Сегодня Гораций спал беспокойно, ему то и дело грезилось, что Великий бой уже начался. Горацию снилось, что он вот так, раздетый, сонный, безоружный, оказывается выкинутым в самую гущу битвы. Проснувшись намного раньше обычного, он понял, что заболел. Всё вокруг него тормозило, глючило, подвисало. Окна программ не открывались, звук завис, то тут, то там появлялись сбои изображения, строки меню не реагировали на посылаемые Горацием команды. Пространство не слушалось. Это был вирус. Гораций был в бешенстве. Он сразу сообразил, что так антивирусные компании пытаются выжать из людей перед боем последние деньги, которые в Великом бою будут уже не нужны. В том, что новый вирус был делом их рук, сомнений не было. Времена одиночных хакеров-вредителей давно прошли, теперь все они работали под единым началом крупных корпораций, которые периодически забрасывали в сеть вирусы, и тут же, за большие деньги, предлагали лекарства к ним. Вот и сейчас, среди сбоящих элементов Пространства, на фоне всеобщего развала, крупным пятном ярко светилась иконка антивируса «Х-trust». Это была единственная программа, которая заработала у Горация в это утро. Уже через пару секунд после своего запуска «Х-trust», радостно взвизгнув, довольно сообщил об обнаруженном вирусе. Вирус был пойман, но за его ликвидацию надо было платить. Антивирусник высветил сумму лечения, от которой волосы на голове Горация встали дыбом. Он понимал, что экстренное лечение в день Великого боя будет стоить дорого, но не думал, что настолько. Пространство пыталось забрать у него все оставшиеся на счету деньги, антивирусник требовал от него всей имеющейся в наличии суммы. Не будь Гораций опытным жителем Пространства, он бы решил, что это проклятые моты, запустив в сеть вирус, ещё до начала боя решили вывести тем самым из строя своих противников. Однако, случаи заражения случались с Горацием и раньше, ещё до начала Великого противостояния, поэтому он хорошо знал, что сейчас моты страдают от вируса не меньше его. Идти в таком состоянии в бой было немыслимо, больным Гораций не смог бы доползти даже до исходных позиций. Делать было нечего, Гораций открыл кошелек. Довольно крякнув, антивирусник продолжил работу. Мягко поползла полоса закачки обновлений, после установки которых, все симптомы заражения были ликвидированы. Гораций же, лишившись своих последних денег, с грустью осознал, что гибель в Великом бою ему теперь не страшна. Фактически он уже умер. Жизнь в Пространстве без денег была немыслима, это было подобно смерти. Таким, он был не нужен никому, ни знакомым, ни друзьям, ни даже жене. Горацию ничего не оставалось, как храбро пойти в бой.

До начала Великого боя оставалось ещё немного времени. Всё больше ощущая нарастающее в себе беспокойство, Гораций не смог придумать ничего лучше, как отчаянно ринуться тренироваться. Он надеялся успокоиться видом того, как растут перед решающим боем его рейтинговые очки. Однако, чем больше Гораций бился, тем сильнее крепло в нём ощущение того, что к бою он совершенно не готов. Гораций в панике перебегал с уровня на уровень, менял один за другим противников и полигоны. Казалось, перед самым боем он хотел отработать, всё, что только было возможно, а времени, как всегда на всё не хватало. Неумолимое время было сейчас противником Горация. Во время игр оно летело с поразительной быстротой.

– Перед смертью не надышишься? – неожиданно услышал рядом с собой Гораций голос неизвестно откуда взявшегося ВИЧа.

Тот, похоже, уже давно встал или вообще не ложился. Выглядел он бодро, но против обыкновения был без оружия и обмундирования.

– Не старайся, друг Гораций, – продолжил ВИЧ. – Всё, что можно мы уже отработали. Сегодня настало время показать, на что мы способны.

Гораций хотел было, по обыкновению предложить ВИЧу пострелять вдвоём, но опустил оружие. ВИЧ был прав. Десяток минут тренировки уже не способны были кардинальным образом изменить накопленный в многолетних подготовках опыт. Тренироваться в последние минуты перед боем было бессмысленно.

– Друг Гораций, я тут это… – замявшись, начал ВИЧ. – Вот, возьми на всякий случай. Это мои координаты, если вдруг окажемся в реальности, найди меня.

Гораций посмотрел на протянутый ВИЧем листок. Там были написаны все адреса ВИЧа. Список из более чем двухсот строк содержал регистрационные номера, прозвища и ссылки на персональные страницы друга. Гораций понял, ВИЧ надеется, что хотя бы по одной из этих записей Гораций сможет отыскать его в реальности. Сам Гораций был в этом далеко не уверен, но, аккуратно сложив листок, спрятал его в карман.

– Конечно, мы не погибнем, – ободрившись, сказал ВИЧ. – Это всё так, на всякий случай.

Гораций понимающе кивнул, ВИЧ исчез.

До девяти часов оставалось четырнадцать минут. Достав из потаенных запасников своё оружие и сложив в карман всё, что могло понадобиться в бою, Гораций стал ждать. Он не знал, как именно начнется Великий бой, будет ли дан к этому особый сигнал или просто весь отряд Горация окажется сразу же на поле брани. Гораций постарался подготовиться ко всему, но уже через пару десятков секунд почувствовал, что ожидание начинает его утомлять. Напряженное волнение и возбужденная тревога сменились невыносимой скукой. Все привычные занятия в эти последние оставшиеся перед боем десять минут поблекли, позабылись и потеряли всякий смысл. Перед Горацием лежало огромное Пространство со всеми его необъятными ресурсами и безграничными возможностями, а ему нечего было делать. Близился Великий бой, тот, которого Гораций ждал уже полтора года. Близилась развязка Великого Противостояния мотов и алливийцев, близилось самое грандиозное сражение со времен создания Мироздания, и отступить уже было невозможно. Горацию оставалось только ждать. Он попытался представить, как произнесет перед своими солдатами пламенную речь, призывая биться до последнего; как успокоит тех, кто боится смерти, обещая не бросать их даже там, в реальности; как вдохновенно начнет ритуальную бадгу, поднимающую боевой дух; как гордо поднимет свою винтовку, готовясь первым вступить в бой… Наступило девять часов.

Гораций получил первое сообщение от командования. Вопреки всем волнительным ожиданием, бой начинался вполне традиционно. Отряду Горация, вместе со всем их батальоном в девять часов две минуты шесть секунд предстояло быть выведенным в точку 134/6 участка Г1.7 начальной сцены сражения. Снова надо было ждать.

Гораций подумал, что в эти последние моменты было бы красиво послать какое-нибудь трогательное послание своей жене, с обещанием вернуться победителем и просьбой ждать. Однако на поиски текста подобного сообщения в сети оставалось слишком мало времени, думать же над сочинением подобной ерунды, Гораций не привык, поэтому, нашарив в кармане последние два цента, Гораций купил на них автоматическую программу рассылки любовных посланий и ввел в ней адрес Миринды. Понимая, что Миринда вряд ли нуждается в подобных проявлениях нежности и что она, не имея возможности вести себя иначе, и без этого будет его верно ждать, Гораций всё-таки почувствовал приятное удовлетворение от собственного поступка. Именно так он и представлял себе любовь в начале войны.

Наступило девять часов две минуты шесть секунд. Обстановка вокруг Горация резко сменилась. В один миг он оказался перенесенным из своей комнаты на исходные позиции Великого боя. То, что увидел Гораций, поразило его. Никогда раньше он не встречал ничего подобного ни по своему размаху, ни по вложенным в игру средствам. У Горация захватило дух! Он прильнул к межвидовым экранам, имеющейся у каждого игрока вспомогательной программы. Переключаясь между режимами просмотра и различными сценами, Гораций всё больше изумлялся. После включения панорамного плана, он понял, что территория, отведенная для проведения боя, поистине грандиозна. Она была бесконечна! Гораций так и не смог добраться до её пределов. Здесь были и космические просторы вселенной, ближние и дальние миры, и параллельные измерения, и земля во всём её многообразии, с её лесами, горами, океанами, всевозможными природными уголками и широчайшим выбором построенных людьми городов. В Великий бой было собрано всё, что можно было встретить в других играх. Создатели постарались на славу. За полтора года более ста миллионов полигонов было построено силами двух миллиардов создателей. Ландшафты были выполнены настолько искусно, что поражали своей реалистичностью. Ни один мельчайший элемент территории не был забыт, ни один звук не звучал фальшиво, а воздух… он был наполнен запахом грядущей битвы! Как утверждали создатели, все пейзажи были взяты ими из реальности. Зеленая трава, серые воды, желтая земля… Всё было прекрасно! Тщательно засекреченные до начала Великого боя карты местности, скины и сцены сражения, теперь открывались игрокам. Они потрясали воображение и уже сейчас давали ощутить всю грандиозность наступившего события. Гораций понял, что Великий бой превзойдет все его ожидания!

Вся площадь, насколько хватало глаз, была заполнена войсками. Пехота, танки, бронетехника, мото– и автоколонны… Горация поднял голову и посмотрел на небо, оно было тёмным, но не от отсутствия на нём света. Всё пространство над круговой линией горизонта было заполнено самолетами. Ровными рядами, рассортированные по моделям, они неподвижно висели в воздухе, крылом к крылу. По сводным таблицам Гораций проверил количество эти рядов и изумился увиденной цифре – двести три! И с каждой секундой это число продолжало расти! И так было повсюду! В какие бы уголки Пространства, созданные для Великого боя, Гораций не заглянул, куда бы ни бросил взгляд, где бы не оказался, везде он видел столь же поражающие своим масштабом картины. Бесчисленные ряды крейсеров на море, скопище подводных лодок в глубинах океана, полчища межгалактических кораблей в космосе… Всё это многообразие техники и людей, заполнившее собой небо и землю, всё это была армия алливийцев. «Как же нас много!» – поразился Гораций. Здесь собрались представители всех существующих на сегодняшний день в Пространстве кланов и рас, начиная от нелепых маленьких гренобов и заканчивая громадными величественными армавирами. Рядом с мужчинами в строй вставали женщины, дети и старики собирались воевать наравне с остальными. Подразделения выводились на исходную позицию. Бегущие перед глазами Горация цифры информационных сводок менялись с молниеносной быстротой, сейчас в бой было введено уже более восемьсот миллионов человек из пяти миллиардов готовых вступить в бой алливийцев. Такой показательный сбор всех войск нужен был для того, чтобы управляющие ходом боя стратеги могли оценить находящиеся в их распоряжении военные силы.

Каволс был капитаном роты пехотинцев, в состав которой входил взвод Горация. Во время вывода войск на позиции он не терял ни секунды. Перед ним проносились оценочные таблицы выводимых на поле игроков, сравнительные графики, диаграммы перспективности каждого взвода… Как и все стратеги, наблюдая сверху за заполняющимся бойцами полем битвы, Каволс из всей массы сваливающихся на него не предварительных, как раньше, а уже окончательных данных, силился выделить те, которые могли бы реально помочь ему в правильной расстановке сил. Тем же сейчас был занят командир Каволса – подполковник #!Задрот!#, и стоящий над ним полковник ФазерРРР…

Отвлекшись от созерцания территории Великого боя, Гораций увидел рядом с собой ВИЧа, БаЛаБоЛа, Молодка, Лохище2147… Был здесь и новый боец, Сиреневый бушенг, ничем особо не отличавшийся от остальных. Весь взвод Горация был в полной боевой готовности. Ещё никогда Гораций не видел своих друзей столь блистательными. Новенькая броня ВИЧа переливалась на солнце, доспехи Василия-Васильевича искрились от мельчайших защитных электрических разрядов, а на Туф&Туф&Туе был тот самый дорогущий магический плащ, потратить деньги на который у Горация так и не поднялась рука. Молода же было вообще не узнать, он полностью сменил себе тело.

– Командир, командир, смотри, что у меня есть! – закричал Маркус/555_555/, доставая из кармана некогда бывшую дорогой, расшитую золотом праздничную перевязь. – Одену, когда победим.

Глядя на друзей, Гораций невольно поиграл перед ними своими новенькими, специально купленными для этого боя мышцами. Только Враччч+ по обыкновению был одет просто, но зато был абсолютно трезв. На ~Радуловой~ же было надето нечто очень военное, столь же практичное, насколько несексуальное. Глядя на неё, Горацию с трудом верилось, что перед ним – женщина. Когда же Гораций заглянул в карманы друзей, то его гордость за своих ребят возросла в десятки раз. Полтора года подготовки не прошли даром. Теперь в арсенале взвода Горация было три мощнейших лазерных установки, пятнадцать противоавиационных слайтеров, тридцать шесть лазерных винтовок различных модификаций, сорок три кибернетических бортера, сто четыре огнемёта, триста сорок восемь молибденовых ружей, тысяча тридцать три пиратерических бластера, и это не считая других самых разнообразных видов оружия и вагона боеприпасов, которые успели накупить себе ребята перед боем. Кроме того, каждый из них имел в запасе по несколько сотен жизней, а в распоряжении ~Радуловой~ был уникальный экземпляр выпущенных ограниченной партией скорострельного прецизионного прицельса с самонаведением. В целом по показателям рейтинговых баллов взвод Горация вошел в пятерку сильнейших подразделений своего батальона. Гораций с нетерпением стал ожидать начала боя…

Вывод алливийцев на исходные позиции занял двенадцать минут.

Моты копались намного дольше. Своим долгим построением они, как будто специально, показали, насколько же их больше…

Бой начался с того, что перед алливийцами предстал необъятный, похожий на квашню, маршал Жуварж. Он возник одновременно на пяти миллиардах трехмерных экранов, развернувшихся персонально перед каждым алливийцем. Гремящая на исходном полигоне музыка затихла. Маршал помпезно произнес длинную речь, из которой Гораций не понял ничего. Жуварж всегда изъяснялся витиевато, а свой монолог он произнёс не столько с целью вдохновить идущих на смерть воинов, сколько с желанием насладиться собственным величием. Однако даже такая речь сейчас возымела успех. Восторженными, дружными возгласами алливийцы приветствовали своего командира. Прозвучал сигнал к бою. Этот резкий призывнокричащий звук навсегда разделил время в Пространстве на два отрезка – до Великого боя и после. Мирное время закончилось, началась война.

С молниеносной быстротой исходные позиции стали редеть, войска отправлялись на военные полигоны. Гораций получил первое задание. Его отряду досталась точка Т394/6 участка С5.2 полигона 18209S.

Этим местом оказалась неприглядная засыпанная песком тоскливая местность с разбросанными по её территории одинокими одноэтажными строениями. Перед Горацием высветилось её название – «Африканская пустыня».

Первое, что почувствовал Гораций, оказавшись в этом неприветливом уголке Пространства, было то, что называлось невыносимой жарой. Никогда раньше Гораций не ощущал ничего подобного. Пространство всегда создавало для своих жителей самые комфортные условия обитания, здесь же было всё по-другому. В характеристиках полигона, в графе «условия», стояло новое для Горация сочетание слов – «невыносимая жара». Но даже без этого заботливого указания, Гораций почувствовал, как его кожу обжог сухой, разгорячённый воздух, а одежда, предательски прилипнув к телу, пропустила под себя палящие лучи солнца. В глазах помутнело, застучало в висках, горло сдавило, губы ссохлись… Но жара была не единственным злоключением, приготовленным создателями бойцам этого полигона.

Ветер… Со стороны пустыни дул сильнейший ветер. Это был не тот лёгкий морской бриз, дуновениями которого любил наслаждаться Гораций, и даже не тот веселый мощный ураган, благодаря которому можно было беззаботно парить в воздухе, это был непрекращающийся поток обжигающе-огненного воздуха, несущий в себе миллиарды частиц поднятого с земли песка. Поворачиваться лицом к ветру не было никакой возможности. Едкий песок щипал, колол, резал глаза, вызывая ощущение слепоты. Гораций попытался было надеть на лицо защитную маску, однако уже через минуту ему пришлось снять её. Сделанная в виде крепкого бронированного шлема, она плотно сидела на голове, и, нагреваясь яркими лучами солнца, заставила Горация испытать ещё более резкие приступы удушья. В конце концов, Горацию кое-как удалось приспособить для защиты глаз от песка очки, которые правда то и дело от резких порывов ветра сползали на бок.

Гораций посмотрел на своих ребят. Все они находились в лёгком недоумении. Видно так же, как и Гораций, никто из них не ожидал столь жёстких условий. Кое-кто попытался тут же дезертировать. [N] [I][К][О][L][К][А] ничуть не стесняясь остальных, пытался нажать кнопку «Exit» в собственном меню. Вопреки обыкновению этот спасительный, всегда доступный пункт меню на этот раз был неактивен, выйти из боя по собственному желанию было невозможно. Все поняли, что Великий бой, это действительно нечто особенное. Заветный «Exit» был заблокирован для всех бойцов, это означало, что Великий бой – не игра. Обычную игру можно было бросить в любой момент, здесь же, всем стало это ясно, покинуть бой можно будет только двумя способами – либо умереть, либо продержаться до самого конца.

Гораций запросил у Каволса цель миссии. Какого же было его удивление, когда вместо привычных заданий «захватить объект X», он получил сообщение «Командиру Горацию поясняю персонально, что в Великом бое наша миссия одна – убить как можно больше мотов. Приступайте!».

