Посвящается моему другу Джону Шрутену

 

Благодарность

Постараюсь быть кратким. Снова выражаю искреннюю благодарность:

Натали Фрир, которая непосредственно наблюдает процесс создания книги и мирится с моей творческой эксцентричностью. Ее терпение и великодушие не знает границ.

Моему брату, Стивену Рейли — дельному конструктивному критику и хорошему другу; а также его жене, Ребекке Райан, так как их нельзя себе представить отдельно.

Моим замечательным родителям — Рею и Дениз Рейли — за то, что в детстве помогали мне ставить небольшие сценки с игрушечными героями из «Звездных Войн»: мои творческие наклонности унаследованы от них.

Моим хорошим друзьям, Джону Шрутену, Нику и Саймону Козлина, всей семье Кэй (в особенности, Дону, который заставил меня уменьшить размер кошек в «Храме») и Полу Уайту, сопровождавшему меня в необычайном путешествии в штат Юта во время работы над книгой.

Отдельное спасибо двум моим американским друзьям — капитану Полу М. Вудсу, армия США, и орудийному сержанту в отставке Крису Ханкинсону, корпус морской пехоты США, которые, не жалея своего времени, консультировали меня по всем военным вопросам. Ответственность за любые неточности на мне: они были допущены несмотря на возражения моих консультантов.

И, наконец, еще раз спасибо всем тем, кто работает в издательстве «Пан-Макмиллан». Это наша четвертая совместная работа, и пока все идет просто отлично. Спасибо Кейт Петерсон (легендарному издателю), Джейн Новак (легендарному журналисту), Сарине Рауэлл (легендарному редактору) и Полу Кенни (просто легенде). И конечно, как всегда, спасибо торговым агентам «Пан» за бесконечные часы, проведенные ими в разъездах по книжным магазинам.

Большое спасибо всем, кто знаком с автором: помните, что ваша поддержка имеет огромную силу.

Отлично! А теперь — представление начинается...

Единственная величайшая опасность, которая грозит Америке сегодня, состоит в том, что вооруженные силы не могут более допускать растущую некомпетентность своего гражданского руководства.

Джордж К. Саскинд

Разведывательное управление Министерства обороны США

Показания, данные перед субкомитетом по делам ВВС

22 июля 1996 года

Разница между республикой и империей заключается в преданности армии.

Юлий Цезарь

 

Предисловие

Катц, Калеб

Поминальное слово о КБ. Пауэлле:

«Институт президентства»

(Из речи, произнесенной в Школе Политики

Гарвардского университета

26 февраля 1999 года)

"Институт президентства в США — явление уникальное, не имеющее мировых аналогов. В одно мгновение человек, получающий этот пост, становится лидером четвертой страны в мире по численности населения, главнокомандующим вооруженными силами этой страны и главой исполнительной власти над тем, что Гарри Трумэн называл «самым большим действующим предприятием в мире».

Использование термина «глава исполнительной власти» вызывает неизбежное сравнение со структурой компании, и, в определенной степени, оно достаточно правомерно — хотя кто еще из лидеров мировых компаний имеет в своем распоряжении бюджет в 2 триллиона долларов, право использовать 82-ую воздушно-десантную дивизию для подкрепления своего решения и чемоданчик, с помощью которого можно нанести термоядерный удар по своим конкурентам?

Однако президент США — это уникальная политическая система современности — по той простой причине, что он одновременно является главой правительства и главой государства.

В большинстве государств эти функции разделены. В Великобритании, например, главой государства является королева, главой правительства — премьер-министр. Подобное разделение — вывод из печального урока истории: вспомним, что в вопросах управления государством коронованные особы имели обыкновение руководствоваться исключительно своими, зачастую сумасбродными, желаниям.

Но в Соединенных Штатах человек, управляющий страной, является также символом государства. Каждое его слово и дело — любое его движение — работает как барометр славы нации. Потому что его сила — это сила народа.

Джон Ф. Кеннеди, усмиривший Советский Союз в ситуации с Кубой в 1962.

Железное решение Гарри Трумэна сбросить атомную бомбу на Японию в 1945 году.

Или уверенная улыбка Рональда Рейгана.

Но такое положение дел таит в себе опасность. Если президент США олицетворяет собой всю страну, то что происходит, когда все не так благополучно?

Убийство Джона Кеннеди.

Отставка Ричарда Никсона.

Унижение Уильяма Джефферсона Клинтона.

Смерть Кеннеди стала смертью непорочной Америки. Отставка Никсона вонзила нож в сердце оптимизма американцев. А унижение Клинтона стало унижением всей Америки — на саммитах и пресс-конференциях во всем мире первое, о чем спрашивали, говоря о Клинтоне, неизбежно касалось его любовных утех в Овальном кабинете.

Но в смерти или бесчестии, решительности или отваге, президент США — это больше, чем просто человек. Это целый институт — символ, ходячее и говорящее воплощение нации. От него зависят надежды и мечты 276 миллионов людей..." [стр. 1-2]

* * *

Фармер Дж. Т.

"Совпадение или спланированное убийство?

Смерть сенатора Джеремии Вульфа"

(Из кн.: «Теория конспирации», Делва Пресс, 2001)

"... Тело было найдено в лесу радом с одиноким охотничьим домиком сенатора в горах Кускоквим на Аляске.

По правде сказать, к моменту своей смерти Джерри Вульф уже не был сенатором, подав в отставку из Конгресса всего лишь десятью месяцами ранее. Этим поступком он удивил всех экспертов-наблюдателей, объяснив свой неожиданный уход семейными обстоятельствами.

Когда его нашли, он был все еще жив — удивительный факт, учитывая, что высокоскоростная охотничья пуля попала ему в грудь. Вульф был немедленно доставлен вертолетом в госпиталь округа Блейн, расположенный в ста пятидесяти милях, где в отделении реанимации врачи безуспешно пытались остановить кровотечение.

Но рана оказалась слишком тяжелой. После сорока пяти минут интенсивной терапии бывший сенатор Соединенных Штатов Джеремия К. Вульф скончался.

Все просто, не так ли? Страшный несчастный случай во время охоты. Как и большинство ему подобных, происходящих каждый год в нашей стране.

Это именно та версия, в которую ваше правительство заставило вас поверить.

Подумайте сами: в архивах госпиталя округа Блейн зафиксировано, что пациент по имени Джеремия К. Вульф признан умершим в палате интенсивной терапии в 16:35 6 февраля 2001 года.

Это единственная существующая запись о происшедшем. Все остальные материалы по обследованию Вульфа в госпитале были конфискованы ФБР.

А теперь подумайте вот о чем: в тот же самый день — 6 февраля 2001 года — на другом конце страны, ровно в 21:35, особняк Джеремии Вульфа в Вашингтоне был уничтожен взрывом. Погибли его жена и единственная дочь. Позднее следствие установило, что взрыв произошел в результате утечки газа.

ФБР полагает, что Вульф — в прошлом энергичный молодой сенатор, выступавший против организованной преступности, и потенциальный кандидат в президенты — стал жертвой шантажа: оставь нас в покое, или мы убьем твою семью.

Это, без сомнения, правительственная дымовая завеса.

Если Вульфа шантажировали, возникает вопрос: почему? Он ушел из сената за десять месяцев до этого. И если причиной его смерти стал обычный несчастный случай во время охоты, почему записи о происходившем в палате интенсивной терапии в госпитале округа Блейн были изъяты ФБР?

Что на самом деле произошло с Джеремией Вульфом? На данный момент мы этого не знаем.

И последнее: надо учесть разницу во времени: когда в Вашингтоне — 21:35, на Аляске — 16:35.

Итак, если отбросить все разговоры о несчастном случае во время охоты, шантаже мафии и неисправных газовых клапанах, остается неизменным один факт: в один и тот же момент, когда в отделении интенсивной терапии на Аляске остановилось сердце бывшего сенатора США Джерри Вулфа, на другом конце страны его дом взлетел на воздух в огненном пламени..."

 

Пролог

Особо охраняемое крыло для опасных преступников

Федеральная тюрьма строгого режима

Ливенворт, Канзас

20 января, 12:00

Его последняя просьба.

Посмотреть по телевизору церемонию инаугурации.

Конечно, это на час задержало его перевод в Терре-Хот, но — как посчитали власть имущие в Ливенворте — если последняя просьба осужденного разумна, они не вправе отказать ему.

Экран отбрасывал мерцающий свет на бетонные стены камеры. Из колонок раздавались металлические голоса:

— ... торжественно клянусь...

— ... торжественно клянусь...

— ... преданно исполнять долг президента Соединенных Штатов...

— ... преданно исполнять долг президента Соединенных Штатов...

Заключенный напряженно смотрел на экран.

И вдруг — несмотря на то, что ему оставалось жить менее двух часов — его лицо начало расплываться в улыбке.

* * *

На его тюремной униформе значился номер: Т-77.

Это был пожилой человек пятидесяти девяти лет, с круглым обветренным лицом и прилизанными черными волосами. Несмотря на свой возраст, он обладал крепким телосложением — с толстой шеей и широкими плечами. Его непроницаемые черные глаза светились умом. Он родился в Бэйтон Руж, штат Луизиана, и в его речи чувствовался сильный акцент.

До недавних пор он находился в крыле Т — зоне Ливенпорта, где содержались заключенные, представляющие особую опасность.

Однако две недели назад его перевели из крыла Т в распределитель — иначе называемый «Зал вылета» — еще одно особое крыло, где ожидающие казни находились перед тем, как их направляли в федеральную тюрьму особого режима Терре-Хот Штата Индиана для проведения казни посредством смертельной инъекции.

Бывший форт времен Гражданской войны, Ливенворт является федеральной тюрьмой строгого режима. Это означает, что туда поступают только нарушители федеральных законов — совершившие насильственные преступления, иностранные шпионы или террористы, боссы организованной преступности и служащие вооруженных сил, продавшие военную тайну, совершившие преступление или дезертировавшие.

Также это, возможно, самая жестокая тюрьма строгого режима в Америке.

Но, как и в большинстве тюрем по всему миру, у ее обитателей — людей убивавших и насиловавших — с годами развилось странное чувство справедливости.

Серийных насильников самих ежедневно насилуют, дезертиров постоянно бьют или, хуже, ставят на лбу клеймо в виде буквы "D". Известно, что иностранным шпионам, как, например, четверым ближневосточным террористам, осужденным за бомбежку Всемирного торгового центра в 1993, отрезали части тела.

Но самый жестокий вид расправы припасен для особого класса заключенных — предателей.

Похоже, что, несмотря на все их собственные преступления, их зверства, американские заключенные Ливенворта — многие из них разжалованные солдаты — все еще испытывают глубокую любовь к своей стране. Предателей обычно убивают в течение их первых трех дней пребывания в тюрьме.

Уильям Энсон Коул, бывший аналитик ЦРУ, продававший китайскому правительству информацию о предстоящей миссии спецназа на космодром в Ксичанге — эпицентр космических операций Китая — информацию, которая привела к захвату, пыткам и смерти всех шести членов отряда спецназа, — был найден мертвым в своей камере через два дня после прибытия в тюрьму. Его прямая кишка была разорвана ударами кия для пула, он был задушен, как свинья, ножкой кровати — грубая имитация китайского метода пытки бамбуком.

По всей видимости, заключенный Т-77 сидел в Ливенворте за убийство — или, точнее, за приказ убить двух старших морских офицеров — преступление, которое в военных силах США каралось смертной казнью. Однако тот факт, что два морских офицера, которых он убил, были советниками объединенного комитета начальников штабов, поднимал его преступление до уровня измены. Государственной измены.

Это обстоятельство — а также его собственное высокое звание — обеспечили ему место в крыле Т.

Но даже в этом крыле заключенный не мог находиться в полной безопасности. На Т-77 было совершено несколько нападений за время его короткого пребывания там — в двух случаях повреждения были настолько серьезными, что потребовалось переливание крови.

* * *

До тюрьмы его звали Чарльз Самсон Расселл, и он был генерал-лейтенантом вооруженных сил США с тремя звездами. Позывной — Цезарь.

У него был подтвержденный уровень IQ 182 — на уровне гениев — и, по праву считаясь гением, он был блестящим офицером. Методичный и резкий, как бритва, он был прирожденным командиром — отсюда его позывной.

Но более всего... выдержанный, думал Цезарь, глядя на мерцающий экран перед собой.

Двое мужчин на экране — председатель верховного суда и избранный президент — заканчивали свой дуэт. Они стояли в сером зимнем солнечном свете на западном портике здания Конгресса США. Новый президент держал руку на Библии.

— ... ив полную меру своих сил...

— ... ив полную меру своих сил...

— ... поддерживать, охранять и защищать конституцию Соединенных Штатов, да поможет мне Господь.

— ... поддерживать, охранять и защищать конституцию Соединенных Штатов, да поможет мне Господь.

Пятнадцать лет, подумал Цезарь.

Пятнадцать лет он ждал.

И теперь, наконец, это произошло.

Это было нелегко. Несколько неудачных попыток — включая Того, кто в итоге выдвинул свою кандидатуру на выборах вице-президента и потерпел полную неудачу. Четверо других участвовали в предварительных выборах в Нью-Хэмпшире, но затем провалились, пытаясь сохранить кандидатов от партии.

И конечно, всегда находится кто-то, кто — как этот малый, Вульф — покидает политику, даже не начав в полной мере использовать свой потенциал. Это была непредвиденная мера, но это не имеет значения. Даже сенатор Вульф служил полезной цели.

Но теперь...

Теперь все было по-другому...

Теперь у него был...

Его план родился из очень простого обстоятельства.

В течение последних сорока лет все американские президенты выходили из двух элитных клубов: губернаторов штатов и федеральных сенаторов.

Кеннеди, Джонсон, Никсон и Форд — все они были сенаторами, прежде чем стать президентами. Картер, Рейган и Клинтон были губернаторами штатов. Единственным исключением стал Джордж Буш — он был членом палаты представителей, не Сената.

Но — что также обнаружил генерал Чарльз Расселл — влиятельные люди обладали необычайно непредсказуемым здоровьем.

Образ жизни политика — сильный стресс, постоянные переезды с места на место, хронический недостаток физической нагрузки — часто сказывался на состоянии их здоровья.

И если установить датчик в сердце действующего президента практически невозможно, то, ограничившись узким кругом потенциальных американских президентов — сенаторами и губернаторами штатов, установить человеку датчик на коронарную артерию до того, как он станет президентом, представлялось вполне реальным.

В конце концов, президентом становится самый обычный человек.

* * *

Статистика за следующие пятнадцать лет говорит сама за себя.

Сорок два процента сенаторов США перенесли операцию на желчном пузыре во время периода своего правления. Желчнокаменная болезнь — частая проблема мужчин среднего возраста с избыточным весом.

Из оставшихся пятидесяти восьми процентов только четыре процента избежали хирургического вмешательства любого рода в течение своей политической карьеры.

Часто проводились операции на почках, печени, предстательной железе. Сердечное шунтирование — самая простая операция для вживления датчика.

И вот появился он.

В середине своего второго срока на посту главы крупного юго-западного штата, он жаловался на боли в груди и затрудненное дыхание. Во время хирургического исследования на базе ВВС недалеко от Хьюстона была обнаружена блокада левого легкого — следствие избыточного курения.

Во время сложнейшей операции с применением оптоволоконных камер и мельчайших, управляемых проводами хирургических инструментов, созданным с использованием нанотехнологий, блокада была удалена, и губернатору было предписано бросить курить.

Однако губернатору было неизвестно, что во время операции военный хирург присоединил еще кое-что — микроскопический радиопередатчик размером с булавку — к внешней стенке его сердца.

Сделанный из эфемерного пластика, полуорганического материала, который со временем частично растворится во внешних тканях сердца губернатора, в итоге передатчик примет искаженную форму, напоминающую безвредный кровяной сгусток, что защитит, таким образом, его от обнаружения при любом наблюдении, например, при рентгене. Любой объект, больший по размеру или более отчетливой формы, был бы выявлен на первом же медицинском осмотре президента, и этого нельзя было допустить.

В качестве последней меры предосторожности датчик был вживлен в тело «холодным», т.е. неактивированным. Система обнаружения скрытых устройств прослушивания Белого дома AXS-7 мгновенно уловила бы посторонний радиосигнал.

Нет.

Устройство будет активировано позже, в подходящее время.

Как обычно, в конце операции, было произведено последнее действие: с правой руки губернатора была снята мелковолокнистая гипсовая форма.

Это тоже понадобится, когда придет время.

* * *

Охрана пришла за ним десять минут спустя.

В наручниках и цепях генерала Чарльза «Цезаря» Расселла вывели из камеры и посадили в ожидавший их самолет.

Полет в Индиану прошел без происшествий, равно как и угрюмая процессия в комнату инъекций.

На записи впоследствии будет видно, что, лежа на столе для инъекций, распятый, как Христос, — руки и ноги пристегнуты кожаными ремнями, — заключенный отказался от предсмертных обрядов. Ни последних слов, ни раскаяния за совершенные преступления. На протяжении всего ритуала, предшествующего казни, он не сказал ни слова. Это соответствовало поведению Расселла после суда — его казнь действительно была очень скорой, так как он не подал никаких апелляций.

В военном трибунале, приговорившем его к смерти, заявили, что его преступление настолько отвратительно, что ему бы никогда не позволили покинуть федеральную тюрьму живым.

Они оказались правы.

20 января, в 15:37 состоялась беспощадная процедура. Пятьдесят миллиграммов тиопентала натрия — для потери сознания, затем десять миллиграммов бромида панкурония — чтобы остановить дыхание, и затем, наконец, двадцать миллиграммов хлористого калия, чтобы остановить сердце Расселла.

Три минуты спустя, в 15:40, окружной коронер признал генерала-лейтенанта Чарльза Самсона Расселла мертвым.

* * *

Так как никого из родственников генерала не осталось в живых, его тело было направлено служащими ВВС США на немедленную кремацию.

В 15:52, через двенадцать минут после официального признания факта смерти, когда его тело везли на бешеной скорости в военной машине скорой помощи по улицам Тера-Хот, штат Индиана, к мертвой груди генерала приложили два электрошоковых дефибриллятора.

— Есть! — крикнул один из медиков.

Тело генерала содрогнулось в жестокой конвульсии — резкая волна электрического тока пронзила его сосуды.

Пластины приложили в третий раз.

На экране висящего на стене монитора электрокардиограммы на появился небольшой скачок.

Сердце генерала снова заработало.

Через несколько мгновений оно билось в нормальном ритме.

Как было прекрасно известно генералу Расселлу, смерть наступает, когда сердце перестает доставлять кислород к другим органам тела. Последовательность вдохов и выдохов — дыхание — наполняет кислородом кровь человека, и затем сердце перегоняет ее, уже насыщенную кислородом, к органам.

Именно благодаря запасу перенасыщенной кислородом крови, курсирующей по артериям, Рассел оставался в живых в течение тех решающих двенадцати минут — крови, биогенетически оснащенной красными клетками, наполненными кислородом; крови, которая эти двенадцать минут продолжала снабжать мозг и органы Рассела кислородом, хотя его сердце уже остановилось; крови, которую генерал получил во время двух переливаний, потребовавшихся после жестоких избиений в Ливенворте.

В военном трибунале заявили, что он никогда не выйдет из федеральной тюрьмы живым.

Они оказались правы.

* * *

В это время в пустой камере федеральной тюрьмы строгого режима Ливенворт продолжал работать старенький телевизор.

На экране только что избранный президент — улыбающийся, восторженный — приветствует ликующую толпу.

* * *

Международный аэропорт Охара,

Чикаго, штат Иллинойс

3 июля (шесть месяцев спустя)

Первый экземпляр был найден в аэропорту Охара, Чикаго, внутри заброшенного ангара на самом отдаленном участке аэродрома.

Во время обычной проверки электромагнитным сканером рано утром был обнаружен слабый сигнал, идущий из подозрительного ангара.

Издалека это было похоже на большой серебристый конус высотой около пяти футов, установленный на грузовую платформу. Вблизи можно было легко узнать боеголовку, предназначенную для крылатой ракеты.

По бокам шли электрические провода, соединяющие боеголовку с небольшой спутниковой тарелкой. Сквозь прозрачное прямоугольное окошко в боковой части боеголовки виднелась светящаяся багровая жидкость.

Плазма.

Взрывная плазма класса 240. Чрезвычайно летучее квазиядерное жидкое взрывчатое вещество.

Способное сравнять с землей целый город.

В ходе дальнейшего расследования выяснилось, что сигнал, исходивший из ангара, является частью сложного луча датчика ближней локации вокруг боеголовки. Если кто-то приблизится к бомбе на расстояние пятидесяти футов, начинает мигать красный предупреждающий огонек, показывающий, что устройство заряжено.

* * *

По данным договора об аренде, заброшенный ангар принадлежал военно-воздушным силам Соединенных Штатов Америки.

Позднее обнаружилось, что, в соответствии с записями в вахтенном журнале аэродрома, никто из служащих ВВС не входил на территорию этого ангара, по крайней мере, в течение шести месяцев.

Был послан запрос в транспортное командование военно-воздушной базы Скотт.

ВВС заняли неопределенную, уклончивую позицию. Никто ничего не знал о плазменных боеголовках в ангарах гражданского назначения. Обещали проверить и сразу же перезвонить в Охара.

И в это самое время со всех концов страны посыпались сообщения.

Аналогичные боеголовки, окруженные магнитными датчиками ближней локации, со складными спутниковыми тарелками, направленными в небо, были обнаружены в пустых ангарах ВВС во всех трех крупнейших аэропортах Нью-Йорка: им. Дж. Кеннеди, Ла Гуардия и Ньюарк.

Затем позвонили из Даллеса, Вашингтон.

Следом Лос-Анжелесский LAX.

Сан-Франциско. Сан-Диего.

Бостон. Филадельфия.

Сан-Луис. Денвер.

Сиэтл. Детройт.

Всего четырнадцать устройств, в четырнадцати аэропортах по всей стране.

Все заряжены. Готовы к запуску.

Ожидают только одного — сигнала.

 

Первое столкновение

3 июля, 06 часов 00 минут

Три вертолета с гулом мчались над пустынной равниной, прорываясь сквозь тишину раннего утра.

Они летели в тесном боевом порядке, как обычно, неслись, поднимая за собой песчаный вихрь; корпуса машин блестели в тусклом свете занимавшегося дня.

Огромный «Сикорски VH-60N» вырвался вперед — опять же, как обычно, охраняемый по бокам двумя зловещими СН-53Е «Супер Сталлион». С белоснежной крышей и отполированными вручную темно-зелеными боками, VH-60N — уникальный американский военный вертолет. Его изготавливают для правительства Соединенных Штатов в зоне особой секретности авиационного завода «Сикорски Эйркрафт» в Коннектикуте. Он является небоеготовым — это означает, что он никогда не используется в операциях корпуса морской пехоты США, военного подразделения, ответственного за его содержание.

Этот вертолет используется для одной цели, для одной единственной цели. Его модели отсутствуют в войсках — и на то есть причина, так как лишь небольшое количество тщательно проверенных инженеров морской пехоты и сотрудников фирмы «Сикорски» имеют представление обо всех его особых характеристиках.

Парадоксальным образом, несмотря на всю его секретность, VH-60N, без сомнения, является наиболее узнаваемым вертолетом в западном мире.

На дисплее системы управления воздушным движением он обозначается как «НМХ-1», Первая вертолетная эскадрилья корпуса морской пехоты, его официальный радиопозывной — «Сова». Но со временем вертолет, перевозящий Президента США на короткие и средние расстояния, стал известен под более простым названием — «Пехотинец-1».

Для летающих на нем вертолет имеет обозначение П-1, его редко можно наблюдать в полете, а если такое и случается, то это происходит в самой серьезной обстановке — взлет с ухоженной Южной поляны Белого дома или приземление в Кэмп-Дэвид.

Но не сегодня.

Сегодня вертолет с ревом мчался над пустыней, доставляя своего знаменитого пассажира от одной отдаленной военно-воздушной базы в бесплодной пустыне Юты к другой.

Капитан Шейн М. Шофилд, корпус морской пехоты США, облаченный в полный комплект голубой униформы класса "А" — белая остроконечная шляпа, темно-синий китель с золотыми пуговицами, светло-синие брюки с красными лампасами, начищенные до блеска ботинки, ярко-белый кожаный ремень с такого же цвета кобурой, внутри которой находился декоративный никелированный пистолет М-9, — стоял позади двух пилотов в кабине президентского вертолета, пристально всматриваясь вдаль сквозь бронированное лобовое стекло машины.

Ростом 5 футов 10 дюймов, Шофилд был худощав и мускулист, с красивым лицом и коротко стриженными черными волосами. И хотя это не входит в стандартный комплект униформы морского пехотинца, он также носил очки — зеркально-серебристые, антибликовые, с полусферическими линзами.

Очки скрывали глубокие вертикальные шрамы, пересекающие глаза Шофилда. Раны, полученные им во время одной из предыдущих операций и объясняющие его позывной «Страшила».

Перед ним простиралась плоская пустынная равнина бледно-желтого цвета на фоне утреннего неба. Под летящим вертолетом поднимался песчаный вихрь.

Впереди Шофилд увидел невысокую гору — пункт их назначения.

У подножия скалистого холма, в конце длинной взлетно-посадочной полосы располагалась группа строений, крошечные огоньки которых были едва заметны в утренних сумерках. Главное здание комплекса напоминало большой самолетный ангар, наполовину скрытый в склоне горы.

Это была специальная (секретная) База 7 военно-воздушных сил Соединенных Штатов Америки, вторая база ВВС, которую они должны были посетить в тот день.

— Передовая команда 2, это «Сова-1». Мы приближаемся к Базе 7. Подтвердите место посадки, — проговорил в свой микрофон на шлеме пилот П-1, полковник морской пехоты Майкл Грир «Стрелок».

Ответа не последовало.

— Повторяю, передовая команда 2. Докладывайте.

Снова нет ответа.

— Это система глушения, — сказал второй пилот, подполковник Мишель Даллас. — Связисты с восьмой предупреждали. Все эти базы классифицируются как Уровень-7, поэтому они постоянно находятся в зоне спутниковой радиосвязи. Передача только коротких сигналов, чтобы перекрыть любую исходящую передачу информации.

В то утро президент уже успел посетить Базу 8, расположенную в аналогичной изолированной военной части примерно в двадцати милях к востоку от Базы 7. В сопровождении своей разведгруппы из девяти человек он совершил небольшую экскурсию по строениям, чтобы осмотреть новый самолет в ангаре.

В это время Шофилд вместе с тринадцатью морскими пехотинцами, прибывшими на «Пехотинце-1» и двух сопровождающих вертолетах, ожидали снаружи, прогуливаясь вокруг огромного президентского «Боинга-747».

Пока они ждали, некоторые морские пехотинцы начали спорить, почему им не было разрешено пройти внутрь главного ангара Зоны 8. Общее мнение на этот счет — построенное исключительно на безосновательных сплетнях — заключалось в том, что на этой территории находились новые засекреченные самолеты военно-воздушных сил.

Один из солдат, говорливый афро-американец1 с широкой улыбкой, сержант Уэндалл Хэйнс «Элвис» рассказывал, что он слышал о том, что там находится «Аврора», легендарный маловысотный разведывательный самолет, способный превышать по скорости «Мак-9». Самый быстрый самолет в мире на настоящий момент — «Блэкбёрд SR-71» — может сравниться лишь с «Мак-3»

Другие выдвигали гипотезу о том, что там находится целая эскадрилья F-44 — сверхманевренных, клинообразных истребителей на основе схемы «летающее крыло» бомбардировщика «стеле» В-2.

Другие, однако, находясь, возможно, под впечатлением от запуска китайского космического корабля многоразового использования два дня назад, предполагали, что на территории Базы 8 располагался Х-38, боевой космический «шаттл». Секретный проект ВВС в сотрудничестве с НАСА, Х-38 считался первым в мире космическим летательным аппаратом, способным вести боевые действия, «шаттлом» — штурмовиком.

Шофилд не обращал внимания на эти догадки.

Ему нетрудно было предположить, что Зона 8 была каким-то образом связана с проводившимся в строгой секретности усовершенствованием летательных аппаратов, возможно космических. Придти к такому выводу ему помогла одна простая деталь. Хотя инженеры военно-воздушных сил тщательно это скрывали, черная заасфальтированная взлетно-посадочная полоса Зоны 8 стандартных размеров в действительности простиралась еще на сотню ярдов в обоих направлениях — в виде бетонной посадочной зоны, скрытой под тонким слоем песка и аккуратно уложенной сухой травой.

Она представляла собой длинную взлетно-посадочную полосу, предназначенную для взлета и посадки летательных аппаратов, которым требуется дополнительная посадочная территория — космические «шаттлы» или...

Вдруг из главного ангара появилась фигура президента, и надо было двигаться дальше.

Первоначально Шеф намеревался лететь на Базу 7 на ВВС-1. Это займет меньше времени, чем полет на «Пехотинце-1», хотя расстояние было небольшим.

Но на ВВС-1 была обнаружена неполадка. Неожиданная протечка в бензобаке левого крыла.

По этой причине Шеф сел на П-1, который всегда наготове именно на такой непредвиденный случай.

Поэтому Шофилд смотрел сейчас на Базу 7, светившуюся, как рождественская елка, огнями в тусклом утреннем свете. Пока Шофилд всматривался в отдаленный комплекс строений, ему в голову пришла странная мысль. Любопытно, но никто из его коллег по НМХ-1 не знал никаких историй о Базе 7, даже самых необоснованных слухов.

Похоже, никто даже не имел представления о том, что там происходит.

Жизнь в непосредственной близости от президента Соединенных Штатов — целый особый мир.

Это одновременно и волнительно, и пугающе, думал Шофилд. Волнительно потому, что находишься рядом с человеком, обладающим подобной властью, а пугающе потому, что этот человек всегда окружен огромным количеством других людей, склонных приписывать себе его силу.

Действительно, за to короткое время, которое Шофилд провел на борту «Пехотинца-1», он заметил, что внимание президента постоянно пытаются привлечь, по крайней мере, три конкурирующих группы.

Одной из них была команда самого президента, состоящая в основном из высокомерных выпускников Гарварда, членов которой президент назначил себе в помощники в делах любой сложности: от национальной безопасности и внутренней политики до контроля средств массовой информации и управления его собственной политической жизнью.

Независимо от сферы деятельности, по крайней мере, насколько Шофилд успел заметить, каждый член команды президента преследовал одну единственную цель — вывести президента на улицу, привлечь к нему внимание общественности.

Полной противоположностью этой группы была вторая команда, стремящаяся заполучить внимание президента: его защитник, секретная служба Соединенных Штатов.

Отношения между членами этого подразделения, которым руководил специальный агент Фрэнсис К. Катлер, мужественный, серьезный и абсолютно беспристрастный, и аппаратом Белого дома были довольно натянутыми.

Катлер — официально известный как «глава службы», а для президента просто Фрэнк — был известен своим хладнокровием, равнодушием к любому проявлению давления по отношению к нему и абсолютной непреклонностью перед просьбами политических подлиз. Взглядом своих узких серых глаз и всегда идеальной стрижкой Фрэнк Катлер мог смутить любого члена команды президента и дать резкий отказ, произнеся лишь одно слово: «Нет».

Третьей и последней группой, стремящейся привлечь внимание президента, был сам экипаж «Пехотинца-1».

Их не только возмутил царивший в команде президента эгоизм, — Шофилд не мог забыть свой первый полет на «Пехотинце-1», когда советник президента по вопросам внутренней политики, напыщенный двадцатидевятилетний адвокат из Нью-Йорка, приказал Шофилду приготовить ему двойной латте, «да побыстрее», — но и возникли резкие разногласия с членами секретной службы.

Предполагалось, что охрана президента входит в обязанности секретной службы, ко в корпусе морской пехоты США посчитаны, что во время нахождения президента на НМХ-1, с ним на борту должны находиться по меньшей мере шесть морских пехотинцев в любое время суток.

Было заключено шаткое перемирие.

Во время всего пребывания на борту «Пехотинца-1» безопасность президента обеспечивалась морской пехотой, Таким образом, только главные члены секретной службы — Фрэнк Катлер и еще несколько других — находились радом с ним во время полета. Остальные члены службы летели на вертолетах сопровождения.

Но когда президент покинет борт «Пехотинца-1», его безопасность будет зависеть исключительно от действий секретной службы Соединенных Штатов.

* * *

Стрелок Грир заговорил в свой микрофон на шлеме:

— "Сова-3", это «Сова-1». Проверьте для меня передовую команду 2. В этом квадрате возникают сильные помехи. Сигнал «все чисто» есть, но не могу ни с кем выйти на связь. Они уже должны были войти в эту зону. Если вы подойдете достаточно близко, постарайтесь снова вызвать Зону 8. Узнайте, что происходит с ВВС-1.

— Понял, «Сова-1», — послышался голос в динамике. — Направляемся туда.

Со своего места позади Грира и Далласа Шофилд увидел, как справа от них вертолет «Супер Сталлион» отделился от группы и устремился к пустыне.

Два оставшихся вертолета первой эскадрильи морской пехоты продолжали свой полет по курсу.

* * *

Где-то в затемненной комнате, перед включенным экраном компьютера, сидел мужчина в темно-синей военной форме, с наушником в ухе, и тихо говорил в свой микрофон:

— ... приступаю к проверке первого сигнала со спутника ... пуск...

Он нажал на кнопку пульта.

* * *

— Что за черт? — сказала Даллас, хватаясь за наушник.

— Что такое? — спросил Стрелок Грир.

— Не знаю, — ответила Даллас, поворачиваясь на стуле. — Я только что уловила перепад в диапазоне коротковолновых частот.

Она посмотрела на экран монитора — на нем отображалась последовательность неровных линий и волн — и покачала головой.

— Странно. Похоже, поступающий коротковолновый сигнал пытался пробиться на нашу частоту, и затем снова был потерян.

— Утром проводилась антипрослушка, — сказал Грир. — Дважды.

Полная проверка на предмет прослушивающих устройств, помещенных на «Пехотинце» — и его пассажирах — проводилась строго регулярно. Было практически невозможно поместить передающее или записывающее устройство на борту вертолета президента.

Даллас, пожав плечами, снова посмотрела на экран.

— Сигнал слишком слабый, чтобы быть местным. Он не принимал и не записывал никакую информацию — такое ощущение, что он просто, ну, проверил наше нахождение здесь.

Она вопросительно взглянула на Грира. Пилот вертолета президента нахмурился.

— Вполне возможно, это просто система наблюдения в этой зоне, отклонившийся коротковолновый сигнал. Но давай не будем рисковать, — он обернулся к Шофилду. — Капитан, если вы не возражаете, не могли бы вы провести проверку на борту с помощью нелинейного локатора.

* * *

— ... получен отраженный сигнал, — в затемненной комнате раздался голос оператора у пульта управления. — Проверка первого сигнала прошла успешно. Устройство готово. Повторяю. Устройство готово. Переключаю на резервный режим. Готово. Приступаю к проверке второго сигнала...

Шофилд вошел в салон вертолета «Пехотинец-1», сканируя стены, сиденья и пол цифровым спектроанализатор AXS-9 на предмет обнаружения предмета, посылающего сигнал.

Как и следовало ожидать, салон вертолета президента был роскошно отделан: темно-бордовое напольное покрытие, широкие удобные сиденья делали его больше похожим на салон первого класса коммерческого пассажирского самолета, чем вертолета военной авиации.

Двенадцать бежевых кожаных сидений занимали почти все пространство салона. Каждое из них было украшено тиснением в виде печати президента Соединенных Штатов. Та же эмблема красовалась и на массивных подлокотниках каждого сиденья, стаканах для виски и кофейных кружках — просто на случай, если кто-то забудет, в чьем присутствии он совершает полет.

В конце центральной части салона находилась полированная Дверь из красного дерева, которая вела в хвостовую часть вертолета, она постоянно охранялась морским пехотинцем.

Это был личный кабинет президента.

Маленький, но элегантно отделанный, он поражало удивительно компактным расположением такого количества телефонов, факсов, компьютеров и телевизоров — кабинет на борту «Пехотинца-1» позволял Шефу следить за происходящим в стране, независимо от того, где он находился.

В самом конце кабинета президента, за маленькой дверью с президентской печатью, находилось последнее помещение на борту «Пехотинца-1», которое предназначалось для использования исключительно в непредвиденных ситуациях — небольшая одноместная катапультная установка, аварийный выход президента.

С помощью нелинейного локатора Шофилд сканировал кресла салона первого класса в поисках «жучков».

Там находился Фрэнк Катлер и еще пять представителей секретной службы. Во время осмотра салона они смотрели в иллюминаторы, не обращая никакого внимания на Шофилда.

Также там находились два помощника президента, — заместитель начальника штаба и заведующий отделом по связям с общественностью, — оба бегло пролистывали бумаги в толстых манильских папках.

У каждого из двух выходов, расположенных в салоне, на посту стояли два морских пехотинца.

В салоне также находился еще один человек.

Коренастый короткошеей мужчина, одетый в военную форму СВ США оливкового цвета. Он тихо сидел в конце салона, в кресле первого класса, ближе всех к кабинету президента.

Взглянув на него, на его ярко-рыжие волосы и густые усы, нельзя было подумать, что он является важной персоной, и, по правде говоря, он таковой и не являлся.

Это был уорент-офицер по имени Карл Уэбстер. Человек, который всегда и везде сопровождал президента — не по причине его компетенции или знаний, а по причине особо важного предмета, пристегнутого наручниками к его правой руке: кейса из нержавеющей стали, в котором хранились коды и запускающие переключатели американского ядерного арсенала, кейса, известного как «ядерный футбол».

Шофилд закончил проверку, которая включала в себя и быстрый неловкий осмотр кабинета президента.

Ничего.

Ни единого жучка не было обнаружено на борту вертолета.

Он вернулся в кабину пилота как раз вовремя, чтобы услышать слова Стрелка Грира, говорившего в микрофон:

— Вас понял, «Сова-3». Спасибо. Продолжайте движение.

Грир обернулся ко второму пилоту.

— ВВС-1 вернулся на палубу. Это был просто выпускной клапан. Он останется на Зоне 8. Мы отвезем Шефа обратно после небольшого путешествия на Зону 7. Страшила?

— Ничего, — ответил Шофилд. — Все чисто.

Грир пожал плечами.

— Должно быть, это помехи в эфире. Спасибо, Страшила.

Неожиданно Грир схватился за наушник, услышав еще одно сообщение.

Он устало вздохнул, когда услышал ворчливый голос на другом конце линии.

— Мы сделаем все, что в наших силах, господин полковник — сказал он, — но ничего не могу обещать.

Грир выключил микрофон и потряс головой.

— Чертов Службист, — произнес он, оборачиваясь к Шофилду и Даллас. — Леди и джентльмены, наш глубокоуважаемый офицер связи Белого дома попросил нас немного поторопиться. Дело в том, что Шефу необходимо успеть на пятичасовой чай с представителями Ассоциации женской вспомогательной службы резерва флота в Вашингтоне. И офицер связи считает, что мы не поспеваем за его расписанием.

Даллас прыснула:

— Старый добрый Службист.

Когда было решено использовать «Пехотинца-1», вся корреспонденция корпуса морской пехоты в Белом доме проходила через полковника морской пехоты, офицера связи Белого дома, чей пост уже три года занимал полковник корпуса морской пехоты США Родни Хагерти.

К сожалению, сорокалетний Хагерти — высокий и худощавый мужчина с тонкими усами и чересчур изысканными манерами — в кругах НМХ-1 пользовался славой худшего солдата, карьериста, и бескомпромиссного эксперта в политических делах; того, кто больше заинтересован в количестве звездочек на погонах, чем в несении службы в морской пехоте Соединенных Штатов, Но, как это часто бывает, высшие эшелоны корпуса не замечали этого и продолжали продвигать его по службе, несмотря ни на что.

Даже Шофилд недолюбливал его. Хагерти был бюрократом — бюрократом, явно наслаждающимся своим высоким положением. Хотя его официальным позывным был «Гонщик», его верная преданность процедуре и протоколу, даже когда это было абсолютно ненужно, закрепила за ним другое прозвище среди военных: «Службист».

* * *

В этот самый момент одинокий вертолет «Супер Сталлион», с позывным «Сова-3» приземлялся в облаке пыли на пустынной равнине. Примерно в полмиле на запад находилась небольшая скалистая гора, в которой базировалась Зона 7.

Когда толстые шасси вертолета коснулись земли, из машины выпрыгнули четыре пехотинца в полном боевом снаряжении и побежали в сторону небольшой траншеи в скалах.

Там располагался аварийный выход Зоны 7 — тщательно скрытый выход из длинного подземного туннеля для срочной эвакуации с Зоны 7. На тот момент это был главный аварийный выход с базы, на случай если вдруг президенту будет угрожать какая-либо опасность.

Старший пехотинец, лейтенант по имени Корбин Хендрикс — «Кольт», подошел к запыленной земляной яме в сопровождении трех подчиненных. В руках у каждого из них были автоматы МР-5/10, иногда называемые просто МР-10, под патрон 9мм «Кехлер и Кох».

Громкий двойной сигнал раздался в наушнике Хендрикса: сигнал «все чисто» передовой команды 2. С помощью этой волны невозможно передавать голосовые сообщения, но ее мощные цифровые сигналы все еще давали стоящий результат: если передовая команда 2 засечет какую-либо засаду или нарушение, ее командующий просто перестает передавать сигнал «все чисто» и все в президентском окружении поймут, что появилась опасность. Тот факт, что сигнал все еще продолжал поступать, был обнадеживающим.

Хендрикс и его отряд подошли к самому краю рва и посмотрели вниз.

— О, черт... — прошептал Хендрикс.

* * *

Два других президентских вертолета держали курс на Секретную Зону 7.

— Эй, Страшила? — Стрелок Грир обернулся на кресле к Шофилду. — А где твой гарем?

Шофилд посмотрел на пилота президентского самолета сквозь серебристые солнечные очки и криво улыбнулся.

— Сегодня они остались на «Сове-2», сэр, — ответил он.

Грир намекал на двух женщин — членов бывшего подразделения Шофилда, которые присоединились к нему во время полета на вертолете первой эскадрильи морской пехоты — штаб-сержанта Элизабет Гант («Лису») и орудийного сержанта Джину Ньюман («Мать»).

Как бывший командир разведывательного подразделения морской пехоты США Шофилд был в некотором смысле уникумом на борту «Пехотинца-1».

По причине преимущественно протокольных обязанностей, связанных с работой на вертолете президента, и того, что время, проведенное на его борту, не считается «активным рабочим временем», многие пехотинцы предпочитают избегать службы в эскадрилье НМХ-1. В действительности, за малым исключением, большинство отрядов, прикрепленных к НМХ-1, состоят из довольно молодых солдат, которые не упустят возможности продвижения по службе.

Поэтому нахождение на борту вертолета бывшего командующего разведподразделением было весьма необычно, но Стрелку Гриру это соседство было приятно.

Ему нравился Шофилд. До него дошли слухи, что он был талантливым боевым командиром — человеком, который тщательно присматривается к своим людям, и в итоге лучшие из них остаются с ним.

Грир также слышал, что произошло с Шофилдом во время его последней миссии, за что он стал еще больше уважать молодого капитана.

Ему также нравились Мать и Гант — его поражало их отношение к работе и их абсолютная преданность своему бывшему командиру — и то, что он их называл «гаремом» Шофилда было знаком симпатии, исходившей от мужчины, который редко ее показывает.

Шофилд, однако, привык к тому, что его считают исключительным.

На самом деле, это и было причиной того, что он оказался на борту «Пехотинца-1».

Около полутора лет назад, еще будучи лейтенантом, он командовал разведывательным подразделением морской пехоты, которое было отправлено на отдаленную полярную станцию в Антарктиде для того, чтобы получить информацию о находке космического корабля, возможно, инопланетного происхождения.

Одним словом, события приняли неожиданный оборот.

Не считая его самого, лишь четверо из двенадцати морских пехотинцев выжили в этом кошмаре, когда пришлось защищать станцию от нападения двух иностранных вооруженных отрядов и шпионов, оказавшихся членами их собственного подразделения. Более того, некоторые продажные члены высшего звена корпуса морской пехоты официально объявили о смерти Шофилда, и эти люди были готовы превратить ложь в реальность.

Его возвращение в Америку — живым и здоровым — вызвало огромный интерес у прессы.

Его лицо появлялось на разворотах всех газет страны. Куда бы он ни направлялся, даже после шумихи, раздутой вокруг него, журналисты бульварных изданий и фотографы пытались заполучить его фото или выудить из него информацию. В итоге, он оказался живым памятником коррупции вооруженных сил Соединенных Штатов — хорошим солдатом, которого безликие генералы военного руководства выбрали объектом уничтожения.

Это поставило перед корпусом морской пехоты серьезную проблему: куда его направить!

В результате, ответ оказался очень даже изобретательным.

Самое безопасное место для Шофилда было прямо под носом мировой прессы, но там, где до него было невозможно добраться.

Он был направлен на службу на «Пехотинец-1».

Вертолет находился на авиационной базе корпуса морской пехоты в Квантико, штат Виргиния. Поэтому Шофилд мог жить на территории базы, что делало доступ к нему практически невозможным. Он также должен был работать на борту президентского VH-60N, который не часто можно было увидеть приземляющимся у Белого дома, да и то всегда на безопасном расстоянии от прессы.

Когда Шофилда перевели на эту службу, Мать и Гант решили последовать за ним. Четвертый член команды Шофилда, оставшийся в живых после злополучной миссии в Антарктиде, рядовой по имени «Рикошет» Симмонс, решил уйти со службы в корпусе морской пехоты после всех этих ужасных событий.

Это было год назад.

За это время Шофилд — тихий и не очень разговорчивый — завел всего несколько друзей в Белом доме. В основном это были люди из секретной службы и внутренние служащие. Обычные люди. Тем не менее, благодаря своим серебристым антибликовым очкам, он завоевал популярность среди веселых внуков президента. Как оказалось, к их радости, он практически всегда сопровождал их во всех их поездках. Но, несмотря на все это, ему еще ни разу не довелось пообщаться с самим президентом Соединенных Штатов.

Перед «Пехотинцем-1» открылся вид на огромную Зону 7. Шофилд мог видеть медленно открывающиеся массивные двери огромного ангара, сквозь которые прорывался яркий электрический свет.

Грир заговорил в микрофон:

— "Сова-2", это «Сова-1». Начинаем снижение.

На борту «Совы-2» сержант Элизабет Гант («Лиса») сидела, согнувшись на откидном сиденье из грубой холщовой ткани, тщетно пытаясь читать материалы в папке, лежащей у нее на коленях.

В отличие от «Пехотинца-1», шум от несущего винта внутри «Совы-2» был абсолютно оглушающим. И так как на его борту не было президента, внутренняя отделка кабины была в тысячу раз скромнее. Никаких мягких кресел и украшенных гербом подлокотников.

Либби Гант теперь была штаб-сержантом, и ей исполнилось двадцать восемь лет, ну, не далее, как шесть часов назад.

