Дамон не любил воду, и особенно ему не нравились глубокие озера. Однажды он едва не утонул в озере. Он вздрогнул при воспоминании.

А это в особенности лишало мужества. Синева была слишком насыщенной, чтобы быть натуральной, и он видел, что там была глубина, ниже которой рыбы не плавали. Глубже вода стала холоднее, неестественный, тревожный холод окружил его. Ему нужно было найти Ферил, которой до сих пор он не видел и следа.

И в самом деле, Нэлис Арен, подумал он, практически ожидая встретить порождения хаоса в этой ледяной воде. Он клял себя за свою боязнь воды и за то, что не присоединился сразу к Ферил, когда она нырнула, за то, что колебался, и позволил ей в одиночку отправиться на поиски возможного избавления. Если с ней что-нибудь случится, он никогда не простит себе этого, и у него может никогда больше не появиться другого шанса вернуть человеческое обличье.

Он несколько минут искал кагонестийку, сперва видя только синеву, затем погрузился глубже, но не заметил ничего необычного. Он мог намного дольше продолжать свои поиски, прежде чем вынырнуть на поверхность для вдоха. Его легкие были огромными, и, скорее всего, он мог задержать дыхание на час или больше, но он не смог бы оставаться внизу больше, чем на дюжину минут за раз. Он не мог.

Дамон снова нырнул, разыскивая Ферил хаотично, бессистемно, раз за разом обследуя одну и ту же область. Какое-то время он плыл под поверхностью и пытался общаться с рыбами, думая, что одна из них может оказаться Ферил, но они испугались его, несмотря на то, что он сдерживал драконий ужас, и вскоре унеслись прочь.

Наконец, признавая поражение, он выбрался на берег и увидел сидящего в траве у границы песка Рагха.

«Ты не очень долго был внизу, не правда ли? Я знаю, что ты не слишком жалуешь воду».

Дамон стал на мелководье и встряхнулся, вода с ног до головы обрызгала явно рассерженного сивака.

«Не довелось повстречать там внизу какого-нибудь эльфа, не так ли?»

Дамон еще раз встряхнулся, выгнув спину и согреваясь на солнце. «Рагх, это большое озеро. Она может быть где угодно. Мне следовало спросить ее, в каком направлении она собиралась плыть».

Драконид пожал плечами. «Тем не менее, похоже, ты не слишком долго искал ее».

«Повторю тебе еще раз, Ферил может позаботиться о себе».

«Так что, ты не волнуешься».

«Нет, Рагх, я не волнуюсь».

«Не пытайся одурачить меня».

Глаза Дамона сузились. «Рагх, это не игра». Его тон внезапно стал гневным.

«Ладно. Ладно. Дамон, я согласен, что она отлично подготовлена. Я видел, как она развесила тех рыцарей по деревьям, и если, как ты говоришь, она может плавать с рыбами, тогда нам, возможно, придется долго ждать — нет причины быть нетерпеливым».

Дамон потрогал когтем росшее рядом растение. «Я позже могу попробовать еще раз, если она не вернется в ближайшее время».

«Отлично. Я буду ждать в лесу, как можно дальше от этого необычного озера. Мне вода нравится, может, еще даже меньше, чем тебе. Я даже не умею плавать как ты. Я тону, словно булыжник».

«Тогда перестань болтать и ступай в лес».

«Я так и собираюсь поступить». — Рагх снова направился к деревьям, оглядываясь через плечо. — «Дамон, я собираюсь хорошенько вздремнуть… в прохладном теньке. Разбудишь меня, если, или когда отыщешь эльфийку… или когда сдашься и перестанешь ждать ее».

«Она вернется», — ответил Дамон.

Кагонестийка явно довольно неплохо справлялась без него эти последние семь лет, подумал он, и она, несомненно, сталкивалась за свою жизнь с большими опасностями, чем это неестественно холодное озеро.

