В этой части станции, где тяготения почти не существовало, люди попадались редко. Прежде чем добраться сюда, в секцию складов, Джон часами блуждал по лабиринтам скупо освещенных коридоров. Совершенно измотанный, он уже не верил своим глазам, когда перед ним встали громадные стальные ворота, украшенные эмблемой компании Балтитьюда. Такие же знаки украшали и ворота других складских ангаров, бесконечными рядами убегавшие вдаль. Джон отмахал не меньше мили, пока наконец не наткнулся на склад № 45 Б. Если верить Равенишу, за этими стенами из несокрушимого металла и находился тайный храм эльшитов. Створки ворот были слегка приоткрыты. От дурного предчувствия у Йэхарда неприятно засосало под ложечкой.
Огромное помещение было пусто, совершенно пусто. Джон висел над входом, водя по сторонам лучом фонаря. Желанные десять тысяч, уже почти осязаемые в кармане, растаяли как дым. Бедняге Равенишу придется распроститься с мечтой о ценном экспонате для музея. Что бы ни привез сюда корабль Сенгрона, оно уже находилось не здесь.
Разочарованный, подавленный неудачей, Йэхард выбрался из ангара и поплыл обратно. Ближайший челнок на Гиперион стартовал через полчаса.
Джон вернулся домой за час до полуночи, усталый и разбитый. С отвращением стянув одежду, он рухнул в кресло, открыв бар, налил себе полный стакан «Токарола». Опять разболелась грудь; «Токарол» великолепно прочистил мозги, но в желудке началось нечто ужасное, и Джона едва не вырвало. Все, решено, завтра утром надо пойти к Петри и отказаться от задания.
Па блоке связи вспыхнул сигнал вызова. Йэхард колебался, хватит ли у него сил на новый разговор с Моргузом? Потом, обреченно вздохнув, он решительно нажал кнопку приема. На экране, к великому удивлению Джона, появилось лицо Мелиссы Балтитьюд.
– Мистер Йэхард! – радостно воскликнула девушка. – Наконец-то я вас нашла!
«А она очень и очень симпатичная», – неожиданно для себя подумал Джон, а вслух спросил:
– Уже выписались из госпиталя?
– Час назад. Больше я не могла там оставаться. Рука у меня в лечебном коконе, как и нога, так что о клубе «Орбита» пока нечего и мечтать.
Ее звонкий голос звучал весело и спокойно. Девушка из состоятельной семьи скучает, ей хочется с кем-нибудь поболтать, а беседа с представителем профессии, овеянной этакой мрачной романтикой, может оказаться занимательной.
Джон вздохнул: в его жизни уже было нечто подобное.
– Я весьма сожалею о случившемся.
«Интересно, что бы ты сказала, если бы увидела на моей заднице клейма, поставленные Магельсой? «
– Знаете, о чем я подумала? Может, вы заедете ко мне? Мы бы вместе поужинали и поговорили. Я хочу задать вам уйму вопросов.
– Так оно и есть…
– Что вы сказали, мистер Йэхард? Простите, я не расслышала.
– Вас интересует моя работа?
– Ужасно! Я давно мечтала познакомиться хоть с одним из агентов Особого отдела, но в свете их нечасто встретишь. А сейчас папы нет, я сижу одна, скучаю и смотрю в окно.
– Разве вы не играете в «Маскарад»?
– Ненавижу компьютерный суррогат жизни, предпочитаю настоящих людей вымышленным.
Внезапно Джона осенило.
– Хотите, я приеду к вам прямо сейчас? Мы будем вместе скучать и вместе смотреть в окно.
– Правда? – глаза ее загорелись. – Это будет замечательно!
Через несколько минут он уже быстро шел к транзитной линии, конечно не без сопровождения из Верховного Бюро. Поймав кар, Йэхард уселся на переднее сиденье. Женщина в голубом платье расположилась через два ряда сзади. Предусмотрительно запищал зуммер, и Джон стремглав выскочил на платформу. Женщина в голубом, несмотря на немалые габариты, ухитрилась выпрыгнуть за ним, в последний момент проскользнув между закрывающимися дверями.
