Мэй Маск завидуют. Еще бы! Кто не хочет воспитать своего ребенка так, чтобы он выучился и стал миллиардером.

Сама Мэй считает, что никакого секрета нет. Когда журналисты спрашивают ее, что бы она посоветовала амбициозным родителям, она пожимает плечами, а иногда добавляет, что в отношении своих детей она и не проявляла никаких амбиций. Она просто не мешала им делать то, что нравится. По ее словам, у нее просто не было времени на воспитание, поскольку приходилось много работать. Но Мэй всегда подмечала таланты своих детей и как могла содействовала их развитию. Когда потребовалось купить компьютер сыну, она пошла и купила, хотя стоил он для их бюджета катастрофически дорого. Но целенаправленно взращивать гениев, водить их в кружок «умелые руки» или в другие развивающие кружки – нет, такого не было. Миссис Маск проявляла заботу о своих детях, оглядываясь на собственный рабочий график. Есть время – уделяет его детям. Времени нет – дети, займите себя сами. Да, она ходила в школу и разговаривала с учителями, если требовалось, но разве не все мамы так поступают?

Ладно, если Мэй не хочет делиться секретами, давайте попробуем разобраться, как из сложного мальчика, почти что аутиста, вырос гений. Да и другие дети миссис Мэй добились успеха.

Прежде всего, не будем забывать о генетике. Дедушки-бабушки, как мы уже знаем, были людьми смелыми и упорными. Не боялись идти на риск, чтобы добиться поставленных целей. Конечно, никакая особая хромосома не влияет на характер, но очевидно, что что-то такое все равно передается. Мэй и Эррол унаследовали самое лучшее от своих родителей, а их дети, все трое, в свою очередь, унаследовали то, что положено. Предсказуемая цепочка: лучшее к лучшему. Или так: от хорошего – лучшее. Пути Господни неисповедимы, возможно, Мэй и Эрролу суждено было встретится только для того, чтобы на свет появились прекрасные дети, благодаря которым этот мир стал чуточку лучше.

Спустя 50 лет я все так же занята. Работа делает вас моложе.

Никакого секрета воспитания у Мэй нет. Она никогда не слушала чужих советов и поступала так, как считала нужным. Будь по-другому, ничего путного не получилось бы. Зачем слушать советы, зачем читать книги по воспитанию, когда в этих книгах описываются усредненные, стандартные ситуации? Она-то была уверена, что ее дети уникальны, соответственно, и проявляла к ним индивидуальный подход. Иными словами, в воспитании своих детей она следовала интуиции, доверяла своему внутреннему инстинкту, который не подвел.

Жизнь в ЮАР, развод, переезд в другую страну – отличная развивающая школа. Они все в ней учились – и Мэй, и Илон, и Кимбал, и Тоска. Дети видели в своей матери не клушу в переднике с пылесосом, а красивую, целеустремленную женщину, и это не могло не повлиять на их мировоззрение. Воспитание примером, может быть, так?

Между тем многие считали, что подход Мэй к воспитанию ни к чему хорошему не приведет. Вечно пропадающая на работе мать, а кто будет детьми заниматься? Действительно, Мэй приходила домой под вечер, а иногда могла уехать на съемки на несколько дней, оставив детей одних (когда те подросли, конечно). Она не всегда успевала помогать детям с уроками, но разве это криминал? После развода она зарабатывала деньги, на которые жила вся семья. Она прекрасно понимала, что останавливаться нельзя. Ей удалось остаться востребованной даже после тридцати, такое нечасто случается. Остановишься, откажешься от съемок – молодые затрут. Очень часто ей приходилось слышать, что главное – это дети, что в доме должен быть уют, ей предлагали поискать мужа. Даже подсказывали: смотри, вот этот подойдет, или тот, или вон тот, он обеспечит и тебя и твоих детей. Ты же красавица, мужчины смотрят на тебя голодными глазами. Но Мэй не хотела замуж. Вновь возвращаться к этой рутине, зачем? Она здраво рассудила, что ее детям нужна мать, которой можно гордиться, этого достаточно. А деньги – деньги найдутся. Это было одно из важнейших решений, повлиявших на формирование личности ее детей. Они видели, сколько труда вкладывает мать, чтобы у них было самое необходимое. Еще один важный вывод: поставленных целей позволяет добиться только упорство, и выкладываться нужно на все сто. Мэй была уверена, что если она будет успешной, то и ее дети станут такими же. Вот в каком развивающем кружке расскажут об этом?

