Тремя нескончаемыми днями позже Джейн с грустью вспоминала, как уютно ей было в первый день своего пребывания в этом доме, каким надежным и интересным казалось будущее. Дождь не прекращался, выйти из дома было невозможно, и она наконец начала понимать, что имел в виду граф Макгрегор.

Не то чтобы слуги были настроены враждебно или вели себя откровенно неприветливо. Но, начиная от самой младшей кухонной служанки до миссис Макдуглас, они бесшумно двигались, глядя под ноги, и отвечали односложно, хотя были достаточно почтительны.

Джейн не удивляло, что они приглядываются к ней и ведут себя настороженно. Слуги всегда знают секреты своих хозяев, и она была бы очень удивлена, если бы причина ее приезда оставалась для них неизвестной. Но дело было не только в этом. Она не могла ни к чему конкретно придраться, ей ни разу не пришлось столкнуться с откровенным хамством, все ее распоряжения и просьбы немедленно выполнялись, хозяйство велось очень умело. Но она не чувствовала, что ее считают здесь желанной гостьей; в Макгрегор-холле не было жизни, хотя сама обста- новка дома и располагала к уюту.

Джейн было бы несложно представить себя хозяйкой этого дома, конечно, если бы не царивший в нем холодок, который не имел ничего общего с холодом и сыростью за его стенами.

Хотя, конечно, дело было отчасти и в дожде. Макгрегор показал ей весь дом, но окрестностей Джейн почти не видела, и ей быстро надоело смотреть на пелену тумана, которая открывалась ее взору из всех запотевших окон.

Сэр Чарльз все еще был простужен и по этой причине пребывал не в духе, и Джейн подумала, что, если дождь не прекратится, они скоро начнут кидаться друг на друга. Граф делал все, что в его силах, чтобы развлечь гостей, и пообещал им поездку на побережье, как только погода улучшится. Но он не мог не признать, что в Шотландии редкий день обходится без дождя.

Он не пытался скрыть, что замечает, какая гне- тущая атмосфера царит в доме, и дал ей понять, что, если она согласится стать его женой, он не будет заставлять ее жить здесь подолгу. У него оставалась собственность в Англии, и он проводил там довольно много времени, а здесь, в Шотландии, находился ровно столько, сколько нужно, чтобы присмотреть за делами. Когда он сказал ей об этом в первый вечер после их приезда, Джейн подумала, что он несправедлив к этим местам, но теперь она начинала понимать его.

Нелепо, конечно, позволить неприветливым слугам выжить себя, но Джейн уже совершенно не хотелось надолго задерживаться в Шотландии.

Что касается графа (ей приходилось все время напоминать себе, что она приехала сюда, чтобы получше познакомиться с ним, а не с его домом и слугами!), с каждым днем Джейн находила его все более достойным восхищения. У него был ровный характер, он серьезно и сочувственно выслушивал жалобы ее деда, никогда не выходил из себя и, несмотря ни на что, был всегда вежлив и приветлив со слугами.

В первый же долгий дождливый день он привел Джейн в свой кабинет и показал ей на плане, что намеревается изменить и улучшить. Она уже знала, что в этой части Шотландии множество озер; он показал ей границы поместья на карте. От Макгрегор-холла было примерно пять миль до побережья, и он уверил Джейн, что это — преимущество. Ближе к морю туманы и ураганный ветер были более частыми, а дождь лил почти непрерывно. Там не росло ничего, кроме можжевельника и вездесущего вереска.

— Более ранние постройки располагались гораздо ближе к берегу— ведь наш род живет здесь около тысячи лет. Этот дом был возведен сто шестьдесят лет назад; тогда было решено, что ему лучше стоять дальше от побережья. Хотя и здесь дождь льет довольно часто, я все же рад этому решению.

Макгрегор не скрывал от нее, что западная Шотландия все еще очень бедна и отстает от более процветающих райнов страны примерно на сто лет.

Боюсь, здесь нет никакой работы, кроме рыболовства и сбора водорослей на удобрение. Большинство местных жителей живут в крайней нищете и как будто не понимают, что может быть иначе. Но если мне удастся осуществить свои планы, им придется переместиться в настоящее, даже против воли.

