Прошло около трёх недель, июль был в разгаре. За это время Кэйли немного освоилась, привыкая к моему обществу и к работе в роли секретаря. Думаю, непосвящённым со стороны мы могли казаться обычной парой, когда уезжали утром вместе в офис и возвращались домой вечером.

Я никогда не повышал на неё голос, не пытался вторгаться в её личное пространство (не считая «случайных», строго дозированных прикосновений), оказывал мелкие знаки внимания — как это было бы в том случае, если бы я начал ухаживать за обычной девушкой, не относящейся к категории задержанных за несанкционированный протест. В то же время я чётко давал ей понять, что она находится под полным контролем и пользуется весьма ограниченной свободой — только той, которую я согласен предоставить.

Характеристика, присланная работодателями Кэйли Хьюз, указывала на то, что девушка является очень хорошим специалистом в области молекулярной биологии. За три года она добилась в личном научном и карьерном росте того, на что другим требовался добрый десяток лет и более. Она также пыталась «искать себя» в смежных и даже удалённых областях знаний, что уже не слишком нравилось работодателям, рассчитывающим на максимальную концентрацию усилий сотрудников в одной узкой сфере.

Кэйли была достаточно амбициозной, целеустремлённой до самопожертвования (могла остаться на работе до позднего вечера, проводя какой — нибудь лабораторный опыт), не склонной к конформизму, и привыкшей отстаивать своё мнение, далеко не всегда считаясь с мнениями коллег.

Прежде чем устроить свой нервный срыв, накануне вечером она серьёзно разругалась с руководством.

Да, эти аспекты характеристики вполне совпадали с моим первым впечатлением и личными наблюдениями. Все составляющие психологического профиля проявлялись даже в бытовых мелочах. Девочка могла вспылить из — за какой — то ерунды, ничего особо не значащей, и не любила признавать себя неправой в чём — либо. Первые несколько дней Кэйли пришлось нелегко, поскольку нужно было разобраться в потоке документации, которая, естественно, в подавляющем большинстве случаев приходила на эльфийском языке. Я был прав с самого начала, когда предположил, что она сможет адаптироваться к новым условиям работы.

Были и другие полезные штрихи, обнаруженные мной самим: Кэйли хорошо воспитана, обладает тонким чувством юмора, вполне разделяет моё пристрастие к азиатской еде, насыщенной разнообразными вкусами, и к жёсткой рок — музыке. Ей нравилось вечерами подолгу смотреть на закат из панорамных окон и даже делать наброски рисунков в блокноте. Вообще же максимум из оставшегося свободного времени мисс Хьюз посвящала какой — то своей научной работе, просиживая часы за портативным ноут-блоком.

Вместе с личным делом мисс Хьюз я получил её медицинскую карту с результатами последнего обследования, буквально недельной давности. Девушка полностью здорова, включая отсутствие каких — либо инфекций, передающихся половым путём. О себе я могу сказать, что также полностью здоров, так что о презервативе можно не задумываться. Беременность игрушки в мои планы не входит, но и здесь беспокоиться не придётся: у неё стоит овоблок, до конца рабочего контракта.

Политика предприятий, находящихся под эльфийским управлением, регламентирует и отношение к деторождению, как для эльфов, так и для людей: «Дети — только в браке». Своевременная контрацепция — это не право, это обязанность, потому что к абортам эльфы относятся крайне отрицательно. Крупные компании включают этот пункт в контракт, и если речь идёт о действительно ценной сотруднице, то вопрос дорогостоящей безопасной нано-контрацепции решается самим предприятием или его подразделением. Пресловутый «овоблок», блокатор овуляции, предназначен как раз для этого. Замечательно.

Кэйли действительно ни с кем не общалась, ограничивая свои перемещения по Корку парой магазинов и салоном красоты. Один раз я слышал, как она тихонько жаловалась кому — то в айтел, видимо, той самой подруге, с которой делила квартиру: «Представляешь, целый год… я даже подумать не могла…». Она задала мне вопрос относительно того, сообщает ли ОАН о задержании и заключении родственникам и, получив отрицательный ответ, успокоилась.

Сразу после её задержания в местных СМИ, конечно, были выложены или напечатаны соответствующие заметки, но в них сообщалось только об аресте возмутительницы спокойствия, а вот дальнейшая судьба мисс Хьюз нигде не фигурировала, — по вполне понятным причинам. ОАН не делится с прессой подобными данными.

Уведомление об увольнении с прежней работы девушка тоже получила. Забавно, что она не поленилась его распечатать и как бы ненароком оставить на краешке своего рабочего стола — так, чтоб я мог заметить. Видимо, в качестве упрёка мне. Естественно, на меня это демонстративное поведение не подействовало никак. Я мельком глянул на документ и прочёл формулировку: «до вынесения окончательного вердикта ОАН». Ого! Кэйли действительно ценят, потому как подобная обтекаемая фраза означала, что её могут принять обратно, если будет положительная характеристика.

Проследив направление моего взгляда, мисс Хьюз вздохнула:

— Не уверена, что я туда вернусь. Слишком много будет пересудов, сплетен за спиной и вообще…

Я бы мог догадаться, что определённая гордыня ей точно не позволит прийти на прежнее место.

— Сейчас ты можешь рассказать, зачем вообще устроила свою акцию у «Grаdаm»?

— Да. — Ответила Кэйли, помедлив. — Компания, где я работаю… работала… в составе «Grаdаm». Они «спустили» тему для нашей лаборатории, я её прорабатывала целый год, и надеялась, что… это не останется незамеченным. Результат получен, меня очень хорошо премировали, но не поставили на заведование лабораторией… Это место отдали… Неважно, кому отдали. Да, он тоже работал над темой. А моё начальство сказало, что вопрос не в том, что мы оба работали в равной степени, а в том, что Устав компании «Медика» написан эльфами, и там чётко сказано насчёт половой принадлежности руководящего состава. Я… перенервничала. Вот и всё.