Посмотрев на план местности, Гораций заметил мотов. Они приближались. По численности их отряд раза в три превосходил взвод Горация. Их было сорок два человека. С помощью запасенной заранее программы «Шпион» Гораций увидел характеристики приближающихся противников. К радости Горация весь их отряд состоял из плохо вооруженных и слабо-обученных игроков. Расправиться с такими не составляло большого труда, и Гораций скомандовал «В бой!». Как и всегда перед более менее важным сражением, врач дал всем своего чудесного пойла, придающего бесстрашия в бою. После нескольких глотков этой смеси разум у Горация слегка помутнел, но сил и желания сражаться прибавилось. Стоя наперевес с баллистическими автоматами под неутихающими порывами обжигающего ветра и под нещадными лучами палящего солнца, ребята произнесли свою традиционную бадгу:

Моты напали первыми. Они яростно кинулись под град выстрелов, выпущенных из автоматов ребятами Горация. Решив, что моты слабы, Гораций запретил своим бойцам использовать огнеметы и прочее мощное оружие, желая приберечь его для более серьезных случаев. Гораций не ошибся. Слабые ружейные выстрелы мотов почти не задевали ни его самого, ни идущих за ним солдат. Стройным рядом наступая на противника, алливийцы, крушили врагов. Полилась первая кровь. Израненные тела мотов, корчась, падали на землю, замирали, оживали и поднимались снова. Моты не выдерживали напора, но отступать не хотели. Их тела разрывались под мощной стеной выстрелов алливийцев, но Гораций видел, что ни один из красных столбиков, показывающих на графике количество оставшихся у мотов жизней, ещё не опустился до нуля. Моты держались. Судя по их плохо подобранному оружию и отсутствию какой бы то ни было тактике, моты были непрофессионалы, однако они с таким ожесточением, с такой ненавистью кидались на алливийцев, что Горацию иногда начинало казаться, что мотов не сломить. Между тем становилось всё жарче. Солнце пекло нещадно, а снимать защитную броню не хотелось. Ранения, даже лёгкие, в начале Великого боя были ни к чему. Гораций, сцепив зубы, терпел. Наконец первый мот был убит. Его истерзанное выстрелами тело безжизненно рухнуло не землю и больше не поднималось, а красный столбик, показывающий количество его жизней исчез. На секунду Горацию показалось, что бой остановился. Выстрелы затихли. Все смотрели на то, что ещё совсем недавно было бойцом-мотом, теперь же он стал первым, кто был по-настоящему убит. Его тело больше не вскакивало и не рвалось в бой. Нечто неподвижно валялось на земле, и было подписано надписью «жизней – О, УБИТ». Это означало, что душа того, кто ещё недавно был вместе с остальными в этой выжженной солнцем пустыне, теперь уже переносится в неведомую реальность. Смерть товарища заставила мотов с ещё большим ожесточением ринуться в бой. Гораций почувствовал то, что называлось усталостью. Ему всё надоело. Если бы была возможность, он бы вышел из боя или остановил его, чтобы немного отдохнуть, но такой возможности не было… Здесь всё было как в настоящей реальности. Горацию нестерпимо захотелось побыстрее закончить затянувшуюся битву и он достал огнемет. Но не успел он выпустить смертоносный снаряд, как больше половины мотов упали замертво. Гораций огляделся. ~РадуловА~… Успев занять подходящее место на крыше одного из строений она выпустила по мотам два выстрела из своего прецизионного прицельса. Двух этих выстрелов было достаточно, чтобы двадцать шесть мотов упали замертво. Третьим выстрелом она уничтожила оставшиеся пятнадцать. Этот бой был окончен.

Ребята облегченно вздохнули. Настало время недолгой передышки. Изнывающие от палящих лучей солнца и гонимые засыпающим песком глаза ветром, друзья сползались под крышу одного из тех неприглядных сараев, которые были расставлены на полигоне. Здесь, было намного прохладнее. Расположившись прямо на твёрдом каменном полу, ребята отдыхали. В это время Враччч+ принялся за работу. Осмотрев бойцов, он мастерски залатал мелкие царапины, которые остались на теле каждого из них после боя, и заживил глубокую рану у наиболее пострадавшего в этом сражении Лохище2147. Этот бой был выигран с минимальными потерями. Однако это было только начало.

К Горацию подошел ВИЧ.

– Ну что, командир Гораций, похоже, для начала нам прислали обыкновенное пушечное мясо, – сказал ВИЧ.

Гораций кивнул головой.

– Мотов больше, чем нас, – продолжил ВИЧ. – Я думаю, их основные силы вступят в бой намного позже. Сейчас они будут выматывать нас.

ВИЧ стёр пот со лба.

– Условия игры слишком уж реальны, – сказал ВИЧ, указывая рукой на палящее солнце. – У тебя есть вода?

Гораций отрицательно покачал головой. Взять с собой в бой то, что называлось водой, он не догадался.

– Нам надо беречь силы, – сказал ВИЧ. – Судя по всему, условия на остальных полигонах будут не лучше. У нас есть два пути – либо использовать в первых боях мощное оружие и сэкономить силы, либо оставить хорошее оружие на потом, но обессилить.

– Продержимся! – бодро ответил на эти рассуждения услышавший их разговор Путч***.

Горацию тоже показалось, что пока не время думать о стратегии. Он ждал следующего задания.

Из-за двери выглянул довольный БаЛаБоЛ.

– Вот это кайф! – восклицал он. – Вот это жарища! Вот это ветер, так ветер! Вот она, настоящая жизнь, реальные условия, настоящая война! Что вы все сникли?! Вот оно!.. Всё по-настоящему!

Восторженные возгласы БаЛаБоЛа быстро утихли под брошенными на него злыми взглядами друзей.

Пока выдалось свободное время, Маркус/555_555/ не побрезговал поковыряться в карманах погибших в этом бою мотов. Их изувеченные тела валялись неподалёку. Запуская в каждое из них щупальца специально заготовленной для этой целей программы, Маркус/555_555/, деловито набивая необходимые команды, ловко вскрывал карманы убитых. Ему удалось выудить из мёртвых пару тысяч патронов, несколько винтовок и сотни три гранат. Ничего серьезного, что могло бы привлечь внимание прочих бойцов, он не нашел.

Наконец пришли координаты новой точки дислокации. Красным предупреждающим сообщением помигали они несколько секунд перед Горацием, после чего сразу же начался переброс. Переброс отряда был осуществлен мгновенно. Всех тряхануло и уже через секунду выкинуло в новом уголке Пространства.

Полигон, на котором оказался Гораций, сначала показался ему раем. Здесь не было ни палящего солнца, ни невыносимой жары, ни несущего песок ветра. Это был «Зеленый лес», так подписало его заботливое Пространство. Это место было наполнено свежестью и щебетанием птиц. Громадные деревья медленно раскачивали над головами раскидистыми ветвями, проецируя на небо свои резные кроны, а их стволы окружал вполне пригодный для маскировки кустарник. Под ногами расстилался густой зеленый ковер из лесных трав. Юркая ящерка, выползшая на пенек, с удивлением рассматривала появившихся перед ней из ниоткуда, присыпанных песком солдат. Здесь повсюду царили тишина и умиротворение. Дышалась легко и свободно.

Гораций не стал на этот раз уточнять у Каволса цель миссии его отряда, и, помня о том, что им нужно уничтожить как можно больше мотов, открыл карту. Оказалось, что моты появились здесь раньше Горация и уже успели рассредоточиться по всему полигону. На этот раз они не собирались нападать, а напротив, затаившись, не двигались с места. Заняв свои позиции и замаскировавшись, они ждали. Нынешние моты отличались от предыдущих, их было больше, они были лучше вооружены и они не неслись сломя голову в бой.

Моты почему-то приготовились обороняться, Гораций же решил наступать. Но двигаться напролом ему не хотелось. Моты были наготове и только ждали подходящего момента, чтобы открыть по приблизившемуся к ним противнику огонь. Первым кто догадался о том, что нужно делать, был Туф&Туф&Туй. Он наглухо укутался в свой магический плащ и исчез. Временное использование невидимости было большой роскошью, но в данной ситуации было вполне оправдано. На этот раз у мотов было хорошее оружие, их было шестьдесят девять человек, и идти к ним в открытую было неразумно. Дожидаться же нападения самих мотов было глупо, они явно не собирались покидать своих позиций. Зная твердолобость мотов, Гораций с уверенностью мог сказать, что в ближайшие несколько часов от них не стоило ожидать смены тактики. Несмотря на яростные протесты Туф&Туф&Туя, Гораций приказал ему накрыть своим плащом всех бойцов отряда. После нескольких пинков ВИЧа и неоднократно высказанных им угроз лишить Туф&Туф&Туя жизни, если тот не подчиниться приказу Горация, Туф&Туф&Туй, бывший в отряде единственным магом понял, что в данной ситуации свои магические способности ему придется распространить на всех друзей. Под защитой созданной Туф&Туф&Туем невидимости, отряд Горация двинулся вперёд. Теперь ни Гораций, ни его друзья не были видны мотам. Их нельзя было обнаружить ни по карте, ни с помощью всевозможных программ.

Хлебнув для бесстрашия по порции приготовленного доктором зелья, друзья, распределившись широкой цепочкой, и едва видя друг друга за высоким кустарником, попытались подобраться к мотам. Гораций уже отметил на карте отведенный каждому из его ребят участок местности и предвкушал быструю расправу с противником, как почувствовал, что под его ногами творится что-то неладное. Его ботинки с каждым шагом всё глубже погружались куда-то под землю, идти становилось всё труднее. Не прошло и минуты, как Гораций понял, что дальше двигаться уже не сможет. Он по колено увяз в том, что оказалось не твердой землёй, а вязкой жижей, называемой болотом. Надпись с названием этого места предупредительно высветилась Пространством тогда, когда Гораций в этом самом болоте уже увяз. Гораций застыл от неожиданности. Никогда раньше он не сталкивался ни с чем подобным. Все тренировочные полигоны неизменно имели твердое покрытие и Гораций даже подумать не мог о том, что бывает по-другому. Теперь, к своему ужасу он не чувствовал под собой опоры. Испытай он такое где-нибудь в другом уголке Пространства и в другое время, он бы только порадовался новому ощущению, но тут… во время Великого боя, когда надо было продвигаться вперед… Моты!.. Вот почему они засели в кустах и боялись двинуться с места. Сколько же их уже погибло в болоте, прежде, чем отряд Горация появился на полигоне. Горацию было досадно за свой промах. И почему его не насторожило необычно пассивное поведение мотов? Ведь они всегда, даже в тренировочных боях, стремились напасть первыми, а тут… Но откуда он, Гораций, мог знать о болоте?! Это всё Создатели… Это они понапридумывали для Великого боя того, чего не существует. Они просто решили поиздеваться над игроками… Вот тебе и «Зеленый лес»…

А между тем двигаться становилось всё сложнее. Жижа плотно обволакивала тело. Кроме того, она начала источать зловонный запах, от которого Гораций стал задыхаться. Ему захотелось позвать на помощь, но он осекся. Ему было стыдно. Позвать друзей означало выставить себя в их глазах полным идиотом, заведшим отряд в болото и не способным самостоятельно справиться с ситуацией. В конце концов, он командир, репутация была важнее.

Гораций поспешно старался выбраться, но все его отчаянные попытки давали совершенно обратный эффект. Он размахивал руками, колошматил ногами, пытался подняться кверху, но от этого только ещё быстрее тонул в мерзкой грязи. Самое ужасное, что его ноги не находили твёрдой земли, не было никакой надежды на то, что погружение когда-нибудь закончится. Гораций не успел опомниться, как тёмная жижа подобралась к лицу и уже через секунду накрыла его с головой. Он погиб. Первая из запасенных им к этому бою ста восьми жизней была бездарно потрачена на борьбу с болотом. Через пару секунд Гораций ожил в том же самом месте, где погиб. Снова вокруг было тоже самое болото, однако теперь рядом с Горацием стоял ВИЧ. Он стоял довольно далеко и ноги его находились ещё на твердой земле.

– Друг Гораций, держись! Сейчас вытащим тебя! – закричал ВИЧ.

– Ага, ага, ага, сейчас что-нибудь придумаем, – отозвался высунувшийся из кустов Молоtок.

– Что с остальными? – сдавленным голосом спросил Гораций.

– Да со всеми всё нормально, – бодро ответил ВИЧ.

– Мы, командир, решили не спешить, – заорал откуда-то из-за дерева БаЛаБоЛ. – Думаем, что-то слишком странно моты себя ведут. То обычно всегда нападают, бегут вперед, а здесь засели и ни шага не делают со своего места. Думаем что-то тут не так, уж больно они сами на себя не похожи. Короче, странные они какие-то. Мы решили к ним сразу не соваться. Смотрим, ты к ним напролом рвешься. Ну думаем и хорошо, посмотрим, если всё нормально, то и мы за тобой следом. Видишь, хорошо, что всеми не пошли сразу, а то бы все сейчас в этом дерьме. А тебя не переживай, сейчас вытащим.

– Знать бы ещё как, – отозвался ВИЧ, почесывая голову.

Всё то время, которое БаЛаБоЛ тараторил, ВИЧ ковырялся в карманах, пытаясь найти что-нибудь подходящее. Однако Гораций забрался слишком далеко, и любой прикладываемый к нему предмет неизменно вызывал надпись «недопустимое действие».

– Тоже мне, устроили квест, – засмеялся подоспевший Путч***. -Туф&Туф&Туй, ну-ка поработай своими заклинаниями.

– Ты это чего, – залепетал Туф&Туф&Туй, – нет у меня таких заклинаний. Откуда они у меня? Я же не знал, что существует такое…

Он, растерянно разведя руками, показал на болото.

– А ты универсальное что-нибудь попробуй. Подъём вверх, затвердевание…, – предложил Путч***.

– Не надо, – испуганно закричал Лохище2147, вспомнив, как однажды по милости Туф&Туф&Туя просидел полчаса окаменевшим. Эту историю ребята потом ещё долго вспоминали. Эксперименты с магией частенько заканчивались подобными казусами.

– Лучше я посмотрю, что написано про болото в словаре, – предложил Василий-Васильевич.

Василий-Васильевич считался в отряде Горация самым умным, потому что всегда носил с собой большую энциклопедию.

Между тем Гораций, потеряв ещё одну жизнь, уже по пояс снова погрузился в болото. На этот раз он старался не двигаться и решил просто ждать, когда друзья вытянут его из грязи. Василий-Васильевич открыл словарь. Выяснилось, что болото является устаревшим словом и обозначает оно участок местности с мягкой, смешанной с водой почвой, двигаться по которой невозможно. На запрос «Способы вытаскивания человека из болота» в энциклопедии отыскалась только одна маленькая старая черно-белая картинка, на которой было нарисовано, как несколько человек, отламывая широкие ветви с окружающих деревьев, делают из них настил поверх болотной жижи.

– А в этом что-то есть…, – произнес Василий-Васильевич, задумчиво глядя на замусоленный рисунок.

– Готовь бластеры, – скомандовал ВИЧ, вынимая из кармана бластер и направляя его на дерево. – А ты, Маркус, дуй в лес. Будешь собирать ветви.

– А почему я? – возмутился Маркус/555_555/. – Чуть что, сразу я… Почему опять Маркус?…

– Потому что ты самый младший, – резко оборвал его ВИЧ.

Маркус/555_555/ замолк и покорно скрылся в чаще. Друзья принялись за работу. Ветки, сшибаемые мощными зарядами бластеров, полетели на землю. Маркус/555_555/ одну за другой приносил их из леса.

Ребята сооружали настил. И вот когда работа была в самом разгаре, всем был преподнесен очередной сюрприз. Небо неожиданно потемнело от набежавших туч, погода испортилась, на землю упали первые капли дождя. Уже через секунду холодный дождь непроглядной стеной обрушился на лес. Ребята опешили, дождь, вопреки обыкновению, начался без всякого предупреждения. Своими ледяными каплями он щипал кожу.

– Продолжаем… Быстрее…, – заорал ВИЧ.

По ещё недоделанному настилу Молоtок пробрался к Горацию и протянул ему здоровенную корягу. Гораций ухватился. С первого раза выбраться из болота не получилось, Гораций слишком крепко увяз. Дождь хлестал по щекам, одежда ребят намокла и потяжелела, твердая земля под ногами всё больше размокала. На помощь Моложу поспешил [N][I][K][0][L][K][А]. Их усилиями Гораций сдвинулся с места. А между тем ливень продолжался. Мегалитры воды выливались с неба на землю. Почва под ногами рябят совершенно размокла. За какие-то несколько минут все твердые участки земли, покрылись лужами и превратились в ту самую болотную жижу, которая раньше не доходила до леса. Теперь же вся земля стала одним сплошным чёрным месивом.

– Я проваливаюсь! – отчаянно хватаясь за торчащую из земли корягу орал Лохище2147.

Выстрелы прекратились. Гораций видел как все ребята, подобно ему, барахтаются в болотной жиже. Сам Гораций с трудом смог выбраться на недоделанный настил.

– Врач, дай мне руку! – кричал Путч***.

– Чёрт бы побрал Создателей! – вопил БаЛаБоЛ, утопая в грязи. – Ненавижу! Ненавижу их! Гады! Сволочи! Проклятые Создатели! Их бы сюда…

– Магия! – закричал Туф&Туф&Туй. – Невидимость заканчивается…

И как только в шуме дождя прогремели эти слова, тут же на друзей шквалом осыпался град выстрелов. Это были моты…

Настал их час. Надежно запрятавшись в укрытиях, похоже, моты только и ждали того момента, когда алливийцы, увязнув в болоте, станут абсолютно беззащитны. Чёрные от грязи, барахтающиеся в болотной жиже, потерявшие невидимость тела алливийцев превратились в отличные мишени. Теперь, не тратя особых усилий, моты лупили по ребятам Горация из дальнострельных лазерных винтовок. Жизни Горация летели одна за другой. Пытаясь остаться на плаву, он никак не успевал достать из кармана оружие. Положение остальных было не лучше. Никто из ребят не мог толком обороняться. Через пару минут Горацием овладело невыносимое чувство безысходности. Помощи ждать было неоткуда. Его отряд безжалостно расстреливали.