Джейн заметила, что он оживляется, когда говорит на эту тему, и задала ему несколько вопросов, чтобы показать, что тоже заинтересована. Он показал ей точку на карте чуть ниже Макгрегор-холла и сказал еще более оживленно:

Это все еще земля Макгрегоров. При поддержке лорда Генри Мура— я ведь говорил вам о нем, это один из первых родов в этой части страны, да и во всей Шотландии— мы планируем строительство канала вот здесь. Это давно следовало сделать. Судоходство от этого очень выиграет. Сейчас все суда, направляющиеся на север от дельты реки Лори или озера Колл-Несс, вынуждены проходить по опасному пути вокруг каменистого мыса; дорога таким образом удлиняется, а цена товаров, которые везут к нам из Англии, поднимается. Вы, может быть, и не знаете этого, но Шотландия сейчас является лидером в области парового судоходства, и мы надеемся, что наш канал выиграет от этого. — Он улыбнулся. — После окончания строительства в округе сразу станет больше рабочих мест, но я не собираюсь скрывать от вас, что руко- водствуюсь чисто эгоистическими соображениями. Если все получится так, как я планирую, мое личное состояние значительно увеличится. Я ведь не пытался утаить от вас, что сейчас мои средства незначительны и я немногое могу вам предложить, во всяком случае, сейчас. Но в будущем — о, мои средства будут практически неограниченными. Через десять лет— если, конечно, нам будет сопутствовать успех — я буду так богат, что вы сможете позволить себе все, что захотите. Это еще одна причина, по которой мне хотелось, чтобы вы приехали сюда и увидели все своими глазами.

На Джейн эта небольшая речь произвела сильное впечатление, хотя она и не гналась за богат- ством. Она унаследовала кое-какие деньги от покойных родителей, поэтому не собиралась выходить замуж из чисто материального расчета. Но в Макгрегоре ее привлекали энтузиазм и умение строить далеко идущие планы. Если она хотела прожить жизнь с пользой и доказать, что может чего-то добиться, ей нечего было раздумывать. Без сомнения, ей следовало принять предложение графа.

И все же она колебалась, хотя сама не понимала почему. Наверное, определенную роль играло отношение слуг и очень уж глухое место. Она приняла приглашение Макгрегора, чтобы осмотреться и все обдумать, и не видела необходимости что-то решать всего через три дня после приезда.

Но мало-помалу она была вынуждена признаться себе, что устала от тягостной атмосферы этого дома и стремится на волю, пусть даже всего на несколько часов.

Такая возможность появилась у нее на четвертый день. Макгрегор неожиданно уехал по делам, а сэр Чарльз пошел к себе в комнату прилечь после завтрака. Джейн подняла глаза от своей скучной книги и вдруг обнаружила, что — о чудо! — облака расступились, и показалось бледное солнце.

Все сразу изменилось — и окрестности, и ее настроение. Вместо серой стены — прекрасный вид. Она обнаружила, что эту местность можно даже назвать красивой. Небо постепенно стало темно-голубым, все вокруг было залито мягким золотистым светом, и, когда она распахнула окно, в лицо ей повеял легкий ветерок. Джейн захлопнула книгу и резко встала. Все, больше она не намерена сидеть дома!

У нее вдруг стало очень легко на душе. Она поднялась к себе в комнату и переоделась в амазонку. Она знала, что Эдвард не одобрил бы прогулки без провожатых, но на таком узком полуострове заблудиться было невозможно. Ей ужасно хотелось добраться до побережья и окончательно стряхнуть уныние и скуку, которые было овладели ею в этом неприветливом доме. Она была уверена, что виной всему — непрерывный дождь и что если ей удастся отвлечься хоть ненадолго, то она вернется обратно обновленной и посмеется над своими фантазиями.

Грум-шотландец, который вышел из конюшни при ее появлении, явно не хотел седлать для нее лошадь, но Джейн не собиралась отступать, и в конце концов он пожал плечами и подчинился. Так же неохотно он предложил ей сопровождать ее (у него был очень сильный шотландский акцент), чтобы она не заблудилась, но она решительно отказалась: в его тоне ей послышалось презрение к англичанам и, возможно, ко всем женщинам, и ей вовсе не хотелось, чтобы ее прогулка была омрачена присутствием недовольного, критически настроенного спутника:

Грум был высоким темноволосым парнем довольно приятной наружности, хотя, подобно всем слугам, с которыми ей пришлось столкнуться, он как будто боялся, что от улыбки его лицо треснет пополам. Однако он помог ей сесть в седло и больше не пытался переубедить ее.

Она видела полуостров на карте, которую ей показывал граф. По ширине он редко где превышал десять миль и омывался Атлантическим океаном.

