Куэллер наблюдал за небом. Великий купол дже'хар он переоборудовал в командный центр еще во время войны с ними. После того убийства их лидеров, он взялся за систематическое истребление последователей, и за смертью каждого наблюдал отсюда, не спуская глаз с экранов. Сейчас на экранах было звездное небо; по правую руку — беспроглядная мгла, по левую — выходящий из гиперпространства флот.

Кроме него здесь находились лучшие из его работников. Возле стоял Йанне.

— Господин, я думаю, следует послать туда людей. Это же боевой флот Республики. Они могут уничтожить Алманию.

— Не уничтожат, — сказал Куэллер.

— И все же, — настаивал Йанне, — я думаю, следует быть осторожнее.

— И дать им понять, что мы их видим?

— Они далеко. Они не узнают.

Куэллер вздохнул. Вечно его помощники думали о поражении, а не о победе. Сам он давно выучил, что лучше всего продумывать оба варианта.

— Хорошо, — сказал он. — Высылай три «разрушителя» и корабли поддержки. И, Йанне…

— Да, господин?

— Твоя жизнь зависит от их успеха.

Лицо помощника побелело, но голос остался спокойным:

— Да, господин.

Он повернулся и негромко отдал приказ кому-то из стражи. Тот кивнул, щелкнул каблуками и вышел.

Флот Новой Республики еще нельзя было разглядеть невооруженным глазом. Никто и не увидит, пока его оплавленные обломки не будут плыть по орбите. И даже тогда Куэллер просто полюбуется красивым звездным дождем.

На одном из левых экранов он увидел искорку корабля, отделившегося от общего строя.

— Браво, ваше высочество, — пробормотал он. — Скоро вы сможете побеседовать с вашим братом, если захотите, конечно.

— Господин? — переспросил Йанне.

Куэллер не стал отвечать. Он концентрировался, но не на окружающих его экранах, а на чувствах. У Темной стороны свои преимущества. Он знал, что на кораблях не знают, с чем им придется столкнуться.

Он улыбнулся.

Они ничего не поймут.

— Йанне.

— Да, господин?

— Все готово?

— Разумеется, господин.

— Тогда начинаем. Сейчас.

Йанне побежал выполнять приказ. Куэллер покачивался на каблуках, барабаня пальцами по коробочке дистанционного управления. Если Йанне не справится, он все сделает сам. В разговоре с главой государства он сказал Лее правду. Он предпочитал элегантное, усовершенствованное оружие.

И вскоре ей предстоит узнать, насколько оно элегантно и совершенно.

* * *

«Сокол» никто не распотрошил, хотя царапины на замке и пятна гари, оставшиеся после того как поработала сконструированная и установленная лично Хэном охранная установка, свидетельствовали о неоднократных попытках взлома. «Госпоже удаче» повезло меньше. На ней не осталось почти ничего, включая компьютерные системы. Сказать, что Ландо был в бешенстве, значило, по мнению Хэна, не сказать ничего.

Они распределили роли. Хэн остался на «Удаче», свинчивая новый двигатель из всего, что попадалось под руку. Рубкой уже можно было пользоваться, но о прежнем лоске лучше было забыть. Калриссиан вместе с Чубаккой затеяли планомерный обыск Скачка-1. Помимо всего прочего. Ландо очень хотел найти дроидов. Хэн проводил их пессимистическим напутствием, что если они не отыщут достаточно запчастей, то сидеть здесь будут до скончания века по стандартному времяисчислению. Почему-то больше всего на свете ему не терпелось улететь отсюда к ситховой бабушке, но объяснить предчувствия он не сумел.

К ним сунулась было Синюшка с предложением дружбы и помощи, но Хэн прогнал ее. Она доказала преданность старым традициям, но теперь это ничего не значило. Наверное, Ландо прав. Наверное, они все обиделись на него. Но ему не хотелось переписывать воспоминания. Когда-то они были друзьями. Это время просто прошло. Назад пути не было, как бы он ни старался.

