Прошло всего три дня после того, как путешественники оставили позади мост Теланон, но у них возникло ощущение, что они плывут по другой реке. Течение успокоилось и больше не мчалось вперед, будто его ждали неотложные дела. Утром Бэйори и Финнол гребли по очереди, но спустя несколько часов привыкли к новому ритму, убрали весла и принялись разглядывать берега.

Здесь река казалась мирной и невероятно красивой — словно и не имела никакого отношения к Пяти Порогам, которые они миновали совсем недавно. На берегу тут и там били веселые ключи, среди кедров и сосен все чаще стали появляться деревья с широкими листьями, блестевшими на солнце.

Около часа шел дождь, и путники укрылись под ветвями растущей у берега ивы, растянув над головой промасленный парус, чтобы не промокли вещи. Они наблюдали за тем, как дождь падает на гладкую поверхность воды, создавая причудливые рисунки, и не говорили ни слова.

Печаль, которую Тэм ощутил, когда они ночевали рядом с Львиной Пастью, так и не ушла, на сердце лежал какой-то груз, которому не было причины. Ничего не изменилось даже после того, как снова выглянуло солнце.

Время от времени они видели на берегах животных — оленей и медведей, выдр с блестящей шкурой и даже хитрых лисиц. Маленькие серые чайки с жалобными криками парили в небе у них над головами, а утки прогуливались с утятами у самой кромки воды.

— Слышите грустную песню? — неожиданно спросил Синддл и резко сел. — Будто падают листья. Это дрозд-колдун. Вы его не увидите, даже если будете пытаться целый год. Вы крадетесь по лесу, думая, что вам удалось отыскать место, где он прячется, но вот уже его песня доносится совсем с другой стороны, хотя вы не заметили, как он улетел. Мало кому посчастливилось с ним встретиться, и это считается знаком его расположения.

Весь день небо было затянуто островками облаков, которые отбрасывали на воду громадные тени, лишая ее цвета и сияния, и мир неожиданно помрачнел, растеряв всю свою яркую красоту. Дятел неподалеку отстукивал на дереве дробь, которая далеким эхом гуляла в лесу.

Перекусив в полдень, Синддл разложил карту на брезенте, который прикрывал вещи, и принялся следить за рекой. Ближе к вечеру он указал на маленькую точку впереди:

— Мы можем там высадиться, Бэйори? Мне кажется, это место, которое я ищу.

Бэйори взялся за весла, и вскоре лодка причалила на узком песчаном пляже. Тэм взял лук и несколько стрел, предназначенных для охоты, чтобы добыть обед. Вверх вела лестница естественного происхождения с семью истертыми ступенями, и вскоре путники оказались в редком подлеске под крышей из зеленых листьев. Тэму еще никогда не приходилось видеть таких деревьев, согнутых, с наростами на стволах, как будто больных, несмотря на то что они были достаточно высокими, с раскидистыми ветвями. Молодые веточки, растущие тут и там, казались здесь совсем не к месту.

Тэм даже подумал, что таким деревьям вовсе не полагалось бы иметь листья или они должны быть сухими и мертвыми.

Синддл отвел их в лес, затем они поднялись по пологому склону, где солнечные лучи резвились среди папоротника и мха. Примерно через каждые двадцать шагов он останавливался и прислушивался, и наконец в роще раздался тихий, мелодичный перезвон колокольчиков, а еще через несколько минут они вышли к его источнику — маленькому ключу с прозрачной чистой водой в низкой каменной стене.

— Вот место, которое я искал! — вскричал Синддл и огляделся по сторонам, будто им посчастливилось обнаружить потрясающий замок среди дикой природы.

— По-моему, этот ключ ничем не отличается от всех остальных, — заявил Финнол, хотя в его голосе не слышно было прежней насмешливости, после Львиной Пасти он стал вести себя несколько сдержаннее — по крайней мере временно.

— Когда-то, очень давно, здесь жил один из кланов Зеленых Источников. А до них тут стояла крепость, еще в те времена, когда на обоих берегах реки располагались великие королевства. — Синддл обвел рукой лес. — Теперь вы уже не найдете даже остатков строений, стены давным-давно рассыпались в прах, но, если нам повезет, мы услышим эхо голосов людей, населявших эти места.

