После занятий в зале для практикумов, а проще говоря, на крыше, с Марвел начали здороваться студенты-старшекурсники. Вайс даже помог освоиться на практических занятиях в цехе по сборке механизмов — еще одной вотчине мехмагов. Высокие потолки и иллюминаторы вместо окон создавали впечатление, будто находишься на палубе судна, а витая лестница вела на второй этаж, в рубку, обшитую листами железа. Там располагался кабинет декана Моргана. Марвел в прошлый раз позаимствовала здесь инструменты, необходимые для ее личных опытов. А хронометры Эрик взял под расписку у магистра мехмадов.

Не только на занятиях, но и в столовой адептка Уэлч уже не чувствовала себя изгоем, присоединившись к мужской компании сокурсников, хотя с алхимиками ей было привычнее: Олаф сыпал смешными историями из студенческой жизни, Марина вставляла редкие, но колкие шуточки, а Лора пыталась всех примирить и заодно рассказать новую сплетню. У мехмагов же все разговоры крутились вокруг дирижаблей и батискаферов, а сегодня говорили о предстоящих гонках. Марвел не пыталась поддержать беседу, лишь отвечала на вопросы, когда кто-то из студентов к ней обращался. Правда, Манкин по-прежнему смотрел на адептку исподлобья, Пирс держался в стороне и о случившемся на крыше не заговаривал, но время от времени бросал на девушку заинтересованные взгляды. На щеках адепта виднелись затянувшиеся ранки от мелких порезов, а на скуле красовался малиновый кровоподтек. На вопросы друзей Герман отшучивался, что неудачно упал с лестницы. А когда юноша отправился к автоматонам за напитками, Марвел заметила, что он еще и прихрамывает. Может, и правда упал с лестницы? Или столкнулся с преградой в лице декана Моргана? А вдруг Пирс залез в ее комнату и схлестнулся в неравном бою с Аром?

— Хорошо, что мы успели зарядить артефакты, — прошептал, склонившись к Марвел, капитан «Чайки». — Говорят, ночью декан Морган выловил в тайном проходе первачков-алхимиков, а утром ректор подписал приказ об их отчислении из академии.

— Отчислены? Из академии? — Марвел с удивлением воззрилась на Фрайберга, хотя уже догадалась, о каких именно первачках идет речь.

Неужели декан Морган поговорил с ректором и тот подписал приказ на отчисление? Значит, к мнению декана здесь прислушиваются.

— Ага. Грина, который с тобой поступал, и еще двоих, — подтвердил Эрик и с аппетитом набросился на жаркое.

Манкин же недовольно щурился, пытаясь прислушаться к разговору пилотов «Чайки». Ему явно не нравилось, что у них есть от него секреты. Марвел надоели пристальные недовольные взгляды механика, и она решила, что обед подошел к концу.

— Эй, подожди! — окликнул ее Эрик.

Девушка неловко обернулась и столкнулась с Натаном Рэмом. Тот буркнул себе под нос ругательство и поторопился к выходу, прихрамывая. Вот и еще один кандидат на роль таинственного гостя. Не Ар ли тяпнул его за ногу, когда Рэм залезал в окно? То-то артефактор так интересовался ее комнатой. Что ж, самое время изготовить ловушку с отражателем, чтобы убедиться в своих подозрениях.

— Марвел, я сделал навигационный прибор, — сообщил Эрик, догнав ее в коридоре. — Встроил наш артефакт, использовал твои схемы и усовершенствовал кое-что. Вечером с Манкиным установим на дирижаблях маячки, и завтра можно проверить механизм в действии.

— Отлично. Можно, я отправлюсь с вами в учебный полет?

— О чем речь! Скажу Моргану, что ты будешь совершенствовать навыки на практике. Заодно пришвартуемся к причальной мачте на материке и заедем в городок.

Эрик с Марвел заговорщически переглянулись и вовремя замолчали, потому что в коридоре появилась Тесс Клэр.

— Марвел, привет, — коротко кивнула девушке магистр Клэр и расплылась в улыбке при виде рыжеволосого адепта: — Эрик, ты помнишь о моей просьбе?

— Да завтра уже поеду за твоими шляпками, — притворно закатил глаза Фрайберг, а затем лукаво улыбнулся: — С тебя печенье. То, которое мне не досталось в прошлый раз.

— Договорились. Но на этот раз никаких шляпок, всего лишь нужно поменять ботильоны. Магазинчик тот же, — успокоила его Тесс Клэр.

— А потом на неделю перерыв, — добавил Эрик. — На днях состоятся состязания дирижаблей, а на следующей неделе приедут дарданцы.

— Ой, спасибо, что напомнил, плакали мои покупки.

Пока лира Клэр общалась с капитаном «Чайки», Марвел рассматривала красавицу магистра. И обратила внимание не только на модное платье и фарфоровый цвет кожи с небольшой россыпью веснушек на носу, но и на то, что глаза у лиры Клэр ярко-изумрудного цвета. А когда они чаевничали в гостиной магистра, Марвел показалось, что глаза ярко-синие.

— У вас такой необычный цвет глаз, — произнесла адептка Уэлч и тут же смутилась от своей бестактности.