И тут на стороне мотов, неожиданно прогремел взрыв. На минуту Гораций оглох. Взрыв был такой силы, что стоящие неподалеку деревья, цепляя друг друга ветвями, повалились на землю. Через образовавшийся просвет Гораций увидел мотов. Многие из них погибли, но тут же воскресли вновь. Приостановив огонь, они боязливо прижимались к стволам оставшихся нетронутыми деревьев. Сейчас, видимо, только там почва оставалась твердой. Гораций попытался ухватиться за ветку упавшего неподалеку дерева. От взрыва загорелся лес. Несмотря на проливной дождь, он пылал ярким, синим пламенем, источая невыносимый жар и едко-удушливый запах.

Не успели моты возобновить стрельбу, как на их стороне прогремел второй взрыв, а сразу же после этого на мотов обрушился град из молниевых снарядов. Гораций всё понял. Это стрелял Маркус/555_555/. Первые два взрыва были выпущены им из предназначенный для уничтожения бронетехники пушкарки. Таким оружием давно уже никто не пользовался, слишком уж оно было громоздким, тяжело управляемым и шумным. Только Маркус/555_555/, которому все миниатюрные новинки были не по карману, мог взять с собой в бой такое старьё. Судя по всему к пушкарке у него было всего два ядра, выпалив которые в мотов, Маркус/555_555/ вынужден был дальше пустить в ход то, что оказалось под рукой – молниевые снаряды. Они тоже считались давно устаревшими и давали хороший эффект только при сочетании с магией, однако в данной ситуации Гораций был несказанно рад даже им. Моты переключили всё своё внимание на Маркуса/555_555/, опомнившись, они направили все выстрелы туда, откуда на них обрушился огонь. Горацию же в это время удалось по ветви вскарабкаться на ствол упавшего дерева. Теперь он мог хотя бы передохнуть, и не опасаясь за своё погружение в болото, достать оружие.

Гораций огляделся. Вокруг всё горело! Лес и болото были охвачены пламенем, а с неба стеной лил ледяной дождь… Это был ад!

– Давай руку! – орал тонущему в болоте Путчу*** БаЛаБоЛ.

Чёрные от грязи солдаты, кто как мог, выбирался мерзкой жижи.

Тем временем Маркусу/555_555/ пришлось достать гранатомет. Гораций услышал, как громыхание молниевых снарядов сменилось звуком разрывающихся гранат. Молниевые снаряды закончились.

Моты, не отвлекаясь на прочих, яростно боролись с не дающим им покоя источником огня. Маркус/555_555/ отчаянно продолжал стрелять. Не скупясь, в порядке уменьшения убойной мощности, он расходовал всё имеющееся у него оружие. Его же друзья тем временем, беря пример с Горация, выбирались из болота. Градом огня Маркус/555_555/ не давал покоя мотам, и, принимая весь огонь на себя, уводил их всё дальше от того места, где в болоте барахтался отряд Горация. Скоро Гораций услышал, как Маркусу/555_555/ приходиться отстреливаться из обыкновенных винтовок, но к этому времени весь его взвод уже надежно укрепился на твёрдой почве под деревьями. По сигналу Горация ребята ударили по мотам из лазерных установок. Затем в ход пошли октавидные бомбы. Чтобы добить проклятых мотов Гораций не пожалел даже своего новенького кибернетического бортера. Выстрелы мотов раздавались теперь всё реже. За десять минут под напряженным огнём алливийцев основная часть мотов была уничтожена. Оставшиеся моты, выгнанные из своих убежищ, тонули в болоте.

Дождь не прекращался. Мокрые, грязные, уставшие алливийцы сползались к своему командиру. Гораций подсчитал свои жизни. Из ста восьми их осталось семьдесят шесть. В этом бою Гораций погиб тридцать два раза. Это означало, что в реальности он бы уже тридцать два раза был бы мёртв.

У остальных ребят дела обстояли не лучше – двадцать шесть потерянных жизней у ВИЧа, сорок три у Молотка, тринадцать у Путча***… В этом бою пострадали все. Кроме… Маркус/555_555/! Его не было среди ребят. Гораций стал искать его по карте. Оказалось, что Маркус/555_555/ довольно сильно ушел в сторону. Теперь до него было триста восемьдесят два метра.

– Пошли! – скомандовал Гораций.

Дождь слегка утих. Перебираясь по редким островкам ещё оставшейся не размытой земли, ребята двинулись вперед. Пытаясь проложить более безопасный путь, Гораций принялся внимательно рассматривать карту. Какого же было его удивление, когда он обнаружил не ней широкую, твердую, чистую тропу. Оказалось, что Создатели полигона, как и в любой игре, всё-таки сделали в болоте спасительные участки с жестким покрытием и даже расставили указатели с подсказками, но обнаружить их раньше, в суматохе, Гораций не смог. Тропинка, не прерываясь, опоясывала всю территорию полигона.

– Как же я хочу домой, – ныл [N][I][K][0][L][K][A], идя вслед за выстроившимися гуськом друзьями. – Заберите меня из этого ада! Тут всё не так…

– Ага, ага, ага, это какая-то неправильная игра, – вторил ему Молоtок, пытаясь пробраться к заветной твердой тропе.

– Ненавижу Создателей! – возмущался БаЛаБоЛ, тыкая палкой землю в поисках твердого островка, на который бы можно было ступить. – Это всё из-за них. Они с ума сошли! Они что, вправду считают, что реальность должна быть такой?

Огонь, догорающие стволы деревьев, проливной дождь, непролазная грязь…

– Не, реальность не может быть такой, – поддержал его Лохище2147, выливая воду из снятого порванного ботинка.

– Эх, а мы бадгу свою не успели произнести перед боем…, – вздохнул Туф&Туф&Туй.

– Странно, огонь и дождь… – задумчиво растирая на своей ладони мокрые капли и рассматривая их, произнес Василий-Васильевич.

– Я хочу выйти из игры! Хочу вернуться домой! – продолжал капризничать [N][I][K][0][L][K][А].

– Ты что ещё не понял, куда попал? – раздраженно прикрикнул на него ВИЧ. – Никому отсюда не выйти.

– Тогда я лучше умру прямо сейчас! – схватившись за ружье, заорал в ответ [N][I][K][0][L][K][А].

– Умирай, попадешь в настоящую реальность. Ты уверен, что она лучше? – спокойно ответил ему ВИЧ.

[N][I][K][0][L][K][A] сник и спрятал ружье. Гораций угрюмо шел вперед.

Скоро он увидел Маркуса/555_555/. Тот, распластавшись, лежал на земле рядом с догорающим после взрыва деревом. Глядя непривычно-неподвижное тело Маркуса/555_555/, Гораций сразу же почувствовал что-то неладное. Он хотел было приказать Врачччу+ осмотреть тело, но тот, распихивая друзей, сам кинулся к Маркусу/555_555/. Лечить Маркуса/555_555/ было бесполезно. Врач грустно покачал головой.

Маркус/555_555/ был мёртв. «Жизней – О, УБИТ» заботливо сообщило Пространство. Гораций не верил своим глазам. Перед ним светилась надпись, которую меньше всего он ожидал увидеть. Он не думал, что кто-то из его ребят погибнет так быстро. У них было мощное оружие, хороший запас жизней и отличный врач, а тут… Поливаемое дождём, тело Маркуса/555_555/, лежало в грязи. Оно было безжалостно изувечено множеством выпущенных в него снарядов и походило скорее на неумело разделанный кусок мяса, чем на то, что ещё совсем недавно было человеком. Однако всё это было бы не страшно! Всё это можно было исправить! Для Враччча+ с его умением не было ничего невозможного, но…

– Почему ты не помог ему раньше? – закричал Гораций на врача.

Тот недоуменно развел руками.

– Был бой, – ответил Враччч+. – Я не могу ремонтировать вас прямо под обстрелом. Тут всё как всегда – кто чувствует, что ему нужно лечение, должен любыми силами выбираться из сражения. Я всегда жду вас в безопасном месте.

Так действительно было заведено, врач только в самых экстренных случаях принимал участие в бое, зато за его пределами он всегда мог оказать помощь. Доктор был нужен отряду и его надо было беречь. Дело в том, что во всех играх давно был установлен единый перечень смертельных и несмертельных ранений. При получении несмертельного ранения боец не погибал, однако его навыки, способности и здоровье уменьшались пропорционально степени тяжести повреждения. Погибал же человек только в случае смертельного ранения или же при большом количестве несмертельных ранений, снижающих уровень здоровья до нуля. Получая после этого новую жизнь, боец получал тело в том же самом состоянии, в котором оно пребывало до последнего ранения, приведшего к гибели. Получалось, что все увечья передавались из жизни в жизнь, и только доктор мог их устранить. Благодаря диплому Враччча+ о присвоению ему высшей квалификации установленный порог смертности для бойцов взвода Горация был также весьма высок. То есть в тех случаях, в которых солдаты других отрядов уже бы погибли, воинам Горация давалось время, чтобы добраться до врача и вылечиться. Враччч+ мог делать сложнейшие операции и восстанавливал бойцов практически из пепла, поэтому доктора в отряде Горация берегли. Однако тут… У Маркуса/555_555/ не было возможности выбраться из боя. Он практически в одиночку сражался с мотами. Когда Гораций посмотрел на разбросанное вокруг использованное оружие, то понял, что

Маркус/555_555/ сражался до последнего. «Жизни – О, оружие – О, здоровье – 0»… Маркус/555_555/ исчерпал всё, что у него было. Сегодня он был героем.

– Ты должен был ему помочь! – в отчаянье прокричал Гораций врачу. – Мы взяли тебя в бой не для того, чтобы ты тупо отсиживался…

Тут раздались звуки чьих-то шагов, и из леса вышел Сиреневый бушенг. Гораций только сейчас заметил, что нового бойца не было рядом с ними. Одежда Сиреневого бушенга была абсолютно чистой, а сам он в отличие от остальных бойцов ничуть не пострадал. Он подошел ближе.

– Бездарная смерть, – произнес Сиреневый бушенг, презрительно глядя на искореженное, валяющееся в грязи тело Маркуса/555_555/.

Гораций сжал винтовку.

– Ты где был? – сквозь зубы процедил он.

– В лесу, – ответил Сиреневый бушенг так, как будто это было само собой разумеющимся фактом. – Мне сразу как-то не понравился этот уровень. А тут ещё и дождь как из ведра полил, я решил, что лучше подожду следующего полигона.

– Это что?… Это значит, пока мы там… Пока нас… Ты тут сидел? – запинаясь, выговорил [N][I][K][0][L][K][А].

– Я же говорю, мне этот полигон не понравился, я этот бой решил пропустить, – невозмутимо ответил Сиреневый бушенг.

– А то, что нас там расстреливали!.. А то, что тут он один!.. – закричал Лохище2147, указывая на мёртвого Маркуса/555_555/.

Сиреневый бушенг пожал плечами.

– Каждому своё, – спокойно ответил он. – Если вам так хотелось повоевать, я же не против.

Все устремили свои недоуменные взгляды на Горация. Тот молчал. Только поднял свою винтовку, направил её на Сиреневого бушенга и открыл огонь. Сиреневый бушенг даже не успел достать своё оружие. Гораций расстреливал его методично и уверенно. Жизни дезертира летели одна за другой. Никто даже не шевельнулся, чтобы заступиться за новенького. Через несколько минут безжизненное тело Сиреневого бушенга рухнуло в грязь. Ребята стали вытряхивать из его карманов припасенное им оружие. Оно ещё могло пригодиться им в бою.

Поделив запасы Сиреневого бушенга поровну, друзья принялись заделывать собственные раны. Никто не знал, сколько времени оставалось до очередного переброса их взвода на новый полигон, поэтому все спешили. Доктор, не жалея сил, реставрировал сильно изувеченные тела ребят. Дождь продолжал моросить, лес догорал.

Сообщение о новом перебросе не приходило. В ожидании его, ребята окончательно раскисли. Их настроение было на нуле. Сидя в грязи, под дождём, на обломках тлеющих деревьев они мечтали о доме.

– Что, БаЛаБоЛ, наверно хотел бы сейчас оказаться где-нибудь на берегу тёпленького моря вместе со своими девчонками, – спрашивал Путч***.

– Да хотя бы не со всеми, а с одной и пусть не на море, а хотя бы… Да хоть где-нибудь, где нет дождя, – отозвался БаЛаБоЛ, одновременно пытаясь выжать воду из своей одежды.

– Ага, ага, ага, я бы тоже сейчас согласился на любое место, только бы там было сухо, – вторил Молоtок.

– А я бы сейчас с удовольствием порубился в «War Stars» или в «Конгламерейшн», или в какую-нибудь обычную игру… Помните, как мы классно разгромили бродяг в последнем «Страйкфлэше»…, -вздыхал Путч***.

– Нет, это не может так больше продолжаться! – отчаянно хватаясь за голову, закричал [N][I][K][0][L][K][А]. – Я не могу так больше, я хочу умереть…

[N][I][K][0][L][K][A] схватился за ружье. ВИЧ успел перехватить его. Команда и так лишилась двоих бойцов, а Великий бой видимо был ещё только в самом начале.

– Только бы больше не было дождя, только бы больше не было дождя. Куда угодно, только не в дождь…, – повторял Лохище2147.

Василий-Васильевич грустно покачивал головой. Гораций молчал.

Известие о новом перебросе пришло неожиданно с пометкой «Срочно!».

– Не раскисать! – успел крикнуть ВИЧ перед очередным выбросом.

И тут же на ребят обрушился шквал огня. Гораций опешил. Взрывы гремели со всех сторон. Бесконечные очереди выстрелов не давали опомниться. Удары наносились то слева, то справа. Никто из ребят не ожидал такого. Никто не успел ни подготовиться, ни достать оружие, ни выпить для бесстрашия докторского напитка, ни проговорить на удачу заветную бадгу. Вокруг всё громыхало. У Горация не было времени разбираться, что происходит. Он понял только одно – их выбросило в центре давно развернувшейся битвы и сейчас надо просто защищаться. Попав в толпу сражающихся, увлекаемый ею, не в силах сопротивляться её давлению и потеряв своих друзей из вида, Гораций вынужден был лицом к лицу встретиться с мотами. Они были повсюду. В первую же минуту Горация сильно ранило. Его нога совершенно отнялась, её то ли разворотило снарядом, то ли чем-то придавило, то ли вообще оторвало, как бы там ни было Горацию некогда было разбираться, что случилось, он только почувствовал, что больше не может идти. Ещё через несколько секунд вся левая половина его тела оказалась парализованной. Все попытки пошевелить рукой, повернуть голову, были тщетны. Пару мгновений спустя Гораций почувствовал появившиеся на его спине горящие, рваные раны. Стоя на одной ноге, до боли сжимая в правой руке автомат, Гораций отчаянно палил в толпу навалившихся мотов. Струящаяся по лбу кровь, заливала глаза. Вокруг на куски разлетались чужие тела. На землю каждую секунду падали сотни убитых, некоторые из них поднимались и снова шли в бой. Это была величайшая битва. Горацию не хватало времени, чтобы взглянуть на карту и оценить её масштабы. Здесь нельзя было опускать оружие ни на секунду. Неожиданно Гораций оглох. Рядом с ним что-то бабахнуло, глаза пронзил синий свет, все звуки исчезли. Гораций понял – это была радиевая бомба. Яркой кометой пронеслась она по небу и упала прямо в самую гущу битвы. Гораций хорошо знал действие этого синего монстра, поэтому он остановился и обреченно опустил оружие. Надо было смириться, сейчас ему предстояло умереть. Лишение слуха было первым проявлением чудовищной мощи радиевой бомбы. После этого по телу Горация пошли сковывающие движения спазмы, а дальше он увидел, как из того места, куда упала бомба, прямо по воздуху стремительно понеслась круговая световая волна. Она поражала всех на своём пути. Проходя сквозь тела солдат, она, казалось вынимала из них душу, заставляя их бездыханные тела безжизненно опускаться на землю. Уже через секунду в радиусе сотен метров от падения бомбы было совершенно безлюдно. Докатившись до Горация, волна подняла его, сильно тряханула и бросила вниз. После этого тело Горация полностью парализовало, движения стали невозможны, в глазах потемнело, зрение и слух упали до нуля. Это была смерть. Гораций полностью потерял связь с внешним миром. Он знал, что смерть после радиевой бомбы является одной из самых длинных и будет продолжаться не меньше пяти минут. Нужно было ждать. Что там будет, когда он очнется и снова окажется в бою, Гораций не знал. Самое неприятное в смерти было то, что до времени воскрешения ничего невозможно было делать. Нельзя было проверить оружие, нельзя было посмотреть карту, нельзя было вылечиться… Любые действия во время смерти были невозможны. Окруженному кромешной тьмой Горацию оставалось только ждать. К такому внезапному появлению их отряда в центре развернутой битвы ребята оказались не готовы. Гораций не ведал о том, какие великие идеи заставили Каволса неожиданно бросить их в самую гущу сражения, но был уверен, что сейчас большинство солдат его взвода, подобно ему самому, убиты. Они были пехотинцами, их не жалели.

Наконец мучительные минуты смерти подошли к концу. Когда Гораций ожил, вокруг продолжалась битва. Во всю громыхали взрывы, трещали автоматные очереди. Гораций лежал на земле. Все его попытки встать на ноги успехом не увенчались. Подняться с повреждённой ногой и парализованным наполовину телом было невозможно.

– Командир, держись! – раздался рядом спасительный голос Враччча+.

