Диего Пирес (1500–1532), рыцарь и марран, прекрасный юноша, любимец португальской королевы, под впечатлением прибытия ко двору фантаста Давида Реубени, выдававшего себя за посланца неведомого царства десяти колен (недавние великие открытия новых стран света сделали в глазах многих все возможным) — вернулся в иудейство, совершил обрезание, принял имя Соломона Молхо, скрылся в каббалистических школах Адрианополя, блуждал в пустынной Палестине, познал, что мессианское царство наступит лишь после падения Рима, 30 дней и ночей томился среди слепых и нищих на мосту Святого Ангела в Риме — такова народная легенда о будущем Мессии, — в состоянии экстаза имел видения и, встав после тридцати дней, напечатал в Венеции свои предсказания о наводнении Рима, о землетрясении в Португалии, о появлении кометы — что все, пишет историк Грец, и сбылось; исполнение его предсказаний приблизило его к Клименту VII, униженному солдатами Карла V, полонившими Рим, и искавшему утешения. Благодаря влиянию Диего Пиреса, домогания португальского короля, просившего папской буллы на введение инквизиции, потерпели неудачу.

Диего Пирес был преследуем инквизицией в Италии и, когда нашлись улики, был приговорен к казни, но был спрятан Климентом VII в своих покоях, а перед огромной толпой сожжен был некто другой. Он вновь встретился в Венеции с изгнанным из Португалии Реубени и оба с маккавейским знаменем отправились в Регенсбург к Карлу V. Их беседа с Карлом осталась тайной. Карл привез Диего Пиреса в Мантую и там сжег его во время придворных празднеств.

Гонец Карла примчался к месту казни с предложением помилования, но Диего Пирес на костре отказался вернуться в христианство и рот был ему заткнут, чтобы он не мог обратиться к толпе со своей вдохновенной речью. А после его смерти преданные друзья передавали, что встречали его призрак на том же мосту и в других местах.

Реубени был заточен в Испании и умер после долгих лет заключения.

* * *

Задумана была эта поэма на пепелище еврейских селений Украины в слякотную осень тысяча девятьсот девятнадцатую. Написана она была вьюжной зимой годом позже у подножья ледяного Казбека, замыкавшего дорогу к пустынным скалам родины.

Следуя совету Горация, рукопись покоилась, покуда листы ее слегка не пожелтели.