Алин с наслаждением растянулся на подстеленном меховом плаще, который он почти месяц не снимал ни на минуту. Теперь маг ощущал невероятную легкость, поэтому, несмотря на усталость, сон не шел, да еще не давала покоя мысль о Копье.

– Здесь их тысячи, – рассуждал он вслух. – Которое же принадлежало Хуме? Самое древнее или самое красивое?

Снаружи злобствовал ледяной ветер. Даже здесь его свист отдавался жутким и настойчивым гулом в остриях копий.

Почти вся компания уже спала. Гилтанас лег, не выпуская из рук копья Дамона, Ворчун тихо сопел возле Дикого, который сучил ногами и вздрагивал, видимо, куда-то бежал во сне. Рыцари тоже дремали. На всякий случай им связали ремнями руки и ноги.

Фиона Квинити сидела у стены с открытыми глазами, скрестив ноги.

– Не спится? – спросил Алин.

– Я что-то волнуюсь, – тихо ответила девушка.

– Мы здесь в полной безопасности, – так же тихо прозвучал ответ. Голос был мужским и совершенно незнакомым.

Алин вскочил на ноги, озираясь по сторонам в поисках говорившего. Но чужих рядом не было. Маджере протянул руку Фионе и помог ей подняться.

– Покажись! – крикнул он так громко, что все проснулись, один Ворчун продолжал сладко посапывать.

– Как скажешь, – прозвучал тот же голос. Из узкой незаметной ниши выступил худой и низкорослый юноша, почти мальчик. Ему нельзя было дать больше двенадцати-тринадцати лет. Простая белая туника до колен висела на нем мешком. Никакой другой одежды не было.

Дикий, проснувшийся от возгласа мага, зарычал.

– Что здесь делает ребенок? – удивился Гилтанас и, видя реакцию Дикого, крепче сжал копье.

– Будь осторожен. Либо он не тот, кем кажется, либо он не один, – предостерег эльфа Алин. – Посуди сам, не может же такой малыш быть здесь в одиночестве.

– Я не ребенок, – улыбнулся мальчик, – Я прожил на свете дольше всех вас. Просто детская фигура для меня более удобна. Устраивает такое объяснение?

И мальчик начал расти прямо на глазах. Его кожа сморщилась и побледнела и стала пергаментной, голова стремительно облысела, покрылась старческими пятнами, спина сгорбились.

– А хотите так?

Старик распрямился. Туника затрещала по швам на могучем смуглом теле, на руках вздулись мышцы, опутанные набухшими венами, словно корабельными канатами, густая грива светлых волос упала на плечи.

– Да что ж это такое?… Кто ты? – не выдержал Гилтанас. – Объясни, наконец.

– Я хранитель Усыпальницы, – ответил незнакомец, вновь представ в образе стройного юноши. Он не спеша подошел к Дикому, протянул тонкую руку и потрепал волка по загривку. К всеобщему удивлению, тот перестал рычать и завилял хвостом. – Поэтому сначала сам хочу услышать объяснения, иначе придется выдворить вас на мороз.

Хранитель выслушал рассказ о том, зачем друзья пришли в Усыпальницу, и узнал, для чего им понадобилось оружие легендарного героя, но сам ни на один вопрос толком не ответил, лишь коротко рассказал про Усыпальницу и окружающие ее земли.

– Геллидус знает, что я здесь, но не может пробраться в это сокровенное место, поэтому я в полной безопасности, – закончил он.

– Ты маг или заколдованный человек? – спросил Гилтанас.

– Как вам больше нравится.

– Кем бы ты ни был, ты не остановишь нас, – предупредил эльф.

– Я не собираюсь вам мешать, – ответил хранитель. – Ищите то, что вам нужно.

Соламнийский Рыцарь кашлянула, привлекая к себе внимание.

– У них благородная цель, – указала она на Алина и Гилтанаса. – Если ты благородный человек, укажи нам Копье.