Она была стройная, миниатюрная блондинка с коротко стриженными волосами и небесно-голубыми глазами. Даже в привычном полном обмундировании — боевой форме, бронежилете и с пулеметом МР-10 — ее фигура выглядела очень изящно. Военная форма — фуражка, парадный мундир и брюки — была ей очень к лицу.

Так как они летели по заданному военно-воздушными силами курсу, в закрытом для других самолетов, коридоре, на борту «Совы-2» царило расслабленное настроение. Обычное напряжение от координирования курса полета «Пехотинца-1» с гражданскими рейсами теперь не было актуальным, поэтому Гант — часть своего времени посвящавшая подготовке к поступлению в офицерскую школу — воспользовалась случаем и решила повторить некоторые свои записи.

Она как раз дошла до Курса 9405 — «Усовершенствованное тактическое командование», когда тихий голос привлек ее внимание:

— С днем рождения тебя...

С днем рождения тебя...

С днем рождения, дорогой штаб-сержант Га-ант...

С днем рождения тебя!

Она подняла голову от записей и вздохнула.

На свободное сиденье рядом с ней скользнул Николас Тэйт III, советник президента по вопросам внутренней политики. С точки зрения европейца, Тэйт был красивым — с темными бровями, загорелой кожей и мужественным подбородком — и чрезвычайно самоуверенным мужчиной. Он был одет в костюм от «Армани» за три тысячи долларов, в дополнение к которому он выбрал парфюм все того же «Армани». Несомненно, это был последний писк моды.

Тэйт протянул Гант небольшую аккуратно упакованную коробочку.

— Двадцать восемь, если не ошибаюсь, — сказал он.

— Совершенно верно, сэр, — ответила Гант.

— Пожалуйста, зови меня Ник, — он кивнул на подарок. — Ну, давай. Открой его.

Неохотно Гант развернула маленький сверток, достав небольшую коробочку бирюзового цвета. Она открыла ее и увидела удивительной красоты серебряное ожерелье.

Маленькое и изящное, оно выглядело как тончайшая переливающаяся серебряная нить. В центре ожерелья, как маленькая капелька, сверкал небольшой, но изысканный бриллиант.

— Это от «Тиффани», — сказал Тэйт.

— Мне не положено носить драгоценности на службе, Мистер Тэйт, — сказала она, посмотрев на него.

— Я знаю. Но я надеюсь, вы сможете надеть его, когда мы пойдем с вами ужинать в «Нино» в следующую субботу.

«Нино» был ресторан в Джорджтауне, популярный среди вашингтонской элиты и считающийся чуть ли не самым фешенебельным заведением в городе.

— Я встречаюсь с одним человеком, — вздохнула Гант.

Это было действительно так. Только в прошлые выходные у них с Шофилдом наконец было что-то вроде свидания.

— Ладно, ладно, ладно, — сказал Тэйт. — Я слышал об этом. Одно свидание еще ни о чем не говорит.

Разговор становился не очень приятным. Гант поднесла ожерелье к свету, исходившему из окна.

— Знаете, оно похоже на ожерелье, которое я однажды видела в Париже.

— Правда?

В этот момент, как только Гант произнесла слово «Париж», один из пехотинцев, сидевших по соседству, обернулся. Тэйт этого не заметил.

— Да, — сказала Гант. — Мы были там с Шефом пару месяцев назад; у меня был выходной, поэтому я ...

— Господи Иисусе, вы только посмотрите на это! — громкий женский голос оборвал слова Гант.

— Привет, Мать, — сказала Гант, когда орудийный сержант Джина Ньюман, по прозвищу «Мать» появилась в узком проходе рядом с ней.

— Как дела, детка-именинница? — сказала Мать, хитро улыбаясь.

Кодовое слово «Париж» они использовали несколько раз и раньше. Когда одна из них сталкивалась с нежелательным воздыхателем, она произносила слово «Париж» в беседе с ним и другая, услышав сигнал, приходила на помощь. Это был обычный трюк, который используют девушки во всем мире.

Крупной — ростом в 6 футов и 4 дюйма и весом в 200 фунтов — Матери редко приходилось его использовать. Темная, с грубыми чертами лица, бритая наголо и с грубой деловой манерой общаться — она была практически полной противоположностью Либби Гант. В конечном счете, ее позывной «Мать» говорил о ней все. Он не указывал на ее какие-то необычайные материнские качества. Это был сокращенный вариант от «мать твою». Как талантливому бойцу, мастерски владеющему всеми видами тяжелого оружия, и как искусному стрелку, год назад ей было присвоено почетное звание орудийного сержанта.

Более того, после близкого столкновения с касаткой, во время злополучной миссии в Антарктиде, Мать приобрела еще одну физическую особенность.

Протез голени левой ноги.

Ужасающая схватка с касаткой лишила ее левой ноги ниже колена. Однако ей повезло больше, чем самой касатке, которая получила пулю в голову.

Теперь у Матери вместо голени был протез, разработанный по последнему слову науки, который, по словам создателей, гарантировал полную свободу движений. Отличительным его свойством были титановые «кости», свободно вращающиеся суставы и гидравлические мышечные имитаторы. Работа протеза столь сложна — использование рецепции нервных импульсов и автоматическое распределение тяжести тела — что потребовалось введение внутренней компьютерной микросхемы для управления им.

Мать взглянула на сверкающее ожерелье от «Тиффани».

— Bay, неплохая побрякушка, — сказала она, вытаращив глаза. Затем она обернулась к Нику Тэйту:

— Эта веревочка, должно быть, влетела тебе в копеечку, сынок Джим.

— Эта покупка была в пределах моих возможностей, — прохладно ответил Тэйт.

— Наверно, стоит больше, чем я зарабатываю за год.

— Возможно и так.

Мать проигнорировала его ответ и обернулась к Гант.

— Извини, что помешала, малышка-именинница, но старший пилот послал меня за тобой. Ты ему нужна там, мы приземляемся.

— Да, хорошо.

Гант поднялась и сразу вручила Тэйту его ожерелье.

— Извините, Николас, но я не могу это принять. Я действительно встречаюсь с одним человеком.

С этими словами она направилась к кабине пилота.

* * *

У Аварийного выхода Кольт Хендрикс стоял, раскрыв рот, уставившись на дно траншеи.

Зрелище перед ним было ужасающим.

Все девять членов второй передовой команды секретной службы лежали на песчаном дне траншеи. Их изрешеченные пулями тела были изогнуты предсмертной агонией. Величина ран указывала на то, что были использованы снаряды с выемкой в головной части — пули, увеличивающиеся в объеме при образовании раны, что в свою очередь, гарантировало смерть. Некоторым из агентов стреляли прямо в лоб — их головы разлетелись на куски. Песок вокруг был пропитан кровью.

Хендрикс увидел старшего агента команды секретной службы, по имени Бэйкер — его рот был открыт, глаза округлены, и во лбу виднелся след от пули. В вытянутой руке агента Бэйкера он увидел передатчик сигнала «все чисто» передовой команды. Нападение, должно быть, было таким быстрым и неожиданным, что у него даже не хватило времени отключить передачу.

За Бэйкером Хендрикс увидел массивную стальную дверь, врезанную в земляную стену траншеи — сам аварийный выход. Он был плотно закрыт.

Хендрикс резко обернулся и, достав радиопередатчик, направился обратно к «Сове-3».

— "Сова-1"!

Начались помехи.

— Черт возьми! «Сова-1»! Это...

Вдруг пустыня как будто ожила ...

Пыльный песочный настил расступился, — песок начал осыпаться с покрытого брезентом укрытия — и неожиданно с обеих сторон от Хендрикса из песка выросли около дюжины вооруженных человек, в их руках показались автоматы, и послышались выстрелы.

Секундой позже, 9-ти миллиметровая пуля вошла в висок Хендрикса. Последующий газовый взрыв снаряда с выемкой в головной части разнес его череп на мелкие куски.

Хендрикс так и не увидел человека, стрелявшего в него.

Так и не увидел, как отряд черных призраков положил всех остальных членов его команды с хирургической и безжалостной точностью.

И он так и не увидел, как они захватили его вертолет и полетели обратно к Зоне 7.

* * *

Два других президентских вертолета вместе приземлились, поднимая песчаный водоворот, перед огромным главным ангаром специальной (секретной) Зоны №7 военно-воздушных сил Соединенных Штатов.

Массивные двери гигантского ангара широко распахнулись, внутри было включено яркое освещение. Невысокая гора, в которую был врезан ангар, возвышалась над широким комплексом из четырех зданий.

Как только два вертолета коснулись земли, люди из секретной службы показались из «Совы-2» и поспешили занять свои позиции вокруг «Пехотинца-1».

Встречающая группа стояла на взлетно-посадочной полосе перед ангаром. В прохладном утреннем воздухе царила тишина. Их спины были ярко освещены светом из ангара.

Два офицера ВВС — полковник и майор — возглавляли встречающую группу.

За их спинами расположились четыре ряда до зубов вооруженных десантников, по десять человек в каждом. Все они были в полном обмундировании — черная боевая форма, черные бронежилеты, черные шлемы — у груди они держали штурмовые винтовки Р-90 бельгийского производства.

Увидев их сквозь лобовое стекло кабины, Шофилд сразу же узнал их отличительные нашивки. Это были члены подразделения, которое редко можно было встретить на военных учениях, — подразделения, деятельность которого была покрыта тайной, — подразделения, которое, как считалось, использовалось только в критических ситуациях.

Это было элитное наземное подразделение ВВС США, знаменитый 7-ой эскадрон специального назначения.

Большую часть холодной войны оно базировалось в западной Германии. Его официальным назначением была защита американских аэродромов от элитных подразделений советского спецназа. Однако их неофициальная деятельность была гораздо более значительной.

Организация побега пяти старших специалистов по советским ядерным ракетам из секретной базы, размещавшейся в горах на территории Украины. Убийство руководителя операций КГБ Владимира Накова в Москве в 1990 году, до того как у Накова появится возможность убить Михаила Горбачева. И, наконец, в 1997 году, дерзкая операция по освобождению Фреда Конвэя, главы дальневосточного бюро ЦРУ, из страшной тюрьмы Ксианги, которая представляла собой неприступный лабиринт из ужасающих камер и комнат пыток, принадлежащей печально известной службе внешней разведки Китая.

Каждый солдат в подразделении носил специальную боевую маску вокруг горла — противогаз ERG-6. Черного цвета, сделанный из металла, он был похож на нижнюю, защитную часть хоккейного шлема, закрывая рот и нос так же, как маска Джесса Джеймса прикрывала в свое время его лицо.

Впереди перед командой 7-го эскадрона на пустынной посадочной полосе стояли еще три человека. На них были надеты накрахмаленные белые лабораторные халаты. Ученые.

Как только пехотинцы и агенты секретной службы с вертолета «Сова-2» заняли свои места, с левого борта «Пехотинца-1» спустился трап.

Первыми из вертолета появились два пехотинца и заняли свои позиции у трапа — прямая осанка, взгляд устремлен вперед.

Секундой позже, из вертолета вышел специальный агент Фрэнк Катлер, рука его лежала на кобуре, взгляд настороже. Секретные службы никому не доверяют. Даже ВВС США. Даже в их рядах мог оказаться недовольный солдат, способный выстрелить в президента.

За ним вышел сам президент, за которым следовали члены его кабинета.

Шофилд и молодой капрал-пехотинец показались на трапе самыми последними.

Как обычно, оба пилота «Пехотинца-1» — Стрелок и Даллас — остались на борту, на случай, если потребуется неотложный отлет.

Обе группы встретились на посадочной полосе на рассвете — команда ВВС, располагающаяся на базе, и президент со своим окружением.

Вихри из песка кружились вокруг них. Днем обещали песчаную бурю.

Молодой капитан ВВС сопроводил президента к полковнику, стоявшему во главе строя ВВС — сурового пожилого мужчины с седыми волосами и пышными белыми бровями. Когда президент подошел ближе, полковник шагнул вперед и поприветствовал главнокомандующего.

— Доброе утро, мистер президент, — сказал он. — Меня зовут полковник Джером Т. Харпер, санитарно-хирургическая часть ВВС США, командующий специальной (секретной) Зоной 7 ВВС США. Это майор Курт Логан, командующий отрядом 7-ого эскадрона здесь на базе. Ваши две передовые команды секретной службы ожидают вас внутри. Для нас большая честь приветствовать вас, сэр. Добро пожаловать на Зону 7.

— Спасибо, полковник, — ответил президент. — Я рад оказаться здесь. Прошу, показывайте дорогу.

* * *

Как только президент исчез из вида в громадном главном ангаре в сопровождении высококлассной охраны, майор, командующий отрядом 7-ого эскадрона, подошел к Шофилду.

Майор Курт Логан был около шести футов и одного дюйма ростом с тщательно выбритым, но рябым лицом. Шофилд уже встречал его раньше, хотя сомневался, что Логан узнал его.

Это было во время специального курса по командованию и руководству, который проходил под патронажем военно-морского флота на десантной базе в Форте-Лодердейл в 1997 году. Благодаря тщательно продуманной тактике и честолюбивому стремлению добиться поставленной цели, сладкоголосый Логан оказался лучшим из лучших, получив полные сорок баллов. Он мог молниеносно оценить любое положение на поле битвы, и, когда было необходимо вступать в бой, он был непоколебим. Шофилд же, в то время многообещающий командир разведподразделения, был десятым из шестнадцати.

Как оказалось, Логан практически совсем не изменился. Его манеры — руки, скрещенные за спиной, холодный прямой взгляд — указывали на властного, уверенного в себе человека. Человека, закаленного в бою.

— Извините, капитан, — сказал Логан, по-южному растягивая слова. Он протянул Шофилду листок бумаги. — Список нашего личного состава, для отчетности.

Шофилд взял листок и в ответ протянул Логану свой список.

Обмен списками личного состава был обычной процедурой в ходе приема президента, так как люди президента хотели знать, кто находится на базе, которую они охраняют, а люди с базы хотели в свою очередь знать, кто именно входит в группу сопровождения президента.

Шофилд взглянул на список Зоны 7, который представлял собой таблицу ничего не говорящих ему имен.

Однако он все же заметил кое-что.

В списке 7-го эскадрона значилось больше имен, чем людей, которых он видел на площадке перед ангаром. Если на площадке было сорок десантников, в списке 7-го эскадрона их насчитывалось пятьдесят человек. Он решил, что на территории базы должны были находиться еще десять человек из подразделения.

— Капитан, если вы не возражаете, мы хотели бы пригласить ваших... — проговорил Логан, когда Шофилд ознакомился со списком.

— А в чем, собственно, дело? — послышался голос за спиной Шофилда. — Не беспокойтесь насчет капитана Шофилда. Здесь я командую.

Это был офицер связи Белого дома Службист Хагерти. Его усы были подстрижены на английский манер, и у него была совершенно небоевая осанка. Хагерти был полной противоположностью Курту Логану.

Перед тем как ответить, Логан оглядел Хагерти с ног до головы. То, что он увидел, явно не впечатлило его.

— Если я не ошибаюсь, полковник Грир является непосредственным командующим «Пехотинца-1», — прохладно, но вежливо ответил Логан.

— Ну, да, верно ... формально, это так, — сказал Хагерти. — Но, согласно распоряжению отдела связи Белого дома, все дела, касающиеся передвижения этих вертолетов, должны проходить сначала через меня. Логан молча посмотрел на Хагерти.

— Я только что собирался спросить капитана, не будет ли он возражать, если оба ваших вертолета переместят в главный ангар, на время визита президента на базу. Мы же не хотим, чтобы вражеские спутники узнали, что у нас гостит Шеф, не так ли?

— Нет, нет, конечно, нет. Конечно, нет, — сказал Службист. — Шофилд, дайте необходимые распоряжения.

— Да, сэр, — сухо ответил Шофилд.

* * *

Огромные двойные двери ангара закрылись с оглушающим грохотом.

Два основных вертолета первой эскадрильи морской пехоты уже стояли в здании главного ангара Зоны 7. Их несущие винты и хвостовые балки были в собранном виде.

Несмотря на свои внушительные размеры, два президентских вертолета казались крошечными внутри ангара, напоминающего пещеру.

Проконтролировав въезд вертолетов, Шофилд стоял один посреди огромного пространства, молча осматривая его.

Остальные морские пехотинцы, люди из Белого дома и секретной службы, занимавшие недостаточно высокую должность, чтобы пройти внутрь вместе с президентом, — около двадцати человек — беспорядочно бродили вокруг вертолетов или пили кофе в двух застекленных офисах, расположенных по бокам от главного входа.

Шофилд был ошеломлен размерами ангара.

Он был огромным.

Полностью освещаемый белыми галогеновыми лампами, он, должно быть, уходил, по меньшей мере, на сто ярдов вглубь горы. По всей длине потолка шла встроенная рельсовая система. Два больших деревянных ящика свисали с рельсов по обеим сторонам ангара.

В дальнем конце огромного пространства — напротив дверей, ведущих на взлетно-посадочную полосу, — находилось двухэтажное, внутреннее строение, тянувшееся во всю ширину ангара. На верхнем этаже этого здания располагались угловые стеклянные окна, выходившие на территорию ангара.

Маленький неприметный служебный лифт располагался под выступом, образованным утопленным в северную стену ангара верхним уровнем строения.

Кроме президентских вертолетов, в настоящий момент в ангаре не было больше других летательных аппаратов. Большие тягачи, покрашенные в белый цвет, не похожие на те, что обычно видишь в аэропортах, были расставлены по всей территории ангара, — два из них Шофилд использовал, чтобы загнать вертолеты.

Но больше всего в этом огромном ангаре привлекала внимание массивная платформа грузового авиационного лифта, расположенная в центре.

Она была очень большой, просто невероятно огромной, как громадные гидравлические подъемники по бокам авианосцев, — гигантская квадратная платформа в самом центре ангара.

Размером 200 на 200 футов, платформа была такой большой, что на ней мог уместиться целый «Боинг-747» АВАКС — знаменитый радиолокационный самолет ВВС, известные своими тридцатифутовыми вращающимися обтекателями, похожими на летающие тарелки.

Поддерживаемая невидимой гидравлической системой, огромная платформа занимала почти весь центр ангара. Как и у авиационных лифтов, для увеличения производительности, на северо-восточном краю платформы находилась небольшая отделяемая секция, которая сама являлась подъемником, работающим независимо от платформы. Поэтому она двигалась по рельсам, установленным не на выдвижной гидравлической стойке основной платформы, а на стене шахты лифта — своего рода «платформа в платформе».

Сегодня все служащие ВВС на Зоне 7 были участниками настоящего шоу.

Стоя у края огромной шахты лифта, Шофилд мог видеть президента вместе с его девятью агентами секретной службы и высокопоставленными проводниками, находящимися на платформе — их фигуры становились все меньше и меньше по мере снижения платформы по широкой бетонной шахте.

* * *

Но в то самое время, когда Шофилд стоял в центре огромного ангарного отсека и смотрел вниз, в широкую шахту лифта, кто-то следил и за ним.

Наблюдатель стоял в темной диспетчерской Зоны 7, на верхнем этаже внутреннего здания, образующего восточную стену ангара. Рядом с ним четыре радиста, одетые в униформу, тихо отдавали команды в микрофоны на своих шлемах:

— ... Отряд «Альфа», прикройте комнату отдыха на Уровне 3...

— ... Отряд «Эхо» информирует, что разведгруппа морской пехоты с «Совы-3» должна быть нейтрализована у Аварийного выхода. Найдена вторая передовая команда. Сейчас «Эхо» паркуют свой вертолет в одном из внешних ангаров. Возвратятся в главный ангар, когда закончат...

— ... Отряды «Браво» и «Чарли» остаются в главном ангаре...

— ... Секретная служба пытается связаться со своей первой передовой командой на Уровне 6. Условный сигнал «все чисто», по всей видимости, продолжает поступать...

Рядом с фигурой наблюдателя, остававшегося в тени, появился майор Курт Логан.

— Сэр, президент и его сопровождение только что прибыли на Уровень 4. Все отряды по местам.

— Хорошо.

— Начинать движение?

— Нет. Пусть сначала они сделают обход, — сказал безликий человек. — Необходимо еще кое-что уладить, прежде чем мы сможем начать.

* * *

— Доброе утро.

Шофилд обернулся и увидел улыбающиеся лица Либби Гант и Матери Ньюман.

— Привет, — сказал он.

— Ральф все еще бесится, — сказала Мать. — Он хочет реванша.

Ральф был мужем Матери. Карликового роста, с широкой улыбкой на лице и способностью бесконечно мириться со странностями Матери, он работал водителем собственного восемнадцатиколесного грузовика «Мак». На его боку было нарисовано сердце, пронзенное стрелой, и написано «Мать». Обладатель низкого роста и дежурной улыбки, Ральф был истинной легендой среди морских пехотинцев.

Он также был обладателем предмета особой гордости — нового барбекю, и на воскресном обеде у них дома несколько недель назад, он пригласил Шофилда покидать мяч в баскетбольное кольцо у гаража. Шофилд позволил Ральфу выиграть, и тот знал это.

— Может в следующие выходные? — сказал Шофилд. — Как там у тебя? Как вчера прошел осмотр ноги?

— В двух словах, Страшила, офигительно, черт возьми, — сказала Мать. — Я могу свободно двигаться и бегать так же быстро, как и раньше. Это, похоже, радует врачей. Черт, я им только на прошлой неделе говорила, что я уже шары в боулинге гоняла, но этому не придали значения. Так или иначе, теперь, когда я стала полуроботом, я хочу новый позывной — Дарт Вейдер, черт возьми!

Шофилд засмеялся.

— Хорошо, Дарт.

— У тебя опять проблемы со Службистом? — серьезно спросила Гант.

— Да как всегда, — ответил Шофилд. — Эй, с днем рождения.

Гант улыбнулась.

— Спасибо.

— У меня есть кое-что для тебя. — Шофилд полез в карман кителя. — Ничего особенного, но... — он нахмурился, хлопая себя по карманам. — Черт, он где-то здесь. Может, остался в вертолете?..

— Не волнуйся об этом.

— Я могу это потом тебе отдать?

— Конечно.

Мать внимательно рассматривала огромный ангар, в котором они находились.

— Что это, черт возьми, за место? Похоже на Форт-Нокс.

— Гораздо серьезнее, — сказал Шофилд.

— Что ты имеешь в виду?

— Взгляните на пол сразу за дверьми ангара.

Мать и Гант посмотрели. Несколько квадратных углублений в бетонном полу, расположенных в ряд прямо перед дверьми. Каждое углубление по площади было не меньше ярда.

— Теперь посмотрите наверх.

Они увидели несколько массивных зубчатых металлических выступов, которые, если их опустить, войдут прямо в квадратные углубления в полу.

Бронированная дверь, работающая с помощью поршня, — сказал Шофилд, — как на авианосцах класса «Нимиц». Используются для разделения ангарных отсеков на самостоятельные зоны на случай пожара или взрыва. Но обратите внимание, что в этом ангаре больше нет бронированных дверей. Это единственная дверь — и означает, что это единственный выход.

— Так что ты хочешь сказать? — спросила Мать. — Я хочу сказать, — ответил Шофилд, — что все, что происходит на территории этого комплекса, имеет гораздо большее значение, чем вы или я можем себе представить.

* * *

Платформа лифта, на которой находился президент, остановилась перед огромной стальной дверью с черной цифрой "4".

Широкая бетонная шахта лифта уходила вверх, как огромный вертикальный туннель. Яркий искусственный свет ангара наземного уровня теперь стал маленьким квадратом белого цвета — на высоте трех тысяч футов.

Как только лифт остановился, массивная стальная дверь перед ним стала с грохотом подниматься. Полковник Джером Харпер быстро шел впереди, объясняя:

— Этот комплекс был когда-то штаб-квартирой Объединенного командования ПВО Североамериканского континента — НОРАД — до тех пор пока НОРАД не перебазировалось в более современное здание, построенное в горе Шайен, Колорадо, в 1975 году.

— Комплекс окружен внешней титановой стеной толщиной в два фута, возведенной, в свою очередь, под стофутовым слоем гранита. Как и комплекс в горе Шайен, он построен так, чтоб выдержать прямой удар термоядерной ракеты.

Харпер протянул президенту листок бумаги со схемой подземной структуры комплекса.

Ангар был расположен в верхней части схемы — на наземном уровне, внутри небольшой горы — затем широкая шахта авиационного лифта уходила в многоуровневую структуру глубоко под землей.

Харпер продолжал:

— Подземный комплекс состоит из шести уровней, первые два — Уровень 1 и 2 — это ангары, где находятся летательные аппараты высокой степени риска, вроде тех, что вы видели в Зоне 8 сегодня утром. На Уровне 3 расположены система связи и жилые помещения. Уровень 5 представляет собой тюремное помещение. Уровень 6 — это рельсовая система.

— Каждый уровень полностью защищен от радиационного излучения и заражения, и во всем комплексе, в случае блокады, в течение 30 дней может поддерживаться жизнь за счет запаса кислорода. Продовольственные запасы хранятся на складе Уровня 3. Запас воды — в баке на 100 миллионов галлонов в ангаре Уровня 1.

Группа подошла к короткому коридору, ведущему вверх, в конце которого находилась широкая низкая дверь, похожая на огромный сейф. Служащий ВВС поспешно начал открывать ее.

— Четыре года назад здесь осуществлялся проект «Фортуна», после того как первый жизнеспособный эмбрион достиг необходимой стадии развития, — сказал Харпер, — Теперь, наконец, ему можно найти применение.

Президент терпеливо ожидал, пока откроется дверь толщиной в три фута.

Фрэнк Катлер и восемь остальных членов секретной службы стояли сзади — безмолвные, невозмутимые и как бы невидимые. С интервалом в три минуты Катлер молча проверял в наушнике сигнал «все чисто» от обеих своих передовых команд. Сигналы были слышны громко и четко.

Затем, наконец, дверь отворилась, и президент небрежно бросил взгляд вперед.

Он открыл рот.

— О... Господи...

* * *

— Мои деньги идут на создание водородной бомбы, — сказал Элвис Хэйнс, откинувшись на спинку стула.

Элвис, Шофилд, Гант и Мать сидели в одном из офисов со стеклянными стенами у главных дверей ангара. С ними были полковники Грир и Даллас; все остальные морские пехотинцы находились на борту президентских вертолетов, равно как и еще трое агентов секретной службы.

Согласно неписаному принципу разделения начальства и подчиненных, все люди из Белого дома, остававшиеся в ангаре, либо сидели в другом застекленном на южной стороне ангара, либо работали в вертолетах, которые, по их словам, более соответствовали их званию, чем спартанские офисы ВВС.

Кроме того, у них — по словам Николаса Тейта, который приглашал Гант остаться с ним на П-1, — и кофе был лучше, из поршневой кофеварки.

Гант пошла вместе с Шофилдом и остальными.

Службист Хагерти, напротив, сидел с людьми из Белого дома.

— Ничего подобного! — сказал маленький капрал в очках по имени Гас Горман. — Водородной бомбы не существует.

Горман был худым занудой в толстых очках, с большим носом и тощей костлявой шеей. Даже полная парадная форма не смогла бы сделать его привлекательным. Пользующийся популярностью в других войсках благодаря своей почти фотографической памяти и острому уму, он получил позывной «Ботаник», что было скорее комплиментом, чем оскорблением.

— Чушь! — сказал Элвис. — Управление перспективных исследований Минобороны создало ее в 90-ых, в сотрудничестве с ВМС...

— Но они не могли использовать ее. Все зависело от какого-то элемента, содержащегося только в метеоритах, и нельзя было найти живого образца.

— Вы, ребята, кажется, готовы поверить во что угодно, — послышался негромкий голос с другого конца офиса.

Все обернулись, включая Шофилда.

Говоривший был человеком новым в корпусе — крепкий молодой мужчина с густыми, нависшими бровями, курносым носом и глубоко посаженными карими глазами. Он был немногословен.

Поначалу эту его черту по ошибке приняли за высокомерие, но потом выяснилось, что сержант Бак Райли младший попросту не любил говорить впустую.

Райли младший был сыном глубоко уважаемого старшего сержанта корпуса морской пехоты. Его отца, Бака Райли старшего, Шейн Шофилд хорошо знал.

Они познакомились под пулями — когда Шофилд попал в переделку в Боснии, и Райли старший был в команде спасения. Они стали хорошими друзьями, и Райли старший был преданным старшим сержантом Шофилда. Печально, но он также участвовал в той роковой операции в Антарктиде — где был самым жестоким образом убит врагом, имя которого Шофилду было запрещено называть по закону о неразглашении государственной тайны.

Сержант Бак Райли младший — молчаливый и серьезный — с гордостью носил позывной своего отца. В корпусе он был известен как «Умник II».

Умник II посмотрел на Элвиса и Ботаника.

— Вы что, действительно думаете, что в Управлении перспективных исследований Минобороны создали бомбу, которая может уничтожить третью часть суши?

— Да, — сказал Элвис.

— Нет, — сказал Ботаник.

— Это не так. Водородная бомба — это вымысел, — сказал Умник II, — направленный на то, чтобы сидящие в Интернете теоретики мирового заговора и старые сплетники корпуса морской пехоты были довольны. Хотите еще пару примеров? ФБР внедряет в тюрьмы своих агентов. У ВВС США есть ядерные бомбардировщики, спрятанные в промышленных ангарах всех крупных аэропортов США, на случай внезапного начала войны. В Институте медицинских исследований инфекционных заболеваний СВ США разработали лекарство от СПИДа, но им до сих пор не разрешают открыть его миру. ВВС разработали магнитно-импульсную систему, которая позволяет транспортным средствам двигаться по воздуху. Человек, проигравший тендер на постройку бомбардировщика «стеле», предложил конструкцию ультразвукового самолета, который мог бы достичь полной невидимости посредством преломления воздуха с помощью атомной энергии — и он все равно построил самолет, даже после того, как они отказали ему в заказе. Слышали о чем-либо подобном?

— Нет, — сказал Элвис. — Обалдеть.

— А вы, капитан? — Умник II повернулся к Шофилду. — Вы слышали раньше об этом?

Шофилд внимательно посмотрел на молодого сержанта.

— Я слышал только о последнем.

Он отвернулся от дискутировавших, осматривая офис.

Шофилд нахмурился. Кого-то не хватало.

И вдруг он сообразил.

— Эй, а где уорент-офицер Уэбстер? — спросил он.

* * *

Президент США, приоткрыв рот, напряженно смотрел в наклонное окно обзора.

Сквозь стекло, в центре комнаты с высоким потолком он увидел большой куб из прозрачного вещества, похожего на стекло.

Он стоял в центре холла, едва не достигая потолка и стен. С двух сторон стеклянный куб, размером с большую гостиную, опоясывала обзорная установка в форме буквы "L".

Однако внимание президента было приковано к тому, что находилось внутри куба.

Он действительно не мог оторвать глаз.

— Куб сделан из высокопрочного поливолокна и оснащен автономной системой жизнеобеспечения. Он полностью герметичен, — сказал полковник Харпер. — В случае нарушения его структурной целостности, атмосферное давление внутри куба автоматически повышается, так что никакие микробы не могут проникнуть внутрь.

Харпер кивнул в сторону одного из трех ученых, ранее стоявших на бетонированной площадке перед ангаром.

— Мистер президент, я хотел бы познакомить вас с доктором Гюнтером Бота, главной движущей силой проекта «Фортуна».

Президент пожал ему руку. Бота был толстым лысеющим мужчиной пятидесяти восьми лет, с широким лицом, говорил он с гортанным южноафриканским акцентом.

— Для меня большая честь встретиться с вами, мистер президент.

— Доктор Бота из...

— Я знаю, откуда доктор Бота, — сказал президент с оттенком неодобрения в голосе. — Я просматривал вчера его личное дело.

Гюнтер Бота был бывшим членом знаменитого Медицинского батальона южноафриканских сил обороны. Хотя об этом знают немногие, но в 1980-х годах Южная Африка была на втором месте после Советского Союза по созданию и накоплению биологического оружия, предназначенного, главным образом, для использования против преобладающего там чернокожего населения.

Но с падением режима апартеида Гюнтер Бота быстро потерял работу и оказался под прицелом Комиссии правды и согласия ЮАР. Правительство США наняло его на работу в строжайшей секретности в 1996, и это не было похоже на укрывательство ученых-нацистов после второй мировой войны. Найти специалистов в такой области, которой занимался Бота, — невероятно сложная задача.

Президент повернулся к окну, чтобы еще раз посмотреть.

— Итак, это вакцина... — сказал он, всматриваясь в прозрачный куб внизу.

— Да, сэр, именно так, — ответил Бота.

— Тестировали? — президент говорил, не оборачиваясь.

— Да.

— В форме жидкой сыворотки?

— Да.

— Против новейшего вируса?

— Мы проводили испытания с «9.1» вчера днем, как только он прибыл.

— Мистер президент, — сказал полковник Харпер, — если вы желаете, мы можем продемонстрировать вам это.

Пауза.

— Хорошо, — сказал президент. — Показывайте.

* * *

— Куда он ушел? — спросил Шофилд, стоя в центре широкого ангара Зоны 7 вместе с Либби Гант.

Уорент-офицера Карла Уэбстера — человека, ответственного за «ядерный футбол», — не было ни в одном из двух президентских вертолетов, ни в офисах ангара. Во время беглой проверки агентами секретной службы было также установлено, что он не пошел с президентом на обход комплекса.

Уорент-офицера Уэбстера нигде не было.

Это было серьезной причиной для беспокойства, так как существовали строгие протокольные правила относительно передвижения Уэбстера. Если он не находится с президентом, то должен всегда оставаться рядом с П-1.

— Посмотрите на это гостеприимное сборище, знаменитый 7-ой эскадрон, — сказала Гант, показывая глазами на три группы десантников, вооруженных Р-90, стоявших в разных точках ангарного отсека. Элитные отряды спокойно наблюдали за Шофилдом и Гант.

— Выглядят угрожающе, — сказал Шофилд.

— Они под допингом, — отозвалась Гант.

— Что?

— Желтоватые белки глаз.

— Стероиды?

— Ага, — сказала Гант.

— Неудивительно, что они такие раздражительные.

— Элвису они не нравятся, — сказала Гант. — Говорит, что где-то слышал, будто они «неофициальные расисты». Заметил, что в их отрядах нет чернокожих?

Это была правда. За исключением нескольких американских азиатов, в отряде 7-го эскадрона, находившегося в ангаре, были только белые.

— Да, я тоже об этом слышал, — сказал Шофилд. Хотя никто и не хотел этого признавать, но в некоторых подразделениях вооруженных сил расизм — в особенности по отношению к чернокожим солдатам — все еще был проблемой. Учитывая жесткую систему отбора, в таком отряде специального назначения как 7-ой эскадрон легко могли процветать дискриминационные настроения.

Шофилд кивнул в сторону командиров трех отрядов, отличавшихся от остальных тем, что им не надо было держать в руках Р-90. Их пулеметы были прикреплены плечевыми пластинами, в креплениях на спине.

— Ты знаешь, как называют отряды десантников 7-го эскадрона на учениях?

— Как?

— Пять змей. Командующий всем эскадроном Курт Логан руководит одной из «десяток» — отрядом «Альфа». Остальные четыре отряда находятся под командованием четырех капитанов — МакКоннелла, Уиллиса, Стоуна и Карни. И они отлично работают. Во время боевых учений в Брэгге они все время показывали себя лучшими. Однажды 7-ой эскадрон только своими силами уничтожил три оборонительных отряда спецназа ВМС — и все это без Логана.

— Почему их называют Пятью змеями? — спросила Гант.

— Все началось с шутки, из зависти появившейся среди остальных полевых командиров. На то есть три причины. Во-первых, их тактика напоминает поведение змей: они атакуют стремительно, с максимальной силой и с полным отсутствием жалости. Во-вторых, как личности, все они холодные люди. Они никогда не станут общаться с кем-то из других подразделений. Всегда держатся друг друга.

— И в-третьих?

— Потому что позывные всех членов — это разновидности опасных змей.

— Мило, — сухо сказала Гант.

Они продолжали идти. Гант сменила тему:

— Знаешь, я отлично провела время в прошлую субботу.

— Правда? — Шофилд взглянул на нее.

— Да. А ты?

— О да.

— Я просто подумала, знаешь, просто ты не... — сказала Гант.

— Подожди секунду, — резко сказал Шофилд. — Здесь что-то не так.

— Что?

Шофилд снова посмотрел на десантников 7-го эскадрона, находившихся в ангаре.

Первая группа стояла у пассажирского лифта. Вторая — у широкой шахты авиационного лифта. Третий отряд располагался у юго-восточной стены ангара, прямо у двери, ведущей в двухэтажное здание диспетчерской.

В этот момент Шофилд увидел надпись на двери, перед которой стоял третий отряд 7-го эскадрона.

И вдруг он понял.

— Пошли, — сказала он, кивая в сторону офисов. — Быстро.

* * *

— Коды для запуска введены, сэр, — сказал Логан. — «Ядерный футбол» готов. Уорент-офицер Уэбстер был как нельзя более... откровенен.

Радисты в диспетчерской продолжали обновление информации:

— ... аварийная система ограждения воздушной подушки готова...

— ... запас кислорода готов...

— Майор Логан, — сказал один из них. — Я все еще улавливаю инфракрасные сигналы в девятом секторе снаружи, у Аварийного выхода.

— Размер?

— Такой же, как и раньше. От двенадцати до семнадцати дюймов. Я не уверен, сэр, но мне кажется, что они передвинулись ближе к выходу, с тех пор как я смотрел в последний раз.

Логан посмотрел на спутниковое изображение, Увеличенный черно-белый снимок пустыни к востоку от главного комплекса показывал около двадцати четырех продолговатых белых пятен, расположенных широким кругом диаметром примерно в триста ярдов вокруг аварийного выхода.

— От двенадцати до семнадцати дюймов, — Логан пристально всматривался в изображение. — Для людей слишком маленькие. Возможно, просто пустынные крысы. Сделайте увеличенный снимок, чтобы быть уверенными. Следите за ними.

Фигура в тени повернулась к Логану:

— Где сейчас президент?

— Он внизу в экспериментальной лаборатории на Уровне 4.

— Свяжитесь с Харпером. Дайте ему зеленый свет. Скажите, что мы готовы. Операция начинается.

* * *

— Объекту 1 не была введена вакцина, — сказал доктор Гюнтер Бота ровным голосом, будто читая научный доклад.

Теперь президент стоял почти в полной темноте в другой части Уровня 4 перед двумя ярко освещенными экспериментальными камерами.

Внутри каждой камеры находился обнаженный человек. На обоих мужчинах, несмотря на полное отсутствие одежды, были надеты противогазы, а к груди было подключено множество электродов.

— Объект 1 — белокожий мужчина, рост — 5 футов 7 дюймов, вес — 160 фунтов, возраст — 36 лет. На Объекте стандартный защитный противогаз. Пустить отравляющее вещество.

Раздался тихий шипящий звук — и поток мельчайших горчично-желтых частиц начал поступать в камеру. Мужчина был худым и долговязым. Он стал испуганно оглядываться вокруг, когда газ начал проникать в его воздухонепроницаемую камеру.

— Где вы взяли вирус? — спросил президент.

— Чангчун, — ответил Бота.

Президент кивнул.

Чангчун — это отдаленный город в северной Манчжурии. Хотя китайское правительство это отрицало, Чангчун был главным местом тестирования биологического оружия китайской армии. Была информация, что политических заключенных и пойманных иностранных шпионов посылали туда в качестве «подопытных кроликов» для тестирования вирусов и отравляющих веществ нервно-паралитического действия.

Обнаженный мужчина в газовой камере стоял на ногах, все еще нервно оглядываясь вокруг.

— Вторичное заражение происходит посредством непрямого всасывания через все отверстия на коже — волосяные фолликулы, порезы, — любезно пояснял Бота. — Без эффективной вакцины смерть наступит примерно через тридцать минут после непосредственного контакта. Для всасывающихся отравляющих веществ это относительно большая скорость.

— Но, — Бота поднял палец кверху, — при сравнении с воздействием от прямого вдыхания этого вещества, это в высшей степени неэффективно.

Он нажал на кнопку внутренней связи и обратился к мужчине в камере:

— Снимите, пожалуйста, противогаз.

В ответ мужчина показал средний палец.

Бота лишь вздохнул и нажал кнопку на пульте управления. Объект 1 получил сильный удар током через электроды на груди.

— Я сказал, снимите, пожалуйста, противогаз.

Объект 1 медленно снял маску.

И мгновенно — яростно — вирус начал действовать.

Мужчина схватился за живот и сильно закашлялся.

— Как я и говорил, действует гораздо более эффективно, — сказал Бота.

Человек согнулся пополам и начал хрипеть.

— Раздражение слизистой желудочно-кишечного тракта начнется примерно через десять секунд.

У мужчины началась сильная рвота: коричневато-зеленая жидкость залила весь пол камеры.

— Расплавление стенок желудка через тридцать секунд...

Мужчина упал на колени, жадно хватая ртом воздух. Густая рвотная масса стекала по его подбородку. Он схватился за стеклянную стену камеры, прямо перед Бота.

— Расплавление клеток печени и почек через минуту...

Черная кровяная жижа, извергающаяся изо рта объекта, залила стекло. Затем он упал на землю, его тело корчилось в судорогах.

— Полный отказ всех органов через девяносто секунд. Смерть через две минуты.

Обнаженный мужчина внутри камеры — свернувшийся как эмбрион — не двигался.

Президент наблюдал, стараясь скрыть отвращение.

Такая смерть была слишком жестокой, даже для такого человека, как этот.

Тем не менее, он мысленно пытался оправдать вызывающую ужас смерть Объекта 1 теми преступлениями, что тот совершил за свою жизнь. Вместе с другом, Леон Рой Хэйли издевался над девятью женщинами в задней части своего грузовика, смеясь им в лицо, когда те просили о пощаде. Эти двое записывали предсмертную агонию девушек на видеопленку для последующего просмотра. Президент видел эти записи.

Ему также было известно, что Леон Рой Хэйли был приговорен к 452-ум годам тюремного заключения. Ему бы не удалось выйти из тюрьмы живым. Поэтому, после пяти зверских лет в тюрьме, он — как и многие другие заключенные на Зоне 7, приговоренные к пожизненному сроку, — согласился стать объектом научных испытаний.

— Объекту 2, — сказал Бота бесстрастным тоном, — была введена вакцина в виде жидкой сыворотки. Сыворотка была растворена в стакане воды, который он выпил ровно тридцать минут назад. Объект — белокожий мужчина, рост — 6 футов 8 дюймов, вес — 250 фунтов, возраст — 32 года. Пустить отравляющее вещество.

Снова раздалось шипение, за которым немедленно последовало горчично-желтое облако.

Мужчина во второй камере увидел, как газ проникает в камеру, но, в отличие от Объекта 1, никак на это не отреагировал. Он был гораздо крупнее первого мужчины — ростом 6 футов 8 дюймов, с широкой грудью, выпирающими бицепсами, огромными кулаками и маленькой вытянутой головой, которая казалась крошечной по сравнению с мощным телом.

Желтый туман постепенно заполнял все вокруг, но мужчина в противогазе лишь внимательно смотрел сквозь стекло экспериментальной камеры, как будто перпектива мучительной смерти в агонии нисколько не волновала его.

Никакого кашля, никаких спазмов. Пока на нем был противогаз, вирус не мог поразить его.

Бота нажал кнопку внутренней связи:

— Снимите, пожалуйста, противогаз.

Объект 2 повиновался приказу Бота без возражений и снял противогаз.

Президент увидел его лицо, и на этот раз у него перехватило дыхание.

Это лицо он прежде видел много раз — по телевизору, в газетах. Это было зловещее, покрытое татуировкой лицо Люцифера Джеймса Лири, серийного убийцы, известного по всей Америке под именем «Хирург из Феникса».

Этот человек убил тридцать два автостопщика — большинство из них были молодыми людьми с рюкзаками — которых он подбирал на дороге между двумя штатами, на участке между Лас-Вегасом и Фениксом в период с 1991 по 1998 годы. Каждый раз Лири оставлял свой «фирменный» знак — что-то из украшений жертвы, обычно кольцо или цепочку — на шоссе в том, месте, где жертва была похищена.

Бывший студент-медик, Лири привозил своих жертв в свой дом в Фениксе, ампутировал им конечности и поедал их у них на глазах. Обнаружение его дома агентами ФБР — подвала в пятнах крови и двух живых, но полусъеденных жертв — потрясло Америку.

Даже сейчас Люцифер Лири выглядел как истинное воплощение зла. Вся левая часть его лица была покрыта черной татуировкой, изображающей пять вертикальных следов от когтей, — как будто сам Фредди Крюгер злобно провел своими острыми пальцами по щеке Лири. Вытатуированные следы порезов впечатляли своей детальностью: разорванная кожа, кровь — все для того, чтобы вызвать максимум отвращения.

В этот момент — к ужасу президента, Лири улыбнулся в обзорное окно, обнажив отвратительные желтые зубы.

Президент понял.

Несмотря на то, что противогаз был снят, на Лири, казалось, не подействовал вирус.

— Как видите, — с гордостью сказал Бота, — даже если вирус попадает в легкие прямым путем — из воздуха, вакцина, принятая орально в форме жидкой сыворотки, эффективно предотвращает заражение. Вакцина нейтрализует атакующий вирус тем, что ограничивает выброс белка диэтилпропаназы вируса, который воздействует на пигментный фермент метагидрогеназы и протеин DB, определяющий группу крови...

— Повторите, пожалуйста, нормальным языком — сухо сказал президент.

Бота продолжал:

— Мистер президент, то, что вы только что видели, — это гигантский скачок вперед в биотехнологических способах ведения войны. Это первое в мире генетически измененное биологическое оружие, полностью синтетическое отравляющее вещество, поэтому против него нет натурального противоядия. И оно действует с необыкновенной эффективностью, ничего подобного мне не приходилось наблюдать раньше. Это совершенно особым способом синтезированный вирус.

Это «этническая пуля», нацеленная только на представителей определенных рас, людей с определенными этнически специфическими генами. Она воздействует только на тех людей, которые обладают ферментом метагидрогеназы и протеином DB крови. Именно эти ферменты «отвечают» за белый цвет кожи, это характерные ферменты белокожих людей.

Мистер президент, благодаря этому ферменту, который делает нашу кожу белой, мы становимся подвержены этому вирусу, Это невероятно. Я не знаю, как китайцам удалось сделать это. Правительство Южной Африки, где я работал, в течение многих лет пыталось разработать вирус, которым можно было бы заразить воду, чтобы сделать бесплодными только чернокожих людей, но нам так и не удалось сделать это.

Но, имея в своем распоряжении это отравляющее вещество, будет несложно адаптировать вирус таким образом, что он будет также воздействовать и на чернокожих, так как их пигментный фермент является вариантом метагидрогеназы...

— В итоге? — спросил президент.

— Все очень просто, мистер президент, — сказал Бота. — Единственные люди, не подверженные воздействию этого вируса — это азиаты, потому что у них вообще нет пигментных ферментов. Поэтому они будут обладать иммунитетом против вируса, в то время как белые и чернокожие будут умирать. Мистер президент, позвольте мне познакомить вас с новейшим китайским биологическим оружием под названием «Сино-вирус».