Джон бегом пересек платформу, на ходу останавливая другой кар. Женщина в голубом, снова проявив незаурядную подготовку, успела плюхнуться в кресло рядом с Йэхардом перед самым отходом машины. Проехав две остановки, Джон неторопливо вышел на платформу и, оглянувшись, рванулся к находящейся неподалеку магнитной линии. Краем глаза он заметил высокого мужчину в коричневом пиджаке и белых брюках, спешащего в том же направлении.
Вскочив в вагон, Йэхард доехал до Октагона V, пулей вылетел наружу, едва открылись двери, и юркнул в небольшую нишу на огромной стеле с рекламными щитами, украшавшей станцию. Когда-то там, скрытый от глаз густым плющом, обвивающим стелу, стоял небольшой аппарат, создававший на рекламном экране огромное голографическое изображение бандита со зверским лицом. По требованию возмущенной публики неэстетичную картину убрали. Теперь Джон, сидя в освободившейся нише, внимательно наблюдал за спускающимся с платформы эскалатором.
К движущейся ленте, тяжело дыша, подбежала женщина в голубом и растерянно огляделась вокруг. К ней вскоре подошел мужчина в белых брюках. Они обменялись несколькими фразами, после чего женщина рысцой затрусила к другому краю станции, а мужчина поехал на эскалаторе вниз.
Джон продолжал ждать. Спустя минуту к боковому ограждению подошел коренастый парень в синей спецодежде с эмблемой одной из межзвездных линий на спине. Астронавт спокойно поднес запястье ко рту, что-то сказал в крохотный микрофон и направился к ближайшей стоянке машин. Из своего убежища Йэхард видел, как туда подкатил большой кар белого цвета. Парень наклонился к окну, видимо желая еще что-то сообщить. Никто из слежки не заметил, как густые плети плюща раздвинулись и высокий брюнет, выскочив оттуда, словно тень скользнул в последний вагон. Поезд отошел от платформы и с легким гудением стал быстро набирать скорость, оставив далеко позади белый кар и женщину в голубом платье, безнадежно озирающуюся по сторонам.
Октагон II имел апартаменты высшего уровня. Его ярко освещенная бесчисленными прожекторами громада величественно уходила ввысь. Джон остановил кар у парадного входа и прошествовал через огромный сверкающий холл. Навстречу ему поднялся здоровенный охранник, поигрывающий нейрохлыстом. Йэхард сунул церберу под нос свою визитную карточку и назвал имя мисс Балтитьюд. На лице верзилы поочередно сменились сначала негодование, потом недоумение и, наконец, удивление. В полном замешательстве он отступил назад, уступая Джону дорогу. К счастью, охранник не заметил шрамов на лбу Йэхарда, иначе не преминул бы схватить дерзкого лоовонишку, осмеливающегося посещать дочь одного из виднейших граждан планеты. А потом последовали бы звонки в полицию, мистеру Балтитьюду и прочие крупные неприятности.
Жилище газового барона занимало три самых верхних этажа небоскреба. Там хватило места для средних размеров оранжереи, где благоухали экзотические цветы и хрипло перекликались попугаи. Рядом находилась застекленная галерея, опоясывающая весь небоскреб. Над прозрачным потолком бездонным куполом нависало ночное небо, величественное, прекрасное, бесконечно далекое от муравьиной суеты внизу.
Джон любовался этим зрелищем, когда его окликнул лакей в позолоченной ливрее. Бросив на Йэхарда презрительный взгляд, он сквозь зубы поинтересовался, что, мол, тому здесь надо.
– Слушай-ка, приятель, – произнес Джон, стараясь придать своей физиономии самое горделивое выражение, – сообщи леди Мелиссе, что Джон Йэхард уже прибыл.