Мэй не бросала карьеру модели, читала лекции по диетологии и здоровому образу жизни, но при этом, когда требовалось, могла срочно сорваться в офис к сыновьям, чтобы помочь им составить бизнес-проект. Ради детей она могла сразу после показа проделать путь в несколько часов на машине туда и обратно. Чаще всего назад она возвращалась ближе к утру и сразу шла на работу. Но зато ее дети твердо знали: на мать можно положиться, если надо, она всегда придет на помощь.

Сама она не любит книги по воспитанию и не любит слушать советы, но если бы она села за компьютер и написала о том, как правильно воспитывать детей, не воспитывая их, у нее бы вышел бестселлер. И о такой книге она иногда задумывается.

Современные дети очень умные, – говорит она. – В их возрасте мы не были такими. Они многое умеют и в будущем могут добиться значительных успехов.

А далее следует не столь радужный вы вод: «Но, к сожалению, большинство подающих надежды детей к подростковому возрасту превращается в унылую серую массу. Под давлением общества вне поддержки родителей из потенциальных гениев они превращаются в птиц с обрезанными крыльями». Можно ли противостоять этому? Можно. Мэй вспоминает, как в детстве Илон «уходил в себя» и его считали ненормальным. «Рядом могла атомная бомба взорваться, но он, когда задумывался, ничего не замечал». Вы помните, что сделала Мэй, когда на его сына стали косо смотреть? Правильно, она пошла и сказала: «Не трогайте его». Такой и должна быть родительская реакция: «С моим ребенком все в порядке. Если он не хочет слушать вас, ищите причину в себе». Но это – Мэй, с ее деятельным характером. Другие родители часто теряются перед пиететом педагогов. «Покажите своего ребенка врачу» – и бегут, и показывают, и часто выискивают несуществующие болезни. Мэй тоже могла пойти по такому пути. «Ваш Илон не слышит. У него проблемы с ушами или с головой?» – «С головой? Нет, с головой у него все в порядке». – «Тогда точно с ушами. Это аденоиды! Их надо срочно удалить!» Это не бред. Такой диалог состоялся, когда Илон только-только пошел учиться. Мэй, понятно, к врачу своего сына, чтобы удалить ему аденоиды, не повела. Но нашлось бы немало мамаш, которые потащили бы ребенка в клинику. В те годы удаление аденоидов считалось совершенно нормальной процедурой, даже полезной, и резали всех подряд, а потом удивлялись, почему дети начинают болеть, ведь это потом выяснилось, что аденоиды выполняют важную защитную функцию: сдерживают инфекции. Но речь не об этом, черт с ними, с аденоидами, а о том, что нельзя слепо следовать советам, пусть даже звучащим из «компетентных» уст. Жить надо своим умом, что Мэй и делала всю свою жизнь. Нет, в самом деле, бред какой-то. Аденоиды, не слышит, глухой, заторможенный, аутист, ненормальный. Это вы все ненормальные, а ее сын просто необычный ребенок, он слышит свой внутренний мир лучше, чем внешний. Он – такой, вы – другие. И такого не может быть, чтобы все под одну гребенку. Мэй считает, что многие матери собственноручно убивают таланты своих детей. Как убивают? Чрезмерной опекой, одергиванием, вздохами: «Это никому не нужно». Жесткой критикой, насмешками: «Какая из тебя балерина, ты пол на сцене продавишь». Да мало ли еще чем – арсенал большой. Бывает и так, что родители испытывают ревность к успехам чад: «Как же так, у него (у нее) получается лучше, чем у меня?» – и вот начинают учит с высоты своего непригодившегося опыта. Дети слушают, и у них опускаются руки. Мэй Маск всего этого сумела избежать. Все ее дети полностью раскрыли свой талант, и уже только поэтому ее можно считать гениальной матерью.

