Армен ДЖИГАРХАНЯН

А. Джигарханян родился 3 октября 1935 года в Ереване.

Джигарханян - фамилия армянская, но в основе ее лежат два тюркских слова: «джигяр» - это слово имеет два значения - «душа» и «печенка», и «хан» - правитель. Поэтому фамилию Джигарханян можно переводить двояко: «правитель души» или «печеночный правитель».

Так случилось, что, когда Армен был еще младенцем, его отец развелся с матерью и завел другую семью. Сын познакомится с ним и с тремя его дочерьми (своими сводными сестрами), когда станет взрослым.

А. Джигарханян вспоминает: «Я проводил время с бабушкой, гулял во дворе и время от времени заглядывал к маме на работу. Зарплату ей платили маленькую, зато выдавали продовольственные пайки, а во время войны кое-что и по ленд-лизу из Америки. Помню, то ботинки какие-нибудь перепадали, то еда какая-нибудь. Я до того момента не знал, что такое - «Геркулес», и когда мы получили несколько пачек по ленд-лизу, мама первый раз в жизни сварила мне геркулесовую кашу - американскую. Хотя вообще-то не помню случаев, чтобы мы как-то патологически голодали. Я вырос на помидорах, огурцах, персиках, винограде, чего летом в Армении всегда было достаточно...

Во дворе мы играли в футбол связанным из тряпок мячом, а самым любимым развлечением был самокат. Самокат был один на всех, и владел им целый двор. Когда кто-то спускался на нем вниз по улице, вымощенной огромными булыжниками и идущей под гору, все остальные бежали сзади, ожидая своей очереди. Позже мы очень радовались тому, что на нашей улице положили асфальт, потому что сколько коленок, локтей и носов было разбито... но самым обидным было то, что я так и не научился плавать. Однажды в школе нас записывали в разные спортивные секции, и мой дружок записался в секцию плавания, а я пошел в легкую атлетику. Почему я захотел тогда прыгать и бегать - загадка...»

Любовь к театру проснулась в Джигарханяне еще в раннем детстве, когда его мама - Елена Васильевна, - большая театралка, стала брать его с собой в театр. Он тогда пересмотрел все шекспировские драмы, русскую классику, пьесы армянских драматургов.

Не меньшей любовью в семье Джигарханянов пользовалось и кино. После войны в Армению стали привозить трофейное кино, и Армен вместе со своими приятелями каждый вечер выстаивали огромные очереди, чтобы попасть в кинотеатр. Любимой актрисой Джигарханяна в ту пору была Сара Леандра, которую он считал безумно красивой, восхитительной, необыкновенной.

А. Джигарханян вспоминает: «Школа у нас была мужская: девочки учились отдельно. Иногда устраивались вечера: с одной стороны зала выстраивались девочки, с другой мальчики, а между ними ходили учителя и блюли нравственность... Но вечеринки, шумные компании проходили мимо меня: видом не вышел, на гитаре не играл, на пианино тоже. Может быть, я был незаметным, может быть, просто некомпанейским...»

После окончания школы Джигарханян предпринял попытку поступить в ГИТИС, однако провалился на экзаменах. Вернувшись на родину, он поступил на работу на киностудию «Армен-фильм» (друзья устроили его помощником оператора), а на следующий год предпринял еще одну попытку поступить в театральный - на этот раз в Ереванский художественно-театральный институт. На этот раз попытка увенчалась успехом - Джигарханяна приняли на курс А. К. Гулакяна. Будучи студентом второго курса, Джигарханян был принят в труппу Русского драматического театра им. К. С. Станиславского в Ереване. Его первый выход на сцену этого театра произошел 24 января 1955 года - в пьесе «Иван Рыбаков» он произнес фразу: «Товарищ капитан, вам телефонограмма». Так состоялось его «боевое крещение».

В течение долгих десяти лет Джигарханян играл на сцене этого театра и за это время переиграл массу ролей, как классических, так и современных. В театральных кругах Армении его считали одним из самых одаренных актеров и каждая новая роль в его исполнении становилась событием.

Что касается работы Джигарханяна в кино, то там ситуация выглядела несколько иначе. Его дебют на съемочной площадке состоялся в 1960 году - в фильме «Обвал» он сыграл роль энергичного и задорного парня Акопа. Однако роль прошла практически незамеченной среди широкого зрителя, как и несколько других, последовавших вслед за нею.

В судьбе любого актера огромное значение играет случай. Не стала исключением и судьба Армена Джигарханяна. В 1966 году в Ереван с гастролями приехала актриса Московского театра имени Ленинского комсомола Ольга Яковлева. Волею случая она оказалась на одном из спектаклей Русского драмтеатра, где главную роль исполнял Джигарханян. Игра актера произвела на Яковлеву столь сильное впечатление, что она, вернувшись в Москву, рассказала об этом главному режиссеру Ленкома Анатолию Эфросу. И он, целиком полагаясь на мнение Яковлевой, пригласил Джигарханяна в свой театр.

Вхождение Джигарханяна в столичную театральную и кинематографическую жизнь было достаточно ровным. Огромную роль при этом сыграло то, что именно в 1966 году на широкий экран вышла одна из лучших работ актера в кино - роль Артема Манвеляна в фильме режиссера Фрунзе Довлатяна «Здравствуй, это я!». А буквально через два года на зрителя обрушился целый фейерверк великолепных ролей в исполнении Джигарханяна. Среди них: кузнец Уст Мукуч в «Треугольнике» (Государственная премия Арм. ССР в 1975 г.), штабс-капитан Овечкин в «Новых приключениях неуловимых», чекист Артузов в телефильме «Операция «Трест», эсер Прошьян в «Шестом июля», Михаил Стышной в «Журавушке».

В Москву Джигарханян переехал уже будучи семейным человеком: за год до этого он женился на актрисе Татьяне Власовой, приехавшей на работу в Ереван (она родилась в Сибири). В 1967 году у них родился сын Степан.

Между тем пребывание Джигарханяна в Ленкоме длилось недолго - после того как оттуда изгнали А. Эфроса, театр потерял группу актеров, ушедших вслед за своим учителем. В 1969 году ушел из Ленкома и Джигарханян - в Театр имени Маяковского к Андрею Гончарову.

В 70-е годы кинематографическая слава Джигарханяна заметно опережала его театральную славу. Такого количества самых разнообразных ролей, какие он играл в кино, не знал, пожалуй, ни один советский актер. Не случайно в те годы была придумана эпиграмма: «Гораздо меньше на земле армян, чем фильмов, где сыграл Джигарханян». Перечислять все работы актера нет смысла, поэтому назову самые известные: «Корона Российской империи», «Эхо далеких снегов», «Белый взрыв», «Чрезвычайный комиссар» - 1970, «Расскажи мне о себе» - 1972, «Четвертый», «Мужчины», «Круг» - 1973, «Старые стены», «Здесь наш дом», «Ущелье покинутых сказок» - 1974, «Здравствуйте, я ваша тетя!» (ТВ), «Премия», «Осень» - 1975, «Когда наступает сентябрь» - 1976, «Собака на сене» (ТВ) - 1977, «Место встречи изменить нельзя» (ТВ), «Звезда надежды», «Снег в трауре» (ТВ), Государственная премия Арм. ССР), «Легенда о скоморохе» - 1979, «Рафферти» (ТВ) - 1980 и др.

