Вечером 4 июня 1950 г. американский исследователь Даниель В. Фрай отправился к старому испытательному стенду ракет ФАУ-2, который располагался в двух километрах от центра полигона Сэндс вблизи Лас-Крусеса, штат Нью-Йорк.

То, что с ним случилось, вызвало небывалую сенсацию. Фрай рассказывает: «По обыкновению разглядывая небо, я вдруг заметил, что довольно большая группа звезд неожиданно погасла. Казалось, будто что-то крупное заслонило их. Наконец я разглядел тело овальной формы, которое, планируя, медленно опускалось; оно приземлилось в 20 метрах от меня на удивление мягко и совершенно бесшумно, лишь кусты слегка зашуршали. Его высота была не более 8 метров, а максимальный диаметр — примерно 9 метров. Я обежал вокруг сфероида, но не заметил ничего похожего на отверстия; не увидел я и швов, соединяющих листы металла. «Если внутри кто-нибудь есть, то он может, выйти либо сверху, либо снизу», — размышлял я. Подойдя ближе, я осторожно прикоснулся к гладко отполированной, серебристой металлической поверхности с фиолетовым отблеском. Она была чуть теплее воздуха. Я ударил ладонью по металлу и почувствовал легкий, но явный зуд в кончиках пальцев и запястье. Тогда как бы из ниоткуда раздался ясный голос: «Вам лучше не касаться оболочки, дорогой мой. Она еще не остыла». Я резко отскочил в сторону, споткнулся и растянулся на песке. Меня поразил правильный английский язык говорящего, и я принял его за американца. Однако тот же голос продолжал: «Нет, я не американец, как вы. Но моя задача сегодня — вести себя как американец. И тот факт, что вы приняли меня за соотечественника, свидетельствует о моих успехах в изучении вашего языка, которое продолжалось два последних года. Мне никогда не доводилось ступать на вашу планету. Пройдет еще добрых четыре года, прежде чем я приспособлюсь к земной атмосфере и гравитации и приобрету иммунитет к возбудителям земных болезней. Главная задача нашей экспедиции — исследование адаптационных возможностей человека. В первую очередь мы хотим установить, способен ли он вообще воспринимать идеи, весьма далекие от традиционного образа мышления. Наши предки уже несколько столетий организуют экспедиции на Землю, но, к сожалению, почти безуспешно. На этот раз мы надеемся найти более благодатную почву для достижения наших целей. Ведь мы хотели бы оказать жителям Земли помощь на их пути к прогрессу». Затем странный голос произнес: «Мне кажется, что вам, вероятно, утомительно слушать мои рассуждения о науке и социологии стоя там, на песке. Может быть, вы войдете в корабль и мы вместе отправимся в короткое путешествие? Эта космическая капсула 1 всего лишь дистанционно управляемое транспортное средство, но в ее небольшом пассажирском отсеке есть несколько мест. Я сам — в центре управления, или, как говорят на Земле, в корабле-матке, находящемся в 1450 километрах над вашей планетой».

Вскоре после этого часть нижней «стенки» капсулы, повернувшись, задвинулась внутрь. Через эту «дверь» я проник в кабину длиной примерно 3 и шириной 2 метра, где располагалось 4 сравнительно небольших кресла. Послышался новый вопрос: «Вы не возражаете против тридцатиминутного полета в Нью-Йорк и обратно?»

Я был крайне изумлен, но согласился. Инстинктивно уперся ногами в пол и прижался к сиденью. Через несколько секунд Земля с невероятной скоростью исчезла подо мной. Я говорю «исчезла подо мной», потому что я не испытал никакого ускорения, а корабль казался неколебимым, как скала. Мгновение спустя в левом нижнем углу «двери», ставшей прозрачным экраном, появились огни Лас-Крусеса. Я понял: за эти 2–3 секунды мы поднялись, по крайней мере, на 300 метров.

На мой вопрос, почему я не испытал ускорения во время взлета, мне ответили: «Сила, которая приводит в движение летательный аппарат, идентична полю гравитации. Она воздействует на каждый атом корабля и на любой атом вещества, находящегося в нем, то есть на пилота или пассажиров в равной степени. Ускорение регулируется по нашему усмотрению. Так как эта сила равна массе, а поле тяготения Земли одинаково воздействует и на корабль, и на пассажира, то первоначальная сила взаимодействия между креслом и сидящим в ней человеком остается постоянной. Однако упомянутая сила уменьшается с ослаблением поля тяготения Земли по мере удаления от планеты. В космических полетах, когда корабли находятся далеко от естественных источников гравитации, мы, руководствуясь практическими соображениями, считаем необходимым создавать искусственную гравитацию. Привычная для нас сила тяготения составляет чуть больше половины вашей земной».

Когда мы стали постепенно опускаться над Нью-Йорком с высоты 30 0000 метров, огни города приблизились и уже можно было различить отдельные световые точки. Казалось, что подо мной россыпь миллионов молочно-белых бриллиантов, которые искрились на фоне бархатного черного ковра.

К сожалению, пребывание над городом было недолгим, меня доставили обратно, на этот раз с еще большей скоростью. Оказавшись снова на месте старта, я спустился на землю, как лунатик, прошел с десяток шагов по песку и лишь затем обернулся, чтобы взглянуть на корабль. «Дверь» уже закрылась, и примерно в средней части сфероида появилась опоясывающая светящаяся полоса. Затем корабль, как выброшенный из катапульты, резко поднялся вверх, а сильная струя воздуха, вызванная взлетом, толкнула меня в грудь, так что я едва не потерял равновесия. Некоторое время я еще следил за кораблем, светящаяся полоса на котором меняла цвет от оранжевого до фиолетового.

Корабль поднялся на несколько тысяч метров, а когда полоса стала фиолетовой, он исчез из поля моего зрения».

Фрай описал случившееся с ним в подробном отчете. Позднее, будучи руководителем научно-исследовательского отдела, он принимал активное участие в создании системы управления ракет-носителей «Атлас». Сотрудники характеризуют его как трезвомыслящего, способного инженера, не склонного к фантазиям.