* * *

— Я уверен, здесь что-то не так, — сказал Шофилд.

— Ерунда, капитан, — ответил Службист Хагерти, отмахнувшись рукой. — Вы читаете слишком много комиксов.

— А что тогда с Уэбстером? Я нигде не могу его найти. Он же не может вот так просто исчезнуть.

— Возможно, он в туалете.

— Нет, я проверял, — сказал Шофилд. — А Сова-3? Где они? Почему Хендрикс не вышел на связь?

Хагерти тупо уставился на него.

— Сэр, со всем должным уважением прошу вас, посмотрите, где стоят все эти парни из 7-го эскадрона...

Хагерти повернулся на стуле. Вместе с Шофилдом, Гант и небольшой группой людей из Белого Дома, он находился в южном офисе главного ангара. Хагерти мимоходом посмотрел в окно офиса на десантников, рассредоточившихся вокруг ангара с внешней стороны.

— Похоже, они контролируют каждый вход, — Хагерти пожал плечами. — Чтобы перекрыть путь к участкам, где нам быть не положено.

— Нет, сэр. Не в этом дело. Посмотрите повнимательнее.

Группа с северной стороны наблюдает за пассажирским лифтом. Центральная группа контролирует движение грузового авиационного лифта. С этим все в порядке. Но посмотрите на группу у здания диспетчерской, группу десантников перед дверью.

— Да, и...

— Сэр, они держат под наблюдением склад.

Хагерти отвернулся от Шофилда и посмотрел на десантников ВВС. В самом деле. Они стояли перед дверью с надписью «СКЛАД».

— Очень хорошо, капитан. Я внесу ваши замечания в свой доклад, — Хагерти вернулся к своим записям.

— Но сэр...

— Я сказал, я внесу ваши замечания в свой доклад, капитан Шофилд. Это все.

Шофилд выпрямился.

— Простите, сэр, но вы когда-нибудь участвовали в боевых действиях? — спросил он.

Хагерти застыл, глядя на него в упор.

— Боюсь, мне не нравится ваш тон, капитан.

— Вы когда-нибудь участвовали в боевых действиях?

— В Саудовской Аравии, в операции «Буря в пустыне».

— Воевали?

— Нет. Работал в посольстве.

— Сэр, если бы вы воевали, вы бы поняли, что эти три группы десантников ВВС заняли не оборонительные позиции. Они готовятся к наступлению. Более того, они заняли самое удобное положение для уничтожения этих двух офисов.

— Чушь.

Шофилд взял листок бумаги, на котором писал Хагерти, и быстро начертил на нем приблизительную схему ангара:

— Сейчас они находятся здесь, — Шофилд поставил три большие черные точки на схеме. — С расположением на двенадцать часов, десять часов и четыре часа. Но если они передвинутся вот так... — Шофилд нарисовал на схеме несколько стрелок:

— ... то у нас будут серьезные неприятности. Все пехотинцы и агенты секретной службы, находящиеся в северном офисе, подвергнутся внезапной атаке, в то время, как люди из Белого дома здесь, в южном офисе, естественно попытаются бежать в противоположную сторону и натолкнутся прямо на третий отрад солдат 7-го эскадрона.

Хагерти долго изучал схему Шофилда.

— Это самое нелепое предположение, которое я когда-либо слышал, капитан, — наконец ответил он. — Это военнослужащие Соединенных Штатов.

— Да, ради Бога, послушайте меня...

— Нет, теперь вы меня послушайте, — раздраженно ответил Хагерти. — Думаете, я не знаю, кто вы? Я все знаю о случившемся на полярной станции Уилкс. Я знаю, что там произошло. Но тот факт, что вы однажды прослыли кем-то вроде героя, не дает вам права разглагольствовать здесь, черт возьми, о каких-то тайных сговорах, и не думайте, что все вам поверят. Я служу в корпусе уже двадцать два года, и я добился всего того, что я имею...

— ... чем? Писаниной, — сказал Шофилд.

Хагерти замолчал. Его лицо стало свекольного цвета.

— Все, Шофилд. С меня хватит. Ради корпуса, я не буду устраивать здесь сцен, но когда мы вернемся в Квантико, как только мы приземлимся, вы будете арестованы и пойдете под трибунал по обвинению в грубом нарушении субординации. А теперь проваливайте отсюда.

Шофилд раздраженно покачал головой и вышел.

* * *

— А это, сэр, люди, которые доставили нам «Сино-вирус», — сказал полковник Харпер, сопровождая президента во время осмотра экспериментальных камер на Уровне 4.

Перед ними находилась огромная карантинная комната около тридцати футов в длину. Сквозь небольшое стеклянное окошко в армированной стене комнаты президент увидел четырех человек, сидящих на диване и смотрящих телевизор при ультрафиолетовом освещении. Он заметил, что все они были азиатского происхождения.

Как только они увидели президента, двое из них поднялись и встали по стойке смирно.

— Господин президент, познакомьтесь — капитан Роберт By и лейтенант Чет Ли из 7-го эскадрона...

В этот момент у Харпера зазвонил сотовый телефон.

Полковник извинился и отошел в сторону, чтобы ответить на звонок.

— Рад встрече с вами, джентльмены, — сказал президент, делая шаг вперед. — Ваши величайшие заслуги являются предметом гордости для всей страны.

— Спасибо, сэр.

— Спасибо вам.

— Как долго вам еще оставаться здесь? — спросил президент, задавая необходимый личный вопрос.

— Думаю, еще несколько часов, сэр, — ответил мужчина по фамилии By. — Мы вернулись вчера с новым штаммом вируса, но должны провести здесь двадцать четыре часа. В дверь камеры встроен замок-таймер. Она не откроется до 09:00. Только тогда можно будет быть уверенным, что мы не являемся переносчиками инфекции.

— К сожалению, я не смогу быть здесь к девяти часам, — ответил президент, — но, будьте уверены, в скором будущем мы обязательно с вами встретимся.

— Спасибо, сэр.

— Спасибо, сэр.

Закончив говорить по телефону, полковник Харпер снова подошел к президенту.

— Наш осмотр подходит к концу, господин президент, — сказал он. — Сейчас, если вы пройдете со мной, я покажу вам напоследок еще кое-что.

Шофилд и Гант стояли на борту «Пехотинца-1» за спиной Ботаника.

Ботаник сидел за пультом управления вертолета, быстро набирая что-то на клавиатуре.

— Есть что-нибудь от Совы-3 или от двух других передовых команд? — спросил Шофилд.

— От Совы-3 ничего, — ответил Ботаник, — а от секретной службы — только сигналы.

Шофилд на секунду задумался.

— Мы подключены к местной радиосети Зоны 7?

— Ага. Так президент может ловить засекреченные сигналы по кабельной связи.

— Отлично, тогда, можешь показать мне систему камер наблюдения комплекса?

— Конечно.

* * *

Извилистыми пожарными лестницами президента провели на Уровень 3, в жилую часть Зоны 7.

Вместе с девятью агентами секретной службы он вошел в широкую комнату отдыха с низким потолком. В комнате находились диваны, журнальные столики, мини-кухня и занимающий самое видное место у стены телевизор Panasonic с огромным экраном.

— Если вы подождете здесь несколько секунд, господин президент, — сказал полковник Харпер, — я немедленно пришлю кого-нибудь.

И с этими словами он покинул комнату, оставив президента и его команду одних.

* * *

В связном отсеке «Пехотинца-1» загорелось несколько черно-белых экранов.

На каждом из них появились изображения с множества камер наблюдения, установленных на Зоне 7.

— Есть контакт, — сказал Ботаник.

С разных точек Шофилд увидел пустые лестничные пролеты; главный ангар; нечто напоминающее станцию метрополитена; офисы со стеклянными стенами, в одном из которых находились пехотинцы и агенты секретной службы, в другом — люди из Белого дома, и рябое черно-белое изображение кабины лифта...

Увидев последнюю картинку, Шофилд окаменел.

Лифт был заполнен десятью вооруженными десантниками 7-го эскадрона.

И вдруг резкое движение на одном из соседних мониторов привлекло его внимание.

Это было изображение с одной из камер, расположенной в лестничном пролете.

Вооруженные десантники 7-го эскадрона потоком спускались вниз по лестнице.

— Будет тяжело, — ровно сказал он.

* * *

Шофилд сошел с «Пехотинца-1» в помещение ангара за ним следовали Гант и Ботаник.

Хотя на первый взгляд в ангаре ничего не изменилось, что-то все же было не так.

Теперь он выглядел угрожающе.

Опасно.

Шофилд увидел три группы десантников 7-го эскадрона, рассредоточившиеся по всему огромному внутреннему пространству, и командующего одного из отрядов, который, прижав наушник, принимал радиосообщение.

— Оставайтесь здесь, — сказал Шофилд.

— Хорошо, — ответил Ботаник.

— Эй, — остановила его Гант.

— Что?

— Постарайся выглядеть спокойнее.

— Постараюсь, — ответил Шофилд, обходя «Пехотинец-1» и направляясь вдоль ангара к северному офису со стеклянными стенами.

Он был уже на полпути, когда это произошло.

Внезапный оглушающий грохот.

Ба-бах!

Как падающий в конце представления занавес, огромная механическая титановая дверь перед главными воротами ангара резко опустилась вниз. Ее передняя часть — покрытая угрожающими зубчатыми выступами — намертво вошла в глубокие прямоугольные углубления, расположенные у входа в ангар.

И после этого Шофилд уже не пытался выглядеть спокойным.

Он бросился бежать — как раз в тот момент, когда две ближайшие группы десантников 7-го эскадрона — те, которые на схеме располагались на двенадцати — и десятичасовой отметке, — подняли свои Р-90 и воздух вокруг него превратился в огненное облако из свистящих пуль.

* * *

Прошло уже пять минут, но никто так и не появился.

Президент Соединенных Штатов не привык ждать.

Президент и его охрана оставались в комнате отдыха на Уровне 3, молча переглядываясь и ожидая в тишине.

— Фрэнк, — сказал наконец президент, обращаясь к главе службы, — идите и посмотрите, что происходит...

Включился огромный экран телевизора.

Президент и сопровождающие его агенты обернулись.

— Что за черт... — произнес кто-то.

На экране четко обозначилась ярко-желтая эмблема системы оповещения о чрезвычайных ситуациях — специальной всеобщей сети телерадиовещания, позволяющей отключить постоянное вещание в случае чрезвычайной обстановки в стране.

Затем, неожиданно, эмблема исчезла, и на экране появилось лицо.

* * *

— Какого черта... — вырвалось у президента.

Лицо на экране было лицом мертвеца.

Лицо генерал-лейтенанта ВВС США Чарльза Сэмсона Расселла, позывной «Цезарь».

* * *

Со всех телевизионных экранов в Зоне 7 — а также со всех экранов в Соединенных Штатах — заговорило круглое хмурое лицо Чарльза Расселла.

— Господин президент. Граждане Америки. Добро пожаловать на Зону 7. Меня зовут генерал Чарльз Расселл, ВВС США. Очень долгое время я наблюдал за тем, как наша страна поедает сама себя. Больше я не намерен этого терпеть, — он говорил неторопливо; был заметен его сильный южный акцент. — Наши представители как федерального, так и государственного уровня неспособны к честному правлению. Свобода слова больше не является действенным инструментом контроля за правительством, коим она призвана быть. Подобное положение дел позорит память всех тех, кто когда-либо воевал или погибал за свою страну. Так больше не может продолжаться.

* * *

В комнате отдыха президент смотрел на большой экран телевизора.

— Поэтому я бросаю вам вызов, господин президент — вам и системе, которую вы возглавляете. В ваше сердце имплантировано радиоустройство. Оно было присоединено к наружной ткани вашей сердечной мышцы во время операции на левом легком четыре года назад.

Фрэнк Катлер обернулся к президенту: его лицо выражало ужас.

— Сейчас я запущу его сигнал, — сказал Цезарь. Он нажал несколько кнопок на небольшом красном пульте с короткой черной антенной, который он держал в руке.

Фрэнк Катлер достал из своего пальто считывающее устройство — спектроанализатор, способный определить любое передающее сигнал устройство — и провел им вдоль тела президента.

Ноги и ступни ... ничего.

Живот и талия ... ничего.

Грудь...

Датчик зашкалило.

* * *

— Мой вызов вам, господин президент, очень прост, — голос Расселла эхом разносился по подземной базе. — Как вам хорошо известно, в каждом крупном аэропорту Соединенных Штатов находится, по крайней мере, три ангара, отведенных под бомбардировщики, истребители и боеприпасы, принадлежащие ВВС США. В настоящий момент, в четырнадцати из этих аэропортов находятся плазменные боеголовоки, типа 240. В этом списке: аэропорт им. Джона Кеннеди, Ньюарк и Ла Гуардия в Нью-Йорке, Даллес в Вашингтоне, Охара в Чикаго, LAX в Лос-Анджелесе, а также аэропорты в Сан-Франциско, Сан-Диего, Сиэтле, Бостоне, Филадельфии и Детройте. У каждой плазменной боеголовки, как вы знаете, радиус поражения ударной волны составляет шестнадцать миль, а сила взрыва — девяносто мегатонн. Все они приведены в боеготовность.

В комнате отдыха на Уровне 3 царила полная тишина.

— Единственное, что может остановить взрыв этих боеголовок, господин президент, — улыбаясь, проговорил Чарльз Расселл, — это звук биения вашего сердца.

* * *

Рассел продолжал:

— Все устройства, установленные в аэропортах, настроены на один единственный спутник на геостационарной орбите над базой, в которой вы находитесь. Этот спутник, господин президент, испускает сверхвысокочастотный сигнал огромной мощности, который управляется передатчиком, установленным в вашем сердце. Если ваше сердце остановится, передатчик перестанет работать и сигнал больше не будет поступать к спутнику — в этом случае, бомбы в аэропортах взорвутся. Господин президент. Если ваше сердце остановится, наша Америка погибнет. Пока ваше сердце бьется, Америка продолжает жить. Вы являетесь образцом несостоятельности, сэр — как политик, человек: вы стремитесь к власти ради самой власти, но, как и люди, которых вы представляете, спокойно живете с мыслью, что вас никогда не призовут кзащите той системы, которая дает вам эту власть. Вы слишком долго жили спокойно, господин президент. Пришло время платить по счетам. Теперь вас вызывают на бой. Я, напротив, воин. Я проливал свою кровь ради этой страны. А вы — вы проливали свою кровь? Чем вы пожертвовали ради своей страны? Ничем. Трус. Но, как честный патриот, я дам вам и системе, которую вы представляете, последний шанс доказать, что вы чего-то стоите. Людям нашей страны нужны доказательства. Они должны видеть ваш крах — как вы падаете, как вы продаете их, чтобы спасти свою шкуру. Они выбрали вас, чтобы вы их представляли. Теперь вам придется это делать в буквальном смысле. Если умрете вы — они умрут вместе с вами. Комплекс полностью оцеплен. Он сконструирован так, чтобы выдержать силу ядерного взрыва, поэтому отступать некуда. Вместе с вами здесь находится подразделение из пятидесяти солдат лучших сухопутных войск нашей страны — 7-й эскадрон специального назначения. У этих людей приказ убить вас, господин президент. Вместе с командой вашей секретной службы вас ожидает схватка с ними не на жизнь, а на смерть. Кто победит, тот получит страну. Кто проиграет, тот умрет. Естественно, американцы должны быть в курсе происходящего, — сказал Цезарь. — Поэтому каждый час я буду освещать им ход событий в экстренных выпусках новостей по радио и телевидению.

Президент взглянул на ближайшую камеру наблюдения.

— Это абсурд. Вы просто не могли поместить...

— Джеремия К. Вулф, господин президент, — сказал Цезарь Рассел с телевизионного экрана. Президент немедленно замолчал.

Больше никто не произнес ни слова.

— Судя по тому, что вы молчите, вы знакомы с делом ФБР. Конечно, президент был с ним знаком — этого требовали обстоятельства смерти бывшего сенатора.

В тот самый момент, когда Джеремия Вулф умер на Аляске, был взорван его дом в Вашингтоне. Преступник — ни в первом, ни во втором случае — так и не был найден. Это было слишком странное совпадение, чтобы его игнорировать, но — в силу отсутствия каких-либо доказательств — для средств массовой информации это так и осталось всего лишь трагической случайностью.

Тем не менее, насколько было известно президенту, одно обстоятельство смерти бывшего сенатора так и не было обнародовано, а именно, повышенный уровень эритроцитов в крови, а также чрезвычайно низкое альвеолярное и артериальное давление. Все эти симптомы указывали на длительный период гипервентиляции до того, как Вульф был застрелен — период, на протяжении которого бывший сенатор пережил состояние сильного физиологического стресса.

Другими словами, бывший сенатор бежал от кого-то. Его преследовали.

И теперь все стало ясно.

В сердце Вульфа был имплантирован радиопередатчик...

...и на Аляске его преследовали и застрелили, а когда, наконец, его сердце остановилось, его дом на другом конце страны был уничтожен.

Голос Цезаря Рассела прервал его размышления.

— Неожиданная отставка сенатора Вульфа из правительства дала мне возможность испытать сверхмощный передатчик. Так бывший сенатор стал подопытным кроликом в моих руках, моей «пробой пера». Подготовкой к сегодняшнему дню.

Президент переглянулся с Фрэнком Катлером.

— Да, и на случай, если вы тешите себя надеждой сбежать отсюда... — сказал Цезарь, показывая какой-то предмет.

Это был чемоданчик из нержавеющей стали.

Стальной кейс уорент-офицера Карла Уэбстера.

К его ручке все еще была пристегнута пара наручников — только теперь один открытый наручник свисал вниз. На нем была кровь.

«Ядерный футбол».

И он был открыт.

Президент увидел стеклянный анализатор ладони и клавиатуру. Анализатор ладони предназначался для распознавания линий руки президента, так что только он один мог привести в действие — или дезактивировать — термоядерное оружие Америки.

Тем не менее, Расселу удалось каким-то образом подделать отпечаток ладони президента и ввести код готовности. Но как ему удалось достать этот отпечаток?

— В дополнение к передатчику в вашем сердце, господин президент, — продолжал Рассел, — все устройства в аэропортах запрограммированы на 90 минут подготовки к действию, как показано на экране «ядерного футбола». И лишь прикладывание вашей ладони к анализатору — каждые девяносто минут — обнулит таймер и приостановит запуск плазменных боеголовок. Поэтому даже не пытайтесь бежать. Имейте в виду что «ядерный футбол» будет храниться здесь, в главном ангаре.

— Это великий день в истории нации, мистер президент, день расплаты. Завтра на рассвете — прославленного четвертого июля — мы узнаем, проснемся ли мы в новой, возрожденной Америке. Удачи, мистер президент, и пусть Господь сжалится над вами.

В этот момент, как по сигналу, главные двери комнаты отдыха распахнулись и в комнату ворвались десантники 7-го эскадрона во главе с майором Куртом Логаном. Их лица устрашающе закрывали боевые газовые маски ERG-6, а в руках блестели пулеметы Р-90.

Вызов был брошен.

 

Второе столкновение

3 июля, 07 часов 00 минут

Главный ангар превратился в поле битвы.

Пули изрешетили пол у ног Шейна Шофилда, когда он побежал к дверям, ведущим в северный офис со стеклянными стенами. Пригнувшись, он бежал к дверям.

— Пехотинцы! Рассредоточиться!

Но это было все, что он успел сказать, прежде чем окно рядом с ним разлетелось на тысячу мелких осколков и он успел увернуться, пробираясь в укрытие к двум президентским вертолетам и их тягачам.

Он оглянулся как раз в тот момент, когда двое пехотинцев в полном обмундировании выпрыгнули из окон офиса — за секунду до того, как он был уничтожен ракетой «предейтор», запускаемой с плеча. Его стены взорвались от вырвавшегося наружу огня, и дождь мелких осколков разлетелся во все стороны.

Шофилд скользнул под «Пехотинец-1», где оказался рядом с Либби Гант и Ботаником.

Со всех сторон гремели выстрелы. И затем неожиданно, сквозь свист летящих пуль Шофилд услышал голос, раздававшийся из громкоговорителя ангара: — ... дачи, господин президент, и пусть Господь сжалится над вами.

— Черт! — заорал Ботаник.

— Сюда! — сказал Шофилд, проползая на животе под огромным вертолетом.

Он добрался до широкой решетки в полу. Она легко поддалась. За ней показался вентиляционный туннель. Его стальные стены вели вниз, исчезая в темноте.

— Вперед! — громко скомандовал Шофилд, заглушая выстрелы.

Вдруг металлическая панель на дне «Пехотинца-1» резко отскочила — едва не снеся Шофилду голову — и изнутри показалась фигура, направляющая свой М-16 прямо ему в лоб.

— Черт! Это ты! — сказала Мать, спускаясь из люка аварийного выхода на землю.

— Эй, с днем рождения, — сказала она, кидая Гант автомат МР-10. — Извини, Страшила, для тебя ничего нет. Это все, что я нашла в кабине на борту. Есть еще в передней оружейной комнате, но ключ у Стрелка.

— Ничего, — сказал Шофилд, — первое, что мы должны сейчас сделать — это выбраться отсюда и перегруппироваться. Затем мы должны будем придумать, как нам уничтожить этих ублюдков. Сюда.

— Ты видел эту дрянь по телевизору? — спросила Мать, подползая к вентиляционному отверстию.

Первыми в туннель спустились Гант и Ботаник, опираясь ногами о стены, постепенно сползая вниз.

— Нет, — сказал Шофилд. — Я был слишком занят — уклонялся от пуль.

— Тогда мне нужно многое тебе рассказать, — сказала Мать, когда они начали спуск в шахту.

* * *

Президент Соединенных Штатов Америки еще никогда не передвигался с такой скоростью. По правде говоря, его ноги едва касались земли.

При виде десантников 7-го эскадрона, ворвавшихся в комнату отдыха, девять агентов секретной службы мгновенно среагировали.

Четверо из них немедленно заняли оборонительные позиции между президентом и наступающим штурмовым подразделением, распахнув свои плащи и обнажая автоматы «Узи». Раздался оглушающий гул, когда они открыли мощнейший огонь со скоростью 600 выстрелов в минуту.

Остальные пятеро агентов быстро повели президента к ближайшему пожарному выходу, фактически вынесли его из комнаты, прикрывая его своими телами.

Прежде чем дверь пожарной лестницы захлопнулась за их спинами, они успели увидеть, как бойцы 7-го эскадрона заняли оборонительные позиции за кушетками, дверьми и шкафами и, перекатываясь друг за другом, уничтожили четырех агентов секретной службы, которые оставались в комнате, — гул автоматов «Узи» сменился на дребезжащий звук, который издавали штурмовые винтовки Р-90.

Конечно, 600 оборотов в минуту — это много. Но Р-90, произведенные в Бельгии компанией FN Herstal, стреляли с поразительной скоростью в 900 выстрелов в минуту. С закругленной рукояткой, внутренней отдачей затвора и большим магазином на сто патронов, возвышающимся над стволом, оружие действительно выглядело фантастически.

— Вниз по лестнице! Пошли! — закричал Фрэнк Катлер — пули изрешетили обратную сторону двери. — Направляйтесь к запасному выходу!

Президент и оставшиеся агенты секретной службы направились вниз по лестнице, одновременно вчетвером проходя повороты. У каждого из них в руках было оружие: «Узи», SIG-Sauer — что угодно.

Президент просто бежал с ними, плотно зажатый своими телохранителями.

— Первая передовая команда! Прием! — на бегу кричал Катлер в свой ручной микрофон.

Ответа не было.

— Первая передовая команда! Прием! Мы приближаемся к первому выходу, Патриот с нами, нам нужно знать, открыт ли этот выход!

Ответа не последовало.

* * *

Наверху, в главном ангаре Умник II оказался в настоящем аду.

Пули летели со всех сторон, стеклянные осколки сыпались ему на голову.

Вместе с Элвисом они укрылись с внешней стороны северного офиса — в небольшой нише между офисом и бронированной дверью ангара. Им удалось выпрыгнуть из изрешеченного окна офиса за секунду до того, как он был вдребезги разбит ракетой «предейтор».

Три отряда 7-го эскадрона по десять человек двигались быстро и четко. Они были повсюду. Перешагивая через тела, они обошли вертолеты и, держа оружие наготове, стали прочесывать все вокруг.

На противоположной стороне ангара Умник увидел людей из Белого дома, выходящих из южного офиса: их было около десяти человек, они громко кричали и постоянно огладывались. Их тут же заметил отряд 7-го эскадрона, находившийся на восточной стороне ангара.

Женщины и мужчины были расстреляны в упор, буквально накрыты волной безжалостного огня. Их тела бились в конвульсиях и дергались от зверской атаки.

— Вдруг Умник II услышал крик и посмотрел наверх. Он увидел Стрелка Грира, выбегающего из разрушенного северного офиса: онкричал от ярости и стрелял из своей никелированной беретты.

Не успел Грир появиться, как его грудь буквально взорвалась — как мешок, наполненный кровью, когда два десантника из 7-го эскадрона одновременно открыли по нему огонь.

Выстрелы были такой силы, что тело Грира оставалось в вертикальном положении еще долго после того, как он был уже мертв — его отбрасывало назад в конвульсиях после каждого выстрела, пока оно не врезалось в стену и не повалилось на землю.

— Дело — дрянь! — крикнул Элвис, перекрикивая выстрелы.

— Отсюда не выбраться!

— Туда! — Умник II указал на пассажирский лифт в северной части ангара. — Думаю, это единственный выход!

— Но как мы туда доберемся?

— Поедем! — крикнул Умник, кивая в сторону одного из тягачей, прицепленный к хвостовой балке Совы-2 в десяти ярдах от них.

* * *

Четверо радистов быстро переговаривались по внутренней связи, сидя за пультом управления.

— ... отряд «Браво», ликвидировать всех оставшихся в живых вражеских агентов в северном офисе...

— ... отряд «Альфа», преследовать агентов службы президента вниз по восточной пожарной лестнице...

— ... отряд «Чарли», уходите из главного ангара, я вижу четырех пехотинцев, направляющихся вниз по основному вентиляционному туннелю...

— ... отряд «Дельта», оставайтесь на месте, закрепите позицию...

* * *

— То есть как это, они установили радиопередатчик на его сердце? — спросил Шофилд, спускаясь вниз по вертикальной вентиляционной шахте. Широко расставив ноги, он упирался в стальные стены.

Гант и Ботаник были впереди, быстро спускаясь по бездонной вентиляционной шахте.

— Если его сердце остановится, взорвутся бомбы во всех крупных аэропортах, во всех крупных городах, — пояснила Мать.

— Господи, — сказал Шофилд.

— И он должен объявляться каждые девяносто минут, чтобы переустанавливать таймер «ядерного футбола». Опять же, если он этого не сделает — будет Большой Бум.

— Каждые девяносто минут? — Шофилд нажал кнопку на своих старых электронных часах, устанавливая свой собственный таймер. Дав себе несколько минут форы, он пустил обратный отсчет, начиная с 85 минут — 85:00 ... 84:59 ... 84:58. Вдруг он услышал лязгающий звук где-то наверху и резко поднял голову.

Пули летели со всех сторон.

Ударяясь о металлические стены вокруг него и Матери.

Шофилд увидел автомат Р-90, который свисал с края вентиляционной шахты, удерживаемый кем-то невидимым, бешено стрелявшим вниз в шахту.

— Страшила! — кричала Гант, которая находилась на десять фунтов ниже, чем он. Она спряталась в небольшой горизонтальный туннель, который ответвлялся от основной вертикальной шахты. — Сюда, вниз!

— Вперед, Мать! Вперед! — крикнул Шофилд.

Вместе с Матерью они ослабили упор ног о стены шахты и скользнули вниз.

Шшшшшшшшш!

Они падали по узкому вертикальному туннелю, раскаленные пули пролетали мимо. И вдруг, прямо у горизонтального туннеля, они впились каблуками в стены шахты.

Мать остановилась точно перед входом. Шофилд перелетел поперечный туннель, но ему все же удалось на лету ухватиться пальцами за его край — за секунду до возможного смертельного падения с высоты в несколько сот футов.

Мать первой влезла в туннель и втащила за собой Шофилда. Все это произошло за секунду до того, как в вертикальную шахту был сброшен длинный отвесный канат.

Десантники 7-го эскадрона спускались вниз.

Впереди всех бежала Гант, вплотную за ней следовал Ботаник. Высота металлического туннеля составляла примерно пять футов, поэтому на бегу им приходилось немного сгибаться.

Гант приблизилась к небольшому повороту и увидела впереди свет. Она прибавила скорость, но вдруг, неожиданно наткнувшись на обрыв, застыла на месте в попытке за что-нибудь ухватиться.

Она так резко остановилась, что Ботаник чуть не врезался в нее. Им повезло, что он смог вовремя остановиться. Они могли столкнуться и увлечь друг друга вниз на глубину в сто восемьдесят футов.

— Чтоб меня... — сказал Ботаник.

— Что за остановка?.. — сказала Мать, когда они с Шофилдом подошли ближе. — Ух, ты...

Их туннель заканчивался главной шахтой лифта.

Перед ними открылась гигантская пропасть с бетонными стенами шириной в двести футов.

На противоположной стороне шахты, прямо перед собой, они увидели огромную тяжелую стальную дверь с нарисованной черной краской цифрой "1". Она выглядела как дверь в ангар или что-то в этом роде.

И примерно в двухстах футах под ними — остановившуюся на четвертом подземном уровне широкую гидравлическую платформу лифта.

— Знаешь, в такие минуты мне хотелось бы, чтобы у меня был «Мэгхук», — сказал Шофилд. «Мэкхук» был оружием, сочетающим в себе захватный крюк и мощный магнит — характерное оружие разведывательного подразделения морской пехоты.

— Есть парочка наверху, на борту Совы-2, — сказала Мать.

— Не поможет, — ответила Гант. — Слишком далеко. Канат «Мэгхука» рассчитан максимум на сто пятьдесят футов. Здесь все двести.

— Надо что-нибудь придумать, — сказал Ботаник, глядя назад в вентиляционный туннель и прислушиваясь к свистящему звуку — десантники 7-го эскадрона скользили вниз по канату в главном вертикальном туннеле.

Шофилд смотрел на широкую бетонную шахту. Похоже, ею часто пользовались — стены были покрыты грязью и смазкой.

На стене с равными интервалами были расположены серии тонких плоских проводов — небольшие горизонтальные трубы, врезанные в бетонные стены шахты. Каждая из них была толщиной в шесть дюймов и шла вокруг огромной шахты лифта, обвивая ее. Судя по всему, они были созданы для того, чтобы провода не мешали ходу платформы лифта.

Но сейчас они позволяли Шофилду бежать.

Бум-бум!

Он обернулся. Это был звук тяжелых шагов, отдающихся по металлической поверхности.

Десантники 7-го эскадрона добрались до противоположной стороны горизонтального туннеля.

* * *

Солдаты ВВС быстро двигались по горизонтальному туннелю, полупригнувшись и держа оружие наготове.

Их было четверо — все облаченные в черную военную форму: шлемы, противогазы, бронежилеты. Так как они не были уверены в том, какой поперечный туннель выбрала группа Шофилда, остальные члены их подразделения направились дальше вниз по вертикальному туннелю, чтобы проверить другие уровни.

Двое солдат, шедшие впереди, прошли поворот и остановились.

Они подошли к концу горизонтального туннеля, к месту его пересечения с огромной шахтой лифта.

Но там никого не было.

Конец туннеля был пуст.

* * *

Когда президент Соединенных Штатов направляется куда-либо с визитом, секретная служба — на случай непредвиденной чрезвычайной ситуации — всегда заранее намечает, по крайней мере, три запасных выхода.

В больших отелях это обычно черный ход, служебный выход — к примеру, через кухню — и крыша, чтобы вылететь на вертолете.

В Зоне 7 секретные службы отправляли две передовых команды для подстраховки и затем рассматривали запасные выходы, которые они выбрали.

Первый запасной выход был через нижний, 6-й уровень Зоны. Это был аварийный выход протяженностью в восемьсот ярдов, который заканчивался в пустыне, примерно в полумиле от горы, скрывающей базу. Первая передовая команда секретной службы находилась внизу на Уровне 6, вторая — непосредственно у выхода в пустыню.

Президент и пять агентов секретной службы спускались вниз по пожарной лестнице, град пролетающих мимо пуль осыпал их со всех сторон, простреливая их развевающиеся плащи. Их преследовал первый отряд 7-го эскадрона — отряд «Альфа» во главе с майором Куртом Логаном.

Они приблизились к пожарной двери с надписью:

УРОВЕНЬ 4: ЛАБОРАТОРНЫЙ КОМПЛЕКС.

И пронеслись мимо.

Еще ступеньки, площадка, другая дверь. На ней была более крупная надпись:

УРОВЕНЬ 5: ЗОНА СОДЕРЖАНИЯ ЖИВОТНЫХ

ВХОД ВОСПРЕЩЕН

ДВЕРЬ ТОЛЬКО ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ В АВАРИЙНЫХ СИТУАЦИЯХ

ВХОД ЧЕРЕЗ ЛИФТ С ПРОТИВОПОЛОЖНОЙ СТОРОНЫ БЛОКА

Президент пробежал дальше мимо нее.

Они оказались внизу лестничной площадки и остановились у двери с надписью: УРОВЕНЬ 6: РЕЛЬСОВАЯ ПЛАТФОРМА.

Во главе колонны был Фрэнк Катлер. Он подошел к двери и распахнул ее...

...и открывшийся проем был немедленно атакован яростным огнем автоматной очереди.

Лицо и грудь Катлера превратились в сплошную кровавую массу, когда безжалостная волна пуль обрушилась на него. Начальника секретной службы отбросило назад на лестничную площадку и протащило по полу, сбив с ног агента, стоявшего прямо за его спиной.

Другой агент — молодая женщина по имени Джульетт Дженсон — подалась вперед и захлопнула дверь, но, прежде чем дверь успела закрыться, она мельком увидела ужасающую картину, происходящего за дверью.

Шестой, самый нижний уровень Зоны 7 выглядел как станция метрополитена с высокой плоской платформой, расположенной между двумя необычно широкими рельсовыми путями. Дверь аварийного выхода — их цель — была врезана в бетонную стену справа от путей.

Напротив этой двери, прямо на путях, но, тем не менее, прикрытые высокой платформой, доходившей им до груди, занимали позиции десантники 7-го эскадрона — целое подразделение — направляющие свои Р-90 на пожарный выход.

Перед солдатами 7-го эскадрона, в лужах крови, лежали тела девяти расстрелянных членов первой передовой команды секретной службы.

Дверь захлопнулась, и специальный агент Джульетт Дженсон обернулась.

— Быстро! — закричала она. — Обратно вверх по лестнице! Пошли!

* * *

— ... Внимание всем отрядам, отряд «Дельта» поразил противника... — заговорил один из радистов в радиорубке. — Повторяю, отряд «Дельта» поразил противника...

Шейн Шофилд почти не дыша, стараясь не произвести ни звука.

Все, что им нужно было сделать — это заглянуть за край.

Они висел, держась за один из горизонтальных кабелей, врезанных в бетонную стену шахты лифта, всего лишь в трех футах от входа в вентиляционный туннель, в котором он стоял минуту назад.

Теперь на этом самом месте стояло четверо до зубов вооруженных десантников 7-го эскадрона, несколькими секундами ранее штурмом взявших вентиляционный туннель.

Рядом с ним повисли Мать, Гант и Ботаник, также впившиеся пальцами в кабель.

Они могли слышать, как один из десантников 7-го эскадрона переговаривался по микрофону на своем шлеме, прямо у них над головами.

— Чарли Шесть, это Чарли Один, их нет в вентиляционном туннеле первого уровня. Мы возвращаемся, прием.

Послышались тяжелые шаги, затем тишина.

Шофилд вздохнул с облегчением.

— Куда теперь? — спросил Ботаник.

— Туда, — сказал Шофилд, подбородком указывая на огромную стальную дверь ангара на противоположной стороне широкой шахты лифта.

* * *

— Ты готов? — крикнул Умник II Элвису.

— Готов! — крикнул Элвис в ответ.

Умник II посмотрел на большой белый тягач Volvo, прикрепленный к хвостовой балке вертолета «Сова-2», в десяти ярдах от них. С огромными колесами, низким корпусом и маленькой двухместной кабиной он выглядел как кирпич на колесах или как гигантский таракан. Именно благодаря этому сходству среди работников аэропортов во всем мире он и получил прозвище «таракан».

Теперь «таракан» Совы-2 был направлен на бронированные титановые двери, которые закрылись несколько минут назад, изолировав ангар.

В руках Умник II держал две никелированных беретты, одна из которых была его, а другую он вытащил из рук лежащего рядом мертвого пехотинца. Он крикнул Элвису:

— Ты садись за руль! Я обойду с другой стороны!

— Понял!

— Хорошо! Давай!

Оба вскочили на ноги и рванулись с места.

Практически в тот же момент землю рядом с ними прошили автоматные очереди.

Элвис впрыгнул на место водителя и захлопнул за собой дверь. Умник II добрался до пассажирского места, но был встречен жестокой автоматной очередью, поэтому, вместо того чтобы занять свое место, он прыгнул на плоскую стальную крышу тягача и закричал:

— Элвис! Трогай!

Элвис повернул ключ зажигания. Огромный двигатель Volvo в 600 лошадиных сил заревел. Затем Элвис включил передачу, и машина сдвинулась с места.

Колеса тягача заскрипели, когда он сошел с мертвой точки и поехал в направлении бронированной двери, отрезавшей ангар от внешнего мира, таща за собой Сову-2, мощный транспортный вертолет «Супер Сталлион» СН-53Е.

Два остававшихся в ангаре подразделения 7-го эскадрона — в общей сложности двадцать человек — побежали через ангар, преследуя двигающегося вперед «таракана» автоматным огнем.

Град раскаленных пуль с обеих сторон осыпал тягач Volvo.

Элвис резко повернул руль, и огромный «таракан», развернувшись, устремился к южному стеклянному офису.

На его крыше Умник II поднялся на одно колено и открыл огонь из обоих пистолетов по надвигающимся десантникам 7-го эскадрона.

Это не помогло — у военно-воздушных убийц было превосходство в вооружении. Все равно что атаковать винтовкой зенитно-ракетный комплекс «Патриот». Под градом ответного огня он снова лег на крышу кабины «таракана».

— О, дерьмо! — крикнул Элвис из кабины водителя. Умник II поднял голову.

Примерно в тридцати ярдах от них стоял десантник 7-го эскадрона — прямо у них на пути — с южной стороны центральной шахты лифта. На плече он держал противотанковый реактивный гранатомет «Хищник»!

Десантник нажал на курок.

Показался клуб дыма, прежде чем небольшой снаряд вылетел из гранатомета и на феноменальной скорости понесся к приближающемуся «таракану», оставляя за собой в воздухе идеально прямой конденсационный след.

Элвис быстро среагировал и сделал единственное, что было в его силах.

Он резко повернул руль влево.

Массивный тягач Volvo при резком повороте встал на два колеса — и в какой-то момент показалось, что он направляется прямо в зияющую бездну шахты лифта.

Но он продолжал поворачиваться ... поворачиваться ... колеса скрипели... пока, наконец, он не опустился и не направился на север по узкому коридору между «Пехотинцем-1» и шахтой лифта.

Сове-2 так не повезло.

Так как она балансировала — задним ходом — позади несущегося вперед «таракана», неожиданный разворот Элвиса подставил ее прямо под удар ракеты.

Ракета «Хищника» поразила ее, врезавшись на огромной скорости в армированное стекло кабины пилота.

Результат был более чем впечатляющий.

Вся передняя секция «Супер Сталлиона» СН-53Е эффектно взорвалась, разлетевшись на мелкие куски и покрыв пространство вокруг вертолета битым стеклом и искореженными кусками железа, а на месте стеклянной кабины пилота осталась лишь огромная дыра с острыми зазубренными краями!

Разрыв ракеты также уничтожил шасси. И теперь гигантский вертолет с трудом волочил свой искрящийся нос, или то, что от него осталось, за тягачом Элвиса.

— Элвис! — крикнул Умник II. — Направляйся к лифту! К пассажирскому лифту!

Солдаты 7-го эскадрона отскочили в сторону, когда несущийся на бешенной скорости и практически неуправляемый «таракан» устремился прямо на них.

Элвис увидел двери лифта справа от себя и резко повернул руль. «Таракан», покачнувшись, подался вправо, проезжая у самого края шахты грузового авиационного лифта так, что в какое-то мгновение, свисая с крыши тягача, Умник II видел под собой только огромную бездонную пропасть.

Тремя секундами позже «таракан», вместе с полуразрушенным вертолетом на хвосте, резко остановился с оглушающим скрипом прямо перед дверями лифта на северной стороне ангара.

Умник II спрыгнул с крыши огромной машины и нажал кнопку вызова. Когда к нему присоединился Элвис, неожиданно через тягач перепрыгнули два вооруженных человека.

Умник II обернулся, поднял пистолеты, и уже практически нажал на курок.

— Эй! Эй! Эй! — сказал один из солдат, поднимая пистолет.

— Спокойно, сержант, — спокойно сказал другой. — Мы с вами.

Умник отпустил курок.

Это были пехотинцы.

Первый из них был сержант Эшли Левицки, необычайно уродливый штабной сержант, маленький, коренастый, с одной густой бровью, перебитым курносым носом и лошадиными зубами. Его позывной «Машина Любви» действительно очень подходил ему. Будучи практически одного возраста и ранга с Элвисом, они уже много лет были большими друзьями.

Второй пехотинец, однако, был полной противоположностью Машине Любви. Это был высокий, красивый, даже в какой-то степени утонченный двадцатидевятилетний капитан по имени Том Ривз. Многообещающего молодого офицера недолюбливали за его быстрое повышение. В действительности, его повысили в звании даже раньше нескольких более опытных лейтенантов. И, несмотря на его очевидные профессиональные заслуги, солдаты прозвали его «Кельвин», так как он выглядел как модель, рекламирующая нижнее белье от Кельвина Кляйна.

— Господи Иисусе, Элвис, — сказал Машина Любви, — где, черт возьми, ты научился так водить! В гонках на выживание?

— Причем здесь это? Откуда вы оба взялись? — спросил Элвис.

— А откуда ты думаешь, придурок? Из Совы-2. Мы оба укрылись там, когда началась вся эта дурь. И нам там отлично жилось, пока вы, ребята, не подставили нас прямо под эту чертову раке...

В этот момент град пуль изрешетил стену прямо над их головами.

Десять человек из 7-го эскадрона — отряд «Браво» — атаковали со стороны ангара.

— Смею предположить, у тебя был план, когда ты остановился здесь, сержант, — сказал Кельвин Ривз Умнику II.

В этот момент со стороны лифта раздался дребезжащий звук, и металлические двери распахнулись. К счастью, он был пуст.

— Вот он, сэр, — ответил Умник.

— Добро, — сказал Кельвин, и они устремились внутрь. Умник II направился прямо к панели управления и нажал на кнопку «ЗАКРЫТЬ ДВЕРИ».

Двери начали закрываться. Внутрь влетела пуля и ударилась о заднюю стенку лифта.

— Быстрей... — торопил Элвис.

Двери продолжали закрываться.

Они услышали шаги, раздававшиеся на крыше тягача, услышали лязг автоматов...

Двери сомкнулись...

...за секунду до того, как были покрыты огненным облаком из пуль.

* * *

Прошло уже достаточно времени, и перебирая руками трос, который шел по всей шахте лифта, и повиснув практически на одних пальцах, они, наконец, добрались до широкой двери ангара с противоположной стороны.

Повиснув на одной руке на горизонтальном кабеле, Шофилд нажал кнопку на панели управления рядом с дверью ангара. В тот же момент массивная стальная дверь, громыхая, начала открываться.

Первым на площадку взобрался Шофилд. Убедившись, что вражеского отряда нигде не было, он обернулся, чтобы помочь забраться остальным.

Когда все уже оказались на площадке, они огляделись вокруг.

— Ух ты, мамочки... — прошептала Мать.

Перед ними открылся вид на похожий на пещеру авиационный ангар, находившийся полностью под землей.

* * *

В диспетчерской, где продолжалось слежение за главным наземным ангаром, на черно-белых экранах мониторов, выстроенных по стене всей комнаты, высветился ряд видов подземного комплекса зоны:

Джульетт Дженсон и Президент поднимались по лестнице.

Умник II, Кельвин Ривз, Элвис и Машина Любви выбили люк на потолке пассажирского лифта и теперь выбирались через него наверх.

Шофилд со своей командой вошли в подземный ангар.

— ... отлично, отряд «Чарли», вижу их. Тех, кто был в вентиляционной шахте. Помещение ангара, Уровень 1. Четыре пехотинца: два мужчины и две женщины. Они все ваши...

— ... отряд «Браво», ваша цель только что покинула пассажирский лифт через люк. Скоро потеряю их из вида. Но они в шахте. Блокирую все двери шахты лифта, кроме вашей. Отлично, они заперты. Берите их...

— ... сэр, отряд «Эхо» прочесал весь ангар. Ожидает дальнейших инструкций...

— Пошлите их на помощь «Чарли», — сказал Цезарь Расселл, всматриваясь в монитор с изображением Шейна Шофилда.

— ... «Эхо», это База, направляйтесь в помещение ангара на Уровне 1 на встречу отряду «Чарли»...

— ... отряд «Альфа», команда президента направляется вверх по лестнице. Прямо к вам. Отряд «Дельта», пожарная дверь Уровня 6 не охраняется. Можете войти на лестничную площадку и поразить...

Он был огромен.

Громадный подземный ангар, примерно того же размера, что и наземный, может даже больше.

В нем тоже стояло несколько самолетов.

Один из них был переоборудованный Боинг 707 АВАКС с характерным для него вращающимся обтекателем, похожим на летающую тарелку. Два зловещих бомбардировщика В-2 «стеле» с противорадиолокационным покрытием, футуристическим дизайном крыльев и рельефным стеклом кабины пилота. А рядом с бомбардировщиками «стеле» был припаркован «Блэкберд SR-71» компании Локхид, самый быстрый в мире боевой самолет с гладким продолговатым корпусом и двумя хвостовыми двигателями.

Громадные самолеты возвышались над Шофилдом и его командой, занимая почти все пространство пещеры.

— Что теперь? — спросила Мать.

Шофилд молчал.

Он пристально смотрел на самолет АВАКС, который спокойно стоял, указывая носом на широкую шахту авиационного грузового лифта.

Затем он заговорил:

— Узнаем, правда ли то, что говорят о сердце президента.

* * *

Воздух на пожарной лестнице дрожал от звука пуль.

Команда президента, теперь уже в составе трех человек, вела своего подопечного вверх по лестнице, с оружием наготове, создав импровизированную сетку из пистолетов «Узи», «Sig-Sauer» и запасных револьверов.

Впереди, обстреливая лестницу из «Узи», шел, несмотря на рану в плече, молодой агент по имени Хулио Рамондо.

За ним следовала специальный агент Джульетт Дженсон, принявшая на себя командование операцией — больше действиями, чем по протоколу. За собой она вела президента.

