14. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ИМПЕРИЯ! Повесть о советском человеке
Знаете, чем традиционная медицина отличается от т. н. «современной»? Причём, любая серьёзная представительница древней, прошедшей многовековое испытание, лекарской традиции: китайская, тибетская или индийская (аюрведическая). Нет, не технологическим уровнем, наличием или отсутствием суеверий и методиками лечения. Отнюдь. Они отличаются друг от друга философией. Фундаментальным подходом, лежащим в их основе. И заключается это различие в том, что традиционная медицина смотрит не на саму болезнь, а на организм в целом. Она не сосредотачивается на том, что где-то в каком-то сосуде что-то возникло и не лечит это что-то. Она ищет ПРИЧИНУ. Точку системного сбоя. И вот её лечит. Именно с такого взгляда на ситуацию в целом я сейчас и предлагаю начать.
То, что Русская Революция произойдёт, уже мало у кого из думающих людей вызывает сомнение. Но в какой ситуации она будет происходить? Россия ведь не замкнутая на себя система и не другая планета. Она существует в большом мире и тенденции этого мира распространяются на неё в полной мере. А что сейчас происходит в этом самом большом мире? Это можно назвать только одним словом: крушение. Нас угораздило жить в эпоху, когда рушится всё: капитализм, либерализм, классический гуманизм. На наших глазах распадается на аминокислоты даже не послевоенный миропорядок, а то, чем человечество жило последние лет пятьсот. И именно поэтому значение Русской Революции так велико. Оно глобально и это отнюдь не форма речи, а сухая констатация факта. От того, каким путём пойдёт революционная Россия, во многом, зависит судьба всего остального мира. И это так же медицинский факт. Но о чём это говорит? Какой вывод можно сделать из всего этого? Он прост: мы с вами стоим на пороге нового исторического проекта. Который снова начнётся в России. И который может быть не просто новым, а принципиально новым. Слишком уж велик масштаб изменений в окружающем нас мире.
В этом нет ничего удивительного или странного. По большому счёту, любая истинная революция является «новыми проектом» той или иной степени величины. Я подчёркиваю слово «истинная», так как сразу хочу очень жёстко отделить понятие «революции» от технологий «оранжевых переворотов», которые никакого отношения к революции не имеют по целому ряду причин. Прежде всего, потому, что не несут в себе того самого «проектного» начала, что делает их всего лишь жалкой и довольно омерзительной пародией — «симулякром», как назвал бы это явление Бодрийяр. Так что всё, о чём мы говорим, относится именно к ИСТИННЫМ революциям и никаким другим. А генезис у них подчиняется одним и тем же законам, вне зависимости от размера. Маленький дракон
— тоже дракон. Вот только наш дракон не маленький. И его влияние на глобальные процессы скорее всего будет решающим.
Ну, а коли так, то я хочу задать тот вопрос, что, возможно, является самым главным из всех, которые придётся решить будущим архитекторам и Русской Революции, и нового исторического проекта, который она породит: какова главная задача и истинная цель революции? Иными словами, что мы хотим построить? Чего достичь? Что главное и фундаментальное мы хотим создать?
Кто-то скажет, что это строительство нового сильномогучего Русского Государства. Не без того, отвечу я. Но это, если глубоко копнуть, скорее уж следствие, чем цель.
Кто-то скажет, что построение нового справедливого общества. Разумеется, кивну я, но за счёт чего мы будем его строить? И в ответ услышу либо тишину, либо не шибко умные заклинания про то, что хорошие люди должны собраться и убить плохих людей.
Кто-то скажет, что создание нового мирового порядка. Ну, ясное дело! Однако я задам ему тот же вопрос, что задал предыдущему отвечающему, и реакция будет точно такой же.
А ведь ответ очевиден, друзья: фундаментальной целью и революции, и нового исторического проекта является СТРОИТЕЛЬСТВО НОВОГО ЧЕЛОВЕКА! Именно вопрос человека является ключевым! То, что происходит сейчас — это не кризис государства, культуры и общества. Это кризис человека. И задача национальноосвободительного движения помочь своей нации преодолеть этот кризис. Более того — это его ГЛАВНАЯ задача. Потому, что без нового человека не будет ни нового государства, ни нового общества, ни нового миропорядка. Даже если ценой неимоверной крови, усилиями группки пассионариев что-то подобное и будет создано, то оно, в итоге, либо рассыплется, как карточный домик, либо стремительно переродится и превратится в уродливого клона того, с чем эти пассионарии долго и кроваво боролись. Без нового человека этот замок будет стоять даже не на песке — он будет висеть в воздухе. И продлится это крайне недолго: ну, не живёт долго то, что противоречит законам физики! Просуществовать века здание нового справедливого государства/общества/мира может только при одном условии: если будет опираться на новых людей — Homo novus.
И самое потрясающее в этом то, что как раз этот основополагающий во всех смыслах вопрос мыслителями национально-освободительного движения практически не рассматривается. Нет, отдельные его элементы периодически всплывают то там, то здесь, но происходит это на неосознанном уровне. Целенаправленно же этот вопрос не поднимается. Он либо игнорируется, либо о нём просто не задумываются. А ведь он — главный. Хотя, о человеке, как таковом, всё же говорят. Но не о его строительстве, а, скорее, об отношении к нему. И на этот счёт, если обобщить, существует две точки зрения, которые можно назвать реакционной и революционной.
Реакционная точка зрения состоит в том, что человек плох и исправить его нельзя. Выводы, которые делаются из этого, сводятся к полному отрицанию роли человека (в частности) и народа (в целом) в истории, государственном строительстве и общественной жизни. Модель будущего, которую обычно выстраивают на основании этого, состоит в жёстком разделении общества на «элиту» и «быдло». Элита управляет, быдло пасётся и несть между ними никакой связи. Соответственно, никаких особых усилий на воспитание человека, его улучшение и возвышение не затрачивается. А зачем? Те, кто разделяет реакционную точку зрения, чаще всего говорят, что любят НАЦИЮ, как некое абстрактное понятие, а НАРОД (как совокупность людей) от души презирают и считают бесхребетной биомассой. Лучшее, чего это стадо достойно — давать новой элите шерсть, молоко и мясо. Лично я мало того, что не разделяю оную точку зрения, так ещё и считаю её крайне вредной и разрушительной. Я вообще не понимаю, зачем эти люди, при таком-то подходе, собираются делать Русскую Революцию. Для чего? Не лучше ли наплевать на всё и попытаться встроиться в нынешнюю систему, которая именно такую точку зрения и исповедует? Нет, серьёзно, всё должно быть логически завершённым. А то складывается впечатление, что свергнуть нынешних упырей они хотят только ради того, чтоб сесть на их место. Извините, ребята, но я так не играю. Тем более, что к революции, как к глобальному изменению прежде всего человеческой природы, а уже потом мира вокруг, подобное мнение отношения не имеет. Так что, простите великодушно, но это без меня.
