Рыба ходит, колобродит...
Рауд Эно Мартинович
Смешные стихи для веселых детей. На эстонском и русском языках.
Käimine vee all
Iga kala
kõnnib jala.
Vee all
on tee tal.
Seda käib ta päevad, ööd
ja vahel sekka lupsu lööb.
Хождение под водой
Всяка рыбка
ходит прытко.
Под водой она бежит,
там ведь путь ее лежит.
Так и ходит дни и ночи,
булькая, когда захочет.
Käimine maa peal
Mööda kõrgeid pilveharju
kõndima sa küll ei haiju,
sest pilvedes ei ole teid,
et saaksid käia mööda neid.
Kuid see-eest rahulikult saad
sa käia mööda kodust maad:
maa peal on üsna mitu rada,
kus päris hea on jalutada.
Хождение по земле
В гребнях облаков обычно
мы к прогулкам непривычны.
Там ведь нет таких дорог,
что б ходить по ним ты мог.
А вот на земле родимой
много ты найдёшь тропинок.
Знай, гуляй там сколько хочешь,
хорошо там, между прочим.
Kes on too?
Ütle, kes on too särg?
Too särg on roosärg.
Ütle, kes on too kurg?
Too kurg on sookurg.
Ütle, kes on too mees?
Too mees on Mooses.
Кто есть кто?
— А скажи, кто та плотвичка?
— Краснопёркой ее кличут.
— Журавля как назовем?
— Серым, серым журавлём.
— И ответь, мужик кто сей?
— А мужик тот — Моисей.
Idupidu
Siis kui kätte jõuab kevad,
seemned mullas idanevad
ja lõpuks peenral algab pidu,
sest kerkib idu kõrval idu
ja see on rõõmus idupidu.
Веселье ростков
Вот весны деньки придут,
семена все в рост пойдут.
И наступит тут веселье:
грядки все покроет зелень,
будет весело росткам,
у всех — братья по бокам.
Tõugu unistus
Kord mõtles kurvalt üksik tõuk:
«Miks olema pean üksik tõuk?
Kui leiaksin veel mõne tõugu,
Võiks moodustada tõugujõugu.
Ja kui mul oleks tõugujõuk,
mind austaks iga üksik tõuk!»
Мечта червячка
С грустью думал червячок:
«Почему я одинок?
Вот найти бы мне червей,
было б много нас, друзей.
Нашей шайке червенят
Каждый встречный был бы рад!»
Peoleode vihmapidu
«Peoleo!» hüüdis peoleo.
«Võiks korraldada vihmapeo!»
Ning talle vastas peoleo:
«Miks mitte! Teeme vihmapeo!»
Nad rõõmsa laulu lahti lõid
ja pilved peagi vihma tõid,
mis algul saabus sabinal,
kuid hiljem lausa rabinal.
Праздник дождя у иволг
«Фьють!» — позвала иволга ясным летним днем.
«А что бы не у стоить нам праздничек с дождем?»
«Фью-фьюить… фью-фьюить!» — другая отвечала,
«Праздника в честь дождика давно нам не хватало!»
Песенку веселую тут грянули они,
и дождя им тучки тотчас принесли.
Он сначала моросил,
а потом как при-пу-стил!
Luige huige
Üle lahe põikas luik
ja heledasti hõikas luik.
Kiledasti luikas luik:
Kevad käes!
Kevad käes!
Kevad käes!
Клики лебедей
По-над морем лебедь пролетал
и победный клик его звучал.
Звонко лебедь извещает:
Весна наступает!
Весна наступает!
Весна наступает!
Kevadest
Kui kõik on vaikne metsateel,
siis kevad pole tulnud veel.
Kui aga metsas kukub kägu,
on kevad oma õiget nägu.
О весне
Коль в лесных глубинках
тишь еще стоит,
то весны не видно,
где-то она спит.
А когда кукушка
звонко позовёт,
тут весна-красотка
тотчас к нам придёт.