Хранитель слабо улыбнулся:

– Если бы я мог, то, конечно же, указал бы. – Хранитель покосился на Рыцарей Такхизис. – Но сказать по правде, я понятия не имею, которое из этих копий – Копье Хумы.

Ворчун ворочался, но не просыпался. Полулюдоеду снилось, что он снова слышит, как до того дня, когда зеленый дракон уничтожил его дом и семью, разрушил всю его жизнь.

Тогда, не в силах вынести душераздирающие крики умирающих и стоны раненых, Ворчун молил богов прекратить этот ужас. И звуки вмиг умолкли. Может быть, кто-то из богов не так понял слова молитвы, а может, в том были повинны невероятные зверства, творившиеся на глазах Ворчуна, но мир для него погрузился в вечную тишину. Полулюдоед похоронил жену и детей и навсегда покинул деревню вместе с горсткой односельчан, оставшихся в живых. Его всю последующую жизнь мучил вопрос, почему дракон проявил к ним такую милость, почему оставил в живых?

Но во сне Ворчун мог слышать, и сейчас в его памяти воскрес шепот весеннего ветра. Тихий шелест листьев звучал все четче и начал складываться в слова.

– Хума, – произнес нараспев отдаленный голос. – Копье.

Полулюдоед увидел величественного воина, его золотые доспехи сияли в свете факелов.

– Эти копья участвовали в Войне Хаоса, – произнес кто-то невидимый.

Речь доносилась из пустоты. Исполин молчал. Молчали и десятки призрачных фигур, которые неожиданно появились за его спиной, – тени Рыцарей Такхизис, Рыцарей Соламнии и простых солдат. Они держали в руках прозрачные щиты, каждый стоял у определенного копья.

– Этими копьями сражались Рыцари Соламнии, храбрецы, выразившие преданность своему Ордену и пролившие кровь во славу Ансалона, – продолжал голос. – Они бились на стороне богов против Хаоса.

– Как копья попали сюда? – спросил Ворчун и поразился. Он говорил совершенно нормально, слова не разбивались на части и не растягивались.

– Они призваны мной. Это оружие, как и люди, достойно места своего упокоения.

Призраки заколебались и исчезли.

– Ты Хума? Его дух? Кто ты?

– Я то, что вы ищете.

– Копье Хумы? Оружие разговаривает со мной?

– Я истосковалось без дела. Я хочу принадлежать тому, кто напоминает мне моего прежнего владельца. Иди. Я жду тебя.

Ворчун пошел, следуя зову, вдоль рядов оружия. Во сне он был в подземном зале один, Алин, Гилтанас, девушка из Соламнийского Ордена и Рыцари Такхизис куда-то исчезли.

Полулюдоед разглядывал копья. Некоторые – из них тихо говорили о битвах, в которых участвовали, описывали Хаос и драконов, рассказывали, сколько жизней унесли, и вспоминали тех, кому некогда принадлежали. Зал сузился и вытянулся, факелы разгорелись ярче, их свет отбрасывал на пол длинные тени. Ворчун понял, что спускается по наклонному коридору, вдоль стен которого, как и в зале, стоят копья. Коридор казался бесконечным, каждое копье шептало, лишь одно говорило громко. Полулюдоед шел к копью долго, ему чудилось, что путь длится несколько часов. Коридор закончился круглой комнатой, освещенной чудесными факелами, которые не дымили. Белые мраморные стены уходили ввысь. Блестящие вкрапления усеивали черный пол, точно ночное небо развернулось под ногами. Посреди лежал зеленый прямоугольный камень. Над поверхностью выступал барельеф – золотое колье в подставке из нефрита.

– Забери меня!

– Если уж ты, хранитель, не знаешь, какое копье принадлежало Хуме, как мы-то сможем его отыскать? – поинтересовался Алин.