Третий и последний оставшийся в живых агент секретной службы, Кёртис, замыкающий процессию, по мере продвижения вперед обстреливал лестницу за своей спиной.

В свои двадцать восемь Джульетт Дженсон была самым молодым членом секретной службы президента, но теперь, судя по всему, это уже не имело значения.

Она уже успела получить диплом по криминологии и психологии, могла пробежать стометровку за 13,8 секунды и была отличным стрелком. Дочь американского бизнесмена и тайваньской университетской преподавательницы, она обладала безупречной евразийской внешностью — гладкая кожа оливкового цвета, четко обрисованная линия подбородка, красивые миндалевидные карие глаза и черные как смоль волосы до плеч.

— Рамондо! Ты видишь ее? — крикнула она, заглушая звук стрельбы.

После ужасно неудачной попытки добраться до Уровня 6 и жуткой кровавой смерти Фрэнка Катлера президент и его команда оказались в центре устроенного десантниками 7-го эскадрона «сэндвича».

Подразделение, находившееся на Уровне 6, поднималось вверх вслед за ними, в то время как подразделение, открывшее по ним огонь в комнате отдыха на Уровне 3, приближалось к ним сверху.

Им оставалось только бежать — бежать к одной из площадок между Уровнем 6 и Уровнем 3 и успеть добраться туда до столкновения с обоими подразделениями.

— Да! Вижу! — ответил Рамондо. — Вперед!

Джульетт Дженсон вместе с президентом нагнала Рамондо на площадке. Звук тяжелых шагов эхом раздавался сверху на лестнице, стены вокруг них были изуродованы пулями.

Дженсон увидела ближайшую дверь с надписью:

УРОВЕНЬ 5: ЗОНА СОДЕРЖАНИЯ ЖИВОТНЫХ

ВХОД ВОСПРЕЩЕН

ДВЕРЬ ТОЛЬКО ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ В АВАРИЙНЫХ СИТУАЦИЯХ

ВХОД ЧЕРЕЗ ЛИФТ С ПРОТИВОПОЛОЖНОЙ СТОРОНЫ БЛОКА

— Думаю, данную ситуацию можно расценивать как аварийную, — сказала она, прежде чем сорвала дверные замки тремя выстрелами из своего пистолета SIG-Sauer.

Затем, толкнув дверь, она провела президента на Уровень 5.

* * *

Умник II посмотрел наверх в темноту шахты пассажирского лифта. Примерно в пятидесяти футах он увидел внешние двери, которые вели к наземному ангару.

Вместе с Кельвином, Элвисом и Машиной Любви он стоял на крыше лифта, остановившегося на полпути в шахте. Несколько редких флуоресцентных лампочек освещали замкнутое бетонное пространство.

— Зачем мы вышли из лифта? — спросил Элвис.

— Камеры, — ответил Умник II. — Мы не могли оставаться...

— Мы были бы легкой мишенью, если бы остались внутри, — прервав его, пояснил Кельвин Ривз. — Господа, как старший офицер я принимаю на себя командование.

— В таком случае, каковы наши планы, капитан Америка?

— спросил Машина любви.

— Мы продолжим двигаться... — начал Кельвин, но это было все, что он успел сказать, так как в этот момент над их головами распахнулись внешние двери и из них сразу же показались три ствола Р-90 с ярко-желтыми вспышками, вырывающимися из стволов.

Град из отлетающих рикошетом пуль осыпал лифт.

Умник II пригнулся и, обернувшись, увидел ряд вертикальных противовесных кабелей, идущих вниз по стене шахты и исчезающих внизу неподвижной кабиной лифта.

— Кабели! — крикнул он, рванув к стене, игнорируя субординацию. — Все вниз! Быстро!

* * *

Шейн Шофилд ворвался в передний салон самолета АВАКС, стоящего в ангаре на первом уровне.

— Ботаник.

— Уже на борту, — Ботаник направился в хвостовую часть, исчезая в пассажирском салоне самолета.

— Закрой дверь, — сказал Шофилд Матери, которая зашла на борт последней.

Шофилд устремился в хвостовую часть. Салон самолета был очень похож на салон коммерческого авиалайнера, хотя на месте сидений здесь были установлены широкие и плоские контрольные панели управления.

Ботаник уже находился у одной из них. Она заработала, когда Шофилд сел за пульт. Мать и Гант подошли к двум дверям самолета и выглянули в окна.

Ботаник начал что-то набирать на панели.

— Мать сказала, это был микроволновый сигнал, — сказал Шофилд. — Спутник определяет его местонахождение, и затем радиопередатчик на сердце президента отсылает его обратно.

Ботаник все еще печатал.

— Теперь ясно. Только микроволновый сигнал может преодолеть радиосферу этой базы — и то если только известна обходная частота системы защиты.

— Обходная частота системы защиты?

Ботаник продолжал печатать.

— Радиосфера над этой базой похожа на зонт, огромный полусферический купол засекреченной электромагнитной энергии. В основном, этот зонт искаженной энергии блокирует все входящие или исходящие нераспознанные сигналы. Но, как у всех хороших систем глушения, здесь есть определенная частота для приема авторизованных передач. Это и есть обходная частота системы защиты — микроволновый диапазон частот, который проходит через радиосферу, избегая помех. Что-то вроде секретной тропинки на минном поле.

— Таким образом, этот сигнал со спутника идет на обходной частоте? — спросил Шофилд.

— Это мое предположение, — сказал Ботаник. — Сейчас я пытаюсь с помощью вращающегося обтекателя АВАКСа поймать все микроволновые частоты внутри базы. У этих птичек самый большой диапазон системы обнаружения, поэтому это не займет ... Бинго! Есть.

Он щелкнул по клавише «ENTER», и на экране появилось новое изображение.

— Отлично, видите? — Ботаник распечатал график с экрана. — Это стандартная отражающая система. Спутник посылает поисковый сигнал — на графике они изображены высокими пиками с положительной стороны, примерно в 10 гигагерц — и затем, вскоре после этого, приемное устройство на земле — в данном случае, президент — отсылает сигнал обратно. На графике это глубокие пики с отрицательной стороны.

Ботаник обвел пики на распечатке.

— Поиск и ответ, — сказал он, — По сторонам распознаются помехи, похоже, отражающийся сигнал повторяется каждые двадцать пять секунд. Капитан, этот генерал ВВС не врет. Здесь что-то есть, что отражает микроволновый сигнал со спутника.

— Какие доказательства того, что это не простой радиосигнал или что-то вроде того? — спросил Шофилд.

— Неравномерность волн, — сказал Ботаник. — Видите, они идут не в идеально повторяющейся последовательности? И время от времени появляются небольшие всплески между поисковыми и ответными сигналами? — Ботаник указал на маленькие пики внутри каждого круга.

— И что это означает?

— Это помехи. Это означает, что источник ответного сигнала передвигается.

— Господи, — сказал Шофилд. — Он действительно существует.

— И ситуация только осложняется, — сказала Гант, которая стояла у иллюминатора аварийной двери с левой стороны кабины.

Шофилд подошел к небольшому окну и выглянул наружу.

Кровь застыла у него в жилах.

Их было не менее двадцати.

Двадцать солдат 7-го эскадрона, в противогазах ERG-6 и вооруженные штурмовыми винтовками Р-90, быстро перемещались по ангару, образовывая широкий круг вокруг самолета АВАКС. Окружая его.

* * *

Первое, что их поразило — это запах.

Пахло, как в зоопарке — характерная смесь запаха животных экскрементов и древесных опилок, находящихся в замкнутом пространстве.

Джульетт Дженсон направлялась к Уровню 5, проталкивая за собой президента. Два других агента секретной службы спешили за ними, захлопнув за собой дверь на лестничную площадку.

Они оказались в широкой темной комнате, с выстроенными в три ряда мрачного вида клетками, которые крепились стальными замками к голым цементным стенам. По последней, четвертой стене шли более современные клетки. У них были стеклянные стены во всю высоту комнаты и заполнены они были иссиня-черной водой. Дженсон не могла разглядеть, кто прятался в этой мутной грязной воде.

Неожиданный хрюкающий звук заставил ее обернуться.

В одной из стальных клеток справа от нее находилось что-то очень большое. При слабом подземном освещении она могла разглядеть только большую волосатую неуклюжую фигуру, передвигающуюся за толстыми черными прутьями.

Из клетки исходил зловещий царапающий звук, как будто кто-то нарочно медленно водил ногтем по классной доске.

Специальный агент Кёртис подошел к решетке и начал всматриваться в темноту за черными железными прутьями.

— Не подходи слишком близко, — предупредила Дженсон.

Но было уже слишком поздно.

Зловещий, леденящий кровь рев наполнил подземный ангар, и огромная черная голова — размытая масса из спутанных волос, диких глаз и блестящих шестидюймовых зубов — выскочила из-за железных прутьев и бросилась на нерасторопного агента.

Кёртис упал на спину, отскочив от клетки — разъяренный, свирепый, взбешенный зверь, сдерживаемый лишь мощными прутьями решетки, тщетно пытался достать его своими длинными лохматыми лапами.

Подобное нападение из засады позволило Дженсон получше рассмотреть это существо.

Оно было огромным, не менее девяти футов в высоту, и покрыто длинной черной шерстью, но выглядело оно абсолютно неуместно в подобной подземной камере.

Дженсон не могла поверить своим глазам.

Это был медведь.

И выглядел он не очень счастливым. Его шерсть была спутанной и свалявшейся, местами грязной, и росла клоками. Его собственные фекалии свисали с шерсти задних лап, превращая крупнейшего в мире хищника в бешенного монстра из фильма ужасов.

В трех других клетках с северной стороны комнаты, содержались еще шесть медведей — четыре самки и два детеныша. — Господи... — пробормотал президент.

— Что здесь, черт возьми, происходит? — прошептал Хулио Рамондо.

— Плевать, — сказала Дженсон, проталкивая президента к массивной двери в дальнем углу подземной тюрьмы. — Что бы это ни было, нам нельзя здесь больше оставаться.

* * *

В ангаре Уровня 1 стояла полная тишина.

Гигантский самолет АВАКС стоял в центре широкого ангара, окруженный кольцом десантников 7-го эскадрона.

— Это не та ситуация, на которую я рассчитывал, — сказал Шофилд.

— Как они узнают о нашем местонахождении? — спросила Мать.

Гант посмотрела на Шофилда.

— Представляю, как у них тут все напичкано.

— Согласен, — сказал Шофилд.

— О чем это вы? — спросила Мать.

— Камеры, — пояснил Шофилд. — Камеры наблюдения. Где-то на этой базе, кто-то следит за кучей мониторов и говорит этим парням, где мы ...

Бум!

Последовал тяжелый удар откуда-то снаружи.

Гант выглянула из иллюминатора аварийной двери.

— Черт, они на крыле!

— О, Господи Иисусе, — сказал Шофилд, — они направляются к дверям...

Он взглянул на Гант.

— Они намерены штурмовать самолет, — сказал он.

* * *

Они были похожи на муравьев, ползающих по игрушечному самолету. Восемь солдат из 7-го эскадрона — по четыре с каждой стороны — передвигались по крыльям гигантского Боинга 707.

Капитан Лютер Уиллис, по кличке «Питон», командующий третьим подразделением 7-го эскадрона — отрядом «Чарли» — стоял, наблюдая, как его люди передвигаются по крыльям неподвижного самолета.

* * *

— Авенджеры поднимаются, — сказал мастер-сержант.

Питон ничего не ответил, просто холодно кивнул.

Шофилд устремился по центральному проходу салона самолета АВАКС, проверяя хвостовые выходы. Гант и Ботаник заняли позиции у двух боковых иллюминаторов.

— Сзади никого нет! — крикнул Шофилд из кормовой части салона, где находились два аварийных выхода. — Лиса!

— На левом крыле четыре! — крикнула Гант.

— На правом — четыре! — крикнул Ботаник.

— Мать! — позвал Шофилд.

Ответа не было.

— Мать!

Шофилд быстро пошел по направлению к кабине пилота.

Матери нигде не было. Она должна была проверить передние выходы — парашютный люк в переднем салоне и люк на крыше кабины экипажа над катапультным креслом пилота.

По пути Шофилд заглянул в один из ближайших иллюминаторов и увидел вооруженных десантников на левом крыле.

Он нахмурился: что они там делали?

Они не могли просто ворваться в салон через двери на крыльях. Даже с помощью никелированных пистолетов Шофилд и другие пехотинцы могли с легкостью отразить врага, проникающего сквозь такой узкий проход по одному.

Однако в этот момент — сквозь иллюминатор боковой двери Боинга 707 — он увидел Авенджеры.

Всего их было два, и они проникли в помещение ангара через въездную транспортную площадку в крайней восточной части уровня.

Зенитный ракетно-артиллерийский комплекс «Авенджер» представляет собой усовершенствованный комплекс на базе армейского джипа «Хамви». У него есть основное широкофюзеляжное шасси Хамви, но с двумя монтированными квадратными отсеками на хвосте, каждый из которых удерживает четыре ракеты «стингер» «земля-воздух». Под каждой из этих ракетных установок находится пара мощных пятидесятикалиберных пулеметов. В сущности, это высокоэффективный и высокоподвижный убийца самолетов.

— Отлично, теперь я знаю, что они собираются делать, — громко сказал Шофилд.

Они собирались поразить самолет ракетами «стингер» и затем, в дыму и последующей неразберихе, совершить силовое вторжение.

Хороший план, подумал Шофилд. Но очень болезненный для него и его трех пехотинцев.

Два «Авенджера» разделились по пути через широкий ангар. Один из них направился к правому борту АВАКСа, другой — к левому.

Шофилд видел, как они продвигаются и затем исчезают из его поля зрения.

Черт.

Надо что-то сделать и быстро...

ВУУУУ!

Вдруг резко загремели крыльевые двигатели самолета АВАКС. В замкнутом пространстве ангара их шум был просто оглушающим.

Шофилд обернулся на месте.

— Мать, — сказал он.

Авенджеры резко остановились с обеих сторон АВАКСа — как раз в тот момент, когда огромный Боинг 707 с оглушительным ревом двигателей, наполнившим весь ангар, начал двигаться вперед.

Из-за резкого движения самолета восемь солдат на крыльях потеряли равновесие.

Шофилд бросился в кабину АВАКСа.

Мать сидела в кресле пилота.

— Эй, Страшила! — заорала она сквозь сильный шум. — Не хочешь присоединиться к моей воскресной прогулке?

— Мать, ты когда-нибудь управляла самолетом?

— Видела один раз в фильме с Куртом Расселом! Черт, не должно сильно отличаться от грузовика Ральфа...

Град пуль обрушился на лобовое стекло кабины, осколки полетели прямо на Мать и Шофилда, направленные вверх пули впились в потолок.

И тут Шофилд заметил, как один из Авенджеров остановился слева от АВАКСа и пусковые отсеки для снарядов поднялись вверх, готовясь открыть огонь по кабине.

— Мать! Быстро! Влево! — закричал он.

— Что?

Если они повернут влево, то столкнутся с Авенджером.

— Давай! — Шофилд запрыгнул в кресло второго пилота справа и с помощью педалей управления дал лево руля и одновременно нажал на газ.

Огромный АВАКС немедленно отреагировал.

Он набрал скорость, быстро двигаясь к границе огромного ангара, резко свернув влево — прямо в сторону Авенджера!

Солдаты 7-го эскадрона на Авенджере поняли, что сейчас произойдет.

Отбросив попытку зажать самолет «стингерами», они отскочили от армейского джипа «Хамви» — за секунду до того, как огромные передние шасси Боинга накрыли Авенджер, смяв его как консервную банку и проехав по его останкам, как монстр-грузовик в автомобильных гонках.

— Ууу-хуууу — орала Мать, когда самолет на скорости врезался в то, что осталось от «Хамви».

— Это еще не все, — сказал Шофилд. — Там еще один. Лиса! Где второй Авенджер?

Гант и Ботаник все еще находились в салоне АВАКСа, прикрывая двери по обеим сторонам самолета: Гант — своим МР-10, Ботаник — береттой.

— Он сзади нас, слева! — закричала Гант. Из окна она увидела «Хамви» внутри ангара, у северной стены, его ракетные отсеки наготове. И вдруг из одного показалась струйка дыма.

— Закрепить позиции! — закричала она. — Снаряд вылетел! Раздался резкий мощнейший взрыв и вдруг весь АВАКС содрогнулся — его задние шасси оторвались от земли.

Поток дыма из хвостовой части ворвался в салон — огромный самолет с резким толчком опустился на землю.

— Они попали нам в хвост! — закричала Гант.

Дела обстояли намного хуже.

Второй Авенджер уничтожил всю хвостовую часть Боинга — на ее месте зияла дымящаяся дыра. Искореженный хвостовой стабилизатор валялся на земле, напрочь оторванный от самолета.

АВАКС продолжал бешено кружиться, его огромные шасси быстро вращались, и в тот же момент солдаты 7-го эскадрона открыли по нему огонь с земли.

Внутри огромного пространства подземного ангара движение самолета выглядело почти комично: огромный, тяжелый, а двигается так быстро и неосторожно — это было то еще зрелище.

Самолет повернулся на 180 градусов — краем правого крыла задев стоящий SR-71 «Блэкберд» — и на открывшуюся хвостовую часть обрушился безжалостный огонь солдат 7-го эскадрона.

Пули засыпали весь салон, изрешетив весь потолок и все стены. Гант и Ботаник упали на пол — куски пластика и штукатурки сыпались им на головы.

— Черт! — закричал Ботаник. — Этому не учат на острове Паррис!

* * *

Умник II продолжал быстро двигаться.

Он ловко скользнул вниз по одному из вертикальных противовесных кабелей, которые тянулись вдоль стен шахты пассажирского лифта. Кельвин, Элвис и Машина Любви спустились в шахту за ним.

Избежав заградительного огня на крыше лифта, им теперь предстояло найти выход из шахты, пока солдаты 7-го эскадрона не обойдут лифт, который теперь разделял их.

Умник II остановился у внешних дверей с огромной черной Цифрой "1" и тут же услышал звук стрельбы — автоматные очереди, оглушительные взрывы, визжащий звук тормозов.

— Не сюда, — сказал Кельвин Ривз, подходя к Умнику II. — Попробуем следующую.

Они продолжили спуск.

В ангарном отсеке Питон Уиллис наблюдал за самолетом АВАКС, который бешено кружился по всему огромному ангару.

Почти безразлично он заговорил в свой микрофон на шлеме:

— Авенджер 2. Кабина. Два снаряда.

* * *

В кабине АВАКСа Шофилд надавил на педаль газа.

— Мать! — закричал он. — Быстро назад в салон! Прикрывай хвост! Чтобы никто не попал внутрь! Я буду управлять!

Мать схватила свой М-16 и двинулась назад.

Когда она исчезла, Шофилд увидел, как второй «Хамви» появился перед ним, у северной стены. Он быстро повернулся, занимая новую позицию, снова готовясь к атаке.

Он нажал на кнопку связи.

* * *

— Ботаник! — голос Шофилда вырывался из громкоговорителей самолета. — Включай систему электронного противодействия.

В салоне сзади Ботаник поднял голову на голос Шофилда:

— Да. Конечно!

— О чем это он? — закричала Гант, когда Мать присоединилась к ним в салоне.

Но Ботаник уже пробрался к одному из пультов управления. Он скользнул в кресло и быстро застучал по клавишам начал.

Гант взглянула из своего дверного окна на проносящиеся мимо стены ангара и увидела, что оставшийся «Хамви» остановился у стены, готовясь выпустить снаряд.

— Он снова попадет в нас! — закричала она.

— Ботаник... — проговорил Шофилд в микрофон, ожидая ответа.

Ботаник что-то быстро печатал. На экране появились слова «ЗАПУСТИТЬ УСТРОЙСТВО ЗАСЕКРЕЧИВАНИЯ».

— Закрепить позиции! — закричала Гант.

Два облака дыма вырвались из ракетных контейнеров «Хамви»...

...в тот самый момент, когда Ботаник ударил пальцем по клавише «ENTER».

Две ракеты «стингер» вылетели из отсеков «Хамви». За ними вслед тянулись два дымовых хвоста-близнеца. Ракеты летели прямо в переднюю часть самолета АВАКС, строго соблюдая траекторию.

И вдруг «стингеры» будто сошли с ума.

Несмотря на то что это были ракеты с тепловой системой наведения, мощная система противодействия АВАКСа все же повлияла на них — нарушив их сложный контур управления. Как будто волна электронного шума, незаметно вышедшая из огромного вращающегося обтекателя АВАКСа, врезалась в две ракеты «стингер».

Снаряды повели себя соответствующим образом.

Они вышли из строя.

Они мгновенно разошлись, нарисовав в воздухе букву "Y" — одна резко отклонилась вправо, другая — влево. Правая стремительно пронеслась под вращающимся АВАКСом, а вторая прошла ровно над ним.

Шофилд восхищенно наблюдал из кабины АВАКСа, как одна из ракет пролетела мимо носа самолета и затем — странным образом — повернула назад к «Хамви», который выпустил ее!

Через секунду снаряд врезался в бетонную стену над «Хамви» — влетев на огромной скорости прямо в квадратный отсек, находившийся на высоте десяти футов от земли.

Снаряд разорвался — куски бетона посыпались по всему отсеку. Широкую стальную дверь снесло с петель, и она, искореженная, полетела по ангару.

Что бы не находилось в этом отсеке, подумал Шофилд, теперь все это превратилось в пепелище.

Но где-то в ангаре оставалась еще одна выпущенная ракета.

Она кружила вокруг уничтоженной хвостовой части движущегося самолета АВАКСа, пока не влетела в северную стену ангара, прямо рядом с дверьми пассажирского лифта. Бетонная стена рассыпалась на мелкие кусочки.

После этого их глазам открылось весьма странное зрелище.

Сильнейший поток воды — да, воды — вырвался из дыры в стене.

Шофилд нахмурился:

— Какого черта?..

* * *

Оглушительный взрыв сотряс стены шахты пассажирского лифта.

Умник II и его группа, находившиеся у внешних дверей Уровня 3, — двери Уровня 2 также были закрыты, поэтому они двинулись на следующий уровень — услышали неожиданный звук и подняли головы.

Такого они не ожидали увидеть.

Часть бетонной стены у прохода Уровня 1 в шестидесяти футах над ними разлетелась на куски, засыпав шахту обломками бетона. И вдруг, прямо из бетона, пошла вода.

Она лилась на Умника II и остальных как из чертова пожарного шланга.

Вырываясь из дыры в стене Уровня 1, поток обрушивался, как водопад, вниз по узкой шахте лифта, едва не сбивая их с ног.

Единственное, что они могли сделать — это держаться за свои кабели.

Но, почувствовав всю силу водопада, Умник II понял, что их ожидает — стена воды была слишком плотной.

Они упадут.

— ... Всем отрядам быть наготове. Прорвало водяные баки на Уровне 1. Повторяю: герметичность водяных баков нарушена...

— ... Вода из баков поступает в шахту пассажирского лифта...

— Включить систему герметизации, — спокойно сказал Цезарь Рассел. — Перекрыть шахту. Пусть вода накапливается. И затопить шахту.

— Да, сэр.

* * *

Машина Любви упал первым.

Под напором стремительного водного потока противовесный кабель выскользнул у него из рук, и он пронесся мимо Умника.

Он падал стремительно, отдаляясь от Умника II как в замедленном кошмаре: глаза выпучены, рот открыт в беззвучном крике — и исчез в темноте шахты.

— Черт возьми! — выругался Умник II.

И затем он сделал единственное, что было в его силах.

— Сержант! Нет! — закричал Кельвин, но было уже поздно.

Умник II отпустил канат и полетел, словно пуля, в шахту вслед за Машиной Любви, исчезнув в темноте.

* * *

Умник II долго скользил вниз по противовесному кабелю, чувствуя жар от него сквозь свои белые перчатки.

Вдруг он плюхнулся в воду на дне шахты.

Как он и рассчитывал.

Площадь шахты лифта составляла примерно десять квадратных футов, все ее двери были заблокированы. Вода мощным потоком вырывалась из дыры на Уровне 1, и Умник мысленно прикинул, что очень скоро шахта будет затоплена полностью.

Как и надеялся Умник, Машина Любви вынырнул из воды рядом с ним, жадно глотая воздух и отплевываясь. Но он был жив.

— Ты в порядке? — закричал Умник II.

— Ага.

Через несколько мгновений Кельвин и Элвис тоже оказались на дне шахты, спустившись по противовесным кабелям. Шумящий водопад с брызгами низвергался вокруг них.

— Отлично, бравый капитан, — сказал Элвис Кельвину, — наша прекрасная безопасная шахта лифта теперь наполняется водой! Что ты предлагаешь делать?

Кельвин медлил с ответом.

Умник II сориентировался мгновенно. Он кивнул на внешние двери в нескольких футах над ними.

— Все очень просто. Мы сбежим.

* * *

— Твою мать... — сказал Ботаник, выглядывая из хвостовой части самолета АВАКС.

Мощнейший поток воды вырывался из дыры в стене у пассажирского лифта, заливая бетонную поверхность ангара.

— Что это, черт возьми?

— Еще один день уничтожающего беспредела со Страшилой, — сказала Мать.

— Эй, — проговорила Гант, глядя в свое дверное окно. — Что стало с парнями, которые были на крыльях?

Мать и Ботаник обернулись, чтобы посмотреть.

Крылья АВАКСа были пустыми.

Солдат 7-го эскадрона, находившихся там до этого, нигде не было видно.

В этот момент они услышали зловещие звуки шагов по крыше.

* * *

АВАКС продолжал неистово носиться по ангару, только теперь по воде глубиной в один дюйм.

Он почти объехал полный круг — теперь он был лицом к пустому отсеку ангара, ведущему к широкому проему шахты авиационного лифта.

Шофилд надавил на тормоза, пытаясь удержать управление. Прямо перед собой он увидел дверной проем шахты авиационного лифта. Струи воды, как Ниагарский водопад, низвергались вниз, исчезая в шахте.

Большая гидравлическая платформа лифта была, без сомнения, лучшим выходом, но последний раз, когда они ее видели, она остановилась на одном из нижних уровней.

И вдруг — этого Шофилд никак не ожидал — крыша над его головой разлетелась дождем из искр.

На самом деле, это была не крыша, а один из аварийных люков в крыше кабины, который открывается, когда срабатывает катапультное кресло.

Как только аварийный люк открылся, сильнейший град пуль ворвался в него, попав прямо в панель управления и разбив все приборы и циферблаты.

Следом за ним последовал еще один шквал огня, разорвавший на куски кресло пилота слева, где до этого сидела Мать.

Шофилд понял, что сейчас произойдет, и, мгновенно выпрыгнув из кресла, нырнул в крошечное пространство перед собой.

Через секунду пара боевых ботинок приземлилась на кресло пилота.

Десантник в маске резко развернулся в поисках врага в задней части кабины — его штурмовая винтовка была крепко прижата к плечу. Затем он наклонился вперед и посмотрел вниз — где, к своему большому удивлению, увидел Шофилда, лежавшего скрючившись на полу.

Безоружный и беззащитный, Шофилд смотрел, как палец в перчатке медленно нажимает на курок...

В этот момент он выбросил ногу вперед.

Но ударил не по ногам десантника, а по рычагу под сиденьем — рычагу катапульты.

Удар был метким.

Рычаг пошел назад.

С громким свистом катапультное кресло пилота полетело к люку на крыше кабины — унося с собой десантника 7-го эскадрона!

* * *

Питон Уиллис в полнейшем недоумении наблюдал за тем, как один из его солдат на невероятной скорости вылетел из кабины АВАКСа и пронесся мимо своих шокированных коллег в катапультном кресле!

Солдат вылетел в воздух, как пуля, и с силой ударился о бетонный потолок ангара.

Смерть наступила мгновенно: сила трехсотфунтового кресла сломала ему позвоночник как тростинку, размазав его по бетонной крыше.

Тем временем Шофилд вынул свой пистолет беретта и, скользя на спине по полу за креслами пилотов, принялся стрелять вверх по крыше кабины, пытаясь тем самым отпугнуть остальных десантников, которые могли бы последовать за своим товарищем.

Через мгновение, когда у него кончились патроны, он встал и посмотрел в лобовое стекло...

...и увидел, что самолет несется прямо к огромному проему, ведущему в шахту лифта!

— Становится все лучше и лучше, — сказал он.

За долю секунды он должен был найти выход.

Самолет приближался к шахте.

Солдаты 7-го эскадрона заняли крышу у самолета — да и весь ангар, если на то пошло.

Он, Гант, Мать и Ботаник застряли внутри самолета.

Выход?

Очень простой.

Выбраться из ангара.

Но как это сделать? Если мы покинем самолет, нам конец.

Но если мы выберемся из ангара, все еще находясь на борту самолета...

Да...

Шофилд снова взобрался в кресло второго пилота и взял на себя управление самолетом. Несмотря на повреждения, приборы еще работали.

Он нажал на газ — и Боинг-707, набирая скорость, двинулся прямо к огромному проему, ведущему в шахту лифта.

* * *

— Что, черт возьми, он делает? — сказал Питон.

Огромный самолет АВАКС разгонялся, грохот разносился по всему ангару.

* * *

Десантники, находившиеся на крыше самолета, почувствовали, как тот рванул вперед, набирая скорость.

Когда они посмотрели вперед и увидели, куда направляется самолет, их глаза округлились от ужаса.

* * *

— Этого не может быть, — прошептал Питон, глядя, как его солдаты спрыгивают с крыши движущегося к открытому проему самолета.

* * *

В кабине несущегося самолета Шофилд пристегивал ремень безопасности. Затем он нажал кнопку внутренней связи.

— Леди и джентльмены, говорит ваш капитан. Займите места и пристегните ремни, мы взлетаем.

Сзади в салоне Гант и двое других пехотинцев обернулись, чтобы посмотреть вперед.

Через весь салон АВАКСа они могли видеть кабину и — дальше — открытую шахту лифта, которая стремительно приближалась к ним.

— Он думает о том же, о чем и я? — спросила Гант у Матери.

Мать помолчала, затем медленно произнесла:

— Да, именно так.

Они разом бросились к ближайшим свободным креслам и резко пристегнули ремни безопасности.

* * *

Странного вида Боинг-707 — с оторванной хвостовой частью — скользя по мокрому бетонному полу, несся по широкому подземному ангарному отсеку, направляясь прямо к открытой шахте лифта.

И вдруг самолет ворвался в широкий проем и, едва не задев края, полетел вниз в шахту, исчезнув из вида.

* * *

Самолет АВАКС стремительно опускался в шахту лифта — как будто его вел сумасшедшим камикадзе.

Он летел вниз по широкой бетонной шахте — ниже, ниже, ниже — пока не уперся в массивную гидравлическую платформу лифта на Уровне 4, пролетев расстояние в сто восемьдесят футов.

Нос самолета мгновенно смялся о платформу лифта. Куски металла разлетелись во все стороны. Два реактивных двигателя, подпрыгнув высоко в воздух, ударились о платформу.

Несколько мгновений, казалось, будто самолет будет вечно балансировать на сломанном носу. Затем, с громким металлическим стоном, он упал, как подрубленное дерево, приземлившись на левое крыло, которое мгновенно сломалось — и огромный изуродованный самолет обрушился на платформу лифта с оглушающим грохотом.

* * *

Внутри самолета АВАКС мир перевернулся на сорок пять градусов влево. Мать, Гант и Ботаник сидели в креслах в забавных позах — пристегнутые ремнями, но сильно свесившись влево. Они как раз начали освобождаться от ремней безопасности, как из кабины в салон вылетел Шофилд.

— Пошли, — сказал он, помогая Матери отстегнуться, — Мы не можем здесь оставаться. Скоро они будут здесь.

— Куда мы? — спросила Гант, выпрыгнув из кресла.

Шофилд сжал губы.

— Мы должны найти президента.

— ... Господи! Он только что вылетел отсюда на самолете, черт возьми...

— ... Отряды «Чарли» и «Эхо», на поиски...

— ... Президент на Уровне 5, направляется к тюремному помещению. Отряд «Дельта», можете войти в зону с животными.

— ... Подтвердите, командир «Браво». Да, они в воде, на дне шахты. Отличная мысль...

— Чем занимается Удав? — спросил Цезарь Рассел. Капитан Бруно «Удав» МакКоннелл командовал отрядом «Браво» — одним из Пяти Змей.

— Он на крыше служебного лифта, сэр. Планирует спустить лифт вниз в шахту и утопить ублюдков. А если они попытаются выползти по бокам — пристрелить их.

* * *

Умник II вместе с остальными находился на дне шахты пассажирского лифта, в воде, которая все прибывала.

Сильнейшие потоки воды заливали все вокруг. Вода продолжала стремительно подниматься, унося их за собой к ближайшим внешним дверям.

И вдруг, сквозь шум бурлящей воды, по шахте громким эхом разнесся глухой звук, за которым последовали жужжание и металлический скрежет.

Умник II посмотрел наверх — и в этот момент потоки воды остановились.

Но радоваться было явно рано. Теперь вода полилась по стенам шахты, накрывая натяжные канаты потоками хлещущей воды.

— Что происходит? — спросил Машина Любви.

И тут Умник понял.

Он увидел над собой тень — квадратную тень, становившуюся все больше и больше по мере приближения к ним.

— Что это? — сказал Кельвин Ривз.

— О, черт... — прошептал Умник II. — Это лифт.

* * *

Служебный лифт опускался в шахту, вода обрушивалась на его крышу и стекала по бокам. Высоко наверху — в открытом проеме на наземном уровне — два снайпера 7-го эскадрона лежали с винтовками наготове.

Их оружие было нацелено на крышу лифта в ожидании любого, кто мог бы появиться по бокам — только так враг мог выбраться из-под опускающегося лифта.

* * *

— Нехорошо, — ровно сказал Умник II. — Очень нехорошо.

Или они утонут, когда лифт прижмет их под водой, или вскарабкаются на его крышу, где их, без сомнения, будут ждать плохие парни...

Умник II быстро посмотрел на внешние двери в двух футах над их головами. На них была нарисована большая цифра "5".

Уровень 5.

Он попытался вспомнить, что находится на этом уровне, но потом решил, что это неважно. Эти двери были единственным выходом. И точка.

Он вылез из воды, уцепившись за дверной проем. Поток воды обрушился ему на голову.

Как и все остальные внешние двери в этой шахте, были плотно закрыты и воздухонепроницаемы.

Лифт над ними продолжал медленно и неотвратимо опускаться.

Уровень воды достиг проема: вода плеснула на ботинки Умника II и все продолжала подниматься.

Кельвин Ривз появился рядом с ним.

— Как, черт возьми, мы откроем эти двери, сержант!

Умник предположил, что механизм управления дверьми находился где-то в толще стены.

— Я не могу его найти! — закричал он в ответ. — Должно быть, спрятан в стене.

Лифт был уже совсем близко — их разделял всего один этаж. Кабина продолжала со скрежетом опускаться.

Вода все лилась.

И вдруг Умник II кое-что заметил — толстый изолированный кабель, тянущийся от дверей по правой стене и уходящий вниз, в воду.

— Ну разумеется! — воскликнул он. Рычаг аварийного открытия не мог находиться на этом уровне. Он должен быть либо этажом выше, либо этажом ниже, так чтобы можно было открыть двери, когда лифт остановится здесь.

Не раздумывая ни секунды, Умник II сделал глубокий вдох и нырнул в воду.

* * *

Тишина.

Зловещее молчание подводного мира.

Умник II плыл вниз, ощупывая толстый черный кабель, идущий вдоль стены.

Примерно через девять футов он обнаружил ящик, скрытый в стене. Он открыл его, нащупал рычаги, отсчитал пятый и дернул его вниз.

В туже секунду откуда-то сверху раздался резкий звук — звук открывающейся гермостворки.

Он стремительно поплыл наверх. Вынырнул на поверхность...

* * *

— ... Умник! Быстро! Пошли! — было первое, что он услышал.

Он подплыл к открывшимся дверям и сразу же увидел Кельвина Ривза и Элвиса, стоящих на земле. Машина Любви припал к краю проема, протягивая Умнику II руку.

Умник посмотрел наверх.

Опускающийся лифт был в трех футах над его головой и быстро шел вниз!

Он протянул руку, Машина Любви схватил ее и потянул его в проем, вытаскивая из воды. Элвис и Кельвин пришли ему на помощь и, ухватив их обоих, вытянули из воды — как раз в тот момент, когда лифт, миновав край проема, резко остановился — прямо перед дверьми.

Все застыли на месте.

Тем временам вода, не находя выхода, стала просачиваться из-за кабины лифта, разливаясь по полу Уровня 5.

Умник напряженно ждал, когда откроются двери лифта и появится, сверкая оружием целый отряд солдат 7-го эскадрона.

Но никто не появился.

Лифт был пуст.

Они уцелели. Пока.

Умник II обернулся, чтобы осмотреться. Прибывающая вода уже начала заполнять помещение, в котором они находились.

Это было что-то вроде приемной. Несколько деревянных столов, шкаф из лексана, полный оружия и боевого снаряжения. А также несколько камер для заключенных.

Умник II нахмурился.

Он как будто попал в приемную тюрьмы.

— Господи, что это? — вслух сказал он.

* * *

А в это время — в другой части Уровня 5 — Джульетт Дженсон и президент Соединенных Штатов оказались в еще более кошмарной ситуации.

Джульетт уже казалось, нет зрелища более жуткого, чем комната с клетками для животных, в которой они только что побывали.

Но это было еще хуже.

Прорвавшись через тяжелую дверь в западной стене комнаты с животными, она оказалась в гораздо более страшной части Зоны 7.

Она стояла в широкой темной комнате с низким потолком. Комната была слабо освещена — горела только каждая третья лампа, поэтому некоторые отрезки огромного пространства тонули в полнейшей темноте.

Но тусклый свет не мог скрыть истинное предназначение этого уровня.

Везде стояли клетки.

Старые ржавые клетки — с толстыми стенами и анодированными черными решетками между бетонными перегородками. Было очевидно, что клеткам много лет, и в тусклом свете они выглядели поистине инфернально.

Но обитателей этих клеток выдавали стоны и хриплый шепот, раздававшиеся в темноте из-за решеток.

Это были клетки не с животными, в ужасе поняла Джульетт.

Это были клетки с людьми.

* * *

Заключенные услышали, как открылась тяжелая дверь — услышали, как Джульетт, президент и два агента секретной службы ворвались внутрь, — и все как один бросились к дверям своих клеток, чтобы посмотреть, что происходит.

— О, привет, детка! — крикнул какой-то беззубый тип, когда Джульетт решительно прошла мимо его клетки с серебристым пистолетом SIG-Sauer в руке, толкая за собой президента.

— Рамондо! — закричала она. — Заблокируй дверь за нами!

Целый ряд стальных замков располагался вдоль стены у двери, ведущей обратно в комнату с клетками для животных. Рамондо резко опустил вниз первые три, заблокировав дверь.

Заключенные начали кричать.

Как все приговоренные к пожизненному заключению, они мгновенно чувствовали страх, и им доставляло удовольствие подогревать его. Кто-то выкрикивал непристойности, кто-то стучал по решетке железной кружкой, кто-то просто пронзительно выл: Аааааааааа!

Джульетт молча шла вперед, стараясь ни на что не реагировать.

Она заметила справа слегка наклонную поверхность — огражденную большими железными воротами. Платформа, казалось, вела наверх на другой уровень. Она направилась к ней.

— Эй, детка! Не хочешь покрутиться... на моем флагштоке?

Президент уставился широко раскрытыми глазами на хаос, творившийся вокруг. Заключенные в синих робах, небритые, безумные, прильнули к решеткам своих клеток, пытаясь схватить его.

— Эй, парень! Держу пари, у тебя хорошенькая беленькая задница...

— Пойдемте, — Джульетт потянула президента прочь.

Они подошли к железным воротам.

Как и положено в отсеке с заключенными, замок был очень прочным. Они не могли прострелить его.

— Кёртис, — твердо сказала Джульетт. — Замок.

Специальный агент Кёртис встал перед воротами на колени и вынул из кармана новейшее устройство для отпирания замков.

В это время Джульетт осматривала пространство вокруг них.

Кругом стоял шум и гам. Из клеток тянулись руки. Рычащие лица пытались просунуться сквозь решетки. И крик, непрерывный крик.

Аааааааааа!

Никто из заключенных, казалось, не узнал президента. Судя по всему, им всем, нравилось шуметь, возбуждая страх...

Вдруг откуда-то сзади послышался громкий звук.

Джульетт обернулась с пистолетом наготове.

Она увидела морского пехотинца — в промокшей насквозь униформе — направлявшегося к ней с поднятым дробовиком Ремингтон.

За первым мужчиной шли еще трое морских пехотинцев, также промокшие до нитки.

Первый морской пехотинец опустил оружие, когда увидел Джульетт и президента.

— Все в порядке! Все в порядке! — сказал Умник II, подходя ближе и опуская оружие, которое он взял в шкафу в приемной. — Свои!

Кельвин Ривз с серьезным видом вышел вперед:

— Что здесь произошло?

— Мы уже потеряли шесть человек, — сказала Джульетт, — а эти ублюдки из ВВС — в соседней комнате, прямо у нас на хвосте.

Специальный агент Кёртис вставил свою отмычку в замок на воротах и нажал на кнопку.

Зззззззззззз!

Открывающее устройство издавало звук, напоминающий сверло дантиста. Замок громко щелкнул, и ворота отворились.

— Какой у вас план, агент Дженсон? — спросил Кельвин.

— Не встретиться с плохими парнями, — сказала Джульетт. — Но сначала подняться на эту наклонную платформу. Пошли.

Специальные агенты Кёртис и Рамондо первыми направились к платформе; за ними последовал Кельвин. Следом Джульетт вела президента. Машина Любви и Элвис шли за ними. Умник II двигался рядом с Джульетт, прикрывая заднюю часть группы.

Однако в тот момент, когда они собирались подняться на платформу, сквозь шум они услышали голос:

— ... не заключенный — ученый! — знающий этот комплекс — может помочь вам!

Джульетт и Умник II обернулись.

Через секунду они поняли, откуда раздавался этот голос.

Через три клетки от платформы, из ближайшей к комнате с животными клетки.

Говоривший стоял у решетки — что в окружающей обстановке ничем не отличало его от остальных заключенных.

Но при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что он сильно отличался от них.

Он не был одет в синюю тюремную робу. На нем был белый халат и развязанный галстук.

Кроме того, он не выглядел безумным или опасным. В сущности, совсем наоборот. Он был небольшого роста, в очках, с тонкими светлыми волосами, которые выглядели очень ухоженными.

Джульетт и Умник подошли к его клетке.

— Кто вы? — прокричала Джульетт.

— Меня зовут Герберт Франклин! — быстро ответил он. — Я врач, иммунолог! До сегодняшнего утра я работал над вакциной! Но потом люди из ВВС заперли меня здесь!

— Вы знаете этот комплекс? — крикнул Умник II. За его спиной Джульетт бросила взгляд на тяжелую дверь, ведущую обратно в комнату с животными. Она вся сотрясалась от ударов.

— Да! — сказал Франклин.

— Что думаешь? — спросил Умник II у Джульетт.

Секунду она раздумывала.

Затем она закричала в сторону наклонной платформы:

— Кёртис! Быстро! Возвращайся! Здесь нужно открыть еще один замок!

Через две минуты все они направлялись к наклонной платформе — теперь уже с новым членом команды.

Быстро поднимаясь по наклонной поверхности на следующий уровень, никто из них, однако, не заметил, что уровень воды уже достиг начала наклонной платформы.

* * *

В момент обрушения самолета-беглеца Шофилда массивная платформа авиационного грузового лифта находилась на Уровне 4 — в том самом месте, где часом ранее ее оставил эскорт президента.

Теперь изуродованные обломки «Боинга-707» были разбросаны по всей платформе лифта.

Искривленные куски металла валялись повсюду. Силой удара оторвало пару шин. Сам самолет лежал, накренившись набок. Его нос был расплющен и вдавлен внутрь, а левое крыло, сломанное пополам, было раздавлено непомерным весом самолета. Чудом уцелел тридцатифутовый вращающийся обтекатель, напоминающий летающую тарелку, который выдержал сильнейший удар без повреждений.

Шейн Шофилд быстро спустился из разбитого самолета, за ним следовали Гант, Мать и Ботаник. Перепрыгивая через обломки, они побежали к гигантским стальным дверям, ведущим на Уровень 4.

Небольшая дверь, находившаяся снизу в воротах, легко отворилась.

Как только она была открыта, Шофилд поднял свой пистолет и выстрелил. Выстрелом была уничтожена вмонтированная в стену камера системы безопасности, за секунду превратившаяся в дождь из стеклянных осколков.

— Никаких камер, — сказал Шофилд, не замедляя шаг. — Вот как они нас выслеживают.

Четверо пехотинцев направились вверх по короткому наклонному коридору. Вдалеке, в конце него была видна широкая и массивная дверь.

Мать повернула маховик и дверь распахнулась.

Первым в дверной проем вошел Шофилд, взяв никелированный пистолет наизготовку.

Он оказался в помещении, напоминающем лабораторию. В стену были вмонтированы сверхмощные компьютеры. Все они были включены. Все помещение было занято мониторами, клавиатурами и прозрачными экспериментальными системными блоками.

Однако в лаборатории никого не было...

Раздался выстрел.

Еще один.

Стреляла Гант, уничтожив еще пару камер видео-наблюдения.

Шофилд продолжал осмотр комнаты.

Его внимание привлек ряд наклоненных стеклянных окон, находившихся прямо напротив входа.

Он подошел ближе и взглянул в них...

...он увидел широкую комнату с высоким потолком, в центре которой располагался огромный стеклянный куб.

Передвижной куб занимал практически весь центр зала, не касаясь при этом ни потолка, ни стен.

Стена с противоположной стороны куба, разделяющая уровень на две части, немного не доходила до полотка. Вернее, в семи футах от него она была заменена прослойкой из толстого стекла, через которую Шофилд увидел ряд подвесных пересекающихся переходов по другую сторону стены.

Но в первую очередь его внимание привлек именно куб.

Он был размером примерно с большую жилую комнату. Внутри стояла обычная домашняя мебель — диван, стол, стулья, телевизор с приставкой и что самое странное, односпальная кровать, которая была застелена покрывалом с изображением Джар Джар Бинкса из «Звездных войн».

По всей стеклянной комнате были разбросаны игрушки. Машинки, ярко-желтый космический корабль из «Звездных войн. Эпизод I», несколько книжек с картинками.

Шофилд покачал головой.

Комната выглядела как спальня маленького мальчика.

В этот самый момент обитатель этого странного стеклянного куба, как ни в чем не бывало, вышел из-за предусмотрительно занавешенного угла куба — туалета.

Шофилд замер от удивления.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — прошептал он.

* * *

Из северной части подвесной лаборатории к кубу вели несколько лестниц.

Подойдя к ним ближе, Шофилд направился вдоль разделительной стены, которая отделяла эту секцию от восточной стороны лаборатории. Гант шла вместе с ним. Мать и Ботаник остались наверху в экспериментальной лаборатории.

