Армада, как оказалось, – это флот военных кораблей. Мне пришлось пройти ускоренный курс обучения, потому что разработка стратегии началась сразу после моего избрания, едва посол Морсерта увел меня со сцены на встречу с остальными послами и Хранителями. Они обсуждали план действий в течение одиннадцати часов, распределяя ответственность между Домами и ставя перед Зодайцами различные задачи. Так же как и на совещаниях на Озеоне-6, я в основном лишь слушала других, время от времени задавая вопросы.

Следующие несколько дней пронеслись, словно в тумане, с чередой встреч и совещаний то со всеми вместе на Ипподроме, то с кавалергардами в посольстве, то с послами в международном городке. Сирна перевезла меня в бунгало, так что с Матиасом и Хайсеном мы встречались лишь изредка во время быстрых перекусов или общих заседаний, но по большей части каждый из нас работал над собственной задачей. Хайсен организовал производство психощитов на одном из овенских заводов, куда для ускорения процесса привлек многих людей, которых встречал во время путешествий по Солнечной системе. Матиас занимался подготовкой наших кавалергардов к боевым действиям.

Почти сразу стало ясно, что меня избрали лидером, скорее, в качестве Талисмана, а не генератора идей, но я не жаловалась. Я была рада, что у штурвала стояли более подходящие люди, но хотелось, чтобы меня тоже приглашали на совещания по поводу военных операций, которые устраивали двенадцать адмиралов. Каждый раз на мою просьбу поприсутствовать они отвечали отказом и советовали, чтобы я лучше сосредоточилась на метафизической части сражения, а военные стратегии оставила им. Вероятно, они были правы, но мне хотелось быть уверенной в том, что мы готовы.

Окус, должно быть, знал наш план, доказав раньше, какой он необыкновенный ясновидец. Даже если мы скроемся от него за психощитами, я хотела, чтобы мы предусмотрели все возможности.

* * *

В ночь накануне нашего боя послы запланировали провести в городке всеобщее празднество – фестиваль возрождения Нимба Гелиоса. Это старая традиция, возникшая в Зодиаке еще до Тройной Оси. Дома обычно собираются вместе в честь главной звезды Зодиака – Гелиоса. Случается это раз в году в тот день, когда солнце светит ярче всего. Само празднество проходит ночью, когда в небе после заката еще долго остается светящийся след Солнца – фантомное кольцо. Этот оптический эффект получил название Нимб Гелиоса.

Никто не видел Нимб Гелиоса с последнего фестиваля. Даже если понятны причины, по которым Хранители перестали проводить фестиваль, оставалось загадкой, почему сам эффект перестал проявляться. Этого не могли объяснить даже ученые Дома Козерога. Рыбианцы верили, что Гелиос наказывает нас за наш раскол. Пока мы готовились к фестивалю, я спросила Сирну, что она думает по этому поводу.

Она красила мне губы и на миг замерла, устремив взгляд синих глаз в сторону:

– Наверное, это потому, что мы не обращаемся к Гелиосу так часто, как раньше.

Я задумалась над ее словами, пока они с Амантой заканчивали мой макияж. Когда их стараниями я была полностью готова, до начала фестиваля оставался еще час. Я вышла на улицу, где у каждого посольства уже толпились люди вперемешку с голо-призраками. Одни сидели за круглыми столами с закуской, другие – танцевали, третьи – оживленно беседовали, кто-то просто гулял. Все кругом смешалось. Международный торговый центр на главной площади разделили на три кулинарные зоны, в каждой из которых команда поваров готовила угощения, соблазняя аппетитными запахами весь городок.

Я держалась в тени бунгало, осматривая черную стену ограждения в надежде увидеть в толпе Хайсена или Матиаса. Оставалось надеяться, что они найдут меня быстрее. Аманта уложила мои волосы наверх, оставив всего несколько локонов, обрамлявших лицо, а Сирна надела на меня серебряную ракианскую диадему. Она же выбрала и мой наряд: платье из атласа сапфирового цвета, которое струилось по фигуре каскадом морских волн. Оно спускалось на несколько сантиметров ниже колен и открывало спину до самой талии.