Да в общем он теперь даже не был уверен, хочет ли он вернуться. Страдания по старым добрым временам, одолевавшим его в минуты затишья, на поверку оказывались памятью о романтическом варианте его прошлого — не реальном.

Хэн как раз свинчивал мотиватор гипердрайва, когда волосы на затылке вдруг встали дыбом. Он потер шею. И вздрогнул, как будто кто-то провел ледяным пальцем вдоль позвоночника. Ощущение не из приятных. И очень похоже на то, как Лея и Люк описывали воздействие Силы. Его дети испытывали это чувство, он — никогда.

Что-то произошло, что-то должно было произойти, могло произойти… Хэн выбрался на верхнюю палубу.

По Скачку прокатилась серия взрывов. «Госпожу удачу» тряхнуло, Хэна сбило с ног. Новые взрывы, и еще. Хэн лежал неподвижно, прикрыв голову руками, но внутри «Удачи» было тихо. Здесь ничего не произошло.

Вообще ничего.

Точно так же, как было, когда взорвался Зал Сената. Паника вокруг и тишина в казино.

Но тогда ранило Лею…

Хэна подбросило:

— Чуи! Ландо!

Разумеется, никто не ответил. Он был один. Хэн выхватил бластер, открыл люк и шагнул…

…в хаос.

Посадочная полоса лежала в руинах, как будто ее разбомбили. Как будто здесь порезвился Антиллес со своими Пронырами. Но ведь полоса находилась внутри астероида, и потолок был не тронут. Что бы здесь ни произошло, причина крылась внутри.

Многие корабли горели. Кое у кого в бортах зияли пробоины. У «Сокола» перекосило часть обшивки, но огня возле него не было. А вокруг «Госпожи удачи» вообще было относительно чисто.

И повсюду лежали тела, на спине, на боку, в виде отдельных частей. Голоса — стоны, крики и плач. Пещера медленно наполнялась густым дымом. Хэн метнулся на «Госпожу», выудил дыхательную маску (их не украли, потому что не сумели найти). Он не знал, что обнаружит. Он не знал, какие повреждения нанесены астероиду. Все и так висит на волоске. И может рухнуть им на голову. В прямом смысле…

Он звал Чубакку и Ландо. Он понятия не имел, где они. Они искали запчасти, но не сказали, из кого именно собираются их вытряхивать, хотя Хэн и советовал поискать сначала у Зиена и Малыша. Вероятно, они так и сделали, но потом могли спуститься глубже. Хэн решил надеяться, что они не успели уйти далеко. Некоторые коридоры такие узкие, и их каменные стены при взрывах — не лучшая из защит.

Стоило ему спуститься с трапа, как чьи-то руки схватили его за штанину. Люди, которых он не знал, звали его. Несколько раз он останавливался и разгребал очередной завал, вытаскивая из-под него несчастных, помогая им отойти подальше от огня на безопасное место. Дым был такой густой, что дышать становилось невозможно..

Если он хочет спасти «Сокол» и «Госпожу удачу», он должен остаться здесь.

А значит: бросить Ландо и Чуи на произвол судьбы. Воображение уже рисовало зажатого между камней вуки, раздавленного Ландо. Шансы найти их равны нулю.

Никогда не говори мне под руку о шансах! Он должен пойти.

Он шел через каменные завалы и горящий металл — как будто по Залу Сената на Корусканте. Только тогда он слышал один взрыв. На этот раз — несколько.

Крики становились все громче и жалобнее. Ему стало казаться, что он здесь единственный, кому повезло уцелеть. Он шел… и не мог пройти мимо. Он должен был им помочь и помогал, надеясь, что в эту минуту кто-то другой спасает Чубакку и Ландо.

Чтобы добраться до «Сокола», пришлось обойти стороной несколько небольших пожаров. Хорошо, что в свое время он из личного недоверия к системе пожаротушения приволок на борт (не без помощи Чуи) ящик огнетушителей. Пена задушила пламя, обнажив кучи искореженного металла и обугленные тела. Хэн сдернул маску, его вырвало, потом он продолжил работу. Сначала — огонь, он жрет кислород, народ уже стал задыхаться. По крайней мере, он так говорил сам себе, обязан был говорить, чтобы не слышать криков о помощи.