Шофилд и Гант остановились прямо перед огромным кубом, внимательно всматриваясь в него.

Обитатель стеклянного куба увидел, как они приближаются, и небрежно направился к краю полностью герметичной конструкции.

Он подошел к прозрачной стеклянной стене и встал прямо перед Шофилдом, немного наклонив голову вбок.

— Привет, мистер, — сказал маленький мальчик.

* * *

— ... Сэр, полная потеря изображения лабораторий Уровня 4.

Они начали отстреливать камеры наблюдения...

— Удивительно, что эта мысль пришла им голову только сейчас, — сказал Цезарь Расселл. — Где президент?

— На Уровне 5, двигается по наклонной платформе на Уровень 4.

— А наши люди?

— Отряд «Альфа» занимает выжидательную позицию в дедомпрессионной зоне на Уровне 4. Отряд «Дельта» остановлен в зоне содержания животных на Уровне 5.

Цезарь улыбнулся.

Хотя «Дельта» были на какое-то время остановлены, главной их целью по-прежнему было создавать шум. Они должны были вести команду президента по комплексу к месту, где их уже поджидал отряд «Альфа»...

— Передайте Дельте приказ войти внутрь и подниматься по наклонной платформе, предотвратить отступление президента.

* * *

Ему было не больше шести лет.

С кругло-стриженой копной русых волос, спускающейся на вдаза, в диснеевской футболке и в баскетбольных кедах Converse, он был похож на обычного американского мальчишку из миллиона таких же.

Только этот мальчишка жил в стеклянном кубе в самом сердце базы военно-воздушных сил Соединенных Штатов.

— Привет, — осторожно сказал Шофилд.

— Почему ты боишься? — неожиданно спросил мальчик.

— Боюсь?

— Да, ты боишься. Что тебя пугает?

— Откуда ты знаешь, что я боюсь?

— Просто знаю, — уклончиво ответил мальчик. У него был такой тихий и спокойный голос, что Шофилду даже показалось, что все это происходит во сне.

— Как тебя зовут? — спросил мальчик.

— Шейн. Но многие зовут меня Страшила.

— Страшила? Смешное имя.

— А тебя? — спросил Шофилд. — Как тебя зовут?

— Кевин.

— А фамилия у тебя есть?

— Что такое фамилия? — спросил мальчик.

Шофилд промолчал.

— А откуда ты, Кевин?

Мальчик пожал плечами:

— Думаю, отсюда. Я больше нигде не был. Слушай, хочешь, я тебе кое-что скажу?

— Конечно.

— Ты знал, что во вкусных снеках «Твинкис» содержится половина ежедневной нормы потребления глюкозы, необходимой детям?

— О, нет, я не знал этого, — сказал Шофилд.

— И что рептилии так чувствительны к колебаниям магнитного поля земли, что некоторые ученые говорят, что они могут предчувствовать землетрясения? Да, и никто не знает новости лучше Эн-Би-Си, — серьезно сказал мальчик.

— Неужели? — Шофилд взглянул на Гант.

В этот момент у другого конца разделительной стены раздался громкий щелчок.

Шофилд и Гант обернулись и сквозь стекло в верхней части стены увидели, как на другом конце Уровня 4 неожиданно погас свет.

* * *

Президент Соединенных Штатов осторожно поднимался по переходу, который соединял 5-ый и 4-ый уровни. Его сопровождали три агента секретной службы, четыре морских пехотинца и один ученый.

Наверху находилась большая раздвижная решетка — что-то вроде горизонтально поднимающейся гаражной двери.

Джульетт Дженсон нажала кнопку на стене, и горизонтальная дверь начала медленно подниматься, обнажая за собой зловещую тьму.

* * *

— Дверь наклонной платформы открывается... — прошептал в микрофон один из десяти находящихся в декомпрессионной зоне Уровня 4 десантников 7-го эскадрона.

Девять других членов отряда «Альфа» рассредоточились по углам восточной части зоны — их оружие было нацелено на наклонную платформу в центре комнаты. В очках ночного видения и противогазах-"намордниках" они выглядели как рой насекомых, готовящихся к нападению.

Горизонтальная дверь медленно открывалась, впуская широкий луч света в темную комнату. Вторым источником света в зоне было стеклянное окно прямо под потолком в стене, разделяющей уровень на две части.

— Оставайтесь на местах, пока они все не поднимутся, — приказал Курт Логан со своей позиции. — Живым отсюда никто не выберется.

Два агента секретной службы Кёртис и Рамондо, вооруженные пистолетами УЗИ, первыми ступили в полутемное помещение. За ними последовали Кельвин Ривз и Элвис.

Следующим шел президент в сопровождении Джульетт Дженсон. В руке он неумело держал небольшой пистолет SIG-Sauer Р-228, который на всякий случай дала ему Джульетт.

За ними следовал ученый Герберт Франклин, а Умник II и Машина Любви, замыкали шествие, оба вооруженные пулеметами пульверизирующего действия.

Ступив на полуосвещенную площадку уровня, Умник II сразу же почувствовал неладное.

Вокруг них в полумраке вырисовывались различные сооружения. Справа от него, по южной стороне огромной комнаты, находилась длинная шестиугольная камера. Слева он увидел восемь скрытых в темноте камер размером с телефонную будку. При тусклом свете, проникающем в комнату с другого уровня, он смог увидеть еще ряд переходов, наверху под самым потолком, примерно в двадцати футах над уровнем пола.

Как только Умник II вошел на уровень, горизонтальная дверь медленно закрылась за его спиной, перекрывая выход.

Как оказалось, Кельвин уже успел нажать на кнопку на полу, управляющую дверью.

Умник II сглотнул. Он предпочел бы оставить эту дверь открытой.

Он включил тяжелый полицейский фонарь, который взял из приемной на Уровне 5. Держа его под стволом пулемета, он обвел комнату лучом света.

Кельвин Ривз взял командование на себя.

— Вы двое, — прошептал он, обращаясь к Кёртису и Рамондо, — осмотрите телефонные будки, затем возьмите на себя лестничную дверь. Хэйнс, Левицки, Райли, — проговорил он, называя Элвиса, Машину Любви и Умника II по фамилии, — площадка за декомпрессионной зоной, затем охрана вон той другой двери, — он указал на разделительную стену. — Дженсон, вы и я остаемся с Шефом.

Кёртис и Рамондо исчезли за экспериментальными камерами и затем, секундой позже, показались снова у лестничного прохода.

— Там никого, — сказал Рамондо.

Умник II, Элвис и Машина Любви скрылись в темноте за декомпрессионной камерой. Они оказались в узкой, пустой секции. Ничего.

— Здесь чисто, — сказал Умник, когда три пехотинца вышли из длинной шестиугольной комнаты. Они направились к двери в разделительной стене.

Ривз следовал стандартной тактике, использующейся в закрытых тесных помещениях — если нет видимых признаков присутствия врага, обеспечить безопасность всех выходов и затем закрепить позиции.

Это была его роковая ошибка.

Не только потому, что подобная тактика лишала их возможности бежать, но и потому, что Курт Логан — уже находившийся внутри комнаты — именно на это и рассчитывал.

* * *

Пока Элвис и Машина Любви направлялись к разделительной стене, Умник II еще раз осмотрел тридцатифутовую декомпрессионную камеру при помощи своего фонаря. Она была огромна.

В конце камеры он увидел небольшое стеклянное отверстие, и направил луч прямо на него.

То, что он увидел, заставило его вздрогнуть.

На него, прижав лицо к стеклу, мужчина азиатского типа.

Азиат весело улыбался.

И затем он указал наверх, на крышу декомпрессионной камеры.

Умник II направил фонарь туда, куда указывал незнакомец, и оказался лицом к лицу с десантником 7-го эскадрона, похожим на богомола в очках ночного видения и маске-противогазе!

* * *

Только фонарь спас жизнь Умнику II.

Его луч ослепил человека на крыше декомпрессионной камеры, хотя бы даже на мгновение. Он сразу же метнулся в сторону, инстинктивно уклоняясь от света, так как очки ночного видения увеличивали яркость луча в 150 раз.

Этого времени Умнику II было достаточно.

Его пулемет выстрелил, разнеся очки ночного видения вдребезги, и десантник упал вниз с высоты камеры.

Но это была лишь маленькая победа, так как в этот момент, на несчастный отряд Умника, находившейся в центре темной комнаты, обрушился огонь, открытый легионом черных фигур, появившихся из укрытия на крыше декомпрессионной камеры и из экспериментальных камер, напоминавших телефонные будки.

У лестничной двери Кёртис и Рамондо были атакованы автоматными очередями Р-90 с обоих флангов. Они были убиты на месте, их тела были покрыты глубокими кровавыми ранами.

Джульетт Дженсон бросилась к президенту и повалила его на пол у стены декомпрессионной камеры как раз в тот момент, когда град пуль просвистел у них над головами.

Кельвину Ривзу не так повезло.

Перекрестным огнем он был ранен в голову. Он неожиданно метнулся вправо и затем упал на колени с выражением непреодолимого ужаса на лице — как будто он все сделал правильно, но все равно проиграл. Затем упал навзничь лицом вниз прямо перед Гербертом Франклином, который лежал на полу, закрыв голову руками.

* * *

Воздух колебался от свиста пуль.

Джульетт подняла президента на ноги, отстреливаясь из пистолета, который держала свободной рукой, и потащила его в укрытие за лабораторными скамьями у разделительной стены. Внезапно она увидела десантника 7-го эскадрона, спускающегося с крыши декомпрессионной камеры и целящегося прямо в голову президента.

Она подняла пистолет. Не ее реакция была недостаточно быстрой...

Выстрел!

Голова десантника 7-го эскадрона разлетелась на куски, шея переломилась назад. Его тело свалилось с декомпрессионной камеры.

Джульет обернулась, чтобы посмотреть, кто стрелял, но, как ни странно, вокруг никого не было.

* * *

Умник II, Элвис и Машина Любви вместе нырнули за лабораторную скамью как раз в тот момент, когда по ее спинке был открыт огонь. Они открыли ответный огонь, целясь в трех десантников ВВС, укрывающихся между экспериментальными будками.

Но вскоре стало ясно, что примитивное оружие пехотинцев не шло ни в какое сравнение со скорострельными автоматами Р-90, которыми располагали отряды 7-го эскадрона. Полки превращались в щепки под феноменальной силой огня противника.

Элвис прижался к полу.

— Черт! — кричал он. — Мы в полной жопе!

— Не то слово, — выкрикнул Умник II. Он перезарядил свой пулемет и открыл огонь. Но когда он приподнялся над спинкой скамьи и несколько раз выстрелил, он увидел странную сцену: все три стрелка 7-го эскадрона лежали на полу лицами вниз — кто-то расстрелял их сзади.

Оружие замолкло, и Умник II увидел перед собой совершенно пустое поле битвы.

— Что за?..

* * *

Со своей позиции у двери на лестничную площадку командир отряда «Альфа» Курт Логан наблюдал за происходящим.

— Черт! Здесь есть кто-то еще! — в бешенстве кричал он в микрофон. — Кто-то отстреливает нас!

Вдруг неожиданно в голову десантника, находящегося рядом с ним, попала пуля и снесла полчерепа, забрызгав все вокруг кровью и мозгами.

— Черт! — в перестрелке Логан рассчитывал потерять двух — максимум трех своих людей, но теперь их было уже шестеро.

— Отряд «Альфа»! Отходим! Все назад к лестнице, немедленно! Примите меры по экстренной эвакуации!

Он распахнул дверь на лестничную площадку как раз в тот момент, когда пулеметная очередь изрешетила стену вокруг нее, едва не задев его голову. Оставшиеся в живых десантники побежали мимо него в укрытие на восточной лестнице, но прежде они дали несколько пулеметных очередей по телам их убитых товарищей. Логан сам безжалостно выстрелил в тело мертвого десантника 7-го эскадрона, лежавшего на полу у его ног. И затем исчез за дверью следом за остальными. Внезапно наступила полная тишина.

* * *

Умник II все еще укрывался за лабораторной скамьей вместе с Элвисом и Машиной Любви. Едкий дым витал в воздухе после стрельбы, заполняя все вокруг.

Тишина.

Мертвая тишина.

Джульетт и президент лежали на полу в пыли и обломках в пяти футах от Умника и остальных, спрятавшись за другой скамьей. Свой пистолет Джульетт все еще держала наготове...

Неожиданно пара ботинок с грохотом приземлилась на спинку скамьи над их головами.

Они подняли головы и увидели капитана Шейна М. Шофилда, МП США, в полном обмундировании, с двумя никелированными береттами в руках.

Он улыбался:

— Привет всем!

* * *

В это время в барах, офисах и домах по всей территории Америки и по всему миру люди сидели, припав к телеэкранам.

Из-за малого объема отснятого материала, Си-Эн-Эн и другие иностранные новостные каналы продолжали показывать имеющуюся у них десятиминутную запись снова и снова. В перерывах эксперты давали свои комментарии.

Члены правительства перешли к решительным действиям, хотя никто из них толком не мог ничего сделать, так как точное место ужасающих событий было известно лишь избранным.

В любом случае, в горах оставалось всего несколько минут до восьми часов утра по местному времени, и люди во всем мире застыли в ожидании очередных новостей.

 

Третье столкновение

3 июля, 08 часов 00 минут

Управление космических систем, отдел разведывательного управления министерства обороны США, который имеет дело с космическими программами иностранных держав, располагается на втором этаже здания Пентагона, тремя этажами ниже знаменитой Оперативной комнаты Пентагона.

И хотя название отдела может показаться экзотичным и интригующим, на самом деле, насколько было известно Дэвиду Фейрфаксу, подобное впечатление было очень далеко от истины.

Одним словом, распределение в управление космических систем рассматривалось как наказание, потому что здесь никогда ничего не происходило.

На восточном побережье было уже почти 10 часов утра, когда Фейрфакс, совершенно не интересующийся событиями, происходящими в мире, печатал на компьютере, пытаясь расшифровать информацию с прослушивающих устройств, собранных агентами разведывательного управления за последние несколько месяцев. Кто бы ни использовал исследуемые телефонные линии, задачей Фейрфакса было вскрыть этот код.

— Забавно, как меняются времена, — думал он.

Дэвид Теодор Фейрфакс работал криптоаналитиком, дешифровщиком. Это был худощавый мужчина среднего роста с длинными темными волосами и в очках в тонкой оправе. Он не походил на гения. В футболке Mooks, джинсах и кроссовках, он был больше похож на неотесанного университетского студента, чем на правительственного аналитика.

Однако внимание разведывательного управления, главного органа Министерства обороны по сбору разведывательной информации, к нему привлекла его блестящая дипломная работа по теории нелинейной обработки данных. РУМО работало в тесном сотрудничестве с Агентством национальной безопасности, основным дешифровщиком и сборщиком данных радиоразведки.

Но это не помешало ему создать свою собственную команду дешифровщиков, — которые не редко следили за АНБ — членом которого и был Дэвид Фейрфакс.

Фейрфакс сразу же пристрастился к криптоанализу. Ему нравился постоянный вызов, борьба двух умов: одного — надеющегося скрыть, другого — надеющегося обнаружить. Его девиз был: «Нет кода, который невозможно взломать».

Его быстро заметили.

В начале 1990-х годов власти США были сбиты с толку человеком по имени Фил Циммерман и его невскрываемой программой шифрования PGP. В 1991 году, к великому ужасу правительства Соединенных Штатов, Циммерман разместил PGP в сети Интернет — главным образом потому, что взломать его правительству до тех пор так и не удалось.

PGP представляла собой криптографическую систему, известную как «система с открытым ключом», которая включала в себя использование арифметических операций с очень крупными простыми числами для получения главного «ключа» кода. В данном случае под «очень крупными простыми числами» подразумеваются числа, содержащие более 130 знаков.

Взломать его было невозможно.

Расчет был на то, что даже у самого современного компьютера в мире проверка всех возможных значений одного сообщения займет в двенадцать раз больше времени, чем срок существования вселенной вообще.

Правительство очень тревожил это факт. Стало известно, что некоторые террористические группы и иностранные правительства начали использовать PGP для шифрования своих сообщений. В 1993 году была созвана специальная разведывательная группа по делу Циммермана, обвиняющегося в том, что, поместив PGP в сети Интернет, он вывел оружие за границы Соединенных Штатов, так как программа шифрования получила определение правительства как «средство поражения».

И затем, в 1996 году, после трехлетней охоты за Циммерманом, в прокуратуре США совершенно странным образом дело было закрыто.

Просто так.

Объявили, что «поезд ушел», и продолжать ведение дела больше не имело смысла.

Но главный прокурор умолчала об утреннем звонке начальника РУМО с сообщением о раскрытии шифра PGP.

И каждый криптограф знает, что, однажды раскрыв шифр врага, не дай ему узнать об этом.

Человек, взломавший PGP — никому неизвестный двадцатипятилетний математик РУМО по имени Дэвид Фейрфакс.

Как выяснилось, теоретическая нелинейная обработка данных Фейрфакса оказалась не такой уж и теоретической. Он использовал ее как аналог для быстрого взлома PGP и, как оказалось, компьютер, со своими невообразимыми вычислительными способностями, достаточно легко смог разложить на множители чрезвычайно большие числа.

Нет кода, который невозможно взломать.

Тем не менее, эта история известна только криптоаналитикам, по той простой причине, что им запрещено распространяться о своих величайших открытиях.

Так произошло и с Дэйвом Фейрфаксом. Может, он и взломал PGP, но он не мог говорить об этом, и в великом вертепе правительственной работы он просто получил небольшое повышение зарплаты и был переведен на другую должность.

* * *

Так он оказался в Управлении космических систем, анализируя серию запрещенных телефонных сигналов, входящих и исходящих с одной удаленной базы ВВС в штате Юта.

Однако в похожей изолированной комнате по другую сторону коридора происходило все самое интересное на сегодняшний день. Дешифровщики объединенного оперативного отдела РУМО и АНБ прослеживали зашифрованные сигналы, исходящие с китайского космического «шаттла», запущенного в Ксичанге несколькими днями раньше.

Вот это интересно, думал Фейрфакс. Не то что дешифровать какие-то телефонные звонки с какой-то дурацкой базы ВВС в пустыне.

Каскад из последовательно появляющихся номеров записанных телефонных звонков высветился на мониторе компьютера Фейрфакса — математическая модель серии телефонных переговоров в штате Юта за последние несколько месяцев.

На голове Фейрфакса были огромные наушники, из которых доносился лишь неясный шум. Его взгляд был устремлен на экран.

Одно было ясно: кто бы ни делал эти звонки, он хорошо постарался над тем, чтобы зашифровать их. Фейрфакс бился над ними уже два дня.

Он применил два старых алгоритма.

Ничего.

Он испробовал два более новых.

Ничего.

При необходимости, он мог работать над ними и целый месяц. Он попробовал программу, которую создал для взлома новейшей системы шифра оператора Водафон...

— ... Kan bevestig dat in-enting plaasvind...

На долю секунды ему послышался странный гортанный язык.

Глаза Фейрфакса загорелись.

Есть...

Он применил программу к нескольким другим телефонным разговорам.

И через мгновение неопределенные помехи неожиданно превратились в четкие голоса, говорившие на каком-то иностранном языке вперемежку с разрозненными английскими фразами.

— ... Toetse op laaste poging word op die vier-en-twientigste verwag. Wat van die onttrekkings eenheid?..

— ... Reccondo span is alreeds weggestuur...

— ... Voorbereidings onderweg. Vroeg oggend. Beste tyd vir ontrekking...

— ... Все в порядке. Подтвердите, что это третий...

— ... Ontrekking kan 'n probleem wees. Gestel ons gebruik die Hoeb land hier naby. Verstaan hy is 'n lid van Die Organisasie...

— ... Sal die instraksies oordra...

— ... Операция началась...

— ... Die Reccondos is gereed. Verwagte aankoms by beplande bestemming binne nege dae...

Глаза Фейрфакса блестели, когда он смотрел на экран.

Нет кода, который невозможно взломать.

Он потянулся за телефонной трубкой.

* * *

После короткого боя в декомпрессионной зоне Шофилд и остальные перешли на противоположную сторону Уровня 4 в экспериментальную лабораторию, выходящую к гигантскому кубу — запирая за собой все двери и стреляя по кодовым замкам.

Из всех мест Зоны, в которых Шофилд уже успел побывать, это казалось наиболее защищенным.

Не считая пассажирского лифта, здесь было всего два входа: небольшая наклонная платформа, ведущая обратно к авиационному лифту и дверь, выходящая на лестницу, спускающуюся к кубу.

Джульетт Дженсон в изнеможении плюхнулась на пол лаборатории.

Президент последовал ее примеру.

Пехотинцы — Умник II, Элвис, Машина Любви, Мать и Ботаник собрались вместе и быстро рассказали друг другу о своих недавних приключениях в наполняющейся водой шахте лифта и побеге на самолете.

Последний член всей их честной компании — ученый Герберт Франклин — занял место в углу.

Шофилд и Гант остались стоять.

Теперь у них было несколько видов оружия, снаряжение, снятое с тел убитых в декомпрессионной зоне десантников 7-го эскадрона — пулеметы, несколько головных радиогарнитур, три чрезвычайно мощные гранаты на основе гексогена и два заряда, размером с монету, предназначенные для уничтожения замков, более известные как «лок-бластеры» (замочные подрывники).

Однако люди Логана успели изрядно навредить.

Они открыли огонь по своим раненым и убитым не для того чтобы добить их, а с целью уничтожения любого оружия, которое могло бы достаться противнику.

Поэтому на поле битвы сохранилась только одна штурмовая винтовка Р-90. Все остальные были раздроблены так же, как и пистолеты-пулеметы убитых.

— Мать, — сказал Шофилд, передавая ей Р-90, — следи за выходом с платформы. Элвис — лестница, ведущая к кубу.

Мать и Элвис быстро заняли свои позиции.

Хотя любой другой на месте Шофилда уже давно подошел бы к президенту, он этого не сделал. Он видел, что президент не пострадал — руки и ноги были на месте — и пока сердце его билось, с ним было все в порядке.

Вместо этого Шофилд подошел к Джульетт Дженсон.

— Докладывайте, — это было все, что он сказал.

Дженсон посмотрела на Шофилда, на серебристые линзы его плотно прилегающих антибликовых очков.

Она уже видела его раньше у президентских вертолетов, но никогда не разговаривала с ним. Однако она слышала о нем от других агентов. Он был тем, с Антарктиды.

— Они устроили нам засаду в комнате отдыха на Уровне 3, сразу после сообщения по системе радиовещания и телевидения о чрезвычайной обстановке, — сказала она. — С тех пор преследуют нас. Мы вырвались на лестничную площадку и бросились к аварийному выходу внизу на Уровне 6, но они уже поджидали нас. Мы стали подниматься по лестнице — они и там нас поджидали. Мы прошли через 5-й и подошли к наклонному платформе на 4-м — они снова ждали нас.

— Потери?

— Убито восемь агентов секретной службы президента. Плюс вся передовая команда на Уровне 6. В общей сложности, получается семнадцать человек.

— Фрэнк Катлер?

— Мертв.

— Что-нибудь еще?

Дженсон кивнула в сторону маленького человечка в лабораторном халате.

— Мы подобрали его на 5-м, перед тем, как попали в эту засаду в декомпрессионной зоне. Говорит, что он ученый, работает здесь.

Шофилд взглянул на Герберта Франклина. Невысокий маленький человечек в очках тихо сидел, опустив голову.

— А вы?

Шофилд пожал плечами.

— Мы были наверху в главном ангаре, когда все это произошло. Спустились вниз в вентиляционную шахту, попали в один из подземных ангаров, уничтожили «Хамви», разбили АВАКС.

— Как обычно, — добавила Гант.

— Как вы узнали о засаде в соседнем помещении? — спросила Дженсон.

Шофилд пожал плечами.

— Мы были у куба внизу, когда в декомпрессионной зоне погас свет. Мы надеялись, это был кто-то из своих, пытающихся скрыться от камер наблюдения. Поэтому решили проверить сверху, с площадки. Когда мы увидели, кто это был, увидели, что они окружили платформу в центре комнаты, мы вычислили, что они ожидали большого куша — он кивнул в сторону президента — поэтому и устроили свою собственную небольшую контрзасаду.

* * *

В другой части комнаты Ботаник подсел к президенту.

— Господин президент, — почтительно произнес он.

— Здравствуйте, — ответил президент.

— Как вы, сэр?

— Ну, я все еще жив, что для начала неплохо, учитывая обстоятельства. Как твое имя, сынок?

— Горман, сэр. Капрал Газ Горман, но большинство ребят зовут меня просто Ботаник.

— Ботаник?

— Да, сэр, — неуверенно ответил он. — Сэр, если вы не возражаете, я хотел бы, если это не очень вас затруднит, задать вам вопрос?

— Почему нет? — сказал президент.

— Хорошо, тогда отлично. Ну, вы же президент и все такое, вы же знаете, да?

— Да...

— Хорошо. Круто. Потому что мне всегда было интересно: правда, что Пуэрто-Рико находится под протекторатом Соединенных Штатов потому, что там самое большое в мире число зафиксированных появлений НЛО?

— Что?

— Ну, подумайте сами, на кой черт нам тогда держаться за этот сраный Пуэрто-Рико, там нет ничего...

— Ботаник, — окрикнул Шофилд с другого конца комнаты. — Оставь президента в покое. Господин президент, вам лучше подойти и взглянуть на это. Уже почти восемь часов и Цезарь в любую секунду может начать передачу последних новостей.

Президент направился к Шофилду, но прежде как-то странно посмотрел на Ботаника.

* * *

Как только стрелки часов показали восемь, лицо Цезаря Расселла появилось на всех телеэкранах Зоны 7.

— Сограждане-американцы, — воскликнул он. — После часовой игры президент все еще жив. Однако дела его плохи.

— Его персональная секретная служба уничтожена, восемь из девяти ее членов мертвы. Еще два отряда секретной службы — передовые команды, одна, находившаяся на самом нижнем уровне комплекса, другая — у одного из внешних выходов, в каждой по девять человек — также уничтожены. В сумме потери президента составляют двадцать шесть человек. В обоих случаях среди моих солдат 7-го эскадрона — пострадавших нет.

Далее на сцену вышли несколько рыцарей в блестящих доспехах. Небольшая группа морских пехотинцев США — члены декоративного экипажа президентского вертолета, писаные красавцы в парадной форме — пришли ему на...

Внезапно телевизионные экраны по всей Зоне 7 резко погасли, изображение сменилось чернотой.

В этот же момент и все огни в комплексе потухли, и Зона 7 погрузилась в темноту.

В лаборатории на Уровне 4 все замерли от неожиданности.

— Ого, — сказала Гант, вглядываясь в потолок.

Через секунду огни вновь зажглись, телевизионные системы снова заработали, — показалось серьезное лицо Цезаря:

— ... итак, получается пять отрядов 7-го эскадрона против жалкой кучки морских пехотинцев. Так обстоят дела на восемь часов. Увидимся вновь в 9 часов с очередными последними известиями.

Экраны погасли.

* * *

— Врун, — сказала Джульетт Дженсон. — Этот сукин сын искажает правду. Передовая команда на Уровне 6 была уже мертва, когда мы прибыли сюда. Их убили до того, как все это началось.

— Он солгал о своих потерях, — сказал Ботаник. — Подлый ублюдок.

— Что мы делаем? — Гант спросила Шофилда. — Они превосходят нас числом, выгодным расположением и оружием. Плюс это их территория.

Шофилд как раз думал над этим.

7-ой эскадрон абсолютно не давал им закрепить позиции. У них оказались все рычаги управления, и что самое важное, думал он, глядя на свою официальную униформу, они были готовы к боевой схватке.

— Отлично, — сказал он, рассуждая вслух. — Знай своего врага.

— Что?

— Основные принципы. Мы должны сравнять положение, но для этого нам необходимы сведения. Правило №1: знай своего врага. Итак. Кто они?

Дженсон пожала плечами.

— 7-ой эскадрон. Первоклассный наземный отряд ВВС. Лучший в стране. Хорошо обученный, хорошо вооруженный...

— И на стероидах, — добавила Гант.

— Более того, — раздался чей-то голос.

Все обернулись.

Это был ученый, Герберт Франклин.

— Кто вы? — спросил Шофилд.

Маленький человечек нервно заерзал.

— Меня зовут Герби Франклин. До сегодняшнего утра я был иммунологом проекта «Фортуна». Но они заперли меня как раз перед вашим приездом.

— Что вы имеете в виду? — сказал Шофилд. — «Более чем стероиды»?

— Я имею в виду, что солдаты 7-го эскадрона на этой базе... дополнены... как бы это лучше сказать.

— Дополнены?

— Улучшены. Усовершенствованы для лучшего результата. Вы когда-нибудь задумывали над тем, почему 7-ой эскадрон так отлично показывает себя на служебных военных соревнованиях? Задавались вопросом, почему они продолжают драться, когда все остальные падают от изнеможения?

— Да...

— Анаболические стероиды для наращивания мышечной массы и уровня физической подготовки, — быстро говорил Франклин. — Инъекции искусственного эритропоэтина для улучшения насыщения крови кислородом.

— Искусственный эритропоэтин? — повторила Гант.

— Сокращенно ЭПО, — сказал Герби. — Это гормон, стимулирующий выработку эритроцитов в костном мозге, тем самым, увеличивая приток кислорода в кровь. Выносливые атлеты, в основном велосипедисты, используют его уже в течение многих лет.

— Солдаты 7-го эскадрона сильнее вас, и они могут бежать целый день, — сказал Герби. — Черт, Капитан, эти парни были крепкими, когда прибыли сюда, но с тех пор они были усовершенствованы по последней фармакологической технологии для того, чтобы драться сильнее, лучше и дольше, чем кто-либо еще.

— Хорошо, хорошо, — сказал Шофилд. — Думаю, мы уяснили картину.

Но думал он в этот момент о маленьком мальчике по имени Кевин, живущем в пятидесяти футах от них, внутри стеклянного куба.

— Так это то, что вы тут делаете? На этой базе? Усовершенствование элитных солдат?

— Нет... — сказал Герби, бросая осторожный взгляд в сторону президента. — Усовершенствование отрядов 7-го эскадрона — это всего лишь вспомогательная задача, так как они охраняют базу.

— Так что это за место, черт возьми!

Герби снова посмотрел на президента. Затем он сделал глубокий вдох, прежде чем ответить...

Однако заговорил другой голос.

— На этой базе находится важнейшая вакцина, которая была когда-либо разработана за всю историю Америки.

Шофилд обернулся.

Говорил президент.

Шофилд оглядел его. На нем все еще был его темно-серый костюм с галстуком. Аккуратно уложенные седые волосы, знакомое морщинистое лицо — он был похож на сельского бизнесмена средних лет — бизнесмена, за последний час изрядно попотевшего.

— Вакцина? — сказал Шофилд.

— Да. Вакцина против новейшего китайского генетического вируса. Вирус, поражающий людей европейской расы через их ДНК. Вещество, известное под названием «Сино-вирус».

— А источник этой вакцины?.. — спросил Шофилд.

— ... генетически созданный человек, — сказал президент.

— Что?

— Человек, капитан Шофилд, который с эмбриональной стадии развития намеренно создавался для противостояния Сино-вирусу, из его крови могут быть взяты антитела для всего остального населения Америки. Человеческая вакцина. Первый в мире генетически приспособленный человек, капитан, — это мальчик по имени Кевин.

* * *

Шофилд прищурился.

Это многое объясняло — абсолютная изоляция комплекса, визит президента и мальчик, живущий в стеклянном кубе. Его также поразило еще кое-что из того, что сказал президент: президенту было известно имя мальчика.

— Вы создали мальчика, чтобы использовать его в качестве вакцины? — сказал Шофилд. — Со всем моим уважением к вам, сэр, но это вас ничуть не беспокоит?

Президент состроил гримасу.

— В моей работе нет черного и белого, капитан. Только серое, бесконечное серое. И в этом мире серого я вынужден принимать решения — и иногда очень сложные. Конечно, Кевин существовал задолго до того, как я стал президентом, но когда я узнал о нем, я должен был дать сигнал о продолжении проекта. Я дал его. Мне может это не нравиться, но перед лицом такого отравляющего вещества, как Сино-вирус, необходимо принимать жесткие решения.

Последовала короткая пауза.

— А как насчет заключенных внизу? — сказал Умник.

— И животных. Для чего они используются? — сказала Джульетт.

Шофилд нахмурился. Он не был на Уровне 5, поэтому не знал ни о животных, ни о заключенных. Ответил Герби Франклин.

— Животные задействованы в обоих проектах — разработка вакцины и усовершенствование 7-го эскадрона. Медведи с острова Кадьяк используются из-за токсинов в их крови. У них необычайно высокий уровень кислорода в крови, когда они находятся в зимней спячке. Исследование по улучшению крови солдат 7-го эскадрона основывалось на этом.

— А как насчет других клеток — тех, что наполнены водой? — спросила Дженсон. — Что в них?

Герби сделал паузу.

— Редкая порода варанов, известных под названием комодские вараны. Самая большая ящерица в мире, около тринадцати футов в длину, размером с обычного крокодила. У нас их шесть.

— И для чего они используются? — спросил Шофилд.

— Комодские вараны — древнейшие на земле представители группы рептилий, обитающие только на островах Индонезии. Они отлично плавают — от острова к острову — но они так же быстры и на земле, способны легко настигнуть человека, что они регулярно и делают. Их иммунная система необычайно сильна. Все они неподвержены заболеваниям. Их лимфатические узлы вырабатывают высококонцентрированную антибактериальную сыворотку, защищающую их от болезней тысячелетиями.

— Побочные продукты крови комодских варанов, измененные под структуру крови человека, составляют основу иммунной системы Кевина, — сказал президент. — Мы использовали генетически созданную плазму крови Кевина для создания сыворотки, которая может быть добавлена в систему водоснабжения США — жидкой сыворотки — таким образом, делая все население невосприимчивым к Сино-вирусу.

— Заразить систему водоснабжения? — сказал Шофилд.

— О, это делалось и раньше, — сказал Герби. — В 1989 против токсина ботулинуса, и в 1990 — из-за Ирака — против сибирской язвы. Хотя американцы не знают об этом, у них есть иммунитет ко всем крупнейшим видам биологического оружия в мире.

— А что с заключенными? — спросил Умник II. — Для чего они содержатся здесь?

Герби посмотрел на президента, тот молча кивнул.

Ученый пожал плечами.

— Заключенные — это совсем другая история. Они здесь не для того, чтобы дать какие-либо побочные продукты крови или сыворотку. Их функция проста. Они являются подопытными кроликами для тестирования этой вакцины.

* * *

— Господи, — прошептала Гант, когда она увидела список с именами заключенных.

После того как Герби рассказал им о роли заключенных, он вывел список с их именами на одном из компьютерных терминалов лаборатории.

В общей сложности их было сорок два, все они приговорены к пожизненному заключению или ожидающие казни, каким-либо образом избежавшие электрического стула.

— Худшие из худших, — сказал Герби, указывая на список с именами.

Шофилд слышал о многих из них.

Сильвестер МакЛин — убийца детей из Атланты. Рональд Нунэн — пекарь из Хьюстона, оказавшийся снайпером на башне. Люцифер Лири — серийный убийца из Феникса. Сет Гримшоу — печально известный лидер Черной Лиги, необычайно жестокой террористической организации, которая считала, что правительство США готовило Америку для захвата ООН.

— Сет Гримшоу? — сказала Гант, увидев это имя. Она повернулась к Джульетт Дженсон. — Разве это не он?..

— Да, — сказал Дженсон, бросив нервный взгляд на президента в дальнем конце лаборатории. — В начале февраля. Как раз после инаугурации. Он настоящий 18-84.

— О, я надеюсь, их клетки крепко заперты, — сказал Гант.

* * *

— Отлично, — сказал Шофилд, возвращая всех обратно к реальности. — Итак, мы снова здесь и сейчас. Мы здесь заперты. Они хотят убить президента. И благодаря радиопередатчику в его сердце, в случае его смерти четырнадцать крупнейших городов взлетят на воздух.

— Прямо на глазах у всех жителей Америки, — сказала Дженсон.

— Необязательно, — сказал президент, — потому что Цезарь не знает о секрете Линдона Бейнза Джонсона.

— Что такое секрет Линдона Бейнза Джонсона? — спросил Шофилд.

— Это свойство системы радиовещания и телевидения в чрезвычайной обстановке, известное только президенту и вице-президенту. По существу, это предохранительный клапан, изобретенный Линдоном Джонсоном в 1967 году для того, чтобы не допустить слишком раннее использование этой системы.

— Так в чем оно заключается?

— Оно обеспечивает сорокапятиминутную задержку любого радио или телевещания через эту систему до тех пор, пока не будет введен отменяющий код президента. Другими словами, за исключением особо чрезвычайных ситуаций, оно блокирует экстренное вещание, создавая период длиной в сорок пять минут для обдумывания и переговоров.

— Итак, сейчас 8.09, первая трансляция Цезаря уже прошла, но если мы найдем коробку передач на территории этого комплекса, мы можем блокировать все его последующие вещания.

Шофилд поджал губы, обдумывая.

— Но это будет делом не первой важности. Мы сможем это сделать, только если окажемся в нужном месте в нужное время.

Он повернулся к Герби.

— Расскажите нам об этом комплексе.

Герби пожал плечами.

— Что здесь особенного? Это крепость. Раньше была штаб-квартирой НОРАД. Если она блокируется, то она блокируется. Я не думаю, что предполагалось использовать ее, чтобы держать кого-либо взаперти.

— Но даже при полной изоляции должна быть операция освобождения, — сказал Шофилд. — Что-то, что откроет двери, когда все закончится.

Герби кивнул.

— Замок с часовым механизмом.

— Замок с часовым механизмом?

— В случае полной изоляции, активируется система безопасности, контролируемая таймером. Каждый час у еще оставшихся в живых людей на территории базы есть пятиминутное «окно», чтобы ввести один из трех возможных кодов.

— Каких кодов? — спросила Гант.

— Помните, — сказал Герби, — этот комплекс был предназначен для использования в случае полномасштабного обмена ядерными ударами между США и СССР. Коды отражают это. Существует три возможных варианта.

— Первый код просто подтверждает изоляцию. Ядерная ситуация продолжается, комплекс остается закрытым. Второй код предполагает, что ситуация разрешена. Он завершает изоляцию — бронированные взрывозащитные двери втягиваются, и все входы и выходы открываются.

— А третий код? — спросила Гант.

— Третий код — это серединная мера — позволяет выйти связному. Он авторизует открытие индивидуальных входов и выходов для того, чтобы связные могли покинуть комплекс.

Шофилд внимательно слушал Герби.

— Что происходит, когда не вводится никакой код во время ежечасового «окна»? — спросил он.

— Вы сообразительны, капитан. Видите ли, в этом и есть загвоздка, не так ли? Если код не введен, компьютерная система комплекса предупреждена о том, что комплекс может быть захвачен противником. Затем она дает вам возможность ввести один из кодов в следующий ежечасовое «окно». Если код не введен и в этот промежуток времени, то тогда система предполагает, что комплекс захвачен противником, и в этот момент запускается механизм самоуничтожения комплекса.

— Механизм самоуничтожения, — выпалил Ботаник. — Что за дерьмо?

— Термоядерная боеголовка в сто мегатонн под комплексом — просто сказал Герби.

— О, Господи... — сказал Ботаник.

— Они конечно уничтожили это после развала СССР, — сказал Гант.

— Боюсь, что нет, — сказал Герби. — Когда этот комплекс переделывали под базу химического оружия, то было решено, что устройство самоуничтожения все еще имеет смысл. Если произойдет авария, и вирус распространится по строению, то весь зараженный комплекс — вместе с вирусом — может быть уничтожен ядерным взрывом.

— Отлично, — сказал Шофилд. — Итак, если мы хотим выбраться отсюда, то мы должны дождаться очередного «окна», найти компьютер, подключенный к центральной сети, и ввести правильный код.

— Все верно, — сказал Герби.

— Итак, коды? — спросил Шофилд.

Герби беспомощно пожал плечами.

— Этого я не знаю. Я могу запустить систему изоляции в случае чрезвычайной ситуации, но у меня нет разрешения на ее отмену. Только парни из ВВС могут это сделать...

— Э-э... простите, — сказала Дженсон, — но мы кое о чем забыли.

— О чем? — спросил Ботаник.

— О «ядерном футболе», — сказала Дженсон. — Чемоданчике президента, который они использовали, чтобы он не смог покинуть комплекс. Он должен прикладывать свою ладонь к панели анализатора каждые девяносто минут, в противном случае взорвутся плазменные бомбы в городах.

— Черт возьми, — сказал Шофилд. Он совсем забыл об этом. Он посмотрел на часы.

8.12 утра.

Все началось в 7. Это означало, что рука президента должна оказаться на «ядерном футболе» в 8.30. Он посмотрел на остальных.

— Где находится «ядерный футбол»?

— Расселл сказал, что он будет в главном ангаре на наземном уровне, — сказал президент.

— Что думаешь? — Гант спросила Шофилда.

— Я не думаю, что у нас есть выбор. Каким-то образом мы должны сделать так, чтобы рука президента оказалась на «ядерном футболе».

— Но мы не можем делать так бесконечно.

— Да, — сказал Шофилд. — Мы не можем. В какой-то момент нам придется придумать более долгосрочное решение. Но до тех пор займемся более неотложными.

— Это самоубийство — выводить президента наверх, — сказала Дженсон. — Они почти наверняка ждут там.

— Правильно, — Шофилд встал. — Поэтому мы не станем этого делать. Мы поступим очень просто. Мы принесем «ядерный футбол» к нему.

* * *

— Первое, что нам необходимо сделать, — сказал Шофилд, собирая всех, — это заняться этими камерами системы безопасности. Пока они работают, нам крышка.

Он обернулся к Герби Франклину.

— Где здесь центральный распределительный щит?

— В ангарном отсеке Уровня 1, я думаю, на северной стене.

— Отлично, — сказал Шофилд. — Мать, Ботаник, займитесь этими камерами. Отключите электроэнергию, если понадобится, мне все равно, просто отключите систему камер. Все ясно?

— Поняла, — сказала Мать.

— И возьмите доктора Франклина с собой. Если он лжет, застрелите его.

— Поняла, — сказал Мать, подозрительно глядя на Герби. Герби сглотнул.

— А что мы делаем? — спросила Джульетт.

Шофилд направился к небольшому наклонному переходу, ведущему к широкой шахте авиационного лифта.

— А мы идем наверх немного поиграть в футбол.

* * *

— ... Перезагрузка системы завершена...

— Состояние? — спросил Цезарь Расселл.

Десять минут назад, во время второй трансляции Цезаря, во всем комплексе произошел неожиданный сбой питания, что вызвало отключение всех внутренних систем.

— ... Подтверждаю: основной источник питания отрезан, — сказал один из радиооператоров. — Мы запустили вспомогательный источник питания. Работа всех систем в норме.

— ... Увеличенное изображение Аварийного выхода со спутника потеряно. Возобновляется контакт со спутником.

— Понял вас, — сказал другой оператор. — Основной источник энергии был выключен на распределительном щите на Уровне 1 ровно в 8 часов, оператором 008-72...

— 8-72? — Цезарь нахмурился, обдумывая.

— ... Сэр, у нас нет видеоданных. Все камеры вышли из строя вместе с отключением основного источника питания... Цезарь прищурил глаза.

— Всем отрядам. Докладывайте.

— ... Это «Альфа», — раздался голос Курта Логана. — Произвести обмен частотами. Есть вероятность того, что противник овладел каким-то нашим радиооборудованием.

— ... Обмен частотами завершен, — сказал старший оператор. — Продолжайте, командир «Альфа».

— ... мы в ангарном отсеке Уровня 2. Направляемся к служебному лифту, чтобы подняться к месту сбора в главном ангаре. Шестеро мертвы...

— ... Это командир «Браво», мы наверху, в главном ангаре, прикрываем «ядерный футбол». Все на месте. Потерь нет.

— ...Это командир «Чарли». Мы продвигаемся вместе с "Эхо " в районе комнаты отдыха на Уровне 3. У нас один мертв, двое ранено после этого дерьма с АВАКСом. Последний раз объекты были замечены на Уровне 4. Готовимся к совместной атаке через люки между 3-им и 4-ым. Инструктируйте...

— ... «Чарли», «Эхо», это База. Мы потеряли видеоизображение зоны лаборатории на Уровне 4...

— Действуйте по ситуации, «Чарли» и «Эхо», — отрезал Цезарь Расселл. — Продолжайте заставлять их двигаться. Они не могут бежать бесконечно.

— ... Это "Дельта ". Мы все еще на 5-ом. Потерь нет. Когда мы взломали дверь на 5-ом, объекты уже ушли по наклонной платформе на Уровень 4. Докладываем, значительный уровень затопления в тюремном помещении на Уровне 5. В ожидании дальнейших указаний...

— ... «Дельта», это Цезарь, — холодно сказал Расселл, — идите назад на Уровень 6. Прикройте выходы рельсовой платформы.

— ... Понял вас, сэр...

* * *

Двадцать одетых в черное десантников 7-го эскадрона бежали по одному из коридоров жилой зоны на Уровне 3, громыхая ботинками по земле — солдаты отрядов «Чарли» и «Эхо».

Они добрались до герметичного люка. Был введен код, и круглая крышка со скрипом поднялась, открывая пространство между полом Уровня 3 и потолком Уровня 4. Прямо под люком находилась еще одна крышка герметичного люка — вход на Уровень 4.

Один из десантников спустился в проем.

— База, это командир «Чарли», — сказал Питон Уиллис в свой микрофон. — Мы у люка, ведущего в зону лаборатории на Уровне 4. Готовимся штурмовать сверху.

— Вперед, — ответил Цезарь.

Питон кивнул солдату в проеме.

Десантник освободил запорный клапан, и крышка упала на пол вниз на расстоянии в десять футов. Затем он спрыгнул вниз на землю. Еще трое тут же последовали вслед за ним, держа свои Р-90 наготове.

Ничего.

Лаборатория была пуста.

Со стороны стены раздался громкий металлический гул.

Солдаты 7-го эскадрона обернулись как один.

Это был звук гидравлической платформы авиационного лифта.

Десантники отрядов «Чарли» и «Эхо» побежали по короткому покатому переходу, ведущему из лаборатории к шахте авиационного лифта.

Они были там как раз вовремя, чтобы увидеть поднимающуюся нижнюю часть гигантской платформы лифта, поднимающейся к главному ангару.

Питон Уиллис заговорил в свой микрофон:

— База, это командир «Чарли». Они идут за «ядерным футболом».

* * *

Огромный авиационный лифт издавал громкий гул, тяжело поднимаясь вверх по широкой бетонной шахте.

Он двигался медленно, таща на себе помятые останки разбитого АВАКСа.

Самолет накренился вперед, как раненая птица, нос был расположен ниже, чем разрушенная хвостовая часть, разбитые крылья вывернуты наружу. Вращающийся обтекатель — все еще целый — возвышался над всей этой жалкой картиной.

Гигантский лифт с грохотом поднимался по бетонной шахте.