Накрывшись своим тоненьким белым халатам, защищающим разве что от мелких случайных выстрелов, он подбирался к Горацию. Достав свои инструменты, доктор принялся за работу. Его руки умело запустили в тело Горация крюк-иглу. Через пару секунд омертвевшие ткани стали пульсировать от поступившего в них лекарства и проделанных врачом манипуляций. Доктор же не останавливался и, искусно орудуя ножом, отсекал от тела Горация всё ненужное. Через минуту дорогостоящие модные мышцы Горация были срезаны и их место заняли добротно сколоченные био-протезы. Доктор всегда выступал за простоту и надёжность, поэтому новое тело Горация работало исправно, хотя и было теперь лишено некоторой своей мужской привлекательности. Но Горацию было уже не до красоты…

Бой продолжался. Вытащив лазерную винтовку Гораций ринулся в толпу мотов. Под сокрушительным градом выстрелов жизни Горация летели одна за другой. Если в прочих боях появляющаяся в глазах краснота, обозначающая ранение, появлялась только изредка, то теперь всё, что видел Гораций было залито сплошным красным цветом. Но Горацию, можно сказать, везло. Он получал только смертельные ранения, от которых умирал сразу. Понадобись ему помощь врача, вряд ли тот бы успел подоспеть к нему так быстро. Враччч+, находя по своей карте разбросанных по полю солдат их взвода, был где-то далеко.

Продвигаясь вперед под шквалом разрывающихся снарядов, Гораций неожиданно уткнулся в торчащий из земли гигантский металлический обломок военного корабля. Здесь можно было передохнуть. Стенки обломка защищали теперь Горация от лавины выстрелов. Гораций перевел дух и огляделся. Этот чудовищный полигон, на который так неожиданно был выкинут отряд Горация, был ни чем иным, как планетой Марс. Хорошо знакомые красные марсианские горы виднелись на горизонте, а под ногами хрустела колкая оранжевая пыль. Взглянув на карту, Гораций ужаснулся масштабам развернувшейся здесь битвы. Около миллиарда мотов и более семисот миллионов алливийцев бились друг с другом. Никогда ранее, ни в одной игре Гораций не встречал такого размаха. Пустынные, выжженные солнцем марсианские территории с каменистой почвой и отсутствием какой-либо погоды как нельзя лучше подходили для проведения масштабных сражений. Осознав, что стал участником нечто грандиозного, приободрившись, взяв в руки огнемет, Гораций снова кинулся в бой. Его охватил настоящий азарт. Поняв, что выжить в такой мясорубке ему не удастся, Гораций обрел настоящее бесстрашие. Он больше не переживал по поводу количества оставшихся у него жизней, не беспокоился о получаемых ранениях, не надеялся на помощь друзей, а просто наслаждался игрой. Число уничтоженных им мотов неуклонно росло. Гораций высветил его прямо перед собой на экране шлема и наблюдал, как оно неуклонно растет. Скоро Гораций возликовал! Ни в одной из игр, ни в каком другом бою, ни в каком-либо прочем сражении он бы не смог за пять минут уложить столько врагов. Гораций понял, что все предыдущие его «мирные» игры были всего лишь жалкой разминкой перед этим огромным, по настоящему Великим боем.

На полигон прибывали новые силы. Видимо командиры решили вот так, в одном сражении, выяснить исход Великого боя. В небе пронеслись бомбардировщики, но пока не тронули тех, кто был внизу. Увлеченные своей собственной игрой там, наверху, самолеты безжалостно крушили друг друга.

Глядя на всё прибывающую технику мотов, на её поражающее воображение количество, воодушевление Горация стало спадать. По карте он увидел, как моты, пригнав на полигон танки, готовятся пустить их против пехоты. Алливийцы в ответ готовили противотанковые орудия, которые без разбора будут крушить как чужих, так и своих. Это Горацию уже совсем не нравилось. Сражение принимало всё более угрожающие масштабы, в которых усилия одного пехотинца уже не значили ничего, а ценность его жизни опускалась до нуля. Из этого боя надо было выбираться, Горация уже и так изрядно потрепало. Спрятавшись за случайно попавшийся ему на пути искореженный обломок какого-то орудия, Гораций по карте принялся искать друзей. Оказалось, что их разбросало порознь. Гораций не мог посмотреть, сколько оружия и жизней осталось у каждого из них, но, судя по тому, что обозначающие его солдат на карте точки ещё продолжали двигаться, все его ребята были пока ещё живы. Изредка до Горация долетали их сообщения, но по всему было видно, что им сейчас не до разговоров. Горацию надо было спасать свой отряд. Он отправил запрос Каволсу с просьбой перейти его ребятам на другой полигон. Резкий отказ Каволса заставил Горация крепко выругаться и снова отправиться в бой. Но как только он вылез из своего укрытия и поднял глаза, то тут же присел и в страхе спрятался обратно.

Он увидел санарионов. Их покрытые твердым панцирем шестиногие двадцатиметровые тела, выделяясь из толпы. Они приближались. Это было совсем уже нечестно. В этом бою не соблюдались никакие правила. Выставлять санарионов против обыкновенных пехотинцев было верхом беззакония. Санарионы были самой могучей расой, и одного взгляда её представителя было достаточно, чтобы обычный человек лишился десятка жизней. Санарионы обладали чудовищно высоким уровнем магии, а их тела были созданы специально для войны. Рождающиеся уже с оружием внутри себя, санарионы никогда не опускались до уровня людей. Будучи практически не уязвимыми они всегда сражались только с равными им по силе триметривитами, бизонами и ондорами. А тут… Уничтожая всё живое на своём пути, санарионы стремительно приближались…

– Санарионы! Прячьтесь! – прокричал Гораций своим ребятам.

А в следующее мгновение его уже поразил санарионский яд. Смерть от магии санарионов была мучительной. Мало того, что длилась она больше десяти минут и отнимала сразу восемь жизней, так ещё при этом в теле появлялось неприятное жжение, а после воскрешения человек всё равно оставался парализованным и абсолютно беспомощным.

«Это просто издевательство!» – думал Гораций, снова погружаясь в темноту.

Шансов на спасение не было. Моты выставляли свои самые мощные войска, а алливийцы для чего-то берегли силы. Оставалось надеяться только на чудо. Если бы Гораций верил в бога, то с удовольствием бы сейчас помолился, но в бога он не верил, поэтому стал произносить про себя единственные слова, которые знал: «О, все идущие в бой, да сомкнем наши ряды, да поднимем наши знамена…» А ещё Гораций вспомнил Миринду…

Когда Гораций очнулся, то вместо разрывающихся снарядов и толпы мотов увидел белые стены лазарета. Чудо всё-таки произошло.

Это Враччч+. Он добился того, чтобы их немногочисленному отряду разрешили покинуть поле боя на десять минут для лечения. Жизни и здоровье ребят были на исходе, и командование, видимо, решило разрешить лечение для повышение боевой эффективности взвода. Сейчас все они находились в абсолютной безопасности, вдали от боя. Враччч+, отказавшись от помощи больничных докторов-волонтеров, занялся лечением сам. Он быстро привел в норму Горация. Одной инъекции какого-то изобретенного доктором раствора было достаточно, чтобы тело Горация вновь обрело чувствительность и к нему вернулась подвижность. Остальным ребятам пришлось хуже. Моложу снесло полголовы, у Путча*** был раздроблен позвоночник, Лохище2147 лежал без ног. Василий-Васильевич сильно обгорел, Гораций с трудом узнал его. [N][I][K][0][L][K][A] был насквозь испещрен сотней осколков, теперь любой выпущенный в него выстрел был для него смертельным. Число оставшихся у ребят жизней было чудовищно малым. Почти невредимым остался только Враччч+. Прикрытый своим мистическим белым халатом с красным крестом на рукаве, врач и на войне оставался врачом, где даже моты, в случае чего, надеялись на его помощь.

Пока доктор колдовал над телами друзей, взгляд Горация привлекли появившиеся в их палате девушки в коротеньких белых халатах. «Надо же, даже на войну они пробрались», – подумал Гораций. Сегодня эти девчонки выдавали себя за медсестер, и будь у друзей Горация хоть немного побольше сил и времени, они бы с удовольствием воспользовались их услугами. Узенькие халатики шумных красавиц игриво распахивались, при каждом их движении, обнажая уголки молодых, здоровых тел, а забавные медицинские колпачки на головах, придавали облику девчат чистоту и невинность. Смотрелись они премиленько, но здесь была война. Хлопая шлюх по задницам, Враччч+ быстренько выпроводил их за дверь и снова принялся за работу. Времени оставалось немного.

– Держи его! – приказал Враччч+ Горацию, начиная вкручивать Лохище2147 новые ноги.

Один за другим ребята восстанавливались. Девять минут и тридцать секунд – этого времени хватило Врачччу+, чтобы привести в норму всех. Доктор устало стёр пот со лба. До выброса снова в бой оставалось ещё тридцать секунд.

– За оружие! – скомандовал Гораций.

Нельзя было расслабляться. Надо было быть готовыми ко всему. Горацию не хотелось повторять прошлых ошибок. Отхлебнув для храбрости из фляги доктора, ребята произнесли:

Ожидая града выстрелов, друзья с напряжением следили за мигающими цифрами оставшихся до выброса секунд.

Как только их ноги коснулись земли, они сразу же открыли огонь и только потом поняли, что палят в пустоту. Это был совершенно другой полигон, названный Создателями «Ледяная мечта». Ничего общего с тем, который они покинули десять минут назад, он не имел. Никакого боя, никаких мотов и никаких красных марсианских гор на горизонте. Здесь было светло и прохладно.

– Ух ты! – воскликнул БаЛаБоЛ, поднимая голову. – Вот это красотища!

Все невольно устремили взгляды вверх. Там был ледяной купол. Опрокинутой чашей он накрывал всё, что было внизу. Его резным многоярусным сводам не было числа. Замысловатые узоры ледяных арок, переплетаясь, переливались нежным светом. Здесь повсюду был лёд. Прозрачные стены пещер, фигурные сосульки, резные листья замерзших пальм и зеркальная поверхность под ногами – всё было изо льда. От этой величественной прозрачной красоты захватывало дух. Гораций сделал шаг и тут же упал. Невольный смешок друзей быстро смолк, потому что через пару секунд все они, также нелепо распластавшись, лежали на льду. Идти по нему было невозможно. Подмерзшая подошва ботинок скользила по гладкой поверхности льда. Гораций поспешил сесть. Понимая, что появись здесь сейчас моты, его беспомощно барахтающийся на льду отряд будет ими моментально безжалостно расстрелян, Гораций кинулся выбирать себе новую обувь. Но не тут то было… Карман с одеждой был пуст. Он вспомнил, что перед боем выложил всё лишнее, чтобы взять с собой побольше оружия. Безразмерность сумки для переносимых с собой вещей, присущая по обыкновению всем играм, в Великом бое была отменена. Кто бы мог подумать, что в этом бою может понадобиться что-то кроме оружия! Однако в данной ситуации оружие вряд ли могло помочь. Нужна была обувь. Нужно было что-то, что позволило бы встать на ноги. Хотя Гораций очень сомневался, что в Пространстве вообще существует что-либо подходящее для таких случаев. Обычно лёд в любой игре был таким же, как и обыкновенный грунт и отличался только лишь цветом.

– Да что же это такое! – кричал в отчаянье молотя руками по льду упавший [N][I][K][0][L][K][А]. – Над нами просто издеваются!

– Лёд никогда не был таким…, – простукивая гладкую, зеркальную поверхность рукоятью автомата, растерянно бормотал Василий-Васильевич.

– А здесь всё не так, как в игре. Вы разве не заметили? – спросил у всех ВИЧ.

– Ага, ага, ага, здесь ещё…, – зябко ёжась, вторил ему Молоtок, пытаясь найти подходящее слово.

– Холодно! – подсказал ему Путч***. – Я слышал, что такое бывает.

– Да где бывает!… – орал БаЛаБоЛ. – Не было никогда такого!

Гораций в случайно бросил взгляд на Туф&Туф&Туя. Тот, присвистывая, спокойно вставлял в толстую подошву своих ботинок звездочки-колючки для метания. Вставив последнюю колючку, Туф&Туф&Туй встал и спокойно пошел по льду.

– Ну ты и Молоток! – закричал ему БаЛаБоЛ, тоже доставая из кармана колючки.

Скоро ребята смогли встать на ноги. Гораций открыл карту. Как оказалось, моты были совсем близко, однако они ни чем не обнаруживали своё присутствие и, как свидетельствовала карта, не двигались с места. Насторожившись, Гораций выпустил вперед микрокамеру. Подобно стрекозе, она полетела к тому месту, где находились моты. Глядя в экранный объектив, Гораций увидел огромный ледяной обрыв на километр уходящий вниз. Там у другого его края, внизу стояли моты, Гораций же со своим отрядом был наверху. Мотов было человек около ста. Устало переминаясь с ноги на ногу, они стояли у скользкого ледяного склона, не имея ни малейшей возможности подняться наверх. Гораций уверенно повел ребят к краю ледяного ущелья. Теперь территориальное преимущество было на стороне его отряда. Обстрелять мотов сверху не представляло большого труда. Дойдя до обрыва, Гораций браво скомандовал:

– Орудия к бою!

Под орудиями понимались лазерные установки и сверхзвуковые болоиды.

– Нет у нас никаких орудий, – уныло ответил ему ВИЧ. – Ещё в прошлом бою все ушли.

Гораций не поверил своим ушам.

– Что? Даже противоавиационные слайтеры? – спросил он.

Уж те то наверняка должны были остаться, бомбежки в прошлом бою не было, а значит не было смысла расходовать драгоценные снаряды слайтеров.

– Всё в прошлом бою ушло, – повторил ВИЧ.

Гораций в панике стал заглядывать в карманы друзей. Кроме винтовок, ружей, автоматов и прочей подобной мелочи там не было ничего. Без ведома Горация, ребята израсходовали в предыдущей битве всё имеющиеся у них мощное оружие для того, чтобы сохранить себе жизнь. Гораций схватился за голову. Вот она, расплата за то, что он сам не захотел тащить на себе тяжелые установки и возложил эту обязанность на своих солдат. Теперь их отряд был практически безоружен.

Гораций с злостью посмотрел вниз ущелья. Оно показалось ему ещё больше, чем показывал связанный с камерой экран. Её ледяные выступы не давали рассмотреть находящихся внизу мотов. Гораций достал лазерную винтовку. Следя через прицельный объектив за траекторией её выстрелов, он увидел, что мотов они не достигают. Гораций попытался кинуть вниз гранату. Она разорвалась ещё до того, как успела достигнуть трети нужного расстояния. Остальное оружие было пробовать бесполезно, и без этого стало ясно, что моты находятся слишком далеко.

– Ну и хорошо! Хоть отдохнём до следующего полигона! – обрадовался БаЛаБоЛ. – Нет оружия, нет и войны.

Ребята расположились на ледяных выступах рядом с ущельем. Здесь можно было не беспокоиться о том, что выстрелы мотов достанут их. Гораций давно уже запустил программу-шпион и знал, что у мотов, также, как и у них самих нет дальнострельных установок.

Холодало… На самом деле температура опустилась ниже всего на полградуса, но привыкшим к комфорту жителям Пространства этого было достаточно, чтобы почувствовать холод. В этих ледяных пещерах с их узорчатыми содами ребятам так захотелось теплоты, что ВИЧ разобрал огнемет и соорудил из него горелку. Теперь сидя вокруг неё кружком, ребята по очереди грели свои застывшие от мнимого мороза руки и потягивали остатки чудесного напитка доктора.

– А в Пространстве сейчас наверно вечер…, – задумчиво, как будто погружаясь в свои воспоминания, произнес БаЛаБоЛ.

– Да, самое время порубиться в «War Craft»…, – поддержал его Путч***.

– Клубы, дискотеки, музыка на каждом углу, море огней…, – продолжал БаЛаБоЛ.

– Ага, ага, ага, куча девчонок, – подхватил его Молоtок.

– Холодно… Слушай Путч, а почему у тебя в имени три снежинки?

– Это не снежинки, а следы от пуль! – возмущался Путч***.

– А меня М!А!Р!И!Ш!К!А_блонд дома сейчас ждёт, – мечтательно сказал Василий-Васильевич.

– Это новенькая что ли? – спросил у него Туф&Туф&Туй.

– Почему новенькая? – удивился Василий-Васильевич. – Мы уже почти месяц вместе.

– А мне по возвращении обещали подогнать новых вирутальщиц, – похвастался Лохище2147. – Последняя разработка. Всё умеют и всегда молчат.

– Ха, то же мне новая разработка, – фыркнул БаЛаБоЛ. – Новая, это когда всё умеют, в том числе и говорить то, что ты хочешь слышать. Интуитивно-предугадывающая активность – ИПА – вот что сейчас на пике моды. Вернемся, продам тебе парочку таких.

– А может я не люблю, когда девки говорят, – возражал Лохище2147, не желающий выглядеть в глазах друзей идиотом, хвастающимся старьём.

– Так в этом же вся фишка. Они угадывают…

Гораций уже не слушал. Он вспомнил о Миринде. В этом холоде, во время этой случайно выдавшейся передышки перед очередным боем он особенно остро почувствовал, как сильно ему её не хватает. Ему очень захотелось, чтобы она была рядом. В Пространстве был вечер, и организм Горация требовал привычного общения с женой.

– Гораций, какого… вы расселись, – раздался в динамике разъяренный голос Каволса. – Я вам… Я вас……., живо поднять всем свои… и бегом вниз.

Пространство не успевало фильтровать речь Каволса, и только после того, как голос его затих, выдало Горацию литературный перевод всего сказанного: «Командиру Горацию приказывается спуститься со своим взводом вниз и вступить в бой с мотами. В случае промедления, его отряд будет переведен на полигон с более тяжелыми условиями, где вероятность гибели всех бойцов взвода будет составлять 99 %, а не 58 %, как на текущем полигоне».

– Подъём! – скомандовал Гораций.

Ребята недоуменно посмотрели на него.

– Подъём, я сказал! Быстро всем вниз! – заорал Гораций.

