Европейские войны за газ

Перекрыть газовый кран — Транзит как оружие — Газовая война — Нефтяная война — «Северный поток» как освободитель — Вина взвалена на Украину

Центр головного офиса «Газпрома» в Москве — диспетчерский зал ЦПДД. Там всегда рады иностранным гостям. На огромном настенном экране можно отчетливо разглядеть каждую ветку трубопровода, ведущего из Западной Сибири и Каспия на Запад. Контролеры круглыми сутками отслеживают путь следования природного газа. Они нажимают на кнопки, открывают и закрывают шлюзы, ведут телефонные переговоры с компрессорными станциями, расположенными на магистральных трубопроводах, и следят за тем, чтобы газохранилища (ПХГ) были подготовлены к любым непредвиденным обстоятельствам. Как телевизионные кадры прилунения, транслировавшиеся из центра управления полетами в Хьюстоне, демонстрировали превосходство США как сверхдержавы, так и светящаяся и мерцающая карта на стене символизирует притязания и амбиции новой энергетической сверхдержавы — России.

В новогоднюю ночь 2005/06 года, когда повсюду на планете стреляли пробки шампанского, в центральном офисе «Газпрома» состоялась невиданная доселе миром демонстрация силы. По телевизору показали, как шеф «Газпрома» с холодной улыбкой перекрывает газовый кран своей соседке Украине. Но что произошло? В рамках переговоров о вступлении России в ВТО Запад годами настаивал на повышении российских внутренних цен на газ и нефть до мирового рыночного уровня, чтобы не искажать конкуренцию на энергетическом рынке. Украина вступила в ВТО задолго до России. Киев ратифицировал Энергетическую хартию вместе с соответствующими законами о транзите. Таким образом, Киев принял западные правила игры. Однако страна постоянно имела задолженность по оплате российских газовых счетов. Каждый год Украина покупала природный газ из России на 10 миллиардов долларов США. К концу 90-х годов долговое бремя возросло почти до двух миллиардов долларов. Но каждый раз проблема долга решалась с помощью особых политических договорённостей. За задолженности рассчитывались в счёт оплаты за транзит российского газа и за аренду расположенной в Крыму базы российского Черноморского флота.

Москва постоянно пыталась заманить Украину в единое экономическое пространство и проявляла готовность в случае ее вступления на годы вперед снабжать Киев дешевым газом. «Газпром», приверженный идее восстановления бывшего советского энергетического комплекса, уже давно лелеял мечту завладеть стратегическими газотранспортными сетями Украины. Если бы Киев уступил газопровод России, то он смог бы получать сколько угодно газа по внутренней российской цене. Постоянная задолженность Украины происходила от того, что Киев был не в состоянии понизить потребление энергии и потому в больших количествах откачивал из газопровода для собственных нужд транзитный газ, предназначенный для Запада. Москва обвиняла Украину в воровстве, а Киев аргументировал тем, что пошёл бы на уступки в вопросах размещения российского Черноморского флота и транспортных тарифов.

Необходимо было найти выход из этого латентного конфликта. Через украинскую территорию проходило j 80 % поставляемого в Европу российского газа и почти четверть общего количества газа, импортируемого ЕС. Таким образом, Украина являлась транзитной страной стратегического значения. Путин и Шрёдер в 2002 году; считали, что они были на пороге решения проблемы. Они разработали идею международного консорциума для украинской газопроводной системы. Более 90 % украинской трубопроводной системы устарело. На модернизацию инфраструктуры по предварительным подсчетам требуется 15 миллиардов евро. Украинские трубы должны перейти во владение украинских, российских и европейских энергетических концернов, которые бы и оплатили их модернизацию. После этого газовый транзит осуществлялся бы на трехсторонней основе. Однако украинское правительство объявило национальную транзитную систему не подлежащей продаже, а Парламент назвал ее важнейшим символом национального суверенитета. На самом деле Киев не хотел ни с кем делиться ежегодно получаемыми за российский транзит двумя миллиардами евро, составлявшими значительную часть государственного бюджета. Правительственные круги Москвы и Киева к тому же хотели сохранить коррупционные схемы в газовом бизнесе.

В 2004 году Украина стояла на пороге вхождения в единое экономическое пространство, но тут разразилась «оранжевая» революция. Пророссийски настроенный восточный украинец Виктор Янукович и прозападный Виктор Ющенко вступили в схватку за власть. Последний выиграл, после чего взял курс на быстрое вступление в НАТО и Евросоюз. Это привело к холодной войне между Москвой и Киевом. Путин предостерегал Ющенко от вступления в Североатлантический альянс. Историческая «колыбель» средневековой России, Киевская Русь, не должна была оказаться в чужом союзе безопасности. Когда украинский президент необратимо повернулся к Западу, Россия начала требовать от своей соседки оплату за газ по ценам мирового рынка. Но Ющенко не мог согласиться с повышением установленного тарифа с 40 до 100 долларов за кубометр и заморозил выплаты. В ответ на это «Газпром» перекрыл газ. Чтобы не замерзнуть, Украина, как и в прошлом, продолжила откачку горючего из экспортной трубы, ведущей на Запад.