Käo kukkumisest
Kui käol on kurgus odraokas,
siis on tal kukkumine mokas
ja ühtki kukku pole nokas.
Ta vaikima peab umbes aasta,
siis aga kukkuda võib taas ta
ja hüüab rõõmsalt: «Kukku! Kukku!
Kes paneks veel mu noka lukku?!»
О кукушкином куковании
Если у кукушки в горле
колосок овса застрянет,
тут уж будет не до шуток,
куковать она не станет.
Ни единого «ку-ку» —
ни в лесу, ни на лугу.
Так молчать ей с год придётся,
но потом она зальётся,
будет громко куковать:
«Что прервет меня опять?!»
Siig võrgus
Kord kalavõrku sattus siig
ja mõtles: «See on liig mis liig!
Ma peaksin võrgust välja saama,
kuid mitte kuidagi ei saa ma,
sest olen, vaesekene, nõrk
ja kapronist on tehtud võrk.
Vist ootama pean kalameest,
kes tõmbaks võrgu välja veest
ja päästaks võrgust välja mind,
et vaba oleksin kui lind.»
Лосось в сетях
Раз случилось вдруг лососю
в сеть рыбацкую попасть.
И подумал он с тоскою:
«Вот несчастье, вот напасть!
Из сети во что б ни стало
как-то выбраться мне должно.
Да видать, мне не по силам,
это просто невозможно.
Слабоват я, сеть крепка.
Ждать придётся рыбака.
Он и вынет из сетицы.
Буду волен я, как птица!»
Ahven näljas
Ahvenal ei olnud aimu,
kust leida lõunaks lepamaimu
või mõnda väikest särjepoega,
kes hüpleks järves rõõmsa moega.
Seepärast õige mornis tujus
nüüd ahvenjärves ringi ujus
ja mõtles: «Küll on ikka nöök,
kui söömata jääb lõunasöök.»
Siis äkki märkas: nagu tont
veepinnal lebas haugiront,
ning samas tärkas mõte temas,
et haug on saaki varitsemas.
Ta sabaga veel andis hoogu
ja ujus peitu pilliroogu.
Окунь голоден
Голодный окунь не имел понятья,
где гольяна на завтрак взять бы.
А может, ту плотвичку-невеличку,
что плещется до неприличья?
В таком вот мрачном пребывая настроенье,
все плавал окунь наш совсем без наслажденья.
И думал про себя: «Вот будет плохо,
коль спать я лягу на пустое брюхо!»
Как вдруг увидел ясно, как в кино —
плывет над ним щучище, как бревно.
Мелькнула тут же мысль в сознаньи:
ведь щука тоже ищет пропитанье.
И окунь, приподдав хвостом похлеще,
мгновенно юркнул в камыши поглубже…
Nupumees haug
Jões käis ükskord ringi jutt,
et vees on nähtud uppunut,
et ära uppus tubli haug
ja et ta hauaks on nüüd haud.
Kuid see ei olnud mingi jutt,
haug lihtsalt teeskles uppunut
ning tõusis varsti pinnale,
kus käed ta pani rinnale
ja teatas: «Olen nupumees,
kes iialgi ei upu vees!»
Смекалистая щука
По реке не так давно прошел слушок,
мол, утопленника ходит запашок.
А один сказал еще глупей,
будто щука утонула в ней.
Только слух тот стал потом не слухом —
мертвецом ведь притворилась щука!
Как она наверх-то поднялась,
да руками в боки уперлась,
громко сообщила: «Тут я, с вами,
щуки ведь не тонут под волнами!»
Haug ja särg
Kord hirmsa hooga, lõuad lahti,
haug pidas säije peale jahti.
Särg oma elu päästa püüdis
ja täiest kõrist appi hüüdis,
kuid tema häält ei kuulnud keegi,
sest särg ju õiget häält ei teegi.