* * *

Однако когда он проезжал мимо открытого дверного проема ангарного отсека Уровня 1, три крошечные фигуры запрыгнули на него, нырнув в подземный ангар.

Это были Мать, Ботаник и еле поспевавший за ними Герби Франклин.

Они направлялись к центральному распределительному щиту — который, по словам Франклина, находился в ангарном отсеке Уровня 1 — чтобы отключить камеры системы безопасности в Зоне 7.

Ангар был пуст, солдаты 7-го эскадрона давно ушли. Два бомбардировщика «стеле» и одинокий SR-71 «Блэкбёрд» все еще неподвижно стояли в пещере, как трое спящих часовых.

Мать взглянула на часы, проходя мимо левой стены ангара.

8.20

10 минут на то, чтобы «ядерный футбол» оказался у президента.

Двигаясь вдоль бетонной стены, высматривая солдат-врагов, она увидела большой квадратный отсек в дальнем конце стены. Стальная дверь отсека высотой в десять футов была погнута и перекорежена, почти полностью уничтожена.

— Ах, да! — сказала она.

— Что? — спросил Герби сзади нее.

— Наша маленькая ссора с 7-ым эскадроном до этого, — сказала Мать. Они выпустили пару «стингеров» — одна попала в этот отсек, вторая пробила водяные баки в стене у служебного лифта.

— О... — сказал Герби.

— Посмотрим, что здесь осталось, — сказала Мать.

* * *

Наверху огромная платформа лифта медленно поднималась к главному ангару.

Первыми показались останки самолета АВАКС, выплывая из квадратной шахты.

Затем взорванная хвостовая часть фюзеляжа...

...следом неповрежденный вращающийся обтекатель...

...за ним сломанные крылья...

Медленно показалась оставшаяся часть разбитого самолета, и вдруг с грохотом платформа поравнялась с полом ангара и остановилась.

Наступила тишина.

В ангаре наземного уровня были видны следы битвы, проходившей здесь почти полтора часа назад.

«Пехотинец-1» — все еще на тягаче — стоял по западную сторону от платформы лифта, в то время как его полуразбитая сестра «Сова-2» и ее «таракан» стояли по северную сторону от платформы, у служебного лифта.

Однако с восточной стороны от самолета АВАКС находилось нечто непредвиденное: группа из десяти десантников 7-го эскадрона — отряд «Браво» — расположившаяся между платформой лифта и внутренним зданием. Они забаррикадировались деревянными ящиками и чемоданами «Самсонайт», поставленными полукругом.

В центре баррикады на стуле находился знакомый чемоданчик из нержавеющей стали, он был раскрыт — внутри виднелись красные и зеленые огоньки, клавиатура и панель анализатора из плоского стекла.

«Ядерный футбол».

Капитан Бруно «Удав» МакКоннелл — сероглазый командир отряда «Браво» — подозрительно смотрел на разрушенный самолет АВАКС.

Разбитый самолет неподвижно стоял в центре огромного ангара — гигантская груда металла.

Тишина.

* * *

— Как там дела внизу, Мать? — шепот Шофилда раздался у Матери в наушнике, позаимствованном у одного из мертвых агентов секретной службы.

Внизу, на Уровне 1, Мать исследовала поврежденный щит. Ударом ракеты была уничтожена почти половина панели управления. Вторая половина представляла собой нечто среднее — некоторые детали были целы, некоторые были просто кучей расплавленных проводов. В тот момент Герби Франклин нажимал клавиши на уцелевшем компьютерном терминале.

— Секунду, — сказала Мать в свой микрофон на запястье. — Эй, Пойндекстер. (Адмирал Джон Пойндекстер, возглавляющий в Министерстве обороны США управление специальными информационными проектами). Что там?

Франклин нахмурился.

— Непонятно. Кто-то уже был здесь, около двадцати минут назад, в 8 часов. И отключил основной источник питания. База работает на вспомогательном источнике...

— Ты можешь вырубить камеры? — спросила Мать.

— Нет необходимости. Они перестали работать вместе с основным источником питания, — Герби повернулся лицом к Матери. — Они уже отключены.

* * *

Наверху, в главном ангаре, открылись двери пассажирского лифта.

Из лифта вышел Курт Логан и трое выживших члена отряда «Альфа». Они подошли к Удаву МакКоннеллу и солдатам отряда «Браво».

— Что происходит? — спросил Логан.

— Ничего... — ответил Удав. — Пока.

* * *

— ... База, это командир «Чарли», — из громкоговорителей в диспетчерской раздался голос Питона Уиллиса. — На Уровне 4 никого нет.

— Понял, командир «Чарли». Поднимайтесь вместе со своими людьми в главный ангар на служебном лифте. «Эхо», оставайтесь внизу. Цезарь хочет, чтобы вы контролировали нижние уровни. У нас теперь нет камер и нам нужны глаза внизу...

* * *

На Уровне 1 Мать включила свой микрофон на запястье.

— Страшила, это Мать. Камеры отключены. Повторяю: камеры отключены. Мы направляемся к шахте авиационного лифта.

— Спасибо, Мать.

* * *

— Отлично, мы в деле, — сказал Шофилд, поворачиваясь к президенту, Умнику II и Джульетт. Они были в темноте.

Он посмотрел на часы.

8:25:59

8:26:00

Уже скоро.

— Лиса, Элвис, Машина Любви, приготовьтесь. Я скажу. На счет три...

* * *

В главном ангаре было тихо.

— Два...

В тридцати футах от останков самолета АВАКС стоял «Пехотинец-1», залитый ярким искусственным светом.

— Один...

Солдаты отряда «Браво» внимательно смотрели на разбитый АВАКС, оружие наготове, палец на курке.

— ... пошел.

Шофилд нажал на кнопку на маленьком устройстве, которое он держал в руках — это был дистанционный детонатор одной из гранат на основе гексогена, которую он нашел у солдат 7-го эскадрона в декомпрессионной камере. Гексоген с алюминием примерно в шесть раз мощнее, чем С4 — масштабный взрыв, супервзрывной заряд.

Как только он нажал на кнопку, взорвался заряд, который он оставил в кабине АВАКСа — осыпав ангар звездным дождем из стекла и металла.

* * *

И тут все началось.

* * *

От взрыва солдаты отряда «Браво» отпрянули назад.

Раскаленные обломки кабины самолета пролетели прямо над их головами, обсыпав баррикаду вокруг них осколками как дротики пробковую доску.

Когда они снова поднялись на ноги, они заметили движение — три тени, карабкающиеся из вентиляционного туннеля под «Пехотинец-1».

— Туда! — указал Удав.

Одна из теней выбежала из-под президентского вертолета, в то время как две другие скользнули наверх в люк в дне самолета.

Спустя мгновение заревели двигатели «Пехотинца-1».

Хвостовая балка заняла свое место из убранного положения, то же самое произошло и с лопастями несущего винта. Как только лопасти встали на свои места, они начали вращаться, не смотря на то, что президентский вертолет все еще был с тягачом.

Пули летели градом, когда один из морских пехотинцев, выбежавший из-под вертолета — Машина Любви — отсоединил «таракан» от хвоста и взобрался в крошечную кабину тягача.

— Какого черта?.. — сказал Курт Логан, когда «таракан» показался из-за «Пехотинца-1» и стал разворачиваться вокруг платформы лифта, направляясь прямо на солдат 7-го эскадрона, охраняющих «ядерный футбол».

— Открыть огонь, — сказал Логан Удаву и его людям. — Немедленно открыть огонь.

Они начали стрелять.

Огненный шквал поразил лобовое стекло мчащегося тягача, разбив его вдребезги.

Внутри кабины водителя Машина Любви пригнулся к панели Управления. Пули разорвали сиденье — куски поролона изнутри разлетались во все стороны.

«Таракан» несся по ангару, неистово сотрясаясь, принимая огонь на себя.

Вдруг за ним в воздух поднялся «Пехотинец-1» — внутри ангара — оглушающий рокот его лопастей несущего винта отражался от стен, поглощая любой другой звук.

Гант была у штурвала, в то время как Элвис повсюду дергал переключатели.

— Элвис! Давай ракеты! — закричала она. — И что бы ни случилось, нельзя задеть «ядерный футбол»!

Элвис ударил пальцем по кнопке запуска.

— Ууууууум!

Ракета «Хеллфайер» вылетела из ракетного отсека президентского вертолета, оставляя за собой дымовой хвост, и понеслась на бешеной скорости к внутреннему зданию на восточной стороне ангара.

Ракета попала точно в центр здания — прямо над солдатами «Браво», охраняющими «ядерный футбол» — и взорвалась.

Серединная часть внутреннего здания вылетела наружу дождем из стекла и штукатурки. Застекленный верхний уровень обрушился на землю за солдатами «Браво», охраняющими «ядерный футбол».

Десантники 7-го эскадрона выпрыгнули из-под обломков — и через долю секунды им пришлось снова перекатываться по земле, спасаясь от второй надвигающееся опасности: приближающегося «таракана», за рулем которого сидел Машина Любви.

Стоял хаос.

Беспредел.

Ад кромешный.

В точности, как Шофилд и предполагал.

* * *

Шофилд наблюдал за творившимся хаосом со своей позиции внутри разрушенного АВАКСа. Его часы показывали:

8:27:50

8:27:51

Осталось две минуты.

— Хорошо, Умник, пошли, — он повернулся к Джульетт и президенту. — Вы двое, оставайтесь здесь до тех пор, пока я не проверю состояние «ядерного футбола». Если нам удастся заполучить его, мы принесем его сюда. Если нет, вам придется выйти.

С этими словами Шофилд и Умник II выпрыгнули из дыры на месте хвостовой части АВАКСа и побежали вперед.

* * *

В тот же момент шестиствольный мини-пулемет «Вулкан» показался из отсека под носом «Пехотинца-1» и выпустил всеуничтожающую очередь.

Солдаты 7-го эскадрона — уже рассредоточившиеся повсюду — оказались разбросаны еще больше. Часть из них нырнула за баррикады, часть укрылась в обломках самолета АВАКС, открыв огонь по президентскому вертолету.

Гант сидела за пультом управления «Пехотинца-1» — пули царапали лексановое лобовое стекло. Бронированный корпус огромного «Сикорски» устойчив даже к ракетным ударам — не то, что к пулевому обстрелу.

Сзади Элвис кричал:

— У-ху! — обдавая солдат 7-го эскадрона сокрушительным огнем из своего пулемета.

* * *

Шофилд и Умник II, уклоняясь от пуль, бежали к восточной стене, в сторону солдат 7-го эскадрона, охраняющих «ядерный футбол».

Они двигались синхронно, обстреливая — как это ни странно — «таракан» Машины Любви и «Пехотинец-1».

То обстоятельство, что они стреляли в своих же людей, лучше всего объясняется тем, что они были одеты в черную боевую форму, черные бронежилеты и противогазы 7-го эскадрона — немного поврежденную униформу, украденную у мертвых десантников ВВС в декомпрессионной камере на Уровне 4.

Шофилд и Умник боком передвигались в сторону баррикады веред «ядерным футболом», отчаянно стреляя в своих же людей — и обидно промазывая.

Они добрались до баррикады, и Шофилд сразу же заметил «ядерный футбол» на стуле.

Затем он увидел оковы.

— Черт возьми!

Чемоданчик президента был прикреплен к штырю в полу толстым металлическим шнуром. Он был похож на титановую нить.

Часы.

8:28:59

8:29:00

— Черт, — Шофилд включил микрофон на запястье. — Дженсон! «Ядерный футбол» привязан к полу. Мы не можем его двигать. Вам придется вывести президента.

— Хорошо, — последовал ответ.

— Лиса! Машина Любви! Мне нужно еще тридцать секунд драки! Потом вы знаете, что делать.

— Как скажешь, Страшила! — голос Лисы.

— Понял вас, Шеф! — сказал Машина Любви.

И тут Шофилд увидел, как Дженсон и президент выпрыгнули изхвостовой части самолета АВАКС — также в полном обмундировании 7-го эскадрона — они размахивали оружием, намеренно обстреливая «таракана» Машины Любви.

Дженсон крепко держала свой SIG-Sauer обеими руками. Президент двигался не так плавно, но отлично справлялся для человека, никогда не служившего в армии.

«Пехотинец-1» описывал виражи в огромном ангаре, вызывая на себя огонь — в закрытом пространстве лопасти несущего винта, невидимые от бешеного вращения, издавали оглушительный рокот.

Тягач Машины Любви пронесся мимо баррикады, защищающей «ядерный футбол», затем ушел влево, на север, прорываясь сквозь обломки АВАКСа и исчезая за ним.

* * *

С первого этажа диспетчерской во внутреннем здании Цезарь Расселл наблюдал за разворачивающейся перед ним картиной полного хаоса.

Он видел, как президентский вертолет выполнял смертельные пассажи внутри закрытого ангара! Он видел, как несущийся «таракан» прорывается сквозь останки самолета АВАКС на платформе лифта.

И он видел своих солдат — разбежавшихся в разные стороны — отчаянно обстреливающих обоих этих сумасшедших так, как будто они были готовы к любой атаке, но не такой, абсолютно безумной.

— Черт возьми! — зарычал он. — Где «Чарли»?

— Все еще поднимаются на служебном лифте, сэр.

Затем, наблюдая за своими солдатами в ангаре, совершенно ясно Цезарь увидел его и открыл рот.

— Нет...

Ошеломленный, Цезарь смотрел, как один из его людей подбежал к «ядерному футболу» — все еще, без сомнения, окруженному несколькими солдатами отряда «Браво» — снял черную кожаную перчатку и под зорким наблюдением трех остальных самозванцев, одетых в черное, приложил руку к анализатору ладони в стальном чемоданчике.

* * *

Часы Шофилда неумолимо шли вперед.

8:29:31

8:29:32

Посреди рокота буйствовавшего вертолета и оглушительного шума стрельбы вокруг, в сопровождении Шофилда, Умника II и Джульетт Дженсон, президент подошел к «ядерному футболу».

Он стянул перчатку, огляделся вокруг, и, приблизившись к чемоданчику, незаметно приложил руку к анализатору оттиска ладони, как раз, когда таймер на дисплее показал 0:24.

Раздался звуковой сигнал, и таймер мгновенно перескочил с 0:24 на 90:00 и снова пошел обратный отсчет.

Когда Шофилд увидел, что дело сделано, он и Умник II подошли к Джульетт и президенту.

— Помните, оружие вверх и стреляем, — сказал Шофилд.

Он поднес микрофон на запястье к губам:

— Лиса, Элвис, Машина Любви — уходим. Встретимся внизу. Мать, платформа. Вперед.

* * *

Мать стояла в огромном дверном проеме ангара внизу на Уровне 1, глядя вверх в шахту лифта.

Наверху, в двухстах футах от нее, она видела нижнюю часть массивной платформы авиационного лифта, за ней были слышны выстрелы и взрывы.

Она нажала на кнопку вызова, и немедленно гигантская платформа лифта над ней резко дернулась и начала медленно опускаться.

* * *

Наверху, в главном ангаре, обломки самолета АВАКС — и платформа, на которой они находились — начали уходить в пол.

Лифт опускался.

Шофилд, Умник II, Джульетт и президент направились к нему, по пути обстреливая «Пехотинец-1», превосходно играя роль солдат 7-го эскадрона.

* * *

В диспетчерской, глядя на ангар, Цезарь схватил микрофон:

— Удав! Логан! Президент там! Он прошел прямо мимо вас и нажал на анализатор и теперь направляется к платформе лифта. Господи, он одет в нашу чертову униформу!

* * *

В главном ангаре Курт Логан обернулся и увидел их — четырех десантников 7-го эскадрона, спрыгивающих на медленно опускающуюся платформу лифта, которые абсолютно не обращали внимания на «Пехотинца-1» и удаляющегося «таракана».

— Платформа! — закричал он. — Отряд «Браво»! На платформу! «Альфа», возьмите вертолет и уничтожьте этого чертового «таракана».

«Пехотинец-1» пошел на посадку — его отвлекающая миссия была выполнена.

Гант посадила вертолет в том же месте, где и нашла его, — у вентиляционного туннеля с западной стороны от шахты лифта — и с помощью Элвиса развернула его так, чтобы люк кабины вел прямо к вентиляционной шахте.

Как только вертолет остановился, она соскочила с кресла пилота и устремилась к люку, в то время как Элвис бросился к задней двери с левой стороны салона и открыл ее для Машины Любви.

* * *

Машина Любви был как в аду.

Корпус его тягача «вольво» не был пуленепробиваемым, как у «Пехотинца — 1», и он получил сполна от десантников 7-го эскадрона.

Скрип шин, град пуль, разбитые стекла.

И теперь ему нужно было добраться до «Пехотинца-1».

Однако проблема была в том, что, когда поступил сигнал от Шофилда, он как раз развернул «таракана», направив его на десантников 7-го эскадрона в восточной части платформы.

Теперь он находился в противоположнойот «Пехотинца-1» стороне шахты, направляясь в северную часть, и до платформы лифта — начавшей медленно опускаться в шахту, — ему было не добраться.

Ему придется развернуться.

Пули снова посыпались на «таракана», когда десантники 7-го эскадрона оказались прямо перед ним и атаковали его машину сильнейшим огнем.

Пули изрешетили кабину водителя.

Две из них ранили Машину Любви в левое плечо.

Он застонал, кровь хлынула из ран.

Одна из очередей повредила обе передние шины, и они с треском полопались, в результате машина неожиданно вышла из-под контроля. Она скользила у самого края шахты лифта уже примерно в десяти футах от медленно опускающейся платформы.

И все же она не упала в шахту. Вместо этого она проскочила мимо огромной квадратной дыры в северо-восточной части, пронесясь мимо десантников 7-го эскадрона, продолжающих обстреливать ее, и на бешенной скорости врезалась в обломки «Совы-2», все еще прицепленной к тягачу у северной стены ангара, в том самом месте, где их оставил Умник II около часа назад.

* * *

Наблюдая за аварией со своей позиции на «Пехотинце-1», Элвис увидел как тягач Машины Любви врезался в «Сову-2» и замер на месте — плоский прямоугольный тягач, наполовину погребенный в искореженной массе вертолета.

И затем он увидел троих десантников 7-го эскадрона, бегущих к разбитому тягачу.

— О, нет... — прошептал он.

* * *

В это время Шофилд, Умник II, Джульетт и президент, все еще одетые в черную форму 7-го эскадрона, вели свой бой.

Опускавшаяся по квадратной шахте, платформа авиационного грузового лифта превратилась в поле боя. Обломки самолета АВАКС, разбросанные вокруг, делали ее похожей на извилистый стальной лабиринт.

Семь десантников из отряда «Браво» метались между обломками самолета, разыскивая и преследуя их.

Шофилд со своим маленьким отрядом бежал вдоль восточной части платформы, перескакивая через обломки самолета, он пытался не упустить из поля зрения врага и при этом не пропустить то, что он искал...

Есть!

— Отбитая часть крыла была на том самом месте, где он ее оставил.

Шофилд поспешил к ней. Она лежала на полу, в углу платформы лифта, прямо между северной и восточной стеной. Умник II помог ему поднять обломок крыла с пола, скрывавший широкую квадратную дыру в платформе.

Она была величиной примерно в десять квадратных футов. Это была та часть платформы, где обычно находился дополнительный мини-лифт.

И теперь эта секция платформы лифта была примерно в пятнадцати футах под ними в шахте, будто только их и ждала.

Отодвинув часть разбитого крыла, Шофилд убедился, что пехотинцы не знали о существовании этого выхода.

Это был их путь побега.

* * *

— Машина Любви! Ты еще жив? — крикнул Элвис в микрофон из кабины «Пехотинца-1».

— Ой, черт... — послышался стон в ответ.

— Ты двигаться можешь?

— Уходи отсюда, приятель. Мне конец. Я ранен и после аварии еще и перелом лодыжки...

— Мы никого не оставляем, — твердо ответил голос на той же частоте.

Это был голос Шофилда.

— Элвис. Ты и Лиса, уходите. Я уже близко, и я позабочусь о Машине Любви. Машина Любви, оставайся на месте. Я иду к тебе.

* * *

Стоя на опускающейся платформе лифта, Шофилд обернулся и огляделся вокруг.

— Что ты хочешь сделать? — спросил Умник II.

— Собираюсь вытащить Машину Любви, — сказал он, осматривая разрушенный корпус АВАКСа. Он все еще был сильно наклонен вперед — нос ниже, задняя часть выше. Поднятая хвостовая секция самолета все еще возвышалась над краем площадки ангара. Но ей оставалось недолго. Скоро, по мере движения платформы, она окажется снизу.

— Спускайте президента, — сказал он Умнику II и Джульетт.

— Что вы придумали? — спросила Джульетт.

— Я собираюсь вытащить одного из своих людей, — сказал Шофилд. — Встретимся внизу.

С этими словами он стал подниматься по окружающему их извилистому металлическому лесу.

Умник II и Джульетт могли только молча наблюдать за его движениями. Затем они приступили к выполнению своего задания — спуску к дополнительному мини-лифту в шахте под ними.

* * *

Шофилд быстро карабкался по свисающему левому крылу разрушенного АВАКСа.

Добравшись до конца крыла, он, хватаясь за края пробоин в корпусе самолета, залез на его искореженную крышу. В этот момент его засекли два десантника из отряда «Браво», находившиеся внизу на платформе.

Они открыли огонь из Р-90.

Но Шофилд не остановился. Он бежал по наклонной крыше самолета, направляясь к хвостовой части, к точке, где уже почти соприкасалась с краем шахты.

Он добрался до конца крыши самолета как раз в тот момент, когда она проходила у края площадки, и прыгнул, — нырнув вперед, вытянувшись, — и упал на руки, лицом вниз, оказавшись на бетонном полу главного ангара, в двадцати футах от разбитого «таракана» Машины Любви.

Он поднял голову и увидел, как три десантника 7-го эскадрона подошли к дверям «таракана».

* * *

Машина Любви лишь вздохнул, увидев ствол штурмовой винтовки Р-90 в нескольких дюймах от его лица.

Лицо десантника, держащего винтовку скрывала маска противогаза, закрывающая пол-лица, но он увидел его глаза. Они блестели, выражая удовлетворение.

Машина Любви закрыл глаза в ожидании конца.

Щелчок!

Конца не последовало.

В изумлении он снова открыл глаза и увидел своего убийцу: у него не было полголовы, он шатнулся, а потом, как в замедленной съемке, рухнул на землю.

Два других десантника резко обернулись и тут же были расстреляны яростной очередью пистолета-пулемета. Когда они упали, взору Машины Любви, к его изумлению, открылась фигура стоящего на их месте...

Страшилы.

Одетого в черную форму 7-го эскадрона.

— Давай! — сказал Шофилд. — Надо выбираться отсюда.

* * *

Умник II приземлился на нескользящее напольное покрытие мини-лифта, рядом с Джульетт и президентом, в восьми футах под спускающейся основной платформой.

В тени грузового лифта было темно.

Как только все они оказались на дополнительной площадке, Джульетт нажала кнопку на небольшой панели управления, врезанной в стену.

Лифт начал быстро скользить вниз по шахте, перемещаясь по закрепленным в стене рельсам, которые позволяли ему двигаться быстрее основной платформы, нависающей над ним.

Отрываясь от нее.

* * *

Шофилд начал вытаскивать Машину Любви из «таракана».

В этот момент он заметил оружие, разбросанное по развороченной взрывом кабине «Совы-2» — несколько МР-10, несколько гранат, короткоствольный пистолет Desert Eagle 44-ro калибра, и, к приятному удивлению Шофилда, оружие, похожее на высокотехнологичный пистолет Томми, короткоствольное и с двумя рукоятками. Из каждого ствола выдавались хромовые захватные крюки с выпуклой магнитной головкой.

Это был знаменитый Армалит МН-12 «Мэгхук» — захватный крюк, с мощным магнитом для крепления к отвесной металлической поверхности.

— О, да... — сказал Шофилд, хватая два «Мэгхука» и передавая один из них Машине Любви. Он также захватил МР-10 и пистолет Desert Eagle, который он сунул за пояс.

В этот момент двери ближайшего пассажирского лифта резко распахнулись...

...и за ними показались десять вооруженных до зубов десантников 7-го эскадрона!

Питон Уиллис и люди из отряда «Чарли».

Глаза Питона чуть не вылезли из орбит, когда он увидел Шофилда, стоящего так близко и одетого в форму 7-го эскадрона.

Его солдаты тут подняли свои Р-90.

— О, черт, — ругнулся Шофилд, заталкивая Машину Любви обратно в кабину водителя, и залезая туда вслед за ним, в то время как машину накрыла пулеметная очередь.

Шофилд включил задний ход, моля Бога, чтобы машина все-таки поехала, и изо всех сил надавил на педаль газа.

«Таракан» со скрипом сдвинулся с мертвой точки, шины его задымились, и он рванул назад, оторвавшись от искореженного вертолета «Сова-2». Искры полетели во все стороны.

Задним ходом «таракан» устремился через ангар, едва не задев край шахты лифта, направляясь к теперь уже заброшенным баррикадам в восточной части шахты.

На ходу Шофилд обернулся в кресле и увидел летящие прямо на него баррикады, но было уже слишком поздно.

Он нажал на тормоза, и огромный трехтонный тягач развернулся на 180 градусов. Своей передней частью «Таракан», как бейсбольная бита, ударил по баррикадам, разрушив их и разбросав ящики и чемоданы «Самсонайт» в разные стороны.

«Таракан» резко остановился.

В кабине пилота Шофилда швырнуло вперед. Когда он поднял голову и понял, где оказался, то увидел, что рядом с его дверью, не более чем в трех футах от него, к своему удивлению, стул, на котором стоял чемоданчик президента — «ядерный футбол».

Черт возьми!

Ручка портфеля все еще была прикреплена к полу длинным сверхпрочным титановым шнуром, но теперь, когда президент успешно переустановил таймер на девяносто минут, кейс был брошен людьми 7-го эскадрона, совершенно правильно предположившими, что теперь единственной целью президента было выбраться отсюда.

Поэтому теперь «ядерный футбол» валялся без охраны в кабине.

Шофилд воспользовался случаем взять его.

Он выбрался из кабины пилота и опустился на пол рядом с чемоданчиком.

Десантники отряда «Чарли» двигались через ангар, обстреливая корпус «таракана» сзади.

Защищенный громадным тягачом, Шофилд достал из кармана небольшой «локк-бластер», присоединил его к штырю в полу, к которому был прикреплен «ядерный футбол», нажал на пусковую кнопку и отскочил в сторону.

Тысяча один...

Тысяча два...

Три...

Взрыв был мощным и молниеносным.

С громким щелчком штырь отошел от пола и чемоданчик, с все еще прикрепленным к нему титановым шнуром, был освобожден.

Шофилд поднял его и снова нырнул в кабину «таракана», как раз в тот момент, когда подоспели десантники 7-го эскадрона.

Двое из них запрыгнули на заднюю часть «таракана», оказавшись на нем в тот момент, когда Шофилд нажал педаль газа и «таракан» тронулся. От неожиданного толчка один из десантников, опрокинувшись, упал с корпуса машины.

Второй оказался более проворным. Он отбросил свой Р-90, освободив, таким образом, руку, и каким-то образом сумел зацепиться за крышу несущейся машины.

Шофилд развернул «таракан», направив его к южной части огромной шахты лифта, — шины скрипели, мотор ревел — теперь с еще одним пассажиром на корпусе.

Впереди он увидел «Пехотинца-1», который стоял с западной стороны шахты, лопасти его винта все еще вращались.

Именно туда ему нужно было добраться. Поравняться с «Пехотинцем-1», заехать внутрь, затем выпрыгнуть из люка и исчезнуть в вентиляционной шахте под ним.

Но его надежды были разрушены, когда он увидел три черные фигуры десантников из отряда «Альфа», появившихся с другой стороны президентского вертолета, их оружие было наготове.

Они поджидали его.

Но почему-то не стреляли.

Почему они не стре?..

С шокирующей неожиданностью небольшое окно кабины водителя за спиной Шофилда разлетелось на куски, осыпав его и Машину Любви осколками, и из него к голове Шофилда потянулись две руки в черных перчатках, в них сверкнул нож!

Это был десантник 7-го эскадрона, который сумел удержаться на крыше «таракана». Оставаясь снаружи, он пытался дотянуться руками до Шофилда и убить его.

Инстинктивно Шофилд схватил десантника за руку, в которой был нож, в то время как вторая рука убийцы яростно зажала ему лицо.

Они все еще мчались к «Пехотинцу-1»: обе передние шины таракана были проколоты, водитель боролся за свою жизнь.

Отбиваясь от десантника, Шофилд увидел впереди «Пехотинец-1», увидел его быстро вращающийся хвостовой винт — размытое двигающееся пятно примерно в шести футах от земли, всего на несколько дюймов выше крыши «таракана»...

Шофилд не терял ни минуты.

Он надавил на тормоз несущегося «таракана», разворачивая машину в сторону и направляя ее под хвостовой винт «Пехотинца-1» так, чтобы острые как лезвия лопасти вертикального винта прошли прямо над крышей «таракана».

Затем он услышал за спиной панический крик десантника, который неожиданно оборвался, так как лопасти винта буквально срезали ему голову, и ужасающий кровавый фонтан окатил крышу кабины водителя.

Три десантника отряда «Альфа», стоящие около «Пехотинца-1», метнулись в сторону от скользящего тягача, когда он промчался под хвостовой балкой президентского вертолета.

«Таракан» появился с другой стороны вертолета, остановившись так, что его изрешеченный пулями нос смотрел прямо на квадратную дыру шахты лифта.

Прямо перед собой Шофилд увидел зияющую бездну шахты — и все еще опускающуюся широкую гидравлическую платформу; увидел похожий на летающую тарелку вращающийся обтекатель АВАКСа примерно в десяти футах ниже уровня пола.

Он нажал на газ.

Машина Любви будто прочитал его мысли.

— Ты сошел с ума, капитан.

— Была не была, — сказал Шофилд. — Держись.

Он дал полный газ.

«Таракан» рванулся вперед, задние колеса заскрипели, и машина помчалась к краю шахты.

— Главное — это скорость, — думал на ходу Шофилд. Ему нужно было набрать достаточно скорости, чтобы у тягача хватило сил...

«Таракан несся» к самому краю.

Пули сыпались градом.

Шофилд жал на газ изо всех сил.

И тут «таракан» коснулся края шахты лифта и завис в воздухе...

* * *

«Таракан» взмыл в воздух — колеса вращались, нос поднят кверху.

Затем, по мере его падения, передний бампер начал провисать, что подтвердило тот факт, что эти три тонны стали никогда не предназначались для полетов.

К этому времени платформа лифта опустилась уже на тридцать футов ниже линии пола, но корпус разрушенного самолета — а также его неповрежденный вращающийся обтекатель — сокращали глубину падения «таракана» примерно до десяти футов.

«Таракан» приземлился прямо на прогнувшийся под его тяжестью обтекатель АВАКСа.

Чрезвычайно прочный вращающийся обтекатель на титановой основе гордо выдержал силу падения машины.

Однако его подпорки — нет.

Они сразу же прогнулись под обтекателем, сломавшись как прутики, да и сам самолет не лучше перенес удар трехтонного тягача — под весом упавшего «таракана» цилиндрический корпус АВАКСа просто смялся, как алюминиевая консервная банка, значительно смягчив падение.

Обтекатель прижало к корпусу, в результате получилось что-то вроде трапа. Это позволило машине Шофилда соскочить с другой стороны самолета на разрушенное левое крыло.

Шофилда и Машину Любви бросало, как тряпичных кукол, пока «таракан» бился, подпрыгивал и громыхал.

Каким-то образом Шофилду удалось нажать на тормоза, остановить и развернуть машину до того, как она врежется в дальнюю стену шахты, прямо перед квадратной дырой, в которой обычно находился дополнительный мини-лифт.

Шофилд уже действовал, помогая Машине Любви вылезти из кабины. Как раз в этот момент из-за густого леса стали, окружавшего их, появились первые десантники 7-го эскадрона и открыли огонь.

Но они опоздали.

Пули не могли уже настигнуть их, они находились слишком далеко, поэтому десантникам оставалось лишь, оцепенев от удивления, наблюдать, как Шофилд, передав Машине Любви «ядерный футбол», закинул руки раненного себе на плечи и, даже не моргнув глазом, прыгнул вместе с ним в дыру платформы, будто растворившись в простирающейся под ней темноте.

* * *

Как пара парашютистов в тандеме, Шофилд и Машина Любви падали в бездну огромной шахты лифта. Очертания ее стен терялись в темноте.

Выполняя приказ своего командира, Машина Любви изо всех сил сжимал плечи Шофилда, стараясь не выпустить из рук чемоданчик. Но это не мешало ему кричать от ужаса.

Серые бетонные стены стремительно проносились мимо, — они приближались к дну шахты.

Падая, Шофилд посмотрел вниз и увидел квадрат света, быстро приближающийся к нему, — это была платформа мини-лифта в двухстах футах внизу.

Он отстегнул свой новоприобретенный «Мэгхук» и подготовил захватный крюк.

Он не мог выстрелить им в основание главной платформы. Длина каната «Мэгхука» рассчитана только на сто пятьдесят футов. Этого было уже недостаточно.

Нет, ему придется подождать, пока они упадут еще на пятьдесят футов и тогда...

Падая, Шофилд зацепил захватный крюк Мэгхука за металлическую крепежную скобу, выдающуюся из скользкой бетонный стены. Скоба крепила серию толстых кабелей, связанных вместе, которые тянулись вдоль стены шахты.

Как только он это сделал, канат крюка начал быстро разматываться у них над головами.

Платформа мини-лифта приближалась к ним с бешеной скоростью.

Быстрее, быстрее, еще быстрее...

Шофилд нажал черную кнопку на передней рукоятке — включился фиксатор разматывающегося каната «Мэгхука». Он сделал это как раз вовремя.

Толчок.

И они остановились в трех футах над мини-лифтом, прямо напротив широкого дверного проема, ведущего к ангару на Уровне 1.

Вместе с Машиной Любви они спустились на оставшиеся три фута.

Их ботинки коснулись земли, и они увидели, что были не одни.

Перед ними в помещении ангара стояли Умник II, Джульетт и президент, Мать, Ботаник и ученый Герби Франклин.

— Если кто-нибудь пошутит насчет «залетел», — сказала Мать, — я своими руками вырву ему глотку.

* * *

— Нам нужно двигаться дальше, — сказал Шофилд, собрав свой «Мэгхук». Гигантский авиационный лифт продолжал опускаться вниз по шахте, с грузом из десантников 7-го эскадрона.

Группа Шофилда направилась к транспортной наклонной платформе, которая располагалась в дальнем углу огромного подземного ангара. Умник II и Мать вели раненного Машину Любви, он стонал от боли.

Джульетт Дженсон шла рядом с Шофилдом.

— Так, что теперь?

— Президент с нами, — сказал он. — И «ядерный футбол» тоже. Так как только он удерживал президента здесь, я бы сказал, что надо рвать когти. Это значит, что мы должны найти сетевой терминал. Используем компьютер для открытия выхода в течение следующего ежечасного «окна» и попытаемся выбраться отсюда.

— Доктор Франклин, — он обернулся, так как все они шли вниз по округлой автомобильной площадке. — Где находится ближайший компьютер службы безопасности? Любой, с помощью которого можно будет открыть выход в течение следующего «окна».

— На этом уровне их два — один в ангаре, другой на пульте управления в операторской, — сказал он.

— Только не здесь, — сказал Шофилд. — Плохие парни будут здесь с минуты на минуту.

— Тогда ближайший находится на четвертом этаже, в декомпрессионной зоне, там внизу.

— Тогда именно туда мы и направимся.

В наушнике Шофилд услышал женский голос: «Страшила, это Лиса. Мы на дне вентиляционной шахты. Что нам делать?»

— Вы можете пересечь шахту авиационного лифта?

— Думаю, да.

— Встретимся в лаборатории на Уровне 4, — сказал Шофилд в свой микрофон на запястье.

— Ясно. Да, Страшила, с нами... э-э-э... еще парочка пассажиров.

— Замечательно, — сказал Страшила. — Увидимся.

Они бросились вниз по наклонной платформе к Уровню 2, и остановились перед отверстием в полу, ведущим к аварийной лестнице. Все восемь человек бегом спустились по ней и в итоге оказались у тяжелой пожарной двери, ведущей в декомпрессионную зону Уровня 4.

Ботаник толкнул дверь.

Она с легкостью отворилась.

Шофилда это насторожило. Это была одна из тех дверей, которые они заперли и затем заблокировали. Теперь она была незаперта. Он сделал рукой знак: «Соблюдать осторожность».

Ботаник кивнул.

Он быстро и очень тихо распахнул дверь, в то время как Умник II и Мать нырнули внутрь, прижав к плечу М-16 и Р-90.

Но стрелять не пришлось.

Кроме тел на полу — оставшихся с их прежней встречи с десантниками 7-го эскадрона — в декомпрессионной зоне никого не было.

Следующими вошли Джульетт и президент, переступая через тела. За ними следовал Шофилд, несущий на плечах Машину Любви.

Справа от них, за экспериментальными камерами, напоминающими телефонные будки, находились два встроенных в стену компьютерных терминала.

— Доктор Франклин, выберите терминал, — сказал Шофилд.

— Ботаник, иди с ним. Выясни, что нам необходимо сделать, чтобы выбраться из этого крысиного лабиринта. Умник, возьми Машину Любви. Мать, проверь лабораторию за следующей дверью — может, там есть аптечка.

Мать направилась к двери, ведущей в другую часть зоны.

Умник II опустил Машину Любви на пол, по его лицу пробежала судорога боли, и затем направился к двери, чтобы запереть ее.

— Что за черт?.. — сказал он, взглянув на дверь.

Шофилд подошел ближе.

— Что такое?

— Посмотрите на замок.

Шофилд посмотрел и прищурился.

Замок был срезан.

Чисто.

Аккуратно.

В действительности, срез был такой безупречный, что он мог быть сделан только лазером...

Шофилд нахмурился.

Кто-то был здесь с момента последней битвы.

— Страшила, — услышал он.

Это была Мать.

Она стояла у двери, ведущей к западной части Уровня 4. Рядом с ней стояла Либби Гант, которая появилась из противоположной части зоны.

— Страшила. Ты должен это видеть, — сказала Мать.

* * *

Шофилд подошел к двери в белой стене, разделяющей Уровень 4.

Он проверил замок. Его затвор был тоже срезан лазерным резаком.

— Что это? — сказал он.

Он поднял глаза и удивился, увидев полковника Службиста Хагерти и Николаса Тейта III, лукавого советника президента по вопросам внутренней политики. Новых «пассажиров» Гант.

Гант указала пальцем на пространство за своей спиной — помещение, похожее на холл с высоким потолком, в котором стоял большой стеклянный куб.

Шофилд взглянул на него...

...и от ужаса кровь застыла у него в жилах.

Куб выглядел так, будто внутри взорвалась бомба.

Его прозрачные стены были разбиты. Большие осколки валялись в спальне, комната была разгерметизирована. Игрушки разбросаны по полу. Цветная мебель была перевернута и отброшена в сторону.

Мальчика нигде не было. Кевина.

— Похоже, что они побывали и в лаборатории наверху, — сказала Гант.

Потрясенный увиденным, Шофилд, задумавшись, промолчал.

Он не хотел говорить, о чем он думал. Он даже не хотел думать об этом. Но отрицать это было теперь просто бесполезно.

— Здесь есть кто-то еще, — сказал он.

* * *

Язык был африкаанс.

Официальный язык режима апартеида, удерживавшегося в Южной Африке вплоть до 1994 года, но который теперь, по очевидным причинам, не является больше официальным языком страны.

Проконсультировавшись со специалистами РУМО по африканским языкам, Дэйв Фейрфакс перевел все записанные переговоры и теперь был готов представить их начальнику управления.

Он еще раз посмотрел на расшифровки и улыбнулся. В них говорилось:

СИСТЕМА СВЯЗИ ПРОВОДНОЙ ЛИНИИ

С ЗАКРЫТЫМ ДОСТУПОМ Е/13А-2

РУМО — КОСМ ОТД — ПЕНТ — ВАШИНГ ОПЕРАТОР: Т16-009

ИСТОЧНИК: USAF-SA(R)07

29 мая

ГОЛОС 1: Подтверждаю, что вакцина действует.

13 июня

ГОЛОС 1: Проверка последнего штамма, который ожидается с третьей. Что насчет выхода?

ГОЛОС 2: Команда Реккондо уже направлена.

15 июня

ГОЛОС 1: Проводятся приготовления. Рано утром. Наилучшее время для выхода.

16 июня

ГОЛОС 3: Все на местах. Подтвердите, что это третье.

21 июня

ГОЛОС 1: Выход проблематичен. По плану необходимо использовать землю Хоеб неподалеку. Член Die Organisasie.

ГОЛОС 2: Следовать этим инструкциям.

22 июня

ГОЛОС 3: Миссия выполняется.

23 июня

ГОЛОС 1: Члены Реккондо на месте. Установить срок прибытия к цели назначения в девять дней.

— Вот уж действительно странные черти, друг мой, — сказал один из экспертов в области африканских языков, надевая куртку и собираясь уходить. Это был невысокий приятный парень по имени Лью Элви. — Я имею в виду отряды Реккондо. Die Organisasie. Господи.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Фейрфакс. — Кто они такие?

Элви быстро оглянулся.

— Отряды Реккондо, — сказал он, — худшие из худших, если говорить об элитных подразделениях. Это десантники разведывательного подразделения Южной Африки. До прихода Манделы, при режиме апартеида, они были первоклассной террористической группой. Специалисты по международным нападениям и тайным покушениям — обычно на лидеров черного сопротивления — натренированные быть тенью. Они никогда не оставляют следов присутствия, но ты сможешь узнать об их появлении по перерезанным глоткам.

А также выносливые, ублюдки. Я слышал однажды, что в Зимбабве группа Реккондо просидела в засаде девятнадцать дней до появления своей цели, без движения, укрывшись в пустыне под теплостойким слоем грязи. Цель прибыла, думая, что зона безопасна, и — бум — они убили его. Говорят, что в восьмидесятых они пополняли свои ряды, вербуя ангольских наемников, но предположение стало чисто теоретическим, когда в 1994 году к власти пришел Мандела и подразделение было расформировано из-за их прежних миссий. Теперь все они стали наемниками, элитная атакующая группа, которую можно нанять на работу.

— Черт, — прошептал Фейрфакс. — A Die Organisasie? Что это?

— Полумиф, полуреальность, — сказал Элби. — Никто так до конца и не знает. Но и в МИ-6, и в ЦРУ на них существует досье. Это подпольная организация, состоящая из высланных из Южной Африки белых, которые активно готовят нападение на членов Национального Африканского конгресса в надежде вернуть старое доброе время. Богатые засранцы — зажравшиеся расисты. Также известные как «Третья Сила» или «Паутина». Черт, в прошлом году они были внесены в список Интерпола как активная террористическая организация.

Когда Элви ушел, Фейрфакс нахмурился.

Что богатейшей южноафриканской организации правого крыла и элитному десантному подразделению могло быть нужно на отдаленной базе ВВС США?

* * *

Как и ожидалось, Службист Хагерти и Николас Тейт направились прямо к президенту. Элвис, напротив, поспешил проведать своего раненого товарища Машину Любви.

Шофилд стоял в центре декомпрессионной зоны Уровня 4 вместе с Гант.

— Мы нашли их в Пехотинце-1, — Гант кивнула в сторону Хагерти и Тейта. — Они отсиживались в президентском эвакуационном отсеке. Прятались.

— Он примет командование, — сказал Шофилд.

— Он выше по званию, — ответила Гант.

— Он никогда не был на линии огня.

— Черт.

В нескольких ярдах от них, слева, у экспериментальных камер, Ботаник и Герби Франклин расположились у компьютерного терминала.

Шофилд подошел к ним.

— Ну, что скажете?

— Очень странно, — сказал Герби. — Вот, смотрите, — он указал на экран: — В начале все было нормально. Стандартная проверка системы местным оператором. Возможно, одним из операторов пульта управления в главном ангаре наземного уровня. Затем полная изоляция в 6.58, запущенная оператором под номером 105-02. Это кто-то сверху. 105 в начале номера означает звание полковника или выше. Возможно, полковник Харпер.

— Но затем, в 7.37, должно быть что-то, произошло на Уровне 1. В это время половина вспомогательного источника питания комплекса была уничтожена взрывом.

— Ракета попала в кабельную коробку, — сказал Шофилд, вспоминая о своей битве с «Хамви» в ангаре Уровня 1. По тону его голоса можно было заключить, что подобное случается каждый день.

— Хорошо, — сказал Герби. — Этим можно все объяснить. В этой кабельной коробке находились генераторы вспомогательного питания. Неприятные последствия этого, однако, мы имеем здесь, — он указал на другую строку:

08:00:15

Команда отключения основного источника питания (терминал 3-А1)

008-72

Основной источник питания отключен

— Кто-то выключил основной источник питания, — сказал Герби. — Именно поэтому я не мог отключить камеры до этого. Посмотрите, вот моя запись в 8:21. Я оператор под номером 008-93.

— Проблема заключалась в том, что кто-то другой — оператор под номером 008-72 — уже отключил камеры, блокировав основной источник питания. Как только происходит отключение основного питания, система переключается на вспомогательный источник питания — но сейчас, из-за удара ракеты, осталась только половина вспомогательной энергии, которая, как вы сами видите, стремительно расходуется.

— Но... когда активируется вспомогательный источник питания, система отключает все несущественные потребители энергии — например, дополнительный свет и сеть камер безопасности. Запись о низком потреблении энергии повторяется.

— Значит, отключив энергию, он выключил камеры... — Шофилд размышлял вслух.

— Да.

— Он хотел остаться незамеченным...

— Более того, — сказал Герби. — Посмотрите, что он сделал потом. Он ввел три специальных кода отмены изоляции — один раз в 8:01, и второй раз в 8:04 — открыв три выхода.

— Пятиминутный оконный период, — сказал Шофилд.

— Верно.

— Итак, какие двери он открыл?

— Секунду, я посмотрю, — Герби нажал несколько клавиш. — Первый выход — 003-V. — На экране появилось схематическое изображение комплекса Зоны 7. — Вот он. Это аварийный выход.

— А остальные два?

— 062-3 и 100-3... — сказал Герби, всматриваясь в экран. — Выход 062-3 означает «шестьдесят два/запад». Но получается, что это часть.

— Что? — сказал Шофилд.

— 62-3 — это взрывозащитная дверь, за которой находится западный рельсовый туннель, внизу, на Уровне 6.

— А другая? 100-Запад?

— Там заканчивается рельсовый туннель, у Лейк-Пауэлла, приметно в сорока милях отсюда. 100-Запад — это защитная дверь, ведущая к озеру.

— Зачем ему понадобилось открывать эти три выхода? — спросил Ботаник.

— Ты открываешь аварийный выход, чтобы впустить своих сообщников. Которые помогут тебе украсть добычу, — сказал Шофилд.

— А остальные два выхода?

— Открываешь их для того, чтобы все вы могли выйти.

— Зачем блокировать источник энергии? — спросила Гант.