Из огромного голографического экрана зазвучала песня «Верьте Хранителю Роу» в исполнении «Алмазного Дождя», и я увидела, как несколько студентов, играющих с левианскими львами, начали хлопать и подпевать. Глядя на видео моей группы, выступающей в кампусе, я сразу вспомнила Лунный Квадракт. Тогда я выпила абиссент, села за барабаны, дурачилась в кругу друзей… Вспомнилось все, что я потеряла. Но воспоминания были нечеткими, как будто сквозь толщу воды. Та Роу, какой я была, теперь казалась далекой, недостижимой.

Я услышала тихие шаги за спиной, повернулась и увидела Матиаса. Он быстро поднял глаза, и лицо его залилось краской. Я поняла, что он смотрел на вырез платья, и мои щеки тоже вспыхнули.

– Ты напоминаешь мне о доме, – вымолвил он, предлагая мне руку.

Когда он подошел ближе, я уловила в его дыхании сладковатый запах ликера. Свежая стрижка и королевский синий мундир Матиаса всколыхнули во мне воспоминания о том моменте перед церемонией моего посвящения, когда парень, в которого я влюбилась впервые в жизни, наконец, заметил во мне девушку.

Такими невинными казались теперь те чувства, когда мы с ним стали уже совсем другими людьми.

– Ты тоже, – ответила я, взяв его под руку.

Впервые за последнее время война отошла на второй план, и я подумала, что до сих пор не созналась ему про Хайсена. Мысли о предстоящей битве заглушили чувство вины, но сейчас оно снова травило душу. Мы пересекли площадь и присоединились к остальным на фестивале. Я вглядывалась в лица, выискивая среди них Весианца. В толпе было больше сотни человек, и люди продолжали стекаться со всех посольств. Я никогда не слышала, чтобы в обозримом прошлом столько представителей всех Домов собирались вместе.

– Если бы звезды показали мне все это неделю назад, – проговорила я, – я бы не поверила.

Матиас нахмурился, потому что нам приходилось пробираться сквозь толпу.

– А с другой стороны, если бы они показали тебе бессмертное мистическое чудовище, замыслившее уничтожить Зодиак…

Я засмеялась, и после событий нескольких последних дней собственный смех казался чем-то чуждым.

– Ты только что пошутил? – спросила я с трепетом.

Он улыбнулся так широко, что все его лицо просияло. От удивления я даже остановилась:

– О! Кавалергард Матиас Тэйс, вы улыбаетесь?

Его плечи слегка расслабились, и даже осанка изменилась и не казалась такой несгибаемой, как обычно. Сладковатый запах обволакивал меня.

– Встретились бы мы в другое время, когда нас не захлестнула волна массовых убийств, я смог бы тебя удивить.

Его индиговые глаза сияли ярче обычного. Дружелюбие Матиаса должно было успокаивать меня, но почему-то мои чувства к нему казались понятнее, когда мы спорили.

Люди все прибывали. Мы оказались в настоящей толчее. Матиас прокладывал нам путь локтями, а я шла следом за ним. Весь городок был запружен людьми, и нам пришлось искать возвышенность, где было бы посвободнее. Почти так же бывало и дома, когда во время приливов Ракианского моря мы поднимались повыше. Куда бы мы с Матиасом ни шли, я везде высматривала Хайсена.

Посольство Дома Рыб находилось на холме, поэтому мы направились к нему и присоединились к малочисленной группке людей, собравшихся на лужайке перед зданием. Яркие огни освещали здание посольства – стеклянный храм с изогнутыми углами, внутри которого было полно людей. Через полупрозрачные стены они выглядели как тени.

Теперь, когда мы нашли относительно уединенное место, Матиас мягко отпустил мою руку и повернулся ко мне лицом:

– Мы могли бы… поговорить?

В его вопросе слышалась неуверенность, совсем не свойственная его музыкальному голосу. Этот звук тронул мое сердце, и я поняла, что не могу выслушать признание Матиаса, пока не скажу ему о Хайсене. Я больше никогда не хотела лгать ему и особенно об этом.

– Думаю, нам нужно поговорить, – сказала я поспешно, хотя еще не успела хорошенько обдумать свои слова. – Но сначала я должна кое-что тебе рассказать.

