Конечно, будильник Андрей не услышал, и Агриппина, собиравшаяся с утра пораньше в Питер, – непременно нужно было присутствовать на планёрке – еле растолкала соню. Пока пили кофе, на кухню заглянула Елизавета Петровна и поприветствовала, как она деликатно выразилась, «молодых», отчего девушка вспыхнула, как маковый цвет, а внук поперхнулся кофе. И хотя – что скрывать? – ему было весьма приятно услышать это ее «Ну, как дела, молодые?», он сделал вид, что ровным счетом ничего не произошло, и что до него не дошел бабушкин прозрачный намек.

Прорываясь в Питер по забитому автомобилями шоссе, Агриппинина юркая мальтийка нагло лавировала между грузовиками и огромными внедорожниками, вызывая вполне законную отрицательную реакцию их солидных водителей, включая нелестные отзывы по поводу ее владелицы. Однако на вцепившуюся в руль Агриппину это не производило никакого впечатления. Более того, у Андрея возникло подозрение, что симпатичная хозяйка мальтийки даже испытывает определенное удовольствие, догадываясь об эпитетах, которыми награждают ее рассерженные автомоболисты противоположного пола, самый приличный из которых звучал как «чертова баба!». Высадив Андрея у станции метро, она рассеянно поцеловала его в щеку, клятвенно пообещала больше не хамить на дорогах, чтобы не нарваться на неприятности, и нажала на газ. Глядя вслед ее юркой «девочке», Андрей засомневался, что клятва действительно будет исполнена – Агриппина есть Агриппина, – однако время поджимало, он покачал головой и нырнул в подземку.

Ну а дальше – понеслось. Три семинара подряд – тяжелая нагрузка даже для молодого преподавателя, особенно после практически бессонной ночи. Впрочем, подзарядившись на кафедре парой чашек крепчайшего кофе, Андрей сумел с честью довести занятия до их логического завершения и даже поймал на себе несколько весьма заинтересованных взглядов модно упакованных студенточек, что польстило его мужскому самолюбию, но, разумеется, в дальнейшем останется без последствий.

Освободившись около трех, он пообедал в дешевой институтской столовой и направил свои стопы в Публичную библиотеку, где собирался поглубже заглянуть в историю собственного знатного рода, а также… вплотную заняться Сигурдом Юльевичем с его таинственным Братством. Какие ещё сюрпризы приготовил ему его далекий предок? Почему так уж неймется этому самому Сигурду?.. Хотя… если человек занимается рунами, а истинный ученый всегда, в конечном итоге, человек до некоторой степени помешанный на собственных исследованиях, он может под любым предлогом стремиться заполучить вожделенную дощечку с рунами. Поэтому Андрею хотелось прояснить для себя, возможно ли на самом деле появление на их горизонте некоего неизвестного Братства или же это просто блеф жадного до исторических артефактов ученого?..

В библиотеке было тихо и сумрачно, небо за окнами было затянуто обложными тучами. Он порылся в компьютере, выбирая из каталога нужные книги, которые могли пролить свет на мировоззрение масонов вообще и историю русского масонства в частности, потом отыскал несколько раритетов, в которых могли оказаться полезные сведения о графе Кутасове, и сделал заказ. Ожидая, пока книги принесут из хранилища, он бездумно смотрел по сторонам: вокруг него, склонившись над столами, сидели солидные мужи и дамы, глубоко погруженные в работу. Со стороны это смотрелось немного забавно – в наше время корпеть над книгами… Наконец, библиотекарь, женщина пенсионного возраста, с которой словно было списано выражение «синий чулок»: пучок на затылке, очки, какая-то бесформенная одежда, – жестом пригласила его подойти. Андрей расписался за выданные книги и тоже склонился над столом. Ну-с, господа масоны, чем же вы меня порадуете? – мысленно произнес он, углубляясь в изучение вопроса. В первую очередь Андрея интересовало само учение. Он принялся просматривать книгу с многозначительным названием «Дух масонства», старательно вникая в смысл прочитанного, надеясь отыскать в этой кладези премудрости нечто, способное пролить свет на события последних недель.

