— Да, это именно он! Как удачно он попал в наши руки!

Я всё ещё соображал, что же может означать появление этого человека в этом месте, как он, обернувшись к Ольге Зубовой, спросил с лучезарной улыбкой:

— Так вы говорите, что этот самый казачок высаживался на Даннемору?

— Да, именно так. Вернее, так считает Служба Исполнения Вердиктов, — кивнула та, видимо, не совсем понимая происходившее.

А генеральный комиссар второго ранга, подойдя ко мне ближе, с нескрываемым удовольствием заглянул в мои глаза. С издёвкой он прошипел:

— Как всё интересно получилось, да? Я вижу с тобой Наталья Тихомирова! Ты не хотел её доставить нам, но всё же… ха-ха!.. вы оба здесь, в моих руках.

Комедию пора было заканчивать.

— Вынужден вас огорчить, — признался я. — Вы всё неправильно понимаете. Это вы в моих руках.

Лёгкое движение руками — и половинки наручников вышли из зацепления, освободив руки. В ладони мои упали пистолеты и я, шагнув вперёд, подхватил генерального комиссара под мышки, загородившись им точно щитом. Я не успел даже и раза выстрелить, как за спиной завизжали термокинетические пистолеты Костяной Головы. Константин всегда отличался прекрасной реакцией (потому-то я и люблю попадать с ним в разного рода интересные ситуации)! Увидев, что я расцепил руки, он всё правильно понял и открыл огонь на поражение.

Секунда — и оба охранника в селенитовой броне уже лежали на яшмовом полу с размозженными черепами. Немного отстранившись от генерального комиссара второго ранга, я поддал ему коленом по печени. Не со зла даже, а так, сугубо в целях профилактики полного лёгочного дыхания. Когда я посмотрел на офицера связи, тот лежал на полу под ботинком Олы с разбитым носом и удивлённым выражением лица. Ему она, кстати, тоже навернула пяткой по печени и, полагаю, также с целью профилактики правильного дыхания.

На штандартенфюрера СС тяжело было смотреть. Он немо таращился на происходящее, явно не находя нужных слов для того, чтобы как-то охарактеризовать увиденное.

— Лучше молчите, Отто, — посоветовал ему я. — Вы же видите, что господин Атагиавадзима жив и относительно здоров! Сломанный нос не в счёт, если потребуется, мы пришьём два новых.

Рванув генерального комиссара за шкирятник, я поставил его на ноги и ещё раз наддал ногой, на этот раз по голени. Удар не фатальный, но очень болезненный и позволяющий быстро перевести переговоры в фазу конструктивного диалога.

— Фамилия… — негромко потребовал я.

— Гж… Гж… — он ловил ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание после удара по печени. — Гжмышек. Войцех.

— Генеральный комиссар второго ранга — это твоё настоящее звание?

— Да.

— Здорово! — я отволок его в сторону, так чтобы за ходом нашего экспресс-допроса не мог следить штандартенфюрер СС.

— Если у тебя имеется яд, лучше выпей его сейчас, — посоветовал я. — Мешать не стану, обещаю!

— У меня с собой… с собой… нет яда.

— Ну, как знаешь. Моё дело предложить — твоё отказаться. Если ты считаешь, что тебе лучше будет без яда, то это твои собственные заблуждения. Теперь переходим к содержательной части нашей небезынтересной беседы. Веришь, что я смогу заставить тебя говорить правду или желаешь убедиться в этом на собственной шкуре?

— Верю.

— Молодец. Что мне нравится в настоящих профессионалах — так это краткость суждений и всякое отсутствие патетики. Где находится то место, из которого вы меня перебрасывали сквозь время? Только не говори, будто не знаешь, иначе в ближайшую минуту я раздавлю тебе мошонку, она раздуется от крови и сделается размером в два моих кулака. — я поднёс кулак к лицу генерального комиссара второго ранга.

— Машина времени располагается на околозвёздной базе «Цирконий»- семнадцать.

— Очень хорошо, доставишь нас туда!

— Это безумие. «Цирконий»-семнадцать охраняется крейсерской эскадрой. Сколько бы вас на было — крейсера всех сотрут в порошок. Хоть сто кораблей!