Да, раз уж «Медика» в составе эльфийской корпорации, всё верно.

— Но ты же знала об этом заранее, когда устраивалась на работу? — Задал я вполне резонный вопрос.

— Знала. Но всё равно это дискриминация! По половому признаку!!!

Я мог бы напомнить ей, что в таких крупных компаниях рабочий день для женщины, например, на час короче мужского плюс дополнительный выходной раз в месяц, но заметил, что тема беседы неприятна девушке, не смотря на внешнее спокойствие и даже равнодушие, с которым она рассказывала о своём «нервном срыве». Я даже не буду спрашивать, кто такой он. Всё и так понятно. То, что за словами Кэйли нет никаких скрытых нежных чувств к «бывшему», — для меня очевидно. Так что в этом плане моя совесть чиста. С другой стороны, у меня всё же было некоторое ощущение, что мисс Хьюз искренна не до конца, и нечто осталось за кадром: то ли какая-то обида, то ли что ещё.

Наверное, дней семь она продолжала по ночам упорно подпирать дверь своей спальни стулом, как будто всерьёз полагая, что сей предмет мебели может служить для меня препятствием. Затем привыкла, что не стоит опасаться насилия, и перестала. Мало того: я замечал её мимолётные взгляды и жесты, свидетельствующие о растущем физическом интересе ко мне.

Что же касается самого меня, то… Мне было весьма непросто находиться рядом с красивой девушкой, практически на расстоянии вытянутой руки, созерцать её стройную грациозную фигурку, чувствовать тонкий аромат её кожи, оттенённый нотами горьковато — пряных духов, и слышать биение сердца. Представили, что так день за днём?.. Но я обещал её не трогать, несмотря на «виды», и я не трогал, а она не давала мне повода для преодоления невидимой черты, проведённой мной самим — в плане наказаний за неподобающее поведение. Наказание, как ни странно, «поставило бы на место» её мозги и серьёзно сократило бы между нами дистанцию, но случая пока не представилось.

После приключения с резинкой для волос Кэйли вела себя очень осмотрительно. Она запомнила, что ей пришлось провести несколько часов в унизительном состоянии крайней уязвимости, будучи в застёгнутых эльфийских браслетах. Никаких мохнатых и тряпочных резинок я больше не видел, а поведение девушки по отношению ко мне было фактически безупречным, без намёка на дерзость, но…

Сбой всё же произошёл — вечером в пятницу, во второй половине довольно утомительного дня.

В характеристике Кэйли был указан ещё один аспект — внезапная рассеянность, проявляемая ей в силу увлечённости какими — то важными для неё, и не очевидными для окружающих, вещами.

Отвлекаясь на свой ноут-блок, который она именно в этот день зачем — то притащила с собой в Департамент, мисс Хьюз пропустила ожидаемое мной важное письмо из регионального отделения во Франции. Мало того, что пропустила, так еще и удалила, как спам… Обнаружив оплошность, она вместо уместных слов извинения (инцидент был бы исчерпан), сочла нужным огрызнуться очень и очень недовольным тоном:

— Стоило вам так волноваться! Ничего же не случилось! Я вообще не просила делать меня подневольным секретарём!

Разумеется, я не держу на работе хлыст для конкура. А пора.

— Зайди ко мне в кабинет, Кэйли.

Она запоздало осознала, что дала маху, сейчас явно что-то произойдёт, и прикусила нижнюю губку, но извиниться даже не подумала.

В кабинете я показал на стену напротив своего письменного стола.

— Видишь эту картину, Кэйли?

— Д-да, — сказала она, невольно обернувшись и бросив беглый взгляд на световое панно, изображавшее идеальный баррель мощной волны, образующий «трубу».

— Пожалуй, я сниму её. На ближайший час.

Я действительно убрал картину. Кажется, она висела не слишком высоко, тем более, Кэйли на каблуках…

— Сними жакет. И ещё одна просьба — расстегни блузку. Три верхних пуговицы будет вполне достаточно.

— Что?! Милорд, я не понимаю вас…

— Понимать необязательно. На этот час я бы хотел видеть тебя украшением стены — вместо картины. Идея отнюдь не нова, и придумана не мной, но почему бы не внести свежую деталь в офисный интерьер?

Я ждал нового взрыва возмущения, — именно ждал, и даже надеялся на него, но ошибся. Покрасневшая до корней волос Кэйли молча сделала то, что я просил — так, что из выреза показались кремовые кружева бюстгальтера.

— Подойти к стене и подними руки.

Тут же не один гвоздь для картины, тут два металлических крепления, к которым отлично магнитились bráisléid.

Когда руки скандалистки оказались зафиксированными на стене, я подправил украшение так, как считал нужным: вынул шпильки из причёски мисс Хьюз, распустив волосы по плечам, и слегка раздвинул вырез блузки. Прекрасно. Кэйли пару раз дёрнулась в ответ на мои прикосновения, но возмущения никак не выразила. Я пристально наблюдал за её реакцией и не заметил ни малейших признаков страха в глазах. Раздражение. Негодование. Всё тот же вызов, граничащий с едва заметным возбуждением. Прекрасно.

— Тú аg féаchаint iоntаch. — Заметил я и вернулся к прерванным делам.

Девушка поджала губки и не произнесла ни слова. Хм, возмущаться дальше не хотим?..

Причина молчаливой покорности Кэйли стала ясна сразу, как только я отключил браслеты и позволил ей отойти от стены — ровно через час, как и обещал.

— Милорд Морни… — неуверенно заговорила она, застёгивая блузку дрожащими пальцами, — простите за то письмо и… мне очень нужно в Шотландию, через десять дней… всего на три — четыре дня, без визы…

— Для чего?

— Я каждый год приезжаю на день рождения к бабушке, она живёт в Инверари. Ей исполняется сто один год этим летом… Я… Я сделаю всё, что угодно…

— Всё — всё? — Переспросил я, придавая голосу заинтересованность.