ЕС был в ужасе. Впервые за последние 40 лет газовой торговли «братская» война славянских государств угрожала ощутимым дефицитом импорта энергии в Европу. Сначала Запад взял под свою защиту предположительно более слабого соперника — Украину. На Западе бытовало мнение, что поставкой дешевых энергоносителей Россия обязана компенсировать бывшим республикам СССР прошлую советскую колонизацию. Но ведь поставщик электричества так же «отрубил» бы электричество немецкому частнику, не заплатившему по счетам. Между Западом и Россией в то время существовало немало и других спорных моментов, так что рефлексивные обвинения в адрес России соответствовали определенной логике. Но Запад не заметил, что Украина использует свою транзитную монополию в качестве орудия шантажа по отношению к России (и ЕС) точно так же, как Москва применяет свою ресурсную монополию в качестве инструмента противодействия сближению Украины с Западом.

Газовая война со всеми вытекающими из нее негативными для европейского потребителя последствиями в последний момент была всё же предотвращена. Ющенко согласился на более высокую цену. Однако впоследствии газовый конфликт вспыхнул снова. Причины оставались теми же: Москва требовала оплату по мировым ценам, Украина не платила, а страдал ЕС. Во время следующей газовой войны 2009 года поставки в некоторые страны ЕС на Балканах прекратились. Люди мерзли. Чтобы не потерять свой западный бизнес, «Газпром» выполнял обязательства по отношению к государствам Евросоюза, пытаясь поставлять заказчикам обещанный газ через транзитные газопроводы. Но внезапно газовую трубу перекрыли. Украинская сторона использовала газопровод для того, чтобы перекинуть газ с запада страны в индустриальные восточные районы, остро нуждающиеся в топливе. Брюссель проявил растерянность и бессилие. ЕС оказался заложником «братской» войны между Россией и Украиной.

Час расплаты для обеих стран наступил позже. Однако, сперва Брюссель должен был разнять «бойцовских петухов». Это было легче сказать, чем сделать, потому что теперь на Украине открылся внутренний фронт. В газовом конфликте президент Ющенко и премьер-министр Тимошенко занимали разные позиции, а Путин умело столкнул их лбами. В переговорах с Тимошенко Путин достиг половинчатого компромисса: Украина согласилась с российскими ценами, а за это сомнительную фирму «РосУкрЭнерго», по слухам, финансировавшую партию Ющенко, заменили на другого посредника — «Нафтогаз», который, в свою очередь, был близок Тимошенко. В ответ на это Ющенко предложил Евросоюзу идею создания международного консорциума для технического обслуживания и управления украинской газотранспортной системой — но без России. То, что «Газпром» не должен был войти, было бессмысленной затеей, так как газопроводы можно было наполнить только российским газом.

К сожалению, для Восточной Европы одним энергетическим конфликтом дело не обошлось. Холодной зимой 2007 года Россия перекрыла газовый кран другой стране — своему ближайшему союзнику — Беларуси. Как и Украина, Беларусь получала нефть и газ по сниженным тарифам. За это Минск не повышал плату за размещение российской военной базы в Барановичах на белорусской территории. Конфликт, собственно, разгорелся вокруг нефти, а не вокруг газа. Еще с советских времен в Беларуси остался ряд нефтеперерабатывающих заводов, снабжаемых субсидированной сибирской сырой нефтью. На ее переработке российская индустрия сама ничего не зарабатывала. Россия дожидалась момента, когда экономика Беларуси придет в такой упадок, что Минск будет готов продать ей весь свой энергетический комплекс, включая нефтеперегонные заводы и трубопроводы.

Однако прогнозируемый экономический крах, который мог бы принудить страну к продажам, всё не наступал. Русские теряли терпение. К этому прибавился и тот неприятный факт, что белорусы самовольно перепродавали купленную по российской внутренней цене нефть по ценам мирового рынка. Российская нефтяная индустрия теряла огромные барыши. Перекрыв нефтяной кран, Путин попытался сделать белорусского автократа Александра Лукашенко посговорчивее. В ответ на это Беларусь откачала необходимое количество сырой нефти из ведущего в Европу транзитного нефтепровода. Спор так никогда и не был улажен. До сегодняшнего дня Москве приходится оплачивать экономическую реинтеграцию Беларуси по самой высокой цене.

Неудивительно, что победителем из всех этих энергетических перипетий вышел «Северный поток», ранее подвергшийся резким нападкам. Через него можно было бы ежегодно без всяких проблем перекачивать в Европу 55 миллиардов кубометров российского природного газа в обход ставших нестабильными транзитных стран Украины и Беларуси. Процедура утверждения строительства Северо-Европейского газопровода плавно пришла к своему завершению в 2010 году, хотя некоторые соседи по Балтийскому региону высказывали диковинные опасения по поводу этого проекта. К примеру, в Швеции поползли слухи, что Россия планирует контролировать газопровод с помощью военных кораблей. В 2011 году была сдана в эксплуатацию первая нить газопровода. Строительство «Северного потока» было призвано обеспечить долгосрочную добычу газа в недоступных до тех пор регионах Северо-Западной Сибири. Кроме того, страны Евросоюза получили возможность создать резервы природного газа на случай возникновения кризиса, а немецкие энергетические фирмы — исторический шанс вхождения непосредственно в бизнес добычи «голубого золота». Долгосрочной целью «Северного потока» является снабжение газом Северной Европы, в основном Великобритании. У Норвегии и Великобритании с их постепенно иссякающими газовыми ресурсами, собственно, нет альтернативы российскому природному газу.

Чтобы еще больше упрочить свои позиции в транзите газа в Европу, Россия одновременно начала строительство «Южного потока», пролегающего через Черное море и Балканы в направлении центра Европы. По нему можно было бы дополнительно прокачивать 65 миллиардов кубометров газа. «Северный» и «Южный поток» совместно могли бы обеспечить Европе треть необходимых до 2030 года объемов газа. Киев пришел в ужас, осознав, что ввод в действие этих двух газопроводов приведет к потере страной двух третей сегодняшнего объема транзита.