Конечно, при таком количестве фильмов, в которых снялся актер, невозможно было избежать провалов. Однако действительность такова, что зритель запоминает лишь лучшие роли любимых актеров, а худшие забывает. У Джигарханяна прекрасных ролей в избытке. Причем в равных количествах ему пришлось играть как положительных героев, так и отрицательных. Среди первых: советский солдат-альпинист в «Белом взрыве», дедушка Левон Погасян в «Когда наступает сентябрь» (на фестивале ФЕСТ-77 в Белграде актер был назван лучшим исполнителем мужской роли), член парткома в «Премии», Федор в «Расскажи мне о себе». Среди вторых: главарь банды «Черная кошка» Горбатый в «Место встречи изменить нельзя», мафиози в «Рафферти», наемный убийца в «Тегеране-43» и др. Однако несмотря на огромное количество ролей, сыгранных Джигарханяном в кино, ему до обидного мало пришлось играть классические роли. Например, в его послужном списке всего лишь одна чеховская роль - Шамраев, ни одной шекспировской.

По словам А. Джигарханяна: «То, что в кино мне порой приходится играть роли одного плана, меня нисколько не раздражает. Если они были сыграны правдиво, то это хорошо, если нет - я буду знать, над чем мне надо работать. Грешен: мне хочется все испробовать, все успеть, сыграть все роли...»

Среди театральных работ Джигарханяна следует выделить следующие: Стенли в «Трамвае «Желание» и Большой Па в «Кошке на раскаленной крыше» Т. Уильямса, Нерон в «Беседах с Сократом» и «Театре времен Нерона и Сенеки» Э. Радзинского, Хлудов в «Беге» М. Булгакова.

В отличие от многих российских актеров, которые охотно шли на контакт с прессой, Джигарханян предпочитал некоторую замкнутость и никогда не пускал журналистов в свою личную жизнь. Поэтому по части всевозможных сплетен и скандалов Джигарханян для журналистов всегда был человеком скучным. Про него было известно лишь то, что он страстно любит путешествовать и при малейшей возможности совершает с семьей увлекательные поездки автостопом по странам социалистического лагеря. В 70-е годы за рулем своего автомобиля (Джигарханян водит машину с 1965 года) он посетил ГДР, Польшу, Румынию, Венгрию, Болгарию.

В 1985 году А. Джигарханяну было присвоено звание народного артиста СССР.

В последующие годы список кинематографических работ Джигарханяна пополнился еще полсотней различных ролей. Даже в наши дни, когда большинство российских актеров старшего поколения вынуждены простаивать, Джигарханян продолжает успешно работать. Только в период с 1994 по 1997 год актер снялся в 17 фильмах: «Анекдотиада, или История Одессы в анекдотах», «Белый праздник», «Несколько любовных историй», «Ноктюрн для барабана и мотоцикла», «Последняя станция», «Простодушный» - 1994, «Американская дочь», «Московские каникулы» - 1995, «Ширли-мырли», «Возвращение Броненосца», «Карнавальная ночь-2», «Королева Марго», «Короли российского сыска» (ТВ), «Линия жизни», «Ревизор» - 1996, «Дон Кихот возвращается», «Шизофрения» - 1997, «Загадка Марчелло» - 1998.

К середине 90-х годов число киноролей у Джигарханяна достигло отметки в 172 фильма, что позволило ему занять вторую строчку (после Л. Соколовой, на счету которой 179 ролей) в списке самых снимаемых актеров российского кино. Причем в силу того, что многие из его персонажей имели отношение к преступному миру (среди них были итальянские мафиози, воры в законе) зрители в шутку присвоили Джигарханяну звание «главный мафиози российского экрана».

В феврале 1995 года имя Джигарханяна внезапно оказалось в центре скандала - он ушел из ВГИКа, где в течение нескольких лет преподавал. Ушел со скандалом, недовольный системой преподавания в этом вузе, обвинив руководство института в утрате лучших традиций этого творческого вуза. В одном из своих интервью той поры Джигарханян заявил: «Научить профессии, даже просто ее технике может только тот, кто сам выходит на сцену, снимается в кино. Приобщиться к творчеству - значит попасть в чье-то магнитное поле. У нас же студенты проводят драгоценные четыре года молодости обособленно, вне живого театрального дела, жуют сухую книжную теорию. Лучшая, по-моему, форма обучения - смотреть, как работает мастер, и пытаться что-то сделать самому... У меня на курсе висит лозунг - я сказал, они написали: «Все можно». Я сознаю, насколько это опасно. Но иного пути нет. Мы обязаны дать им шанс - все попробовать, раскрыться, показать себя...»

Между тем, уйдя из института, свой вгиковский курс Джигарханян не бросил - он создал из него театр. Поначалу в труппе было 9 человек, затем она расширилась за счет привлечения других молодых актеров. В течение двух лет театр колесил по провинции и только 12 марта 1996 года он получил московскую прописку - Кооперативная улица, дом 4, корпус 15 (рядом с метро «Спортивная»), стал муниципальным театром.

В сентябре того же года Джигарханян ушел из Театра имени Маяковского, в котором проработал 27 лет. Ушел из-за творческих разногласий с главным режиссером театра А. Гончаровым. Дело в том, что в течение пяти последних лет Джигарханян не имел в родном театре ни одной премьеры и только доигрывал старые спектакли («Кошка на раскаленной крыше», «Жертва века», «Виктория»). Кроме этого, руководство театра не поощряло и режиссерских инициатив Джигарханяна. В результате моноспектакль актера по пьесе С. Беккета «Последняя лента Крэппа» в постановке К. Азаряна вышел в «Школе современной пьесы» у Иосифа Райхельгауза. Затем маленькому театру Джигарханяна отказали в аренде малой сцены Маяковки на приемлемых условиях.

Уйдя из «Маяка», Джигарханян без любимой работы не остался. Он продолжал играть «Крэппа» в «Школе современной пьесы», «Ужин на двоих» с Олегом Табаковым во МХАТе, получил роль в пьесе «Варвар и еретик» в Ленкоме.

Сегодня А. Джигарханян по-прежнему живет в Москве, на Старом Арбате. Будучи страстным автолюбителем, имеет в личном пользовании автомобиль «Нива». Это вторая машина подобной марки в его гараже - первую угнали в конце января 1996 года прямо от дверей его подъезда на Арбате (гараж актера находится в районе Белорусского вокзала).

Джигарханян играет в «Варваре и еретике» на сцене Ленкома, в двух антрепризах и в трех спектаклях своего маленького театра: «Двенадцатая ночь», «Театр живет» и «Последняя лента Крэппа». Его супруга Татьяна Сергеевна театральную карьеру оставила, закончила институт иностранных языков, работала театроведом.

Из интервью А. Джигарханяна: «Я не шикующий человек. Жил и живу нормальной человеческой жизнью. На тусовках мне скучно. Я не знаю, как там люди часами и сутками торчат. О чем они говорят? Ну выпили, ну анекдот рассказали, и дальше что? У меня времени нет. Лучше я дома посижу...

Варить, парить, жарить я не умею. В уборках по дому тоже активного участия не принимаю. Ну, гвоздь забить могу. Что-нибудь серьезное? Пожалуй, не возьмусь: каждый должен делать то, что умеет. Жена мне в пример пока никого не ставила, не говорила: «Смотри, мол, Вася какой хороший, а ты...»

Политикой я абсолютно не интересуюсь. Сыграть бы какого-то политика мог, если бы это было художественное произведение, а не цитата...

Я давно мечтаю о роли Геббельса. Чудовище, урод, которого сама природа пометила каиновой печатью - хромой, с лицом мертвеца... Но у него было восемь детей, и он их нежно любил. Вот бы сыграть, как Геббельс, поздно ночью вернувшись из рейхсканцелярии, осторожно приоткрывает дверь и заглядывает в комнату, где спят его дети, прислушивается к их дыханию... Что он чувствует в этот момент? Как это сочетается с тем, что он делал днем? Ради того, чтобы пережить это самому, я и выхожу на сцену...

Есть люди, которых я люблю, но актеров среди них мало. С актерской средой у меня сложно. Есть те, с кем я общаюсь, но домами не дружу. Есть те, на кого я опираюсь, но их мало очень и с годами все меньше и меньше...»