Революционная точка зрения заключается в следующем: да, природа человеческая грешна и несовершенна, но вполне исправима. Человека надо воспитывать, изменять и возвышать. Человека надо СТРОИТЬ как дом. И все великие исторические проекты основывались именно на этом — на построении нового человека в первую очередь. На этой же платформе должны стоять и те, кто собирается строить Русское Государство, и те, кто намерен возводить новое справедливое общество, и те, кто желает создавать новый правильный и совершенный мировой порядок. Потому, что иначе никак. Потому, что «нация» — это понятие не абстрактное, а вполне конкретное, и состоит она из людей. И если мы хотим возрождения и возвышения нации, то озаботиться мы должны возрождением и возвышением человека, в неё входящего. Иначе я себе этот процесс не представляю. Даже не смотря на то, что фантазией, вроде бы, Бог не обидел.
Так вот, уяснив эту простую мысль, можно переходить к следующему вопросу: какого именно человека мы хотим построить? Каковы должны быть его свойства и проектные характеристики? А то ведь строить без спецификации, конечно, можно, но крайне нежелательно — результат может не соответствовать ожиданиям. И ещё один вопрос, тесно с этим связанный: как именно будем строить?
Вот теперь мы и подошли к главной теме этой статьи. То, что было до этого, всего лишь вступление. Длинное, но необходимое. Переходим к основному повествованию. И в нём я снова намерен использовать исторические аналогии. Тем более что ХХ век был очень на них богат. Из существующих ныне примеров подобного строительства можно выделить три.
Ну, прежде всего, это Иран. Самый близкий по времени пример, когда за кратчайший срок было создано и новое государство, и новый человек. Отношение к «исламской республике» может быть каким угодно и это право каждого, нас же интересует опыт. А он и правда богатейший. Но не его мы будем сегодня рассматривать. При всей своей полезности, культурно он от нас неимоверно далёк.
Далее следует Израиль. А вы как думали? Такой пример вполне справедлив. На секунду забудьте, что «Эрец Исроэль» является еврейским государством во всех смыслах слова. Просто посмотрите на то, как они собрали на маленьком клочке земли народ из разных точек земного шара, заставили всех выучить один общий язык (бывший до этого мёртвым больше тысячи лет) и построили нового человека — израильтянина, которого и евреем-то, в традиционном смысле слова, называть можно крайне условно. Это и многое другое — тоже очень ценный опыт. Но не волнуйтесь, говорить сегодня мы будем не о нём.
Сегодняшний сказ будет о том, что нам, современным русским, ближе всего, с какой стороны ни глянь: и культурно, и исторически, да и генетически, давайте уж будем честны. В качестве примера мы будем рассматривать СОВЕТСКОГО ЧЕЛОВЕКА.
Который тоже, вне всякого сомнения, являлся новым человеком, и которого СТРОИЛИ. Причём, делали это именно в рамках нового исторического проекта, порождённого революцией. Почему мы рассматриваем именно его? Совершенно не случайно. Во-первых, как я уже говорил, он нам ближе всех, как бы кто к нему не относился. Во-вторых, если откинуть совершенно лишние эмоции, то какого бы человека мы в итоге не начали строить, в основе будет лежать именно он. Причём, в любом случае. А вы как думали, соратники? От себя ведь не убежишь. Можно сколько угодно кричать, что ты не таков, но ты в любом случае будешь оставаться сыном своих родителей, которые отнюдь не были марсианами, и ты сам сюда не с неба свалился. Это прошивка матрицы любого из нас. И разрушить её можно только вместе с самим человеком, как это случилось в Германии во время денацификации. Я знаю, кому-то из моих читателей услышать это будет крайне неприятно, а кому-то наоборот — очень приятно. Но от эмоций здесь вообще ничего не зависит. Потому, что Волга впадает в Каспийское море, а мы произошли от советского человека. И то, и другое — просто факты. Спорить с которыми можно до хрипоты. Только это столь же продуктивно, как кричать на банкомат. В-третьих, именно на примере его, советского человека, мы лучше всего можем понять, к чему нам следует стремиться, чего сторониться, какие черты культивировать, а каких ошибок избегать любой ценой. Ведь, в конце концов, строительство советского человека было великим экспериментом, и данные, которые были собраны в ходе его проведения, для нас просто бесценны. Пренебрегать ими верх глупости.
Сразу хочу расставить все точки над «ё»: нашей целью не является ни восхваление советского человека, ни его уничижение. Нами движет только желание его понять и, главное, выявить причины того, почему проект «советский человек» в итоге оказался нежизнеспособен. Дабы ни в коем случае не повторить этих ошибок в будущем — тогда, когда сами будем возводить нового человека, рождённого Русской Революцией. А ведь такие теоретические моменты впоследствии диктуют вполне конкретные практические шаги, не так ли?
Но, для начала, я сформулирую главное условие, при котором такое строительство становится возможным. То есть отвечу на вопрос, как именно будем строить. Строительство нового человека возможно только в рамках Империи. Причём, даже не «империи», в смысле, «государства», а «империи», как ИДЕИ. Даже если этим строительством занимается не страна, а просто сплочённое сообщество, то таким сообществом всё равно движет ярко выраженная имперская идея, как это сейчас происходит с исламским «халифатизмом». Только в пламени этого огня может выплавляться новый человек. Даже те же Иран и Израиль, не смотря на свои отнюдь не подавляющие размеры, являются локальными имперскими мини-проектами. Давайте подумаем, какими свойствами обладают оба этих государства? Они:
a) являются сильными государствами, несущими в себе пламенный мессианский заряд;
b) их народ сплочён мощной объединительной идеей;
c) оба они стремятся распространить своё влияние на весь мир.
Что, разве не так? А каким был Рим? Какой была Византия? Каким был Арабский Халифат? Какими были и являются все другие государства, осуществлявшие строительство нового человека? Да такие же они! Точно такие же. Для сравнения давайте посмотрим на какую-нибудь Данию или какой-нибудь Свазиленд. Вот уж кто ни одной из этих черт не наделён. И что? Они способны хоть на какой-нибудь прорыв? Да они даже защитить себя не смогут, случись война. Помнится, Гитлер захватил ту же Данию за сутки. И не надо говорить, что силы были не равны. Вспомните, как он намучился с маленькой Сербией, нашей младшей сестрой.
И точно таким же был Советский Союз. Красная Империя, построившая советского человека. Она построила его, а он построил её. Их связывали глубокие и очень сложные узы любви и ненависти, переплетённые в такой тугой и невообразимый клубок, что и представить себе невозможно. И погибли они вместе. В один день, когда советский человек решил, что Красная Империя ему больше не нужна. В итоге он превратился в «россиянина», а его страна — в жалкий обмылок по имени «РФ». Но почему же так произошло? Давайте в этом разберёмся. И это будет не просто рассказ. Это будет маленькая повесть.
Вступление.
«По утрам, целуя солнышко,
Небеса крылами мерея,
Я парю орлом-воробушком Над тобой, моя Империя.
Озирая территорию,
Кувыркаюсь в атмосфере я.
Я люблю твою историю.
Я люблю тебя, Империя…» (с).