Синддл перешагнул маленький ручеек, вытекавший из ключа, и принялся разглядывать камни и папоротники, словно надеялся, что вот-вот в зеленой траве засверкает золото.

— Кажется, в Зеленых Источниках было два века поселений. Век Двух Королевств собиратели называют ранним периодом. Век Кланов — вторым. Очень мало известно о людях, живших здесь в век Двух Королевств. Даже когда фаэли пришли в земли между горами, песни и предания превратились в едва различимый шепот. Кое-кто считает, что они знали волшебство, а их колдуны славились своим могуществом. Искусные мастера создавали поразительные произведения, и хотя время поглотило почти все, что сделано их руками, дошедшие до нас вещи отличаются изысканной красотой. Но еще они были необыкновенно воинственны, королевства постоянно сражались друг с другом. Думаю, в конце концов они сами себя и погубили.

Он отвернулся и принялся всматриваться в заросли деревьев, будто рассчитывал увидеть там интересующие его истории.

— Зеленые Источники долго оставались безжизненными после войн двух Королевств: безлюдные руины — так говорится в некоторых легендах, другие утверждают, что здесь поселились злобные призраки и духи. Но лес возродился, и сюда вернулись люди. Эти кланы были заражены ненавистью, которая пряталась глубоко в их душах, и они тоже постоянно воевали друг с другом и тоже исчезли с лица земли. — Он посмотрел на юношей из Долины. — Вы не почувствовали почти невыносимой печали, когда мы плыли на юг от Львиной Пасти?

Бэйори сказал, что почувствовал, а Финнол покачал головой. Тэм промолчал, предпочитая держать свои чувства при себе — он и сам не знал почему.

— Это боль тех, кто жил здесь когда-то. Чувства остаются еще долго после того, как умирают люди — точно развалины домов и очагов. Чем они сильнее, тем дольше не исчезают. К сожалению, ненависть оказалась самой живучей. А здесь… смотрите сами. — Он подставил руки под струю воды и сделал несколько глотков; Бэйори и Тэм последовали его примеру, а Финнол отошел в сторону.

— Вы ощущаете ее… чувствуете горечь? Дело не в воде. Это людская злоба, ненависть тех, кто жил и умер тут много веков назад. — Синддл посмотрел на искореженные тени деревьев, лежащие на камнях и траве. — Я хотел бы провести здесь некоторое время, — сказал он. — Если вы, конечно, согласитесь остановиться в таком месте на пару дней.

Финнол фыркнул.

— Думаю, мы переживем, — заявил он и посмотрел на своих товарищей, едва заметно покачав головой.

Они разбили лагерь там, где заканчивалась лестница, на небольшой полянке среди скрюченных деревьев. Ребята тут же принялись обследовать скалы и берег реки. Приближалось время обеда, и Финнол с Бэйори забросили в воду удочки, а Тэм отправился в лес в надежде подстрелить какую-нибудь дичь.

Горький вкус воды из ключа все еще оставался у него во рту, и Тэм вдруг понял, что слова Синддла обеспокоили. От мысли о том, что придется пить воду, напитанную ненавистью людей, умерших многие века назад, Тэму становилось нехорошо, словно ему предложили смертельную дозу яда.

Вскоре он спугнул фазана и подстрелил на лету. Он нашел его среди зарослей каких-то ягод, у которых только еще начали пробиваться листочки. Взяв в руки теплое безжизненное тело птицы, он вдруг подумал, что не знает, чем вызвано его сожаление по поводу того, что ему пришлось ее убить, — это его собственные чувства или те, что испытывали люди, жившие здесь когда-то очень давно.

Тэм возвращался назад, шагая среди деревьев, кое-где кусты, растущие вокруг них, оказались слишком густыми, и ему приходилось их обходить, так что юноша даже немного заплутал. Неожиданно он наткнулся на фаэля, который сидел в глубокой задумчивости возле ключа.

— Прошу прощения, Синддл. Я не знал, что выйду сюда.

— Не стоит извиняться, Тэм, — улыбнувшись, ответил Синддл. — Старые предания слушаешь совсем не так, как простые разговоры. Они проникают под привычное течение мыслей. Ты наверняка испытывал нечто похожее: пытаешься решить какую-то задачку часами, а потом вдруг, прямо посреди обеда, когда намазываешь хлеб маслом, к тебе приходит решение. Иногда то же самое происходит и с древними историями.