Мэй считает, что, если ребенок развивается быстрее, чем другие дети, первое, что нужно сделать, – создать обстановку, в которой ребенок сможет проявить свои таланты. Ему нравится рисовать? В доме должны быть краски, карандаши, бумага, альбомы, мольберт, в конце концов. Пусть рисует. Ребенок задумался? Не надо каждые пять минут окликать его, напоминать об уроках, заставлять делать еще что-то. Ребенок написал сочинение, в котором высказал необычную точку зрения? Не надо говорить ему, что это бред сивой кобылы. Девочке нравится играть с конструктором или выжигать? Не надо подсовывать ей куклы, потому что «девочки выжиганием не занимаются». Пусть дети делают то, что им хочется, только так они смогут найти себя, а родители – избежать упреков в том, что «вы меня никогда не понимали». Мэй Маск таких упреков не услышит никогда.

Важный вопрос – вопрос о чтении. Не секрет, что современные дети не любят читать. В те годы, когда росли дети Мэй, к чтению относились по-другому, но мальчики – без особого трепета. Илон и его брат стали счастливым исключением, мы уже рассказывали, как после школы Илон шел в книжный магазин, потому что перечитал всё в школьной и домашней библиотеке, и к тому же в магазине можно было познакомиться с новинками. Тоска тоже любила книги. А вот в других семьях было по-другому.

– Ох, – пожаловалась однажды мама одноклассника Илона, – мой Ник вчера читал до полуночи. Я ему: «Глаза сломаешь!», а он меня не слышит. И что он в этой книге нашел? Все кончилось тем, что я книгу отобрала и выключила свет в комнате.

Мэй была поражена:

– Но зачем же вы это сделали? Если ребенок настолько увлечен, пусть читает. Да хоть до утра! У нас такое случается, мир, знаете ли, не перевернется, если ваш сын пойдет на уроки, не выспавшись.

– Как, а режим? – округлила глаза мамаша.

– Хм, режим… Представьте, что вам нужно срочно куда-то уехать. Среди ночи. Случилось что-то такое особое… Неужели вы скажете: «Нет, мы никуда не поедем, потому что режим и ребенку положено спать»? Так же и с книгой. Некоторые книги дают детям гораздо больше, чем все родительские наставления. Неинтересную книгу ваш ребенок не стал бы читать до ночи. Значит, она нужна ему. Так что зря вы проявили родительский диктат.

Недочитанная книга – это не мелочи, считает Мэй. Это – недоделанное дело. Все знают, что бросать начатое нельзя, так же и с книгой – если она захватила, ее нужно дочитать. Конечно, можно и потом дочитать, но тогда что-то теряется – как будто нить оборвешь, и такого проникновения в сюжет, такого единения с героями уже не получится. «Родители, – говорит она, – просто не умеют уважать интересы и ценности своих детей. И дети приходят к выводу, что их мнение не имеет значения, их увлечения не важны. Их учат подчиняться, учат не доделывать начатое до конца, бросать несделанное дело».

Еще и еще раз повторим: Мэй Маск разрешала своим детям всё. Во всем следовать режиму: вовремя поел, вовремя поспал, вовремя почистил зубы – это, конечно, хорошо, но бывают исключения. Родители Мэй тоже устраивали встряску своим детям. Например, во время путешествий. И не видели в этом ничего предосудительного. Жизнь вообще непредсказуема и в рамки режима не укладывается. Зато чего не отнять у ее Илона, так это умения доводить до конца все начатые проекты, даже нереальные. После целой серии неудач он умудряется докопаться до причин ошибок, устранить их и с триумфом продемонстрировать результаты работы. Вот поэтому им и восхищается весь мир.

У меня не было времени опекать своих детей, – говорит Мэй. – Я просто позволяла им доводить до конца все начинания. Я никогда не говорила, что у них что-то не получится. Я не сомневалась в своих детях ни на минуту. Когда родителя не верят в своих детей, дети не смогут поверить в себя. Как вы думаете, если мать говорит: «У тебя не получится, дай сюда, что ты делаешь, лучше я сама», к чему это приведет? Только к тому, что ребенок окончательно уверится в своей никчемности. Все, человек не состоялся.