— О да. Это особые капли, они меняют цвет, — кокетливо улыбнулась магистр Тесс. — Разработали с моими алхимиками в прошлом году, как только я устроилась в академию. С тех пор никак не могу от них отказаться: хочу быть то зеленоглазой, то сероглазой. Если нравится, девочки тебе такие же сделают. Поговори с Лорой.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила Марвел.

Она представила, как ее блекло-серые глаза преобразятся в лавандовые или васильковые, и, возможно, она станет не просто хорошенькой, а настоящей красавицей, как лира Клэр. Тогда декан Морган уже не будет ее сравнивать с девушкой из прошлого, а заметит ее, Марвел Уэлч. Адептка вдруг осознала, что ее мысли потекли в неправильном направлении, поэтому, вздохнув, отринула идею применить чудодейственные глазные капли. Ведь она приехала в академию не для того, чтобы кокетничать со студентами и тем более с преподавателями. У нее совершенно иные цели.

Тесс Клэр задержала разговором Эрика, а Марвел, извинившись, направилась в общежитие. Капитан «Чайки» передал ей лист с заклинаниями и два хронометра, и адептка Уэлч мечтала поскорее уединиться в комнате и приступить к опытам.

Спустя четверть часа она разложила на широком подоконнике хронометры с деталями и инструментами, достала заранее заряженные в пещерах артефакты и принялась колдовать. Вернее, магичить. А если совсем точно, собирать техномагический механизм.

В Ингвольде и с недавних пор в Белавии для фиксации статичной картинки и получения отражения использовалась камера-обскура — черный ящик с отверстием и матовым стеклянным экраном, где свет переносил контуры объекта на поверхность. По такому же принципу студентка планировала собрать и свой прибор, лишь с той разницей, что результат должен быть быстрым, устройство не громоздким, а изображение отразится непосредственно на зеркальной поверхности, которую она наложила на циферблат.

Уже через два часа уставшая адептка Уэлч с облегчением выдохнула и взяла в руки первый хронометр. Она выставила спусковой механизм таким образом, чтобы при нажатии на поверхности запечатлелось изображение. Остальное предстояло определить опытным путем. Марвел с ногами забралась на подоконник, изучая, где лучше установить прибор. И поняла, что оптимально — зажать его между рамами, наклонив корпус, а к спусковому механизму подвести тонкую проволоку, которую она, к счастью, захватила из цеха. Как только незваный гость откроет окно, пружина сработает, и хронометр запечатлеет образ. Главное, чтобы гость успел залезть в комнату до наступления темноты.

Марвел потребовалось еще четверть часа, чтобы осуществить задумку. Довольная собой студентка слезла с подоконника, но носок ботинка зацепился за край. Она чуть не упала, едва устояв на ногах. А вот деревянный подоконник, кажется, не устоял. Марвел склонилась, рассматривая покосившуюся доску, и заметила, что между окном и отъехавшим в сторону подоконником образовался зазор. Адептка просунула в проем руку, проверяя внезапную догадку, и нащупала тетрадь. Вытащив ее из тайника, Марвел изучила обложку, обклеенную тканью с цветочным рисунком. Вероятно, тетрадь смастерили из подручных средств. Оно и понятно: все личные вещи у студентов отбирались. На первой странице адептка заметила надпись, выведенную аккуратным почерком: «Нашедшему просьба вернуть Алегрии Вудсток. 4 курс, факультет артефакторики». Марвел задержала дыхание: неужели это дневник Алегрии и сейчас она узнает правду о гибели девушки? Но, открыв тетрадь, адептка разочарованно вздохнула: страницы были пустыми. Ни единой строчки. И это странно. Зачем же прятать дневник, если в нем нет записей?

Из гостиной раздался крик Лоры:

— Марвел, выходи! К тебе гости!

Девушка убрала тетрадь на прежнее место и придвинула подоконник вплотную к стене, прикрывая тайник.

Спрятав второй хронометр и инструменты в шкаф, Марвел вышла в гостиную и обомлела. В дверях стоял Пирс, в руках он держал пестрый, подвядший букет. Цветы она, конечно, сразу узнала: они были сорваны на одной из клумб парка. Но ее удивили не цветы, а то, что Герман не таясь зашел в женскую часть общежития. Теперь Лора разнесет сплетни по академии.

— Как ты сюда попал? — строго спросила Марвел.

— Старушка Кэт на минутку пустила. Я хотел с тобой поговорить. — Пирс покосился на Лору с Яникой, которые вышли из своих комнат и явно не собирались оставлять гостя и соседку наедине.

— Говори, — предложила адептка.

Герман закусил губу, размышляя, стоит ли общаться при свидетелях.

— Хочу извиниться за то, что произошло на практикуме. — Студент понизил голос, а соседки вытянули шеи, прислушиваясь. — Я всего лишь хотел… Потому что ты мне… Дьявол, не могу!

Пирс выругался, вручил Марвел букет и покинул гостиную. Позади раздался дружный вздох. На лице Яники читалось удивление, а Лора злилась.

