Эпилог

Окно на втором этаже небольшой таверны было приоткрыто и немного покачивалось от сквозняка. На улице только-только начинало светать. Небо имело еще темно-голубой окрас. Николай проснулся как всегда раньше срока. Лежать без дела было не в его правилах. Он протер пальцами глаза и с трудом оторвался от постели.

— Шестеро за последнюю неделю. Значит вся деревня…

Сказав это, Николай зажег огонь в ладони, посмотрел на него и тут же погасил. Встряхнув головой изгоняя остатки сна, он направился к большой и широкой тумбе, чтобы побриться. Брился он большими ножами и часто резался, как и в этот раз. Но маленькая ранка тут же начала сверкать фиолетовыми искрами, затягиваясь. Никакой боли Николай так и не ощутил, он вообще забыл, что такое боль.

Про себя он сейчас думал только об одном. Все та же картина, что он делает что-то не так. Он врет самому себе, ему все врут. Но как один из Стражей, он не мог оступиться и дать волю таким мыслям. Кто-то выбился из колеи в одной из местных деревень. Его нужно найти и уничтожить. А если найти не удастся, то уничтожить придется всю деревню, всю округу.

Юноша умылся, надел свою черную накидку и вышел прочь, оставив хозяину пару золотых за ночлег.

В городке была тишина. Узкие каменные улочки, двух или трехэтажные дома, стиснутые друг с другом. Большинство поселений Острова были такими. Никто не знал, что Стражи будут работать здесь именно сегодня. Да и если бы знали, все равно в лицо ни один человек их не видел. Они больше считались мифом, чем реальностью.

— Где же ты… несчастный — шептал Николай

Найти виновника было не так просто, а прибегать к крайней мере юноша не желал. Он обошел уже несколько улиц, на которых потихоньку тоже начиналось шевеление, кто-то вставал и шел в цеха, кто-то шел на базары. На дорогах уже ездили верхом на лошадях, множество торговых возов. Каждый человек с мечом в ножнах или зачехленным арбалетом. Пестрые широкие шляпы с перьями, дамы с зонтиками. Людей становилось слишком много. Все это затрудняло поиск. Николай говорил вслух, на него даже оборачивались и смотрели как на сумасшедшего.

— Ну, еще пару кружочков, и если ничего, то сожгу все — дальше он смеялся и шел вперед, хотя даже когда эти «пара кружочков» проходили, он назначал себе новую пару.

К полудню он, наконец, добрался до окраины. Женский крик раздался в одном из домов, на третьем этаже. Николай резко повернул голову и облегченно улыбнулся, затем медленно направился в этот дом.

В одной из комнат мужчина в черной одежде связал хозяйку дома и заставлял ее сказать, где хранятся драгоценности.

— Ты вообще должна была быть в гильдии! — ругался он — почему ты здесь!

Хозяйка мычала, ей вставили кляп в рот, чтобы она больше не издавала громких звуков.

— Но, но. Разве можно так обращаться с дамами, — сказал Николай, который только что вошел в комнату. Он говорил с насмешкой, немного расслабленно. — Вот значит кто обчищает дома, пока остальные пашут в гильдиях, ну наконец-то, я из-за тебя чуть весь район не сжег. Знаешь сколько боли ты причинил Отцу? — с каждым словом тон Николая менялся на более пугающий, издевательски-веселый, злорадный.

— Ты кто такой, парень? — мужчина в черной маске с ножом в руках отвлекся от женщины. — Ты здесь живешь, ты тоже из Ювелирной Гильдии?

— Нее,

— Тогда из какой?

— Понимаю, что это невежливо, но я не представлю свою гильдию. У меня ее нет — он улыбнулся и склонил голову вбок.

Мужчина тут же покрылся холодным потом с ног до головы, сделав пару боязливых шагов назад.

