Мне снилось, будто в мрачной пещере императрица Амалия и магистр Борис Олви проводили ритуал, а на жертвенном камне лежала Нора Нобиль. Олви почему-то заговорил голосом Гудвича:

– Чистота, наивная вера в богов и самопожертвование – только это имеет значение. Камень сам выберет хранителя, когда тот будет готов к служению.

Амалия вдруг закричала:

– Она – хранительница! Кристалл признал ее.

Вмиг Борис Олви очутился рядом со мной – не вырваться из крепких рук. Хочу закричать, но не могу. Узкое лезвие заскользило по горлу. Я не чувствовала боли, просто хотелось спать.

Знакомый голос убаюкивал, ласкал слух, вселял надежду:

– Эви, все хорошо. Я рядом. Ты будешь жить.

Открыла глаза и поняла, что это лишь сон. А я нахожусь в комнате с белыми стенами. На соседней постели почему-то лежал Макс. Он был бледен, посиневшие губы шептали мое имя. Его рука сжимала мою ладонь. Из сердца лорда Вивера серебристой дымкой струилась энергия, перетекая в мое сердце. От этого по телу разливалось тепло. Захотелось дотронуться пальцами до лица Максимилиана, коснуться губами его губ. Но я лишь устало прикрыла веки и вновь погрузилась в сон. И опять оказалась в пещере. Но сейчас не было страшно: свет искрился в потоках воды, что падала с огромной высоты. Я склонилась над пропастью: где-то там было море. Оно пенилось и бурлило, вызывая трепет и детский восторг.

– Эвелин, вернись, – услышала родной голос и невольно улыбнулась.

Зачем мне возвращаться, когда я дома? Здесь так хорошо: нет боли, предательства и лжи. Но кто-то с силой тянул меня за собой. А затем я увидела его. Дотронулась до жесткой щетины, что покрывала щеки. Провела ладонью по темным отросшим волосам. Очертила пальцами упрямые губы.

– Ты вернулась. – Максимилиан с облегчением выдохнул. – Я мечтал искупить вину ценой собственной жизни. Боги услышали меня.

Я пыталась что-то сказать, но голоса не было, раздался лишь хрип.

– Тише, тише. Отдыхай, Эви. А мне нужно идти. Прошу, дождись меня… – Слова растворялись в вязком тумане и окутывали теплом.

Решила, что лишь на секундочку сомкну веки, но меня вновь одолела дрема.

Я не знаю, в какой момент темнота сменилась светом, а вместо боли пришло облегчение. Когда проснулась, все вспомнила. И события в пещере, и смерть. И то, что Максимилиан спас меня, передавая жизненную силу. Всю, до последней капли. Кто-то дотронулся до руки. Я потянулась к спасителю и замерла, подавив вздох разочарования. На постели сидел Лукас Северс.

– Эвелин, ты всех нас очень напугала. – Начальник сжал мою ладонь. – Зачем ты пошла в пещеру одна?

– Я преследовала преступницу. Думала, что это Лютенция. В руках у меня был шокер, полицейские – рядом, – оправдывалась я.

– Больше никаких приманок и ловли на живца. Пусть за злоумышленниками гоняются стихийные маги, а ты сиди в отделении, – злился Лукас. – Мы опоздали всего на несколько секунд. Если бы не Вивер с его даром, ты бы погибла.

– Но я жива. – Я покосилась на соседнюю кровать. Она была пуста.

Лукас перехватил мой взгляд и покачал головой:

– Он покинул лечебницу, как только пришел в сознание. Его вызвал Бригз. Срочное дело: Рауф бежал, след тянется в Асумскую империю, а у лорда Вивера там связи.

– Рауф бежал? – переспросила я, пытаясь понять, какое отношение архимаг имеет к Максимилиану.

Но вспомнила, что сама же определила Вивера в разведку.

– Архимага перевозили из храма бога Ди в форт. В песках Окадии нашу стражу ждала засада. Никто лучше асумов не знает ту местность, раньше Асумия и Окадия были единой землей. Среди них находился провидец – маг иллюзий. В Дардании нет подобных. Пока наши стихийники боролись с противником, в основном в своем воображении, Рауф скрылся.