Вместе с тем Мэй предупреждает, что к особым способностям детей нужно относиться «без придыхания» (это ее выражение). Самое худшее, что родители могут сделать для юного вундеркинда, – так это твердить ему о его необычности. Еще хуже, когда способностями ребенка начинают манипулировать: «Ну ты же у меня такой умный, почему ты до сих пор не можешь выучить, где право, а где лево?» Что касается этого вопроса, есть дети, у которых пространственное мышление плохо развито. Они могут преуспевать в других областях, но путать правый и левый башмак. Если ребенку постоянно говорить, что он гений, требовать от него новых достижений или попрекать его мнимыми неуспехами, с адекватной психикой можно попрощаться.

Дети-вундеркинды, да и просто осененные каким-либо талантом дети отличаются от своих сверстников, поэтому их сторонятся. Мэй сталкивалась с этим, когда воспитывала Илона, Кимбала и Тоску. Даже внутри семьи были трения. Кимбал и Тоска отлично ладили между собой, а вот Илона в игры не брали. Он странный. Он неправильный. Вместо того чтобы посочувствовать брату, который признался, что боится темноты, Илон начал в подробностях рассказывать о том, что представляет собой темнота. Кому это интересно, если за шкафом колдунья сидит! Мэй, зная о сложностях с общением, следила за тем, чтобы Илона не обижали. Дома-то проще решить эту проблему, а вот в школе… Даже учителя не всегда пойдут навстречу: «У нас все дети равны». Илону несколько раз крупно доставалось, его избивали, и избивали так, что приходилось обращаться к врачам. «Выскочек» в школе никогда не любили.

Что советует Мэй родителям супердетей? Надо быть начеку – вот что она советует. Нельзя оставлять ребенка, особенно маленького ребенка, беззащитным. Дети агрессивны, и им труднее контролировать себя, чем взрослым.

И вместе с тем ребенка-гения нельзя ограждать от общества, нельзя делать его еще большим изгоем, чем он есть. Гений ребенок или нет, он все равно часть мира. И с самого раннего детства необходимо закладывать навыки социализации, навыки взаимодействия с миром. Талантливый ребенок, если ему не мешать, сам разовьет свои умения. И очень важно, чтобы его окружали сверстники, имеющие такой же интеллектуальный уровень. Именно общение лучше всего позволяет раскрыть талант. Если со сверстниками не получается, общаться можно и со взрослыми, от которых требуется одно – тактичность. Не надо перехваливать ребенка, не надо наигранно восхищаться его достижениями. Хвалить важно, но не за каждую мелочь. Иначе самооценка будет зашкаливать, и в будущем уже повзрослевшему гению это здорово помешает.

Также стоит понимать, что хорошие оценки вовсе не свидетельство «гениальности» ребенка. Хорошие оценки получают многие, а вот Илон Маск, равно как и Билл Гейтс, лучшим учеником не был. Илона вообще хотели оставить на второй год, потому что он отставал по целому ряду предметов. Мы об этом уже писали, но повторим. Мэй прекрасно знала, что нет такого предмета в школьной программе, который был бы не по зубам Илону. Поэтому она спокойно поговорила с сыном. Причина неуспехов, как выяснилось, лежала на поверхности. Суперлогичный ум Илона не воспринимал то, что казалось ненужным. Илон уже решил для себя, что в будущем он поедет в Америку. Значит, африкаанс ему ни к чему. А этот язык был в списке обязательных экзаменационных предметов в южноафриканских школах. Илон об этом не знал. А когда узнал, что без знания африкаанса он не сможет поступить в университет, он освоил годовую программу всего за две недели.

Мэй Маск подчеркивает, что дети-гении получают плохие оценки, потому что им скучно или потому что они не видят необходимости изучать тот или иной предмет. Решить этот вопрос можно только одним способом – определить мотивацию.

Мэй считает, что присматривать за детьми-гениями все равно надо, и вот почему. Обгоняя школьную программу, умные дети могут увериться в том, что корпеть над учебниками им необязательно. Однажды это может привести к тому, что вундеркинд станет аутсайдером, понадеявшись на свое «всезнайство». Ребенок должен заниматься. Идет вперед? Пусть. Кроме учебников есть научно-популярные книги, есть монографии, и все это надо читать. Надо писать рефераты, надо готовить доклады. Но важно, чтобы учеба не превращалась в скучную рутину.