— Если у тебя нет гильдии, то ты…

Он не стал завершать мысль, и тут же ломанулся на него с ножом. Николай выпустил маленький огонек из руки, угодивший прямо в руку мужчине и выбивший нож. Человек закричал, схватившись за кисть, и побежал прочь. Единственный его выход, это выпрыгнуть из окна. Николай не спешил за ним. Он в тот же миг превратился в огненный сгусток, и, пролетев всю комнату, оказался прямо перед человеком, снова вернув себе прежний облик.

— Я не договорил… дай посмотрю в твои глаза. — Он взял мужчину за лицо и стал разглядывать — так… глаза как глаза, как у всех, нос, рот. Что в тебе не так. Отец создал вас всех равными и вечно счастливыми, так откуда берутся такие, как ты.

Мужчина обливался в слезах, умоляюще смотря на Николая. Тот со скукой цыкнул и воспламенил руки. Человек в ту же секунду принялся пламенем и обратился в горстку залы и углей.

Женщина ошеломленно смотрела на него. Николай медленно подошел к ней. Прежней улыбки и радости на его лице не было.

— Ты не виновата… — он положил руки на ее плечи — но лучше так, чем всю округу.

Руки загорелись, и он сжег женщину в тот же миг. Тяжело вздохнув, он вышел из комнаты.

Вот так всегда. Эта мысль не покидала Николая. Так всегда, когда уничтожаешь гниль, приходится уничтожать и свидетелей. За все эти годы уже было практически невозможно сосчитать, от скольких он избавился. Но новый мир требовал жертв.

Только одно чувство не покидало Николая после работы. Он всегда слышал внутри какое-то осуждение. Как будто существует такой человек, кто обязательно бы осудил его. На самом деле Николай даже знал, кто это. Он знал ее имя, то, как она выглядит. Анастасия, девушка, что кода-то давным-давно приснилась ему… что очень странно, ведь Николаю никогда не снились сны. Он четко помнил каждое очертание ее лица, ее голос, запах, хоть и знал, что это всего лишь сон. Именно она осуждала его за жестокость Стража.

— Кто ты такая, девушка из грез — тихо напевал Николай песенку, расхаживая между торговыми рядами, полными фруктов с южной оконечности Острова и думая чем себя попотчевать.

Накупив целый пакет фуджийских груш, он направился в сторону конюшен, чтобы арендовать лошадь. На самом выходе с рынка мимо него прошла девушка в темно-коричневой накидке до пола с капюшоном. Они прошли мимо друг друга, но спустя секунду оба остановились.

Николай широкими глазами смотрел перед собой. Пакет выпал из его рук, груши покатились по мощеной улочке. Он узнал ее, по кончику волос, показавшихся из капюшона, по дурманящему запаху цветов, который он помнил сколько себя знает. Юноша медленно развернулся. Девушка уже смотрела на него. Из ее серо-голубых глаз текли слезы.

— Я нашла тебя! — крикнула она на последнем издыхании и бросилась к нему.

Он только и успел распахнуть руки, чтобы поймать обессилившую девушку.

— Я… я знаю тебя. Я тебя уже где-то видел — руки сами прижали девушку. Крепкое объятие, ее тепло. Николая пробрало до мурашек. — Твое имя… Настя?

Девушка кивнула

— Да, Николай. Я наконец-то нашла тебя.

Она прильнула к его губам и они поцеловались. Николай не чувствовал чего-то странного, он сам не знал почему, но теперь внутри все словно успокоилось, словно так и должно было быть, словно он нашел то, что когда-то потерял навсегда.

С этого момента они больше никогда не расставались, живя в новом мире под опекой Отца.

До самого вечера они шли вдоль лесных окраин и полей, не умолкая ни на секунду. В конце концов, они вышли к большому холму, на котором рос одинокий дуб. Николай взял девушку за руку и побежал вперед к дереву. Они сидели там и смотрели на заходящее солнце, рождающиеся в синеве звезды. Они почему-то уже помнили это чувство, словно уже сидели так вместе. Считая каждую звезду, сравнивая их яркость и рисуя картины.

И каждый из них старался не думать о крови на своих руках, которую они приносили во имя счастья других и нового мира.