— Мы все немного безбашенные, — согласился я, — хотя кто-то из нас и не немного.

Оглянувшись, я увидел, что в холле появился Инквизитор, оставивший своё место в автомобиле. Казаки, сковав наручниками Гибельхакера и Атагиавадзиму, о чём-то совещались; Ола, перехватив мой взгляд, крикнула: «Сейчас мы быстро обыщем дом и — на выход!»

— Господин Гжмышек, должен вас категорически расстроить, — я вернулся к своему пленнику.

— Что такое?

— Согласно вашим прогнозам, я примерно через одни условно-земные сутки должен буду скончаться от медленного яда, который, напомню, вы же мне и вкололи. Моя смерть автоматически повлечёт вашу, поскольку безнаказанно убить куренного атамана невозможно.

— Вам не о чем беспокоиться. Яд, введенный вам в шею по моему приказу, на самом деле не представляет угрозы вашему здоровью.

— Вот как?

— Да. Расчёт строился на том психологическом давлении, которое окажет инъекция.

— Однако, нанороботы с циановым водородом действительно были введены мне в кровь. Я сделал анализ.

— Разумеется, для пущей достоверности мы ввели нанороботов. Но они не будут активированы сами-собой по истечении тридцати дней. Как раз-таки их активация должна была последовать после того, как вы получили бы от нас акустический код.

— Ага, понимаю. Я привожу вам Наталью Тихомирову и «торпиллёр», получаю от вас взамен код, который, как я думаю, отключит нанороботов, использую его и…

— …и этот код как раз взывает активацию нанороботов и массированный впрыск цианового водорода. После чего вы бесславно подыхаете.

— Гм. Не без юмора. С бодрящей толикой цинизма, я бы сказал.

— Что ж, сочту это комплиментом.

— Я отмечаю позитивные перемены в твоём поведении: появились элементы добросердечия, доверие, даже обращение на «вы». Пошли! — я рванул генерального комиссара за собою.

— Куда? Куда это «пошли»? — встрепенулся он.

Я молча поволок его за собой. Проходя мимо японца, подхватил за ухо и его. Затащив обоих пленников в «гробомобиль», бросил их на пол.

— Сидеть тихо! — приказал я. — Через полчаса улетаем с Нерона.

— Хватит бредить, — огрызнулся Атагиавадзима. — Вам не дадут улететь с Нерона! Вы что же думаете? нахватали заложников и теперь запросто смоетесь с планеты, находящейся под властью полицейской диктатуры?

— Ага, именно так и думаю, — кивнул я, извлекая из своего платинового чемоданчика иглы с наркотиком.

— Мы старшие офицеры спецслужбы Земной Цивилизационной Лиги! Наше похищение грозит Нерону войной и потому местные власти никому не позволят безнаказанно…

— Заткнись! — остановил его я и тут же ткнул иглами во лбы обоих пленников.

Через пару секунд оба блаженно спали, закатив глаза под брови. Прошло около десяти минут и ко мне присоединились казаки, закончившие осмотр дома.

— Господа народ, хотел бы сделать небольшое объявление, — обратился я к ним. — У всех нас существует несколько вариантов будущего. Но в любом из них нам предстоит обессмертить свои имена. Да-да, именно так, отказы не принимаются! От этого жребия никому из нас не отвертеться! Нас ждёт масса дел, половина из них — великих, другая половина — грандиозных.

— Звучит как тост. Наверное, сейчас будем пить «плач новобранца»? — предположил Костяная Голова.

— Ты почти угадал. Сейчас мы отправляемся в космопорт «Юнкерс». По пути погрузим наших спящих пленников в контейнер с деньгами, благо вализы не досматриваются, и доставим их на борт нашего корабля. Со словами благодарности отпустим Отто Гибельхакера на все четыре стороны. Разлука будет без печали, так что обойдёмся без лобзаний.

— И что потом? — полюбопытствовала Наталья.

— Поднимаемся в космос. И там продолжим сеять вечно разумное и человечное на просторах нашего грешного мира.