Уж не знаю, какие такие эротические ужасы вообразила себе Кэйли Хьюз, потому что крепко зажмурилась и повторила с решимостью на грани отчаяния:

— Всё — всё!

Я задумался. Опрометчивым обещанием «сделать всё, что угодно», легко воспользоваться, но это будет всего лишь версией принуждения к сексу. Исключено, Кэйли совсем к этому не готова, хотя я сам был бы не против… Пусть съездит, сменит обстановку. Сбежать с имплантантом слежения в плазме крови невозможно. Придётся сделать для неё электронный пропуск с разрешением на временный выезд, иначе ни один сканер на таможне в порту не выпустит.

— Ну, если всё — всё… Тогда приготовь себе купальник и солнцезащитный крем. Завтра мы поедем на побережье.

На самом деле ещё вчера я разговаривал с Эриком, который предложил мне съездить на сёрфинг в ближайшую субботу. Он собирался взять с собой Пэнти (которая пыталась учиться кататься на сёрфе), и я заранее предупредил его, что тоже буду не один.

Субботнее летнее утро опять баловало стабильно тёплой погодой, хотя, конечно, измениться ситуация могла в любой момент. Видя, что я готовлю доску для сёрфинга, Кэйли покачала головой.

— Никогда не пробовала.

— Это можно сделать сегодня, если хочешь. По дороге заедем и купим тебе гидрокостюм.

— Нет, милорд, это исключено! Я не умею плавать…

— Что?!

Я оторвался от процедуры покрытия доски воском и уставился на девушку с искренним недоумением.

— Как можно не уметь плавать, живя в стране, омываемой морем?!

— Можно, милорд. Я боюсь воды, поэтому только зайду ножки намочить.

Ну, это мы еще посмотрим… Не уметь плавать в её возрасте?!

— Мы заедем за гидрокостюмом, хочешь ты этого или нет. Поучишься в нём плавать, в конце концов, он поможет держаться на воде.

Она нахмурилась и приготовилась отстаивать своё право на сухопутное существование, потом, похоже, вспомнила про поездку к бабушке через две недели, и предусмотрительно умолкла.

Выбор гидрокостюма для Кэйли не занял много времени: продавец спортивного магазина прекрасно знала своё дело. Кэйли пыхтела за шторкой в примерочной недолго, и по завершении процесса я мог убедиться, как восхитительно обтягивает её тело идеально севший костюм.

Путь предстоял недолгий: графство Уотерфорд на Атлантическом побережье, на западе граничит с графством Корк. Это место ирландцы не зря именуют «солнечным юго-востоком», здесь самое жаркое лето, насколько может быть применима к слову «жаркий» дневная температура в двадцать три градуса в июле. Вода… А что — «вода»? Целых восемнадцать градусов, между прочим. Если вы проедете мимо городка Трамор, то, через несколько минут, доберётесь до малоизвестного и малолюдного спота с отличными, постоянными полыми волнами. Тут вам и правые, и левые волны — на любой вкус и уровень подготовки, но максимальный кайф можно получить именно от левосторонней волны, которая сходит с рифа.

Если бы мы были вдвоём с Эриком, то рванули бы на остров Крэб в графстве Клэр. Свеллы там частые и мощные, что обеспечит вам громадные волны — в полной мере. Несмотря на острый и опасный риф вдоль всего дна, именно там можно поймать максимально высокую волну, что бы с её гребня полюбоваться нереально волшебным видом на утёсы Мохер… Естественно, Пэнти там нечего делать — она только недавно встала на доску. Выбранный сегодня кусочек берега был идеален для лонгборда, к которому Эрик и пытался приучить жену.

— Супружеская пара, с которой мы проведём этот день, не совсем обычна. — Предупредил я Кэйли. — Эрик Эльдендааль — Владыка Тёмных эльфов. Существует определённый этикет. Ни в коем случае не заговариваешь с ним первой, не смотришь в упор. Не забываешь прибавлять «милорд», это обязательно.

Надо, кстати, отдать справедливость Пэнти — в присутствии любых третьих лиц она обращается к Эрику на «вы», не забывая также про «милорда».

Голубые глаза широко раскрылись от удивления. Затем я услышал то, что откровенно меня рассмешило:

— А нажаловаться ему на вас не получится?

— На беспредел и произвол?.. Самому Владыке Тёмных не получится, Кэйли. Впрочем, для подобных жалоб сгодится его жена.

Девушка поджала губы, увидев, что я развеселился.

— В прошлом году я читала в газетах… Это правда, что милорд Эльдендааль женат на обычной девушке, не на эльфийке?..

«На рыжей шельме с криминальными наклонностями», — мысленно поправил я, но вслух, естественно, сказал:

— Да. Миледи Пантисилея. Она твоя ровесница, тебе будет интересно с ней пообщаться. Она, кстати, плавать умеет. Тебе тоже не будет лишним поучиться. Можешь начинать мазать нос кремом, мы уже подъезжаем.

Собственно, за час езды погода успела смениться дважды, и какое — то время актуальность солнцезащитного крема была под сомнением, поскольку полил дождь. Но теперь небо снова было чистым, без единого облачка, и солнцу было некуда прятаться.

Эрик и Пэнти уже были на месте, успев переодеться. Поодаль стояла одна «Валькирия» охраны, а более — вокруг ни души. Место не раскрученное, поэтому большей частью — пустынное. Однако сегодня здесь были редкие пятиметровые волны, и для Пэнти это означало, что со своей тяжеленной и длинной доской она будет сидеть на берегу или, пользуясь выражением Кэйли, сможет слегка «намочить ножки». Тут есть участок пляжа, мелкая лагуна между двумя обломками скал — как раз для подобных действий.

В глубине души я был рад этим волнам, поскольку катание на пологой метровой волне без труб и возможностей делать трюки — скучища.