Школьный период длится долго, и задача родителей – постоянно загружать ребенка материалом, позволяющим развивать и поддерживать талант. Илон был книгочеем. Потом он проявил страсть к компьютерам. Как бы ни хотелось его отцу потратить деньги на что-то другое, компьютер сыну он купил. Мэй поступила так же. После переезда в Канаду первым делом она приобрела компьютер, который поставила прямо на пол, потому что у них в доме не было даже мебели.

Выдающиеся способности ребенка – это не только повод для родительской гордости, это еще и повод для проявления ответственности. Это и награда для родителей, и великая миссия, которую нужно выполнять ежедневно, помогая ребенку пробиться, да и вообще выжить в этом мире.

Мэй неоднократно вспоминала еще одну особенность Илона – у него быстро менялось настроение. Только что он был погружен в себя, только что увлеченно что-то обдумывал и вдруг, переключившись на внешний раздражитель, довольно агрессивно ответил кому-то. Это в порядке вещей. Гений, который не находит понимания со стороны окружения, когда его выдергивают из мира фантазий, становится невероятно раздражительным. И если взрослые еще как-то могут контролировать свои эмоции, то дети – нет. И приходится терпеть его выходки, а подчас даже омерзительные поступки на грани черной неблагодарности.

После развода с мужем Мэй сделала все возможное, чтобы сделать дом в Дурбане счастливым. Она много работала, но находила время на общение с детьми. И что в итоге? Ее сыновья переехали к отцу. Как выяснится потом, он «испортит им жизнь», и испортит насколько, что Эррол теперь вряд ли увидит внуков.

Мэй была обескуражена решением сыновей. Это был не просто удар в спину – ей вырвали сердце из груди. Потом она узнала, что на переезде мальчиков настояла бывшая свекровь, которая всегда недолюбливала Мэй. Спустя некоторое время сыновья вернулись. Мэй приняла их без лишних упреков: они и так получили урок на всю жизнь, зачем еще добавлять обид? Наоборот, Мэй постаралась сделать все, чтобы привести психику мальчиков в нормальное состояние.

Важный этап в становлении личности гения – последние классы школы. Многие дети, отлично учившиеся в школе и подававшие большие надежды, поступив в институт, «сдуваются», становятся такими же, как все. Свой талант они не реализовывают, не «прославляют свое имя в веках».

Почему так происходит? В основном потому, что ребенок в прямом смысле слова отдаляется от родителей. Больше его никто не контролирует, программа-минимум выполнена, а дальше… а дальше сам. Но оказывается, что под родительским контролем добиваться успехов легче. Когда контроля нет, многие, обретя свободу, пускаются во все тяжкие, и гениальный ребенок становится «сереньким» взрослым.

Рано или поздно у каждого случаются приступы депрессии: «А тем ли я занимаюсь? Зачем мне все это надо?» Такой период был и у Илона, однако он благополучно пережил его. Кто бы мог подумать, что потенциальный миллиардер будет стоять в тесной кочегарке и бросать уголь в топку? Целый год Илон проведет «в поисках себя». Мэй спокойно отнеслась к этому переломному периоду, зная, что, если начнет давить, будет только хуже.

Самое главное, чтобы подросший ребенок был абсолютно уверен: родители уважают любой его выбор и не ждут от него поступков «по регламенту».

Родительские амбиции – это родительские амбиции, и лучше их не демонстрировать.

У гениев тоже бывают приступы апатии, нежелания что-либо делать. Мэй советует: самое важное в этот момент – не говорить, что вас это обижает, что ребенок вам что-то должен («Мы в тебя столько вложили, а ты…»). Самое большее, что можно сказать: «Хорошо, пусть это будут каникулы. А их продолжительность определи сам». Илон искал себя год. За это время в голове родилась идея, которая поможет ему заработать первый миллион.

Мэй Маск – мудрая женщина. Когда ее сын решил жениться, она не возражала, хотя не видела перспектив в этом браке. Джастин Уилсон не пара ее сыну. Так думают все без исключения свекрови, но Мэй хватило такта ни разу не высказать свою неприязнь. Хочет жениться – да пусть. Это его выбор, а ошибки идут только на пользу. Не споткнувшись ни разу, невозможно понять, что такое боль и что такое душевное спокойствие.