Щупальца, руки, клешни и лапы, конечности всех возможных существ тянулись к нему. Ему даже стало стыдно, что он не пострадал. Он старался потушить огонь как можно быстрее. Когда начал рассеиваться дым, Хэн увидел Синюшку, она притащила огнетушитель со своего прыгунка и тоже сбивала пламя.

Как и он. Синь с головы до ног перепачкалась в саже, но ей повезло меньше, по руке у нее текла кровь. Туника на спине была разорвана, спина покрыта ожогами. Синюшка беззвучно шевелила губами, по чумазому лицу текли слезы.

Хэн никогда не видел Синь в таком состоянии.

Он решил, что здесь она сама справится, и поволок огнетушитель дальше. Кое-кто из контрабандистов, очнувшись от шока, побежали к своим кораблям. Один из суллустианских кораблей прошел над полосой, выпуская запасы воды. Медленно, очень медленно пламя начало умирать.

Остались только тела.

И раненые, бредущие вдоль завалов, словно ходячие мертвецы.

Хэн вытер ладонью лицо. Он даже не представлял, что настолько выбился из сил, сражаясь с огнем.

И спасая жизни.

Он ухватил за плечо сети, который раскапывал ближайшую кучу обломков. За исключением нескольких проплешин в шерсти, в остальном сети выглядел вполне нормально. Он был оглушен, он был в шоке, но в целом здоров.

— Приведи медицинских дроидов. Всех, — попросил его Хэн. — Устроим на «Госпоже удаче» лазарет.

— Дроидов? — сети отчаянно замотал небольшой головой. Глаза у него покраснели. — Дурная шутка, парень.

Он стряхнул с плеча руку Хэна и вновь стал копать. Хэн нахмурился.

— Да ты что? Нам нужна помощь.

— Только не от дроидов, — отрезал сети.

— Не понял.

Сети выпрямился, вздохнул и вытер когти о мех. Один коготь был сломан.

— Где ты был, когда все случилось?

— На корабле.

Ссти кивнул. Мордочка у него помрачнела, покрасневшие глазки наполнились синей клейкой субстанцией.

— Это все из-за дроидов, — сказал он и стал копать.

В памяти всплыло воспоминание о древних боевых машинах, бесчинствующих в горняцком лагере. Он даже не подозревал, что так хорошо помнит дав-ние события. Хэн тряхнул головой. Нет, невозможно. Бессмысленно. Дроиды были умны, но им все равно не хватало мозгов обратить оружие против хозяев. Никогда.

— Ты что ищешь?

— Подругу.

Хэн, не раздумывая, ринулся помогать. Шипел, морщился, обжигая ладони о горячий металл, но продолжал разгребать завал, сражаясь с особо тяжелыми о6ломками, которые малютка ссти просто не смог бы поднять.

— Что, дроиды напали на нас?

— Они… — голос ссти дрогнул, — они взорвались. Дроиды? То есть взрывы и разрушение… все это — дроиды?

— Все? — тупо спросил он.

— Некоторые, — сети копал все быстрее. — Достаточно.

Хэн сдвинул огромный лист корабельной брони. И отыскал под ним другого сети — когти выпущены, лапы закрывают голову…

Его глаза были открыты.

Сети с воем вытащил свою подругу. Нижняя часть ее тела была расплющена.

— Мне так жаль, — пробормотал Хэн.

Слова были лишними, да сети их и не услышал. Его вой сливался с общими криками, голубая субстанция пачкала светлый мех. Сети пытался откинуть длинную шерсть, падающую на безжизненные глаза своей подруги, баюкал ее, как будто мог этим вернуть ее к жизни.

Хэн попятился. Видеть боль маленького существа было выше его сил. Взорвались дроиды. И взрыв шел изнутри, как и в Зале Сената.

