Пролог

Торан опустился на колени, стоя на скалистом выступе, и обвел взглядом водоем внизу. Водная гладь вдалеке покрывалась рябью и искрилась, взбиваемая в золотистую пену ревущим, низвергающимся водопадом. Выступ на вершине скалы, на котором находился дэв, был совсем рядом с порогом. Брызги пенящегося стремительного потока орошали его прохладным туманом. Камни под босыми ступнями были скользкими.

Обрыв был огромным.

Позади ангела бушующие потоки реки изливались из расселины на склоне возвышающегося пика. Он был самым высоким, самым изящным и тонким среди острого горного хребта, который образовывал бассейн, окружая водоем с трех сторон. Вдали, на берегу, противоположном тому, где отдыхал Торан, вода перетекала на нижний выступ хребта, исчезая из вида в других водоемах далеко внизу. Оттуда, где находился дэв, это выглядело так, будто бассейн лежал в пределах границ большого кратера, похожего на брюхо вулкана с крутыми склонами. Он знал, что далекие склоны этого горного хребта обрывались так резко, что исчезали в море белых, пушистых облаков.

Мощные потоки воды, сочетаясь с гибкостью и благородством центрального пика, несли больше силы и красоты, нежели любой другой источник. Извергающийся водопад, вырывавшийся из расселины, восходил к первобытному и могущественному волшебству. Эти потоки несли в себе силу богов. Они олицетворяли собой мощь божественной природы.

Это был Источник жизни.

Источник жизни своим янтарным оттенком был обязан собственному внутреннему жару, теплым лучам послеполуденного солнца, освещающим его поверхность. Даже со своего высокого выступа Торан мог чувствовать сладостный запах того жара, что поднимался вверх. Это наполняло его уверенностью и энергией, дарованной славой Тира, его любимого и благосклонного повелителя. От непреодолимого желания искупаться в этом источнике кожу начало покалывать в предвкушении, но дэв ждал и наблюдал.

Тем временем в воде плавали другие существа. Торан мог видеть их, несмотря на яркий свет солнца, отражающийся в его глазах. Они были ангелами, хотя не все были дэвами. Он наблюдал за группой планетаров с изумрудной кожей, резвящихся в бассейне. Даже пара серебристо-золотых соларов прибыла, чтобы отдохнуть и впитать славу их божества. Они оставались у далекого берега, собираясь для бесед и игр. Некоторые плавали или дрейфовали к центру, подпитываясь от Источника жизни каждый по-своему. Но ни один из них не приближался к водопаду.

Удовлетворенно кивнув, Торан встал. Он лишь слегка развернул свои пушистые белые крылья, неспеша оценил расстояние, и прыгнул с возвышения. Он потянулся и разжал пальцы рук и ног. На мгновение ветер прошелестел перьями его крыльев, затем он поймал бриз и взлетел, плавной дугой поднимаясь над бурлящими водами, которые падали на самое дно водопада.

На миг воздушные потоки задержали ангела в воздухе. Он парил на вершине дуги, и дэву казалось, что он парит в полнейшей гармонии между земным притяжением и, способными удержать на поверхности, восходящими потоками бризов. В тот момент, в момент равновесия, Торан почувствовал абсолютное счастье, гармонию, удовлетворенность. Он чувствовал себя воплощением всего того, что, по сути, было Домом Триад.

Затем ангел направил свою движущую силу вниз, которая понесла его сквозь вершину дуги, и он заскользил вниз к бассейну. Торан сопротивлялся порыву расправить свои крылья полностью, чтобы не поймать восходящие потоки вновь и скользить сквозь воздух. Это было бы легко для него. Но он хотел усложнить себе задачу.

Дэв оставался непоколебимым, тело его стало стрелой, а крылья оперением. Он ринулся вниз, увеличивая скорость, стремительно приближаясь к воде. Ветер свистел у него в ушах, а его длинные янтарные волосы развевались. Он ускорился, по-настоящему падая, понемногу двигая крыльями, незаметно корректируя спуск.

К волнению от снижения примешивался лёгкий оттенок страха. Конечно же, Торан нырял и раньше. Много раз. Но риск существовал всегда, независимо от того, насколько опытным он был. Одно неверное движение, одна перестраховка — и он мог бы потерять контроль, мог разбиться о водную поверхность, а не влиться в неё, оставляя после себя лишь рябь. Даже, несмотря на то, что он мог излечить себя всего лишь прикосновением кончиков пальцев, ангел боялся травм. И поэтому он оставался бдительным, осторожным, сконцентрированным.

Мастерство Торана помогло ему справиться с задачей. Дэв удержал форму и точно выдержал угол падения. Непосредственно перед погружением в бассейн, он сделал глубокий вдох. И нырнул, скользя вглубь.

Ангел почувствовал прилив обжигающей энергии. Она проникала в каждую клеточку, в каждую пору. Его тело жадно впитывало ее, светясь энергией и восторгом. Это волновало, подавляло, заставляя его плыть всё дальше и дальше, он хотел слиться с ней навсегда, вечно купаться в её чистоте и святости.

По мере того, как Торан погружался всё глубже и глубже, света становилось всё меньше и меньше, но он не боялся врезаться в дно, которое, как он знал, было намного дальше. Когда скорость движения начала спадать, Торан выгнул спину, направляя себя наверх. Тогда он поплыл, направляя себя сильными движениями рук и ног, назад к поверхности.

В конце концов, голова его высунулась из воды. Он рванулся из бассейна и сделал большой глоток сладкого воздуха. Он взмыл, освобождаясь от воды, и распустил свои крылья. Два, три, затем четыре мощных удара крыльев понесли его вверх, распыляя капли над бассейном. Ангел вытянул руки и ноги, радуясь тому, насколько хорошо ощущать себя живым, быть в такой близости от необузданной жизненной силы. Минуту он парил в нескольких футах над поверхностью, закрыв глаза и впитывая в себя живительную силу источника.

Эта энергия ощущалась не только на физическом уровне. Казалось, что вода смыла все заботы и невзгоды Торана. Он чувствовал себя более живым, более уверенным в себе, более умелым. Он ощущал себя окрепшим духом. Ощущал близость к своему богу. Он был готов принять любой вызов. Он чувствовал себя несокрушимым.

— Почему ты делаешь это?

Голос напугал Торана, хотя он и узнал, что это Микус, его друг. Он думал, что один. Другие купающиеся были на дальнем краю, дальше от того места, где он нырнул.

Торан моргнул и посмотрел на своего друга, другого дэва, парящего поблизости с широко расправленными крыльями.

— Я не услышал, как ты приблизился, — сказал он Микусу.

Другой ангел ответил, улыбаясь:

— Мне показалось, что ты поглощён своими мыслями. Мне очень не хотелось беспокоить тебя, но нас вызывают.

Действительно, Торан смог услышать слабый призывный зов десятков труб. Он увидел, как уходят те другие, что отдыхали в золотистых водах, удаляясь от воды, вниз по склону. Он и Микус полетели вместе к тому же берегу.

— Чувствуешь себя обновлённым? — спросил Микус, когда они приблизились к скалам на краю бассейна.

— Да, — ответил Торан и подобрал свои просторные штаны, пояс и массивную булаву. — Я знаю, что некоторые могли бы назвать это слабостью, тщеславием, но мне нравится вознаграждать себя Источником после выполнения чего-то значимого. Это не конец сам по себе, но это делает испытания и несчастья менее тяжелыми.

Он закончил одеваться, и пара снова поднялась в воздух, следуя за остальными.

— В этом нет ничего плохого, — сказал Микус. — Благословленный Тир не создал бы это место, если бы он не хотел, чтобы мы использовали его в своих интересах. Но ты не ответил на мой вопрос.

— Я думал, что ты хочешь знать, зачем я ныряю в воду.

— Именно это меня и интересует, — сказал Микус. — Но, конечно же, не вода. Почему ты начинаешь прямо оттуда, — спросил он, указывая на выступ как раз перед тем, как он исчез из вида, — И осуществляешь погружение именно таким образом? Почему бы просто не скользить к поверхности и погружаться мягко, как это делают другие?

— А, — ответил Торан, когда они нырнули в облака. — Это мне напоминает кое о чём.

— Напоминает? И о чём же?

Торан не видел своего друга в тумане облаков, но слышал голос другого дэва достаточно ясно.

— О том, что может и не оказаться лёгкого пути. О том, что я должен быть готов пройти по более трудной дороге и следовать ей, не боясь отвлечься или оказаться невнимательным.

Ангелы прорвались сквозь облака и увидели более пологие склоны большой горы, с которой они спустились. Три горы поменьше окружали большую по размеру, каждая была домом одного из Триад — Тира, Торма и Ильматера. На самом близком пике мерцающие белые стены Палат Тира отражали солнечный свет.

— Ныряние с такой высоты держит меня в состоянии боевой готовности, — продолжал Торан. — Я знаю, что даже одна ошибка будет очень болезненной или катастрофической. Там, — сказал он, обведя рукой вокруг, — Одна ошибка может стоить чьей-либо жизни. Быть может даже моей. Самоуспокоение не входит в круг наших обязанностей. А погружение помогает мне об этом помнить.

Микус повернулся и посмотрел на друга оценивающим взглядом.

— Это очень проницательно. Возможно, ты и меня этому научишь.

— Научу, — ответил Торан. — Когда вернёмся.

Два ангела приблизились к большой вершине скалы, выступающей из-за склона горы, где собралось множество им подобных. Различные божества, планетары, и солары парили ровными рядами перед возвышением в верхней части пика. Большая арка пронизывала камень непосредственно ниже возвышения, как пасть тоннеля. Не смотря на то, что с противоположной стороны сияло голубое небо, занавес перламутрового света скрывал арку.

Торан и Микус заняли свои места среди других дэвов, когда великолепный серебристый солар остановился на возвышении. Пока он складывал крылья, его сверкающие золотистые глаза критически осматривали собравшихся, словно оценивая. Спустя мгновение он заговорил.

— Сегодня нам предстоит ещё одно сражение в той войне, которую мы ведём ради освобождения угнетённых. Хотя мы стремимся уничтожить всё то, что олицетворяет собой зло и разврат, мы стремимся в равной степени предложить искупление тем, кто этого достоин, спасти тех, кого можно спасти. Наша цель, наша обязанность, состоит не в том, чтобы просто избавить всех желающих, а спасти тех, кто не может бороться, или даже говорить за себя.

Гул одобрения пробежал среди собравшихся. Солар подождал, пока шум не утих, затем продолжил.

— Благословенный Тир возложил на нас это обязательство, чтобы однажды вся мультивселенная могла бы запылать ярким светом равенства и терпимости, — солар сделал паузу, затем произнёс слова, акцентируя на них всё внимание. — Сегодня нам вновь предстоит бороться с нашими врагами, дабы разрушить их коварные планы, прежде чем они смогут претворить их в жизнь.

Толпа собравшихся взревела, выказывая своё энергичное одобрение. Торан и Микус ликовали вместе со всеми. После великолепного плавания божество чувствовало себя готовым на всё. Он трепетал в предвкушении выполнения своего долга, трепетал в восторге от возможности донести славу Тира до тех, кому она была неведома прежде.

— Вы знаете свои задачи. Вы подготовились. Пойдите и несите свет Тира вселенной! — скомандовал солар.

Толпа снова взревела. Планетары протрубили боевой клич, который прокатился по небу, отражаясь от вершины горы. Торану казалось, что солнце засияло ярче, небо стало чище, а воздух запах слаще. Атмосфера была наполнена ожиданием и предстоящим триумфом.

Ангелы начали петь, собираясь группами. Гимн славы Тиру, прославлявший в полной гармонии, в сопровождении труб. Торан сердечно потрепал Микуса по плечу и пожал ему руку, прежде чем присоединился к своей собственной группе. Торан громко запел, присоединяясь к хору, после чего простился с другом и отправился к своему отряду.

У него был небольшой отряд, состоявший из Кинона, лидера соларов и четырёх планетаров. Он был единственным дэвом, назначенным в группу для выполнения особых целей. Ангел схватил свою булаву и застыл в ожидании команды.

Другие подразделения собирались вокруг арки в ожидании. В точной последовательности они проходили через завесу, исчезая в одно мгновенье. Когда пришло время его группе пройти сквозь портал, ангел сделал глубокий вдох, вспомнил о том, что необходимо быть осторожным, и последовал за своей командой.

Пейзаж искривился и изменился. Свет вокруг Торана трансформировался, переходя в фиолетовый мрак. Бодрящий, чистый воздух исчез, сменившись кладбищенским запахом поля битвы. Молния потрескивала, и гром гремел в промокшем небе, которое низвергало каскад зловонного дождя на землю. Божество приземлилось на поверхность воды, оскальзываясь в иле, и осмотрелось.

Ангел и его соратники стояли в низине реки на самом краю большой чаши, окруженной силуэтами низких холмов. Две армии схлестнулись в середине этой долины, скользя и упорно пробиваясь сквозь проливной дождь и грязь, чтобы убить друг друга как можно быстрее. Один отряд, слишком малочисленный, оказался окруженным с трех сторон противником и попытался прорваться через пенящуюся, бурлящую реку.

— Там! — крикнул Кинон, чтобы быть услышанным сквозь шум войны и непогоды.

— Около реки! — указал он, и очень быстро он и четыре планетара взлетели.

Торан поднялся в воздух вместе со своими товарищами, но его миссия была иной. Они пришли, чтобы спасти защитников с храбрыми сердцами, которые отчаянно взывали к помощи ангелов. Дэв искал другую жизненную силу, ту, которая не будет ему рада. Зная, что его не ждёт радушный приём, он использовал для маскировки свои врождённые способности и стал невидимым.

Устремляясь вниз по равнине к центру сражения, Торан парил над рычащим скоплением диких зверей, орков и людоедов — худших созданий из Абисса — которые окружили крошечные непокорившиеся группы мужчин и женщин с неподходящим для такого боя вооружением. Наемники — а они были именно наемниками, нанятыми, чтобы бороться за какого-то мелкого лорда — стояли спина к спине тесными кругами, цепляясь в отчаянии за последние мгновения своей жизни, в надежде что кто-то или что-то сможет их спасти.

Дэв почувствовал угрызения совести от того, что не мог тратить время и силы на то, чтобы спасти их всех. Но они молились разным богам, и тщетно призывали на помощь других небесных существ. Помощь им не была его задачей. У него была иная цель.

Он быстро нашел то, что он искал. В дальнем конце поля битвы, вблизи одного края большой чашеобразной долины, расположившийся шатер, на вершине которого развевался флаг и был его целью. Многочисленные походные костры, слабо шипя под дождём, окружали палатку, и жестокие существа ютились у этих костров, проклиная как плохую погоду, так и необходимость нести караул. Они хотели быть вместе с остальными, в гуще сражений и убийств.

Торан пролетел незаметно мимо них, тихий шорох его крыльев заглушали шум столкновения сражающихся сторон на расстоянии и раскаты грома наверху. Он приземлился у входа в палатку и изучил двух охранников, перекрывающих вход.

Каждое существо выглядело как неуклюжая, поставленная стоймя жаба, такого же роста как Торан, сильно превосходя его размерами. Гладкая кожа, покрывающая их вздутые тела, была зеленой и неровной, но, в отличие от обычной жабы, ряды острых зубов наполняли рты. У обоих были массивные топоры, которые они баюкали в руках как в колыбели. Пара источала тошнотворное зловоние, от которого у дэва перехватило дыхание.

Выхватывая свою булаву, Торан старался ступать так тихо, как только мог, надеясь застать тварей врасплох до того, как они начнут атаку. Хотя он двигался с ловкостью и изяществом, один из них, должно быть, почувствовал неладное, так как вдруг выпрямился и поднял свой топор. Раздалось низкое, угрожающее рычание.

— Я чувствую запах вселенского зловония! — зарычал он, делая один шаг вперед и занося свой топор для удара. Не дожидаясь, когда существо перед ним определит, где он, дэв направил божественную энергию, вызывая святую власть ангелов, и наполнил ею своё оружие. Он взмахнул своей булавой обеими руками, обрушив её на плечо демона с яркой вспышкой.

Животное зарычало от гнева и боли и отшатнулось назад, когда Торан точно так же ударил и второго. Второй демон взвыл и наткнулся на палатку, но Торан не мог подойти и прикончить его ударом по голове, поскольку первый оправился достаточно быстро, чтобы, в свою очередь, сильно ударить его.

— Твоё время кончилось, дьявол, — произнес Торан, еще раз призывая своё божественное происхождение на помощь в сражении.

Он выпалил слово власти, слово божественной силы, святое слово. Одновременно, они вскрикнули и уронили своё оружие. Один вцепился себе в глаза, а другой обхватил голову руками и съёжился.

Торан поднял свою булаву, готовый сокрушить череп первого демона, пока он корчился перед ним. Но когда он опускал оружие по большой, широкой дуге, злодей исчез. Оружие дэва тяжело ударилось о промокшую землю, разбрызгивая вокруг грязную воду. Дэв зарычал в отчаянии, но его разочарование было недолгим, поскольку удушающие миазмы окутывали так, как если бы жирная темнота опустилась на него.

Ангела затошнило, и он согнулся от боли.

Все его тело болело и потеряло свою силу. Торан споткнулся о другого демона и задохнулся. Цепляющийся, болезненный покров тьмы приблизился к нему, заполняя ноздри ужасающими запахами. Он плевался, будучи не в состоянии стереть этот ужасный, кислый привкус.

Медленно темнота испарилась, вновь оставив дэва стоять под дождём. Его живот все еще крутило, но он мог снова дышать.

Торан повернулся к палатке и увидел, как демон вслепую размахивает топором. Животное остановилось и прислушалось, склонив голову, затем взмахнуло огромным лезвием еще раз. Массивный топор просвистел в воздухе в поисках плоти, которую можно рассечь.

Ангел встал на ноги и взлетел над демоном. Он поднялся резко и со всей силой размахнулся булавой, еще раз призывая на помощь святую власть Тира. Сокрушительный удар пришёлся прямо на затылок демона, и он услышал приятный звук дробящихся костей.

С отвратительным бульканьем демоническая жаба растянулась в грязи и задрожала. Топор зверя скользнул в сторону, теперь уже бесполезный.

Торан обошел существо и подошел к входу в палатку. Не зная, где могли бы скрываться другие защитники, он оттолкнул створку боком своей булавы, ожидая нападение в любой момент. Когда никакой атаки не последовало, дэв вошёл внутрь и потянул откидную створку, закрывая её позади себя.

Полумрак палатки не мешал ангелу. Его острое зрение позволило ему легко разглядеть внутреннее убранство. Он глянул в сторону стола с разбросанными на нём картами, но фигура, перед ним распростёртая на многочисленных коврах и подушках, интересовала его больше. Он приблизился.

— Не приближайтесь, — произнесла фигура. — Ваше зловоние и с этого расстояния ужасно.

Это был голос женщины, хотя он казался сиплым, усталым. Кашель, сопровождаемый хрипами, подтвердил то, что он знал и так.

Она была ранена, умирала.

Торан остановился. Человеческое туловище и голова женщины приняли сидячее положение, ее шесть рук помогали принять вертикальное положение. В том месте, где должны были быть ноги, двадцать футов рептильной плоти беспокойно корчились. Массивное, свернувшееся тело, возможно, и могло бы сокрушить его, если бы она была цела и невредима, но Торан увидел стрелу, торчащую немного ниже её обнажённой груди. Она проникла в неё по всей длине, и хотя очень немного крови просочилось из раны, он знал, что стрела убивала её.

Это задержало её, не давая вернуться туда, откуда она пришла. Она не могла найти утешение и спасение среди ее сородичей в Абиссе.

— Вы умираете, — сказал Торан, делая ещё один шаг к демону. — Я могу помочь вам. Я могу облегчить Ваше страдание.

— Назад! — зарычала демоница и подняла мечи в нескольких руках. Лезвия дрожали, оставаясь на страже.

Торан посмотрел на ее лицо и увидел, что её глаза остекленели от боли. Она, даже возможно, была бы красивой, будь она человеком. Но ее темные волосы висели растрёпанными прядями вокруг головы, и жёлтая кожа блестела от пота и боли. Она тяжело сглотнула, затем застонала и рухнула обратно на подушки.

— Позлорадствуйте и покончим с этим, — пробормотала она, закрывая глаза. — У меня осталось мало времени.

Торан покачал головой, хотя он знал, что она это не видит.

— Я не собираюсь танцевать на вашей могиле. Я не могу даже присвоить себе честь того, что это я запустил ту стрелу, которая высасывает вашу жизнь.

— Тогда, чего вы хотите? — спросила она, голосом, который становился всё более хриплым, всё еще с закрытыми глазами. — Независимо от того, что я всё равно вам это не дам.

— Это не в ваших силах, — ответил Торан, — но если вы не будете сопротивляться, то я облегчу ваши последние минуты прежде, чем потребовать это.

Демоница открыла один глаз и посмотрела на него.

— Нет, — сказала она просто. — Я никогда не заключала сделок с вашим видом.

Она закашляла, пытаясь отдышаться, и снова закашляла. Кровь капала с губ. Когда она вновь обрела дыхание, то сказала:

— То, что вы пытаетесь торговаться, говорит мне, что это имеет для вас особое значение. Вы заинтриговали меня. Скажите мне, чего вы хотите. Возможно, я сделаю исключение и дам это вам… на этот раз.

Торан медленно вдохнул. Он был обязан дать ей шанс, хотя он знал, что раскрытие его желания наиболее вероятно приведет ее в ярость, делая его задачу намного тяжелее. Но он был обязан.

— Ребенок, растущий в твоем чреве, — сказал он.

Демоница распахнула оба глаза и закричала, пытаясь действовать.

— Нет! — вскрикнула она, и кольца ее тела взвились, корчась и бросаясь кругом по палатке.

Торану пришлось взлететь, чтобы избежать ранения.

— Никогда! — закричала демоница.

Она подняла свои лезвия, как если бы собиралась сражаться с ним до последнего. Он приготовился к поединку, но потом увидел хитрый блеск в её глазах.

Когда она начала изменять направление лезвий и вводить их в своё собственное тело, вырезая расцветающую в ней жизнь, чтобы не дать забрать ее ангелу, он среагировал. С взрывной силой, он бросил булаву вперед, вложив в этот бросок всю свою силу которую смог собрать, и природную и сверхъестественную.

Оружие поплыло через пространство между ними. Лезвия длинных мечей демоницы опускались, в то время как булава приближалась.

Верхняя часть оружия ангела столкнулась с некогда красивым лицом, одновременно мечи прокололи ее чешуйчатую кожу. Взрыв крови и плоти забрызгал подушки, коврики, и стену палатки, когда голова демоницы взорвалась. Мускулы в ее руках продолжали работать на биение дольше.

Лезвия впились глубоко в плоть. Две жизненных силы, которые были там, одна внутри другой, стали слабыми, затем исчезли. Ещё не родившийся ребенок был потерян для него, убит своей собственной матерью.

Торан опустил голову, скорбя, довольно долго, напоминая себе, что не всегда перед ним открывался лишь только лёгкий путь.

Он повернулся, окружённый горем и разочарованием, и отбыл, возвращаясь к Дому Триад, чтобы сообщить о неудаче.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

По ночному небу скользили тонкие облака, заволакивая дымкой восходящую Селуну и сгущая темноту внизу. Алиисза осторожно придвинулась к краю скалистого выступа, стараясь не задевать камешки под ногами. Несмотря на то, что алю-полудемоница была невидимой, шум падающих камней мог выдать ее укрытие и испортить засаду. В какой-то момент она подумала, что не простит себе, если кто-нибудь внизу обнаружит ловушку, но тут же выкинула эту мысль, напомнив себе, что за все время пока не издала ни звука.

Она посмотрела на бледное небесное тело, просвечивающее сквозь высокие облака, которые, рассеивая его сияние, создавали причудливый тусклый ореол. В любое другое время она бы непременно улучила минутку полюбоваться необычным зрелищем. Алю прибыла на Торил совсем недавно, и пока не часто ей доводилось любоваться подобными бесполезными, но завораживающими красотами природы. Сегодня ей было не до этого — всё её внимание сосредоточилось на возрастающем шуме, который доносился откуда-то снизу. Алиисза нетерпеливо побарабанила пальцами по рукояти меча, её взгляд снова устремился во мрак раскинувшейся перед ней узкой долины.

Ночная тьма хорошо скрывала дозорный отряд Сандабара, но только не от глаз полудемоницы. Слабый лунный свет не отражался от обнаженных лезвий мечей и отполированных шлемов, однако она без труда смогла различить темные фигуры, молча движущиеся в ночи. Колонна всадников скакала по тропе, проходящей по центру долины. Ни о чем не подозревая, отряд приближался к узкому проходу, где их поджидала Алиисза со своими солдатами-танарукками.

Полудемоница поднесла к губам магический свисток и, что есть сил, дунула. Пронзительный свист отразился эхом от стен ущелья, нарушив безмолвие ночи. Мгновением позже Алиисзу окружил громкий рев. Таранукки откликнулись на команду с лютым рвением, яростно крича и ликуя в предвкушении неизбежной битвы. Она услышала звон орудия и грохот осыпающихся со склона камней — её приспешники бросились в атаку.

В конных рядах началась неразбериха. Более опытные бойцы сразу спешились и попытались выстроить оборонительную шеренгу, готовясь встретить невидимого противника. Другие всадники бросались взад-вперед, мешая спешившимся. Из-за недостатка дисциплины и боевого опыта линия обороны ломалась прежде, чем сформироваться вновь.

Какое-то время полудемоница наблюдала за происходящим. Никто из дозора не должен был остаться в живых, после того, как ее слуги завершат свое дело. В задачу Алиисзы входило посеять беспокойство и смуту. Вскоре среди населения должны были поползти слухи, что в долине таится некая опасность. Ведь враг невидимый намного коварнее, чем атакующий в открытую. Люди Сандабара должны будут теряться в догадках. А попытки правителя города Хелма Друга Дварфов выяснить, в чем дело, должны оказаться тщетными. В этом заключалась часть великого плана Каанира Вока.

Первые танарукки уже приближались к солдатам. В следующее мгновение они врезались в наспех выстроенную оборонительную шеренгу из людей и лошадей, размахивая боевыми топорами и протыкая копьями. Оба отряда смешались в воющую, кричащую беспорядочную толпу. Люди и кони падали, сраженные насмерть, так и не сумев противостоять натиску нападавших. Скоро всё должно было закончиться. У дозорных не было ни единого шанса.

Полудемоница злобно хмыкнула, наблюдая за неумелыми действиями разведчиков. Салаги, подумала она. Всё оказалось слишком просто.

Немного разочарованная легкой победой, Алиисза удалилась, оставив орду диких танарукков доделать начатое. Она не сомневалась — они своё дело знают. Когда с солдатами будет покончено, они исчезнут так же, как и появились. То, что дьявольские создания разгромили отряд неумелых разведчиков, может и насытит их примитивную жажду крови, однако этого едва ли достаточно, чтобы удовлетворить саму полудемоницу. Ее ждали другие места и другие дела.

Еще находясь под покровом невидимости, Алиисза взмыла ввысь и направилась в сторону Сандабара, заново прокручивая в голове план захвата города, придуманный Кааниром.

Она знала, что её любимый не успокоится, пока не свергнет с трона Хелма Друга Дварфов, хотя давно поняла, что, скорее всего, ничего не получится. Попытки захватить город, Вок предпринимал неоднократно. Вот уже сколько лет он бросал на стены города бесчисленные легионы, которым пару раз всё же удавалось проникнуть внутрь. Но защитники Сандабара всегда были бдительны, и под их отчаянным сопротивлением войска Вока были вынуждены отступать. К тому же сандабарцам помогали дварфы, живущие под городом в огромных подземных залах.

Алиисза видела, насколько сильна ненависть, кипевшая в Каанире по отношению к Хелму — много лет назад, бывший наемник каким-то образом оскорбил его, унизил, посеяв тем самым зерно обиды в душе камбиона. Каанир никогда не рассказывал, что именно произошло между ними, но она точно знала, что из-за этой ссоры он уронил достоинство в глазах собственной матери. Это произошло давным-давно, когда Друг Дварфов командовал отрядом наемников Кровавые Топоры, а мать Каанира Малвассисс Могущественная, демоница-марилит, верховодила демонами в Крепости Адских Врат. Что бы ни произошло между бывшим наемником и полудемоном, последний с тех пор неоднократно клялся в мести. Алиисза не сомневалась — её любовник всю оставшуюся жизнь будет строить планы против Друга Дварфов, пока не сокрушит его.

Наконец-то до него дошло, что надо действовать обманом и хитростью, а не грубой силой, размышляла про себя Алиисза, приближаясь к стенам города.

Алю очень нравился новый план Каанира, в частности тем, что ей отведена особая роль, которую она готова была выполнить с превеликим удовольствием. В её глазах появилось злорадное ликование. Безусловно, Каанир все отлично продумал, пусть даже его схема и требовала от алю немало терпения. Долгие недели расчетов, тщательная подготовка укрытия, в котором она проведёт какое-то время, прежде чем окажется внутри крепостных стен — ожидание часто казалось ей пыткой.

Поначалу она занималась только разведкой и наблюдением, изучением сильных сторон оборонительных сооружений и маршрутов дозоров. Вскоре Алиисзе это весьма наскучило. Её мысли то и дело возвращались назад к тем дням, когда она преследовала вероломного и загадочного дроу Фарона Миззрима во время неудачной осады Мензоберранзана, которую предпринял Каанир. Такое занятие казалось ей куда более захватывающим, не то, что эта бесконечная разведка. Она сетовала на то, что не только ей, но и её неудержимым воинам порой приходится просто бездействовать. Очевидно, их терпение тоже подходило к концу.

— Вряд ли они смогут развлечься, как ты обещал после поражения в Мензоберранзане, — пожаловалась Алиисза Кааниру однажды между вылазками на поверхность.

— Терпение, любовь моя. Не надо злиться, — отсутствующим голосом ответил Каанир, не поднимая головы от стола, полностью заваленного картами, — Такие дела требуют времени и тщательной подготовки.

Неудовлетворенная туманным ответом, и особенно тем, что её любимый не проявлял к ней никакого интереса, Алиисза с огромным нетерпением ждала того дня, когда придет время действовать.

О своей роли в готовящемся нападении она узнала, когда её любовник и командир сообщил, что для неё у него есть особое задание. Поначалу Алиисза восприняла это в штыки, однако когда он посвятил её во все детали, была вне себя от радости.

Ей предстояло стать раковой опухолью, пожирающей город изнутри, порождающей сомнения и ослабляющей решимость его жителей; семенем, которое породит ростки недоверия среди людей; причиной краха Хелма Друга Дварфов. И тогда Каанир получит город в свои руки.

Но это лишь начало. Военные амбиции Каанира простирались куда шире. Осада Сандабара ордами демонических существ была лишь первым шагом крупного плана покорения всей территории Серебряных Пределов.

Подлетев к городу, Алиисза взглянула на проходящий под крепостными стенами ров с замёрзшей водой. Затем поднялась выше и, перелетев над стенами, устремилась в ту сторону, где виднелась крыша Зала Старших — самое высокое городское здание. Зал Старших выполнял функции всех городских служб, а также служил домом его правителя. Здание показалось ей очень удачным местом, где можно приземлиться невидимой и превратиться в милую девушку, к которым Хелм Друг Дварфов в известной степени питал слабость. Однако алю не спешила.

Всё ещё невидимая, она дважды облетела вокруг, решив убедиться, что все тихо. Осмотрела здание со всех сторон, заглянула в каждый балкон, в каждый проход. Демоническое зрение позволяло ей проникать сквозь завесу ночного мрака. Она даже воспользовалась кольцом Фарона, чтобы узнать, нет ли поблизости скрытой магии. Где-то вдали по улице промаршировали Каменные Щиты, отряд городской стражи. Больше никого не было видно. Она неслышно опустилась на каменную крышу и перевоплотилась. Затем сняла покров невидимости и, приоткрыв башенную дверцу, юркнула внутрь.

Девушка, в которую превратилась Алиисза, являла собой не что иное, как воплощение блаженных мечтаний Хелма — зелёные глаза, вьющиеся медные волосы, ниспадающие на плечи густыми каскадами, лицо светится живой энергией, маленький приподнятый кверху носик, ямочки на щеках, покрытых легким румянцем. Для полудемоницы не составило большого труда узнать о личных предпочтениях Хелма, тайно ведя за ним дальнее наблюдение. Однако воплотить впоследствии желаемый образ оказалось куда сложнее.

Выбрав себе имя Энса, алю приняла все дополнительные меры, чтобы скрыть своё истинное происхождение. Специальное магическое заклинание скрывало помыслы и ауру, чтобы окружающие не смогли распознать её коварные намерения и демоническую сущность. Затем она утвердилась среди прислуги Зала Старшего. Сенешаль правителя города, Засиан Менц, приятный жизнерадостный человек, стал первым препятствием на её пути.

Высокий мужчина с длинными темными волосами и усами, аккуратно огибающими уголки рта, внимательно изучал её пронизывающим взглядом, пока она отвечала на бесконечные вопросы, касающиеся её умений и прошлого. Алиисза была готова к подобным трудностям — она знала, насколько дотошным бывает сенешаль. Тем не менее, его вопросы заставили изрядно понервничать — чувство, которое она испытывала крайне редко. В один момент алю даже показалось, что он разгадал, кто она на самом деле, и просто забавляется с ней перед тем, как приказать страже схватить её. Наконец, ответы, кажется, удовлетворили сенешаля, так как он отправил алю к одной из своих старших управительниц.

Джайнелла, дородная строгая женщина, заправлявшая всем персоналом дома, невзлюбила Энсу с первых минут и частенько устраивала ей хорошую взбучку, даже если та отлично справлялась со своей работой. Алиисзе приходилось прилагать немало усилий, удерживая себя от того, чтобы не прибить ненавистную стерву прямо на месте. Джайнелла давала ей самую худшую работу, всегда грязную и изнуряющую, но Алиисза старалась выполнять её прилежно. Она не могла позволить, чтобы её вышвырнули на улицу, прежде чем окажется близко к своей намеченной жертве.

Алю вскоре пришла к выводу, что подобраться близко к градоправителю будет куда труднее, чем она ожидала. Друг Дварфов часто просиживал на встречах в зале заседаний, или пропадал в городе по каким-то делам, когда Алиисза была занята работой. Джайнелла не разрешала слоняться, где ни попадя, и запретила ей покидать здание, за пределами которого её власть не имела силу. Большую часть времени Алиисза проводила на нижних этажах Зала, где выполняла свои обязанности под недремлющим оком Джайнеллы и других хозяек. Создавалось такое ощущение, будто они почуяли её намерение подружиться с Другом Дварфов и решили, во что бы то ни стало, не позволить ясноокой девушке околачиваться возле самого важного человека в городе.

Наконец, судьба подарила Алиисзе шанс. Был прачечный день и алю направили в крыло здания, откуда она должна была забрать бельё. На обратном пути она решила пройти через центральный зал, в котором Друг Дварфов обсуждал какие-то городские вопросы с двумя советниками. Мысленно пожелав себе удачи, девушка споткнулась, опрокинув через лестничные перила тюк с бельём, который шлёпнулся прямо на голову градоправителя. Инцидент произошел прямо на глазах Джайнеллы, но прежде чем та успела отвести девушку в уборную, в которой собиралась задать ей капитальную трёпку, на несчастную служанку обратил внимание Друг Дварфов, и приказал ей подойти.

Алиисза сделала лицо, выражающее крайнюю степень стыда и застенчивости, и словно нехотя поплелась к нему. Однако когда Друг Дварфов рассмотрел её поближе, очарование Энсы поглотило его с первого взгляда. Дальше всё пошло как по маслу. После того, как он узнал, что девушка умеет читать и писать, он потребовал от Засиана, невзирая на протесты Джайнеллы, чтобы тот перевёл её в его личное подчинение и назначил клерком. С тех пор Энса часто ловила на себе гневные оскалы Джайнеллы, но, в конце концов, управительница оставила её в покое, за что девушка была ей несказанно благодарна. Она не хотела вызывать подозрения, в случае если пришлось бы избавиться от управительницы раз и навсегда.

Вскоре каждому в Зале уже было известно, что Хелм Друг Дварфов делит с Энсой постель. Когда они оставались наедине, Хелм часто восторженно заявлял, что до сих пор не может поверить в счастливый случай, благодаря которому он повстречал на своём жизненном пути столь прелестное создание, и Алиисза неоднократно слышала, как он тихо возносит благодарность Тиморе.

Алиисза вынырнула из задумчивости. Спустившись вниз по башенной лестнице, она вошла в огромный зал крыла, в котором находились личные покои Друга Дварфов. Зал возвышался на три этажа, каждый из которых опоясывали балконы. Был поздний час, и всё помещение освещали лишь несколько тусклых масляных ламп, погружая его огромное пространство в полумрак. В центре стоял большой стол, окруженный величественными, хоть и неудобными, стульями с высокой спинкой. Алиисза пересекла зал и медленно двинулась по коридору в сторону покоев градоправителя.

Впереди её внимание привлекла фигура, выходящая из кабинета Друга Дварфов. Это был Засиан Менц.

Алиисза замерла на месте, гадая, успеет ли спрятаться до того, как он её заметит. Сейчас у алю не было настроения изображать застенчивость. У неё хватило сообразительности подобрать на этот вечер в качестве маскировки довольно скромную ночную рубашку, но появление в таком виде за пределами спальни считалось у сандабарцев дурным тоном. Она почти не сомневалась, что её внешний вид вызовет у Засиана не только удивление, но и нелестные замечания.

Прежде чем Алиисза успела раствориться в тени незамеченной и подождать, пока тот не пройдет мимо, она услышала, как он остановился на полушаге. И сразу поняла, что он её обнаружил. Шагнула в сторону, будто уступая ему дорогу, почтительно опустив глаза. Хоть алю и делила постель с Другом Дварфов, она всё же работала у Засиана, выполняя поручения правителя города.

Засиан подошел к ней и остановился.

— Посмотри на меня, малышка, — сказал он, поднимая пальцем её за подбородок.

Алиисза подняла голову, всё ещё глядя вниз, лишь затем подняла глаза и встретила его взгляд. По телу пробежала сильная дрожь. При любых других обстоятельствах она бы не стала противиться желанию обвиться вокруг его рослого могучего тела и впиться в него поцелуем. Чтобы скрыть свою страсть, она лишь пожала плечами, стараясь выглядеть напуганной.

— Ты же знаешь, что не должна находиться здесь в таком виде, — продолжал сенешаль, — Понимаю, господин Хелм тебя очень любит. Это его личное дело и меня не касается, но только если не нарушает рабочую обстановку в этом доме. Мне меньше всего хочется, чтобы всякие языки трепались, будто шлюха господина Хелма валандается полуголой по всему дому. За эту неделю у меня было уже пять посетителей, которые высказали свои замечания по поводу того, как это всё бестактно. Ты меня ставишь в очень неловкое положение, малышка.

— Да, сенешаль, — ответила Алиисза, изо всех сил стараясь выглядеть смиренной, — Впредь я буду осмотрительнее.

Внутри неё всё радостно трепетало — наконец семена посеяны. Народ начинает осуждать своего правителя за бестактность, оспаривать его действия. То ли ещё будет.

Алю хлопнула глазками. Кажется, Засиан говорил что-то ещё, но она пропустила слова мимо ушей. Она попыталась вспомнить, что же он только что сказал, но не смогла. У неё появилось очень странное ощущение, как будто сначала она стояла там, слушая его какое-то время, а потом это время… исчезло.

— Я говорю, уйди, чтобы тебя не видели, — приказал Засиан, указав пальцем в сторону комнат Хелма, — И не попадайся мне больше в таком виде.

Алиисза уставилась на сенешаля, немного взволнованная странным ощущением, но тут же решила об этом не думать. Я просто устала, решила полудемоница.

— Да, господин, — ответила она, повернулась, и почти бегом устремилась к дверям спальни своего любовника. Едва войдя в комнату, она тут же забыла о временном провале.

*****

Каанир Вок стоял посреди древнего подземного туннеля дварфов, находясь глубоко под улицами Сандабара. Низкий потолок нависал лишь в нескольких сантиметрах над его головой, побуждая огромное желание пригнуться. По обе стороны туннеля, напротив друг друга, располагались двустворчатые двери, уходящие вдаль, насколько хватало взгляда. Каждая дверь была украшена рунами, изображающими священные тексты и имена похороненных за ней кланов. Вок прошел мимо усыпальниц до конца коридора, и остановился перед последней дверью, к которым вела короткая лестница. Судя по покрытому плотной пылью полу, отпечатавшему его следы, полудемон пришел к выводу, что он первым за много лет нарушил покой туннеля.

Поднявшись по лестнице, Вок остановился и принялся рассматривать надписи. В древнем тексте говорилось, что за дверью находится алтарь, посвященный богу дварфов Морадину. Вок с облегчением обнаружил, что мастера, сооружавшие алтарь, не потрудились даже нанести на поверхность двери магические символы, которые могли бы преградить путь незваному гостю. Он ухмыльнулся и, довольный тем, что никакая магия не причинит ему вреда, толкнул тяжелые створки. Двойная дверь беззвучно распахнулась. Туннель залился спокойным голубоватым светом.

Камбион ступил внутрь и закрыл за собой дверь. Палата имела восьмиугольную форму и была небольшой, но очень высокой. По периметру, в каждом углу возвышалось по квадратной толстой колонне. По граням колонн были развешаны факелы, озаряющие палату волшебным лазурным сиянием. Вок знал — пламя факелов, поддерживаемое магией, может гореть вечно.

Каждая пара колонн образовывала между собой нишу. В семи нишах, параллельно задней стене, располагалось по большому каменному саркофагу. На каждом саркофаге возвышалась статуя героя-дварфа — духовного наставника, умершего в служении Морадину. Статуи изображали разных лиц, стояли в разных позах, и были одеты в разное облачение. На саркофагах были вырезаны имена лежащих внутри дварфов, но Вок не обращал на них внимания. Он знал, что за столько времени погребенные герои давно превратились в пыль.

Шепот ветра и слабая вспышка красноватого цвета на стенах возвестили Вока о том, что в палате появился кто-то посторонний.

Он повернул голову, уже догадываясь о том, кто может стоять посреди комнаты, и поймал на себе ухмылку Засиана Менца, статного молодого человека с длинными тёмными локонами, носившего густые усы. На нём были штаны из дорогой черной кожи и рубаха, поверх которой была надета длинная туника в черно — золотистых тонах. Мужчина проделал в воздухе пассы, и остатки магического портала позади него исчезли. Палата вновь засияла голубоватым светом.

— Нашел, — сказал человек, оглядываясь вокруг и неприязненно сморщив нос.

— Ты выбрал странное место для встречи, Засиан, — ответил Вок. Он подождал, пока в глазах не исчезнут искры слепящего сияния, чтобы снова видеть в темноте, — Ты даже не предупредил, что нам придется нарушить священный покой Морадина.

— Тебя это так беспокоит? — спросил Засиан, расхаживая вокруг комнаты и осматривая изображения упокоенных дварфов. — Не думал, что ты так набожен.

Камбион улыбнулся шутке своего собеседника.

— Лишь настолько, чтобы не вызвать божью кару. Двери этой комнаты могли скрывать ловушку.

— Да, но её не оказалось, — ответил Засиан. — Мы обезвредили её задолго до того, как пригласить тебя сюда.

Вок небрежно махнул рукой. Сейчас его волновало совсем другое.

— Как она? — спросил он.

— В порядке. Друг Дварфов в надёжном плену её обаяния, — успокоил его Засиан, — Сегодня я испробовал на ней заклинание, и оно сработало.

Вок задумчиво кивнул головой.

— И она ничего не помнит? — спросил он, — Обо всём забыла?

— Обо всём важном, — ответил Засиан, — Она выглядела немного растерянной, как я и ожидал. Но вскоре ей станет не до этого. В ближайшее время у неё будет масса других забот.

Вок снова кивнул и постучал пальцами по губам, погрузившись в мысли о своей любовнице. Положение Алиисзы было очень хрупким, и любое осложнение могло стоить ей жизни. Хоть камбион и был обеспокоен вероятной потерей своей прекрасной спутницы, гораздо больше его тревожили последствия, которые могут быть вызваны её провалом. Если её истинная цель будет раскрыта, если она погибнет до того, как успеет завершить свою миссию, вся остальная часть плана пойдёт насмарку и тогда он не сможет сокрушить Хелма Друга Дварфов. А это было главной целью камбиона.

— Ты уверен, что это сработает? — спросил полудемон.

— В таком сложном плане всегда могут возникнуть непредвиденные трудности, — пожал плечами Засиан, — Я не могу сказать, что я уверен и не даю никаких гарантий. Но я знаю, что затевают прихвостни Тира. Они выжидают, уличают любую возможность, из которой можно извлечь выгоду. Они ухватятся за любой повод, чтобы в будущем заявить о своих правах. Если мы всё грамотно подстроили, они проглотят наживку. А сейчас мы можем лишь оставить всё как есть, и наблюдать за происходящим.

— Ты уверен в её состоянии? — спросил Вок. На секунду его охватило чуждое ему чувство раскаяния, но он тут же от него отмахнулся.

— Я сегодня проверил ещё раз, перед тем, как прийти сюда. Всё в точности, как ты говорил.

— Надо действовать хитростью, — еле слышно пробормотал Вок, — Другого пути к саду и Источнику Жизни нет. Она пока не должна знать о том, какую роль ей предстоит сыграть.

Засиан снова пожал плечами.

— Ты сам сказал, что это лишь одна частица головоломки. Важная частица, но всего лишь одна.

Вок снова кивнул, решив больше не думать о худшем. Впереди ещё много срочных дел.

— Что ж, давай покончим с нашим делом. Веди.

Засиан кивнул и направился к саркофагу, стоявшему напротив входа. Мужчина зашел за каменный гроб и сделал движение рукой.

Вок почувствовал, как по комнате прокатился низкий гул. На его глазах часть стены позади саркофага сдвинулась и поползла в сторону, открывая проход. Комнату наполнил оранжевый свет факелов. Засиан сделал приглашающий жест рукой.

— Прошу, — сказал он.

Камбион прошел мимо собеседника и шагнул в коридор.

Сделав несколько шагов, Вок обнаружил, что находится в помещении уже другого храма, выглядевшего намного более зловещим. По форме и строению он напоминал тот, который они с Засианом только что покинули. Однако в отличие от аскетичной простоты предыдущей комнаты, в этой веяло чем-то пугающим. Вместо квадратных колонн здесь были искривлённые столбы красноватого оттенка. Вместо саркофагов в каждой нише стоял помост, на котором возвышался трон, направленный в центр комнаты, туда, где располагался грозного вида алтарь из черного мрамора с зелёными прожилками, выполненный в форме покоящегося на земле кулака.

На всех тронах, кроме одного, восседали фигуры, одетые наподобие Засиана. Вок встретил на себе взгляды мужчин и женщин, полные высокомерия и самоуверенности. Несомненно, многие люди оказывались в их власти, пленённые подобным неземным взглядом. Лица некоторых носили благородные, почти эльфийские черты, обрамлённые серебристыми волосами, контрастирующими с оливковой кожей. Вок нашел их довольно привлекательными. Взгляды некоторых задержались на Пылающей Крови, мече эльфийской работы, покоящемся на правом бедре Вока, другие смотрели на Скипетр Малеволуса, выгравированный черными рунами стальной жезл, свисающий с его левого бока. Могущественный магический скипетр ясно говорил о том, что Вок является командующим Карательного Легиона. Этого титула он удостоился после того, как убил свою мать, марилит Милвассисс, после чего забрал скипетр из её мертвых пальцев. Несомненно, некоторые бэйниты потайной комнаты размышляли над боевыми навыками камбиона, будто оценивая, достоин ли он стоять здесь перед ними.

Вряд ли можно было сказать, что на камбиона они произвели должное впечатление, хотя он ясно представлял, с какой лёгкостью мог покориться простой человек, находившийся перед аудиенцией семи жрецов Бэйна. Мощь, исходящая от группы была осязаемой, и Вок отлично понимал, что не стоит недооценивать силу последователей Черной Длани.

Засиан сделал движение рукой, и дверь, через которую они вошли, бесшумно закрылась. Затем он подошел к пустующему трону и сел, присоединившись к группе. Лидер жрецов, Падший Лорд Холт Бурукан поднял руку, словно призывая к тишине, хотя никто до этого не произнес ни слова. Верховный жрец тихо произнес молитву своему темному богу и обвел рукой комнату, после чего его взгляд остановится на Воке.

— Эта комната защищена, — сказал он бесстрастным голосом, — Никто не следовал за тобой в это священное, секретное место. Здесь мы можем говорить свободно.

Каанир Вок хотел было усмехнуться, но вовремя сдержался. Он достаточно хорошо разбирался в шпионаже, чтобы понимать — секретных комнат не бывает, и любой, кто считает иначе, сильно подвергает себя опасности. Даже если комната спрятана глубоко под землёй, за могилами умерших — всё равно кто-нибудь мог знать о ней, и использовать магические средства, чтобы подслушивать и наблюдать.

Вок неслышно пробормотал заклинание, стараясь тайком проделывать движения руками — он не хотел, чтобы его действия заметили бэйниты. Покончив с заклинанием, он смело подошел к алтарю. Теперь Вок был уверен, что если кто-то рискнет подслушивать или наблюдать за ними с помощью магии, он непременно об этом узнает.

— Пусть Черный Лорд наделит нас силой и мудростью, — начал Падший Лорд, переводя взгляд с одного жреца на другого, — Да ниспошлет он нам свою силу, чтобы повергать врагов наших, и свою мудрость, чтобы повелевать крепнущими доминионами нашими во имя его.

Он склонил голову и закрыл глаза. Остальные жрецы последовали его примеру.

Вок хотел состроить гримасу, но сдержался и оглядел молящихся жрецов. Казалось, они улыбались при мысли о том, какое удовольствие получат от разрушения, которое будут вершить во имя своего бога. Фанатизм последователей Бэйна всегда раздражал Вока, но он понимал, что должен оставить своё мнение при себе. Если он хочет взойти на престол Сандабара, без их помощи ему не обойтись. Город защищен слишком хорошо, и одолеть его, используя только силу, было недостаточно. Вок слишком часто наступал на те же грабли, чтобы понимать — нужен совершенно новый план. Нужны были союзники внутри города. Ему было немного стыдно оттого, что единственными, кто может помочь реализовать его намерения, были эти безмозглые фанатики. Вок поймал себя на том, что их общество ему отвратительно.

Лишь Засиан, казалось, думал о чем-то своём — он не нуждался в дарованной свыше мудрости. Воку он нравился. Сенешаль был уверен в себе, но не заносчив. Он знал, чем может обернуться гордыня, и во всем старался находить подход к людям — качество, столь необычное для бэйнитов, борьба и соперничество которых лишь мешает плести интриги, как, впрочем, и наслаждаться плодами успехов. Засиан имел потенциал надежного долговременного союзника. Вок сомневался, что он стал бы терпеть общество тёмных жрецов, если бы не Засиан.

Бурукан закончил молитву и осмотрел сидящих жрецов. Его взгляд выражал одновременно ожидание и критику. Он словно пытался прочесть по их лицам, выражают ли они преданность, упиваются ли собственной божественной силой, как и он сам; и в то же время придирчиво искал признаки маловерия и сомнений. Восторженные улыбки на сияющих лицах, по-видимому, удовлетворили Падшего Лорда.

— Встань в центр, отродье преисподни, — приказал Холт Бурукан, указывая на алтарь, — Встань так, чтобы мы могли четко слышать твои слова, и открыто судить об их значимости.

Вок исподлобья взглянул на Падшего Лорда, но сделал, как было сказано, и шагнул к алтарю. Долгое время никто не проронил ни слова, и под испытующими взглядами собравшихся камбион почувствовал себя очень неуютно.

— Засиан рассказал нам о твоём предложении, — произнес, наконец, Холт, — Тебе нужны союзники.

Слова жреца скорее выражали утверждение, нежели вопрос. В воздухе повисла тишина.

В конце концов, Вок кивнул, сказав:

— Объединившись, мы сможем достичь большего.

— В самом деле, — ответила одна их бэйнитов, — Мы понимаем, чего сможешь достичь ты, когда взойдешь на трон Сандабара. Но какая выгода от этого нам? Ответь, какое преимущество получим мы от нашего союза.

Вок посмотрел на Засиана несколько озадаченно. Камбион полагал, что его человек уже обо всем договорился со жрецами, и что собрание было чистой формальностью. Выходило, что заключение альянса оставалось до сих пор под вопросом.

— Хелм будет свергнут, и именно ваши храмы станут единственными божественными пристанищами по всей долине, — ответил, наконец, полудемон, — Все ваши противники — служители Хелма, Торма и Тира — будут изгнаны из города, а их храмы разрушены. Ваши союзники из Зентарима установят монополию на торговлю за стенами города. По-моему, это выгодная сделка.

— Подобных перспектив мы можем добиться и без твоей помощи, демон, — хриплым голосом сказал другой жрец.

— Почему мы должны тебе верить? — спросил Холт Бурукан, — Раньше ты часто бросал в атаку на город свой Карательный Легион. Нам известно, что твоя дьявольская орда, которую ты называешь армией, окружила город и ждёт команды к атаке. А не натравишь ли ты их на нас после того, как примешь в свои руки бразды правления?

Демоническая, а не дьявольская, идиот, произнес про себя Вок.

— Если бы вы были способны изгнать приверженцев Тира с Хельмом, вы бы давно это сделали, — ответил камбион, — Мой Карательный Легион понадобится для того, чтобы разрушать стены их храмов и подавлять бунт в рядах армии и городской стражи. Как только с этим будет покончено, я отправлю их покорять новые территории с моим… нашим именем на устах. И они будут выполнять мои команды. Всё, что я прошу взамен — позволить мне свергнуть Хелма Друга Дварфов на глазах всех жителей Сандабара, унизить его и выдворить из города, оклейменного позором. Я знаю — вы также сильно желаете, чтобы наемник исчез из города, как и я.

«Ну, почти так же сильно», — добавил он еле слышно.

— И как ты уничтожишь Хелма? — спросил Холт, — Какие гарантии ты можешь дать, что сможешь настроить население против него?

— Хороший вопрос, — ответил Вок, — Ответ на который я пока придержу при себе. Скажу лишь, что у меня будет такая возможность, когда придет время. Пока это всё, что я могу вам открыть. Прошу вас ничего не предпринимать до моего возвращения. Когда мои приготовления будут завершены, я поделюсь с вами своим секретом.

Ты подвергнешься унижению на моих глазах, Хелм Друг Дварфов, подумал Вок. Я стану источником твоих мучительных и нескончаемых страданий. Попомни моё слово.

Камбион с наслаждением представил наёмника, которого весь город обвиняет в предательстве и лжи, на городской площади полно народу, на глазах которого происходит крах Друга Дварфов и триумф Вока. Триумф, который, увы, не состоится без помощи бэйнитов.

— Отлично, — сказал Холт, в голосе которого улавливалась тень сомнения, — Пока мы лишь согласимся сохранить нашу встречу втайне. Но заключать союз мы не будем, по крайней мере, не сейчас. Несмотря на то, что ты сделал очень интересное предложение, сулящее нам взаимную выгоду, меня не покидает беспокойство по поводу того, что будет в случае твоего, то есть, нашего провала. Если нам не удастся изгнать Хелма из Зала Старших, ты и твоя слегка потрёпанная армия просто вернётесь под землю в свою адскую яму. А нас, — он обвел глазами помещение, — нас разоблачат и выгонят, наша сила в городе и храмах будет утрачена. Мне это совсем не по вкусу. Представь доказательство, что ты держишь население под контролем. Только в этом случае ты получишь нашу поддержку.

На несколько мгновений в комнате воцарилась тишина. Снова Вок сдержал порыв состроить гримасу, но теперь по другой причине. Падший Лорд Холт Бурукан хоть и был фанатиком, но полудемон нехотя вынужден был признать, что тот не законченный идиот. Бэйниты подвергали себя большому риску, и сами жрецы отлично это осознавали.

Не важно, подумал Вок. Как только я получу силу Источника Жизни, мне не составит труда убедить их в значимости моего плана. Они будут чувствовать себя полными кретинами за то, что сомневались во мне. Я заполучу город. А бэйниты станут вне закона.

Собрание завершилось. Жрецы поднялись со своих тронов и один за другим стали исчезать, используя каждый свои магические средства. Вок наблюдал за тем, как они оставляли за собой лишь искры магии или легкое колыхание воздуха. Вскоре в комнате остался только он и Засиан.

— Дурак, — громко выдохнув, проговорил наконец Вок, — Самый что ни на есть дурак.

Засиан поднял брови.

— Возможно, но такие замечания опасно произносить вслух. Он или его шпионы могут нас прослушивать.

— Всё нормально, — сказал Вок, — Когда мы пришли сюда, я установил защиту.

— Разумно, — кивнул Засиан, — Я тоже. Боюсь, Бурукан редко уделяет должное внимание подобным мерам предосторожности.

— Верно, — согласился камбион, — Ну и дурак! Не думай, будто я не знаю, что ты о нём такого же мнения, Засиан. Я вижу в твоих глазах мудрость, и вижу, как тебе становится противно, когда слышишь этого индюка. Даже отдавая должное его преданности и величию, Падший Лорд Бурукан не самая лучшая кандидатура на то, чтобы возглавлять твой храм, бэйнит.

Вок знал, что, возможно, в последнюю фразу вложил больше сарказма, чем следовало, но не мог удержаться от того, чтобы не выплеснуть наружу свои истинные чувства.

Засиан сделал вид, что проигнорировал насмешку.

— Теневая политика — не такая уж большая редкость среди людей, — сказал он, — Народу скорее нужно реальное лицо — какой-нибудь индюк, перед которым все будут трепетать, а не умудренный веками созерцатель. Я действую в основном за кулисами, подальше от посторонних взглядов, которые падают на него. Бурукан может стать королем. Но я предпочитаю роль человека, который стоит за его решениями.

Вок ухмыльнулся.

— Ну, раз ты так хочешь… Я бы не смог довольствоваться такой ролью, — камбион сузил глаза, — Когда мы получим город, ты собираешься и дальше действовать за кулисами?

На лице Засиана появилась столь очаровательная улыбка, которая заставила бы обомлеть любую девушку.

— Наверняка, — промурлыкал он, — Хотя, скорее всего, когда Каанир Вок займет трон правителя Сандабара, у верховного жреца храма Бэйна Засиана Менца появится множество собственных хлопот. Не сомневаюсь, мы достигнем определенного соглашения в совместном существовании. Тебя не интересуют дела духовные, мне же дела нет до мирских хлопот правителя. То, что хорошо для тебя и для города, несомненно, будет хорошо для меня и моего храма.

— Бесспорно, — сказал Вок вслух. Про себя же добавил: Хотя, я предпочитаю, чтобы во главе храма стояла безмозглая пешка. Так безопаснее.

Камбион не стал развивать в голове эту мысль дальше и решил сменить тему.

— Ты готов к сегодняшнему отъезду? — спросил он Менца, хотя уже знал ответ. Они оба планировали предстоящее путешествие уже долгое время.

— Да, — ответил Засиан, — А что насчет твоих приготовлений? Мы получим доступ к порталу сегодня вечером?

— Да, — ответил Вок, — Лайсалис и её люди как раз над этим работают. Это не займет много времени.

Засиан кивнул, сказав:

— Тогда в назначенное время встречаемся в кузнице.

— Наш проводник будет дожидаться на другой стороне? — спросил Вок.

— Я уже внёс пожертвования и выслал распоряжения. Оплата произведена. Проводник будет ждать нас на той стороне портала.

— Тогда до встречи вечером, — сказал Вок.

Засиан коротко кивнул, вызвал светящийся красным магический портал, шагнул внутрь и исчез.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

Вечный Огонь наполнил оранжевым светом просторную комнату. Поток кипящей расплавленной породы осветил все предметы в ней, отражаясь от потолка уже не так ярко. Со своей выгодной позиции, высоко над одной из огромных разрушенных кузниц, Вок мог обозревать всю комнату целиком. Даже находясь в нескольких сотнях футов от источника, он ощущал волны жара, поднимающиеся вверх. Но они нисколько не беспокоили камбиона, а запах горящей породы напомнил ему о знакомых местах в Абиссе.

Башня, в которой расположились Верховный Правитель со своими магами фей’ри, стояла прямо напротив своего двойника. Верхняя часть её копии давным-давно была разрушена в одном из катаклизмов. Огромный каменный мост, некогда соединявший башни, оканчивался обрывом, ведущим в никуда. Оба идентичных строения будто играли роль часовых, которые следили за дварфами, работающими в кузницах в невыносимую жару.

Кааниру Воку не удалось завоевать Сандабар, так как, фактически, он представлял собой два города, один из которых располагался на поверхности, а другой — под землёй. Дварфы занимали нижние уровни глубоко внизу. Они пришли сюда за много столетий до людей, и поняли, как использовать мощь Вечного Огня для ковки.

Во времена своего расцвета, дварфы построили боковые туннели, ведущие прямо к природной лаве — огромные желоба, вертикально проходящие через большие расселины. В каналах поменьше дварфы выполняли всю основную работу. Нагревая и смешивая сталь в нужных пропорциях, они ковали оружие, доспехи и драгоценные металлы, из которых потом мастерили восхитительные вещи.

Чтобы защитить себя от невыносимого пекла Вечного Огня, дварфы помещали мощные двеомеры на каналы с магмой. Большая часть жара оставалась в защитных барьерах, поддерживаемых невидимыми источниками силы. Используя тайную методику, они делали так, чтобы по боковым тоннелям текло только небольшое количество жидкого огня, а магические врата контролировали поток. Таким образом, дварфы укротили силу, которая, по сути, являлась самой разрушительной из всех.

Вок знал, что, даже после стольких лет, защитная магия всё ещё оставалась на своём месте, блокируя поток и сохраняя кузницу от перенасыщения. И хотя дварфы выполнили только часть работ по укрощению жара Вечного Огня, время от времени они всё же изготовляли красивейшие и магически сильные вещи.

Так как дварфы очень берегли первобытную лаву, они ревностно защищали её от врагов. Немногочисленная, но элитная часть сил дварфов Бдительные, поклявшаяся защищать Вечный Огонь, всегда была начеку, готовая уничтожить любого подземного посягателя.

Бдительные представляли серьёзную проблему для камбиона. Они могли поспешить на помощь жителям наземного города в случае атаки. Не раз их объединённая сила уже доказывала свою эффективность в противостоянии натиску танарукков Карательного Легиона. Даже когда коварный план камбиона уже приходил в исполнение, Бдительные всё ещё могли оказаться занозой в боку. Вок ненавидел их и хотел сокрушить — как, впрочем, и всех остальных дварфов подземного Сандабара, полного запутанных ходов — раз и навсегда. Но дварфы были выносливым народом, который так просто было не уничтожить. Поэтому Вок собирался использовать один из старейших военных трюков. Он повернёт силу дварфов против них самих. Когда придёт время, он сожжёт и полностью уничтожит противника его же Вечным Огонём.

Но пока камбиону едва ли было нужно беспокоить дварфов и отвлекать их от расплавленной горной породы.

— Ты уверена, что сможешь сломать те барьеры? — спросил Вок чародейку фей’ри, стоявшую рядом с ним.

Существо кивнуло. Женщина с гибким телом, Лайсалис, имела изысканные, но угловатые черты эльфа, пылающие красные глаза и торчащие клыки демона. Она была одета ярко и пышно — манерность, появившаяся у неё в те жаркие дни перед тем, когда пришлось спасаться бегством от полного уничтожения Крепости Адских Врат. И хотя стиль одежды Лайсалис на вкус камбиона был слишком кричащим, он всё же находил её очаровательной и страстной. Он делил с ней постель раз или два, но это никогда не было чем-то большим, чем просто развлечение. В этом смысле он куда лучше знал Алиисзу и флиртовал с ней совсем по-иному. Лайсалис никогда не будет для него больше, чем просто полезной слугой.

Но весьма талантливой, подумал он.

— Нам понадобятся все наши объединённые способности, — сказала Лайсалис, — и всё произойдёт не так быстро, но я думаю, что мы сможем провести канал для достаточного количества силы, направленной в двеомеры, чтобы разрушить их и привести Вечный Огнь в движение.

Вок был доволен. Он посмотрел поверх плеча Лайсалис, за которой находилось ещё несколько фей’ри. Они были самыми способными из всех, кто служил ему в Карательном Легионе. Ему понадобятся все их таланты без остатка.

