Приступ малодушия — вот с чем я столкнулся впервые в жизни. Я не мог заставить себя сделать звонок в Министерство чрезвычайных ситуаций, чтобы узнать всё из первых рук. Да, на экране айтела по — прежнему можно было видеть розовый огонёк, указывающий местоположение Кэйли, но это ничего не значило. Имплантант слежения разлагается в мёртвом теле несколько суток. Где — то в сознании крутилась одна, нелепая, навязчивая мысль: что делать с осиротевшим без хозяйки котёнком Пухом? Очевидно, придётся оставить его себе.

Я всегда следовал правилу — не привязываться к своим игрушкам глубже, чем позволяет чувство лёгкой влюблённости. Игрушка, бывает, надоедает, или ты воспитываешь её не для себя, или её можно подарить, или расстаться по обоюдному желанию, а ещё… игрушка смертна, а эльф, её хозяин, — нет. Сколько эльфов, Тёмных и Светлых, обожглись на нежных чувствах, и даже любви, к смертным женщинам? Сколько впали в депрессию из — за этого? Сколь многие из их возлюбленных заканчивали жизнь самоубийством, не желая стареть рядом с бессмертным эльфом?..

Среди людей у эльфов давно сложилась репутация бесчувственных мерзавцев, как можно быстрее расстающихся с женщиной после случайного (или намеренного) рождения детей. А вам приходилось этих детей хоронить, потому что они стареют, их жизнь конечна?.. Это не бесчувственность. Это естественный инстинкт самосохранения рассудка. Так было до недавнего момента, но теперь мы с людьми абсолютно в равном положении относительно понятия «смертен», разве что биологические часы эльфов будут идти дольше человеческих.

Я наблюдал достаточное количество трагедий, чтобы сделать для себя циничный, но верный вывод: смертные женщины — только для удовольствия. А если сюда приплюсовать моё отношение и к Тёмным эльфийкам, то формула будет звучать иначе: все женщины — только для удовольствия. И точка.

Между мной и Кэйли не было даже близости, не было ничего, кроме моего желания обладать ей с некоторой толикой приятной взаимности… Я хотел её с первой секунды встречи, это правда, и я не ощущал ничего, только прихоть плоти. Потом девушка должна была исчезнуть из моей жизни, как было со многими другими до неё.

Так почему мне сейчас так скверно?! Откуда это чувство вины? Ведь, если бы я не забрал девушку себе, она всё равно поехала бы в Шотландию! Кэйли купила бы билет на этот злополучный рейс! Она сама мне говорила, что всегда уезжает как раз на девятичасовом, вечернем, пароме, двадцать восьмого июля, чтобы к утру двадцать девятого быть в Инверари. Почему же мне хочется ударить в стену так, чтобы разбить кулак и, тем самым, попытаться заглушить физической болью другую, неизвестную мне, боль?

Она не умела плавать. Какое это имело значение, если нижняя палуба была затоплена так быстро? Никакого…

Когда раздался звонок айтела, и на дисплее высветился номер Кэйли, — я не поверил своим глазам. Сердце подпрыгнуло, затем снова упало, потому что я услышал в трубке мужской голос.

— Милорд Эльдендааль? Вас беспокоит береговая охрана Шотландии.

— Я слушаю. — Голос мой звучал ровно, без каких — либо оттенков эмоций.

— Девушка без документов с борта парома, потерпевшего крушение ночью… Сканер обнаружил имплантант слежения, в базе данных его индекс принадлежит некой Кэйли Хьюз, что подтверждается идентификацией личности, в то время как её паспорт и электронный пропуск найдены при теле другой девушки… Та, которую мы задержали после спасательной операции, утверждает, что вы с ней знакомы. В её айтеле записан ваш номер.

Что там произошло, в конце концов?! Ничего не понимаю, но, похоже, Кэйли жива.

— Если она рядом, передайте ей айтел. Я хочу убедиться, что это действительно та девушка, которая находится под моим надзором.

— Милорд Морни?.. — Раздался в трубке знакомый серебряный колокольчик, возвращая моему сердцу нормальный ритм. — Со мной всё в порядке, но меня задержали, я теперь опоздала на поезд…

На меня нахлынуло облегчение, граничащее с какой — то глупой щенячьей радостью. Мысленно одёрнув себя и придав голосу минимальную жёсткость (хотя, если честно, я совсем не хотел этого делать), я потребовал объяснений.