«“И будет построен храм Господень”, – возвестил седьмой ангел. И направились к своим местам на севере, юге, западе и востоке Семеро великих Сынов Божьих и уселись на Свои седалища. И началось великое строительство».

«Но двери еще были заперты изнутри. И погасли светильники. И не видимы оставались стены Храма. И Семеро пребывали в молчании, ибо не пришло еще время для явления Света. И Слово не готово было прийти. Лишь безмолвие властвовало. Но работа Семи не останавливалась, хотя дверь Храма пребывала закрытой… Шло время, за стенами Храма послышались отзвуки жизни. Отворялась дверь и затворялась. Сыны Божии вступали в Храм, и он прибывал могуществом, и прибавлялось в нем света. С Севера, Юга, Запада и Востока тянулись к Храму сыны человеческие, и в центре, в сердцевине его, обретали свет, понимание и жажду к работе. Они шествовали мимо Семи великих, приподнимали завесу Храма и ступали в свет.

И Храм возрастал красотой. И его чудесные стены, великолепное убранство, ширина и длина, и высота величаво проявлялись в свете дня».

И с востока пришло послание: «Отворите двери сынам человеческим, идущим с печальных долин Земли, и дайте им обрести Храм Господа. Дайте им больше света. Отворите внутреннюю святыню, и трудом всех мастеровых Господа расширяйте Его Храм, освещая тем самым миры. Распространяйте Слово созидания, и воскрешайте к жизни неживое.

И Храм Света сойдет с неба на Землю. И стены его возрастут и укоренятся на земных равнинах. А непорочный свет проявит и насытит людские мечтания».

«Ибо Великий Плотник из Назарета, – один из Строителей, – работавших под началом Великого Архитектора Вселенной, возвестил, что в «конце века» тайное станет явным, и что говорилось шепотом, будет написано на кровлях».

Андрей откинулся на спинку стула, решив немного передохнуть. Да что же они всегда так пафосно изъясняются, эти носители тайных знаний?..  – размышлял он, – «…уселись на свои седалища» – просто ужас какой-то!.. Неужели авторы, пересказывающие какое-либо духовное учение, мнят себя настолько выше простых смертных, что даже не догадываются, что подобное изложение вызывает невольный смех?.. Кажется, теперь я начинаю понимать, почему небезызвестный плотник из Назарета предпочитал излагать свои мысли исключительно притчами… Ну объясни ты доходчиво: масоны строят свой виртуальный духовный Храм, к которому тянутся посвященные со всех концов земли! Так нет же – надо изъясняться как можно высокопарнее и сложнее. Где-то, помнится, я читал, что прообразом масонского Храма послужил древний Храм Соломона, который производил на современников воистину потрясающее впечатление своей красотой и величием. Он снова принялся листать книгу, стараясь не пропустить основные постулаты. А, вот это интересно, сказал он себе, – тут что-то насчет Плана Творца…

«План Творца относительно Его вселенной постепенно открывается через символизм Голубой Ложи и последовательные группы градусов, венчающихся тридцать третьим градусом».

Ага, вот оно что… Значит, первые три градуса «живописуют для нас чаяние индивидуумом света, мудрости и жизни». Звучит весьма заманчиво! Ну, а высшие градусы раскрывают «различные аспекты универсального чаяния (коллективным целым) – многообразными способами, во многих Землях, посредством несходных религий». Короче, Голубая Ложа готовит кандидата к высшему откровению и приоткрывает кое-что из деятельности, ведущейся Верховной Ложей Мастеров Каменщиков, которая «веками курирует человечество, неотступно ведя людей дорогой света». Это более-менее понятно. Кроме того, существует некая законспирированная духовная группа, которой известен План Творца и которая должна проводить в жизнь Божественный план, рассчитанный на расу людей. К членам группы относятся Христос и прочие Учителя Мудрости, известные как Просветленные, Риши восточной философии, Строители оккультной традиции и пр. (в основном, их причисляют к богам или пророкам).