«Ну да, здорово, но, конечно, всегда есть шанс, что она уже утонула, Дамон…» Когда Дамон бросил на него рассерженный взгляд, сивак добавил: «… так что, может, стоит начинать высматривать ее тело, плавающее у поверхности. Разбуди меня, если обнаружишь, а затем, может быть мы, наконец, уберемся отсюда, причем быстро. Болото Сейбл начинает казаться намного более привлекательным по сравнению с этим мерзким озером».

* * * * *

«Присоединяйся ко мне», — повторил призрак эльфа. — «Останься в моей галерее навсегда». Призрачная фигура плыла по направлению к Ферил, приветственно раскинув руки. «Я — Дибан Нилдарех, и я бы хотел добавить твою прекрасную фигуру к своим работам».

Не сегодня, сказала себе Ферил. Ей хотелось произнести вслух «Я ни за что не присоединюсь к тебе», но она не хотела сердить странного кроткого призрака. Вместо этого она быстро заработала ногами и поплыла мимо скульптур к выходу из здания. Она следовала изгибу стены в сторону мощеной сланцем улицы.

Жилища уходили линией далеко в темно-синюю воду. У одного отсутствовала крыша, у другого со стены были содраны декоративные камни, как если бы огромный ураган пронесся вдоль ряда домов. У самого большого была сломана ограда, и повсюду виднелись разбитые окна. Из открытых окон некоторых домов свисали прозрачные занавески. Многие из зданий, которые она видела, имели минимальные повреждения, хотя Ферил подозревала, что увидит значительный ущерб, если по-настоящему внимательно все осмотрит, но она не собиралась задерживаться, если ее преследует призрак эльфа. Она заработала ногами и поплыла быстрее.

Ферил старалась не обращать внимания на холод, представляя последние мгновения квалинестийцев, отказавшихся покидать свой любимый город. Это должно было быть время чистого ужаса, потемневшее небо, разрезаемое великой драконицей Берил. Владычица, наверняка, выдыхала на эльфов, ее смертоносное зеленое облако удушало всех, застигнутых на открытом месте. Войска Берил, скорее всего, рыскали по улицам. Она представила, как эльфы бежали, некоторые из них отчаянно сражались.

Они были убиты рыцарями Нераки, или великой драконицей Берил? Они сражались с драконом до последнего вдоха, или пали, убегая? Или они утонули, когда драконица врезалась в землю, и река Белая Ярость заполнила кратер, создав Нэлис Арен? Знали ли они, что шанса на победу не было, и оставались до конца, потому что Квалиност — это все, что у них было и все, что они хотели, и не могли смириться с мыслью оставить позади свои мечты? Или опрометчиво верили, что у них, в самом деле, был шанс спасти свой город?

Ферил бы осталась и сражалась вместе с храбрейшими из воинов, чтобы защитить нацию, не город, Квалиноста. Город для нее был всего лишь изящными башнями и изысканными домами — физическими домами. Она благодарила судьбу, что никогда не была привязана к какому-либо дому, какому-либо единственному месту; в самом деле, она мало, что имела. Одежда, воспоминания и леса, по которым бродить, вот и все, что ей было нужно. Может быть, еще Дамон Грозный Волк, прошептал уголок ее сердца.

Было здесь внизу что-нибудь, что могло помочь ему? Или это все было пустой тратой ее времени.

Ферил направилась прямо к красивой башне, которая привлекла ее взгляд. На вид она имела пять или шесть уровней, и, казалось, избежала каких-либо серьезных повреждений. Она быстрее загребла руками, так как холод безжалостно проникал в каждую ее косточку. Казалось, становилось хуже, и она уже не чувствовала ног.

Даже такая сильная воля, как у нее, не могла прогнать холод. На протяжении нескольких городских кварталов зубы Ферил непроизвольно стучали. Она подумала, что здесь должно быть так же холодно, как в ледяных озерах, сотворенных на ее родине белым драконом Фростом.