Хранитель пожал плечами:

– Ты же маг, и твой друг – тоже. Возможно, вы как-нибудь…

– Как ты узнал? – удивился Маджере. – Вообще я не всесилен.

Хранитель улыбнулся;

– Я не чародей, но у меня есть способ усилить твою магию, внучатый племянник великого Рейстлина Маджере. Я давно хотел пообщаться с магом, обладающим таким мастерством.

– Как? Ты ведь ничего не рассказал про свои…

Алина прервал звук шагов, раздавшийся е лестницы.

– За много лет здесь не появлялось ни души, – вздохнул хранитель, – а сегодня прямо целое собрание.

Перед ними появилась удивительной красоты женщина. Ее светлые волосы выбивались из-под серебряного шлема, ясные голубые глаза блистали в свете факелов, стройную фигуру облегали серебристые латы Рыцарей Соламнии. Позади нее шли еще несколько человек, принадлежащих этому Ордену.

– Леди Плата! – воскликнула Фиона. – Видишь, Алин, я ведь говорила, что меня обязательно будут искать!

Девушка подбежала к своим товарищам, которые забросали ее вопросами, Фиона отвечала, попеременно указывая то на Алина, то на Рыцарей Такхизис.

Гилтанас мельком взглянул на соламнийцев и вдруг прижал руку к груди, словно желая унять сердце. Он медленно подошел к предводительнице рыцарей и прошептал:

– Сильвара?

Алин кашлянул, приглашая хранителя вернуться к разговору.

– Как это понимать – усилишь мою магию?

– У меня есть немного магической силы.

– Это мы заметили.

– Вы можете воспользоваться ею. Я покажу как.

– Тогда мы найдем Копье?

– По крайней мере, попробуем это сделать.

Алин запустил пальцы в волосы и крепко задумался.

А Гилтанас все стоял перед соламнийкой.

– Ради всех богов! Сильвара? – Эльф протянул руку и дотронулся до плеча, защищенного доспехами. Женщина покачала головой:

– Мое имя – Арлена Плата. Я служу в Ордене Соламнийских Рыцарей Замка Взгляд-на-Восток. Моя жизнь целиком принадлежит рыцарству, и я теперь счастлива. Сильвара осталась в далеком прошлом. И все, что было между нами, – тоже в далеком прошлом, – резко ответила она не глядя в глаза Гилтанасу.

Эльф отвел соламнийку в сторону, она не сопротивлялась.

– Прости меня, Сильвара, то есть Арлена. – Гилтанас задыхался от волнения. – Я совсем запутался тогда. Мы должны были встретиться здесь, но я был таким глупцом. Я должен был…

– Мы искали Фиону. Я… беспокоилась за нее. Я… догадалась, что отряд попал в засаду, – произнесла леди Плата надломленным голосом, опустила взор и проглотила комок, подступивший к горлу. – Мы предполагали, что слуги Королевы Тьмы поведут нашу подругу сюда. Спасибо за помощь. Их ожидает справедливый суд.

– Сильвара, – не отступал Гилтанас, – я думал, что больше никогда не увижу тебя. Может быть, судьба дает нам еще один шанс?

– Ты думаешь? – спросила Арлена, впервые встретившись взглядом с бывшим возлюбленным, – Но ведь именно ты решил, что между нами все кончено. Я ждала тебя, ждала несколько месяцев, почти год.

– Я не мог разобраться в своих чувствах.

– Я любила тебя.

– Я люблю тебя до сих пор, – хрипло ответил эльф, – больше жизни. Пожалуйста, Сильвара… неужели твои чувства ко мне окончательно умерли? Я-то давно понял, что любовь преодолевает все – и принадлежность к разным расам, и происхождение. Ты сейчас выглядишь совсем как человек, но я и раньше знал, что ты именно такая. Мы снова вместе.

Выражение лица Арлены несколько смягчилось, тон стал менее решительным:

– Ну, я не знаю.

– Пожалуйста.