Об этом, впрочем, сейчас говорится достаточно широко, так что тайным знанием это уже не является…

Он пролистал еще несколько страниц. О, здесь есть о происхождении Вольнокаменщичества… Так, так… «большой разнобой во мнениях»… «в разные времена относили его происхождение к следующим источникам: 1. К патриархальной религии. 2. К древним мистериям. 3. К храму царя Соломона. 4. К крестоносцам. 5. К рыцарям тамплиерам. 6. К римским коллегиям ремесленников. 7. К обычным каменщикам средневековья. 8. К розенкрейцерам шестнадцатого столетия. 9. К Оливеру Кромвелю. 10. К Претенденту, ратующему за восстановление династии Стюартов на британском троне. 11. К сэру Кристоферу Рену, построившему собор Св. Павла. 12. К д-ру Дезагюлье и его коллегам в 1717 г.»

Вот это уже весьма любопытно, отметил Андрей, которому сразу бросились в глаза «тамплиеры» и «розенкрейцеры». Но если тамплиеры никоим образом не проявлялись пока в странных событиях, участником которых он сделался, то розенкрейцеры косвенно просматривались – взять хотя бы участие Виктора на форуме Розы и Креста… Пока лично он не усматривал в масонстве никакого криминала. Очередная попытка открыть человечеству Вечную Истину, разумеется, тщательно от него сокрытую по неведомым причинам. Бог – Великий Архитектор Вселенной (отсюда циркуль, отвес и передник, как непреложные символы настоящего каменщика) – передает сокровенные знания неким Избранным, которые, в свою очередь, несут Свет Познания не столь продвинутым братьям… Ничто не ново под луной! – сказал он себе и продолжил изучение вопроса.

Далее следовал рассказ о том, что расовая история символически открывается кандидату в первых трех градусах Голубой Ложи.

Градус ученика – Лемурия – «От слепоты к свету» – «взыскующий света».

Градус подмастерья – Атлантида – «От невежества к знанию» – «взыскующий знания».

Градус матера-каменщика – Арии – «От смерти к жизни» – «взыскующий Слова Мастера».

Насколько я понимаю, для каждой из трех предыдущих рас Планом Творца были предусмотрены вполне определенные задачи, размышлял Андрей. Да, точно, тут именно это и сказано:

«Лемурийцам было необходимо развивать ту эмоциональную чувствительность, что образно преподносится кандидату, взыскующему света, как символ отзывчивости на вибрацию. Атлантам – развивать свое сознание через освоение искусств и наук и накапливать знание. Человеческой расе была поставлена задача доискиваться Слова Мастера, получать заработную плату и странствовать по чужим странам. Такая же триединая задача поставлена перед родом человеческим и нынче. Заработная плата, желание добиться мастерства в той или иной форме и непрерывные странствия – вот выдающиеся черты нашей современной цивилизации. Но за этими материальными личными задачами стоят их духовные слагаемые: стяжание духовных наград, непрестанная деятельность и чаяние Слова Мастера».

«Когда же это чаяние награждается смертью, за ней следует воскресение в жизнь, и мастер-каменщик обнаруживает, что Потерянное Слово все еще потеряно, и ему придется удовольствоваться словозаменителем. И хотя он воскрес из мертвых, великое делание не завершено, Потерянное Слово всё еще ему недоступно и останется таковым, пока человечество в целом, через своих воскресших индивидуумов, не найдет это Слово сообща. Поэтому мастера-каменщики работают со Словом Мастера, пытаясь воскресить как можно больше братьев, которые к тому готовы, чтобы когда-нибудь общими усилиями найти Потерянное Слово. Только тогда откроется сокровенный смысл слов, написанных еще одним Святым Иоанном…»

Несколько одурев от всей этой зауми, Андрей закрыл книгу и уставился в пространство. Так… и что же у нас в сухом остатке?..  – раздумывал он. Человеческая раса является третьей. Первыми были лемурийцы, затем атланты… Об этом, кстати, и Елена Блаватская писала в своей «Тайной доктрине», только у нее всё еще задуреннее. Что ж, все опять сходится к легендам о Лемурии и Атлантиде! И смысл всех этих духовных исканий масонов, насколько я понимаю, – через духовное делание обрести потерянное Слово… В общем-то, не худший вариант поисков смысла жизни!