– Ясно…

Я старалась вникнуть в то, что говорил Лукас. Но думала о другом. Ведь я сама желала, чтобы Максимилиан отказался от прежней жизни и послужил на благо империи. И хотела, чтобы лорд Вивер оставил меня в покое. Так о чем же сейчас печалюсь?

– Эвелин, ты слушаешь? – нахмурился Лукас.

– Да, конечно, – бойко ответила я, правда, горло болело, а голос осип. – А что с Амалией? Ее схватили?

– Да. И поместили в закрытую лечебницу. Императрица утверждает, что является Лисандрой, старшей дочерью древнего правителя, и требует отдать ей кристалл целителей. Якобы она и есть истинный хранитель. – Лукас закатил глаза.

– А что с Олви? – поинтересовалась у шефа.

Пусть лучше он расскажет о случившемся, чем буду думать о Максимилиане и его внезапном уходе.

– Борис Олви погиб. Точнее, лорд Борис Арестас Ольви Четырнадцатый. Мы нашли изуродованное тело у подножия скалы: там, где водопад впадает в море. А рядом на камнях лежала книга богини. Удивительно, но фолиант не пострадал.

– Так Олви аристократ? Потомок одного из древних семейств? – Теперь многое прояснялось.

Я приподнялась в постели, а Лукас поддержал меня за плечи и подложил под спину подушку. Устроилась удобнее для увлекательной беседы. Сам же лорд Северс сел в кресло напротив и продолжил:

– Не только потомок древнего рода, но и потомок основателя Ольвии. Борис и его брат Никос были незаконнорожденными детьми лорда Арестаса. Отец их официально признал, но наследство, титул и право быть главой рода передал младшему, законному сыну. Вероятно, для Бориса это был удар. Он много лет пытался доказать отцу, что тот допустил ошибку.

– И наш Борис сел под крыло Нобиля, решив жениться на дочке и стать зятем главы клана. А может, и самим главой клана, – сделала я заключение, вспомнив признания магистра в пещере.

– Не совсем так. Бориса и Никоса под свое крыло еще юнцами взял лорд Крауч, дядя императрицы. А уже потом пристроил старшего Ольви, или Олви, как он сам себя стал называть, к Нобилю, – разъяснил Лукас, а я открыла рот от удивления.

– Не может быть! Тот самый Крауч, который участвовал в перевороте и в свое время нанял лорда Вивера для кражи артефактов? – Я прекрасно помнила все, что мне рассказывали. И теперь в голове сложилась четкая картинка как событий четырехлетней давности, так и последних. И сообразила: – Амалия разыскала Олви, потому что знала его!

– Уверен, так оно и было. К сожалению, Борис мертв, его брат Никос немой, а Амалия делает вид, что тронулась умом, и желает говорить лишь про кристалл целителей. Мы можем только догадываться о том, что именно произошло, – тяжело вздохнул Лукас.

– Не понимаю, куда смотрит император? Мало того что лорд Нобиль препятствовал расследованию, так еще и пригрел на груди змею! – в сердцах бросила я.

– А теперь его не привлечешь, ведь дочка – хранитель кристалла. Опять выкрутился, – усмехнулся начальник.

– Лукас, получается, что Нора Нобиль как хранительница обладает универсальной целительской силой? – спросила я.

– Нет, это значит, что кристалл действует как накопитель магии, а хранитель – проводник. И с помощью древнего ритуала Нора сможет активировать артефакт, а тот передаст энергию магам, – терпеливо пояснил Лукас. – Так в свое время произошло и с камнем стихийников. Если раньше слабый стихийный маг разве что ветер мог разогнать, то теперь управляет бурями и грозами. Так будет и с целителями. Если лорд Вивер раньше передавал жизненную силу, фактически умирая, – теперь он будет черпать энергию из кристалла целителей, подпитываясь. А слабые целители, такие как Лиза и Марта, смогут не только видеть ауры или заваривать чай от простуды, но и полноценно лечить. К сожалению, всегда найдутся Олви и Амалии, которые захотят использовать артефакт в своих целях, чтобы почувствовать превосходство над другими.

