Джейс оставил пастора отдыхать и выскользнул через заднюю дверь. Ему нужно было побыть одному. Ему нужно было подумать. Пытаясь выплеснуть свою энергию, он разглядывал знакомые виды, деревья, слушал птиц — и все это было нормальным. Мир вокруг него остался неизменным, и все же все было по-другому. Полотно его жизни дало прореху.

Он шел по пышной лужайке, пока не добрался до озера. Джейс уставился на рябь воды, вихрь мыслей снова вернул его к тому, что он видел в той комнате. К тому, что сделали маленькие руки Мэдди.

Отец Джейса говорил о людях, которые называли себя целителями, о случаях, когда болезни исцелялись простым прикосновением руки. Джейс считал такие случаи мистификацией, совпадениями или внушением самих пациентов. Разум побеждал болезнь.

Человеческий мозг был мощным органом, наполненным мыслями и идеями — и неиспользованным потенциалом.

Мэдди использовала этот потенциал. Мог ли ее дар быть следствием травмы? Возможно ли, что боль от потери друзей и чувство вины выжившего могли создать внутреннюю силу эмоций, которая проявлялась в чем-то материальном, физическом?

Джейс покачал головой. Не то, чтобы это имело значение. Он все еще едва мог в это поверить. Все это казалось сном. Вспоминая свою реакцию, он сходил с ума от чувства вины.

Он был сбит с толку и боялся того, что сделала Мэдди, и в своем одурманенном состоянии оскорбил ее. Он сжал кулаки, ненавидя себя за то, что причинил ей боль.

Джейс обвинил ее в предательстве, но как он мог обвинить ее в том, что она скрывала от него свой секрет? Она знала, что он — скорее всего — откажется верить в ее способности. Мэдди знала, что ее дар оскорбляет все, во что он верит. Он был ее единственным другом, и она боялась его потерять.

И он доказал, что она была права в своем страхе. Неудивительно, что она ему не доверяла.

В груди Джейса поселилась боль.

Мэдди исцеляла его пациентов, но, если подумать, мог ли он винить ее в этом? Она не стояла без дела, пока страдали люди. Он предпочел бы, чтобы она осталась в стороне? Джейс был уверен, что Мэдди не собиралась его обманывать. Он загнал ее в угол, когда настоял, чтобы она работала в его офисе. Он уже тогда знал, что она особенная. Джейс рассмеялся при мысли о том, каким преуменьшением было это слово.

Он вспомнил отца, пока пытался разобраться в чуде, которое сотворила Мэдди. Он вдруг понял, что не ему объяснять то, чего он не понимает. И не его смыслом жизни является поиск ответов на вопросы, которые ставит перед ним реальность — поиск вопреки всему, отказавшись от самой жизни, чтобы посвятить себя изысканию разгадки.

Как сделал его отец.

Мэдди однажды сказала Джейсу, что он всего лишь человек. Мужчина — и хороший человек. Слова принесли ему такое утешение в тот день. Одно лишь воспоминание о ее нежном голосе согревало его до сих пор.

Конечно, она ненавидела его сейчас. Горький холод настоящего ударил его, как порыв ветра. Мэттью мог убить Мэдди сегодня. Мысль наполнила Джейса страхом, который потряс его до глубины души.

Всю свою жизнь Джейс боялся любви, потому что она была нелогичной, иррациональной реакцией на физическое желание. Мэдди научила его, что страх — это чертовски плохое оправдание для того, чтобы не принимать действительность. Внезапно все стало предельно ясно. Чудесная способность Мэдди исцелять не уничтожит его.

А вот ее потеря может.

* * *

Решительный стук в дверь спальни сказал Мэдди, что это Джейс, даже до того, как он заговорил.

— Открывай, Мэдди, — приказал он.

Ей так хотелось спрятаться от него. Сердито вздохнув, Мэдди собралась с силами и распахнула дверь.

— Чего ты хочешь?

Он прошел мимо нее в комнату.

— Объясни мне кое-что.

— Я не могу объяснить, — ответила она. — Если бы я могл…

Он приблизился.