Она направилась к вершине башни и ее крыше, напомнившей ей репу. Эта крыша была светлее, чем камень внешних стен, и слабо мерцала, будто в нее были вставлены кристаллы или куски драгоценных металлов. Прямо под ней располагался круглый домик, а рядом с ним впечатляющий особняк, выглядевший построенным вокруг намного более старого внутреннего двора. В центре находился фонтан с двумя переплетенными в объятиях длинноперыми рыбами. Вода должна была тонкими струйками бить вверх из ртов меньших рыб, опоясывавших чашу. Во внутреннем дворе высокие деревья без листьев образовывали руну, и повсюду были скамейки с ножками, вырезанными в виде лап диких кошек и лошадиных ног. Здесь жил какой-то богатый и влиятельный ценитель искусства.

Она проплыла мимо, как она подозревала, бывшего небольшого торгового квартала. Здания здесь были более цветастыми, а у некоторых были декоративные навесы, безвольно поникшие в отсутствие течения, чтобы шевелить их. Повсюду виднелись многочисленные вывески, все деревянные и все сгнившие, с размытыми водой надписями, нечитаемыми с этого расстояния. В окне одной лавки, наполовину наружу, наполовину внутрь, лежали платья и плащи. Снаружи другой были разбросаны тапочки; перед, предположительно, магазином игрушек на спине лежала кукла без головы. Руны над окном первого этажа намекали, что здесь жил мудрец или травник.

Она решила вернуться с визитом в этот квартал позже, так как тот травник и другие — ученые и лекари с витрин — могли оставить что-то из своих товаров. Возможно, если эти материалы хранились в закупоренных сосудах, не все содержимое было обращено в прах озером. Ферил могла взять с собой Дамона. Он был военным медиком и мог описать действенные целебные бальзамы и то, что можно было спасти и раздать квалинестийским беженцам.

И немного одежды для себя, импульсивно подумала она, учитывая, что ее единственная кожаная туника износилась и требовала замены. Кое-какую одежду вода не уничтожила; она могла разложить ее на берегу и высушить на солнце. Было бы здорово найти легкий плащ, так как скоро вечерами будет становиться прохладнее. Здесь было так ужасно холодно, напомнила она себе. Ей следовало также поискать хороший нож, решила она, вспомнив, как рыцари Нераки атаковали ее у реки Белая Ярость. Тогда она мечтала, чтобы у нее был нож.

Повсюду она замечала скелеты — на углах улиц, возле мраморных скамей, у дверей некоторых лавок, и вокруг высоких стволов, опоясывавших квартал. Ей лишь изредка попадались куски доспехов, и они были серебристыми, не черными, выдавая в своих владельцах воинов Квалинести. Встречались копья, дротики, несколько щитов, маркировка которых была частично уничтожена.

К тому моменту, как она покинула маленький торговый квартал и приблизилась к высокой башне, Ферил едва могла шевелить окоченевшими пальцами. Она знала, что должны быть и другие торговые кварталы… где-то. Город был огромным, возможно, он был разрушен падением Берил, и она знала, что могли потребоваться недели для того, чтобы обследовать это место, а может, и месяцы.

Ее тонкие руки стали такими тяжелыми, что она уже едва могла поднять их, едва могла продолжать плыть. Она бросила взгляд наверх, видя только бесконечную синеву, и поняла, что ей нужно всплыть к поверхности — хотя бы ненадолго.

Насколько глубокое это озеро? На сколько метров я погрузилась?

Ферил направилась вверх, плывя уже медленнее. Перед тем, как вернуться, нужно будет хорошенько согреться. Она так ужасно, ужасно замерзла. Этот город и это озеро никуда отсюда не денутся, так что Ферил знала, что у нее будет время восстановить силы и рассказать Дамону, что она обнаружила. Может, даже стоит подождать до завтра, прежде чем вернуться.