Студентка-Рыбианка в серебристом плаще до пят приблизилась к нам, держа перед собой поднос с горячими розовыми напитками. На меня она даже не взглянула. Ее внимание было приковано к Матиасу.

– Ликер из морских ягод? – предложила она ему.

Матиас покачал головой, но она и не думала уходить, наоборот, подошла еще ближе и позвенела чем-то в кармане плаща. Этот звук был похож на звон стеклянных бутылочек.

– А может, вы предпочитаете немного Каппа-опиоида?..

– Каппа что? – спросила я громче, чтобы она и меня заметила.

– Только не эту гадость, Рыбианка!

К нам подлетела студентка-Тельчанка в зеленой униформе Академии и дернула девушку за руку. Розовый горячий напиток выплеснулся из бокалов на поднос.

– Ты хоть понимаешь, кому предлагаешь свои наркотики, Спейси?

– Я – Лейси, – поправила ее девушка-Рыбианка, освобождая руку. – Сколько раз я тебе повторяла – это не наркотики. Это путь к звездам…

– Эй, вы обе, ну-ка прекратите! – подала голос студентка с Водолея с пустым подносом в руках. Она посмотрела на Матиаса, затем на меня, готовая извиниться за своих подруг, но вместо этого вдруг вскрикнула: – Хранитель Роу!

Я и опомниться не успела, как она запечатлела мое изображение своим философским камнем.

– Я – Малли. Для меня большая честь встретить вас.

– Рада познакомиться…

– О, мой Бог! – выкрикнула Лейси, перебив меня. Она подошла вплотную, разглядывая мое лицо. – Это вы! Не могу поверить! Я встретила вас!

– Ну а что я тебе говорила. – Тельчанка закатила глаза. Она повернулась ко мне и деловым тоном, в котором явственно читалось ее стремление к соперничеству, сказала:

– Приветствую вас, Святая Мать! Я – Фрэксел Финниган из Дома Тельца.

Она уставилась на Матиаса:

– А вы кто?

– Святые Небеса! Вы все, Тельчане, такие грубые? – спросила Лейси. Она поставила свой поднос с напитками и повернулась лицом к Фрэксел, уперев руки в бока.

– Мы не грубые, мы – рациональные. Может быть, если ваш народ перестанет витать в облаках и посмотрит на мир вокруг себя…

– На что это похоже – встретиться с ним?

В блестящих глазах Малли отражался ракианский герб, венчавший мою корону. И хотя у нее был довольно тихий голос, вопрос прозвучал неожиданно громко, так что остальные девушки примолкли. Все трое повернулись ко мне.

– Ужасно, – призналась я, остановив взгляд на Матиасе, который слышал от меня эту историю чаще, чем кто-либо. Он казался рассеянным, как будто все еще думал о том разговоре, который мы собирались начать.

– Это как бороться с кем-то, кто властен над ветром, льдом и огнем, тогда как ты не в силах защитить себя… потому что не можешь даже коснуться его.

Малли прижала руки к груди, стиснув в пальцах свой философский камень. Устройство было заключено в свинцовый кулон, который висел на серебряной цепочке на шее. Обычно дизайн философского камня варьируется в зависимости от рода, к которому принадлежит владелец камня. Кулон Малли имел форму совы.

– Как же вам удалось выжить? – прошептала она.

– Повезло, – пожала я плечами, вспоминая свои встречи с Окусом. Если бы я не смогла закрыть черный опал, или снять Кольцо, или же если бы Окус решил сначала взяться за меня, а уж потом уничтожить Деву, меня бы тут сейчас не было. От этих дум я вновь испытала чувство обреченности. То же случалось и в эфемериде, когда я видела противоречие в звездах. Я понятия не имею, как во всем этом выжить.

– А как это… когда думаешь, что умираешь?

Малли и Лейси недоуменно уставились на Фрэксел. Даже она, казалось, удивилась собственному вопросу, уместному, скорее, для духовных и философских бесед.

– Одиноко, – ответила я. – Но не в тот момент, когда я с ним столкнулась… тогда приходилось бороться за свою жизнь и адреналин заслонял все мысли.