— Объясни мне, как фиктивная помолвка стала чем-то, что я хочу сделать реальным?

Искреннее выражение его красивого лица ошеломило ее. Мэдди растаяла, из глаз закапали слезы.

— Что…

— Выходи за меня, Мэдэлайн.

Слова подняли ее из глубин мрака, но она сопротивлялась этому спасению. Джейс действовал не просто так — всегда. Она наклонила голову, снова падая в бездну.

— Потому что ты хочешь изучать меня, как крысу?

— Потому что я люблю тебя, черт возьми!

Мэдди с недоверием покачала головой.

Джейс ухватил ее за плечи и удержал на месте.

— Я не знаю, как ты это сделала, — сказал он. — И меня это не волнует.

— Не волнует?

Он пожал плечами.

— Ладно, я слегка заинтригован, — сказал он с улыбкой.

Она тоже улыбнулась.

— Но все, что меня действительно волнует, это ты. Я люблю тебя, Мэдди. Такой, какая ты есть. Не женщину, которой ты была до катастрофы, не женщину, которой ты так стараешься стать — а ту, кто ты сейчас.

Она безмолвно смотрела на него.

— Ты пожертвовала всем. Ты спасла пастора, не побоявшись раскрыть свою тайну и разрушить свою жизнь. Для этого потребовалось настоящее мужество.

Мэдди покачала головой.

— Я не думала об этом, — честно сказала она. — Я думала только о тебе, — она уткнулась лицом ему в грудь. — Имело значение только то, что я потеряю тебя.

Он поцеловал ее в макушку.

— Ты как-то сказала мне, что пока я не осознаю, что логика и наука не определяют всего в этой жизни, я не буду по-настоящему жить.

Она отступила, глядя ему в глаза.

— Я наконец-то готов жить, — Джейс прижал лоб к ее лбу. — И я хочу жить с тобой.

Мэдди чувствовала себя словно во сне.

— Я люблю тебя, Джейс Меррик, — сказала она, крепко обнимая его.

Он страстно поцеловал ее.

— Что насчет пастора Хогла? — спросила Мэдди, затаив дыхание.

— Я не верю, что он расскажет кому-нибудь, что произошло в той комнате. Но это больше не имеет значения. Мы покидаем Мисти Лейк, как только я соберу вещи.

— А как насчет твоей практики?

— Я могу работать где угодно. Я не могу снова рисковать твоей безопасностью. Я не буду. — Она улыбнулась, любя его еще больше. — Никто больше не причинит тебе вреда. Это касается и меня, — тень грусти омрачила его чело. — Я не имел в виду то, что наговорил тебе, Мэдди. У тебя есть способности. Дар исцеления.

— Как и у тебя, — сказала она. — Прости меня…

— Тебе не нужно мое прощение. Или кого-то еще, разве ты не видишь? Та катастрофа не была твоей виной. Единственное прощение, в котором ты когда-либо нуждалась, было твое собственное.

Джейс поцеловал ее в лоб, и она кивнула под его губами.

— У меня есть теория, что, возможно, именно отсюда исходит эта сила. Твоя вина проявилась в чем-то, что…

— Джейс, — она покачала головой, смеясь сквозь слезы. — Ты ведь не пытаешься это проанализировать, правда?

Он улыбнулся.

— Нет. У нас есть целая жизнь, — он поцеловал ее снова. — Моя милая Мэдди, — проговорил он ей на ухо. — Моя милая, замечательная Мэдди.

Мэдди обняла его от всей души.

— Хоглы и я скоро уедем. Мы отвезем пастора домой, но я вернусь так быстро, как смогу.

— Могу я присоединиться к вам? — спросила она.

Он покачал головой.

— Я бы хотел этого больше всего на свете, но мы поедем на коляске.

Мэдди думала об этом всего минуту. Она почти потеряла любимого мужчину. Ее страх снова поехать в коляске был ничем по сравнению с этим. Она выпрямила спину, чувствуя себя готовой ко всему.

— Оставь место для меня, дорогой, — она блеснула улыбкой. — Я больше не боюсь.