– Гилтанас, – позвал Алин. – Извини, что вмешиваюсь, но, поскольку отдохнуть все равно не получается, предлагаю заняться поисками Копья. Хранитель думает, что может помочь нам в этом.

Один Ворчун блаженствовал. Он не слышал шума, царившего в зале, и не чувствовал, как Дикий пытается его разбудить, тыкая в бок влажным носом. Полулюдоед поворачивался с боку на бок, отмахивался и хмурил брови, но волк выл, лизал его лицо и даже легонько покусывал, пока, наконец, не добился своего.

Ворчун разлепил веки и, пошатываясь спросонья, поднялся на ноги. Он удивленно уставился на Алина и Гилтанаса, пытаясь понять, откуда в зале, который только что был пуст, взялось столько народу.

Младший Маджере поднес ладонь ко лбу, будто защищался от яркого света и что-то высматривал вдали, потом показал на ряды копий и выставил указательный палец, давая понять, что нужно выбрать одно-единственное. Для верности он повторил объяснение еще раз.

– Ко-пье Ху-ма, – сказал Ворчун – Зна-ю де. За мной.

Полулюдоед уверенно двинулся в конец зала, к наклонному коридору. Алин, Гилтанас и хранитель обменялись недоуменными взглядами и пошли следом. Соламнийские Рыцари тоже присоединились к процессии, не отставал от них и Дикий.

Ворчун подвел их к нише из зеленого мрамора. В глубине ее висел золотой щит, на который полулюдоед нажал. Открылась маленькая круглая комната. Хранитель был ошарашен.

– Мало кто знает это место, – потрясение сказал хранитель.

Ворчун как мог пересказал свой сон:

– Ко-пье Ху-ма казал – иди. Хочет быть с новый хо-зяин.

Осторожно обогнув каменную тумбу, напоминавшую гроб, он протянул руку к выбитому на ней изображению копья. Указательный палец нащупал шероховатый кусок нефрита и сдвинул его вперед, задняя стенка отъехала в сторону. Копье Хумы висело в воздухе, удерживаемое силой заклинания, произнесенного задолго до начала Войны Хаоса. Наконечник из превосходной стали венчал чудесное оружие, золотая гравировка украшала древко, рисунок изображал битву драконов.

Хранитель открыл рот.

– Я даже предположить не мог, что оно здесь, – выдохнул он с благоговением.

Ворчун сделал шаг вперед и почтительно взял реликвию в руки. Затем он вернул на место рычаг, закрыв стену, и, не обращая внимания на восклицания и разговоры, направился обратно в зал.

– Те-перь Нако-вальня, Алин?

Маджере покачал головой, развел руки в стороны, обратив ладони внутрь, и медленно свел их вместе. Это означало – скоро вернемся обратно. Затем он склонил голову на плечо и закрыл глаза.

– Тяжело колдовать после стольких передряг, – сказал он вслух, надеясь, что Ворчун поймет, о чем идет речь. – Я должен немного поспать, прежде чем смогу вызвать отца.

– Устал, – понял полулюдоед. – Отдых. И-дем зав-тра.

Алин кивнул и расположился на расстеленном плаще.

– Наверное, уже ночь, – повернулся он к предводительнице Рыцарей Соламнии.

Юноша не знал, как правильно обратиться, – Арлена или Сильвара, поэтому избегал каких-либо имен.

– Может, вам остаться с нами и тоже отдохнуть?

– Мы пойдем завтра. Восход Солнца, вы не возражаете, если мы проведем ночь здесь? – спросила она у хранителя.

«Оказывается, у этого чудного типа есть имя», – подумал Алин, заворачиваясь в плащ.

– Вы для меня всегда желанные гости, друзья мои, – отозвался юноша, способный в любую минуту состариться на десятки лет. – С сыном Палина мы поговорим позднее.

Он повернулся и исчез в одной из ниш.

– Ты его знаешь? – поинтересовался Гилтанас у Сильвары.