Перевыборы Ющенко произошли вовремя. Новый президент Янукович в энергетической политике произвел поворот на 180 градусов. Место европейских политиков в Киеве заняли Путин и Медведев. Старые табу исчезли. Новое правительство было готово согласиться на требования русских войти в долю в газовом транзите и даже продать национальные газотранспортные сети «Газпрому», лишь бы остановить строительство «Южного потока». Ещё год назад какой-нибудь выдвинувший такое предложение украинский политик был бы обвинен в государственной измене. Но у Януковича не оставалось другого выхода. Евросоюз в свою очередь тоже оставил Украину на произвол судьбы и присоединился к сторонникам строительства газопровода «Набукко». Но в реализации этого проекта не Украина, а Турция должна была взять на себя роль важнейшей транзитной страны в транспортировке природного газа с юга бывшего Советского Союза. Прежде всего, за «Набукко» выступали Балтийские страны, на 100 % зависящие от поставок российского газа. Четыре других центрально-европейских государства были зависимы от «Газпрома» на 70 %. Газопровод «Набукко» отвечал стратегическим интересам ЕС, желающего избавиться от российской энергетической зависимости. В этом плане на Украину было трудно положиться. В отчаянии Киев теперь предлагал долевое участие в своей газопроводной системе как России, так и ЕС. Украинская сторона спрашивала Евросоюз, не может ли он покупать газ на ее восточной границе. В свою очередь Путин апеллировал к Украине, призывая ее отказаться от соглашения о зоне свободной торговли с ЕС и вступить в таможенный союз с Россией, Беларусью и Казахстаном. Преимущество этого варианта: российский газ стал бы дешевле. Недостаток: о заработке на транзите газа через украинскую территорию можно было бы забыть.

 

Какие защитные меры принимает Запад?

Ведущие политики ЕС пытались предостеречь Украину от сближения с Россией, однако Янукович остался: непоколебим. Вот уже на протяжении 20 лет Украина вела переговоры с Евросоюзом о безвизовом режиме, зоне свободной торговли, а также статусе ассоциированного государства, и не хотела навечно застрять в очереди ожидающих. Евросоюз удивлялся притязаниям Киева. Другие страны — например, Польша — безропотно принимали все критерии для вступления в ЕС и пытались их выполнить. Какие-либо требования они начали выдвигать лишь после того, как стали членами Евросоюза. Украина же в дискуссиях с Брюсселем постоянно торговалась по поводу вообще не подлежащих обсуждению критериев. На заднем плане украинской политики все время маячили проблемы, связанные с поставками российского газа.

«В последующие два-три года Европе не понадобится русский газ», — писала газета Financial Times в декабре 2009 года. Внезапно европейский энергетический рынок был наводнен импортированным газом. В США появилась новая технология, революционизировавшая газодобычу. В одночасье страна оказалась самым крупным производителем «голубого золота» в мире, обогнав Россию. Президент Обама радостно оповестил своих граждан о том, что в скором будущем его граждане смогут активнее ездить на автомобилях, заправляемых природным газом. Американцы на долгое время обретут полную независимость от импорта газа из Персидского залива. С помощью новых технологий добычи, таких как гидроразрыв пласта и горизонтальное бурение, его можно высасывать из таких нетрадиционных источников, как, например, сланцевые породы и плотные песчаники.

Собственно говоря, эти технологии добычи известны еще с XIX века, но их применение считалось слишком дорогостоящим. Сейчас, когда обычный газ из газопровода все дорожает, а зависимость от малочисленных производителей возрастает, индустриальным странам стоило задуматься о возможной целесообразности добычи газа посредством этих новых буровых технологий на собственной территории. Европа и Азия тоже обладают огромными запасами сланцевого газа. Американская индустрия моментально распознала открывшиеся конъюнктурные возможности и стала продавать технологии газодобычи в Китай и Европу. В Европе повсеместно начались пробные бурения.

В ЕС потирали руки, особенно — критически настроенные по отношению к россиянам поляки. Получалось, что их страна вышла бесспорным победителем сланцегазовой революции, так как именно в ее недрах геологи разведали крупнейший потенциал газодобычи. Польские политики, которые раньше призывали к основанию «энергетической НАТО» для защиты от российского энергетического империализма, ликовали: Польша одним махом освободилась от энергетической зависимости. Однако из лагеря экологов послышались предостережения: добыча сланцевого газа может негативно сказаться на экологии. Помимо буровых вышек, обезображивающих ландшафт, на местах добычи из технических соображений должны быть возведены сложные гидросооружения, работающие на химических реактивах. Вставала реальная угроза масштабного загрязнения окружающей среды. Большинство месторождений сланцевого газа располагается в заповедных зонах или на частных территориях. Законодательство Евросоюза сделало революцию сланцевого газа в Европе невозможной, в противоположность США.

Эта технологическая революция вызвала дебаты среди отвечающих за энергетику политиков. Противники таких методов добычи считали, что избалованные природными красотами европейцы никогда не допустят, чтобы вдобавок к бесчисленным ветрякам, которые уже: сегодня портят вид на леса и луга, в небо выступали еще и высоченные буровые вышки. Сторонники же, напротив, радовались скорому избавлению от энергетической зависимости от России, а также тому, что в их стране природный газ в скором времени будет в избытке. Даже если добыча газа вестись не будет, одно то, что он есть, исключит в будущем какой бы то ни было шантаж и избавит от угроз перекрытия газового вентиля.