— Отлично, — сказал Вок, — пусть начинают. Потом вернёмся и посмотрим, как у них дела.

Лайсалис кивнула и повернулась к остальным фей’ри. Она собрала их вместе и начала инструктировать. Вскоре маги уже углубились в скрупулёзные приготовления. Никто не обращал на Вока ни малейшего внимания.

Камбион ещё раз вгляделся с края башни. Далеко внизу, в красном свете Вечного Огня он мог различить перемещавшуюся горстку дварфов. Были ли они патрулем Бдительных или рабочими, погруженными в работу, он не мог сказать. Да это и не имело значения.

Вскоре, представил он, все они будут карабкаться отсюда, убегая от растущего пожара. Эта мысль заставила камбиона улыбнуться.

Когда Лайсалис была удовлетворена тем, как подготовились её сородичи, она покинула это место вместе с Кааниром Воком, начав спускаться по широкой спиралевидной лестнице, ведущей глубоко внутрь башни. Когда они оказались на достаточном расстоянии от чьих-либо глаз и ушей, полудемон остановился.

— Мы должны снова побывать у Нахонгларота, — сказал он. — Настало время соблазнить его ещё сильнее.

Лайсалис ухмыльнулась, выгибая свои эльфийские брови в недоумении, но ничего не сказала. Она начала делать перед собой пассы руками и бормотать заклинание. В мгновение ока пару перебросило далеко от крепости дварфов.

Увидев, что находится на каменном балконе, незащищённом от морозной ночи в горах, Вок глубоко вздохнул, успокаиваясь. Он ждал перемены, но всё же она застала его врасплох. Лайсалис стояла рядом, её тяжёлое дыхание сообщило камбиону, что внезапное изменение местности и температуры испугало её тоже.

Позади них, оранжевым светили факелы, обтекая их фигуры и отбрасывая тени на балюстраду балкона. За перилами тьма ночи накрыла мир бархатным плащом. Растущая луна находилась низко над горизонтом, а тонкие облака прозрачными лентами проплывали мимо неё.

Раздался лязг металла и хриплое рычание. Вок развернулся и увидел двух приближающихся необычных существ. Они были примерно одного с ним роста, хотя более мускулистые и крепкие, а черты лица — грубые и свирепые, с выступающими клыками и торчащими носами. Судя по некоторым причудливым чертам лица, Вок подумал, что они могли быть хобгоблинами. Оба были крепко сложены и передвигались, выставив в обе стороны кожистые крылья. Их кожа была бледно-синей, вместо обычной рыжевато-коричневой или жёлтой, свойственной хобгоблинам. Вок понял, кто это такие. Кровь Моруима, смешанная при спаривании синего дракона со своим рабом хобгоблином.

Двое охранников-драконов, одетые в тяжёлые кольчуги, обнажив чёрные боевые топоры, шагали вперёд, вращая своё острое, как бритва, оружие над головами.

— Вы нарушили границу владений! — прорычал один.

Вок подавил сильное желание достать свой древний эльфийский меч Пылающая Кровь из ножен, висящих на бедре. Также он заметил, как рядом сжала кулаки Лайсалис, хотя она тоже старалась сдерживаться и не взрывать этих двух болванов при помощи смертельной магии. Успокаивая себя, Вок сделал глубокий вдох, держа руки свободными, и показывая, что оставался безоружным. Затем сказал:

— Мы пришли увидеться с повелителем Нахонгларотом и принесли ему дары с золотом и драгоценными камнями.

При упоминании их господина — а вполне возможно, и отца — двое полудраконов замедлили шаг. Тот, который только что говорил, склонил голову набок.

— Где эти сокровища? Я не вижу никаких сундуков или сумок с монетами и самоцветами. Думаю, вы лжёте.

Вок слегка закатил глаза, но улыбнулся и ответил:

— У нас слишком много всего, чтобы нести — было бы чересчур тяжело. Мы переносим сокровища магическим способом, и, как только получим аудиенцию с повелителем Нахонгларотом, сразу же покажем их.

Хобгоблин-дракон несколько мгновений обдумывал слова камбиона, возможно, взвешивая, насколько он мог доверять полудемону.

После длинной паузы охранник кивнул и сказал:

— Ждите здесь. Я узнаю, пожелает ли повелитель видеть вас.

Полудракон развернулся на одних каблуках и зашагал через дверной проём внутрь помещения, оставив второго охранника приглядывать за незваными гостями. Хобгоблин-дракон стоял безмолвно и рассматривал пару с нескрываемым подозрением.

Вок пренебрежительно улыбнулся грубому существу, развернулся и зашагал к краю балкона, собираясь наслаждаться видом все время, пока был вынужден ждать. Лайсалис перенесла их в Шпиль Судьбы, в огромный замок, расположившийся на склоне ГорыДраконий Жребий, на восточном конце Нижней цепи. Это был не первый раз, когда камбион и его чародейка посещали эту горную крепость. Вок начал вести переговоры с лордами драконов за некоторое время до этого, собираясь сойтись поближе с кланом Моруимов. Это был длительный процесс. История змеев из Драконьего Жребия и демонов из Крепости Адских Вратбыла не самой лучшей.

— Вы должны оставить всё своё оружие здесь, и можете входить, — сказал вернувшийся охранник.

Воку и Лайсалис процедура была знакомой, их заставляли обезоруживаться каждый раз, когда они являлись сюда. Камбион считал Нахонгларота параноиком, если учесть все дары, которые полудемон поднёс огромному дракону в прошлом. Но из-за такого пустяка, как меч, камбион не собирался ухудшать и без того хрупкие отношения.

После того, как они сложили своё оружие и другие принадлежности в одну кучу прямо на балконе, двое полудемонов последовали со своим эскортом внутрь замка, оставив одного из стражей охранять вещи. Путь по коридорам был долгим и окольным, уходящим через несколько каменных лестничных пролётов всё ниже, поворачивая затем в многочисленные коридоры, которые вели в более глубокие уровни. Вок почти не обращал внимания на их путешествие. По его мнению, крепость была довольно грубой, построенной одними из первых рабов великого клана Моруимов. Несмотря на внушительную магию и мастерство драконов, которое они использовали при возведении оборонительных систем замка, крепость всё равно была грубой работой своих первых строителей.

Вок обратил внимание, что стены, выложенные из камня, были неровными, а во многих случаях имели неправильный наклон. Дверные проёмы были непропорциональными, а проходы часто заканчивались ничем. Во всех помещениях присутствовал омерзительный запах чего-то вроде смеси испорченного мяса и большого скопления экскрементов. Вок размышлял, насколько же близко замок находился бы к крушению, если бы не драконы.

По мере продвижения они проходили мимо множества других обитающих здесь полудраконов-полухобгоблинов. Также они увидели несколько чистокровных хобгоблинов, все из них были женщинами и выглядели крайне угрюмыми и малодушными. Кто-то торопился к своей невидимой цели, некоторые прятались в дверных проёмах или больших открытых залах, а остальные просто слонялись со своими молодыми драконьими отпрысками. В целом, всё помещение напомнило Воку обветшалые городские трущобы.

Наконец, обстановка сменилась на нечто более состоятельное. Путь, по которому они шли со своим эскортом, расширился до просторного прохода, ведущего вниз, и сменившегося с блока с обработанными стенами, в блок природного камня гладкой формы с изображениями больших крылатых змеев, несущих ужас по всем землям.

Вок наклонился к Лайсалис и прошептал:

— В следующий раз, когда решим прийти сюда, перенеси нас точно в это самое место. Тот праздничный зал, что наверху, не несёт в себе ничего праздничного.

— Если ты только сможешь убедить их не отрубать нам голову сразу же на месте, — ответила чародейка, кивая в сторону ряда охранников, стоящих в коридоре примерно через каждые десять шагов. — Больше предпочитаю свой способ.

Вок ухмыльнулся, но не ответил, поскольку страж уже подвёл их к большой комнате, наполненной широким ассортиментом блестящих произведений искусства. Охранник полудракон жестом пригласил в комнату, затем крутанулся на каблуках и исчез, уходя тем же путём, которым и пришёл.

И, хотя камбион уже бывал в этой комнате, он всё ещё был ошеломлён абсолютной красотой и количеством сокровищ, выставленных напоказ. Эта выставка, пожалуй, была одного порядка с выставками величайших музеев Фаэруна, предположил он. Там были гобелены, сотканные из лучших шелков, висящие на каждой из стен, стойки с могучим оружием, щитами и доспехами, расставленными в линию по периметру, витрины с древними монетами, осколками изящной посуды и комплектами для обслуживания, а также короны, тиары, драгоценные камни и многое другое.

— Вижу, ты всё ещё восхищаешься моей коллекцией антиквариата, — прогремел голос сверху.

Вок с Лайсалис одновременно вскинули взгляды наверх, всматриваясь в источник голоса. Крупное тело рептилии зависло над большой галереей, окружающей комнату. Её сияющая голубая чешуя сверкала в свете фонарей, размещённых по всему помещению. На толстой шее покоилась рогатая голова со змеиными глазами, внимательно изучающими двоих пришельцев.

Вок поклонился с почтением и сказал:

— Как всегда, выглядишь великолепно, Нахонгларот.

— А ты, как всегда, такой же льстец, камбион, — ответил дракон, распрямляясь и медленно продвигаясь к краю галереи. Как только его тело опустилось на пол, где стоял Вок с Лайсалис, чародейка невольно отступила на шаг. Вок не дрогнул, хотя и почувствовал волну страха, на миг захлестнувшую его. В конце концов, Нахонгларот был драконом.

Затем чешуйчатое тело начало меняться, уменьшаясь и тая, и уже не представляло собой тело змея. Когда трансформация закончилась, не осталось никаких признаков того, что в комнате вообще был дракон. Был только человек, разодетый в широкие штаны и шёлковую рубаху с лёгкой голубой её копией поверх, стоявший в компании гостей. Как бы то ни было, его глаза сохранили тот же глубокий пристальный взгляд рептилии.

— Итак, вы пришли и принесли ещё несколько безделушек? — сказал человек, шагая вперёд. — Какими бы подлыми вы, демоны, ни были, вы, по крайней мере, знаете подход к сердцу дракона. Что у вас есть для меня?

Вок сдержал смешок. Нахонгларот был, как и все остальные из его рода, жадным, когда дело касалось своих собственных благ. Даже со всем тем великолепием, что он имел, существо хотело больше, всегда больше. И за это камбион был благодарен.

— Лайсалис, будь добра, — сказал Вок, и чародейка подчинилась, начав произносить заклинание. На секунду Нахонгларот напрягся, но когда фей’ри призвала маленький сундучок, появившийся в её руках, и, положив его на пол, отступила — дракон не мог не кинуться с жадностью, чтобы рассмотреть его.

Сундук начал увеличиваться в размерах, пока не сравнялся по высоте со стулом. Сам по себе сундук был замечательным аксессуаром, изготовленным вручную из закатного дерева с соединительными деталями из платины. Зная, что дракон может ему не доверять, Вок открыл защёлку и медленно поднял крышку.

Все трое смотрели на старинные изделия древних эльфов и дварфов. Вок принёс дракону кучу оружия, книг, ткани и инкрустированных драгоценными камнями сокровищ. Всё это было найдено при обыске затерянных мест, находящихся под Высоким Лесом.

Содержимое сундука представляло собой годы из жизни камбиона, как до, так и после падения Крепости Адских Врат.

Но ему не было жалко расставаться со всем этим.

Нахонгларот встал перед сундуком на колени, его глаза возбуждённо сверкали. Он едва не заворковал, когда взял в руки одну из вещиц, затем другую. Вок знал, что дракону не нужно объяснять ценность предметов, как с финансовой стороны, так и исторической.

Если кто-то и понимает настоящую полезность бесценного артефакта, то это дракон, подумал камбион.

— Довольно впечатляюще, — вставая, сказал Нахонгларот. Вок видел, как тот старался скрыть свою алчность. — Я уважаю твою щедрость так же, как и ценность всего этого. Должно быть, у тебя заняло некоторое время, чтобы собрать все эти безделушки.

Безделушки, подумал Вок. Это прозвучало чуть более пренебрежительно, чем следовало бы. Но вслух ответил:

— Это лишь жалкая часть, по сравнению с тем, что я смогу приобрести, если мы сможем заключить нечто вроде соглашения.

— Ах да, — сказал Нахонгларот, расхаживая по своему музею и мимоходом изучая предметы выставки. — Союз, о котором ты твердишь, заставляет меня снова задуматься, что же ты ищешь, — он говорил, стоя спиной к двум полудемонам.

Вок приподнял уголки губ в ухмылке, но не дал пренебрежению прокрасться в свой голос.

— Ну конечно. Думаю, что ни один из нас не преуспеет в нашем общем деле, пока между нами остаётся недопонимание. Вся простота установления мирного сосуществования видится мне столь естественной. Было бы особенно справедливо, взойди я на кресло правителя Сандабара, и ты знаешь это моё желание.

— Проблема в том, — сказал дракон, всё ещё не разворачиваясь, — что вы, демоны, множитесь так, будто не наступит завтра, и не успеем мы и глазом моргнуть, как вы распространитесь повсюду. Моя гора вмиг будет наводнена твоим глупым Карательным Легионом.

Лайсалис издала низкий рык, но Вок остановил её резким движением.

Нахонгларот повернулся, глядя на гостей с понимающей улыбкой.

— Сыграл на нервах, не так ли? — спросил он.

— До тех пор, пока мы были вежливыми, — начал Вок, — проблема со сделкой крылась в том, что вам, жадным драконам, никогда не бывает много того, что блестит. Я и не возражаю против того, чтобы отдать кое-что из своих запасов — в конце концов, моих политические целей немало — но твои запросы, требующие больше и больше, никогда не закончатся. Я принесу тебе слиток золота, а ты спросишь, почему их не два.

На мгновение Нахонгларот зло уставился на Вока, и камбион был почти уверен, что переступил черту, и что тонкая опора, которую он сохранял для установления пакта о нейтралитете, только что рассыпалась под ним. Камбион тихо проклял себя за то, что поторопился.

Но тут дракон рассмеялся. Поначалу это был смешок, но со временем он становился всё громче, глубже, и вскоре человек, стоящий напротив Вока, гоготал во всю глотку, наклоняясь и хлопая себя по колену. Вок не мог не усмехнуться в ответ на эту комичную сцену. Когда же преображённый змей смог восстановить дыхание и встать прямо, Вок заметил, что по щекам хозяина катились слёзы веселья.

— Никогда не слышал такого точного определения жадности драконов, — сказал, наконец, Нахонгларот. — Я доверюсь тебе, камбион — ты не страдаешь от нехватки бравады или остроумия. Немногие решились бы выказать свой истинный характер, стоя перед драконом. А теперь у меня для тебя сюрприз.

Существо поднесло свои пальцы к губам и пронзительно засвистело.

— Есть вещи, которые удаются человеческим телам куда лучше, — сказал он, улыбаясь, пока они ждали. — Никогда не умел делать так, пока не научился изменять форму. Так интересно… свистеть.

Он начал напевать известную в пивнушках мелодию, которую Вок узнал, но не мог вспомнить слов.

Камбион просто улыбнулся и кивнул, удивляясь тому, что могло удивить дракона. Был ли он осторожным или же просто эксцентричным? Вок задумался.

Чуть позже в комнату вошёл другой полудракон. Внешне он выглядел, как тот стражник, который привёл сюда Вока и Лайсалис, но был более стройным, а в глазах читался блеск большего ума, чем у предыдущего. Существо принесло Нахонглароту серебряный ящик, затем развернулось и покинуло комнату.

Дракон повернулся и передал ящик Воку.

— Ты принёс мне сокровища, я отплачу тебе тем же. Расценивай это, как закрепление договора.

Существо кивнуло на удивлённый взгляд Вока.

— Да, я согласен всё обсудить. С последнего вашего визита у меня было время, чтобы всё обдумать, и честно говоря, затея достойная. Мой отец потерял связь с внешним миром, мы с моим братом хотим расшириться дальше, заработать влияние и поддержку. Таким образом, мы хотим заключить с вами соглашение, которое удовлетворит интересы обеих сторон.

— В частности мы хотим начать с налаживания поставки зачарованного магического оружия и доспехов для нашего Кровавого братства. Ты ведь намереваешься вновь зажечь кузницы Вечного Огня, когда захватишь над ними контроль?

Вок рассеяно кивнул и сказал:

— Без сомнения, — он открыл ящик и увидел странный предмет, покоящийся внутри. Это было изделие, вырезанное в виде покрытой виноградом арки, размером примерно с его кулак. Камбион вытащил вещицу и поднял повыше, внимательно изучая. Он ощущал скрытую магию, исходящую изнутри.

— Мои прорицатели знали, что ты придешь этой ночью, а также то, что вскоре отправишься в большое путешествие, — сказал Нахонгларот, стоя рядом с полудемоном, Лайсалис же находилась по другую сторону от Вока.

— Возможно, этот небольшой подарок поможет тебе, — добавил дракон.

Практически не обратив внимания на то, что о его планах знают другие, Вок благодарно кивнул.

Будем надеяться, что мои враги знают обо мне поменьше.

— Вот, — сказал Нахонгларот, беря вырезанную арку у Вока, — позволь показать, как она работает.

* * * * *

Мишик Моруим остановился и принюхался к затхлому воздуху, выбирая свой путь скорее по интуиции, чем по карте, хранящейся в памяти. Синий чешуйчатый хобгоблин выбрал направление и продолжил двигаться, призывая свою драконью сущность чувствовать путь. Его тяжёлые ботинки глухо стучали при каждом шаге. В когтистых лапах он держал большой боевой топор. Он знал, представься ему случай использовать это оружие в стычке с дварфами, злость в их глазах доставит ему удовольствие.

Дорога была выложена из камня, вырезана прямо в основании горы дварфским инструментом и их же руками. Качество архитектуры нисколько не интересовало хобгоблина, по крайней до тех пор, пока он не стал по ней ориентироваться. Уже два дня Мишик поднимался, выбираясь из Подземья, минуя бесчисленные туннели, разрушенные ворота и проходы, обозначающие внешние границы Старого Делзуна. Исходя из своих знаний о древней территории дварфов, он прошел большой путь, продвигаясь к самому её сердцу. Он знал, что уже скоро достигнет окраин населённого региона. И там, он надеялся, что наконец-то получит награду за свои поиски.

Мишик остановился на пересечении двух огромных коридоров. Он знал, что был уже недалеко. Инстинкт подталкивал повернуть на право, и он так и сделал. Путь привёл к большой лестнице, поднимающейся к двойным массивным каменным дверям, каждая высотой как минимум в три раза больше полудракона. Судя по разбросанным вокруг развалинам, воротами не пользовались уже многие столетия. Мишик встал перед ними, нахмурившись. Он не видел способа открыть их.

Затем он исследовал боковой проход, грубый туннель, который кто-то — или что-то — пробурил в скале в сторону двух дверей. Он сделал шаг в том направлении, немного крепче сжимая топор. Тот, кто вырыл этот туннель, торопился. Работа была неровной и грубой. А также отверстие было поменьше остальных окружающих туннелей. Несомненно, работа не дварфа, решил Мишик. Мысль о вероятности западни не покидала полухобгоблина. В любом случае, пожав плечами, он вошёл внутрь. Это был единственный путь, ведущий за массивные двери, и это было направление, по которому он должен был продвигаться, если хотел найти намеченную цель.

Думая о ней, полудракон не мог не улыбнуться. Сокровище было великолепным. Оно позволяло клану жить. Сокровище, доставшееся в сражении, всегда ценилось больше. Он надеялся, что его добычу охраняют огромные орды дварфов. Мишик втискивался в узкий туннель, прижав свои крылья плотно к телу. Проход не был слишком длинным, он проходил только сквозь толстую стену с дверным проёмом. На секунду он задумался, почему копатель не проделал ход сквозь саму дверь, но отбросил эту мысль, как только оказался на другой стороне. Он вошёл в помещение, которое, должно быть, когда-то было огромной комнатой, просторным залом, настолько большим, что привыкшие к темноте глаза Мишика не могли разглядеть ничего в пределах видимости.

Мгновение он стоял тихо, прислушиваясь. Всё казалось совершенно спокойным. И хотя он знал, что это будет довольно рискованно, Мишик решил осветить пространство.

Он залез в потайной карман и достал продолговатый свёрток. Не спеша развернув ткань, он извлек треугольный белый кристалл, в два раза толще когтистого большого пальца хобгоблина и во всю его руку длиной. Магический свет становился всё сильнее, и, наконец, Мишик держал раскрытый кристалл в ладони, щурясь от резкого сияния.

Мишик поднял его, держа над головой, наклонив чуть-чуть назад, используя ослепительный свет, чтобы изучить окружение.

Покинутая крепость.

Место, где стоял Мишик, должно быть, однажды служило приветственным входом и означало внешнюю границу поселения дварфов, и, судя по конструкции, дварфы были осторожными хозяевами. Крыша комнаты поднималась высоко вверх, а непосредственно перед полухобгоблином расположилось угрожающего вида укрепление. Стоя спиной к каменным дверям, Мишик смотрел на крупную стену, которая поднималась ввысь, примерно на половину расстояния до потолка. Вершина стены щетинилась зубцами, также полудракон увидел, что вся её поверхность была испещрена бойницами для лучников.

Стену делили пополам ещё одни ворота, но в проходе не было крепких дверей. Вместо них стояла огромная опускающаяся решётка. Если бы необъятная металлическая решётка свисала до земли, то выступающая часть острых железных прутьев, венчающих низ, как раз вошла бы в круглые отверстия в камне.

Подпорки были изготовлены из громадных грубо сколоченных брусьев, скреплённых вместе прочной верёвкой, как гигантские заградительные барьеры. В обхвате один брус был как минимум с грудь Мишика, а верёвка толстая, как его запястье. Полудракон задумался, каким образом тот, кто строил всё это смог перенести такие огромные брёвна с поверхности. Они выглядели довольно прочными, но мысль о нескольких тоннах железных прутьев, падающих сверху, встревожила его. Он бы мог решить найти другой путь, возможно вгрызаясь в саму стену.

При лучшем осмотре, он увидел зияющую пропасть, разделяющую его от чудовищной стены. В ширину расселина тянулась на целых тридцать футов, а в длину доходила до боковых стен. С его стороны на каменном полу были выемки, очевидно, остатки того, что выглядело подобно большим петлям на дальней стороне. Предполагалось, что подъёмный мост будет разводиться время от времени. Мишик решил, что теперь мост покоится на дне провала.

Полудракон приблизился к краю и посмотрел вниз, светя кристаллом в том же направлении, надеясь увидеть дно. Пустота опускалась за пределы освещения.

Мишик зашагал налево вдоль расселины по направлению к стене. Его взгляд бродил по местности, ища любой безопасный способ перебраться через пропасть, но так ничего не увидел. Теперь он повторил процесс, шагая направо. И так же не нашёл никаких выступов или верёвок, ничего не было для безопасного перехода. Он вздохнул.

Только один путь, решил он.

Полудракон отошёл назад на несколько шагов, затем повернулся и посмотрел в пропасть. Он сделал несколько глубоких вздохов и мысленно погнал себя вперёд. Мишик перешёл на спринт и бросился прямо к обрыву, не глядя вниз, вместо этого он смотрел на противоположную сторону. Когда он достиг края, то прыгнул вверх и вперёд. При обычных обстоятельствах ни один хобгоблин не одолел бы такое широкое расстояние. Но Мишик развернул свои кожистые голубые крылья и с жаром захлопал ими, скользя над зияющей пропастью. Как и намеревался, он ни разу не посмотрел вниз.

Такое дополнение, как крылья, доставшиеся ему по наследству от дракона-отца, не позволяло ему совершать настоящие полёты, но по размеру они были достаточными, чтобы парить на длинные дистанции, и с их помощью он подлетел к другому краю, приземлившись и пробежав некоторое расстояние по противоположной стороне обрыва.

Облегчённо вздохнув, Мишик спокойно перешёл на шаг и приблизился к массивной решётке. Затем тщательно осмотрел подпорки, чтобы убедиться, что они были безопасны. Он обхватил одну из них обеими руками и затряс, проверяя. Подпорка заскрипела, слегка сдвинувшись. Сдвинулась и решётка. Сверху посыпалось немного пыли, но подпорки всё же держались.

В последний раз Мишик подозрительно взглянул на громадные врата, затем рванулся под гигантские прутья и оказался внутри.

По другую сторону ворот свет Мишика оказался недостаточным, чтобы охватить всё помещение. Полудракон едва мог различить дальний его конец, но кристалл светил достаточно ярко, чтобы понять, что строение пещеры резко взмывало вверх. Дварфы приспособили её структуру с учётом формы помещения, которая не была плоской и ровной, но резко уходила вверх, подобно одному из склонов миниатюрной горы с гребнями и хребтами. Пространство здесь было ступенчатым, как в рифленом зиккурате, поднимаясь выступами на дальнем конце. Всё было сделано из крепкого камня для устойчивости. Дварфы уделили мало внимания оформлению, вместо этого место выделялось практичностью.

Вспомнив старые карты местности, Мишик подумал, что знает, где находится. Он добрался до сторожевой заставы — периферийного укрепления для защиты от тварей, повадившихся подниматься из Подземья. Над верхней частью всего помещения находились коридоры и залы, располагавшиеся под Сандабаром.

Внезапно Мишик почувствовал присутствие в своей голове. Мощное и знакомое. Это был Отец.

— Мишик, — сказал голос Ророрима, большого синего змея, проникший в череп своего отпрыска. — Мишик, ответь мне.

— Я здесь, отец, — ответил полудракон. — Чем могу служить?

— Я вижу тебя, — сказал дракон. — Ты находишься недалеко от города Сандабара.

— Да, — ответил Мишик. — Точнее, под ним.

— Хорошо, — сказал Ророрим. — У меня есть для тебя работа. Мой брат, твой дядя заключил соглашение с демонами из Крепости Адских Врат. Ты должен отыскать их главного, демона камбиона по имени Каанир Вок. Иди к нему и предложи ему свою службу.

— Не понимаю, отец, — сказал Мишик, — разве мы не ненавидим существ, вторгающихся в наши горы? Почему дядя Нахонгларот пошёл на это?

— Тебе не нужно ничего понимать — только подчиняться.

— Конечно, отец, — Мишик склонил голову, подчиняясь. — Приказывай.

— Иди и сделай так, как я уже сказал. Ты будешь сопровождать камбиона в его путешествии. Помогай ему, защищай от врагов. Когда он начнёт доверять тебе, вот то, что ты должен будешь сделать…

Когда отец Мишика великий Ророрим закончил, полухобгоблин улыбнулся и сказал:

— Да, отец. Всё будет так, как ты сказал.

— Я верю в тебя, сын мой.

И голос пропал.

Боясь, что свет может выдать его месторасположение, Мишик снова завернул кристалл и сунул в карман. Через некоторое время, когда глаза привыкли к темноте, полудракон продолжил путь, направляясь к первому из многочисленных склонов, ведущих всё выше и выше в крепость.

И это были первые шаги нового путешествия и новых поисков.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Алиисза неподвижно лежала возле Хелма Друга Дварфов и слушала его тихое похрапывание. Дыхание мужчины было спокойным и ровным. Знакомый звук. Алиисза знала — он действительно спит. Она приподнялась на локте и при тусклом свете горящей на столе одинокой лампы стала рассматривать правителя Сандабара. Даже во сне лицо бывшего наёмника было покрыто бороздками, несущими отпечаток возраста и ответственности. Его рыжие волосы и густую бороду, заплетенную в косы на манер северных варваров, наполовину покрывала седина. Тело начало заплывать жирком, сквозь который, однако, всё ещё хорошо просматривался рельеф мускулов. Это был уже не тот молодой юноша, отважный воин и боевой командир наемного отряда Кровавые Топоры, которого много лет назад избрал народ Сандабара, когда он спас город сначала от разрушения, а затем от уничтожения. Время и тревоги забрали у него живую энергию юности.

Нетрудно будет отвернуть симпатию людей от уставшего и дряхлого человека, каким выглядел Друг Дварфов. Всё, что понадобится, чтобы их глазам открылась правда — это легкий толчок и достойная замена. Замена в лице молодого и красивого главы города, каким Друг Дварфов выглядел двадцать лет назад и раньше. Например, такого, как Каанир Вок.

Алиисза осторожно поднялась с постели, стараясь не разбудить спящего правителя. Подняла ночную рубашку, которую Хелм небрежно бросил на пол. Она не стала её надевать сразу, а сначала подошла к висевшему над раковиной зеркалу и всмотрелась в отражение невинной девушки, которой вскоре предстояло стать предательницей города. На озорном личике расплылась улыбка со смесью удовлетворения и похоти.

Надо отдать ему должное, у него прекрасный вкус, подумала алю. Она покрутилась взад-вперед, оценивающе рассматривая формы и изгибы своего тела, наклонила голову набок. Черт возьми, с Энсой я тоже была бы не прочь переспать, подумала она с ухмылкой и тихо усмехнулась, так чтобы не разбудить мужчину.

Алиисза нырнула в ночную рубашку и направилась к двери, ведущую в рабочий кабинет правителя. Приоткрыв её, она бесшумно скользнула внутрь. Как обычно, в кабинете царил полный бардак, и теоретически задача Энсы заключалась в том, чтобы наводить в нём порядок. Но Алиисза старалась этого по возможности избегать. Во-первых, надо было создать впечатление о правителе, как о человеке неорганизованном и халатном. К тому же, она просто терпеть не могла подобную рутинную работу. Несмотря на царивший в кабинете хаос, она отлично знала, что где лежит. В течение долгих дней бумажной работы в кабинете правителя она просматривала и проверяла все документы, тщательно собирая максимально полную информацию о том, каким образом Хелм управляет своим городом.

Постепенно она начала вносить в некоторые официальные бумаги кое-какие изменения. В распорядительных документах, финансовых отчетах, спецификациях по оснащению и действиям стражи стали появляться корректировки. Они были едва заметны, однако из-за них город понемногу ослабевал, а на складах или в казармах то и дело возникала сумятица. Медленно и незаметно, Алиисза разрушала сложившиеся устои Друга Дварфов, создавая впечатление, что он начинает терять способность руководить эффективно.

Алю нашла кипу заявок на войсковое оснащение и уселась их изучать. Со стороны Другу Дварфов казалось, что она просто отбирает бумаги и приводит их в порядок. На самом деле, она в деталях изучала информацию о военной мощи Сандабара. Ей удалось найти способ, как обеспечить недостачу снабжения Защитников, регулярной армии Сандабара, и Каменных Щитов, городской стражи. Предстоял долгий и утомительный процесс, однако пройдет всего лишь несколько месяцев, и силы обеих военных подразделений будут значительно ослаблены. Более того, она выставит Хелма Друга Дварфов полным идиотом. Командиры стражи время от времени уже посылали записки с резкими замечаниями, жалуясь градоправителю на дефицит необходимых припасов, и что их пополнение осуществляется далеко не всегда, когда они того ждут.

Алю лениво расположилась в кресле, собираясь провести за своим диверсионным заданием ещё немного времени, однако её вдруг охватило предчувствие, знакомое покалывающее ощущение опасности. Алиисза застыла на месте. Тревога чувствовалась едва заметно, почти на подсознательном уровне. Время от времени сквозь неё проходили подобные сигналы, предупреждая о нависающей угрозе. Интуиция была её врожденным качеством, унаследованным от матери-демоницы, и она никогда им не пренебрегала. Сейчас она чувствовала, что за ней наблюдают.

Она осмотрела комнату, стараясь найти подтверждение своей догадке. Взгляд алю проскользнул во все тёмные уголки плохо освещённой комнаты. Она выискивала все возможные места, где можно было бы скрыться, но среди немногочисленных предметов мебели кабинета, предназначенной скорее для работы, нежели для красоты, совершенно негде было спрятаться.

Тогда что же это? Почему я не вижу? задалась вопросом алю, дрожа всем телом. Неожиданно её посетила мысль, от которой на мгновение перехватило дыхание. Кольцо Фарона.

Не опуская взгляда, Алиисза сомкнула руки и нащупала магический предмет — необычное кольцо с печаткой, надетое на безымянный палец правой руки. Кольцо обладало уникальной способностью обнаруживать магическое излучение, но за два месяца, с тех самых пор, как она сняла его с останков мага дроу Фарона Миззрима, у неё так и не вошло в привычку, прибегать к его помощи. Стараясь не думать о последствиях, полудемоница призвала чары кольца и сфокусировала внимание на окружении комнаты в поисках предательских признаков двеомеров.

Тут же отовсюду в поле зрения возникли многочисленные магические излучения разных оттенков и интенсивности. На книжной полке загадочно засветилась связка свернутых свитков. Вспыхнула ярким светом стоявшая в углу трость. Над каминной полкой засиял энергией висящий на стене щит. Однако внимание Алиисзы привлек источник света, исходящий прямо напротив неё.

Неподалеку от камина возникла одинокая фигура, излучавшая ослепительное сияние. Фигуру окружал мерцающий бесчисленными цветами магический ореол, и судя по форме и размеру, можно было судить, что это мужчина. Он стоял неподвижно, наполовину спрятавшись за камином и, казалось, смотрел на неё. Ему стоило огромного труда призывать магический покров невидимости и абсолютную тишину, таким образом, чтобы остаться при этом незамеченным и неслышимым. Его окружало множество защитных заклинаний, он был увешан магическим оружием. И, несомненно, готов к схватке.

Алиисза оценила ситуацию в мгновение ока.

Она колебалась. Инстинкт говорил ей вытащить оружие и наброситься на врага, застать врасплох, опережая его реакцию. Но она понимала, что Энса никогда бы так не поступила. Она не собиралась раскрывать свой коварный замысел.

Пока алю раздумывала над тем, является ли объектом слежки она сама или глава города, на неё нахлынула новая волна тревоги. Краем глаза справа она уловила отсвет и легкое движение. В центре комнаты возник магический портал, в котором материализовалась другая мужская фигура и шагнула в кабинет. Её также окружало разноцветное магическое мерцание — оптическая какофония магических барьеров, которые выявляло кольцо Фарона. Фигура взмахнула жезлом в сторону Алиисзы.

Она тут же почувствовала, как её окружила мертвая тишина. Она даже не слышала шум собственной крови в ушах, как и биения своего сердца.

Я так хорошо владею магией, а меня только что сделали беспомощной, с ужасом осознала Алиисза. Они пришли за мной. Но как? Ведь я была осторожна. Очень осторожна.

Но кто-то всё же обнаружил её. Заговор раскрыт. План Каанира по свержению Хелма Друга Дварфов сорван. Внутри закипела ярость, ей захотелось кого-нибудь уничтожить. Тот кретин с жезлом показался вполне подходящей кандидатурой.

Как только Алиисза повернулась к магу, дверь, ведущая из кабинета, с шумом распахнулась и внутрь вошла третья фигура, на этот раз женщина, одетая в тяжелые доспехи. От неё тоже исходило магическое сияние. Она указала рукой на перевоплощенную алю.

Полудемоница выругалась, узнав жест небожителя.

Пора сматываться, решила она. Ярость внутри сменилась тревогой. Вошедшие явно не собирались играть с нею. Она начала призывать внутреннюю магическую энергию, намереваясь создать межпространственный портал, через который можно было сбежать.

Но времени ей не хватило.

Яркий зеленый луч выстрелил из пальцев женщины, и перед взглядом алю дугою пронеслась изумрудная вспышка. Она увернулась, стараясь избежать попадания мерцающей энергии, но все же луч попал ей в плечо и тотчас превратился в светящееся поле, сплошной оболочкой окружившее её со всех сторон. Она с удивлением обнаружила, что не чувствует боли. Луч не причинил ей видимого вреда.

В следующую секунду магическая дверь Алиисзы была создана. Она не стала дожидаться и выяснять, жертвой какого рода магии она оказалась, и шагнула внутрь.

И тут же её отбросило назад.

Что-то помешало ей войти в портал. Алю показалось, будто она только что попробовала пройти сквозь каменную стену. Она чувствовала магию двери, контроль над ней, даже обнаружила за нею местоположение, которое закрепила на другом конце межпространственного портала. Но воспользоваться им всё равно не могла.

Изрыгая беззвучные проклятия, Алиисза осознала природу державшего её зеленого магического поля.

Они поймали меня, её окатило волной паники. Она попыталась унять неприятные эмоции. Ладно, надо отступать старым проверенным способом, решила она.

Алю приняла свой истинный облик. Стройная девушка, одетая в ночную рубашку, исчезла. На её месте возникла облаченная в черные кожаные доспехи полудемоница, распустив за спиной свои черные кожистые крылья. Алиисза выпрямилась в полный рост, окинула презрительным взглядом окруживших её противников и вытащила из ножен магический меч эльфийской работы.

Перевоплощение произвело эффект, на которой алю и расчитывала. Трое магов замерли и уставились немигающим взглядом на возникшее перед ними демоническое создание.

Алиисза решила воспользоваться преимуществом эффекта неожиданности и сделала выпад в сторону мага с жезлом. Она почувствовала, как лезвие прошло сквозь преграду — магия меча пробила невидимую защиту, окружающую человека. Острый наконечник меча проткнул живот мага, заставив того скорчиться. Удар оказался смертельным. Полудемоница извлекла лезвие и повернулась лицом к двум другим противникам, не обращая внимание на рухнувшего на пол мага.

Лишь затем она заметила четвертую фигуру.

В проёме появился Засиан Менц. Он стоял со скрещёнными на груди руками и надменно улыбался.

— Ты? — прорычала Алиисза, охваченная яростью, но из-за заклинания её голоса не было слышно. Во взгляде сенешаля читалось ликование. У неё возникло желание наброситься на него, пронзить мечом, обхватить шею руками и задушить его.

Засиан вошел в кабинет и сделал жест рукой. Алю увидела, как он что-то говорит, приказывая двум другим встать перед нею. Несмотря на то, что слова сенешаля из-за магического заклинания были не слышны, о его намерениях нетрудно было догадаться. Окружить её и не дать улизнуть. Они пришли именно за ней.

Фигура, вставшая слева от неё, возле камина, развернула тяжелую сеть. Жрица, стоявшая справа, шагнула в сторону, уступая место сенешалю.

Алиисза попятилась в поисках возможности для побега, понимая, что уступает противникам и в силе и в магии. Она взглянула в окно, за которым царила холодная ночь. Можно было попробовать прорваться через него. Покои Друга Дварфов находились на четвертом этаже, однако крылья могли предотвратить падение и позволить улететь в безопасное место. Но сначала нужно разбить деревянные ставни.

Стоило Алиисзе сделать маленький шажок в направлении окна, как соперники тут же снова попытались окружить её. Она не решилась вступить в схватку с одним, оставив за спиной двух других. Но и остаться на месте и позволить им связать себя магией она тоже не могла. Она прикинула расстояние до деверянной преграды и подумала о том, какую почувствует боль, если попытается проломиться сквозь неё.

Неожиданно под ногами Алиисзы накренился пол, комната затряслась и алю пошатнулась, потеряв равновесие. Аккуратно сложенные свитки, покоившиеся на многочисленных полках, в беспорядке посыпались на пол. С полок падали книги. Из раскачиваюшейся люстры попадали свечи, разливая по полу воск. От свечей, которые попали на свитки, занялись язычки пламени.

Некоторое время Алиисза пыталась понять, что происходит. Наконец, до неё дошло. Землетрясение!

Трое нападавших также потеряли равновесие, застигнутые врасплох, как и сама алю. Чтобы удержаться на ногах, жрица схватилась за стол, а Засиан отступил назад и обеими руками ухватился за дверной проём.

Именно это алю было и нужно. Взмахнув мечом, она ринулась вперед, намереваясь нырнуть в окно. Трясущийся пол и разбросанные по полу свитки затрудняли разбег, но всё же ей удалось сократить дистанцию до окна. Оказавшись от него лишь в нескольких шагах, она сгруппировалась, приготовившись к прыжку в окно, которое было перегорожено ставнями, преграждающими путь к побегу.

Маг, который находился со стороны камина, ловко вскочил на ноги. Быстрым, едва уловимым движением он закинул сеть, которая в полете расправилась в широкий круг. Аллисза сорвалась с места и прыгнула, отрываясь от пола. Она съежилась, намереваясь выскользнуть из ловушки и прорваться к окну.

Однако её движения оказались недостаточно быстрыми.

Сеть опутала её со всех сторон. Грузила, прикрепленные по краям, сильно её натянули. Алю отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться из тесных объятий, тем временем человек натянул веревочный поводок, затягивая сеть ещё туже.

Алиисзе так и не удалось завершить свой прыжок на свободу. Сеть остановила движение, алю споткнулась и упала на пол, неудачно приземлившись на плечо. Она тут же ощутила резкую жгучую боль в плечевом суставе и почувствовала, как надломилось под её весом одно из крыльев, когда она повернулась после падения на бок. Её охватила тошнота, перед глазами поплыли круги.

Она попыталась перебороть охватившую её панику и приняла сидячее положение, оказавшись лицом к лицу с нападавшими. Земля, казалось, перестала крениться. Троица быстро приближалась к ней. Она попыталась высвободить из объятий сети свой магический меч, но опутывавшая полудемоницу пеньковая веревка сводила на нет все её усилия.

Алиисза выпустила меч и отчаянно попыталась засунуть руку в один из своих мешочков. Она знала одно заклинание, которое не требовало слов и которое позволило бы ей превратиться в жидкую лужицу.

Но бесконечная полоса неудач не прекратилась и на этом.

Над полудемоницей зависла жрица, судя по символу на нагрудной пластине, прислужница Торма, и нанесла Алиисзе сильный удар булавой в плечо. От удара она откинулась назад, содержимое мешочка рассыпалось на пол под письменный стол, стоявший в центре комнаты. От сокрушительного удара всё тело пронзила боль, и Алиисза ощутила незнакомое жжение святой силы, заставившую её вскрикнуть. Но с её губ не слетело ни звука.

Алю попыталась, подняв ноги, кувыркнуться назад, чтобы принять стоячее положение, но сеть не позволяла ей сводобно двигаться. От отчаяния она лягнула ногой жрицу, но женщина увернулась, шагнув в сторону, и ударила полудемоницу булавой в лодыжку. Её тело пронзила новая волна агонизирующей боли.

Алиисза скорчилась от боли и изнеможения. Ненавистная жрица гордо встала над ней, размахивая священным оружием. Алиисзу охватил инстинкт выживания, который сидел глубоко внутри неё, который она могла ощущать, но не могла понять его природу. Она ненавидела в себе это чувство, которое унаследовала от отца-человека, и называла это чувство трусостью. Она всеми силами старалась не поддаться ему, даже когда ей пришлось поднять руки для самозащиты.

Хищная улыбка так и не покинула уст жрицы. Она снова замахнулась увесистым оружием и нанесла Алиисзе сильный удар в лоб.

Мир растворился в потоке боли и черноты.

*****

— И запомни, никаких неоправданных рисков, — приказал Вок своему лейтенанту, — Численность легиона постоянно будет расти, но сделай так, чтобы вас не было заметно.

Он посмотрел на виднеющийся вдали Сандабар, обозначенный сигнальными огнями на крепостных стенах. Роргак кивнул.

— Они будут спрашивать почему, — сказал он, вопросительно глядя на Вока.

— Это их не касается, — резко ответил камбион, — Объяснишь, что им лучше ко мне не возвращаться. Нужно ждать. Это того стоит.

По вершине невысокого холма, на котором стоял сам Вок, его лейтенант и Лайсалис, пронесся порыв холодного ветра. Зашелестели окружавшие их пожухлые полузамерзсшие травы долины реки Ровин. Захрустел лед, покрывавший ветки низкого кустарника, напоминая Воку о нестройном звоне колокольчиков. Он поёжился, подумывая о том, что северные ветра совсем не подходят для его, привыкшей к жару, коже.

— Постарайся сделать так, чтобы все думали, что я до сих пор здесь, — предупредил камбион, — Палатки и охрана останутся на месте. Я позаботился о том, чтобы ты мог войти. Скрывающая магия убережет тебя от любопытных глаз и ушей и никто не узнает, что ты на самом деле будешь один, когда получишь от меня новые указания.

Покрытый красной чешуёй танарукк кивнул снова.

— Я буду посещать тебя ежедневно, — сказал он. Затем, после долгой паузы спросил, — Что насчет Алиисзы? Что мне ей сказать, если она вернется?

Она не вернется, подумал Вок. Не вернется, если удача на нашей стороне. Вслух он сказал:

— Скажи ей правду. Объясни ей, что я отправился в одиночку на секретную миссию, чтобы найти мощную магию, которая поможет нам в предстоящей атаке. Со временем она и сама это поймет. У неё есть доступ к палатке.

— Но её возвращения ты не ожидаешь, — ответ танарукка звучал больше как утверждение, нежели как вопрос.

Вок пожал плечами. Он не желал выдавать то, что ему было известно.

— Она всегда поступает по-своему, какие бы приказания я ей ни давал. Этим она меня и привлекает, — сказал он скорее самому себе, чем своему подчиненному. Это была бы красивая ложь, если бы не являлась на самом деле правдой.

Роргак предпочел не отвечать на подобный комментарий и вместо этого сказал:

— Как долго вас не будет?

Прежде чем солгать снова, камбион немного подумал.

— День или два. Может, три.

Намного больше, подумал он про себя. Роргак, наверно, решил, что настало время для приказов и стремительных действий. Вок отлично понимал, что этот крепкий лейтенант только и ждет возможности командовать жаждущим боевых действий легионом. У него не было сомнений — лейтенант мечтал в один прекрасный день занять его должность, с одобрения Вока или без него.

Этот день настанет нескоро. Я с ними ещё не закончил, твердо сказал он себе.

— Тогда счастливого пути, — ответил лейтенант, отдавая честь.

Камбион отсалютовал в ответ и посмотрел на Лайсалис. Она мысленно произнесла заклинание, которое перенесло их обоих глубоко под землю.

Мысли о Роргаке тут же вылетели из головы камбиона, когда они с чародейкой появились на ступенях винтовой лестницы покинутой Кузнечной Башни. Он чувствовал, что теперь жар стал более терпимым, чем когда он посещал это место в прошлый раз.

Похоже, магия фей'ри работает, подумал он.

Вок взошел по лестнице и встал так, чтобы видеть своих прислужников, которые с помощью магии разрушали Вечный Огонь. Он заметил следы недавней битвы на вершине башни. Один из магов фей'ри лежал без движения, его кожа почернела, а на теле были видны следы тяжелых ран. Двое эльфов-демонов с жезлами в руках примостились на краю крыши и наблюдали за тем, что происходит в глубинах пещёры внизу.

Лайсалис внимательно осматривалась вокруг, разглядывая смертельно раненого фей'ри и изучая происходящее внизу. Она повернулась к Воку и встретилась с ним взглядом, затем кивнула головой, указывая, чтобы он посмотрел на то, что происходит на дне пещёры. Камбион подошел к краю и выглянул через парапет.

Вечный Огонь бурлил и ревел, разбрызгивая жижу расплавленного камня. Она поднималась и переливалась через края, растекаясь по полу и застывая в форме причудливых холмистых образований. По всей пещёре носились дварфы, отчаянно пытаясь остановить шквал атакующего противника. Их стараниям препятствовали потоки кипящей лавы, атаки магов, расположившихся на вершине башни, и полчища танарукков, которые бросились на них в открытое наступление.

Небольшой отряд дварфов образовал оборонительную стену из щитов. Он защищал другой, меньший отряд, состоящий из магов-дварфов, стремился не дать кишащим танаруккам добраться до него. Маги, жреци и чародеи пытались отбросить толпу демонических орков, и в то же время, они бросали атакующие заклинания на чародеев, расположившихся на вершине башни.

Вок наблюдал за тем, как шипящий сгусток огня воспарил над группой таинственных заклинателей. Полудемон понял, что это огненный шар ещё задолго до того, как он достиг его. Камбион лишь усмехнулся, когда его объяло волной обжигающего пламени. В раскаленном воздухе прогремел взрыв, но камбион и его чародейка остались невредимыми.

Казалось, ложный маневр хорошо сработал. Камбион посмотрле на Лайсалис.

— Пора, — сказал он и указал на скалистый выступ, выдающийся из стены пещёры, неподалеку от бурлящего вспененного Вечного Огня.

— Перенеси нас туда, пожалуйста, — приказал он чародейке.

Лайсалис посмотрела на него слегка разочарованным взглядом и пожала плечами.

— Ты меня взял, чтобы весь вечер таскать тебя туда-сюда, — спросила она, — Я не смогу выполнить это заклинание ещё какое-то время. По крайней мере, пока не отдохну и не восстановлю энергию.

Вок нахмурился, осматривая огромное пространство между основанием башни и выступом, который он приметил.

— Тогда мы попадем туда старым проверенным способом, — сказал он, вытаскивая из ножен Пылающую Кровь. — Сейчас с дальнего края прыгаем вниз и пробираемся за теми промывочными каналами. Они укроют нас от битвы. Затем поднимемся наверх.

Фей'ри кивнула, прочитала заклинание и бросилась за ним на дальний конец башни. Они одновременно прыгнули с крыши и стали стремительно падать вниз. На полпути Вок призвал к своей врожденной способности и тут же под его ногами возник силовой диск, позволяющий парить в воздухе. Скорость падения Вока замедлилась. Рядом с ним Лайсалис также замедлила падение, превратив его в мягкий спуск, похожий на падение перышка.

Приёмы разные, а итог один, усмехнулся про себя Вок.

— Спускаемся быстрее, — крикнул он, приказывая диску ускорить спуск. Он нырнул вниз и вскоре достиг неровного пола огромной пещёры. Несколькими мгновениями позже к нему присоединилась и его спутница.

Как только Лайсалис догнала командира Карательного Легиона, они неспеша двинулись вперед, по пути осматривая поле битвы. Дварфы подвергались сильному давлению с двух сторон. Это не было фланговым маневром, но имело целью прижать их отважный народ и отбросить подальше от Вечного Огня. Камбиону показалось, что чародейка-фей'ри может достичь стены незамеченной и совершенно беспрепятственно, пока они стояли на дальнем конце промывочных каналов, переполненных потоками лавы.

Каанир Вок удовлетворенно кивнул про себя и побежал рысцой, направив путь в сторону ближайшего канала. Лайсалис бежала за ним неподалеку. Если они достигнут преграды незамеченными, то смогут пройти вдоль неё и достигнуть самого Вечного Огня не привлекая внимания врага. Хоть Вок и не отказал бы себе в удовольствии лишить голов одного-двух дварфов, он всё же чувствовал крайнюю необходимость быстрее достигнуть скалистого выступа, поэтому он начал свой путь.

Двое полудемонов продвигались к своему месту назначения, но вдруг на их пути из близлежащего бокового туннеля возник небольшой отряд дварфов. Они сразу заметили неприятелей-полудемонов и тут же бросились в атаку. Вок раздраженно вздохнул.

Их слишком много. Теперь нас точно заметят, подумал он. Вок занял оборонительную стойку и сосчитал врагов. Их было немногим более десяти.

Вдруг поле видимости камбиона окружило вздымающееся облако пара, когда Лайсалис произнесла магическое заклинание, направленное на дварфов. Вок почувствовал, как кожу пощипывает от сильного холода, хотя не ощущал на себе его вредного воздействия. Когда облако растворилось в знойном воздухе, Вок увидел, что более половины дварфов пало. Их покрыл тонкий слой белого инея, и, несмотря на то, что лед быстро таял, свою работу он всё же сделать успел.

Оставшиеся четверо дварфов бросились вперед и Вок заметил, что боковой проход имеет ещё несколько входов.

У нас нет на это времени, подумал камбион, чувствуя некое раздражение. К нему приближился первый дварф, которому он нанес рубящий удар мечом. Самое забавное то, что если нас обнаружит главный отряд, мы никогда не прорвемся.

Меч, который сжимала его рука, древнее оружие эльфийской работы, выкованное на вершине Аривандаара, проник сквозь щит дварфа и глубоко вошел тому в шею и плечо. Стойкий дварф захрипел от боли и отступил в сторону. Его место тут же занял другой. Вок снова взмахнул мечом, но новый противник оказался более осторожным и шагнул назад. Вок и его спутница фей'ри встали бок о бок и начали свой танец, стараясь не упускать тяжеловооруженных дварфов из виду.

Кончики пальцев Лайсалис выстрелили молниеносной очередью сверкающих дротиков, направленных в лицо ближайшего дварфа. Тот вскрикнул и упал на колено, обхватив лицо руками, облаченными в латные рукавицы. Вок тут же улучил момент и воткнул свой меч между соединениями пластин, заставив дварфа замолчать навсегда. Как только тот упал на землю, камбион повернулся, чтобы отразить удар огромного боевого молота другого дварфа.

Когда Вок, наконец, прикончил последнего стоявшего перед ним дварфа, он услышал, как Лайсалис захрипела от боли. Он повернулся и увидел, как дварф отбросил её назад ударом шипованного щита. Её лицо стало пепельного цвета и выражало мучительную боль. Она, тяжело дыша, опустилась на землю рядом с камбионом.

— Он благословенный, — выдавила она с трудом. В её глаза расширились от ужаса. — Берегись его мощи.

Однако Вок уже не смотрел на фей'ри. Услышав предостережение, он полностью сосредоточил внимание на дварфе, обладающем смертоносным щитом.

*****

Мишик пробирался сквозь покинутую крепость, когда его слуха достиг слабый звук. Звенящий лязг битвы, железные нотки клацающей стали, вибрирующие где-то далеко впереди.

Озадаченный Мишик поднимался всё выше, преодолевая один за другим ярусы крепости. Когда ему оставалось приблизительно одну треть до вершины, камень под ногой зашатался и треснул, выводя полудракона из равновесия. Он пошатнулся и припал к стене, которая угрожающе затрещала возле основания. Вибрации эхом отражались по всей пещёре, аккомпанируя звукам падающего камня.

Земля сердится. Кто же досаждает ей? обеспокоено подумал он.

Восстановив равновесие, Мишик продолжил путь, двигаясь к расположенному в отдалении мосту. Когда полудракон наконец добрался до цели, он с сомнением осмотрел мост и глянул вниз на пропасть. Как и ранее, около въездных ворот, пещёру пересекало широкое русло, разделяя её надвое и внизу и вверху. Дварфы построили препятствие, которое использовали в качестве обороны. Пропасть отделяла верхний ярус от остальной части крепости и служила естественной преградой, которую невозможно преодолеть силой.

Полухобгоблин ступил на мост и сделал несколько робких шажков, проверяя его на прочность. Мост казался довольно устойчивым, и он начал его пересекать. Когда он приблизился к середине, он снова почувствовал вибрацию и перешел на бег. Он почти достигнул дальнего конца, когда по крепости прокатился очередной оглушительный гул. Сила землетрясения швырнула его вперед, и он упал на колени. Вокруг раздался громкий треск. Над головой из расщелины вылился поток расплавленного камня, образуя водопад, который, шипя и дымя, обрушился вниз. Он задел мост всего лишь в полуметре за Мишиком, раскаляя воздух вокруг него и обдавая страшным жаром. Мост застонал и задрожал под напором низвергающегося пламенеющего камня.

Мишик ринулся вперед, избегая от сильного жара. Едва удерживаясь на ногах, он старался быстрее сойти с моста и оказаться подальше от края пропасти. Мост за ним содрогался и стонал, потоки лавы уносили его за собой в глубокую пропасть.

Мишик смотрел широко раскрытыми глазами на остатки моста, выдающиеся в пространство туда, где он недавно находился. Даже когда он сел, жара была невыносимой, и он опасался, что брызги каплей тягучей лавы могут попасть в него, если он останется на месте. Полудракон с трудом поднялся на ноги и отошел подальше от смертоносного водопада магмы.

Когда Мишик полез дальше вверх, стены содрогнулись от новых толчков. Не единожды ему приходилось уворачиваться от падающих обломков, перепрыгивать щели, неожиданно возникающие на его пути. Он с опаской посмотрел на потолок, гадая, сколько ещё времени пещёра может оставаться неповрежденной под неистовым натиском подземных волн.

Наконец, Мишик достиг вершины крепости. Он обнаружил широкую витую лестницу, ведущую вверх по направлению к каменному потолку. Он слышал, как сталь звенит о сталь, что свидетельствовало о яростной битве. По мнению Мишика, она происходила где-то наверху. На мгновение он заколебался, размышляя об устойчивости тропы и того, с чем он может столкнуться наверху. Когда очередной толчок заставил Мишика пошатнуться и в его сторону полетел большой кусок отколовшейся стены, которая рассыпалась на множество осколков, он побежал вверх по лестнице, преодолевая по две ступени разом.

Лестница, виток за витком уводила вверх. Звуки битвы становились громче и отчетливее. Мишик крепко сжал свой боевой топор, приготовившись поднять его в любой момент. Треск камней вокруг не утихал, ступени под ногами шатались и подпрыгивали.

Наконец, лестница кончилась и вывела его из глубин в очередную огромную пещёру. Вход в неё находился в центре подземной площади и его некогда обрамлял колоннообразный свод. Обломки каменной кладки свода лежали повсюду вокруг, но произошло ли разрушение совсем недавно или много веков назад — полудракон точно определить не мог.

С трех сторон площадь окружали древние строения. Четвертая сторона, напротив Мишика, должно быть, и являлась источником магмы, из-за которой он совсем недавно едва не погиб. Она образовывала широкую реку в дальнем конце пещёры. Лава бурлила и шипела, проливаясь через края естественного желоба, и распространялась по всему полу.

Между Мишиком и разливающимся озером лавы кипела яростная битва между небольшим отрядом дварфов и кишащим, рычащим полчищем орков. Мишика это очень удивило — он никогда не видел таких орков раньше. В отличие от грязных созданий, с которыми клан Моруим сражался, как и положено, на поверхности, на склонах возвышающихся Нетерезских гор, эти существа, атакующие дварфов, имели дьявольское происхождение.

Мишик решил, что это они, должно быть, являются частью армии, служащей Кааниру Воку, тому камбиону, о котором говорил его отец. Наконец-то он нашел объект своего поиска. На лице Мишика появилась ухмылка, и он поднял свой боевой топор, украденный из гробницы дварфов много столетий назад, и бросился в атаку, издав неистовый крик. Несколько дварфов повернулись к нему лицом, готовые встретить нападение полудракона.

Их глаза наполнились страхом.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Вок перешагнул через лежащую Лайсалис, атакуя и совершая обманные выпады мечом. Дварф сосредоточенно смотрел на древнее эльфийское оружие, парируя каждый удар своим щитом и топором. Проворность Вока дала ему несколько мгновений, но и в этом случае камбиону приходилось оставаться на месте, чтобы защищать свою раненную спутницу.

Дварф изменил тактику и начал двигаться по кругу ещё быстрее, пытаясь парированиями выбить Пылающую Кровь в сторону. Но Вок понял намерение противника. Дварф пытался сделать так, чтобы камбион потерял равновесие, заставляя того вращаться на месте. Он не собирался подвергать себя риску и приближаться к Воку. Он хотел вымотать полудемона и заставить его совершить смертельную ошибку.

Пора заканчивать с этим, решил Вок после очередного парирования.

Камбион притворился, что пошатывается и теряет равновесие, шагая на скорчившуюся фей’ри. Когда дварф увидел, что враг споткнулся, то сразу атаковал, готовясь нанести смертельный удар топором.

Второй рукой Вок вынул из-за пояса скипетр. Сильно размахнувшись, он мощно ударил по щиту противника. Раздался громкий звук ломающейся защиты, и Вок почувствовал, как под его ударом щит затрещал и развалился.

Дварф пошатнулся назад и упал на пятую точку. Вок сманеврировал, чтобы не наступить на Лайсалис. Когда он, наконец, твёрдо встал на ноги возле чародейки фей’ри, дварф уже поднялся на одно колено. Вок ждал, что враг начнёт спасаться бегством, но в этот момент его взгляд метнулся в противоположную сторону. Камбион рискнул оглянуться. То, что он увидел, заставило его застонать от досады. Ещё не меньше десятка дварфов выбежало из того самого туннеля, из которого вышла их первая группа. Они пустились рысью в сторону лорда демонов, ритмично лязгая доспехами и оружием.

Будь прокляты они и их упрямство! И будь проклят я, думавший, как же будет умно выманить их всех сюда! Надо быть осторожным со своими желаниями.

Вок зарычал про себя и повернулся к дварфу с распавшимся щитом. Тот, казалось, уже оправился. В той руке, которая раньше держала щит, теперь находился второй топор. Дварф снова двинулся на камбиона. Вок позволил врагу сделать стремительный рубящий удар. Без препятствия в виде Лайсалис под ногами, ему было бы намного легче маневрировать. Он сделал шаг в сторону, уходя от атаки, и одним плавным движением ударил в ответ. Вок попал прямо противнику в подмышку, проскальзывая мечом в отверстие между металлическими пластинами. Дварф захрипел, когда оружие полудемона погрузилось ещё глубже; раздался булькающий звук, когда камбион проткнул лёгкое. Прежде чем противник упал на пол, Вок дернул и освободил свой меч.

Десяток приближающихся дварфов был ещё в шагах тридцати. И хотя они двигались не останавливаясь, их короткие ноги и тяжёлые доспехи мешали набрать больше скорости. Вок решил, что сможет сбежать от них даже с ношей на плечах, отметив, что вдобавок находится неподалёку от шлюза с лавой. Он ощущал жар, исходящий от места, где расплавленная порода выливалась через край канала. Поток шипел и испускал пары, охлаждаясь вязкой массой по обе стороны. Мимо Вока проносился едкий дым от кипящего, исходящего пузырями жидкого камня.

Камбион нагнулся и поднял Лайсалис, которая часто и тяжело дышала. Её кожа приобрела болезненно-серый оттенок. Перебросив маленькую фей’ри через плечо, он бросился в сторону скального выступа.

— Засиан вылечит тебя, — сказал Вок чародейке, размашисто шагая вперёд, — Если он вообще придёт сюда, — тихо добавил он.

— Поторопись, — тяжело проговорила Лайсалис, — Очень жжёт!

Дварфы прибавили шаг.

Несмотря на все трудности, камбион видел, что они уже отрезали ему путь к намеченной цели. Лайсалис слишком замедляла Вока, и он не смог обогнать врагов. Он понял, что продолжать бежать дальше бесполезно и замедлился. Он опустил Лайсалис с плеч, и она снова лежала у его ног. Он начал подумывать, что ему, быть может, придётся оставить её, чтобы спастись самому… Проклятые Бдительные! — тихо выругался он. Это название подходит им очень хорошо.

Дварфы распределились и сформировали два полукруга, чтобы подойти к противнику со всех сторон. Первый ряд выставил щиты. Их было слишком мало, чтобы соорудить хорошую стену, но зато получилось существенное препятствие.

Вок мог прорваться сквозь них, но цена была бы велика.

За щитами стояла вторая линия, поднимающая тяжёлые арбалеты. Крепкий народец собирался заставить своего врага, который уже не мог убежать, стоять на месте, а самим оставаться бы на расстоянии от противника и жары, и покончить с незваными гостями прицельным огнём.

В отчаянии Вок пробормотал одно из подручных заклинаний, которые знал. Он почувствовал, как перед ним возник большой магический диск силы, но видеть его не мог. Как только магический щит материализовался, дварфы сделали первый залп. И хотя большинство болтов попало в магический барьер или безвредно отскочило от него, один из них оцарапал плечо камбиона, оставляя тонкую кровоточащую линию. Он сдержал крик, резко и зло засопев, не желая доставлять удовольствие врагам.

Пока дварфы перезаряжались, Вок снова выругался и огляделся вокруг. Перед ним находился переполненный лавой шлюз. Камбион чувствовал исходившую оттуда высокую температуру — неплохое сдерживающее средство против приближающихся дварфов. Но пути через расплавленную породу и выше на стену не было, особенно с раненной чародейкой на плечах. Хотя жара его и не беспокоила, пробираться через массу, по консистенции схожей с густой кашей, было невозможно. Даже несмотря на полезный магический щит, дварфы утыкают его арбалетными болтами до того, как он скроется, если вещество вообще не затвердеет вокруг его ног и не прикуёт к месту.

Разве только…

Камбион присел на корточки и начал обыскивать карманы Лайсалис, ища волшебную палочку, которую, как он видел, она использовала раньше. Он вынул её из набедренной сумки фей’ри, а другой рукой схватил лицо чародейки. Она быстро ослабевала.