Итак, я представил Эрику свою спутницу. Надо было видеть выражение мордашки миледи Пантисилеи, когда она заметила на руках Кэйли браслеты! Коктейль из возмущения, досады и женской солидарности. Что бы это значило?.. А очень просто. Я так думаю, что она уже знакома с данным устройством на личном опыте. Видимо, чем — то допекла Эрика так, что тот не выдержал. Хм, браслеты наномеханические, она должна уметь снимать их самостоятельно….

Если только Эрик не заказал Двэйну обработку устройства с помощью одной шустрой элементарной частицы — фермиона Майораны. Далеко не все наномеханики могут распознать голос этой частицы, мелодия которой включает восемь нот, а не семь, как у всех.

Пэнти слышит восьмую ноту, но не может распознать и воспроизвести мелодию таких вот девайсов. Они ей не подчиняются без особых отмычек, для изготовления которых нужно специальное оборудование. Представляю, какой был для неё сюрприз и, судя по недовольному личику, Эрик показал ей все возможности эльфийских браслетов. Давно пора.

Теперь она перевела взгляд на меня, градус возмущения в серых глазах достиг точки кипения, сделала какие — то выводы не в мою пользу, и ядовито прищурилась. Ну, всё, теперь у неё запущен рефлекс защитницы угнетённых, к каковым пра — праправнучка террориста Муна уже приписала Кэйли Хьюз. Пусть девочки пощебечут вдвоём, в конце концов.

Я быстро переоделся и снял с верхнего багажника сёрф. Не мог не заметить взгляд Кэйли, брошенный из — под длинных ресниц и оценивающий мою фигуру. Девушка тут же отвернулась, но во взгляде опять мелькнул отчётливый женский интерес. Это далеко не первый подобный взгляд, который она бросала в мою сторону, думая, что я не замечаю. Смысл её взгляда легко читаем: «Почему бы и нет?». Можно поставить себе очередной маленький плюсик. Пройдёт совсем немного времени, и Кэйли сама сдастся.

— Пойдём, Кэйли! — Громко заявила миледи Пантисилея. — Я покажу тебе место, где хотела бы в будущее видеть свою гостиницу для пожилых эльфов, занимающихся сёрфингом… Вам, милорд Морни, скидка на проживание там не светит!

— Конечно, куда уж мне! Я думаю, мне вообще проживание там не светит, даже при наличии свободных номеров…

Ответ рыжей оторвы потонул в шуме оффшора, создающего роскошную серию волн, и времени терять не стоило.

— Ты не жалеешь о своём решении? — Кивнул я в сторону берега, когда мы с Эриком уже были в воде.

— Нисколько. Ты был прав, с ней не соскучишься. Более того, я уверен: если твои браслеты не закодированы фермионом, то уже сейчас Пэнти предлагает этой миловидной блондинке их снять… А ты, я смотрю, решил воспользоваться Старым правом? Я уже слышал минимум три версии истории с девушкой. Практически анекдот…

— Ещё услышишь с десяток. Так получилось. — Пожал я плечами. — Кое у кого до сих пор хватает ума на розыгрыши. Я имею в виду Андархейна. Должен же я был остаться хоть в каком — то плюсе?..

— «Плюс» вполне достойный.

Хватит разговоров, волны ждут.

Со стоны всё выглядит просто: гребёшь на доске к лайн-апу, ловишь волну, резко вспрыгиваешь на доску, разгоняешься до определённой скорости и… скатываешься с волны, будто с горки, используя при этом энергию и массу несущейся к берегу воды.

Кстати, именно гребля к этой заветной точке под названием «лайн-ап» может быть изнурительна для новичков, в частности — хрупких девушек вроде Пэнти.

Рифовые волны не простят небрежного к себе отношения, но именно они — само совершенство, позволяющее испытать весь спектр кайфа от процесса…

Часа через два, по возвращении на берег выяснилось, что под давлением настырной Пэнти, Кэйли всё же переоделась в гидрокостюм и плещется на мелководье, пытаясь изобразить какие — то плавательные движения. Что ж, она не повелась на заманчивое предложение рыжей оторвы, браслеты на месте. Очень умно с её стороны.

Девушки хихикали, брызгались водой и абсолютно не испытывали дискомфорта от отсутствия мужского общества.

— Кэйли, — подошёл я, наблюдая, за мисс Хьюз, — так ты не научишься никогда. Сперва надо просто удержаться на воде без усилий. Ты сейчас в гидрокостюме, а он добавляет плавучести. Воспользуйся этим.

Она была сейчас очень красива — с ярко — голубыми глазами на порозовевшем от солнца и ветра лице, с тонкими струями золотистых волос, намокших в морской воде.

— Подыши спокойно. Так… теперь набери в лёгкие больше воздуха, опускай лицо в воду… ложись вниз лицом и расслабляйся. Не выдыхай, и попытайся удержаться в неизменном положении, сколько сможешь.

— Вниз лицом?!

— Ну да. Ты убедишься, насколько просто даётся такое упражнение. Помнишь, ты обещала делать всё, что угодно, если хочешь поехать в Шотландию.

— Хорошо… я… попробую, милорд.

Очевидно, что, приняв решение, Кэйли пыталась довести задуманное до конца. «Звёздочка» на воде получилась у неё раза с седьмого, но всё же получилась. Что касается движений конечностями, то тут дело шло не так гладко. Девушка досадовала на саму себя и, похоже, увлеклась настолько, что перестала вздрагивать в ответ на мою поддержку на воде. Думаю, она научится плавать. Удивительно, что родители не озаботились этим, пока Кэйли была девочкой.

— Неужели ты никогда не занималась? А как же школа, там ведь уроки физкультуры?..

— Я… чуть не утонула в бассейне, в пятом классе. С тех пор — всё. Родители хорошо знают, что со мной бесполезно спорить, поэтому оставили меня в покое.

Да уж… Значит, она с самого детства была бескомпромиссной. Я подберу к тебе ключик, девочка, можешь не сомневаться.

Пора уезжать, у Эрика еще назначены две встречи на сегодня. Прощаясь с Кэйли, Пэнти дала ей свой номер:

— Звони в любое время, если захочешь поболтать!