«Газпром» на самом деле оказался со всех сторон окружен конкурентами. Переход США на добычу собственного сланцевого газа привел к тому, что Америка отказалась от покупки сжиженного газа (СПГ) из стран Персидского залива и начала думать об экспортировании его в скором времени в Азию и Европу. Теперь Катар и другие страны Персидского залива отчаянно бросились на поиски других покупателей добываемых и сжиженных энергоносителей. Флотилии танкеров двинулись к берегам Европы, где ЕС, озабоченный диверсификацией импорта газа, с благодарностью брал товар. Особенно радовались государства Центральной и Восточной Европы, так как они годами пеклись о финансируемых Евросоюзом СПГ-терминалах на польском побережье Балтики, которые освободили бы их от российской зависимости. Торговля СПГ существовала и раньше, но не в таких объемах. Ежегодный прирост мирового экспорта СПГ на 10 % изменил международную торговлю энергоносителями, возник спотовый рынок. С тех пор как доля СПГ в общем объёме мировых продаж газа достигла одной четверти, стало возможным свободно приобретать природный газ, так же как и сырую нефть, в торговых портах Роттердама. Некоторые эксперты начали считать, что газопроводы и долговременные контракты остались в прошлом. Газовый рынок тоже будет развиваться по собственным законам и станет независимым от цен на нефть. Россия сама участвовала в формировании рынка СПГ. Из-за отсутствия газопроводной сети экспорт газа с Сахалина в Японию и другие восточноазиатские страны осуществлялся исключительно в сжиженном виде. Россия усиливала свои транспортные мощности для перевозок СПГ на Черном и Балтийском морях, для чего были переоборудованы береговые терминалы. Все же у России нет повода для особых переживаний из-за роста торговли СПГ. Эксперт по энергетике Карстен Сандер считает, что в будущем именно сжиженный газ заменит сокращающуюся добычу в ЕС. Газ из газопроводов и в дальнейшем будет необходим.

Если цена на газ больше не будет завязана на цену на нефть, то она действительно может снизиться из-за избыточного предложения и падающего спроса. На ежегодной газовой конференции, проходившей в Берлинском отеле «Адлон», кто-то громко спросил: «Кто же теперь спасет „Газпром"?» Российские энергетические бароны, занимающие места на подиуме, слегка посмеивались: Евросоюз всегда хочет выходить победителем, однако когда наступит следующий энергетический кризис, бедная ресурсами Европа снова ослабнет. Цены на энергию не упадут ниже отметки в 100 долларов, так как энергоносители еще долго будут пользоваться высоким спросом в Азии. Поскольку газ в экологическом плане остается самым чистым энергоносителем, а Запад после аварии на АЭС «Фукусима» не может ожидать возрождения атомной энергетики, то для производства электроэнергии он может делать ставку лишь на новые газоконденсатные заводы. Из всех ископаемых энергоносителей газ в наименьшей степени способствует возникновению парникового эффекта. Он даже способствует сохранению окружающей среды. Даже «Гринпис» рекомендует природный газ как единственную реальную промежуточную технологию на этапе перехода к использованию: возобновляемых источников энергии. Природный газ не загрязняет окружающую среду, гибко регулируем и надежно доступен. Запад не должен пасовать, ведь после того, как ресурсы Западной Сибири будут израсходованы на 80 %, начнётся добыча природных богатств из ларца Восточной Сибири. Так что нынешний легкий спад в добыче на действующих месторождениях будет с лихвой компенсирован. России нужны 300 миллиардов долларов инвестиций, примерно половина из которых уйдет на транспортировку газа, треть — на производство и одна шестая — на хранилища. Сейчас добыча ориентирована на Ямал, Дальний Восток и в направлении Северного Ледовитого океана. Москва рассчитывает, что 12 % необходимой инвестиционной суммы придёте Запада. Законы об иностранных инвестициях в российский энергетический сектор соответствующим образом либерализованы.

Один немецкий промышленник только головой качает: хотя Россия и предприняла некоторые осторожные попытки, до сих пор она показала лишь ограниченную готовность к структурным реформам, в которых нуждается «умная» экономика. Российское законодательство слишком часто меняется, а процесс принятия решений не прозрачен. Невозможно же, в конце концов, из-за каждой мелочи бежать прямиком к Путину. Один чиновник из министерства экономики подчёркивает значение возобновляемых источников энергии. Москва тоже осознает необходимость энергетической реформы, но при этом не ставит перед собой слишком амбициозных целей по меркам индустриальной страны. Россия сделала ставку на интенсивный рост экономики при постепенном снижении загрязнения окружающей среды. В Российской экономике много изъянов. Она бюрократична, слишком централизована и не инновационна. Последней, однако, она должна стать, чтобы выстоять в условиях жесткой международной конкуренции. Этому ей стоило бы поучиться у Китая. Еще несколько лет назад Запад думал, что Китай далек от мыслей о необходимости охраны природы и проведения климатической политики. Китайцев, как считали на Западе, интересует только рост собственной экономики любой ценой. Но совершенно неожиданно курс китайской политики круто переменился в сторону усиления зашиты климата. Что произошло? Китайское руководство осознало, что развитие экологически чистых и энергосберегающих технологий имеет большое будущее. И Китай ни в коем случае не желает оставаться в стороне от этой новой индустриальной революции.