— Ключевое слово! — произнёс он, заставляя сосредоточить её внимание на себе. — Какое командное слово? — он держал палочку в поле зрения Лайсалис, чтобы она поняла, о чём речь.

— Гласиоус, — с трудом произнесла она с затуманенными глазами.

Вок встал и нацелил палочку, но не на дварфов, а в сторону лавы у своих ног, и произнес магическое слово. Из кончика вырвался луч морозных кристаллов, которые вызвали большое облако пара, когда попали в расплавленную породу. Пар окружил камбиона и затуманил поле зрения. Он почувствовал, как приятное тепло окутывает тело, затем услышал крики боли нескольких дварфов, когда горячие испарения настигли их.

Перед Воком магия достигла желаемого эффекта. Лава остыла и затвердела, превратившись в чёрный камень. Скрытый под безопасной пеленой паров, камбион сделал осторожный шаг по почерневшему камню, заметив, что, хотя он и был рыхлым, но вполне держал его вес.

Не став дожидаться, пока его укрытие перестанет существовать, Вок низко нагнулся, схватил Лайсалис и поднял себе на плечи.

Он сделал несколько шагов по затвердевшей лаве, и когда почувствовал, что она начинает продавливаться, то выпустил ещё один морозный магический заряд из палочки. Клубы пара накрыли его одновременно с неприятными кипящими звуками.

Вок продолжил идти вперёд и вверх. Каждый раз, когда камень становился слишком мягким, он замораживал его с помощью волшебной палочки, чтобы идти дальше. Каждый заряд также служил ему укрытием от яростных дварфов, которые продолжали обстрел. Возведённый им магический барьер служил хорошо, и летящие снаряды не достигали камбиона.

Но со временем Вок не смог двигаться дальше. Подъём стал слишком крутым, чтобы одолевать его без помощи рук, которые держали палочку и стонущую и трясущуюся ношу. Нахмурившись, Вок выстрелил в лаву ещё несколько раз, проделав линию, ведущую до конца этого бесконечного склона. Облако, появившееся в результате обволокло его так сильно, что на секунду камбион не мог увидеть даже своей руки, поднесённой к лицу.

Он убрал палочку в сторону и вынул скипетр. Несколькими мощными взмахами он выдолбил выемки в поверхности затвердевшей породы. Каждый удар сопровождался сильным грохотом, проносившимся вокруг него эхом, вызывая тем самым на себя прицельный огонь.

Лайсалис вскрикнула и дёрнулась, едва не опрокинув их двоих назад, пока Вок не восстановил равновесие. Он подумал, что в неё попал один из болтов, но не решился остановиться и проверить, была ли его спутница ещё жива. И снова он задумался о том, чтобы оставить её и продолжить побег в одиночку, но он очень не хотел бросать фей’ри — вернее, бросать те магические ценности, которые были при ней.

Решительно настроившись продолжить восхождение, камбион вырубил в камне целую линию выемок, располагая их в ступенчатом порядке. Когда они были так высоко, как только было возможно, Вок убрал скипетр и использовал полученные впадины как лестницу, подниматься вверх обеими ногами и одной рукой.

Наконец, он добрался до вершины стены со шлюзом. Он посмотрел на раскалённый волнующийся барьер огненной магмы, бурно текущей по каналу, разливавшийся по обе его стороны. К тому времени пар уже начал рассеиваться, и Вок увидел, что шлюз был только пять футов в ширину. Сильно оттолкнувшись обеими ногами, он перепрыгнул его и оказался на другой стороне. Не останавливаясь, он метнулся вперёд, разгоняясь по инерции для второго прыжка.

Используя свою врождённую демоническую способность, он левитировал, замедляя падение после того, как перепрыгнул большую часть вытекающей за борта магмы.

Он резко остановился, ещё пошатываясь по инерции. Вок восстановил равновесие, затем аккуратно спустился на землю, оставляя позади огромный каменный канал, который служил препятствием для преследователей.

На этой стороне туманность, которую он вызвал, чтобы спрятаться во время побега, была намного разреженнее, и когда он шел сквозь неё, она просто рассеялась, открывая чёткий вид местности. Прямо перед собой Вок увидел выступ скалы. Сделав бросок через открытое пространство, он оказался там, где нужно. Но, что более важно, Вок заметил там Засиана. Жрец прибыл на место встречи и уже ждал его.

Однако хитроумный побег привёл Вока прямо в сердце большой битвы. Крупное облако пара привлекло нежелательное внимание. Несколько дварфов отвлеклись от своей изначальной битвы с танарукками и направились выяснить, что случилось. Как только Вок вынырнул из покрова паров, то обнаружил, что между ним и его целью стояли дварфы. Увидев полудемона, они издали дружный крик, и, вскинув оружие, поспешили к нему.

Только не это, простонал Вок про себя. Отчаявшись, он вынул ледяную палочку и нацелил её на приближающихся, надеясь пробить себе путь прямо сквозь дварфов. Но когда камбион произнёс ключевое слово, ничего не произошло. Он использовал всю магическую силу палочки. Рыча, Вок откинул бесполезную вещь в сторону. Он сомневался, хватит ли у него сил, чтобы прорваться сквозь ещё одну группу дварфов.

В этот момент с одной стороны площади, из руин выпрыгнула чья-то фигура. Неизвестный помчался по открытому пространству прямо на дварфов. Как только существо, вращая огромный топор, бросилось в самую их гущу, Вок понял, кто это был. Незнакомец принадлежал клану Крови Моруимов и относился к свирепым драконам-хобгоблинам, возникшим в результате оплодотворения драконьего клана Моруимов.

Вок услышал резкий звучный удар полухобгоблина и увидел отлетевшего на несколько шагов Бдительного, со шлепком приземлившегося на участок разлившейся совсем рядом лавы. От ужасной боли дварф закричал, пытаясь убежать прочь, но огонь стремительно объял его тело и заставил замолчать навсегда…

В это же время на площади появилась крупная каменная стена. Барьер разделил дварфов и запечатал многих из них по другую сторону от Вока и полудракона, но при этом оставил небольшой проход, чтобы можно было дойти до выступа. Оставшиеся из крепкого народца всё ещё наступали.

Догадываясь, откуда взялась каменная стена, Вок посмотрел наверх. Когда его взгляд остановился на жреце, Засиан оживлённо прожестикулировал ему, чтобы камбион поторопился.

Надеясь, что вернул себе победу, Вок обнажил меч и зашагал вперёд с намерением прорубить себе путь сквозь дварфов, насколько это вообще было возможно сделать с Лайсалис, перекинутой через плечо. Чародейка затихла, и он боялся, что она уже погибла.

Во время сражения Вок посматривал на полукровку Моруима, стараясь приблизиться к нему и встать под его защиту. Полухобгоблин эффективно использовал своё оружие, целясь так, чтобы его удары отшвыривали свои жертвы на других дварфов, образуя тем самым нечто вроде просеки для себя, чтобы пробраться к Воку.

Когда они, наконец, встретились, камбион кивнул головой в знак благодарности. Он взглянул на оружие Моруима, отметив, что оно являлось делом рук дварфов.

Неудивительно, что они так обозлены, усмехнувшись, подумал Вок.

Полухобгоблин кивнул в ответ и продолжил наносить удары, прокладывая бреши в рядах обозлённых завывающих дварфов. Шаг за шагом вместе они проделали путь к Вечному Огню и Засиану.

Наконец, та малая часть, что осталась от дварфов, отступила. Несколько из них разрядили арбалеты в Вока и остальных, но Засиан быстро среагировал, вызвав вторую стену из камня и скрыв себя из виду. В безопасности камбион и полухобгоблин пересекли остаток площади и забрались на выступ, где их ждал Засиан.

Наконец уставший Вок положил Лайсалис к ногам Засиана. Тяжело дыша, он жестом показал на чародейку.

— Она тяжело ранена, — сказал он жрецу, — Её задело каким-то священным оружием, которое, кажется, теперь медленно отнимает у неё жизнь. Сможешь исцелить?

Засиан нахмурился и встал перед впавшей в бессознание фей’ри на колени.

— Я попробую, — ответил он, — но мои знания об исцелении весьма поверхностны по сравнению с моими другими талантами.

Вок повернулся и посмотрел на полухобгоблина. Тот вытирал кровь с топора куском плаща, который оторвал от мёртвого дварфа.

— Благодарю тебя, сын Моруима, за то, что помог мне в сегодняшнем сражении, — сказал Вок.

— Что привело тебя к Вечному Огню? — он подозревал, что уже знает ответ, но хотел услышать, что же скажет полудракон.

Моруим низко поклонился.

— Приветствую тебя, Властитель Со Скипетром. Я — Мишик Моруим. Я пришёл от лица моего отца Ророрима и дяди Нахонгларота, лордов Горы Драконьего Жребия, Повелителей Церулианских Небес, Патриархов клана Моруимов. Мне приказали присоединиться к тебе и предложить свои услуги в грядущем путешествии, — полухобгоблин улыбнулся.

На мгновение Вок оценивающе посмотрел на Мишика. Он сомневался, что предложение драконов было исключительно из их великодушия. Был пакт или нет, но он не хотел никаких шпионов в своих рядах, когда собирался к Источнику Жизни.

— Твой отец попросил сопровождать меня? Его предложение очень щедро, но туда, куда я собираюсь, ты не захочешь идти.

Мишик ухмыльнулся.

— Отец приказал приглядывать за тобой в случае, если ты не примешь его предложение, — полудракон сделал паузу, будто осторожно взвешивая свои следующие слова. — Я исполню его просьбу, но мне не хотелось бы играть с тобой в догонялки. Я знаю, что у тебя мало причин доверять мне, несмотря на твой новый союз с нашим кланом, но я — тот, кто больше всех заинтересован в великом Каанире Воке, командире Карательного Легиона. Я могу быть хорошим помощником в твоём путешествии, как, надеюсь, уже доказал, — сказал он и поднял топор. — Пожалуйста, подумай над тем, чтобы позволить сопровождать тебя. Это было бы для меня честью.

— Я ничего не могу для неё сделать, — перебил их Засиан, поднимаясь на ноги, — что бы её ни отравило — это за пределом моих познаний.

Вок посмотрел на Лайсалис, которая открыла глаза и с тревогой уставилась вверх на камбиона. Затем он снова посмотрел на Мишика.

— Ты даже не знаешь, куда я собираюсь. Поверь мне, ты не готов к этому путешествию.

— Несомненно, — ответил полудракон, — у меня неблагоприятное положение, но я знаю, что справлюсь, если ты дашь мне шанс.

Вок вздохнул и на секунду обдумал предложение. Лайсалис скоро могла умереть, поэтому Мишик был уже почти членом команды.

Очень хорошо, решил Вок. Мишик доказал, что довольно грозен в бою, чтобы получить шанс.

Обнажив меч, Вок взял Лайсалис за правое запястье и отрезал его. Фей’ри закричала от боли и потеряла сознание.

Камбион снял с одного из её пальцев кольцо и отдал магическую вещицу Мишику.

— Тогда надень это, — сказал он, откидывая кисть в сторону искалеченной чародейки.

Полухобгоблин принял кольцо и начал внимательно изучать его. Огранка состояла из четырёх камней: рубин, изумруд, сапфир и камень цвета граната, вставленные в золотой ободок.

— Что оно может делать? — спросил он, критическим взглядом оценивая кольцо.

— Оно охраняет от того, чтобы не превратиться в пепел, когда мы будем проходить через Вечный Огонь на Первичный План Огня, — ответил Вок.

На мгновение глаза Мишика расширились, потом он кивнул и надел кольцо на свой когтистый палец, под который оно тут же идеально подстроилось.

— Я готов, — сказал Мишик.

— Похоже на то, — ответил Вок, прикидывая, как долго сможет продержаться полудракон, — пошли, — и, повернувшись к Засиану, сказал, — показывай дорогу.

Жрец кивнул и направился к краю выступа, висевшего над бурным лавовым потоком. Он немного постоял, изучая водоворот огненной жидкой массы внизу, покручивая кольцо, идентичное тому, что Вок отдал Мишику. Затем выбрал место, спрыгнул вниз и упал в расплавленную породу и исчез под её поверхностью.

Вок с Мишиком последовали за ним.

*****

Алиисза находилась в парящем состоянии. Ничто не окружало её, кроме бесформенной серой пустоты. Верх и низ здесь не имели значения. Дрейфуя, она абсолютно не имела веса. Она собралась развернуть крылья, чтобы пролететь в одну или другую сторону, но она не чувствовала их. Алиисза знала, где должны быть крылья, знала, как управлять ими, но было такое ощущение… что их больше нет.

Алю попыталась вспомнить то, как очутилась здесь. В голове всё плыло. Она вспомнила сражение; она была ранена. Булава! Алиисза вспомнила жрицу и её оружие. И тут до всё встало на свои места. Был оглушительный звук треска костей о металл, ослепительная вспышка света, затем… пустота.

Это Абисс? — подумала полудемоница. Я мертва? Нет, этого быть не может. У меня нет души. Я не могу существовать вне своего тела.

Ослепительная вспышка ударила по глазам, Алиисза вздрогнула и тяжело задышала. Что-то ещё проникло в пустоту, и оно сейчас парило рядом. Оно было холодным и горячим одновременно. Алю ощущала от этого нечто исходящую мощь. Она прищурилась и бросила взгляд сквозь льющийся болезненный свет.

Она едва могла разглядеть фигуру существа, похожего на неё, но в то же время непохожую ни на кого из тех, кого ей приходилось видеть. Отчасти существо выглядело как мужчина, хотя и был намного выше, чем любой из людей, из виденных ею ранее. Вскоре мощь света, окружающая фигуру, ослабла. Она увидела роскошную кожу коричневого цвета на его обнажённой груди, но ноги его были скрыты за свободными белыми крагами. Когда она посмотрела на черты его лица, то оценила их не иначе, как красивые. Из-за спины выглядывали два огромных пернатых крыла. Существо парило над алю, изучая её мягким, сочувствующим и заботливым взглядом. Он одновременно и отталкивал и притягивал её.

Внезапно пустоту сотряс тяжёлый грохот, и огромная тень накрыла Алиисзу вместе с существом. Полудемоница издала испуганный вздох и закрутилась на месте, пытаясь определить источник. В поле зрения ворвалась громадная стена из булыжников, каждый размером с пещеру. Она скользила сквозь пустоту, как если бы росла из несуществующей земли. Стена достигла их уровня и миновала поле их зрения, маяча вверху. Вторая стена присоединилась к первой с таким низким рокотом, что Алиисза скорее почувствовала его, чем услышала. Затем и третья, и четвёртая — четыре массивных каменных громадины, окруживших её и её компаньона. Теперь Алиисза больше не парила, а лежала на спине, на каменном полу. Она не видела, как он появился, как и не видела самого появления стен.

Алю огляделась вокруг. Было ощущение, что она находилась внутри крупной крепости, прочной и неприступной. В стенах не было ни дверей, ни окон. Насколько она могла видеть, не было и света, который освещал бы помещение, но она могла видеть, и не из-за того, что её глаза были приспособлены к темноте. Всё это место светилось своим внутренним светом, хотя он и не был тёплым или ярким, в отличие от существа, стоящего рядом. Оно обладало мощью и несгибаемой силой.

Алиисза посмотрела наверх. На балконе стояла вторая фигура, которая пристально глядела вниз. Светящиеся пластины доспехов полностью скрывали их обладателя, стоявшего неподвижно и наблюдающего за ней. Из-за яркого блеска брони Алиисза подумала, что они могли быть из чистого мифрила. И хотя она не видела глаз фигуры, но чувствовала на себе его пристальный взгляд. Это ощущение было более чем тревожным.

— Оставайся здесь, — сказало существо, стоящее рядом, затем с помощью своих пернатых крыльев воспарило в воздух.

Для алю движение было грациозным, она следила за ним с интересом, когда существо летело вверх к балкону у вершины неприступной крепости. Оно приземлилось на балкон и низко поклонилось фигуре в доспехах. Казалось, что двое вступили в долгий разговор, и через некоторое время небесное существо снова воспарило и приземлилось.

Опустившись, оно свернуло крылья перед собой и нахмурилось.

— Что ж, — сказало оно больше самому себе, — момент истины.

— Понимаешь ли ты вопрос, поставленный перед тобой? — спросил голос, отражаясь в стенах беспредельной крепости.

Алиисза не была уверена, откуда она знала, что это был голос фигуры в доспехах, но она точно это знала. Голос испугал её и заставил трястись от страха. Это был голос бога.

Алиисза повернулась к ангелу, хотя смотреть прямо на него и доставляло сильную боль глазам. В ответ он тоже посмотрел на неё, и взгляд этот был очень серьёзен. Был ли в нём вопрос?

— Ты должна сдаться добровольно, — сказало существо, — я не могу заставить тебя соблюдать условия. Понимаешь ли ты это?

Алиисза попыталась потрясти головой, но всего лишь с трудом могла пошевелить ей. У неё не было сил.

— Какие условия? — наконец прошептала она. — Кто вы?

Божественное существо улыбнулось, и выражение это казалось успокаивающим и тревожным одновременно. Она знала, что существо было искренним, что в нём не было ничего, кроме абсолютной открытости во всём, что он говорил и делал. И во взгляде его была святая сила, которая скрутила все внутренности Алиисзы, заставив её неприятно съёжиться. Они были настолько разные, совершенно противоположные столкнувшиеся энергии. Алю едва могла терпеть его присутствие и гадала, чувствует ли он тот же самое неудобство по отношению к ней самой.

— Ни один из этих вопросов на данный момент не требует ответов, — сказало существо, всё ещё улыбаясь. — Хотя я и отвечу на них по мере возможности, если ты примешь решение. Но сначала — ты, и прямо сейчас. Прежде чем согласиться, ты должна понять, что никто тебя ни к чему не принуждает. В тот момент, когда ты дашь своё согласие, то будешь связана с условиями магической и божественной связью. Знай, однако, что если по своей собственной воле ты отвергнешь моё предложение, то лишишься жизни, а душа твоего не рождённого ребёнка отправится в Дом Триад и станет там просителем.

Смысл этих слов ворвался в ослабленное тело Алиисзы, и тут она поняла. Знание вспыхнуло в голове подобно тысяче свечей, зажжённых одновременно. У неё был ребёнок. Полудемоница знала, что излучающее свет существо, стоящее над ней, могущественное и устрашающее одновременно, говорило правду. Она носила ребёнка. Хотя до этого момента она не чувствовала и намёка на своё положение, она знала — нет, чувствовала! — правду всем нутром. Алиисза была беременна.

Мысль о ребёнке не взбудоражила алю, как и не испугала. Она часто думала над тем, чтобы иметь общих детей с Кааниром. Это была прагматичная мысль — воспитать потомство, которое в один прекрасный день могло бы помочь Алиисзе в захвате власти. Но она также и знала, что ребёнок от союза двух полудемонов, скорее всего, будет таить и свои собственные устремления, свою собственную жажду господства. Он захочет потребовать свои права по рождению, и стоящими на его пути окажутся Кааниром и Алиисзой. Так же, как камбион убил свою мать несколько лет назад, чтобы заполучить власть над Карательным Легионом, так же и щенок Каанира попытается уничтожить своих родителей, чтобы занять подобающее место на вершине.

Поэтому алю всегда была настороже, смиряя свой энтузиазм к репродуцированию. И никогда не чувствовала ни материнского инстинкта, ни мелких радостей о мысли завести ребёнка. И до этого момента она не верила в то, что находилась в положении. Но вдруг, когда божественное существо так просто сообщило ей это, Алиисза поняла, что должна защищать своё ещё не рождённое дитя.

— Итак? — спросило существо. — Что скажешь?

— Я всё ещё не знаю условий, — ответила Алиисза, встревоженная тем, что пойдёт на что угодно, что предложит ей святое существо, но альтернатива пугала в равной степени.

— Вместе мы отправимся в Дом Триад. На период твоей беременности ты будешь оставаться гостьей у них, в благоприятных условиях для подобного тебе. Ты не будешь пытаться сбежать, как и не попытаешься причинить вреда другому каким-либо образом, ни словом, ни делом. Можешь проводить своё время в умственных упражнениях; никто не будет навязывать тебе никакой риторики, лекций или моральных испытаний, если ты этого не захочешь сама.

Нарушишь любое из правил и немедленно лишишься жизни, а дух твоего ребёнка тут же станет просителем на службу Дому Триад. В конце беременности, когда ты родишь, тебя призовут к судейскому трибуналу, где подвергнешься судебному разбирательству за все свои преступления против тех, кому приносила зло в течение всей своей жизни.

В голове Алиисзы поплыло. Она могла оставаться в живых так долго, пока будет оставаться хорошей девочкой.

Но это выглядело слишком легко, чересчур просто. Алю подозревала, что это была ловушка.

— Откуда я могу знать, честны ли вы со мной? — спросила она.

Существо выглядело удивлённым.

— Даю слово, — сказало оно, — хотя, не уверен, что это хоть что-то значит для существа твоей природы. Как бы то ни было, если посмотреть на альтернативу, я не знаю, что может быть хуже непринятия моего предложения.

Алиисзе захотелось ухмыльнуться. Ты удивишься, подумала она.

Было время, когда она была уверенна, что существа, страдавшие от её руки, предпочли бы смерть дальнейшим пыткам, которые алю учиняла над ними. Но побуждение защитить ребёнка от вреда, увидеть его рождение, было сильней. Мысль о том, что она могла провалить свой материнский долг, затянулась на её желудке холодным узлом. Алиисза не могла понять, почему так стремится защитить то, до чего при обычных условиях ей и дела бы не было, но всё же не могла отвергнуть свои чувства.

Кроме того, подумала алю, подавляя улыбку, у меня будет больше, чем полгода, чтобы спланировать побег и дальнейшую месть. На этот срок я, конечно, смогу смириться с их угнетающими нормами и правилами.

Алиисза посмотрела на существо, которое смотрело на неё и ждало.

— Я принимаю ваши условия, — сказала она.

— По собственной воле?

— Никто же в этой комнате не принуждает меня, — ответила алю. — Никто не побуждает меня говорить эти слова, как никто не манипулирует мной каким-либо образом. Это моё решение, свободное и без сожалений.

Алиисзу охватила ещё одна ослепительная вспышка света. Ей хотелось закричать, но она не могла. Неприступная крепость исчезла и Алиисза снова парила в серой пустоте, пока её тело не взорвалось на миллионы частей.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Сладкий запах летней травы проникал в ноздри Алиисзы. Она ощущала под ногами ковер, мягкий, теплый. Аромат был чистым, нежным, почти совершенным. Он пьянил её и возбуждал. Солнечные лучи обнимали её тело, не слишком горячо, но приятно, как в тёплый весенний день. Жар небесного светила погружал Алиисзу в спокойствие, утоляя боль. Жужжание насекомых и щебет птиц звенел в ушах. Она чувствовала, как вокруг пульсировала жизнь, радость и горе, страх и смерть, всё вокруг порхало в великолепном танце жизни. В пустоте своего бытия демоница забыла, что значит чувствовать. Её тело на некоторое время перестало существовать. На новом месте она чувствовала себя более живой, чем когда-либо. Сейчас её существование было более наполненным, чем в прошлом. Всё это было чересчур; она боялась разомкнуть веки. Наполненная трепетом, смешанным с тоскующим любопытством, она вонзила пальцы в рыхлую, влажную почву, сконцентрировалась, и отважилась открыть глаза.

Сказать, что она лежит на лугу, было бы бедным описанием происходящего — она не могла подобрать слов, чтоб передать природную энергию и красоту этого места. Каждый вид и звук, каждое ощущение и цвет, каждый аромат и движение вдыхали всё больше жизни в Алиисзу. Насыщенность всего этого была почти болезненной. Алю уставилась на рощу, что располагалась поблизости. Цветущие виноградные лозы поднялись на ствол мертвого дерева поближе к ней, и она почувствовала новый аромат цветов в легких порывах ветра, который ласкал её кожу. Вдали было слышно слабое журчание ручья. Осмотрев окрестности, Алиисза поняла, что луг выглядел изолированным, необыкновенным. Не было видно ни горизонта, ни рядов холмов, окружающих край, ни леса вдалеке. Было только блестящее голубое небо. Мир, казалось, обрывался со всех сторон, стоило лишь сделать несколько шагов в любом направлении.

Рядом стояло ангельское существо, и когда она, наконец, устремила пристальный взгляд на его лицо, излучающее такую же сияющую красоту, её глазам стало больно. Это была сырая энергия, чистая и сладкая, словно сама земля. Она бы хотела выпить её, но она обжигала, заставляя чувствовать себя словно испорченным. За спиной её спутника, еле заметно на расстоянии, начала свое неспешное движение вверх огромная гора. Казалось, она находится близко, очень близко, превращая луг, где лежала демоница, в высокогорный пейзаж. Но это было не так. У неё не было ни начала, ни конца, ни основания, ни вершины. Гора просто появлялась и пропадала, снизу и сверху, теряясь во всех направлениях в белых, пушистых облаках. Алю она казалось больше похожей на массивную, неприступную скалу.

И она перемещалась.

Алиисза села. Она внимательней всмотрелась в гору, думая, что, возможно, это всего лишь игра её воображения. Конечно, это облака дрейфовали мимо, и гора стояла на месте. Но нет — пристально глядя на неё в течение нескольких мгновений, демоница поняла, что гора определенно приближалась к лугу. Гора перемещалась.

— Где мы? — спросила, наконец, Алиисза, повернувшись и глянув искоса на своего сопровождающего.

Создание присело рядом с ней. Алиисза вздрогнула от его приближения и отвела глаза, глядя на гору, которая медленно плыла с лева на право.

— Дом Триад, — ответил он.

Полудемоница бросила удивленный взгляд на фигуру ангела.

— Что? — спросила она. — Это?

Создание засмеялось.

— Да, — сказал он, — хотя я перенес нас в это место, потому что думал, что это не будет таким большим шоком для тебя, как любое иное место здесь. Я полагаю, ты ожидала нечто более… величественное? — Когда Алиисза не ответила, он слегка развернулся и указал на гору, все еще медленно скользящую в поле зрения алю, прежде, чем он снова встретил её пристальный взгляд.

— Позади меня ты можешь видеть Целестию, окруженную тремя другими пиками. Мученичество служит домом Ильматеру, там находится Истинное Сердце, где проживает Торм, и Суд, цель нашего путешествия, он служит местом обитания Тира. Возможно, это не то, что ты ожидала.

Алю нахмурилась. — А кто вооружился в каменной башне? — спросила она.

— Ах, мы были внутри Всевидящего Ока, дома-башни Хелма. Все, кто приезжает к нему, сначала посещают его владение, где проходят испытание.

— А что случается с теми, кто оказывается недостоин? — спросила Алиисза.

— Они не возвращаются, — ответил ангел, его лицо омрачилось. — Но ты удовлетворила его беспокойство своей клятвой, и теперь это уже не важно. И, отвечая на твой вопрос, я — Торан, слуга Тира.

Алиисза посмотрела вокруг, и снова на гигантскую гору, с возрастающим беспокойством.

Мою клятву, думала она, сконцентрировавшись на том, что приняла. Легко нарушить, решила она, удивленная глупым доверием Торана.

Впервые, алю осознала, что она существовала, как это было раньше до её сражения с демонами Засиана. Она встала и проверила все свои карманы. Все имущество было на месте. Её эльфийский клинок был привязан к бедру и ноге, а мешочки с магическими ловушками висели на поясе, она чувствовала, что все врожденные способности были под контролем. Она могла бы убежать при помощи магии, она могла схватить клинок и проткнуть Торана, или обмануть его своим очарованием, сделать, как ей хочется.

Она могла сделать всё это — и всё же не сделала. Мысль возникла, но не было абсолютно никакого желания. Она коснулась своего меча, но задумалась на мгновение, стоит ли использовать его в борьбе за освобождение, и её рука сдвинулась на бок. Она нахмурилась, сконцентрировавшись на перемещении руки к оружию.

— Я уже говорил, что, как только ты принимаешь условия, то будешь сдерживаться волшебным принуждением, — сказал Торан, его улыбка казалась немного грустной. — Я не могу мешать тебе думать об этом, я бы этого и не хотел. Но до тех пор, пока ты благополучно живешь в своих палатах, ты не можешь свободно действовать против соглашения, которое мы заключили.

Алиисза хихикнула, хотя внутри всё кипело. Она внезапно почувствовала себя марионеткой. Демоница решила попробовать иную тактику.

— Так значит, ты перенес меня сюда, чтоб держать поближе к себе, — промурлыкала алю, пододвигаясь поближе к ангелу. Она обняла его за талию и положила голову ему на грудь. — Что ты собираешься делать теперь? — спросила она, подарив ему свою лучшую улыбку и призывая всё своё сверхъестественное очарование. Она изо всех сил старалась не чувствовать его света.

Печальная улыбка Торана превратилась в горестную маску, когда он мягко освободил себя из объятий полудемоницы.

— Подожди немного, — сказал он. — Верни свое остроумие. Это лучшая твоя манера поведения, да и ты привыкла к ней, я уверен. Мы можем остаться здесь, на этом лугу, ещё некоторое время, пока ты не почувствуешь себя более непринужденно.

Алиисза злобно посмотрела на своего спутника и ушла. Она практически топала, отходя от него, хмурясь, и скрестив руки на груди.

Какой дерзкий! подумала она. Намекает, что я лишилась остроумия.

Когда ярость внутри затихла, алю поняла, что она была скорей встревоженной, чем сердитой. Осознание того, что её очарование было бесполезно против этого существа, расстраивало. Она заволновалась, что не продумала их договор достаточно тщательно.

Что я наделала? спросила она саму себя, с нарастающим страхом.

Мгновение она боролась с внезапным головокружением и приступом клаустрофобии. Странное ощущение неспособности действовать и даже думать о действиях, насылало волну ужаса и заставляло дрожать. Она не могла даже предположить, что будет чувствовать себя такой беспомощной.

Но паника быстро прекратилась. Алиисза напомнила себе обо всех различных трудностях, сопровождавших её в течение жизни, от которых она избавилась. Она бы нашла способ достичь успеха и с Тораном в том числе. Как только уверенность вернулась к ней, женщина посмотрела на ангела ещё раз, позволяя глазам блеснуть с намеком на улыбку.

— Поклялась я или нет, не вижу причин, почему мы не можем наслаждаться компанией друг друга, верно? — сказала она, двинувшись в его сторону. — Я обещаю, что не буду плохо себя вести, если ты обещаешь наказать меня, когда я это делаю, — сказала она, стреляя глазками.

— Ты уже обещала не вести себя плохо и раньше, в башне Всевидящего Ока, — ответил Торан, оставаясь недвижимым. Затем на его лице появился намёк на улыбку. — Но я не нахожу твою компанию неприятной. Она даже хороша, поскольку мы будем, вероятно, проводить много времени вместе. Ну что, ты уже готова идти?

Алиисза надулась на мгновение, и затем кивнула.

— Тогда следуй за мной, — сказало создание Целестии, и взлетело.

Как только Алиисза расправила свои крылья, она вспомнила, что ранила себя, когда попыталась избежать преследования Друга Дварфов. Широко раскрыв свои кожистые крылья, она попробовала взмахнуть ими. Все следы от ран, казалось, исчезли. Она подпрыгнула в воздух и взлетела, а солнце согревало её бледную кожу. Она чувствовала себя почти счастливой.

Поднявшись ещё выше, Алиисза была потрясена, обнаружив истинную природу луга. Трава и деревья, даже небольшой водоем с ручьем, находились на осколке скалы, которая плавала в воздухе. Она выглядела как некая причудливая перевернутая вершина, поверхность плавающего острова была ровной, в то время как основание было искривлено, зазубрено, и деформировано, как будто было вырвано из более крупного куска скалы. Ручей резко заканчивался на самом краю, и его потоки падали вниз, в космос. Намного ниже Алиисза видела облака, простиравшиеся, насколько хватало взору.

Другие плавучие острова — некоторые из них были намного больше, чем луг, куда прибыли она и Торан — перемещались в их поле зрения. Здесь были представлены природные пейзажи разных типов климата. Она определила структуры некоторых из них издалека. И внимательно рассмотрела их, с трепетом заметив, что движение участков земли не было согласованно. Их перемещали не ветра.

Алиисза уставилась на массивную гору, где, как она знала, жили боги. Внезапно демоницу осенило. Она тоже перемещалась, эта масса камня и земли, настолько огромная, что затмила все остальное вокруг себя. Облака около вершины разошлись на мгновение, и можно было увидеть намного больше, чем четыре пика. Алю заметила, что описание Торана трех более низких гор, окружающих четвертую, самую высокую, было точным.

Ближайший пик стремился строго вверх, его поверхность смешивалась с горными пластами, стоящими чахлыми деревьями, и белым покровом снега. Самый верх, казалось, был разрезан, и алю думала, что она заметила там нечто белое, возможно, что-то отполированное, ярко блестящее на солнце. Потом снова набежали облака, заслоняя зрелище. Торан придерживался легкого темпа, и Алиисза смогла изучить окружающую среду, пока они летели к склону ближайшей горы. Ниже алю увидела большое количество плавучих островов, подобных лугу. Она заметила, что многие изобиловали жизнью. Алю обнаружила на одном из островов небольшую группу существ, похожих на насекомых, поглощенных работой по перемещению большого камня. Сначала Алиисза думала, что это были огромные муравьи, но потом она заметила, что они стояли вертикально и некоторые из них, покрупнее, пользовались простым оружием. Она посмотрела на Торана, приподняв бровь.

— Формиане, — объяснил ангел. — Простейшие существа, которыми управляет закон, стоящий для них превыше всего. У них есть от части своё собственное мышление, но согласное с мнением всего улья.

Выглядит тоскливо, подумала Алиисза, состроив гримасу.

Они двигались дальше, взлетая всё выше, медленно приближаясь к склону ближайшей горы. Поднявшись в облака, алю на краткий момент ощутила сырой холод. Затем они прорвались, и демоницу поразило величие этого места. Поскольку расстояние постепенно сокращалось, Алиисза могла видеть, что её более раннее предположение оказалось верным. Вершина горы была выровнена или имела относительно плоскую форму, а на её вершине покоилось большое, многоярусное, здание из белого камня. Внешний фасад был украшен колоннами и лестницами, и солнце отражалось от гладко полированных поверхностей. Алю могла видеть, что существа приходили и уходили из строения, которое было размером с небольшую деревню.

Пара созданий взлетела, устремившись в сторону их двоих. Внешне похожие на Торана, с бронзовой кожей и с белыми крыльями, они быстро приблизились, неся в руках большие булавы. Полуемоница бросила вопросительный взгляд на Торана, её тревога относительно их намерений напасть всё возрастала. Когда эти два существа подобрались достаточно близко, они остановились и замешкались. Один из них следил за Алиисзой с очевидным недоверием, в то время как другой выставил руку перед ними ладонью вперед.

— Приветствуем, Торан. Почему ты привел этого демона на наш порог?

Торан поклонился и сказал:

— Приветствую, Микус. Это существо готово соблюдать законы нашего королевства так, чтобы её нерожденное дитя смогло избежать вреда от её казни. Я сопровождаю её на Суд Умеренности для вынесения приговора.

Ангел по имени Микус кивнул.

— Превосходно, — сказал он. — Пусть благословение Тира снизойдет на тебя и твоего ребенка, — сказал он Алиисзе. Прежде чем она могла что-либо ответить, он и другое создание Целестии развернулись и взлетели над верхушками деревьев.

Алиисза дрожала. Благословения Тира — это последние вещи, которые я хочу получить, подумала она, как только увидела, что они отбыли.

— Продолжим? — спросил Торан.

Алю обратила внимание на своего спутника, когда они подлетели к большому городу с колоннами.

— Боюсь, что я согласилась на гораздо большее, чем обговаривалось в сделке, — сказала она, немного удивленным голосом. — Вы все слишком милые, слишком терпеливые. Где же тут выгода?

Торан бросил через плечо выразительный взгляд на алю, когда они приблизились, площадь упиралась в гору. Она располагалась на ярусе, лежащем на полпути к фасаду.

— Когда душа существа взывает к нам, — сказал ангел, когда он сел на мраморные плитки площади, — и просит помочь выжить и превратиться в светлое существо, мы только очень рады этому. Это — желание всех, кто живет здесь. Мы помогаем существу вырасти духовно, достигнуть своего наивысшего потенциала. Нет никакой «выгоды».

Как только полудемоница приземлилась, ангел привел её к сводчатому проходу. Она не могла видеть сквозь него, поскольку он был скрыт за барьером из сотен жемчужин. Два крепко сложенных существа, похожие на людей, стояли по бокам от входа. У них были головы собак, хотя в их глазах мелькал интеллект. Их кожа была красноватого оттенка, и Алиисза могла видеть огромные мечи, закрепленные за могучими спинами. Они казались безмятежными, но готовыми к действию при малейшей провокации. Торан низко поклонился им, затем ступил через дверной проем и исчез. Алиисза колебалась, стоя между этими двумя часовыми. Она не была уверена, что хотела войти туда, куда вел Торан. Она поглядела на двух охранников и видела, что оба смотрят на неё. То, что отражалось в их глазах, было больше, чем интеллект. Она видела острую мудрость, когда они оценивали её.

Оценивают меня для сражения? Или пытаются понять моё присутствие здесь?

— Поспешите, — сказал один из них, — прежде, чем будете приняты за демона и убиты. — Его голос был неестественно глубоким и богатым. Он вибрировал даже в теле алю. Алиисза судорожно сглотнула и бросилась вслед за Тораном.

Барьер окутал её, и она оказалась в проходе, украшенном колоннадой, и ведущем к открытому пространству, наполненному солнечным светом. Торан шёл впереди. Она задумалась на мгновение над его словами, пока догоняла его. Он и те, другие, похожие на него, прибывали, когда их призывали, и отвечали нуждающимся.

— Я сделала это? — спросила она громко, пока они шли. — Я призвала тебя? Я не помню…

— Нет, — сказал крылатый, как только они вошли во внутренний двор. — Ты не делала этого.

Алиисза озадаченно покачала головой.

— Но ты только что сказал…

Она осеклась, пристально глядя на красоту внутреннего пространства, в которое только что вошли двое. В центре стоял журчащий фонтан со статуей великолепного крылатого существа, даже более ангельского вида и более сильного внешне, чем Торан. Она была изготовлена из материала похожего на золото, и солнце отражалось от неё, придавая ей самый великолепный вид.

Вокруг фонтана, во всех направлениях простирался сад с фигурно подстриженными кустами. Вдоль садовых дорожек виднелись всевозможные деревья, а под ними для удобства стояли скамьи. Некоторые деревья были огромны, и отбрасывали тени. Кругом цвели фруктовые деревья, и всё кругом наполнял приятный аромат. Вокруг не было ни души….

Ангел привел Алиисзу к одной стороне внутреннего двора, срезав угол по тропинке под яблоней.

— Призывал дух, но это не была не ты, — объяснил Торан, неспешно двигаясь из сада к балкону с колоннадой, которую окружал внутренний двор. Он провел её через другой сводчатый проход. — Хотя ты, возможно, произнесла какой-то отчаянный протест в итоге, но это не было настолько похоже на молитву, чтобы получить благосклонность Тира.

Они достигли открытой палаты с несколькими окнами, расположенными высоко в стенах и на потолке, через которые щедро лился свет. Всё было сделано из чистейшего белого мрамора, с висящими повсюду растениями, коврами, и скульптурами из золота, серебра, и других материалов, украшающих помещение и вбиравших в него жизнь. Алиисзе потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она находилась в комнатах — удобных палатах. Она видела бассейн и маленький фонтан, полку, заполненную книгами, и другую дверь, ведущую во множество других комнат. Затем, она обнаружила кровать и письменный стол, и балкон, сквозь который проникал солнечный свет. Алиисза подошла к балкону. Перед ней открывался потрясающий вид. Она видела большую гору, которая возвышалась над другими тремя, величественными и неприступными, поскольку была выше.

Алиисза обернулась, чтобы взглянуть на Торана. Он вышагивал с важным видом по комнате и говорил:

— Обустраивайся, как тебе будет удобно. Я должен посоветоваться с другими прежде, чем ты предстанешь перед трибуналом. Я ненадолго.

Полудемоница нахмурилась и спросила:

— Но если это не я призывала, то кто это сделал тогда?

Торан снова улыбнулся алю, но она видела, что в его глазах была печаль. — Я услышал крик твоего ребенка. Твой отпрыск вызвал ко мне, чтобы спасти его.

Алиисза вытаращила на ангела глаза, когда он повернулся и шагнул, закрыв за собой дверь.

*****

Сначала Мишик просто погрузился в лаву. Несмотря на следующих за ним Каанира Вока и усатого человека в окружающем Вечном Огне, полудракон ощущал неподдельный страх. Он не сомневался, что кольцо, которое дал ему камбион, было настоящим. Фей’ри, от которой он получил его, была, очевидно, одной из супруг Вока и фаворитом, которому доверяют. Она, предположительно, должна была следовать за полудемоном в путешествии. Мишик не боялся, что его преднамеренно вели к этой огненной смерти. Нет, полудракон боялся, что Вок просто оценил эффективность волшебства в кольце слишком высоко. Никакой двеомер не мог спасти их от палящего пожарища, которое было в Вечном Огне. Высокая температура была истинным адским пламенем.

Однако, полудракон решился.

Он ничего не видел. Все было блестящим белым, с кружащимся желтым огнем. Он зажмурил глаза, чтобы уменьшить яркость освещения, избавиться от его ослепляющего проникновения. Снижение замедлилось, и Мишик почувствовал, себя отброшенным, как если бы его кинул могучий великан в какой-нибудь игре. Он хотел крикнуть, но боялся открывать рот, чтобы жидкий огонь не залился в его горло и не сжег его изнутри. Болтанка колотила его, словно дробила на части, и он начал пытаться выплыть. Он лавировал в потоке лавы, проворно двигаясь, стремясь на поверхность. Он надеялся, что двигается в правильном направлении. Мишик чувствовал, что одна рука проникла на открытую площадку. Он сделал рывок, пытаясь выбраться из жидкого огня, который окружал его. Его голова вынырнула на поверхность, но он все равно чувствовал, как густая магма покрывала его тело, пропитывая его. Он вновь погрузился, ничего не добившись, пытаясь найти что-то вроде камня, что бы схватиться за него.

Полудракона схватила рука. Мишик почувствовал пальцы, охватившие его собственные когтистые, словно в рукопожатии. Он обрадовался этому прикосновению, ухватился за руку, и почувствовал, что его потянули за собой. Он пробирался вперед, используя свою вторую руку, чтобы двигаться сквозь лаву, наконец, его нога задела что-то твердое — твердая почва чуть ниже поверхности. Он встал.

— Быстрее! — услышал полудракон, и это был голос Вока. — Выбирайся оттуда сейчас же, а не то она сожжет тебя! Давай же!

Мишик ощутил рывок руки, которая тащила его вперед. Он следовал за ней, спотыкаясь, поскольку волны жидкого пламени отбрасывали его тело. Большая часть лавы все ещё покрывала его, но он мог уже чувствовать, что выбрался, поскольку вокруг стало прохладнее.

Мишик отер лицо и рискнул открыть один глаз.

Пейзаж, окружавший его, был истинным пламенем.

Троица стояла около бассейна расплавленного камня, подобного Вечному Огню, у подножия утеса, где стена огня стекала вниз, вливаясь в лаву водопадом. Бассейн лежал посреди небольшой долины с валунами со всех сторон, за исключением узкого прохода, где магма высушила и очистила долину на большой территории.

Земля напоминала предгорья Нетерезских гор, ландшафт, с которым Мишик был знаком. Вместо скалы, травы, кустов, и деревьев было пламя. Земля была бесконечными пылающими тлеющими углями, оранжевыми и дымящимися. Сгустки пламени поднимались всюду, разные по размерам и цветам, от унылого красного и желтого до более яркого — синего и даже белого. В тот момент, они показались полудракону растениями и деревьями.

Небольшое стадо животных добывало себе пищу вдоль дальнего берега озера. Они были немного похожи на оленей, стоящих на четырех тонких, изящных ногах, и имевших благородные рога на головах. Но вместо плоти и крови, они были созданы из тлеющих угольков и огня. Некоторые, казалось, остерегались пришельцев, настороженно щетинясь, но так или иначе они игнорировали нарушителей.

Всё вокруг шипело и дымилось, горизонт мерцал и исчезал в волнах бесконечного жара. Небо висело очень низко, окутанное едким красным дымом, простиравшимся, насколько было видно глазу. Каждый выдох Мишика был горячим, и хотя он знал, что не умирал, чувствовал он себя хуже, чем в палящем сухом воздухе, к которому он привык в большой пустыне Анаврок, возле свего дома. В тот момент, дом казался ему невероятно далеким.

Как только он понял всё это, видение Мишика стало исчезать. Дым стал проплывать мимо него, делаясь более плотным и густым. Он наполнило его нос другим, более резким запахом.

Как только Мишик оглянулся, всматриваясь в горизонт со всех сторон, он увидел большие клубы густого черного дыма, несущегося в их сторону через долину, как песчаная буря в Анавроке. Вместе с дымом, ветер разжигал ещё и стену огня вдоль равнины. Пламя прыгало и танцевало, словно пожар на открытой местности, хотя полудракон не увидел, чтобы было топливо, позволявшее так гореть, когда они пролетали неподалеку.

Очень быстро видимость сократилась до нескольких шагов, и Мишик почувствовал, что ему режет глаза. Он торопился преодолеть расстояние между собой и Воком, но камбион исчез из вида, а полудракон мог только вытянуть руки перед собой.

— Осторожно! — прошипел где-то поблизости Засиан. — Они повсюду!

— Что в Абиссе за уголь, — произнес камбион, и его слова казались необычно далекими.

Что-то пронеслось мимо Мишика. Одно из пасущихся существ, как он определил за момент до того, как оно рвануло в сторону путешественников и исчезло снова, прежде чем Мишик смог вытащить свой топор.

Другой промелькнул мимо полухобгоблина, пробежав настолько близко, что его жар обжег кожу. Когда ещё двое приблизились, один рванулся к нему справа, а другой прыгнул прямо на него. Мишик пригнулся к земле, ожидая одного — нападения на него в любой момент. Жидкая масса расплавленного камня, покрывавшая тело, делала его негнущимся и тяжелым. Он попытался вытереться, но та прилипла к нему как грязь.

Как только ещё несколько животных из стада помчались на них, Мишик понял, что опасность не в нападении, а в количестве. Один или два существа превратились в пять, шесть. Затем уже целая орда животных мчалась сквозь группу путешественников, врезаясь в них каждый раз, когда они проносились мимо. Огонь этих существ подпалил обнаженную кожу полудракона и оставил дымящиеся отметки ожогов всюду, где они прикоснулись к нему или его одежде и имуществу, несмотря на магию кольца.

Вок стал подниматься в воздух, облетая панически бегущих пламенных созданий. Мишик выругался. Он без такой роскоши был вынужден присесть, сделать себя самой маленькой мишенью, какой только мог. Но даже в этом случае он получил несколько опаляющих ударов от этих тварей.

Громоподобное, пылающее стадо огненных животных стало уменьшаться, и Мишик решил на мгновение, что опасность прошла. Тогда он почувствовал глубокую, ужасающе нарастающую вибрацию земли… Всё сильнее и сильнее. Оставшиеся существа, похожие на оленей, пронеслись мимо него, как только удары стали очень сильными и громкими. Мишик напряг зрение, чтобы всмотреться в густой, разъедающий дым. Он вцепился в свой топор мертвой хваткой.

Со следующим сильным грохотом, дым рассеялся на мгновение, и прямо перед полудраконом появилось огромное существо. Его большое тело состояло из тлеющих углей и потрескивающего огня. Шесть длинных змеиных шей вырастали из вздутого округлого туловища. Каждая голова имела драконьи черты, с широкими клыкастыми челюстями и сверкающими голубыми глазами. В дополнение к четырем тяжелым ногам, при помощи которых передвигалось существо, оно управляло двумя странными, похожими на щупальца, придатками, по одному с каждой стороны туловища. Придатки, увенчанные на концах с широкими плоскими гребнями, похожими на весла, метались в раздражении. Зверь источал ужасающий аромат, который заполнил ноздри Мишика.

— Кости Маглубита! — выдохнул полудракон, пятясь назад.

Шесть голов пламенного чудовища корчились, ревели, и зверь сделал выпад.

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Силой мысли Каанир Вок левитировал, поднимаясь в едкий, полный дыма воздух, прямо перед огромным огненным созданием. Две из шести голов существа заметили камбиона и устремились вперёд, щёлкнув челюстями. Первая из них промахнулась, но вторая укусила Вока за руку. Он почувствовал, как жар распространяется сквозь доспех, и одернул кисть.

Когда он оказался чуть выше вытянутых шей твари, то приостановил полёт и вынул из кармана одну из палочек, взятых у Лайсалис. Затем навёл её вниз на существо и произнес командное слово. От подступившей магии палочка задрожала в руке, и Вок увидел, как из её кончика вырвалось четыре сверкающих дротика. Магические снаряды врезались в ближайшую голову чудовища, заставляя её содрогнуться. Три из шести голов зарычали от боли и попытались укусить противника, находившегося вне их досягаемости.

Отлично, подумал Вок. Продолжай приближаться. Пусть и остальные приблизятся.

Раненная голова заревела, направившись в сторону камбиона, и Вока охватило едкими испарениями, его охватило удушье, но последующее падение чуть ослабило этот эффект. Полудемон был вынужден прикрыть нос и рот одной рукой. Пока его воротило от запаха, тварь встала на задние лапы и вытянула вперёд две шеи. Глаза пылали синим. Две головы схватили ступни Вока и потянули его на себя.

Взвизгнув, камбион пошатнулся и качнулся вперёд, теряя равновесие. Он почувствовал, как теряет управление в воздухе, когда две головы-близнецы подтянули его поближе. Жгучая боль жидкого огня проникла сквозь сапоги Вока, подпаливая плоть. Несмотря на защиту кольца, жар от огня сжигал мясо, заставляя камбиона выгнуть от сильной боли спину.

Отчаявшийся и взбешённый полудемон выхватил Пылающую Кровь и ударил по голове врага справа. Лезвие глубоко вонзилось в череп огненного существа, почти отрезав его от шеи. Из раны с шипением повалил пар, и брызнула жидкость, окропляя камбиона. Капельки шипели, проедая одежду, обжигая его чешуйчатую кожу. Вок сжал зубы от боли, но продолжал держаться за меч.

Челюсти разомкнулись, и отросток отдёрнулся. Шея начала бешено вращаться, а голова неуклюже болталась, крича от боли. Из раны брызнуло ещё больше кипящей крови. Дрожащая и дёргающаяся шея начала ослабевать, и голова постепенно затихла. Пылающие синие глаза потускнели, когда отросток, наконец, упал на землю.

Другая голова всё ещё крепко держалась за Вока, и, казалось, имела свой собственный отдельный разум, не потревоженный нанесённым уроном своего близнеца. Ещё одним яростным рывком она вырвала Вока из его парящего положения, чуть не вывернув из сустава бедро камбиона. Вок вскрикнул и начал падать.

В своих доспехах он был слишком тяжёлым для существа, пытавшегося удержать его в воздухе. Тем не менее, зажав врага в своих челюстях, тварь швырнула Вока головой вниз, сильно ударив его одним плечом о пепельную поверхность земли. Резкий бросок выбил весь дух из лёгких, заставив Вока хватать воздух ртом. Перед глазами поплыли темные круги. После того, как метнувшаяся голова швырнула его на землю, Вок подвернул колено. Чтобы не быть разорванным на части, камбион в отчаянии перевернулся на бок.

Существо помедлило, чтобы удобнее схватиться за ногу полудемона. Вок воспользовался этой задержкой и рубанул по шее существа. Удар получился неуклюжим, и меч отскочил от сверкающей кожи, высекая сноп искр. Он поднял руку для второго удара. Голова устремилась к нему и сжала меч камбиона в своей пасти. Она ухватила Пылающую Кровь и начала выкручивать её из рук полудемона.

Вок зарычал. Ну уж нет, ты, адское создание, подумал он. Тебе не забрать мой меч!

Сжав челюсти, полудемон вцепился в оружие одной рукой, когда голова пыталась забрать меч. Вок морщился, когда его руку дёргало из стороны в сторону. Он почувствовал, как, основательно вцепившись, обе головы стали поднимать его в воздух.

— Боги и дьяволы! — выругался Вок, от боли запрокинув голову назад. Камбион был уверен, что сейчас будет разорван пополам.

Превозмогая боль, он попытался перенаправить свои усилия, вспомнив, что во второй руке ещё держит палочку. С наслаждением и облегчением он наблюдал, как четыре пылающих дротика врезались в морду противника. Зарычав, существо отпустило и ногу, и меч. Вок снова со стуком упал вниз, и головы существа отступили.

Перекувыркнувшись, камбион встал на колени, хватая ртом воздух. Ступня и лодыжка пульсировали от жгучей боли, и он не был уверен, что сможет встать. Вок хотел уползти от огромной твари, но знал, что Мишик с Засианом всё ещё сражаются с ней. И если он им не поможет — они непременно будут разбиты. После смерти спутников он мог остаться странствовать по этому выжженному пылающему аду в одиночку. Такое путешествие не привлекало камбиона.

Вок развернулся в поисках цели и увидел, что несколько голов неподвижно лежали на мерцающей красным земле, а синий свет их глаз уже померк. Несколько удивившись, камбион заметил, что со своими спутниками он уже почти изнурил это ужасное существо.

Вок увидел, как из клубящегося дыма, так сильно застилавшего пространство вокруг, в поле зрения, вышел полудракон. Мишик был в крови. Из большой раны на задней части его плеча обильно вытекала чёрная кровь. Другая рана находилась на бедре и заставляла его хромать. Как бы то ни было, полудракон, казалось, всё ещё стремился продолжать битву. Он держал свой магический топор наготове, затем ухмыльнулся Воку и начал наступать на рычащую извивающуюся тварь.

Вок увидел, как обманным движением Мишик кинулся в одну сторону, заставив голову ринуться туда же. Полудракон повернул в противоположную, занося дварфское оружие для удара. Лезвие нашло цель, и камбион услышал звук тяжёлого удара. Голова существа задёргалась туда-сюда, с огромной силой вращаясь после удара. Придаток ударился о тело существа, затем упал на землю, и остался лежать неподвижно.

С вызывающим восторгом Мишик поднял топор и издал торжественный вопль. Затем драконический хобгоблин захромал к существу, чтобы беспрепятственно атаковать его огромное тело. Полудракона вновь накрыло клубами дыма.

Камбион услышал голос Засиана по другую сторону. Человек напевал чистым сильным голосом. Вок уставился в ту сторону и поймал взгляд жреца, когда клубящийся дым ненадолго разошёлся. Одна из змеевидных голов атаковала мужчину, но Засиан оказался довольно ловок, чтобы уклониться и закончить заклинание. Когда это произошло, жрец шагнул ближе, сделав себя лёгкой мишенью. Голова существа устремилась вперёд, готовая вцепиться во врага. Вок вздрогнул, обеспокоенный тем, что его спутник проявил глупую смелость, но Засиан спокойно скользнул в сторону от смыкающихся челюстей в самый последний момент. Затем жрец ударил рукой по огненной шее.

Вок увидел, как от слабого удара голова вздрогнула и дёрнулась обратно. Раздался пронзительный крик боли, и шея задёргалась, будто пытаясь скинуть с себя что-то, что прилипло к ней и причиняло страшные страдания.

В тот миг вновь появился Мишик, оживлённо врубаясь в тело врага. Держа топор обеими руками, драконический хобгоблин вогнал своё оружие в грудь существа по самую рукоятку. Удар отколол кусок угольной плоти, открывая рану, из которой хлынуло белое горячее вещество. Мишик попятился в сторону, когда обжигающая жидкость подавила магию кольца, обжигая его лицо и руки. Однако удар, который он сделал, оказался смертельным. Огромная тварь вздрогнула и рухнула на землю. Некоторое время несколько её шей ещё дёргались и бились, но камбион был уверен, что существо уже было мертво.

Хвала Абиссу, подумал Вок, ссутулившись от усталости. Быть изувеченным гигантской шестиголовой огненной тварью не входило в планы начала моей экспедиции. Засиан присел на корточки рядом с Мишиком, толкнувшим в этот момент одну из шей носком сапога. Жрец тоже переводил дыхание.

— Что ж, это было интересно, — сказал Засиан. — Не каждый день с таким встретишься.

Вок фыркнул на легкомыслие своего спутника и внимательнее осмотрел рану.

В сапоге зияла большая дыра, под которой кожа оливкового цвета кровоточила в нескольких местах. Плоть была сильно обожжена, но камбион догадывался, что жар от существа отчасти прижёг раны, иначе кровь бежала бы обильнее.

— Излечи меня, — приказал Вок Засиану.

Жрец искоса посмотрел на него, и Воку показалось, что он увидел вспышку гнева в глазах человека, но Засиан положил руки на ногу своего спутника и начал напевать молитву исцеления. Внезапно Вок почувствовал волну облегчения, прокатившуюся по раненной конечности. Разорванная плоть на его глазах начала срастаться. Обугленная кожа вновь приобрела нормальный цвет и больше не болела.

Затем Вок пробормотал своё собственное заклинание, простенькое колдовство, чтобы починить предметы. Камбион поднялся на ноги и проверил состояние ноги.

— Отлично, — сказал он, кивнув, — Хорошая работа.

Засиан мимолётно состроил подобие улыбки и повернулся к Мишику, который всё ещё изучал тело огромного существа.

— Осторожно, — сказал жрец, изучая раны полудракона. — Он всё ещё может укусить тебя, даже будучи мёртвым.

— Что это? — спросил Вок, неуверенный в том, видел ли он нечто подобное на любом из планов.

— Выглядит как галгасайдра, — ответил Засиан. — Но, состоящих из огня ещё не встречал. Эти существа отвратительны даже при обычных обстоятельствах. Будем надеяться, что больше с таким не встретимся.

Сказав это, жрец повернулся и посмотрел на камбиона, сверкая глазами.

— В Фаэруне они всегда голодны, но, к счастью, очень редки, — сказал он. — Если это некий знак, то подозреваю, что по равнине рыщут ещё много таких тварей.

Засиан закончил лечить Мишика, затем полудракон перестал пинать мёртвое существа, и посмотрел на своих спутников. Он поднял кисть вверх.

— Эти кольца защищают нас в этом необитаемом месте? — спросил он. — И в каком же месте оно необитаемо?

Вок кивнул.

— Мы находимся на Первичном Плане Огня, в месте, где рождается всё, что горит. Кроме этого с большей уверенностью я тебе ничего сказать не могу. У меня есть карта, но будет лучше изучить её позже, когда окажемся в более безопасном месте.

Прежде чем продолжить, камбион состроил гримасу.

— И да, без колец к этому моменту мы уже превратились бы в хрустящие останки, развеваемые адскими ветрами. — Затем, скорее самому себе, тихо добавил, — Чувствую, что даже с кольцом могу иссохнуть и улететь.

— Мы не можем здесь долго оставаться, — сказал Засиан. — Мы должны найти Кёркла, нашего проводника. Он обещал, что встретит нас тут, но предупредил, что мы выбрали опасное место для прибытия. Этот водоём облюбован местными существами, и теми, кто питается вот этим.

— Не сомневаюсь, — ответил Мишик, ещё раз посмотрев на мёртвую тварь. — Мне бы не хотелось столкнуться с тем, кто питается вот этим.

— Мне тоже, — добавил Вок. — Засиан прав. Нам нужно идти.

Мишик помрачнел.

— Что мы будем есть? Пить? Как будем поддерживать себя?

— Мы обо всём позаботимся, — сказал Засиан до того, как камбион успел что-либо ответить. — У нас с Воком есть пара тузов в рукаве. Но если ты не хочешь продолжать, — добавил он, слегка ухмыльнувшись, — то уверен, что дварфы на другой стороне портала поприветствуют тебя с распростёртыми объятиями.

Мишик злобно уставился на человека, не оценив юмора, — Я остаюсь, — сказал он.

— Хорошо, — сказал Вок, — Ты можешь очень пригодиться со своим топором. Здесь ты нам полезен, — добавил он, жестом обводя местность вокруг.

— Уверен, у тебя будет много шансов проявить себя здесь.

Перед тем как кивнуть, Мишик смерил камбиона сдержанным взглядом.

Для Вока это была странная реакция, но он выбросил эту мысль из головы, оставив её на потом. Он повернулся к жрецу и спросил:

— И? Где же проводник?

— Не знаю, — ответил человек. — Но когда он пребудет, то сам найдёт нас. Давайте следовать за потоком, который вытекает из этого водоёма, посмотрим, что удастся обнаружить.

Засиан пошёл впереди, а Мишик замкнул процессию. Трио двинулось в противоположную от запруды с расплавленной породой сторону, к теснине, в которой она исчезал из вида. Земля под ногами полудемона была почти как губка, но сапоги тонули скорее в мягком пепле, чем в мокром грунте. При каждом шаге возникало облако дыма, поднимающееся в воздух, уносящееся дальше с палящим бризом.

Теснина превратилась в каньон. Засиан выбрал путь среди скатившихся при обвале камней, мерцающих внутренним жаром; магма текла подобно сиропу на дне ущелья. Из трещин в земле били огненные струи, некоторые высотой до колена, другие поднимались на высоту самых высоких деревьев Фаэруна. Огромные гейзеры освещали нижнюю часть дымных облаков на красном небе.

Шагая вперёд, камбион почувствовал неладное: будто бы кто-то наблюдал за ними, или же преследовал. Как бы то ни было, каждый раз, когда он оглядывался, чтобы посмотреть вдоль пройденного пути, то ничего не видел. Но всё же не мог избавиться от этого чувства. Чужеродный пейзаж только усугублял чувство неловкости, потому что камбион начал сомневаться в своих способностях, замечать необычное, так как необычным здесь было всё.

Ощущение стало невыносимым, и Вок инстинктивно посмотрел вверх на один из склонов каньона. То, что он увидел, заставило его резко остановиться. Засиан застыл на полушаге, тоже заметив нечто. Мишик чуть не натолкнулся на Вока сзади, когда посмотрел на то, куда уставились остальные.

По краю обрыва кралось существо: свирепая псина с мерцающими красными глазами. Наблюдая за процессией, её язык вывалился изо рта и свободно болтался.

Вок достал из кармана палочку. Практически в этот же миг Мишик освободил из ремней свой дварфский топор и, широко расставив ноги, принял стойку, подготавливая место вокруг для того, чтобы раскрутить оружие. Засиан крепко сжимал в руках магический компонент, хотя и не подавал знаков к атаке.

— Что оно делает? — ни к кому отдельно не обращаясь, спросил Вок.

Адская гончая тяжело дышала, глаза её выглядели противоестественно разумными, и существо наблюдало за ними, не двигаясь. Затем, когда это наблюдение слишком затянулось, пёс поднялся на задние лапы и начал менять свою форму. Прямо на глазах у полудемона собака превратилась в человекообразное существо, выглядевшее как орк, с рыжими волосами и растрёпанной бородой, в тёмно-серой кольчуге, чёрных штанах и ботинках, с большим ятаганом угольного цвета. Превращение было закончено, полуорк стоял тихо, оперев одну ногу о светящуюся скалу, скрестив руки на одном колене.

Глаза Вока подозрительно сузились.

— Он преследовал нас, — сказал он. — До этого самого момента я чувствовал, что он идёт следом.

Мишик окинул полудемона оценивающим косым взглядом.

— Ты тоже это почувствовал? — спросил он. — Я думал, что был единственным.

— Да, я следовал за вами, — пролаяло существо, спускаясь с обрыва. — Чтобы удостовериться, что вы — те трое, кто будет мне платить. Когда вы звали меня, то не говорили ничего о драконообразном, — закончило оно, кивнув в сторону Мишика. — Мне нужно было удостовериться.

Вок почувствовал, как полудракон ощетинился на непочтительный термин, но Мишик сдержал язык за зубами и ждал, полагаясь на остальных двоих.

— Кёркл, — сказал Засиан, больше утверждающе, чем с вопросом. — Похоже, ты нашёл нас.

*****

Прошло немало времени, как Торан ушёл, закрыв за собой дверь, оставив ошеломлённую Алиисзу стоять посреди комнаты. Последние слова небожителя основательно напугали алю.

Это был её ребёнок, её нерождённый потомок, которого пришёл спасти ангел.

Как это возможно? подумала Алиисза, представив себе растущее в её матке существо, молящее о помощи, чтобы выжить. Картина испугала её. И на что он ещё способен?