– Да. Очень хорошо.

– Возможно, что и мы вновь узнаем друг друга? Или уже и вправду поздно? Моя глупость все еще довлеет над нашими отношениями?

Она поджала губы, долго молчала и, наконец, ответила:

– Не знаю.

– А есть еще кто-нибудь в твоей жизни? У тебя что-то с… Восходом Солнца?

Алин не слышал ответа, он уже спал.

Юный Маджере проснулся свежим и бодрым. Судя по всему, наступило утро. Он встал, подошел к лестнице и тут же увидел Гилтанаса и леди Плату, занятых важным разговором. Остальные члены ее отряда только что проснулись и поднимали на ноги Рыцарей Такхизис. Ворчун и Дикий стояли в том месте, куда накануне всех вынес воздушный поток. Полулюдоед сжимал в руке Копье Хумы.

Алин сосредоточился, вообразил «Наковальню» и… не почувствовал ничего.

– Твоя магия бессильна здесь, – объяснил хранитель. – Стены заколдованы таким образом, что не позволяют никаким чарам действовать в их пределах. Поэтому я надежно защищен от врагов и дракона.

– Значит, пойдем назад и выберемся наружу.

– Сначала я хотел бы поговорить с тобой о магии, – настаивал Восход Солнца.

– Хорошо, но, может быть, в следующий раз? За талисманами идет охота. Необходимо доставить Копье отцу как можно скорее.

Хранитель вздохнул:

– Я могу помочь тебе, Алин Маджере. Ты проникнешь в такие тайны, о которых и не мечтал.

– Нако-вальня идем? – уточнил Ворчун.

Маг кивнул, направляясь к выходу.

– Идем, Гилтанас, – поторопил он.

– Идем, но только до Усыпальницы. Я остаюсь. Мы с… – он запнулся, – с Арленой возвращаемся в Замок Взгляд-на-Восток. Нам нужно уладить некоторые дела.

Обратный путь прошел без всяких неприятностей. Двери Усыпальницы легко раскрылись от одного прикосновения, в лицо ударил ледяной ветер.

Алин вытянул руку, давая Ворчуну понять, что надо идти, и полулюдоед пошел вперед, вспахивая снег. Дикий побежал следом по протоптанной тропе.

– Я расскажу о твоем решении, хотя отец наверняка будет им не очень доволен, – сказал маг эльфу. – Верни, пожалуйста, копье Рига, оно нам еще пригодится.

Гилтанас отдал оружие.

– Передай капитану спасибо, а еще скажи, что мне, к счастью, не довелось его применить.

Алин шел позади Ворчуна. Соламнийские Рыцари собирались в дорогу – разбирали оружие и строились. Хранитель грустно качал головой.

Отойдя от Усыпальницы, Маджере вновь сконцентрировался и представил себе отца. Лицо Палина тут же явилось перед ним.

– Мы готовы, отец.

– Дракон! – закричал один из соламнийцев, разрывая едва наметившуюся связь. – Фрост!

Маг взглянул вверх и увидел огромную тень над искрящимся в лучах утреннего солнца лесом.

– Геллидус! – воскликнул хранитель, – Скорее назад!

Дракон приближался. Ослепительно белый, на фоне бледно-голубого неба он выглядел прекрасным и ужасающим одновременно. Чешуя дракона была похожа на алмазы, его тело сверкало и переливалось. Начав снижаться, Фрост открыл пасть и выпустил струю ледяного воздуха.

– Не успеем! – крикнул Алин, выставляя копье, которое показалось ему очень тяжелым. Маг даже удивился, как это Стурм Светлый Меч легко управлялся с таким громоздким оружием.

Восход Солнца встал впереди шеренги соламнийцев, которые выхватили мечи и приготовились к бою. Босой, почти потерявший контроль над собой от холода, он махал худыми руками, пытаясь привлечь внимание Геллидуса.