Шёпот прошёл по ряду впереди сидящих русских. Эра ископаемого топлива продлится еще долго. Добывать его, как и раньше, дешевле и технологически более выгодно, нежели из-за необоснованных страхов воображаемой энергетической зависимости, вручить судьбу экономики ветру, солнцу и воде. Россия запаниковала: она не могла позволить себе потерять свой важнейший потребительский рынок.

В 2000 году председатель Еврокомиссии Романо Проди первым из западных политиков предложил создать зону свободной торговли Россия — Евросоюз. Ядром интеграции должен был стать Энергетический альянс. В 2010 году подобное предложение Путина в Берлине было отклонено. Что же такое случилось за эти 10 лет, что обе части Европы, ЕС и Россия, настолько отдалились друг от друга? Одной из причин недоверия Запада наверняка стал страх перед русским энергетическим империализмом. В 90-е годы Евросоюз разработал Энергетическую хартию, которая в будущем должна была поставить энергоснабжение континента на стабильную основу. Россия не ратифицировала это соглашение, потому что ни с кем не хотела делить свою транзитную монополию на сеть трубопроводов, ведущих в Европу. Другие производители энергии — США и Норвегия — не поддержали Энергетическую хартию из тех же самых соображений. Амбициозная цель ЕС — с помощью Энергетической хартии обеспечить европейские концерны лучшим доступом к российским рынкам добычи — также не была достигнута.

Но ЕС неуклонно продолжал реформу своего внутреннего энергетического рынка, считая ключом к энергетической безопасности либерализацию прежде строго регулируемого энергетического рынка. Эта цель должна была быть достигнута с помощью обострения конкуренции. Так появился пакет мер по либерализации энергетического рынка который в 2011 году был принят государствами Евросоюза. Согласно новым правилам на одном энергетическом предприятии разные сферы деятельности должны стать независимыми друг от друга, что укрепит их конкурентоспособность. Для энергоснабжения по трубопроводам это означает, что такие сегменты, как производство (добыча), торговля (обслуживание клиентов) и транспортировка (сети, трубопроводы), в электроэнергетике и газовом секторе больше не могут принадлежать одному предприятию. Концерн «Газпром», являвшийся производителем и поставщиком в одном лице, а также участвовавший в сбыте газа через совместные с европейскими фирмами предприятия, стал жертвой реформы, направленной на либерализацию отрасли.

Но что еще хуже: некоторые государства ЕС лишили «Газпром» права единолично управлять газопроводами, в которые монополист инвестировал миллиарды. Как крупный производитель, он еще мог надеяться стать исключением из правил и дальше вести свои газовые дела с ЕС, однако его экспансия на западный рынок была жёстко ограничена. Разъяренный Путин обвинял Брюссель в негласной экспроприации имущества «Газпрома». Россия годами мечтала о прямом доступе к «downstream»-структурам Евросоюза. Посредством долевого участия в предприятиях и открытия торговых представительств в ЕС можно было бы единолично получать доходы, которыми до этих пор приходилось делиться с посредниками. Но новые правила разделения этого не допускали. Евросоюз успешно защищался от поглощения странами третьего мира.

Европейская стратегия диверсификации продвинулась еще дальше. Наряду с переоснащением терминалов для импорта СПГ из Латинской Америки и Среднего Востока были проложены новые трубопроводы из Северной Африки в Южную Европу. Внутри Евросоюза возникла общеевропейская трубопроводная система, предназначенная на случай прекращения поставок газа из третьей страны в какую-нибудь страну-член ЕС. В этом случае нуждающаяся страна стала бы сразу получать энергоносители. Одним из центральных элементов этой диверсификации стал газопровод «Набукко», идущий из Центральной Азии. В отношении ядерной энергии каждое из государств заняло собственную позицию. Например, Франция не могла отказаться от нее из политических убеждений. Атомная промышленность сделала Grande Nation независимой от энергетического импорта. ЕС провозгласил амбициозные цели по защите климата. До 2050 года выброс углекислого газа в атмосферу по сравнению с 1990 годом должен снизиться на 95 %. Электричество будущего в основном должно вырабатываться ветряными генераторами и солнечными батареями. ЕС чётко выступил за развитие возобновляемых источников энергии, доля которых в европейском энергетическом балансе через 10 лет должна составить 20 %. С помощью целенаправленного содействия технологиям энергосбережения ЕС планирует сделать дальнейший решающий шаг для снижения зависимости от импорта энергоносителей.

 

Россия выстраивает картель?

Разговор с председателем правления «Газпрома» — Страх перед газовой ОПЕК — Создание картели откладывается — Личные средства Путина

Все, что происходило в конфликтах между Россией и ЕС, больше не имело ничего общего с заявленными целями создания Энергетического альянса — благодаря которому России могла бы политически сблизиться с Западом. Вместо того, чтобы сильно не навредить друг другу, каждая из сторон, наоборот, ожесточенно отстаивала собственные преимущества. Это породило недоверие, которое невозможно было быстро рассеять.

В основу запланированного энергетического альянса должны были лечь принципы равноправного делового партнерства. Европейские фирмы готовы были инвестировать в разведку, освоение и добычу энергоносителей (то есть «upstream»). Для этого им требовались подходящие партнеры, предпочтительно «Газпром». Российские фирмы, в свою очередь, проявляли желание поставлять энергоносители напрямую европейским клиентам. Немцы называют это «взаимностью». Почему же процесс застопорился?