Я слушала затаив дыхание и удивлялась. В моем времени три артефакта и фолианты лежат словно старая рухлядь. А ведь потомки могли бы воспользоваться дарами богов и развивать магию. Вспомнила, как Аристарх Гудвич рассказывал, что всего четыре года назад в этой Дардании была похожая ситуация. Архимаг, разыскав камни, послания богов и заклинания, сам не ведая того, пробудил не только четвертый дар богов. Проснувшиеся артефакты стали искать хранителей. И выбор камня стихийников, и выбор кристалла целителей оказался непредсказуемым. Уверена, что и око Ди скоро всех удивит.

– К чести леди Норы, она ведет себя скромно, не кичится новым статусом хранителя, – продолжил рассказ Лукас. – Она приходила в лечебницу, после того как Вивер спас тебя, передав жизненную силу. Нора лечила твой шрам и обещала, что голос скоро восстановится.

Я провела рукой по шее и не обнаружила рубцов: кожа была гладкой. Но глотать немного больно. Лукас, заметив мой жест, передал кружку с какой-то темной вязкой жидкостью. Она оказалась сладкой и вкусной. И сразу же стало легче дышать и говорить.

– Настойку приготовила Нора, Веллюр не возражал. И эти двое подняли на ноги Вивера. Он потратил все силы, передав тебе энергию. За это я готов его простить.

Я кивнула и отставила чашку на тумбочку. Чтобы не говорить о Максе, продолжила допрашивать шефа:

– Получается, Амалия спаслась и разыскала Бориса Олви. И предложила найти хранительницу, а затем использовать силу артефакта в своих корыстных целях, многократно усилив магию. В данном случае – целительскую.

– Так и есть. У императрицы была книга с заклинаниями и тайными ритуалами, а Олви придумал, как забрать кристалл. Борис давно жаждал стать главой клана целителей, но шел к этому другим путем – втирался в доверие к ректору, собирался стать его зятем, – пояснил Лукас. Он на миг задумался: – Я одного не пойму, почему Амалия зациклилась на невинных рыжеволосых девах восемнадцати лет со слабым даром? Надо было проверить весь список – одиннадцать наследниц из знатных семей, состоявших в родстве с самой богиней.

– Это как раз понятно. – И я поведала Лукасу легенду о двух сестрах, ранее услышанную от Гудвича. Закончила рассказ словами: – В девушках Амалия искала черты своей сестры Калерии, которая получила дар хранителя. Как считала императрица – незаслуженно.

– Она искала двойника сестры, а в итоге выбор кристалла целителей оказался непредсказуемым: камень избрал хранительницей деву с сильной магией, – усмехнулся Лукас.

– И с тем еще характером, – хмыкнула я. Но затем серьезно добавила: – И в то же время Нора невинная, наивная и чистая душой, верит в справедливость и готова жертвовать собой ради друзей.

– Смотрю, ты успела проникнуться симпатией к леди Нобиль, – удивился лорд Северс. – Кстати, зачем у девушек забирали силу, раз для ритуала требовалась всего лишь капля крови и магии?

– Для ритуала пробуждения камня требовалась капля. Но, убедившись, что девушки не являются хранительницами, императрица Амалия решила, что не стоит пропадать «добру». Она вычитала в книге Аполии ритуал добровольной передачи силы от одного мага к другому, вот и забирала себе чужую магию. Опальная императрица призналась там, в пещере, что хотела укрепить собственное могущество.

– Все же правильно, что даму поместили в лечебницу, – вздохнул шеф. – До такого додуматься мог лишь человек с больным воображением. Вероятно, почувствовав свою безнаказанность, Амалия и Борис потеряли бдительность и решили удариться во все тяжкие. Ведь они могли ошибиться с дурманящими зельями, неправильно провести ритуал. Да все что угодно! И девушки погибли бы. Не считая того, что эти двое, скорее всего, убили секретаря лорда Нобиля, не страшась полиции и расследования. Думаю, ту записку за подписью «Вэ» состряпал Олви, а подозрение пало на Петра Ворона и Вольдемара Вудса.

– Думаешь, это Борис Олви убил мисс Евгению? А кем был тот возничий? – спросила у начальника.