Я чувствовала на себе страстный взгляд Матиаса, но не смотрела на него.

– И это одиночество… оно даже не в самой смерти… а в том, что с тобой происходит после того, как ты выжил. Потому что тот, кем ты был прежде, исчез, тогда как все вокруг движется вперед, и тебе приходится заново учиться быть человеком.

Парочка пьяных Тельчан – один высокий, другой – низкорослый, налетели на Лейси, она споткнулась, запутавшись в своем длинном плаще, и опрокинула бокалы.

– Я знала, что это произойдет! – воскликнула Фрэксел и наклонилась, чтобы помочь Лейси почистить плащ. Затем, уже тише, добавила:

– Мне нужно зарегистрироваться в моем посольстве, так что я смогу вернуть поднос, если хочешь.

– Спасибо, – сказала Лейси. Она прижала свою ладонь к ладони Фрэксел, в свою очередь, Тельчанка протянула ей руку для рукопожатия.

– На Тельцах мы здороваемся вот так, – сказала Фрэксел и демонстративно пожала руку Лейси.

– А мы касаемся ладонями. – Лейси показала, как приветствуют друг друга Рыбианцы.

Их внезапная дружба удивляла своей случайностью, ведь в обычные времена, подумалось мне, у них и шанса встретиться-то не было бы. Одно огорчало: мы заплатили слишком высокую цену за это мгновение. Ракианцы, Близнечане, Девианцы… скольким пришлось погибнуть, чтобы сплотить Зодиак.

Когда Фрэксел ушла в посольство Тельцов, в толпе началось движение, и мы, вчетвером, поднялись выше в гору. Глядя на городок сверху, мы сразу нашли источник оживления: Овенцы соорудили ринг для голографической борьбы, где уже приготовились к бою два овенских борца в красной униформе, защитном снаряжении и шлемах. Первый борец стал мерцать, словно превращался из человека в голограмму. И вдруг его образ начал меняться. У меня перехватило дыхание, когда он вырос в десятифутовое змееподобное существо с чешуйчатыми руками и огромными клыками. Второй человек обернулся гигантской ящерицей с когтями и смертельным жалом на хвосте. Оба борца представляли собой воображаемого Окуса.

Прозвучал судейский свисток, и матч начался. Эти образы проецировались шлемами борцов, и только пока те находились на ринге. Стоило им выйти за пределы ринга, как они сразу обретали человеческий облик. Ящерица взмахнула хвостом, собираясь ужалить змея. Но змей ускользнул и впился клыками в хвост ящерицы. Крик агонии потонул в аплодисментах. В отместку ящерица вонзила свои когти в змея, и толпа восторженно взревела.

– Посмотрите наверх! – воскликнула Лейси.

Я подняла голову к небу. Рубидум вместе с командой Дримкастеров – так называются Зодайцы на Близнецах – стояла на самом верху посольства Водолея, высоко над городком. Цветными и яркими лучами из своих тату они создавали в ночном небе удивительные рисунки. Сейчас надо мной сияли четыре наших ракианских спутника, совсем как настоящие. Мы с Матиасом переглянулись, но промолчали. Затем рисунок изменился и показал город-иглу Дома Девы, потом – столицу Близнецов, а через минуту предстал Гелиосом…

Я и подумать не могла ни о чем подобном – Дома Зодиака собрались вместе и показывали друг другу свои необыкновенные умения. Впервые я видела, как мог бы выглядеть единый Зодиак. И в тот момент я осознала истинные масштабы дела, за которое боролась. В нем крылось нечто большее, чем просто остановить и наказать Окуса. Происходящее затрагивало и нашу Вселенную, ведь какой она будет – во многом зависело от нас. В окружении жителей других Домов в нас просыпались лучшие качества. Ниши пробудила во мне интерес к окружающему миру, а Хайсен помог обрести уверенность в себе. Вот та причина, по которой Гелиос собрал наши Дома вместе, – мы должны теперь не просто узнать друг о друге, а учиться друг у друга. Говорить с каждым, а не о каждом. Мы не Ракианцы, Весианцы, Овенцы, Скорпионцы, Близнечане, Рыбианцы, Козерожцы, Стрельчане, Девианцы, Водолейцы, Тельчане, Левианцы, мы – Зодиак.