P. S. Сын А. Джигарханяна Степан в 1989 году закончил журфак МГУ. Однако еще во время защиты диплома он понял, что эта профессия не для него. Через полгода он уехал в США по приглашению и жил в Лос-Анджелесе. Сменил множество профессий: разгружал рыбу в порту, служил охранником, менеджером в магазине, который торговал джинсами, подрабатывал как фотомодель. А затем пришел в спортивный клуб в качестве инструктора и дослужился до заместителя менеджера спорткомплекса (еще будучи в Союзе Степан активно занимался спортом и получил спортивные разряды по бегу, плаванию).

Прожив пять лет в США, Степан вернулся на родину и попал в труппу театра своего отца. По его же словам: «В театре отца начинались гастроли и один из актеров то ли ушел, то ли заболел. И Армен Борисович предложил мне: «Хочешь попробовать?» «А почему бы и нет?» - подумал я. Я «вписался» в труппу, и мне предложили остаться в театре...»

В 1995 году Степан Джигарханян снялся в роли молодого Сервантеса в фильме «Дон Кихот возвращается». Чуть позже ему предложили стать ведущим в телевизионной программе «Скандалы недели», он сначала согласился, но затем передумал. Посчитал неэтичным быть ведущим после ухода людей, придумавших и создавших эту программу. Сегодня Степан работает фотомоделью в агентстве «Ред Старз».

 

Александр ЛАЗАРЕВ. Светлана НЕМОЛЯЕВА

А. Лазарев родился 3 января 1938 года в Ленинграде.

Когда он учился в школе, его коньком были гуманитарные предметы, к точным же наукам он относился прохладно. На выпускных экзаменах по алгебре в 1955 году его попросили вывести бином Ньютона, а он его вывести не сумел. Но учителя оказались снисходительными к выпускнику: поставили ему зачет, но тут же взяли с него клятву, что ни в один технический вуз он не пойдет. И Лазарев клятву сдержал. Закончив десятилетку, подался в актеры - решил поступить в Ленинградский театральный институт. Успешно прошел первый тур и стал готовиться ко второму (он должен был состояться через два месяца). Однако в это же время в город на Неве приехала выездная комиссия Школы-студии МХАТ. Лазарев решил, чем черт не шутит, и пришел на экзамен. И чудо свершилось - в течение двух дней он сдал все три вступительных тура.

Приехав в Москву, Лазарев жил в студенческих бараках на Трифоновской улице за Рижским вокзалом (острые на язык студенты именовали свою общагу не иначе как Трифопак). Жизнь в общаге была не сахар: помещение плохо отапливалось, скверно убиралось, повсюду бегали крысы. Студенты питались кто чем мог, в основной рацион входил стакан чая и несколько пельменей. В одной комнате с Лазаревым обитали еще трое студентов, в будущем тоже ставшие знаменными актерами: Альберт Филозов, Вячеслав Невинный и Геннадий Фролов.

Однако несмотря на все неудобства, студенческая жизнь была по-своему прекрасна. В 1956 году в Школе-студии возникла студия молодых актеров (будущий «Современник»), и большинство студентов принимали деятельное участие в ее постановках. Они таскали декорации, красили, бегали в массовках. В том числе и Лазарев. Спектакли обычно начинались после занятий в Школе-студии - в 10 часов вечера - и заканчивались поздно ночью. Отыграв спектакль, студенты шумной гурьбой шагали по ночному городу к родному Трифопаку.

Закончив Школу-студию в 1959 году, Лазарев собирался искать актерское счастье в родном Ленинграде (его обещал взять к себе режиссер Театра комедии Акимов). Однако судьбе было угодно оставить его в Москве.

В один из дней Лазарев оказался в Театре имени Маяковского, который тогда возглавлял Николай Павлович Охлопков. Лазареву предстояло подыграть на экзамене своей однокурснице по студии, которую Охлопков собирался брать в свой театр. К слову сказать, сам Лазарев к этому театру питал не самые лучшие чувства, считая его слишком условным. Однако отказать сокурснице он не смел и отправился на экзамен. По иронии судьбы, горящую желанием играть в этом театре девушку Охлопков отсеял, а Лазарева наоборот - пригласил в труппу. После некоторых раздумий тот решил принять его предложение. Отмечу, что в тот же день в труппу театра были приняты еще несколько молодых актеров, среди которых была 22-летняя выпускница Щепкинского училища Светлана Немоляева.

Немоляева родилась 18 апреля 1937 года в творческой семье. Ее отец - Владимир Викторович - был известным сценаристом, кинорежиссером (снял фильмы: «Счастливый рейс» (1949), «Морской охотник» (1955), «Сапоги» (1958) и др.). Мать работала вместе с мужем звукооператором.

С. Немоляева вспоминает: «По маминой линии все мои предки - дворяне с украинскими корнями. Когда-то фамилия

Мандреко была записана в «Золотой книге Мазепы»: прадедушка и прапрадедушка были военными. А по папиной линии предки были мещанского сословия, старообрядцы. Наша фамилия происходит из древнего старообрядческого рода, из сибирских скитов. Поселение называлось Немоляево - «не так молящиеся»... Бабушка крестила меня в старообрядческой церкви...

Я не помню всех лишений, голода, отсутствия игрушек (а их в военное время действительно не было). Все мое детство связано с кино. Мы жили на Плющихе, а рядом, на Усачевке, жил Пудовкин, который часто заходил со своей женой Анной Николаевной. Счастьем был каждый приход Карандаша, он почему-то приходил со своими милыми собачками Кляксами (я даже снималась в фильме «Карандаш на льду»). Часто были у нас в гостях Жаров и Целиковская: они снимались в папиных фильмах...»

Несмотря на то, что Немоляева имела известных родителей и окончила «Щепку» с красным дипломом, после экзаменов ее распределили... во Фрунзе. Спасло девушку от поездки в далекие края приглашение сняться в музыкальном фильме ленинградской киностудии «Евгений Онегин» (дебют Немоляевой в кино состоялся годом раньше - в картине «Человек человеку»). Съемки длились почти год. Вернувшись в Москву, Немоляева отправилась по всем московским театрам с целью попасть в труппу одного из них. Но все было тщетно - ее никуда не брали. И тут помог случай.

С. Немоляева рассказывает: «Мне позвонил Гера Коваленко и попросил подыграть ему в сцене из «Укрощения строптивой». На показе главный режиссер театра Охлопков смеялся до слез: мы совершенно не подходили к своим ролям. И все же почему-то меня пригласили. А для меня попасть в театр, в котором работала Мария Юрьевна Бабанова, было пределом мечтаний. Из-за ее спектаклей я даже перестала мечтать о кино...»

По словам Немоляевой, первые полгода работы в театре они с Лазаревым совершенно не обращали внимания друг на друга - У каждого тогда была своя компания. К примеру, Немоляева вращалась в кругу богемной молодежи с Николиной горы: шекспировед Дмитрий Урнов, актер Василий Ливанов, композитор Геннадий Гладков, художники Островский, Лукьянов. У Лазарева были друзья, что называется, попроще.

Как вспоминает Лазарев, импульс для ухаживаний за Немоляевой ему дал его ленинградский приятель Анатолий Ромашин.

Однажды они втроем ехали в автомобиле, и Ромашин внезапно положил Немоляевой руку на плечо. Лазарева это задело, он возмутился и попросил друга вести себя поскромнее. А вскоре стал ухаживать за Немоляевой сам. В 1960 году они поженились. На их свадьбу мама невесты приготовила замечательных рябчиков в сметане, которых тогда свободно можно было купить в ресторане «Прага». В этом браке на свет появился сын - Александр Лазарев-младший.

Первой крупной ролью Лазарева в театре был Виктор в «Иркутской истории», затем он сыграл: Ясона в «Медее», Константина в «Детях Ванюшина», Петю Мелузова в «Талантах и поклонниках», Шеринга в «Перебежчике» и другие роли.