– Извозчиком был брат Бориса – Никос. Мои ребята его задержали, как только ты отъехала. Но вот допрос немого ни к чему не привел. Да и личность его с трудом установили, документы были поддельными, – поморщился Лукас. – А про убитую секретаршу и кражу артефакта можно лишь догадываться. Полагаю, Олви платил даме и за отношения, и за услуги. Очевидно, она начала его шантажировать. Или же Борис решил, что дело с хранительницей близится к развязке и свидетели ему ни к чему.

– А Лютенция? – вновь задала вопрос, вспомнив красавицу ассистентку.

– Всего лишь влюбленная дурочка, – покачал головой Лукас. – Разумеется, расписание составлял Олви. Как и нанимал экипаж. А она его прикрывала, даже не понимая, что помогает преступнику. Борис ей наврал, что друг хочет заработать извозом, но он лично не может протежировать знакомого – неэтично. И еще обещал Лютенции похлопотать о должности магистра в академии.

– Боюсь, ее ждала бы та же участь, что и мисс Евгению. – И вновь поинтересовалась: – А маски преступникам зачем? Для устрашения?

– Нет. Во-первых, чтобы не узнали преступников в лицо. А во-вторых, чтобы не вдыхать пары одурманивающего зелья. Злодеи не только опаивали девушек, но и окуривали помещение. Воздействие каждого зелья было разным: усыпление, потеря памяти, лишение воли. Веллюр определил состав трав, которые мы нашли в пещере. Олви был талантливым аптекарем, но использовал дар в преступных целях.

Лукас посмотрел на настенные часы и засобирался. Вспомнив кое о чем, я отважилась задать последний вопрос:

– А как в пещере оказался лорд Вивер?

– У него было задание найти Амалию. Вивер поднял свои контакты. Он когда-то сотрудничал с Краучем и знал его людей, хоть те и прятались под личинами магистров и прочих лордов. Максимилиан вышел на след братьев Ольви. Они родились в той рыбацкой деревушке у подножия скалы. Мы ловили вора, убийцу и похитителя студенток, а Вивер выслеживал Амалию. Кто бы знал, что это одна шайка. Когда ты спустилась с обрыва и буквально исчезла, я занервничал. А потом из поля зрения пропали магистр с Норой. Мы догадались, что на поляне есть потайной ход в пещеру, но пока обнаружили – прошло время. Да еще и Вивер появился, сообщив, что следовал за Олви – бывшим подельником Крауча. Я чуть с ума не сошел, пока тебя искали. А Максимилиан словно обезумел… – Лукас едва заметно скривился: то ли ему было неприятно упоминание о злодеях, то ли о Максе. Напоследок шеф подмигнул: – Отдыхай, зайду позже.

Как только он вышел, в комнате появился Расс Веллюр. За ним следовала дама с подозрительными склянками в руках.

– Уколы и клизмы делать не буду! – закричала я и укуталась в одеяло.

– Не нужно так нервничать, вам вредно, – проворчал директор лечебницы. – Это всего лишь микстуры, они восстановят силы, я полечу энергией. Важно закрепить результат. А то получится, что лорд Вивер зря на вас потратил жизненный потенциал.

Дама в белом длинном халате протянула мне колбу с зеленой жидкостью:

– Мисс, вы готовы?

Я с недовольным видом приняла из ее рук микстуру и махом выпила. По телу тут же разлилось приятное тепло.

– А добавка будет? – спросила заплетающимся языком и откинулась на подушку.

Дальнейшее помнила смутно.

Из лечебницы, в которой я провела больше двух недель, меня забирали Патриция и Оливер. К сожалению, Вивер так и не объявился. И не объяснился со мной. Зато Оли обрадовал, сообщив, что меньше чем через месяц состоится очередной ритуал и Александр дал добро на мое перемещение в будущее. А Максимилиан передал компаньону по раскопкам магический хронометр с настройками.

– Передал хронометр и все? – Я была поражена. Ни разговора, ни письма.

Все эти дни я думала, что Макс спас мне жизнь, потому что любит, а не потому, что отдавал какой-то мифический долг. Но каждый раз вспоминала его слова: «Я искупил вину ценой собственной жизни». И ни слова о чувствах.