Опять — таки, выражение её лица красноречиво говорило: «…а особенно, если этот тип тебя затиранит!». Под «типом», конечно, подразумевался я.

На обратном пути мы заехали в уютное кафе, где оба набросились на еду после нескольких часов, проведённых на свежем воздухе. В машине Кэйли задремала, и я не сразу заметил, что с ней что-то не так. Уже в Корке, в паркинге высотки, я понял — дело неладно. Девушка едва не упала, выходя из «Валькирии», я успел её подхватить и буквально занёс в лифт. Без малейшего намёка на заигрывание потрогал губами лоб и ощутил жар. Кэйли даже не попыталась меня оттолкнуть, внезапно ослабев и еле передвигая ноги… Так, за доской и нашими вещами я спущусь позже.

Медицина, как эльфийская, так и человеческая, шагнула очень далеко за последние двести лет. Вы вряд ли услышите о наследственных болезнях, тяжёлых психических расстройствах, особо опасных инфекциях или даже банальном кариесе, потому что всё это можно взять под контроль и предотвратить. Для людей давно является нормой активное долголетие, продолжительностью до ста тридцати — ста сорока лет, но…

Но есть одна пакость, которая слишком быстро адаптируется к любым способам воздействия и до сих пор остаётся неподвластной никому: вирусы, вызывающие респираторные заболевания — сиречь, ту самую «простуду». Эти мелкие гадёныши хитрее любых медицинских технологий и, как и тысячи лет назад, отравляют всем жизнь чиханьем и опухшим носом во время насморка — и эльфам, и людям.

Судя по лихорадочному румянцу, высокой температуре и дыханию, сопровождающемуся явным хрипом в лёгких, у Кэйли такая вот вирусная инфекция… Только с очень бурным началом. Моя игрушка заболела. И если с дозой успокоительного средства для человека я могу определиться сам, то в более сложных ситуациях лучше обратиться к специалисту.

Какого врача вызывать, человека или эльфа? Разумеется, эльфа. Лучшие врачи получаются из дроу, и знаете, почему? Когда — то у нас была слава непревзойдённых отравителей: до того, как эта энергия была направлена в мирное русло фармакологии. А потому, дроу знают о лекарствах всё, и, естественно, очень многое — о тех объектах, для которых эти лекарства нужны: об организмах эльфов и людей. Я знаю, что даже некоторые человеческие мамаши таскают своих детишек именно к врачам — дроу (правда, одинокие мамаши — по причине желания «строить глазки» эльфу).

Девушка плохо соображала из — за высокой температуры и совершенно не сопротивлялась от слабости, когда я раздевал её и укладывал в постель. Как можно так легко простудиться, проведя некоторое время у воды на солнышке?!

Врач приехал быстро, и очень вежливо, но твёрдо попросил меня удалиться из комнаты Кэйли, желая спокойно обследовать пациентку наедине. На это ушло не более получаса.

— Скажите, милорд, — спросил врач, выходя из комнаты и тихонько прикрывая за собой дверь, — я правильно понимаю, что девушка находится здесь не добровольно?.. Я видел ваши браслеты.

— Да, абсолютно правильно понимаете.

— У вас прекрасный выбор, милорд… Но реакция на стресс у всех разная, в том числе такая, иногда запаздывающая. И ещё один вопрос: ей ставили имплантант слежения?

Я ответил утвердительно.

— Ну, тогда всё понятно… Какой у неё имплантант, человеческий или эльфийский?

— Человеческий, конечно.

— Вот вам и диссонанс, милорд. Такие имплантанты снижают защитные свойства иммунной системы на какое — то время, чтобы организм мог спокойно к ним приспособиться. А если имплантант не очень подходит, реакция острее. Небольшого переохлаждения оказалось достаточно, как видите.

Врач показал мне экран гемосканера, универсального прибора для диагностики. Достаточно несколько капель крови, чтобы многое узнать о пациенте.

— Есть эльфийские гены Светлых, хоть и первой волны после Сопряжения, сильно разбавленные, но чисто человеческий имплантант подействовал, как иммунодепрессант. Если бы не было никаких внешних контактов, не было бы и никаких проблем… Она где-то «поймала» вирус, и организм не справился. Ей нужно отлежаться несколько дней в спокойной обстановке. Я сделал инъекцию противовирусного средства и иммуномодулятора, этого достаточно. Утром ей будет намного лучше. И… один совет, милорд. Помягче с девушкой.

Я, естественно, кивнул. Врачу, конечно, виднее, но — куда уж мягче, в самом деле?!

Кэйли спала, свернувшись под одеялом. Судя по всему, жар снизился, и теперь она начала мёрзнуть. Хм, реакция на стресс… Чувствительная особа с эльфийскими генами… Ну, мёрзнуть я ей точно больше не позволю. Живая игрушка — та же домашняя зверушка. Завёл — должен заботиться.

Обычно я сплю нагишом, но не сегодня. Я откопал в шкафу пижамные штаны и футболку, переоделся и осторожно устроился рядом, обняв свою игрушку рукой за талию. Вскоре она расслабилась, задышала ровно и прижалась ко мне спиной. Я даже не заметил, как уснул.

А проспал я, между прочим, до восьми утра, что было величайшей редкостью. Обычно для такого мне нужно провести в жёстком режиме без нормального сна дня три — четыре… Кэйли сонно заёрзала и тут же замерла, поняв, что находится в постели не одна. Я как раз вовремя успел отодвинуться на достаточное расстояние, чтобы она не смогла ощутить мою эрекцию. Теперь бы ещё незаметно уйти…

Резко повернувшись ко мне, девушка с неожиданной силой натянула на себя едва ли не всё одеяло, завернувшись в него, как гусеница в кокон, потом потёрла кулачками глаза, чтобы убедиться, что эльф в её постели не является галлюцинацией.

Забавное зрелище.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросил я.

— А что вы тут делаете, милорд? — Прозвучал вопрос — ответ в духе дроу.