— Думаешь, ты особенная? — не сдержалась адептка Кирана. — Зря стараешься! Он к каждой так подкатывает, пока крепость не падет. А потом сделает вид, что не знает тебя. Алегрия растаяла, сдалась, и чем все это закончилось?

— Что было у Алегрии с Пирсом? — заинтересовалась Марвел. — Сперва ты говорила, что он ее преследовал, теперь что она растаяла. Объясни!

Недомолвки Лоры раздражали ее не меньше, чем настойчивые ухаживания Пирса.

— А что объяснять? — пожала плечами Лора, словно все было и так очевидно. — Алегрия поддалась чувствам, Пирс с ней поиграл и бросил, а Аля покончила с собой, надышавшись вредными испарениями. Умерла от неразделенной любви. Поэтому полиция и дело не завела. Очевидно же, что это самоубийство!

— Откуда ты знаешь, что Алегрия поддалась чувствам? Она говорила тебе, что встречается с Пирсом?

— А чего говорить, когда мы сами все видели! — выпалила Лора и покосилась на Янику, а та смущенно отвела глаза. — Пирс бывал у нее после отбоя.

— Что именно вы видели? — напирала Марвел.

— В один из дней, ближе к полуночи, мы с Яникой решили устроить пирушку. Магистр Клэр угостила нас дорогими конфетами, что присылают ей с материка. И у нас с Яникой был повод: мы обе сдали сложные зачеты. А вот Алегрия не захотела к нам присоединиться, сославшись на головную боль. Ага, знаем мы эту боль! Я лично наблюдала в окно за тем, как комнату Али покидает Пирс. Вот тебе и скромница!

— Но ведь окно твоей комнаты, как и окно гостиной, выходит на парк, а комната Али — на другую сторону, — сообразила Марвел.

— Мое — да, но в тот вечер мы сидели в комнате Яники. А ее окно выходит на глухую стену, а рядом, между прочим, дуб, по которому многие адепты спускаются на первый этаж в комнаты девчонок, — с ехидцей произнесла Лора и с вызовом взглянула на соседку.

Про дуб Марвел уже догадалась. Видимо, и таинственный гость пробирался в ее комнату подобным образом. Но в сказанное про Пирса и Алегрию поверить не могла. Ей казалось, что Лора наговаривает на скромную Алю.

— Яника, это правда? — обратилась Марвел к соседке, которая все это время молчала, растерянно моргая.

Очевидно, что ей, как и Марвел, разговор был неприятен.

— Да, — кивнула Яника Манкина. — Мы обе видели, как Пирс вылезает из окна Али. И это очень странно. Ведь она была помешана на учебе. Всегда говорила, что романы будут отвлекать. И я ее понимаю.

— Ясно. — Марвел неловко выронила букет, и лепестки увядших, осенних цветов осыпались на пол.

Она прошла в свою комнату, а Лора кричала ей вслед:

— Я тебя еще в первый день предупреждала, чтобы ты держалась подальше от Пирса! Ясно же, что он наиграется с тобой и бросит, а ты будешь страдать. Как потом учиться в академии после такого позора?

Марвел захлопнула дверь. Возможно, Лора права: Алегрия поддалась чувствам и оступилась. Но это не повод осуждать девушку. Марвел чувствовала, что ей трудно дышать, а глаза застилают слезы. Она прижалась затылком к стене и прикрыла веки. Она не знала Алю, лишь слышала, что та была доброй, скромной и милой. А еще талантливой — прирожденным артефактором с целительской магией. Но кто-то решил иначе, лишив студентку будущего, лишив жизни. Да, может, это был несчастный случай, как определила полиция. Возможно, самоубийство, как считала Лора Кирана. Но Марвел собиралась выяснить причину гибели адептки Вудсток. Она дала себе слово, что достаточно отмахивалась от слухов о происшествиях в академии. Кем бы ни был преступник, она его вычислит и добьется, чтобы тот понес наказание.

Марвел не знала, как долго простояла у стены, прикрыв глаза. Но очнулась от стука в дверь. Лора заглянула в комнату и протянула ей письмо.

— Ты как? — заботливо поинтересовалась соседка.

— Нормально. — Марвел выдавила улыбку. — Спасибо, что поделилась со мной.

— Мы должны поддерживать друг друга, — вновь радостно защебетала Лора. — Я же тебя предупреждала, какой он…

Марвел вздохнула и поняла, что не выдержит новую тираду.

— Ты прости, но мне нужно заниматься.

— А как же письмо? Не откроешь? — Лора бросила любопытный взгляд на конверт.

Марвел поняла, что ей иначе не избавиться от назойливой девицы, и распечатала письмо. В нем Онория Стерлинг уведомляла адептку Уэлч, что завтра в кабинете ректора состоится экзамен по истории Белавии. Лора, которая уже сунула свой любопытный нос в послание, поджала губы. Неужели она надеялась, что Пирс или декан Морган отправили студентке Уэлч любовную записку? Марвел рассмеялась, а Лора с удивлением посмотрела на девушку, наверняка решив, что та с большими странностями. И правда, что может быть смешного в экзамене по истории, да еще когда сдаешь лично ректору Академии магических наук.