В отличие от большинства представителей своего народа, Синддл практически не носил украшений, только золотое кольцо с маленьким камешком на указательном пальце левой руки. Он снял его и рассеянно надел на один палец, потом на другой. Тэм поднял глаза и увидел, что Синддл смотрит на него.

— Финнол пустился в это путешествие, чтобы сбежать из Долины и увидеть мир, — сказал он. — Он думает, будто там живут другие люди — особенные, возможно, очень умные. Хотя каким образом он рассчитывает найти их в Иннисете или Песчаной Пустоши, остается для меня загадкой. Бэйори, полагаю, поддался на уговоры Финнола. — Синддл чуть приподнял брови, и Тэм кивнул:

— Финнол знает, что хорошо иметь рядом сильного могучего спутника.

— Финнол совсем не глуп. Но возможно, Бэйори, среди прочего, захотелось проверить свою лодку на реке. — Синддл перестал играть с кольцом. — А как насчет тебя, Тэм? Почему ты здесь?

— Возможно, я решил отправиться в путешествие, чтобы уберечь своих кузенов от беды, — быстро ответил Тэм.

— Возможно, дело в этом — частично, — улыбнувшись, проговорил Синддл.

— Или мысль о том, что они отправляются навстречу приключениям без меня, показалась невыносимой. Они вернулись бы и стали рассказывать разные потрясающие истории, а я провел бы лето в Долине, занимаясь привычными и скучными делами. Представляете, как бы я себя чувствовал?

Синддл взвесил кольцо на ладони.

— Во всем, что ты говоришь, есть доля правды, но я думаю, что дело не только в этом. Может быть, ты и сам не знаешь?

Тэм пожал плечами, потом посмотрел на ключ с горькой водой, напоенной людской злобой.

— Мой отец погиб за пределами Долины. Он ушел с отрядом охотников, они искали оленя, но наткнулись на отряд вооруженных всадников. Жители Долины приблизились к ним с самыми добрыми намерениями, но всадники напали на них с оружием в руках. — Тэм почувствовал, как у него сжимается горло и голос стал каким-то чужим. — Спастись удалось только двоим, они и предупредили хранителей Ворот. Те вооруженные люди заявились в наши места, возможно, чтобы не пасть жертвой войны между Уиллсами и Реннэ — мы не знаем наверняка, но к нам приходит много беженцев, и мы всегда принимаем их в Долине. У этих же были совсем другие намерения, и они убили охотников, встретившихся им на пути, чтобы об их появлении не стало известно слишком рано. Элемент неожиданности и все такое. По крайней мере так говорят у нас в Долине.

Из Долины тут же вышел отряд лучников, знакомых с каждой тропинкой в лесу, с каждым камнем, за которым можно спрятаться. Те люди заплатили за свое преступление. Бежать удалось лишь немногим, и они отправились на юг, туда, откуда пришли. — Ключ шептал свою горестную историю, и взгляд Тэма вдруг упал на фазана, лежащего неподвижно на траве. — Я тогда был маленьким, но мир за пределами Долины и люди, живущие в нем, с тех пор стали для меня неразрывно связаны с кошмаром тех дней. Я хочу увидеть все собственными глазами… По правде говоря, я не совсем понимаю, почему я здесь.

Синддл вернул кольцо на палец.

— И на вас тоже напали вооруженные люди — за Воротами. Только вот вам всем удалось остаться в живых.

— Не всем. Алаан погиб. Сражаясь на мосту, чтобы мы могли спастись. Получается, что незнакомые люди, с которыми мы встречаемся за пределами Долины, оказываются самыми разными: как благородными, так и мерзавцами. Вот почему я решил отправиться в путешествие — чтобы разобраться в том, чего не знаю.

— Знаешь, в чем заключен секрет дальних странствий, Тэм? Ты находишь новое не только в тех краях, где побывал, — многое открывается вот здесь. — И Синддл показал рукой на сердце.