Голос у неё слегка охрипший.

— Работал твоей грелкой со вчерашнего вечера.

— Да, я помню… было холодно… кажется, со мной разговаривал врач, если не приснилось…

— Не приснилось. Пока что у тебя постельный режим, неделю посидишь дома. Если что-то будет нужно — все просьбы к домработнице, которая обслуживает мой этаж. Вы еще не общались, так что тебе представится случай: познакомиться. Напомню, что её зовут Брэйт. Так что насчёт самочувствия?

— Горло болит. — Поморщилась девушка и, покраснев, добавила. — Мне нужно в… ванную.

— Если хочешь, могу отнести.

— Нет!!! — Она сообразила, что лежит голая под одеялом. — Я вам признательна за заботу, милорд, но не могли бы вы выйти?..

— Конечно.

Проявления ненавязчивой заботы всегда располагают к себе, и я точно знаю, какую еще выгоду можно извлечь из простуды Кэйли.

Где — то у меня было массажное сандаловое масло…

— Это зачем? — С подозрением спросила Кэйли, когда вечером я зашёл к ней и скомандовал высунуть ножки из — под одеяла.

— Врачебное назначение. Массаж ног активизирует иммунные точки.

— Вы уверены, милорд?

— Абсолютно.

Иногда можно и не договаривать всей правды. Врач сказал «помягче», и интерпретировать это слово я могу как угодно. К тому же, массаж будет не то, что бы лечебный, и точки там задействованы совсем другие…

Я сел на стул рядом с кроватью, налил в ладони немного масла, согрел его, и взял в руки маленькую ножку Кэйли, с изящными розовыми пальчиками. Пока что правую. Начинать лучше с задней поверхности голени, мягкими, растирающими движениями, поднимаясь к колену. Затем — обратно, к лодыжке, чередуя усиленное давление с едва ощутимыми касаниями пальцев.

Несколько таких заходов, и можно переходить к самой лодыжке. Многие не задумываются, что именно здесь, чуть выше щиколотки — самая «горячая» зона. Я обхватил лодыжку Кэйли двумя ладонями, расположив кисти рук одну над другой, и начал разнонаправленное скольжение, одна ладонь двигалась вправо, другая — влево. Кэйли закрыла глаза и откинулась назад, на подушку.

Ну что, минимальный эффект достигнут… Массаж стопы с… будем откровенны, эротической целью, не должен превратиться в банальную щекотку, ни в коем случае. Поглаживать нужно верхнюю и нижнюю часть стопы, без резкого давления, но интенсивно. Я прошёлся подушечками больших пальцев круговыми, вдавливающими движениями, от основания пальчиков — к пятке и… увидел, как поджались пальчики на левой ноге девушки.

Вот где твоё слабое место, Кэйли Хьюз — нижние лапки!

Пора приступить к другим манёврам. На нежной женской пяточке расположено достаточно много нервных окончаний, раздражение которых приводит к усилению кровообращения совершенно в других местах. Слегка ущипнуть, погладить, надавить, опять вернуться к лодыжке… Услышав резкий вздох Кэйли, явно сигнализирующий об удовольствии, я мысленно поздравил себя. Теперь пальчики. Я помассировал большой палец стопы у основания, потом продвинулся вверх, к ногтю, проделал то же самое с остальными пальчиками и завершил массаж правой лапки аккуратным поглаживанием. Ну что, левая готова к продолжению?.. Кажется, здесь даже не требуется отдельное приглашение. Судя по участившемуся пульсу Кэйли и расслабленному выражению личика, ей нравится, и нравится до… лёгкого возбуждения.

— Спасибо, милорд, мне было… очень приятно. — Сказала она, когда я закончил всю процедуру и прикрыл её ножки одеялом. — Но насколько я помню, массаж иммунных точек на стопе довольно болезненный.

— А это версия Тёмных эльфов. Не сомневайся, это самый настоящий лечебный массаж. Ты же хочешь быстрее поправиться перед своей поездкой?..

Вряд ли она мне поверила насчёт лечебного массажа, да никто на это и не рассчитывал. Несколько сеансов тут точно не будут лишними… На следующий день никаких возражений со стороны Кэйли не последовало. Ещё через день она уже была явно разочарована тем, что процедура длится всего двадцать минут. Оставляя её на грани едва теплящегося сексуального возбуждения, я мог быть уверен, что мои усилия не пропали зря.

В четверг мне снова позвонила Ингрид из отдела аналитики.

— Милорд Эльдендааль, вы просили данные по количеству смертей…

Кроме упомянутых ранее самоубийств мужчин в семьях дроу, были также тридцать несчастных случаев, несколько — среди представителей социальной группы знати, и все — с фатальным исходом. Двадцать три произошли в самой Ирландии, и семь — в зарубежных поездках, на отдыхе. Причины самые разные — от автомобильной аварии, до падения с лестницы в собственном особняке. И это — за последние шесть месяцев?! Все погибшие — исключительно мужчины — дроу.

Хочет там Андархейн грузить свою занятую важнейшими делами голову или нет, но он должен видеть все цифры. Ответ пришёл через час и состоял всего из двух слов: «Убедил. Займёмся». Зная Лиама, можно с уверенностью сказать, что он озадачит кого — нибудь из своих толковых подчинённых. Пусть подумают, что к чему.

Я ехал домой чуть позже обычного времени. Утром Кэйли уже перестала кашлять и сама сказала, что ей скучно одной весь день. Не знаю, стоит ли брать её с собой завтра… Так. Рядом с моим местом в паркинге нарисовалась ещё одна «Валькирия», с номером из штатных машин службы охраны Кэслин Эльдендааль. Если бы случилось что-то серьёзное, мне бы позвонили.

Из «Валькирии» вышел Хэллон, сегодня он руководит сменой.

— Добрый вечер, милорд.

— Взаимно. Почему вы здесь?

— Миледи Пантисилея. — Прозвучал короткий ответ, и я заподозрил, что, будь на то воля Хэллона, он бы дополнил слова некоторыми хлёсткими эпитетами.