Генеральный директор «Газпрома» Миллер сидит в шикарном берлинском отеле в окружении европейских журналистов и разъясняет им принципы российской энергетической политики. После газового конфликта с Украиной строительству «Южного потока» альтернативы нет. Его взгляд обращается в сторону представителя BASF в России. Через три месяца этот концерн через свою дочернюю фирму, компанию Wintershall, присоединится к консорциуму. Wintershall также входит в консорциум по строительству «Северного потока». «Южный поток» — последний крупный российский инвестиционный проект в Европе, после чего «Газпром» повернется лицом к азиатскому рынку. 11 % будущего газа будет экспортироваться в виде СПГ. Экспорт энергоносителей в азиатско-тихоокеанский регион через 20 лет должен многократно превысить сегодняшние объемы поставок. В Азии, как говорит Миллер, на наших глазах происходит автомобильная революция, моторы, работающие на газе, имеют высокую конъюнктуру. ЕС, с учетом того, что российский газ необходим и для внутреннего потребления, не должен пренебрегать партнерством с Россией.

Миллер смотрит из окна на Потсдамскую площадь. «Сколько немецких машин переоборудовано под природный газ?» — спрашивает он присутствующих. С бензином покончено, из экологических соображений мы все будем вынуждены перейти на газ. А Россия его поставляет. Миллер предлагает проложить между Берлином и Москвой автобан, по которому будет разрешено ездить только машинам с газовыми двигателями. Энергетический пакет — план либерализации энергетического рынка — он называет «скрытой субсидией для регенеративных источников энергии». Гости усердно записывают за ним. Заказывают минеральную воду — «естественно, с газом», — подтрунивает кто-то. Достаточно ли у России газа на экспорт? Миллер морщится. Добыча газа зависит от торговых договоров, «Газпром» добывает ровно столько газа, сколько до сих пор было продано. Во время финансового кризиса добыча газа упала, так как снизился спрос. Кто-то задает вопрос о газовом картеле. Генеральный директор Миллер парирует: нужно быть сумасшедшим, чтобы шантажировать Европу.

Россия, Средняя Азия и Иран владеют более 50 % мировых запасов газа и теоретически могли бы организовать мощнейший картель, по своей значимости равный ОПЕК, государства-члены которой контролируют 75 % мировых запасов нефти. Идея газового картеля исходила вовсе не из Кремля, а от казахского президента Нурсултана Назарбаева, который вскоре после 11 сентября 2001 года поделился ею с Путиным. Газовая ОПЕК должна была охватить Россию и все страны Средней Азии, образовав противовес нефтяной ОПЕК. Азербайджан также поддержал это предложение. Однако США сразу же вмешались и сорвали проект еще до его рождения. Лишь пять лет спустя к этой идее снова вернулись. Согласно одному тайному отчету НАТО, после своей первой газовой войны с Украиной в 2006 году Россия вместе с Алжиром, Катаром, Ливией и Ираном хотела основать такой картель.

В 2007 году иранский президент Махмуд Ахмадинежад на фоне «ядерного спора» с Западом стал агитировать за создание ОПЕК, чтобы с помощью членства в этой организации избежать международной изоляции. В ответ на это конгресс США принял резолюцию против газовой ОПЕК, которая требовала от президента Буша привлекать к суду любые государства, стремящиеся к участию в международной картели. Это было время, когда американцы также угрожали русским созданием энергетической НАТО. В 2009 году никогда не уклонявшийся от споров с США венесуэльский президент Уго Чавес примкнул к кругу сторонников картеля. С целью сохранения «газового суверенитета» он совместно с Боливией создал региональную «газовую ОПЕК». В 2008 году в Москве был учрежден Форум стран-экспортеров газа (ФСЭЕ). Первая встреча форума — в свободной форме — состоялась в 2001 году в Тегеране. 15 государств примкнули к основанной по образцу ОПЕК организации. Все вместе они владели более чем 70 % всех мировых газовых запасов. Но какую совместную стратегию должен был преследовать ФСЭГ в будущем? В конечном счете, газодобытчиков объединяло одно общее стремление — прибыльно, в том числе и политически, использовать свои ресурсы. Москва требовала согласования по вопросам прокладки трубопроводов к рынкам потребления. Арабские страны настаивали на ускоренном развитии транспортировки СПЕ. Финансовый кризис привел к глобальному спаду потребительского спроса. Страны-члены нового картеля пытались достичь договоренностей против падения цен на газ. Но особых успехов при этом не достигли.

В рамках «газовой ОПЕК» Москва по большому счету нацеливалась на договорённость с алжирским газовым концерном Sonatrach. Чтобы Россия простила Алжиру старые советские долги в размере 4,5 миллиарда долларов и заключила контракт на поставки российской военной техники и вооружений на 7,5 миллиарда долларов, обеим странам в рамках будущей «газовой ОПЕК» нужно было вступить в стратегическое партнерство. Совместные по- j ставки государственных концернов этих стран составля- | ли 40 % всего потребляемого ЕС природного газа, и это не могло не вызывать у Евросоюза некоторого беспокой — < ства. Французское предприятие Gaz de France вновь во- шло в альянс с дистанцирующимся Алжиром.:

В настоящее время ФСЭГ еще очень далеко до «газового ОПЕК». Отдельные экспортеры газа хотят координировать свою политику на будущем, ещё не созданном мировом рынке газа, но хотят при этом сохранить свободу действий. Возникнет ли картель — зависит от России. Москва отказывается принять на себя руководящую роль в новой организации, пока к ней не присоединились все среднеазиатские государства. При этом речь идет снова о сохранении транзитной монополии на постсоветском пространстве, без которой Россия не может играть роль энергетической сверхдержавы. Но государства Средней Азии в качестве партнера открыли для себя недавно Китай.