Щука и плотва
Раз как-то, трепеща от жуткой страсти,
раскрыв всю мощь голодной пасти,
напасть собралась щука на плотвичку.
Та, как известно, рыба-невеличка,
с испугу как заверещит…
Но к ней никто на помощь не спешит,
никто не спас беднягу от тех бед:
ведь у плотвички голоса-то нет.
Särje hoog
Särg jões sai sisse õige hoo
ja ujus hooga läbi roo,
ning kuigi väike oli särg,
ta möirgas valjusti kui härg:
«Ma teada annan tähtsa tõe,
et ükskord ujun üle jõe!»
Haug aga kuulis säije kisa
ja ütles: «Vaat kus vinge isa!
Nii kaugele su sõit ei suju,
sest ülejõe sa küll ei uju.
Või kui sind peab ehk veidi veenma,
siis oma lõuad lahti teen ma.»
Särg märjaks sai nüüd hirmuhigist
ja mõtles: «Kes mind päästaks pigist?»
Siis aga leidis lihtsa tõe
ja ujus pakku üle jõe.
Лещ разгулялся
Лещ в реке так в раж вошел —
весь камыш стрелой пошел.
И хоть сам он невелик,
заревел тогда как бык:
«Вот я всем вам покажу,
разом реку проплыву!»
Слыша лещину хвальбу,
сказала щука: «Ну и ну!
Это ты хватил сверх меры,
не дотянешь на тот берег.
Чтоб тебя в том убедить,
я могу и пасть раскрыть!»
Тут от эдакого страху
хладный пот прошиб беднягу.
Он подумал: «Брось форсить,
ноги надо уносить!»
И случилась вещь простая:
проплыл он реку — удирая.
Naljatilk silk
Kord suures meres elas silk,
kes oli tõesti naljatilk,
sest oli veider komme tal
ujuda veepinna all.
Ei tulnud mõtetki tal, et
võiks ujuda ka pealpool vett.
Салачёнок-шутник
Жил где-то в море салачёнок,
забавный был такой шустрёнок.
Смешной он, право, был порой —
всё больше плавал под водой.
А мысль, что над водой так мило,
и в голову ему не приходила.
Kalade maiuspalad
Tihtilugu väike kala
on suure kala maiuspala.
Väiksed lepamaimud näiteks
on ahvenate kõhutäiteks
ja tillukene säijepoju
kaob haugi kurku nagu koju.
Kuid mõne kala maiuspala
ei ole siiski teine kala,
vaid vihmauss, kes sipleb vees
ja kellel õngekonks on sees.
Чем любят лакомиться рыбы
Рыбка малая нередко
для огромной — как конфетка.
Съев, к примеру, гольяна,
окунь будет сыт сполна.
А плотвички сын малой
в глотку щуке — как домой.
Но не каждой рыбе, впрочем,
лаком лишь ее сородич.
Иной — хорош лишь червячок,
надетый на крючок.
Kalade kalaretk
Kui kalale kord läksid kalad,
siis said neil läbimärjaks jalad.
Said läbimäijaks vee tõttu
ja külmetasid seetõttu,
ja et neil jalad mäijaks said,
ka tuju langes sedamaid.
Kui aga kalalt tulid kalad,
siis olid kuivad nende jalad.
Nad kuivad olid seetõttu,
et polnud mäijad vee tõttu,
ja et neil jalad kuivaks said,
ka tuju tõusis jalamaid.
Рыбья рыбалка
Вздумали раз рыбы рыбу поудить.
Вот уж где пришлось им ноги промочить.
Ноги промочили рыбы под водой,
простудились рыбы все до одной.
То, что ноги мокры — это не беда,
а вот настроенье — просто никуда.
Вот вернулись рыбы с берега домой.
Ноги просушили, горести долой!
Ноги вновь сухие, нет воды — нет бед!
Закатили рыбы праздничный банкет.
Kutse järve
Tule, sõber, sisse sesse
järve tumesinisesse.