Несколько секунд лакей раздумывал, спустить ли наглеца с лестницы или все же выполнить просьбу. В итоге осторожность победила, и он с каменным лицом отправился в покои хозяйки. Минуту спустя пораженный слуга, с вытянувшимся лицом, униженно кланяющийся, в самых изысканных выражениях попросил сэра Йэхарда войти.
В круглой комнате посередине стоял невысокий стол с опорой в виде человеческой головы. Световые панели, встроенные в одну из стен, изливали розовое свечение. На противоположной стене мерцал и менялся каждую секунду в соответствии с негромкой мелодией сложный цветовой орнамент, линии и пятна закручивались, переплетались, завязывались в узлы.
На этом фоне Джон не сразу заметил Мелиссу, уютно устроившуюся в глубоком кресле.
– Добро пожаловать, мистер Йэхард. – Она повернулась к лакею:
– Вы можете идти, Бун. А мы сейчас попробуем старинное вино, столь ценимое папой.
Вино было замечательным, а его аромат – великолепным. Джон наслаждался покоем и удобством, столь редкими в его суровой жизни. Разговор коснулся покойного Арни, секты «Жизнь во имя смерти», деятельности Особого отдела. Девушка с живым интересом слушала неторопливый рассказ Йэхарда.
– А где вы родились? – неожиданно спросила она.
Джон обреченно вздохнул и отчеканил как военный рапорт:
– Ячейка 416, Северо-восточная улица в поселке у замка Фиргайз, на Глегане.
Девушка недоуменно пожала плечами.
– Господи, да где же это? Никогда не слышала о такой планете.
– В субдиректорате пятом Голубых Сейфанов. Примерно тридцать световых лет отсюда.
– Так ведь это же планета, которую отняли у людей лоовоны!
– У несравненных Сейфанов иная точка зрения, но в одном они с вами спорить не будут: сейчас Глеган действительно принадлежит Лоо.
В ее глазах сверкнули льдинки.
– Выходит, вы…
– Лоовонишка? Обидное слово, и тем не менее, с гиперионской точки зрения, я в самом деле…
– Ради Бога, не обижайтесь! – горячо воскликнула девушка. – Понимаете… вы первый, раньше я никогда не разговаривала с людьми вашего круга. Не все ли равно, где родился человек? Каждый ценен сам по себе!
Джон усмехнулся. Она еще не заметила шрамов от клейм.
– Ничего. Поверьте, я понимаю и ни капельки не сержусь.
– Но я вижу боль в ваших глазах! А я-то хотела предложить вам прогуляться со мной на Сплендор.
Джон не верил своим ушам. Приглашение на шикарную виллу в Сплендоре, уголке богачей!
– Кажется, я бы не отказался.
Мелисса даже не пыталась скрыть радость.
– Только пусть это будет нашим маленьким секретом. Откровенно говоря, мои родные будут не в восторге, если узнают. А лично мне наплевать на ваше происхождение. Вы спасли мне жизнь, и я вам бесконечно благодарна.
Нет, девушка начинала определенно нравиться Джону. Хорошенькая, искренняя, молодая, еще не зараженная великосветскими предрассудками…
– Я вам тоже благодарен, – улыбнулся Йэхард. – За девять лет жизни на Гиперионе я приобрел некий иммунитет к насмешкам. Но куда приятнее вместо них встретить такое вот отношение…
Мелисса смущенно рассмеялась.
– А вы раньше бывали на каких-нибудь планетах или больших станциях в нашей системе?
– Да, на одной-двух.
– На какой? Бэнтли? Версаль? Шангри-Ла? Там есть замечательные висячие сады…
– Нет. Я посетил лишь Нострамедес и Эвертон.
Она сделала удивленную гримаску.
– Я никогда там не была.
– Вы не много потеряли. Я и сам бы не полез в эти гиблые места, но меня послали туда захватить банду террористов, которых полицейские разгильдяи упустили на Гиперионе. – Йэхард задумчиво отхлебнул вино. – Кстати, а как мы доберемся до Сплендора?
– Папа подарил мне яхту типа «Голубь». Зимние праздники придется провести здесь, а потом мы улетим на виллу и вместе отдохнем. У нас там вилла и неплохой лес.
