— Ты хоть что-нибудь видишь через эти волосы, которые закрывают тебе лицо? — спросила Боб.

Был полдень среды, и Кэрри перед репетицией зашла в душевую, чтобы расчесать гриву Боб.

— Конечно, вижу, — заявила Кэрри. Хотя, конечно, волосы мешали ей.

— Девяносто восемь, девяносто девять, сто. Все.

Она убрала зубную щетку в рюкзак и посмотрела, как Боб крутится перед зеркалом, любуясь своей гривой.

— Знаешь, чего я не понимаю? — спросила Кэрри.

— Чего?

— Почему ты так заботишься о своей внешности, если только я могу тебя видеть? Неужели все единороги такие тщеславные?

Боб остановилась и взглянула на Кэрри.

— Это не тщеславие, — заявила она, топнув копытом. — Я просто слежу за собой, и, должна сказать, я горжусь своей внешностью. В отличие от тебя, я не боюсь себя показать.

Кэрри нахмурилась:

— О чем ты говоришь?

— О тебе, — заявила Боб. — О том, как ты прячешься за своими волосами. Словно ты боишься, что тебя заметят.

Кэрри щелкнула языком.

— Вовсе нет, — возразила она. — Просто я не настолько озабочена своей внешностью.

— Это ты так говоришь, — настаивала Боб. — А я в этом не уверена.

— Нет, это так! Если бы я переживала из-за того, как я выгляжу, я позволила бы Терезе подобрать мне заколки для волос и губную помаду и старалась бы походить на всех тех девчонок, чьи фотографии печатают в журналах для подростков.

— Возможно, — признала Боб, — но если так и тебе все равно, как ты выглядишь, то почему ты волновалась из-за прослушивания?

— Потому что я боялась, что выставлю себя полной дурой.

— Ты имеешь в виду, что ты боялась перепутать строчки, или плохо спеть, или еще то-то такое, из-за чего все стали бы смеяться над тобой и решили, что ты полная идиотка. То есть ты боялась показать себя с невыгодной стороны?

— Ну… в общем, да, но…

— Я думаю, это примерно тоже самое. Тебя беспокоит, какой другие люди видят тебя, — заявила Боб. — Поэтому ты не хочешь, чтобы на тебя смотрели.

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что ты закрываешь лицо волосами, чтобы спрятаться за ними. Когда ты не хочешь, чтобы люди знали, о чем ты думаешь, что ты чувствуешь, ты просто опускаешь голову, и твои волосы скрывают все: твои глаза, твое выражение лица — все.

— Ты ненормальная, — сказала Кэрри.

— Как посмотреть, кто из нас ненормальный. Между прочим, это ты разговариваешь с единорогом, — заметила Боб.

— Действительно. И если я не прекращу наш спор, то опоздаю на репетицию.

Она расстегнула карман рюкзака:

— Залезай.

— Ладно. Но когда ты сегодня будешь читать свой текст, убери эти волосы с лица и заколи их. Не бойся.

— Ты говоришь прямо как моя мама, — ответила Кэрри, выходя из душевой в коридор.

— Кто говорит? — спросила Шэрон, которая оказалась рядом.

Кэрри удивленно уставилась на нее:

— О… никто. Я просто репетирую. Для спектакля. Пытаюсь представить, как я буду себя ощущать в роли Синди.

— Это называется входить в образ, — с важным видом пояснила Шэрон. — Нас учили подобному на уроках актерского мастерства.

— Неужели, — ответила Кэрри.

Ей надоели разговоры Шэрон. К счастью, та не стала продолжать тему, и они молча шли по коридору. Молчание было тягостным, Кэрри буквально ощущала, что Шэрон готова откусить ей голову, прожевать и выплюнуть.

Когда они почти дошли до музыкального зала, Шэрон остановилась и повернулась к Кэрри.

— Знаешь, я совсем не в восторге от всей этой затеи с двумя главными ролями.

— Неужели? — робко заметила Кэрри. — Я об этом не догадывалась.

— Вот как? — с издевкой спросила Шэрон. — Ладно, тем не менее я хочу, чтобы спектакль имел успех.

— Я тоже — сказала Кэрри.

— Значит, — продолжала Шэрон, — ты должна постараться, чтобы все прошло благополучно. Ты будешь на сцене большую часть времени, поэтому постарайся не растеряться, не заикаться, не забыть слова.

Кэрри мысленно содрогнулась. Как раз то, чего она опасалась. Такое уже произошло с ней во время злополучного доклада про Тутанхамона, а ведь говорить-то ей надо было не больше двух минут. Спектакль же будет идти не меньше часа, и, как сказала Шэрон, Кэрри почти все время будет на сцене.