С чего начать? Наверное, с моего личного отношения. Я — русский националист, правый радикал и в гражданской войне столетней давности я однозначно за белых. Но плевать в советского человека я не хочу. Потому, что считаю это низостью и несправедливостью (а я до крайней степени ненавижу и то, и другое). И потому, что советский человек, построивший великую страну, полетевший в космос, победивший величайшую армию со времён Чингисхана, создавший атомную бомбу и автомат Калашникова заслуживает уважения априори. А ещё потому, что мои родители и родители моих родителей были советскими людьми, а я чту своих предков. Но, главное: советский человек был очень хорошим человеком. Чисто по-человечески. Он защищал слабых, уважал ветеранов, заботился о детях и стариках. Он с радостью служил в армии и защищал Родину. Он шёл в институты для того, чтобы учиться, а не «поставить галочку в резюме». Он считал, что пьянствовать и употреблять наркотики стыдно, а такие вещи, как педофилия, вообще не укладывались у него в голове. Он трудился честно и самоотверженно, так, как и не снилось никакому лютеранину или кальвинисту. И это его безусловные достоинства, отрицать которые способна только откровенная мразь. Я ненавижу слово «совок» и никогда его не использую. А моё отношение к тем, кто использует, автоматически становится негативным. Именно поэтому, кстати, многие недалёкие личности считают меня «сталинистом» и этим самым «совком». Но правда в том, что я всего лишь стараюсь быть справедливым. Тем же, кто пытается меня в этом упрекать, могу лишь посоветовать пойти по известному заднепроходному адресу: там вам самое место, среди глистов и фекальных масс.
Главными положительными чертами советского человека было следующее:
1. Коллективизм. Советский человек был общинником в самом лучшем смысле этого слова.
2. Оптимизм. Советский человек был жизнерадостным и смотрел в будущее с надеждой, а не с ужасом, как современный «россиянин», что, согласитесь, не мало важно для формирования этого самого будущего.
3. Героизм. Советский человек мог в любой момент мобилизоваться и самоотверженно идти к достижению общих целей. Любых, будь то защита Родины или выполнение квартального плана. Любой пьяный рабочий мог в секунду протрезветь и героически броситься латать прорванную трубу центрального отопления. И я не считаю это глупостью. Я считаю это добродетелью. Великой добродетелью.
Именно эти черты советского человека нам, во что бы то ни стало, нужно будет восстановить и отстроить заново. Без этих его черт построить что-либо будет невозможно.
Я очень люблю советского человека.
И именно поэтому я буду к нему абсолютно безжалостным. Предупреждаю сразу: во многом моя критика будет уничтожительной.
Сейчас в определённых кругах силу набирает мнение, о необходимости «восстановления» советского человека. Так сказать, «возвращения к истокам», к советскому примордиальному состоянию. Особенно эта точка зрения сильна в кругах «:новых левых» (аналога наших националистов третьего поколения). Среди них бытует мнение о том, что советский человек — это улучшенная модификация русского человека. Но так ли это? И да, и нет. Доля истины в этом утверждении всё-таки есть. Но только в том смысле что он — модификация именно РУССКОГО человека, а не какого-то другого. Он не был пришельцем из космоса, не был «потомком богов», не был выращен в пробирке и совершенно точно не являлся ни «кадавром», ни «гомункулусом», ни «мутантом», каковым некоторые персонажи пытаются его представлять. Нет, друзья, он был плоть от плоти и кровь от крови русской. И в его появлении не было ничего странного или противоестественного: мир меняется и русский человек должен меняться вместе с ним. Такие изменения — это естественный процесс. Русский человек не мог и не должен был оставаться таким, каким он был тысячу лет назад или, хотя бы, до революции. Ну, не может «кукурузник» воевать со «стеллсом». А вот СУ-47 "Беркут" может. Он эти «стеллсы» на завтрак есть способен. И будет способен ещё лет тридцать.
Но вопрос-то в другом: была ли эта модификация действительно «улучшенной»? А вот это уже вопрос крайне спорный. Главным образом потому, что результат уже известен и он — штука упрямая. Ведь именно советский человек, тот самый «строитель» и «боец», которого они так нахваливают, позорнейшим образом проиграл всё, что мог и не мог. Такого сокрушительного и постыдного поражения просто не знала мировая история. Не было этому аналогов за весь период существования человечества. Оно просто уникально в своём непотребстве. Вдумайтесь: тот самый советский человек, что построил великую страну и выиграл великую войну, позорно спасовал и теперь постыдно дрожит перед кучкой дикарей, которым меньше века назад он сам помог спуститься с дерева и отломать хвост. Тот самый советский человек, который начинал с культа физической культуры, сейчас отвратительно спивается и скалывается. Причём, делать он это начал ещё до того, как превратился в «россиянина». И он же, советский человек, самоотверженно бившийся за свободу всего мира от угнетения, теперь жалко и ничтожно позволяет вытирать о себя ноги собственным упырям.
Как он мог так деградировать? А вот, представьте себе, ухитрился. Но только ничего в этом мире не происходит на пустом месте. И если такое случилось, значит, дефекты были заложены ещё на стадии проектирования. Ну, и, разумеется, в процессе строительства они обрели плоть и привели к тому самому краху, который похоронил под собой и страну, и самого советского человека.
Так каковы же эти недостатки? Их три. И каждый их них мы рассмотрим в отдельности.
«… Воевали нам колонии
Ермаки, Цари, Ермоловы.
В Адыгее и в Полонии
Нерусям рубили головы.
Завелись луга не куцые
У великой русской нации.
Но случилась революция.
И пришла ассимиляция.
Побраталась Русь с ордынцами,
Получилась ЭсЭсЭрия.
Я люблю тебя, Империя.
Я люблю тебя, Империя…» (с)
Как уже говорилось ранее, строительством советского человека занималась Красная Империя. Та самая, которая, помимо всего прочего, возводила новый исторический проект
— коммунизм. К нему сейчас много претензий и это при том, что многие ценности, исповедовавшиеся красными, в равной степени разделяются и многими нынешними белыми: социальная справедливость, равенство, борьба с угнетением, бесклассовое общество, раскрытие творческих способностей человека. Но всё это в глазах многих перечёркивается одной его весьма весомой чертой: интернационализмом. На который, в силу целого рада причин, у многих, включая меня, уже даже не аллергия, а устойчивая реакция ярости. Это не удивительно: на его практическую реализацию мы более чем насмотрелись. После того, как советский человек 100 лет назад принял эту, вроде бы, светлую идею всей душой, ему в эту душу смачно плюнули. В результате нас от данного слова трясёт. Что ж, нормальная реакция нормальных людей, надо сказать. Самое интересное, что к догматам коммунизма интернационализм даже не относится. Да, коллеги, это так. Догматом является не он, а классовая борьба. И классики марксизма (включая основателей Красной Империи) полагали, что классовая борьба является первичной и абсолютно самодостаточной и что на историческом поле только она является движущей силой, а всё остальное не имеет значения. Ну, а коли так, то и разница между этносами несущественна, а все культурные, исторические и цивилизационные различия — сущая ерунда, которая должна быть искоренена железной рукой. Интернационализм же является всего лишь логическим выводом из подобной постановки вопроса. Справедливости ради следует сказать, что сейчас, когда классический классовый подход доказал свою несостоятельность и стало очевидно, что классовая борьба (которая, несомненно, имеет место) не существует в отрыве от этнического начала (накладывающего свой глубокий и, во многом, решающий отпечаток), многие левые начали отходить от интернационализма форсированными темпами. Но то сейчас. А вот век назад об этом никто даже и не задумывался. Что и привело к появлению на свет первого родового дефекта советского человека, имя которому:
ДЕЭТНИЗАЦИЯ.