Джон прикрыл рукой глаза, словно защищаясь от яркого света. Лес. Он уже целую вечность не видел деревьев, кроме тех, что растут в парке, со всех сторон окруженные металлом, стеклом и пластиком. Тишина, покой… и рядом Мелисса Балтитьюд!
– Какая, вы сказали, яхта?
– «Голубь», модель «Классик-Б». Подарок от папы за хорошую учебу. Если хотите, по пути можно посетить Шангри-Ла, а потом – к нам. Я уверена, вам понравится наше ранчо.
Йэхард лишь молча кивнул.
– Кроме леса там есть бассейн. А еще папа специально для меня держит дюжину лошадей, и мы будем кататься верхом.
Джон стиснул зубы. Девушка с самым спокойным видом говорила о совершенно невероятных вещах, про которые он даже помыслить не мог, что такие существуют. Вдруг брови его слегка нахмурились.
– Вы чем-то недовольны?
– Я никак не осмелюсь обратиться к вам с просьбой. Вы бы очень мне помогли, исполнив ее.
– Пожалуйста, не стесняйтесь. Наоборот, я буду рада.
– Мне необходимо узнать, когда освободили один из складов, принадлежащих компании мистера Балтитьюда.
Мелисса на секунду задумалась, а потом взяла пульт связи.
– Какой именно склад вас интересует? Назвав пароль, девушка получила доступ к компьютерному архиву фирмы. Йэхард сообщил ей номер склада, и она кивнула.
– Грузы оттуда вывезли только вчера. Странно, но их описание не дается, как обычно делают по правилам учета.
Все сходится, подумал Джон. Где уж ему, когда и от Верховного Бюро призрачный эльшит ускользает сквозь пальцы, словно туман.
– Вы разочарованы. Вы хотели бы услышать другое?
Йэхард поморщился.
– Это совершенно не важно. Я обманул сам себя. В моей профессии постоянно наталкиваешься на ложный след. Благодаря вам я сэкономил уйму времени и сил. Спасибо, вы очень добры.
Глаза Мелиссы радостно заблестели.
– Еще вина?
Джон не ответил. Он медленно наклонился вперед и взял руку девушки. Она не отняла ее и тоже подалась к Йэхарду. Губы девушки чуть приоткрылись, и Джон, позабыв обо всем, приник к ним. Мелисса обвила его шею руками и закрыла глаза. Сердце Джона бешено колотилось. Они наконец разомкнули объятия, и Йэхард, взглянув ей в лицо, встретил сияющий взгляд, полный нежности и любви.
Внезапно за дверью раздался сильный шум, двери распахнулись, и в комнату влетел Джейсон Попкритус Балтитьюд, словно разъяренный бык в испанской корриде.
– Как вы осмелились! – взревел взбешенный магнат.
– Папа! – в ужасе воскликнула Мелисса. – Почему ты не на банкете?
– Мне сообщили, будто некий лоовонский выкормыш заявился сюда. Сначала я даже не поверил! Можешь поблагодарить Буна. Он настоял на моем возвращении, и я успел как раз вовремя, чтобы предотвратить самое худшее.
– Мистер Балтитьюд, – спокойно произнес Йэхард, – вы, надеюсь, не думаете, что я мог оскорбить вашу дочь?
– Да вы одним своим присутствием наносите величайшее оскорбление всей нашей семье, в том числе и моей дочери. Мелисса выходит в высший свет, она стала членом клуба «Орбита», и никогда не станет знаться с лоовонским генетическим мусором.
Мелисса разрыдалась. Джон медленно поднялся на ноги, в его глазах вспыхнул недобрый огонь. Балтитьюд крикнул в открытую дверь:
– Эй, Бун, Гоза! Сюда, живо!
– Сэр, – сквозь зубы процедил Йэхард, – я ни в коей мере не собираюсь повредить репутации вашей дочери. Она пригласила меня сама, так как хотела поблагодарить за спасение от пули террориста. Меньше всего я хочу послужить причиной безобразного скандала. И я буду крайне вам обязан, если вы станете более сдержанны в выражениях.