– Сюда, творение тьмы! – взревел хранитель глубоким голосом.

Алин воззрился на странного человека, который в очередной раз начал менять свое обличье. Его кожа стала грубой и шероховатой, пробившаяся из-под нее чешуя золотилась, волосы исчезли, уступая место костяному гребню, чьи острые зубья протянулись вдоль всей спины. Руки и ноги хранителя начали покрываться наростами и превращаться в толстые лапы, золотистые когти заменили пальцы, за спиной развернулись маленькие крылья. Теперь его голова напоминала баранью, даже рога загибались назад, но из пасти высовывались два острых клыка темно-оранжевого цвета.

Золотой дракон длиной более ста футов открыл пасть, обнажил невероятное количество зубов и прорычал:

– Сразись со мной, Геллидус! Тебе нужен я, а не эти люди!

– Восход Солнца! – окликнула леди Плата. – Один ты его не победишь!

Арлена бросилась вперед, на ее доспехах заиграли солнечные блики.

Белый дракон пушечным ядром летел на золотого, раскрыв пасть и выплевывая миллионы круглых льдинок. Плотная стена града опрокинула хранителя в сугроб и почти погребла под собой. Молодой дракон быстро поднялся и ответил мощным рычанием. Чудовищная сила звука толкнула Ворчуна, державшего наизготовку Копье Хумы, Алин и Гилтанас едва устояли на ногах.

Глаза Фроста расширились от злости, он сложил крылья и опустился на землю, которая содрогнулась под его тяжелым телом. Во все стороны полетели хлопья снега.

Полулюдоед повалился на спину, но тут же тяжело поднялся, крепче сжал Копье и двинулся к Геллидусу, преодолевая порывы ветра. Сделав несколько шагов, он застыл словно громом пораженный.

Сильвара, стоявшая в нескольких шагах от него, преображалась удивительным образом. Доспехи расплывались по ее телу, сливаясь с ним, кожа засеребрилась. С леди Платой происходило то же, что несколько минут назад с хранителем. Волосы Арлены обратились в гребень с зазубринами светло-синего цвета, руки стали лапами, появились хвост и крылья, шея удлинилась, уши заострились и окостенели, превратившись в острые рога цвета полированной платины, рот наполнился острыми зубами, глаза стали похожи на овальные озера, полные сине-зеленой воды.

Серебряная драконица, почти вдвое превосходящая размерами золотого дракона, взмахнула могучими крыльями, ее мускулистые лапы оттолкнулись от земли, и Сильвара взмыла в небо.

Алин произносил заклинание, копье Рига, которое он использовал как канал, проводящий магическую энергию, трепетало в руках Маджере. С последними словами он простер руку в сторону Фроста. Тот дохнул, и лавина ледяных кристаллов понеслась навстречу магу. В ту же секунду в воздухе образовался огненный шар, град начал таять, не достигнув цели. Клубы пара окутали Усыпальницу Хумы. Геллидус плохо видел в тумане, поэтому не успел отвернуться, и сгусток пламени влетел прямо в его разверстую пасть. Фрост взвыл, нестерпимый жар охватил его тело. Ворчун выставил Копье и бросился вперед.

«Действуй! – взывал голос древнего оружия в сознании полулюдоеда. – Меня выковали именно для этого!»

Дракон оказался таким большим, что Ворчун смог дотянуться только до нижней части живота. Пробив белые пластины, Копье легко вошло в плоть Геллидуса. Холодная кровь окатила полулюдоеда, он ударил снова и прицелился для третьего удара, однако в этот момент Фрост взмыл вверх, желая избавиться от болезненных уколов.

Серебряная драконица бросилась в погоню, но белый был крупнее и быстрее. Он ловко уходил от Арлены, уворачивался и бил хвостом.

Наконец особенно сильным ударом Фросту удалось сбить преследовательницу с крыла.

– Сильвара! Нет! – закричал Гилтанас.