Siin lainet lükkab tuulehoog
ja kaldal õõtsub pilliroog,
siin kalad rõõmsalt lupsu löövad
ja väikseid ussikesi söövad,
part aga noka lahti seab,
kui konnadele jahti peab.
Nüüd ruttu, sõber, siia uju,
siis läheb paremaks sul tuju
ja päris rõõmsaks muutub meel,
kui vesiroose märkad teel.
Приглашение на озеро
Приходи-ка, мой дружок,
На озёрный бережок.
Ветер волнует водную тишь.
Тихо о чем-то шепчет камыш.
Радостно рыбки плещут в глубине.
Червячков здесь много, хватит всем вполне.
Вот плывут утята, рядом с ними мать:
«Где тут лягушата? Надо их поймать».
А теперь, дружок, майку с плеч сними,
окунись-ка в воду, весело нырни.
И такая радость вспыхнет вдруг внутри,
если встретишь лилию белую в пути.
Tigu linaleos
Kord palavaga mõtles tigu:
«Nüüd kuluks ära väike ligu!»
Ta roomas kähku linalikku
ja pistis oma nina likku.
Отмокание улитки
Как-то в жаркий летний день
заползла улитка в тень.
И подумала, мечтая:
«Вот бы в лён, что отмокает!»
Заползла она в отмочек,
сунув носик в льна комочек.
Heinasao sõit
Mööda tasast heinamaad
sõitis ükskord heinasaad.
Sõitis, kuni lakka jõudis,
kus ta kohe kanalt nõudis:
«Ära pesa õue tee,
tee hoopis minu põue see!
Siis olen väga rõõmus, kuna
mu põues muneda saab muna!»
Копна едет домой
Как-то сенокосною порой
думала копна — везут её домой.
Ехала себе, всё было мило…
Только на чердак вдруг угодила.
Тут же местных кур она предупредила:
«Чтоб гнёзд не вить где попадя,
неситесь в чреве у меня!
Я буду рада, коль вы, птички,
во мне снесёте все яички!»
Kana unenägu
Kana ükskord nägi unes,
et hiigelsuure muna munes,
mis säras eredalt kui päike.
Kui aga kana üles ärkas,
siis oma pesas muna märkas,
mis oli kahvatuja väike.
Ta mõtles: «Püsin raudselt vakka
ja kaagutama küll ei hakka,
sest muna on just seda nägu,
et selle munenud on kägu.»
Сон курицы
Раз приснился птице сон,
что снесла яичко с дом…
И сверкало словно златко.
Но проснулась тут хохлатка,
посмотрела на своё, а оно — ни то, ни сё.
И подумала тогда:
«Вот не двинусь из гнезда
и кудахтать я не буду,
потому что налицо
кукушиное яйцо».
Heinaaeg
Haruharva heinaajal
seisab reha seina najal.
Ta rohkem riisub heinamaad,
kus kerkib saadu kõrval saad,
kus tööd on rehapulkadel
ja heinaliste hulkadel,
kus taevas särav päike on,
kus ringi hüppab väike konn.
Время сенокоса
Крайне редко в сенокосну рать
грабли стенку будут подпирать.
Сено в поле им пора грести,
где копна с копной начнут расти.
Там работы им невпроворот
машет ими трудовой народ.
Там сияет солнце ярко в вышине,
Лягушонок рядом скачет по стерне.
Tulilill
Mööda aasa tuli lill,
helekuldne tulilill.
Otse üle rohu tuli
ja õis tal sätendas kui tuli.
Siis mesilane lille märkas
ja peas tal kaval mõte tärkas
ta laskus… kas tead millele?
Otse tulilillele!
ЛЮТИК
На полях расцвёл цветок
золотой, как огонёк.
Среди зелени-муравки
лютика сияют глазки.
Пчёлка на цветок взглянула,
сразу, хитрая, смекнула
и уселась… Ну те-ка?
Прямиком на лютика!