Потребители, производители и страны-транзитёры должны следить за тем, чтобы в их энергетических отношениях не появлялись трещины. Возникла угроза, что в противном случае могут возникнуть три картеля: закрытый рынок ЕС, транзитный картель западных стран СНГ и «газовая ОПЕК». Ни у кого не возникает опасений, что газовый картель может перекрыть Европе газовый кран. Правда, ЕС должен принять упрек в протекционизме. Если Европа посредством либерализации газового рынка в одностороннем порядке изменит заключенные на многие годы вперёд и признанные экспортерами долговременные договора и другие правила игры, то логично, что зависящие от стабильных доходов производители станут активнее договариваться между собой. Надежность поставок для импортеров отражается в стремлении экспортеров получить гарантии продаж. В действительности и те, и другие зависят друг от друга. Чтобы разрешить энергетический спор, российский президент должен представить новый вариант речи, которую Путин произнес в Бундестаге в 2001 году. Вместо неопределенных обещаний обмена энергоносителей на технологии он должен внести более конкретные предложения. Для осуществления идеи Энергетического союза необходима широкая историческая перспектива, возможно, в виде общеевропейского проекта экономического развития Сибири и Восточной Европы.

Серьезной проблемой в отношениях с Россией является мнимая непрозрачность русской энергетической отрасли. Постоянно циркулируют слухи о том, что Путин сколотил крупное личное состояние. Российский скандальный публицист Станислав Белковский, который в начале путинской эры своими разоблачениями открыл сезон охоты на Ходорковского, позже опубликовал досье о финансовых связях Путина с его новыми олигархами- спецслужбовцами, совместно снявшими жирные сливки с нефтяного и газового бизнеса. Путин, якобы, владеет 43 % «Сургутнефтегаза», оцененного в 20 миллиардов долларов. Предположительно, премьер обладает 4,5 % акций «Газпрома». Через своего друга и магната Геннадия Тимченко он зарабатывает и на экспорте нефти из Санкт-Петербургского порта, годовой оборот которого составляет 40 миллиардов долларов. Контролируемые Тимченко нефтяные компании за последние месяцы получили большие доплаты на выполнение государственных заказов. Иностранных инвесторов настойчиво «приглашают» в партнеры Тимченко.

 

Научила ли Россию чему-нибудь авария на Фукусиме?

Русские: атомная энергия? Нет уж, спасибо!  — Атомная энергия как альтернатива газу и нефти — Россия строит АЭС во всём мире — Природный газ как мост

В России, как и повсюду на Земле, телевизионные кадры атомной катастрофы в Фукусиме вызвали оцепенение. В отличие от Чернобыльской аварии, случившейся 25 лет назад, на этот раз население страны информировалось о ситуации в том же объеме, как и на Западе. Редко общественное мнение так сильно расходилось с официальными высказываниями властей. В то время как правительство было за атомную энергию, большинство русских, если верить опросам, ее отвергали. 55 % допускали, что подобная катастрофа может произойти на одной из российских АЭС. При этом только 9 % респондентов считали необходимым отказ от атомной энергетики.

Отголоски ядерной катастрофы наиболее громко звучали и на Дальнем Востоке. Многие опасались радиоактивного заражения Тихого океана. Все продукты питания из Японии строго проверялись. В популярном телешоу «Судите сами» сторонники и противники ядерной энергетики не на шутку сцепились друг с другом. Бывший министр ядерной энергетики попытался их успокоить: при взрыве на японском ядерном реакторе почти не было жертв, как, впрочем, и в Чернобыле. (Люди умирали позже от последствий катастрофы и стресса!) Российские АЭС находятся в безупречном состоянии. С точки зрения статистики такие катастрофы, мол, угрожают лишь раз в несколько тысяч лет. Публика в зале негодовала, один ученый обозвал бывшего министра лжецом. Российский представитель МАГАТЭ поведал, что атомный надзор еще несколько месяцев назад обнаружил ошибки в работе атомной электростанции Фукусима. Ведущий спросил, не ослышался ли он.

Другие участники дискуссии вспомнили, как в 90-е годы на многочисленных атомных электростанциях бастовал технический персонал, так как ему месяцами не выплачивали зарплату. Для защиты атомных сооружений не хватало обученных служб безопасности, журналисты сообщали о бабушках с с оружием в руках, несущих ночной караул перед дверьми опасных объектов. Многие физики-ядерщики, буквально голодавшие в России, сманивались за границу для реализации сомнительных ядерных проектов, к примеру, в Ливии. Ядер-ный материал в те годы был легко доступен для криминальных действий. Во времена Советского Союза боялись ядерного удара извне, в 90-е годы угроза исходила изнутри. Органы работали друг против друга. Тогда никто в России не мог назвать точного количества производимых радиоактивных материалов. Из этого следовал вывод, что такого ни в коем случае нельзя больше допустить.

Вице-спикер Госдумы Язев, курировавший вопросы энергетики, призвал проверить все российские и мировые ядерные реакторы, однако, подчеркнув при этом, что Россия будет «однозначно повышать» свой ядерный потенциал. Россия будет строить безопасные атомные электростанции, примером чему стала АЭС в Армении, выстоявшая во время ужасного землетрясения в конце 80-х годов. Далее Язев напомнил о том, что Россия владеет крупнейшими урановыми месторождениями после Австралии и Казахстана. Мировых запасов, однако, хватит лишь до 2060 года. Таким образом, уже во второй половине этого столетия ядерная эра вместе с эпохой горючих ископаемых из-за нехватки сырья придут к концу.