– Мы ничем не можем помочь ей, – сказали соламнийцы. – Наши мечи бессильны против Геллидуса.

А Фрост тем временим высматривал внизу несчастного смертного – полукровку с Копьем. Дракон недоумевал, ведь Малис уверяла, что люди больше не представляют реальной опасности и ничего не могут сделать против владык. «Вот ей оказаться бы здесь, одной против золотого дракона и серебряной драконицы, объединившихся с вооруженным полукровкой. Поняла бы тогда!» – обиженно подумал Геллидус.

Он страдал от ран и ревел от злобы, брюхо кровоточило, магия древнего Копья многократно усиливала боль. Фрост не испытывал таких мук со времен Последней Битвы Драконов, когда он вступил в схватку с добрым драконом, жившим в те годы на Южном Эрготе. Наконец его глаза цвета синего льда заметили полулюдоеда. Белый дракон приказал ветру:

– Дуй сильнее, холоднее, хлеще!

Повалил густой снег, белая пелена затянула небо. Фрост бил крыльями все сильнее, ураганные порывы ветра заставили Ворчуна опуститься на колени.

Теперь полулюдоед был легкой мишенью. Геллидус приготовился к решающей атаке, но сбоку мелькнула серебристая тень и отвлекла его внимание – Сильвара встала на пути ледяной струи. Лютый холод пронзил ее тело, но леди Плата перетерпела боль и продолжила полет. Поднявшись выше, она выпустила крепкие когти и вонзила их в тело противника.

– Маг! – шипел хранитель. – Ко мне! Нам нужно действовать вместе!

Золотой дракон поспешил навстречу Алину. С большим трудом молодой чародей забрался ему на спину, устроился у основания шеи и выставил вперед копье Рига.

– Я никогда раньше не использовал его! – попытался перекричать Алин свист ветра, а затем тихо добавил, чтобы золотой не услышал его: – С ума сойти! Кататься верхом на драконе!

– Копье предназначено для воинов, а не для магов, – сказал Восход Солнца, взлетая. – Да оно тебе и не понадобится, Алин Маджере.

Хранитель с грозным ревом полетел в сторону владыки. Алин взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, и в ужасе увидел, как копье Рига падает вниз. Он вцепился в чешую, ее острые края прорвали меховые перчатки и царапали кожу. Чтобы не упасть, Маджере распластался на спине дракона.

Гилтанас бросился за упавшим копьем, Дикий скакал рядом, пытаясь укусить тень Фроста, скользящую по земле.

Геллидус стряхнул со спины Сильвару, его морда исказилась в злорадной ухмылке. Сейчас он покажет этим храбрецам, кто здесь хозяин!

– Почувствуй мою силу! – крикнул Восход Солнца Алину. – Используй ее! Быстрее!

Маг начал было произносить заклинания, но его прервал сильный толчок. Когти Фроста впились в бок Восходу Солнца. Хлынула кровь, золотые чешуйки закружились в воздухе и, подхваченные ветром, затерялись в пелене тумана.

– Быстрее! – торопил хранитель, уклоняясь от белого дракона и вновь поворачивая ему навстречу.

Алин чувствовал, как все его существо наполняется энергией, произносить слова заклинания стало легче. Мощный порыв ветра ударил в Геллидуса, выворачивая ему крылья. Белый дракон потерял равновесие, чем не замедлил воспользоваться золотой. Восход Солнца приблизился и пропорол одной лапой брюхо Фроста, а другой – шею. Кровь обагрила снег на много ярдов вокруг.

Геллидус взвыл. Этот дикий вой был похож на стон ветра. Ледяное дыхание накрыло Алина, волна онемения прокатилась по его телу от сердца до кончиков пальцев. Он не чувствовал ни ног, ни рук, ни золотой чешуи под собой. Маг соскользнул со спины дракона и полетел вниз, обдуваемый восходящими потоками воздуха, к стремительно приближающейся земле.