— Я, скорее всего, выронила портмоне, когда была у кофейного автомата на нижней палубе… Я ушла оттуда минут за десять до столкновения… Возможно, как раз эта девушка и подобрала…

— Ты не пострадала, Lеаnbh?

— Не считая синяка на коленке, — я упала при ударе.

— Я рад, что с тобой всё в порядке, Кэйли. Сейчас, я думаю, тебя отпустят, и ты сможешь продолжить путь.

— Спасибо, милорд. Послезавтра утром я должна выехать обратно…

— Нет! — Рявкнул я. Хватит с меня беспокойства. — Я сам за тобой приеду, у меня… дела в Шотландии. Можешь сдать свои билеты.

Дела я себе сам организую, воспользовавшись служебным положением. Давно, кстати, не был в тамошнем отделении Департамента в Эдинбурге.

— Но… может, не надо?.. Милорд, я не посвящала своих родных в … эту историю.

— Никаких «но». Говори точный адрес и передай трубку полицейским.

Уже в последующем разговоре выяснилось, что вряд ли кошелёк с чужими документами оказался в кармане плаща другой девушки просто так. Только что поступившие данные контроля ДНК позволили опознать её, как преступницу, давно находящуюся в розыске. Так что Кэйли ничего не роняла, скорее всего, вещица была похищена. Теперь всё выяснилось, и мисс Хьюз отпустили.

Придётся после работы ехать в Кэслин Эльдендааль, чтобы подкинуть котёнка Пуха миледи Пантисилее. Не тащить же его с собой! Пусть сама займётся своим подарком.

Файнон не подал виду, что удивлён моими внезапными планами поездки в Эдинбург. Не сомневаюсь, что он позвонит в отделение Департамента и прозрачно намекнёт на внезапный визит руководства — не иначе, как с целью всех «построить» или «прочистить».

Глубокой ночью трассы почти пусты, поэтому ехать можно с максимальной скоростью. Выехав в три часа из Корка, к половине шестого я уже был в Белфасте.

Я не слишком глубоко знаю человеческую историю, но на этих землях и Тёмные, и Светлые эльфы селились задолго до того периода, который люди именуют «каменным веком». Или вы думаете, что Кольцо Великанов, как и прочие «хенджи» [35]Термин «хендж» по отношению к монументальным сооружениям древности введён британским археологом Томасом Кендриком. В этом понимании хендж (от стар. англ. hеng, висячий) представляет собой площадку диаметром не менее двадцати метров, окружённую валом земли. Упоминаемое милордом Морни Кольцо Великанов имеет диаметр сто восемьдесят метров и окружено валом высотой в три с половиной метра.
, построено человеческой расой?..

Уже после Сопряжения, да и то не сразу, Белфаст перестал быть столицей Северной Ирландии, став обычным административным центром. Северная Ирландия вернулась в состав республики, перестав быть частью Великобритании. Великобритании тоже давно нет, есть Англия. После внесения изменений в политическую карту многие англичане уехали из Белфаста, поскольку противоречия между двумя нациями так и не сгладились, несмотря на появление образа общего «внешнего врага», а именно, эльфов.

Как и во многих городах Ирландии, в Белфасте много туристов, любующихся старинными зданиями и парками. Что меня всегда удивляло, так это нездоровая тяга людей к давним трагическим событиям, унёсшим множество жизней. Когда — то именно на верфи Белфаста построили огромный корабль, который потонул, будучи не в состоянии завершить свой первый и единственный рейс. Название этого корабля стало едва ли не нарицательным. Оно красуется на вывесках пабов, пивных кружках, кепках и футболках. И после этого человеческая пресса ещё жалуется на эльфийскую «промывку мозгов»?!

Автомобильный паром идёт чуть медленнее пассажирского, и эти два с половиной часа я потратил на то, что бы вздремнуть, а потом выпить кофе. Следующий маршрут такой: в Кэйрнрайане я заправляюсь, еду в Эдинбург, где навещу — таки региональное отделение Департамента безопасности, а потом спокойно переночую в отеле.