Ребята удивленно переглянулись.

– Ты чего командир, – заговорил БаЛаБоЛ. – Мы же разобьемся, ты сам видел обрыв.

Гораций видел, Гораций знал, Гораций злился…

– За мной! – приказал он и приблизился к обрыву.

Посмотрев внимательнее вниз, он понял, что обрыв представляет собой не отвесную скалу, а скорее крутой склон горы. Расположенные на нём ледяные глыбы не давали возможности рассмотреть его полностью, но, выпустив вновь камеру, Гораций понял, что пройти между выступов можно. Стоя на краю обрыва, Гораций сделал шаг, тут же поскользнулся и покатился вниз.

– Да уж, не думал, что в бою мне это пригодиться, – сказал БаЛаБоЛ, доставая из кармана доску для слалома. – Забыл из кармана выложить перед боем, – пояснил он, поймав на себе удивленные взгляды друзей.

Видимо все остальные в бой взяли только оружие, поэтому вниз последовали тем же способом, что и Гораций, БаЛаБоЛ же помчался вперед, умело огибая заснеженные уступы и ямы.

Проехав на животе почти полкилометра, напоровшись на пару глыб, со звоном разбив несколько попавшихся на пути сосулек, порвав одежду, потеряв по дороге автомат и умудрившись на ходу достать из кармана новый, Гораций, набрав скорость, приближался к мотам. Через бурю поднятых им же самим осколков льда и снежной пыли, Гораций не видел, что твориться вокруг, моты же с удивлением смотрели на несущуюся прямо на них лавину. Пролетев сквозь толпу изумленных мотов, Гораций остановился. Враги не успели опомниться, как Гораций открыл по ним огонь, а через пару секунд рядом с ним уже стоял БаЛаБоЛ. Скоро уже и остальные ребята палили по растерянным мотам. Те, видно увидев, как алливийцы мирно расселись в начале боя у костра, давно перестали наблюдать за отрядом Горация, и, не ожидая никакой угрозы сверху, ждали очередного переброса. Не давая мотам придти в себя, друзья добивали их. Они остановились только тогда, когда лёд стал красным от крови, а все моты были уничтожены. Глядя на их безжизненные тела, Гораций опустил оружие.

Ко всеобщему удивлению, этот бой оказался невероятно удачным. Только один Лохище2147, напоровшись при спуске на ледяной шип, лишился одной жизни, все же остальные остались совершенно невредимыми.

– Ну кто бы мог подумать, – разводил руками БаЛаБоЛ, прохаживаясь между телами мотов. – Слышь, командир, что говорю. Вот уж никто не ожидал, что мы так удачно в этот раз повоюем. Ведь вообще не хотели спускаться. Ты, молодец! Мы ведь специально сначала там наверху посидели?

Гораций промолчал. Он уже получил сообщение об очередном перебросе. Времени оставалось немного.

А в это время бой бушевал уже на всех уровнях. Полетели головы первых стратегов. Из всего военного состава, они всегда умирали последними. Смерть капитана наступала только с гибелью последнего бойца его роты, подполковника – своего полка, генерал погибал вместе со своей армией. Только Вершители, развернувшие войну, не умирали никогда. Они не отдавали приказаний, не разрабатывали стратегий, не участвовали в сражениях, они наблюдали за всем происходящим и делали то, что им было нужно…

– Приготовить оружие! – скомандовал Гораций своим солдатам.

Те, моментально собравшись, достав автоматы, выстроились в шеренгу. Ребята были готовы принять новый бой.

Переброс произошел быстро. Темнота, потряхивание, толчок, и перед глазами ребят развернулся обычный городской пейзаж. Гораций удивился. Видно Каволс, сжалившись над его отрядом, отправил его в столь хорошо знакомое по прочим играм место. Сегодня оно называлось «Городская пустошь». В разных играх оно именовалось по-своему, но выглядело всегда одинаково – безлюдные городские кварталы, безликие здания, заброшенные многоэтажные дома с обшарпанными клетками квартир, запах асфальта, грязные улицы, легкий ветерок, прибивающий к ногам мусор и обрывки газет, в каждом из которых – сообщение о произошедшей здесь катастрофе. Всё так и есть. Гораций поднял чистенький лист газеты с кучи мусора. Радиация… Жителей этого мегаполиса Создатели уничтожили радиационным выбросом. Такая ситуация была ему хорошо знакома. Гораций, не медля ни минуты надел радиационную защиту. Защита показалась ему необычно тяжелой, однако без неё находиться в этом месте было невозможно, счетчик Гейгера отчаянно защелкал. Гораций уже понял, что бой состоится прямо на городских улицах. По всем правилам жанра неподалеку должны были находиться пустынные цеха завода, куда плавно должна была бы перетечь игра. Гораций открыл карту… Так и есть. Завод находился в нескольких кварталах оттого места, куда выбросило его взвод. Ребята Горация были готовы к бою, мотов же пока не было. Их выброс, видимо, задерживался, и Гораций не замедлил воспользоваться таким преимуществом.

– По бригадам! Радулова наверх! – скомандовал он.

Ребята, уже ждали этой команды. Моментально разделившись по парам, они поспешили разбежаться по домам. ~РадуловА~ же заняла место в одном из верхних окон зданий. Если всё будет идти по привычным стандартным правилам, то моты должны будут появиться прямо в центре улицы, в том же месте, где несколькими минутами раньше возник отряд Горация.

Укрывшись вместе с ВИЧем на втором этаже одного из домов, Гораций почувствовал, что начинает нервничать. Здесь всё было слишком привычно и знакомо, это и пугало. Великий бой не был обычной игрой, здесь нужно было ждать подвоха во всём.

Ожидая мотов, Гораций стал повторять:

Он бы с удовольствием отглотнул сейчас чудесного алкогольного зелья Враччча+, но оно закончилось.

Моты появились внезапно и совсем не там, где их ждали. Разбитые на несколько бригад, они возникли внутри тех самых зданий, где спрятались ребята Горация, а не на улице. Преимущество раннего появления взвода Горация на полигоне тут же сошло на нет. В один миг алливийцы из охотников, подкарауливающих свою жертву, превратились в добычу. Мотам удалось невозможное. Мало того, что они каким-то образом запрограммировали вместо одной точки выброса сразу десяток, так они ещё и смогли умело выбрать необходимые для них выгодные позиции. Это было против правил, и подобные игры, насколько знал Гораций, таких возможностей не имели. Мотам помогал кто-то из Создателей.

В одном здании с Горацием и ВИЧем оказалась бригада из семи мотов. Гораций приготовил свою лазерную винтовку, ВИЧ достал огнемет. Мотов и алливийцев разделяла сейчас всего лишь одна бетонная перегородка. Никто не решался выглянуть из-за неё первым. Несколько секунд ожидания превратились в вечность. Из-за напряжения у Горация застучало в висках. Он услышал, как кровь гулкими ударами пульсирует в венах. Сжимающая винтовку рука, казалось, онемела.

Первыми не выдержали моты. Отчаянно паля прямо перед собой, они выбежали из укрытия и тут же попали под огонь ВИЧа и Горация, спрятавшихся за грудой валявшихся на полу строительных обломков. Мотам быстро пришлось отступить обратно. Бросив им вслед пару гранат, Гораций и ВИЧ выскочили из своего убежища и кинулись бежать по серым извилистым коридорам. Тактика в подобных боях была проста – как можно быстрее бежать и как можно больше стрелять. Чем быстрее бежишь – тем больше шансов выжить, чем больше выпущенных снарядов, тем выше вероятность, что какой-нибудь из них станет для одного из мота смертельным.

Так действовали все бойцы, проносясь по этажам городских зданий. Выбегающих на улицу мотов поджидали точные выстрелы ~Радуловой~. Её прецизионный прицельс с поразительной точностью отстреливал всех мотов, которые высовывались из домов. Даже случайного мелькания силуэта противника в окне было достаточно, чтобы ~РадуловА~, нажав на курок, поразила противника своим точнейшим смертельным выстрелом. Конечно, всё осложнялось наличием множества жизней у каждого из мотов, но время и упорство игроков, делали своё дело.

Бойня, как называли ребята подобные игры, началось. Гораций бежал… Серо-коричневые разводы стен приятно согревали душу, напоминая о былом мирном времени. Именно так выглядела первая серьезная игра, в которую довелось порезаться Горацию. Он играл в неё дни напролет. Потом в его жизни появились многие другие игры, но эта… она осталась с ним навсегда. Она менялась, разрасталась, расширялась, усложнялась, но как минимум раз в неделю Гораций забегал в коридоры с серо-коричневыми стенами, чтобы пострелять в таких же, как он сам.

Теперешний бой был для Горация привычным делом. Он стрелял в мотов, в него тоже стреляли. Изредка, случайно натыкаясь на врача, Гораций успевал заделать у него свои раны и снова бежал вперед. Его воодушевляло то, что сейчас преимущество было явно на их стороне.

Отстреливаемые ~Радуловой~, моты не могли перемещаться между домами, ребята же Горация, собравшись вместе в одном месте, одну за другой крушили разрозненные бригады мотов.

Бой близился к развязке, мотов становилось всё меньше. Гораций вошел в азарт. Он уже не замечал, что больше не слышно выстрелов прицельса ~Радуловой~, что друзей уже нет рядом, а моты встречаются всё чаще и чаще.

«Бежать и стрелять, бежать и стрелять, бежать и стрелять»…, -твердил Гораций, но бежать уже не получалось. Моты, преграждая путь спереди и сзади, взяли его в кольцо. Лишив Горация пяти жизней, разворотив ему выстрелами спину и сильно повредив левую руку, моты не намерены были отступать. Они собирались добить Горация. Они стояли так близко, что даже в полумраке Гораций отчетливо мог видеть злобный оскал на их отвратительных лицах и ненависть в глазах. Гораций почувствовал себя сейчас одним из тех ничтожных виртуальных ботов, которых все называли «мясом». Моты нещадно палили в его и так уже тяжело израненное тело. Они хотели полностью уничтожить его, истребить… Для них он был сейчас не человеком, он был врагом… Он был существом, недостойным жизни…

Гораций озверел. Он достал одну из тех сверхзвуковых гранат, которые, разрываясь, лишали человека сразу нескольких жизней. Гораций не хотел умирать один. Перед смертью он решил отомстить мотам. Граната разорвалась с пронзительным свистом, поразив мотов и лишив Горация очередной жизни. Это было сумасшествие, но войдя в раж, Гораций яростно губил и себя, и врагов. После восьмого взрыва трое мотов больше уже не поднимались с пола. Они погибли окончательно, их жизни закончились. После десятого взрыва пол под мотами треснул и несколько из них безвозвратно провалились в образовавшуюся щель. После одиннадцатого – оставшаяся часть мотов кинулась бежать. Ожесточенно глядя исподлобья им вслед, Гораций понял, что благодаря своему безумию, остался жив. Он уже повернулся, чтобы заковылять на поиски врача, но тут столкнулся взглядом с НИМ… Это был раненый мот. Прижавшись к стене, беспомощно поджав под себя перебитые ноги, он сидел среди тел убитых друзей. Мот был совсем близко. Гораций захотелось посмотреть в лицо тому, кто ещё несколько минут назад безжалостно расстреливал его самого, и кого теперь ждала смерть. Гораций подошел ближе. Нацелив на мота автомат, Гораций пристально посмотрел в глаза того, кто через несколько секунд должен был умереть. Гораций ужаснулся. Само бесстрашие смотрело на него глазами мота. Для этого человека, смерть не значила ничего, она не меняла его принципов, не пугала. Даже готовясь умереть, он не сдавался. Из глаз мота на Горация смотрела вечность. Холод пробежал по спине Горация. Мот уцелевшей рукой попытался направить на Горация дуло своей винтовки, Гораций опередил его на долю секунды, выстрелив первым. Он палил до тех пор, пока голова мота безжизненно не опрокинулась на грудь. Гораций пренебрежительно посмотрел на разбитую пушку, из которой мот собирался стрелять в него. Она показалось ему знакомой. С винтовкой именно такой модели Гораций прошел не одну сотню игр, а перед Великим боем продал вместе с остальным старым оружием. Рука Горация невольно потянулась к прошитой в винтовке информационной таблице об устройстве. Среди прочих данных он отыскал графу «Предыдущие владельцы», в ней было указано только одно имя – «Гораций». Это была она, та самая бывшая винтовка Горация, которая вопреки его желаниям попала в руки моту. В информационной таблице также было указано, что из его винтовки в Великом бою было убито двести тридцать восемь алливийцев.

– Эй, друг Гораций, держись! – услышал рядом с собой Гораций голос врача.

Враччч+ появился вовремя. Гораций был в таком состоянии, что любое, даже самое мелкое ранение, автоматически становилось для него смертельным. Оттащив Горация в сторону, врач принялся за работу.

– Командир, бой затягивается, – начал Враччч+, латая Горацию спину.

– Медикаменты заканчиваются. Боюсь, скоро я не смогу быть вам полезен.

Всегда в сражениях Враччч+ пользовался только своими лекарствами и инструментами, считая их намного более эффективнее стандартных, но в любой игре был штаб, куда врачам можно было обращаться за помощью.

– Я обращался в штаб, – как будто читая мысли Горация, сказал Враччч+, – там из лекарств только бинты и аспирин.

Гораций понял, что дела действительно плохи. Отремонтированной доктором рукой, он открыл карту и таблицы с последними военными сводками. Бой разбушевался ни на шутку. Незадействованных полигонов почти не осталось. В небе, на земле, в космосе, моты и алливийцы крушили друг друга. Уже семь миллиардов мотов и три миллиарда алливийцев отправились на тот свет, в реальность. По последним новостям, ни одна из сторон в этом бою не собиралась признавать поражение и не хотела соглашаться на ничью, этот бой должен был вестись до полного уничтожения одной из противоборствующих армий. Посмотрев на часы, Гораций понял, что уже наступило утро следующего дня. Прошли сутки с тех пор, как первый батальоны вступили в бой. Раньше, благодаря живительному алкоголю, которым поил бойцов отряда перед каждым сражением Враччч+, Гораций постоянно чувствовал прилив сил. Но теперь горячительный напиток закончился, и Гораций впервые с начала Великого боя, почувствовал усталость. Обычно ни в одну из игр он не играл, больше двенадцати часов подряд. Потом он обычно прерывался, отправляясь к Миринде, или к виртуальщицам, или просто в один из тех уголков Пространства, где можно было бы отдохнуть. Ни одна игра не увлекала его настолько, чтобы он, забывая об отдыхе, рубился бы в неё целые сутки. Великий бой, надо отдать должное Создателям, вот уже многие часы удерживал интерес Горация к войне. Надо было держаться. Великий бой был ещё далек от завершения, да и смерть видно не зря в очередной раз миновала.

– Всё, командир, можешь идти в бой! – сказал Враччч+, складывая свои инструменты.

Все ранения, полученные Горацием, были ликвидированы.

– Я чувствую усталость, – сказал он.

– Ну уж извини, – развел руками Враччч+. – Бой длиться уже больше двадцати четырех часов без сна и отдыха… Правда у меня есть одно средство… Моё собственное изобретение. На несколько часов повышает жизненный тонус, но потом… Потом сил не будет вообще, ты даже не сможешь поднять оружие, чтобы от безысходности пустить себе пулю в лоб. До этого момента тебе лучше не дожить… Но несколько часов небывалого прилива сил я тебе гарантирую. Вот оно. Вводиться подкожно, шприцы пока у меня есть. Колоть?

– Не надо, – нахмурившись, оборвал его Гораций.

Угрюмо, он поплелся вперед. Гораций вспомнил, в какие состояния впадал доктор после приёма наркотиков собственного изобретения, и решил, что это совсем не то, что ему сейчас нужно. Надо было держаться.

Набирая скорость, Гораций двинулся. Уже через несколько сотен метров он встретил мотов. Горацию еле удалось прорваться сквозь их толпу, мотов было необычайно много, своих же ребят Гораций не видел. Открыв карту, Гораций ужаснулся. Мотов на полигоне было уже человек триста и они продолжали пребывать. Откуда они брались?… Гораций внимательнее присмотрелся. Уже через секунду новые моты, отмеченные на карте красными точками, возникли в самых разных частях полигона. Их кто-то намеренно продолжал вводить в бой. Но это было против правил! Численность игроков с одной стороны не должна была превышать численность игроков другой стороны более, чем в пять раз. Иначе игра теряла всякий смысл. Никто не выставлял одного человека с рогаткой против целой армии. Это было бессмысленно. Силы противников должны были быть примерно равными. Здесь же всё было по-другому. Появляющиеся на полигоне моты были вооружены лучше ребят Горация и превосходили их по численности вот уже более, чем в тридцать раз. Из этой игры надо было уходить. Укрывшись за уступом одной из разгромленных колонн, Гораций отправил донесение Каволсу. Он сообщил о положении дел и попросил либо введения в бой в качестве помощи дополнительных отрядов алливийцев, либо вывода его отряда с полигона. Признавать собственную несостоятельность было унизительно, но, Гораций понимал, что другого способа спастись, у него в данной ситуации нет. На своё прошение он получил довольно резкий ответ Каволса. Тот в самых жестких выражениях объяснял Горацию, что положение алливийцев плачевное. Их сил не хватает для того, чтобы справиться с мотами. Есть подозрение, что в бою моты незаконно используют виртуальных ботов и пользуются услугами хакеров, помогающих им программно увеличивать силы и количество оружия. Лишних людей у Каволса нет, поэтому помощи не будет. Каволс может увести отряд Горация с этого полигона, но возможности самого Каволса в Великом бое тоже сильно поисчерпались. Он сможет перебросить отряд Горация на другой, более спокойный полигон, только если все его ребята соберутся в одном месте. Правами выводить одновременно разрозненных солдат взвода Каволс больше не обладает.