У Немоляевой первой крупной ролью стала Офелия в «Гамлете». Во время одного из спектаклей с актрисой произошел досадный инцидент, который мог стоить ей карьеры. С. Немоляева вспоминает: «Известному фотографу Фабесовичу понадобилось меня сфотографировать на обложку молодежного журнала. Отказать я не смогла - почтенный дедушка, а я первый год в театре и всех слушалась. Поставил он фонари, щелкает, и вдруг я слышу дикие крики Полония: «Офелия, Офелия!..» Сшибая фонари, помчалась на сцену. Как меня ругали! И все же художественный руководитель театра Николай Павлович Охлопков сказал: «Бывает, деточка, бывает...» - и все обошлось...»

Дебют А. Лазарева в кино состоялся в 1961 году - он сыграл Янко в экранизации оперетты И. Дунаевского «Вольный ветер». Однако эта роль так и не послужила толчком к дальнейшим творческим отношениям кинематографа с Лазаревым. По словам критика Е. Стишовой, «Лазарев после своего дебюта явно «пошел на понижение». Кинематограф не очень интересовался актером, который в короткое время стал одним из ведущих в Театре имени В. Маяковского, заметной фигурой среди московской театральной молодежи. Его театральная репутация настолько упрочилась, что он мог себе позволить сниматься в проходных ролях, изучая по ним грамматику кинематографа. Правда, он мог себе позволить и другое - не сниматься совсем... Однако Лазарев считает, что «современный актер не может быть вне кинематографа». Он брался за те немногочисленные роли, которые ему предлагали, работая над ними со скрупулезной тщательностью театрального мастера, приученного к тренажу, к трудовому поту, к трудному способу добывания сценической правды...»

Всесоюзная слава пришла к Лазареву в 1968 году с выходом на экраны фильма Георгия Натансона «Еще раз про любовь», в котором актер сыграл роль молодого ученого-физика Электрона, фильм занял 12-е место в прокате, собрав 36,7 млн. зрителей.

А. Лазарев вспоминает: «После премьеры фильма меня со всех сторон стали осаждать толпы поклонниц. Это был бум - советский пуританизм процветал, а тут вдруг кино, где люди говорят о любви, о чувствах, целуются. Хотя главная «постельная» сцена не представляла собой ничего предосудительного: я лежал в наглухо застегнутой пижаме, а моя партнерша - Татьяна Доронина - стояла у окна в пальто. А поклонницы действительно порой досаждали. Люди же разные: есть такой сорт девиц: если на них не обращают внимания, они озлобляются и могут, например, разбить стекло в машине или кинуть в тебя бутылку. Но были и люди, которые стали друзьями нашего дома. Одна женщина, Тамара, даже стала крестной нашего сына...»

В 70-е годы Лазарев сыграл еще ряд ролей в картинах разных режиссеров, однако роли подобной Электрону в его биографии уже не случилось. На его счету были фильмы: «Цветы запоздалые» (1970), «Дмитрий Кантемир» (1974, роль Петра I), «Время ее сыновей» (1976), «Собственное мнение» (1977), «Риск - благородное дело» (1978), «Бархатный сезон» (1979).

В 1975 году А. Лазарев вступил в ряды КПСС.

В 1977 году ему присвоили звание народного артиста РСФСР. В том же году он был удостоен Государственной премии СССР за спектакль «Venseremos!» («Интервью в Буэнос-Айресе») в Театре имени Маяковского.

В отличие от мужа Светлана Немоляева долгое время была известна только в узких кругах театральных зрителей, любивших ее за роли в спектаклях: «Родственники», «Проводы белых ночей», «Трамвай «Желание», «Кошка на раскаленной крыше» и др. В кино Немоляевой долгое время не везло. Она пробовалась на роль Шурочки Азаровой в картине Э. Рязанова «Гусарская баллада», но пробы не прошла. Та же история повторилась в другом фильме этого же режиссера - «Ирония судьбы, или С легким паром!», где Немоляева должна была сыграть главную роль. У нее было восемь проб, но все закончились неудачей. И только в 1977 году, сыграв у Рязанова в фильме «Служебный роман» Олю Рыжову, актриса обрела наконец популярность.

В 1980 году С. Немоляевой присвоили звание народной артистки РСФСР.

Как и все предыдущие, 80-е годы прошли для звездной четы Лазарев - Немоляева под знаком творческой активности. Для Театра имени Маяковского то время было лучшим периодом в его биографии, большинство его спектаклей шли с аншлагами. Дело порой доходило до курьезов: многие ведущие артисты театра не могли купить билеты на собственные спектакли для знакомых и поэтому записывались на бронь в месткоме, стояли в очередях. В том числе и Лазарев с Немоляевой. На сцене они играли ведущие роли в спектаклях: «Кошка на раскаленной крыше», «Бег», «Она в отсутствии любви и смерти», «Плоды просвещения», «Смех мангусты» и др.

Из интервью С. Немоляевой: «У нас с Лазаревым были драматические ситуации, когда мы могли уйти из этого театра. Но мы не сделали этого, потому что перевешивало то хорошее, что мы здесь получили. Рядом с этим все остальное отступало на задний план. Поэтому всегда разум побеждал какие-то движения души. Театр - это ведь не только твой дом и семья, театр - это еще и мясорубка. Сможешь - переживи, не сможешь - уйди. Мы не расстались, не ушли, хотя в мясорубке побывали. Как и любой актер. Иначе нельзя. По-другому в театре не бывает. Ведь здесь сталкиваются разные правды и интересы, прежде всего актера и режиссера. Режиссер - это ведь отдельный мегаполис, у него свои взгляды, пристрастия. А каждый актер думает: ты должен любить именно меня, для меня жить и вести за собой. И когда режиссер тебя на время выделяет из труппы, приближает к себе и действительно начинает любить и вести за собой, то ты к этому очень быстро привыкаешь. Потом все может измениться, а претензии остаются. Почему пауза? Почему я больше не нужна? Как не стыдно! Это наша позиция, актерская, и она абсолютно правомерна, потому что тебе что-то дано свыше и оно обязательно должно быть реализовано. А у режиссера - свое. Он сейчас видит другого, ему интересен новый актер, а от прежнего он уже устал. В этом вечная драма артиста. Она была и у меня - сполна...»

Что касается кинематографа, то, как и прежде, в отличие от супруги у Лазарева послужной список киноролей был намного длиннее. Он снялся в фильмах: «Вечерний лабиринт», «Сказка, рассказанная ночью», «Через тернии к звездам» (все - 1981),

«Безумный день инженера Баркасова» (ТВ) (1982), «Демидовы» (1983), «Челюскинцы», «Последний шаг» (в фильме снималась и Немоляева, 1984), «Прыжок», «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», «Дети солнца» (ТВ) (все - 1985), «По главной улице с оркестром» (с Немоляевой), «Таинственный узник», «Тайный посол» (все - 1986), «В Крыму не всегда лето» (1987), «Приключение Квентина Дорварда», «Не сошлись характерами» (ТВ) (оба - 1988).

В начале 90-х А. Лазарев снялся еще в восьми картинах: «Арбатский мотив» (ТВ), «Село Степанчиково и его обитатели» (ТВ) (1990), «Тень, или Может быть, все обойдется», «VENIKS. Половые щетки» (1991), «Быть влюбленным», «Мужской зигзаг» (1992), «Провинциальный бенефис», «Мелочи жизни» (ТВ) (1993).

На счету С. Немоляевой за тот же период 11 картин: «Село Степанчиково» (ТВ), «Рок-н-ролл для принцесс» (1990), «Небеса обетованные», «Влюбленный манекен», «VENIKS. Половые щетки», «Хищники», «Преступление лорда Артура» (1991), «Семь сорок», «Быть влюбленным», «Анна Карамазофф» (1992), «Провинциальный бенефис» (1993).