— Я… я понимаю, — ответила она.

— Отлично. Так вот слушай и запоминай. Сегодня у нас всего лишь читка.

— Читка?

— Да. Это когда все актеры садятся в кружок и читают сценарий — каждый свой текст.

— Понятно, — облегченно вздохнула Кэрри. Вроде бы сегодня не ожидается ничего сложного.

— Но хотя это всего лишь читка, ты уже должна начать работать над двумя вещами: голос и движения.

Кэрри кивнула.

Почему Шэрон говорит ей все это? Неужели она действительно хочет ей помочь?

— Ты должна понять, что играть на сцене — совсем не то, что на телевидении.

— Слава богу, — пробормотала Кэрри. Ей и так страшно выступать перед публикой, а если бы еще показывали миллионам телезрителей…

— На телевидении используются микрофоны, и еще там есть звукорежиссеры, — поэтому все, что актеры говорят, хорошо слышно. К тому же камера может дать крупный план, и видно — улыбается актер или огорчается и все такое. Но на сцене ты все будешь делать сама, — продолжала Шэрон.

Кэрри снова вздохнула. Если Шэрон решила ее таким образом подбодрить, то она не слишком преуспела.

— Поэтому, когда будешь читать свой текст, помни про две вещи: ты должна говорить громко и активно жестикулировать. Поняла?

Кэрри искоса взглянула на нее и кивнула.

— Тебе надо начинать уже сегодня.

— Но ведь ты говорила, что сегодня мы будем просто читать?..

— Да, — подтвердила Шэрон. — Но если ты будешь читать обычным голосом и без жестикуляции, то, когда мы начнем репетировать по-настоящему, тебе придется переучиваться. А учитывая, что боязнь сцены…

Кэрри вытерла вспотевшие ладони. Она боится сцены, хотя еще не выступала на ней. А может, у нее боязнь Шэрон?

— Я могу дать тебе еще несколько советов, — сказала Шэрон.

Шэрон, наверно, заметила панику в глазах Кэрри, поэтому пошла на попятную:

— Ладно, на сегодня достаточно — не забывай громко говорить и жестикулировать. Используй свои руки, голову; ты можешь даже встать с места, хотя миссис Вессекс, наверно, скажет, чтобы мы все сегодня сидели на своих местах.

Кэрри кивнула:

— Я поняла. Громко говорить. Жестикулировать. С этим я справлюсь.

— Вот и отлично. Если ты будешь так делать с самого начала, тебе потом будет легче играть на сцене.

— Конечно.

Шэрон собиралась войти в класс, но Кэрри остановила ее:

— Шэрон, спасибо тебе.

Та пожала плечами:

— Я ведь сказала — я хочу, чтобы спектакль имел успех.

Кэрри кивнула и последовала за ней на первую репетицию. Она чувствовала себя немного виноватой, так как она подозревала, что Шэрон будет настроена против нее.

Когда они вошли в класс, Кэрри увидела именно топочем говорила Шэрон. В центре стоял стол, вокруг него — стулья, на каждом лежал сценарий. Там уже были Мэт и Спенс, Мария, Лорен, Кимберли, Салли, Джереми, Билли и все остальные. Шэрон и Кэрри пришли последними.

— Итак, все собрались, — сказала миссис Вессекс. — Приступим.

Ребята расселись. Кэрри оказалась между Марией и Лорен, напротив Шэрон, Мэта и Спенса.

— Сегодня мы просто прочтем сценарий с начала до конца, — сказала миссис Вессекс.

Кэрри поймала взгляд Шэрон и улыбнулась. Та оказалась полностью права. Шэрон вновь пожала плечами, давая понять, что ей все хорошо знакомо, словно она уже много раз репетировала спектакли.

— Возьмите первую страницу, — продолжала учительница. — Вы видите, что пьеса начинается с сольной партии Синди.

Кэрри напряглась, ей придется начинать пьесу? Одной?

— Но сегодня мы опустим музыкальные номера и займемся лишь текстом.

— Ух, — облегченно вздохнула Кэрри. Ей нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, что придется выступать с сольными партиями.

— Таким образом, — продолжала миссис Вессекс, — мы начинаем с тебя, Уорд.

— Круто, — сказал Спенс и прочистил горло. — «Добрый вечер, дамы и господа. Вашему вниманию предлагается спектакль, поставленный пятым классом, под названием «Синди Реллар: Современная сказка про Золушку». Эта история случилась…» — Спенс оторвал взгляд от сценария. — Миссис Вессекс, я полагал, что это будет современная история.

— Так и есть, Уорд.