Kuidas keegi laulab
Lind laulis oksal: «Sirts!»
ja veel kord: «Sirts!»
Kuid aasal laulis rohutirts:
«Tsirrrr!»
ja veel kord: «Tsirrrr!»
Кто как поёт
На суку запела птичка: «Сирте!»
И ещё раз повторила: «Сирте!»
Но кузнечик на лугу ответил: «Тсиррр!»
Повторил свое упрямо: «Тсиррр!»
Sõbra kõrval
Kui sa istud sõbra kõrval,
hakkab paha sõbra kõrval
ja lõpuks kõrv nii ära väsib,
et sõber lahkuda sul käsib.
Ta ütleb: «Mine ära, sest
ei talu sind mu kõrvalesti»
На ухе друга
Если усядешься другу на ухо,
трудно придётся этому уху.
И наконец, утомившись настолько,
другу скажи: «А ну-ка, позволь-ка!»
Скажи ещё: «Надоел ты, дружище,
быстро слезай с моего ты ушища!»
Seakarjuse silm
Seakaijus ikka igal seal
hoiab hoolsalt silma peal
ja sellepärast ongi tal
seakari kindlalt silma all.
Глаз свинопаса
Свинопасу время — зря не трать —
глаз на каждой из свиней востро держать!
Как его, беднягу, не жалеть:
нелегко за всеми углядеть.
Пальчики на ногах разыгрались
Если пальчикам на ножках захотелось поиграть,
расшалятся не на шутку, вам их будет не унять.
Пересчитывать друг друга станут вместе.
Не пропал ли кто? Да, вроде, все на месте.
Десяти им славно вместе быть,
каждому из них найдется с кем дружить.
Varbad mänguhoos
Kui varbad mõnikord on mänguhoos,
siis mängivad nad kümnekesi koos.
Aeg-ajalt nad ka üle loevad üksteist
ja kadunud ei ole mitte üks neist.
Küll on see hea, et varbad mänguhoos
on ikka sõbralikult kümnekesi koos.
Lehm parmu kannul
Täis pealehakkamist ja tarmu
lehm ajas aasal taga parmu.
Küll hüüdis parm: «Oh anna armu!»,
kuid lehm ei hellitanud parmu, v
aid sõraga ja sabaga
ta püüdis teda tabada.
Seal mõtles meeleheitel parm:
«Miks on mu saatus küll nii karm?
Miks rinnust mul ei lahku ehm?
Miks kannult mul ei lahku lehm?»
Корова по пятам за оводом
Горя энергией и трепеща от злости,
гналась за оводом корова на погосте.
Взмолился овод: «Надо мной ты сжалься!»
В корове же — ни капли жалости.
Рогами и хвостом крутя,
замучила беднягу, не шутя.
Совсем отчаявшись, подумал овод тут:
«Ну отчего удел мой так уж крут?
И страх трясти никак не перестанет!
И почему корова не отстанет?».
Vankrisöit
Kord vanker sõitis mürinaga,
tal keerles tolmusaba taga.
Kuid hobust polnud vankril ees,
vaid hoopis keegi veider mees,
kel, paistis, oli vägev ramm
ja rõõmsameelne traavisamm.
Kõik rakmed olid ümber tal
ja rauadki vist olid all.
Kuid hobune, näe, vankris istus
ja muheledes piipu kiskus.
Ta oli üliväga rahul,
et polnud väsinud ja vahul.
Поездка на телеге
Раз с грохотом телега так неслась,
что только пыль за ней столбом вилась.
Да вот особенность одна важна:
не лошадь в ту телегу впряжена,
а некий странный мужичок,
похоже, неплохой ходок.
На нем и упряжь — впрямь бедовый!
А на ногах, кажись, подковы.
А лошадь, глянь, сидит на фуре
и ухмыляется, и трубку курит…
Довольной что ж не быть кобыле —
ни в устали она, ни в мыле.
Vesipüks
Kell oli ligikaudu üks,
kui merest tõusis vesipüks.