Вдруг появилось чувство возмущения и зависти. Почему его, а не меня? тихо спросила она. Почему Тир больше заботится о моём неродившемся щенке, а не обо мне?

Ответ на вопрос был настолько прямым и простым, что когда алю поняла, то зависть заменила ярость. Всё дело было в ребёнке. До самой же Алиисзы им не было дела.

Они не собираются щадить меня, или позволить искупить грехи. Они думают, что со мной всё ясно, что я ничего не предприму, чтобы защитить себя после родов.

Полудемоница презрительно усмехнулась. Конечно же, нет. Они играют мной не больше, чем я играю ими. Её рот искривился в усмешке. Они притворяются такими святыми, но умеют манипулировать и обманывать не хуже любого демона. Очень умно, Торан.

Ублюдок, добавила она, вновь вскипая, бросаясь от злости на дверь, и тот, кто стоял за ней, она была уверена, отступил. Можете все сгнить в Абиссе.

Когда злость утихла, превратившись в тлеющее раздражение, она вздрогнула от мысли, что алю практически расцвела с постоянной мыслью о том, что сам Тир заботился о её благополучии. Когда всё произошло, это было больше, чем просто инстинкт выживания. Торан, несомненно, предоставил неплохие условия. Алиисза могла умереть или принять их игру по их же правилам, и оставаться в живых. Выбор был лёгким.

Но причина решения была другой.

Вопрос был не только в жизни и смерти. Было некое чувство значимости, внезапное ощущение важности, влекущее её, и она ухватилась за этот шанс. Почему? Слишком поздно осознав, что это была всего лишь ловушка, Алиисза почувствовала больше, чем просто злость от обмана. Она была… Разочарована. Она хотела, чтобы это чувство значимости всегда было с ней, жаждала ощущения, что представляла собой некую ценность. Злость вытеснило чувство отвращения к самой себе. Она чувствовала себя больной и бесполезной.

Довольно, осекла себя Алиисза. Найди выход из всего этого.

Она направилась на балкон, переступив зашторенный порог, и вгляделась в пейзаж. Вид был впечатляющим. Здание суда было построено так, что его часть свисала с крутого склона на той стороне, где горное ущелье разверзнулось, уходя вниз, и исчезало под облаками. Горизонт, на котором смешивались белые и синие краски небес, растянулся так далеко, насколько только могла видеть Алиисза.

Так много места.

Я могла бы уйти прямо сейчас, подумала она. Мне нужно идти. Я должна уйти.

Но Алиисза осталась, обозревая перспективу. Несмотря на то, что она игнорировала всю присущую ландшафтам красоту и чудеса природы, алю почувствовала, что затаила дыхание, с трепетом наблюдая на то, что лежало перед ней. И это приводило в смятение.

Просто уйди, сказала она сама себе. Улетай сейчас же. Но все причины для этого исчезли, и Алиисза не двинулась с места. Чёрт побери! крикнула он себе. Иди!

Но, чем больше она пыталась сделать первое движение, первый шаг к побегу, тем больше становилась прикованной к тому месту, где стояла. Каким-то образом, та её часть, что хотела действовать в соответствии с желаниями, не слушалась. Это сводило с ума.

Просто расправь крылья! приказала она себе. И всего лишь.

Чёрные кожаные крылья расправились за спиной Алиисзы. Она растянула их в стороны, наслаждаясь ощущением. Рана, полученная в результате падения на пол в комнате Друга Дварфов, исчезла. Она почувствовала себя здоровой и невредимой, будто бы ранения никогда и не было.

Ей хотелось летать, парить над склонами огромной горы. Готовая к прыжку в воздух, Алиисза встала на перила, чтобы всего лишь покружить над тем местом, где стояла.

Она была уже готова сделать это, вспорхнуть, но её действия заставили вспомнить алю, что она пыталась сбежать, и движущая её сила исчезла. Вновь обездвиженная, она в ступоре стояла на перилах.

Во имя всех бурь Сердца Ярости! выругалась алю. Девять Кругов Ада, что ты сделал со мной, Торан?! молча потребовала она ответа.

Нет, возразил маленький голосок в голове Алиисзы, ты сама это с собой сделала. Это ты позволила им связать себя, согласилась на это. Ты могла умереть. Боишься ли ты смерти?

Нет, пришёл ответ.

Тогда не дай им победить, сказала она себе. Забери у них их приз.

Мысль на мгновение ввергла Алиисзу в панику, но она справилась с чувством, взяла себя в руки и начала размышлять. Смогла бы я сделать это? Смогла бы убить себя? Она не припомнила ничего из клятвы, что бы запрещало ей вредить самой себе.

Всё остальное было под запретом.

Это послужит им уроком, решила она. Слабая улыбка заиграла на её лице. Когда они будут думать, что получили что хотели — пуф! И этого не станет. Улыбка померкла. И я не люблю этого ребёнка, подумала она, вновь почувствовав возмущение. Я должна покончить с тобой прямо сейчас, решила она.

Но что-то держало её от того, чтобы исполнить своё намерение. И это не была сдерживающая магия Торана. Она не чувствовала, что это невозможно. Ощущение было намного глубже, это было нечто более личное. По какой-то причине, любила она ребёнка или нет, но всё же должна была защищать растущего внутри неё отпрыска.

Алю разочарованно вскинула руки.

Этот глупый ребёнок путает меня, решила она. Мне нужно время, чтобы подумать.

Зная, что не может вспорхнуть с балкона и сбежать, Алиисза вместо этого перевела внимание на комнату, в которой была гостьей. Как и в остальных больших помещениях, всё было сделано из сверкающего белого мрамора, украшенного богатой материей, драгоценными металлами и растениями. По сути, подумала она, всё это было слишком роскошным. Кровать была большой и мягкой с кучей подушек. Она вполне могла бы служить любовным гнёздышком. Бассейн мягко закрученной формы находился в полу и имел несколько ступеней, ведущими вниз. Вода из помещённого в стену фонтана лилась в него сверху.

Быть может, она и не могла сбежать, поразмыслила алю, но возможно были и другие пути, чтобы выгодно использовать ситуацию.

С лёгким вздохом наслаждения Алиисза начала раздеваться, затем изменила свою форму, превратившись в высокую, гибкую женщину с синими сапфировыми глазами, богатой загорелой кожей и волосами цвета летней пшеницы.

Классическая красота, подумала она и захихикала. Превращённая алю окунула палец ноги в воду и почувствовала, что температура была именно такой, какую она бы и хотела. Алиисза спустилась по ступеням, погрузилась в бассейн и прислонилась к его стенке, откинув руки назад покоиться на кромке.

Прошло много времени, когда полудемоница просто закрыла глаза, отпуская все свои заботы и проблемы вместе с паром. Она хотела, чтобы рядом оказались ароматические масла, которые можно было бы добавить в воду, и тут же почувствовала результат. Она открыла глаза и увидела, что вода из фонтана приобрела красный оттенок — оттенок масел, которыми она часто любила баловать себя.

Любопытно. Она представила, что вода становится холодной, и мгновенно по её коже пошли мурашки, когда температура в бассейне снизилась. Довольная, но слегка продрогшая, Алиисза вернула температуру до удовлетворительной степени и снова закрыла глаза.

Она оставалась в таком состоянии, и спустя некоторое время возле неё заговорил Торан. Алиисза поняла, что он был в комнате.

— Вижу, тебе вполне комфортно. — Каким-то образом она не услышала, как ангел вошёл.

Глаза Алиисзы распахнулись и увидели, что Торан стоял у двери и разглядывал её с бесстрастным выражением лица. Краем глаза она уловила, что солнце на небе село ниже, и тени, падающие на стены и пол, имели резкий уклон.

Быстро придя в себя, Алиисза состроила один из своих лучших «подойди поближе» взглядов.

— Я не слышала, как ты вошёл, — сказала она. — Этот бассейн так расслабляет, должно быть, я задремала. Может, присоединишься ко мне? Мне нужно, чтобы кто-нибудь потёр мне спинку.

Торан улыбнулся ей той самой печальной улыбкой, сказав:

— Соблазнить меня не получится, Алиисза. Я могу придаваться плотским утехам, как и все люди — или полудемоны — но подобные занятия меркнут перед блаженством исполнения моего долга. Кроме того, я буду знать, что оно не настоящее.

Алиисза тяжело сглотнула на эти колкие слова, но сохранила лицо непроницаемым и попыталась соблазнить его в последний раз. Поднявшись из воды, она медленно поднялась по ступеням и, слегка надув губы, сказала:

— Ты думаешь, — она жестом показала на своё идеальное тело, которое сделала для себя, — что оно не настоящее? — Она медленно и вызывающе направилась в сторону небожителя.

Торан невозмутимо встретил её взгляд, не вздрогнув. Его глаза даже не блуждали по её телу.

— Это ничто больше, чем просто маска, — сказал он. Потом отвернулся. — Буду ждать снаружи, пока ты будешь готова. Время идти в Суд Терпимости. Трибунал готовится вынести решение и приговор.

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Полуорк, бывший мгновением ранее адской гончей, приблизился к троице и остановился в нескольких шагах. Он сложил руки на груди и окинул спутников внимательным оценивающим взглядом.

— Вы плохо подготовились, — заявил полуорк с ухмылкой, перекосившей его лицо. — Сейчас волшебство может и защищает вас. Но оно будет бессильно, когда монстры нападут вновь. Вы сгорите.

— Мы это уже поняли, — хрипло ответил Вок.

— Учтём это на будущее, — добавил он, помедлив.

— Ты Кёркл? — спросил Засиан, выходя вперёд. — Наш гид? Я — Засиан, тот, кто с тобой связался, твой наниматель. Ты уже получил аванс, я уверен.

Полуорк рассмеялся.

— Верно, — кивнул он. — Но я не знал, что меня наняли три дурака. Вы не сможете путешествовать по этому плану с такой слабой защитой. Лучше бы вам вернуться домой.

Глаза Вока сузились.

— Мы наняли тебя, чтоб ты отвёл нас в город Брасс. Тебе заплатили за услуги проводника. Рекомендую, придерживаться этой роли.

Из горла Кёркла вырвалось низкое рычание, огненно-красные глаза замерцали от гнева.

— Дело ваше. Если огонь вас уничтожит, то Кёркл заберёт ваши сокровища.

Четвёрка продолжила путь, возглавляемая полуорком. Как и прежде, Каанир шагал позади Засиана и Мишика. Во время пеших переходов камбион считал своим долгом внимательно следить за всем, что происходит вокруг во избежание неожиданного нападения. Постоянное шипение и потрескивание вездесущих пожарищ сбивало его с толку. Шум мешал прислушиваться к звукам, которые мог издавать преследователь. К тому же, Каанир справедливо полагал, что любая тварь, желающая напасть на них, будет также сверкать и потрескивать при движении, как и окружающая среда.

Время от времени Кёркл превращался в собаку и скрывался в дыму и жарком мареве, разведывая дальнейший путь. В такие моменты троица путешественников просто продолжала двигаться в указанном им направлении.

Когда гид оставил их впервые, Каанир забеспокоился, но Засиан покачал головой.

— Думаю, он просто проверят, безопасно ли впереди, — прокомментировал жрец. — Его чувства чрезвычайно обострены. Он славиться своими навыками так же, как и хорошей репутацией. Он нас не предаст.

Вок пробурчал нечто утвердительное, камбиону не нравилось зависеть от кого-то или чего-то, что он не мог полностью контролировать.

В конце концов, Кёркл вернулся и превратился в полуорка, прежде чем вновь встать во главе отряда. Он ничего не сказал, но изменил их курс, руководствуясь только ему понятными ориентирами. Воку пейзаж казался однообразной мешаниной тлеющих углей, летающего над землёй пепла и всполохами пламени.

Когда проводник отправился на разведку в третий раз, Мишик задал вопрос:

— Кто такой этот Кёркл?

Каанир решил, что полудракон говорит с Засианом, так как именно он нанимал их гида.

— Каноморф, — ответил человек. — Адская гончая — его естественная форма, но некоторые из его вида могут принимать форму гуманоидов. Он больше подчиняется инстинктам, нежели разуму, но проводник он хороший.

Через некоторое время ландшафт стал более пологим, и Вок оглянулся на проделанный ими путь. Он смог разглядеть хребет пылающих гор, с которых они спустились. Горы были довольно пологими и низкими, со склонов стекали потоки лавы — словно ручьи обычной воды.

Рельеф оставался плоским недолго. Достаточно скоро Кёркл привёл их в место, которое, будь они на Ториле, Вок назвал бы пустошью: холмы с крутыми обрывами, плато, разрезанные усыпанными щебнем оврагами, каньонами и выбоинами. Всё вокруг пылало и потрескивало от жара. В воздухе клубились ядовитые испарения, отчего у Каанира слезились глаза, и сжимало лёгкие.

Чем дальше они шли, тем труднее Воку было удержаться от недовольного ворчания. Они, казалось, ползли со скоростью улитки, и полудемону впервые приходилось путешествовать пешком на такие большие расстояния. С тоской вспоминая блага цивилизации и в особенности поездки в своём военном паланкине, Каанир становился всё более раздражительным.

Камбион даже предложил использовать магию, чтобы облегчить им путь, но Кёркл предостерёг спутников от этого. По его словам местным хищникам будет труднее найти их, если они останутся на земле и будут пробираться узкими каньонами. К тому же, если жрец и камбион проигнорируют предупреждение, им придётся поделиться с Мишиком и проводником, у которых не было схожих заклинаний. Вынужденный путешествовать как обычный торговец, Вок мрачнел с каждым шагом.

Вдобавок ко всем неприятностям, спутники привлеки внимание бандитов. Вок мельком увидел их, когда четвёрке пришлось пересекать отрытое пространство — искажённые из-за жаркого марева силуэты около полудюжины всадников. И хотя Кёркл постарался провести спутников максимально далеко от них, бандиты кинулись в погоню. Гонясь за путешественниками, они проявляли изрядное упорство, и Вок задавался вопросом, зачем им это.

Путешествие стало ещё менее приятным, когда группу окутали плотные клубы чёрного дыма. Едкая мгла разъедала глаза и лёгкие, видимость стала почти нулевой. Кёркл решил использовать дым для того, чтобы незаметно изменить направление и свернул в узкий каньон. Камбион подверг сомнению мудрость выбора окольного пути, но каноморф убедил спутников, что они испытают гораздо больше неудобств, если попадут в засаду.

Когда дым рассеялся, казалось, экспедиция оторвалась от преследователей, и Вок решил, что больше они их не увидят. Но достаточно скоро Кёркл сообщил, что бандиты снова приближаются, усугубив и без того не радужное настроение Каанира. Решив по возможности избегать столкновений с преследователями, четвёрка продолжила путь.

Кёркл постоянно опасался, что их обнаружат. Время от времени он оставлял спутников в укрытии, а сам бродил вокруг, принюхиваясь и взбираясь на склоны оврагов для лучшего обзора. Иногда он полностью скрывался из поля видимости на долгий срок.

После одной из таких разведок Кёркл возвратился в форме адской гончей.

— Они рядом, — сказал гид, резко останавливаясь.

К этому времени путешественники уже знали, что надо делать. Они затаились, в то время как Кёркл снова отправился следить за бандитами. Троица обнаружила, что в каньоне, по которому они шли есть масса возможных убежищ. Вок присел позади большого тлеющего обломка скалы. Раскалённый камень шипел и потрескивал возле уха камбиона, пока тот ожидал возвращения проводника.

Каанир наблюдал, как его пот испаряется крошечными облачками пара по мере ожидания, и мрачнел с каждой минутой.

Что-то крупное нависло над камнем, за которым притаился полудемон. Камбион заметил пришельца, за момент до того, как тот увидел самого Каанира. Он отскочил и с удивлением оглядел того, кого по началу принял за всадника на чёрной лошади. Вок тут же понял свою ошибку. Это не был наездник с животным, а единое существо — кентавр. Но в отличие от своих собратьев с Торила, у этого существа была кожа цвета оникса, а волосы, глаза и копыта, казалось, состояли из пламени. Кентавр выдыхал клубы дыма. Бандит сжимал в руке длинное копьё, так же Вок заметил лук, переброшенный через плечо существа.

Заметив камбиона, огненный кентавр поднялся на здание ноги и, ликующе крича, занёс копьё. Наконечник оружия пылал оранжевым, а древко было вытесано из чёрного камня. Вок чуть присел и достал свой длинный меч, но его противник имел неоспоримое преимущество в росте. Когда копьё устремилось к камбиону, Каанир поднырнул под него и пронзительно засвистел, предупреждая товарищей. Копьё врезалось в землю в том месте, где Вок стоял мгновением ранее, высекая сноп искр и тлеющих углей.

Не дожидаясь того, чтобы увидать, кого предупреждает полудемон, кентавр прыгнул в узкий проход и повернулся, становясь к противнику лицом. В этот момент из своего укрытия за большим валуном поднялся Засиан и ударил бандита в бок своим моргенштерном. Кентавр уже заносил копьё, чтоб поразить им камбиона, но удар заставил его покачнуться и отступить на пару шагов, что разрушило атаку.

Быстрее чем Вок успел об этом подумать, кентавр лягнул жреца задними копытами в грудь. Из груди Засиана со свистом вышел воздух, и бэйнит отшатнулся назад, задыхаясь.

Кентавр отвлёкся на достаточное время, чтобы Вок успел убрать руку от меча и вытащить волшебную палочку. Когда бандит снова повернулся лицом к полудемону, тот прицелился и высвободил волшебство. Три из четырёх пылающих зарядов врезались в грудь монстра — четвёртый попал в Мишика, который в тот момент запрыгнул на спину кентавра. Полудракон вздрогнул и не смог точно ударить — лезвие дварфийского топора лишь задело плечо противника.

Нападение возымело желаемый эффект. Кентавр пришёл в ярость, беспорядочно размахивая в воздухе своими человеческими руками, запоздало пытаясь уклониться от атаки. Из-за резких движений существа, Мишик свалился с его спины. Полудракон тяжело рухнул на дымящуюся землю и откатился в сторону, выронив из рук топор.

Внезапно в поле зрения Вока показался Кёркл в своей собачьей форме. Проводник кружил вокруг кентавра и злобно рычал. Затем, подпрыгнув, каноморф вцепился бандиту в горло. Уже ослабленный атакой Вока, кентавр не смог уклониться от нападения, и Кёркл вырвал из его горла большой кусок плоти.

Кентавр схватился за горло и попытался закричать, но единственным звуком, который он смог издать было отвратительное бульканье, сопровождаемое потоками дымящейся крови, которая медленно сочилась сквозь сжатые пальцы. Существо пыталось устоять на ногах, но жизнь уже покидала его глаза. Пламя в них тускнело, становясь тускло-оранжевым в тот момент, когда бандит рухнул на землю. Его голова со стуком ударилась о камень, глаза в последний раз полыхнули красным и потухли. Руки безвольно шлёпнулись на землю, и больше кентавр не шевелился.

Из глубокой раны в горле кентавра всё ещё сочилась кровь, которая, попадая на раскалённую землю, начинала, шипя, испаряться. Скоро от неё осталось только облачко дурно пахнущего пара.

Мишик со стоном попытался подняться на ноги, но никак не мог прийти в себя после сильного удара. Засиан подошёл к полудракону и прошептал исцеляющую молитву, в то время как Вок взобрался на склон каньона. Чтобы определить, есть ли ещё поблизости противники. Каанир никого не заметил, но, учитывая густой дым, он не мог быть полностью уверен в своём зрении.

— Разведчик, — пробормотал Кёркл, превращаясь в полуорка. — На нас наткнулся разведчик бандитов.

Вок откашлялся.

— Не такой уж серьёзный противник, — прокомментировал он, заметив поднятую бровь каноморфа.

На губах проводника всё ещё блестела кровь, которую он с энтузиазмом слизывал.

— Один, возможно, — ответил каноморф. — Но группа из пяти или десяти таких существ растопчут вас в мгновение ока. Если они нападут со всех сторон, остерегайтесь их копий и копыт.

Вок задумчиво кивнул. Необходимо составить стратегию, которой спутники будут придерживаться, если столкнутся с более многочисленной группой кентавров.

— Почему они нас преследуют? — спросил полудемон, удивляясь упорству противников. — Что делает нас настолько особенными?

Кёркл хмыкнул.

— Много причин, — сказал он. — Спортивный интерес. Сокровища для торговли с ифритами и саламандрами. Они знают, что вы не местные и считают, что у вас должны быть могучие волшебные вещи, помогающие вам выжить. И кентавры хотят их забрать.

— И спортивный интерес, — повторил проводник, считая это объяснение исчерпывающим.

Каанир вздохнул.

— Я понял, — проворчал он.

Засиан закончил с лечением ран Мишика и своих. Полудракон поднял свой топор и огорчённо его оглядел, в то время как священник принялся что-то искать в своём рюкзаке. Камбион заметил, что на рукояти оружия Мишика появилось несколько обгорелых пятен.

— Не стоило его ронять, — с усмешкой прокомментировал полудемон.

Полудракон бросил на него тяжёлый взгляд.

— Этого не повторится, — ответил он.

Вок пожал плечами и, отвернувшись, обратился к Кёрклу:

— Как долго нам ещё идти по этой проклятой долине?

Каноморф почесал себя за ухом.

— Остаток сегодняшнего дня и весь завтрашний, — ответил он. — И ещё некоторое время по открытой местности.

Вок застонал.

— Ладно, — проворчал он. — Тогда отправляемся. Я рассчитываю получить сегодня вечером сеанс массажа ног.

Кёркл скептически приподнял бровь, очевидно удивлённый комментарием камбиона, но пожал плечами и отвернулся.

Спутники собрались и вскоре вновь тащились вперёд и по дну узкого изогнутого каньона, в то время как Кёркл бежал над ними по склону, высматривая новые опасности.

Пока они шли, Вок заметил нечто странное, что по началу принял за тёмно-серый снегопад. Вскоре он понял, что это вовсе не снег, а пепел. Пока камбион разглядывал небо «снегопад» усилился. Вскоре землю покрывал достающий до лодыжек слой пепла.

— Сколько времени это продлится? — обратился полудемон, жестом указывая на падающий пепел, к Кёрклу, который сейчас был в форме собаки.

Не потрудившись принять гуманоидную форму, проводник издал серию лающих звуков. Слова были невнятны, но Вок смог их разобрать:

— Может продлиться весь день. Я как-то видел заносы в два роста ифрита.

Камбион вздохнул и тревожно оглянулся на оставляемые группой ясно видимые в пепле следы.

— Просто потрясающе, — пробормотал он.

Вок понял, что пора делать привал. Ему было жарко, он устал и хотел пить. Каанир глянул на своих компаньонов, те выглядели не лучше.

— Пора остановиться, — скомандовал камбион. — Мы и так прошли большую часть пути, оставим остальное на завтра.

Кёркл нахмурился.

— Это плохое место для отдыха, — сказал он. — Со мной-то всё будет в порядке, но вас здесь могут заметить слишком много противников.

Вок перевёл взгляд на рыжего проводника.

— У меня есть способ защитить нас от любой опасности, что может нас тут подстерегать, — сказал он. — Мы остановимся на ночлег здесь.

Не дожидаясь согласия остальных, камбион сунул руку в мешочек на поясе и достал некий свёрток. Развернув его, Вок продемонстрировал всем подарок Нахонгларота — статуэтку из слоновой кости, выполненную в форме увитого виноградной лозой сводчатого дверного проёма.

Каанир поднёс арку к лицу и подул. В тот же момент перед Воком появился мерцающий дверной проём идентичный статуэтке. Камбион взглянул на Засиана и Мишика.

— Вы оба можете войти, — сказал он. — Вас обоих ждёт щедрое угощение и волшебные слуги, готовые выполнить любое ваше желание. Для каждого приготовлена гостевая комната. Дверь на верху лестницы ведёт в мои покои.

Засиан, не раздумывая, шагнул через дверной проём. Жрец пропал, стоило ему переступить порог. Мишик потратил некоторое время на разглядывание арки, но затем, задумчиво погладив подбородок, он последовал за бэйнитом.

Вок повернулся к Кёрклу.

— В пределах замка нам нечего опасаться. Ты тоже можешь войти, но климат внутри совсем не похож на здешний, — сказал он. — Я не знаю, насколько тебе будет там комфортно.

Каноморф подошёл к дверному проёму. На его лице отражалось недоверие и опасение.

— Куда они ушли? — требовательно спросил она.

— Они внутри, — ответил камбион. — Это волшебное убежище.

— Как номер в гостинице, — добавил он прежде чем понял, что Кёркл скорее всего имеет о гостиницах весьма смутное представление.

— Нет, я останусь здесь, — сказал гид. — Я здесь в безопасности. Я буду охранять дверь, пока вы отдыхаете.

— В этом нет необходимости, — ответил Каанир. — Дверь станет невидимой, как только я войду и закрою её. Но она снова появится, когда мы, отдохнув и освежившись, двинемся в путь. Мы найдём тебя здесь. Верно?

Кёркл не выглядел уверенным, но кивнул. Прежде чем камбион успел войти в волшебный замок, каноморф превратился в гончую и скрылся в густом дыму.

Вок улыбнулся и шагнул в дверной проём. Арка за ним замерцала и исчезла.

* * * * *

Лицо Торана было непроницаемо, когда он привёл полудемоницу во внутренний двор её покоев. Он подошёл к портику, возле которого находился мерцающий перламутром портал, ведущий в Великий Зал Умеренности. Алю охотно последовала за селестианцем. Полудемоница оставалась в облике красивой человеческой женщины, как и в тот момент, когда Торан нашёл её в бассейне, но облачилась в простое платье. Мужчина отметил, что Алиисза, стараясь подражать местным, выбрала одежду светлых тонов с золотым поясом и вышивкой на подоле.

Она привлекает взгляд, отметил дэв. Он не был уверен в своих эмоциях относительно этого.

Другие предостерегали Торана на счёт полудемоницы. Она взяла хитрость и жестокость от матери-суккуба и упорность в достижении целей от отца-человека, соединив их в себе и став гораздо опаснее любого из них. И она красива. Иллюзорная внешность Алиисзы не возымела над ангелом никакого эффекта, но всё же он любовался ей, находя восхитительной.

Торан задавался вопросом, насколько она осведомлена о жизни селестианцев.

Понимает ли Алиисза нашу любовь к жизни, ко всему, духовному и материальному, что приносит радость? Возможно, она не осознаёт, что творит ужасные вещи из-за своего демонического происхождения? Если бы я мог научить её находить её хитрости и уму лучшее применение, сколь бы прекрасным существом она могла стать!

Но Алиисза была полудемоницей, опасной и непредсказуемой. И они приказали быть настороже.

Никто из Суда не осудил решение Торана выбрать Алиисзу. Ни одно существо, служащее Тиру или другому божеству Дома Триады, не погнушалось бы любыми методами, чтобы спасти дух ребёнка, растущего в утробе алю. Сложное заклинание разделяло мать и ребёнка, чтобы не дать ему унаследовать худшие качества родителей, которые начнут влиять на дитя ещё до рождения.

Самое сложное позади, подумал Торан, переступив вместе со всей подопечной волшебный барьер. Алиисза удивлённо вздохнула, обнаружив, что они переместились не на знакомый балкон с охраной. Волшебный портал отправил их прямиком к Большому Залу.

Они стояли на ровной платформе одного из небесных островов, что величественно парили по всему плану. Прямо перед парой, занимаю почти весь островок, возвышалась гигантская сфера, похожая на мыльный пузырь. Поверхность гигантского шара мерцала и переливалась в солнечном свете. Это был магический барьер, похожий на перламутровый портал, через который они только что прошли.

Ангел подошёл к сфере и жестом пригласил Алиисзу пройти через барьер. Женщина не двинулась с места. Вместо этого она словно приросла к камню, на котором стояла и со страхом оглядывалась по сторонам. Селестианец так же заметил и её насторожённость.

Далеко внизу сверкало белизной задние Суда. Островок парил над ним, отделённый от основной части дворца. Повсюду сновали другие небожители, некоторые проходили через перламутровый барьер, спеша по своим делам. Немногие задерживали на Алиисзе взгляд. Облик красивой человеческой женщины, выбранный алю, делал её гораздо незаметней, чем будь она в привычном крылатом теле. Торан подозревал, что полудемоница не сменила внешность именно по этой причине.

Ангел подождал, пока полудемоница, непрестанно оглядываясь, медленно подойдёт и встанет возле него. Для того, кто впервые посещал Суд, было не удивительно изумляться его красоте. Даже демон не мог отрицать своего восхищения.

— Алиисза, — позвал Торан.

Алю повернулась к ангелу, в её взгляде можно было прочесть неуверенность. Торан почувствовал рывок волшебных пут. Женщина думала о побеге, о возможности нанести вред кому-то из селестианцев или о чем-то ещё, что шло вразрез с данной ранее клятвой. Божественная магия, что дэв применил к алю, никогда бы не сработала, если б полудемоница не согласилась на неё добровольно. Но единственный миг подчинения сделал волшебные путы нерушимыми. Женщина была вынуждены следовать условиям договора, как если бы была закованным в цепи пленником.

Дэв чувствовал, как бьётся алю в невидимых путах, пытаясь сопротивляться. Полудемоница, конечно же, не догадывалась об этом. Как алю, она попросту не могла долго следовать каким-то правилам против своего желания. Она могла свободно могла размышлять о нарушении договора, но воплотить замыслы в жизнь не давала магия. Чем сильней она сопротивлялась, чем настойчивей пыталась заставить двигаться тело, тем туже затягивались силки божественной клятвы, данной Торану.

Наконец, дэв почувствовал, что сопротивление прекратилось, и алю повернулась к сфере. Коснувшись рукой поверхности, она исчезла, появившись внутри шара. Торан отправился следом.

Алиисза полузадушено всхлипнула, очутившись в Большом Зале. Они оба стояли между двумя колоннами, что по периметру окружали зал. Помещение имело форму амфитеатра, со ступенчато расположенными скамьями, спускавшимися к платформе внизу зала, как к своеобразной сцене. Платформа и была местом, где проводился суд. Она, вытесанная из белого мрамора, парила в воздухе над рядами скамей. Здесь восседал трибунал, готовый разбирать дела, выдвинутые на обсуждение.

Купол зала подпирали массивные колонны из белого мрамора, инкрустированного золотом и серебром. Край купола был украшен сложным узором из золотой фольги, что обрамляла фреску с изображением доброжелательного лица Тира, наблюдающего за Судом. Свод источал мягкое сияние, заливавшее помещение неярким светом. Яркие гобелены украшали стены зала, повествуя о славных деяниях членов Триады и их подчинённых. Другие дэвы, ждущие рассмотрения их дел, сновали по помещению.

Торан повёл Алиисзу вниз по проходу между скамьями к сцене. Покрытые коврами ступени были низкими и длинными. Оказавшись внизу, дэв сел и жестом пригласил алю последовать его примеру. Алю кивнула и примостилась на краю скамьи. Она вытянула шею, пытаясь лучше рассмотреть парящую над ними сцену. Торан ободряюще улыбнулся ей, желая успокоить.

Через пару мгновений Торан услышал тихий голос в своём сознании — признак того, что трибунал готов к разбирательству их дела. Прежде чем дэв успел предупредить Алиисзу о том, что произойдёт, магия окутала их тела, и пара обнаружила себя сидящими на скамье, расположенной на парящем постаменте непосредственно напротив трибунала.

Дыхание алю сбилось из-за внезапной смены обстановки, она начала закипать. Немного успокоившись, женщина зашипела от досады и осторожно огляделась.

Все трое членов трибунала были соларами, высокие человекообразные существа, ростом превышающие Торана или Алиисзу почти вдвое. Их коже переливалась серебром, а глаза сияли как топазы. Белые крылья, напоминали крылья астральных дэвов, но гораздо больших размеров, были сложены за их спинами. На лицах членов Суда отражались уверенность в своём могуществе, мудрость и милосердие.

Солары с надеждой взглянули на Торана.

Дэв поднялся и шагнул к ним.

— Благородный трибунал, я жду вашего решения относительно судьбы существа, известного многим под именем алю Алиисза, которая добровольно пришла сюда, готовая принять судьбу, что вы ей определите.

Солар, стоявший слева, посмотрел на Алиисзу. Торан видел, как сжалась женщина под этим взглядом.

— Выйди вперёд, Алиисза, — потребовал солар голосом, прокатившимся по залу как раскат грома.

Полудемоница насторожённо взглянула на судью, но всё же встала и приблизилась.

Она стала возле Торана, прижавшись к нему плечом. Ангел мог почувствовать аромат благовоний, нанесённых на кожу женщины. Так же он различал слабый запах демона, исходящий от алю. Торан задавился вопросам, сколько в поведении женщины настоящего испуга, и сколько игры на публику.

— Действительно ли ты предстала перед судом по доброй воле? — спросил солар.

Торан чувствовал, что от голоса судьи камни под ногами вибрируют.

— Ты согласна принять приговор и следовать ему, тебя не принуждало к этому ни одно существо — смертное или бессмертное?

Алиисза молчала какое-то время, и в тот момент, когда Торан хотел повернуться к ней, чтобы удостовериться, что алю поняла вопрос, женщина выпалила:

— А у меня есть выбор?

Её слова эхом пронеслись по залу, ясно слышимы в воцарившейся после них долгой тишине. Затем председатель трибунала заговорил вновь.

— Выбор есть всегда, — пророкотал солар. — Ты можешь приставить клинок к чьему-нибудь горлу и угрожать убить, если тот не выполнит твои требования. Жертва может либо подчиниться, либо воспротивится и погибнуть. Все мы постоянно делаем выбор. И что же ты выберешь сегодня.

Алиисза бросила на солара полный гнева взгляд, и Торан почувствовал её сопротивление наложенному заклятию подчинения. Ангел подозревал, что алю в данный момент раздумывает, стоит ли нападать на председателя.

Наконец, переборов себя, женщина постаралась расслабиться и заговорила.

— Ты говоришь о выборе, но всё же я не могу поднять клинок и напасть на тебя. Я даже не могу сбежать из этого места, пропахшего высокомерием и жестокостью, как и любой последователь вашего слепого бога во внешнем мире. Ты говоришь, что у меня есть выбор, так что мне надо сделать, чтобы получить свободу и умереть на собственных условиях, следуя своей судьбе, избавленной от вас и вашей снисходительности?

Торан повернулся к Алиисзе, изумляясь переменой её взглядов. Он ощущал в полудемонице жажду милосердия и подлинную потребность в покаянии, даже если она сама того не осознавала. Но в ней также было много и от демонической натуры — несгибаемость и неповиновение даже перед лицом смерти.

Председатель трибунала, казалось, засиял ярче прежнего, словно его подпитывал праведный гнев. Однако Торан знал, что это вовсе не так. Солар изучал Алиисзу, разбирался в её эмоциях, чтобы найти то, что было истиной причиной вспышки алю.

— Это не то, что находится в твоём сердце, — наконец объявил председатель.

— Тебя сдерживает твой материнский инстинкт, заставляя искать способ выжить любой ценой, но в то же время ты не желаешь никому подчиняться. Ты обвиняешь трибунал, только потому, что не можешь разобраться в своих чувствах. И… — солар сделал паузу, склонив голову к плечу, — ты ревнуешь из-за внимания, что мы уделили твоему ребёнку. О, теперь я вижу причину твоего разлада с самой собой.

Алиисза вперила в судью злобный взгляд, но промолчала. Торан ждал, задаваясь вопросом, какое решение вынесет трибунал. Фактически, алю не требовала освободить её от данной ранее клятвы. Поступи она так, Суд почти наверняка удовлетворил бы её просьбу — и немедленно приказал бы убить её, прямо здесь, в Большом Зале. Женщина погибла бы, а дух её ребёнка стал бы просителем, которому уготовано вечное служение Дому Триады. Но алю ничего не требовала, а только высказывала свои соображения и задавала гипотетические вопросы.

Когда тишина стала почти невыносимой, солар заговорил вновь:

— Желаешь ли ты освободиться от своего обещания? Это твой выбор и ты знаешь, какие у него могут быть последствия.

Алиисза покачала головой.

— Нет, будьте вы прокляты. Я не могу этого сделать.

Её голос был сдавленным и хриплым, и Торан заметил слезу, пробежавшую по щеке женщины, но выражение её глаз было решительным.

— По какой-то причине моя человеческая половина решила, что я должна защитить своего ребёнка от такой судьбы, — полудемоница сделала глубокий вдох и, собравшись с духом, произнесла. — Я без принуждения и по собственному желанию подчиняюсь приговору, что вынесет Суд. Решите мою судьбу так, чтобы мой ребёнок смог родиться и жить.

Торан задумался над её словами. Он подозревал, что алю всё ещё ищет способ обмануть всех и выкрутиться из ситуации, в которую попала. Ангел знал её характер, её изворотливый ум, и полагал, что полудемоница будет бороться ещё долго, прежде чем поймёт, что все её усилия тщетны. Конечно, к тому моменту уже будет поздно. В отличие от дэва, Алиисза не знала того, что произойдёт. И Торан боялся реакции женщины, когда ей станет всё известно.

Солар выждал какое-то время, позволяя словам Алиисзы эхом отозваться от стен зала. И затем он зачитал приговор.

— Решение суда вынесено. Твой разум будет отделён от тела и заключён в подпространственную тюрьму. Твоё тело будет находиться в анабиозе, пока ребёнок не вырастит в утробе и не родится. Затем ребёнка заберут, чтобы вырастить его, а твоё тело станет прахом, из которого и состоит. Твой дух будет заключён в подпространственную тюрьму сроком на год. Там ты должна будешь размышлять над всем злом, что совершила, надеясь обрести прощение и умение сострадать. Если по прошествии года ты будешь достойной искупления, то твоё сознание будет освобождено и помещено в новое тело, более подходящее для столь великолепной сущности. В противном случае, твой разум будет погружён в милосердное забвение, в качестве кары за все твои грехи. И ты никогда не сможешь увидеть своё дитя. Так решил суд.

У Алиисзы вырвался задушенный хрип, её глаза сверкали от ярости. Ярость переросла в ужас от осознания того, к чему её только что приговорили. Испуганный крик женщины эхом пронёсся по залу и звоном отозвался в ушах Торана.

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

У Алиисзы болела грудь. Она не могла вдохнуть. Слова, произнесённые небесным судьёй при вынесении решения, повергли алю в дрожь — сердце бешено колотилось, было трудно дышать. До полудемоницы не сразу дошло, что раздавшийся пронзительный вопль ужаса издала именно она. Небожители собирались лишить её возможности когда-либо увидеть своего ребёнка. Весь этот судебный процесс оказался одной большой ловушкой.

Алиисза не могла понять, почему данная ситуация причинила ей такую боль, и мысль эта была сущим проклятием. Её не могли отделить от тела, от ребёнка. Этого не должно произойти! Эта мысль ввергла её в панику, заставив представить, как она падает на колени и просит о прощении. Алиисзу потрясло, что она вообще может думать о таком. Она обозвала себя трусихой, но это ничего не изменило. Она сделает всё возможное, чтобы остаться со своим ещё нерождённым ребёнком.

Но не успела она вздохнуть и сказать что-либо в свою защиту, всё вокруг вдруг поменялось. Она больше не стояла с Тораном в отдающем эхом и глухими звуками Большом Зале.

Внезапно алю почувствовала себя очень одинокой, оторванной от всего на свете. Сначала она решила, что просто закрыла глаза, но открыть их не могла. Но вот ситуация изменилась. И снова всё вокруг стало серой безграничной пустотой, лишённой каких-либо отличительных особенностей. Как и до этого, алю не чувствовала где верх, а где низ.

Но что-то изменилось. Она не просто находилась в пустоте, но была её частью, и, в то же время, чем-то отличалась.

По крайней мере, это длилось лишь мгновение.

Затем ощущение себя растворилось.

Когда Алиисза пришла в сознание, то обнаружила, что находится в прохладном месте, тёмном, но не в абсолютной тьме.

Казалось, она парила на воздушной кровати и смотрела вникуда. Она попыталась сконцентрироваться на окружающей обстановке, чтобы понять, где находится. И в миг, когда захотела это выяснить, алю увидела, что лежит в комнате, очень сильно напоминающей ту, в которой уединилась, когда только прибыла в Суд с Тораном.

Сначала Алиисза подумала, что снова находится в той же комнате, так как помещение было знакомым, хотя некоторые вещи видно было нечётко. Предметы, находившиеся в области бокового зрения, были расплывчатыми, туманными, и тут же исчезали, когда она поворачивалась. Казалось, что предметы, которые пропадали, являлись теми вещами, которые алю не могла чётко вспомнить, но знала, что они должны были находиться там.

Вскоре Алиисза поняла, что отстраивала комнату из собственных воспоминаний. Она воссоздавала реальность, но память о деталях помещения была неполной, недостаточной, так как она провела там слишком мало времени. Когда алю поняла это, всё вокруг заколебалось, замерцало и стало исчезать.

— Спокойно, — раздался рядом, но в то же время и отовсюду, голос. Это был Торан. — Нужно ещё немного времени.

Немного времени для чего? Подумала полудемоница.

Затем почувствовала головокружение. Неточная, незавершённая комната закружилась.

Каким-то образом она почувствовала, как Торан берёт её за руку, и сразу же Алиисзе стало легче, когда появилось чувство устойчивости. В следующий миг они стояли в полноценной комнате.

Алиисза была в своём настоящем обличии: на ней была чёрная кожаная броня, самым соблазнительным образом принимающая форму всёх изгибов тела. На правом бедре висел меч; магическое кольцо, защищающее от физических ударов, находилось на том же месте — на среднем пальце левой руки; также было и кольцо Фарона, надетое на безымянный палец правой. Другие безделушки, как и сумка с магическими компонентами для заклинаний, тоже были при ней.

Торан внимательно смотрел на неё, вновь с тем же слегка тоскливым выражением лица.

Алиисза обнажила свой длинный меч и рубанула по небожителю, прежде чем тот даже смог отреагировать. Она заметила, как ангел вздрогнул, и в смятении увидела, что меч прошёл сквозь Торана, не причинив ему никакого беспокойства.

— Ублюдок! — крикнула она.

Алю вытянула руку в его сторону, затем пробормотала слова распространённого заклинания, вызвав три сверкающих магических дротика, вырвавшихся из кончика пальца. Они помчались прямо в Торана, но, ударившись, сразу же исчезли. Ангел ни сморгнул.

— Чтоб ты сгнил в Абиссе! — закричала Алиисза, чувствуя себя ужасно нелепо.

Она развернулась и побежала к балкону. Затем рванулась в проход и прыгнула вниз. Её крылья широко раскрылись, и Алиисза взлетела, воспарив к небесам, полных пушистых облаков, окрасившихся в оранжевый от полуденного солнца цвет. Она ритмично взмахивала крыльями, набирая высоту, увеличивая расстояние между собой и своим мучителем так быстро, как только могла.

Как и раньше, земли видно не было, только нескончаемая протяжённость облаков. Она оставила позади Суд с его плоской горной вершиной, направляясь прямо в противоположную сторону.

Я это сделала, подумала Алиисза. Я ускользнула до того, как они успели лишить меня свободы и отделить от собственного ребёнка.

Алю задумалась о том, могла ли она полностью покинуть этот План. Она не знала, как это сделать, как и не знала того, как скоро Торан вышлёт погоню.

Её это и не заботило. Алиисза была свободной, по крайней мере, в этот миг, и больше никогда не позволит снова схватить себя.

Она посмотрела через плечо и, ужаснувшись, практически остановила полёт. Огромные здания Суда всё ещё были в поле зрения, нисколько не удалившись.

Каким-то образом, у неё не получалось увеличить расстояние между собой и горной вершиной.

Алиисза зарычала и начала резко снижаться, отвесно падая в укрытие из облаков, которые, подобно прозрачной равнине растянулись во все стороны, насколько только мог видеть глаз. Она падала всё ниже и ниже.

На мгновение Алиисза зависла в воздухе и прислушалась.

Не было ни звука. Она не видела ничего, кроме серого сияния облаков. Прохлада от влажности проходила ознобом по её коже и заставляла дрожать. Алю продолжила спуск, на этот раз контролируемый, устремляясь вниз с неизменной скоростью.

Облака не заканчивались.

Недовольная, Алиисза начала подъём. Практически мгновенно она вынырнула из клубящейся дымки в открытое пространство. В своём падении она нисколько не продвинулась.

Пути нет, запаниковала полудемоница. Я застряла здесь навсегда. Нет!

Алиисза устремилась вверх, складывая и вновь раскрывая свои крылья, стараясь изо всех сил, взлетая всё выше и выше, воспаряя над сверкающей скалой Суда так высоко, как только возможно. Она поднималась, боясь посмотреть вниз, зная, что увидит то, что и должна увидеть, когда оглянется.

Воздух стал разреженнее и прохладнее, а небо стало темнее. Над головой появились первые звёзды. Алиисза выбрала одну из них и полетела ей навстречу, продолжая свой подъём. Всё что угодно, только бы убраться из этого проклятого обиталища Тира.

Когда она посмотрела вниз, то по-прежнему могла видеть острова, хотя они и стали слегка поменьше. Но Алиисза знала, что не сможет сбежать. В отчаянии она закричала. Её голос раскатился сквозь бескрайнюю пустоту, которая окружала грубую имитацию Суда, затем быстро затих.

Алю почувствовала себя бесконечно одинокой.

Всхлипнув, Алиисза сложила крылья за спиной и ринулась вниз. Она лучше умрёт, чем останется в ловушке в этом коварном ужасном месте.

*****

Мишик стоял в прохладном фойе. Полудракон сморгнул, пытаясь свыкнуться с внезапным изменением обстановки. Его отец, Ророрим, уже рассказывал о подарке, дарованном дядей Нахонгларотом камбиону, но всё же был потрясён, увидев его в действии из первых рук. Даже находясь внутри, воину было трудно воспринять то, что он увидел.

Пол был сделан из полированных ониксовых тёмно-красных, практически багряных плит. Колонны из красного камня поддерживали балкон на втором этаже. На определённом расстоянии друг от друга на стенах и колоннах горели фонари, помещённые в чёрные железные бра, тепло и маняще освещая всё вокруг. В разных местах на плитах лежало несколько роскошных ковров, сплетённых по замысловатому образцу. Углы и стены комнаты украшали гобелены и различные скульптуры. Вглубь помещения вело ещё несколько дверей. По обе стороны балкона вдоль задней стены к нему вели двойные спиральные лестницы.

В центре комнаты стоял Засиан, с улыбкой на лице оглядываясь вокруг. И полудракон понимал причину радости.

У главного входа в две линии выстроились красивые человеческие женщины с блестящими чёрными волосами и изумрудно-зелёными глазами, и все улыбались. У каждой была исключительная внешность, и на каждой было надето прозрачное платье, открывая для обзора больше, чем скрывая.

— Но как это возможно? — спросил Мишик полным восхищения и трепета голосом.

— Карман в измерении, — объяснил жрец, шагая к стене, намереваясь рассмотреть гобелен поближе. — Что-то вроде магического дворца, — добавил Засиан. — Все эти размеры и формы вокруг — прихоть камбиона. Всё, о чём только он пожелает, исполняется. Довольно умное маленькое убежище, не так ли?

— Ещё бы, — согласился Мишик. — Здесь безопасно? Сможем ли мы вернуться?

Засиан пожал плечами.

— Достаточно безопасно, — сказал он. — Здесь определённо уютнее, чем там снаружи. Но если ты боишься, что это ловушка, ступай обратно, — добавил он, жестом указывая в сторону входа, находившегося за спиной полудракона.

Мишик развернулся и посмотрел туда, откуда пришёл. В том месте всё ещё колыхалась мерцающая завеса, формой похожая на бассейн с водой, только расположенный вертикально. Он всё ещё наблюдал за входом, когда оттуда появился Вок, шагнув сквозь колыхающуюся поверхность.

— Добро пожаловать в мой скромный «дом-вне-дома», — сказал он, указывая на дверь. Мерцание исчезло, оставив за собой каменную стену. Камбион направился к лестнице, ведущей на второй этаж. — Это должно существенно облегчить возникшее напряжение после нашего путешествия. — Он начал подниматься по ступеням, попутно отдав несколько приказов магическим слугам, заставив черноволосых красавиц спешно выполнять различные задания. Нескольким из них он приказал подготовить богатый стол, когда как остальные три должны были стать его личным обслуживающим персоналом.

Три женщины направились составить компанию Мишику, который стоял у пустой стены, на которой располагался магический вход, и проверял её. Она была твёрдой от края до края.

— Здесь мы в относительной безопасности, — сказал с балкона Вок, бросая последний взгляд на своих двоих гостей. — Я закрыл ход, чтобы всякие твари не смогли забрести сюда. Откроем его утром.

Мишик кивнул и повернулся, посмотрев на камбиона.

— Мне нужна хорошая ванна и интенсивный массаж, и, думаю, что вы тоже найдёте, что приказать своим служанкам, — сказал Вок, похотливо улыбаясь. Затем отвернулся, шагнул в двойные двери на вершине лестницы, и исчез из виду, закрыв их за собой, увлекая своих слуг в том же направлении.

Мишик посмотрел на Засиана.

— Ну и где? — спросил он. — Где чья комната?

Жрец пожал плечами, всё ещё ухмыляясь, затем повернулся к собравшимся рядом женщинам. — Которая из комнат моя? — спросил он одну из них.

Служанка не перестала улыбаться, но и не стала отвечать. Она просто продолжала смотреть на человека, будто чего-то ожидая.

— А, подождите-ка, — сказал Засиан, щёлкнув пальцами. — Я понял. — Он посмотрел прямо на обслугу. — Покажи мне мою комнату, — приказал он.

В тот же миг женщина развернулась и зашагала в сторону двери, ведущей из фойе, затем открыла её и изящно поманила за собой. Засиан кивнул.

— Тебе придётся всё переделывать в команды. Это магические слуги, они не могут говорить, но сделают всё, о чём скажешь. Наслаждайся! — он сдавленно засмеялся и исчез в своих апартаментах.

Оставшись наедине со своими тремя служанками, Мишик задумался на мгновение, затем скомандовал, чтобы ему показали его комнату. Войдя внутрь, он огляделся. Комната была украшена на манер фойе, что находилось снаружи, всё с тем же полированным мрамором и гранитом. Большинство поверхностей покрывали гобелены и ковры, лампы изливали тёплый свет. У стены стояла великолепная кровать, с отлично сшитыми постельным бельём. Угол комнаты занял бассейн с горячей водой. Рядом стоял письменный стол, следом — ряд книжных шкафов.

Мишик взглянул на женщину, стоявшую рядом с ним.

— Прими более приятную для меня форму, — приказал он и улыбнулся, когда слуги замерцали и преобразились в трёх прекрасных человекоподобных полудракониц.

Мишик проснулся от странного звука. Где-то в комнате звонил маленький колокольчик. Полусонный, он лежал в своей комнате для гостей, отослав всех слуг. Колокольчик ворвался в его сон, заставив вздрогнуть. Мишик сел прямо, нащупывая кинжал, который сунул под одну из множества подушек.

Драконический хобгоблин внимательно осмотрел комнату, определяя источник звука. Он увидел колокол, подвешенный прямо в воздухе над письменным столом. Мишик поднялся с кровати и осторожно приблизился. Звон был мелодичным и тонким. Полудракон потянулся, чтобы схватить предмет.

В тот момент, когда он коснулся вещи, звон прекратился, а колокольчик исчез. На его месте возникла голова Каанира Вока.

Мишик нахмурился и взмахнул кинжалом. Что это за магия?

— Ох, я разбудил тебя? — спросил камбион, улыбнувшись. — Мне правда жаль. Не угодно ли тебе присоединиться к нам за ужином? Он уже скоро будет готов.

Мишик опустил кинжал.

— Странная манера делать приглашения, — прокомментировал он.

— Вполне, — ответил камбион. — Просто я люблю подобные трюки. И так, ты готов отужинать? Пахнет восхитительно.

— Готов, — сказал Мишик. — Где?

— Ах, не беспокойся, Моруим, — сказал Вок. — Я пришлю девочку, она отведёт тебя.

Лицо Вока исчезло, и Мишик почувствовал, что был в комнате не один. Он повернулся и увидел служанку, стоявшую у двери. Она ждала, слегка улыбаясь.

Мишику понадобилось немного времени, чтобы освежиться и одеться, затем он скомандовал, чтобы ему показали дорогу. Когда он вышел из комнаты и последовал за эскортом в столовую, на него набросились аппетитные запахи жаренного мяса, приправленных овощей и свежего горячего хлеба. От этого у него потекли слюнки. Служанка провела его в дверной проём под балконом, где наверху встречались лестницы. За этим входом Мишик увидел большой, накрытый скатертью стол, вокруг которого стояли стулья с высокими спинками. Засиан с Воком уже принялись за еду, которая горками лежала на их тарелках.

Ещё больше еды лежало в стороне, количество которой не осилил бы и с десяток человек, но это не остановило троих от попытки со всем справиться. Мишику особенно понравилась тушёная свинина с соусом из горчицы и паштет из гусиной печени, обильно намазывая его толстыми слоями на хрустящие кусочки хлеба. Рядом стояла служанка и следила за тем, чтобы кружки троих едоков всегда были наполнены тёмным элем.

Испробовав всю пищу, трое откинулись в своих креслах, в то время как волшебные слуги убирали блюда, переходя на новый приступ тарелок и чаш, полных всевозможных десертов. Пудинги и свежие фрукты окунались во взбитые сливки, смешанные с деликатесами из сахара и острыми соусами. К угощению также прилагалось вино со льдом и фруктовый сок.

Когда трое больше не могли есть, тарелки тут же были убраны. Вок приказал служанке убрать скатерть, открывая взгляду тёмное полированное дерево. Камбион провёл рукой по его поверхности, промолвив фразу. Мягко мерцая, появилось изображение большой подробной карты. Мишик ахнул от восторга, затем с Засианом наклонился поближе к чертежу, полного тонких изысканных линий.

Некоторые детали были знакомыми для полудракона. Горы и озёра, плоские равнины и города — всего было в избытке. Другие линии выглядели странно и не к месту, либо вовсе терялись. Мишик рассмотрел то, что, должно быть, являлось гейзерами, отмеченными на карте, но не увидел ни одного леса. Текст для полудракона был неразборчивым.

— Мы появились здесь, — сказал Вок, указывая на горную цепь, протянувшуюся вдоль левой стороны карты. — Город Брасс вот тут. — Камбион провёл пальцем примерно в середину изображения. — В начале пути Кёркл сказал, что у нас займёт пять дней, чтобы попасть туда, если всё время будем оставаться на земле. Но это значит, что нужно будет обойти вот это, — он указал на то, что выглядело маленькой бухтой, выступающей за пределы верха карты. Преисподняя. Мы можем сократить время на один день, возможно, что и на полтора, если отыщем путь через неё, но это будет опасно.

— Какая лодка сможет оставаться на плаву, не занявшись пламенем и не затонув в море огня? — с удивлением спросил Мишик.

— Такая, которая будет защищена магией, похожей на ту, что у тебя в кольце, которое я тебе одолжил, — ответил Вок, указывая на инкрустированную камнями драгоценность, надетую на палец полудракона. — Большинство торговых суден находятся у берега. Убедить одно из них отправиться в плавание может оказаться слишком сложно.

— Или дорого, — сказал Засиан.

— Но, думаю, это необходимо, — сказал Вок, затем повернулся к жрецу. — Или нет. Есть ли причина, чтобы торопиться? — спросил он. — Должны ли мы рассматривать более короткий маршрут, даже если он может оказаться более опасным?

Засиан задумался, нахмурившись.

— Сложно сказать. Время во вселенной течёт везде по-разному, и, несомненно, в нашем плане существует элемент неопределённости, чтобы точно понять, как скоро Алиисза окажется на месте. Перед тем как уединиться, я бы мог заняться прорицаниями. Ответы могут оказаться достаточно мудрыми, если принять во внимание наши догадки о том, что сейчас происходит в Доме Триад. В то же время, не могу гарантировать, что наш выбор, исходящий от прорицаний исключит любые непредвиденные осложнения.

Вок кивнул.

— Да, покопайся во всём этом сегодня вечером, затем снова обсудим этот вопрос за завтраком.

После этого спутники ещё провели некоторое время, беседуя на разные темы. Вскоре камбион предложил удалиться и хорошенько отдохнуть, так как знал, что завтрашний путь будет тяжёлым.

В сопровождении трёх служанок Мишик вернулся в свою комнату и с полным животом после ужина сразу же уснул.

На следующее утро трое собрались за завтраком. Пища была такой же великолепной и в больших количествах, как и прошлым вечером. Мишик набивал себе брюхо, не столько от великолепного вкуса еды, сколько для того, чтобы быть уверенным в том, что будет чувствовать себя здоровым и бодрым на протяжении всего дневного путешествия.

Когда они ели, Засиан поведал о том, что ему стало известно из прорицаний прошлым вечером.

— Обстоятельства слегка тревожат, — сказал он с полным ртом с варёных яиц, смазанными сливочным сырным соусом. — Предсказания, которыми я и занимался, дали понять, что время имеет большое значение, но я чувствую, что тут что-то… Не то.

— Что это значит? — нахмурившись, спросил Вок. Он держал ломоть тёплого хлеба, смазанного фруктовым джемом, и уже собирался макнуть кусок в чашу со взбитыми сливками, но рука так и зависла на месте, так как камбион забыл о своём намерении, услышав новость Засиана.

— Не знаю, как объяснить, — ответил жрец. — Это почти как: чем быстрее мы будем двигаться, тем сильнее будем отдаляться от цели, но откладывать всё на потом — означает вовсе уменьшить шансы на успех. Не могу сказать внятнее. Я и сам толком не понимаю.

Злость вспыхнула в глазах камбиона, но Мишик почувствовал, что ярость Вока была направлена на что-то более отдалённое, нежели на сидящего за столом человека. Полудракон размышлял о том, что же стояло за всем этим путешествием. До сих пор Вок со жрецом не изъявляли желания просветить его об этом.

— Мне не нравится, как всё складывается. Если она никогда не достигнет ворот, или не поймёт, что делать, мы окажемся в ловушке в Брассе без надежды снова вернуться домой.

— Не совсем так, — возразил Засиан. — Существуют и другие доступные порталы, другие пути для странствий между планами. Может нам придётся очень дорого заплатить, либо золотом, либо услугами, чтобы использовать один из них, и если наш план не осуществится — есть и другой путь, чтобы вернуться домой.

Вок задумался ещё на несколько секунд.

— Что ты имел в виду, когда сказал «тем сильнее будем отдаляться от цели»? Разве мы не движемся в нужном направлении?

— Да, да, — ответил Засиан, — вопрос не столько в направлении, сколько в…во времени. Вполне возможно, что я получил сразу два разных ответа, основанных на двух разных вариантах выполнения нашей цели. Прорицания, как известно, обычно расплывчаты и туманны, знаешь ли.

Вок фыркнул.

— Тебе не нужно напоминать мне об этом, жрец. В своей жизни я прорицал больше, чем прорицают в рамках уроков по этому курсу. Иногда я убеждён, что сам процесс познавания различных вещей приводит к более ужасным последствиям, чем если просто быть несведущим и действовать, исходя из трезвости ума и интуиции.

Камбион вздохнул.

— Инстинкты говорят, чтобы я торопился. Так как мы не приблизились к ответам после твоих попыток, я склонен прислушиваться к своей интуиции. И так, мы перейдём через Преисподнюю.

Засиан кивнул.

— Я ждал, что таким и будет твоё решение. Судя по карте, мы дойдём до берегов Преисподней через пол дня пути пешком. Как бы то ни было, я бы мог найти более надлежащее средство, чтобы попасть туда. Мне нужно провести некоторое время в молитвах, почерпнуть божественного вдохновения для путешествия и, возможно, сделать наш путь более ровным.

С этим жрец удалился в свои покои, оставив Мишика и Вока наедине.

Камбион не выглядел предрасположенным к общению, поэтому полудракон закончил трапезу и тоже вернулся в комнату собирать вещи. Вок приказал служанкам приготовить еды в дорогу, поэтому Мишик упаковал в рюкзак побольше вяленого мяса и несколько кожаных мехов с водой.

Позже трое собрались в фойе волшебного жилища и ступили сквозь мерцающую завесу, попав на пылающую местность первичного плана.

*****

Алиисза пришла в себя. Она лежала на кровати. На своей кровати в пределах Суда. Была ночь.

Я не хочу эту кровать, эту комнату!

Медленно она села, пытаясь вспомнить, что произошло.

Было падение, вспомнила она, большой нырок в бесконечность из облаков.

Она свободно летела вниз, не замедляясь ни на миг. Нырок всё продолжался и продолжался, а вокруг, казалось, наступила ночь, и только ветер свистел в ушах.

Она ещё долго всхлипывала, зная, что судьбой ей было предначертано провести целый год в плену во всей этой роскоши, — то было решение небесных судей. Она согласилась и повела себя очень глупо, думая, что выбирает «жизнь-не жизнь» вместо смерти, всё ради своего ребёнка, чтобы стать ему матерью.

О, какой она была глупой, когда позволила себя обхитрить. Но, несомненно, она сама дала им этот шанс.

Во время этого меланхоличного катарсиса алю впала в нечто схожее с состоянием транса или полудрема.

Она не помнила, как вернулась в комнату и легла на кровать и размышляла над этим.

Бледный свет — возможно сверкание луны — лился сквозь балконное окно. Обнажённая, Алиисза встала с кровати и подошла к нему. Она посмотрела через стекло и увидела тот же горизонт, что видела раньше: море облаков, протянувшихся в бесконечность. Луна уже поднялась и светила вниз на жуткую перспективу, озаряя всё вокруг серебристым сиянием. Алю прислушалась, но единственным звуком было журчание фонтана, выбрасывающего струйки в бассейн, располагавшийся в дальнем конце комнаты.

Алиисза повернулась и увидела свою аккуратно сложенную на кресле одежду, доспехи и оружие. Она оделась и вернула себе все принадлежности, затем направилась к двери. Она слегка открыла её, оставив щель, и выглянула во внутренний двор. По обеим сторонам тропы низко висело несколько ламп, льющих мягкий свет медового оттенка.

Никого не было.

Буду ли я жить здесь совсем одна? подумала Алиисза. Это то, чего они хотят? Свести меня с ума от одиночества в этом огромном мире-копирке?

Тоска и страх вновь вернулись к ней, но алю тут же разозлилась на себя из-за таких трусливых мыслей. С Воком она провела несколько десятилетий под этой проклятой Крепостью Адских Врат. Да что вообще значил этот год?

Но тогда ты не была в одиночестве, напомнила она сама себе. У тебя был тот, с кем ты могла общаться. У тебя был Каанир.

Она хотят, чтобы я это поняла? Что мне нужны другие, чтобы быть счастливой? Это то, как я предположительно должна стать доброжелательной, глубже поняв свою полезность?

Она выбросила из головы эту глупую мысль.

Не позволяй им взять над тобой верх, — сказала алю сама себе. Обхитри их. Найди выход.

Вдыхая и пытаясь вернуть уверенность в себе, Алиисза толкнула дверь и вышла в сад. Сделав шаг, она остановилась и затаила дыхание.

Мягкий свет луны странно влиял на деревья, придавая им незабываемый небесный вид. Казалось, каждый листик сиял своим внутренним серебристым светом. В ветвях шептал нежный ветерок, и Алиисза подумала, что слышит в нём слабую музыку. Бесчисленные колокольчики тихо звенели в нём, и безмятежно журчали фонтаны.

— Ночь успокаивает, не так ли? — сказал голос из теней позади. Торан.

Алиисза внезапно развернулась на месте, вновь вскипая от злости.

— Что ты здесь делаешь? — рявкнула она. — Пришёл помучить меня? — она увидела, что он сидел на одной из скамей, скрытой до этого цветущей живой изгородью.

Небожитель помотал головой.

— Нет, конечно, — мягко ответил он. — Я пришёл, чтобы утешить тебя, если смогу.

Алиисза рассержено вскинула голову, не веря услышанному, затем отвернулась.

— Можешь обо мне не беспокоиться, — презрительно усмехнулась она. — Ты пришёл, чтобы позлорадствовать после своего обмана.

— Я не злорадствую, — сказал ангел, слегка с нажимом на эту фразу, почти угрожающе. — Я оставляю это для тебе подобных.

— Мне подобных? — скептически сказала Алиисза. — А кто конкретно это такие — мне подобные?