Гораций бросил взгляд на карту. Его ребята были отмечены на ней одинокими синими точками, разбросанными по всей территории полигона. Они были так далеко друг от друга! Туф&Туф&Туй умудрился даже забраться в цеха заброшенного завода. Теперь всех надо было собирать вместе, и Гораций отправил им свой приказ.

Синие точки медленно стали сползаться к тому месту, где находился Гораций. Первым в конце коридора появился запыхавшийся ВИЧ. Отстреливаясь от бегущих за ним мотов, ВИЧ кинулся к Горацию.

– Друг, Гораций, это не лучшая идея – собирать всех ребят вместе, – прокричал ВИЧ Горацию, прячась от мотов за соседней колонной. – Скоро вся армия мотов будет здесь. Ты видел, сколько их.

– Нас выведут с полигона только после того, как соберемся вместе.

– Это ещё что за чертовщина! – возмутился ВИЧ. – Никогда такого не было.

Но в этом бою всё было как-то не так…

Здесь необученные моты сражались, как звери, здесь неоткуда было ждать помощи и нельзя было выйти из игры, здесь, несмотря на яркое солнце за окном, ветер срывал с неба колючие, холодные, снежные хлопья.

Постепенно ребята собирались возле Горация. За ВИЧем прибежали Молоtок и БаЛаБоЛ. Оба они лишились изрядного количества жизней и теперь мечтали побыстрее унести ноги с этого полигона. После них появился Василий-Васильевич, за ним приплелся раненый Путч***. Гораций снова посмотрел на карту. Три синие точки на ней оставались неподвижными, это были [N][I][K][0][L][K][A], Лохище2147 и ~РадуловА~. За ~Радулову~ Гораций не волновался. Зная её упрямый характер, он с девяносто процентной уверенностью мог предположить, что она до последнего момента будет тянуть с выполнением его приказа двигаться с места, а вместо этого будет продолжать отстреливать мотов, чтобы дать возможность всем остальным собраться вместе. [N][I][K][0][L][K][A] же и Лохище2147 получили повторный приказ.

– Командир, – позвал Горация подползший к нему Путч***. -Лохище2147 не жди. Он убит.

– Как убит? – опешил Гораций.

– У него все жизни закончились.

Забыв о том, что ещё полчаса назад сам уже был готов распрощаться с жизнью, Гораций не мог поверить в то, что Лохище2147 больше нет. Тому с самого начала не везло в каждом бою. Но чтобы быть убитым, отправиться за Маркусом/555_555/ в реальность, это было слишком… Горацию было жаль терять своих ребят.

В конце коридора появился Враччч+, он нёс на себе ~Радулову~. За ним, прикрывая их всех троих магическим щитом, бежал Туф&Туф&Туй. Отчаянно отстреливаясь от бегущих по пятам мотов, он кидал в них остатки своих магических снарядов.

– Командир, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – закричал Враччч+ устало опуская со своих плеч ~Радулову~. – Здесь собралось не меньше двух сотен мотов.

– Что нам делать? – кричал Путч***.

Гораций открыл карту. Все синие точки, кроме одной, были собраны в одном месте. Можно было бы начинать переброс, но…

– Где [N][I][K][0][L][K][А]? – заорал Гораций, пытаясь перекричать вой снарядов.

Ему никто не ответил. На кого бы из друзей Гораций ни кинул взгляд, тот только разводил руками. [N][I][K][0][L][K][A] не отвечал.

– Пойду к нему, – сказал Враччч+. – Может смогу ещё что-то сделать.

Гораций посмотрел на окружающих их мотов. Прорваться кому-либо через их плотное кольцо было нереально. Надо было спасаться.

– У меня остался один телепорт «туда и обратно», – тихо сказал Туф&Туф&Туй. – Для себя берег, но раз такое дело…

– Ну ты Молоток, – хлопнул его по плечу БаЛаБоЛ. – Сам сюда ногами пришел, а теперь готов на друга потратить последний телепорт.

– Чтобы сюда добраться, мне жалко было телепорт тратить. Да и Врача с Радуловой встретил, надо было им помогать…, – смущенно ответил Туф&Туф&Туй.

Гораций посмотрел на ~Радулову~, та была сильно ранена, но разбираться в том жива она или нет, времени не было. Враччч+ взяв у Туф&Туф&Туя телепорт, исчез. Телепорт позволял беспрепятственно за одну секунду переместиться из одной точки полигона в другую. Гораций видел по карте, что Враччч+ уже на месте. Моты между тем прибывали. Они видимо уже поняли, что ребята Горация вооружены не лучшим образом. Моты подтягивали силы, чтобы потом окончательно разбить алливийцев.

Гораций ждал возвращения доктора. Каждая секунда, казалось, тянулась бесконечно. Враччч+ появился через три минуты, он был один. Обреченно покачав головой, он дал Горацию немую команду начать переброс. [N][I][К][О][L][К][А] был мёртв.

Моты всё плотнее окружали ребят. Пока его друзья отчаянно сдерживали натиск мотов, Гораций отправил сообщение Каволсу о том, что его отряд готов к перебросу. Каволс ответил не сразу. Чертыхаясь, он приказал Горацию ждать, на то, чтобы заняться его отрядом, у Каволса сейчас не было времени. Ругаясь, Гораций поднял автомат. Надо было держаться, и они держались. Моты так и не могли подобраться к ним ближе, чем на двадцать метров. Впервые, каждый из ребят Горация воевал не за себя лично, а за всех. Раненые уносились в тыл, где Враччч+ с минимумом медикаментов, голыми руками творил настоящие чудеса. Не проходило и минуты, как раненые вновь занимали место в строю. Те, кто был сильнее, прикрывали слабых. Теперь каждая жизнь была на счету. Оружие и навыки перестали быть личными, они стали общими. Ребята не хотели умирать, они не хотели сдаваться, и только сейчас каждый из них по-настоящему почувствовал, что значит сражаться вместе. Они помогали друг другу, поддерживали друг друга и враг был им не страшен.

– Молоtок, назад, – кричал ВИЧ, закрывая товарища.

Туф&Туф&Туй кидал последнюю самонаводящуюся гранату, чтобы спасти ВИЧа.

БаЛаБоЛ, не произнося ни слова, стоял намертво, защищая своей автоматной очередью раненых.

Путч***, потеряв в бою руку, зубами отрывал чеку у гранат, а Василий-Васильевич собирал для всех из остатков искореженных ружей, новое оружие.

Моты наступали, ребята Горация держались. Наконец от Каволса пришло сообщение о перебросе. Дождались! Ребята вздохнули с облегчением. Уже через несколько секунд выстрелы мотов остались далеко позади, а друзей тряхануло и выкинуло на новый полигон. Здесь было тихо. Можно было перевести дух.

Гораций, хромая доковылял до расположенной неподалеку скамейки и сел. Он устал. Какое-то время он сидел неподвижно. Не заботясь о том, что рядом могут появиться моты, Гораций пытался успокоиться. [N][I][K][0][L][K][A] погиб, Лохище2147 больше нет… Кто следующий?

Вокруг слышалось гоготание гусей, под ногами бродили куры. Черепичные крыши низеньких домиков скрывались за садом из цветущих деревьев. Припекало ласковое солнышко. Создатели назвали это место «Деревенский хутор» и окажись Гораций здесь раньше, то он решил бы, что это обычная детская игрушка, где стрелять надо только лишь по пролетающим в воздухе уткам, да по мирно пасущимся на лугу овцам. Однако, здесь шла война. Никакие, пропитанные безмятежностью пейзажи, не способны были ввести Горация в заблуждение. Он знал, что расслабляться не стоит, здесь надо было быть настороже.

Великий бой не был простой игрой, моты могли появиться откуда угодно и когда им вздумается. Гораций кинулся к карте. Он полез в карман, но карты там не было… Гораций не поверил своим глазам. Он внимательно перебрал всё то немногое, что осталось в кармане, карты не было. По спине Горация пробежала легкая дрожь, во всём было что-то не так. Карта не могла вот так просто исчезнуть, она всегда, в любых играх была неотъемлемым атрибутом командира и всегда хранилась в кармане. Её нельзя было потерять, нельзя было отдать другому или просто выкинуть, она была всегда… Но сейчас её не было.

Заметив волнение Горация, к нему подошел ВИЧ.

– Что случилось, друг Гораций? – спросил он.

– Не могу найти карту, – сказал Гораций, выворачивая перед ВИЧем карман.

Гораций надеялся, что может быть ВИЧ сможет найти то, что не удавалось разглядеть ему самому. Но ВИЧ только подтвердил самые худшие предположения Горация, карты в кармане не было. ВИЧ даже не пытался предложить Горацию свою собственную. Гораций был командиром, а значит, на его карте было в десяток раз больше информации, чем на картах его бойцов. Только он мог видеть расположение мотов, остальные же могли увидеть врага только столкнувшись с ним лицом к лицу.

К Горацию подошел Враччч+.

– Командир Гораций, докладываю тебе обстановку, – мрачно сказал он.

– В отряде три ранения, устранить которые я не могу, однако они не критичны. Твою ногу, – доктор внимательно посмотрел на разбитую голень Горация, из-за которой тот хромал, – восстановлю. Сейчас вопрос в другом. Радулова сильно ранена. Моты над ней здорово поиздевались. Тебе надо бы на это посмотреть.

Гораций поднялся. Там, в бою, он не разглядел, что принес на своих плечах Враччч+, теперь же прямо на земле перед Горацием, лежало изувеченное тело ~Радуловой~. Глаза у неё были выколоты, руки и ноги – перебиты, а через разорванную вклочья одежду виднелось изрезанное окровавленное тело. Мотам ничего не стоило добить ~Радулову~, но они, выцарапав ей на груди «Смерть алливийцам!», оставили её в живых. Теперь безоружная и обездвиженная ~РадуловА~ немым примером глупой жестокости озверевших мотов лежала пред Горацием.

– Я нашел её в руинах здания, откуда она вела огонь, – сказал Враччч +. – Я могу подлечить её, но на это уйдут все оставшиеся у меня средства. Если потом, в следующих боях, с вами что-то случится, я уже не смогу восстановить никого из вас. Смотри командир. Тебе решать. Что будем делать?

Гораций понял, что впервые в этом бою от него ждут серьезного решения, от которого зависит жизнь человека. И он его принял. Как боец, без своего прецизионного прицельса и без винтовки с лазерным прицелом, ~РадуловА~ была не нужна. Вся её ценность была в её оружии, а также в присущих только женщинам качествах – внимательности и аккуратности – необходимых для точного выстрела. Мужчины и женщины изначально всегда обладали разными боевыми характеристиками. Если мужчинам давалась сила, то женщинам вместо неё намного проще было развить ловкость, мужчины обладали лучшей подвижностью, то у женщин была необычайно развита выносливость. ~РадуловА~ была снайпером, но без специального оружия она превращалась в обыкновенного бойца, причем бойца-женщину, который по силе уступал любому, даже самому слабому мужчине. Она была не нужна. Расходовать на неё последние медикаменты и силы врача было бессмысленно. Гораций принял решение оставить всё как есть. Он запретил врачу лечить ~Радулову~, а пока выдалась передышка, он отдал приказ другим своим ребятам соорудить из подручных средств носилки. Когда носилки из свежесрубленных веток садовых деревьев были готовы, Враччч+ и Гораций аккуратно уложили на них ~Радулову~. Так, когда начнется бой, будет легче перенести её в безопасное место. Никто не собирался оставлять её мотам. Ребята были согласны повсюду носить её с собой.

– Командир, как там дела с мотами? – поинтересовался БаЛаБоЛ. – Они уже появились?

– Не знаю, у меня больше нет карты, – угрюмо ответил Гораций.

– Как так нет? – удивился БаЛаБоЛ.

– А вот так, – ответил ему ВИЧ, загораживая своей фигурой Горация. – Обронил в предыдущем бою. Может же быть такое.

– Да вы меня разыгрываете! – возмутился в ответ БаЛаБоЛ. – Это же карта, как можно её обронить.

– Здесь всё возможно, – задумчиво подтвердил подошедший к друзьям Василий-Васильевич. – Это же почти реальность.

– Как говориться, добро пожаловать в настоящую жизнь, без правил, – сказал ВИЧ.

– Да вы издеваетесь что ли. И что нам теперь делать? – заорал БаЛаБоЛ.

– То же, что и раньше, – спокойно ответил ему ВИЧ, – воевать.

– Да с кем? – вышел из себя БаЛаБоЛ. – Может с ними… или с ними…

Он стал полить по прохаживающимся рядом курам и щиплющем траву гусям. Перепуганные птицы, громко хлопая крыльями разбегались по сторонам.

– Не волнуйся, скоро будет тебе враг, – спокойно сказал ВИЧ, глядя куда то вдаль.

Там, среди заколосившейся пшеницы, вдоль линии горизонта темнели фигурки мотов. Их было не меньше полутысячи.

– За мной, уходим! – скомандовал Гораций.

Подхватив носилки с ~Радуловой~, по проселочной дороге ребята кинулись в окружающий деревню лес. Гораций решил, что под прикрытием густого кустарника и спускающихся до земли зеленых ветвей вековых деревьев, они будут скрыты от глаз мотов, а значит, смогут хоть как-то продержаться. В этом бою речь уже не шла о победе, надо было просто выжить.

Увлекая за собой ребят, по бугристой грунтовой дороге, проходящей через засеянное пшеницей поле, Гораций уводил свой отряд в лес.

– Самолеты! – неожиданно заорал Молоtок, указывая рукой вверх, но и без него все уже услышали устрашающий гул моторов бомбардировщиков.

Гораций понимал, что в поле, на проселочной дороге, весь его отряд как нельзя лучше подставляется под надвигающиеся из-за горизонта самолеты. Уже через пару минут эти смертоносные машины сбросят сверху первые бомбы.

– Прибавить шаг! Живее! – закричал Гораций, подхватывая разваливающиеся на ходу носилки с ~Радуловой~.

– Да что же это… Да что же это такое, – запричитал Молоtок. – Ну никак, никак они нас не оставят в покое. Ну что же это за игра такая неправильная.

– Авиацией против пехоты – это нечестно! – злобно заорал БаЛаБоЛ, грозя кулаком небу.

Горацию же вспомнилось, как в мирной жизни он много раз играя в пилота, обстреливал из кабины своего самолета пехотинцев.

– Похоже, в этой игре от нас вообще ничего не зависит…, – на ходу согласился с ними Василий-Васильевич. – Я чувствую себя просто пешкой, с которой делают, что хотят…

– А ты и есть пешка, – ответил ему ВИЧ. – Ты – солдат…

До леса оставалось совсем немного, когда небо над головами ребят закрыли крылья бомбардировщиков. Услыхав прямо над головой их зловещий гул, друзья кинулись врассыпную. Гораций упал в высокую пшеницу и инстинктивно закрыл голову руками, но ожидаемого взрыва не последовало. Ни одна бомба не упала на землю, все самолеты пролетели мимо. Взрывы прогремели позже и намного дальше оттого места, где находился немногочисленный, истерзанный отряд Горация. Самолеты скинули свои бомбы на мотов.

– Свои! Свои! – радостно заорал БаЛаБоЛ, срывая с головы защитный шлем.

Гораций не мог поверить в то, что пролетевшие в небе бомбардировщики сражаются за алливийцев. Впервые за всё время Великого боя кто-то был на их стороне, а не против них. Наконец-то они были не одиноки. Это было чудо! Авиация!.. Вот это помощь, так помощь. Уцелевшие после бомбежки моты теперь нескоро доберутся до отряда Горация.

Взволнованные ребята, поддавшись всеобщей радости, забыли обо всём. «Свои!» – орали они, задрав головы кверху и размахивая поднятыми над головами ружьями.

Однако время шло, моты могли появиться откуда угодно. Дойдя до кромки леса, Гораций остановился. Лес, который раньше казался ему спасением, теперь настораживал. Он мог таить в себе массу опасностей, главной из которых были запрятавшиеся в нём моты. В этой игре можно было ожидать чего угодно. Без карты и наблюдательных приборов, Горацию сложно было даже предположить, что скрывают за собой свисающие до земли, поросшие густой листвой ветви деревьев.

– Кому-то надо идти в разведку, – деловито сказал ВИЧ.

Гораций посмотрел на уставших ребят. Ему не хотелось их терять.

– Путч*** и Василий-Васильевич, – приказал он через пару секунд. Новоявленные разведчики вышли из строя.

– Подождите, – остановил их БаЛаБоЛ. – Сейчас, вот… Возьмите…

Он отсыпал в карман Путчу*** самонаводящихся патронов.

– Пригодятся… У вас, наверно, таких уже не осталось…, – приговаривал БаЛаБоЛ, деловито пригоршнями пересыпая патроны.

– Это тоже вам, – сказал ВИЧ, одевая на друзей остатки своей защитной брони.

– У меня есть телепорт…, – заминаясь начал Туф&Туф&Туй. – Правда, он только на одного человека…

– Ты же ещё в прошлом бою последний израсходовал, – удивился ВИЧ.

– Или то был не последний? Сколько их ещё у тебя?

– Этот последний. На этот раз правда последний, правда, – покраснев и потупив глаза, ответил Туф&Туф&Туй.

– Да ладно, дружище, – хлопнув по плечу Туф&Туф&Туя, сказал Путч***. – Оставь себе, тем более он только на одного. Не драться же нам с Василием-Васильевичем из-за него.

– Мы скоро вернемся, – прокричал Василий-Васильевич, – скрываясь за деревьями.

Наступила тишина. Пошли долгие минуты напряженного ожидания. Ребята присели прямо на прохладную траву. Их волосы трепал летний ветерок, а вокруг слышалось щебетание птиц.

Путч*** и Василий-Васильевич вернулись минут через десять.