– Вообще-то лорд Вивер передал тебе… – робко начал Оли.

Но Пэт тут же перебила мужа:

– Эвелин, ты не можешь его простить. Он предатель!

С отчаянием посмотрела на родственников и пробормотала:

– Я не знаю.

– Он даже не попрощался с тобой! – заметила Патриция.

– Максимилиан отправился за пределы империи. У него опасное задание, – возразил ей Оливер.

Добрый Оли пытался смягчить удар и оправдать Макса. А тот попросту от меня сбежал. Вечный игрок. Работа шпиона, вероятно, будоражила кровь не меньше, чем жизнь авантюриста. И оказалась важнее, чем я.

Отвернулась, глотая слезы:

– Оли, не надо. Я все понимаю. Лорд Вивер служит в разведке, у него важные задания. А я… Между нами все кончено.

– Но он спас тебе жизнь! – не сдавался родственник.

– Он отдал долг, искупив вину. Макс сам мне об этом сказал. Я ему благодарна. Но больше не будем о нем говорить.

– Вот отдохнешь, и все наладится, – обняла меня Патриция. – Вивера выброси из головы и присмотрись к лорду Северсу.

– Я не люблю Лукаса. И не буду ломать ему жизнь. Рано или поздно он встретит свою единственную. Лорд Северс замечательный и заслуживает любви, – попыталась я объяснить то, что чувствую. Лукас был мужчиной-мечтой, но не моей.

– Эвелин, останься с нами! – всхлипнула Пэт.

Я отрицательно покачала головой. Прекрасно понимаю, что в будущем меня, скорее всего, никто не ждет. И если бы только Макс попросил… Вдруг вспомнила слова Оливера…

– Вы говорили, лорд Вивер что-то передал…

– Хронометр, – торопливо ответила Патриция и переглянулась с мужем. – Он оставил хронометр и уехал. Забудь его, ты сама сказала, что между вами все кончено.

Из клиники я отправилась в дом младшего Блэкстона и приняла окончательное решение вернуться в будущее. На службе больше не появлялась. Мне было бы тяжело видеть коллег и красный особняк с белыми колоннами, который, уверена, будет сниться ночами. Я полюбила этих людей, мне нравилась работа, но мое место не здесь.

В прогулках по саду и морскому побережью, погрузившись в воспоминания, я проводила день за днем. И меня потихоньку отпускало. Временную передышку воспринимала как отдых. Правда, сезон неподходящий – лето перешло в унылую, дождливую осень. Я посещала музей артефакторики, где вновь встретилась с мистером Гудвичем, приехавшим из столицы. Мы подолгу беседовали с распорядителем музея, он часами рассказывал о ритуалах и вспоминал старые легенды. И поведал, что следующее перемещение состоится через три месяца, зимой, когда красное солнце вновь взойдет на небосклон. Но заметил, что вряд ли будут проводить еще один ритуал инициации четвертого дара богов.

Все эти дни Лукас навещал меня в доме Блэкстонов, мы пили чай в компании говорливой Патриции и восторженного Оливера, обсуждая различные новости. Мы стали видеться с ним каждый день, общаясь, как старые друзья. За два дня до «отъезда» я все же набралась смелости и зашла в полицейский участок, чтобы попрощаться с коллегами и мисс Пенелопой. Никто не знал, что я покидаю их навсегда. Думали, после тяжелой болезни мисс Марч возвращается домой, в Атрию.

– Если буду в ваших краях, зайду. Только адресок оставь, – ухмыльнулся Скотт Мур.

– Приезжайте в Риджинию летом, дорогая Эвелин. У меня небольшой домик на побережье. Отдохнете, покупаетесь… – Некогда церемонная мисс Пенелопа рыдала на моем плече. – Судьба отобрала у меня Лина, но вас я не отдам.

Мне было жаль, что наш маскарад принес этой женщине страдания. Но я не могла не заметить, что секретарь лорда Лукаса сдружилась с Перкинсом. Начальник полиции Риджинии поведал, что теперь мисс Пенелопа подкармливает обедами сурового стихийника, а тот отвозит даму на мобиле домой. Искренне надеюсь, что взаимная симпатия выльется в нечто большее.