Из интервью С. Немоляевой: «Однажды со мной произошел смешной случай. Тогда семья нашего сына жила очень далеко, на окраине Москвы. Я поехала к ним и по дороге решила пройтись по магазинам. Одета была, мягко говоря, не как артистка: в жуткой шубе, в китайских огромных башмаках, в большой шапке. Мне и в голову не могло прийти, что кто-нибудь заинтересуется моей персоной. Какая-то бабка за мной ходила-ходила, а потом говорит: «Купите у меня косметику!» Я стала отказываться, а она не отстает: «Но что же вы не хотите, если вам денег жалко, то у меня недорого». Я ей говорю: «Да что же вы за мной-то ходите, вон сколько народу в магазине!» А она: «Да у вас же такой муж красивый, а вы...» Тогда я поняла, что она меня узнала и, видимо, из жалости решила помочь...» Сегодня А. Лазарев держит на своих плечах почти весь репертуар Театра имени Маяковского: он играет без дублеров главные Роли в спектаклях театра - «Кине IV», «Плодах просвещения», «Шутке мецената». Однако эта работоспособность актера сказалась на его здоровье. В мае 1997 года ему была сделана операция На сердце - шунтирование (сделал ее врач Ренат Акчурин, который незадолго до этого проделал то же самое с сердцем Б. Ельцина). Подобная операция стоила около 70 миллионов рублей, однако Лазареву ее сделали бесплатно.

В январе 1998 года в Театре имени Маяковского прошли торжества в честь 60-летия Александра Лазарева. На них пришли многие коллеги и друзья юбиляра из других театров, гости с телевидения. Торжество почтила своим присутствием и первая леди государства Наина Иосифовна Ельцина. Было много самых различных подарков, но самый оригинальный преподнесли астрономы: одна из звезд в созвездии Козерога была названа именем Александра Лазарева.

P. S. Сын А. Лазарева и С. Немоляевой Александр Лазарев-младший еще в детстве познал запах театральных кулис: будучи мальчишкой, сыграл небольшую роль в спектакле «Леди Макбет Мценского уезда». Однако сами родители не хотели, чтобы сын пошел по их стопам. К примеру, отец настраивал его на историю, археологию. Но Лазарев-младший выбрал театр - поступил в Школу-студию МХАТ. На 4-м курсе его приметил режиссер театра Ленком Марк Захаров и взял к себе (при этом он утверждал, что не знал, кто родители Александра). Однако почти год Лазарев-младший бегал в массовке, и был момент, когда он собирался уйти из Ленкома. Но затем передумал. В родной для родителей театр переходить никогда не собирался. Да и они его к себе не звали. Позднее С. Немоляева так объяснит эту ситуацию: «Еще когда сын заканчивал институт и надо было думать о будущем, мы с его отцом прекрасно понимали, что ему в наш театр приходить не стоит. Хотя убеждена, что Андрей Гончаров взял бы Шуру, он всегда им интересовался. Но ведь профессия артиста очень зависимая. Представьте, пришел он в наш театр, и началось: дали ему новую роль или нет, хорошо сыграл или не очень. Мы бы с отцом с ума сходили. Мало того, что мы друг за друга страдаем: его обидят - это рикошетом по мне, со мной что-то происходит - он переживает. Мы и так уже повязаны, а тут еще и сын. Поэтому мы категорически не хотели, чтобы он был у нас в театре, потому что понимали, что это всем троим осложнит жизнь...»

Вскоре Лазарев-младший получил в Ленкоме две роли: в «Гамлете» и «Ромуле Великом». Снялся в кино: в «Провинциальном бенефисе» (1993) и «Охоте» (1994).

Его театральная звезда взошла в 1995 году, когда он сыграл две главные роли: графа Альмавиву в «Женитьбе Фигаро» и Генриха VIII в «Королевских играх».

Жена А. Лазарева-младшего - Алина (их свадьба состоялась в 1988 году) - никакого отношения к искусству не имеет - работает в строительной компании. В мае 1990 года у них родилась дочь Полина.

В 1998 году на экраны страны вышел фильм Ильи Макарова «Тело капитана будет предано земле, а старший мичман будет петь», в котором А. Лазарев-младший сыграл главную роль - молодого гомосексуалиста, бросившего вызов мафии. На вопрос корреспондента газеты «Московский комсомолец», как теперь отнесутся к этой роли его родители, актер ответил: «Все-таки жизнь - это жизнь, а кино - это кино. Сам-то я со всеми этими злачными и порочными вещами почти не знаком. Я и наркоманов-то каких-то клинических среди своих знакомых не припоминаю...

Пусть будет скандал! Может, мне это как раз полезно? Роль классная, я вот только сейчас, когда фильм первый раз целиком увидел, понял, какого доброго и хорошего человека сыграл...»

 

Ирина ПЕЧЕРНИКОВА

И. Печерникова родилась 2 сентября 1945 года в Грозном. Ее родители познакомились друг с другом, когда учились на геофизическом факультете Ленинградского университета. Затем судьба забросила их в Чечено-Ингушетию, откуда они переехали с тремя детьми (сыном и двумя дочерьми) в Москву.

И. Печерникова вспоминает: «Говорят, что маленькая я была очень противная, вредная. Брату иногда приходилось меня бить. Сестра со мной мучилась, потому что я все время выступала. Ненавидела детский сад. Помню, мы спускались по лестнице, и я Орала на весь подъезд. Во дворе, если никого не было, я шла нормально, а когда выходили на улицу, валилась на землю, вопила, И Галка волоком тащила меня в детский сад. А все ей говорили: «Зачем мучаешь ребенка?»

Но вскоре из детского сада меня выгнали. Из-за одного нехорошего мальчика. Он дал мне орешек и сказал: положи его в Дверную щель и держи, он сейчас расколется. И ногой со всего Размаху захлопнул дверь. Прищемил мне два пальца. И очень веселился, такой толстый, противный. И я ему палец откусила. Думаю, что не совсем, но прокусила сильно. А мальчик был сын какого-то солидного папы...

Класса с третьего я верховодила во дворе, дралась часто. Все время что-то придумывала, какие-то игрища устраивала. То мы на плоту куда-то плыли: рядом стройка была, котлован с водой, и мы по уши в грязи, потому что плот перевернулся. То были марсианами на той же стройке: «летали» среди балок второго-третьего этажей. И периодически к маме с папой приходила делегация родителей и сообщала, что детям запрещено со мной водиться. Тогда я организовала школу и стала дружить с дошкольниками, учила их читать. Бедные дети стояли в подъездах у подоконников, но научились и писать, и читать...»

С возрастом хулиганские замашки Ирины уступили место серьезным увлечениям: музыке, литературе, спорту. Причем стимулом к этому послужила встреча с известной актрисой Малого театра Руфиной Нифонтовой. Ирина случайно узнала, что она живет недалеко от ее дома. В один из дней Печерникова набралась смелости и пришла к ней в гости. И во время той краткой встречи она спросила прославленную актрису, что нужно уметь, чтобы быть такой же, как она? Нифонтова коротко ответила: «Все!» И Ирина пошла учиться «всему»: танцам, фигурному катанию, музыке, стрельбе и даже вождению мотоцикла. Из-за этих занятий ее однажды чуть не выгнали из школы. Она тогда почти два месяца гуляла вольной птицей (родители-геофизики были в служебной командировке в Индии), и педсовет решил ее исключить. А она даже не испугалась, сказала: «Исключайте, я экстерном все сдам, мне так лучше». Но педагоги пригрозили, что напишут ее родителям, а этого Ирина боялась больше всего. Короче, она пошла на попятную и покаялась в своем «грехе» перед всей школой.

У нее в семье тогда произошло много событий (женился брат, сестра развелась с первым мужем и вышла замуж во второй раз). В 13 лет записалась в драмкружок, которым руководила Екатерина Алексеевна Соколова.