Ja polnud üldse silmapett,
et vesipüks käis mööda vett.
Водяной смерч
Время было полвторого.
Смерч поднялся вдруг суровый.
Мы поклясться можем вам —
шёл он прямо во волнам.
Paks Peeter
Kui kell sai kolmveerand kaks,
siis polnud Peeter üldse paks,
kui aga kell sai täpselt kaks,
siis oli Peeter õudselt paks.
Mis vahepeal ta teha võis?
Vist ujus koores, suples võis.
Толстый Пеэтер
Когда ещё было без четверти два,
наш Пеэтер и толстым-то не был тогда.
А вот когда ровненько два уж пробило,
Пеэтер стал толстым просто на диво.
Да как же случилось это несчастье?
Знать, плавал он в сливках, катался, знать, в масле.
Tulek
Kell oli täpselt kaksteist,
kui metsast tulid kaks veist
üks oli lehm ja teine härg,
kel sarvi ehtis lillepärg.
Прибытие
Лишь только полдень пробил звонко,
как появились два телёнка —
молодка-тёлочка и с ней бычок,
чьи рожки украшал венок.
Tolm maanteel
Kell oli umbes pool kolm,
kui maanteel üles tõusis tolm
ja tolmupilves nähti meest,
kes ära jooksis konna eest.
Konn hüppas kiirelt üks-kaks-kolm.
Ja sellest tekkiski vist tolm.
Пыль на дороге
Полтретьего, пожалуй, набежало,
как пыль клубиться на дороге стала.
И виден в ней был только мужичок,
что от лягушки драпал со всех ног.
Прыг-скок, прыг-скок — лягушка та скакала,
вот от неё-то пыль и возникала.
Väike veli
Kell oli juba veerand neli,
kui äkki saabus väike veli,
ja kui ta tuppa astus väljast,
ta teatas, et ta nõrkeb näljast.
Siis ütles õde: «Pole viga,
saad kapsarulle kartuliga.
Nüüd palun sööma, väike veli,
sest kell on juba veerand neli.»
Младший братец
Три с четвертью было, доложим мы вам,
как маленький братец пожаловал к нам.
И сразу с порога он нам сообщил,
что с голоду валится, нету, мол, сил.
Ответила сестра: «Садись-ка с нами,
отведай вот картошки с голубцами.
Ешь, братец, кушай до отвала,
ведь время три и четверть набежала».
Siilide jalutuskäik
Kord juba hommikul kell viis
siil pojad jalutama viis.
Nad käisid, kuni saabus lõuna
ja siis nad leidsid aiast õuna.
Ежовая прогулка
Часочков в пять утра, как водится,
ежат выгуливать приходится.
Гуляли они долго, до обеда.
Лишь яблоко нашли в саду соседа.
Õuna ots
Kell oli umbes pool kuus,
kui õun sai küpseks õunapuus
ja otse alla kukkus: pots!
Ning mõtles: «Nüüd mul käes on ots!»
Кончина яблока
Время, вроде, шесть уже приспело.
Яблоко на яблоне созрело.
И прямо вниз упало — бэнц!
Подумав: «Вот и мой конец!»
Päike ja kuu
Kui õhtu tulles päike läheb looja,
siis pole enam valgust ega sooja.
Nüüd aga paistma hakata võib kuu
ja temaski on palju rõõmu ju —
ta õhtu kaunilt kuldseks oskab muuta
ja öösel oleks pime ilma kuuta.
Солнце и луна
Когда с заходом солнца
день к вечеру клонится,
тепло и свет уходят с ним,
тут нечему дивиться.
Зато на небе месяц всходит,
он тоже радость нам приносит —
он все вокруг позолотит
и тьму ночную поглотит.
Koer ja saba
Ärevalt ja lõrinaga
koer ajab oma saba taga.
Ta muudkui uriseb: «Urr-urr!»
ja ise keerleb nagu vurr.