– Может, останешься? – предложил Лукас, когда мы возвращались в техномобиле в особняк Оливера.

Мы давно перешли на «ты», я чувствовала родственную душу в этом красивом сильном мужчине.

В ответ упрямо покачала головой и перевела разговор на другую тему:

– Лучше расскажи, кто будет участвовать в этом ритуале?

– Разумеется, я, – усмехнулся Лукас. – От целителей – Макги. Настоящий Макги.

Я тут же вспомнила про Макса, и настроение резко упало. До ритуала оставались считаные дни и часы, но он так и не появился, чтобы попрощаться.

– Скучаешь по нему? – спросил Лукас. – Бригз сказал, что дело опасное, Вивер пока не может вернуться в Дарданию. Он внедрился к асумам, рискует жизнью.

Даже Лукас нашел для Макса оправдание. Кто бы мог подумать. Но я была непреклонна. Если лорд Вивер не счел возможным объясниться со мной, не смог произнести три простых слова, то чего ждать? Зачем и дальше жить надеждой, строя иллюзорные замки?

– Мне все равно. Я приняла решение вернуться, и ничто не сможет меня остановить.

– Выходи за меня, – с отчаянием в голосе проговорил Лукас.

– Мы не любим друг друга, – вздохнула я. – И дело не в Вивере. Ты испытываешь ко мне влечение, симпатию, но этого мало. В наших отношениях нет огня. Когда-нибудь ты встретишь ту, кто сможет пробудить в душе стихию. Ты будешь плавиться от одного лишь взгляда на нее.

– Эвелин, но ведь чувства бывают разными. Необязательно плавиться… – попытался возразить лорд Северс, но, перехватив мой взгляд, замолчал и сосредоточился на управлении мобилем.

Больше мы не произнесли ни слова, а встретились уже в храме бога Ди. В Окадию я предпочла поехать в компании Оливера.

Перед поездкой всю ночь не спала, перекладывая вещи, перебирая нарядные платьица и изящные туфельки, которые не могла с собой забрать. В кармане юбки нашла скомканную записку – трогательный стих от лорда Вивера. И в который раз прочитала слова: «Разве мог угадать, что ворвешься вихрем и разрушишь мой мир…»

Давно уже придумала продолжение и собиралась отправить послание Максимилиану. Или лично признаться в своих чувствах стихами. Но не случилось. И сейчас выстраданные строчки ложились на бумагу.

Оставила прощальное послание для лорда Вивера на столе и, дождавшись рассвета, покинула гостеприимный дом Оли и Пэт.

В храме бога Ди было не так многолюдно, как в прошлый раз. Лорда Нобиля на ритуал не пригласили, камень целителей привез Бригз. Я успела попрощаться с монахами, поцеловала в щеку старика Гудвича и обняла Оливера. Кивнула на прощание Александру и Елене, а затем надела пиджак Марча, который прихватила на память. Оливер снабдил меня драгоценными камнями на тот случай, если что-то пойдет не так и я окажусь в чужом мире. Но мы все уповали на то, что расчеты, сделанные гениальным Вивером, не подведут.

Обведя взглядом всех, кто остался за пределами круга, мысленно попрощалась с Дарданией прошлого. Искоса поглядывала на полицейского-целителя Макги, глубоко в душе лелея лучик надежды. Вдруг в последний момент он сорвет маску, под которой окажется любимое лицо несносного лорда? Но нет, чуда не произошло.

И вот заклинания озвучены, ритуал инициирован. Артефакты вспыхнули яркими лучами, образуя светящийся треугольник.

Подошла к световой воронке, возникшей в центре круга. Лукас придержал меня за руку, а затем порывисто обнял:

– Эвелин, останься со мной.

Глупо расплакалась, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Я любила его. Но не так, как он того заслуживал.

– Прости. Будь счастлив.

И шагнула в световой луч, оставляя эту часть своей жизни в прошлом.

Положила в центр круга хронометр и на всякий случай выхватила дубинку-шокер из кармана. Какое-то время стояла, замерев, ощущая сильный воздушный поток. Вскоре свет потускнел, превращаясь в легкую дымку.