– Всё чисто! – ещё издали закричал Путч***.

Все вздохнули с облегчением.

– Мы нашли там кое-что интересное, – сказал Василий-Васильевич, подойдя к ребятам.

Все насторожились.

– Это надо видеть. Идите за мной! – позвал всех Путч***.

Продвигаясь сквозь плотные заросли кустарника, ребята скоро уткнулись в здоровенный каменный утес. Это была пещера. Огромной серой глыбой она нелепо возвышалась прямо посреди леса, а её узкий вход скорее напоминал выбитую в стене расщелину.

– Мы думали, это происки мотов, – начал Василий-Васильевич. – Мы постреляли туда, внутрь. Там никого нет. Тут другое интересно, смотрите.

Василий-Васильевич достал свою простенькую карту полигона и залез в расщелину. В одно мгновение карта изменилась, а в её заголовке высветился совершенно другой номер и новое название местности – «Подземные ходы». Василий-Васильевич вынырнул обратно, и карта вернулась к своему прежнему виду.

– Мы сначала решили. Что в этом месте какая-то аномалия, сбивающая координаты, – продолжил Василий-Васильевич. – Но потом мы поняли, что это выход на другой полигон.

Ребята недоумевающее посмотрели на Василия-Васильевича. Никогда, ни в одной игре уровни, а соответственно и их территории, не пересекались. Нельзя было бегать по одному полигону, а потом случайно выбежать на другой, затем опять вернуться на первый. Всё было логично и последовательно. Выполняешь миссию первого уровня и переходишь на следующий.

– Здесь всё сделано, как в настоящей жизни, – сказал ВИЧ. – Я слышал, что раньше в реальности так оно и было. Одно место перетекало в другое, это потом, в играх, сделали всё по-другому.

– Всё правильно у нас сделано, – затараторил БаЛаБоЛ. – Мы как будто десант. Нас как будто погружают на самолет, и потом выкидывают совершенно в другом месте, которое как будто находиться за тысячи километров от предыдущего. Но ведь это не значит, что мы своими ногами не можем дойти до соседнего полигона, расположенного неподалеку.

– Осталось решить, оставаться нам здесь или идти туда. Там может быть безопаснее, – сказал Путч***, указывая на пещеру.

Но, как и любым солдатам, решать ребятам ничего не пришлось. За них думали другие. Согласно установленным правилам, Гораций доложил обстановку Каволсу, и тот уже через несколько секунд получил приказ идти в пещеру.

С трудом пропихнув через узкий вход носилки ~Радуловой~, ребята протиснулись в пещеру. К их удивлению, тут при отсутствии видимых ламп или факелов, оказалось довольно светло. Тёмно-серые стены с пестрыми вкраплениями горных пород, казалось, сами по себе излучали свет. Изнутри пещера была огромной. Двадцать метров в высоту и метров пятьдесят в ширину, она, казалось, была намного больше, чем представлялась снаружи. Вглубь неё уходило по меньшей мере десяток извилистых тоннелей.

– Дальше мы не ходили, – предупредил всех Путч***.

Ребята по своим простеньким картам попробовали рассмотреть, что представляет собой пещера, но оценить расположение ходов так и не смогли. Их упрощенные карты позволяли видеть местность только в радиусе ста метров. Стало понятно, что идти по подземным коридорам придется наугад.

Ребята ступили в выбранный ими наугад тоннель. Первыми шли ВИЧ и Гораций, за ними – остальные: Путч***, БаЛаБоЛ, Молоtок и Василий-Васильевич, несущие носилки с ~Радуловой~, замыкали их немногочисленную колонну Враччч+ и Туф&Туф&Туй. Всего их осталось восемь человек. Восемь бойцов, надеющиеся продержаться до того момента, когда Великий бой прекратится. Они устали воевать, они больше не хотели отстаивать свои идеи, они уже даже не мечтали о доме, они просто хотели выжить. Жизни каждого из них были на исходе. У Горация их осталось всего две. Всего две жизни! Это означало, что любая встреча с мотом могла стать последней… Две жизни, а потом…

Гораций знал, что на этот раз им не надо искать мотов. Те найдут их сами. Даже не двигаясь с места, их отряд рано или поздно встретился бы с врагами. Те, Гораций был уверен, сами бы появились либо с одной, либо с другой стороны, либо с обеих одновременно. Однако Гораций упорно вел свой отряд вперед. Он просто не хотел бездействовать, не хотел допускать томительных минут ожидания опасности. Друзья, не говоря ни слова, шли за ним. Разговаривать никому не хотелось, они двигались молча. Тишину пещеры нарушали только звуки их собственных шагов, да шорох крыльев иногда пролетающих над головой летучих мышей.

Подземный ход под небольшим уклоном уходил вниз. Свет в проходе стал слабее, ребята шли в полумраке. Пройдя добрых два километра, Гораций остановился. Неожиданно ему показалось, что он услышал какой-то посторонний звук. Гораций прислушался. Лёгкий шорох разрушил наступившую тишину. Он раздавался откуда-то из-за стены. Приглядевшись, Гораций заметил узкое ответвление от основного прохода. Именно там, за едва заметным уступом стены, прошелестело осторожное шуршание и затихло. Кивком указав ВИЧу на проход, Гораций отступил назад. ВИЧ, приготовив автомат, ступил в узкую щель. Из-за стены сначала послышались глухие удары, а потом раздались выстрелы. Гораций кинулся вслед за ВИЧем. Тот стоял над телом убитого алливийца. В том, что это был алливиец, не было никакого сомнения. Соответствующая надпись светилась над его головой, вернее над тем, что было его головой, пока ВИЧ не разнес её автоматной очередью. Дальше, в глубине прохода, боязливо прижималась к стене группка прочих алливийцев. Присмотревшись внимательнее, Гораций увидел, что их было довольно много – человек тридцать. Без своей карты он не мог определить их точное количество. Гораций во всём привык полагаться на выдаваемые ему справочные данные, сейчас же приходилось надеяться только на собственное зрение и слух. Рассмотрев алливийцев, Гораций увидел, что они практически безоружны. Максимум, что удалось обнаружить Горацию в их карманах, это сотни две патронов, которыми им нечего было заряжать. На всех у них был только один автомат, а патроны были от обыкновенного ружья. К тому же, будь у этих алливийцев более серьезное оружие, воспользоваться им они всё равно не смогли бы.

Все они были довольно сильно покалечены из-за чего были практически полностью лишены возможности полноценно двигаться. Одной беспомощной общей грудой они лежали на земле.

Из темноты к Горацию подошел один из тех, кто прятался в этом скрывающимся за узким проходом тупике. Это был невысокий мужчина лет сорока. Незнакомец был безруким, зато его ноги, похоже, были целы. Видно он был один из немногих, кто мог ходить. Второй, кто был хоть как-то способен передвигаться, безжизненно лежал перед ВИЧем.

– Я это… Не сориентировался в темноте, – как бы оправдываясь перед всеми, сказал ВИЧ. – Я по привычке стразу стал стрелять. А тут видишь как получилось… У человека, оказывается, была последняя жизнь.

– У нас тут почти у всех последние жизни, – грустно глядя на убитого товарища, произнес безрукий.

– А вы вообще кто, ребята? – спросил ВИЧ.

– Мы те, кому удалось уцелеть в этом аду, – ответил безрукий. – Остатки отрядов R59349, S34525, U23456 и W23454. – А вы?

– Мы отряд А44557, – представился ВИЧ.

– А я смотрю, вы хорошо сохранились, – разглядывая ВИЧа и Горация, заметил безрукий. – У нас тут все тяжелораненые. Один выстрел – и всё, каждому смерть…

И действительно, вглядываясь в темноту, Гораций удивлялся, как эти люди вообще ещё живы. Мотам ничего не стоило прикончить всех их одной гранатой. Никакого сопротивления эти несчастные оказать не могли. Гораций опустил всё ещё направленную по привычке вперед винтовку.

– Как же вас ещё не прикончили? – удивленно спросил ВИЧ.

– А моты нас пока не видят, – оживившись, начал рассказывать безрукий. – Один из нас был магом. Правда его уже нет…

Безрукий кивнул в сторону. Только сейчас Гораций заметил, что там довольно аккуратно вдоль стены рядком сложены несколько тел.

– Вот так получается, – вздохнул безрукий. – Человека уже нет, а его магия осталась. Перед смертью он наколдовал несколько часов невидимости для этого места на картах мотов, на каратах же алливийцев оно обозначено теперь, как место для возможного спасения. Поэтому мы и собрались все здесь… А вы что, разве не по карте к нам пришли?

Безрукий удивленно взглянул на друзей.

– Нет у нас карты, – ответил ВИЧ.

– А как же вы нас нашли? – удивился безрукий.

– Просто шли по тоннелю и набрели на вас. Случайно, можно сказать…

– А я-то смотрю, – обрадовано сказал безрукий, – что-то вы слишком целые. К нам такие не заходят. Сюда сползаются только калеки. Вас вообще сколько?

– Восемь человек, – ответил ВИЧ. – Правда один боец, так же, как и вы сильно ранен.

– И оружие у вас есть?

– Немного, – сказал ВИЧ.

– У них двенадцать винтовок и пять автоматов, – крикнул кто-то из угла. – И ещё гранаты…

– Послушайте, – почти шепотом начал безрукий. – Давайте поговорим на чистоту. В этом бою алливийцы терпят поражение на всех фронтах. Участие в Великом бою для каждого из нас стало ошибкой…

– С чего вы взяли, что мы терпим поражение? – нахмурившись, спросил ВИЧ.

– Да этого уже никто и не скрывает, – обреченно ответил безрукий. – Моты открыто заявляют, что используют виртуальных ботов и накрутку собственных навыков, а система всё это пропускает. Алливийцы же гордятся тем, что ведут бой честно, однако мне кажется, они просто не могут делать того, что делают моты. Среди нас командир, которому до сих пор присылают военные сводки. Мы терпим поражение…

– А может у вас и карта есть, – заинтересовался ВИЧ.

– Есть, только вот пользоваться её мы можем только с очень большим трудом. Вон… У Лиса осталась одна рука, он может развернуть карту и перемещаться по её меню, но у него нет глаз. Глаза есть у меня, да у Статора, но у меня осталось только сорок процентов зрения, и я плохо вижу в этом сумраке, а Статор не может говорить. Послушайте, это такая удача, что вы нас нашли. Это боги послали нам вас…

– Слушай, а может, отдашь нам карту, раз она вам уже ни к чему, – перебил его ВИЧ.

Безрукий недоверчиво посмотрел на ВИЧа.

– Ну… или давай обменяем вам её на что-нибудь. Хочешь, дадим вам немного оружия или здоровья, – стал торговаться ВИЧ.

– Да у вас и у самих почти ничего нет, – заметил безрукий. – Отдадите что-нибудь нам, будете сами тут валяться. Вы что, не понимаете… Мы тут все, как один организм. Мы уже приспособились. Каждый заменяет собой то, что отсутствует у другого. Так мы и держимся. Мы бы и дальше продолжали держаться… Умирать никому не хочется. В этом бою нам остается только надеяться, что капитуляция будет раньше, чем мы умрем. После окончания Великого боя все мы сможем вернуться домой и там, сами понимаете, будем абсолютно здоровы и забудем этот кошмар. Но для этого нам надо продержаться до того момента, как алливийцы признают своё поражение. Действие магии заканчивается через полтора часа, а потом мы станем видны мотам. Я предлагаю вам остаться с нами. Общими усилиями мы продержимся даже без магии. Проход в нашу пещеру узкий, кроме того я обнаружил там, – безрукий кивнул вглубь пещеры, – большие камни. Вы сможете закрыть этот вход и моты не смогут добраться до нас. Мы отдадим вам всё, что у нас есть, а вы обещайте, что защитите нас.

Гораций задумался.

– Вообще-то мы можем сами отнять у вас всё, что нам нужно…, – начал торговаться ВИЧ.

– Мы остаемся, – сказал Гораций.

ВИЧ с недоумением посмотрел на друга.

– Мы остаемся, – уверенно повторил Гораций, услышав при этом из кучи раненых нечто похожее на радостные возгласы.

Он уже всё обдумал и принял решение. Двигаться дальше, даже имя на руках карту, было глупо. Силы ребят были на исходе. Никто не ожидал, что Великий бой будет таким… Они шли в Великий бой, просто чтобы повоевать, порубиться, побиться с мотами, показать себя, поиграть, но в этом поединке между мотами и алливийцами силы были явно неравны. Моты могли себе позволить выставить мощную технику против людей, могущественных санарионов – против обыкновенных солдат. Сражаться в таких условиях было бессмысленно. Любая игра интересна только тогда, когда есть возможность выиграть, но для этого надо сражаться с противником, равным по силе. А тут… Да и удача явно была на стороне мотов. Им везло во всём. Они использовали виртуальных ботов, и система это пропускала. Горация не удивился бы, если бы выяснилось, что невиданное исчезновение его карты, тоже дело рук мотов. Мотам можно было нарушать любые правила, а алливийцам – нет.

Гораций позвал своих солдат. Те ожидали Горация и ВИЧа у входа. Протиснувшись через узкий проход, они с удивлением стали разглядывать представшую перед их глазами картину – небольшую пещеру с тёмными каменными сводами, возвышающихся посередине пещеры ВИЧа и Горация и еле различимую в полумраке группку напуганных, изувеченных алливийцев, кучей расположившихся на полу и боязливо прижимающихся к стенам.

– Остаемся здесь, – скомандовал Гораций.

Ребята устало опустили носилки с ~Радуловой~ на землю рядом с прочими ранеными.

– Среди нас тоже много женщин, – сказал безрукий, сочувственно глядя на ~Радулову~ и укоризненно покачав головой, добавил. – Не женское это дело – воевать. Война не для них, не хватает у них силёнок…

Гораций повернулся к своим ребятам.

– Через полтора часа здесь будут моты. Наша задача не допустить их в пещеру, – сказал он.

– А это кто? – спросил Путч***, указывая на беспомощную груду алливицев.

– Раненые, – ответил Гораций. – Мы должны защитить их и продержаться до конца Великого боя.

– Командир, нам не хватит оружия, – сказал БаЛаБоЛ, внимательно осматривая вход.

– За мной, идите за мной, я покажу…, – засуетился безрукий.

Ребята только сейчас обратили на него внимание. До этого он нерешительно стоял в стороне, как бы не веря в то, что нашлись люди, готовые защищать его и остальных.

Безрукий повел ребят вдоль стены и скоро все уткнулись в груду огромных камней. Гораций догадался, здесь Создателями был задуман обвал. То, что видимо было когда-то тоннелем, благодаря каменным глыбам превратилось в тупик. Общими усилиями один из камней был сдвинут с места и приставлен к входу в пещеру. Для большей надежности ещё три массивные глыбы были водружены рядом. Теперь мотам придется повозиться, прежде, чем проникнуть вглубь пещеры. Тут же их собирался встретить отряд Горация. Из более мелких камней ребята соорудили перед входом каменную насыпь, которая закрывала собой раненых. Времени оставалось немного. Гораций взглянул на отданную ему ранеными алливийцами командирскую карту. Мотов на этом полигоне было предостаточно. Красными точками они заполняли собой многочисленные извилистые туннели. Благо, что полигон был большим и подземные ходы пересекались друг с другом не часто.

Карта рассчитала, что для того, чтобы ближайшие моты добрались до того места, где укрылся со своим отрядом Гораций, потребуется двадцать три минуты. Включив просмотр карты в режиме мотов, Гораций не увидел на ней ни себя, ни друзей. Место, в котором он находился, действительно было невидимым. Через тридцать две минуты невидимость должна была исчезнуть, и Гораций понимал, что сразу же часть мотов устремиться к ним. Пока же мотам было чем заняться, они добивали оставшиеся в лабиринте разрозненные отряды алливийцев.

Ребята стали готовиться к бою. Первым делом они подошли к раненым. Среди немногочисленных пожитков, найденных в их карманах, удалось отыскать пару ценных вещей. Помимо электронного анализатора хода боя, предлагающего в режиме он-лайн самые выигрышные стратегии и дающего необходимы подсказки, нашлись магический шар, способный повышать, правда на короткое время, одну из боевых характеристик одного игрока, и наводчик выстрелов, направляющий очередь выстрелов в соответствии с заданными условиями, на одного, обычно самого слабого противника.

После этого Гораций занялся проверкой оружия. Его было немного, однако то, что действительно вызывало опасения у Горация, так это количество собственных жизней. Обычно для схваток лицом к лицу с противником их нужно было не меньше двух десятков, у Горация же их было только две. Только две жизни… Но ему нельзя было погибать!

В него верили те, кому нужна была его защита. Гораций спиной чувствовал, как из того угла, где лежат раненые исходит надежда. По тому трепетно-заискивающему отношению этих искалеченных войной людей к его солдатам, по тому, с каким желанием были готовы они отдать последнее, чтобы только выжить, Гораций понимал всю свою ответственность перед ними. Раненые ждали помощи, им нужна была защита, им не на кого больше было надеяться.

Из глубины пещеры к Горацию вышел Враччч+.

– Командир, там Радулова… Она зовет тебя, – сказал он тихим голосом и потянул Горация за рукав.

Гораций невольно обернулся и посмотрел в ту сторону, куда указывал Враччч+. Там лежала ~РадуловА~. Ребята аккуратно сложили её носилки рядом с грудой тел прочих изувеченных алливийцев.

Гораций подошел к ней.

– Лейтенант, ты здесь? Это ты? – еле шевеля губами, спросила ~РадуловА~.

Лишившись возможности видеть, она никак не могла приспособиться к своей слепоте. Враччч+, скорбно глядя на неё, стоял рядом.

– Лейтенант, у меня осталось три жизни, – слабым, срывающимся голосом начала ~РадуловА~. – Я хочу отдать их тебе.