Родители вундеркиндов обычно совершают одну и ту же ошибку, считает Мэй: после совершеннолетия детей резко теряют интерес к их делам. Дети живут отдельно, устраиваются на работу, начинают как-то пробиваться в жизни, и родители не считают нужным им помогать – пусть учатся самостоятельности. В случае, если это обычный ребенок, – да. В случае, если это ребенок-гений, – нет. Кадровики привыкли иметь дело с обычными людьми, поэтому на этапе личностного становления гений столкнется с кучей проблем. Девяносто процентов гениев, если им не помогать, заканчивают тем, что они, так и не реализовав себя, начинают спиваться или, работая где попало, теряют интерес к жизни.

Мэй Маск сделала все возможное, чтобы устроить Илона на стажировку в Microsoft – в компанию, где его талант компьютерщика смогли оценить по достоинству, поддержать и развить. Там Илон обрел ценнейшие познания, которые потом здорово пригодились ему в жизни. Мэй настойчиво рекомендует родителям не стесняться оказывать протекцию талантливым детям, буквально «пропихивать» их на высокие позиции, чтобы те избежали рутинной работы, съедающей внутренние ресурсы.

Родители ребенка-гения должны понимать, насколько мир не приспособлен к людям, расширяющим границы настоящего, к людям, которые видят еще не свершившееся будущее. Поэтому именно на родителей возлагается задача стать первыми инвесторами в проектах детей. Именно родители могут оценить перспективу бизнеса, затеянного собственным ребенком. И именно так поступила в свое время Мэй Маск. Самое удивительное, что Эррол, ее бывший муж, тоже выступил в роли инвестора для своих сыновей. Хотя во многих вопросах он своих детей не понимал и был эгоистичен, он знал, как важны для таланта деньги, благодаря которым идеи можно воплотить в жизнь. В первый серьезный бизнес Илона он вложил немалые средства и не прогадал. И он, и Мэй получили назад не только свои деньги, но и прибыль в десятикратном размере. Выручка от продажи компании, в которую было вложено около пятидесяти тысяч долларов, составила несколько миллионов.

Очень важно, замечает Мэй, чтобы родители стояли на страже первого серьезного опыта своих детей. Скорее всего, он будет неудачным.

Мысленно к этому стоит привыкнуть заранее, но никогда, ни под каким соусом нельзя говорить об этом вслух. Вполне возможно, что именно ваш гениальный ребенок станет исключением из правила и у него все получится, а вы своим пессимизмом можете все испортить. Будьте со своими детьми, помогайте им не только деньгами, но и вниманием. По возможности вникайте в их бизнес. Когда им понадобится поддержка, вы будете рядом и будете знать, что сказать.

Бывало, Мэй Маск ночами приходила в офис сына. Она видела его спящим на матрасе прямо в кабинете, и ей очень хотелось положить рядом такой же матрас, улечься на него и наконец выспаться, ведь она работала. Но Мэй, несмотря на усталость, вникала во все, что делают ее сыновья, она приходила на собрания акционеров и предлагала идеи, некоторые из которые компания воплощала впоследствии. Она всегда знала, чем заняты ее сыновья, и всегда могла обсудить с ними будущее компании. Когда Zip2 вышла из-под контроля Илона, когда инвесторы фактически сбросили его с управляющей должности, она заявила: «Ну что ж, ты получил важный урок, ты заработал довольно большие деньги, ты многому научился – это же отлично! Согласись, это не тот бизнес, которым ты хотел заниматься, пора уходить». И Илон не нашел что возразить. Ведь это была правда.

При всем вышесказанном важно не диктовать взрослому ребенку, как жить и что делать. Порой воздержаться очень тяжело, в особенности когда видишь, что это неверный путь и он приведет в тупик. Больше всего хочется воскликнуть: «Не надо! Не смей так делать! Я лучше знаю!» Не делайте этого. Когда ребенок учится ходить, он постоянно падает. А теперь представьте, что будет, если не отпускать его руки. Ребенок должен падать, и ему должно быть больно, без этого ничему не научишься. Излишняя опека только мешает. Мама должна быть рядом, но она не должна все время контролировать ребенка. Даже если очень хочется. Даже если он падает. Упадет – поднимется. А мама поможет ему подняться, хотя в идеале и подниматься он должен сам. Он же гений, и его супермозг подскажет выход.