Любопытно.

— Вы привезли её сюда?

— Нет. — Глубокий страдальческий вздох. — Несколько часов назад она ухитрилась сбежать из замка в неизвестном направлении. Ушла на пробежку и пропала. Направление я вычислил быстро, запросив у оператора звонки с айтела миледи. Она вызвала такси — автопилот до Корка. Ворота открыть ей не составит труда, вы же знаете.

У Хэллона было полное право на хлёсткие эпитеты и страдальческие вздохи. Да, я обязан был влепить ему выговор за то, что он не уследил за рыжей оторвой. Ей вообще запрещено перемещаться вне территории замка одной, без охраны! Она до сих пор не понимает, чьей женой является?! Но выговор я не влеплю, потому что Хэллону досталось от рыжей оторвы уже дважды.

Во-первых, наручниками она разбила ему лицо в ночь, когда её увозили из следственного изолятора. Во-вторых, подсунула царапучего вредного кота в тот день, когда Эрик забирал её из Дублина, а кот не нашёл ничего лучше, чем также расцарапать охраннику лицо и шею. Пусть Хэллон доложит о сегодняшнем фортеле Эрику, — он обязан это сделать, — а тот уже всыплет Пэнти, как следует.

— И где же сейчас миледи Пантисилея?

— Скорее всего, у вас дома, милорд.

Кто бы сомневался, замок на двери легко подчинится наномеханику… Что она там делает?! Очевидно, приехала к Кэйли. Неужто хватит ума попытаться устроить моей игрушке побег?.. Наномеханики не могут инактивировать имплантанты слежения заключённых, там ведь не металл, а сложные органические соединения. А впрочем, Пэнти могла попытаться, с целью расширения своих возможностей как наномеханика.

— Странно, что консьерж не вызвал полицию, обнаружив в здании постороннюю девицу, вскрывающую чужую дверь.

Хэллон опять вздохнул:

— Вызвал. Я уже отправил их обратно.

Да — а… А не надо было отправлять, пусть бы загребли!

С другой стороны, ничего страшного нет в каком — то предполагаемом побеге, он просто не состоится. Они обе за это получат, Пэнти от своего хозяина, а Кэйли уже от меня, потому что попытка побега — вполне серьёзный повод для наказания. Что там говорил врач, «помягче»? Только не сегодня.

— И давно миледи Пантисилея тут? — Уточнил я у Хэллона.

— Часа два. И… она там не одна, милорд.

А вот это уже интересно.

— С кем же?..

— Вы сами увидите, милорд. — Мне показалось, что в голосе Хэллона мелькнула искра непонятного мне сочувствия.

Всё интереснее и интереснее!

— Я думаю, миледи скоро спустится, Хэллон. И — не забудьте проинформировать милорда Эрика о самовольных перемещениях супруги в течение дня.

— Не сомневайтесь, милорд, я это сделаю. — Лёгкая улыбка Хэллона показала, что действие состоится не без злорадства.

Уже выходя из лифта на своём этаже, я насторожил уши и услышал… женский смех. Над чем это девушки там веселятся? Войдя в квартиру, я почти сразу увидел, над чем, и понял, откуда появилось сочувствие в голосе Хэллона.

Обе девушки, блондинка и рыжая, сидели за барной стойкой, попивая кофе под «Бейлис». Счастливый смех обеих объяснялся присутствием непрошеного гостя. Котика.

Котика…

Котика?!

Маленький чёрно-белый котёнок с толстыми неуклюжими лапками и хвостом-морковкой, бродил прямо по барной стойке, между кофейных чашек и ликёрных рюмок, направляемый руками девушек. Округлившийся животик свидетельствовал о том, что котика хорошо покормили.

Кот на столе?! Это возмутительно!

— Саd аtá аr siúl аnsео?! — Вырвалось у меня вместо приветствия.

Кэйли испуганно повернулась и чуть не упала со стула.

— Добрый вечер, милорд! — Выпалила она.

— И вам обеим того же. — Сухо откликнулся я. — Я повторяю свой вопрос! Что здесь творится?! Кроме того, я хочу знать, что делает антисанитарная зверушка на столе, на котором положено принимать пищу.

Рыжая оторва устремила на меня невинный взгляд серых глаз и сказала медовым голосом:

— При всём уважении, милорд Морни, до этого момента я была уверена, что вы принимаете пищу с тарелки, а не клюёте прямо со стола…

«Клюёте»?! Я сделал глубокий вдох и очень спокойно попросил:

— Миледи Пантисилея, можно вас на пару слов?..

— Разумеется! — Важно сказала она, сползла с высокого стула, и, не спеша, проследовала в указанном мной направлении — за дверь в мой кабинет. Там я без церемоний взял её за шиворот спортивной курточки (на пробежку, значит, собиралась?!) и слегка встряхнул.

— Не тряси меня! — Возмутилась Пэнти, пытаясь вывернуться. — Я жена твоего лорда!

Лордова зверушка!!!

— Я сам себе лорд! — Зарычал я. — Что это за подарочек на столе, а?!

— Котик! Маленький! Хорошенький! Который скрасит заточение Кэйли!

— Какое, нахер, заточение?!

— Такое! Умыкнул девушку и радуется! Вот, с котиком ей будет веселее!

Я говорил Эрику, что тут нужна регулярная порка?! Говорил! Мало того, что сбежала без охраны, так еще и домой ко мне проникла без спроса!

— Увези его обратно, где взяла!

— Это невозможно, Морни. — Сделала Пэнти умильную гримасу. — Котёнок из приюта в Корке, они обратно не возьмут, разве что на усыпление…

Умильная гримаса сменилась выражением притворного ужаса, показывая, какой сволочью я буду, если заставлю увезти несчастного малыша в руки злых ветеринаров.

— Морни, — голос рыжей оторвы стал вкрадчиво-покорным, — мы же почти родственники…

— Упаси меня Ваэрон от таких родственников!