На любом пограничном пропускном пункте два «коридора», для людей и для эльфов. Моя должность позволяет воспользоваться любым, и документов у меня никто и никогда проверять не станет. Достаточно данных биометрического сканера, сразу распознающего личность.

Шотландия никогда не была страной крупных городов. Перед Сопряжением население Эдинбурга перевалило за полмиллиона жителей, но в ту ночь их количество сократилось втрое, да и сам город попал под волну катаклизма. Столицей временно стал Глазго, и, кажется, только век спустя этот статус вернули Эдинбургу. Город строился заново, пытаясь вернуть былое архитектурное наследие, и, несмотря на то, что большинство таких памятников являются «новоделами», их посещаемость отнюдь не снижается.

Я не был здесь лет этак шесть. Город встречал нахмуренным небом и типичной «летней» прохладой, характерной для побережья, принимающего воздушные потоки со стороны Северного моря.

Мне нужно было в эльфийский квартал, расположенный в западной части города, где когда — то был аэропорт и Эдинбургский парк.

Как и в Корке, Административный центр, где были сосредоточены управленческие структуры Тёмных, представлял собой отдельную охраняемую территорию. Кардинальное отличие от человеческих учреждений подобного рода в том, что вокруг зданий всегда много растительности, радующей глаз.

То, что Файнон позвонил и предупредил о моём приезде, сомнений не вызывало, поскольку все сорок девять сотрудников (исключая тех, кто отдыхал по графику), находились на рабочих местах в этот субботний день.

В общем и целом, я не собирался никого проверять или устраивать разнос, потому что отделение со своей работой справлялось: об экстремистских настроениях в обществе ничего не слышно (именно потому не слышно, что их носители обычно устраняются физически), отчёты о деятельности поступают своевременно… А ведь в ближайшие десятилетия нас может ждать самый настоящий голод в плане компетентных кадров «безопасников», да и не только их, и задуматься об этом факте пришлось уже сегодня… Если раньше, в силу бесконечно длинной жизни, каждый эльф мог достигнуть высокой квалификации в нескольких сферах, то теперь нас ждёт неизбежная специализация, как у людей. Максимум — две сферы познания, если ты не гений.

В Эдинбургском отделении не было отдела аналитики, но сама должность аналитика существовала. Вспомнив о странной статистике суицида и несчастных случаев в семьях дроу в Ирландии, я задал тот же вопрос здесь.

— Я подготовлю информацию, милорд Эльдендааль, и отправлю в ближайшие дни. — Сказала аналитик, взрослая Тёмная эльфийка.

— Благодарю вас.

Зачем я снова вернулся к этой теме, я и сам не мог бы сказать.

Официальная программа была исчерпана. Остаток дня я мог побродить по городу и затем отправиться отдохнуть в Отель Балморал, который расположен буквально в центре города, на пересечении Принцес-стрит и Северного моста.

Это смешанный отель, не чисто эльфийский, но там прекрасный сервис. Я не в составе официальной делегации, а значит, — могу остановиться там, где больше нравится, а не там, где предписывает протокол.

* * *

Дорога к Инверари лежит через Абердин. Город нередко называют «Серым», из — за местного архитектурного колорита. Когда — то давно, все местные здания или их фасады строились из серого гранита с вкраплениями блестящей слюды, отсюда и название. Будучи поблизости, любой Тёмный эльф непременно заедет в одно памятное место, и место это — печальное.

В самом центре города находится Дьюти-парк, знаменитый своим зимним садом. В одном из уголков этого красивого и ухоженного парка, на искусственном холме, стоят несколько гладких чёрных плит. Расположены каменные плиты таким образом, что на закате они отбрасывают длинные острые тени, ложащиеся на окружающий ландшафт. На чёрной поверхности камня выбиты эльфийские имена, всего их одна тысяча четыреста семьдесят семь…

Мемориал, посвящённый страшной памяти Шотландской резни.

В этом уголке парка редко встретишь людей, разве что дети носятся по дорожкам, — человеческие вместе с эльфийскими, — отказываясь признавать кровавую черту, проведённую между их предками.