Школу Печерникова закончила с отличием и по совету своего педагога в драмкружке Екатерины Алексеевны Соколовой собиралась поступать в Школу-студию МХАТ. Однако в последний момент струсила и решила год переждать. А чтобы не терять времени зря, собралась устроиться работать в Театр имени Маяковского. Однако судьба распорядилась по-своему. Когда она пришла в Школу-студию всего лишь на консультацию, женщина в учебной части решила, что это очередная абитуриентка и чуть ли не за руку отвела ее в экзаменационную комиссию. Делать было нечего, и Печерникова прочитала суровым мхатовцам свое любимое стихотворение «Сеттер Джек» Веры Инбер. После этого ее попросили почитать еще и прозу. Она и это исполнила - прочитала отрывок из Карела Чапека. И Ирину, к ее огромному удивлению, приняли в студию. На дворе стоял 1962 год.

В студии Печерникова с первого же курса считалась талантливой студенткой. Уже на втором курсе начала играть на сцене МXATa в спектакле «Зима тревоги нашей» Стейнбека. А ее дипломным спектаклем в 1966 году был «Таланты и поклонники». Именно благодаря прекрасной игре в нем Печерникова впервые оказалась на съемочной площадке. На спектакле в числе зрителей присутствовал режиссер с «Мосфильма» Владимир Гориккер, который приметил студентку и пригласил ее на роль Донны Анны в фильм-оперу «Каменный гость» (по одноименной опере А. Даргомыжского на сюжет А. Пушкина). Все оперные партии за Печерникову озвучила певица Тамара Милашкина. Стоит отметить, что одновременно с Гориккером Печерникову приглашали сниматься еще в двух картинах - «Кавказской пленнице» и «Майоре Вихре», - но она предпочла вместо комедии и военной драмы сняться в классике. И, как показало время, зря.

Между тем первую грязную сплетню о себе Печерникова услышала сразу после того, как на втором курсе студии попала во МХАТ. Однажды она сидела в раздевалке Школы-студии и через тонкую перегородку услышала разговор своих однокурсников. Говорили они о ней, о том, что девушка попала в труппу прославленного театра благодаря протекции некоего любовника. Для Печерниковой это было шоком, она заплакала и убежала в актовый зал, где забилась за декорации. К счастью, мимо проходил педагог по изобразительному искусству Борис Николаевич Симонин, который услышал ее всхлипывания и вытянул девушку наружу. Когда он узнал, по какому поводу расстроилась Ирина, он достал из кармана фляжку с коньяком, налил в крышечку и заставил ее выпить. После чего сказал: «Милая, пока говорят, значит, в тебе что-то есть - или талант, или женщина ты необыкновенная. Плохо будет, когда о тебе перестанут говорить».

После окончания Школы-студии Печерникову пригласили

играть во МХАТе, однако она предпочла прославленному театру другой - имени Ленинского комсомола. В те годы в нем гремело имя Анатолия Эфроса, и Печерникова, влюбленная в его талант, мечтала играть в его спектаклях. Но так получилось, что играть под его руководством молодой актрисе пришлось недолго. В 1967 году его выгнали из Ленкома и он подался в Театр на Малой Бронной. Печерникова попыталась уйти вслед за ним, но ее не отпустили. Она считалась молодым специалистом и по закону была обязана отработать на одном месте несколько лет. Скрепя сердце, ей пришлось играть в нелюбимом коллективе.

Для Печерниковой 1967 год оказался чрезвычайно богатым на различные события. Среди них были как радостные, так и печальные. К примеру, тогда она впервые попала за границу - от туристического агентства «Спутник» посетила Югославию. Там Печерникова в день отъезда группы на родину отстала от товарищей. В итоге те уехали в Москву без нее, а она осталась в чужой стране, не имея в кармане ни гроша и не зная абсолютно никого. Сначала она скиталась по улицам, затем нашла в Белграде коллег-артистов и две недели прожила у них в общежитии. В это время ее усиленно искали земляки из советского посольства, наконец нашли и отправили на родину.

Что пришлось пережить Печерниковой по возвращении в Москву, думаю, объяснять не надо. Ее несколько раз вызывали в различные высокие инстанции, грозили всеми карами, выпытывали, не продалась ли она иностранным разведкам, обещали никогда больше не выпускать дальше подмосковного Подольска. К ее счастью, все эти угрозы так и не воплотились в реальности, оставшись всего лишь пустым звуком. Иначе как объяснить то, что в том же году Печерникова умудрилась вытянуть свой «звездный билет» и сыграть роль, которая на долгие годы стала ее визитной карточкой. Речь идет о фильме Станислава Ростоцкого «Доживем до понедельника», в котором она сыграла учительницу английского языка Наталью Сергеевну.

Отмечу, что претенденток на эту роль было несколько, причем некоторые из них были уже известными актрисами, не с одной заметной ролью за плечами. Однако режиссер предпочел остановить свой выбор на малоизвестной актрисе, 23-летней Ирине Печерниковой.

Фильм «Доживем до понедельника» вышел на экраны страны в 1968 году и был тепло принят публикой. Заняв в прокате 16-е место, он собрал на своих сеансах 31 млн. зрителей. По опросу журнала «Советский экран», он был назван лучшим фильмом года.

Слава пришла к молодой актрисе так внезапно, что она от неожиданности растерялась. Обложки многих журналов пестрели ее портретами, сотни поклонников, объявившиеся по всей стране, слали ей восторженные послания. По словам актрисы: «Писали мне очень много. Один человек, например, писал сказки. Много зековских писем получала, но они в основном писали после журнальных обложек. От учителей, школьников, от целого корабля получила - вся команда расписалась, как они полгода в море смотрят фильм справа-налево и слева-направо, наизусть его знают, как у космонавтов «Белое солнце пустыни», так у них «Доживем до понедельника». А потом они даже смонтировали все мои сцены...»

Между тем в год выхода фильма на широкий экран произошли перемены в театральной карьере Печерниковой. Как мы помним, своим пребыванием в Ленкоме актриса тяготилась и все время порывалась оттуда уйти. Но ее не отпускали. Отсюда часто возникали разного рода конфликты. В один из дней Печерникова в очередной раз не сдержалась, нагрубила режиссеру и он... выгнал ее из театра. Казалось бы, мечта актрисы сбылась - она больше не будет работать в нелюбимом для нее коллективе, - но тут же вставал вопрос: куда ей теперь податься, если режиссер пригрозил везде «перекрыть кислород»? Слезы душили Печерникову, когда она спускалась по лестнице, и вдруг случилось чудо - у служебного входа ее встретил некий молодой человек. Представившись учеником режиссера Андрея Александровича Гончарова, он узнал причину слез молодой актрисы и предложил ей место в труппе Театра имени Маяковского. Более того, он пообещал ей главную женскую роль в спектакле «Два товарища» по В. Войновичу. Не принять такое предложение для Печерниковой было равносильно сумасшествию.

В том же 1968 году Печерникова снялась во второй своей картине - в телевизионном фильме режиссера Василия Ордынского «Первая любовь» (по И. Тургеневу) она сыграла главную Женскую роль. Затем была роль еще в одном телефильме - «Любовь к трем апельсинам». А потом у актрисы случилась головокружительная история любви и она почти на три года уехала за границу. Что же произошло?

Во время съемок в очередной картине (ее снимали в Польше) с Печерниковой случилось несчастье - она сломала себе обе ноги. По сценарию ей надо было прыгнуть с высоты в сугроб, актриса прыгнула, а под снегом оказался пень. Буквально через день Печерникову в гипсе увезли в Москву и уложили в больницу.