Все сенаторы пользовались услугами дроидов — роботы-секретари, роботы-переводчики, роботы-ассистенты. Несколько одновременных взрывов со стороны можно было принять за один.

И, естественно, никаких следов, потому что те, кто пронес бомбы, были уничтожены во время взрыва. Потому что они и были бомбами.

Хэн направился к «Соколу». Думать связно он больше не мог. Медицинских дроидов нет. Так что придется рассчитывать только на собственные силы да на пару-тройку врачебных талантов среди обитателей Хода. На помощь никто не придет. Без навигационной карты они даже вход не найдут.

— Хэн!

Какой знакомый голос… У трапа «Тысячелетнего сокола» стоял Ландо. И Чуи. У Ландо была разорвана рубашка, на груди вуки почти не осталось шерсти, но они были живы.

— Я думал, вы погибли, — он в жизни не был так рад кого-то видеть.

— Мы то же самое думали про тебя.

— И что теперь делать?

Ландо покачал головой:

— Где-то здесь стояло несколько древних ФИкс-7, но их уже загрузили работой выше крыши. А почти всех медиков убило на месте, когда взорвались новые дроиды.

Чубакка заворчал.

— Я тоже так думаю, Чуи, — сказал Хэн. — Точь-в-точь Корускант, но тогда ограничились одним зданием. Я даже не знаю, кому пришло в голову метить в Ход.

— Никому. Этих дроидов просто украли.

— Хочешь сказать, что хотели взорвать кого-то другого?

— Вероятно.

Хэн не хотел думать об этом. Не сейчас. Дым начал рассеиваться, крики стали громче. К «Соколу» пробивалась Синюшка. Лицо у нее было грязным от слез. Глаза — точно стекла. Похоже, она действовала машинально.

— Слушай, — сказал Хэн. — Кажется, придется устраивать на «Госпоже» лазарет. Она пустая, полно места, можно будет вывезти раненых с Хода.

— Кто станет помогать контрабандистам?

— Кто-нибудь. Я уверен. И надо как-нибудь скоординировать поиски… и найти неповрежденные корабли. На Ходе нам просто не хватит медикаментов.

— Но «Госпожа»…

— Ее все равно придется обновлять. Могу спорить, большая часть твоего оборудования пребывает далеко не в первоначальном виде.

Ландо согласно кивнул. Он слишком устал, чтобы спорить.

— Пойду подготовлю ее…

— Спасибо…

Он махнул рукой Чубакке: иди вместе с Ландо, и повернулся к Синюшке.

Ее не было.

Оставалось надеяться, что она не потеряла сознание, пока он не видел.

Потом он увидел ее: она, скрестив ноги, сидела на куче камней, покачивая на руках обугленное тело. Она больше не плакала, но выглядела так, будто кто-то ткнул ее ножом прямо в сердце.

Хэн пробрался к ней. Теперь, когда он уже понял, что произошло, он узнавал в искореженных обломках то, чем они были раньше. Искривленные длинные манипуляторы киберпогрузчиков; разбитые мониторы системы слежения; оплавленные шасси астромеханика Р5. Дроиды взорвались, чтобы убить своих хозяев.

Но как?

Почему?

Он остановился возле Синюшки. И пока не опустился возле нее на корточки, не мог узнать тела, которое она обнимала.

Давис.

У него не было одной руки, а глаза его были открыты; последнее, что они выражали, был ужас. Хэн протянул руку и закрыл Давису глаза.

Тогда Синюшка посмотрела на него. На грязных щеках слезы прочертили дорожки, но похоже, она никогда больше не будет плакать.

— Так не должно было быть, — ровным голосом сказала она.

Хэну стало холодно. Он не был уверен, что хочет услышать, что она скажет.

— Чего не должно?

— Давис, — она поперхнулась. — Предполагалось, что ты доверишься ему. Предполагалось, что он заберет тебя отсюда.

У Хэиа заныли ноги. Он не привык сидеть на корточках.

— Ты знала его?

— Я любила его, — голоса почти не было слышно. — Все неправда, ты знаешь. То, что говорил Малыш. Я не ворую сердца. У меня уже есть одно… было… Такое не должно происходить с людьми.