Какое — то время я стоял, прислушиваясь к пению птиц и одновременно — к собственным ощущениям, пытаясь понять, не шевельнётся ли в глубине души призрак давней неприязни к человеческой расе. Птицы пели, да, их я слышал явственно. Больше я не услышал ничего. Никакой любви к людям я не испытываю, это верно, но и прежнего отторжения и неприязни практически нет. Наверное, прошло достаточно времени с момента Сопряжения Миров, что бы осознать: на этой планете у эльфов и людей общая судьба, хотим мы того, или нет.

А фронт войны с судьбой — свой у каждого.

Конечно, о полном доверии или равноправии не может быть и речи. Например, членам семьи Барнетт и их потомкам запрещено покидать Шотландию (разве что они ухитряются делать это нелегально). Негласный надзор эльфийской полиции с них будет снят, наверное, только тогда, когда уйдут из жизни последние эльфы, ставшие свидетелями кровопролитного конфликта полтора века назад. Такие, как я, которым пришлось напрямую участвовать в ликвидации последствий данного события…

До городка Инверари не более двадцати минут езды, если не торопиться. Городок, построенный в форме креста вокруг храма, никак не пострадал в ночь Сопряжения, в отличие от того же Эдинбурга, уничтоженного на две третьих. В таких небольших городках время как будто останавливается, делая жизнь неспешной, размеренной и в какой — то степени даже ленивой. Нарушают её привычное течение разве что туристы, стремящиеся посетить местные знаковые объекты.

По указанному Кэйли адресу я приехал к девяти утра. Времени у нас более чем достаточно, что бы попасть на автомобильный паром в Кэйрнрайане, отбывающий из порта в три часа.

Старинная улица была застроена низкими двухэтажными домиками, фасады доброй половины которых густо обвивал плющ. Я припарковался, вышел подышать воздухом и вынул айтел, набирая номер Кэйли.

— Я на месте, можешь выходить.

— Милорд… — трагическим шёпотом сказала Кэйли. — Бабушка обязательно выйдет меня проводить, а она… не всегда бывает сдержана.

— Хм… я не думаю, что она для меня опасна. Как её имя, на всякий случай?

— Елизавета… Елизавета Джексон.

Дверь ближайшего домика отворилась, и на пороге показалась Кэйли в сопровождении маленькой сухонькой симпатичной пожилой дамы, одетой в спортивный костюм, и с велосипедным шлемом подмышкой. Спортивный велосипед стоял тут же, рядом с крыльцом. Если это бабуля Кэйли, то для ста лет она выглядит довольно шустрой. Впрочем, я уже говорил про активное долголетие. У бабушки Кэйли преклонный возраст, но, судя по всему, данный факт не мешает ей жить полной жизнью и получать от этого удовольствие. Конечно, она не в курсе истории с несанкционированным протестом внучки и последующих событий. Поэтому Кэйли и не хотела, чтобы я за ней приезжал…

Я не мог не заметить, что у Кэйли уставший вид и бледное лицо. Не удивительно: вряд ли она успела, как следует, отдохнуть после тревожной позавчерашней ночи. Кэйли заплела свои светлые волосы в нарочито небрежную косу, которая очень ей шла, и одета была так, что мне не пришлось бы придираться. Джинсы сидят идеально, облегающая футболка под жакетом — белая и без кричащих надписей, а вместо конверсов — босоножки на высоком каблуке.

Старушка (хотя это определение не слишком точное, уж очень она активная) пригладила вставший хохолком вихор стрижки, пихнула Кэйли в бок своим острым локотком, довольно сурово посмотрела на меня и поинтересовалась на эльфийском:

— Так это за тобой? И кто он, скажи на милость?

— Это… — Девушка собралась назвать мой титул, но я покачал головой и успел быстрее.

— Я её хороший знакомый.

— И где находят таких знакомых, с крутыми тачками? — Строго спросила бабушка, рассматривая меня с ног до головы живыми и очень цепкими голубыми глазами, чуть менее яркими, чем у Кэйли.

— Мы сейчас вместе работаем, госпожа Джексон. — Сказал я, нисколько не покривив душой.

— Ты говорила, он ирландец? А я вижу остроухого!