По натуре Андрей был человеком современным и рациональным, хотя прежде, лет десять тому назад, когда его, как и многих юношей, весьма занимал вопрос о смысле бытия, он интересовался различными религиями и эзотерикой. Его родители никогда не проявляли интереса к религии. Не то чтобы они были убежденными атеистами, просто жили на земле, строили сначала зрелый социализм, потом коммунизм, а когда все окончательно развалилось и коммунизм канул в Лету, то поначалу попросту пришлось выживать в новых условиях, и опять было не до философий. Бабушка тоже не отличалась особой религиозностью, хотя церковь периодически посещала, особенно на Пасху и Рождество. Она даже крестила Андрея, и теперь его крестик хранился в ее заветной старинной шкатулке, запертой на фигурный ключик. Вот Агриппина, та носила на шее золотой крестик, а когда Андрей спросил ее, верующая она или нет, рассмеялась и сказала, что по вероисповеданию она лютеранка, как бабушка и прабабушка, но очень надеется, что это никак не помешает им общаться. Не помешало. Андрей невольно улыбнулся: экуменизм, однако…

Что же касается масонов, то их движение в обозримом историческом прошлом, действительно, было весьма влиятельным фактором в политической жизни России. Было, покуда Екатерина Великая дозволяла ему свободно развиваться. Однако когда к императрице стали стекаться тайные донесения, что масоны замышляют недоброе – собираются устроить революцию и ограничить монархию – масонские ложи были разгромлены, а глава российских масонов Новиков подвергся опале. Насколько Андрей мог судить (когда-то он из любопытства прочел книгу Новикова, представляющую масонов белыми и пушистыми, несчастными просветителями темных масс), современные масоны не представляют никакой опасности для властных структур, потому их и не трогают. Хотя на Западе, кажется, они до сих пор оказывают значительное влияние на политическую жизнь – там почти открыто существует множество масонских лож. Если отойти от различных тайных доктрин и перевести всё на современный язык, то масоны – это закрытый орден, члены которого мнят себя Избранными. Пусть так! Вспомним, к примеру, Льва Гумилева и его знаменитый трактат «Этногенез и биосфера земли». Кто из петербургских интеллектуалов не увлекался им в юности, да и в зрелые годы тоже? Лучи из космоса, которые стимулируют развитие какого-то определенного этноса в определенной точке земли – это те же самые масонские «семь разноцветных лучей», про которые Андрей вычитал в какой уже и не помнил книге, кажется, Ани Безант. Масоны проповедуют духовное развитие и совершенствование – не худший вариант. Однако мне это что-то дает или нет?.. Он снова глубоко задумался. Ну, на фига, спрашивается, Сигурду с его Братством сдались руны?! Хотя если они, то есть масоны, возводят себя к древнейшим цивилизациям – для них вполне естественно интересоваться древними знаниями, в том числе оккультными.

Он посмотрел на часы – уже половина шестого! Пора было заканчивать. Хотя, пожалуй, можно еще поискать информацию о предках. Перед ним на столешнице возвышался старинный фолиант, в котором описывались самые родовитые фамилии Российской Империи XVIII века. Он принялся осторожно перелистывать его, разыскивая сведения о Кутасове-старшем. Открыл нужную страницу и замер, как учуявший дичь охотничий пёс. Между потемневшими за пару веков листами книги притаились листки меньшего формата, исписанные от руки старинным почерком с красивыми завитушками. Листки спрессовались от времени – вероятно, на этой странице книгу давным-давно никто не открывал. Андрей осторожно вынул их и положил перед собой на столе. Внимательно вгляделся: похоже, тот же XVIII век! Текст, по-видимому, неполный, отрывки из какой-то рукописи или письма. Похоже, на старом французском… Точно, французский! Мысленно он возблагодарил Елизавету Петровну за то, что она когда-то буквально стояла у него над душой, заставляя помимо немецкого изучать (факультативно, «для себя») и этот язык, без которого, как она полагала, ни один нормальный человек не может считать себя образованным – тем более, ее собственный внук!

Верхняя строка начиналась с обрывка слова.