Процесс этот был сложный и неоднозначный. Более или менее чётко его основной принцип был сформулирован даже не в России. Его изложил Иосип Броз Тито, когда высказал свой знаменитый тезис: «Слабая Сербия — сильная Югославия» (с). Чем это всё закончилось, все мы отлично знаем: не осталось ни сильной Югославии, ни слабой — вообще никакой. В Советском Союзе происходил очень похожий процесс. Причём даже нельзя сказать, что делалось всё это из каких-то особо злокозненных побуждений. Нет!
Наоборот, всё делалось как бы во благо. И делалось именно в рамках строительства советского человека. Причём, касалось это именно русских. Все остальные народы, напротив, усиленно этнизировались. Тем же украинствующие представители малороссов впервые получили мало-мальски организованный «украинский язык» именно при Союзе. Именно тогда был составлен свод его правил, правописание и всё прочее, без чего было бы просто невозможно заявленное «делопроизводство на национальном языке». О таких персонажах, как чеченцы, я вообще молчу. А вот русских всё это как-то обходило стороной. Опять же, отнюдь не из-за чьего-то злого умысла. Просто замыслы были в другом. И они были, поистине, сверхамбициозны: создание советского народа — новой исторической общности. И именно русские предполагались в качестве её базы. Да и что значит «предполагались»? Советский человек и был именно что модификацией русского.
Отношение к русскому народу, как таковому, на протяжении советского периода менялось несколько раз. Национальная политика при Ленине, Сталине, Хрущёве и Брежневе была настолько разной, что её можно было бы назвать разными национальными политиками. Достаточно сказать, что даже сама идеологема про «новую историческую общность» появилась только во второй половине 70-х годов, а до этого её просто не было. Но можно было бы понять, если бы советский народ замышлялся чем-то вроде «политической нации» (аналога американцев или нынешних французов). Так ведь нет, по тем замыслом он имел все признаки нации этнической. И совершенно понятно, почему Лев Николаевич Гумилёв, сказавший, что этносы не создаются постановлением Политбюро, был в те годы, мягко говоря, не в чести. Но почему же было так? Ради чего русский народ деэтнизировался, а все остальные народы, народцы и народишки «право имели»? Смысл в это вкладывался очень глубокий и замыслы были огромны. Мне он представляется, как замена традиционной этнической составляющей на коммунистическую: новую и, как им думалось, абсолютно прекрасную, а так же идеальную во всех отношениях. Красные ведь были большими романтиками. Как же иначе? Ведь те, которые не романтики, ни на что большое и, тем более, великое от природы не способны. Им думалось, что если поощрять этнизацию русских, то это разрушит государство. Нельзя сказать, что они её даже запрещали или тормозили, этнизацию эту. Ничего такого не было и в помине. Её просто не поощряли. И никак не поддерживали. Одновременно поддерживая национальную самость других. Разумеется, в рамках общего государства и общей господствующей идеологии. С этим было строго: уж в чём, в чём, а в глупости архитекторов красного исторического проекта обвинить нельзя. Но, всё же, они ошиблись. И это была страшная ошибка.
К чему она привела? Давайте рассмотрим на примере. Представьте себе две конструкции. Сперва планетарную систему, где вокруг огромного и мощного Солнца вращаются маленькие планеты. Они идут по своим орбитам и Солнце не приносит им никакого вреда. А теперь представьте себе ту же систему, где вместо солнца аморфное облако космического газа, где нет никаких сильных точек притяжения, а есть только отдельные довольно немощные мелкие инфильтраты плазмы. Теперь вопрос: какая из двух конструкций прочнее? Думаю, ответ очевиден. Так вот архитекторы Красной Империи год за годом медленно и постепенно разжижали русское ядро. Отнюдь не по злобе, а потому, что считали это правильным. Примерно так, как считают сейчас в нынешней толерантной Европе: а чтоб никто, не дай Бог, не обиделся. В то время как все остальные этносы Союза изо всех сил накапливали национальную гордость, советские русские этого не делали. И в итоге советский человек стал никем. Самым натуральным нулём без палочки с невнятной самоидентификацией, без традиций и даже без памяти предков. Гордость за которых в позднесоветской идеологии была ограничена только Великой Отечественной Войной, а так же гражданской войной, которая уже тогда простым народом воспринималась крайне неоднозначно, что бы там не вещала официальная пропаганда. Вся остальная тысячелетняя история поминалась как бы невзначай, с неким налётом стеснения. Поминалась без ненависти, но и без любви. Поминалась так, что те, кто о ней слышал, улавливал некую неловкость. Дескать, было, ну, что поделаешь, простите нас за это, люди добрые, мы ж только после 1917 года и жить-то начали. И это касалось исключительно и только русской истории. Не потому, что власть была русофобской. Отнюдь. Это сейчас она русофобская, а тогда подобными категориями не мыслили вообще. Вопросы тогда ставились принципиально иначе. Просто история русского народа и история Русского Государства неотделимы друг от друга. И принижая историю Империи Романовых невозможно попутно не принизить историю русской нации. Была нарушена историческая целостность. Что неизбежно сказалось и на этническом самосознании.
Но ведь этничность дана нам не просто так. Она — мощнейший природный регулятор, дублирующая система безопасности, естественный предохранитель. Именно она в кризисный период, в моменты обрушения государственной власти, не даёт нации распасться или превратиться в перепуганное блеющее стадо баранов. Это каркас. Позвоночник, позволяющий организму не обратиться грудой мяса. Защитная система, которая должна была включиться и мобилизовать советского человека в определённый момент. Но когда Красная Империя пошатнулась, когда её исторический проект пошёл трещинами, эта система не включилась. Потому, что её уже не было. И тут вдруг выяснилось, что таджики остались таджиками, чеченцы — чеченцами, киргизы — киргизами. А как же русские? А они — советский народ. Пожалуй, единственные действительные его представители.