Кэйли была готова провалиться сквозь землю, начиная неумолимо краснеть. «Он» — видимо, бывший приятель мисс Хьюз, которому она дала отставку на почве безнадёжного карьеризма и ущемления её женских прав.

— Допустим, я остроухий ирландец. Ничего странного.

Теперь досталось внучке:

— Чему там тебя только учат, в большом городе! Представь молодого человека!

Ну да, молодой человек раз в пять старше бабушки, но это вряд ли смущает Елизавету Джексон.

— Мил… — Закашлялась Кэйли. — Морни.

— Очень приятно.

— Мне тоже, госпожа Джексон. Поздравляю вас с прошедшим днём рождения.

— Может, по стаканчику «Гленфиддич», за знакомство, да и за праздничек, заодно?

— Бабуля! Он за рулём! — Возмутилась девушка, тщательно избегая встречаться со мной взглядом.

— Какая глупость! Остроухие хлещут почище многих, и ничего им при этом не делается!

Сцена общения с бабулей уже становилась комичной настолько, что мне приходилось заставлять себя сдерживать смех. Кэйли попыталась справиться с порывом гостеприимства бабушки самостоятельно, прибегнув к доводам разума:

— Ты же собиралась прокатиться на велосипеде? Какой тебе виски?

— Хороший, для особых случаев, — такой виски я не перевожу на твоих родителей, которые в нём ничего не понимают! Если бы я слушала твою малахольную мамашу, с её навязчивой идеей отказа от алкоголя, то переселилась бы на небеса, ко… всем твоим дедушкам! Так что, молодой человек?

Я понял, что пора спасать свою игрушку, да и себя заодно.

— В другой раз, госпожа Джексон, я с удовольствием поддержу компанию, но мы можем опоздать на паром.

— Тогда я умолкаю.

Маленькие домики стояли вплотную друг к другу. Соседняя дверь открылась, выпуская, видимо, соседа, молодого дроу (я сужу по оттенку кожи, максимально тёмному из возможных) с осунувшимся и очень напряжённым лицом. В маленьких городках нет эльфийских кварталов, эльфы часто селятся рядом с людьми, ничего необычного в этом давно нет. Сосед поздоровался с Елизаветой и Кэйли, почтительно кивнул мне (дроу прекрасно знают, кто ездит на чёрных «Валькириях»), быстро сел в припаркованный рядом с крыльцом серый минивэн «Опель» и уехал.

Елизавета проводила его долгим сочувствующим взглядом.

— Бедный парень. — Сказала она вполголоса. — Они только месяц назад сюда переехали, с женой, между прочим, Светлой эльфийкой.

Не исключено, что как раз, поэтому и переехали, если родне обоих, или хотя бы одного из пары, не нравился этот брак…

— И что случилось? — Спросила Кэйли.

— Что — что… — проворчала пожилая дама. — Я говорила, что в больших городах полно маньяков?! Она ж учительница, поехала в ваш Дублин с группой мелких эльфят, и пропала! Оставила детей на экскурсии в музее, и не вернулась! Тут уж столько полиции побывало, ваша, в основном…

Выходит, жена дроу, Светлая, пропала в Ирландии. Что — то неприятно царапнуло меня в этих словах, как будто предвестник непонятных, но заведомо странных и страшных событий.

— Я думаю, вы же приглядите за Кэйли?

Каким бы беспечным не был голос Елизаветы, в нём прослушивались льдистые и ломкие иголочки тревоги.

— Не волнуйтесь. — Ответил я, привлекая Кэйли рукой к себе. — Эта девушка под очень строгим контролем.

Фраза была понятна полностью только нам двоим. По взгляду Кэйли было ясно, что она прекрасно об этом помнит.

Попрощавшись с Елизаветой, мы уехали.

— Спасибо, милорд, что выдержали испытание бабушкой. С ней непросто. Она категорически не может ужиться с моими родителями, особенно с мамой… Родители сбежали еще в конце дня рождения.

— Похоже, она очень энергичная дама.

— Да, энергии хоть отбавляй. — Согласилась Кэйли.