А в небе между тем продолжалась схватка. Белый дракон ухватил золотого когтями и легко отбросил в сторону, но сзади подоспела леди Плата, которая вновь упала на спину Фроста и стала теснить его вниз. Гилтанас и Ворчун выставили копья в ожидании неприятеля.

– Сильвара, сюда! – звал эльф.

Геллидус бился между небом и землей, теряя силы. Напоследок он развернулся и оскалил зубы, ледяное дыхание задело голову серебряной драконицы и временно парализовало ее.

– Ваша взяла! – закричал Фрост. – Сегодня вам удалось застать меня врасплох, но я вернусь сильным и могущественным! Наслаждайтесь недолгой победой. Другого случая не будет.

– Ты никогда не победишь, – отвечал Восход Солнца. – Настанет день, и подобных нам соберется великое множество. Тогда вашей власти придет конец.

– Глупый мальчишка! – расхохотался Геллидус и поднялся выше, отчаянно хлопая крыльями. Неистовый ураган пригнул верхушки деревьев. – Какая разница, сколько вас соберется! Зря только силы потратите! Такхизис возвращается! Малистрикс вернет Королеву Тьмы! И она будет править Кринном!

Фрост заложил вираж и растворился в тумане, торжествующий смех гулким эхом отразился от окружающих долину гор.

– Такхизис! – прохрипел Алин.

Он был жив и понемногу приходил в себя. Золотой дракон приземлился поблизости.

– Мне нужно как можно скорее вернуться на корабль и всё рассказать отцу. – говорил маг, с трудом поднявшись и ковыляя к Восходу Солнца. – Такхизис. Белый дракон сказал, что она возвращается.

Восход Солнца прямо на глазах превратился в ребенка со светлыми волосами и ярко-зелеными глазами, леди Плата, едва коснувшись земли, предстала в образе офицера Соламнийского Ордена.

– Надо вернуться в Усыпальницу, – сказала она.

Алин бросил последний взгляд на небо и последовал за Ворчуном и Гилтанасом в убежище. Подчиненные Арлены тащили за собой пленников. Как только все собрались внутри Усыпальницы, эльф затворил медные двери.

– Да, плохо дело, – сказала Сильвара, отдышавшись. – Теперь Геллидус знает, что я тоже нахожусь в его владениях, и наверняка предпримет какие-нибудь меры. – Она повернулась к хранителю. – Возможно, он считал, что один ты не представляешь особой опасности. Но два дракона… К счастью, Фрост не может проникнуть сюда.

– Зато может замести все снегом, – заметил Восход Солнца.

Сильвара кивнула:

– Есть какая-то тайна в магии, использованной при возведении Усыпальницы. Она-то и удерживает зло на расстоянии.

– А как же Рыцари Такхизис? – кивнул Гилтанас в сторону пленников. – Они служители зла, но ведь вошли же сюда.

– Вы привели их. По собственной воле они и за порог не переступили бы. И потом они все-таки не такие чудовища, как драконы. Может, еще теплятся слабые искры добра в их сердцах.

Алин пытался собраться с мыслями – известие о возвращении Такхизис потрясло его до глубины души.

– Золотая Луна верит, что боги живут где-то поблизости и наблюдают за смертными, – сказал он, – верит, что скоро они вернутся. Но Такхизис… – Младший Маджере прислонился к гладкой стене и сполз на пол. – Если вернется Королева Тьмы – все пропало.

– Она обязательно вернется. Таково предсказание, – вставил один из захваченных рыцарей.

Восход Солнца взглянул на говорившего и произнес:

– Нужно обязательно известить Палина Маджере. Он сможет предупредить остальных, включая своих знакомых магов. Но сделать это должен не Алин.

Глаза хранителя засверкали. Маг вспомнил, как энергия Восхода Солнца помогла ему набрать силу, и решительно заявил:

– Гилтанас, я тоже остаюсь.