— Чтобы отключить камеры безопасности, — сказал Шофилд. — Кто бы это ни сделал, он не хотел, чтобы люди из ВВС увидели, как он это делает.

— Что делает? — сказал Ботаник.

Шофилд переглянулся с Гант.

— Забирает мальчика, — сказал он.

— Быстрее, — сказал Шофилд Герби, — вы можете выяснить, кто оператор под номером 008-72?

— Конечно, — Герби быстро застучал по клавишам.

Через секунду он сказал:

— Есть.

На экране появился список. Шофилд просмотрел его, пока не нашел то, что искал:

008-72 БОТА, Гюнтер В.

— Кто такой Гюнтер Бота? — спросил Шофилд.

— Сукин сын, — ответил голос сзади.

Это был президент. Он подошел к Шофилду.

— Бота, — фыркнул он. — Я должен был знать.

* * *

— Южноафриканский ученый, работал здесь над вакциной, — сказал президент. — Вот так, заключаешь сделку с дьяволом, а он надирает тебе задницу.

— Зачем ему забирать мальчика?

— Сино-вирус поражает как белокожих, так и чернокожих людей, капитан, — сказал президент. — Ему не подвержены лишь люди азиатского происхождения. Однако этот мальчик был генетически создан как универсальная вакцина и для черных, и для белых. Но если ввести вакцину только белокожим, то только белая раса выживет в результате эпидемии Сино-вируса. И если Бота работает на того, на кого я думаю...

— Итак, каковы наши действия? — спросил Герби.

— Мы отправляемся за мальчиком, — тотчас ответил Шофилд. — И мы...

— Нет, вы — нет, капитан, — сказал Службист Хагерти, неожиданно появившись из-за спины Шофилда. — Вы останетесь здесь и будете охранять президента.

— Но...

— Если вы еще до сих пор не поняли — умрет президент, погибнет и Америка. Какой-то мальчишка может подождать. Я полагаю, пришло время определить для себя приоритеты, капитан Шофилд.

— Но мы не можем просто бросить его...

— Да, мы можем, и мы сделаем это, — сказал Хагерти: его лицо залилось краской. — Если вы забыли, капитан, я ваш начальник, и я приказываю вам повиноваться мне. Правительство США платит мне за то, чтобы я думал за вас. Поэтому вот что вы будете думать: ваша страна важнее, чем жизнь какого-то мальчишки.

Шофилд не шелохнулся.

— Я бы не хотел жить в стране, где позволяют умереть маленькому ребенку...

Глаза Хагерти сверкнули.

— Нет. Начиная с этого момента, вы будете делать то, что я говорю, как я говорю и когда я говорю...

Казалось, сам президент был намерен вмешаться, когда Шофилд сделал шаг вперед, вплотную подходя к Хагерти.

— Нет, сэр, — твердо сказал он. — Я не буду следовать вашим указаниям. Потому что если бы вы дали мне закончить то, что я начал говорить, то вы бы услышали: "Мы отправляемся за мальчиком, и мы берем президента с собой". Так как — если вы еще до сих пор не поняли — этот малый Бота и кто бы ни был вместе с ним открыли выход отсюда! Мы можем выйти наружу.

Хагерти молчал, крепко сжав зубы.

— Итак, если вы не возражаете, — сказал Шофилд, — и если ни у кого больше нет предложений получше, почему бы всем нам не убраться отсюда к чертовой матери?

Наверху в диспетчерской, выходящей на главный ангар, четыре радиооператора Цезаря Рассела работали сверхурочно.

— ... основной источник питания отключен, все камеры в нерабочем состоянии. Все системы работают от вспомогательного источника питания...

— ... Сэр, кто-то ввел коды отмены изоляции. Открыта западная дверь рельсовой платформы...

— Кто? — язвительно спросил Цезарь Расселл.

Оператор пульта управления нахмурился.

— Похоже, это был профессор Бота, сэр.

— Бота, — тихо сказал Цезарь, — Как предсказуемо.

— Сэр, — сказал другой оператор. — Я зафиксировал движение на рельсовой системе. Кто-то направляется на запад в сторону каньонов...

— О, Гюнтер. Ты воспользовался ситуацией, не так ли? Ты пытаешься украсть мальчишку, — грустно улыбнулся Цезарь. — Каково расчетное время прибытия к озеру на этом рельсовом поезде?

— Расстояние в сорок миль на скорости сто семьдесят миль в час. Около четырнадцати минут, сэр.

— Пошлите отряд «Браво» вслед за Бота вниз на Уровень 6. Затем откройте верхнюю дверь и пошлите «Чарли» на AH-77s, чтобы перекрыть ему путь на озере, — мы окружим его и схватим. А теперь вперед. Вперед. Зияя, возможно, Гюнтеру это и неизвестно, но нам нужен этот мальчик. Все окажется впустую, если у нас не будет его.

* * *

Шофилд, Мать, Гант и Умник II стремительно спускались вниз по пожарной лестнице.

Шофилд бежал, выставив вперед руку с Desert Eagle. «Ядерный футбол» теперь висел у него на талии, его рукоятка была прикреплена к обойме формы 7-го эскадрона.

За ними следовали президент вместе с Джульетт, ученый Герби, Службист Хагерти и Николас Тейт. Замыкали процессию Элвис с Ботаником, которые несли на руках Машину Любви.

Они достигли прохода на Уровень 6. Окровавленное и искореженное тело Фрэнка Катлера все еще лежало на полу.

— Осторожно, — сказала Джульетт Шофилду, когда тот схватился за дверную ручку. — Именно здесь они настигли нас.

Шофилд кивнул.

Затем — быстро и бесшумно — он распахнул дверь и спрятался.

Не было слышно ни звука.

Ни выстрелов.

Ни свиста пуль.

— О Господи! — воскликнула Мать, заглянув за дверь.

* * *

Огромный авиационный лифт с грохотом опускался в шахту.

На его крыше, среди обломков уничтоженного самолета АВАКС, стояли десять солдат отряда «Браво». Они направлялись в самую нижнюю часть комплекса, на Уровень 6, за Понтером Бота и мальчиком.

Гигантская платформа лифта опускалась в шахту, грязно-серые бетонные стены проплывали мимо солдат отряда «Браво».

Они проехали Уровень 3... вниз... Уровень 4... затем...

...платформа лифта погрузилась в воду!

Достигнув Уровня 5 — тюремного блока, платформа лифта резко опустилась в огромный бассейн с водой, образовавшийся на дне шахты. Несколько тонн воды тотчас обрушились на платформу, накрывая обломки разбитого АВАКСа.

— Черт возьми! — воскликнул командир отряда «Браво» Удав МакКоннелл, когда вода дошла ему до пояса.

Он потянулся к своему радиомикрофону.

* * *

— ... Отряд «Браво» докладывает о сильном затоплении на Уровне 5. Вода начинает заполнять шахту лифта. Доступ к Уровню 6 только через восточную пожарную лестницу или западную вентиляционную шахту. «Браво» направляется к вентиляционной шахте...

— ... Сэр, то увеличенное спутниковое изображение аварийного выхода теперь прояснилось...

В принтере появился лист глянцевой бумаги. Радиооператор вынул его и проверил время наверху листа. Этот снимок сделан 10 минут назад. Еще один — какого черта?..

— Что там? — спросил Цезарь Расселл, взяв в руки распечатку. Рассел помнил о том, что ранее зафиксировали инфракрасные спутниковые сканеры: двадцать четыре стержневидных объекта, рассредоточенных на достаточном расстоянии вокруг аварийного выхода.

Цезарь сощурил глаза.

Увеличенное изображение со спутника очень отчетливо показывало несколько «стержней». Это были вовсе не стержни.

Это были боевые ботинки, выглядывающие из-за теплостойкого покрытия.

Появилось второе изображение со сканера. Цезарь схватил его. Сделано совсем недавно. Минуту назад.

Те же объекты, что и на первом изображении: аварийный выход и пустыня вокруг.

Только на этот раз множества боевых ботинок, окружавших выход, нигде не было видно.

Они исчезли.

— Мммм... очень умно, Гюнтер, — тихо сказал Цезарь. — Ты привез с собой разведотряд.

* * *

Трупы были повсюду.

— Господи, — подумал Шофилд, — как будто здесь шла война!

Он был недалек от истины.

Уровень 6 напоминал подземную железнодорожную станцию — с центральной наклонной бетонной платформой, к которой по бокам примыкали железнодорожные пути. Как и на обычной станции, по обеим сторонам вытянутого пространства находились два туннеля, исчезающие в темноте. Однако необычным было то, что три из четырех туннелей были блокированы массивными взрывозащитными дверями из серой стали.

На центральной платформе лежало девять трупов, все одетые в костюмы.

Девять членов первой передовой команды секретной службы.

Их тела утопали в крови, костюмы были разорваны бесчисленными пулями.

За ними, однако, находилось еще десять тел в черной военной форме.

Солдаты 7-го эскадрона.

Они были мертвы.

Трое лежали, распластавшись, на платформе — огромные раны, как звезды, зияли в их груди. Выходные раны. Было похоже на то, что этим людям стреляли в спину, когда они карабкались на платформу с правого железнодорожного пути: их грудные клетки были разорваны внезапно поразившими их ударами газовых пуль.

Другие солдаты 7-го эскадрона лежали на самом пути, залитые кровью. Шофилд заметил, что у троих их них были точные пулевые ранения в голову.

Четверо десантников 7-го эскадрона, однако, не были застрелены.

Они лежали рядом со стальной дверью, врезанной в стену правого железнодорожного пути, которая вела в аварийный туннель.

Их глотки были перерезаны от уха до уха.

Они умерли первыми, подумал Шофилд, когда противник появился сзади из туннеля.

Шофилд шагнул на платформу.

Подземная станция была пуста.

И тут он увидел их.

Они располагались у края центральной платформы — рельсовые машины, по одной на каждый путь.

— Ого! — прошептал он.

Рельсовые системы — это высокоскоростные подземные железнодорожные системы, которые американские военные используют для перевозки оборудования и в качестве транспортного средства. Рельсовые машины — более известные как моторные вагоны — двигаются так быстро, что для устойчивости им требуются четыре железнодорожных пути: два на земле и два, прикрепленных к потолку над вагоном.

Рельсовые моторные вагоны, которые увидел Шофилд, воплощали собой мощь и скорость.

Их длина достигала примерно шестидесяти футов — средний размер обычных вагонов метро — но их обтекаемая форма и острые носы совершенно определенно были предназначены для одной цели: рассекать воздух на огромной скорости.

Внешний вид любого поезда основывается на дизайне самого известного скоростного поезда в мире — японского «поезда-пули». Резко скошенный нос, аэродинамически выгодные бока, даже пара выступающих носовых рулей — все это используется для увеличения скорости.

Поезд стоявший слева от Шофилда, состоял из двух вагонов, соединенных переходом-гармошкой. Два моторных вагона располагались вплотную, острые носы направлены в противоположные стороны. Оба вагона были блестяще-белыми и напоминали пару космических шаттлов, соединенных хвостами.

Однако только увидев их колеса, Шофилд понял, почему система называлась «X-rail», то есть «перекрестная система».

Выступая из передней и задней частей вагонов, четыре удлиненных шасси уходили назад как крылья у птицы, и если смотреть сверху, то они напоминали букву «Икс». Нижние колеса шли по широким железнодорожным путям под вагоном, а верхние колеса — по аналогичным путям на потолке туннеля.

Вплотную к взрывозащитным дверям, за двухвагонным составом, стояла небольшая рельсовая машина — что-то вроде миниатюрного автомобиля размером с третью часть больших вагонов. Она была ненамного больше круглой двухместной кабины, установленной на четырех шасси.

— Ремонтная машина, — сказал Герби. — Используется для обслуживания и очистки туннеля. Ездит быстрее, чем крупные вагоны, но вмещает лишь двух пассажиров.

— Почему таких нет в нью-йоркском метро? — сказал Элвис, глядя на двухвагонный поезд.

— Эй, смотрите туда, — сказал Ботаник, указывая на открытую дверь туннеля в дальнем конце левого железнодорожного пути. Это был единственный туннель, не заблокированный взрывозащитной дверью.

— Это дверь 62-Запад, — сказал Герби Франклин. — Они выбрались через нее.

— Значит, мы направляемся именно туда, — сказал Шофилд.

Все они побежали к двухвагонному поезду, занимавшему половину платформы.

Шофилд добрался до боковой двери переднего вагона и нажал на кнопку. С мягким звуком, все боковые двери двух моторных вагонов — у каждого по две двери — распахнулись.

Шофилд стоял в дверном проеме первого вагона; «ядерный футбол» висел у него на поясе. Он ждал, пока войдут остальные. Умник II вошел первым и сразу направился к кабине машиниста; Герби следовал за ним.

Президент и Джульетт вошли через заднюю дверь первого вагона. Их прикрывали Гант и Мать, за которыми следовали Службист Хагерти и Ник Тейт, всегда стремившиеся быть поближе к президенту.

В самом хвосте, все еще по платформе, шли Элвис и Ботаник с раненым Машиной Любви.

— Элвис! Ботаник! Давайте! Скорее!

Шофилд оглянулся и осмотрел вагон. Изнутри он представлял собой нечто среднее между обычным вагоном метро и товарным вагоном. Несколько рядов пассажирских кресел в задней части и обширное пустое пространство впереди — для хранения ящиков с грузами и тому подобного.

Шофилд увидел, как у задней двери, на расстоянии около сорока футов от него, президент в изнеможении упал в кресло.

И тут это произошло.

Совершенно внезапно.

Еще секунду назад Шофилд осматривал вагон, наблюдая за сидевшим президентом, а через мгновение — все окна вагона со стороны платформы взорвались, и обломки стекла полетели внутрь, сокрушенные силой автоматного огня.

Огонь не прекращался — оглушающий и безжалостный. С невероятной силой он обрушился на правую сторону моторного вагона, заставив его неистово сотрясаться.

Шофилд пригнулся, прикрывая лицо от дождя из осколков стекла. Затем он обернулся и выглянул из разбитого окна...

...и увидел, как целый отряд десантников 7-го эскадрона, вооруженных винтовками Р-90 и несколькими всеуничтожающими шестиствольными минипулеметами, выпрыгнул из вентиляционного туннеля в дальней, западной, части платформы.

Минипулеметы ревели, обрушивая на вагон невероятный шквал пуль.

— С вами все в порядке? — закричал Шофилд Джульетт и президенту: его голос едва можно было различить сквозь оглушительный град пуль.

Президент, теперь лежавший лицом вниз, слабо кивнул в ответ.

— Оставайтесь лежать! — крикнул Шофилд.

Внезапно моторный вагон заревел.

Шофилд обернулся и увидел, как Умник II и Герби переключают в кабине машиниста рычаги и регуляторы. Вагон загудел разогреваясь.

— Поехали, — с тревогой думал Шофилд. — Ну же!

И вдруг в его наушнике прорвался голос:

— Эй! Подождите нас!

Это был Элвис.

* * *

Элвис, Ботаник и Машина Любви все еще были на платформе.

Отстав от остальных, с Машиной Любви на руках, они не смогли добраться до поезда прежде, чем десантники 7-го эскадрона появились на другом конце подземной станции.

Теперь они спрятались за бетонным столбом, всего в десяти футах от самой дальней двери второго вагона — все пространство вокруг них обстреливалось смертельным огнем минипулеметов 7-го эскадрона.

— Отлично! Надо двигаться! Приготовьтесь! — крикнул Элвис. — Пошли!

Они вынырнули из своего укрытия. Пули обрушились на столбы вокруг них. Куски бетона полетели в разные стороны. Две пули попали Элвису прямо в левое плечо.

— Держись, Машина Любви, не покидай нас! — закричал он.

Они добрались до задней двери второго вагона и начали проталкивать Машину Любви внутрь, как вдруг...

...голова Машины Любви резко откинулась назад под неестественным углом, тяжело ударившись о плечо Элвиса.

— Эх, брат, — проговорил Ботаник, увидев это. — Нет!..

Элвис обернулся.

Голова Машины Любви безжизненно лежала у него на плече: мозг, смешанный с кровью, медленно вытекал из пулевой раны в затылке. Машина Любви был мертв.

Элвис застыл, забыв о собственных ранах.

— Элвис, давай. Заноси его внутрь. Поезд отправляется.

Элвис не отвечал. Он только смотрел на безжизненное тело Машины Любви, лежавшее на его плече.

— Элвис...

— Иди, — тихо сказал Элвис. Пули летели со всех сторон. Он опустил тело Машины Любви на землю у вагона. Затем он посмотрел Ботанику прямо в глаза:

— Иди.

— Что ты делаешь? — спросил Ботаник.

— Я остаюсь здесь с моим другом.

Ботаник увидел грусть в глазах Элвиса, увидел, как тот обреченно посмотрел на солдат 7-го эскадрона, приближавшихся к ним с дальнего конца платформы.

Ботаник кивнул.

— Береги себя, Элвис.

— Никогда, — сказал Элвис.

* * *

— Ботаник! — закричал Шофилд. Держа в руке пистолет, он пытался разглядеть, что творится у хвоста поезда, и при этом остаться в живых. — Что там у вас происходит!

— Мы потеряли Машину Любви, сэр, и Элвис... о, черт!

В этот момент два громких раската пронеслись по подземной станции.

Бах!

Бах!

Шофилд обернулся...

...как раз вовремя, чтобы увидеть, как две черные гранаты размером с бейсбольный мяч несутся в воздухе по направлению к нему и поезду!

Их выпустили десантники 7-го эскадрона из двух гранатометов М-203.

Два снаряда высокой разрывной силы влетели в выбитые окна первого вагона — один попал в переднюю часть вагона, где был Шофилд, второй влетел в окно хвостовой части и упал рядом с Гант, Матерью и президентом.

Первая граната ударилась о дальнюю стену и упала на пол в нескольких ярдах от Шофилда.

Он не терял ни секунды.

Шофилд рванул вперед — по направлению к гранате, скользя по полу на животе — и выбросил снаряд в открытую дверь вагона. Он успел нырнуть назад за стену, когда граната взорвалась снаружи — страшные языки пламени ворвались в дверной проем.

* * *

На другом конце вагона Гант и Матери не повезло так, как Шофилду.

Вторая граната упала посреди пассажирских кресел, занимавших заднюю часть вагона. До нее невозможно было добраться раньше, чем она взорвется.

— Все сюда! — скомандовала Гант, резко поднимая президента на ноги и толкая его в сторону перехода-гармошки, соединяющего два моторных вагона.

Гант вела президента по переходу. Перед ними распахнулась стеклянная дверь. Мать, Джульетт, Службист и Тейт пробирались вслед за ними.

Стеклянная дверь закрылась, открылась вторая соединительная дверь — Гант и президент нырнули внутрь второго вагона и бросились на пол; то же самое сделали и все остальные. В этот момент граната в первом вагоне взорвалась, и вырвавшееся пламя разбило первую соединительную дверь, но лишь слегка задело вторую. Языки пламени жадно охватили стекло.

* * *

Взрывом второй гранаты Шофилда отбросило на землю.

Он поднялся на ноги и заговорил в радиомикрофон:

— Лиса! Мать! С вами все в порядке?

Раздался голос Гант:

— Мы живы, президент с нами. Мы во втором вагоне.

— Ботаник, — сказал Шофилд. — Ты в поезде?

— Да, я в задней части второго вагона...

— Умник! — повернувшись к кабине, крикнул Шофилд. — Ты уже разобрался, как управлять этой штуковиной?

— Думаю, да!

— Тогда набирай скорость!

Секунду назад рельсовый поезд начал двигаться вперед по путям, приближаясь к солдатам 7-го эскадрона.

— Сэр, — это был голос Ботаника. — Я должен сказать вам кое-что. Мы потеряли Машину Любви...

— О, черт, — с грустью сказал Шофилд.

— ... и скоро мы потеряем Элвиса.

— Что? — переспросил Шофилд, сбитый с толку и напуганный одновре...

Но он не успел ничего сказать, так как в этот самый момент еще три выстрела прокатились по подземной станции.

Бах!

Бах!

Бах!

Три запущенные ракетой гранаты пронеслись по станции, преследуя медленно идущий рельсовый поезд, — в воздухе остались три тонкие струйки дыма, и вдруг, одна за одной, они влетели в разбитые окна второго вагона.

Второго вагона, где находился президент.

Шофилд услышал в наушнике рычащий голос Матери:

— Твою мать!

* * *

Двухвагонный рельсовый поезд, набирая скорость, направлялся к туннелю.

Во втором вагоне Гант не могла поверить своим глазам.

Три гранаты!

В ее вагоне!

За долю секунды в ее голове пронеслись возможные варианты:

Если мы останемся здесь, мы точно умрем. Если мы выпрыгнем, то придется помериться силой с 7-ым эскадроном. В этом случае смертельный исход возможен, но неточен.

— Мы не можем оставаться здесь! — мгновенно крикнула она. — Наружу! Наружу!

Вместе с Джульетт они немедленно схватили президента за одежду и потащили к двери. Достигнув дверного проема, они выпрыгнули из движущегося поезда на платформу, быстро перекувырнувшись.

Службист Хагерти и Николас Тейт спрыгнули с движущегося вагона, неуклюже приземлившись.

Через секунду фигура Матери вылетела из разбитого окна рядом с дверным проемом. Коснувшись платформы, она перекувырнулась с прижатым к груди оружием и вскочила на ноги.

Еще через секунду три гранаты взорвались — три последовательных взрыва раздались во втором вагоне.

Внутри вагона пронеслись три сверкающих огненных шара — эффектно осветив его, как рампа, поглотив все возможное пространство.

Яростные языки пламени вырывались из окон вагона, ломая оконные рамы, как тростинки, и разрушая стены вагона.

Огненные шары рассеялись по подземной платформе, пронесшись над головами Гант и остальных, бросившихся за бетонные столбы в поисках укрытия от огня приближавшихся солдат 7-го эскадрона.

* * *

Взрыв трех гранат сотряс весь рельсовый поезд, но он продолжал движение, набирая скорость с каждым ярдом.

В первом вагоне Шофилда едва не сбило с ног. Когда он, восстановив равновесие, оглянулся на путь, он почувствовал, как ужас пронзил его с головы до ног.

Он увидел, что президент — рядом с ним Гант, Мать и Джульетт — укрывается на платформе подземной станции.

Черт возьми!

Президент спрыгнул с поезда!

Набирающий скорость поезд уже приближался к западной части станции, равняясь с находившимися там десантниками 7-го эскадрона. Шофилд увидел солдат рядом со своим вагоном, но они не обратили на него ни малейшего внимания.

Их интересовал только президент.

Шофилду срочно требовалось принять решение.

Спрыгнуть споезда и остаться с президентом — президентом, на чьих плечах лежала ответственность за судьбу всей страны.

Или идти за мальчиком...

Затем, в считанные секунды, в тот самый момент когда поезд уже должен был исчезнуть в туннеле, Шофилд увидел президента и понял, что ему удастся выбраться, — по крайней мере, со станции Уровня 6. И он понял, что Гант и Мать тоже увидят это.

И он решил отправиться за Кевином.

Через секунду зрелище перед глазами Шофилда — десять десантников 7-го эскадрона, продвигавшихся по платформе по направлению к президенту США и его немногочисленной свите — сменилось непроницаемо-черной стеной туннеля.

* * *

Гант пригнулась, закрывая голову от кусков бетона, сыпавшихся со всех сторон.

Они были в ловушке.

7-ой эскадрон сделал их.

Им некуда было идти, некуда бежать. Они оказались в жалком положении, зажатые посередине платформы.

И тут она увидела Элвиса.

Он двигался как робот-автомат по направлению к приближающимся солдатам 7-го эскадрона, не обращая внимания на неистовую перестрелку вокруг него.

В его руках не было оружия. Его крупные кулаки были сжаты. Лицо было полностью лишено эмоций — глаза смотрели в одну точку, зубы крепко стиснуты.

Казалось, теперь у Элвиса была своя собственная миссия.

— О, Господи, — прошептала Гант. — Берегись, Элвис!

Затем она повернулась к остальным:

— Приготовьтесь. Мы уходим.

— Что? — выпалил Службист Хагерти. — Как?

— Элвис выиграет для нас немного времени. Спрячьтесь и приготовьтесь двигаться.

* * *

Сержант Уэндалл «Элвис» Хейнс, МП США, целенаправленно двигался к приближающимся десантникам 7-го эскадрона, находясь между ними и группой президента.

7-ой эскадрон немного сбавил шаг только потому, что Элвис вел себя невероятно странно. Совершенно очевидным было то, что он безоружен, и все же он продолжал медленно двигаться вперед — в двадцати ярдах от них, в двадцати ярдах от президента — абсолютно спокойно. Десантники 7-го эскадрона не слышали, как он тихо повторял:

— Вы убили моего друга. Вы убили моего друга. Вы убили моего друга...

Быстро и четко один из солдат 7-го эскадрона поднял свою Р-90 и выпустил короткую очередь. Град пуль разорвал грудь Элвиса, он упал, и солдаты продолжили наступление.

Только когда они подошли ближе к Элвису, они услышали, как он говорит, захлебываясь своей собственной кровью:

— Вы убили моего друга...

Затем они увидели, как его правая рука, похожая на медвежью лапу, раскрылась, подобно цветку...

...на его ладони лежала высокомощная ручная граната на основе гексогена.

— Вы убили моего...

Элвис сделал последний вдох.

Его рука полностью ослабла — открывая гранату — и, к полному ужасу солдат отряда «Браво», мощная гексогеновая граната взорвалась с невероятной силой.

* * *

Поезд летел по туннелю.

Гладкий и обтекаемый, с пулевидной носовой частью и плоским составным корпусом, двухвагонный поезд летел по широкому туннелю на скорости двести миль в час — и это несмотря на уничтоженные взрывом окна и изрешеченные пулями стены.

Он двигался тихо и удивительно плавно. Что можно было объяснить тем, что в движение его приводил отнюдь не двигатель, а скорее высокотехнологичная магнитная двигательная система, которая была разработана специально для замены устаревающих катапульт с паровым двигателем на авианосцах ВМС США. Магнитная силовая установка требовала наличия всего нескольких подвижных элементов, развивая при этом феноменальную путевую скорость, что делало ее чрезвычайно популярной среди специалистов, которые придерживались правила «чем больше в механизме деталей, тем больше вероятность скорейшей поломки одной из них».

Умник II сидел в кабине водителя, держа руки на панели управления. Рядом с ним расположился Герби. Кабина водителя была единственным неповрежденным местом состава, где были целы все окна.

— О, черт! — послышался голос Шофилда у них за спиной. — Черт! Черт! Черт!

Шофилд вошел в кабину водителя.

— Что случилось? — спросил Умник II.

— Вот что, — сказал Шофилд, указывая на серебристый чемодан Самсонайт, свисающий у него с форменного ремня. «Ядерный футбол».

— Черт возьми! Все произошло слишком быстро. Я даже не подумал о нем, когда президент спрыгнул с поезда. Сколько времени?

Было 8:55.

— Отлично, — сказал он. — У нас осталось немногим больше часа, чтобы доставить чемодан президенту.

— Поворачиваем назад? — спросил Умник II.

Шофилд молчал, быстро обдумывая ситуацию. Тысяча мыслей пронеслась у него в голове.

Затем он решительно произнес:

— Нет. Я не оставлю мальчика. Мы успеем вернуться вовремя.

— Да, но как быть со страной? — спросил Умник II. Шофилд криво улыбнулся.

— Я никогда не терял чувства времени и сейчас не собираюсь, — он обернулся к Герби. — Итак, Герби. В двух словах: расскажите мне о рельсовой системе. Куда она ведет?

— Ну, вообще-то это не совсем в моей компетенции, — сказал Герби, — но я несколько раз ездил по ней. Насколько мне известно, на самом деле, она состоит из двух систем. Одна ведет к западу от Зоны 7 и выходит к озеру Пауэлл. Другая идет на восток к Зоне 8.

Как объяснил Герби, система, по которой они передвигались, уходила на сорок миль на запад к озеру Пауэлл.

Ранее Шофилд уже слышал об этом озере. По правде говоря, это было не совсем озеро, а скорее огромная, простиравшаяся на сто девяносто миль, запутанная система извилистых, наполненных водой каньонов.

Расположенное прямо на границе штатов Юта и Аризона, озеро Пауэлл когда-то напоминало Большой Каньон — огромная система ущелий и каньонов, вырезанных в земле могущественной рекой Колорадо, — той же рекой, которая создала Большой Каньон ниже по течению.

Однако, в отличие от Большого Каньона, в 1963 по указу правительства Соединенных Штатов озеро Пауэлл было запружено плотиной — с целью выработки гидроэлектроэнергии. Сдержав, таким образом, реку и создав озеро, они превратили то, что уже было поразительной вереницей горных образований, в выразительную пустынную систему каньонов, наполовину заполненных водой.

Теперь гигантское горное образование из желтого песка могущественно возвышалось над искрящейся голубой озёрной водой, в то время как возвышающиеся берега, как замки, царили над ее голубым горизонтом. И, естественным образом, теперь там были глубокие ущелья и каньоны с каналами вместо пыльных горных троп.

Нечто среднее между Большим Каньоном и Венецией.

Как любой большой проект, сооружение плотины на реке Колорадо в 1963 вызвало волну протеста. Специалисты по охране окружающей среды утверждали, что запруда повысит уровень заиливания, что угрожало экосистеме разновидности двухсантиметровых головастиков. Однако владельца небольшой придорожной бензозаправочной станции больше волновала перспектива увидеть свое хозяйство — построенное на месте старинного западного торгового поста — погребенным под стофутовым слоем воды. Правительство компенсировало ему эту утрату.

В любом случае, благодаря девяносто трем именованным ущельям — хотя только одному богу известно, сколько их там еще, — в течение нескольких лет озеро Пауэлл было популярным местом паломничества туристов, желающих остановиться в плавучем доме. Но времена меняются, и поток туристов снизился. Теперь это была тихая призрачная и величественная сеть извивающихся ущелий и чрезвычайно узких «каньонов-щелей», в которых не было дна — только вертикальные отвесные скалы и вода, бесконечная вода.

— Конечная точка этого рельсового туннеля располагается на озере в подземной погрузочной бухте, — сказал Герби. — Система была построена по двум причинам. Во-первых для того, чтобы строительство Зоны 7 и Зоны 8 могло оставаться абсолютно секретным. Материалы перевозились на баржах по озеру и затем доставлялись по сорокамильному подземному пути до места постройки. Мы до сих пор при случае используем его как черный ход для перевозки продовольствия и заключенных.

— Хорошо, — сказал Шофилд. — А вторая причина?

— Использовать ее как эвакуационный маршрут в экстренных ситуациях, — ответил Герби.

Шофилд посмотрел вперед.

Рельсовые пути под и над ними мелькали с невероятной скоростью. Широкий прямоугольный туннель уходил далеко в темноту.

Неожиданный звук заставил его обернуться и поднять пистолет.

Ботаник застыл в дверях кабины водителя, его руки были подняты кверху.

— Эй-эй-эй! Это я!

Шофилд опустил оружие.

— В следующий раз стучи, будь добр.

— Ясное дело, босс, — Ботаник сел на свободное кресло.

— Где ты был?

— В задней части второго вагона. Я оторвался от других, когда влетели эти три гранаты. Я нырнул в складской отсек — как раз когда они взорвались.

— Хорошо, что ты здесь, — сказал Шофилд. — Помощь нам не помешает. — Он обернулся к Герби. — Мы можем определить нахождение любого другого поезда в этой системе?

— Думаю, да, — сказал Герби. — Сейчас, одну секунду...

Он ударил по нескольким клавишам на пульте управления водителя. На панели загорелся компьютерный монитор. Через несколько секунд Герби вывел на экран изображение рельсовой системы.

Шофилд увидел продолговатую S-образную линию, которая горизонтально тянулась от Зоны 7 к сети каньонов, которые и назывались озером Пауэлл. Он также увидел две мигающие красные точки, передвигающиеся по линии пути к озеру.

— Эти точки и есть поезда рельсовой системы, — сказал Герби. — Это мы, ближе к Зоне 7. Другой, должно быть, опережает нас минут на десять.

Шофилд посмотрел на первую мерцающую точку: она достигла погрузочной бухты и остановилась.

— Так, Герби, — произнес он, — так как у нас есть еще немного времени, расскажите мне об этом Бота.

* * *

Как только ручная граната Элвиса взорвалась, Гант, Мать и Джульетт уже встали на ноги и яростно стреляли, прикрывая президента на пути обратно к пожарной лестнице, с которой они зашли на Уровень 6.

Взрывом от гексогеновой гранаты Элвиса были мгновенно убиты пять десантников 7-го эскадрона. Теперь их окровавленные конечности были разбросаны по путям рельсовой дороги, со всех сторон от центральной платформы.

Пять остальных членов отряда «Браво» находились дальше от взрыва. Их сбило с ног взрывной волной, и теперь они метались вокруг в поисках укрытия — прячась за колонны и внизу на рельсах — под непрерывным огнем Гант и других отступающих.

К пожарной лестнице.

Гант вела президента вверх по лестнице. Ее дыхание было тяжелым, ноги тряслись, сердце сильно колотилось. Мать, Джульетт, Хагерти и Тейт следовали за ней.

Группа подошла к двери пятого уровня.

Гант потянулась к дверной ручке, затем резко отдернула руку.

Тонкие струйки воды просачивались сквозь дверную раму, сквозь резиновый уплотнитель, в основном у основания, ослабевая кверху. Верхняя часть двери оставалась сухой.

Казалось, масса воды поднялась до середины противопожарной двери и готова была вот-вот прорваться.

И затем, за дверью, Гант услышала самый страшный пронзительный вопль, который ей когда-либо приходилось слышать. Он был ужасающим, страдальческим и безысходным. Крик запертых в клетках животных...

— О, нет ... медведи, — сказала Джульетт Дженсон, подойдя к Гант и посмотрев на дверь. — Думаю, нам не стоит туда входить.

— Согласна, — ответила Гант.

Они устремились вверх по лестнице и подошли к Уровню 4. Осмотрев декомпрессионную зону за дверью, Гант подала знак «все чисто».

Все шестеро вошли внутрь, рассредоточившись по комнате.

— И снова здравствуйте! — неожиданно послышался голос над их головами.

Все обернулись. Гант быстро подняла пистолет и увидела, что на прицеле она держит встроенный в стену экран телевизора.

С экрана смотрело ухмыляющееся лицо Цезаря.

— Граждане Америки, сейчас 9:04, а значит, пришло время ежечасного обзора новостей.

* * *

Цезарь вещал в изысканной манере.

— ... и ваши пехотинцы, неумелые и пустоголовые, все еще намереваются уничтожить моих людей. Они больше ни на что не способны, как только убегать. Его высочество в последний раз видели на нижнем уровне данного строения совершающим отчаянную попытку обрести свободу. Мне известно, что там был жаркий бой, и теперь жду доклада о результатах этого обмена любезностями...

Гант знала, что все это чушь. Что бы ни говорил Цезарь, какую бы ложь он не плел, это никак не влияло на их ситуацию. И уж, конечно, наблюдение за его злорадством ничем не могло помочь.

Поэтому, пока Цезарь говорил, а все остальные слушали его, Гант исследовала раздвижную дверь, врезанную в пол и ведущую к Уровню 5.

Она слышала только приглушенные крики, раздававшиеся за ней. Стон людей.

Она нажала кнопку «ОТКРЫТЬ ДВЕРЬ» и подняла пистолет. Горизонтальная дверь отворилась.

Крики превратились в вопль, когда заключенные, находившиеся на Уровне 5, услышали, что тяжелая дверь распахнулась.

Гант присмотрелась.

— Боже милостивый, — прошептала она.

Она сразу же увидела воду, увидела, как она струиться по наклонной платформе. Она просто затопила ее.

В то время как Цезарь продолжал вещать, она спустилась на наклонный переход, и ее начищенные до блеска армейские ботинки оказались по щиколотку в воде.

Гант присела и посмотрела на Уровень 5.

То, что она увидела, потрясло ее.

Весь уровень был затоплен.

Примерно до высоты груди.

Там было очень темно, что делало вид на затопленный тюремный блок еще более ужасающим.

Иссиня-черное озеро простиралось у ее ног. Вода прошла сквозь решетки камер — камер, в которых находились самые гнусные представители рода человеческого, которых Гант приходилось когда-либо видеть.

И затем заключенные увидели ее.

Крики, визги, вопли. Они трясли прутья решеток камер, в которых им суждено было утонуть, если уровень воды продолжит повышаться.

Как и Шофилд, Гант не видела камер до этого. Она только слышала, как президент говорил о них, рассказывая о Сино-вирусе, вакцине и Кевине.

— Нам пора идти, — Джульетт показалась за ее спиной. Трансляция Цезаря, должно быть, уже закончилась.

— Они утонут... — сказала Гант, когда Дженсон помогла ей забраться обратно на Уровень 4.

— Поверь мне, для таких, как они, это самая безобидная смерть, — произнесла агент секретной службы. — Пойдем. Давай найдем место, где можно отсидеться. Не знаю как тебе, но мне позарез нужно немного отдохнуть.

Она нажала кнопку «ЗАКРЫТЬ ДВЕРЬ», и горизонтальная дверь сомкнулась, оборвав страдальческие вопли заключенных.

Затем, вместе с президентом, Матерью, Службистом и Тейтом, Гант и Джульетт направились в западную часть уровня.

По пути никто из них не заметил длинной декомпрессионной камеры.

Хотя издалека она ничем не выделялась обычной, при более близком рассмотрении они бы заметили, что таймер замка ее герметичной двери отключился и автоматически разблокировал вход.

Дверь больше не была заперта.

Теперь декомпрессионная камера была пуста.

Было 9:06 утра.

* * *

— ... Командир «Браво», прием. Докладывайте... — сказал в микрофон один из радиооператоров.

— ... База, это командир отряда «Браво». Мы понесли серьезные потери на рельсовой платформе. Пять погибших, двое раненых. У одного из их парней, чертова камикадзе, была гексогеновая граната...

— ... Где президент? — прервал его радист.

— ... Президент все еще на территории комплекса. Повторяю: президент все еще на территории комплекса. Последний раз мы его видели поднимающимся по пожарной лестнице. Однако некоторые из охранявших его пехотинцев ушли на втором поезде...

— ... Что с «ядерным футболом»?

— ...у президента его нет. Один из моих парней клянется, что он видел, как Шофилд забрал его с собой в поезд...

— ... Спасибо, командир «Браво». Поднимайте своих раненых в главный ангар для оказания помощи. Мы вызовем «Эхо», чтобы они прочесали нижние уровни и нашли президента...

* * *

— Гюнтер Бота — в прошлом полковник южноафриканского медицинского батальона, — рассказывал Герби, пока состав летел по туннелю в сторону пустынного озера.

— Мед, — с отвращением произнес Шофилд.

— Вы слышали о них?

— Да. Иметь дело с этой группой не слишком приятно. Это атакующий биомедицинский батальон, специализированное подразделение Реккондо. Элитный отряд, использовавший биологическое оружие во время военных действий.

— Верно, — сказал Герби. — Понимаете, до прихода Манделы, южноафриканцы были лидерами в биовойне. И, Боже, разве нам это не нравилось? Вы когда-нибудь задумывались, почему мы мало что предпринимали, чтобы разрушить апартеид? Знаете, кто привез нам советского плотоядного жука, некротизирующий фасциит? Южноамериканцы.

— Но какими бы хорошими они ни были, кое-что было им неподвластно. Они годами пытались разработать вирус, который убивал бы чернокожих, но не белокожих — но они его так и не изобрели. Бота был одним из местных светил, и он был уже на гране открытия, когда режим апартеида пал.

— Оказалось, — продолжал Герби, — что основные исследования Бота могут пригодиться в работе над тем, что заботило американское правительство, — вакциной против Сино-вируса, вируса, который различал расы.

— Поэтому мы привезли его сюда, — сказал Шофилд.

— Верно, — ответил Герби.

— И теперь оказывается, что профессор Бота не такой уж и надежный человек.

— Похоже на то.

Шофилд на секунду замолчал и задумался.

— И работает он не один, — проговорил он.

— Откуда вы знаете?

— Все эти убитые десантники 7-го эскадрона, которых мы видели, когда попали на Уровень 6. Я никогда раньше не встречал Гюнтера Бота, но я абсолютно уверен, что он не мог уничтожить весь отряд 7-го эскадрона в одиночку. Помните, Бота открыл три двери: две двери, ведущие к рельсовой платформе, и аварийный выход, который выходит на Уровень 6.

— Через этот выход он впустил вооруженную команду. Это они убили десантников 7-го эскадрона. Судя по огнестрельным ранениям у них в спинах и количеству перерезанных глоток, я заключаю, что друзья Бота напали на десантников сзади, — Шофилд закусил губу. — Но это по-прежнему не дает ответа на мой вопрос.

— На какой?

Шофилд поднял голову.

— Если Бота продает нас, я хочу знать, кому он нас продает?

* * *

— С самого начала это представляло угрозу безопасности, но без него мы не могли работать, — сказал президент.

Вместе с остальными он сидел в экспериментальной лаборатории на Уровне 4, переводя дыхание.

Придя сюда минуту назад, они увидели толстый круглый люк в полу лаборатории.

Здесь побывали десантники 7-го эскадрона.

Что, к счастью, означало, что скоро они не вернутся. Это было хорошее укрытие — хотя бы на время.

Либби Гант одна стояла на краю, глядя вниз на уничтоженный куб. С момента последнего выхода Цезаря в эфир подземный комплекс погрузился в пугающую тишину, как будто десантники 7-го эскадрона больше не шныряли вокруг, перестав преследовать президента, хотя бы на данный момент.

Гант это не нравилось.

Что-то было не так.

Поэтому она спросила президента о Понтере Бота — человеке, забравшем Кевина.

— Бота знал о вирусах, различающих расы, больше, чем все наши ученые вместе взятые, — продолжал президент. — Но он человек с прошлым.

— При режиме апартеида?

— Да, и более того. Чего мы больше всего опасались, так это того, что он был связан с группой под названием Die Organisasie, или Организация. Это подпольная сеть, состоящая из бывших министров апартеида, богатых южноамериканских землевладельцев, бывших членов элитных отрядов южноамериканских вооруженных сил и военачальников в отставке, которые бежали из страны после падения апартеида, справедливо опасаясь, что новое правительство снимет им головы за прошлые злодеяния. Большинство разведывательных управлений полагает, что Организация хочет просто вернуть власть в Южной Африке, но мы в этом не уверены.

— Что вы имеете в виду? — спросила Гант.

— Необходимо осознавать, что поставлено на карту, — вздохнул президент. — Этнически-избирательное биологическое оружие, подобное Сино-вирусу, не похоже ни на одно оружие, когда-либо созданное в истории человечества. Это новейший способ получения уступок при переговорах, потому что в его силах приговорить одно население к смерти, в то же время абсолютно не тронув другое. Наши опасения в отношении Организации связаны не только с тем, что они могут сделать с Южноафриканской республикой. Нас пугает то, какой вред они могут нанести всему африканскому континенту.

— Да...

— Организация — это не что иное, как расистская организация. Они действительно верят, что белые люди генетически превосходят чернокожее население. Они считают, что черные люди должны быть рабами белых. Они не просто ненавидят южноафриканское черное население — они ненавидят всю чернокожую расу. И теперь, если у Организации будет Сино-вирус, а также и вакцина против него, они смогут распространить его по всей территории Африки и вакцинировать только ту часть белого населения, которая разделяет их взгляды. Черная Африка вымрет, и весь мир никак не сможет этому воспрепятствовать, потому что у нас не будет вакцины против Сино-вируса. Вы помните, как в 1999 Каддафи говорил об объединении Африки? Он говорил о создании «Соединенных штатов Африки», но это приняли за шутку. Каддафи никогда не удалось бы воплотить это. Существует слишком много племенных разногласий, которые помешали бы объединению всех черных африканских народов. Но, — продолжал президент, — организация, обладающая Сино-вирусом и вакциной против него, смогла бы держать Африку в железных тисках. Она смогла бы превратить Африку — богатую природными ресурсами и с миллиардной рабочей силой — в свою собственную империю.

* * *

Полуразрушенный поезд Шофилда стремительно продвигался вперед по подземному туннелю.

Прошло уже десять минут, и Шофилд начинал нервничать. Совсем скоро они должны были добраться до погрузочной площадки, примыкавшей к озеру, и он не знал, чего ожидать.

Однако один вопрос относительно Зоны 7 все еще беспокоил его.

— Герби, как образец Сино-вируса оказался в руках ВВС?

— Хороший вопрос, — кивая, ответил Герби. — Это заняло некоторое время, но в итоге нам удалось уговорить двух работников лаборатории биологического оружия в городе Чанчунь. В обмен на билет в одну сторону до Америки и двадцать миллионов долларов каждому, они согласились вывезти несколько ампул с вирусом из Китая.

— Парни из декомпрессионной камеры, — сказал Шофилд, вспомнив азиатов, которых он видел ранее в камере на Уровне 4.

— Да.

— Но в камере было четыре человека.

— Правильно, — сказал Герби. — Как вы, вероятно, понимаете, в Китае работники сверхсекретных правительственных лабораторий не могут так просто покинуть страну. Мы должны были их вывезти. Двое других мужчин в том боксе — два десантника 7-го эскадрона, которые помогли им выехать из Китая. Два американских офицера китайского происхождения по имени Роберт By и Чет Ли. By и Ли когда-то были членами отряда «Эхо», одной из пяти команд 7-го эскадрона, базирующихся на Зоне 7, поэтому их и выбрали ...

Внезапно Шофилд поднял руку и подошел к лобовому стеклу.

— Извините, доктор Франклин, — сказал он, — но, боюсь, на данный момент этого достаточно. У меня странное предчувствие, что наши дела осложняются.

Он кивнул в сторону туннеля.

В конце длинного бетонного туннеля, за быстро мелькающими серыми стенами показался просвет — увеличивающийся по мере их приближения к нему, знакомый отблеск искусственного флуоресцентного освещения...

Это была погрузочная площадка.

Они добрались до конца туннеля.

* * *

— Не въезжай, — сказал Шофилд Умнику. — Они могут ждать нас внутри. Остановись в туннеле. Остальную часть пути пройдем пешком.

Изрешеченный пулями поезд остановился в темном туннеле в ста ярдах от освещенной погрузочной платформы.

Шофилд тут же вышел из него — «Desert Eagle» в руке, «ядерный футбол» свисает с пояса — и спрыгнул на бетонный пол рядом с рельсами. Ботаник, Умник II и Герби последовали за ним.

Держа оружие наготове, они побежали по туннелю к свету.

Шофилд приблизился к концу туннеля и выглянул из-за угла.

Яркий дневной свет резал глаза. Он увидел огромную скалистую пещеру, превращенную в современный погрузочный порт, — любопытное сочетание слоев гладкого бетона и шероховатой скалистой поверхности.

Две полосы железнодорожных рельсов лежали по обе стороны длинной центральной платформы. Рельсы со стороны Шофилда были пусты, в то время как по другую сторону платформы стоял железнодорожный состав — поезд Бота.

Он был неподвижен.