Она выглядела задумчивой — очевидно, после пережитой катастрофы никак не могла отойти, и я решил не расспрашивать её о событиях ночного рейса, тем более что уже всё знал из сводки спасателей. Поломка в автоматической системе навигации парома произошла из — за электромагнитной бури. Судно сбилось с курса. Такие атмосферные катаклизмы периодически случаются, повреждая системы электроники.

Наномеханика надёжнее…

Будь у нас больше времени, на обратном пути можно было бы посетить национальный парк Кэрнгормс.

— Почему твоя семья живёт в Шотландии? — Поинтересовался я. — Кажется, Хьюз — ирландская фамилия?

— Брак бабушки с моим дедушкой был недолговечен. Они разошлись, когда мой отец ещё учился в начальной школе. Бабушка вышла замуж за шотландца и перебралась сюда. Джексон — фамилия её второго мужа.

— Ты родилась здесь, в Инверари?

— Нет, в Глазго. Здесь я проводила каждое лето…

Погружённая в свои мысли, Кэйли молчала почти всю дорогу до Кэйрнрайана, даже при посещении ресторанчика итальянской кухни, куда мы заехали на ланч. Рассеянно смотрела в меню, как будто не видя перед собой строк, так что я вынужден был заказать для неё сам.

Пассажирский салон на автомобильном пароме состоял из двух ярусов, и верхний, первого класса, был поделён на изолированные закрытые зоны, двухместные либо трёхместные. Уютные кресла, низкий удобный столик, приятная тихая музыка, мини — бар с напитками.

— Моя независимость снова закончилась? — Заговорила, наконец, Кэйли, когда увидела, как я достаю из внутреннего кармана пиджака знакомые уже эльфийские браслеты.

— Да, Lеаnbh.

Она не противилась, когда я брал её руки в свои для того, что бы надеть упомянутый аксессуар. Более того, я почувствовал, что прикосновение моих пальцев заставило её затрепетать.

Пора.

— У меня не было дел в Шотландии, Кэйли. Bhí mé а fhеicеáil tú.

Розовые губы слегка приоткрылись, словно она собиралась что-то сказать, но так и не решилась. Я достаточно долго и терпеливо ждал, и ей пора это осознать.

Я тебя немного подразню, девочка, но до десерта сейчас мы не дойдём.

Я привлекаю её к себе спокойным, мягким движением. Даже будучи на достаточно высоких каблуках, Кэйли всё равно ниже ростом: она смотрит на меня снизу вверх, не отводя взгляд. Тыльной стороной кисти я обвожу овал её лица, задержав пальцы на подбородке. Хотелось бы попробовать на вкус её ротик, но не сейчас. Поцелуй в губы — слишком интимный акт, который лучше отложить на потом, ведь никакой страсти ко мне девушка не испытывает. Нужно «разбудить» другие чувствительные зоны.

Разворачиваю её спиной к себе и прижимаю так, чтобы она могла ощутить мою эрекцию и понять, насколько сильно я хочу её. Она резко ахает, но послушно следует моим движениям, сама прижимаясь ко мне. Я вдыхаю летний запах пшеничных волос, восхитительный запах Кэйли. Ей так подходят духи с терпкой горчинкой: артемизия и гелиотроп…

Я не люблю сладкие запахи женских духов, отдавая предпочтение таким вот нетипичным, редким и самодостаточным ароматам. Для себя же я выбираю древесные запахи с лёгким оттенком имбиря.

Участившееся сердцебиение, взволнованное дыхание… Она слегка возбуждена, хотя старается это скрыть. Не прячься от самой себя, малыш, это совершенно бесполезно. Твоё тело уже откликается, хочешь ты того или нет… Целую затылок, затем — белую шею девушки, расстёгиваю жакет, обхватываю руками тонкую талию. Наконец, приподнимаю её футболку, и под моей рукой оказывается шелковистая, нежная кожа. Восхитительно. Мои пальцы скользят вниз, к поясу джинсов, но я его не расстёгиваю. Кэйли тихонько стонет и откидывается назад.

Всё, пока достаточно.

Поправляю футболку, застёгиваю жакет, отпускаю девушку, напоследок проведя рукой по её волосам. Как ни в чём не бывало, спрашиваю, хочет ли она что — нибудь выпить.