Тут она обнаружила, что приблизилась к башне, и в нескольких метрах от нее было открытое окно. У нее по-прежнему за ремень был заткнут волшебный кристалл, чтобы освещать путь. Что находится в башне? Любопытство Ферил снова одержало верх, и она решила бросить беглый взгляд внутрь. Всего лишь несколько минут, сказала она себе, стараясь заставить себя продолжать плыть. Несколько минут ничего не решат, а затем я смогу продолжить путь и на какое-то время согреться. Она пролезла через окно, и волшебный свет озарил комнату, наполненную, на первый взгляд, туманом, но эта дымка на самом деле оказалась многими слоями пергамента, быстро догадалась она, все эти листы заполняли пространство от пола до потолка. Ферил протянула вперед руку, коснувшись нескольких листов. Они рассыпались в прах, напоминая фрагменты раздробленной яичной скорлупы.

Она взмахнула руками, чтобы разогнать эти кусочки, снегом повисшие у нее перед глазами, и посмотреть вглубь комнаты. Ферил увидела на дальней стене полки, все заставленные книгами. Скорее всего, вода их все уничтожила, но всегда оставался шанс, что несколько страниц можно высушить и спасти. Если, случайно, эти книги содержали какие-нибудь волшебные заклинания или знания, вода не должна была причинить им вред — это она узнала, когда путешествовала с великим чародеем Палином Маджере.

Так много книг, и это всего лишь одна башня.

Она понимала, что они могли быть бухгалтерскими гроссбухами или родословными старейших семей Квалиноста. Они могли оказаться чистыми книгами для записей, ожидавшими, когда их продадут какому-нибудь ученому или государственному деятелю, чтобы быть заполненными их великими мыслями. Они все могли быть уничтожены. В надежде на чудо, она вытянула одну из книг, короткий узкий том, обернутый в красную кожу. Обложка расползлась, рассыпав страницы на пол, где они рассеялись во всех возможных направлениях.

Бессмысленно. Как и эта идея найти здесь лекарство для Дамона бессмысленна. Во имя кулака Хаббакука, как ему вообще пришла эта идея предложить мне обыскать озеро? В поисках чего? Чего?

Ферил попыталась взять другую книгу, но не смогла; внезапно ее руки сковало оцепенение. Это холод вызывает у меня приступ отчаяния, подумала она, это холод заставляет все казаться бесполезным. Я знаю, ответ здесь. В Квалинести жили некоторые из самых выдающихся ученых и чародеев на всем Кринне. Им пришлось оставить что-то, что может помочь Дамону.

Так ужасно, ужасно холодно.

Так хорошо было бы ощутить кожей солнце наверху. Она мечтала о тепле, когда клочки пергамента всплыли и затанцевали перед ее глазами, хотя здесь не было течения, чтобы всколыхнуть их, а она не шевелила руками, чтобы побеспокоить их. Почему они движутся и так искрятся? Она поняла, что ее разум сыграл с ней шутку; окоченение вызывало у нее видения. Хотя она продолжала дышать ледяной водой, чувствуя, как та движется взад-вперед сквозь ее жабры, теперь она даже не могла повернуть голову. Она замерзала. Было ощущение, что она превращается в лед.

Цвет танцующих клочков пергамента сменился на серый, а ее волшебный свет померк. В комнате неуклонно темнело. У нее было ощущение, что она тонет.

Слишком долго, сказала она себе; она слишком долго оставалась здесь внизу. Будь проклято мое любопытство. Еще раз Ферил попыталась заставить двигаться руки и ноги, чтобы выбраться из окна. Может, она и достигла какого-то прогресса, но не была уверена. В комнате стемнело. Было трудно различить какие-либо детали.

Теперь у Дамона нет надежды. Ферил не скорбела по своей собственной кончине; она знала, что все живое живет и умирает, но ощущала грусть, что не смогла помочь Дамону. Ей было интересно, на что похожа смерть. Кагонестийка почитала Хаббакука больше любого другого из богов Кринна, и хотела бы знать, встретит ли его, когда покинет этот мир.

Одна последняя отчаянная попытка шевельнуться.

В комнате в башне на дне Нэлис Арена стало еще холоднее и темнее.