Русские начали растерянно озираться и вдруг обнаружили, что опереться им как-то и не на что даже. Очень мало у них осталось этнических констант. Разве что только язык и характерная внешность. Всё прочее было каким-то невразумительным. Национальной культуры у них не осталось. Вся её пропаганда была сведена к демонстрации сусальнотошнотворных девиц в кокошниках, от одного вида которых начинался приступ морской болезни. Даже художественный образ русского народа стал каким-то непотребным. Вспомните, к примеру, кем показывался типичный русский сказочный персонаж? Эдакий придурковатый увалень, над которым можно было от души посмеяться, которому можно было посочувствовать, за которого можно было даже искренне порадоваться. Но которого просто невозможно было уважать. Даже мысль об уважении к этому персонажу не возникала. Слов нет, Иван-дурак — это действительно очень глубокий и практически сакральный символ в нашей народной культуре. Но только показывался он, уж извините, не как «Иван-дурак», а как «Иван-идиот». А это уже совершенно иной смысловой оттенок, вам не кажется? Ярчайший пример такой подмены понятий — это колхозник Кузьма из культового пропагандистского фильма «Свинарка и пастух» (на мой взгляд, являющегося образчиком совершенно отвратительной и кристально чистой русофобии). Глуповатый, подловатый, мелкий и корыстный плебей, девушка которого, преисполнившись праведного отвращения, уходит к прекрасному и благородному рыцарю с гор. Причём, народ этого самого «рыцаря» (чеченцы, если кто из вас не знал) показан так, что закрадывается мысль: никаких глупых, подлых, мелких и корыстных плебеев из этого народа происходить не может. В отличии от. Ну, вы понимаете.
Что самое потрясающее: делалось это всё, опять же, не по злобе, а просто чтоб «они не обижались». Точно так же, как делается сейчас в Европе. Это всё та же теория «плавильного котла». Которая, кстати, в Союзе была куда более сбалансированной, чем на современном Западе. Но вот только более жизнеспособной она от этого не стала. И вот такой образ собственной нации годами откладывался в сознании советского русского человека, накапливаясь, как радиация. В итоге у русских в решающий момент ни то, что гордость не проснулась — у них полыхнул комплекс неполноценности.
Который абсолютно парализовал волю советского человека. И всё рухнуло.
Вот к чему привела его деэтнизация на деле. Вот каков её практический результат. Кризис традиционной семьи, падение рождаемости, крушение традиционной морали — у всего этого, во многом, ноги растут именно оттуда.
И зашевелилось здесь хоть что-то только тогда, когда отходящий от шока русский народ начал по осколкам, по кусочкам, по фрагментикам заново собирать свою этничность. Собирать, как пазл. Долго, упорно, ошибаясь, отступая и начиная всё сначала. И, заметьте, с какой яростью на это реагирует правящий режим. Да всё потому, что он вдруг понял, как это удобно и необременительно, управлять деэтнизованной протоплазмой. Которая не имеет гордости. Которая не имеет памяти. Которая не имеет будущего и сама об этом знает. Но вот если русский этнос самовосстановится (к чему всё сейчас и идёт) — вот тогда это будет уже совершенно иная история.
Но в истории достаточно случаев, когда отнюдь не этническим сообществам удавалось организовать сопротивление. Те же самые примеры классовой борьбы начала ХХ века. Исходя из этого, можно предположить, что даже в деэтнизованном состоянии у советского человека могли быть шансы, по крайней мере, не пасть настолько низко. Но и с этой стороны у него была проблема.
2.
«…Нас сплотили цели общие,
Слитным хором петь заставили.
Пели мы. А руки отчие
Били нас и раком ставили.
Были радостные звери мы — Стали скользкие рептилии.
Я люблю тебя, Империя!
Царство грязи и насилия…» (с).
Вы когда-нибудь задумывались, какой была концепция власти в Красной Империи? Нет, она отнюдь не была людоедской. Совсем даже наоборот: всё было для человека и ради человека. На полном серьёзе. Без шуток. И в этом нет ничего плохого. Вот только делалось это так, что человек в итоге развратился. Принцип «ты не думай — за тебя Партия думает» воплощался в жизнь от и до. И ведь Партия не обманывала! Она действительно «думала». А простой человек был от этих дум ограждён. Он не принимал никакого участия в реальном управлении государством. Его участие сводилось к номинальным выборам не особо наделённых властью Советов. Надо ли оно простому человеку — это вопрос отдельный, но речь сейчас о другом. Человека отучили от самостоятельности. Государство принимало за него решение, государство защищало, государство кормило, государство заботилось. Нельзя сказать, что советский человек жил, как у Христа за пазухой. Это не правда. Но и о будущем своём он не волновался в принципе. Советского человека приучили полагаться на советское государство ВО ВСЁМ. Поймите меня правильно: нет ничего плохого в том, что государство сильное, и нет ничего плохого в том, что оно заботится о своих гражданах. В конце концов, разве не так все мы представляем себе государственный идеал? Но только есть такие матери, которые заботятся о своих детях до такой степени, что те становятся совершенно недееспособны по жизни. Казалось бы, что плохого в материнской заботе? Разве она может быть чрезмерной? Может. Ещё как может. И Отто Вейнингер это доказал. Вот именно это с советским человеком и случилось. Второй его фатальный недостаток:
ИНФАНТИЛИЗАЦИЯ.
Или, если говорить более точно: государственная инфантильность. Когда на советского человека нападали: его приучали надеяться на милицию. Она ж ведь у нас народная, товарищ! При этом ему как бы намекали, что самостоятельно он сопротивляться злу, конечно, может, но если вдруг случайно переусердствует, то сядет за «нарушение пределов необходимой самообороны». Иметь оружие? Да ни в коем случае! Только если ты охотник или спортсмен какой-нибудь. А зачем тебе оружие, товарищ? Г осударство же заботится, милиционер на посту, солдат на боевом дежурстве, а КГБ никогда не спит. И так оно и было. Красная Империя не лгала — она действительно защищала. Но вот только у неё была на это тотальная монополия, которую она обороняла от посягательств решительно и беспощадно.
И в итоге выросло целое поколение людей сильных, здоровых и очень правильных, но, при этом, совершенно беспомощных в ситуации абсолютного экстрима. Советского человека просто не учили ответственности за себя, свою семью, за сообщество, в котором он обитает. А ведь именно опираясь на это может прочно стоять в душе ответственность за страну. В этом так же не было никакого злоумышления. Об этом просто не подумали. Не видели смысла. Никому и в голову не могло прийти, что государство может ослабеть, или что оно может забить на свои обязанности рабоче-крестьянский серп и молот, а то и вовсе накрыться пятиконечной звездой. Но, как сказано в замечательном фильме Ивана Охлобыстина «Соловей-разбойник»: «Иной раз слушаешь историю и думаешь: не может быть. Только я четверть века участковым отгорбатился и я вам ответственно заявляю: всё может быть, а то, чего не может быть, чаще другого случается» (с). Ну, вот оно и случилось.
Нельзя сказать, что советский человек был слабаком. Это было бы откровенной ложью: слабаком он не был. И способен он был на многое. Но только вместе с государством, в рамках государства и направляемый государством. А без государства он оказался абсолютно беспомощен.