От каблуков у меня заныли лодыжки, поэтому я оперлась о плечо Матиаса, сцепив наши руки. Он, Лейси и Малли с интересом смотрели то на борьбу внизу, то на рисунки над головой, я же вглядывалась в толпу. Теперь ее цвета не разделялись по группкам, как было в зале, а полностью перемешались.

Знакомый голос прозвучал где-то поблизости, и наконец я нашла того, кого весь вечер искала. Неподалеку от нас стоял Хайсен, беззаботно болтая со стайкой студентов из разных Домов. Почти все держали розовые напитки. Студенты, казалось, были им заворожены, и я напрягла слух, пытаясь разобрать, что он им говорил. Но не смогла понять ни слова. Спустя минуту раздался взрыв хохота, и одна из студенток – Весианка – игриво похлопала его по руке. Хайсен сказал что-то еще и одарил ее своей «улыбкой кентавра». Даже на расстоянии у меня по коже побежали мурашки.

Голографические борцы взяли перерыв. Зрители перестали кричать, и я смогла услышать голос Хайсена. Похоже, он рассказывал какую-то шутку.

– Создав первого человека, – произнес Хайсен, глядя по очереди на каждого из своих собеседников, – Гелиос дал Хранителям возможность сделать его чуть более совершенным и позволил загадать одно желание, которое немедленно исполнится. Овны были первыми. И они принесли человечеству суперсилу.

Девушка-Овенка в облегающем красном платье тихонько присвистнула.

– Тельчане избавили нас от потребности спать. Близнечане наделили нас волшебством. Ракианцы убедили, что нас ведет любовь.

Хайсен смолк и быстро оглядел толпу, и я подумала, уж не меня ли он искал. Затем снова заговорил, быстро перечислив, кто и чем нас одарил.

Студенты выразили особое одобрение, когда он сказал:

– Лев принес нам свободу.

Два Левианца хлопнули руками.

– Девианцы постарались избавить нас от изъянов, Скорпионцы позволили овладеть технологиями. Стрельчане научили людей телепортироваться, Козерожцы помогли развить интеллект, Водолейцы увеличили продолжительность нашей жизни, а Рыбианцы одарили всех чистой душой.

Когда Хайсен замолчал, чтобы перевести дух, группа зааплодировала. Одна из девушек смотрела на него с нескрываемой страстью так, что мое сердце сжалось от ревности. Я наблюдала за этой Весианкой и видела, что она касалась его руки слишком часто, чтобы это было случайностью.

– Остался один Хранитель Весов, и он пожелал, чтобы человеческие жизни были справедливыми.

Половина группы засмеялась.

– И вот поэтому вы сейчас вместо того, чтобы быть богами, стоите и слушаете мою болтовню.

Остальные тоже рассмеялись. Я впервые видела Хайсена самого по себе. Я столько лет томилась тоской по Матиасу, прежде чем мы заговорили. Но Хайсен с первого дня нашего знакомства был только моим. Я не знала его прежним, когда он не был со мной.

Светловолосая девушка-Весианка – ей было лет двадцать, не больше – пригласила всех вернуться в посольство.

– Мы можем заказать обслуживание номеров, – донеслись до меня ее слова. И хотя она обращалась ко всем, смотрела только на Хайсена.

Подвыпившие студенты встретили ее предложение с горячим воодушевлением. Мне же казалось, что я разваливаюсь, рассыпаюсь на частицы… И вот уже нет меня – лишь одна пустая оболочка.

Она была красива, старше меня и, несомненно, опытнее. Конечно, Хайсен заинтересовался ею. Когда он наклонился и что-то шепнул ей на ухо, все внутри меня болезненно сжалось. Я взялась вести нас на войну против бессмертной звезды и при этом не могла соперничать с обычной смертной девушкой. Но затем Хайсен отстранился, и улыбка девушки погасла. Он снова стал вглядываться в толпу, и я поняла, что его поведение было всего лишь проявлением вежливости. Сразу я не обратила внимания, но он действительно раз за разом бросал взгляд в сторону толпы, только на этот раз он наконец увидел меня. Извинившись перед студентами, он направился ко мне. Девушка-Весианка проводила его тоскливым взглядом. Лицо ее стало угрюмым.