В тот момент Джейн больше всего хотелось добраться до побережья и посмотреть на острова, которые, как она знала, лежали и к востоку, и к западу. Макгрегор уверил ее, что в ясные дни можно увидеть даже Ирландию, и обещал ей экскурсию в том направлении, как только погода улучшится.

Видя неодобрение грума, Джейн решила не спрашивать у него дорогу и ориентироваться по солнцу. Очень скоро она забыла обо всем на свете, просто наслаждалась прогулкой. После стольких хмурых дней солнце казалось ей особенно ярким, и удовольствие молодой женщины омрачалось только тем, что грум оседлал ей слишком уж спокойную лошадь— видимо, он считал, что даме подходит именно такая. Как Джейн ни подгоняла ее, та отказывалась перейти в галоп и продолжала трусить неторопливой рысцой.

Но даже и при том, что двигались они довольно медленно, терпение Джейн скоро было вознаграждено. Поднявшись на холм, она увидела вдали море.

Местность, по которой она ехала, была в основном равнинной; Макгрегор был, вероятно, прав, говоря, что на такой болотистой, бедной почве вряд ли будет расти что-нибудь, кроме вереска и мож- жевельника. Воздух был чист и пах морем, и с каж- дой минутой Джейн становилось все радостнее на душе. В этом аромате было даже что-то знакомое, хотя она и не могла вспомнить что.

И вдруг ее память услужливо подсказала ей ответ. Точно такой запах исходил от высокого стройного разбойника — запах моря, вереска и теплого песка. Ей немедленно снова представился и предводитель преступников, и сама сцена ограбления, да так ясно, как будто все это только что произошло.

Джейн приказала себе не думать о недавнем инциденте и пришпорила лошадь, которая по мере приближения к морю подняла голову повыше и навострила уши, как будто предвкушая что-то инте- ресное. Солнце уже пекло вовсю. Ей стало жарко и захотелось пить.

Берег оказался каменистым и довольно унылым, но вид водной стихии, открывающийся с берега, примирил Джейн со всем. Море было серым и не- приветливым, несмотря на палящее солнце. Начинался отлив.

Поколебавшись секунду, Джейн спешилась. Приятно было чувствовать прохладный бриз на ко- же и соль на губах. Кругом не было ни души. Джейн оставила лошадь щипать траву и направилась к кромке воды.

Соблазн был велик. Джейн хотела было снять сапоги и побродить по воде босиком. Она с детства любила ощущение холодной воды и песка под босы- ми ногами.

Однако снять сапоги и особенно снова надеть их без посторонней помощи было непросто. К тому же она боялась, что какой-нибудь рыбак застанет ее в таком компрометирующем виде. Нет, ей придется оставить эту идею. Джейн ограничилась тем, что сняла шляпку и расстегнула пуговицы на тесном вороте амазонки.

Она решила, что ей не составит труда добраться до нагромождения камней на некотором расстоянии от берега, где она могла бы спокойно посидеть. Ребенком она провела много счастливых часов на морском берегу, ей никогда не надоедало смотреть на море или исследовать лужи после отлива.

Ей пришлось придерживать подол амазонки одной рукой, и оказалось, что, не имея возможности балансировать, в жестких сапогах для верховой езды перескакивать по скользким камням совсем непросто. Она не одолела и половины пути, как вдруг плоский камень зашатался под ее ногой. Джейн потеряла равновесие и упала назад, размахивая руками и понимая, что ничего уже не исправить.

Впрочем, это происшествие было скорее забавным, чем опасным. Здесь было неглубоко, и Джейн обнаружила, что сидит посреди очень твердых и неожиданно острых камней в ледяной воде почти по пояс. Из-за отлива никакой опасности не было, но вода была довольно холодной, а камни — не самым удобным сиденьем.

Несколько секунд она не двигалась, с трудом переводя дыхание от холода. Ее тяжелые юбки промокли, и она невольно вспомнила, что здесь как- никак север Атлантики.

Она выругалась, используя словечко из лексико- на деда, а потом рассмеялась. Ну и дурацкое положение! В ее возрасте пора прекратить поддаваться минутным импульсам. Поделом ей будет вернуться в Макгрегор-холл в мокрой амазонке и сапогах и заслужить насмешку и презрение слуг!

Она была так уверена, что вокруг никого нет, что чуть не подскочила, когда насмешливый голос за ее спиной произнес:

— Это что, новый способ плавания, мисс? Денек, конечно, сегодня погожий, но вам было бы лучше сначала избавиться от нижних юбок. А то как бы течение не унесло вас в Ирландию!