– Что-нибудь случилось? – спросила Ферил, увидев, что Дамон хмуро смотрит на воду.

Он покачал головой:

– Ничего. Я просто думал о… разных вещах. На самом деле он думал о Ферил. Последнее время она почти полностью занимала его мысли.

– Ты думал о драконах?

Дамон кивнул.

– Многие полагают, что драконов осталось всего несколько десятков, – сказала девушка. – Во всяком случае так говорили в Кэрготе. А ведь еще совсем недавно их были сотни. Я разговаривала со старым моряком, который сказал, что большие драконы поубивали всех маленьких, поделили меж дусобой землю и теперь красная драконица правит на востоке, а черный дракон властвует над всем побережьем Нового моря. – Ферил помолчала, глядя на воду. – А еще остался белый дракон. Эти драконы обрели небывалую силу. Белый, например, с помощью магии преобразил весь Южный Эргот. Теперь только драконы владеют магией.

– Я никогда особенно не верил в магию, – заявил Дамон. – Предпочитаю верить во что-то более существенное, например в собственный меч. А что до магии, то она почти совсем исчезла.

Ферил нахмурилась.

– Жаль, что ты так считаешь, – тихо проговорила она. – Для некоторых магия до сих пор имеет очень большое значение.

Дамон почувствовал, что у него запылали щеки. Он не хотел расстраивать ее. Никак не хотел. Он уже собрался извиниться, но Ферил заговорила первой:

– Сколько нам еще плыть до Палантаса?

– Несколько недель. Мы только вчера покинули звёздный Порт!

В порту на берег сошел только Риг, и то ради дела. Всем остальным он приказал оставаться на корабле, не желая повторения случившегося в Кэртоте. Несколько часов спустя он вернулся и привел с собой двух новых матросов, которые доставили на борт судна кое-какие припасы и несколько цветастых рубашек для Дамона.

– Красное тебе к лицу, – отметила Ферил, ощупав рубашку, и со смехом убежала.

Недалеко от рубки она нашла Рига.

– Я слышал, как ты говорила о магии, – сказал моряк. Его трубный голос разнесся по всей палубе. – Меня очень интересует все, что связано с нею.

Еще бы, – хмыкнул про себя Дамон. Он обернулся и посмотрел на Ферил, стоявшую рядом с бывалым морским волком.

– Больше всего я люблю творить заклинания, позволяющие мне принимать облик животного, сказала Ферил. – Но это отнимает очень много сил, а после я чувствую себя разбитой, словно пробежала не одну милю. А еще я умею смотреть на мир их глазами.

– Как же ты принимаешь их облик? – В моряке, по-видимому, проснулась искренняя заинтересованность.

Ферил ухмыльнулась и, потянувшись к маленькой кожаной сумке, висевшей у нее на поясе, вынула оттуда комочек глины.

– Вот так, – пояснила она, начиная разминать глину ловкими пальцами. Над их головами кричала чайка, и Ферил быстро вылепила грубую фигурку птицы с тонким хвостом и тупым клювом, после чего выдавила ногтем подобие глаз и прижатых к телу крыльев. Фигурка получилась не слишком удачная, но девушку она вполне удовлетворила. – Чайка, сказала Ферил.

Положив глиняную птичку на ладонь правой руки, эльфийка закрыла глаза и начала тихо напевать мелодию, которой вторили крики птицы. Дистанция между ней и птицей исчезла, душа эльфийки воспарила вверх, рассекая воздух. Внезапно девушка замерла, и на ее губах заиграла улыбка. Она смотрела сверху на саму себя и моряка.

– Я высоко над кораблем, – прошептала Ферил. – Вижу комочек глины у себя на ладони. А еще вижу Дамона, он подходит к нам, внимательно разглядывая. Джаспер сидит у кабестана. Он хмурится и качает головой. На него смотрит Шаон. Вижу флаг, трепещущий на вершине мачты. Птичке нравится наблюдать за парусами.

– Ты знаешь, о чем думает птица? Ферил кивнула:

– Я словно сижу у нее в голове. Чайке любопытно все: и мы, и наш корабль. Ей нравится следовать за рыбацкими судами, и она удивляется, почему мы не ловим рыбу, ведь она так любит, подлетая к палубе, схватить кусочек съестного. Для нее это игра, и она не понимает, почему мы не играем.

– А эта чайка видит, что находится впереди?

Есть там другие корабли?

Ферил снова начала напевать, а Риг, бросив взгляд в, небо, увидел, что птица улетает.

– Я посылаю ее на север, – пояснила девушка. – Ты управляешь птицей?

Ни за что не стану этого делать после того, что случилось с лосем, – подумала Ферил.

– Я просто прошу ее, – ответила она. – И птица соглашается. Вдалеке виднеется корабль. Трехмачтовый. И еще один. Гораздо дальше какие-то белые точки – то ли, паруса, то ли пенистые волны. А еще она видит корабль поменьше. Но они довольно далеко. У птицы хорошее зрение. Один из этих кораблей – рыбацкий. – Птица хочет подлететь к нему поближе. – Эльфийка радостно открыла глаза. – Полагаю, она нашла тех, кто захочет сыграть с ней в игру, – со вздохом произнесла девушка и, сжав кулак, превратила глиняную птичку в бесформенный комок, который вернула в свою сумку.

– А что если бы ты меня научила этой премудрости? – попросил Риг.

– Может быть, завтра, – ответила она.

Прошло несколько недель, и Наковальня Флинта осторожно обогнула мыс Танит. Впереди находились Врата Паладайна – вход в широкий и глубокий Бранкальский залив. За ним начинались страна и город, носившие одно и то же имя – Палантас.

Побережье Палантаса поражало своей красотой, и Дамон в компании Ферил вышел на палубу, чтобы полюбоваться открывшимся видом. Эльфийка указала на запад.

– Песок, – прошептала она. – Как много здесь песка, белого как снег.

– Не знал, что пустыня про стирается так далеко, – сказал Дамон. – Впрочем, я раньше здесь не бывал.

– Похоже, единственное, что разделяет небо и море, – это тонкая полоска песка, – сказала Ферил. – А мне хотелось бы уплыть так далеко, чтобы не видеть земли. Оказаться там, где небо встречается с морем, и продолжать плыть в этой бесконечной голубизне…

Ярко-голубое утреннее небо касалось белого песка Палантаса, создавая впечатление, что это белая ленточка медленно колышется на легком ветру. Сапфировые воды бухты доходили до самого горизонта, тихо покачивая корабль.

– Как это прекрасно, – сказал Дамон.

– Природа всегда прекрасна, – согласилась Ферил. – Даже на Южном Эрготе. Снег тоже прекрасен – холодный, тихий, бесконечный. В пелене льда отражается небо. И хотя над созданием той картины природа не трудилась, трудно было не восхищаться ее красотой.

Дамон уставился на горизонт. И ты тоже прекрасна, – подумал он.

– Мне хотелось бы еще узнать о Южном Эрготе, – сказал он. На самом деле ему просто хотелось слушать ее голос.

– Ферил! – загудел Риг. – Над кораблем опять кружат птицы. Могу я испробовать то магическое заклинание?

Ферил усмехнулась и поспешила к мореходу. – Заклинание, – проворчал Дамон.

Незадолго до рассвета следующего дня они вошли в глубокую бухту Палантаса.