Знаете, как начинался геноцид в Чечне? Изложу по рассказам очевидцем. Сперва т. н. «чеченская милиция» приходила в станицу и изымала оружие. Охотничье. Другого у русских не было, в отличии от чеченцев, которые никогда не принимали установки Красной Империи совсем уж близко к сердцу. И, вы удивитесь, но здесь тоже не было никакого злого умысла: просто русские воспринимали государство, как своё, а чеченцы на такое не способны в принципе. Вот и получилась эдакая «неравномерность развития». Ну, так вот советский человек, который жил в тех станицах, отдавал оружие безропотно. Более того, он отдавал его совершенно спокойно: милиция же! А что она чеченская, так какая разница, мы же все — «новая историческая общность, советский народ». И эти советские люди не были дураками или сумасшедшими. Просто их так учили. Их убеждали и убедили, что поступать надо именно так. Да и зачем оружие? Защищать свой дом? Да полноте! Милиция же есть, а вот и она, кстати… А потом та же «милиция», сняв форму, приходила в эти безоружные станицы и резала, и насиловала, и грабила. Потому, что для них не было никакой «новой исторической общности». И когда они вывешивали русские кишки на заборах в знак того, что дом свободен (эдакое риэлторство по-чеченски), то меньше всего думали о том, что между советскими народами "нет разницы". Для них она ещё как существовала.
А ещё известны примеры, когда один чеченец вырезал сразу несколько семей советского человека за один раз. Просто шёл по улице, заходил в дом и всех там убивал. А потом входил наружу и заходил в следующий дом. И все видели, и все знали, что сейчас он убивает соседей, а потом придёт к ним. Но ничего не делали. Советский человек сидел и ждал, когда государство ему поможет. Просто потому, что другое у него в голове не укладывалось. Его ведь так научили. Ему ведь твердили это с детского сада. И государство всегда помогало. Так помогало, что он отвык даже думать, что может быть иначе. Он не мог себе и представить, что в ряде ситуаций принимать решения нужно самому и защищаться нужно самому. А когда государство вдруг исчезло, тот советский человек оказался беспомощно блеющей овцой.
Другой советский человек, носивший армейские погоны и руководивший гарнизоном Грозного, отказался выдавать оружие казакам атамана Молодидова в 1991 году. Отказался, не смотря на то, что в городе уже во всю резали людей. Как же можно, ведь не было приказа! Ведь так же нельзя! Не баламутьте людей, государство обязательно их защитит!… А когда через несколько дней боевики ОКЧН просто зашли в БЕЗОРУЖНЫЙ военный городок и взяли в заложники офицерские семьи, этот советский человек под погонами был вынужден отдать оружие им. ИМ! И геноцид начался. А ведь вооружи он тогда казаков 96-го полка, так ни то, что геноцида — никакой чеченской «независимости» не было бы. Но он не мог. Потому, что он — советский человек. Глубоко поражённый государственной инфантильностью. Парализованный без государственной воли, как обесточенный миксер.
Да, чеченская бойня выявила этот порок советского человека, как ничто другое. Но, да простит меня всемогущий Бог, в ней была и своя положительная сторона. Она отрезвила и разбудила советского человека. Он проснулся, когда ему плеснули в лицо кровью. И в этот момент он стал БЫВШИМ советским человеком. Почему «бывшим»? А потому, что его картина мира рухнула. Только и всего. Всё, что мы наблюдаем после — это его мучительное перерождение. Мучительное потому, что никем не направляемое. Тот слой бытия, в котором он существовал, прекратил своё существование. Потому, что государство превратилось из стали в ядовитый холодец. Русский же человек (равно, как и советский человек) — государственник по природе своей. Для того чтоб научиться жить в обстановке «дикого поля» ему нужно очень здорово деградировать. А на это нужно время. Потому сейчас его и терроризируют «рыцари с гор» — они просто лучше приспособлены к такой обстановке. В мире дикости лучше всех себя чувствуют дикари. Безусловно, со временем мы тоже можем одичать. Но есть ли у нас это время? Нет. Его у нас нет.
Но противоречит ли высокий уровень государственного развития народа его способности сопротивляться в экстремальной ситуации? Является ли инфантилизация неизбежным побочным эффектом сильной государственности? Нет, не является. И сильное государство может вполне успешно населяться людьми, сильными в любой ситуации. Тому уйма примеров. И если бы Красная Империя была правильно откалибрована, ничего подобного бы не произошло. Была ли у неё такая возможность? Да, была. Но, увы. Структура Красной Империи, построившей советского человека, была хороша и эффективна во многих аспектах. Но только не в этом. Для такого она была просто не приспособлена. Такую возможность её создатели не предполагали. И это была ещё одна их страшная, стратегическая ошибка. Во многом стоившая жизни ей самой. В чём состояла суть этой ошибки? С учётом обстоятельств эта суть вдвойне печальна. Ведь что хотели построить коммунисты? Первое в мире народное государство. И они его строили. Честно строили. Но при этом всё же не доверяли народу. Не хотелось им иметь «факторы риска» в виде таких вещей, как оружие у населения, реальное местное самоуправление, создание сильных народных дружин на местах. Они полагали всё это лишним и ненужным, когда за всех «Партия думает». А ещё испытывали подсознательное желание того, чтобы народ полностью зависел от народного государства. Желание понятное, но зашедшее слишком далеко. Они в очередной раз «просто не подумали». А в итоге у народа атрофировалась личная ответственность и наросла инфантильность. Результат известен.
Однако существует ещё один источник, из которого могут черпать силы даже деэтнизированные и инфантильные люди. При его наличии советский человек мог продержаться хоть как-то. Но как раз с ним всё было совсем плохо.
3.
«… Расфуфыренная, гадкая,
Видишь, как младенец хнычу я,
Глядя на твоё закатное,
Обречённое величие.
Вот придёт японец с роботом,
Немец прибежит с компьютером,
Выжрут шнапс и с диким хохотом По кусочкам разберут тебя.
И тогда к чертям собачьимя Разгрызу себе артерии.
И полягу сдутым мячиком На развалинах Империи…
Чушь… К чертям… Прости мне, Родина Всплеск минутного неверия.
Я люблю тебя, Империя!
Я люблю тебя, Империя…» (с).
Наверное, самый банальный вопрос из всех, которые я слышал, это: «В чём смысл жизни?». Однако это редкий случай, когда банальность и актуальность никак не связаны друг с другом. И вопрос это был, есть и будет животрепещущим всегда.
Был он таковым и в Красной Империи. Вот только она его не признавала. Вернее, не признавала полностью. Каковы были главные идеологические догматы ленинского коммунизма в духовной сфере? Правильно: атеизм и материализм. Причём, и то, и другое в совершенно радикальных, крайних версиях. Советская идеология утверждала, что цель жизни советского человека в великих свершениях во имя построения коммунизма. Ради чего? Ради некоего общечеловеческого глобального счастья. Достаточно абстрактного счастья, надо сказать. В конкретном описании этого счастья ленинские идеологи очень долго терялись. Потом, правда, теряться перестали. Хотя, уж лучше бы не переставали, но об этом поговорим чуть ниже. Есть ли что-то плохое или отрицательное в таких установках. Нет. Идея светлая, в общем-то. Но в той версии, что подавалась идеологами Красной Империи, идея эта была глубоко логически ущербной. Потому, что у неё не существовало логического же завершения и обоснования. Именно по причине её полной атеистичности и материалистичности.