— Корыстные, вероломные, манипулирующие всеми существа, которые верят, что они превыше закона и не должны обращать никакого внимания на других — только на себя, — ответил Торан. — Думаешь, что тебе позволено делать, что только заблагорассудится, и не важно, какова этому цена? И вы явно получаете удовольствие, когда наблюдаете за тем, как корчатся убогие по вашей милости. Тебе подобные.

Алиисза рассмеялась.

— До этого самого момента я увидела всё то же самое от тебя и тебе подобных, — сказала она. Ангел ощетинился, но она продолжила, — Не прикидывайся, будто сам не манипулируешь. Не прикидывайся, что и сам не корыстен. Ты сказал достаточно, чтобы убедить меня, что у тебя были только лучшие намерения, тогда как по-настоящему вам нужен был только мой ребёнок. И ты думаешь, что можешь всё уладить, своим глупым притворным состраданием и нежной печалью.

— У тебя была возможность отвергнуть меня, — ответил Торан. — И мои интересы за гранью собственных потребностей. Я преуспел, когда спас твоего нерождённого ребёнка и избавил его от твоего порочного влияния.

— А, ну, наконец, вот и твоя правда: осуждения выходят на передний план, — позлорадствовала Алиисза. — Интересно, как долго это продлится — теперь, когда я попалась в твою ловушку? — Она уставилась на него самым злобным взглядом, на который только была способна. — Хотя, я всё же скажу тебе. Я лучше предпочту быть собой и себе подобным, чем таким, как ты, — сказала алю. — Заносчивая, склонная осуждать, с высоким самомнением, слишком страшащаяся думать по-крупному и ловить момент. Я могу быть всем тем, кем ты меня назовёшь, но, по крайней мере, я не притворяюсь. Я знаю, чего хочу, и беру то, что может предложить мне мир. Я не жалуюсь, не хнычу и не позволяю ни одному презренному стоять на моём пути.

— Таким образом, мы видим основу наших различий, — тихо сказал Торан, уже без угрозы в голосе. — Ты больше думаешь о себе, чем о других, но я же больше беспокоюсь о других, чем о себе. Колоссальное различие.

— Зачем? Почему? — Алиисза пришла в замешательство. — Что можно получить для себя, если больше заботишься о других? Как глупо! — сказала она.

Алю развернулась и зашагала по саду. Она услышала, как ангел поднялся со скамейки и последовал за ней. Алиисза вновь засмеялась.

— И, кстати говоря, огромная ложь. С твоих слов получается, что ты должен больше заботиться обо мне, чем о себе. Если бы это было правдой, ты бы не послал меня сюда и не закрыл бы в этом… месте, когда как знаешь, что я не хочу быть здесь. Как же насчёт заботы о других вместо себя?

— Ты здесь именно потому, что я — как и все здесь, в Суде — заботимся о твоём благополучии.

— Ты имел в виду о благополучии моего ребёнка, не так ли?

— И его тоже. Есть ещё одно объяснение.

Алиисза фыркнула, усмехнувшись.

— Если не хочешь выслушать — я оставлю тебя наедине со своими мыслями, — ответил Торан на её реакцию, — но ты просила.

— Начинаю уже сожалеть об этом, — сказала Алиисза. — Оставь меня одну. Ты ничем не сможешь утешить меня. Ты со своим трибуналом выслали меня сюда, прекрасно зная, что быть одной без единственного существа для меня мука.

— В надежде, что ты придёшь к пониманию всего могущества и радости от того, когда делаешь счастливыми других, в большей степени, чем себя.

Алиисза вновь усмехнулась, но усмешка получилась горькой.

— Я — девочка для плотских утех. Я жажду чувственных удовольствий. Прикосновений, запахов того, кто рядом. Они чувствуют то же, чего страстно желаю я, и тоже получают удовольствие и счастье.

— Эта радость — ложная, недолговечная, и всего лишь малая частичка того удовольствия, которое ты можешь получить, если откроешь своё сердце тому…

— Хватит! — перебила Алиисза. Она развернулась и посмотрела на небожителя через бассейн с низкими стенками, где в прохладном ночном воздухе пузырился фонтан в виде двух играющих детей.

— Не читай мне проповеди! Меня послали сюда, чтобы размышлять. В словах судьи не было ничего о том, чтобы меня пытали такие, как ты!

Торан развёл руками, уступая и храня молчание, но, так и не покинув алю.

Алиисза буквально ощущала на себе его взгляд, когда села на край стенки фонтана, стараясь не сделать немыслимое: она ни за что не заплачет перед ангелом. Она не могла допустить, чтобы он увидел подобное.

Чтобы отвлечь свои чувства, алю опустила руку к поверхности воды, проведя по ней пальцами и наблюдая, как возникают волны, смешиваются друг с другом и исчезают. Луна отражалась от искажающегося и постоянно колышущегося отражения воды в том месте, где сидела полудемоница. Алиисза подумала о ребёнке, растущем в ней, о тех мгновениях недалёкого прошлого, когда её вынудили, когда боялась возможного для себя вреда, и тогда кое-что поняла.

Она почувствовала внутри себя холодную пустоту, потому что ребёнок исчез. Вернее, исчезла она сама. Она почти уже сдалась и, несмотря на внутреннюю борьбу, чуть не расплакалась.

На противоположной стороне бассейна Торан тоже тронул рукой воду, и луна исчезла из вида. Вместо неё Алиисза увидела другой источник света, льющегося из бассейна — тёплый, мерцающий свет, такой же, как из садовых ламп. Несмотря на волны, на поверхности появилось разборчивая и понятная картина.

Алю ахнула. В изображении она увидела себя. Не своё отражение, но изображение себя, спокойно лежащей на постели с белыми простынями. Образ, существо с чертами лица женщины-человека, такая спокойная и красивая, стояла возле Алиисзы и внимательно смотрела на неё. Как и у Торана, у неё были белые пернатые крылья, и носила она похожее белое одеяние. Она развернулась и вышла из рамок изображения, оставив Алиисзу одну.

— Моё тело, — сказала Алиисза, отчасти самой себе. — Мой труп, моя оболочка. — Она сглотнула крупный комок, который почувствовала у себя в горле. — С моим ребёнком внутри. Ребёнком, с которым вы меня разлучили, и которого я никогда не увижу, — рыкнула она и отвернулась.

— До этого ты спросила, как я могу объяснить причину своей филантропии. Как я могу заботиться о тебе больше, чем о себе, и зачем теперь показал тебе эту чудовищную картину. Там, в изображении, кроется ответ на твой вопрос, Алиисза. Все существа заслуживают моей заботы и сострадания. Некоторые принимают её, пользуются и возвращают. Другие — нет. Когда те и другие заставляют меня выбирать, я выбираю защищать угнетённых, жертв. Таков путь Тира, таковы его учения.

— А кто же защитит меня от твоего угнетения? Кто может обещать мне утешение от моих мучений?

— Когда отвергаешь других, кто заслужил сострадание, ты выпадаешь из круга. Ты больше не на равных с ними.

— Недостойная, больше не имею права на твою заботу и сострадание, — сплюнула алю с сарказмом, на какой только была способна. — Должно быть, очень здорово быть таким идеальным.

Вздох Торана прозвучал уставшим и полным сожаления.

— Я больше не собираюсь дискутировать с тобой об этом, Алиисза. Ты выбрала дорогу, по которой пошла. И только ты сможешь найти направление на новый путь своими делами и поступками. Когда ты поймёшь это, когда будешь готова измениться и показать это всем тебя окружающим, тогда приду я, чтобы направлять тебя. До тех же пор ты будешь находиться здесь и размышлять, что всё это значит.

Алиисза почувствовала укол страха. Она поняла, что, несмотря на всё его заносчивое превосходство и очевидное к ней отвращение, она не хотела, чтобы Торан оставлял её одну.

— Когда ты вернёшься? — спросила Алиисза, но, по правде говоря, хотела попросить его остаться. Но сделать этого не могла. Она отказалась представать перед ангелом такой слабой.

— Скоро, — ответил он. — Но ты не будешь одна, Алиисза. Придут другие. И ты должна встретить их, — сказал он, и алю услышала нотки предупреждения в последних словах. От этого по спине пробежал холодок.

— Кто эти другие? — спросила она. — И как мне их встретить?

— Те, кого ты обманула в своей жизни, — ответил дэв. — Те, через кого ты переступила, чтобы заполучить то, чего жаждала сама. Ты должна встретиться с ними, противопоставить нечто той боли, которую им причинила, и решить для себя, что будет необходимо предпринять.

Алиисза задрожала. Внезапно все мягкие тени сада, казалось, стали темнее и зловещее. Колокольчики, звонящие на ветру, зазвучали более грубо, чем раньше. Впервые в своей жизни Алиисза была в ужасе.

На алю надвигались все её собственные демоны.

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Сюда! — крикнул Засиан, призывая компаньонов следовать за ним.

Вок парировал удар дубиной огненного кентавра и вонзил лезвие Пылающей Крови в грудь существа. Бандит заревел, придя в ярость от боли; из раны полилась липкая субстанция. Камбиону пришлось отпрыгнуть назад, чтобы избежать ударов копыт противника. Это отчаянное движение едва не отправило Каанира в ущелье позади него.

Кентавр, теперь находящийся далеко от Вока, покачнулся, зажимая рану, но его место заняли ещё двое. Полудемон крутанулся, стараясь не дать противникам прижать себя к краю обрыва. Он поднырнул под копьё и отбил каменное оружие своим скипетром. Камбион сделал ложный выпад вправо, соблазняя бандитов напасть на него всем весом. Стоило кентаврам повестись на уловку, как он отскочил влево. Черные каменные тела двух кентавров вновь кинулись вперед, атакуя Вока. И вновь камбион провел обманный манёвр.

Когда оба существа оказались в удобной позиции для атаки, Вок полоснул мечом по ногам существа слева, приводя его в ярость и вынуждая прекратить нападение.

Он провёл схожий манёвр справа, вынуждая второго кентавра отступить.

Именно этого Вок и ждал. Поскольку расстояние между двумя существами увеличилось, камбион кинулся в образовавшийся просвет, приземляясь с другой стороны от кентавров.

Оба бандита повернулись, пытаясь помешать Кааниру, проскользнуть мимо них. Хотя твари и находились по обе стороны от него, камбион был куда более быстр и ловок. Он с легкостью избежал неуклюже нацеленных на него копий. Один из кентавров случайно ударил своего товарища. Раненая тварь взбрыкнула и пнула обидчика, сплетя замысловатое проклятие на своём родном языке.

Вок упал на одно колено в нескольких футах от Мишика. Полудракон сражался с ещё одной парой бандитов. Он очерчивал своим большим дварфским топором огромные дуги. Судя по тому, что один из кентавров хромал, волоча ставшую бесполезной переднюю ногу, Мишик попал по противнику как минимум единожды. Двое монстров держались от свистящего топора на почтительном расстоянии.

— Ещё идут, — проворчал синекожий полухобгоблин, обращаясь к находившемуся рядом с ним Воку.

Камбион заметил, что Мишик повернул голову к новым противникам. Вок глянул в ту же сторону и увидел, что дымящийся кентавр, раненный первым, жадно пьет некую жидкость из медной фляги. Жидкость, скорее всего, была целительным эликсиром — рана в груди монстра стала зарастать.

К тому же, полудемон разглядел, что к ним приближается ещё одна группа кентавров. На данный момент они больше походили на неясные силуэты, скрытые стелящимся по земле дымом. Но Вок понимал, что монстры торопятся на помощь своим воинственным товарищам, пересекая заполненные лавой каньоны, сплетенные в напоминавший паучью сеть лабиринт, большими прыжками.

Камбион тихо чертыхнулся и огляделся, ища взглядом Засиана. Вок увидел, что жрец находится довольно далеко. Стоя прямо в воздухе. Человек с помощью волшебства легко пересекал ущелье шириной в двадцать шагов. Рядом с ним в той же манере передвигался Кёркл, хотя каноморф чувствовал себя в воздухе менее уверенно, чем священник. Проводник шагал осторожно, нервно всматриваясь в дымный воздух у себя под ногами.

Засиан остановился на полпути через ущелье и оглянулся на своих компаньонов. Встретившись с полудемоном глазами, он махнул рукой, призывая поспешить. Затем священник отвернулся и продолжил движение, избегая схватки.

Вок снова чертыхнулся. Пот тек по нему ручьями, застилая глаза и впитываясь в одежду и броню. Зловонье горящего камня и дым забивались в нос и горло, иссушая легкие. Меч уставшего от затянувшейся борьбы полудемона был низко опущен, почти уткнувшись кончиком лезвия в землю. Руки словно налились свинцом.

Нет, не правильно, подумал Вок. Свинец в этом месте тотчас превратился бы в расплавленную лужу на выжженной земле.

Это был долгий и утомительный день, а ведь четверо компаньонов только начали свое путешествие. Возвратившись на план огня после ночного отдыха, Вок со спутниками нашли Кёркла, с нетерпением ожидавшего их, желая скореё отправиться в путь. Каноморф убеждал их поторопиться. Он предупредил спутников, что бандиты набирают силу, собираясь вместе. Ситуация грозила стать куда более чем «некомфортной». По непонятной причине, пламенные кентавры проявляли к путешественникам между планами пристальный интерес и были полны решимости выследить их любой ценой.

— Если поторопимся и скроемся из их поля зрения, — сказал Кёркл, — то сможем добраться до Островов и убежать. Туда твари за нами не последуют.

В словах каноморфа слышалась надежда. Не смотря на все усилия, бандиты не теряли след и продолжали нападать на спутников. Путешествие превратилось в непрекращающееся бегство и сражение.

Этим утром пейзаж начал меняться. Искривленная долина, рассеченная извилистыми ущельями, выровнялась. Ущелья постепенно стали глубже и шире, их стены стали более отвесными. Ручьи жидкого пламени струились по основным каналам. Дальше по течению глубина расплавленной породы увеличивалась. Наклон земли постепенно увеличился. Земля становилась всё больше похожей на плоские островки, окруженные широкими реками лавы.

Нет, подумал Вок, острова земли в море жидкого пламени. Мы достигли нашей цели. Теперь станет ясно, были ли верны слова проводника.

— Нельзя здесь задерживаться, — предупредил полудемон Мишика, глядя на осторожно подбирающихся кентавров. — Засиан и проводник уже ушли. Думаю, мы добрались до Островов.

Мишик понимающе кивнул.

— Предлагаешь сбежать? — спросил полухобгоблин, нанося режущий удар одному из четырех противников

Кентавр злобно зашипел и отскочил в сторону.

— У меня ещё осталось пара тузов в рукаве, — задыхаясь, ответил Каанир, парируя три удара копья разом.

По правде говоря, он уже исчерпал большую часть имеющейся у него магии во время бегства. Но камбион все ещё располагал средствами, чтобы вытащить себя и Мишика из затруднительного положения, в коем они оказались.

— Вопрос в том, — пропыхтел полудемон, отбивая копьё скипетром, — что будешь делать ты.

— Думаю, — ответил Мишик, разрубая оказавшееся слишком близко от него копьё, — мне стоит попросить о помощи. Помоги мне пробиться к краю, а дальше я позабочусь о себе сам.

Вок проворчал нечто утвердительное и набрал воздуха в грудь, готовясь увеличить темп сражения.

Ближайший кентавр злобно зарычал и лягнул камбиона копытом. Существо занесло копьё, готовясь проткнуть Вока насквозь. Полудемон увернулся от копыт и решился на смелый манёвр. Он кинулся вперед, поднырнув под кентавра. Каанир вонзил лезвие Пылающей Крови в брюхо твари, стоило той попытаться вновь встать на все четыре ноги. Кентавр закричал от боли и покачнулся, а полудемон поспешил убраться подальше.

Вок не стал терять время, наблюдая за раненным существом. Он уклонился вправо, нанося скипетром сильный удар по коленям другого кентавра, уклонявшегося в этот момент от топора Мишика. Когда оружие столкнулось с плотью монстра, раздался звук, характерный для удара сталью о камень, во все стороны разлетелись искры. Огненный монстр провыл что-то на родном языке и отпрыгнул от Вока подальше.

Неожиданно в плечо камбиона ударило копьё. Пылающий наконечник отскочил от брони, но силы удара было достаточно для того, чтобы почти выбить руку из сустава. Каанир зашипел и отступил на несколько шагов к утесу, куда они с Мишиком планировали бежать. Плечо пульсировало болью, и полудемон едва мог держать скипетр.

Полудракон, видя успех Вока, прыгнул вперед, с размаху разрубая своим оружием плечо раненного кентавра. Сила удара повалила бандита на землю. Лезвие вошло так глубоко, что почти разрубило тело монстра надвое. Мишик продолжил действовать. Он освободил оружие и, расчистив себе дорогу парой взмахов, присоединился к Камбиону. Оба спутника оказались у самого края обрыва, и кентавры больше не могли атаковать со всех сторон.

Камбион почувствовал, что в него попали две стрелы — одна в бедро, вторая в живот — но обе отскочили, не причинив вреда. Заклинание, наложенное ранее, все ещё действовало, отражая метательное оружие, но не препятствуя ранам, получаемым в рукопашной. Каанир понимал, что долго чары не продержатся. Он бросил быстрый взгляд в направлении, откуда прилетели стрелы, и понял, что подоспела вторая группа бандитов. Камбион и Мишик столкнулись с подкреплением из почти дюжины пылающих тварей. Вновь прибывшие не могли участвовать в битве непосредственно, поэтому держали луки наготове, ожидая благоприятной возможности для выстрела.

— Слишком много! — крикнул Вок драконьему хобгоблину. — Надо уходить.

Мишик кивнул, отгоняя кентавра в сторону парой широких взмахов. Стрела пролетела мимо его уха, заставив вздрогнуть.

— Приготовься! — крикнул полухобгоблин. — Ты поймешь, когда надо действовать!

Вок не знал, о чем говорит полудракон, но не сомневался в способностях Мишика. Камбион парировал очередное копьё и сунул скипетр в петлю на поясе. Всё ещё держа меч перед собой, полудемон вытащил из внутреннего кармана небольшой клочок марли. Заклинание, которое он намеревался использовать, ко всему прочему требовало немного дыма.

Даже не знаю, где бы его взять, с иронией подумал Каанир.

Мишик ещё раз рубанул топором ближайшего противника, затем отскочил в сторону, став прямо напротив края. Этот манёвр отбросил его от Вока на значительное расстояния и дал кентаврам возможность разделить спутников.

Полудемон внимательно следил за полудраконом, одновременно не давая кентаврам подойти слишком близко к себе.

Не важно, что ты собираешься делать, думал Вок, делай это скорее!

Полудракон сделал глубокий вдох, не обращая внимания на окружавших его кентавров. Бандиты издавали ликующие вопли, хотя их смысла Вок, не владеющий странным трескучим наречием монстров, не понимал.

Почти тут же смех пресёкся, так как потомок Моруимов послал в противников волну смерти и разрушения одним мощным выдохом.

Ослепительный свет и рокочущая энергия, сформировав смертоносный луч, пронзивший нескольких кентавров, полетели от Мишика. Камбион прикрыл глаза рукой и в кувырке ушел в сторону, стараясь защитить себя от магии полухобгоблина. Яркая вспышка ослепила Каанира на несколько ударов сердца, глаза заслезились.

Вок осыпал глупого полудракона проклятиями пока не понял, что Мишик вероятно спас их от напирающих кентавров. Не способный видеть, как близко находятся его противники, полудемон решил, что всё же сможет использовать своё заклинание. Он взмахнул клочком марли, пробуждая магию.

Камбион почувствовал, что его тело начало меняться. Он стал иллюзорным и легким как перышко. Глаза перестали болеть, и хотя дезориентация ещё не прошла, Каанир мог "видеть" во всех направлениях сразу. Он стал всего лишь аморфным сгустком дыма, едва видимого и неуязвимого для нападений.

Вок, отдав мысленный приказ, принялся дрейфовать к Засиану и Кёрклу. Он разглядел, что священник и проводник ждут спутников на ближайшем островке. Ветер на этом Плане дул не переставая, относя обратившегося в дым камбиона от его цели. Чтобы не промахнуться мимо островка, полудемону пришлось слегка подкорректировать траекторию своего движения.

За спиной он увидел снующих туда-сюда кентавров. Многие зажимали кровоточащие раны или тёрли глаза. Из-за боли и слепоты твари не обращали на хобгоблина, стоящего среди них, никакого внимания.

Мишик с рёвом носился среди оставшихся в живых монстров. Он вырезал ряды бандитов, черпая силы из ярости, словно берсерк. Вок с изумлением наблюдал, как полудракон методично уничтожает своих противников. Каждый удар топора отдавался звучным эхом и расшвыривал кентавров в разные стороны.

В конце концов, Мишик убил или разогнал всех кентавров. В тот же момент его плечи опустились, и хобгоблин задрожал. Топор опустился до самой земли, дыхание стало тяжелым, словно в удушье.

Камбион понял, что полудракон себя исчерпал.

Давай, Мишик, подумал Вок. Уходи оттуда, пока тебя не обнаружили другие.

Словно услышав мысленный призыв своего компаньона, полудракон поднял топор и повернулся в направлении, в котором скрылись остальные. Полукровка побежал к берегу. Набрав скорость, он развернул крылья. Вок ни разу не видел, чтобы Мишик летал и задался вопросом, смогут ли неразвитые крылья держать полудракона в воздухе.

На самом краю плато Мишик прыгнул в воздух и плавно взлетел над лавой. Он мчался прямо к Воку, хотя камбион понимал, что полудракон не может видеть его в дымной форме. Драконический хобгоблин полностью расправил крылья и планировал к острову.

Вок понимал, что это не настоящий полет, но и этого было достаточно, чтобы добраться до цели. Инерция от прыжка несла Мишика быстрее, чем мог дрейфовать Каанир, и драконический хобгоблин первым добрался до острова. Сделав по инерции ещё несколько шагов, он окончательно остановился.

Мгновение спустя рядом опустился камбион и развеял своё волшебство. Он принял привычный облик полудемона, а его ноги снова коснулись раскалённой земли. Каанир шагнул к Засиану и Кёрклу, которые вглядывались туда, откуда пришли спутники.

Многие кентавры пришли в себя и ещё побольше подошло. Они увидели четверых путешественников и приготовили луки. Монстры выстроились в линию и прицелились в спутников.

Пробормотав заклинание и сделав пару пасов, Засиан вызвал волшебную стену из обработанного камня. Она имела форму дуги и окаймляла берег плато. Стена была достаточно высокой, чтобы никто из спутников не мог видеть происходящее по другую сторону.

Вок услышал, как несколько стрел ударились о камень с другой стороны. Он пожал плечами и повернулся к спутникам.

— Они продолжат нас преследовать? — спросил камбион.

Каноморф издал странный лающий звук — фырканье или смешок, понял полудемон.

— Не смогут, — пояснил Кёркл. — Они воинственны, но Острова для них слишком велики. Иногда кентавры применяют магию для набегов, но здесь они становятся слабее.

— Тогда мы в безопасности, — заключил Мишик дрожащим от усталости голосом. — Они нас больше не побеспокоят.

Кёркл фыркнул снова:

— Нет, не в безопасности, — сказал он. — Здесь есть и другие опасности. Надо быть осторожными. Наблюдайте за небом и потоками лавы между островами.

Вок с сомнением огляделся. Море лавы, усеянное плоскими островками надежной земли, простиралось, насколько он мог разглядеть в дыму, до самого горизонта. Расплавленная порода бурлила и пузырилась то и дело, взлетая в воздух снопами жидкого огня. Из-за высокой температуры воздух дрожал и мерцал.

— Далеко нам ещё? — спросил полудемон.

— Не очень, — ответил Кёркл. — Совсем не далеко, если бы мы были на твердой земле. Но нам придется перебираться через лаву. Твоя магия, — обратился он к Засиану, — может дать нам возможность идти по воздуху, как мы делали это прежде?

— Пока могу, — кивнул священник.

— Но не на долго. Через короткий промежуток времени чары рассеются, к тому же, и я не могу наложить их на остальных, — добавил он, указав на Вока и Мишика. — Полудракон не сможет планировать с острова на остров — большинство слишком далеко друг от друга. Вок? У тебя есть какое-нибудь заклинания на этот случай?

Камбион покачал головой.

— Ни одного, — ответил он. — Слишком много использовал, атакуя бандитов или стараясь от них убежать. К тому же я устал. Думаю, стоит отдохнуть остаток дня и продолжить путь завтра. Засиан и я восстановим свои заклинания, способные помочь нам в дороге.

— Здесь опасно, — пробормотал Кёркл. — Мы должны уходить.

— Здесь достаточно безопасно для моего магического замка, — ответил полудемон. — Тебе придется пойти с нами, Кёркл.

Каноморф бросил на Каанира неуверенный взгляд, но все же с поклоном согласился.

— Твоя стена — полезная штука, Засиан, — заметил Вок, доставая из походного мешка миниатюрную арку. — Кентавры не смогут увидеть, что мы пропали. Если они все-таки доберутся сюда, то решат, что мы просто пошли дальше.

С этими словами полудемон вызвал портал, ведущий в его роскошные апартаменты в подпространстве, и махнул спутникам, приглашая войти. Камбион последним ступил сквозь магическую дверь, и как только он ушел, проход мигнул и пропал.

* * * * *

Хотя утренний воздух был свеж и холоден, солнце, освещающее лицо Алиисзы, согревало её кожу. Она глубоко вдохнула, ловя аромат распускающихся на ветвях деревьев фелсул, растущих в крошечном саду. В Сандабаре наступала весна.

Двое маленьких детей — мальчик и девочка — играли в саду. Они копали землю голыми руками. Мальчик прокапывал дорожки, а девочка водила вдоль них деревянным бруском, который был раскрашен как миниатюрный фургон. Ни один из них не замечал полудемоницу, расположившуюся неподалеку.

Дети тихо переговаривались, почти перейдя на шёпот, слышный только им двоим. Алиисза не могла разобрать, о чем они говорят, тем не менее, но она уловила их интонации. Хотя они играли, как и положено детям, в их сердцах затаился страх.

Двери дома открылись, и мать детей — нет, скорее старшая сестра — появилась на пороге. На ней было простое немного изношенное платье, сверху был надет передник. Её эбеновые волосы ниспадали до плеч, а глаза сияли синевой. Но в них отражалась глубокая скорбь, куда бы ни глянула молодая женщина. Поскольку дети подняли на неё взгляд, девушка выдавила улыбку, явно не соответствующую выражению глаз.

— Помните, — сказала девушка детям, — не уходите из сада. Я вернусь перед закатом.

Тон был легким и веселым, но Алиисза уловила дрожь в её голосе.

— Если проголодаетесь, в шкафу есть немного еды. Не ешьте всё — я не оставила ничего на завтра — это все наши запасы.

Молодая женщина направилась к воротам из сада, пройдя мимо Алиисзы. Она никогда не смогла бы заметить алю. Женщина коснулась замка на воротах и открыла их. Ступив на узкую улицу, она повернулась к детям и снова улыбнулась, затем девушка потянула ворота, закрывая их.

Алиисза наблюдала, как двое детей продолжали глядеть на ворота ещё несколько мгновений. Мальчик вздохнул и вернулся к рытью канавок, но девочка, которая, как заметила Алиисза, была на несколько лет старше брата, встала и подошла к скамье под деревом фелсул. Она тяжело опустилась на доски и сгорбилась, уставившись в землю. Из её глаз потекли слёзы. Девочка провела по лицу рукавом, стирая их.

— Когда вырасту, я возьму меч отца и убью того человека, — сказал мальчик, становясь на колени в грязи, в его глазах тоже блестели слёзы. — Я выпущу ему кишки.

— Нет, ты этого не сделаешь, — ответила девочка, демонстративно вытирая глаза. — Даже когда мне тоже придется работать на него.

С Алиисзы было довольно. Фыркнув от отвращения, она отвернулась. Маленьким негодяям не испортить ей утро. Алю стояла вне сада возле ворот, теперь она могла видеть старшую сестру детей, идущую вниз по переулку. Сама не зная зачем, алю решила отправиться следом.

Молодая женщина пересекла площадь, огибая торговцев, нахваливающих свои товары и покупателей. Она шла медленно, словно с неохотой. Девушка замерла на мгновение, глядя на бочку, наполненную старыми сморщенными яблоками. Даже издали Алиисза расслышала урчание её живота. Отведя взгляд от еды, молодая женщина устремилась в переулок. Она прошла мимо нескольких дверей — запасных выходов магазинов — пока не достигла своей цели. Девушка зашла внутрь.

Алиисза скользнула следом, желая увидеть человека, на которого работала молодая женщина. И который вызвал такую ярость у простого мальчишки. К своему удивлению, алю обнаружила, что в здании размещалась контора портного. Рулоны ткани рядами лежали на полках вдоль стен, а в деревянных коробках на рабочих столах хранились катушки ниток. В углу стоял ткацкий станок с наваленной на него кучей ткани — незаконченный заказ. В комнате было ещё две двери, одна из которых вела в переднюю часть здания — вероятно, в магазин. Вторая располагалась за столом, который покрывала груда обрезков.

Низкорослый человек с сальными волосами и окуляром в глазу, оторвался от сортирования игл и поглядел на молодую женщину.

— Опаздываешь, — проворчал он.

Девушка замерла, слегка покачнувшись, опустила голову и уставилась в каменный пол.

— Мне очень жаль, Мастер Велсин. Утром я снова плохо себя чувствовала и не смогла…

— Меня не волнует, как ты себя чувствуешь, — прорычал мужчины, выбираясь из — за стола. Он дернул девушку за руку, вынуждая её подойти ближе.

— Ты должна быть здесь с седьмым ударом колокола и ни минутой позже! Если опоздаешь ещё раз, можешь больше вообще не приходить.

Губы девушки тряслись, пока она смотрела на работодателя.

— Д — да, Мастер Велсин, — прошептала она.

— А сейчас иди туда, — мужчина отпустил её руку и ткнул большим пальцем в боковую дверь. — Ирудис Греган хотел взглянуть на новые платья.

Девушка опустила взгляд на пол и тихо пробормотала:

— Да, сэр, — она поспешно скользнула к двери, поправляя по пути передник.

Алиисза закатила глаза, убеждая себя, что тяжелое положение девушки её совсем не интересует. Но демоница поняла причину недомогания бедняжки и не могла подавить зародившегося в ней сочувствия. Не смотря на желание покинуть магазин, Алиисза последовала за молодой женщиной.

Тесная комната, в которую проскользнула алю, освещалась единственной масляной лампой, пристроившейся на столике в дальнем углу. Тучный мужчина занимал большую часть помещения, едва умещаясь на единственном хрупком стуле. На нем была простая одежда и передник, покрытый мукой и грязью. Он скрестил руки на груди и придал лицу серьезный вид.

— Наконец — то, — сказал он, впиваясь в девушку взглядом. — Я сижу здесь с семи ударов колокола.

— Да, Мастер Греган, — ответила молодая женщина. — Я сожалею.

— Естественно, — кивнул мужчина. — Не медли больше. Я хочу взглянуть, как они выглядят. Не собираюсь покупать дочери такие дорогие платья, не зная, как они сидят.

Он указал на сваленную в углу в кучу модную одежду.

— Начни с синего.

— Д — да, Мастер Греган, — ответила девушка, беря платье из кучи.

Она подержала его в руках, разглядывая.

— Ты даже представить не могла, что когда-нибудь сможешь надеть такое платье, не так ли? — бросил мужчина уничижительным тоном. — Оно не для таких дурнушек как ты. Думаешь, что была бы очень мила в нем. Возможно, даже милее моей дочери?

— Н — нет, Мастер Греган, — несчастным голосом ответила молодая женщина.

Она принялась расстегивать собственное платье, отворачиваясь, когда начала стягивать его через голову. Теперь девушка была почти полностью обнажена.

— Остановись, — резко приказал Ирудис Греган.

Он в нетерпении подался вперед, на его лице появилась похотливая ухмылка. Стул под ним жалобно скрипнул.

— Обернись, чтоб я мог тебя рассмотреть. Ни одна дурнушка не смеет говорить, что красивее моей дочери. Обернись и дай посмотреть!

Алиисза выскочила из магазина портного. Её дыхание участилось, а в груди появился комок. Алю внезапно поняла, что судорожно сжимает кулаки, и расслабила их.

Разозлилась? размышляла она. Неужели я разозлилась? Какое мне дело, что произойдет с той девчонкой? Я ей ничего не должна. Это не моя проблема.

Полудемоница повернулась, собираясь уйти и навсегда выбросить все мысли о молодой женщине из головы, когда увидела мужчину в форме солдата, стоящего в переулке и наблюдающего за магазином.

Ярость и печаль сгустились в воздухе вокруг него. Мужчина уставился на дверь магазинчика портного, он словно прожигал взглядом в стене отверстия, стремясь увидеть, что происходит в помещении. Он уже было шагнул вперед, стремясь зайти внутрь и положить конец происходящему, но все же остался на месте. Мужчина стоял в переулке, борясь сам с собой.

Алиисза, сама не зная почему, была уверена, что это отец девушки. Его жена умерла несколько лет назад, рожая того мальчика из сада. Он был их единственным родственником, заботясь с тех пор обо всей троице в одиночку. Так же алю знала, что он мертв — призрак, невидимый никому, как и алю. Мужчина не мог помочь своей дочери.

Он погиб несколько ночей назад, когда попал в засаду, где и был жестоко убит. Вместе с другими патрульными Сандабара он пал от рук демонических орков, в узком ущелье под полной луной.

* * * * *

Мишик проснулся в темноте. Тишину нарушало только журчание фонтана. Тьму слегка разгоняло мягкое волшебное сияние, исходящее из ниоткуда. Полудракон потянулся и сел.

— Ко мне, — тихо скомандовал он, и в тот же миг перед ним появилась чья — то фигура — один из слуг Каанира Вока.

Слуга — человеческая женщина, одетая в полупрозрачные шелка — улыбнулась, молча глядя на полухобгоблина.

Мишик поднялся с постели, быстро облачился в полную броню и вооружился. Он чувствовал себя отдохнувшим и свежим. В нем бурлило нетерпение. Тем не менее, полудракон проверил трижды броню, понимая, что малейшая ошибка может стоить ему жизни.

— Проводи меня, — приказал Мишик. — Покажи мне комнату каноморфа.

Все так же молча, служанка развернулась и вышла из комнаты полудракона в прихожую. Она ступала бесшумно, её ноги, казалось, едва касаются пола.

Полукровка двинулся следом, изо всех сил стараясь подражать ей. Он не был также ловок, и его ботинки ступали куда громче, чем ему бы хотелось.

Красивая служанка замерла у двери находящейся поблизости от комнаты полудракона. Женщина без слов указала на неё и улыбнулась.

Мишик тщательно обдумал, что ему следует сказать. Если ему не удастся сформулировать приказ предельно точно, это будет иметь фатальные последствия. Собравшись с мыслями, полухобгоблин произнес:

— Ни в коем случае не беспокой Каанира Вока. Зайди в его покои, возьми маленькую арку, создающую это место, и возвращайся с ней ко мне.

Когда служанка исчезла, Мишик проскользнул за дверь в комнату Кёркла. Воздух вокруг полухобгоблина стал заметно горячее. Он задохнулся от нахлынувшего зловония горящего камня. Кольцо защитило от сильного жара, но полукровка тотчас покрылся потом.

Помещение совсем не напоминало комнату для гостей. Оно больше походило на висящий в пустоте кусок Плана Огня — небольшая относительно ровная площадка, усеянная раскаленными обломками скал. Свет был тускл, как в комнате Мишика и зале снаружи, поэтому полудракону не пришлось давать глазам время перестроиться, чтобы увидеть силуэт сидящего в помещении проводника.

Кёркл спал, приняв форму собаки, его узкая морда тут же поднялась, стоило Мишику подойти ближе. Каноморф зарычал и поднялся на ноги, увидев, что хобгоблин побежал к нему, занося дварфский топор.

Кёркл пытался увернуться от удара, но Мишик был слишком быстр, а каноморф ещё не успел окончательно прийти в себя после сна. Топор глубоко вонзился в бок проводника. Удар, отозвавшийся низким грохотом, отбросил огненное создание в сторону.

Упав на землю, проводник завизжал от боли. Он попытался подняться, но задние ноги не слушались его. С болезненным стоном каноморф преобразился в полуорка. Вместе с новым телом появились и вещи Кёркла. Проводник запустил руку в мешочек, привязанный к его бедру.

Мишик снова двинулся вперед. Он занес топор, стремясь нанести удар прежде, чем проводник достанет то, что ищет. Кёркл вынул из мешочка флягу и сделал пару жадных глотков, откатываясь от полудракона, но повреждённые ноги его подвели.

Мишик с силой опустил топор, раскалывая череп полуорка.

Глаза Кёркла широко раскрылись и потускнели, удар снес большую часть его головы. Фляга выпала из рук каноморфа. Её содержимое вытекло на раскаленную землю и испарилось густым зеленым паром. Тело с влажным шлепком упало на камни.

Мишик вздохнул и обтёр лезвие топора о тунику мертвого проводника.

— Извини, сабако-человек, — произнес он мягко, отступив в сторону, — ничего личного. Просто ты оказался не в то время не в том месте.

Полудракон зашагал к выходу, но возле двери остановился и обернулся:

— С другой стороны, мне никогда не нравиться, когда меня называют драко.

С этими словами полукровка выскользнул из комнаты.

Служанка уже вернулась и терпеливо ждала, держа арку в руках. Мишик прислушался, стараясь понять, разбудила ли она камбиона. Но криков гнева и паники не было. Очевидно, полухобгоблин зря опасался, что у Вока в покоях могут быть стражи, оставленные на случай нападения или кражи.

Глупый доверчивый демон, думал Мишик, беря арку из рук служанки. Мой отец и дядя не заключают договоры с подобными тебе.

Полудракон направился в столовую. Как и ожидалось, она была пустой и темной. Полукровка окинул задумчивым взглядом большой стол, стоящий в центре комнаты, задаваясь вопросом, сможет ли его топор разрубить эту громадину.

Хобгоблин пришел к выводу, что есть только один способ узнать точно.

Он занес топор так высоко над головой, на сколько хватило длины его рук, и воззвал ко всей своей силе. Одним могучим движением Мишик опустил топорище на поверхность волшебного стола. С оглушительным треском оружие врезалось в столешницу, раскалывая её на две части.

Мишик удовлетворенно улыбнулся. Пора, решил он. Время уходить.

Хобгоблин развернулся и поспешил из комнаты. Он направлялся к выходу из дворца. Приблизившись к двери, запечатанной камнем, полудракон постарался вспомнить, как Вок открывал её предыдущим утром. В тот раз Мишик изо всех сил старался запомнить жесты полудемона, и теперь был уверен, что сможет правильно их воспроизвести. Он дунул сквозь арку, в тот же миг перед его глазами предстал мерцающий занавес.

Тут полухобгоблин услышал приглушенный крик. Свет фонаря возник на площадке позади и выше него, возле покоев Каанира Вока.

— Надеюсь, тебе нравится твой новый дом, демон, — тихо пробормотал Мишик, ступая за дверь.

— Придется тебе остаться здесь на какое-то время, — добавил он, оказавшись в жаре и дыму Плана Огня.

— Признаться честно, — закончил хобгоблин, — я надеюсь, что навсегда.

Полудракон изогнул губы в усмешке и дунул ещё раз.

Волшебная дверь замерцала и исчезла.

 

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Будь проклят этот вероломный синекожий ублюдок! — прорычал Каанир Вок, держа обломок расщеплённого дерева. Камбион смотрел на сломанный обеденный стол. Он хотел обхватить своими пальцами шею полухобгоблина и вырвать из него жизнь. Он почувствовал, как его собственная шея раздулась от злости.

— Будь проклят он и его топор! Да низвергнется весь его клан в самые грязные ямы Девяти Кругов! — заорал Вок, кидая осколок через всю комнату. Он развернулся и вышел из помещения.

Засиану, подходившему в этот момент к столовой, пришлось вжаться в стену коридора, чтобы не быть затоптанным несущимся камбионом. Как только Вок пролетел мимо, жрец сказал:

— Твои опасения были обоснованы. Кёркл мёртв.

Вок не отреагировал на эти слова. Он уже знал, что фигурка из слоновой кости, которая обеспечивала им проход, исчезла. Было бы верно предположить, что Мишик убил их проводника и разрушил карту.

Не оставлю камня на камне после предательства, с ожесточением подумал Вок.

Когда камбион миновал, Засиан развернулся и, нахмурившись, пошёл следом.

— Не уверен насчёт того, каким образом мы сможем освободиться из этого места, — сказал он. — Смещение центра межпространственного кармана воспрепятствует.

— Обещаю, — перебил Вок, — что когда выберемся отсюда, я поджарю этого хобгоблина на вертеле! — он подошёл к передней двери, которая сейчас представляла просто стену. Он ударил по ней кулаком.

— Я пойду на ту гору и выпотрошу его отца и дядю, — добавил он, начав расхаживать. — Будь они прокляты, — вновь сплюнул камбион.

— Успокойся, Вок, — сказал Засиан, садясь на нижней ступени одной из спиралевидных лестниц. — Давай всё по очереди. Для начала выясним, каким образом нам отсюда выбраться, затем будем беспокоиться о мести.

— Дьявол! — прорычал полудемон. — Я доверился ему. Я доверился всем им! Какой же я дурак! — Его гнев был столь сильным, что перед глазами поплыли пятна. Всё чего он сейчас хотел — всего лишь столкнуться лицом к лицу с драконическим хобгоблином. Всего один шанс воздать по заслугам.

— Несомненно, — сказал Засиан. — Но обстоятельства были хаотичными и просто ужасными. Дварфы теснили, и у нас было слишком мало времени, чтобы выбирать. Да и твоя чародейка внезапно скончалась от ран, характер которых был вне пределов наших познаний. План всегда хорош до первого выстрела из лука, а последующее сражение — серия корректировок. Ты прекрасно знаешь, что не сможешь преуспеть ни в одном деле без определённых корректировок, и ты должен понимать, что нечто или некто, в конечном счете, могут повести себя не так, как ожидалось вначале.

— К чёрту всё это, — фыркнул Вок, отмахиваясь рукой от слов жреца. — Никогда больше, — поклялся он. — Никому больше не удастся заманить Каанира Вока в угол подобным образом. Не верю больше никому, кроме себя.

— Включая и меня? — тихо спросил Засиан. — Теперь ты собираешься винить меня исключительно в том, что я — это не ты?

Вок прекратил шагать по комнате, уставившись на жреца.

— А доказал ли ты, что не стоишь этих обвинений? — спросил он, мрачно посмотрев на человека. — Может быть, ты в союзе с Мишиком? С Кланом Моруимов?

— Конечно, — ответил Засиан, опасно поблескивая глазами. — С самого начала я планировал застрять здесь, внутри этой шикарной ловушки!

Вок ухмыльнулся.

— Доводилось слышать и более умные фразы для отвода вины от себя, — заметил он. Камбион скрестил руки на груди, продолжая пристально смотреть на своего спутника.

— Как ещё лучше всего избавиться от меня, как не представившись другом своей жертвы?

Засиан вскинул руки.

— Тогда твоё дело уже провалено, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Если ты в это действительно веришь, тогда ты знаешь, что я соврал насчёт всего, даже насчёт предсказания о пленении Алиисзы и заключения её в Доме Триад.

— Таким образом, — добавил он, повернувшись к лестнице и начав подниматься, — всё это путешествие было тщательно продуманной шарадой, бесполезной попыткой, в которую я ввязался безо всякой причины, тогда как запросто мог бы послать тебя в Вечный Огонь, оставив одного беспомощного на этом плане без надежды на возвращение, не беспокоясь обо всех остальных неприятностях!

Вок наблюдал, как жрец достиг верха лестницы. И, хотя это не облегчило его гнев, но привело его в стабильное состояние, позволяющее сосредоточиться на источнике всех бед. Он знал, что Засиану было бы намного легче пойти на предательство в самом начале путешествия, если бы это действительно было намерением бэйнита.

— Ты прав, — сказал Вок, раскинув руки, одобряя сказанное жрецом. — Я не могу объяснить, почему ты по собственной воле прошёл через всё это, если бы хотел забросить меня сюда и оставить одного.

— Рад, что, наконец, ты увидел какой-то смысл, — ответил Засиан, облокачиваясь на перила наверху лестницы.

— Конечно, — сказал Вок. — И я также понимаю все последствия этого предательства. Клан Моруимов знает, что я здесь. Поэтому они также знают, что моя армия теперь без предводителя и на данный момент уязвима. Теперь мне приходится думать о том, что более срочно: продолжить свой поход, или вернуться в Сандабар, чтобы отбросить могущественную армию. Должен добавить, — сказал он, многозначительно посмотрев на Засиана, — что враг, под которым может подразумеваться сам Сандабар, уже готов к взятию.

Засиан кивнул.

— Меня уже посещала эта мысль, но я думаю, что твоё положение в Серебряных Пределах на данный момент вполне безопасно. Чтобы организовать атаку и собрать силы, у драконов уйдёт около десяти дней.

— Есть и другие пути, которыми они могут воспользоваться, чтобы начать своё опустошение, — возразил Вок.

Засиан пожал плечами.

— Даже если они попытаются хитростью подчинить себе твой Карательный Легион, то потребуется много времени, чтобы собрать всю армию воедино и что-либо предпринять. — Он покачал головой. — Нет, я думаю, нам нужно продолжить свой путь. Успех этого дела даёт тебе орудие, с помощью которого ты сможешь расстроить их планы более ловко.

Вок знал, что жрец прав. Он всё ещё беспокоился, что находился в стороне, тогда как драконы действовали.

— Да и Алиисза ждёт тебя, — добавил жрец. — Если мы не поднажмём, то она останется в ловушке навсегда.

Вок глубоко вдохнул, затем выдохнул.

— Да, конечно, — сказал он. — Я с самого начала знал, что, если провалюсь в том, что запланировал — ничто уже не будет иметь значения. И это всё ещё так. Добраться до Источника Жизни, завладеть его силой, а всё остальное встанет на свои места.

— Очень хорошо, — сказал Засиан. — Тогда давай работать над тем, чтобы вытащить нас отсюда. Он отвернулся от перил и зашагал в комнату.

— Ты куда? — спросил Вок.

— Помолиться, — ответил жрец. — Думаю, что нам понадобится божественное вмешательство, чтобы выбраться из этого места.

— Ну а что мне делать в это время? — тихо спросил Вок. Он посмотрел на запечатанный проход и снова ударил по нему кулаком.

*****

Алиисза не могла заставить себя посмотреть на располагающуюся внизу площадь. Она знала, что спешка и суета сандабарцев была не полностью настоящей, это была магия, сотворённая её собственными мыслями. И в самом деле, любой аспект мира вокруг — будь то мощёные улицы или лазурное небо — являлся иллюзией, частью игры, в которую играл с ней её же мозг. Такова была магическая сила этой странной тюрьмы, в которую ангелы заключили алю.

Мёртвый солдат, трудное положение беззащитной семьи, тяжёлым весом павшее на его неупокоенную душу — всё это было всего лишь первой трагической историей, свидетелем которой стала Алиисза. Их было много, так много.

Она отворачивалась от каждой из них, отбрасывая подальше от себя.

Это их бремя, которое несут только они, думала она. Ты делаешь в этом мире, что хочешь, и берёшь, что можешь. И если ты недостаточно силён, чтобы преодолеть трудности, то не заслуживаешь никаких наград.

Со временем историй стало слишком много, и алю пришлось спасаться бегством. Она воспарила в небо и нашла удобное место на крыше Зала Старшего, откуда могла осматривать всё издалека.

Только чтобы отдохнуть, сказала она себе. И посмотреть, изживёт ли себя этот глупый трюк, чтобы потом исчезнуть.

Даже оттуда сверху Алиисза каким-то образом чувствовала все угнетённые души, каждая из которых представляла историю печали и несчастий, являвшихся результатом её собственных пагубных удовольствий. Она чувствовала, где слонялась каждая из душ, терзаемая безнадёжностью и болью. Так как они были отчасти проявлением её мыслей, алю поняла, что душевно привязалась к ним.

Так, хватит! крикнула Алиисза глубинам своего сознания. Больше не хочу этого видеть!

И тут всё просто исчезло. Исчез и Сандабар, вместо него появился небесный внутренний дворик. Жители города испарились, и алю вновь почувствовала себя абсолютно одинокой.

И снова была ночь. Лёгким ветром мимо неё проносился аромат от бесчисленных цветов. Его потоки волновали ветряные колокольчики, висевшие на ветвях дерева с серебристыми листьями, заставляя наигрывать лёгкую и нежную мелодию.

Солнечное тепло больше не согревало кожу Алиисзы, вместо этого в воздухе была влажная прохлада.

Алю фыркнула. Это тоже не настоящее, подумала она.

Она поняла, что может изменять окружение по своему желанию. Она узнала это ещё на раннем этапе пребывания здесь. Но, как бы сильно она ни старалась, и не важно, какое место вызывала из прошлого — в своих иллюзиях она была одинока, лишенная возможности общения.

Алиисза начала с Крепости Адских Врат. И хотя она и помнила каждую стену, каждый коридор внутри этой разрушенной тюрьмы с превосходной точностью — она не могла заставить ни одного демона прийти туда. Место отдавало эхом её одиноких шагов. Алю, конечно, не хотела быть окружённой полчищем пускающих слюну голодных демонов, но всё-таки, все эти мили коридоров и множества комнат в пределах крепости выглядели без них как-то не так.

Затем она попыталась воссоздать нескольких других мест, связанных с Кааниром. Она старалась вспомнить роскошные комнаты в помещениях Аммариндора, а также внутреннюю часть военной палатки, которой они пользовались во время осады Мензоберранзана; и даже просто небольшую комнатку со своим любовником внутри.

Каждый раз алю удавалось идеально воссоздать окружение. Но никакого намёка на появление камбиона.

Если она хотела видеть людей, то должна была сконцентрироваться на тех, кому в своё время причинила боль.

Эмоциональный шантаж, часто с отвращением думала она. Вот что это такое. Что ж, Торан, тебе не удастся заставить меня чувствовать сострадание к жалким и несчастным, всего лишь отрезав меня от любых контактов!

Алиисза вздохнула и оглядела сад. Она понимала, что всё чаще хочет, чтобы дэв вернулся в её убежище. Несмотря на всю его вину и недостатки, она страстно желала увидеть его. В своих воображаемых мирах она не могла насладиться взаимодействием с их обитателями. В конце концов, с Тораном завязывался настоящий разговор.

Алю направилась к бассейну. Там, на глади воды ангел показал полудемонице её саму, её материальное тело. Она очень хотела снова увидеть его, взглянуть на сосуд, вынашивающий внутри себя её ребёнка. Алю очень хотела увидеть самого ребёнка.

Поверхность воды показала лишь ночное небо. Только луна колыхалась в отражении, и ничего больше.

Нет, решилась Алиисза. Я не буду сидеть здесь и умолять. Это именно то, чего они хотят. Я смогу выдержать одиночество. Вопрос только в выдержке. Я не сдамся. Ни за что!

Таким образом, она повернулась и целеустремлённо зашагала в сторону своей тихой комнаты. Алиисза ещё не была готова вновь смотреть на скорбных мучеников, нужно было слегка отдохнуть, немного бессознательного забытья вполне могло помочь.

Завтра, поклялась она. Завтра я рассмеюсь в их лица. Слабаки.

*****

— Ты знаешь не хуже меня, — сказал Засиан, — что магия прорицаний печально известна своей ненадёжностью. Откровенно говоря, нам ещё повезло, что предсказание было настолько ясным, насколько оно было.

Вок держал в руках свиток, с сомнением рассматривая его.

— Не нравится мне всё это, — сказал он. — Мы понятия не имеем, что произойдёт. Ты же сам сказал, что магия довольно не чёткая, чтобы могла гарантировать отсутствие несчастного случая.

Засиан пожал плечами.

— Не можем же мы позвать на помощь самого Бэйна, так что альтернативы нет. Я мог бы вызвать существо, преданное Тёмному Властелину, которое сможет войти сюда и помочь, но цена за подобное может оказаться непомерно высокой. Риск может оказаться таким же, или даже больше, чем это, — сказал он, указывая на мятый пергамент в руках камбиона. — В любом случае, это будет стоить нам драгоценного времени. Ты бы хотел ждать тут целый день, призывая планарного помощника?

Вок нахмурился.

— У тебя нет ничего лучше? Чего-нибудь более определённого? — спросил Вок, шурша свитком.

— А у тебя? — спросил Засиан. — Если так, то покажи, что у тебя есть и вызволи нас отсюда в ту же секунду. Или же, — он пристально уставился на Вока, — больше не спрашивай меня об этом. Я уже рассказал тебе наших возможностях. Ты должен выбрать между целесообразностью и безопасностью.

Вок вздохнул.

— Хорошо, — сказал он. — Всегда хотел увидеть, что же находится на другой стороне забытья.

Жрец фыркнул, но ничего не сказал.

Полудемон всё ещё рассматривал свиток в руках. Некоторое время он лежал среди других его вещей. Этот свиток дала ему Лайсалис. Чародейка фей’ри намеревалась использовать его в экстренном случае, но когда он случился, никто о пергаменте не вспомнил. Свиток покоился на дне ранца, который Вок носил с собой. И только прорицание Засиана напомнило о том, что он вообще у него был.

На свитке было написано всего одно заклинание, создающее магию отступления, во многом похожую на магию арки из слоновой кости. Для этого требовался кусок верёвки, который сразу же нашёлся в снаряжении, которое носили с собой Вок с Засианом. При обычных обстоятельствах камбион мог бы проговорить заклинание из свитка, открыв межпространственную дыру, затем использовать верёвку, чтобы забраться внутрь.

Но открывать одну межпространственную дыру внутри другой было далеко не обычным делом.

Все, кто имел дело с тайными силами, знал об опасности совмещения пространственных карманов. Камбион слышал много историй о магах, которые по своей глупости делали подобные вещи, создавая большие дыры, разрывая материю между планами. И он не слишком стремился совершить нечто подобное на своём опыте.

Несмотря ни на что, это было именно тем, что и было предсказано из прорицаний Засиана.

Вок и жрец стояли лицом к лицу у запечатанной двери, у входа в зону для экстренного отступления. Между ними на полу лежала верёвка. Когда Вок закончит читать тайные слова, написанные в свитке, заклинание будет произведено, а магия завершена.

— Прежде чем ты начнёшь, — сказал Засиан, — позволь мне наделить нас небольшой толикой божественной защиты.

— Чтобы обезопасить нас? От чего? — спросил Вок. — Что бы ни произошло, неужели ты думаешь, что наша жалкая защита сможет изменить исход? Сохрани заклинание, когда оно действительно может нам понадобиться.

— Как пожелаешь, — пробормотал жрец и дал знак Воку продолжить.

Камбион глубоко вздохнул, успокаиваясь, и ещё раз внимательно просмотрел страницу, перед тем, как начать. Затем медленно и чётко он начал читать вслух, ясно проговаривая каждое слово на непонятном магическом языке. По мере того, как с языка полудемона срывался слог за слогом, их двойники тут же исчезали со страницы. Мало по малу чернила растворялись, превращаясь в ничто.

Когда камбион закончил последнюю фразу, то почувствовал, как магическая сила страницы скользит по нему. Он ощутил, как она вышла из тела, двигаясь дальше по верёвке, которая начала двигаться, зазмеившись одним из концов прямо в воздух. Верёвка поднималась всё выше, пока её кончик не оказался поверх голов обоих наблюдателей. Воздух наполнился странным потрескиванием, и Вок почувствовал гул в ушах.

Всё вокруг полудемона взорвалось вспышкой света. Его внутренности перевернулись, угрожая вылететь наружу. Он уже не понимал где верх, а где низ, и думал, что плывёт по морю мечущихся красок. Завывал ветер и бил его, вращая тело. Камбион ничего не видел.

Он открыл, было, рот, чтобы позвать Засиана, чтобы просто закричать. Но тут что-то залетело в горло. Глаза болели, мышцы превратились в желе, и когда Вок уже думал, что больше не сможет это вынести, то почувствовал, что его куда-то швырнуло.

Тело камбиона плыло сквозь слепящую пустоту по направлению к маленькому островку тьмы. В мгновение крошечная дыра стала шире, превратившись в чёрный шар забвения, который начал его засасывать.

Вок не хотел быть проглоченным огромной чёрной штуковиной. Внутри была смерть.

Он пытался отплыть в сторону, тянулся в разные стороны, но все попытки были тщетными.

Тьма поглотила его.

Камбион обо что-то сильно ударился и почувствовал, что прилип. Следом за этим в него врезался другой предмет и вцепился в тело Вока также крепко. От удара спёрло дыхание. Он основательно к чему-то приклеился, но тут что-то ещё прилипло к телу. Вместе они висели над бушующим морем тумана оранжевых и серых оттенков, тогда как небо над головой наполнялось разливающимся и выплёскивающимся потоком пламени. Вок с ужасом смотрел вниз на этот странный туман, опасаясь, что предмет, к которому он был прилеплен, мог отпустить его, обрекая на вечное падение.

Стук в ушах возобновился, и вся вселенная перевернулась вверх ногами.

Нет, понял Вок, она выправляется. Это раньше она была вверх ногами.

Он лежал на спине на опаленных и тлеющих камнях, уставившись в дымное серое небо, освещаемое далёкими, скрытыми от глаз огнями. Вокруг камбиона море лавы изрыгало струи газа и пламени. Первичный План Огня.

Спасибо падшим, подумал Вок. Никогда не думал, что буду настолько счастлив вновь здесь очутиться.

Полудемон попробовал присесть, но почувствовал на себе огромную тяжесть. Он боялся, что это был раненный или же убитый во время выброса Засиан. Мельком взглянув на тело, он узнал мёртвого Кёркла.

Ну конечно, понял Вок. При выбросе изверглось всё.

— Вок! — раздался крик Засиана где-то неподалёку. — Вок, ты здесь?

Камбион спихнул с себя тело каноморфа и встал.

— Да! — откликнулся он, разворачиваясь на месте и пытаясь отыскать своего спутника. Он обнаружил, что находится на Островах. По сути, он был на том же куске твёрдой земли, на котором жрец возвёл каменную стену, и на котором они исчезли, войдя в магическое поместье. — Где ты? — крикнул камбион.

— На другой стороне этой треклятой стены! — ответил Засиан. — Помоги мне! Я не могу больше держаться!

Вок схватил верёвку, лежащую у ног — это был тот же кусок, который он использовал, как магический проводник к свитку — и направился к полукруглому заграждению. Силой мысли он левитировал на вершину стены, опустившись на её узкую верхнюю часть, и вгляделся по другую её сторону.

Наполовину погрузившись в лаву, Засиан держался за небольшой кусок твёрдого камня, выпирающего из основания стены. Он посмотрел на полудемона. Жрец не выглядел испуганным, но в глазах его виделась некая нервозность.

— Нужна помощь? — спросил Вок, ухмыляясь.

Он сделал петлю и опустил спутнику верёвку. Когда петля приблизилась к Засиану, жрец схватился за неё. Он перестал цепляться за камень и глубже погрузился в лаву, но, вцепившись за верёвку, начал поднимать себя вверх. Работая в четыре руки, им, наконец, удалось вытянуть жреца на вершину стены. По мере подъёма с его одежды и снаряжения стекала жидкая порода, которая шипела и темнела, падая обратно в расплавленный поток.

С помощью Вока Засиан вскарабкался на другую сторону и спрыгнул на землю. Камбион плавно опустился рядом со жрецом.

— Спасибо, сказал Засиан, когда восстановил дыхание. — Не мог сделать ничего, иначе соскользнул бы, — он огляделся. — Поразительно, что мы вновь очутились здесь, — сказал он.

— Что бы это могло бы значить? — спросил Вок. Он почувствовал растущий страх. Его опасения только умножились, когда он почувствовал, что потерял ощущение времени.

Вот-вот должны были произойти важные события, и Вок даже не знал, предшествовал ли он им или мчался впереди.

— Я предполагал, что нас могло закинуть и в место поопаснее, — ответил Засиан. — Например, на план забвения, или в место крайне негативной энергии, подобной той, что подпитывает немёртвых, сохраняя их в подвижном состоянии. Принимая во внимание наше положение, мы и не могли надеяться на лучший исход.

— Ты подозревал обо всём и всё ещё убеждён, что мы движемся в правильном направлении? Ты что, сумасшедший?

Засиан пожал плечами. — С другой стороны, я получил руководство самого Бэйна, поэтому убеждён, что мы выживем в этом суровом испытании. Похоже, я был прав, когда положился на него, разве не так?

Вок что-то проворчал, не желая отвечать. Вместо этого камбион осмотрелся вокруг и поменял тему.

— И так, мы освободились, — подметил он. — И теперь у нас нет ни проводника, ни карты — только неполные воспоминания о маршруте, по которому собираемся двигаться, и смутное ощущение направления. Небольшие у нас шансы.

— Теперь они устраивают меня больше, чем когда мы находились запертыми в том месте. Думаю, что у нас могло появиться преимущество из-за столь скорого освобождения. Полудракон, а по логике и его клан, не ждут нашего возвращения. По крайней мере, не так быстро. Вполне может быть, что Мишик несёт сейчас арку кому-то другому, кто желает владеть или управлять нами.

Мысль о том, как какое-то существо пытается держать его как заключённого, взбесила Вока.

— Я всё ещё намереваюсь живьём содрать кожу с Мишика, когда поймаю его, — сказал он. Клан Моруимов не понимает, какую проблему навлёк на себя.

— Как пожелаешь, — ответил Засиан. — Когда мы его нагоним, я подержу его для тебя. А пока, — сказал он, вставая, — давай придерживаться нашего собственного пути. — Жрец принялся отскабливать лаву, которая затвердевшей массой пристала к его одежде и коже. — Кёркл говорил, что эта местность не протянется на многие мили, но мы должны быть настороже из-за всех тех, кто шныряет по ней.

— Для этого я сегодня уже подготовился, — сказал Вок. Он приготовил магию, позволявшую ему летать.

— Одну секунду, друг мой, — сказал Засиан, вскинув руку. — Прибереги свою магию на будущее. Думаю, у меня есть всё, что нам нужно. — На каком-то дьявольском языке, который Вок не узнал, жрец нараспев проговорил несколько фраз, затем прикоснулся к плечу камбиона.

Полудемон не почувствовал на себе никаких изменений.

Жрец повторил свой ритуал и прикоснулся к себе самому. — Вот, — сказал он. — Смотри. — Он сделал шаг вперёд, как если бы начал подниматься по лестнице.

Он оторвался от земли и теперь стоял над Воком. Он сделал следующий шаг, затем ещё, с каждым разом поднимаясь немного выше. — Это просто, — сказал Засиан. — Попробуй. Всего лишь представь направление, в котором хочешь идти, и воздух будет поддерживать тебя.

Вок оценивающе посмотрел на спутника и постарался сконцентрироваться. Он представил под собой тропу, которая наклонно поднималась вверх, затем ступил на неё. Его ноги опёрлись обо что-то невидимое и твёрдое, прямо на том самом месте, где он и представил свою тропу. — Очень изобретательно, — сказал он, — хотя и не так быстро, чем полёты.

— Верно, — ответил Засиан. Двое поднимались вверх, достаточно высоко, чтобы избежать всплесков лавы под собой. — Но прежде чем сотворить ту магию, подумай дважды: или ты оставишь в таком случае меня позади, или потеряешь всякую пользу от скорости заклинания, когда будешь дожидаться меня. Кроме того, — добавил жрец, — мы можем передвигаться подобным образом намного дольше.

Воку не доставляла удовольствия мысль о том, чтобы снова идти весь день пешком, особенно после тяжёлого опыта от вчерашних сражений с разбойниками. Однако идти по воздуху было спокойно и легко, и не было нужды наблюдать за местностью под ногами, поэтому он мог уделить больше времени изучению окрестностей.

Острова протянулись во все стороны, насколько только мог видеть камбион.

Со своего удобного положения сверху, они больше напоминали ему о болотных землях, хотя твёрдая почва была абсолютно бесплодной. Он размышлял, насколько глубоким мог быть поток расплавленной породы, и когда увидел какое-то крупное существо на поверхности, и вновь нырнувшее, то понял, что глубина была изрядной.

Чуть позже внимание полудемона привлекла стая летящих существ. Он не мог хорошо рассмотреть их, поскольку стая находилась далеко и направлялась совсем в другую сторону, однако понял, что они были большими и оставляли дымный след там, где пролетали. Вместе с Засианом они решили спуститься к ближайшему каменному островку и переждать, когда существа исчезнут из вида. Никто из них не хотел привлекать ненужного к себе внимания, будучи беззащитными в воздухе. Когда стая отлетела достаточно далеко, двое продолжили свой путь.