Матиас перевел взгляд с изображения Хранителей Матери Ориган и Казеума, развернувшихся в небе, вниз и заметил приближение Хайсена. Тотчас его мускулы под моей ладонью напряглись.

Нас разделяла всего пара метров, и у меня возникло чувство, будто Хайсен впитывал каждую частичку меня, хотя он неотрывно смотрел только в мои глаза. Он наклонился и поцеловал мою руку, и кровь забурлила в том месте, где коснулись его губы.

– Я скучал по тебе, – признался он, задержав мои пальцы в руке.

– Это Малли и Лейси, – громко сказал Матиас, и Хайсен был вынужден отвернуться от меня.

После того как они познакомились, Малли сообщила:

– Нам нужно идти опять разносить напитки.

В ее блестящих глазах вновь отразилась моя корона.

– Удачи вам, Хранитель, – поклонилась она. – И пусть вы приведете нас к победе.

– Было так чудесно встретить вас всех, – произнесла Лейси, тоже кланяясь. Она, казалось, хотела еще что-то сказать Матиасу напоследок, но Малли потянула ее за локоть:

– Идем, это парень Роу. – Затем она оглянулась и махнула рукой на прощание, уводя за собой приунывшую Лейси.

Мы втроем так и стояли полукругом в полном молчании, и я слишком поздно осознала, что должна была поправить ее.

– Тебе что-нибудь принести, Роу? – спросил внезапно повеселевший Матиас.

Хайсен больше не смотрел на меня. Его задевало, что я все это время, с тех пор как он подошел, держала Матиаса под руку.

– Думаю, я тоже пойду, – сказал Хайсен. И хотя голос его оставался вполне дружелюбным, солнечное сияние, что он излучал, потускнело. – Поскольку мы отправляемся завтра утром, еще много всего…

– Нет, останься, – попросила я, сразу испугавшись, что снова потеряю его в толпе. Я ненавижу что-то скрывать, но момент, когда мы могли бы поговорить с Матиасом по душам, был упущен, так что мне все равно придется ждать другого удобного случая. А вот с Хайсеном надо было объясниться прямо сейчас.

– Да, принеси мне, пожалуйста, стакан воды.

Матиас отправился за водой, и, как только мы с Хайсеном осталась наедине, я сказала:

– Извини, у меня пока не было возможности рассказать ему…

Хайсен покачал головой:

– Я не хочу давить на тебя, Роу. Просто иногда я не знаю, что ты на самом деле чувствуешь, а он ведет себя с тобой как собственник…

– Как и та девушка-Весианка? – заслышав нотки ревности в собственных словах, я тотчас пожалела, что произнесла их. Но раз уж сказала, то решила договорить до конца. – Я просто чувствую, что мы многого не знаем друг о друге. То есть… как я могу быть уверенной, что у тебя нет возлюбленных в других Домах?

Он засмеялся, глядя на меня.

– Ты можешь объявить меня только своим, если хочешь. – Он коснулся своего лба. – Например, можно здесь татуировку наколоть… Как тебе такая: «Собственность Роу Грейс»? Понятно будет?

Я тоже засмеялась, затем меня охватило волнение, и он сжал мои пальцы.

– Если ты до сих пор не знаешь моих чувств к тебе, значит, я совсем не умею выражать свои мысли.

Я почувствовала тепло его прикосновения и тяжело вздохнула, точно освобождаясь от перенапряжения.

– Это не ты… это вообще все вокруг.

– Я никуда не уйду, Роу. – Он вдруг посерьезнел. – Пока ты хочешь, чтобы я был рядом, я буду рядом. Если ты хочешь подождать и рассказать Матиасу о нас позже, когда все закончится, я пойму.

Мне так захотелось поцеловать его, но вернулся Матиас. Вот бы и правда знать, что случится позже, и быть уверенной, что мы снова будем вместе, когда все закончится. Но впервые в Зодиаке никто не знал, что нас ждет завтра.