Те, о ком мы говорили до сих пор, были неискушенные в вопросах практической жизни ученые. Их души не были подготовлены к подозрительному восприятию событий, они не видели ловушек, установленных с помощью хитрых уловок. Но французский аббат Домене сам себе вырыл яму, и сам же в нее и угодил.

В библиотеке французского арсенала хранилась таинственная тетрадь. Никто не знал, как она попала туда. В каталоге она значилась как "Книга дикарей" ("Livre des Sauvages"). На ее страницах были начертаны странные фигуры и каракули, в библиотеке говорили, что, по всей видимости, это дело рук американских индейцев. Поль Лакруа, директор библиотеки, пригласил посмотреть тетрадку аббата Домене, автора известных трудов по географии. Директор знал, что аббат объехал Северную Америку, Техас, Мексику и слыл специалистом-знатоком индейского вопроса.

Аббат приступил к изучению тетради, и через несколько недель упорного труда объяснение было готово.

Рисунки представляют собой не что иное, как знаки индейской пиктографии. Их научное значение огромно, потому что они позволяют взглянуть на древнюю культуру краснокожих, больше того, показывают и отдельные этапы их истории. Аббат скромно признался, что все иероглифы он тоже не смог расшифровать, но тетрадь, в общих чертах, представляет переселение отдельных племен и затрагивает мистерии их древней религии. Особенно удивительно, что примитивные иллюстрации служат бесспорным доказательством и фаллического культа.

Открытие получило высокую оценку у Официального Парижа. Речь шла уже о том, чтобы аббат принял участие в конкурсе на премию Академии наук, но потом ситуация изменилась. Директор библиотеки сообщил, что еще до аббата у него побывал североамериканский миссионер, снявший точную копию с тетради. Возникло опасение, что какое-нибудь американское или мексиканское научное общество выпустит тетрадь факсимильным изданием, опередив тем самым французов. Вопрос национальной гордости встал во главе угла, и по рекомендации художественной дирекции правительство приняло решение поручить государственному министру, являющемуся и министром императорского двора, издать труд аббата Домене, сопроводив его соответствующим иллюстративным материалом.

Книга была выпущена. Она называлась "Manuscrit pictographique Americain precede d'une Notice sur I'Ideographie des Peaux-Rouges par I'Abbe Em. Domenech, Membre de la Societe Geographique de Paris etc. Ouvrage puble sous les auspices de M. le Ministre d'Etat et de la Maison I'Empereur" ("Иллюстрированное описание Америки, впервые сопровождаемое заметками, относящимися к пиктографии краснокожих, написано аббатом Эм. Домене, членом Парижского Географического общества и т. д. Произведение издано и согласовано с министром Государства и Императорского двора", Париж, 1860).

Вот так удалось им опередить Америку.

Но случилась беда. Граф Валевски, бывший тогда министром иностранных дел, выступал с традиционной торжественной речью по случаю вручения премий Парижской художественной выставки. Потомок Наполеона был увлечен ораторским пафосом слишком на большие высоты. Он назвал Францию учителем других народов и заявил, что вся западная цивилизация своим существованием обязана показанному Францией примеру и носит на себе отпечаток французского гения.

Германия была шокирована официальным гимном. Особенно был возмущен известный дрезденский специалист в области библиографии Й. Петцольдт. Как раз в то время в руки ему попал ценный труд аббата Домене. Французская цивилизация? Ну ладно. Он принялся за работу, и книжный рынок Германии пополнился 16-страничной брошюркой "Das Buch der Wilden" im Lichte franzosischer Civilisation" ("Книга дикарей" в свете французской цивилизации", Дрезден, 1861).

Дикие индейцы не смазывали свои стрелы таким едким ядом, каким прошелся германский ученый по всей французской цивилизации. Начну с конца: "Книга дикарей" представляет собой не что иное, как черновую тетрадь обучающегося в американской школе немецкого ребенка. Мальчик жил на каком-нибудь отдаленном хуторе и от скуки исчеркал всю тетрадь детскими рисунками и каракулями".

Размахивающая плетью фигура — не индейский шаман, а учитель, наказывающий ученика. Странной формы фигура — не символ молнии и наказания господнего, а самая обыкновенная колбаса. Шестиглазый человек — не мудрый и отважный вождь племени, а плод богатой детской фантазии. Не три главных шамана подносят ко рту ритуальные предметы, а три ребенка едят бублики. Бог облаков, дух огня и другие загробные личности обязаны своим существованием известному трюку, применяемому детьми при рисовании: точка, точка, два кружочка… А что касается фаллического культа, подобное примитивное бесстыдство аббат в большом количестве может увидеть и у себя в Париже, была бы только охота; баловники-мальчишки пачкают подобными рисунками стены определенных ассенизационных объектов.

Был у этой истории и неожиданный финал. Французский ученый совсем не знал немецкого языка, не был он знаком и с готическим шрифтом. А ведь совсем не надо быть ученым, чтобы обратить внимание на готический шрифт, и первый же появившийся в библиотеке немец мог бы подсказать аббату его трагическую ошибку. Группу рисунков он расшифровал как "огненную воду", то есть водку. Хотя там ясно было написано: "Honig". Накаляканные ребенком слова означали: улей, сотовый мед, бочка с медом. И под остальными странными "иероглифами" был начертаны слова на немецком языке: will, grund, beilig, hass, nicht wohl, unschuldig, schaedlich, beigott и т.д.

Очаровательный карточный домик рассыпался.

Но печальный случай не огорчил французскую общественность. Книга Петцольдта была переведена на французский язык, немецкого ученого восхваляли, а аббата Домене высмеяли. Как и министра иностранных дел.