— Нет, спасибо, милорд…

В голосе слышно едва заметное разочарование. Ждала продолжения. Мысленно я улыбнулся. Результат не заставит себя ждать, осталось чуть — чуть…

* * *

Не обнаружив встречающего котёнка Пуха, Кэйли переполошилась.

— Где котик?!

— Не переживай, с ним всё хорошо. На три дня я вернул его возмутительнице спокойствия по имени Пэнти. Она должна его привезти завтра или послезавтра вечером.

Девушка с облегчением выдохнула. Наверное, уже представила себе картину, как злой эльфийский лорд всё же выкидывает никчёмное животное из окна.

Я прошёл к себе в кабинет, снял пиджак и портупею, потом вернулся в гостиную, собираясь предложить Кэйли бокал белого вина и налить себе чего — нибудь покрепче.

Каково же было моё удивление, когда я застал мисс Хьюз стоящей у барной стойки в кухонной зоне в… непривычном виде, а именно: на ней была только небрежно наброшенная на плечи рубашка, и под рубашкой — нижнее бельё. Ого, как быстро разделась! В лице ни кровинки, в голубых глазах — решимость, кулачки опущенных рук судорожно сжаты. Про пульс я вообще молчу — сердце стучит на весь этаж, наверное.

И что это за демонстрация?!

Я медленно подошёл к ней, удерживая зрительный контакт. Девушка глубоко и нервно дышала, борясь с волнением и не очень преуспевая в этом единоборстве.

— Что ты делаешь, Кэйли? — Спросил я как можно более мягким тоном.

Теперь нас разделяли два шага.

— Меня… меня уже могло не быть. — Тихо ответила она, не опуская взгляда.

Я не мог удержаться от шутки:

— И ты решила, что глупо было бы умереть, так и не попробовав секс с дроу?

Возвращение румянца на скулы как будто подтверждало правоту моих слов.

— Не имеет значения, сейчас или позже… — прозвучал ответ. — Я могу быть с вами, как… как вы хотели. Неопределённость — хуже всего…

Она сама пришла к закономерному и рациональному выводу.

Сложный коктейль эмоций, толкающий Кэйли в мои объятья, замешан, прежде всего, на недавно пережитом страхе смерти. Я хорошо это осознаю, а она?.. Не скрою, меня мало волнуют причины её действий. Завтра же утром, вернувшись на стезю здравых размышлений, она начнёт анализировать свой поступок (что свойственно всем умненьким девочкам), преисполнится презрения к самой себе и злости ко мне, перечеркнувшем остатки того, что составляло для неё смысл слова «свобода».

Тогда мне придётся начинать всё сначала, потому что игрушка спрячется в своей раковине и замкнётся.

Изображать из себя рыцаря, отказываясь от того, чего я сам так страстно хотел? Этого не будет, естественно, но и для Кэйли не должно оставаться каких — либо иллюзий.

Теперь я подошёл к ней вплотную. Бешеный стук её сердца продолжал гнать по сосудам кровь, насыщенную адреналином. Девушка не подалась навстречу, но и не отпрянула, глядя на меня снизу вверх.

— Кэйли, ты не обязана этого делать, если у тебя остались какие — то колебания. Пойми следующее: твоё положение рядом со мной никак не изменится, кроме одного очень важного пункта — у меня будет больше прав, потому что мы выходим за рамки моего обещания «не трогать». Больше никакого «не трогать» не будет. Я буду обладать тобой, когда захочу и — как захочу.

— Я… да, я это осознаю, вполне…

Она попыталась обхватить себя руками за плечи, уходя в кокон психологической защиты в привычном жесте, но я не дал довести этот процесс до конца.

Итак…

Аккуратно снимаю с неё рубашку, подхватываю девушку на руки, и она кажется мне совсем не тяжелее котёнка Пуха.

Не стоит уносить её к себе или к ней в спальню, лучше остаться на нейтральной территории, здесь. К тому же, моя спальня должна остаться для игрушки запретной зоной… Кэйли краснеет и склоняет голову ко мне на плечо. Я вынужден сдерживаться, хотя сейчас предпочёл бы запросто, без всяких прелюдий, нагнуть Кэйли над столом — так сильно я её хотел. Правда, от того, как я сейчас себя поведу, зависит, будет ли она утром пилить себя саму за капитуляцию, или нет.