— Это ни с кем не должно происходить, — негромко поправил ее Хэн.

Наверное, он не так ее понял.

— Что произошло. Синь?

Она качнула опущенной головой.

— Деньги, Хэн. Кредитки. Ты не знаешь, что они делают с людьми.

Холод, поселившийся в костях, усилился. Давис не казался умиротворенным. Похоже, он умер мучительно. Синюшка не могла не заметить.

— Расскажи мне.

— Предполагалось, что ты ему доверишься. Мне следовало знать, что так быстро ты ни с кем не сближаешься. Но я неправильно запомнила тебя, Хэн. Я помнила, что ты хороший, что ты умный, но забыла, что ты одиночка. Я забыла, что ты любишь все делать по-своему.

— Почему я должен был довериться ему, Синь?

— Так ты бы смог проследить оборудование. Предполагалось, что ты станешь свидетелем сделки и захочешь выследить источник.

— Какой источник?

— Алмания, — прошептала она.

Хэн отшатнулся:

— А Джаррил тоже был замешан?

— Невольно. Селусс обнаружил, что его партнера нет, и мы решили воспользоваться его отлетом. Ты бы пришел прямо в руки.

— Кому, Синь?

Она ласково гладила Дависа по обгоревшей голове, там слева не было волос. Даже после смерти он казался уязвимым.

— Кому? — повторил Хэн.

— Деньги, Хэн. Ты не понимаешь денег.

— Я все понимаю, — сказал он. — Я понимаю. Деньги сводят с ума. Они заставляют забывать о главном. Они лишают сердца. Синюшка может протестовать сколько угодно, Хэн не верил ей, потому что у нее больше не было сердца.

— Его зовут Куэллер. Ему нужна твоя жена.

— Лея?

Синюшка кивнула.

— И ее брат.

Хэн нахмурился:

— Но зачем?

— Он ненавидит Республику. Считает, что она приносит больше вреда, чем пользы.

— И он сотворил все это? — злость прорвалась прежде, чем Хэн успел ее обуздать.

Синюшка застыла с закрытыми глазами.

— Синь?

— Это должно было быть «чистым» оружием, Хэн. Никто не предполагал, что будет столько…

— И ты знала, что произойдет, верно?

Она отчаянно замотала головой.

— Я не настолько глупа. Правда. Я бы не допустила, чтобы погибли мои друзья. И Давис.

Хэн сжал кулаки. Ему хотелось что-нибудь сломать, но приходилось контролировать себя.

— Что ему надо от Леи?

— Он хочет, чтобы Лея и Скайуокер исчезли. И тогда он станет самым великим в Галактике. Он хочет править всем.

— Он хочет стать Императором.

— Он хороший…

— Говорят, Палпатин тоже когда-то был душкой, — он сделал шаг назад, он больше не мог находиться рядом с Синь.

— Он не такой, Хэн…

— Ты ошибалась во мне. Почему же ты не допускаешь мысли, что ошибаешься в нем? Тебе же деньги застилают глаза.

— Я спасла тебе жизнь, — напомнила она. — И Давис тоже.

— Потому что я был нужен тебе. Как иначе ты заманила бы Лею в ловушку? Это не считается, Синь.

— Хэн, пожалуйста…

Он сделал еще один шаг. Он хотел уйти совсем, но ему в голову пришла внезапная мысль:

— Если это не должно было произойти, что случилось не так?

— Я забыла, — прошептала Синюшка, — об украденных дроидах.

— Украденных? Откуда?

— Отовсюду. Контрабандисты всегда воруют дроидов. Ты же знаешь.

— Эти дроиды. Те, что взорвались. Откуда их украли?

Она подняла голову, и у нее был такой взгляд, как будто он должен был сам догадаться. Как будто он должен был знать. И он боялся, что он действительно знал, но все равно стал ждать, чтобы Синь сказала хоть что-нибудь.

— Корускант, — шепнула Синюшка. — Их украли с Корусканта.