Kuid oma saba koer ei taba,
sest koerast väledam on saba,
ja lõpuks saba teatab: «Tsun!»
Собака и ее хвост
Тревожно лая и урча при том,
щенок гонялся за своим хвостом.
Зубами щёлкая «чок-чок!»,
вертелся, словно твой волчок.
Хвоста собаке не поймать,
проворней он её, видать…
Koer sõimab siga
Koer ükskord õuel sõimas siga:
«Sa oled igavene siga!»
Ent vastas siga: «Pole viga,
ma olen olnud siga seni
ja seaks ma jäängi elu läbi,
sest siga olla pole häbi,
kuid kohutav on olla peni!»
Собака бранит свинью
Бранилась на свинью собака:
«Какая ж ты свинья, однако!»
Ответила ей хрюшка: «Не беда,
свиньёй была — останусь ей всегда.
Свиньёю быть мне не обидно,
а лаять грубо — просто стыдно!»
Punane saba
Kui märkad metsas helepunast saba,
siis ära sellest kohe kinni raba,
vaid enne hoolega sa kindlaks tee,
kas rebasele ehk ei kuulu see.
Красный хвост
Заметив в лесу красный хвост невзначай,
ты сразу его за конец не хватай,
Подумай, ответ для тебя будет прост —
Лисицын, скорей всего, будет тот хвост.
Озабоченность жучка
Под толстою коркой высокой сосны
жучок жил в укрытьи до самой весны.
Сидит себе тихо, никто не тревожит,
пока вдруг сомненье его не изгложет:
«Уж так подозрителен мне этот стук,
не дятла ли клюв производит тот звук!»
Putuka mure
Männi otsas üleval
paksu männikoore all
pelgupaik on putukal.
Ta püsib rahulikult vakka,
kuid vahel muretsema hakkab:
«On metsas kuulda toksimist,
seal mängus rähni nokk on vist.»
Tigu ja tigu
Näe, läbi metsa tõttas tigu
ja talle vastu ruttas tigu.
«No kuidas läheb?» küsis tigu,
ja vastas tigu: «Oleks nigu.»
Улитка и улитка
Глади-ка, по лесу бежит улитка.
Навстречу ей вторая, также прытко.
«Ну, как дела?» — улитка вопрошает.
«Да, так себе», — подруга отвечает.
Oravate vara
Seal, kus lõpeb kaijatara
algab oravate vara.
Sarapikus sarapuud
on oravate varapuud,
ja üldse oravaid ei sega,
et sarapuud on pähklitega.
Белкино добро
Там, где загон коров кончается,
угодье белок начинается.
Орехов там полным-полно,
И это — беличье добро.
И вовсе белкам не помеха,
что на орешнике — орехи.
Kass ja koer
Koer ronis ükskord puu otsa,
kus näugus tervelt kuu otsa.
Kass aga haukus
sama puu all,
et lausa paukus
lõualuu tal.
Кошка и собака
Наш пёс-чудак раз на сосну забрался,
и целый месяц кошкой притворялся.
А кот под этой же сосной
зубами щёлкал, словно пёс цепной.
Käbidest
Kui kuuselt kukub viimne käbi,
on käbitagavara läbi
ja nüüd ei ole teha muud
kui oodata uut kuusepuud,
kes võtaks uued käbid kaasa
ja kasvaks rõõmsalt keset aasa.
О ШИШКАХ
Как с ели упадёт последняя шишка,
шишечным запасам будет крышка.
Другого нам не остаётся,
как новой ели ждать придётся.
Там шишки снова нарастут
и всем нам радость принесут.
Karu paju all
Karu istus paju all
pajulehe saju all
ja mõtles: «Millest on mul tunne,
et varsti vajun talveunne?»
Медведь под ивой
Под ивою сидел, грустя, мишутка.
А листопад с нее валил, признаться, жуткий.
Подумал тут медведь в тревоге:
«Не время ль это спячки на пороге?»