Различила мужской силуэт и услышала смутно знакомый голос:

– Дорогие мои. Как я уже говорил, в этот ритуальный круг могли войти лишь избранные. Вот как это работало. Жрецы устанавливали в чашах артефакты, пели заклинания, прося о четвертом даре. Там были такие слова: «Ты последуешь за богами. Ты станешь следующим…»

– Там кто-то есть! – завизжала девица.

В отдалении послышались вздохи, вскрики и женские голоса. Я сделала шаг вперед, выходя из малого круга.

– А-а-а!!! – завопил незнакомец, с которым я столкнулась.

– Ой! – вскрикнула я, вцепившись в мужчину.

Смотрела на принца Эдуарда и не знала, радоваться или плакать. Он был одет по моде моего времени, в руках держал фолиант. Я застала его за чтением заклинания в храме богини Аполии. Мы одновременно замерли, рассматривая друг друга. Затем огляделись, заметив, что вокруг нас образовалась световая завеса.

– Кто вы? – прищурился Эдуард и тут же попытался меня оттолкнуть. – А-а-а, вы та девица, которая погибла в море! Призрак пришел за мной? Нет-нет, я не уйду. Мне и здесь хорошо. Слышите? Я уважаемый человек, профессор магических наук. Провожу лекции для студенток.

Мужчина попытался подтолкнуть меня в центр круга, а я вцепилась в его плечи, сопротивляясь. За пределами световой пирамиды толпились девицы. Нас отделила от незнакомок иллюзорная стена: крики и шум смолкли.

– Это вы убирайтесь в прошлое, вас там ждут! – бросила вызов принцу.

Эдуард застонал:

– Ну зачем, зачем я только открыл этот фолиант? Ведь знал же, что не стоит читать странные заклинания! Нет, к черту демонстрацию магических возможностей. Обойдусь без нее. Но живым не сдамся-а-а!

– Прекратите орать! Если вы обещаете больше не проводить опыты по открытию временной воронки – оставайтесь, – пошла я на компромисс, видя, как исчезает световой столб.

Принц Эдуард затряс головой:

– Я обещаю, клянусь! Больше не возьму эти фолианты в руки и не произнесу ни единого заклинания!

– Смотрю, вы здесь неплохо устроились, – заметила я, разглядывая мужчину. – Как выкрутились? Что наврали?

– Устроился неплохо. Статус, конечно, не тот. Уже не принц. Но я профессор, и студентки меня на руках носят. Исполняют любые желания, и даже очень порочные, – хмыкнул Эдуард, быстро придя в себя. Его руки соскользнули с моей талии ниже. Но, натолкнувшись на мой грозный взгляд и шокер, который упирался в его грудь, принц отстранился и продолжил: – После того как вы оглушили меня дубинкой, я очнулся в клинике. Мне пытались объяснить, что я доктор исторических наук и прибыл в храм Аполии для активации артефактов и пробуждения магии. Долго не мог понять, где нахожусь и чего от меня хотят. А когда сообразил, что переместился в будущее, вступил в игру. Пришлось соврать, что прибыл из дальних стран. Продемонстрировал пару фокусов со стихиями, и мне поверили. А что случилось с вами? Застряли в божественной воронке?

– Нет, я переместилась в Дарданию прошлого, в ваше время, – честно призналась принцу-авантюристу.

– То есть мою историю рассказывать не надо. – Эдуард цокнул языком: – Но вам будет любопытно послушать вашу.

– Мою? – удивилась я.

В зале вновь стало шумно, световые лучи рассеялись, ритуал был завершен, а я осталась в будущем. Услышала девичьи всхлипы, вскрики, а к нам уже подходили люди в полицейской форме.

– А что не так с моей историей? – допытывалась у Эдуарда.

– По официальной версии, вы погибли, когда полгода назад погнались за преступницей. Так, во всяком случае, объявили полиция и ваша семья, – сообщил принц, а я пошатнулась от столь неожиданной информации. – Боюсь, вам придется провести остаток жизни в клинике для душевнобольных. Или умереть. Потому что Эвелин Блэкстон больше нет.

В этот момент меня подхватили с двух сторон под руки, а знакомый голос спросил:

– Эвелин? Ты жива? Не может быть!