Вернувшись в лагерь, Тэм обнаружил там Бэйори и Финнола. Втроем они выбрали одно из деревьев с искривленным стволом и принялись проверять новый лук Тэма. Бэйори абсолютно спокойно относился к происходящему, однако Финнол рассматривал его как состязание в меткости, и хотя Тэм считался лучшим молодым лучником в Долине, не собирался добровольно сдаваться.

В самый разгар соревнования появился Синддл и тут же достал свой лук. Довольно скоро стало ясно, что в меткости он не уступает Тэму, а в конце он даже победил его, хотя и с трудом, доказав, что не зря фаэли славятся своим умением обращаться с луком.

— Ты очень здорово стреляешь из лука, Тэм, — сказал Синддл, когда они собирали стрелы.

— Меня учил Сиан, когда я был еще совсем мальчишкой, а времени для тренировки хватало. — Он ласково провел рукой по своему луку. — Думаю, во многом мои успехи можно объяснить подарком Сиана и Алиэль.

— Финнол стрелял из того же лука, но результат у него совсем не такой впечатляющий.

— Зато Финнол мастерски обращается со словами. Здесь он может посоревноваться с кем угодно.

— В Долине, — тихо проговорил Синддл. Он осторожно развел в стороны ветки шиповника, чтобы посмотреть, не прячется ли там какая-нибудь стрела. — Вот еще одна причина, чтобы повидать мир. Возможно, ты самый меткий стрелок из лука в Долине, но покажешься сущим неумехой, если тебе придется соревноваться с лучниками на ярмарке в Вестбруке. — Он посмотрел на Тэма. — Я самый лучший у себя в деревне или в мире? Смогу ли я найти свое место в сложной истории большого мира? — Синддл вернулся к прерванному занятию, забравшись в самую гущу шиповника.

Тэма смутили слова Синддла. Он не знал точно, почему отправился в путешествие, да и не особенно думал на эту тему, считая, что ищет приключений, но теперь у него возникли сомнения.

— Совершенствование искусства стрельбы из лука представляется мне не совсем обычным занятием для собирателя преданий, — сказал он, чтобы сменить тему.

— Вовсе нет, — обернувшись, ответил Синддл. — Полезно все, что учит тебя сосредоточенности. Многие изучают искусство игры на музыкальных инструментах — я тоже, но довольно долгое время стрельба из лука была моей страстью.

Он медленно протянул руку в самую гущу зарослей и осторожно вынул оттуда стрелу.

Повернувшись к Бэйори и Финнолу, они обнаружили, что те ухмыляются — как бывает только между братьями или близкими родственниками.

— А теперь достанем обутый посох, — заявил Тэм. — Тут Бэйори нас всех обставит.

— Как ты сказал? — спросил Синддл.

— Вы разве не видели дубовый посох, который Бэйори привязал к одной из досок на дне лодки?

— Тот, у которого железный наконечник? Я думал, он предназначен для того, чтобы отталкиваться от камней, или что-нибудь вроде того.

— Нет, это обутый посох, точнее, мы так называем его в Долине. У него железные наконечники со свинцом внутри — чтобы были тяжелее. Только самые сильные люди в состоянии управляться с таким посохом, а у Бэйори он длиннее и тяжелее, чем у большинства. Достань свое оружие, Бэйори, и покажи Синддлу.

Бэйори пришлось некоторое время уговаривать, но насмешки Финнола или огорчение из-за того, что он проиграл состязание в стрельбе из лука, заставили его достать посох и показать, как им следует пользоваться.

— Видите? — спросил Тэм. — В руках человека, наделенного силой Бэйори, такой посох становится страшным оружием. Даже если противник одет в кольчугу, Бэйори легко переломает ему кости. Попытайтесь вступить с ним в сражение, и вы тут же окажетесь на земле. Враг с мечом в руках его не переломит, а благодаря тому, что посох такой длинный, никакой клинок Бэйори не страшен.

Бэйори показал Синддлу, как сбалансирован посох. А потом продемонстрировал, как он сначала проламывает неприятелю череп, затем выбивает у того из рук оружие, а после вонзает тяжелый конец посоха ему в грудь. Он легко удерживал свое необычное оружие одной рукой и вращал им по большому кругу, чтобы враг не смог к нему подступиться.

— Таким способом Бэйори может выбить всадника из седла. На такое способен только очень сильный человек, а я видел, как он сбил с ног лошадь.