По мере продвижения они молчали, погрузившись каждый в свои мысли. Вок размышлял о совершённом по отношении к нему предательстве, и его снедало то, что он не мог держать под контролем все события. Нечасто он чувствовал себя настолько отдалённым от связей с Карательным Легионом, и подобный опыт был неприятен. Он знал, что это была необходимая жертва для достижения более значительной цели, но всё же это мучило камбиона.

Мысли полудемона вернулись к Алиисзе. Вок размышлял над тем, как у неё продвигались дела, и была ли она вообще ещё жива. Всё, над чем он работал, зависело от её пленения, и если что-то пойдёт не так, вся задумка превратиться в ничто.

Мысль о крушении его планов терзали Вока, но также он понял, что беспокоится и о благополучии алю.

Её и ребёнка, которого она вынашивала.

Он гадал, знала ли она уже о его существовании. Гадал, что она думала о том, что носит в своём чреве его ребёнка? Были ли у неё хоть какие-нибудь материнские инстинкты по отношению к нему? Была ли она счастлива? Вок всегда сомневался, что настоящий демон способен на любовь к своему отпрыску. И он определённо не чувствовал проявлений любви со стороны своей матери.

По крайней мере, не в тот момент, когда убивал её, подумал камбион, усмехнувшись.

Но Алиисза не была чистокровной демоницей. Как и у него самого, у неё была и человеческая линия.

Возможно, она будет скрывать некое чувство защиты своего ребёнка, когда родит.

Несомненно, он хотел увидеть своё дитя, возможно, вырастить его для служения себе.

— Смотри, — сказал Засиан, вырывая камбиона из размышлений. Вок посмотрел в сторону, куда указывал жрец и увидел, что местность впереди изменилась. Море лавы с его бесплодными островами почерневшего камня уступало место постепенно возвышающейся земли, покрытой чем-то вроде деревьев.

Этого не может быть, подумал полудемон. Ничто не может расти здесь.

— Что это такое? — спросил он.

— Признаюсь, понятия не имею, — ответил Засиан. — Хотя, мы быстро это выясним.

Двое продолжили приближаться к возвышающейся земле. В скором времени они опустились на то, что, по предположению Вока, являлось берегом Островов.

Земля не отличалась от любой другой земли на этом плане. Она трещала и пощёлкивала от вырывающейся жары. Трещины, пересекавшие её поверхность, светились глубинным огнём.

Вок отвлёкся от всего, что было под ногами. Вместо этого его заворожили древоподобные растения впереди. Их были сотни, целый лес. Как и у деревьев у них тоже был ствол, поднимающийся из земли. Под всеми мыслимыми углами из ствола торчали веткообразные отростки, которые делились на всё более и более мелкие ветви, а самые маленькие из них были не больше мизинца камбиона.

В отличие от всех известных Воку деревьев, растения, возвышающиеся впереди, были из чистого кристалла.

Они были разных цветов, преобладающими из которых были белый, розовый и пурпурный.

Они стояли абсолютно неподвижно, нисколько не склоняясь под резкими дующими ветрами.

Вок приблизился к одному из деревьев и провёл по нему рукой. Острый, как бритва край одной из веток оставил ровный порез на его пальце. Камбион одёрнул руку, выругавшись, когда из ранки выступила кровь.

— По-видимому, это не предвещает нам ничего хорошего, — заметил Засиан. — Не могу себе представить, что Кёркл хотел повести нас этим путём. И как он думал пробираться через всё это?

— Не знаю, — ответил Вок, посасывая раненый палец. — Возможно, есть тропа, по которой можно пройти.

— Ну да, — сказал жрец, кивая. — Хорошая мысль. Воспользуемся тем малым, что у нас осталось от воздушных путей, чтобы найти хоть одну из троп. Пойду в эту сторону, — предложил он, поднимаясь в небо, направляясь к береговой линии, — а ты ступай вон в ту.

Вок отошёл от деревьев-кристаллов и начал подниматься, с каждым шагом забираясь выше в небо, стараясь двигаться так быстро, как мог. Вскоре камбион сопел от напряжения, но всё же оказался достаточно высоко. Теперь, не смотря на дым, он мог видеть довольно далеко над лесом из кристаллов. Его внимание привлекла неестественно прямая тёмная линия, проходящая сквозь причудливые поросли.

— Вон там! — позвал он, поворачиваясь к Засиану.

На жреца набросилось три летающих существа с вытянутыми когтями и клювами, намереваясь разорвать его на части.

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Вок бросился на помощь Засиану. Едва сорвавшись с места, одной рукой он выхватил Пылающую Кровь, а другой магический жезл. Подняв спиралевидный стержень из дерева, он произнес командное слово. Камбион почувствовал выброс магической энергии из жезла, но четыре светящихся дротика, выстрелившие вперед, с шипящим хлопком исчезли.

Вот чёрт, подумал Вок, ускоряясь. Слишком далеко.

Засиан, окруженный тремя кидающимися на него тварями, похожими на птиц, крутился на месте и совершал странные телодвижения. Вок понял, что жрец обратился к магии своего божества, чтобы защитить себя. Уверенный, что человек прекратил свои причудливые движения, камбион увидел, как все три существа дёрнулись и повернули прочь. Жрец, воспользовавшись передышкой, быстро спускался по воздуху, чтобы увеличить расстояние между собой и своими противниками.

Твари казались помесью птицы и рептилии. Как и все существа, с которыми путники столкнулись на Плане Огня, эти трое казались созданными из огненной ярко пылающей субстанции. Приблизившись, Вок увидел, что их крылья также насыщены внутренним огнем, и чем быстрее они летят, тем ярче те светятся, будто угли, раздуваемые ветром. Дым, который он видел, тянулся как раз от их пылающих крыльев.

Их тощие тела напомнили Воку виденные им изображения чудищ с огромными челюстями, встречающиеся в наиболее жарких краях Фаэруна, особенно в заболоченных территориях вдоль южных берегов Моря Павших Звезд. Гигантские щёлкающие челюсти, усеянные бесчисленными рядами зубов, выглядели достаточно мощными, чтобы с хрустом перегрызть кость и полностью оторвать человеку ногу. Их грубая шишковато-чешуйчатая кожа казалась жёсткой и непроницаемой.

Какую бы магию не применил Засиан против трёх летающих монстров, она имела лишь временный эффект. Существа резко обернулись и снова стали приближаться к жрецу. Одно из них, разинув пасть, бросилось на него справа.

Несмотря на то, что он всё ещё спускался, Засиан выхватил свой моргенштерн и стал вращать им. Он снижался слишком медленно, чтобы ускользнуть от летящих тварей, так как он скорее планировал, чем падал. Как только существа приблизились, жрец замахнулся своим зачарованным оружием, схватив его обеими руками. Усыпанная шипами головка моргенштерна обрушилась на нижнюю часть щёлкающих челюстей, сметая противника. С рёвом тварь завертелась и отступила. В результате своего манёвра Засиан оказался осыпан искрами от шипящих крыльев бестии.

Оставшиеся две твари приблизились, чтобы прикончить его.

Если бы он только был достаточно близко, подумал Вок, чтобы воспользоваться жезлом. Он прицелился и ещё раз его разрядил. На этот раз четыре снаряда безошибочно выстрелили вперёд. Издавая пронзительный свист, они пронеслись в сторону ближайшей из трёх тварей, и меняли вслед за ней курс, когда тварь дёргалась из стороны в сторону в воздухе. Когда же четыре магических дротика настигли бестию, Вок услышал, как каждый из них с резким хлопком пронзает её жёсткую чешуйчатую шкуру.

Подобие птицы заревело от боли истинно животным криком. Оно содрогнулось и неуклюже взмахнуло крыльями, на мгновение повернувшись в воздухе. Секундой или двумя позже оно восстановило равновесие и выровнялось. Вок отогнал его прочь от Засиана, но эта передышка была для жреца временной. Чудище снова стало кружить, снижаясь под углом, чтобы пересечься со своей жертвой.

Вок снова нацелил жезл и готов был выпустить еще один залп магических дротиков, когда у него из-под ног выскользнула опора. Мгновение он висел в воздухе, а в следующий момент обнаружил, что падает вперёд, как будто не рассчитав шаг. Инстинкт подсказал ему, вытянутся вперёд, упав на руки и колени, но ему не за что было ухватиться. Он быстро падал на землю.

Заклинание Засиана потеряло силу.

В первую секунду Вок подумал, что рухнет как камень, но как только пришёл в себя, понял, что чары скорее истощаются, чем пропадают. Полудемон опускался достаточно быстро, лишь немногим быстрее, чем позволила бы его левитационная способность. Всё же, исчезновение магии застало его врасплох, и падение вывело его из битвы. Как только он пришел в себя и попытался выпрямиться, Вок понял, что это движение переместило его по суше, дальше от берега моря лавы. Он падал на кристальные наросты. Если бы Каанир упал на них, его бы порезало на кусочки.

С этой мыслью камбион воспользовался своей левитационной способностью и замедлил спуск. В следующее мгновение это остановило его падение полностью. Вновь обретя устойчивость, Вок обратил свое внимание на Засиана, который все еще падал вниз.

Жрец отшатнулся от пасти одной из бестий. Тварь схватила его за руку и, сжав её, потащила по воздуху. Вок увидел, как он вертит головой от боли. Он старался достать что-то внутри свой чёрной туники.

Вес мужчины был значительным, из-за чего полет существа стал неравномерным. В то же время оставшаяся из трёх тварей вцепилась в ногу Засиана. Вок услышал крик боли. Жрец болтался как кукла, когда две твари стали драться в воздухе за оспариваемую добычу.

Падшие Лорды! Вок выругался про себя. Он резко поднял жезл и выстрелил снова, мысленно приказывая, чтобы каждую из тварей поразило по два дротика. Сияющие снаряды вылетели в сторону целей, но Вок не стал тратить время и ждать, чтобы увидеть, насколько они окажутся эффективны. Он скользнул рукой внутрь рубашки и вынул небольшое перышко. Бормоча тайную фразу и теребя перо между большим и указательным пальцами, Вок завершил заклинание, которое давало ему возможность летать. Он тотчас же послал себя вперед, готовясь использовать жезл ещё раз, когда приблизится к бою.

Зачарованные дротики достигли цели, как и надеялся Вок. Оба подобия птиц выпустили свою жертву, и Засиан снова начал падать. Вок видел, что магия жреца всё ещё замедляет его, но падал он, безжизненно крутясь, будто умер. Вдобавок, бестии, в своей драке за добычу, перенесли мужчину дальше над сушей, поверх леса из кристаллических деревьев. Он летел прямо на них, чтобы через мгновение нырнуть в их острые как бритва заросли.

Вок помчался вперёд, надеясь, что сможет вовремя подхватить Засиана. Приблизившись, он увидел, что жрец оглушен, но находится в сознании. Вок думал схватить его и попытаться привести в чувство, но не был уверен, что сможет удержать высоту, если ноша будет слишком велика для его магического полета. И тут его осенило.

Подлетев ближе, Вок наколдовал небольшое облако тумана. Обильный дымок распространился по воздуху, дав возможность заклинанию сработать. Произнося странные магические слова, полудемон пронёсся мимо Засиана и в заключение заклинания легонько его стукнул. Жрец, практически исчез, превратившись в облачко пара.

Ну, гордо подумал Вок, это должно смягчить… Камбион крякнул от боли, когда одна из птицеподобных тварей врезалась в него со спины и запустила в воздух. Он почувствовал зазубренные, обжигающие зубы, вонзающиеся ему в плечо, когда его дёрнуло, и он внезапно остановился. Существо стало неистово мотать головой назад и вперёд. Вок закричал от боли, почувствовав, что от него отрывают порядочный кусок плоти. Его рука побелела и онемела. Он выронил Пылающую Кровь в кристаллическое решето минеральных наростов внизу.

Когда перед глазами пошли пятна, Каанир неловко поднял жезл и заставил его сконцентрировать газ на обжигающе горячей морде, вцепившейся ему в плечо. Он выдохнул командную фразу ещё раз и увидел, как магические дротики вылетают из наконечника жезла прямо в чешуйчатый нос.

Давление на его покалеченное плечо моментально ослабло. Чудовище заревело в ухо Воку, отпустило его и метнулось прочь. Почти теряя сознание от невероятной боли, Вок постарался выровняться. Он попытался восстановить контроль над полётом, но его разум был частично ошеломлен от нестерпимой боли, и, всё же, с трудом он смог сконцентрироваться достаточно для того, чтобы понять, где находиться, всё меньше контролируя свою магическую способность. Простонав, он приготовился к неизбежному, зная, что умрёт, если опустится в кристаллический лес. Мириады граней решетки порежут его на полоски.

Внезапно высокий оглушительный крик ударил камбиону по ушам. Мгновение спустя последовал звук тысяч и тысяч хрустальных кубков, бьющихся о каменный пол. В своём неконтролируемом падении Вок совершенно не представлял, где всё это произошло. Он лишь знал, что летит как раз в том направлении.

Вок ударился о твердый камень и резко отскочил. Приземление вышибло из него воздух. От боли в плече и падения у Каанира потемнело в глазах. Когда к нему вернулось сознание, он почувствовал, как исцеляющая магия проникает в его тело, восстанавливая рану. Открыв один глаз, полудемон увидел Засиана, склонившегося над ним. Позади жреца виднелся вихрящийся дымок, на фоне которого не было видно ни одного из тех кристальных светящихся растений. Вок приземлился на чистый участок.

Засиан расслабился.

— Вот, — сказал он. — Это должно помочь на какое-то время. Твой меч, сударь, — нараспев произнес жрец, подавая Воку Пылающую Кровь рукояткой вперёд.

Вок моргнул и открыл оба глаза.

— Что, чёрт возьми, здесь произошло? — спросил он. Он попытался встать и услышал под собой треск раздавливаемого стекла. И тут же почувствовал, как тысячи крошечных уколов врезаются ему в кожу.

— Ау, — пробормотал он.

— Извиняюсь, — произнес жрец, помогая Воку подняться. — Это было лучшее, что я смог сделать в полете. Тебе повезло, что я вовремя сообразил. — Засиан отряхивал спину Вока от осколков минералов, пока полудемон вкладывал своё ценное оружие в ножны.

— Сообразил что? — спросил камбион, осматривая землю вокруг.

Поверхность была покрыта крупной крошкой, по большей части белой с небольшими вкраплениями фиолетового и розовато-лилового. Выглядело так, как будто на небольшом ограниченном пространстве сошла снежная лавина шагов пять в ширину.

— Ну, разнести их вдребезги, естественно, — ответил Засиан. — Мне пришло в голову, что в этом проклятом месте столь многое образовано из камня, и не все из этого раскалено. И я подумал, что заклинание, которое могло бы всё это расколоть и раскрошить пришлось бы кстати. Так оно и оказалось.

Секундой позже над парой пронеслась тень, и Вок, посмотрев вверх, заметил одну из тварей, которая внезапно остановилась, пролетев над местом его приземления. Она кружила, собираясь кинутся на двух путников.

— А они упрямые, — сказал жрец. — Кёркл предупреждал нас следить за небом так же, как и за лавой. Мне следовало бы повнимательнее его слушать. Как бы то ни было, — добавил он, — нам надо убираться отсюда. Засиан посмотрел вокруг. — Я не уверен, станут ли они нас преследовать, — изрёк он, указывая на кристаллы, — но, возможно, и не станут, так что можем уходить не попрощавшись.

Птицеподобное существо вновь устремилось вниз, визжа от злости, пытаясь разобраться, как лучше напасть на свою добычу. Осколки кристаллов были достаточно опасными, чтобы оно держалось на расстоянии. Птица покрутилась на месте и вновь отлетела.

Засиан неразборчиво пробормотал что-то и взмахнул руками над головой. Плотный туман внезапно окружил их, скрывая всё на расстоянии шага или двух от них во все стороны. Вок едва мог различить силуэт жреца, стоя позади него в слепяще-белой дымке.

— Это должно задержать их на какое-то время, — произнес Засиан.

— Плохо, что я не могу больше обратить нас обоих в газообразную форму, — вздохнул Вок. — Это бы заметно облегчило передвижение сквозь этот странный лес.

— В самом деле, — согласился жрец. — Это была неплохая идея, между прочим. Дай мне немного времени, чтобы собраться с мыслями, и использовать магию, чтобы вернуть должок. Он положил палец на губы и немного по ним постучал.

— Интересно, — сказал он, обращаясь больше к себе, чем к камбиону. — Да, — произнес он, по всей видимости, разрешив какую-то дилемму, над которой размышлял. — Выбор, естественно, состоит в том, в каком направлении идти? — спросил он вслух, хотя, очевидно, спрашивал не Вока.

— Я заметил путь в той стороне, — сказал камбион, указывая в том направлении, которое успел изучить еще до битвы с птицеподобными тварями. — Кажется, это самый лучший выбор.

— Согласен, — сказал жрец. — Как далеко?

— Не очень, если идти по открытой местности, — откликнулся Вок. — Но достаточно далеко, если пытаться пробраться через этот кавардак.

— Предоставь это мне, — сказал Засиан. — Давай дадим время этим отвратительным бестиям потерять к нам интерес. Если мы останемся вне их поля зрения в этом тумане, то, возможно, они начнут искать нечто более аппетитное и не столь трудноуловимое.

Двое путников провели некоторое время, выжидая и прислушиваясь. Визг летающих бестий эхом разносился по кристаллическому лесу, повторяясь с полдюжины раз. С каждым разом всё слабее и всё дальше. Наконец, ни Вок, ни Засиан больше не слышали криков существ. Минутой позже туман рассеялся.

— А что если?.. — спросил Засиан, вставая на ноги. — Я подумал, нам мог бы неплохо послужить призрачный моргенштерн, — добавил он. Мужчина взялся за ожерелье, спрятанное в складках его одежды, и произнес несколько слов.

Светящееся, усыпанное шипами оружие, выглядевшее так же, как реальный моргенштерн жреца, возникло перед их взором, паря на уровне плеч. Вок бросил на него беглый взгляд, распознавая заклинание. Подчиняясь ментальным приказам Засиана, светящийся моргенштерн двинулся к краю недавно расчищенной местности и стал разбивать ветви ближайшего кристаллического дерева. Ветки минералов вибрировали и ломались, повсюду разбрасывая осколки. Вок закрылся рукой, чтобы защитить глаза от летящих кусочков.

— Да, я думаю нам лучше постоять в сторонке, — прокомментировал Засиан. — Пускай выполняет грязную работу.

Призрачное оружие продолжало прокладывать сквозь кристаллическую сеть путь достаточно широкий, чтобы по нему могли пройти камбион и жрец. Оно продвигалось всё глубже в лабиринт причудливых выступов, а Вок и бэйнит следовали за ним. Спустя некоторое время Засиан стал действовать быстрее, обламывая только самые тонкие ветки на концах наростов. Они продвигались не так быстро, как при обычной ходьбе, но, всё же определенный прогресс был.

Один раз Воку показалось, что он услышал крик одной из тварей, что напали на них, и Засиан придержал оружие, пока они вместе изучали небо. Если бы она из них подлетела близко, они не смогли бы её увидеть, но, в конце концов, путники решили, что бестия улетела прочь. И жрец снова пустил в ход моргенштерн.

Заклинание закончилось до того, как они добрались до пути, виденного Воком, поэтому Засиан воспользовался заклинанием во второй раз, и они продолжили идти. Вскоре моргенштерн пробился к чистой местности.

Путь, виденный Воком, был прямым и широким. Полудемон не заметил никаких признаков того, что что-либо или кто-либо проложил его, но он без сомнений был искусственным. Что бы ни проложило эту тропу, оно проделало основательную работу, заметил Вок. Ничто не усеивало темную иссушенную землю, не было никакой минеральной крошки, указывавшей на раздробленные и расколотые наросты. Никаких следов, которые Каанир мог бы заметить. Он и представить себе не мог, насколько протоптанной эта тропа может быть.

Пожав плечами, он двинулся вперёд, Засиан последовал за ним. Они шли, одним глазом следя за небом, опасаясь новых сюрпризов со стороны круживших на высоте тварей. Существа, похожие на птиц, не возвращались и больше их не беспокоили.

Почва стала повышаться, когда они оставили Острова позади. Плоская береговая линия перешла в низкие предгорья, которые в свою очередь стали более крутыми горами. Вок видел магму, тонкими струйками стекавшую вниз с возвышенностей над их головами. Он надеялся, что они не встретят больших круч, карабкаясь и перебираясь по источавшим тепло скалам. Хотя и подозревал, что надежды его тщетны.

Путь становился всё извилистее. Он превратился в ряды зигзагообразных откосов, под уклоном уходящих вверх. В разных местах Вок и Засиан находили узкие мостки, сделанные из чёрного огненного камня, пересекавшие глубокие овраги и ущелья. Сияющая магма текла по их дну, и Вок был весьма благодарен тем сообразительным неизвестным, кто построил эту дорогу. Он подумал, сколько времени ещё пройдет до того, как они встретят тех, кто построил мосты, и получат ли они приём лучше, чем предложили им бандиты-кентавры.

Кристаллический лес всё ещё окружал их, и пока они взбирались по склонам гор, отдельные кристаллы становились всё выше и выше. Вскоре, последние возвышались прямо над головами путников, стволы их были толщиной с талию гиганта. Вок обратил внимание, что ветви начинают отходить от стволов как раз над их головами. Как и в любом лесу Фаэруна, создавалось впечатление открытого пространства на уровне земли, с прикрывающим пологом сверху. Единственное отличие, заметил Вок, было в том, что вместо упавших веток и увядающей листвы здесь были зубчатые осколки стекловидного камня и крупная крошка, покрывавшая землю наподобие снега. Выглядело красиво, но наступать на это он опасался.

Прошло немало времени, когда Вок прервал молчание.

— Нам нужно поскорее найти укрытие, — сказал он, добавив, — хотя, здесь ничто особо привлекательно и не выглядит. — Он не мог скрыть раздражения в голосе. Камбион знал, что их отдых будет куда менее приятным без удобств его волшебного дворца. Он злился на себя, что не подумал об этом заранее.

Ещё один результат чересчур большой доверчивости, вздохнул он.

— Это может выйти нам боком, — сказал Засиан. — Без отдыха у нас обоих будут трудности с восстановлением магических сил.

Они тяжело брели вперёд, тщетно выискивая хоть какое-нибудь место, где можно отдохнуть от обжигающей земли и невыносимо горячего воздуха. Несмотря на магическую защиту колец, что носили оба, полудемон чувствовал, как силы покидают его. Он насквозь промок от пота, во рту пересохло, нос и глаза жёг едкий воздух. Всюду пахло горелым. Его тошнило от этого.

Вок понял, что на Плане Огня не существует смены дня и ночи. Небо оставалось таким же мутно-оранжевым с примесью серого и чёрного, бесконечные ряды дымчатых облаков висели над головой и отражали свет миллионов пылающих пожаров. Он не имел представления, сколько они уже блуждают с момента их извлечения самих себя из пространственного дворца. Однако Каанир чувствовал, что устал.

— Нам придется сделать привал, — наконец объявил камбион. Он остановился и оперся на обнаженный участок скалы, выступавший из крутого склона, тянущегося вдоль тропы. — Хватит на сегодня, — добавил он.

— Здесь негде укрыться, — возразил Засиан. — Может быть, следующий мост подойдет нам.

— Да, отличная мысль, — сказал Вок и рассмеялся, не испытывая впрочем при этом веселья. — Мы можем спрятаться под ним как тролли.

— Ты предпочитаешь расположиться прямо тут? — спросил жрец надменно. — Без какой-либо защиты? На открытом пространстве? На милость бесконечной трижды проклятой жаре?! — закричал он со злостью. Он бросил свои вещи на землю, а когда они начали дымиться, снова поднял их. — Вот видишь? — вскрикнул он, яростно сбивая пламя с подпаленной сумки. — У нас не получится сделать тут привал! Всё превратиться в пепел за несколько секунд.

Вок вздохнул. Он был слишком измотан, чтобы злиться на слова жреца. Полудемон знал, что Засиан прав, и, что он сам виноват.

— Знаешь, это так необычно, — наконец сказал он, — что ты не тычешь в меня пальцем и не орешь, как большинство из твоего вида. Последователь Бэйна, который не хватается за любую возможность унизить и осудить? Почему это ты такой уравновешенный?

Засиан посмотрел на Вока с удивлением.

— Какой в этом смысл? — спросил он. — Я служу Темному Лорду для того чтобы преуспеть. Есть вещи поважнее, чем унижать трясущихся неудачников, пугающихся собственной тени. Бэйн будет судить меня по моим заслугам, а не по тому, насколько сильно я кому-нибудь насолил.

— Звучит почти благородно, — сказал Вок, и лукавая усмешка мелькнула на его лице. — Ты уверен, что именно этого требует от тебя Бэйн?

— Многие бэйниты и вправду ищут любую возможность унизить тех, кто их окружает, чтобы выглядеть более могущественными. Я считаю, это глупо. Они проводят своё время, крутясь вокруг горы, выискивая кого бы столкнуть, вместо того, чтобы прокладывать себе путь к её вершине.

Камбион пробормотал что-то в признание мудрости своего напарника.

— Это не значит, что я не поставлю выскочку на место, если будет нужно. У меня мало терпения к тем, кто заслуживает наказания, но я не вижу смысла губить талант. Есть разница между проявлением власти и ревностными попытками наказать честолюбие.

— Поэтому нет смысла осуждать меня? — спросил Вок. — Никаких обвинений в ошибках?

— С какой стати? — ответил жрец вопросом на вопрос. — Потому что ты поверил этой личинке полудракона и его клану? Я тоже был у Вечного Огня. Разве я возражал? Нет. Если бы я считал твоё решение глупым, я бы тебе сказал.

— А теперь скажешь? — Вок все ещё сомневался, что Засиан был с ним откровенен.

— Разве что скажу, что твоя возрастающая в связи с нашими затруднениями депрессия бессмысленна, — ответил жрец. — Не стоит злиться из-за этого. Мы не можем здесь оставаться — мы оба это знаем. Выбор прост. Либо мы продолжаем путь, либо сдаемся и ищем способ вернуться в Сандабар.

Вок снова вздохнул.

— Я знаю, — сказал он. — Я так чертовски устал. Я…

Полудемон замер на полуслове. Он услышал шум, доносившийся прямо из-за поворота тропы. Каанир потянулся за Пылающей Кровью и сделал неуверенный шаг вперёд, сомневаясь, не сыграл ли с ним шутку его переутомлённый разум.

Почти в тот же миг глаза Засиана расширились, он уставился на что-то поверх плеча Вока. Он резко выпрямился и стал рыться в поисках чего-то в своей тунике.

Камбион посмотрел вокруг. И ничего не увидел.

— Что это? — спросил он, бегло вытащив меч. — Что ты видишь?

— Там, — сказал жрец, одной рукой указывая, а другой в это время вытаскивал свиток. Когда Вок обернулся и снова посмотрел на то, что казалось пустынной дорогой, Засиан быстро и сжато проговорил неразборчивую фразу. Как только он закончил, из пустоты материализовалась банда дварфов, их волосы и бороды сияли огнем.

*****

Пестрый солнечный свет проникал сквозь высокие сучья лесного полога над головой. Алиисза смотрела, как седая женщина пыталась расколоть полено пополам. Руки её тряслись, у неё не было опыта в такой работе. Её удары по твёрдой древесине были неловкими, либо она вовсе промахивалась. Один раз она чуть не попала себе по пальцам ноги.

Тем не менее, она продолжала, поправляя упавшее полено и снова замахиваясь топором. Пот стал капельками собираться на её морщинистом лбу, дыхание стало тяжелым. Наконец-таки она смогла расколоть полено и вздохнула, когда две половинки упали с подставки для рубки. Женщина встала на колени, держась за спину, и подобрала обе деревяшки. Прихрамывая, она подошла к крыльцу небольшого домика, крыша которого была покрыта соломой, а стены сложены из грубо обтесанных брёвен, между которых проглядывались щели, замазанные шламом. На крыльце лежала небольшая кучка недавно колотых дров.

Алиисза некоторое время следила за её работой. Алю казалось, что женщина собирается колоть весь день, даже, несмотря на то, что прогресс был весьма незначительным. Её старания были тем более печальны из-за того, что ещё кое-кто стоял там и смотрел на всё это.

Пожилой мужчина, примерно одного возраста с женщиной, неподвижно стоял в деревьях неподалеку. Слезы текли по его лицу, когда он глядел на неё. На нем был сандабарский военный мундир, но под ним мужчина был одет в простую одежду лесника, а лук и колчан на его спине выдавали в нём охотника.

Он тоже погиб той ночью в каньоне.

Алиисза не могла отвести глаз от этой сцены. Мужчина-призрак мог только безмолвно смотреть и плакать, пока его жена трудилась, чтобы выжить. Они жили в этом небольшом домике на границе цивилизованного мира уже много лет, и алю это знала. Он заботился о них обоих, добывая в лесу еду, в то время как женщина готовила и убиралась. Вместе они были счастливы. Когда его призвали на службу в Каменные Щиты, он стоически выполнил свой долг, даже, несмотря на то, что по возрасту уже не был военнообязанным. Он обещал своей дрожащей от страха жене, что скоро вернется, говорил, чтобы она пожила у своей сестры недалеко от города, пока он не вернется.

Конечно же, она отказалась.

Это был её дом, убежденно говорила она, и это было то место, где она будет ждать его возвращения, когда он выполнит то, к чему призывает его долг.

Она все ещё ждала.

Ни слова не пришло ей, ни какого известия о том, что её муж пропал ночью, находясь в дозоре. Несмотря на то, что он давно уже должен был вернуться, она не строила никаких догадок, только беспокоилась, что войска нуждались в его службе на большее время, нежели ожидалось.

За исключением рубки, всё было не так уж и плохо, думала она. Она была уже не так сильна, как когда-то, и поддерживать хозяйство стало труднее. Но она верила, что её мужчина, её истинная любовь с тех пор, когда оба ещё были чуть больше, чем дети, вернётся к ней.

Алиисза не хотела переживать из-за этого. Люди умирают, убеждала она себя. Они стареют, либо получают ранения, либо их убивают в битве. Такова жизнь. Это не моё дело. Не моя проблема!

Алю отвернулась, уставшая от наблюдения за тем, как убивается призрак по своей покинутой жене. Она не хотела быть здесь, когда солдат станет свидетелем смерти пожилой женщины от рук мародерствующей банды танарукков позже этой ночью. Алиисза знала сценарий наизусть, хотя и не была его свидетелем. Каким-то образом это было в её голове.

Хватит! вскрикнула она беззвучно, и видение исчезло.

Не надо больше! произнесла она мысленно, благодарная за то, что сад и фонтаны появились вновь. Каждый раз полудемоница боялась, что они не появятся, что она застрянет в видении навечно.

Снова была ночь, высоко в небе висела луна. Почему-то каждый раз, когда бы она ни возвращалась, была ночь. Алиисза любила ночь, темноту. Она приносила алю спокойствие, позволяла ей чувствовать себя в безопасности среди теней.

Так никто не может меня увидеть, думала она. Так никто не узнает этих дурацких мыслей, от которых я не могу избавиться.

Тихо зазвенела музыкальная подвеска в темноте, а листья огромного дерева сверкнули серебром в лунном свете, когда Алиисза пошла в сторону одной из скамеек. Алю была на полпути к ней, когда поняла, что кое-кто уже сидит там.

— Торан, — произнесла она, втайне радуясь, что он пришел, но, не желая признаваться в этом вслух. — Зачем ты здесь?

— Чтобы посмотреть на твои успехи, — ответил ангел вставая. — Потому что я знаю, ты этого хочешь.

— Ты делаешь всё, что я хочу? — робко спросила она, боясь вслух задать тот вопрос, который на самом деле был у неё на уме. Как много ты знаешь? Видишь ли ты то, что со мной делают твои ужасные видения?

— Не совсем, — ответил дэв. — Лишь настолько, насколько это необходимо нам обоим.

Алиисза вскинула голову. — Что это значит?

— Это значит, — ответил ангел, двигаясь в сторону заводи, — что пришло время показать тебе это. — Он опустил её пальцы в воду и немного поводил ими.

Ещё до того, как полудемоница достигла края фонтана, он убрал их. Там, как она и ожидала, было скорее изображение, чем отражение ночного неба. Она увидела себя, своё тело, как и прежде. Оно стало больше, толще. Распухло.

У Алиисзы перехватило дыхание.

— П-почему? — произнесла она запинаясь. — Почему я так выгляжу?

— Ты скоро должна родить, — спокойно сказал ангел.

— Нет! — закричала Алиисза. — Этого не может быть! Меня не было не дольше десяти дней, самое большее двадцати! Ни один ребенок не может расти так быстро! Что происходит?

Торан улыбнулся, одной из тех печальных улыбок, которых так боялась Алиисза. Это была улыбка, говорившая, я собираюсь тебе сказать, что твой мир снова рухнет.

— Время течет по-разному здесь и там, — объяснил он. — Там, где находится твоё тело, время течет намного быстрее. Там истек полный срок твоей беременности. Вскоре твой ребенок родится.

— А здесь? — спросила она, страшась ответа.

— Здесь, — ответил он, — время течёт намного медленнее. Хотя, кажется, как будто бы ты пробыла здесь дней десять или больше, за пределами этого места прошел только один день. Ты завершила лишь один день из своего наказания сроком в год, Алиисза.

— Нет! — зарыдала Алиисза. — Ты врешь!

 

ГЛАВА ДВЕННАДЦАТАЯ

Дварфы, с отвращением подумал Вок. И здесь эти проклятые дварфы — в месте, столь отдалённом от Фаэруна, что и дальше некуда!

Крепыши во многом выглядели так же, как и выглядят все из их рода: сильные мускулистые руки и ноги, растущие из толстых коренастых туловищ. Хоть их волосы и бороды были из огня, всё же выглядели густыми и пушистыми. Как кожа, так и одежда дварфов, казалось, состояли из меди или бронзы.

И, что более важно, усмехнувшись, подумал Вок, они все хмурятся.

Те, что из первых рядов, размахивали боевыми молотами медного цвета, когда как стоящие сзади, приподняв, держали наготове копья. Все они старались незаметно приблизиться к двум путникам.

Невидимые, понял камбион. Он разозлился из-за их со жрецом беспечности, отключив своё внимание. Мы устали, подумал он.

Уставшие идиоты.

Вок повернулся к Засиану, чтобы угадать его намерения, и увидел вторую группу огненных дварфов, приближающихся с другой стороны. Секундой раньше они тоже были невидимыми, пока заклинание Засиана не раскрыло их.

Они подходили двумя рядами и находились по обе стороны тропы. Они хорошо спланировали засаду — так, чтобы двум путешественникам некуда было бежать.

Обе группы огненных дварфов, осознав, что их обнаружили, сбавили шаг и выше подняли оружие. Они внимательно смотрели на Вока с Засианом, но не спешили нападать, чего сначала ожидал камбион. Вместо этого один из первой группы выступил вперёд, и, ткнув оружием в сторону двоих, сказал:

— Сдавайтесь, чужеземцы, — прозвучало на Общем с жутким акцентом. — Или погибнете от пламени и оружия.

Засиан изумлённо смотрел на них. Казалось, он был удивлён таким поворотом событий. Жрец глянул на Вока.

— Ну? — спросил он. — Что предпочтёшь: погибнуть или сдаться?

Вок видел, что Засиан изо всех сил сдерживался, чтобы не засмеяться. Камбион не совсем понимал, что именно для человека было забавным.

— Не думаю, что это смешно, — чтобы не услышали другие, тихо рыкнул он. — Снова эти богами забытые дварфы, и нам пришлось попасть прямо в их толчею. Не желаю больше видеть ни одного дварфа в своей жизни!

— Сдавайтесь сейчас же, или мы убьем вас! — чуть громче и настойчивее крикнул командир огненных.

— Одну минуту, друг мой, — сказал Засиан, жестом призывая дварфа к терпению. — Мы обсуждаем твои условия. Он повернулся к Воку и еле сдержался, чтобы не рассмеяться. — Это забавно, потому что я знаю, как сильно это выводит тебя из себя! — всё ещё ухмыляясь, тихо сказал Засиан. Жрец ещё раз усмехнулся и успокоил мышцы лица.

— Хотя, если серьёзно, они призывают нас сдаться. Хочешь ли ты пробивать себе путь через них, или, возможно, нам удастся вступить в переговоры? Мы могли бы убедить их сопроводить нас в Брасс.

Вок сгримасничал.

— Не думаю, что дварфы — огненноволосые или нет — заинтересованы в том, чтобы помочь нам, — сказал он. — Я, скорее съем их живьём, чем буду говорить с ними, и, я уверен, чувство это взаимно.

— Не обязательно, — сказал Засиан. — Эти существа живут далеко от Сандабара и Серебряных Пределов. Нет причин думать, что они в курсе твоей вражды с их родом, или твоей репутации на родном плане.

Командир дварфов, очевидно, устав терпеть отказывающихся отвечать путешественников, пролаял несколько приказов группе солдат. Дварфы приблизились к Воку и Засиану с обеих сторон. Один из воинов с задних рядов даже запустил короткое копьё в воздух. Оружие воткнулось в землю у ног Вока, поколебавшись несколько мгновений.

— Я всех их прикончу, — зашипел Вок, потянувшись к Пылающей Крови. — Всех до единого.

— Нет, — предостерёг Засиан, — схватив камбиона за руку. — Держи себя в руках.

Вок хотел было выдернуть свою руку из хватки, но тон жреца заставил его помедлить. Вместо этого он злобно уставился на человека, предостерегая жреца от того, чтобы тот больше никогда не клал свою непрошенную кисть на кисть камбиона.

— Я уже говорил, что, когда посчитаю твои действия глупыми, то скажу тебе об этом прямо, — сказал Засиан, когда дварфы сократили расстояние. — Так вот, это как раз тот случай. Сражаясь с ними, ты ни коим образом не способствуешь продвижению своей собственной цели. Они вполне разумны — с ними можно договориться. Прежде чем ты превратишься в берсерка и с жаждой крови ринешься на них, дай мне всего один шанс.

Вок стиснул зубы от злости, не желая признавать, что в словах жреца был определённый смысл. Всё, что ему сейчас хотелось — учинить хаос в рядах огненноволосых противников, покончив с ними. Но он знал, что Засиан был прав. Они оба были вымотаны дорогой и сражением, и всё, в чём они по-настоящему нуждались — были союзники, а не враги. И вновь его вынудили довериться, когда как доверие как раз и давалось ему с трудом.

— Хорошо, — сказал полудемон, выдёргивая свою руку из хватки Засиана. — Попробуем сначала по-твоему. — Он вложил меч обратно в ножны и поднял руки как знак добрых намерений. — Мы согласны на ваши условия, — обратился к дварфам камбион. — Мы не хотим биться с вами.

Затем повернулся к жрецу и злобно прошептал:

— Но если это не сработает должным образом, я сожгу тебя заодно с Мишиком!

Ледяной взгляд Засиана оставался полным негодования, но жрец промолчал. Командир дварфов потребовал, чтобы путники бросили всё своё оружие. Пленникам потребовалось некоторое время объяснить, что брось они своё снаряжение, и оно тотчас же сгорит дотла.

— Обещаем, что не поднимем и пальца против вас, — сказал Засиан, — но мы не можем допустить, чтобы наши вещи были не при нас. Как бы то ни было, — добавил он, протягивая руку к тунике, — мы можем предложить вам кое-что в знак взаимного доверия.

Дварф, стоявший поблизости, встрепенулся, когда жрец начал что-то доставать из своих одежд. Остальные подняли оружие, готовясь к возможным неприятностям…

Заметив их беспокойство, Засиан помедлил и улыбнулся.

— Обещаю, ничего такого, что могло бы причинить вам вред. Это всего лишь знак надёжности наших взаимоотношений. — Он медленно высунул руку, показывая, что держит в руке всего лишь простой мешочек.

Вок узнал в нём один из тех многих связок с драгоценными камнями, которые они носили с собой с целью сгладить переговоры, когда достигнут Брасса. Ему не слишком нравилось то, что Засиан показывал, насколько они были богаты, но протестовать было уже поздно. Если эти дварфы были столь же алчны к светлым, сверкающим вещицам, как и их обычные сородичи, то они вполне могли смягчиться после такого подношения.

С другой стороны, подумал камбион, они могут попытаться разорвать нас в клочья, чтобы посмотреть, есть ли у нас ещё.

Засиан осторожно открыл мешочек и высыпал несколько аметистов себе на ладонь. Он держал камни на вытянутой руке, чтобы командир мог их увидеть. Жёлтые, не имевшие зрачков глаза дварфа вспыхнули ещё ярче, и он потянулся одной рукой к сокровищам. Засиан быстренько высыпал драгоценные камни обратно в маленький мешочек и положил его на ладонь дварфа.

— Я бы поискал что-нибудь, куда их можно положить, — посоветовал жрец, — Этот мешочек очень скоро превратится в золу.

Несколько мгновений дварф пристально смотрел на жреца, будто бы оценивая его, затем кивнул и достал из своих вещей маленькую медную урну. Он бросил туда мешочек с драгоценностями, затем убрал в сторону.

— Ваш дар весьма щедр, — сказал он, — но, так как вы наши пленники, то всё, что принадлежит вам — в любом случае наше. Есть ли у вас ещё?

Засиан распрямился и смерил дварфа повелительным взглядом.

— Мы бы предпочли думать, что являемся вашими гостями, — властно проговорил он. — И хорошенько подумай о том, что тебе удалось получить камни, не применяя силу. Взять больше, но против нашей воли, будет намного сложнее. Жизненные потери будут ужасающими, и вряд ли усилия оправдаются.

Глаза дварфа вновь широко раскрылись, хотя на этот раз причина была иной. Теперь выпрямился и он. Дварф был на шаг от того, чтобы принять вызов Засиана. Затем, казалось, обдумал ситуацию получше.

— Вы пойдёте с нами, — провозгласил он. — Мы должны проводить вас к Владыке Крипаколусу, вождю клана эйзеров. Он решит, что делать с вами.

Вок нахмурился.

— Мы много путешествовали, сражались в небе со странными крылатыми ящерами. Мы довольно устали и хотим уже отдохнуть. Это не может подождать? — Его не привлекала мысль быть доставленным в какую-то дварфскую крепость для допроса.

— Нет, — сказал дварф. — Наш лагерь находится неподалёку. Владыка Крипаколус захочет посмотреть на вас. Мы, эйзеры, не часто встречаем столь необычных путников в наших горах. Он примет вас как гостей — не пленных, если поделитесь с ним ещё большим количеством драгоценностей, как своих ему даров, конечно же.

Вок фыркнул, усмехнувшись, но Засиан предостерегающе посмотрел на него, затем кивнул дварфу.

— Если вождь твоего клана предоставит нам проводника, который покажет путь к нашей цели, тогда мы сможем прийти к соглашению, которое порадует его. — Затем немного мягче, так чтобы услышал только Вок, добавил, — Ну какой нам от этого вред? По крайней мере, они могут предложить нам более уютную обстановку для отдыха. Хуже, чем здесь быть просто не может.

Вок всё ещё противился, но всё же понимал, что доводы жреца имели смысл. И решил, что они последуют за дварфами, каким бы ни был итог. Он не видел причин менять свою точку зрения слишком быстро. Вок посмотрел на командира эйзеров и направился в их сторону.

— Ведите нас, — сказал он, злобно уставившись. — И молитесь, чтобы ваш вождь клана хорошо принял нас.

Дварф тут же бросил на камбиона ответный взгляд, затем повернулся и раздал ещё несколько приказов своим солдатам. Войско приняло позицию для сопровождения, окружив двоих гостей. Огненные гуманоиды повели своих подопечных вверх по тропе, взбираясь по склонам горы.

Путь петлял так же, как и до встречи с дварфами. Несколько раз тропа разворачивалась в обратную сторону, постоянно поднимаясь по крутому склону. Земля была твёрдой, хотя всё ещё потрескивала и практически непрерывно плевалась в воздух пламенными струями.

Дымка, столь преобладающая в низменностях, становилась ещё более густой на склоне. В отличие от горных высот на Абеир-Ториле, деревья не были здесь низкорослыми и не исчезали по мере продвижения вверх. Вместо этого деревья-кристаллы становились всё выше, формируя стеклянный навес, практически полностью заслоняя собой тлеющее сверху небо.

Воку показалось, будто он идёт по огромному собору — не очень приятное ощущение для полудемона.

Группа миновала несколько узких чёрных мостов, каждый из которых был сделан из блоков гладкого чёрного камня. Блоки не были вытесаны, но идеально вылиты из формочек.

По мере продвижения Вок прошептал спутнику:

— Как ты понял, что они были там? — спросил он, кивая головой и указывая на дварфов. — Как ты заметил их, когда они всё ещё были невидимыми?

— Ах, — протянул жрец, понимающе кивая. — Моё оружие. С его помощью я могу ощущать всё невидимое в любое время, даже если не собираюсь что-то обнаружить. Я всегда держу свиток под рукой для тех, у кого нет такого преимущества.

— Если бы мы заметили их пораньше, нам не пришлось бы попадать под их «опеку», — сказал Вок.

— И мы могли бы до сих пор спорить насчёт прибежища, — не остался в долгу Засиан. — Думай о возможной выгоде, а не о последствиях.

Вок зарычал.

— Я пытаюсь, — сказал он, — но старую ненависть сложно превозмочь.

Они прошли ещё немного, затем достигли долины — широкого плоского шельфа, вырубленного в горе у самой вершины. По обе стороны располагались крутые склоны хребтов, служившие защитой. Долину делила пополам огромная, из всё того же огненного камня, стена с большими вратами посередине. Сквозь низко расположенную щель в стене текла огненная струйка, которая дальше петляла через всю долину и переливалась через край, становясь небольшим водопадом, срывающимся с горного склона.

Вок увидел ещё нескольких из огненноволосого народа, размещённых на стене. Когда группа приблизилась, перед путниками поднялась тяжёлая опускающаяся решётка из бронзы — либо похожего на бронзу металла — впуская всех внутрь. Было похоже, что, как и на Фаэруне, дварфские кланы любили крепкие и грозные горные укрепления.

Эскорт провёл странников через большой проход и огороженное пространство, последовавшее сразу за решёткой, где вдоль главной дороги расположилась маленькая деревушка. Это была горстка домов, сооруженных из камня и медных металлов. Повсюду Вок видел огненные лужи, клубящиеся испарения, проносящиеся перед его взором. Несколько эйзеров, собиравших огонь в большие медные котелки или урны, остановились и в изумлении смотрели за проходящей мимо свитой. Камбион разглядел горожан всех возрастов: от очень старых до совсем ещё юнцов. Вок оглядывался на них, стараясь, не выказывать отвращения на своём лице.

Группа миновала маленькое поселение на поверхности, и если камбион правильно понял ситуацию, они дошли до поста и последовали за своим эскортом в большой проход, вырубленный в камне горы. В случае надобности, огромный зев пещеры мог закрываться при помощи двойных вентилей, но сейчас ход был открыт, и многочисленные эйзеры сновали туда и обратно под бдительными взорами вооружённых солдат, одетых на манер тех, кто сопровождал двоих путников.

Внутренняя часть большого тоннеля мерцала угольно-оранжевым цветом от огня. Вок увидел, что поток, пробивавшийся сквозь наружную стену, брал начало из этого прохода, стекая прямо с потолка и стен подобно сиропу, сливаясь в лужу на полу. Оттуда, извиваясь, поток протекал через всю деревню, и исчезал за склоном горы.

Путь преградил большой бассейн из лавы. Ряды крупных каменных блоков, шириной в несколько шагов, служили средством для перехода на другую сторону. Высота каждого блока была приблизительно равна росту человека, если бы тот стоял прямо в жидком пламени, и Вок всё равно ощущал источаемую им ужасную жару. Уже в который раз полудемон подумал о том, как его мучает сухость и жажда. Камбион размышлял о том, существовала ли вода на этом плане вообще.

После каменных блоков дорога вновь стала твёрдой и поднималась выше в гору. Как и во многих жилищах дварфов, центральный тоннель был широким, прямым и имел множество боковых коридоров. В одном месте огромной пещеры путь превратился в уступ с озером бурлящей и пенящейся лавы далеко внизу. С потолка громадного пространства помещения выпирали сталактиты. В отличие от каменных выступов в пещерах Фаэруна, виденных Воком, эти сталактиты формировались из расплавленной породы, которая застывала по мере того, как стекала вниз. Время от времени лава извергала большие пузыри горячего газа, лопаясь и вызывая брызги магмы у потолка, которая прилипала к причудливым геологическим образованиям.

Наконец, сомнительный почётный караул привёл двоих путников в дворцовую палату для аудиенций.

Все стены, колонны и потолок строители украсили медными листами, придав помещению соответствующий оттенок. Комнату освещали котлы с огнём и большие пламенные струи, вырывающиеся из пола вверх на определённых интервалах. От самого входа и до возвышения с троном в дальнем конце помещения по стойке смирно стояли воины, облачённые в броню медного цвета.

На массивных цепях, прикреплённых к потолку, висело множество клеток. Вок увидел заточённых внутри странных существ. Некоторые были похожи на змееподобных саламандр с человеческим туловищем и огненным веером из шипов. Других он не узнал. Вок заметил трёхногих ящеров с располагающимися на макушке головы ртами, щупальценосных чудовищ, которые скорее парили, чем сидели, — а также ещё с десяток тварей. Они безустанно расхаживали по клеткам, либо просто расслабившись, сидели на месте безо всякого интереса к тому, что происходило под ними. Некоторые сверлили взглядами наблюдателей своими глазами-угольками.

— Владыка Крипаколус, — чистым звенящим голосом провозгласил командир эскорта.

— Вождь клана Вечного Пепла, Король Дыма и Углей, представляю Вам двоих путников, обнаруженных при переходе через нашу гору. Они пришли сюда, неся дары. Они, ммм, не были обезоружены, Ваша светлость, так как утверждали, что их вещи сгорят, как только они оставят их.

Вок бросил сердитый косой взгляд на эйзера и закатил глаза. Вместе с Засианом он подошёл к трону. Когда жрец низко поклонился облокотившемуся на трон эйзеру, Вок поступил точно так же. Камбион украдкой бросил взгляд на комнату и с удовлетворением обнаружил, что огненные дварфы одобрительно смотрели на путников. Они выпрямились. Вок кивнул жрецу, чтобы тот взял всё на себя.

— Приветствую, Владыка, — обворожительным тоном начал Засиан. — Мы — всего лишь два потерявшихся странника, отыскивающих безопасный проход через твою территорию. Как твой служащий уже любезно отметил, мы и вправду несём с собой драгоценности как дары. Мы будем рады вручить их тебе, если поможешь нам в наших поисках.

Вок наблюдал за реакцией Крипаколуса. Повелитель эйзеров сел прямо и сверху вниз уставился на своих гостей. Вок мог разглядеть в его взгляде алчность.

Крипаколус потёр руки.

— Драгоценности, говоришь? Я бы взглянул на них, — сказал он, скрещивая руки на груди. — Покажи.

Засиан кивнул, но Вок ощетинился.

— Как скажешь, владыка, — сказал жрец всё тем же раболепным тоном. — У меня есть с собой немного, — он потянулся к своей тунике.

— Если вместо драгоценностей он вытащит оружие, — громко сказал эйзер, — убейте его.

Засиан помедлил, когда присутствующая охрана сдвинулась со своих мест и с боевыми молотами наготове подошла поближе. Не было сомнений в том, что они исполнят приказ своего повелителя в тот же миг. Вок потянулся к мечу, но пока держал руки у рукояти Пылающей Крови, не вынимая её.

Очень медленно жрец вынул ещё один мешочек с драгоценными камнями и держал его так, чтобы все в комнате могли его увидеть, затем осторожно открыл, потянув за шнурок.

Жрец перевернул мешочек и показал присутствующим горсть рубинов, высыпавшихся ему на ладонь.

Крипаколус довольно крякнул и подался вперёд, чтобы лучше рассмотреть драгоценности.

— Отлично, — сказал он. — Отдайте их моему сенешалю, — приказал эйзер, когда из-за трона вышел вперёд его служащий.

Засиан вернул рубины в мешочек, но всё ещё держал его при себе.

— Как я уже говорил твоему храброму командиру, передав ему сумочку, ты должен постараться перенести камни в более прочную ёмкость, так как мешочек займётся пламенем в считанные мгновения.

Солдат, который изначально столкнулся с ними на склоне горы, и который принял первый из мешочков с камнями, недовольно зашипел.

Камбион бросил на него взгляд и увидел, что тот сердито уставился на жреца. Воку хотелось рассмеяться. Ну что, сбросили с небес на землю? подумал он.

— Ты сдашь эти драгоценности сейчас же, Лакатаки, — приказал Крипаколус. — Все дары — моя собственность, до тех пор, пока не будут распределены иным способом.

— Да, ваша светлость, — ответил эйзер. Нехотя, он извлёк медную урну, в которую поместил мешочек с аметистами, и вручил её сенешалю.

— Благодарю за эти великолепные драгоценные камни, — сказал глава клана эйзеров. — Вы, несомненно, щедры.

Засиан вновь поклонился, и Вок, чуть помедлив, вторил ему.

— Есть ли у вас ещё? — спросил Крипаколус.

Жрец изобразил ошеломлённую улыбку.

— Возможно, — сказал он, — но, думаю, мы пока воздержимся от их выдачи. Считай, что они послужат средствами для нашей сделки. Нам нужна твоя помощь, за которую мы охотно и хорошо заплатим.

— Думаю, никакой сделки не будет, — ответил глава клана. — Думаю, я помещу вас под стражу и конфискую всё, что принадлежит вам, включая и оставшиеся камни как собственность клана.

Вок напрягся и вновь потянулся за мечом.

Нам что, придётся сражаться, чтобы уйти отсюда? подумал он. Ему не нравилось, что шансы их были невелики. Разве что, они могли бы привлечь на свою сторону союзников — существ из висевших сверху клеток.

— Ты бы мог сделать это, — осторожно сказал Засиан, — но подобная выходка определённо будет стоить тебе намного больше, чем того стоят камни. Нас будет не так просто взять, если вообще возможно, — предостерёг жрец. — Тебе не нужна эта битва, тогда как сотрудничество и великодушие может принести куда больше.

Погрузившись в размышления, Крипаколус ещё несколько мгновений поглаживал свою пламенную бороду. Напряжение у присутствующих всё росло. Преданные воины владыки напряглись, ожидая команды схватить, либо убить двух гостей. Вок мысленно перебирал все оставшиеся в его распоряжении заклинания, и был уверен, что Засиан был занят тем же. У камбиона их осталось очень мало, и даже если им и удалось бы вырваться из комнаты для аудиенций, то пришлось бы сражаться ещё с целой подземной цитаделью. Ситуация была не из лучших.

Будь ты проклят, Засиан, встревожился полудемон. Зачем я позволил тебе уговорить себя?

Вок уже был готов левитировать, чтобы убраться подальше от предстоящей битвы, когда глава клана эйзеров заговорил.

— Хорошо, — сказал он. — Вы весьма умны в переговорах. Я принимаю ваши дары и предлагаю свою помощь.

Вок вздохнул с облегчением, но затем услышал следующие слова огненного дварфа.

— В качестве дальнейшей платы за помощь вы сначала должны будете кое-что сделать для нас.

Вок глубоко раздражённо выдохнул.

— И что бы это могло быть? — спросил он, даже не пытаясь скрыть своё недовольство.

У нас нет на это времени! мрачно подумал он.

— Несколько наших братьев являются рабами ненавистного врага — ифритов. Вы отправитесь в шахты, где они трудятся, убьёте ифритов и спасёте эйзеров.

*****

Девица из таверны откинулась назад и рассмеялась. Это был весёлый звук, полный жизни и радости. Мужчина, на чьих коленях она сидела, улыбался от уха до уха, довольный тем, что его шутка так повеселила девушку. Алиисза наблюдала из-за угла. Она знала их обоих, люди из её прошлого. Алю вновь почувствовала, как в ней поднимается старая зависть, точно так же, как это было несколько лет назад. Она развернулась и начала искать себя — ту себя, что находилась в таверне в ту самую ночь, когда была замаскирована под хорошенькую молодую человеческую женщину.

Там.

Полудемоница увидела горящие зелёные глаза и надутые от недовольства губы. Её воспоминание пронзало взглядом ту самую девушку.

Алиисза помнила всё очень хорошо.

Та девица, такая хорошенькая, такая счастливая, была любимицей среди клиентов. Она всегда улыбалась, и не важно насколько тесно или беспокойно было в таверне. Она была известна за свою способность снимать напряжение с плеч работников. Её пальцы были сильными, ловкими. Они всегда знали, где нужно сделать массаж. И они были её наибольшей ценностью.

Алиисза ненавидела девушку за её непринуждённость, неподдельную радость и то, как она заражала своим хорошим настроением всех посетителей. Но больше всего Алиисзу бесило то, что мужчина был очарован другой.

В поисках общения либо просто покувыркаться на стоге сена в конюшне, большую часть вечера алю флиртовала с одним парнем. Но он только и делал, что пялился на ту миленькую девушку, сидящую у него на колене.

Девушка спрыгнула и продолжила массировать его мышцы, надавливая пальцами на правильные места. Мужчина закрыл глаза и вздохнул, а девушка засмеялась и завела разговор с рядом стоящими. Воспоминание для Алиисзы было болезненным и полным зависти.

Вспомнив, что она сделала, Алиисза хотела просто отвернуться. Она никогда не чувствовала ни стыда, ни вины за свою месть — и никогда бы не почувствовала — но она не знала о дальнейшей судьбе девушки из таверны после той ночи.

Алю увидела, как девушка извинилась и скользнула к чёрному выходу. Алиисза наблюдала за своим всё ещё замаскированным воспоминанием, которое двинулось следом. За таверной во дворе воспоминание Алиисзы поймало девушку, которая возвращалась из туалета. Она не и не подозревала, что может произойти. Быстрый удар в живот, затем локтем в затылок и девушка упала, растянувшись в луже.

Алиисза как загипнотизированная смотрела, как её воспоминание себя самой склонилось с кинжалом в руке и отрезало у девушки большие пальцы на руках. Такая мелочь, не слишком тяжёлое ранение. Но маленькая проститутка больше не сможет носить подносы с кружками, как и снимать напряжение с воспалённых мышц. Сделав дело, призрачный образ Алиисзы рассмеялся. Она надавила лицом девушки в лужу, приглушая тем самым крики, когда девушка уже пришла в себя от боли. И Алиисза двинулась прочь, улетая и возвращая себе свою истинную форму. Она взяла большие пальцы с собой, чтобы они не могли в дальнейшем быть магически восстановлены. Алю ни разу не оглянулась на рыдающую и извивающуюся в луже девушку.

Но настоящая Алиисза осталась. Она видела, как несколько посетителей вышли из таверны, чтобы узнать, что случилось. Алю стояла в тени, не желая быть замеченной, хотя и знала, что воспоминания не смогут увидеть её. Алиисза заметила, как появился мужчина, с которым флиртовала девушка. Когда он увидел, что с ней произошло, полудемоница ожидала, что тот просто отвернётся с отвращением. Кто захочет покалеченную девчонку? вспомнила она свои мысли на тот момент.

Но он не отвернулся. Вместо этого он перевязал её раненные кисти бинтом, поднял её на руки и понёс. Уткнувшись своим лицом в его плечо, она тихо плакала. В сопровождении нескольких людей, мужчина пронёс её через двор, вышел на улицу и направился к храму.

В дверях их встретил жрец Ильматера. Он взглянул на девушку и позвал всех внутрь. Прямо в святилище храма жрец прямо в ночном белье начал готовить заклинание перед алтарём изувеченного божества. Он положил свои руки на раны молодой женщины, надавил и начал молитву.

Алиисза знала, что должно было произойти. Руки исцелились. Девушка снова обрела свои большие пальцы, такие же молодые и целые, как и прежде. Когда ритуал был окончен, когда она обрела то, что потеряла, девушка преклонила колени и начала молиться рядом со жрецом. Мужчина, который принёс её в храм, достал мешочек с монетами из своей туники и положил его в чашу для подношений.

Девушка повернулась к нему и улыбнулась, покачав головой. Она не позволила мужчине платить за её же долги. Алиисза чувствовала это. Она видела, как всё закончилось. И могла чувствовать, как у девушки растёт святая аура, окружая её. Она стала жрицей веры, и те руки, те успокаивающие руки стали исцеляющими. Девушка посвятила себя помогать другим и целиком отдалась служению Ильматеру.

Мысль о том, что Алиисза привела её к тому, что девушка начала новую жизнь во имя добра, мучила полудемоницу. Она заставила картину уйти из головы. Воспоминание растворилось, и алю вновь оказалась в саду. Всегда присутствующие здесь ночные бризы заставляли ветряные колокольчики покачиваться.

Алю вздохнула. Хотя она всё ещё и ненавидела ту женщину, всё же было что-то… интригующее… в этой истории. Она не знала, что конкретно её притягивало, но, наблюдая за успехом своей мести, полудемоница почувствовала себя слабой и немощной. Она не привыкла к подобным чувствам, но её это и не заботило. Алиисза поморщилась и отвернулась от сада.

— Они поженились, как ты уже знаешь, — донёсся сзади голос Торана.

Каким-то образом Алиисза знала, что ангел будет здесь в эту ночь, хотя и не видела его уже несколько дней. Она повернулась и посмотрела на ангела. Он сидел в тени на одной из лавочек. Алю затаила дыхание, ожидая услышать то, чем он пришёл поделиться с ней. Она чувствовала, что ангел пришёл не просто поболтать.

— Мужчина, до которого ты домогалась, женился на ней. Он любил девушку ещё до того, что ты сделала с ней. Но когда увидел её самоотверженный поступок, когда увидел, как она посвятила свою жизнь целительству, то почувствовал по отношению к ней ещё большую любовь.

— Глупцы, оба, — сказала Алиисза, взмахом руки прогоняя картину из головы. — А я думала, что моё искупление будет предполагать то, каким образом мои преступления повредили несчастным и невинным. Едва ли этот случай отвечает требованиям, — усмехнулась она.

— Это был пример того, как сострадание и простая забота преодолевают эгоистические и ничтожные поступки. Ты думаешь, что неизменно сеешь хаос во всём, что делаешь, но когда всё сказано и сделано, добро этого мира продолжается. Люди оправляются, делятся и поддерживают друг друга. Это образ жизни, при котором все помогают друг другу.

— И вновь, довольно глупо, — раздражённо сказала Алиисза. Она хотела, чтобы Торан перешёл к делу. Она боялась, что он снова оставит её.

— Напротив, — сказал ангел, — это доставляет удовольствие. Люди относятся друг к другу с уважением, потому что лучше от этого чувствуют себя. По-своему, это в равной степени эгоистично — зачем что-то делать, если нет никакой выгоды? — но вознаграждение становится в десятки раз больше, потому что все довольны в равной степени.

— Думаю, вряд ли, — сказала Алиисза. — Я думаю, что люди делают это от страха. Они боятся того, что если они не проявят уважение к другим, то кто-нибудь придёт и начнёт над ними господствовать, возьмёт на себя контроль. Ёжась от страха, они становятся обязанными придерживаться проявлению заботы и уважения, и это то же самое, как если бы кто-то пришёл и начал бы повелевать ими. Люди подобны слабым хныкающим существам, так как боятся настоящей силы. Они боятся, что кто-то другой заберёт её у них и станет использовать сам. Люди не могут вынести мысли о том, что они могут потерять силу, поэтому притворяются, что она им и не нужна.

Торан вздохнул.

— Ты и вправду в это веришь? — спросил он тихим, возможно сдающимся, голосом. — Серьёзно?

Алиисза улыбнулась. Наконец-то, он начал понимать, подумала она. Он не может изменить меня.

— Я верю в это так же, как и в то, что ты держишь меня здесь не потому, что хочешь, чтобы я научилась любви и состраданию, но потому, что ты боишься того, что я смогу взять у тебя, когда буду свободна.

— Тогда, думаю, нет особого смысла говорить тебе, что у тебя есть сын, — сказал дэв.

Алиисза почувствовала дрожь во всём теле. Сын? У меня есть сын!

— Могу я увидеть его? — с трепетом спросила она. — Ты можешь показать его мне? — алю показала на фонтан.