— Тогда зачем такое унылое начало «эта история случилась…»? Мне кажется, нужно что-то более… ну, ритмичное?

— Что ты предлагаешь? — удивилась миссис Вессекс.

Спенс пожал плечами:

— Не знаю, что-нибудь вроде… Вот!

— Спасибо, Уорд, — прервала его учительница, в то время как все покатывались со смеху.

Мэт схватился за живот и согнулся пополам, и даже Шэрон смотрела на Спенса с восхищением. Кэрри, которая сосредоточилась на том, чтобы не забыть советы Шэрон, тоже не могла сдержать улыбки.

— Я непременно учту твои соображения, — сказала миссис Вессекс, — однако сейчас давай все же придерживаться сценария.

— Как скажете, — ответил Спенс и начал читать свой текст, который, надо признать, после его рэпа действительно казался несколько пресным.

— Возможно, мы можем внести сюда немного остроты, — улыбнулась миссис Вессекс, когда Спенс закончил читать. — А сейчас продолжим. Кэрри?

Кэрри взглянула в сценарий. Ее очередь. Она прочистила горло и посмотрела на Шэрон.

«Громко», — одними губами сказала ей Шэрон. Кэрри снова откашлялась и приготовилась. В соответствии со сценарием в начале пьесы она должна была мыть пол.

«Жестикулировать, — подумала Кэрри, кладя сценарий на пол, — и громко говорить».

Она выпрямилась, держа в одной руке воображаемую губку, а в другой — ведро.

«Работать, работать всегда работать, — завопила она. — Только этим я здесь занимаюсь. Если бы мои сводные сестры…

— Кэрри! — прервала ее миссис Вессекс. — Я рада, что у тебя все в порядке с голосом, но не стоит говорить так громко.

Кэрри взглянула на Шэрон, и ей показалось, что та ухмыляется.

— Я просто хотела… меня же должны слышать в зале.

— Да, понимаю. Это очень важно, сейчас мы просто читаем пьесу, а на сцене будут микрофоны.

— Правда?

Кэрри метнула взгляд на Шэрон, та с невинным видом пожала плечами.

— Конечно, — заверила ее миссис Веерке. — Так что твой голос прекрасно услышат.

— Да, я поняла.

— Поэтому начни еще раз нормальным голосом. И все будет отлично.

Кэрри снова откашлялась и приготовилась.

— Не беспокойтесь, миссис Вессекс, — заявил Спенс. — У меня все под контролем. Вот послушайте.

Он встал, развернул какую-то бумажку и опять начал рифмовать в стиле рэп:

Спенс закончил и обвел всех взглядом.

— Ну, что вы думаете? — спросил он. Все вокруг захлопали и засвистели.

— Очень… творческий подход с твоей стороны, Уорд, — сказала миссис Вессекс, когда все утихомирились. — Но мы не можем допустить, чтобы каждый менял, текст по своему усмотрению. Я думаю, сейчас важно придерживаться имеющегося сценария.

Спенс нахмурился:

— Но…

Тут возвратился Мэт. Он въехал в класс на скейтборде, бросил Спенсу стопку бумажных полотенец и резко затормозил перед миссис Вессекс, подбросив ногой доску и поймав ее в руки.

— Мэтью Дана! — воскликнула учительница. — Что вы себе позволяете? Вы знаете, что нельзя кататься в школе?

— Это для спектакля, — пояснил Мэт.

— Что? — Изумилась миссис Вессекс.

— Для спектакля, — повторил Мэт. — Знаете, мы со Спенсом решили, что Чарли принц будет скейтбордистом…

Миссис Вессекс оглядела собравшихся покачала головой.

— Давайте сделаем перерыв. Умойтесь, попейте воды. Я вытру стол. И мы продолжим.

Ей не пришлось повторять дважды. В одну секунду все оказались на ногах и выбегали из класса. Когда Кэрри была уже в дверях, учительница окликнула ее.

— Кэрри, я надеюсь, что ты как исполнительница одной из главных ролей помоешь создать более серьезную атмосферу на репетициях. Я знаю, что ты волнуешься, когда мы продолжим после перерыва, я хочу попросить тебя сосредоточиться лишь на чтении текста. Никаких выкриков, никаких жестов — обычное чтение. Как думаешь, ты справишься?

— Да, конечно, я постараюсь.

— Спасибо. Я думаю, тогда все наладится.

Кэрри вышла из комнаты в отвратительном настроении. Пока что репетиция проходила неудачно, и, судя по всему, миссис Вессекс считала, что в этом виновата Кэрри. Действительно, как она была глупа, поверив Шэрон.

«Почти так же глупа, как миссис Вессекс, когда доверила мне главную роль», — подумала Кэрри.