«…ым по коридору Зимнего дворца. Вдруг этот старый шут увидал шедшего мимо истопника, остановился и принялся кланяться ему в пояс. Я было поразился тому и говорю ему: «Помилуйте, князь, что вы делаете, ведь это простой истопник!» А он мне в ответ: «Помилуй Бог, ты граф, я князь; при милости царской не узнаешь, что будет за вельможа, то надобно задобрить вперед». Я почувствовал, что краска гнева в лицо мне бросилась. Трудно снести подобную обиду. Но я терпелив и памятлив. А Суворов, хотя и полководец великий, но человечешко превредный и преехиднейший. И все же от такого его отношения грустно мне сделалось и тяжело на сердце, ведь я служу государю моему верой и правдой и не заслужил такого небрежения со стороны князя».

Андрей похолодел. Не может такого быть! Это просто невозможно, невероятно!! Он заставил себя перевести дыхание и мысленно сосчитал до десяти. Сердце бешено колотилось. Тогда он перевел дыхание и сосчитал до десяти еще раз, а потом еще раз, и только когда сердцебиение немного унялось, снова медленно перечитал тот же отрывок. Сомнений не было – эти пожелтевшие от времени листы, вложенные кем-то в старинный том, принадлежали перу графа Кутасова. Иван Павлович своими словами пересказывает известный анекдот того времени, который упоминается во многих хрониках и записях о Суворове, персонажем которого он невольно сделался. Причем, в словах графа Кутасова о полководце не было ни зависти, ни ненависти, но лишь горечь и обида на сиятельного и родовитого князя. Мысли Андрея путались. Он принялся лихорадочно, но осторожно, перелистывать записи. Они были отрывочны и относились к различным моментам жизни павловского вельможи – нечто вроде дневника. О жизни в Гатчинском дворце, о мальтийцах, о масонах… Разрозненно, словно наброски к чему-то, быть может, Кутасов хотел со временем написать мемуары.

Случайность? Судьба? Мистика?.. Думал Андрей, глядя на лежавшие перед ним листки. Перед его мысленным взором возник портрет Ивана Кутасова. Ему даже показалось, будто губы графа на старинном портрете сложились в лукавую улыбку. Несомненно, это был знак! Андрей понимал, что ему необходимо досконально и как можно скорее изучить неизвестную рукопись. Для этого ее нужно было незаметно вынести из библиотеки и сфотографировать, чтобы потом основательно и неторопливо прочесть. Конечно, он потом вернет ее на место, а сейчас… сейчас он готов пойти на преступление, но не выпустит из рук драгоценные листки!

Сделав вид, что отдыхает, Андрей огляделся по сторонам: все заняты своими делами, никто не обращает на него внимания. Даже библиотекарь ушла куда-то вглубь стеллажей, так что с его места ее даже не видно. Он открыл свою черную папку, вынул оттуда листки бумаги с расписанием своих занятий и положил их поверх записей Кутасова. Потом еще раз бросил небрежный взгляд на окружающих и сложил стопку листков обратно в папку. Он действовал спокойно и уверенно, хотя внутри у него всё трепетало – ну не было у серьезного ученого-искусствоведа привычки воровать что-то из библиотек! Деловито собрав книги в стопку, он подошел к барьеру и негромко кашлянул. Женщина появилась откуда-то из-за стеллажей, он передал ей книги, и она аккуратно вычеркнула их из его читательского билета. Он попрощался и медленно пошел вдоль зала к выходу. Ему казалось, что она внимательно, слишком внимательно, глядит ему вслед, ожидал оклика, того, что его вернут обратно и обвинят в воровстве бесценного раритета. Вот он уже у выхода, вот переступил порог – ничего. Подавив вздох облегчения, Андрей сбежал по ступеням лестницы, отдал на выходе пропуск с подписью библиотекаря, и вышел на улицу. А теперь в метро – и на Балтийский вокзал! Там уже ждет его электричка до Гатчины. Главное не перепутать в спешке или по рассеянности нужную платформу, как случалось с ним уже дважды, а то уедешь куда-нибудь в Ораниенбаум или даже в Лугу. Жаль, сегодня Агриппина (они созванивались в середине дня) занята до позднего вечера. Впрочем, есть и хорошая новость – БМВ на хвосте у нее больше не висит. Пока не висит, во всяком случае.