Промаявшись в больничных покоях около полугода, Печерникова наконец вышла на свободу и вскоре встретила молодого человека, в которого тут же и влюбилась. Дело было так. Однажды друзья Ирины привели ее на концерт вокально-инструментального ансамбля из Польши (ирония судьбы!) и посадили в первый ряд. Руководителем и солистом ансамбля был симпатичный молодой человек, который на протяжении всего концерта не сводил с Ирины глаз. В конце выступления он не выдержал, подошел к ней, и они познакомились. Так началось их знакомство, которое длилось несколько недель, после чего молодой человек уехал к себе на родину. Ирина же, прожив без него какое-то время, внезапно затосковала и решила ехать следом за ним - в Польшу. Вскоре они поженились и уехали в Швецию.

За пределами родины Печерникова пробыла два года. В 1973 году ее муж, видя как она мается от тоски и безделья, разрешил ей вернуться в Москву. Ирина примчалась в столицу и с ходу получила главную роль в картине Эдуарда Гаврилова «По собственному желанию» (она сыграла молодую балерину Полину). Однако, несмотря на прекрасный актерский ансамбль (Евгений Киндинов, Борис Чирков, Зоя Федорова, Сергей Филиппов), фильм получился слабым. Но Печерниковой он сослужил неплохую службу: о ней вновь вспомнили и зрители, и режиссеры. В том же году она снялась еще в двух фильмах: у Александра Зархи в картине «Города и годы» и у Бараса Халзанова в «Открытии».

Последний фильм снимался по сценарию Эдуарда Тополя на Свердловской киностудии. Главные роли в нем исполняли: Донатас Банионис, Виталий Соломин и Ирина Печерникова. Как вспоминает Тополь, съемки проходили не слишком гладко из-за возникшей на съемочной площадке неприязни Печерниковой и Соломина (в картине они играли любовников). В один из дней конфликт дошел до своей кульминации, когда Печерникова отказалась сниматься в общей сцене с Соломиным (в Вильнюсском аэропорту). Съемки грозили сорваться, но тут на помощь режиссеру пришел сценарист. Тополь согласился заменить Соломина в сцене расставания влюбленных и, встав напротив актрисы, помог ей завершить душещипательную сцену.

Между тем отъезд Печерниковой на родину поставил крест на ее первом браке. Переезжать на постоянное место жительство к мужу в Швецию, где ее бы ждала пусть уютная, но тоскливая жизнь домохозяйки, она не захотела, поэтому их брак, просуществовав еще какое-то время, естественным образом сошел на нет.

В 1975 - 1980 годах Печерникова довольно активно снимается в кино, в основном - на телевидении (из 11 картин, в которых она тогда снялась, 9 - телевизионные). Назову полный список работ актрисы: «Вариант «Омега» (ТВ) (1975), «Два капитана» (ТВ), «Птицы наших надежд», «Сказ про то, как царь Петр арапа женил» (все - 1976), «Первые радости» (ТВ), «Личное счастье» (ТВ) (1977), «Месяц длинных дней» (ТВ), «Однокашники» (ТВ), «Человек меняет кожу» (ТВ) (1978), «Необыкновенное лето» (ТВ), «Голубой карбункул» (ТВ) (1979).

И. Печерникова вспоминает: «В 1975 году мне делают костюмы для эпизодической роли в фильме «Сказ про то, как царь Петр арапа женил». Я играю в самом начале, в воспоминаниях героя (его играл В. Высоцкий. - Ф. Р.), графиню, первую красавицу Парижа, которая родила черного ребенка. Мне шьют потрясающей красоты платья, потом их почему-то только по грудь показывают в кадре, а они расшиты вручную, просто произведения искусства. И художница умоляет меня ни на миллиметр не поправляться. Я держусь как спортсменка. Но на съемках в другой картине ломаю ногу и оказываюсь в гипсе. Мне ищут замену, только в платье никто больше не помещается, настолько оно по моей фигуре сшито. Режиссер Митта спрашивает: «Сможешь в гипсе сниматься?» Я говорю: «Смогу, но мы же должны друг к другу по лестнице взбегать!» Как немое кино: быстрые жесты, преувеличенно выразительная мимика, чтоб выглядело смешно. Митта отвечает: «Придется Владимиру Семеновичу носить тебя на руках». И деваться некуда. Начинаются съемки. Высоцкий носит меня на руках. А мы с ним года три как поссорились и не разговариваем. И кульминация всей нашей беготни - он бросает меня на роскошную кровать, и мы изображаем там страсть. У меня сзади метров пять газового пеньюара, лицо намазано белым гримом, Володя выкрашен в шоколадный цвет. И когда Мы дотрагиваемся друг до друга, у него остаются белые пятна, у Меня - коричневые. Мы по-прежнему не разговариваем. И между нами еще моя гипсовая нога. В общем, дублей пять запороли. Режиссер кричит: «Что за актеры! У меня «Кодак»! Вы сделаете или не сделаете?!» И тут мы разозлились на самих себя и - как в огонь ухнули. «Мотор! Стоп! Спасибо! Снято!» Мы вмиг сели. А группа упала: мы выглядели как две мартышки - у меня коричневый нос, подбородок и два пятна на щеках, у него - белый нос, подбородок и пятна на щеках. Но в фильме этого не видно. Там вообще ничего не видно, ни страсти, ни гипсовой ноги...»

В 1978 году Печерникова покинула труппу Театра имени Маяковского и перешла в Малый театр. О переходе не жалела: если в первом ей в основном приходилось играть роли-однодневки (про коммунистов Чили, нефтяников и т. д.), то в Малом за 12 лет работы она переиграла почти всю классику: Островского. Шекспира, Гюго, Шиллера, Расина, Тирсо де Молину и др. Из-за занятости в театре она практически перестала сниматься в кино. За период с 1980 по 1991 год она снялась всего лишь в четырех фильмах: «34-й скорый» (1981), «Ванина Ванини» (ТВ) (1983), «Набат на рассвете» (1985) и «Анна Карамазофф» (1991).

В 1988 году И. Печерниковой присвоили звание заслуженной артистки РСФСР.

Сегодня Печерникова находится в «свободном плавании» - работает по договорам (из Малого театра она ушла 19 октября 1990 года). Вместе с мужем, актером и режиссером Александром Соловьевым, с которым они давно были знакомы (поженились же в конце 1996 года, большинству зрителей Соловьев знаком по роли Красавчика в фильме Александра Павловского «Зеленый фургон», 1983), вынашивает планы поставить спектакль специально для себя. Но что это будет за постановка и когда ее следует ожидать, супруги держат в секрете.

 

Гойко МИТИЧ

30 лет назад, когда А. Шварценеггер делал в Санта-Монике свои первые шаги на ниве культуризма, а С. Сталлоне работал вышибалой в ресторане, сердцами и душами советских мальчишек и девчонок владел совсем другой крутой парень - югославский актер Гойко Митич.

Серия индейских фильмов киностудии ДЕФА (ГДР) взяла свой разбег в 1964 году. Побудительным мотивом к созданию подобных фильмов стала идентичная серия картин, которые создавались западными немцами. Взяв за основу романы своего соотечественника Карла Мая, они с 1962 года выпустили в свет пять фильмов об индейце Виннету и его белом друге Олде Шеттерхэнде: «Сокровище Серебряного озера» (1962), «Виннету, часть 1» (1963), «Олд Шеттерхэнд», «Виннету, часть 2», «Среди Коршунов» (все - 1964). Все фильмы имели оглушительный успех у зрителей и принесли огромные прибыли. Не заметить успех соседей восточные немцы не могли и решили создать нечто подобное и у себя.

Фильмы о Виннету создавались эфэргэшными режиссерами с привлечением коллег из трех стран: Югославии, Франции и Италии. Восточные немцы решили начать свою серию с приглашения «варяга» - чехословацкого режиссера, 55-летнего Йозефа Маха. Для многих этот выбор показался странным, так как до этого Мах прославился созданием нескольких комедий и двух психологических драм. Однако одно было бесспорно - Мах был крепким режиссером с почти 20-летним стажем работы в кино.