Шеф Симонс смотрел на меня, округлив глаза, а затем этот высокий, широкоплечий мужчина начал медленно оседать на пол. Я же обратилась к одному из полицейских, скорее всего новичку, так как видела парня впервые:

– Срочно свяжитесь с лордом Алистером Блэкстоном и скажите, что его дочь воскресла.

К счастью, принц Эдуард ошибся – меня не упекли в темницу, не сдали в лечебницу и не убили. От меня откупились. Из разговора с отцом в присутствии шефа Симонса я узнала, что Эвелин Блэкстон погибла, сражаясь с преступниками. Ее тело захоронено в семейном склепе, отец получил от правительства награду за заслуги дочери перед империей. Я, в свою очередь, поведала печальную историю о том, как погналась за преступницей, та выпрыгнула в окно храма в море. А я последовала за ней. Что было дальше – не помню, потеряла память. Очутилась в далекой рыбацкой деревушке. А на днях память вернулась, и я решила навестить родные края. Врала без запинки и не краснела. Общение с лордом Вивером не прошло даром.

– Что будем делать? Твои предложения? – поинтересовался отец, словно вел важные деловые переговоры.

– Будем делать новые документы на имя Эви Марч. – Я тут же подсуетилась, решив прославить своего полицейского и в будущем.

– Полагаешь, так будет лучше? – нахмурился отец, но в голосе слышалось облегчение.

Видимо, он уже использовал историю гибели отважной дочери в своих целях. Мое воскрешение не входило в его планы.

– Уверена, что так будет лучше. Правду знают несколько человек, и всем выгодно молчать. Пока останусь в Ольвии, шеф Симонс выдаст мне лицензию на частный сыск. Не так ли? – И я мило улыбнулась бывшему возлюбленному.

Тот сразу перевел растерянный взгляд на моего отца.

– Но тебя могут узнать коллеги из полиции или бывшие преступники! – возразил лорд Алистер Блэкстон.

– Папа, никто и не вспомнит скромную служащую, которая большую часть времени проводила в конторе. Изменю внешность так, что и родной отец не признает, – зло пошутила я. Уроки мисс Шульц и Макса пригодятся и здесь.

– Обещай – если возникнут сложности, ты переедешь из Риджинии в… на… – Лорд Алистер запнулся.

– В другое государство, – любезно подсказала отцу, который сейчас казался чужим.

Отчего-то я не испытывала сожаления от прохладной встречи с родственником. И не чувствовала радости от возвращения домой. Как и в Дардании прошлого, взяла себя в руки и просто пыталась выжить.

– Да, в другое государство было бы хорошо, – радостно выдохнул он.

– Обещаю! – торжественно произнесла я, словно дала ритуальную клятву.

На том и договорились, закончив утомительную беседу. В тот же день я стала обладательницей новых документов, лицензии сыщика, небольшого домика на побережье Ольвии и модного технокара. Для министра Блэкстона не было ничего невозможного. Отец потребовал подписать документы об отказе от наследства. Передав бумаги Алистеру Блэкстону, поняла, что нас больше ничего не связывает. Странно, но у меня не возникло желания встретиться с матерью. Хотя отец намекнул, что должен правильным образом ее подготовить. Я же была уверена: наша встреча никогда не состоится.

Вечером развешивала новую одежду в гардеробе. Я приобрела платья, юбки, нарядные блузы и модные ботильоны в лучших магазинах Ольвии, а также грим и парик. Из зеркала на меня смотрела элегантная яркая блондинка с прямыми волосами до плеч, с сочными губами и пронзительным взглядом голубых глаз. Подмигнув своему отражению, взяла в руки старомодный пиджак моего Марча. Во внутреннем кармане нащупала драгоценности Оливера и еще что-то твердое. Вытащила и ахнула. Кулон бога Ди переливался в свете искусственной лампы всеми цветами радуги. Собиралась отдать его Максу при нашей следующей встрече, но так и не успела. И вот теперь дар лорда Вивера переместился со мной в будущее. Пожав плечами, надела кулон на шею. Кого я хочу обмануть? Даже если избавлюсь от его подарков, воспоминания навсегда останутся со мной. Как и любовь.