— Ну, может, всего раз, — проворчал Бэйори. — Чаще бывает, что посох не удается удержать в руках.

— Тебе не следует хранить его под вещами, Бэйори, — сказал Синддл. — В конце концов, места тут дикие. А вдруг мы встретим льва?

Синддл зажарил фазана и рыбу, снова по традиционным рецептам фаэлей, а потом они сидели у костра и тихонько беседовали. Свет белой луны проникал сквозь сплетение причудливо искривленных ветвей, окутав всех четверых диковинной светящейся паутиной. Бэйори достал точильный камень и занялся наконечниками стрел.

Финнол прислонился к сложенным в кучу вещам, Тэму казалось, что он скучает.

— А какие истории вам уже удалось здесь услышать? — спросил Финнол у Синддла.

— Только обрывки, — ответил Синддл, который не обратил ни малейшего внимания на легкую насмешку в голосе юноши. — Хотя мне и посчастливилось сегодня наткнуться на интересные вещи. — Он показал в сторону реки. — Около века назад две девушки из этой деревни бродили вдоль берега реки, собирая грибы под названием «ведьмины чепцы». Так получилось, что подруги ушли довольно далеко от дома. И вдруг, к своему ужасу, они увидели отряд мужчин из клана, с которым воевала их родная деревня. Девушки бросились в реку и поспешили выбраться на середину, чтобы течение вынесло их в безопасное место. Однако мужчины достали луки и застрелили одну из девушек, другую вытащили на берег. — Синддл замолчал и с трудом сделал вдох. — Больше вам ничего знать не нужно. Достаточно сказать, что ненависть, рожденная происшедшим дальше, все еще жива. Она горит, точно неистребимый огонь, прячущийся в самом сердце земли. — Он прислонился к стволу дерева, растущего у него за спиной. — Считай, тебе повезло, что ты не родился собирателем преданий, Финнол Лоуэлл, — сказал он, взглянув на Финнола. — Многие из нас лишаются сна, и никакие шутки не помогают забыть услышанное.

Все четверо довольно долго молчали — тишину нарушал лишь скрежет стали по точильному камню, Бэйори так и не прервал своего занятия. В конце концов Синддл извинился и скрылся в тени за пределами круга света, который отбрасывал костер.

— А вы заметили, — сказал Финнол, когда их спутник отошел достаточно далеко, — что наш собиратель преданий рассказывает только мрачные истории? Может быть, он ищет легенды с печальным концом?

— А может быть, дело в том, что люди творят так много зла? — тихо проговорил Тэм.

Финнол посмотрел на него и пробормотал:

— Извини, Тэм, я иногда забываю, что случилось с твоим отцом.

— Я тебе завидую, Финнол, — проговорил Тэм.

Они завернулись в одеяла, радуясь тому, что горы, где ночной воздух такой холодный, остались позади.

Наверное, Тэм ненадолго заснул. Когда он проснулся, луна переместилась на запад. Он заметил какое-то движение на границе лагеря, но когда сел и потянулся за мечом, сообразил, что это Синддл, который то пропадает в тени, то снова оказывается в круге света.

— Вас что-то разбудило? — прошептал Тэм.

— Да. Но ничего «реального», как сказал бы Финнол.

На фоне деревьев выделялся лишь чуть сгорбленный силуэт Синддла, который, казалось, чувствует себя здесь как дома.

— Дело в этом месте и событиях, которые здесь произошли. — Синддл остановился и поднял руки, растопырив пальцы, точно веточки дерева. — Я даже не могу передать всего ужаса тех древних времен, да и знать тебе их ни к чему.

— Может быть, это всего лишь истории, Синддл, — попытался успокоить его Тэм.

Тэм видел, как фаэль чуть склонил голову набок, рассматривая его.

— Нет, Тэм. На свете существуют предания, которые рассказывают люди, и истории, которые они проживают. Здесь я нашел очень много таких историй.

Он снова принялся ходить по поляне, слишком взволнованный, чтобы оставаться на одном месте.

— Тебе следует поспать, Тэм. Не советую перенимать привычки собирателя историй — бессонные ночи, постоянные размышления и глубокие раздумья, когда можно проводить время в веселой компании приятелей. Спи и береги друзей. И впечатления от путешествия. Истории других людей предназначены только для меня.