До того, как ответить, Торан долго смотрел на неё.

— Нет, — сказал он, наконец. — Пока нет.

Алиисза почувствовала, как её щёки вспыхнули от злости.

— Почему нет? — потребовала она. Она прошла через открытую местность, где сидел ангел, готовясь столкнуться с ним, хотя и знала, что в любом случае не смогла бы причинить ему вред. По сути, в этом иллюзорном саду не было ни одного из них. — Почему ты не хочешь показать мне сына? — спросила она более мягким и умоляющим, чем она того хотела голосом.

— Потому что, — ответил ангел, — он ещё не более чем простое слабое, хныкающее существо, которое для тебя — всего лишь каменная опора к обретению настоящей власти.

Алиисза открыла рот, чтобы возразить, но у неё не было слов. То, что сказал ангел, было правдой. Она не могла одновременно, и любить сына и рассматривать его, как средство для достижения цели. Подобное не могло согласоваться.

Торан поднялся.

— Думаю, что ты, наконец, начала понимать, — сказал он. — Ты права, я не могу изменить тебя. Я никогда и не пытался. Ты и только ты сама можешь изменить себя.

— Я не хочу меняться! — яростно прошептала она. — То, что ты мне показываешь — не больше, чем просто боль, печаль и одиночество! Как люди могут хотеть этого? Они никогда не действовали с сильной позиции! Они никогда не были способны взять то, чего хотят! Как их образ жизни может быть лучше того, чтобы стать сильным, независимым и могущественным? Как можно предпочесть поддаться глупой романтической идее, а не закалять себя против всех тех, кто хочет что-либо отобрать у тебя?

— Я вновь вернусь к тебе, — ответил ангел, — когда почувствую, что ты сама готова ответить на эти вопросы.

— Не уходи, — сказала она. Впервые она попросила его остаться. — Не оставляй меня здесь.

Торан мягко улыбнулся, затем протянул руку, легко прикоснувшись к её волосам и щеке. Прикосновение не было наполнено жаром страсти и возбуждения. Оно было исполнено нежности и доброты, любви и сострадания.

— Верно, — сказал он.

Наблюдать за тем, как ангел исчезает, было для Алиисзы самым тяжёлым испытанием в жизни.

 

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Там, — сказал Лакатаки.

Эйзер указал Воку и Засиану на долину, простиравшуюся под ними. Камбион вгляделся в направлении, указанном огненным дварфом, разглядывая шахту ифритов. Огромная стена, сверкающая на солнце как начищенная медь, с охраняемыми воротами и сторожевыми башнями, построенными друг от друга на равном расстоянии, окружала яму, выкопанную в склоне горы. Из ямы исходило сияние от расплавленных пород. Единственной особенностью строения, как видел полудемон, была башня специфической веретенообразной формы. Остальное было едва видимо. Панораму застилало дрожащее марево, возникающее из-за сильного жара, свойственного этому Плану.

— Что это? — спросил Засиан, глядя туда же куда и Вок. Жрец, казалось, был впечатлён открывшимся видом.

— Жидкое стекло, — ответил Лакатаки, — Оно течёт под землёй, выходя на поверхность пузырями. Ифриты собирают жидкость и отливают из неё формы тут же в крепости, пока она не остыла. Это самое чистое и прозрачное стекло во всём мире. — добавил он.

В голосе Лакатаки было больше горечи, нежели гордости.

— И ифриты заставляют трудиться в шахтах рабов, — сказал Вок. — Ваш клан там.

— Да, — кивнул эйзер. — Но что куда важнее, некогда это всё было нашим. Ифриты напали на нас и захватили шахты. Многих пленили, ещё больших убили, а остальных прогнали прочь. Мы хотим вернуть то, что принадлежит нам.

— Куда отправляется стекло после отливки? — спросил Засиан, всё так же увлечённо глядя на шахту.

— Караваны увозят его в город Брасс, где и продают, — ответил Лакатаки. — Торговцы со всех концов вселенной съезжаются, чтобы поторговаться за чистейшее стекло.

— Сколько там ифритов? — спросил Вок. — Со сколькими нам предстоит сражаться?

Эйзер-сержант пожал плечами.

— Может дюжина, — ответил он. — Может две. Но из всех жителей в крепости обычно присутствует только половина. Остальные уходят в набеги за рабами для шахт. Большинство ифритов жадны и жестоки, но ещё есть надзиратель. Он очень умён. Хафиз аль Мильхаб. Его следует опасаться. Он гигант даже среди своего народа.

— А сколько рабов?

— Сотня, может больше, — ответил Лакатаки.

— Не все эйзеры. Ифриты захватывают всех, кто сгодится для работы в шахтах. И не все поблагодарят вас за освобождение, иноземцы, — предупредил дварф.

Вок пробормотал нечто утвердительное.

Это наименьшая из наших проблем, подумал камбион.

— Мы подождём вас здесь, — сказал Лакатаки. — Владыка Крипаколус обещал, что если вы освободите рабов и вернёте шахту нам, то мы расскажем вам, как пройти в Брасс.

— Хотя мне не ясно, почему разумные существа сами хотят попасть туда, — добавил он уже скорее для себя.

Не видя больше причин задерживаться, Вок и Засиан приготовились отправляться. Путь к долине был крут и они не видели ничего похожего на дорогу. Поэтому Засиан использовал одно из дарованных его богом заклинаний, позволившее компаньонам левитировать. Камбион и жрец старались держаться ближе к горе, не желая столкнуться с летающими тварями, которые могли принять их за неплохой обед.

Владыка Крипаколус был непреклонен. Он приказал путешественникам помочь его клану вернуть их драгоценную шахту и освободить эйзеров-рабов. Так же он отказался отпускать своих «гостей» без сопровождения. Фактически, Засиан и Вок были его пленниками.

Конечно, лорд эйзеров описал это иными словами. Он сказал, что честь не позволит ему отпустить достопочтимых гостей бродить по открытым равнинам за пределами его горного хребта, в то время как там обитают такие опасные твари как ифриты. По его словам, единственный способ обеспечить безопасность похода — устранить сам источник угрозы.

Забудем на время, что мы собираемся внезапно напасть на ифритов на их же территории, с иронией подумал Каанир.

После того как полудемон и жрец согласились с условиями Владыки, эйзеры закатили пышный банкет в их честь. Достаточно скоро стало очевидно, что ни один из огненных дварфов не рассчитывает, что парочка вернётся с этого задания живыми. Большинство эйзеров полагали, что ифриты слишком сильны, чтобы их могли победить всего двое путешественников.

Воку и Засиану пришлось самим позаботиться о своём пропитании — ничто из запасов эйзеров не обладало подходящей для путников температурой — но зато они смогли выспаться в относительном комфорте. Шаман клана создал достаточно прохладную комнату, вызвав заклинанием молочно-белую сферу, которая не пропускала большую часть жары.

После столь же торжественного завтрака с Крипаколусом жреца и камбиона провели через лабиринт пещер на другую сторону гор. Там Лакатаки указал им направление, в котором следует двигаться. С этого момента спутники оставались одни.

— Не очень умно с их стороны позволить нам уйти, — заметил Засиан, пока они спускались к подножью горы.

Возможность идти по воздуху давала массу преимуществ, даже притом, что шагать приходилось под довольно крутым углом. К примеру, обходить кристаллические деревья, усеивающие склон, стало гораздо легче.

— Благодаря ним, у нас довольно мало причин возвращаться, — добавил он.

— Я тоже так думаю, — согласился Каанир и с усмешкой добавил, — Глупец сержант сам сказал, что караваны идут в Брасс, чтобы продать стекло. Думаю, мы сумеем найти способ пройти тем же путём.

— Это заставляет задуматься, у кого более реалистичные намерения. Крипаколус глупец, или он отправил нас как приманку, думая, что сможет убить двух зайцев?

— Он и впрямь ничего не теряет, я думаю, — заметил Вок. — Мы либо выполняем его приказ, и он возвращает шахту себе, либо терпим неудачу, и он избавляется от проблемы в лице нас. Или мы сбегаем, и он опять-таки избавляется от нас.

— Я думаю, сейчас главный вопрос, стоящий перед нами: посетить ли нам ифритов, кода доберёмся до шахты? — сказал жрец. — Как думаешь, будет ли их главному интересно узнать про притаившийся в горах отряд эйзеров, что шпионит за крепостью?

— Это могло бы убедить его, показать нам более быстрый способ попасть в Брасс, — задумался Вок. — Интересно, насколько сложно будет пробраться внутрь, чтоб его увидеть?

— Возможно, нам стоит воспользоваться чёрным ходом, — с улыбкой предложил Засиан.

Подойдя к крепости достаточно близко, спутники остановились, боясь быть замеченными.

— Думаю, расстояние не очень большое, — предположил Вок. — К северной башне?

— Столь же хорошая отправная точка, как и любая другая, — ответил Засиан.

Камбион кивнул и приготовил заклинание. Шепнув магическое слово и коснувшись себя и спутника, он превратил их обоих в дым. Говорить они больше не могли, но их цель была прекрасно видима. Вместе, они двинулись к ней как два газообразных облака, едва заметные среди постоянно гонимого ветром дыма и пепла Плана Огня. Путешественники преодолели оставшееся расстояние до медных стен и свернули в сторону от главных ворот. После этого Каанир и Засиан принялись подниматься вдоль стены вверх.

Внутренняя часть крепости показалась прагматичному Воку слишком пустой. Кроме башни во внутреннем дворе возле стен стояло ещё два низких длинных здания, которые, казалось, были бараками или тюремными камерами.

Вероятно, и то и другое сразу, размышлял камбион.

Безусловно, главной достопримечательностью шахты была непосредственно яма. Дыра в земле имела вид террасы, равномерно сужающейся с каждым следующим уровнем, и напоминала перевёрнутую ступенчатую пирамиду. На каждом уровне трудились рабы. Они суетились, изо всех сил толкая огромные медные чаны и подставляя их под потоки раскалённой до бела субстанции, что сочилось из стен. Чуть выше подъёмные краны поднимали полные чаны в воздух и оттаскивали их в сторону, заменяя их потом на пустые. Другие рабы придавали субстанции форму, используя большие шарнирные рычаги, чтобы опрокинуть чаны набок. Жидкое стекло охлаждалось, принимая синеватый цвет, стекало в форму и застывало в прозрачные сверкающие предметы. Вок отметил, что этот процесс не останавливается ни на миг.

Вок знал, что время действия их заклинания должно было вскоре истечь, поэтому он двинулся вперёд, легко поднимаясь с потоками горячего воздуха к вершине башни. Он просочился под её купол, подпёртый колоннами. Здесь стоял одинокий ифрит, выполняющий роль дозорного.

Ифрит облокотился на перила и наблюдал за кипящей в яме работой. У существа были толстые как у великана ноги, хотя его голова, увенчанная небольшими рожками, больше напоминала демоническую. Красно-коричневая кожа, казалось, мерцала и дымила от жара, испускаемого ифритом. Вок знал, что представители этой ветви джинов могут превышать рост полудемонов более чем вдвое, но тот, что стоял возле перил, был не выше самого Каанира. Ифрит применил магию, чтобы уменьшить себя, подстраиваясь под низкие потолки башни, построенной дварфами.

Ширина купола составляла примерно шесть широких шагов — достаточно, чтобы камбион и жрец могли, пробравшись внутрь, принять привычный вид и остаться незамеченными джином. Вок вернул себе материальное тело, Засиан появился подле него. Жрец жестом дал Камбиону знак замереть и вынул что-то из внутреннего кармана своей туники. Затем он кивнул Кааниру, разрешая ему двигаться.

Вок подкрался к ифриту со спины и приставил лезвие Пылающей Крови к его шее, в тот же самый момент, вынимая небольшую саблю из ножен на поясе джина. Ифрит напрягся, но полудемон сильнее прижал кромку лезвия к его шее.

— Спокойно, — сказал он. — Не порть нам планы своей смертью. Мы просто хотим поговорить.

Джин оставался напряжённым ещё момент, но затем расслабился.

— Я сдаюсь, — проворчал он низким и трескучим, как костёр, голосом. — Не убивайте бедного Эмака.

— Отлично, — кивнул Каанир, медленно отходя от перил сам и таща за сбой пленника, чтобы занять позицию рядом с Засианом. Жрец сжимал в руке своё ожерелье и был готов призвать божественную магию в любой момент.

— Мой компаньон, — продолжил Вок, — готов убить тебя всего одним магическим словом, если решит, что ты с нами не честен. Я ясно выразился?

Ифрит хотел, было, кивнуть, но вовремя вспомнил про клинок полудемона.

— Предельно ясно, — сказал он. — Эмак не будет лгать.

Вок улыбнулся.

— Хорошо. Мы хотим поговорить с надзирателем. Крупным джином по имени Хафиз.

— Да, да, — постарался с энтузиазмом кивнуть ифрит. — Вы можете поговорить с надзирателем прямо сейчас. Он в крепости.

— Превосходно. Пока всё складывается удачно, ты не находишь? Теперь скажи, как пройти к Хафизу?

— Я провожу вас к нему, — сказал Эмак. — Если вы меня освободите, я покажу вам дорогу.

— Если я позволю тебе проводить нас, ты же не доставишь нам проблем, верно? — сказал Вок. — Иначе мой компаньон будет вынужден сделать с тобой нечто весьма неприятное. Тебе бы этого не хотелось, ведь так?

— Абсолютно, — ответил ифрит со всей искренностью. — Обещаю, никаких проблем.

— Тогда всё отлично, — кивнул Каанир, отстраняясь от ифрита и убирая меч от его горла.

Эмак бросил взгляд через плечо на своего мучителя. Когда он увидел Каанира, на лице джина на миг появилось выражение отвращения, но больше он ничем не показал, своего отношения к Камбиону.

— Сюда, — сказал ифрит и шагнул к отверстию в полу, ведущему на лестницу. — Я отведу вас к надзирателю.

Вок спустился первым, держа Эмака между собой и замыкающим процессию Засианом. Они шагали по лестнице, которая спирально поднималась по стенам полой башни, делая несколько витков. В стенах были проделаны узкие окна, через которые в помещение проникал тусклый свет. На нижней площадке Эмак жестом показал, что им надо пройти через большой дверной проём в стене. Дверь была сделана из толстых медных пластин, как и дверная рама.

Вок потянул дверь на себя, но она не двинулась с места. Полудемон бросил на ифрита осуждающий взгляд.

Эмак нахмурился, по-видимому, озадаченный.

— Тяни сильнее, — предложил он.

Камбион сунул меч в ножны и схватился за ручку обеими руками. Он дёрнул изо всех сил, но дверь не поддалась.

— Так, — начал Каанир, поворачиваясь к ифриту. — И что это…

Эмак сделал резкий выпад, со всей силы ударяя Вока кулаком в лицо. Камбион вскрикнул от боли, удар отбросил его в сторону. Его голова с силой врезалась в дверь. От удара череп вспыхнул резкой болью, а перед глазами заплясали разноцветные искры.

Эмак крутанулся на одной ноге, пяткой второй нанося удар Засиану в грудь. Жрец отшатнулся, едва не упав. Вместо того, чтобы продолжить бой, ифрит исчез мгновение ока.

— Засиан! — прохрипел полудемон, пытаясь достать меч. — Он убегает!

Пылающая Кровь, казалось, не желал извлекаться, и камбион снова рухнул на пол, потеряв баланс. Лёжа на спине, Вок проклинал свою самоуверенность. Заклинание, использованное ифритом, было знакомо ему слишком хорошо; они с Засианом сами использовали такое, чтобы пробраться в башню и неожиданно напасть на ифрита. Эмак мстил им.

Превратив своё тело в облако пара, ифрит проскользнул в щель под дверью. Вок схватил волшебную палочку, поскольку газообразный джин ещё не успел полностью просочиться за дверь. Полудемон направил магический предмет на их цель и пробормотал командное слово. Четыре искры вылетели из кончика палочки и, потрескивая, врезались в дымное тело беглеца. Нападение не возымело особого эффекта, но Каанир знал, что волшебные стрелы могут причинить боль даже парообразным существам.

Он хотел снова использовать палочку и вызвать ещё больше стрел, но последние клочки туманного тела ифрита скрылись под дверью.

— Чёрт бы побрал его в Девять Кругов! — выругался Вок.

Он опустился на пол возле стены и закрыл глаза, пытаясь заставить комнату прекратить вращаться перед его взором.

— Вот, — сказал Засиан, походя к камбиону, — Немного исцеляющей магии. Жаль, я не среагировал быстрее, — добавил он.

Жрец положил руки на голову Каанира и прочёл молитву.

Вок почувствовал проникающий в него поток приносящей облегчение энергии, под действием которой головная боль стала стихать, а потом и вовсе пропала. Когда Засиан закончил, Вок отклонил извинения жреца.

— Мы оба оплошали. Но он заплатит, — пообещал полудемон, вставая. — Но для этого его надо сначала поймать.

Засиан схватил дверную ручку и дёрнул.

— Всё ещё заперта, — прокомментировал он.

— К счастью, — ответил камбион, — у меня есть заклинание, способное решить эту небольшую проблему.

Он бормотал магические слова, и замок щёлкнул, открываясь.

Бэйнит дёрнул ручку, и дверь легко распахнулась. Спутники приготовились к нападению, но его не последовало.

Засиан распахнул дверь шире, и они смогли увидеть по ту сторону большое, заполненное дымом и пламенем складское помещение. Дверной проём вёл на каменную платформу под потолком обширного зала. Вок понял, что комната перед ними выдолблена прямо в горе под башней.

Вместо медных конструкций всё вокруг состояло из раскалённого камня. Из трещин вдоль стен с шипением поднимались мерзко пахнущие газы. Пламя плясало в разломах как волшебный огонь в руках волшебника. Воздух комнаты дрожал от жара и клубящегося дыма.

Караван больших фургонов бронзового оттенка занимали большую часть места на складе. Широкие и плоские фургоны были нагружены формами с всё ещё охлаждающимися стеклянными предметами. Вок решил, что ифриты не собираются раскрывать формы, пока не доберутся до места назначения, чтобы снизить риск порчи стеклянных вещиц. Крупные вьючные животные, чем-то напоминающие сверкающих рофов, были впряжены в фургоны. Создавалось впечатление, что караван отбудет совсем скоро.

— Там, — указал Засиан.

Вок посмотрел в указанном направлении и заметил небольшое облако пара, перемещающееся против восходящих потоков воздуха через помещение. Оно направлялось к группе ифритов, что собралась возле огромных бронзовых дверей с другой стороны зала. Казалось, они обсуждали нечто забавное. Эйзеры, работающие тут же, доставали ифритам в лучшем случае до колен, но один из джинов превосходил остальных более чем на голову.

Облако белого дыма добралось до беседующих и преобразовалось в ифрита. Вок тут же узнал Эмака. Ифрит низко поклонился своему внушительному соотечественнику и принялся что-то торопливо рассказывать, периодически указывая на дверь, где стояли Каанир и Засиан.

Большой ифрит, который, как подозревал Вок, был надзирателем Хафизом, поднял голову, ища взглядом пришельцев. Его лицо исказил гнев. Вок увидел, что надзиратель достал массивную саблю из ножен на поясе, его подчинённые поступили так же. Хафиз бросил несколько резких команд и остальные ифриты кинулись к путешественникам. Несколько джинов остались на месте и стегали эйзеров кнутами, принуждая продолжать работу.

Импульсивно Вок поднял руку в знак дружеского приветствия. Затем он повернулся к Засиану.

— Пойдём на встречу, — сказал камбион. — Поприветствуем его. В конце концов, за этим мы и пришли.

Жрец ответил Воку чуть удивлённой улыбкой.

— Хорошо, — сказал он, наконец. — Это может сработать.

Вок сунул Пылающую Кровь в ножны и задумался над тем, как лучше спуститься на нижний этаж склада. Узкая крутая лестница из природного камня была выдолблена в стене пещеры и спускалась до уровня земли. Но ступени и стена были раскалены.

— Встретимся внизу, — сказал камбион и прыгнул с края каменной платформы.

Он применил свою врождённую способность, замедлив падение. Когда его ноги коснулись земли, он, не спеша, двинулся к ифритам, которые неслись к нему не с самыми добрыми намерениями.

Хафиз нёсся впереди всех. Выглядел он весьма сердито. Надзиратель увешал себя разнообразными медными украшениями: ожерельями, серёжками и множеством браслетов на мускулистых запястьях. Выступающее на лбу рога были немного светлее, чем его тёмно-красная кожа, так же как и выступающие изо рта клыки. Хафиз явно был не в настроении вести переговоры, но Вок старательно сохранял на лице выражение спокойного дружелюбия.

— Приветствую, прославленный Хафиз! — произнёс он, снова поднимая руку в приветствии.

— Я и мой компаньон, — камбион большим пальцем указал себе за спину на жреца, спускающегося по лестнице, — прибыли к вам как утомлённые путешественники, нуждающиеся в вашей помощи. Я полагаю, что мы может оказать вам некоторую ответную любезность, хм?

Хафиз поглядел на обезоруживающе улыбающегося Каанира, озадаченный его словами. Ифрит остановился в нескольких шагах от камбиона. Он остановил занесённую для удара саблю, разглядывая полудемона. Прочие ифриты сформировали полукруг вокруг Вока. Засиан присоединился к своему компаньону и поклонился надзирателю.

— Кто вас сюда послал? — требовательно спросил Хафиз ещё более глубоким голосом, чем был у Эмака.

— Никто, — ответил Вок. — Ну, это не вполне верно. Глупый эйзерский лорд показал нам эту великолепную шахту и попросил, чтоб мы избавили её от вашего присутствия. Но мы отказались от этой глупой затеи и вместо этого пришли, чтобы воздать вам должное и попросить о некоторой помощи.

При упоминание эйзеров Хафиз ощетинился. Его глаза злобно блеснули, и ифрит зарычал. Его подчинённые отреагировали схожим образом.

— Вы — пешки эйзеров? — спросил надзиратель. — Они думают, что могут послать двух мелких чужеземцев, чтобы убить нас?

Ифрит захохотал, его рокочущий смех эхом отозвался в пещере. Он запрокинул голову, искренне веселясь.

Вок вежливо улыбнулся, но внутренне кипел от такой непочтительности.

Мелких, действительно, думал он.

Когда Хафиз отсмеялся, Вок продолжил.

— Мы решили так же, — сказал он. — Поэтому мы предлагаем вам информацию об их отряде в горах, окружающих эту шахту. Если вы хотите поймать их, мы можем помочь. Однако, нам надо как можно скорее достичь Браса, и если это возможно, мы бы хотели быть среди охранников следующего каравана, идущего в столицу.

Хафиз с ухмылкой взглянул на камбиона.

— Вы хотите попасть в Брасс? — спросил он. — Превосходно. Я только что обещал своему брату партию экзотических рабов для его развлечения.

Кивнув своим подчинённым, он приказал:

— Схватить их.

* * * * *

Алиисзе хотелось кричать.

Сдохните наконец! думала она. Подавитесь, снесите себе голову, утопитесь в собственном чане с супом, наконец! Плевать на это, вон из моей головы!

Но старуха не реагировала. Она сделала на бревне ещё одну зарубку, тщетно пытаясь его расколоть. Ещё одна слабая попытка и бревно отлетело в сторону. Алиисза отвернулась, но продолжала чувствовать, что всё продолжается. Пожилой мужчина в форме солдата с перекинутым через плечо луком стоял неподалёку. Алю чувствовала, что он наблюдает за женщиной. В его глазах блестели слёзы.

Алиисза ненавидела их обоих.

Алиисза чувствовала его боль.

Алю заставила картину исчезнуть. Вместо ночного сада, она оказалась в магазине портного. Девочка в фартуке появилась в заднем дверном проёме. Мастер Велсин злобно уставился на неё и отослал в комнату, где она проведёт день полуголая перед похотливыми мужчинами, которые глазели на неё, лапали её тело.

Нет! Только не снова! простонала Алиисза. Достаточно!

Алю выдернула меч из ножен и попробовала снести девчонке голову с плеч. Клинок прошёл сквозь её тело. Девочка никак не отреагировала. Она медленно вошла в тускло освещённую комнату и начала раздеваться. Алиисза рубила девчонку, платья, похотливого Ирудиса Грегана. Но ничего не менялось.

Полудемоница отшвырнула меч и заставила изображение исчезнуть.

Она увидела не сад, а храм Илматера. Молодая женщина молилась своему новому богу, сжимая свежую гвоздику. Алиисза магией создала шар пламени и попыталась взорвать девочку и храм. Спалить, сжечь до основания.

Ничего не произошло. Храм остался неизменным.

Алю вытащила кинжал из сапога. Она уставилась на лезвие, чувствуя, как колотится её сердце. Она выколет себе глаза. Они не смогут заставить её смотреть, если у неё не будет глаз. Это заставит их остановиться. Алиисза крепко сжала рукоять и уставилась на самый кончик клинка.

Решившись, она вонзила кинжал в свой череп.

Вспышка света и боль. Так много боли. Алиисза кричала, выдёргивая кинжал. Она схватилась за выколотый глаз, пытаясь удержать горячую жидкость на месте. От боли закружилась голова. Полудемоница упала на колени и обхватила руками живот.

Ещё раз, сказала она себе. Закончи это.

Всё ещё судорожно стискивая кинжал, алю нащупала его остриё и приставила к оставшемуся глазу. Из-за боли рука дрожала. Алиисза не думала, что сможет это сделать.

Прежде чем она смогла это обдумать, алю сунула кинжал в ножны.

Мир закружился, расплываясь в полном боли тумане.

К Алиисзе вернулось сознание. Солнце согревало её лицо, но воздух был прохладен. Алю слышала двух играющих детей. Улицы Сандабара кипели жизнью по ту сторону стены. Глаза полудемоницы были закрыты, но она чувствовала яркий дневной свет даже сквозь закрытые веки.

Она поднесла руку к лицу. Содрогаясь, Алиисза коснулась века. Глаз был цел. Она отвернулась от солнца и открыла глаза.

Она могла видеть. Но память об ужасной боли оставалась с ней.

— Будь ты проклят, Торан, — кричала она, благодарная и сердитая одновременно. — Я не могу здесь больше жить. Пожалуйста, помоги мне!

Она ненавидела себя за то, что он была настолько слаба. Это были не просто видения. Алиисза, возможно, могла бы наблюдать их целый день, будь они простыми миражами. Но это было горе, они были просто видениями. Это было горе. Алю чувствовала то, что чувствовали её призрачные мучители. Она разделяла их страдание. Их муки переполняли её, причиняя боль, от которой она не могла справиться.

Во двор вышла девочка в переднике и заговорила с детьми. Алиисза даже не слышала слов. Печаль, исходящая от них, затопила стоящую в углу сада полудемоницу. Тяжело, она вновь последовала за молодой женщиной. Алиисза чувствовала страх девочки. Страх за её брата и сестру.

И за ещё не рождённого ребёнка.

Еды слишком мало, думала девочка, и Алиисза могла слышать её мысли. Арендная плата уже просрочена. Садил нуждается в новой обуви, а Кайга в плаще. Как я смогу растить этого ребёнка? Мастер Велсин будет зол за моё опоздание, но встать и одеться было так тяжело. Надо было поесть, но дети нуждаются в еде куда больше.

— Остановись, — умоляла Алиисза. — Хватит мне об этом говорить.

Яблоки, продолжала думать девушка, замирая возле бочки с фруктами. Я могла бы взять одно. Никто даже не заметит.

— Да! — тихо вскрикнула алю. — Возьми его! Ешь! Позаботься о своём ребёнке!

Нет, — решила девочка. — Я не должна так поступать. Это не правильно.

— Дура, — выругалась Алиисза. — Вначале думай о себе. Торговец даже не заметит пропажи.

Как я смогу воспитать ребёнка честным и правдивым, если не могу сама следовать своим советам? размышляла девушка.

Нет, твёрдо решила она.

Эта мысль поразила Алиисзу.

Как я смогу посмотреть в лицо своему собственному ребёнку, если когда-нибудь смогу увидеть его? задалась она вопросом. Что бы я могла ему о себе рассказать? Чтобы он обо мне подумал?

Попрошу у Мастера Велсина несколько дополнительных медяков, — продолжала размышлять молодая женщина, игнорируя переживания Алиисзы. Совсем немного, чтобы купить еды. Я даже…

Последняя мысль девочки превратилась в сознание Алиисзы в изображение, заставившее полудемоницу поёжиться. Девчонка была готова наплевать на свою гордость и позволить тому болвану щупать её, ради брата и сестры, ради ещё не родившегося ребёнка.

К чёрту всё это, подумала алю. Довольно.

Полудемоница помчалась к портному. Она вошла в заднюю комнату и нашла человека, сидящего за рабочим столом и рассматривающего. Вонь похоти исходила от него волнами. Алиисза нашла его отвратительным. Она хотела убить его.

Ты червяк, думала алю. Ты слишком жаден, чтоб заплатить шлюхе? Тебе доставляет удовольствие преследовать эту девочку? Что она тебе должна?

К чрезвычайному удивлению Алиисзы, человек поднял на неё глаза. Казалось, он удивлён увиденным.

— Кто ты? — спросил он. — Что ты?

Алиисза потеряла дар речи. Это невозможно. Этого просто не могло быть. Или могло?

— Трус, — сказал алю. — Надо выпустить тебе кишки прямо сейчас и оставить истекать кровью. Это могло бы продолжаться несколько дней, ты в курсе? И это время у меня есть.

Мужчина побледнел.

— Я не знаю, кто вы, — запинаясь, промямлил он, вставая из-за стола и отступая. — Скажите, что вам надо. Деньги? Они в сейфе. В-возьмите их. Прошу. Но не причиняйте мне боль.

Удовлетворённая его страхом, Алиисза пересекла комнату и встала непосредственно напротив мужчины.

— Не бери в голову, кто я, — сказала она. — Всё что вам следует помнить — я существую и знаю, где ты живёшь.

Человек с трудом сглотнул.

Алиисза взяла иглу со стола.

— Девушка, которая работает у тебя, — продолжила она небрежно, рассматривая крошечную полоску металла. — Та, которая сейчас опаздывает?

Мастер Велсин энергично закивал.

— Да, Лизель, — сказал он.

— Ну, если ты ещё хот раз тронешь её снова или позволишь тронуть кому-либо из твоих клиентов, я вернусь, привяжу тебя к этому столу и воткну в тебя все иголки, которые найду. Тебе действительно всё ясно?

Глаза мужчины расширились.

— Д-да! — сказал он. — Я-ясно!

— Ты будешь ей больше платить, к тому же, — продолжала алю. — Сколько ты платишь ей за работу сейчас?

— Эмм, — лицо человека перекосилось от ужаса. — Три медяка в день.

Алиисза кипела от злости.

— Она могла бы больше заработать, продавая своё тело на Шёлковом Пути! — прошипела полудемоница. — Ты — негодяй. Надо заставить тебя платить ей всё, что ты зарабатываешь! Нет, — добавила она вдохновлено. — Я отведу тебя в один район и заставлю прислуживать молодым аристократам. Я слышала, некоторые из них тайно поклоняются Ловиатар. Они хорошо заплатят за возможность провести над вами парочку ритуалов, а деньги отойдут Лизель. Это было бы забавно, верно? Да, мне определённо нравится эта идея, — закончила алю с улыбкой.

Мужчина заскулил.

— Я буду платить ей по пять серебряных монет в день, — завопил он, поднимая руки в умоляющем жесте. Или ещё больше. Я обещаю!

— Хороший мальчик, — промурлыкала Алиисза, обходя стол и склоняясь к мужчине, чтобы провести ладонь по его груди.

Мастер Велсин задрожал под прикосновениями алю.

— И ты простишь её за опоздание, потому что она беременна, да к тому же должна заботиться о маленьких брате и сестре. И ты никогда не будишь вычитать деньги из её зарплаты за это, так ведь?

— Так, — прошептал человек, едва находясь в сознании от ужаса. — Клянусь, всё будет так, как вы сказали. Теперь прошу, отпустите меня.

Алиисза хихикнула и направилась к двери. Она замерла на миг и обернулась. Бросив на мужчину последний мрачный взгляд, алю добавила:

— Ирудис Греган должен покинуть этот магазин прежде, чем придёт Лизель, — с этими словами, полудемоница вышла на улицу.

Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что призрака отца Лизель больше нет поблизости.

 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Вок вздохнул, вытаскивая Пылающую Кровь.

— Ты меня разочаровываешь, — обратился он к Хафизу. — Я думал, ты окажешься мудрее и рассудительнее тупых эйзеров.

Слева от камбиона Засиан совершал сложные пасы, готовя заклинание, и Вок чувствовал, как сквозь его тело проходит волна сверхъестественной силы. Вдруг жрец пригнулся и откатился в сторону, исчезая под одной из повозок. Двое ифритов бросился следом.

Полудемон напряг мышцы и почувствовал, как они наливаются силой. Для проверки Каанир пару раз взмахнул мечом, дожидаясь пока ифриты окружат его.

— Ты глупец, — прорычал Хафиз, отступив назад и наблюдая за работой подчинённых. — Ты действительно думал, что мы будем рады чужакам? Шпионы наших врагов, посланные изучить нашу оборону перед тем, как напасть, не так ли?

Ближайший из ифритов кинулся на Вока. Джин был вдвое выше камбиона и нависал над ним как скала. Полудемон парировал удар, вкладывая всю данную заклинанием силу в контратаку. Раздался лязг, эхом прокатившийся через огромную комнату. Вок с удовлетворением заметил, как от его удара руку противника отбросило назад. Немало удивлённый, ифрит чуть не выронил меч, но, следуя импульсу, продолжил движение, восстанавливая равновесие. Из-за этого он оказался в уязвимой позиции.

Вок увидел, что противник открылся, и прыгнул навстречу. Он полосонул мечом по животу ифрита, и тот взревел от боли. Однако полудемон не стал задерживаться и проверять, насколько тяжела рана, а просто продолжил движение. Пробежав вперёд, он высоко подпрыгнул, приземляясь на ближайшую из повозок. Затем перепрыгнул через нагромождение пресс-форм для стекла, оказавшись по другу сторону телеги. Только сейчас Каанир приостановился, развернувшись на месте.

К камбиону приближались ещё два ифрита. Вок увидел их огромные клинки, чьей длины хватило бы, чтоб достать его даже через повозку. Трое других джинов обходили транспортное средство по краям, намереваясь окружить и схватить врага. Двое из них внезапно исчезли из виду.

— Мы же сказали тебе, что не союзники эйзерам, — сказал Вок, отбивая первый из последующей серии ударов кривых сабель. — Ты даже не взглянул на товары, которые мы хотели тебе предложит, — добавил он, парировав очередной выпад, затем пренебрежительно взглянул в сторону Хафиза и прыгнул к дальнему концу повозки. Полудемон не собирался позволять невидимым противникам подкрасться и застать его врасплох.

Гигантский ифрит-надсмотрщик усмехнулся.

— Не имеет значения, что ты собирался мне предложить — я смогу забрать это, когда схвачу тебя, — отрезал он. — Или же моим воинам придётся тебя просто убить, если будешь сопротивляться слишком долго и упорно.

Вок проигнорировал слова огромного ифрита и нырнул под повозку. Он начал пробираться в сторону Хафиза и когда подполз к самому краю укрытия, рванулся вперёд, пытаясь между запряжёнными животными. Те не обратили на камбиона внимания, однако потрескивающие языки пламени обожгли кожу Каанира, заставив его вздрогнуть.

Когда полудемон пробегал мимо огненных рофов, прямо из пола перед двумя заволновавшимися существами возник обжигающий пламенный барьер. Вок едва успел остановиться, чтобы не влететь в огненную завесу. Камбион съёжился от жара, чувствуя, как кожа покрывается пузырями, не смотря на кольцо на пальце.

Вок развернулся, собираясь броситься назад. Позади, по обе стороны повозки его уже поджидали двое злобно усмехающихся ифритов, решивших, что заманили незваного гостя в ловушку.

Закатив глаза от их незамысловатой хитрости, Вок мысленно обратился к способности левитировать. Он поднялся в воздух, пролетая над жаркими языками пламени и сверкающими кривыми клинками. Полудемон улыбнулся, когда увидел, как торжество на лицах противников сменилось недоумением. Ифриты подпрыгнули, пытаясь ударить по ногам поднимающегося всё выше камбиона, однако тот блокировал удары.

Вок повернулся, пытаясь отыскать взглядом Засиана. В начале битвы жрец наложил заклинание силы на полудемона и сразу же исчез. Камбион заметил двух ифритов, медленно продвигающихся вдоль повозок в поисках бэйнита.

Ему удалось ускользнуть, подумал Вок. Он убежал и из помещения?

Камбион понимал, что у него больше нет причин задерживаться, ведь Хафиза не интересовали переговоры, и Вок сомневался, что есть способ переубедить надсмотрщика. Должно быть, Засиан пришёл к такому же выводу, и если он достаточно умён, то уже убрался отсюда.

По крайней мере, так поступил бы я, подумал Вок. Так и сделаю. Он сам сможет о себе позаботиться.

Полудемон собрался произнести заклинание, которое снова превратило бы его в дым, но не успел он начать, как в спину ударил палящий огненный луч. Камбион закричал от обжигающей боли. Заклинание было прервано. Он едва не потерял равновесие, чуть не упав на пол, но всё же выровнялся и обернулся, чтобы посмотреть на причину беспокойства.

Снизу один из ифритов указывал пальцем в полудемона — очевидно, он и послал заклинание. Поблизости стоял увеличивший себя надсмотрщик, теперь он был выше двадцати футов. Хафиз шагнул вперёд, рассекая воздух тяжёлым мечом. Такой гигант легко мог достать Вока в том месте, где тот парил.

Камбион взял на заметку новую угрозу, когда второй из джинов вытянул палец в его направлении, освободив обжигающий луч энергии. Заметив его приближение, Воку удалось увернуться, и угроза миновала. Пролетая мимо, потрескивающий луч обуглил его тунику, и полудемон почувствовал характерный запах.

Ублюдки, выругался Вок. Нужночто0то предпринять.

Камбион сунул руку в один из внутренних карманов и быстро достал комок тягучей субстанции. Затем проговорил тайные слова, одновременно концентрируясь на полёте. Когда заклинание сработало, Вок исчез из виду. Мгновенно он изменил направление, начиная спускаться. Снизу всё ещё царил хаос из огненных созданий и пылающих барьеров.

Надеюсь, это немного собьёт их с толку, подумал Каанир.

Он увидел приближающегося Хафиза, не сводящего взгляда с потолка. Вдруг надсмотрщик помедлил, нахмурившись. Вок увидел, как тот улыбнулся, переводя взгляд прямо на то место, где теперь парил полудемон. Хафиз взмахнул мечом, метя в камбиона. По широкой дуге оружие начало рассекать воздух, двигаясь к Воку.

Вот и скрылся, промелькнула горькая мысль.

Круговым движением полудемон взмахнул Пылающей Кровью, пытаясь избежать прямого столкновения с огромным мечом врага. От удара Вока отбросило в сторону на несколько футов. Он потерял равновесие, а руку пронзила боль. Каанир невольно захрипел.

Хафиз начал замахиваться в обратном направлении, собираясь нанести Воку очередной удар. Камбион не был уверен, что сможет пережить ещё одно подобное столкновение. В отчаянии он посмотрел вниз и понял, что удар Хафиза отбросил его в сторону от языков пламени. Камбион отменил магию левитации, падая и надеясь, что успеет снизиться достаточно, чтобы избежать удара надсмотрщика.

Хитрость удалась.

Вок упал на пол всего в нескольких футах от стены дьявольского барьера, над головой просвистел меч. Падение было болезненным, дыхание перехватило, однако у полудемона хватило сил подняться на четвереньки и оглядеться в поисках надёжного укрытия. Ближайшую повозку ещё не успели окружить. Вок поспешил к ней.

Рядом пролетел тонкий шипящий заряд энергии, попав в камень. Вок отскочил и сделал кувырок в сторону. По мере продвижения полудемон продолжал кувыркаться, но очередной луч попал ему в плечо. Камбион стиснул зубы, сдерживая стон. Он сделал последний кувырок и оказался под повозкой, вне досягаемости магических стрел.

Каанир не стал терять времени. Он приподнялся на колени и огляделся, в отчаянии пытаясь найти хоть какой-нибудь выход из этого хаоса. Большие двери, через которые должен был отправиться караван, оставались закрытыми. Вок не знал, насколько сложно их будет открыть, поэтому отказался от этой идеи.

Он вспомнил о двери, находящейся высоко на платформе, через которою они с Засианом вошли. Каанир выглянул из-под повозки и бросил взгляд в том направлении. Заслоняя проход, на уступе скалы стоял всего один ифрит. Дверь была захлопнута, поэтому Вок подумал, что мог бы вывести охранника из строя и ускользнуть. Единственное, что сейчас его волновало — это то, как беспрепятственно добраться до платформы, Хафиз мог идти по следу, несмотря на невидимость полудемона.

Ничего не остаётся, нужно рискнуть, решил он. Не могу же я остаться здесь и быть поджаренным на медленном огне.

Готовясь броситься навстречу к свободе, Вок увидел, как перед ним появилась гигантская ступня Хафиза. Повозку стали окружать и другие ифриты. Огромные пальцы джина сомкнулись на транспортном средстве и начали поднимать его.

Каанир понял намерения Хафиза: избавиться от укрытия полудемона, чтобы дать возможность остальным окружить врага. Камбион хотел перерубить непомерно большие конечности, чтобы помешать ифриту, но знал, что это сбросит с него вуаль невидимости. Хотя Хафиз и понял, как выслеживать полудемона, остальные же — нет, поэтому Вок не рискнул лишиться единственного преимущества.

Камбион ухватился за ось повозки, затем вытянул ноги вперёд и зацепился ступнями за противоположную. Повиснув, таким образом, под днищем, полудемон начал подниматься вместе с телегой. С мечами наголо ифриты окружили то место, где только что находился их враг. Они рубили и вонзали мечи в пустоту перед собой. Камбион понимал, что они рубят вслепую, не имея понятия, там враг или нет.

Хвала Аббису уже за это, подумал Вок.

Хафиз поднял повозку на уровень пояса и от непомерного напряжения зарычал, отводя её в сторону. Вок понял, что из-за размеров транспортного средства надсмотрщик не может видеть места, которое атакуют ифриты, поэтому не знает, там камбион или нет. С глухим стуком огромный джин откинул повозку в сторону. Каанир изо всех магически умноженных сил вцепился в оси, стараясь не упасть при столкновении с полом. Телега вместе с камбионом откатилась от ифритов на несколько шагов. Когда транспортное средство остановилось, Вок выкатился из-под него в противоположном от врагов направлении. Он пригнулся, используя повозку как укрытие, и посмотрел в сторону творившегося хаоса. Теперь, если появится возможность, он мог бы взбежать по ступеням на платформу.

Но к тому моменту Хафиз и его подчинённые уже поняли, что добыча вовсе не там, где предполагалось. Ифриты растерянно осматривались, однако надсмотрщик, по всей видимости, уже понял, каким именно образом камбион избежал ловушки. Гигантский джин медленно повернул голову к повозке.

Вок бегло изучил предполагаемый путь к спасению, прикидывая, как ускользнуть от огромного, однако тяжеловесного и медленного врага. Он уже был готов сделать рывок к открытому пространству, когда вдруг услышал в голове голос Засиана.

Вок, я у передних повозок, возле пленённых эйзеров. Приведи ко мне Хафиза и мы покончим с ним. Ответь мне. Подтверди, что всё понял.

Камбион глянул на передние повозки каравана, увидев нескольких закованных в цепи эйзеров. Огненные дварфы безучастно стояли у стены. Вок не видел жреца, однако был уверен, что человек прячется именно там. Место находилось в противоположной стороне от дверей и свободы, однако, убив надсмотрщика, они могли бы изменить ход боя. Попытаться стоило.

Пока Засиан говорил, Хафиз уже сделал два шага, оказавшись почти у самой повозки. В одной руке он держал занесённый меч, другой же потянулся к транспортному средству.

— Я иду, — тихо сказал Вок. — Будь готов, Хафиз почти настиг меня.

Полудемон не стал дожидаться ответа, выпрыгнул из укрытия и, размахивая Пылающей Кровью, ринулся вперёд.

Хафиз проследил за движениями камбиона, однако его увеличенное тело было слишком медлительным, чтобы отреагировать. Вок пробежал между ног джина, взмахнул мечом и изо всех сил рубанул по икре противника, оставляя глубокий порез. Горячая кровь цвета магмы брызнула из раны, обжигая вновь ставшего видимым камбиона. Не обращая внимания на кипящую кровь, он продолжал свой бег, направляясь в сторону эйзеров и их надзирателя.

Взревев, Хафиз развернулся и захромал за Кааниром. Остальные ифриты, до этого в неуверенности стоявшие позади командира, получив возможность видеть жертву, бросились в атаку.

И хотя Вок был куда быстрее, шаги огромного джина покрывали большое расстояние. Камбион понял, что надсмотрщик просто растопчет его.

Полудемон прибавил ходу.

Эйзеры с тревогой наблюдали за приближением Вока. Закованные в цепи, они не могли быстро двигаться, однако всё равно развернулись и бросились прочь. Спотыкаясь, дварфы отбежали в сторону, оставив камбиону с Засианом пространство для манёвров.

И Каанир надеялся, что это не будет последним действием в его жизни.

Вок добежал до переднего ряда повозок и огляделся, пытаясь поймать взглядом жреца. Но Засиана нигде не было. Ужаснувшись, полудемон понял, что бэйнит мог просто воспользоваться Воком для того, чтобы отвлечь врага и уйти самому. Каанир бросил быстрый взгляд через плечо.

Обагряя кровью пол, Хафиз чуть ли не падал, однако продолжал приближаться, держа меч высоко над головой. Теперь противников разделяло всего несколько шагов. Остальные джины волочились позади. Вок увидел шанс. Он вновь побежал к стене. И когда приблизился к ней, высоко подпрыгнул. Достигнув значительной высоты, он, что есть силы, оттолкнулся обеими ногами, отлетая в том же направлении, откуда и пришёл. Приземлившись, он резко развернулся, встретившись с врагом лицом к лицу.

Хафиз вздрогнул от стремительных действий жертвы. Он споткнулся, и Вок нанёс удар ему в грудь. Огромный джин попытался защититься, но был недостаточно быстр.

Горячая кровь брызнула во все стороны, попадая на Вока. От боли, он сдавил рукоять меча, борясь с ужасной болью от раскалённых капель. Рыча и шатаясь, Хафиз обхватил камбиона одной рукой. Каанир почувствовал стиснувшую его с невероятной мощью ладонь. Он выпустил меч, пытаясь освободиться из захвата.

Хафиз упал на одно колено. Из его груди вырывались хрипы, раскалённая кровь ручьями текла по торсу. Его глаза стекленели, но надсмотрщик продолжал держать камбиона перед собой.

— Червь! — прорычал он слабеющим голосом. — Я размажу тебе череп!

Неуверенно встав на ноги, ифрит поднял Вока над головой. Полудемон вцепился в держащие его мощные пальцы.

— Не помешала бы помощь, Засиан! — прохрипел он. И хотя камбион чувствовал, что хватка слабеет, она всё ещё была настолько сильной, что буквально выдавливала из лёгких остатки воздуха.

Вдруг ифрит покачнулся и начал падать.

Огромный джин, размахивая свободной рукой, заваливался на одну сторону. Вместе с ним начал падать и Вок. Хватка врага окончательно ослабла. Полудемон освободился из пальцев надсмотрщика и приземлился рядом с поверженным ифритом.

Камбион сделал кувырок в сторону и вскочил на ноги, ловя воздух ртом.

Хафиз лежал в распознающейся луже собственной крови и не двигался. Его тело приобрело свой прежний размер. Теперь можно было разглядеть рукоять меча всё ещё торчащего из его груди.

Остальные пол дюжины ифритов, гнавшиеся за Воком, собрались вокруг своего лидера и были так же тихи, как и Хафиз. На их лицах отражались шок и смятение.

Затем как один, они перевели взгляды на Каанира.

— Ты умрёшь! — проговорил джин, в котором полудемон узнал Эмака. Часовой сделал шаг вперёд и склонился, чтобы подобрать меч Хафиза. К тому моменту оружие также вернуло привычный размер. Ифрит выпрямился и шагнул к Кааниру.

— Я убью тебя своими руками, — прорычал он, занося клинок для атаки.

Полудемон потянулся за скипетром, но обнаружил, что на поясе его нет. Должно быть, выпал где-нибудь по пути. Обожжённый горячей кровью, Вок стоял перед разъярённым джином абсолютно безоружным.

Камбион попятился.

— Вот сейчас самое время появиться, Засиан! — пробормотал полудемон. Он ещё раз огляделся, но жреца не было.

Образовав полукольцо, джины приближались к своей жертве.

* * * * *

Придя в себя, Алиисза поняла, что вновь находится в серой пустоте.

Нет, в этот раз всё по-другому, подумала она.

Предыдущие несколько дней алю провела в залитом лунным светом саду с магическим фонтаном. Раньше полудемоница не была уверена, спала она или нет. Ей было сложно отличить дремоту от бессознательного состояния. Всё, в чём была уверена алю — это в том, что прошло некоторое время, и каждый раз, когда Алиисза приходила в себя, то находилась в том же самом оазисе.

По крайней мере, видения прекратились.

Полудемоница провела много времени в раздумьях над произошедшей переменой.

Изменила ли я хоть что-нибудь? А Торан? Этого ли он хотел? Чтобы я начала действовать? Чтобы начала защищать их?

Какова бы ни была причина, алю была рада отдохнуть от сада.

Видения измотали её, это было нечто большее, чем просто усталость. Она стала слишком эмоциональной. Алиисза чувствовала то, чего раньше никогда не ощущала. И сомневалась, что ей это нравиться. Часть её сущности всё ещё сопротивлялась порывам защищать и оберегать. Алю не хотела такой ответственности, такой слабости. Поддавшись любви и состраданию, она чувствовала себя уязвимой.

Полудемоница размышляла над всеми трудностями своего заключения. Но всякий раз, прежде чем она приходила к какому-то решению, усталость брала своё.

В конце концов, Алиисза поклялась себе думать об этом, по крайней мере, какое-то время. Она хотела просто существовать. Одиночество в саду она воспринимала теперь как избавление от мучительных видений. Даже во время отдыха алю не покидало чувство, что вот-вот и она окунётся в новое видение. А ещё алю ждала появления Торана, хотя и не верила, что это произойдёт в скором времени.

Так уже случалось.

Серая пустота испугала Алиисзу. Перемена. Что бы это могло означать?

В следующее мгновение она уже лежала на кровати в своих апартаментах. За время пленения алю ни разу здесь не появлялась, предпочитая спальне виды и звуки сада. И теперь она недоумевала, почему оказалась здесь.

Поднявшись на кровати, полудемоница поняла, что обнажена. Такого тоже давно не случалось. Алиисза осмотрелась. Её вещи были аккуратно сложены, а оружие было прислонено к ближайшему стулу.

Что-то изменилось. И это… беспокоило.

Решив разобраться, в чём дело, алю скользнула с кровати и быстро оделась. Затем она направилась в сад. Ставшее привычным место неуловимо изменилось.

Сначала алю предположила, что пришёл Торан, и теперь сидел в тени и ждал, когда Алиисза придёт в себя. Она всмотрелась в укрытые тенью места сада, куда не попадал лунный свет. Лёгкие дуновения ветерка заставляли звенеть колокольчики. Под бризом трепетали и листья. Серебристые, дрожа, они вспыхивали, как светляки, снующие среди ветвей.

Ничто не говорило о присутствии ангела.

Что же тогда происходит? задумалась Алиисза, одновременно стараясь быть начеку. Что изменилось?

Словно громом среди ясного неба пришло осознание: алю вновь стала настоящей. Она существовала. Это было странное ощущение: всё происходило будто во сне, вне тела.

Алиисза вновь была во плоти.

Эта мысль чуть не сбила её с ног. Всё ещё не уверенная в своих чувствах, полудемоница решила испытать себя. Она попыталась мысленно приказала саду исчезнуть. Не вышло. Она попыталась изменить время суток, стараясь превратить ночь в день, убрав луну и вызвав солнце. Небо осталось неизменным.

Всё казалось иным, и всё действительно изменилось. Сознание Алиисзы больше не могло изменять местность; по сути, она стояла посреди настоящего сада, не являясь больше заложницей собственного разума.

— Думаю, ты чувствуешь себя странно после столь длительного срока пребывания в форме духа, — сказал Торан.

Алиисза резко развернулась и увидела улыбающегося ангела, стоящего чуть в отдалении.

— Что изменилось? — спросила алю тихо, почти шёпотом.

— Ты изменилась, — ответил он. — Ты действовала. Ты поспешила к ней на помощь. Ты встала на её сторону, — закончил дэв.

— Я знаю, — ответила Алиисза, — но я не хотела. Я не хотела ощутить всё это. — Она почувствовала себя сбитой с толку. Её настоящее тело вновь было полно ощущений, ощущений, о которых алю уже забыла. Боль, слабость в ногах, чувство пустого желудка. Приходилось привыкать заново.

— Забота о других — опасное занятие. Тем самым ты открываешь в себе путь… к страданию, — продолжила Алиисза. Ей самой эти слова показались глупыми.

— Да, — сказал Торан мягко, словно утешая. — Заботиться о других сложно: оказывать поддержку, направлять. Ведь в процессе ты отдаёшь частичку себя. И боишься, что в ответ тебе причинят лишь боль. — Ангел подошёл к полудемонице и взял её ладони в свои. — Ты прячешь свои чувства от страха. Страха перед предательством, перед болью.

— Страха перед смертью, — закончила алю.

— Да, — кивнул дэв с нарастающим возбуждением. — Вот именно. Ты боишься всего этого, и веришь, что сможешь справиться с трудностями, если не подпустишь никого близко к себе, или сама не станешь близка кому-нибудь. Ты думаешь, что можешь управлять своими страхами, защищая себя от них. Но правда в том, что все мы беззащитны. В конце концов, не смотря на все наши попытки, страхи становятся реальностью.

— Тогда зачем вообще жить? — в отчаянии спросила Алиисза. Она не хотела испытывать эти эмоции. Они пугали её. — Что изменится, если я стану уязвимой? Всё будет только хуже!

— Но так кажется только стороннему наблюдателю, — ответил Торан. — Но теперь ты думаешь иначе. Разве не так?

— Нет, — сказала Алиисза. Она противоречила сомой себе и понимая это. — Я не хочу ни о ком заботиться! — воскликнула она, зная, что лжёт.

Алю было не всё равно. Её заботила судьба Лизель. Алиисзу восхищала храбрость девушки, её решительность перед лицом трудностей. Полудемоница завидовала той связи, что возникнет между Лизель её ребёнком. Алиисза хотела того же. Она хотела любить своего сына.

Как хотела и ответной любви.

— Спроси любого, — начал Торан, обращаясь к запутавшейся в своих мыслях алю. — Любого, кто когда-либо любил и терял близких. Тебе скажут, что оно того стоило. Не смотря на боль и уязвимость, радости, которая сопутствует заботе, куда больше. По правде говоря, одно не может существовать без другого.

— Но это всё равно эгоистично, — сказала Алиисза, опускаясь наземь у ног дэва. Эмоций было слишком много. — Ты делаешь это в угоду себе.

— Конечно, — ответил Торан, садясь рядом. — Я служу Тиру. И всё ради чувства удовлетворённости. Ты хочешь, чтобы твой сын любил тебя, потому что хочешь ощутить приятные чувства, которые принесёт его любовь. Никто из тех, кто открыто и честно смотрит внутрь себя, не может утверждать обратное.

— Тогда чем это лучше потакания собственным желаниям? — со слезами потребовала ответа полудемоница. — Как можешь ты клеймить одного добром, другого злом? Я не вижу разницы.

— Видишь, — ответил ангел. — Ты и сама знаешь это.

Алиисза хотела противиться, хотела доказать ему, что разницы нет, однако теперь и сама думала по-другому. Добродетель несла в себе благо для каждого.

И в тот момент, когда полудемоница поняла, насколько прекрасны могут быть любовь и сострадание, как они влияют на всех живых существ, не принося разрушения… то почувствовала стыд. Её жизнь была ни чем иным, как бесконечной серией ужасных поступков, приносящих удовольствие за счёт страдания других.

Алиисза склонилась к Торану и обвила руками. Ангел крепко обнял её в ответ. Алю прижалась к нему и зарыдала.

Они ещё долго оставались в таком положении. Алиисза позволила горю свободно смыть весь стыд и вину. Очищение было глубоким и быстрым. Каким-то образом ангел вытягивал из неё всю заразу, и алю чувствовала себя чистой, обновлённой, впервые по-настоящему живой. Энергия, источаемая Тораном больше не причиняла боли, но питала тело и дух.

Наконец, они отстранились. Дэв внимательно вглядывался в глаза Алиисзы, будто что-то выискивая. Алю широко улыбнулась в ответ. Она показала свою привязанность к ангелу, благодарность за всё то, что он для неё сделал, подводя к этому мигу.

— Чувствую себя целой, — сказала полудемоница, потянулась и погладила ангела по щеке.

Алиисза поняла, насколько же он красив. Не только физически. Хотя и это тоже. В нём была внутренняя сила, убеждения и взгляды, вырывающиеся светом наружу. Она бы и позавидовала, если бы не знала, что дэв разделил всё это с ней. Раньше алю жаждала бы у него этот свет для своей пользы, но теперь она мечтала, чтоб ангел сам поделился с ней. Потому что в этом случае желанного становится намного, безгранично больше.

— У меня для тебя сюрприз, — сказал дэв, вставая. Он наклонился и помог Алиисзе подняться на ноги. — Время пришло.

Не понимая, алю смущённо посмотрела на своего друга.

— Время для чего? — спросила она.

— Встретиться с ним, — ответил Торан.

Сердце Алиисзы подпрыгнуло к горлу. Увидеть сына! Пришло время встретиться с ним.

— Н-нет, — испугавшись, заикнулась она. — Я не…не могу.

— Почему? — спросил Торан, искренне удивившись. — Ты хочешь любить его, а он тебя.

— Да, но…

Но как же мне объяснить? Подумала она. Она и для себя не могла этого точно сформулировать.

— Я боюсь, — наконец ответила Алиисза, беспомощно вскинув руки.

— Но чего?

— Того, что он не полюбит меня, — ответила она. На глазах алю вновь выступили слёзы. — Боюсь, что он посмотрит на меня и, зная все те ужасные вещи, которые я совершила, отвернётся.

— Возможно, так и будет, — сказал дэв.

Алиисза посмотрела на него с испугом. Слова ангела удивили полудемоницу. Она ждала, что дэв развеет её страхи, уверит, что всё будет в порядке.

— Невозможно предсказать или контролировать то, что твориться в другом сердце, — объяснил Торан. — Ты можешь только дать частицу себя и ждать, когда что-то хорошее вернётся в ответ.

— Риск… — начала алю.

— Стоит награды, — закончил ангел за неё. — Без одного не может быть и другого.

Алиисза глубоко вздохнула.

— Я знаю, — сказала она. — Но мне всё равно страшно.

— Зато смотри, как ты уже близка к цели, — ответил Торан. — Вспомни, через что тебе пришлось пройти, чтобы прийти к этому. Пойти на попятную теперь будет воистину трагедией.

Алиисза вспомнила всё, что с ней произошло. Она прошла через столь многое, однако, в конечном счёте, всё, что имело для неё значение — это увидеть рождение своего сына, его рост, и просто быть счастливой. Алю пожертвовала всем ради него. И полудемоница знала, что не имеет значения, что её сын подумает о ней. Она уже дала ему всё, что имела.

— Отведи меня к нему, — попросила Алиисза, собрав всю свою волю. — Я хочу видеть того, кем он стал.

Торан улыбнулся и взял её за руку.

— Мне не за чем вести тебя, — сказал он. — Он был здесь с нами всё это время.

Алиисза почувствовала, как ком подкатывается к горлу.

Здесь? Всё это время? Он наблюдал за мной! Видел меня лежащей на кровати, абсолютно голой, видел все мои ошибки и неудачи! О, боги, нет!

Торан потянул полудемоницу за собой, мягко подталкивая её к дальнему краю сада.

Там, в тени, Алиисза увидела чью-то фигуру, сидевшую на скамье. Лицо скрывала тьма.

Её сын.

Он оказался намного крупнее и взрослее, чем ожидала алю. Много времени прошло с момента его рождения. Торан предупреждал об этом, однако осознание этого пришло только сейчас.

Я пропустила всё его детство, простонала про себя полудемоница. Интересно, насколько сильно он похож на меня, а сколько на Каанира? Воспоминание о камбионе изменило ход её мыслей. Каанир. Что он подумает? Что предпримет?

Пока они приближались, её сын поднялся. На нём был простая белая туника с крагами — обычное облачение, которое носит большинство в Доме Триад. Вопреки ожиданиям, он не был высок, как Вок. Однако оказался грациозен.

Её сын ступил под мягкий лунный свет, и Алиисза поняла, что ещё даже не знает его имени, но этот вопрос тут же отошёл на второй план, когда алю рассмотрела лицо своего сына.

Коротко подстриженные пепельно-серые волосы, орлиное лицо цвета вечернего неба.

На Алиисзу смотрели бордовые глаза отпрыска Фарона Миззрима.

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Алиисза сильно дрожала. Слишком много внезапных эмоций, слишком много мыслей. Какая-то часть алю была уверена, что всё это просто уловка. Торан привёл самозванца, какого-то полудроу, а не её сына, чтобы обмануть. Возможно, это была какая-то проверка. Но, всматриваясь в его лицо, замечая тонкие изящно изогнутые брови и высокие тонкие скулы, Алиисза убеждалась, что это действительно её сын. Её и Фарона.

Всё это время полудемоница была уверена, что вынашивала щенка Каанира Вока. Это был единственный рассматриваемый ею вариант, и сейчас, когда ошибка стала столь явной, алю хотелось пнуть себя за глупость и близорукость.

Сильные эмоции затопили её. Это началось с лёгкого покалывания и чувства, что что-то прижимается к задней стенке её черепа. Словно некая дамба, готовая разрушиться в любой момент.

И она прорвалась, топя Алиисзу в потоке воспоминаний.

Алю покачнулась под напором возникающих видений. Они разворачивались перед ней столь яркие, будто она вновь переживала те моменты.

Она стояла в коридоре Зала Старшего, столкнувшись с Засианом Менцом. Алю изображала Энсу, и была одета в одну ночную рубашку, сенешаль отчитывал её за то, что она расхаживает по замку в таком виде.

— Ты ставишь меня в трудное положение, дитя, — сказал он.

— Да, сэр, — ответила Алиисза. — Я буду осторожней.

— А теперь, — добавил сенешаль, доставая из-под ворота рубашки кулон, — я должен подготовить тебя к грядущей поездке.

Не поняв, о чём говорит красивый человек, Алиисза насторожённо спросила:

— Какая поездка? — алю приготовилась бежать, если мужчина попытается подчинить её и или причинить вред.

— Каанир Вок нуждается в твоей помощи, — ответил Засиан, крутя кулон на пальце. — Очень долгая и трудная поездка, возможно, смертельно опасная.

Алиисза открыла рот.

— Что за Каанир? — спросила она, имитируя невежество. — Я не понимаю, о чём вы говорите.

— Всё в порядке, Алиисза, — ответил сенешаль. — Я помогаю ему. Мы заключили договор и захватим город вместе. Я знаю, что твоя задача заключается в том, чтобы дискредитировать Хелма Друга Дварфов, но сейчас Воку необходимо, чтобы ты выполнила более важное задание. Мы встретимся с тобой в конце пути. Ты будешь нашим ключом, который сможет отпереть тайную дверь. Без тебя у нас ни единого шанса добиться чего бы-то ни было.

Он всё продолжал говорить. Мужчина знал, что она носит ребёнка, и объяснил, что это необходимое условие для поездки. Беременность — приманка, что привлечёт лакеев Тира, желающих спасти её. Менц сказал, что Алиисза должна защитить ребёнка, не смотря ни на что. Он наложил на алю гипнотическое заклятие, вынуждая подчиняться. Сенешаль, объяснил, что оно будет действовать без ведома алю, потому как она забудет о его существовании. Ей придётся забыть о своей роли в предприятии, так как ангелы будут тщательно её проверять. Ей придётесь терпеть неопределённость и неизвестность, объяснил Засиан. Он проинструктировал алю на счёт её действий, как только она обо всём вспомнит — унылый перечень задач.