Балтитьюд презрительно фыркнул. В дверях выросли Бун и охранник в темной униформе, низкий, кряжистый, с огромным красным носом.
– Гоза, вышвырни этого ублюдка вон. Постарайся получше объяснить ему, что здесь он незваный гость.
– Папа! – со слезами на глазах вскрикнула Мелисса. – Не надо! Нет!
Она попыталась встать, но Джон мягко удержал ее на месте.
– Успокойся, дочка, – прорычал разъяренный отец, – все это для твоего же блага.
– В самом деле, мистер Балтитьюд? – усмехнулся Йэхард. – Может, вы и сами хотите насладиться маленьким спектаклем? И ради него вы науськиваете бедного старого Гозу на человека, который имел несчастье навлечь на себя ваше нерасположение. Не очень-то умно с вашей стороны.
– Гоза, поживее! – рявкнул Балтитьюд. Джон принял боевую стойку. Охранник с одного взгляда понял, что ему придется иметь дело с опытным бойцом. Однако Гоза и сам считался мастером кулачного боя и к тому же имел превосходство в весе. Его удар был молниеносным, но Йэхард оказался еще быстрее. Уклонившись от свистящего кулака, Джон врезал противнику ногой в живот. Стопу пронзила острая боль, словно Йэхард пнул стальную стену. Гоза, сбитый с ног, уже вставал, с усмешкой поглаживая бронежилет, скрытый под одеждой.
– А ловкий парень, верно? – зловеще проговорил он и извлек из кармана маленький элект-рошокер. В наступившей тишине отчетливо слышалось комариное гудение прибора.
Внезапно позади себя Джон почувствовал вспышку дикой ярости, под которой таился страх. И еще он ощутил почти физически трость, занесенную над своей головой. Не оборачиваясь, Йэхард присел и, выбросив ногу назад, как лягающая лошадь, отбросил Балтитьюда назад. Бун кинулся на помощь упавшему хозяину. Гоза прыгнул на Йэхарда, замахнувшись шокером. Джон едва успел увернуться, но охранник сумел ухватить его левой рукой за плечо, и сильный рывок поверг Джона на пол. Уже в падении он ухитрился сбить Гозу подсечкой; оба противника покатились по полу, вцепившись друг в друга, хрипя и задыхаясь. Гоза попытался коснуться тела врага шокером, но Йэхард всем весом навалился на правую руку противника, сжимавшую оружие, и придавил ее к полу. Рыча словно раненый медведь, охранник одним могучим движением отшвырнул Джона в сторону. Йэхард отлетел к стене, но успел вскочить на полсекунды быстрее грузного Гозы. Страшный удар ногой в лицо опрокинул охранника на спину. Его нос превратился в кровавую лепешку, шокер покатился по ковру. Джон подхватил маленькую черную трубку и приложил ко лбу поверженного врага. Его тело судорожно выгнулось и замерло. Джон, тяжело дыша, выпрямился и облегченно вытер лоб рукой. К счастью, он не убил толстого дурака. Бун, широко раскрыв рот, смотрел на Йэхарда с ужасом в глазах.
– Ну, парень, – обратился к нему Джон, – как ты думаешь, стоят ли деньги, которые тебе заплатят, удовольствия от удара этой штуковиной? Может, ты уступишь мне дорогу?
Бун, как заяц, метнулся в угол. Йэхард усмехнулся и, подойдя к Мелиссе, быстро поцеловал ее в губы.
– Примите мои извинения, дорогая. Я благодарю вас за великолепный вечер и неоценимую помощь в поисках. До свидания.
Покидая апартаменты газового барона, Джон, небрежно махнув шокером, задел лицо мраморной статуи, стоявшей возле оранжереи. Раздался треск, статуя покачнулась, и какой-то предмет со стуком покатился по полу. Это был каменный нос Попкритуса Балтитьюда III, основателя газовой империи.