Советскому человеку семьдесят лет упорно внушалось, что после жизни ничего нет, только мрак и небытие. Что сам он — лишь загадочное недоразумение природы, на миг выхваченное из этого самого небытия, непонятно зачем наделённое сознанием и обречённое в это небытие рухнуть. Угаснуть, как искра на ветру. Безвозвратно. Бессмысленно. И выхода нет, сплошная обречённость. А мотивировалось всё просто: раз наукой это не доказано — значит этого нет.
Всё, что выходило за рамки этой концепции, любые попытки духовных исканий, любые поползновения хоть как-то снять с советского подсознания этот чудовищный моральный груз — всё это объявлялось «поповщиной», безжалостно клеймилось и изгонялось. Я сейчас отнюдь не агитирую за Православие, которое исповедую, равно, как и не агитирую за любую другую религию или филосовско-мистическую систему. Я говорю В ПРИНЦИПЕ. Всё, что не могло быть пощупано руками или изучено научным аппаратом, объявлялось несуществующим. В результате глубоко в душе советского человека (существование которой так же яростно отрицалось), в его сердцевине, в самых потаённых закоулках его разума сформировался сложный комплекс безысходности, название которому я подбирал очень долго, так как слова, описывающего это явление наиболее полным образом в нашем языке просто не существует. Как вряд ли существует оно и в других языках мира. Просто потому, что такого раньше не было. Ближе всего по смыслу здесь могло бы быть слово «бездуховность», но даже оно, всё же, и близко не соответствует всей полноте категории.
Однако мне всё же удалось его отыскать. Причём, в современной «креативной» масскультуре, ноги которой растут как раз из тех времён. Это слово:
духless
Оно взято мною из плохой книги Сергея Минаева, единственная художественная ценность которой состоит как раз в изобретении этого слова. Потому, что именно оно наиболее полно описывает всю многогранность и глубину явления. Это и бездуховность, и безысходность, и отсутствие смысла, и внутренняя моральная растерянность, и логический тупик жизни (Франкл называл это "экзистенциальным вакуумом"). Именно этой болезнью и поражён герой книги. Она разъедает его изнутри. ИМЕННО она. А коли так, то и использовать данное слово, как название категории в целом, вполне уместно. Новое время — новые слова.
В результате советский человек потерял даже не цель, а смысл к этой цели двигаться. Ленинский коммунизм не смог ответить ему на главный вопрос: «ЗАЧЕМ?». И у советского человека медленно, но неотвратимо, начали размываться все жизненные константы, включая элементарную нравственность. Хочу, чтобы меня правильно поняли: я не утверждаю, что советский человек был безнравственным. О, нет! Он был очень нравственным. Даже очень-очень. Многие жители штатов «библейского пояса» Америки уступают ему в этом на несколько корпусов.
Вот только нравственность без духовности бессмысленна.
Причём, бессмысленна в прямом смысле слова. Бессмысленна — значит не имеет смысла. Он просто отсутствует, вот и всё. А чтобы вы видели разницу между двумя этими понятиями, я кратко поясню их смысл.
Нравственность — это следование человеком определённому набору правил, описывающему то, что общество считает нормами допустимого поведения в рамках данной культуры.
Духовность — это внутренняя осмысленная потребность человека следовать этим правилам.
То есть иными словами можно быть нравственным и насильно, при этом являясь очень плохим человеком. Такой персонаж может быть вполне «порядочным», но в душе у него будет процветать ТАКОЕ, что испугаются даже черти в Преисподней. Вся его «порядочность» и «нравственность» продиктована лишь тем, что «так надо» и «так принято». Сдерживают его лишь угрозы уголовного наказания или общественного осуждения. Но если вдруг перестанут наказывать и осуждать… Такая нравственность — это отнюдь не «разум сердца». Это тяжкий груз. Который при первой же возможности отлетает, как ржавая заклёпка. Осыпается, как шелуха. Бушующий сейчас вокруг нас нравственный Ад имеет свои корни именно там. Его причина — духless.
Конечно, скажите вы, уж лучше так, чем никак. Но я отвечу: а сколько так может продолжаться? Если человек духовный считает, что вести себя нравственно необходимо потому, что есть какая-то надмировая сила, что со смертью жизнь не заканчивается, что мир сложнее, чем кажется, и поэтому он работает над собой и становится лучше, то человека бездуховного ничто из этого не сдерживает. Тёмная сторона есть в любом человеке. Советский человек не является исключением ни в одну, ни в другую сторону. Но чему, скажите на милость, было сдерживать тёмную сторону советского человека, кроме уголовного кодекса и партсобрания? Живём же один раз! После смерти же ничего нет! Так зачем тогда тяжко вкалывать, чего-то там строить, совершать какие-то там великие свершения или просто вести себя, как человек, а не как свинья? Какой смысл?
Всё это, к тому же, ещё происходило рука об руку с деэтнизацией (то есть демонтажём национального стереотипа поведения и, главное, традиционного набора ценностей, совершенно неизбежным при таком процессе).
И как только это стало можно, советский человек ударился во все тяжкие. А если кому-то из моих читателей левых взглядов данный диагноз будет неприятен, то я отвечу им ровно теми же словами, какие до этого сказал правым соратникам: инопланетян в России нет! И то, что сейчас в ней происходит, творят отнюдь не пришельцы из космоса. Это всё вытворяет советский человек, слетевший с катушек. А вы думали, кто? Диверсанты? Мутанты? Дети пробирки? Нет уж, дорогие мои, посмотрите правде глаза. Других людей у нас нет. Потому, что для их появления нужно новое строительство нового человека. Ну, или «естественная» эволюция (она же деградация) длинной в пару столетий. А как иначе? А иначе никак.
Понимали ли это коммунистические идеологи? Некоторые понимали. Опять же, дураками они не были. И всю первую половину советского периода отчаянно искали ответ, как растерянные слепые котята тыкаясь в двери, которые были уже давно открыты ВО ВСЕХ религиозных системах без исключения. Продвинулись недалеко. Слишком многое сдерживало. А потом Никита Сергеевич Хрущёв решил закрыть вопрос в свойственной ему манере.
Что я могу сказать о нём? Яркая иллюстрация того, что быдло во власти — это страшно. Нет, я совсем не имею в виду тезис о том, что «элита правит — быдло пашет». Отнюдь. Под словом «быдло» я подразумеваю не народ, а вполне конкретных персонажей, и вы все прекрасно знаете, каких именно. Являлся ли быдлом Никита Сергеевич? О, да! Он им ещё как являлся. И имел все черты классического быдла: хамство, чванство, ограниченность, самодурство. Кроме того, всё, что было сложнее селёдочки с картошечкой, вызывало у него типично гопническую реакцию агрессии. Вот в рамках такого подхода он и решил вопрос о том, что является смыслом жизни советского человека. И не нашёл ничего лучшего, чем торжественно заявить: смысл коммунизма в повышении благосостояния. То есть иными словами, главным в коммунизме было признано: вкусно есть, сладко спать и покупать много шмоток. Всё. Точка. А если уж совсем откровенно и прямо, то Никита Сергеевич, сам того не понимая (было бы чем) смыслом коммунизма объявил потреблядство. То самое, друзья. И никаких намёков на хоть что-нибудь духовное. Эту точку зрения тут же радостно поддержал многолетний главный советский идеолог Михаил Андреевич Суслов и до самого конца Красной Империи она уже не менялась.