И, прежде чем полудемоница успела возразить или начать сопротивляться, Засиан Менц заставил её обо всём забыть.

Она прошла через все испытания и невзгоды, не зная ни о чём, Алиисза считала, что её пленение просто результат неудачного стечения обстоятельств. Она извела себя полными страха и стыда мыслями, что подвела своего любовника камбиона.

И сейчас чувства захлестнули алю. Самые разные эмоции, включая гнев и ощущения горечи от предательства Каанира, который использовал её, подверг опасности её ребёнка ради какого-то великого плана, раздирали Алиисзу на части. Вок виноват в её тяжёлом положении.

Алиисза поняла, что Засиан заранее спланировал ситуацию, при которой к ней вернутся воспоминания. Пусковым механизмом должен был стать момент, когда она впервые увидит своего ребёнка.

Воспоминания были скрыты глубоко в разуме Алиисзы. И то, что она посмотрела на сына, обнажило их. Всё закончилось, но произошедшее так ошеломило её, что алю, задыхаясь, осела на землю.

Она попыталась глубоко вдохнуть. Следовало смириться с тем, что она только что вспомнила, и в свете этого переосмыслить всё, что произошло в эти декады и месяцы одиночества и попыток разобраться в себе. Полудемоница изо всех сил пыталась привести свои чувства в порядок, но в одно мгновение на неё навалилось слишком много.

Что-то все ещё происходило с разумом полудемоницы.

Волшебство струилось в сознании Алиисзы. Срабатывали заклинания, помещённые туда Засианом. Набор могучих двеомеров, пробудившихся, стоило ей вернуть воспоминания. Сенешаль скрыл их, замаскировав под воспоминания, дабы не дать селестианцам распознать угрозу. Полудемоница осознала это за миг, потребовавшийся для одного удара сердца, миг, который понадобился для пробуждения тёмной магии.

На второе биение, волшебство активизировалось.

Алиисза почувствовала нечто сродни рывку. Что-то изменилось в ней, пропала завеса, скрывавшая отдалённые уголки её сознания. Магия, поняла она. Невероятна ослепляющая сила, созданная, чтобы изменить её отношение к определённым событиям. Все муки, испытанные алю, все сомнения и чувство вины, захлёстывающие её во время видений, были ненастоящими. Божественное вмешательство, принудившее её познать сострадание и доброту, больше не имело над полудемоницей власти. Теперь Алиисза видела всё в истинном свете.

Обман. Ложь. Манипуляции.

Торан святой селестианец, Торан добрый ангел, Торан бескомпромиссный идеалист, использовал магию принуждения и изменил её мировоззрение. Боль и горе, которые она чувствовала, наблюдая за Лизель, были не её. И дело не в одних только видениях. Заклятия лакеев Тира создали эти чувства, усилили, навязали ей.

А магия Засиана погасила их вновь.

Она снова видела мир, каким он был на самом деле. Алиисза поняла свою роль в этом спектакле. Она была полудемонессой, сильной и хитрой, той, кому не свойственно милосердие и кто не терпит слабости. Алю знала, чего хочет, и брала это без раздумий. Именно так было всегда и так оно будет и впредь. Никто не сможет управлять Алиисзой через глупые слезливые эмоции. Ни Торан, ни Каанир, ни призраки прошлого.

Алиисзе хотелось кричать, подняться в воздух и заложить крутой вираж. Крик триумфа, который всем даст понять, что никто не сможет сковать её цепями. Но алю всё ещё была пленницей, и активизировалось всё больше заклятий Засиана.

Вспышка ослепительного света поразила алю, пронзив её сознание.

Под воздействием колдовства сенешаля у Алиисзы закружилась голова. Ей казалось, будто она оставила тело и вышла за пределы себя, оказавшись в пустоте. Чувство было гораздо более пугающим, но длилось всего миг.

И тут алю поняла, что смотрит на себя со стороны. Это было странно и неправильно. Одни ощущения исчезли, другие появились им на замену. Алиисза наблюдала, как её тело рухнуло на землю. Всё выглядело, будто бы она упала в обморок, но полудемоница была в сознании.

Бодрствовала в ином теле.

Полудемоница едва могла дышать, её голос изменился, став больше похожим на мужской. Алиисза положила руку на скамью в поисках опоры. Ладонь была угольно-чёрного цвета, пальцы стали толще. Алиисза разглядывала свою руку, начиная понимать, что произошло.

Она была в теле своего сына.

Полудемоница опустилась на скамью, чувствуя себя разбитой. Она наблюдала, как Торан встал на колени, проверяя её тело. На лице селестианца отражалось беспокойство. Он склонился ещё ниже, прислушиваясь к её дыханию, и облегчённо вздохнул.

— Просто обморок, — сказал Торан, глядя на Алиисзу. — Твоя мать и не предполагала, кто твой отец, — объяснил он, в его голосе слышалась теплота.

Алиисза решила, что не сможет сейчас связно отвечать, поэтому она просто кивнула.

— Я думаю, что и ты немного удивлён, — сказал ангел. — Отдохни немного, пока я положу её на кровать. Затем мы поговорим. Думаю, ты хочешь спросить о многом.

«Ты и не представляешь, о скольком», — думала Алиисза.

Ей хотелось просверлить Дэва взглядом, но вместо этого полудемоница только слабо улыбнулась.

Торан перебросил тело алю через плечо. Затем он отвернулся и, переступив порог, направился к покоям полудемоницы.

Стоило ему скрыться из поля зрения, Алиисза перевела дыхания и постаралась успокоить нервы. Наконец-то всё обрело какой-то смысл. Засиан поместил в её разум заклинание, совершившее обмен тел. Алю задавалась вопросом, что случилось с сознанием её сына.

«Мы поменялись местами? Теперь он в моём теле?»

Алю ощутила укол сожаления, но это чувство исчезло почти сразу. Ей представился удобный момент, чтобы как следует во всём разобраться. Засиан поместил в неё слишком много тайн, и когда они разом вспыхнули в сознании, это походило на наводнение. Воспоминания, магия, всё промелькнуло так быстро, слишком быстро, чтобы успеть осмыслить и понять. Они пронеслись перед алю всего за несколько ударов сердца, что она видела лицо своего сына. Но сейчас, сидя на скамье и постепенно успокаиваясь, Алиисза начинала понимать поступки сенешаля. Засиан всё предусмотрел.

Он подстроил всё так, что Торан не заметил подмены. Как думал ангел, Алиисза всё ещё была в своём теле, приспосабливаясь к недавно открытому для себя состраданию и самопожертвованию. Засиан составил прекрасный план. Он дал алю возможность сбежать и не принимать участия в судебном процессе.

Алиисза улыбнулась. Теперь у неё была цель. Каанир ждёт по другую сторону двери, и она единственная, кто сможет открыть для него эту дверь. Ей нельзя дать Дэву узнать правду. Она должна идеально сыграть свою роль и добраться до той двери. Алю отопрёт её. Никто не остановит Алиисзу, пока она сосредоточена и спокойна.

А затем полудемоница отдаст долги. Все они виновны. Торан, Каанир, Засиан. И они все испытают на себе её гнев.

* * * * *

Вжавшись спиной в каменную стену, окружённый разъярёнными ифритами, самые низкорослые из которых превышали его ростом почти в два раза, Вок видел лишь один выход. Он левитировал. Когда ноги камбиона оторвались от земли, и он поднялся в воздух, Эмак разгадал его намерения. Джин гневно зарычал и ринулся вперёд, стремясь нанести смертельный удар прежде, чем Каанир сумеет сбежать.

Камбион сомневался, что сможет уклониться.

В этот миг стена возле полудемона искривилась. Рука, одетая в чёрное с серебром, выступала из камня, словно вырастая из него. Вслед за рукой появились голова и тело, и вот уже Засиан целиком выбрался из стены. Он вытянул руку и произнёс несколько магических слов.

Бэйнит появился чуть в стороне от Вока и джина. И Эмак, увлечённый поимкой камбиона, не успел вовремя заметить жреца. Ифрит запнулся и замер, он понял, что человек использовал волшебство, но отступить от протянутой руки Засиана или поднять для защиты саблю уже не мог.

Засиан проворно кинулся к ифриту и коснулся пальцем его бедра. Жрец быстро отскочил от джина, уходя из зоны досягаемости меча, а потрескивающая тёмная энергия тем временем проникла в Эмака. Тёмная сила растеклась по телу ифрита, вспухнув на коже тёмными полосами.

Эмака била дрожь, он заревел. Его спина не естественно выгнулась, глаза запали в череп. Ифрит громко кричал. Он уронил саблю и упал на колени. Чёрная энергия исчезла с тихим потрескивание, а джин качнулся вперёд и упал лицом вниз. Его тело дёрнулось ещё пару раз и затихло.

Ифриты со страхом смотрели на труп их товарища.

Вок плавно опустился на землю. Он встал рядом с Засианом, который спокойно выдерживал впившиеся в него яростные взгляды ифритов, сложив руки на груди. Камбион глубоко вздохнул и бросил на джинов ответный мрачный взгляд.

— Я полагаю, что желающих продолжать этот глупый спор больше нет? — спросил Вок.

Ифриты пошептались между собой. Ни один не вышел вперёд.

— Отлично, — улыбнулся Каанир. — Тогда позвольте повторить, что мы с компаньоном просто хотим добраться до Брасса. У нас нет ни малейшего желания лишать вас вашей драгоценной шахты.

Вести переговоры о поездке в столицу оказалось удивительно легко. Непродолжительная борьба за власть определила следующего владельца шахты. Этот процесс был ненадолго прерван восстанием рабов, которое камбион и жрец любезно подавили. Стоило пыли осесть, новый лидер ифритов согласился отвезти путников в Брасс в кратчайшие сроки.

В скором времени Засиан и Каанир мчались над Преисподней — небольшим морем магмы, отделявшем их от цели — на волшебном ковре-самолёте. Сидящий впереди ифрит управлял поездкой. Вок и Засиан расположились позади гида, внимательно осматриваясь по сторонам. Они не хотели снова встретиться с летающими тварями.

Горячий ветер, пахнувший серой, развевал волосы полудемона. Дым скапливался большими облаками, преграждавшими их пути, и проводник приложил все силы, стараясь их обходить. Лавовое море под ними кипело и бурлило. Глядя на него, Каанир осознал все трудности, что возникли бы перед путниками, решись они пересечь море на лодке. Корабли, бороздящие Преисподнею, старались держаться у самого берега, потому как дальше море больше походила на бурлящий котёл. Удержать судно на плаву в таких условиях можно было лишь чудом.

Ифрит-проводник периодически бросал на путешественников испуганные взгляды. Джин казался озабоченным их планами относительно него. Ифрит постоянно заверял Вока и Засиана в том, что более быстрого и надёжного способа добраться до столицы, чем ковёр-самолёт просто не существует.

Вок был в восторге от такого поворота событий. Ему и бэйниту не нужно было больше тащиться по раскалённой земле и отбиваться от постоянных нападений, и цель приближалась с головокружительной скоростью. Каанир похвал себя за решение посетить шахту даже притом, что Хафиз едва не обратил их в рабство или убил.

Спустя какое-то время, Каанир увидел его. Через туман и дым он смог разглядеть бессчётные шпили и башни города Брасс. Они проступили на горизонте как сотни пальцев, поднявшихся из лавы. Когда путешественники подлетели ближе, они смогли рассмотреть столицу во всей красе. Вок прикинул, что город растянулся миль на сорок или даже больше. Всё сооружения покоились в гигантской полусферической ёмкости, плавающей в море огня. Город напоминал несколько деформированный зиггурат с дворцом Великого султана — Угольный Трон — в самой высокой точке в центре.

Проводник подвёл ковёр ближе и принялся снижаться, направляясь к месту на кромке полусферы. Рассматривая город, Вок заметил там огромные ворота — вход в город.

Полудемон наклонился к ифриту и тронул его за плечо.

— Почему бы нам не приземлиться сразу в центре города? — спросил он, стараясь перекричать воющий ветер. — Возможно, возле хорошей гостиницы, где всегда рады посетителям. Незачем останавливаться возле ворот.

Джин бросил на камбиона кислый взгляд и не изменил направление полёта.

— Это запрещено, — пояснил он. — Все посетители должны входить через одни из городских ворот. Поступить иначе — нарушить законы Великого Султана.

Вок закатил глаза, но пожал плечами и кивнул ифриту, чтобы тот продолжал лететь намеченным курсом. Камбион наклонился к Засиану.

— Думаю, Великий Султан хочет быть уверен, что получит подати за проход в город в полном объёме, — сказал он, поморщившись.

Жрец только кивнул.

Ифрит замедлил движение ковра и направил его вниз, спускаясь на небольшую открытую площадь перед воротами. Широкая лестница спускалась с площадки в огненное море. Вок предположил, что она служит для того, чтобы пламенные существа и те, кто приезжал на судах могли легко прибывать и отбывать. Но в данный момент причал пустовал.

Джин остановил ковёр-самолёт возле ворот. Как только их средство передвижения приземлилось, Вок поднялся на ноги и потянулся. Засиан поступил так же. Когда путники сошли на землю, джин проинструктировал их относительно дальнейших действий.

— Просто назовите охранникам свои имена, и они, взяв небольшую плату, пропустят вас внутрь, — объяснил ифрит, — Добро пожаловать в город Брасс, — добавил он. — Наслаждайтесь пребыванием.

Прежде чем Вок успел поблагодарить проводника, ифрит поднял ковёр в воздух и улетел.

Камбион усмехнулся.

— Думаю, он счастлив, что от нас избавился, — сказал он. — Может, он думал, что ты хочешь убить его прикосновением и украсть волшебный ковёр.

Засиан пожал плечами.

— Я как раз об этом думал. Это была такая поразительная магическая вещь, — сказал он с сожалением, наблюдая, как ковёр и джин превращаются в едва различимую на горизонте точку.

Парочка повернулась и направилась к воротам. Двери, оббитые толстыми медными листами, были внушительны. Внутри большей двери была проделана калитка поменьше. Сейчас она была открыта. Двое краснокожих обнажённых по пояс ифритов стояли по обе стороны прохода. Казалось, они не обращают на Засиана и Каанира ни малейшего внимания.

Когда спутники подошли к воротам, ифрит, стоявший справа, окинул их внимательным взглядом.

— Назовите свои имена и цели визита! — приказал он.

— Каанир Вок, Лорд Карательного Легиона, правитель Аммариндора и сопредельных территорий. Я простой посетитель. Мой компаньон… — сказал камбион, жестом указывая на жреца.

— Засиан Менц, сенешаль Зала Старшего в Сандабаре, служу у Хелма Друга Дварфов. Тоже посетитель.

Ифрит разглядывал их какое-то время. Он поднял руку и потёр подбородок.

— Очень хорошо, — наконец произнёс он, словно прейдя к какому-то сложному решению. — Десять золотых с каждого за проход.

Вок закашлялся, стараясь скрыть своё удивление.

— И всё? — спросил он саркастически. — Такой мелочи у нас нет.

Он достал маленький гранат из кармана туники и отдал его ифритам.

— Этого хватит, чтобы оплатить проход за нас обоих? — спросил он.

Джин несколько мгновений рассматривал камень, а затем сунул в маленькую медную коробку, свисающую с его пояса.

— Должно хватить, — ответил ифрит.

Он сделал шаг в сторону, освобождая проход.

— Добро пожаловать в город Брасс, — сказал он, позволяя посетителям пройти через ворота. — Приятного пребывания.

Проход сквозь ворота оказался куда длиннее, чем ожидал Вок. Это был узкий туннель, проходящий сквозь массивную створку, которая, как определил камбион, была целиком сделана из твёрдой меди. Он никак не мог понять, как удаётся удерживать в вертикальном положении нечто столь тяжёлое.

Выйдя с другого конца туннелей, Каанир был поражён внезапно обрушившейся на него какофонией звуков и запахов. Первым, что он заметил, был долгожданная прохлада. Город не плавился от адской жары, как остальная часть Плана. Вок задавался вопросом, что за волшебство смогло позволить достичь такого эффекта. С другой стороны, ему было всё равно, Каанир просто радовался перемене.

Широкая улица, обрамлённая зданиями, как и в любом другом городе, вела от ворот. Мыслимые и немыслимые товары заполняли прилавки магазинов. Купцы торговались с покупателями возле телег, полных всевозможных диковин. Из-за шума у камбиона заложило уши. Всё казалось таким знакомым, и одновременно таким чужым.

Разнообразие среди покупателей и продавцов ошеломило полудемона. Никогда он ещё не видел столько рас в одном месте. Люди, демоны, ифриты сновали повсюду. Саламандры со змеиными туловищами, тянущимися вслед за ними, свободно перемещались среди прочих. Камбион даже разглядел огненного гиганта, возвышавшегося над толпой посетителей какого-то магазина.

Рабы — в большинстве случаев эйзеры — также сновали по улицам. Некоторые сопровождали своих хозяев, которые довольно часто держали цепи, прикреплённые другим концом к стальным ошейникам на шее слуг. Другие шли по делам сами, нося только тяжёлые медные браслеты, обозначавшие их статус.

Никто из толпы не задерживал взгляд на Воке и Засиане.

Полудемон вдыхал смесь запахов пота и экзотической еды. Он заметил уличного торговца, дающего вертел с мясом любому, кто мог заплатить. Часть мяса была обуглена до углей, а часть едва прожаривалась, когда он продавал его посетителям. Но недостатка клиентов у торговца не было.

Живот Каанира забурчал.

— Эй, вы двое, — позвал чей-то голос. — Вам нужен гид, верно?

Вок огляделся и нашёл взглядом молодого человека, стоящего неподалёку от них. Он махал путникам рукой и энергично кивал.

Камбион ухмыльнулся.

— Ты сможешь провести нас по этому лабиринту? — спросил он с сомнением. — Вероятней, ты заведёшь нас в тупик, где будут ждать твои друзья, готовые убить за пару медяков.

Молодой человек выглядел оскорблённым.

— Я никогда бы не поступил так со столь влиятельными господами, — сказал он искренне, — Я предлагаю вам удобное и быстрое путешествие в любую точку города, — добавил он, доставая из кармана маленькую бронзовую статуэтку.

Вок присмотрелся внимательней и определил, что она имеет вид гиппогрифа — похожего на лошадь существа с крыльями и головой огромного орла. Статуэтка изображала пришедшего в ярость зверя вставшего на дыбы.

— И как нам это может помочь? — всё также подозрительно спросил камбион.

Вместо ответа молодой человек бросил статуэтку на землю и произнёс нечто неразборчивое.

В тот же момент фигурка увеличивалась в размере и обрела жизнь. За время, потребовавшееся Воку и Засиану, чтобы отойти на пару шагов, статуэтка превратилась в настоящего гиппогрифа, весьма внушительных размеров.

Вок видел, что на существо надето специальное седло с парой свисающих по бокам корзин. Гиппогриф фыркнул и громко закричал. Он бил землю когтистой лапой, а не копытом.

— Видите? Я могу доставить вас куда угодно и быстро, — сказал юноша улыбаясь.

Вок глянул на Засиана. Жрец пожал плечами.

— Почему нет? — сказал он. — В противном случае нам понадобиться несколько дней, чтобы добраться до цели.

Вок перевёл взгляд на человека и кивнул.

— Хорошо, — сказал он, поворачиваясь к потенциальному проводнику. — Ты доставишь нас к Дворцу Султана, и я оплачу твой труд более чем щедро.

Глаза юноши широко раскрылись.

— Угольный Дворец? — спросил он со страхом. — Почему вы хотите туда попасть?

— Чтобы посмотреть на него, конечно, — ответил Вок с глупой усмешкой. — Впечатления от посещения Брасса будут неполными, если мы не увидим дворец самого могущественного ифрита на свете, верно?

Молодой человек всё ещё сомневался, но кивнул и взобрался на спину гиппогрифа. Устроившись в седле, он махнул своим клиентам, призывая тоже садиться.

— Ты хочешь сразу пойти во дворец? — спокойно спросил Засиан.

Камбион кивнул.

— Да, — ответил он. — После наших деловых отношений с надзирателем Хафизом, как ты оцениваешь шансы заключить с султаном успешную сделку?

— Я понял твои опасения, — кивнул жрец.

— Вот именно. Думаю, нужно искать другой выход.

Бэйнит бросил на полудемона недоверчивый взгляд.

— Ты же понимаешь, что собираешься ворваться во дворец самого влиятельного джина в городе, так? Возможно, самого влиятельного джина на этом Плане?

Вок похлопал Засиана по плечу и усмехнулся.

— Значит, врываться не будем.

Жрец закатил глаза и покачал головой.

— Мы просто разузнаем дорогу, а как только появиться охрана, мы остановимся. После разведки найдём гостиницу поблизости. Сможем отдохнуть сегодня вечером и бросить предсказание, чтобы удостовериться, что Алиисза там, где и должна быть. А во дворец проберёмся завтра.

— Как скажешь, — ответил жрец, хотя слова Вока его ни капли не убедили.

Каанир видел, что у корзин были двери в корпусах. Он подошёл ближе и, открыв дверцу, забрался внутрь. Борта корзины доставал ему до подмышек.

Засиан обошёл гиппогрифа и сел в другой контейнер. Как только оба путешественника устроились, юноша-проводник отдал гиппогрифу резкую команду. Волшебное животное издало громкий крик и подпрыгнуло в воздух. Внезапный рывок лишил Каанира равновесия, и он едва не вывалился из корзины.

— Держитесь крепче, господа! — прокричал юноша.

Гиппогриф поднялся в воздух, и они полетели.

Насколько гладкой и приятной был полёт на магическом ковре, столь же ужасной была поездка в корзинах. Движения гиппогрифа были внезапными и резкими, и Кааниру едва удавалось удерживать себя в стоячем положении. Их проводник управлял животным из рук вон плохо, то поднимаясь, то резко ныряя вниз, то начиная метаться из стороны в сторону. Каждый рывок вдавливал камбиона в дно или края корзины. В конце концов, он сумел приспособиться к полёту, упёршись коленями в стенки и схватившись за края обеими руками.

Несмотря на все неудобства, Вок находил, что панорама города просто великолепна. Столица кипела жизнью везде, куда бы ни кинул взгляд Каанир. Широкие улицы изгибались между дворцами из мрамора, песчаника и меди. Рынки, спорящие размером с некоторыми населёнными пунктами Фаеруна, занимали всё пространство между зданиями. Полудемон был уверен, что под ним суетились десятки тысяч граждан, спешащих обменять свои монеты на товар.

Всюду в городе струились потоки жидкого огня, образовывая паутину пылающих каналов между основными дорогами. Маленькие лодки курсировали по этим каналам, доставляя груз и пассажиров до места назначения.

Весь город кипел жизнью и торговлей.

Наконец троица приблизилась к Угольному Дворцу. Здание было огромным, возвышаясь над городом, словно базальтовая гора. Замысловатое переплетение проходов, площадей, стеклянных минаретов, казалось, бросало вызов силе тяжести. Перед воротами, которые охраняли, по меньшей мере, дюжина хорошо вооружённых ифритов, бил большой фонтан фиолетового огня.

— Как близко ты можешь подлететь, не вызвав их недовольства? — крикнул Вок проводнику. — Я хотел бы рассмотреть дворец получше.

Молодой человек изогнул бровь в осторожном удивлении, но всё же кивнул и подвёл гиппогрифа ближе. Троица дважды облетела дворец, не проникая во внутренний периметр стен. Вок увидел женщину-ифрита, стоящую на балконе. Она, казалось, наблюдала за ними через длинную латунную трубку. Одета женщина была красочно и безвкусно, и Каанир предположил, что она может быть визирем или советником султана.

На третьем круге, Вок высунулся из корзины настолько, что смог заглянуть внутрь жилья султана. Камбион искал особое место в пределах дворца — большой открытый внутренний двор.

И нашёл.

Он располагался у подножья большой башни, образовывая полукруг. Попасть во двор модно было либо из башни, либо с крепостной стены. Это и была цель путешествия.

Вок увидел достаточно, но ему нужно было ещё раз оглядеть всё с уровня земли. Он наклонился вперёд, собираясь крикнуть юноше, что бы тот сажал гиппогрифа возле фиолетового фонтана, но слова застряли у него в горле, когда их настиг взрыв ослепительно-белой энергии.

Гиппогриф закричал от боли и начал заваливаться на бок. Вок почувствовал, что корзина накренилась, и он начал выпадать. Он отчаянно пытался схватиться за что-нибудь, но не находил опоры. Камбион огляделся и понял, что упряжь и корзины соскользнули с гиппогрифа. Засиан трепыхался по другую сторону седла, но проводник и его ездовое животное, свободно парили в небе.

Вок постарался принять вертикальное положение и высунулся из корзины.

— Хватайся! — крикнул он жрецу.

Засиан подтянулся вдоль сломанного седла и корзины и схватил камбиона за руку.

Спасая от смерти себя и бэйнита, Вок обратился к природной способности левитировать. Камбион почувствовал, что их падение замедлилось, превратившись в парение. Корзины и седло упали на землю. Спустя удар сердца, юноша и его гиппогриф упали следом. После удара о землю, ни один из них не шевелился.

Полудемон изо всех сил старался удержать себя и Засиана в воздухе. Обременённый весом жреца, камбион не мог взмыть выше, но был уверен, что их приземление будет достаточно мягким, что позволит избежать смертельных ран.

Если конечно на них не нападут прежде, чем спутники достигнут земли.

Вок крутил головой, ища источник их проблем. Он разглядел чей-то силуэт выше и позади него. Неизвестный сидел на самом странном ездовом животном, которое доводилось видеть Кааниру. Это была громадная чёрная муха, которая жужжала и гудела, приближаясь к падающим компаньонам. Вок прищурился, стараясь лучше разглядеть нападающего.

Мишик усмехнулся и подвёл волшебного зверя ещё ближе. Полудракон поднял дварфский топор, собираясь атаковать, как только подберётся ближе.

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Самым сложным для Алиисзы, запертой в теле сына, оказалось смириться с невозможностью взлететь. Крылья были такой же неотъемлемой частью алю, как и её глаза. Инстинкты подталкивали подпрыгнуть и воспарить, и полудемонице было сложно принять неспособность к полёту, как данное.

В теле Кэла — она, наконец, узнала имя своего сына — алю стояла на окраине небольшой деревни, в том месте, где впервые попала в Дом Триад. Деревня располагалась на одном из бесчисленных парящих островов небесного плана. Он являлся одним из крупнейших и был покрыт густым зелёным лесом.

Скрытую под личиной Кэла, Торан сам привёл её сюда сразу после того, как уложил тело Алиисзы в постель. В тот момент он выглядел озабоченным её состоянием, но алю заметила, что ангел старается не выдать своего беспокойства перед юношей. Он заверил Кэла, что с его матерю всё в порядке — ей нужно лишь немного отдохнуть. Отдохнуть и свыкнуться со всеми потрясениями.

Алиисза подыгрывала, как могла, и старалась почти не разговаривать, ведь у неё был только один шанс ускользнуть от дэва. Если бы обман раскрылся, Торан узнал бы всю правду о ней, о путешествии Каанира, обо всём.

Узнай он правду, ангел точно помешал бы алю сделать ход в этой сложной игре.

Торан покинул Алиисзу, отведя её в деревню.

— Нужно проведать твою мать, — объяснил он.

Алю была только рада столь скорому отбытию ангела, потому как знала, что сейчас бесценно каждое мгновение. Рано или поздно, дэв раскроет обман и придёт за ней.

По большей части, все жители небольшой лесной общины являлись верующими Тира, прибывшими в Дом Триад по той или иной причине.

Они не мёртвые, поняла Алиисза. Они живут здесь, пока занимаются делами на плане своего божества.

Большинство из верующих были людьми, но однажды она встретила существо, называемое леонал. В его внешности смешались черты человека и льва. Полудемоница буквально чувствовала в нём сущность небожителя. Казалось, все здесь принимали Кэла, как своего. Хотя алю подозревала, что её сын провёл среди местных совсем мало времени, однако они относились к полудроу, как к давнему другу.

Алиисза воспользовалась первой же удобной возможностью убраться подальше от всей этой душевности и дружелюбия, дабы приступить к выполнению поставленной задачи.

Она пошла через располагавшийся у окраины деревни лес, с целью найти несколько грибов, однако боялась, ничего не отыщет.

Кто знает, растут ли они на этом плане вообще? подумала она. Предусмотрел ли это Засиан?

Алиисза держала в руках железную фляжку с пробкой в горлышке — видавшая виды ёмкость, которую алю позаимствовала у одной старухи, посвятившей большую часть жизни торговле травами. Карга даже не спросила у Кэла, зачем тому понадобилась фляжка.

Вон они, заметила полудемоница несколько грибов. Превосходно.

Торопясь, Алиисза принялась собирать их, заталкивая в ёмкость. Она заполнила фляжку до отказа; полудемоница не была уверена насчёт требуемого количества.

Закончив, алю спрятала ёмкость под тунику Кэла и задумалась, что следует предпринять дальше. Вновь нестерпимо захотелось подпрыгнуть и взлететь. Осознание того, что она лишена такой возможности, разозлило полудемоницу, и она едва сдержала рвущиеся с языка проклятия.

И тут на неё снизошло озарение.

Крыльев не было, но это не означало, что Алиисза не может летать. Всё что нужно — найти несколько птичьих перьев.

Впереди на нижних ветвях странно искривлённого дерева Алиисза заметила гнездо. Подойдя ближе, она убедилась, что оно не брошено. Полудемоница решила, что потревожит птиц только в случае крайней нужды, и внимательно осмотрела землю под гнездом. Обнаружив маховое перо, она ликующе улыбнулась. Отыскать ещё три не составило труда.

Четырёх должно хватить, подумала она. В противном случае застряну где-нибудь наверху. По крайней мере, до тех пор, пока меня не найдёт Торан.

Алиисза вздохнула и сконцентрировалась. Сжимая перья между большими и указательными пальцами, алю провела ими по плечам, касаясь тех мест, где должны были находиться её собственные крылья. Одновременно она начала произносить заклинание, вызывая волшебную силу.

Когда литания закончилась, Алиисза ощутила внутри пробудившуюся магию. Она не могла объяснить это чувство, однако поняла, что теперь может летать. Алю пробежала несколько шагов и прыгнула. В мгновение ока полудемоница взмыла к кронам деревьев, устремившись сквозь просвет в листве.

Грация и ловкость магического полёта превосходили природные способности самой Алиисзы. Иногда, не смотря на наличие крыльев, она пользовалась подобным волшебством для более проворного маневрирования, если тому была необходимость. Единственным недостатком заклинания было ограниченное время действия. И полудемоница не могла тратить его впустую.

Паря над поросшим лесом островом, алю высматривала наземные ориентиры, которые видела ранним солнечным утром. Она заметила вершину одной из огромных гор, выглянувшей из-за облаков, которая вскоре вновь исчезла за белым покровом. Алиисза не была уверена, который из четырёх пиков это был, однако твёрдо знала, что путь лежит именно к нему. Силой мысли она ускорила полёт.

Алю погрузилась в вернувшиеся воспоминания, вновь прокручивая в голове указания Засиана, касающиеся её цели. Она вспомнила, что слова и наставления сенешаля звучали странно и абсурдно. Но, проведя так много времени на небесном плане, алю стала лучше понимать то, что пытался донести до неё человек. Однако инструкции всё ещё казались ей причудливыми.

По мере полёта Алиисза наблюдала за обитателями Дома Триады. Она не хотела столкнуться с каким-нибудь ангелом, которому могло вдруг стать любопытно, куда же направляется Кэл. Алю знала, что риск столкнуться с местными жителями резко возрастёт, стоит приблизиться к одному из парящих островов, поэтому полудемоница по мере возможности избегала их, постоянно меняя курс или высоту.

Подлетев ближе к огромному пику, она увидела, что это Целестия — центральная гора. Священный утёс, казалось, не имели ни начала, ни конца; существовали только бесконечные склоны, чьи очертания скрывал покров облаков. Полудемоница полетела вверх вдоль ближайшего и самого крутого склона.

Почти сразу она исчезла в густой облачной дымке. Алю продолжала свой полёт, как и раньше, когда пыталась сбежать из тюрьмы, в которую её заманил Торан. Поднимаясь всё выше и выше, она уже не надеялась достигнуть границы белого марева. Алиисза сконцентрировалась на магии полёта, стараясь увеличить скорость подъёма.

Вокруг становилось всё темнее и холоднее. Её кожу — кожу Кэла, вспомнила полудемоница — покрывала влага. Одежда промокла и стала холодной. Но алю игнорировала неприятные ощущения и продолжала подниматься.

Поднялся ветер. До ушей донёсся отдалённый раскат грома. Борясь с усталостью, Алиисза всё поднималась, зная, что вскоре выбьется из сил.

Когда магия полёта иссякла, алю почувствовала, что оказалась в ловушке вихря. Шторм терзал её, бросая из стороны в сторону. Заимствованное тело хлестал дождь и ветер. Вокруг мелькали потрескивающие электрические разряды молний, слепя и оглушая Алиисзу. Волшебство прекратило действовать, но это уже не имело значения. Полудемоница больше не контролировала движений.

Сам шторм держал алю на воздухе.

Алиисза полностью отдала себя власти бури, позволяя нести себя, куда заблагорассудится. Она не сопротивлялась и не пыталась бороться. Такими были инструкции Засиана, однако они потребовали куда больше отваги, чем могло показаться вначале. Полудемоница была уверена, что погибнет: либо её разорвёт на части шторм, либо просто швырнёт на склон огромной горы.

Через некоторое время от всего этого круговорота алю окончательно потерялась в пространстве. Она не имела представления, где верх, а где низ. Алиисза даже не могла сказать, двигалась ли она только в одном направлении. Всё, что она знала — это то, что ветер крутил её, вращал и подбрасывал, как тряпичную куклу, попавшую в ураган.

Алю закрыла глаза, стараясь не закричать от ужаса.

Когда же дождь, ветер и треск молний внезапно прекратились, она вздрогнула от неожиданности. Только что вокруг бушевал шторм, и вот Алиисза уже скользит по холодному каменному полу. Судя по ощущениям, заимствованное тело замерло в неглубокой луже. Слишком уставшая, чтобы двигаться, полудемоница просто осталась лежать на месте.

Алю ещё долго не шевелилась, переводя дыхание. Сердце гулко стучало в груди, и она не могла набраться смелости просто открыть глаза. Шторм всё ещё ревел, но уже приглушённо и в отдалении. Было сыро, а в воздухе витал запах дождя. Наконец, Алиисза собралась с силами и осмотрелась.

Она лежала на краю широкого бассейна, водная гладь была неподвижна. Поверхность покрывал лёгкий туман, и дальний конец рассмотреть не удавалось. Белый мраморный пол с золотыми прожилками образовывал берег, который подобно песчаному пляжу плавно спускался к воде.

Огромные рельефные колоны, сделанные из того же камня, поднимались со дна бассейна и вереницей уходили вдаль, растворяясь в тумане. Они ничего не поддерживали. Над бассейном не было свода — и только усеянное звёздами ночное небо. Колоны ничем не заканчивались — не было ни зазубренных сколов, ни витиеватых украшений. Они просто растворялись в вышине, подобно эфирным призракам.

Местность не была окружена стенами: края мраморного пола просто обрывались, и дальше простирались лишь верхушки грозовых облаков. В них всё ещё раздавались приглушённые удары грома и мерцали молний. Свет, озаряющий всё вокруг, казалось, исходил отовсюду и из ниоткуда. Вода мерцала, отражая тёмное небо, и туман, плывущий над поверхностью, светился божественным перламутром.

Это место нервировало Алиисзу. Её накрыло слабость, как это бывало в присутствии Торана. Но в этот раз всё было во сто крат хуже.

Встревоженная, алю села. Тело её сына болело от резкого падения, но вроде бы не сильно пострадало. Полудемоница медленно поднялась на ноги. Стоя в воде по лодыжки, она прислушивалась, пытаясь понять, есть ли рядом ещё кто-то. Алиисза слышала только стук капель, стекающих с её одежды, и тихий грохот далёкого шторма.

Глубоко вздохнув и успокоив нервы, алю осторожно шагнула в воду, которая оказалась ни холодной, ни тёплой. Она казалась просто влажной, как это бывает при приёме прохладных ванн. Алиисза сделала ещё один шаг, затем ещё и ещё, всё больше удаляясь от мраморного берега. Через пять шагов вода поднялась уже до бедра, а после десяти достигла талии. Ещё три, и пришлось плыть.

Алю передвигалась очень медленно, постоянно прислушиваясь. Мимо проплывал светящийся туман, но он не был настолько густым, чтобы нельзя было разглядеть оставленный позади берег. От воды доносился запах чистоты и свежести, однако сама она была абсолютно тёмной и непрозрачной. Поверхность отражала бесчисленные алмазные точки в ночном небе, которые сверкали и пускались в пляс из-за встревоженной воды.

Полудемоница подплыла ближе к колонне. Та была просто громадной: её ширину можно было сравнить с шириной целого дома. Алю протянула руку и коснулась колонны в месте, где та опускалась под воду. Затем полудемоница коснулась камня пальцем ноги, пытаясь нащупать основание строения, но оно уходило дальше вглубь. Набрав в грудь воздуха, Алиисза нырнула. Она оттолкнулась ногами и заскользила рукой вниз вдоль колонны. Алю погружалась всё глубже и глубже, пытаясь отыскать начало колонны, как и дно самого бассейна. Однако не нашла ни того, ни другого.

Вдруг до неё дошло, насколько глубоко она погрузилась, и какими тёмными были глубины. Алиисза запаниковала и повернула обратно. Она гребла, использую сильные мускулы сына и толкая себя к поверхности. Полудемоница едва различала слабые блики на поверхности воды — свет, исходящий от нескольких блёклых звёзд. Маленькие сияющие точки на фоне черноты были единственным, что не дало алю сойти с ума в эти мгновения.

Добравшись до поверхности, Алиисза запрокинула голову, жадно глотая воздух. Её затопило облегчение. Полудемоницу трясло, она задавалась вопросом, как нечто столь святое, может быть одновременно таким пугающим. Даже чернильная вода вселяла ужас. Алю ничего так не хотелось, как снова оказаться на сухом камне у края бассейна.

Я не смогу сделать этого, решила она. В Абисс Каанира.

Алиисза поплыла к берегу. От страха по спине бежали мурашки. Появилось ощущение, что в глубине скрывается нечто, направляющееся прямиком к ней. Алиисза задрожала и прибавила ходу.

И тут за спиной раздался громкий всплеск. Не смотря на страх, она оглянулась, разворачиваясь всем телом. Из глубин бассейна поднимался огромный змей. Его появление породило тучу брызг, накрывших Алиисзу, заливая глаза.

Когда полудемоница снова смогла видеть, существо уже нависало над ней, уставившись на алю.

Змеиное тело искрилось от влаги, а чешуя тёмно-пурпурного цвета мерцала тусклым едва различимым светом. Широкие кожаные крылья держали существо в воздухе, а мерные взмахи создавали волны на поверхности воды.

Но внимание Алиисзы приковала голова. Остроугольная челюсть, выдающаяся из широкой плоской головы. Лоб, щёки и линию челюсти украшали ряды костяных наростов и рогов. Сверкающие, полные мудрости глаза, смотрящие на алю, отражали всполохи молний. Пасть, полная подобных кинжалам зубов, открылась в мрачной ухмылке.

Штормовой дракон.

Зверь заговорил, и слова его были подобны раскатам грома.

— Добро пожаловать в мой храм, дитя. Кто дал тебе право плавать в этих водах?

* * * * *

Вок отменил заклинание, удерживающее его и Засиана на воздухе. Они снова стали падать, и это спасло их от топора Мишика. Пытаясь достать противников, полудракон сделал выпад, чуть не опрокинувшись, однако лезвие просвистело над головой камбиона.

Мишик разразился проклятиями, стараясь выровняться на седле отвратительного насекомого. Огромную муху качало из стороны в сторону. Пытаясь вновь обрести устойчивость, хобгоблин вынуждал своё ездовое животное описывать круги.

И вот он снова был готов убивать.

— Вниз! — крикнул Засиан. Вок схватил жреца за обе руки и крепко сжал их в районе запястий. Засиан сделал то же самое. Его ноги болтались в воздухе. Бэйнит оглянулся на полукруглый дворик на территории дворца.

— Давай туда!

Вок потряс головой, пытаясь восстановить контроль над левитацией.

— Я бы рад, но не могу! — ответил он, стараясь перекричать свист ветра. — Либо вверх, либо вниз, ни как иначе! — Кааниру удалось замедлить свободное падение, опускаясь уже менее опасными темпами. — А с дополнительным весом — только вниз, — добавил он, стараясь удержать жреца. — Можешь о себе позаботиться? Осталась какая-нибудь магия для полётов или что-то ещё?

Засиан отрицательно покачал головой.

— Нет. Мы всё исчерпали в шахтах. Но я смогу немного проучить Мишика, прежде чем он порубит нас на куски.

Вок увидел, что полудракон приближается. Он занёс топор, вновь собираясь атаковать.

— Действуй, — сказал камбион. — И живее, потому что, как только закончишь, я снова отпущу нас.

Засиан кивнул и освободил ладонь. Вок вцепился в другую кисть жреца обеими руками.

Бэйнит сжал свой кулон и что-то бормотал, но слов полудемон разобрать не сумел. Закончив заклинание, Засиан указал в сторону приближающегося полудракона.

С неба низвергся ослепительный огненный столб. Вок вздрогнул от вспышки. Магическая сила обрушилась прямо на Мишика, поглотив щенка клана Моруимов.

Камбион не стал ждать, чтобы справиться о состоянии полухобгоблина. В момент, когда заклинание подействовало, Каанир отменил магию левитации, и спутники устремились вниз.

По мере падения, мимо Засиана с Воком пролетело что-то синее, и не успели они рассмотреть, что это было, как второй объект врезался в жреца, заставив компаньонов закружиться в полёте. От удара жрец и полудемон разжали руки.

Камбион почувствовал, как ладонь жреца выскользнула из его хватки.

Вока вертело и крутило в воздухе. Когда ему удалось сконцентрироваться, он замедлил падение, применив магию. Полудемон видел, что его спутник, на которого обрушилась основная сила удара, отлетал в сторону.

Жрец упал на скат крыши султанского дворца. Удар пришёлся о наклонную плоскость, поэтому Засиан начал соскальзывать по изогнутому и крутому склону. Стараясь замедлить движение, он расставил руки и ноги в стороны, однако импульс был слишком велик, и бэйнит скатился с края луковицеобразной крыши.

Однако в этот день ему улыбалась удача, и при падении Засиан зацепился рукой за перила балкона, располагавшегося прямо под куполом. Полёт резко прекратился, и жрец завис над камнями мостовой.

Вок задался вопросом, хватит ли сил его спутнику сил самому перебраться через перила, но у камбиона и без того хватало забот. Восстановив равновесие и выпрямившись во весь рост, он внимательно огляделся в поисках каких-либо признаков Мишика. Каанир увидел полудракона под собой. Драконический хобгоблин больше восседал на своей магической твари, топор тоже куда-то подевался. Расправив крылья, Мишик планировал вниз, избегая столкновений со зданиями на своём пути. Он неловко приземлился возле пурпурного огненного фонтана прямо перед дворцом. Вок увидел, как несколько дворцовых стражников ифритов кинулись к полухобгоблину. Камбион был уверен, что они атакуют Мишика и попытаются схватить, но вместо этого, джины почтительно поклонились. Они помогли ему встать, а затем через ворота проводили внутрь замка.

Потрясающе, подумал Вок. Они на его стороне. Теперь у нас ещё больше причин для спешки, решил он.

Полудемон оглянулся на Засиана.

Тот уже взобрался на балкон и, облокотившись о стену, пытался отдышаться. Из дверного проёма ещё никто не показался, но Каанир знал, что у его спутника мало времени. Засиан выпрямился и проделал знакомые пассы. Полудемон по движениям пальцев узнал заклинание исцеления.

— Что теперь? — крикнул Вок жрецу, когда тот закончил.

Засиан пожал плечами.

— Нам нужно попасть в тот дворик, — сказал он, указывая вниз.

Вок видел, что полукруглая площадка располагается прямо под жрецом. Однако камбион не мог добраться до компаньона. Спустись Каанир ниже, и окажется по другую сторону массивной защитной стены.

Спутников разделяло всего с десяток шагов, но сейчас это было равносильно бесконечности. У Вока не было магии, способной помочь ему приблизиться к Засиану.

— Верёвка! — крикнул полудемон, воодушевившись. — Доставай!

Поняв намерения камбиона, жрец кивнул. Он достал моток верёвки и вытянул перед собой.

Вок пробормотал заклинание и указал на компаньона. Он почувствовал действие магии, и теперь мог контролировать верёвку.

— Держись за один конец! — приказал камбион, и когда жрец повиновался, Каанир начал при помощи магии подтягивать его к себе.

Мотка верёвки хватило на то расстояния, что их разделяло, и как только полудемон схватился за один из её концов, Засиан потянул его к себе.

Вдруг мимо Вока пронёсся обжигающий луч. Его источник находился где-то на земле. Затем пролетел второй, за ним третий, попавший в камбиона. Он вздрогнул от боли и едва не разжал хватку, что стоило бы ему жизни.

Полудемон посмотрел вниз и увидел многочисленных дворцовых стражей, собравшихся вокруг основания цитадели. Огненные лучи запускал стоявший в зарослях ифрит. И джинов становилось всё больше.

Вок заметил, как трое ифритов дематериализовались, превратившись в клубы пара. Затем газообразные существа начали подниматься к балкону, где стоял Засиан.

Вок принялся подтягивать себя к компаньону с удвоенным рвением.

Жрец вскрикнул, когда его задели два раскалённых луча. Камбион тоже почувствовал обжигающее касание. Боль была почти невыносима. Он почувствовал, что слабеет. Приходилось бороться с собой, чтобы не выпустить верёвку из рук.

— Не останавливайся! — крикнул Засиан. — Когда доберёшься, просто падай! Никакой левитации, иначе они поджарят нас прямо в воздухе!

Вок удивлённо поднял брови, услышав эти слова, но не прекратил тянуть себя по верёвке. Когда камбион приблизился, Засиан перекинул одну ногу через перила. Жреца задел палящий луч, а следующий пережёг верёвку.

Вок находился в добрых двух шагах от Засиана. Они прикинули расстояние и, решив, что не так уж оно велико, одновременно прыгнули. Встретившись со жрецом в воздухе, Каанир отменил магию левитации. Вцепившись друг в друга, компаньоны понеслись к земле.

Ифрит продолжал пускать в небо смертоносные лучи, которые, впрочем, не задевали стремительно падающих путников. Вок боролся с искушением замедлиться. Он понимал, что скорость, с которой они пускаются на землю, мешает стражам целиться, однако лететь навстречу плитам двора по своей воле было уже слишком.

Казалось, падение продлиться вечность, но земля неумолимо приближалась. Когда камбион уже едва мог сдерживать свой ужас, Засиан, наконец, закричал:

— Сейчас! Левитируй!

Вок привёл магию в действие. Импульс падения и лишний вес заставили мускулы напрячься. Камбион чувствовал, будто его сплющивает, но уже в следующий миг ему удалось прийти в себя и почти остановить стремительное падение.

И всё равно сила удара распластала их на земле.

Вок почувствовал, как воздух выбило из лёгких, и несколько мгновений он просто лежал, стараясь сделать вдох. Перед глазами плавало белое марево. Левое плечо, на которое пришёлся удар, пульсировало болью. Камбион с радостью лежать так хоть весь день, но когда возле его щеки ударил раскалённый луч, полудемон подскочил в поисках укрытия.

Обширный двор располагался значительно ниже основной территории дворца и больше напоминал сад камней. Это были настоящие джунгли из пластов пород, веретенообразных деревьев и высоких трав. Стены, окружающие сад, возвышались на более чем тридцать футов и у вершины загибались вовнутрь, поэтому забраться по ним не представлялось возможным. Вок с облегчением отметил, что вокруг нет ни огненных потоков, ни едкого дыма, которого являлись неотъемлемой частью этого плана.

— Давай же! — позвал Засиан. — Сюда!

Каанир увидел, что жрец бежит под защиту большого булыжника. Ифрит продолжал пускать магические лучи, поэтому камбиона не нужно было звать дважды.

Вок нырнул в небольшое укрытие, упав возле Засиана. Они оба тяжело дышали от усталости и боли.

— Мы не можем задерживаться, — сказал жрец, быстро выглядывая из-за камня. — Они уже миновали стену.

— Есть время, чтобы убедиться, сделала ли она что нужно? — спросил Вок. — Мы же не можем пройти через портал, пока не будем знать точно?

Засиан смерил полудемона тяжёлым взглядом.

— А у нас есть выбор? — спросил он. — Мы пережили все сражения только для того, чтобы добраться сюда. И теперь ты боишься сделать последний шаг?

Каанир набрал в грудь воздуха.

— Нет, — после секундного колебания сказал он. — Она будет там.

Засиан кивнул.

— Тогда вперёд. То, что нам нужно, находится в дальнем конце двора. Если получится добраться до того места, они перестанут преследовать нас.

Жрец снова рискнул высунуть голову, но тут подался назад, когда рядом о скалу разбился луч палящей энергии.

— Сейчас! — рявкнул Засиан и вместе с Воком выбежал из укрытия.

Их преследовали крики ифритов, но путники не сбавляли шаг. Они перебегали от укрытия к укрытию, скрываясь в подлеске и используя окружающую обстановку, вместо щитов, защищавших от преследователей. Камбион почувствовал, как в спину ударил луч, и от жгучей боли, захлестнувшей его с головой, чуть не упал наземь, однако смог устоять.

Крики погони не стихали ни на секунду.

Обежав зубчатый каменный шпиль, путники резко остановились. Вок чуть не налетел на жреца, вовремя свернув в сторону. Камбион проследил за взглядом спутника. Сперва он не мог понять, что заметил Засиан, но потом всё стало на свои места. У Каанира перехватило дыхание.

Всего в нескольких шагах впереди неподвижно лежало колоссальных размеров змеиное тело. Оно обернулось вокруг огромного куска базальта, размером с дом, выросший во дворе прямо из земли. В оранжевом свете небес, чешуя существа отливала пурпурно-синим. Вок не видел головы монстра. Камбион предположил, что она могла покоиться по другую сторону огромного камня.

Мимо плеча полудемона просвистело несколько лучей палящей энергии, один из которых попал прямиком в массивный змеиный бок. Содрогаясь всем телом, существо начало разворачивать кольца своего тела. Показалась голова, зависнув в вышине над камбионом и жрецом.

Змей уставился на вторгшихся в его логово. Затем зашипел и открыл пасть, готовясь к атаке.

 

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Вок справился со страхом и остался стоять на месте. Уже второй раз он поступился своими инстинктами. Часть его сущности побуждала просто убежать, но Каанир её не слушал. Более того, он сделал шаг в сторону огромной змеи, ближе к открытому пространству.

Возле него Засиан, казалось, просто прирос к месту. Жрец бормотал что-то, крепко сжимая в руку амулет.

Разинув пасть, змея опустила голову к ним. Её брюхо было достаточно большим, чтобы проглотить обоих путников.

— Будь готов! — крикнул Засиан. Вок не представлял, о чём говорит жрец, да и времени на это не было, так как огромная пасть стремительно приближалась.

— Давай! — закричал бэйнит. — Прыгай внутрь!

Не смотря на откровенную глупость этого предложения, Вок не мешкая, ринулся вперёд. Вдвоём они приземлились на гладкий участок между клыками нижней челюсти существа. Змея сомкнула пасть, погрузив путников во тьму. Каанир чувствовал вокруг себя кожу и мышцы монстра, а также вонь внутренностей и яда.

Камбиону хотелось кричать. Страх попасть в ловушку захлестнул его. Полудемон забился в отчаянной попытке выбраться наружу. Он почувствовал, что задел руку Засиана, корчащегося прямо перед ним. Вок промок от слюны. Внутренности змеи сжимали его как тиски, продвигая тело всё ниже. И вот камбион был окончательно проглочен.

Во имя падших демонов! — подумал он, яростно борясь за свободу. — Что же я наделал? Никакая награда того не стоит!

Проскальзывая всё глубже, Вок держал глаза и рот закрытыми. Он не мог видеть, не мог дышать. Боль, причиняемая кислотой, жгла незащищённую кожу. Непрерывное сокращение мышц буквально раздавливало и выжимало полудемона. Каанир едва мог пошевелиться.

Пожалуйста, Алиисза, будь там! Поспеши!

Вок чувствовал, что его раскачивает, и гадал, двигалась ли змея. Что-то сильно ударило его по голове.

Башмак Засиана, понял полудемон. Жрец продолжал сопротивляться.

Мой меч, подумал Вок, справившись с приступом паники. Нужно добраться до Пылающей Крови! Прорезать путь наружу!

Но, конечно же, он не мог пошевелить руками, они будто приросли к телу. Камбион приготовился к смерти у змеи в желудке.

* * * * *

Алиисзу трясло, пока она наблюдала, как штормовой дракон нависает над ней. Алю не ожидала, что он заговорит с ней. Это не входило в планы, и Засиан ни о чём таком не упоминал. Полудемоница гадала, что же делать дальше. Она хотела просто убежать.

Инстинкты взяли верх над разумом, алю развернулась и поплыла обратно. Неистово загребая руками Кэла как вёслами, она, что есть силы, плыла к берегу, который был так притягательно близок, но в то же время и так далёк.

Дракон проплыл мимо и высунулся из воды перед Алиисзой, преграждая ей путь.

— Ответь на вопрос, маленькое создание, или я тебя убью. Кто приказал тебе прийти сюда и плавать в моём бассейне?

Алиисза развернулась и поплыла в другом направлении, словно рыба, убегающая от преследующей её птицы. Она просто хотела сбежать.

За её спиной дракон снова нырнул под воду.

Алиисза подумала, что это куда хуже, чем когда змей нависал над головой, теперь алю не знала, где находится тварь. Она подавила крик и вновь поплыла к берегу. Полудемоница вытянула вниз кончики пальцев ног в надежде, что обнаружит твёрдое дно, в то же время ужасно боясь, что опустит ступню прямо в раскрытую пасть дракона.

Существо оказалось под алю, однако не стало её глотать. Вместо этого оно ударило её мордой, подбросив Алиисзу в воздух. Она отлетела в противоположную берегу сторону к центру бассейна, миновав в полёте одну из колонн и врезавшись в другую. Удар вышиб воздух из лёгких, и полудемоница почувствовала, как треснуло несколько рёбер. Она безвольно скользнула вниз вдоль колонны, вновь оказавшись в воде. Высунув голову над поверхностью, так, что были видны только глаза и верхняя часть морды, дракон снова приближался к алю. Подплыв ещё немного, он слегка поднялся над водой и опять заговорил.

— Ничтожество, ты будешь отвечать? Что привело тебя сюда, в моё убежище? Выкладывай, или я просто проглочу тебя.

Алиисза моргнула и попыталась выровнять дыхание. Сил едва хватало, чтобы оставаться на плаву, но она развернулась и поплыла. Каждое движение отдавало резкой болью в груди. Алю дрожала от страха, но не оглядывалась. Штормовой дракон вздохнул.

— Ну что ж, — сказал он, — я тебя предупредил.

Алиисза вскрикнула, когда змей кинулся к ней. Челюсти существа сомкнулись, поглотив алю, ввергнув её в абсолютную тьму. Вместе с тем в пасть змея попала вода, и полудемоница заскользила по поверхности челюсти, стараясь держать голову наверху, однако язык дракона проталкивал её всё ближе к глотке. Он проглатывал Алиисзу живьём.

Нет! безмолвно кричала алю. Выпустите меня! Торан, пожалуйста, найди меня!

Полудемоница старалась пробраться ближе к передней части драконьей пасти, но постоянно сокращающиеся мышцы проталкивали её в обратном направлении. Алиисза билась в панике и неумолимо скользила всё глубже к желудку дракона.

Ужас перед неминуемой кончиной захлестнул её, и алю начала терять сознание.

Нет! подумала она, борясь с приступом истерии. Полудемоница перестала скользить и сразу же почувствовала ужасный, обжигающий лёгкие, запах пищеварительной кислоты дракона. Есть же выход!

Зажмурившись, Алиисза задержала дыхание и начала нащупывать фляжку, которую незадолго до этого куда-то запрятала. От неистового ужаса её бросало в дрожь, что мешало поискам. Когда ёмкость, наконец, попала под руку, алю вытащила её наружу. Схватившись за пробку, она открыла фляжку и начала выковыривать грибы пальцами. Полудемоница пыталась схватить один из них за шляпку, однако ёмкость была слишком туго набита, и достать оттуда что-либо являлось затруднительным.

Дура! отругала она себя. Их слишком много!

Наконец, когда лёгкие уже начали болеть, на ладонь выпало несколько грибов. И только крошечная искра надежды заставляла алю продолжать. Она опрокинула фляжку вверх дном, откуда выскользнуло ещё несколько штук. Алиисза тут же выбросила их в непроглядную тьму.

Закончив, полудемоница отбросила фляжку и неистово заметалась, пытаясь найти выход. Лёгкие буквально горели от недостатка воздуха. Дольше держаться было просто невыносимо.

Вдруг змей покачнулся, и Алиисза вместе с ним. Она обо что-то ударилась, и это что-то не было мягкой стенкой желудка. Похоже на… одежду. Чей-то пояс. Внутри дракона алю была не одна.

Каанир.

Или Засиан. Быть может, они оба.

Сделай же что-нибудь! хотелось закричать полудемонице. Перед глазами плыли пятна, а в ушах стучало от участившегося сердцебиения. Стук становился оглушающим. Всё тело жгло, кожа буквально полыхала. Неужели мало грибов?

Алиисза умирала.

Вдруг дракон вздрогнул, и алю услышала булькающий звук. Затем почувствовала, как мышцы желудка существа начали сжиматься вокруг неё.

Не в силах больше держаться, полудемоница открыла рот и сделала глубокий вдох, впуская в себя омерзительный запах и обжигающую жидкость. Она закрыла рот и старалась не открывать. Тело больше не слушалось её.

Будто улитку, которую начали выдавливать из раковины, Алиисзу понесло вперёд по пищеводу. Через мгновение она почувствовала, как обожжённую кожу обдало прохладой тумана. Оказавшись на свободе и содрогаясь всем телом, алю вдохнула желанный воздух. С всплеском она упала в воду, которая смыла с кожи обжигающую кислоту. Алиисза глубоко нырнула, яростно соскребая с лица желудочный сок. Ей требовалось больше воздуха. Полудемоница начала отталкиваться от воды, и, наконец, оказалась на поверхности.

Она хватала ртом чистый свежий воздух, и это было едва ли не лучшим в жизни ощущением.

Когда Алиисза снова могла свободно дышать, то открыла глаза. Словно в агонии, впереди извивался дракон. Его трясло, бросало из стороны в сторону и рвало. Вместе с кусочками грибов наружу вылетела чья-то фигура, плюхнувшись в воду рядом с алю.

Это был Каанир.

Продолжая дёргаться, дракон взревел и развернулся, затем нырнул под воду и исчез из виду. Алиисза вновь почувствовала страх из-за того, что не знала, где теперь находилось существо. Хотелось плыть к берегу, но она не представляла, где тот мог находиться. Вместо этого, полудемоница поплыла к Кааниру. Камбион бился в воде, откашливаясь. Алиисза приблизилась, наблюдая, как он взбаламучивает воду. Ей не хотелось пойти вместе с полудемоном на дно, если тот вцепиться в неё в приступе паники. Наконец, Вок немного успокоился и выровнял дыхание. Он приоткрыл один глаз и осмотрелся, затем, заметив Алиисзу, широко распахнул оба.

— Кто, во имя Девяти Кругов, съел тебя? — спросил он. — Где Засиан? Где Алиисза?

Вспомнив своё изменившееся тело, алю ухмыльнулась.

— Ты на неё смотришь, — сказала она всё тем же странным для её слуха мужским голосом. — Это я, ты, ублюдок.

Каанир подозрительно уставился в лицо Кэла.

— Алиисза? — спросил он. — Почему ты выглядишь, как дроу?

Полудемоница покачала головой. Она не знала, как объяснить Кааниру, что родила ребёнка совсем от другого любовника.

— Долго объяснять, — сказала алю. — Расскажу позже. Мы должны выбраться из воды, пока штормовой дракон не вернулся.

— Где Засиан? — снова спросил Каанир. — У него получилось выбраться?

— О, да, — прогремел голос, отдаваясь эхом сквозь дымку. Голос принадлежал штормовому дракону. — Несомненно, у меня всё получилось.

Алиисза закрутилась на месте, ища существо взглядом. Каанир первым увидел его. Дракон находился позади алю, высунув над водой одну лишь голову. От его взгляда у полудемоницы побежали по спине мурашки.

— Спасибо за своевременное спасение, Алиисза, — сказал дракон. — Ты пришла весьма вовремя.

— Засиан? — спросил Каанир. — Это ты? Что случилось?

— Нет, он врёт, — пробормотала Алиисза. — Я обманула его, использовав грибы, и теперь он хочет отомстить.

— Да, Вок, это я. Я и змей теперь одно целое. Мы сделали это. Вернее, я сделал это. Вы двое мало чем помогли. Спасибо за содействие, однако, теперь наши пути должны разойтись. У меня есть дела, а вы должны остаться здесь.

— Я не… — начал Каанир, но Алиисза уже всё поняла.

— Ныряй! — вскрикнула она. — Плыви от него прочь! — она развернулась и собралась нырнуть, но из-за сломанных рёбер была недостаточно быстра. Каанир же и вовсе был всё ещё сбит с толку, чтобы хоть как-то отреагировать.

Алиисза почувствовала сильное покалывание, когда её накрыло волной энергии. Казалось, каждый нерв в теле стал чрезвычайно чувствительным, отдаваясь ужасной болью. Алю не могла пошевелиться и начала тонуть. Погружаясь всё глубже, исчезая в непроглядной тьме, она потеряла сознание.

Полудемоница открыла глаза и уставилась в лицо Торана. Со встревоженным выражением лица, он возвышался над полудемоницей. Алю заметила, что ангел взъерошен, его одежда порвана, а на груди зияет глубокая рана. За его спиной виднелось ночное небо. Издалека раздавались приглушённые раскаты грома. Она всё ещё находилась в обиталище дракона.

Возле Торана стоял Кэл и смотрел на алю своими глазами цвета граната. Алиисза вновь была в собственном теле, осознание этого заняло всего мгновение. Она внимательно посмотрела на сына, впервые вглядываясь в его лицо. Его глаза говорили о глубоком интеллекте, напомнившим алю о Фароне.

Но в них была и печаль.

Он знает, что я с ним сотворила, догадалась Алиисза. Затем в голове пронеслась другая мысль: Почему я всё ещё жива? Я не утонула? Каанир!

Алю села и выпрямилась. От резкого движения голову пронзила боль.

— Спокойно, — сказал Торан, помогая ей встать. — Тебе нужно немного времени. Смена тел изматывает.

— Каанир, — пробормотала полудемоница, чувствуя себя очень слабой, как и предупреждал ангел. — Где?.. — она осмотрелась и увидела камбиона, лежащего рядом. — Он?.. — спросила алю.

— Он будет жить, — ответил Торан, и алю уловила суровые нотки в его голосе.

Алиисза вздохнула и расслабилась. Она пыталась понять весь смысл происходящего. После её предательства Торан без сомнений вынесет им обоим окончательный приговор.

— Что теперь будет? — спросила полудемоница, устало взглянув на дэва. — Что ты собираешься делать с нами? — она глубоко вздохнула, собираясь с силами перед тем, как услышать ответ. — Зачем было спасать, если всё равно собираешься уничтожить нас? — прошептала алю.

Некоторое время Торан молчал, но на лице появилась гримаса.

Алиисза смерила его тяжёлым взглядом.

— Что? Что произошло?

— Ваш третий спутник, — сказал ангел. — Жрец.

— Засиан, — ответила Алиисза, чувствуя, как её охватывает ярость. — Бэйнит. Он использовал нас, чтобы попасть сюда. Он предал нас.

— Да, Засиан. Но не слуга Бэйна, — ангел отвёл взгляд, и впервые Алиисза увидела на его лице неподдельный страх и сомнения. — Засиан служит Цирику, — объяснил Торан. Дэв вновь посмотрел на алю, и от его взгляда полудемонице стало по-настоящему страшно.

— Мне нужна твоя помощь, — взмолился ангел.