Фильм «Сыновья Большой Медведицы» повествовал о борьбе бесстрашного вождя племени дакота против бледнолицых негодяев, рвущихся к принадлежавшему индейцам золоту. Натурные съемки проходили в Югославии, которая практически за бесценок предоставляла свои бескрайние территории для съемок самых разных картин. На главную роль - индейского вождя - был утвержден малоизвестный актер из Бабельсберга. Однако стать «звездой» ему было не суждено. Едва начались съемки, режиссер внезапно разочаровался в нем и стал искать нового исполнителя. Он обратился за помощью к югославским коллегам, и те предоставили в его распоряжение фотографии всех своих актеров, игравших до этого роли суперменов. Мах вскоре выбрал одного из них - Гойко Митича. Увидев фото, югославы удивились: «Этот парень никогда не играл главных ролей - был дублером или мелькал в массовке. Советуем вам выбрать кого-нибудь Другого». Но Мах решил рискнуть. В тот же день Митич оказался в его кабинете. Первый вопрос, который ему задали, - умеет ли он скакать на лошади. Митич ответил по-немецки: «Естественно», что и решило исход дела - его утвердили на главную роль.

Митич родился в 1940 году в Югославии. С детства увлекался спортом и, закончив школу, поступил в Академию физкультуры в Белграде. В 1960 году в Югославию приехали английские кинематографисты, снимавшие там исторический фильм «Ланселот и королева». Друзья Митича, зная его разностороннюю спортивную подготовку (он отлично фехтует, плавает, скачет на лошади), посоветовали ему попробовать себя на съемочной площадке в качестве дублера. Митич, может быть, отнесся бы к этому предложению с прохладцей, если бы не крайняя нужда. Позднее сам актер признавался, что, только облачившись в тяжелые доспехи и с трудом взгромоздившись на коня, понял, что кинематографический хлеб не легок. Щит оттягивал руку, сквозь забрало почти ничего не было видно, лошадь не слушалась. И в таком состоянии по ходу фильма Митичу пришлось удирать от погони. К счастью, с лошади он не свалился, но когда этот кошмар закончился, его решение было бесповоротным: «Больше на съемочную площадку - ни ногой!» Но решение оказалось скоропалительным.

В 1961 году в Югославии взяла старт эфэргэшная серия фильмов про Виннету, и Митича вновь пригласили сниматься - в индейской массовке. В итоге за три года он умудрился сняться в пяти картинах. Снимался бы и дальше в роли статиста, если бы в Белград не приехала съемочная группа фильма «Сыновья Большой Медведицы».

Фильм Й. Маха вышел на экраны ГДР в 1965 году и произвел фурор, прежде всего в молодежной аудитории. Познав успех, восточногерманские кинематографисты бросились и дальше разрабатывать эту золотую жилу. В 1967 году на экраны вышла картина Р. Грошоппа «Чингачгук - Большой Змей» по мотивам бессмертного романа Д. Ф. Купера «Зверобой». Через год этот фильм закупили для проката в СССР и «индейская серия» начала свое триумфальное шествие по бескрайним просторам нашей страны.

Триумф фильмов про индейцев в Советском Союзе по своим масштабам был сопоставим разве что с «тарзаноманией». Когда в 1951 году на советских экранах начали демонстрироваться четыре фильма про Тарзана, они тут же стали лидерами проката. После этого дворы большинства советских городов стали оглашаться дикими воплями детворы, имитирующей крик Тарзана, а на деревьях появилась качалка (канат с перекладиной), которая была названа «тарзанкой».

После фильмов с Гойко Митичем на смену тарзаномании пришли игры в индейцев. Теперь детвора напяливала на себя бутафорские головные уборы из орлиных перьев (в моем дворе на Казаковке убор вырезался из ватмана), на куртки и брюки пришивалась бахрома. В ходу были соответствующие прозвища: Чингачгук, Зоркий Сокол, Быстрый Олень, Оцеола и т. д. Среди мальчишек считалось высшим шиком достать фотографию Гойко Митича и повесить ее над своей кроватью. (Несмотря на огромную популярность этого актера в СССР, в продаже его портретов практически не было. Однако глухонемые торговцы вовремя прочувствовали конъюнктуру и вовсю торговали его фотографиями на вокзалах и в пригородных поездах по рублю за штуку.)

Парадоксально, но в судьбе самого Гойко Митича все было наоборот. В годы его детства самым популярным актером среди ребятни был Джон Уэйн. Именно в него и играли дети, и никто из них не хотел быть индейцем, которых в американских фильмах изображали дикими и кровожадными убийцами.

Расцвет индеемании в СССР пришелся на 1968 - 1976 годы, когда один за другим на экраны страны вышли семь фильмов с Гойко Митичем: «След Сокола» (1968), «Белые волки» (лучший фильм серии, 1969), «Смертельная ошибка» (1970), «Оцеола» (1971), «Текумзе» (1973), «Апачи» (1975), «Ульзана» (1976, этот фильм снимался на территории СССР - под Самаркандом). Затем наступил закат. Несмотря на то, что Митич снялся еще в четырех фильмах про индейцев («Братья по крови» (1978), «Скаут» (1981), «Охотники в прериях Мексики» и «Сиринго» (1991), их успех у зрителей был значительно ниже. Откровенно говоря, они и по своим художественным достоинствам были хуже своих предшественников. Но вины Гойко Митича в этом не было - на экране он был так же хорош, как и прежде. Более того, иногда ему приходилось вступать в конфликты с режиссерами, как это было на фильме «Скаут».

Г. Митич вспоминает: «Мы снимали в Монголии. Было много трупов. И в конце концов должна была умереть девушка, чья роль вплеталась в главную любовную линию. Я сказал режиссеру: «Оставь ее в живых, оставь финал недосказанным». Тот возмутился: ведь индейцам судьбой предначертано умереть. «Но ведь кто-то все-таки выжил», - заметил я. Не подействовало.

Короче, однажды на съемочной площадке собрались только я, оператор и актриса, игравшая девушку. Я сказал: «Сейчас будем снимать только втроем - за мой счет». Помог девушке взобраться на лошадь и отпустил ее... Сняли всего два плана. Как же счастлив был режиссер, просмотрев потом весь материал, что у него остались запасные варианты для финала...»

Сегодня Гойко Митич живет в Германии, работает в театре Бад-Загеберга (340 км до Берлина). В фильмах про индейцев уже не снимается семь лет и, видимо, об этом не жалеет. Ведь он еще в пору расцвета своей индейской популярности тяготился этим имиджем, ему хотелось доказать своим коллегам по профессии, что он может играть и роли другого плана. Поэтому в 1976 году с удовольствием согласился сыграть на телевидении негодяя и головореза Фабиана в экранизации пьесы В. Гюго «Мария Тюдор». Критика эту роль артиста приняла восторженно. После нее Митич сыграл еще целый ряд не индейских ролей: Труффальдино в телефильме «Слуга двух господ», Спартака, Робин Гуда и Д'Артаньяна в театре. Кроме этого, Митич снял как режиссер четыре фильма для детей.

Несмотря на свой успех у слабой половины человечества, Гойко Митич до сих пор так и не женился. Имеется в виду официальный брак, так как гражданских на его счету было предостаточно. В киношной среде он всегда считался непревзойденным сердцеедом. Митич не пьет и не курит (в сцене с трубкой мира в фильме «След Сокола» пришлось снимать десяток дублей из-за того, что Митич не мог вынести дыма). По-прежнему в прекрасной спортивной форме: летом плавает с аквалангом, зимой предпочитает горные лыжи. А как же давняя любовь актера - индейцы? Оказывается, он про них не забыл. Он давно мечтает собрать все свои 11 фильмов «индейской серии» и показать их в американских резервациях. Сбудется ли эта его мечта, покажет будущее.