Присаживаюсь на диван, усадив девушку не к себе на колени, а рядом. Левой рукой слегка придерживаю за талию, правой же расстёгиваю бюстгальтер и начинаю ласкать её шею и плечи, внимательно следя за реакцией. Сначала она сжимает бёдра и скрещивает лодыжки, но потом закрывает глаза и постепенно расслабляется, не пытаясь препятствовать моим действиям. Крохотные прозрачные волоски на коже её рук приподнимаются, соски сморщиваются и твердеют. Ей приятны поглаживания.

И вот, она поворачивается ко мне, её тёплые тонкие пальчики касаются моего лица, робко пройдясь по щеке. Я запускаю руку в волосы Кэйли, притягиваю к себе, и наши губы сливаются в поцелуе. Мой язык исследует её влажный, горячий ротик, и Кэйли отвечает, вначале довольно робко, затем — увлекаясь, подавшись ко мне навстречу, прижимаясь без малейшего намёка на стеснение. Соски маленьких грудей трутся о мою рубашку, я торопливо расстёгиваю пуговицы и освобождаюсь от неё, наслаждаясь прикосновением нежной плоти. Подхватываю Кэйли, укладываю на диван и быстро раздеваюсь полностью.

Она смотрит на меня, не отрываясь, и я понимаю, что вид моего тела ей нравится. Ничего необычного в этом нет: я привык к впечатлению, которое произвожу на женщин, без ложной скромности.

— Ах! — Вздыхает она, когда я резко стягиваю с неё трусики и накрываю промежность ладонью, надавливая на клитор и чувствуя влагу на пальцах.

Да, малышка, ты действительно меня хочешь. Ты полностью готова. Вряд ли требуется что-то обсуждать в этот момент, или говорить ей, как она сейчас красива, или бросаться заезженными шутками о том, что интимная анатомия эльфа не отличается от человеческой — это не нужно никому. С данной минуты она полностью принадлежит мне, — и только это имеет значение, а еще — её жаркая плоть, сжимающая мой член.

Медленными толчками я начинаю двигаться внутри Кэйли, удерживая свой вес на руках, любуясь её порозовевшим лицом и припухшими после поцелуя губами, видя блеск глаз. Она обхватывает ладонями мои ягодицы и начинает двигаться со мной в одном ритме.

Я прекрасно понимаю тот факт, что в силу естественного стеснения, отсутствия каких — либо чувств ко мне и всё ещё болезненного осознания своей зависимости, Кэйли вряд ли испытает богатую палитру физического удовольствия. Реакция её тела свидетельствует о сильном возбуждении, приятных ощущениях, отсутствии какого — либо дискомфорта, но — не более того. Это только начало, девочка. Я сделаю твою зависимость от меня максимально приятной.

Достигнув кульминации, я резко выдыхаю, стиснув зубы. О' да… Я действительно долго ждал близости с хорошенькой и умненькой мисс Хьюз, и сейчас нисколько не разочарован. Она стоила того, чтобы немного потерпеть. Думаю, очень быстро я смогу сделать девушку максимально отзывчивой и послушной моим желаниям, и вряд ли для этого понадобятся какие — то жёсткие меры. Необходимые сейчас действия — устроить Кэйли удобнее в моих объятиях, приласкать, а затем — совершенно не будет лишним принять душ вместе.

Нежные успокаивающие объятия продлились от силы пару минут.

Зазвенел мой айтел, лежащий на барной стойке. Я всегда на связи, в любое время дня и ночи.

Озабоченный и тревожный голос Файнона вернул меня к прозе жизни:

— Морни, ты уже в Корке? Если да, то сейчас же приезжай в Кэслин Эльдендааль.

— Уже еду. Что произошло?

Нарисованная Миенфильдом реальность была такова, что выражение моего лица заставило Кэйли испуганно подскочить на диване.

— Произошло то, что Светлые прое…ли Clоh Bаn. Милорд Эрик собирает глав силовых структур… Надо срочно включаться в расследование, пока дело не дошло до серьёзного конфликта.

— Причём здесь мы?!

— Sоlаs утверждают, что Камень, скорее всего, на нашей территории. Возможно, даже в Ирландии.