Во время ядерной катастрофы в Японии Москва проявила большую солидарность с попавшим в беду соседом. Путин распорядился обеспечить Токио дополнительным количеством газа, направил в Японию большой отряд международных спасателей, которые с помощью специального оборудования занимались поисками заваленных во время землетрясения людей. В конце концов он лично отправился на границу с Японией. Правительство не помышляло об отказе от атомной энергии. Медведев предостерегал от паникерства. Все же Россия была ядерной державой, обладала вторым по величине ядерным арсеналом на Земле, проводила ядерные исследования на высочайшем уровне и разрабатывала ракеты на ядерном топливе для будущих космических полетов к другим планетам. Национальная экономика получала прибыль от достижений комплекса ядерных вооружений, а правительство планировало сделать ядерную промышленность двигателем экономической модернизации. Энергетическая стратегия была определена до 2030 года. Она должна остаться непоколебимой. Кроме того, ядерная энергия означает рост благосостояния в России, который достижим лишь при возрастающем потреблении энергии.

Долю атомной энергии в национальном энергетическом хозяйстве Россия планирует в течение следующих 20 лет увеличить с сегодняшних 16 % до уровня в ЕС — 30 %. Она должна заменить горючие ископаемые, поскольку львиная доля добываемых нефти и газа требуется для поддержания валютно-прибыльного экспорта. Кроме того, ядерная энергия поможет снизить выбросы углекислого газа на 15 %. Государственный монополист «Росатом» был создан в 2004 году по подобию «Газпрома». Он отвечает за техническое обслуживание и строительство новых АЭС. Первоначальные планы частичной приватизации гражданского ядерного сектора были сразу отвергнуты, а вместо этого достигнуты договоренности о стратегическом сотрудничестве с такими иностранными предприятиями, как Toshiba и Siemens. Но в секретных проектах военной промышленности России ее иностранные партнеры, разумеется, участия не принимали. Целью властей было сделать «Росатом» крупнейшим международным атомным концерном, который сможет конкурировать в борьбе за подряды на строительство АЭС по всему миру.

При этом правительство хвалилось тем, что 10 % из 600 ядерных реакторов, которые до 2030 года планируется построить в мире, будут находиться на территории России. Сегодня доля России на мировом рынке строительства АЭС составляет 20 %. Овчинка стоит выделки, стоимость строительства одного ядерного реактора составляет 3,5 миллиарда долларов. Сделки совершаются в Китае, Центральной Европе, Иране и на соседних территориях. Россия сама планирует построить до 2020 года 30, а до 2030 года — 40 новых, современных и быстрых реакторов-размножителей с высочайшей степенью безопасности и наибольшей экономической эффективностью. Эта технология считается экологичной, так как отработанное ядерное топливо возвращается в ядерный цикл. Затраты на модернизацию российской ядерной промышленности составят примерно 60 миллиардов долларов. Существует насущная потребность в строительстве новых ядерных реакторов, так как АЭС, оставшиеся с советских времен, устарели. Поэтому вместо восстановления старых государство инвестирует средства в строительство новых реакторов.

В 2005 году Москва предложила Ирану создать совместное предприятие по обогащению урана для иранской гражданской АЭС «Бушер» на российской территории. Как известно, международное сообщество запретило Ирану проводить высококачественное обогащение урана на собственной территории — из страха перед угрозой создания там ядерной бомбы. МАГАТЭ поддержало эту идею при условии, что это предприятие будет находиться под его контролем. До сих пор Россия поставляет в «Бушер» частично обогащенные топливные стержни, чтобы «скормить» их реактору для использования ядерной энергии в мирных целях. При этом Россия обязана забирать отработанные топливные стержни для утилизации. После того, как Иран заключил еще одно соглашение о поставках урана из Турции, Совет Безопасности ООН ужесточил санкции против «режима мулл».

Но что же общего имеет перспектива развития российской ядерной энергетики с вопросом об угрозе перекрытия газового вентиля для ЕС? При всем радужном настроении, овладевшем Германией в связи с переходом от традиционных источников энергии к альтернативным, нужно оставаться реалистами. Столь высокоразвитая индустриальная страна, как Германия, не может отказаться от атомной энергии и одновременно игнорировать потребление газа. Конечно, эра возобновляемых источников энергии наступит, но не так быстро, как ожидается. Электричество из розетки станет дороже. В своей энергетической стратегии, разработанной еще задолго до Фукусимы, правительство страны не придавало природному газу никакого стратегического значения, что вызывало недоумение. Экологически чистый энергоноситель не рассматривался как переходный этап к новой энергетической эпохе, так как акцент на природном газе является политически одиозным. Опасения по поводу безопасности энергоснабжения из России не рассеиваются. Официальный Берлин никак не отреагировал на предложение Кремля передать Германии рычаги распределения российского газа в Центральной Европе. Как только три газопровода — «Северный поток», «Южный поток» и «Набукко» будут введены в эксплуатацию, для природного газа наступит эпоха Возрождения. Газовые войны со странами-транзитёрами, на которые провоцировали Москву, останутся позади. Через несколько лет напряженные отношения между Россией и ЕС снова нормализуются. Германия исключительно из экономических соображений будет готова приобретать снова больше российского газа.