В тот день советский коммунизм умер.
Он проиграл. Морально, идеологически и даже логически. Почему так? С удовольствием поясню.
Морально потому, что человеческая жизнь не может сводиться к одному лишь потреблению. Нет, жизнь некоторых отдельных индивидов может, но человеческое сообщество в целом от такого просто гибнет. Власть, декларирующая такое, даже сама того не желая, сеет аморальность. Подтверждение можете увидеть за окном.
Идеологически потому, что потерял всякую возможность конкурировать с любой другой идеологией, оперирующей духовным инструментарием. Ему просто нечего было ей возразить, кроме заклинаний о «поповщине». А этого даже не мало. Это вообще ничто.
А вот логическое поражение было самым сокрушительным. Советский человек, принявший эту идеологему, мгновенно задался вопросом: а какой смысл тогда воевать с капитализмом? Нет, серьёзно, товарищи слуги народа! Объясните, ради чего нам «творить великие свершения», если на Западе сортов колбасы больше, шмотки красившее, а ещё там «кока-кола», джинсы и сэкс? А в ответ тишина. Потому, что советский человек, сидевший по другую сторону кремлёвской стены, задавал себе точно такие же вопросы. Духless и его тоже съел без остатка.
И советский человек сдал коммунизм и сдал Красную Империю. Просто потому, что в той системе координат это было логично. А значит, закономерно. И задала эти координаты сама коммунистическая партия. Ещё одна её страшная стратегическая ошибка. Которая не могла быть не сделана: радикальный атеизм и радикальный материализм — сочетание, убивающее душу.
Это и есть бинарное оружие по имени «духless».
На что способен поражённый им человек? Что он может защитить? Кого он может победить? Что он может преодолеть? Ничего. Просто потому, что не видит причины защищать, побеждать и преодолевать. Он — абсолютный моральный калека. Духовный инвалид. Сейчас бывший советский человек именно таков. Безусловно, причины его грехопадения не только в этом. Никто не отрицает того, что в минувшие двадцать лет его долго и целенаправленно растлевали. Это всё правда. Но почва-то для этого была подготовлена ещё тогда, при строительстве советского человека. И, сдаётся мне, что большая часть работы в этом направлении была сделана тогда же.
* * *
Вот такая получилась печальная повесть.
Что же мы имеем в результате? Давайте кратко резюмируем и сделаем выводы.
Основными дефектами проекта «советский человек» были:
— деэтнизация;
— инфантилизация;
— духless.
Все эти дефекты были заложены в него ещё на стадии проектирования и, впоследствии, многократно усугублены практикой, что в итоге привело и к крушению Красной Империи, и к крушению советского человека. Нельзя сказать, что советский человек был плох. Совсем нет! Во многом он был очень хорош, и даже совершенен. Но дефекты оказались критическими. А потому называть его «улучшенной модификацией русского человека» нельзя просто даже с точки зрения результатов. Скорее это была попытка создания такой улучшенной модификации. Которая в целом не увенчалась успехом. К сожалению. Ну, а чему тут радоваться? Радоваться тут нечему. Надо выводы делать. Причём, выводы деятельные. Результаты того эксперимента действительно очень важны. Потому, что когда начнётся строительство НОВОГО русского человека, эти ошибки должны быть учтены.
Критики могут попытаться возразить мне, мол, для чего нужно вообще его строить? Да ещё и опять возводить «проклятущую Империю» для этих целей. Человек же сам себя выстроит! Уже выстраивает! Ну, и так далее… Что ж, во-первых «проклятущая Империя» для русского народа — это не тоталитарная блажь, а способ выживания. Других возможностей удержать такую территорию, такой огромный и рассредоточенный этнос и такую деятельную культуру человечество ещё не придумало. Ну, а если для них всё это не является ценностью, тогда тем более говорить с ними не о чем. Во-вторых, как показала история нашего народа, Империя — это как раз тот формат, в котором наш народ функционирует наиболее продуктивно и наиболее эффективно. Имперская идея — это отнюдь не «монархия» и не «дружба народов», а сильное централизованное государство с мощной объединительной идеей и мессианским зарядом, стремящееся распространить своё влияние на весь мир. Прочие определения — всего лишь лингвистическое жульничество. Если такое государство их не устраивает, тогда мне так же не о чем с ними говорить. В-третьих, никакого осмысленного строительства нового человека не происходит и не будет происходить до самой Русской Революции. Можно сколько угодно рассуждать, что, дескать, народ сам себя выстроит, но это будет всего лишь пустая демагогия. Народ консервативен и инертен по природе своей и это, по-своему, правильно. Даже сейчас он себя не строит — он всего лишь приспосабливается. А это разные вещи. Принципиально разные. Только революционное пламя и имперская мобилизационная сила могут создать условия для такого процесса. Не согласны? А вы попробуйте провести управляемую ядерную реакцию у себя на кухне. Мы с удовольствием посмотрим, что у вас получится.
Ну, и в-четвёртых. Зачем вообще нужно строить нового человека? А и правда, зачем? Давайте спокойно и комфортно додеградируем до логического конца. Который, при нынешнем векторе движения, от нас не так уж и далеко. Или для вас не является очевидным тот факт, что нынешняя версия постсоветского русского человека нежизнеспособна? Или вы сами не видите, что нынешний постсоветский русский человек не может, а, главное, не хочет бросать вызов судьбе, уготовившей ему погибель? Ну, тогда с вами более или менее всё понятно. Для меня же вопрос ясен, как Божий день: либо строительство нового человека, либо окончательная смерть старого. Превращение его в навоз, о котором говорил Столыпин: тот самый навоз, на котором будут произрастать другие народы. Вы хотите этого? Просто ответьте себе на этот вопрос. Лично я на него уже давно ответил.
Только новый человек сможет построить Русское Государство. Только новый человек сможет построить новое справедливое общество. Только ему под силу будет установить новый совершенный мировой порядок. И только он, НОВЫЙ РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК, сможет ответить на те вызовы, что ждут Россию за рекой Рубикон, на берегу которой она сейчас стоит.
И когда жребий будет брошен, только он сможет ему следовать.
Я верю в свой народ. Я верю в свою Родину. И я верю в их великую судьбу, иначе не писал бы сейчас этих слов. Мы очень часто всех удивляли. Нас много раз уже списывали
со счетов и вычёркивали из списков живых. Но мы каждый раз вставали из пепла. То, что сейчас переживает наша страна и наша нация, ещё не имело аналогов в истории. После такого никто и никогда ещё не выживал. А мы выживем. Давайте же удивим их всех снова.
«…В юных бошках мысли роются.
Молодёжь усердно учится.
Мы построим, что построится.
Мы получим, что получится.
А получится, уверен я,
Развесёлая мистерия.
Я люблю тебя, Империя!
Я люблю тебя, Империя!» (с).
СЛАВА РОССИИ!
Искренне ваш, Павел Раста.
Россия, декабрь 2010 — июнь 2013.