Гораций решил, что ослышался. Любой боец мог передать другому свои жизни, но Гораций даже не надеялся на то, что в Великом бою кто-то на это решиться. Здесь смерть была слишком уж реальна.

– Командир, я долго думала, – стала объяснять ~РадуловА~. – Эти жизни тебе нужнее. Тебе надо защищать тех, кто рядом. А я в таком теле ничем уже не могу вам помочь. Я снайпер, а сейчас у меня нет ни оружия, ни здоровья для того, чтобы полноценно воевать.

– Ты хочешь умереть? – удивленно спросил Гораций.

– Нет, лейтенант, я не хочу жить в таком теле. Я – калека, я ничего не вижу, я не могу ходить, я не могу полноценно двигаться, даже просто говорить стоит мне большого труда. Я вижу, что вы измучились со мной. Я не хочу дальше быть вам обузой.

– Ты не обуза, – перебил её подошедший ВИЧ. – Мы будем защищать тебя и их.

ВИЧ указал на остальных раненых.

– Чтобы защищать других, вам каждому нужно не меньше трех десятков жизней. У меня, к сожалению, столько нет, но у других раненых нет даже этого. Я хочу отдать свои жизни командиру. Если погибнет он, то вы из отряда превратитесь в разрозненных бойцов, каждому из которых придется сражаться в одиночестве, или, в лучшем случае, вы будете переведены в чужие подразделения.

– Ты понимаешь, что отдав мне свои жизни, умрешь? – спросил Гораций.

– Да, – уверенно ответила ~РадуловА~ и Горацию впервые понравилась твердость её голоса. – Моя жизнь в таком теле бессмысленна. Жизнь не имеет смысла, если нет возможности выполнять своё предназначение. Да и дома делать мне нечего, у меня нет ни мужа, ни детей…

Спорить с ~Радуловой~ Горацию не хотелось. Отдаваемые ею жизни были для него настоящим подарком. Он открыл меню, чтобы активизировать операцию передачи жизней, и остановился.

– Тебе не страшно? – спросил он у ~Радуловой~ напоследок.

– Нет, командир, – спокойно ответила она. – Это ведь ненадолго. Увидимся через семь дней.

– До встречи, – сказал Гораций, нажимая кнопку активизации.

– РадуловА~ произнесла заветный пароль для передачей жизней и затихла, как всем показалось, навсегда.

– Ничего, ничего, ничего страшного, – стал приговаривать Молоtок. – Это только на семь дней. Это ненадолго. А потом она оживет, мы ещё порубимся всеми вместе… Это же ненастоящая смерть.

– Замолкни, – резко прервал его ВИЧ. – Тут всё может быть настоящим.

От этих слов Горация передернуло. Он полез проверять количество собственных жизней. Их теперь было шесть. Целых шесть жизней! Шесть?… Гораций в уме хорошо складывал числа только до двух, но что-то ему подсказывало, что у него должно было быть только пять жизней. Откуда взялась ещё одна? До разговора с ~Радуловой~ жизней у Горация было две, ~РадуловА~ передала ему три жизни. Гораций достал калькулятор и сложил два плюс три. Калькулятор показал цифру «5». В меню же Горация светилось целых шесть жизней! Аккуратно сложенные, они показывались шестью нетронутыми зелеными полосками, а рядом для пущей наглядности стояла жирная цифра «6». Одну за другой Гораций перечитал данные о каждой из них. Вот одна жизнь, купленная им на сервере «Всё для войны» ещё за две недели до начала Великого боя, вторая жизнь была получена три месяца назад при прокачке, три жизни, переданы две минуты назад игроком «~РадуловА~». А ещё одна, заработана молитвам жены Миринды. Её портрет появился рядом с полоской, обозначающей новую жизнь… Миринда! Она всё-таки сделала это. Раз за разом произнося заветную молитву, она по одной двадцати пяти тысячной зарабатывала Горацию новую жизнь. И вот она, подаренная ею спасительная зеленая полоска жизни светилась теперь в меню Горация. У Горация сжалось сердце. Система не заблокировала слова Миринды, а пропустила их, выполнив её желание. «А может Миринда всё-таки настоящая?» – пронеслось в голове…

– Жена? – спросил, заглядывая из-за плеча Горация, безрукий, рассматривая портрет Миринды.

Гораций утвердительно кивнул головой.

– Кра-а-а-сивая, – мечтательно протянул безрукий. – А у меня тоже жена, даже дети когда-то были. Теперь уже наверно совсем большие стали. Жаль вот рук нет достать их фотографии.

Гораций вспомнил, что Миринда тоже хотела завести детей. Они с Горацием дожидались принятия закона, разрешающего воспитывать детей виртуальным персонажам. Гораций не знал, для чего нужен был ребенок Миринде, но ему бы он помог здорово повысить уровень ответственности и позволил бы пойти на повышение.

– Ты тоже командир? – спросил Гораций у безрукого, которому наличие семьи позволяло иметь более высокий, чем у остальных статус.

– Да, только моего взвода уже нет, – грустно ответил безрукий. – Этот, – он указал на случайно застреленного ВИЧем солдата, – был последним. Нас здорово покрошили в этих чертовых лабиринтах. А в начале боя нас было сорок два человека. А вас?

– Тринадцать, – ответил Гораций.

– Счастливое число, – вздохнул безрукий. – Поэтому вы ещё и живы. А мы прошли пять полигонов. И вот… Я остался один.

Безрукий присел. До прекращения действия невидимости оставалось четырнадцать минут.

– Сначала нас кинули в горы. Никогда не встречал такого раньше. Кругом отвесные каменные стены. Всё время надо карабкаться вверх, вниз спуститься невозможно, сразу же падаешь. Мы так и появились прямо на крутом склоне горы. Там не то, что сражаться, просто выжить было невозможно. Хорошо, что нас быстро оттуда перекинули в космос. Побывали мы и на Венере, посражались с мотами и на сатурианском космодроме. Условия я скажу тебе, там ужасные. Я много раз бывал на Сатурне, но такого никогда не встречал. Создатели перестарались, пытаясь воспроизвести реальность. Пыль, холод, дышать нечем… А вот когда нас кинули на Марс… Тут то нас уже основательно покромсало.

– Нас тоже, – вспомнил Гораций ту огромную битву, которая отняла у его отряда большую часть оружия и множество жизней.

– Похоже, там все побывали, – грустно продолжал безрукий. – Тут ребята рассказывали… Нам ещё повезло, остатки нашего отряда перекинули в эти пещеры, а тем, кто остался на Марсе… Их уже никого нет. Полтора миллиарда алливийцев моты уничтожили своими ядерными бомбами. Заманили всех на тот полигон, а потом просто скинули бомбы. Но это ещё что… Вон ребята рассказывали, что их направили туда, где вообще не с кем было сражаться. Моты умудрились запустить троян их капитану и потом передавали ему свои неправильные сведения. Пока он думал, что взвод его солдат сражается с мотами, тех на самом деле долбало землетрясением. Вот они натерпелись, говорят, земля уходит из под ног, сверху валяться деревья, камни, даже лава лилась… Пока их капитан сообразил в чём дело, из их отряда осталось только двое. И это прямо в первом бою… А вообще моты тут творят что хотят. Они клонируют ботов и пускают их в бой. Моты используют хакеров, они взламывают систему. И им хоть бы что! А наши командиры, похоже, вообще бездействуют…

Гораций с грустью слушал безрукого. В его словах он находил подтверждение своим самым худшим предположениям.

– Наши долго не продержаться, – продолжал безрукий. – Ходят слухи о возможной капитуляции алливийцев. Да уж… Лучше уж согласиться на пожизненное использование системы «Дорз», чем мучительно умирать. Моты нарушают все договоренности. Они нас просто истребляют…

Слушая безрукого, Гораций всё больше убеждался, что поступил правильно, решив остаться в этой глухой каменной пещере. Его мечтам о победе, видимо, не суждено было сбыться. Засевшие в его голове идеалистические идеи о свободе и управлении ядром Пространства потерпели крах. Ни о какой свободе уже не могло идти речи. Моты бесчинствовали и им кто-то в этом помогал. Кто-то управлял здесь всем. В Великий бой Гораций вступал находясь в полной уверенности, как в своей правоте так и в собственных силах. Если бы бой велся по правилам, то, возможно, алливийцы бы и победили, но здесь всё было направлено на то, чтобы заставить алливийцев признать своё поражение. Все устали… Теперь ничего не оставалось, как только дожидаться окончания боя. Надо было продержаться до капитуляции.

Гораций посмотрел на часы. Действие невидимости подходило к концу. Напряженно всматриваясь в карту, Гораций пытался уловить тот момент, когда с их пещеры сойдет магическая защита и моты, увидев спрятанных за каменными сводами алливийцев, устремляться к этом месту.

А в это время Вершители, стоя перед многочисленными экранами, наблюдали за ходом Великого боя.

– Они сдались, – торжественно произнес один из них.

Он читал статистику всех произносимых алливийцами фраз. Красной строкой возглавляли список разговоры с темой «Собственное поражение». Вершители победоносно смотрели на появившуюся рядом со списком диаграмму. На ней было показано, что девяносто один процент от числа оставшихся в живых пятисот миллионов алливийцев признаются друг перед другом в собственном поражении. Солдаты готовы были сдаться, командиры же, видимо, надеялись на чудо.

– Ждать больше нечего. Великий бой можно считать завершенным. Большая часть алливийцев признает себя побежденными.

– Ну что ж… Кто сам считает себя побежденным, тот действительно побеждён.

– Мы слышим всё, что они говорят. Между собой алливийцы признают, что проиграли.

– Значит бой окончен… Кто сдался в уме, тот проиграл наяву.

– Наша цель достигнута.

– Война окончена. Моты победили. Поздравляю!

Вершители пожали друг другу руки.

– А о пощаде и помощи у нас не просят, – бросив взгляд на статистику обращений алливийцев со словами «господь» и «бог», заметил один из Вершителей.

– Не верят в нас, – с грустью подтвердил другой.

– Значит, пощады и не будет, – улыбнулся другой. – Зачем давать людям то, что им не нужно.

– Глупцы. Всё равно этого не оценят. А ведь мы могли бы сохранить им жизнь…

– Если бы они попросили.

– Теперь нам не остается ничего другого, как добить их…

– Алливийцам конец.

Вершители вошли в ядро Пространства. Эта, на первый взгляд ничем не отличающаяся от других программа, давала возможность управлять всем. Её визуализированные меню и командные строки позволяли менять многострочный программный код, который был основой всего Пространства. Добраться сюда мечтали многие, но доступ имели только двое. Вершители за много лет управления Пространством знали этот программный код наизусть. В считанные секунды среди миллиарда строк они нашли процедуру, отвечающую за доступ прочих пользователей к ядру. Несколько ловких движений, и одна биллионная часть ядра, описывающая права мотов в Великом бое, была открыта. Этого было достаточно, чтобы тысячи хакеров устремились в искусственно созданную Вершителями брешь. Через пять секунд первый из них совершил первый взлом. Через минуту бесчинства хакеров исчислялись тысячами. Они ломали, крушили, корежили Пространство и все их безобразия были направлены против алливийцев. Хотели того хакеры или нет, но они помогали мотам. Прав своими усилиями поддерживать алливийцев ни один из двух Вершителей им не дал.

Но Гораций об этом ничего не знал. Он готовился принять очередной бой и с напряжением смотрел на часы. Они отсчитывали последние секунды до окончания невидимости, скрывающей его отряд и тридцать раненых алливийцев от мотов.

Невидимость исчезла, точно в то время, о котором предупреждал безрукий. Тридцать семь алливийцев жирными синими точками одновременно загорелись на карте. Уже через двадцать три секунды их заметили. Гораций увидел, как сразу три отряда мотов, каждый численностью не менее пятидесяти человек, устремились к их пещере. Когда моты приблизились, Гораций скомандовал:

– К оружию!

Его ребята, похоже, давно ждали этого сигнала. Оборвав свой недолгий отдых все они, как один, выстроились перед заваленным камнями входом в пещеру. Именно оттуда надо было ожидать наступления мотов.

– Удачи вам! – шепотом пожелал безрукий, отходя вглубь пещеры, к раненым.

Сделав пару шагов, он вернулся.

– Знаете, даже если мы погибнем, всё равно спасибо вам, – сказал безрукий.

Он произнес это тихо, но, видимо, из-за усиливающих звук каменистых сводов пещеры, его фраза долетела до каждого.

Этих слов было достаточно для того, чтобы ребята крепче сжали оружие и плотнее сомкнули ряды. На этот раз, впервые в этой войне, в их битве был смысл. Сегодня они сражались не потому, что хотели воевать. Там, за их спинами лежали те, кто хотел жить. И они были достойны того, чтобы иметь хотя бы надежду на спасение. Каждый из них прошел ужасы войны и кошмары нескольких смертоносных полигонов, и вот теперь им не на кого было положиться, кроме как на случайно забредших к ним семерых солдат.

Гораций посмотрел на своих ребят. Их лица были полны спокойной решимости. Даже в своих шикарных праздничных нарядах они не выглядели бы столь блистательно, как в нынешних лохмотьях солдатской одежды. Перепачканные, изодранные, израненные, они сражались теперь не за призрачные идеи, а за жизни конкретных людей, которых закрывали своими спинами. ВИЧ, БаЛаБоЛ, Молоtок, Василий-Васильевич, Путч***, Туф&Туф&Туй и Враччч+. Их было семеро, а в их руках были жизни тридцати. Гораций знал, что его ребята будут стоять насмерть. Направив дула своих автоматов туда, откуда через несколько минут должны появится моты, они готовы были принять бой.

– О, все идущие в бой…, – начал БаЛаБоЛ.

– Да сомкнем наши ряды, да поднимем наши знамена, Да истребим врага…, – подхватили остальные.

Слова «Да пребудет с нами сила, Да не покинет нас удача, И да прославятся наши имена!» ребята произносили уже вместе с ранеными. Голоса тех из них, кто мог говорить, доносились из темноты.

Гораций внимательно смотрел на карту. Тот тоннель, двигаясь по которому пару часов назад его взвод набрел на пещеру с ранеными, теперь был заполнен мотами. За стеной уже во всю были слышны их голоса. Тесные стены прохода не давали мотам, поднавалившись всеми вместе, сдвинуть преграждающий вход в пещеру камень.

Однако Гораций знал, что прорыв мотов, это только лишь вопрос времени. Скоро они сокрушат возникшую на их пути преграду. Оставалось надеяться только на то, что узкий проход в пещеру не позволит мотам всем сразу протиснуться внутрь. Расстреливая одного за другим тех из них, которые будут появляться в расщелине входа, Гораций надеялся продержаться до… До чего, он и сам пока плохо представлял, но он знал одно – он не отступит. За его спиной были те, кто уже не мог постоять за себя. Спиной Гораций, казалось, физически ощущал исходящие от них страх и надежду. Стоя между беспомощными ранеными и готовыми хлынуть в любой момент из стены мотами, Гораций чувствовал, как растёт в его теле напряжение. Казалось, Гораций улавливал теперь каждый шорох, каждое мельчайшее колебание воздуха, исходящего из того места, где был вход. Гораций собирался встретить огнем любого, кто прорвется внутрь. Его концентрация на том месте, откуда ожидались моты, была максимальной, но тут произошло невиданное. Стены пещеры… В один миг их не стало. Ни одной. Испарились, пропали, исчезли… Гораций обернулся. Его охватил ужас. Все каменные перегородки, образующие подземные ходы сгинули. Пещера превратилась в один единый открытый полигон, территория которого была заполнена мотами. Моты были повсюду. Плотным кольцом они окружали Горация и его немногочисленный отряд. Гораций почувствовал, как холод пробежал по его спине…

Он посмотрел на своих ребят. На мгновение по их лицам пробежал страх, но это было всего лишь мгновение. Через секунду они уже выстроились кольцом, спина к спине, ёжиком выставив вокруг себя дула автоматов. Правым плечом Гораций чувствовал надежное плечо ВИЧа, слева его поддерживало плечо БаЛаБоЛа. Так, стоя спина к спине, плечо к плечу, ребята готовились принять бой. Они были в кольце полчища мотов.

– Встретимся в ином мире, командир, – сказал БаЛаБоЛ Горацию.

– Обязательно! Встретимся в реальности, – подтвердил ВИЧ.

Моты открыли огонь. Ребята Горация не хотели сдаваться. Гораций видел, как они отчаянно палят в мотов. Но мотов было больше. Их были тысячи. Похожие друг на друга, как две капли воды они множились, заполняя собой всё вокруг. Укрыться от них было негде. Спасительных каменных стен пещеры теперь не было.

Вместо них возникла стена из выстрелов. Никогда ещё Гораций не видел такого их количества. Плотной огненной массой они заполнили собой всё окружающее пространство. Они не давали опомниться. Гораций чувствовал, как его колотит под этим шквалом обрушившихся на него смертоносных жал снарядов. С пронзительным свистом рассекая воздух, они впивались в тело. Всё вокруг стало красным. Жизни Горация исчезали одна за другой… Пять, четыре, три, два, один… Жизнь, вот она последняя жизнь. Последняя! Ещё никогда Гораций не ощущал того, что жизнь может когда-нибудь кончиться. И вот сейчас… Да что же это?… Красная полоска, обозначающая текущую жизнь, стремительно уменьшалась. Хотелось крикнуть: «Не исчезай, жизнь! Ещё, ещё хоть несколько секунд! Прошу тебя! Хоть кто-нибудь… Жизнь!!!»

– Миринда! – закричал Гораций, и его голос утонул в грохоте разрывающихся снарядов.

Наступила тишина… Ни выстрелов, ни мотов, ни друзей… Всё поглотила тьма. Для Горация Великий бой был окончен.