— Ну, пожалуйста… Кэйли же у тебя не навсегда? Она потом заберёт кота к себе домой. Я сейчас всё уже привезла — корм, кроватку. К лотку он приучен. Надо только где-то поставить лазалку и когтеточку…

— Только лазалки мне здесь не хватало!

— Не тебе… котёнку. В комнате Кэйли, например.

Уже бесполезно трясти её за шиворот. Бесполезно делать что-то вообще. Тут клинически безнадёжный случай. Получается, моя игрушка теперь тоже обзавелась собственной игрушкой? Это даже не мейн — кун, а обычный беспородный котишка!

Я выпустил Пэнти и указал в сторону двери.

— Хорошо. До первой лужи на полу. Теперь марш отсюда, там уже Хэллон заждался. И, — мстительно добавил я, — Эрик узнает, что ты шлялась по городу одна.

— Ябеда! — Прошипела Пэнти, выходя из кабинета.

Ей самой сегодня точно гарантированы bráisléid. Поделом.

Кэйли ждала вердикта, забрав чёрно — белое недоразумение со стола, и крепко прижимая к себе, как будто была уверена, что я сразу выкину его в окно. Наверное, моё выражение лица сейчас соответствовало этому предполагаемому действию, потому что мисс Хьюз спрятала котика за спину, готовясь дополнительно быть выброшенной следом.

— Кэйли, — проворковала миледи Пантисилея, — всё в порядке. Котёнок остаётся. А мне действительно пора.

— Ты уходишь?! — Испуганно пискнула новая хозяйка котёнка.

— О' да. Если что, звони в любое время.

Может, посоветовать Эрику забрать у жены айтел?!

Пэнти ушла.

Мы остались втроём: я, всё еще напуганная Кэйли Хьюз, и чёрно — белое недоразумение с толстым животиком.

— Как хотя бы его зовут? — Буркнул я, снимая пиджак.

— В паспорте из приюта написано — Пух.

— Что — то я не вижу признаков пушистости… В конце концов, это теперь твой кот. Но баловать его я не дам, пока он живёт у меня дома.

На щеках девушки появился, наконец, румянец.

— Да, милорд, спасибо, что разрешили его оставить…

— И пусть спит у тебя в комнате.

Кэйли обрадовано закивала, тиская мурлычущий комок.

— И если я увижу его на столе… Это будет добавлено в перечень твоих проступков, требующих физического воздействия.

— Нет, нет, я не пущу его на стол, милорд!

— Я рад, что мы поняли друг друга.

То, что произошло далее, доказало, что кот может быть полезен не хуже простуды и массажа.

Просеменив босыми ножками по полу, Кэйли быстро встала на цыпочки, быстро коснулась губами моей щеки лёгким поцелуем, и так же быстро скрылась в своей спальне вместе с котёнком, оставив после себя только еле уловимый аромат духов.

* * *

Двадцать восьмого июля Кэйли собралась в Шотландию.

Упрощённая процедура поездки сроком на семь дней не требует визы, достаточно специальной отметки в биометрическом паспорте, а в случае с Кэйли — ещё и отдельного пропуска для заключённой, которой разрешены перемещения. Я позволил себе один широкий жест: разрешил девушке снять браслеты и, тем самым, избежать некоторых вопросов со стороны её близких. Вряд ли они знают о том, что представляет собой сей аксессуар, но вполне естественным будет любопытство: что за украшение такое, которое нельзя снять? Кэйли это оценила. Красноречивый взгляд голубых глаз тут же ясно показал, как я близок к успеху.

Утром она ещё раз поблагодарила меня за то, что я разрешил ей эту поездку, и уехала на такси на вокзал в Корке. Скоростной поезд увезёт её в Белфаст, именно оттуда идёт паром в шотландский посёлок под названием Кэйрнрайан, потом — поезд до места назначения.

Я не был в самом городке Инверари, но вообще Абердиншир хорошо помню — в связи с событиями Шотландской резни полтора века назад…

Вечером, будучи дома один, — не считая котёнка Пуха, — я чувствовал какую — то пустоту, не свойственную мне ранее, разве что я переживал нечто подобное после Сопряжения, оказавшись в чужом для меня мире. Не хватает общества Кэйли?..

Котёнок упорно норовил забраться ко мне на колени, недоумевая, где же хозяйка, обязанная чесать ему пузо каждый вечер. Потом он хотел героически победить мою руку, захватив её передними лапками и боксируя задними. Возня котёнка была приятна, но лучше бы это был щенок… А ночью…

Я проснулся от странного тоненького звука, образующего нечто среднее между храпом и сопением. Кто может так сопеть?! В темноте я вижу достаточно хорошо, чтобы обнаружить в моей постели непрошеного гостя…

Наглое маленькое существо лежало на спинке, оккупировав соседнюю подушку и разбросав в стороны свои неуклюжие толстые лапки. Храпел именно котёнок, сладко, с присвистом и причмокиванием во сне. Значит, не захотел спать один в комнате Кэйли и проник ко мне в спальню.

Я ровно дышу к котам и не собираюсь делить с ними постель.

— Кыш!

Захватчик подушки и ухом не повёл, продолжая храпеть. Пришлось аккуратно взять его за шкирку, встать, и отнести чёрно — белое недоразумение на его специальное спальное место. Утром ещё надо будет написать записку для Брэйт, чтобы не забыла его покормить.

Первое, что я делаю у себя в кабинете с утра — просматриваю новостные ленты, затем перехожу к обзору почты. Это утро ничем не отличалось от других, но после первого же взгляда на монитор сетевого блока меня обдало холодом.

Ночная катастрофа скоростного пассажирского парома, столкнувшегося в тумане с грузовым танкером у побережья Шотландии. Нижняя закрытая палуба была затоплена в считанные минуты… Девять погибших, не успевших покинуть именно этот отсек.

Хьюз, Кэйли. Четвёртая в списке имён тех, для кого путешествие в Шотландию стало последним.