От железнодорожных рельсов в стене к широкому бассейну в самом конце огромной скалистой пещеры шли несколько черных стальных подъемников.

Насыщенная минералами озера Пауэлл, вода в бассейне мерцала ярко-бирюзовым светом. Сам бассейн исчезал на западе, прячась в извилистой черной пещере, которая, по предположениям Шофилда, вела к озеру. На поверхности мирно покачивались три ничем не примечательные баржи и пара необычных быстроходных катеров песочного цвета, пришвартованные к бетонной площадке погрузочной бухты.

Но было еще кое-что, что привлекло внимание Шофилда в этой огромной подземной погрузочной бухте.

Она была пуста.

Абсолютно, совершенно пуста.

Безлюдна.

Шофилд осторожно вышел из туннеля и забрался на центральную платформу, расположенную между двумя железнодорожными путями, казавшимися крохотными в громадной пещере.

И затем он увидел ее.

На противоположном конце платформы у бассейна, ведущего к озеру.

Она выглядела как вывеска у входа в супермаркет: небольшая «пирамида» высотой примерно по пояс, состоящая из желтых десятигаллонных бочек, перед которыми находился толстый чемодан «Самсонайт» — черный прочный чемодан, сделанный по последнему слову техники. Он был открыт.

Приблизившись, Шофилд увидел, что на желтых бочках было что-то написано.

— О, дьявол ... — произнес он, прочитав.

AFX-708: БОЕВОЙ ЗАРЯД.

AFX-708 — это мощнейший взрывчатый эпоксид, используемый в небезызвестных бомбах BLU-109, разнесших на куски бункеры Саддама Хуссейна во время войны в Персидском заливе. Сверхпрочная носовая часть врезалась в бетонный бункер, и затем боеголовка AFX-708 взорвалась и разнесла бункер изнутри.

Вместе с Умником II, Ботаником и Герби, следовавшими за ним, Шофилд заглянул в открытый чемодан Самсонайт и присел перед грудой бочек AFX.

Он увидел таймер.

00:19

00:18

00:17

— Матерь Божья ... — прошептал он. Затем обернулся к остальным. — Ребята! Бежим!

* * *

Через семнадцать секунд в погрузочной бухте прогремел мощнейший взрыв.

Всеразрушающий взрыв бочек AFX-708 породил ослепительный огненный шар, заполнивший совой все пространство пещеры.

От взрыва каменные и бетонные стены погрузочной бухты разлетелись на миллионы смертоносных глыб; одна стена в долю секунды полностью превратилась в пыль. Поезд Гюнтера Бота, находившийся рядом с эпицентром взрыва, просто испарился.

* * *

Но Шофилд этого уже не увидел.

Так как в момент взрыва его и всех остальных уже не было в бухте.

Они успели покинуть ее.

 

Четвертое столкновение

3 июля, 09 часов 12 минут

Жара обдавала их как из доменной печи.

Обжигающая жара пустыни.

Она была повсюду. В воздухе. В горах. Обжигала кожу. Окружала, окутывала, как в печи. Полная противоположность подземной прохладе Зоны 7 и железнодорожного туннеля.

Снаружи царило палящее солнце пустыни.

* * *

Преодолевая зной, Шейн Шофилд мчался по узкому наполненному водой каньону, сидя за рулем необычного, но стремительно движущегося быстроходного катера.

Вместе с ним на катере был Умник II, а за ними в такой же лодке плыли Ботаник и Герби.

Это был патрульный катер PCR-2, более известный как «двунога» — небольшой двухместный речной катер с реактивным двигателем, сконструированный судостроительной компанией «Локхид» для ВМФ США. «Двунога» была известна благодаря своему необычному дизайну. На самом деле, она выглядела так, будто кто-то соединил два пулевидных водных мотоцикла с помощью тонкой семифутовой поперечной балки, образовав в результате что-то вроде катамарана с двумя лодками по обе стороны балки. Так как обе открытые лодки были снащены гидрореактивными двигателями Yamaha в двести лошадиных сил, она развивала чрезвычайно высокую скорость, сохраняя при этом поразительную устойчивость.

«Двунога» Шофилда была раскрашена в камуфляжный цвет пустыни — коричневые пятна на желтовато-песочном фоне — и рассекала поверхность воды на невероятной скорости, оставляя за собой десятифутовый след из брызг. Шофилд сидел за рулем в левой части катера, в то время как Умник II находился справа, у 7.62-миллиметрового пулемета, возвышающегося на носу катера.

Палило солнце.

В тени было уже около 100 градусов по Фаренгейту.

— Как вы там, ребята? — спросил Шофилд в свой микрофон на запястье, оглянувшись назад и посмотрев в сторону следующего за ними катера — Ботаник был у руля, Герби сидел у пулемета.

— Я-то в порядке, а вот у нашего ученого друга, судя по всему, морская болезнь, — послышался голос Ботаника.

Они снизили скорость у двадцатифутового ущелья, которое тянулось к югу, в сторону центральной части озера Пауэлл.

Бассейн в дальнем конце погрузочной бухты действительно выходил к озеру через узкую темную извивающуюся расщелину, чьи внешние ворота — тяжелые стальные двери, прекрасно замаскированные под скалистую стену — убегающими ворами были оставлены открытыми.

Команда Шофилда вырвалась из расщелины каньона и устремилась вперед как раз в тот момент, когда целая стена скалы обрушилась за ними от чудовищного взрыва AFX.

Две «двуноги» рассекали воды раскинувшегося каньона.

Сверху каньон напоминал гоночную трассу — нескончаемую вереницу изгибов и поворотов на 180 градусов.

Все было не так плохо.

Неприятности начались на пересечении с другими узкими каньонами озера Пауэлл, где система каньонов напоминала гигантский лабиринт с высокими стенами, состоящий из пересекающихся природных каналов.

Они добрались до места пересечения трех каньонов в северо-восточной части системы.

Сначала Шофилд не знал, что делать.

Два окруженных скалами канала уходили вдаль — развилка на водном пути. И он не знал, куда направился Бота. По-видимому, у южноафриканского ученого был план, но какой?

Но потом Шофилд заметил волны. Увидел слабую рябь на воде у каменной стены каньона, уходящего влево, — слабо заметную, но ощутимую — след, оставленный моторной лодкой.

Шофилд рванул с места, свернул влево, направив катер на юг. Пробираясь по каньону, справляясь с поворотами, он посмотрел наверх. Скалистые стены каньонов возвышались как минимум на двести футов над уровнем воды. На их вершинах Шофилд видел клубы песка, неистово кружащие и немного спасающие от палящего солнца.

Это была песчаная буря.

Буря, которую предсказывали на это утро, но которую члены команды НМХ-1 надеялись избежать.

Шофилд видел, как она бушует наверху, но внизу, в каньоне, было относительно спокойно — что-то вроде тихой гавани в высоких скалах системы каньонов.

— Относительно спокойно, — подумал Шофилд.

Так как в этот момент он свернул за последний поворот и совершенно неожиданно оказался на широком открытом пространстве — в огромном, похожем на кратер горном образовании с обширным плато, возвышающимся в центре водоема.

Несмотря на то что кратер окружали скалистые берега, он был слишком широк, чтобы полностью защитить от дикой песчаной бури, царившей наверху. Шквалы песка налетали на открытое водное пространство.

В этот момент, сквозь завесу кружащего песка, Шофилд увидел их.

Поспешно удаляясь, они огибали плато с правой стороны.

Пять лодок.

Один большой белый моторный катер, который выглядел как корабль на подводных крыльях, или гидрофойл, и четыре маневренные «двуноги», также выкрашенные в желтовато-песочный цвет.

К ужасу Шофилда, круглый, как циферблат часов, кратер разветвлялся, по крайней мере, на полдюжины ущелий, предлагая большой выбор маршрутов побега.

Он прибавил скорость и, преодолевая песчаную бурю, направил катер к южной части плато, надеясь застать южноамериканцев врасплох с другой стороны.

Его «двунога» скользила по воде на невероятной скорости, приводимая в движение мощнейшими реактивными двигателями. «Двунога» Ботаника и Герби не отставала, создавая шквал брызг, сталкивающихся с горизонтальным дождем из кружащего песка.

Они обогнули плато с левой стороны и увидели пять южноафриканских лодок, направляющихся к широкому вертикальному каньону, расположенному в западной стене кратера.

Они последовали за ними.

Южноафриканцы, должно быть, заметили их, потому что как раз в этот момент две из четырех «двуног» отделились от основного катера, развернувшись на 180 градусов, угрожающе повернули прямо на Шофилда и открыли огонь из своих 7.62-миллиметровых пулеметов.

Затем неожиданно, к всеобщему изумлению, левая южноафриканская «двунога» взорвалась.

Она вылетела из воды, исчезнув в водовороте брызг. Еще секунду назад она была здесь, но теперь она была поглощена вспенившейся волной и дождем из стекловолокна.

Правая южноафриканская «двунога», в свою очередь, моментально развернулась, отказавшись от нападения, и унеслась прочь вслед за остальными южноафриканскими лодками.

Шофилд обернулся. Что за?..

ШИИИИИИИИИХ!!

Неожиданно три черных вертолета вырвались из песочной бури над кратером и нырнули в систему каньонов прямо за его спиной!

Они скользнули в кратер, служивший относительным укрытием, как пикирующие бомбардировщики времен Второй Мировой войны, сильно накренившись и снова выровнявшись без малейшей потери скорости. Они пронеслись над Шофилдом и его командой и устремились в сторону южноафриканских лодок, только что исчезнувших в западном ущелье каньона.

Вертолеты нырнули за ними в узкий каньон.

Шофилд был крайне удивлен.

Одним словом, вертолеты выглядели потрясающе. Гладкие, быстрые, маневренные. Он никогда еще не видел ничего подобного.

Они все были цвета черный металлик и представляли собой нечто среднее между штурмовым вертолетом и истребителем. У каждого вертолета был обычный несущий винт и заостренная носовая часть, но также выдающиеся из корпуса приспущенные крылья.

Это были бомбардировщики «Пенетрейторы» АН-77 — штурмовые вертолеты средних размеров; новое поколение боевых вертолетов-гибридов, которые сочетали в себе способность вертолета зависать в воздухе со свойственной истребителям возможностью развивать невероятную скорость прямолинейного перемещения. Благодаря своему противолокационному покрытию, отогнутым крыльям и грозному виду, они выглядели как стая озлобленных воздушных акул.

Все три «Пенетрейтора» устремились вперед, нырнув в узкий каньон в погоне за четырьмя южноафриканскими быстроходными катерами, не обратив ни малейшего внимания на Шофилда и его людей.

И через долю секунды Шофилду пришла в голову странная мысль:

— Какого черта люди ВВС делают здесь? Разве они преследуют не президента? Зачем им нужен Кевин?

В любом случае, теперь это была тройная погоня.

— Сэр! — послышался голос Ботаника. — Что нам делать?

Шофилд задумался. Время принимать решение. Ураган мыслей пронесся в его голове: Кевин, Бота, ВВС, президент — и неутомимый обратный отсчет времени на «ядерном футболе», который рано или поздно заставит его прекратить гонку и вернуться...

Он вышел на связь.

— Мы едем за ними, — сказал он.

* * *

«Двунога» Шофилда с ревом рванула в каньон, где скрылись южноафриканцы и «Пенетрейторы»; «двунога» Ботаника и Герби вплотную следовала за ней.

Это был необычайно извилистый каньон, уходивший вправо, затем влево, со множеством поворотов и изгибов — но, к счастью, защищенный от песчаной бури.

Через сотню ярдов, однако, он разветвлялся еще на два более мелких каньона, один ведущий влево, другой — вправо. Но едва ли кому-нибудь из них было известно, что мелкие каньоны на озере Пауэлл обычно переплетаются друг с другом, как волокна ткани, образуя множество перекрестий.

Шофилд увидел, как три вертолета ВВС разделились на развилке: один пошел влево, другой — вправо. Четыре южноафриканских речных лодки впереди них, должно быть, уже разошлись.

— Ботаник! — закричал он. — Давай влево! Мы вправо! Помни, все, что нам нужно, — это мальчик! Мы берем его и сваливаем отсюда!

— Понял, Страшила!

Две «двуноги» разошлись по разным каньонам: Шофилд резко взял вправо, Ботаник — влево.

* * *

Шофилд, казалось, попал на пиротехническое представление — захватывающее шоу трассирующих пуль, ракет и взрывающихся скал.

Он увидел впереди, на расстоянии в восемьдесят ярдов, два черных вертолета — следующих за ведущим гидрофойлом и одной из южноафриканских «двуног». Два несущихся вертолета оставались ниже края каньона — бушующая песчаная буря не давала им подняться выше; лопасти несущих винтов издавали глухой шум.

Трассирующие пули вырывались из пушек «Вулкан» на носу вертолетов.

Ракеты вылетали из крыльев и врезались в высокие стены каньона вокруг двух южноафриканских быстроходных катеров.

В свою очередь, южноафриканцы также вели себя не слишком скромно.

Люди в «двуноге» были готовы защищать гидрофойл — у них была пусковая установка «стингер». Один человек управлял «двуногой», а второй поднимал установку на плечо и стрелял по преследующим «Пенетрейторам».

Но вертолеты, должно быть, были оснащены такой же мощной системой электронного противодействия, что и самолеты АВАКС на Зоне 7, потому что «стингеры» пролетели мимо них и взорвались в стене каньона. Огромные камни, размером с автомобиль, полетели в канал, и Шофилду пришлось свернуть в сторону, чтобы увернуться от них.

И вдруг он увидел, как из люка в дне одного из черных вертолетов выпал продолговатый белый объект и, покачиваясь на небольшом стабилизирующем парашюте, упал в воду.

Через секунду вода под вертолетом вспенилась и он увидел, что появившаяся пузырчатая струйка направляется прямо к южноафриканской «двуноге».

Это была торпеда!

Через пять секунд, совершенно неожиданно, несущаяся «двунога» взорвалась.

Взрыв был таким мощным, что поднял стремительно двигающуюся «двуногу» с поверхности воды. На самом деле, скорость ее движения была такой, что она кувыркалась в воде, как камень, пока не врезалась носом в крутую стену каньона и не разлетелась на куски.

Шофилд, продолжая движение, был уже на расстояние пятидесяти ярдов от места действия. Ему необходимо было догнать их, но южноафриканцы имели значительные преимущества на старте.

И тут неожиданно каньон ушел в сторону...

...и пересекся со своим близнецом слева — мелким каньоном, по которому поехали Ботаник и Герби вслед за двумя другими южноафриканскими «двуногами», — так что теперь два каньона образовывали огромный перекресток в форме буквы «Икс».

И тут это произошло.

* * *

Белый южноафриканский гидрофойл вылетел на перекресток с правого верхнего угла буквы «Икс» — в то время как одна из их «двуног» появилась из нижнего правого угла.

Лодки неслись друг на друга.

Гидрофойл и «двунога» отклонились в сторону, чтобы избежать столкновения. Оба резко затормозили в воде, мгновенно потеряв движущую силу; волна брызг полетела в воздух.

У второй южноафриканской «двуноги», вылетевшей из каньона Ботаника, не было возможности даже замедлить ход.

Она пронеслась через перекресток, как пуля, — между двумя лодками, которым пришлось остановиться, эффектно прорвавшись сквозь брызги — и исчезнув в каньоне. Она направлялась на запад.

Три «Пенетрейтора» ВВС — два из каньона Шофилда и один из другого каньона — также сбились с курса. Одному из них удалось остановиться, в то время как два других пронеслись мимо над перекрестком, пройдя на расстоянии в несколько дюймов друг от друга и пропустив резко остановившиеся лодки внизу.

Это все, что было нужно Шофилду.

Теперь он мог догнать их.

* * *

В своей «двуноге» Ботаник все еще находился на расстоянии восьмидесяти ярдов от перекрестка.

Он увидел, что происходит впереди: возобновивший движение гидрофойл и буксирующая южноафриканская «двунога».

Его взгляд сразу же привлек гидрофойл, который кружил по воде, готовясь возобновить движение по каньону в левый нижний угол буквы «Икс».

Ботаник бросился вслед за ним.

* * *

Шофилд добрался до перекрестка, как раз когда гидрофойл снесло на юг и «двунога» Ботаника устремилась в узкий каньон прямо за ним.

— Я иду за гидрофойлом, сэр!

— Я вижу тебя! — крикнул Шофилд.

Он был уже готов последовать за ним, как вдруг какое-то движение справа привлекло его внимание. Он обернулся и посмотрел на длинный изгиб каньона с высокими крутыми стенами, простиравшегося на запад.

Он увидел, как одна из южноафриканских «двуног» исчезла в каньоне.

Это была та «двунога», которая пролетела через перекресток из правого нижнего угла в левый верхний. Странным образом, она даже не пыталась вернуться на помощь гидрофойлу.

Затем, в одно мгновение, крошечная «двунога» исчезла в узком боковом проходе на дальнем конце более крупной части каньона.

И тут Шофилду пришла в голову мысль.

Мальчика не было на борту гидрофойла.

Он был в «двуноге».

В той «двуноге».

— О, нет, — прошептал Шофилд, обернувшись и увидев, как несущаяся «двунога» Ботаника исчезла за поворотом в южном каньоне вслед за гидрофойлом.

— Ботаник...

* * *

«Двунога» песочного цвета, управляемая Ботаником, стремительно двигалась вперед.

Очень быстро.

Она шла бок о бок с несущимся южноафриканским гидрофойлом; две лодки неслись по узкому горному каналу, как пара неуправляемых гоночных автомобилей; два «Пенетрейтора» ВВС безжалостно обстреливали их сверху.

— Ботаник, ты... слы... шь ... ня? — искаженный голос Шофилда раздался в наушниках Ботаника, но за шумом стрельбы, двигателей и винтов вертолетов молодой пехотинец не мог разобрать слов Шофилда.

Герби подогнал судно вплотную к несущемуся гидрофойлу, в то время как Ботаник вылез из кресла.

Наблюдая за гидрофойлом, он заметил, как два его винта на носу рассекали воду, но он не мог ничего разглядеть за тонированными стеклами большого быстроходного катера.

Затем, глубоко вдохнув, он прыгнул — через пространство между двумя движущимися лодками — и приземлился на крышу гидрофойла.

— ... таник... уходи... отту.!..

Слова Шофилда нельзя было разобрать.

Ботаник схватился за поручень на крыше несущегося гидрофойла. Он не знал, чего ожидать в следующую минуту. Возможно, сопротивление — что-нибудь вроде того, что откроется одна из боковых дверей гидрофойла и на него обрушится град пуль. Но ничего подобного не последовало.

Ботаник не обратил на это внимания. Он перекатился на переднюю часть крыши гидрофойла и выбил лобовое стекло. Осколки посыпались повсюду, и через секунду, когда дым рассеялся, он увидел кабину изнутри.

Он нахмурился.

Кабина была пуста.

Ботаник забрался внутрь...

...и увидел, что гидрофойл управляется сам по себе, какой-то компьютерной навигационной системой — антиимпедансная система, которая позволяла лодке обходить все другие объекты, стены, а также подобные суда.

Вдруг, в тишине, в наушнике Ботаника раздался громкий голос Шофилда:

— Ради бога, Ботаник! Уходи оттуда! Гидрофойл — это обманный маневр! Это приманка!

В этот момент, к своему ужасу, Ботаник услышал пронзительный гудок, сигнализировавший конец его жизни.

Через секунду гидрофойл взорвался, окна вылетели наружу.

Силой взрыва «двуногу» Герби отбросило в сторону: маленькая лодка перевернулась, и огромная масса воды понесла ее по каналу и ударила о стену каньона.

В следующее мгновение разбитая «двунога» была неподвижна; вокруг капала вода.

* * *

На перекрестке Шофилд был уже готов броситься вслед за успевшей скрыться южноафриканской «двуногой», как непонятно откуда шквал пуль обсыпал воду вокруг его лодки.

По нему стреляла четвертая и последняя южноафриканская «двунога».

Он снова возобновил движение и теперь направлялся на восток, назад в каньон, ведущий к кратеру, в центре которого находилось плато.

Прежде чем Шофилд успел подумать о своих действиях, две параллельные линии пуль прошли по воде по обеим сторонам его песочной «двуноги». Они были так близко, что брызги попали ему в лицо.

Теперь его обстреливал третий «Пенетрейтор», все еще круживший вокруг перекрестка в поисках Кевина. Шестиствольная пушка «Вулкан» ревела, выпуская длинные языки пламени.

Шофилд дал полный газ, направляя «двуногу» влево, прочь от огня «Пенетрейтора» — но также и от скрывшейся «двуноги», в которой, он был уверен, находился Кевин. Вместо этого он направился вслед за другой южноафриканской «двуногой», на восток, в сторону кратера и находившегося в нем плато.

«Пенетрейтор» последовал за ним, опустившись ниже к воде и устремившись вперед, как Ти-Рекс, — его двигатели горели.

«Двунога» Шофилда скользила по поверхности воды — ее корпус едва касался волн — преследуя южноафриканскую «двуногу» по извилистому каньону, а похожий на акулу бомбардировщик зловеще нависал над ним в воздухе.

— Есть идеи? — крикнул Умник II из пулеметного отсека.

— Да! — ответил Шофилд. — Не умереть!

«Пенетрейтор» открыл огонь, и воду вокруг несущейся «двуноги» вспенили еще две линии пуль.

Шофилд подал влево так резко, что левый край лодки поднялся из воды, как раз когда град пуль осыпал рябую поверхность озера.

В этот самый момент вертолет выпустил две торпеды.

Шофилд увидел их, и его глаза округлились.

— О, Боже.

Одна за другой, торпеды плюхнулись в воду — и через секунду две одинаковых струйки пузырьков ринулись вслед двум «двуногам» по каньону.

Одна торпеда немедленно зафиксировала в качестве цели лодку Шофилда.

Шофилд ушел резко вправо, оказавшись перед странной формы валуном, выдающимся из правой стены каньона. Немного покатый валун удивительным образом напоминал платформу...

Торпеда приближалась.

«Двунога» Шофилда неслась по воде. Умник II понял, куда направлялся Шофилд, — к валуну...

Лодка ударилась о каменную платформу как раз в тот момент, когда торпеда влетела под ее двигатели, и...

..."двунога" вылетела из воды: ее двойной корпус со скрежетом поднимался по склону, неистово дребезжа, — и вдруг, как машина каскадера, взлетающая в небо, она оторвалась от покатого валуна. Как раз в этот момент торпеда взорвалась у основания наклонной платформы, разбив ее на тысячу мелких кусков, которые обрушились вслед набирающей высоту «двуноге».

Двухкорпусная лодка не теряя скорости приземлилась на воду.

Шофилд посмотрел вперед и увидел, как южноафриканская «двунога» сворачивает влево, направляясь к полукруглому туннелю, спрятанному в левой стене каньона.

Он бросился туда, оставшаяся в воде торпеда неслась за ним, как голодный крокодил.

Южноафриканская «двунога» вошла в туннель.

Через секунду двухкорпусная лодка Шофилда исчезла в темноте вслед за ней.

Торпеда последовала за ними.

* * *

С горящими лобовыми прожекторами, две «двуноги» продвигались по узкому туннелю на скорости почти в сто миль в час; темные влажные стены перехода проплывали мимо них, как на сверхбыстрых закрытых американских горках.

Шофилд был в большом напряжении.

Такая скорость!

Сам туннель был цилиндрической формы, шириной примерно в двадцать футов. Его стены немного закруглялись, когда доходили до поверхности воды. В сотне ярдов от себя Шофилд увидел маленькое светлое пятно — конец туннеля.

Вдруг Умник II закричал:

— Приближается!

— Что?!

— Вторая торпеда!

Шофилд обернулся.

Торпеда сзади действительно двигалась очень быстро, стремительно сокращая расстояние между ними.

Он снова посмотрел вперед — и увидел двигатели южноафриканской «двуноги» в пяти ярдах перед собой. Твою мать! Каждая лодка шириной тринадцать футов, и туннель слишком узок, чтобы проскочить.

Шофилд взял лево, но южноафриканская «двунога» перекрыла ему путь. Вправо. То же самое.

— Что будем делать? — крикнул Умник II.

— Я не... — Шофилд вдруг замолчал. — Держись!

— Что?

— Держись крепко!

Торпеда скользила под водой, как змея, грозно приближаясь к хвостовой части лодки Шофилда.

Шофилд нажал на газ, приближаясь к южноафриканской «двуноге» впереди, так что теперь две двухкорпусных лодки неслись на скорости сто миль в час в узком замкнутом пространстве на расстоянии всего лишь одного фута друг от друга.

Шофилд увидел, как водитель южноафриканской лодки быстро обернулся и заметил их.

— Привет! — Шофилд помахал ему. — Пока!

И после этого, когда торпеда уже почти исчезла под кормой лодки Шофилда, он надавил на газ так сильно, как только это возможно, и резко повернул руль вправо.

Несущаяся «двунога» резко дернулась, весь корпус поднялся из воды и двинулся вверх по изогнутой правой стене туннеля. Лодка подскочила так высоко, что какое-то время передвигалась под прямым углом к поверхности воды.

Для торпеды это не имело никакого значения. Потеряв свою изначальную мишень, она быстро обошла скользящую по стене лодку Шофилда и выбрала своей целью единственный объект, находившийся поблизости, — южноафриканскую «двуногу».

Взрыв в узком туннеле был невероятным.

Южноафриканскую лодку разнесло на кусочки, которые полетели по всему туннелю; за ними последовал вращающийся огненный шар, заполнивший узкий цилиндрический переход.

Не сбавляя скорости, двухкорпусная лодка спикировала с покатой стены, пролетела над обугленными обломками южноафриканской «двуноги», прорываясь сквозь наполнившую туннель вздымающуюся стену огня, — и внезапно вылетела в открытое пространство каньона в конце туннеля.

* * *

Шофилд надавил на тормоз, и его «двунога» остановилась в середине нового каньона.

Пот катился с него градом. То же самое было и с Умником II.

Шофилд осмотрел новый каньон с высокими стенам вокруг, пытаясь определить, где они находятся, и сразу же понял, что это был вовсе не новый каньон — это был все тот же мелкий каньон, где они раньше разделились с Ботаником. На самом деле, как он теперь понял, он и Умник были не так далеко от развилки каньона, где они оторвались от Ботаника.

Шофилд снова завел мотор и начал разворачиваться, чтобы отправиться вслед за сбежавшей южноафриканской «двуногой», как неожиданно услышал справа странный звук.

Он обернулся.

И увидел другой вертолет — четвертый — наполовину скрытый вертикальной стеной каньона, находившийся в пятидесяти футах над поверхностью воды на месте развилки двух мелких каньонов.

Шофилд сразу обратил внимание, что в этом вертолете было что-то необычное.

Это был не «Пенетрейтор». Он был гораздо шире и не такой гладкий.

Увидев его кружащим в воздухе, Шофилд понял, что это СН-53Е «Супер Сталлион», мощный транспортный вертолет, как те два, которые обычно сопровождали «Пехотинец-1». «Супер Сталлион» известен своей ударопрочностью и мощностью; он также оснащен опускаемым задним грузовым трапом, вмещающим пятьдесят пять человек в полном снаряжении с целью их перевозки.

ВВС, должно быть, вызвали этот «Супер Сталлион» для того, чтобы привезти мальчика обратно, так как в «Пенетрейторе» было место только для трех членов экипажа.

Судя по тому как вертолет кружил в воздухе над развилкой двух каньонов, Шофилд сделал вывод, что он представлял собой нечто большее, чем просто тюремный транспорт, — он оказывал своего рода поддержку.

Шофилд развернул «двуногу» и начал медленно и осторожно двигаться в сторону «Супер Сталлиона».

— Что ты делаешь? — спросил Умник II. — Ведь мальчик там.

— Я знаю, — ответил Шофилд, — но я думаю, мы не будем брать мальчика на воде. Пришло время подняться в воздух.

* * *

Все три десантника 7-го эскадрона внутри «Супер Сталлиона» были в наушниках. Один из них управлял вертолетом, в то время как остальные двое быстро говорили в микрофоны, их голоса были едва слышны за ревом винта вертолета.

Они тоже искали южноафриканскую «двуногу», которая ускользнула после едва не произошедшего столкновения на развилке.

— ... Пенетрейтор-1, это Зеркало, — сказал один из них. — Справа от вас каньон, направляйтесь туда. Он может быть там...

Второй радист говорил:

— Пенетрейтор-2. Вернитесь на север и проверьте тот узкий каньон слева...

Карта системы каньонов мерцала зеленым светом на мониторе у каждого из них.

Три мигающих точки слева — П-1, П-2 и П-3 — обозначали три «Пенетрейтора», которые прочесывали каньон в поисках исчезнувшей «двуноги». Неподвижная точка около плато в кратере «Зерк.» обозначала «Супер Сталлион», позывной «Зеркало». Черная линия показывала траекторию движения на данный момент.

Пока два радиооператора продолжали отдавать приказания, пилот, сидящий в похожей на пузырь кабине, осматривал каньон впереди.

Из-за шума лопастей винта и их собственных голосов в наушниках, никто из членов экипажа не услышал глухой звук «Мэгхука», прикрепившегося к нижней части их вертолета.

* * *

«Двунога» Шофилда приблизилась к «Супер Сталлиону» сзади и теперь находилась в воде прямо под ним — взбрыкивая и подпрыгивая под сильным воздушным потоком, создаваемым обратной тягой вертолета.

Тонкий канат, длиной в пятьдесят футов соединял лодку и нижнюю часть зависшего «Супер Сталлиона» — черный кевларовый волокнистый канат «Мэгхука» Шофилда.

И вдруг крошечная фигурка взлетела в воздух по направлению к вертолету, поднимаемая наверх внутренним намоточным механизмом «Мэгхука».

Шофилд.

Через секунду он уже висел у нижней части фюзеляжа — в пятидесяти футах над поверхностью воды, совсем рядом с люком аварийного выхода — сжимая «Мэгхук», державшийся на вертолете с помощью круглой магнитной головки.

Шум был оглушающим. Мощнейший поток воздуха от винтов плотно прижал форму 7-го эскадрона к его коже, «ядерный футбол» на талии бешено мотался из стороны в сторону.

«Супер Сталлионы» были оснащены полностью убирающимися шасси, поэтому Шофилд ухватился за толстый кабельный наконечник. Затем он нажал на кнопку «Мэгхука», и тот вернулся вниз к Умнику.

В считанные секунды Умник II уже висел на «Мэгхуке» рядом с Шофилдом внизу «Супер Сталлиона».

Шофилд схватился за ручку спуска давления аварийного люка.

— Ты готов? — крикнул он.

Умник II кивнул.

Затем твердым движением Шофилд повернул ручку, и люк аварийного выхода над ними открылся.

Находившиеся внутри «Супер Сталлиона» люди сначала почувствовали поток воздуха.

Резкий порыв ветра ворвался в салон вертолета — за секунду до того как Шофилд нырнул в аварийный люк в полу; Умник II последовал за ним.

Они оказались в заднем десантном отделении вертолета, широком грузовом отсеке, отделенном от кабины небольшим стальным дверным проемом.

Два радиооператора в кабине как один обернулись назад в сторону отсека, схватившись за оружие.

Но Шофилд и Умник II с поднятым оружием уже начали стремительное наступление, синхронно повторяя движения друг друга. Один выстрел Шофилда — и упал первый радист. Еще один выстрел Умника уложил второго.

Пилот вертолета увидел, что происходит, и мгновенно понял, что в этой ситуации оружие ему не поможет.

Он выкрутил штурвал «Супер Сталлиона», и вертолет резко накренился.

Умник II тут же потерял равновесие и упал.

Шофилд, уже пробиравшийся к кабине, бросился на пол и быстро по-пластунски скользнул вперед — к открытой двери кабины.

Пилот попытался захлопнуть дверь и блокировать вход в кабину, но Шофилд оказался быстрее.

Скользя, он перевернулся на спину, проскочил в дверной проем кабины и остановился точно на пороге — одной рукой подхватив и открыв дверь, другой — направив свой Desert Eagle 44-го калибра прямо на переносицу пилота.

— Не заставляй меня делать это, — сказал он, лежа на полу, глядя на ствол своего оружия и держа палец на курке.

Пилот застыл, открыв рот. Он уставился на Шофилда — лежащего на полу, крепко сжимающего оружие и готового выстрелить.

— Не заставляй меня стрелять, — снова сказал Шофилд.

Пилот потянулся к «Глоку» в кобуре на плече.

Шофилд пустил пулю ему в голову.

— Ну вот, — сказал он, выталкивая мертвого пилота из кресла и принимая управление, — Я же говорил тебе, придурок.

* * *

Вертолет «Супер Сталлион», в котором находились Шофилд и Умник, мчался по узкому каньону, закладывая вираж на каждом повороте в сторону развилки, где немногим ранее чуть было не столкнулись все лодки.

Шофилд припоминал, что видел, как «двунога»-беглянка скользнула от развилки по западной ветке и затем исчезла в дальнем узком каньоне справа.

С помощью карты системы каньонов, которой был оснащен «Супер Сталлион», он увидел этот узкий каньон — он простирался на север и выходил к другому кратеру с небольшим плато.

Именно туда и направлялась «двунога»-беглянка.

«Но что находилось в этом кратере?» — подумал Шофилд. — «Зачем южно африканцы направлялись туда?»

«Супер Сталлион», пролетев вдоль узкого каньона в сторону развилки, завернул за поворот...

...и столкнулся нос к носу с одним из «Пенетрейторов» ВВС.

Шофилд дернул штурвал, заставив «Супер Сталлион» резко остановиться в воздухе.

«Пенетрейтор» кружил над развилкой, наблюдая за всеми четырьмя мелкими каньонами, сходившимися в этом месте. Он напоминал огромную летающую акулу в поисках добычи.

Бомбардировщик заметил их.

— Зеркало, это Пенетрейтор-3, — в кабине Шофилда по внутренней связи раздался резкий голос. — Есть какие-нибудь снимки со спутника?

Шофилд замер.

Черт.

— Умник, быстро. Проверь оружие.

«Пенетрейтор» развернулся в воздухе лицом к «Супер Сталлиону».

— Зеркало. Вы слышите?

— У нас есть пушка Гатлинга на носу. Это все, — сказала Умник.

— Больше ничего?

Два вертолета в воздухе оказались лицом к лицу на расстоянии в сотню ярдов, как два орла перед поединком.

— Ничего.

— Зеркало, — голос по внутренней связи звучал осторожно. — Ответьте немедленно, используя код опознавательных сигналов.

Шофилд увидел обращенные вниз крылья «Пенетрейтора» — и находившиеся там ракеты.

Похоже, это были ракеты «Сайдвиндер».

— Сайдвиндеры... — подумал Шофилд.

Затем он резко нажал кнопку на пульте управления.

— Вертолет Пенетрейтор, говорит капитан Шейн Шофилд, морская пехота США, президентский отряд. Теперь я командую этим вертолетом. Я хочу сказать вам лишь два слова.

— И какие?

— Бросим жребий, — ровно сказал Шофилд.

Тишина.

Затем:

— Хорошо...

— Какого черта ты делаешь? — сказал Умник II.

Шофилд не ответил. Его взгляд был прикован к крыльям «Пенетрейтора».

Через мгновение, со вспышкой света, ракета Сайдвиндер AIM-9M вылетела из левого крыла «Пенетрейтора».

— О, черт... — прошептал Умник II.

Шофилд видел ракету спереди — ее круглый нос, звездообразный контур ее стабилизирующих плавников, хвост дыма, идущий вслед за ней, — она неслась по воздуху прямо на них! — Что ты делаешь? — воскликнул Умник II. — Собираешься вот так сидеть тут?..

И тут Шофилд сделал странную вещь.

Он нажал на кнопку на штурвале.

Ракета Сайдвиндер неслась прямо на них — и за секунду до удара пушка Гатлинга на носу «Супер Сталлиона» начала выпускать град мерцающих оранжевых трассирующих пуль.

Шофилд направил пули на приближающуюся ракету, и когда ракета подошла к вертолету на расстояние в двадцать ярдов от вертолета, пули поразили Сайдвиндер прямо в наконечник, и она взорвалась в воздухе, в пятнадцати ярдах от «Супер Сталлиона».

— Какого... — сказала Умник II.

Но Шофилд еще не закончил.

Теперь, когда ракета Сайдвиндер была уничтожена, он повернул трассирующую линию пуль в сторону «Пенетрейтора».

С достаточно близкого расстояния Шофилд видел, как два пилота «Пенетрейтора» пытаются запустить еще одну ракету, но было уже слишком поздно.

Трассирующие пули раскрошили кабину «Пенетрейтора» — одна за другой, одна за другой — изрешетив и раздробив ее — и штурмовой вертолет беспомощно отскочил в воздухе.

Беспощадный град пуль Шофилда, должно быть, пробил кабину насквозь, так как через мгновение загорелся один из топливных баков, и вертолет мгновенно взорвался, превратившись в огненный шар, исчезнувший в воде.

Убрав «Пенетрейтор» с дороги, Шофилд направил свой «Супер Сталлион» вдоль западного каньона в сторону мелкого узкого ответвления, где исчезла «двунога»-беглянка.

— Что ты, черт возьми, сделал? — спросил Умник II.

— А?

— Я не знал, что трассирующими пулями можно сбить ракету.

— Только ракеты Сайдвиндер, — сказал Шофилд. — Это ракеты с тепловой системой самонаведения — они используют инфракрасную систему, чтобы зафиксировать цель. Но для этого через колпак системы наведения должно проходить инфракрасное излучение. Это значит, что нельзя использовать толстолистовую сталь. Наконечник ракеты Сайдвиндер сделан из очень хрупкого прозрачного пластика. Это слабое место ракеты.

— Ты стрелял по этому слабому месту?

— Да.

— Рискованное дельце.

— Я видел, как она приближается. Немногим доводится увидеть Сайдвиндер спереди. Стоило того, чтоб использовать этот шанс.

— Ты всегда так рискуешь? — ровно спросил Умник II.

Шофилд обернулся. Он сделал паузу, глядя на молодого сержанта.

— Стараюсь этого не делать, — ответил он. Но иногда... это неизбежно.

Они достигли узкого мелкого каньона, по которому сбежала южноафриканская «двунога».

Крошечный каньон был спрятан в тени и оказался гораздо уже, чем предполагал Шофилд. Вращающийся несущий винт «Супер Сталлиона» едва проходил между высокими стенами.

Огромный вертолет с ревом вошел в узкий каньон, оказавшись в тени, и затем неожиданно вылетев на ослепительное солнце, к широкому озеру в кратере вулкана, окруженному каменными стенами высотой в триста футов, с небольшим плато в северной части.

Как и около другого кратера, песчаная буря, бушевавшая в каньонах, охватила и этот открытый участок воды. Гонимый ветром песок хлестал, как дождь, наклонными потоками, напоминающими волны. Песок, не переставая, сыпался на лобовое стекло Шофилда.

— Ты видишь что-нибудь? — крикнул Шофилд.

— Вон там! — Умник II указал влево, на вертикальную внешнюю стену кратера напротив плато, туда, где широкий каньон ответвлялся на запад от круглого озера.

Шофилд увидел там крошечную лодку на поверхности воды, которая боролась с волнами, создаваемыми песчаной бурей.

Это была южноафриканская «двунога»-беглянка.

И она была одна.

* * *

Управляемый Шофилдом «Супер Сталлион» быстро промчался над пустынным кратером, наполненным водой.

Шофилд, по мере приближения, пытался разглядеть «двуногу».

Она была неподвижна: казалось, она бросила якорь, находясь примерно в двадцати ярдах от того места, где каменная стена кратера уходила под воду.

Шофилд остановил «Супер Сталлион» в тридцати ярдах от «двуноги», зависнув в десяти футах над зыбкой поверхностью воды. Ветер бросал песок на лобовое стекло.

Он внимательно посмотрел на «двуногу» — от нее в воду уходило что-то вроде веревки.

Лодка стояла на якоре...

И тут неожиданно он заметил движение.

На «двуноге».

Сквозь пелену летящего песка он увидел, как в левом отсеке — там, где сидит водитель, показался лысый коренастый мужчина без формы.

Гюнтер Бота.

Бота, согнувшись что-то делал, когда вертолет Шофилда подлетел под покровом бушующего песка.

* * *

Однако в правом отсеке «двуноги» Шофилд увидел еще одного человека.

Это была маленькая фигурка Кевина, крошечная и неуместная в страшном оружейном отсеке «двуноги».

Шофилд облегченно выдохнул.

Они нашли его.

Из внешнего громкоговорителя вертолета «Супер Сталлион» раздался голос Шофилда:

— Доктор Гюнтер Бота, это морская пехота Соединенных Штатов! Вы арестованы! Передайте нам мальчика и сдавайтесь!

Бота, казалось, не обращал на Шофилда никакого внимания. Он лишь быстро сбросил за борт «двуноги» какой-то квадратный металлический предмет. Он с плеском упал в воду и исчез в глубине.

«Что, черт возьми, он делает?» — подумал Шофилд. Он обернулся к Умнику:

— Открывай погрузочный трап и разворачивай, хвостом вперед.

«Супер Сталлион», повернув в сторону, стал кружить в воздухе: его задний погрузочный трап, опускаясь, начал открываться.

Гигантский хвост вертолета развернулся в сторону неподвижного катера, зависнув в десяти футах от воды. На открывшемся погрузочном трапе стоял Шофилд, держа в одной руке Desert Eagle, в другой — ручной микрофон; песчаные вихри неистово кружили вокруг него.

Он поднес микрофон к губам.

— Передайте нам мальчика, Бота, — раздался его громкий голос.

Бота по-прежнему не обращал на него никакого внимания.

Однако Кевин обернулся и увидел Шофилда, стоявшего в глубине вертолета. Лицо мальчика расплылось в широкой улыбке. Он по-детски быстро помахал ему ладошкой.

Шофилд сдержано помахал ему в ответ: в данный момент его больше интересовало, чем же был так занят Бота.

Теперь он мог разглядеть толстого южноафриканского вирусолога более детально. На спине у Бота, прямо поверх белой формы, был надет акваланг. Он швырнул Кевину маску для подводного плавания и жестом приказал ему надеть ее.

Шофилд нахмурился. Акваланг?

Что бы Бота ни делал, нужно было остановить его.

Шофилд поднял пистолет и готов был уже выстрелить по катеру Бота, чтобы привлечь его внимание, как вдруг услышал звук мощного удара: источник звука был где-то наверху, совсем близко от Шофилда. И вдруг, абсолютно неожиданно, он увидел, как хвостовой винт его «Супер Сталлиона» полностью отделился от корпуса вертолета, разлетевшись на миллион кусков!

Как сломанная ветка, хвостовая балка «Супер Сталлиона» оторвалась от корпуса вертолета и упала в воду, заставив бешено вращающийся вертолет отклониться от «двуноги».

Без хвостового винта «Супер Сталлион» стал неуправляемым и, закрутившись, начал медленно падать вниз.

Умник II бился над рычагом управления — но все усилия были напрасны. Вертолет, накренившись носом вперед, быстро кружил в воздухе, приближаясь к воде.

В хвостовом отсеке Шофилда бросало из стороны в сторону — но ему все же удалось ухватиться за брезентовое сиденье.

«Супер Сталлион» упал в озеро.

Поднялся столб брызг, вода вспенилась.

Мощный нос вертолета погрузился в воду, в течение десяти секунд уходя все глубже и глубже, до тех пор пока его снова не вытолкнуло на поверхность, — и огромный вертолет остался медленно балансировать на воде.

Умник нажал на кнопку аварийного отключения питания, и двигатели вертолета мгновенно замолчали. Лопасти несущего винта начали замедлять вращение.

Вода хлынула в грузовой отсек.

Она попала внутрь не через открытый погрузочный трап — вертолет «Супер Сталлион» сконструирован таким образом, чтобы оставаться на плаву еще какое-то время после падения. Но вертолет Шофилда и Умника утратил это свойство, так как они сняли нижний входной люк, чтобы проникнуть внутрь.

Вертолет тонул. Быстро.

Шофилд вбежал в кабину пилота.

— Что это, черт возьми, было? Что-то поразило нас!

— Я знаю, — сказал Умник II. Он кивнул в сторону лобового стекла. — Думаю, это были они.

Шофилд выглянул наружу.

Зависнув над водой, прямо перед тонущим вертолетом, наполовину скрытые завесой из песка, парили два оставшихся «Пенетрейтора» ВВС, заходя с фланга на вставшую на якорь южноафриканскую «двуногу».

* * *

«Супер Сталлион» тонул с невероятной скоростью. Вода хлестала через входной люк, быстро заполняя грузовой отсек. Чем больше воды заливалось внутрь, чем глубже в воду уходил вертолет. Через минуту хвостовой погрузочный трап затопило, и с этого момента вода начала прибывать через открытую хвостовую часть.

Шофилд и Умник II стояли наверху, в кабине пилота, по щиколотку в воде, когда неожиданно весь вертолет резко накренился назад.

— Есть какие-нибудь рисковые идеи? — крикнул Умник II, хватаясь за перила.

— Ни одной.

«Супер Сталлион» продолжал тонуть.

«Ядерный футбол» все еще свисал с пояса Шофилда.

Шофилд посмотрел в лобовое стекло кабины пилота и увидел, как один из «Пенетрейторов» приближается к «двуноге» Гюнтера Бота. Он навис прямо над ней, как гигантский грозный хищник.

Шофилд увидел, как Бота встал и повернулся лицом к вертолету ВВС: маленькая жалкая фигурка, размахивающая руками и будто молящая разъяренную птицу о пощаде.

Затем, совершенно неожиданно, из правого крыла бомбардировщика вылетела ракета «стингер», оставляя ужасающий прямой дымовой след.

Ракета поразила отсек «двуноги», в котором находился Бота, и он взлетел на воздух.

В одну секунду Бота исчез, оставив за собой пенящийся круг на воде.

Отсек Кевина, однако, не пострадал — ракетным взрывом его отделило от того отсека, где находился Бота.

Уцелевший отсек и обломки перекрестной балки «двуноги» раскачивались на поверхности воды под стальным взором нависшего бомбардировщика.

* * *

Увидев это, Шофилд побледнел.

Они только что убили Бота!

Черт подери!

Теперь его вертолет был уже на три четверти под водой — вся хвостовая часть исчезла с поверхности. Только одно куполообразное лобовое стекло и кончик одной из лопастей несущего винта все еще оставались над уровнем воды.

Вода начала захлестывать лобовое стекло кабины.

Весь грузовой отсек был затоплен темно-зеленой водой, которая все прибывала, медленно поглощая весь вертолет и неумолимо приближаясь к кабине пилота.

Они продолжали тонуть.

Сквозь толщу зеленой воды, залившей лобовое стекло, Шофилд увидел, как «Пенетрейтор» ВВС приблизился к полуразрушенной «двуноге» и опустил Кевину спасательный канат.

— О, дьявол, — громко произнес он.

Но «Супер Сталлион» продолжал тонуть — уходя в воду все глубже и глубже — и последнее, что успел увидеть Шофилд, прежде чем лобовое стекло полностью захлестнуло темно-зеленой водой, была фигурка Кевина, которого на канате подняли на борт «Пенетрейтора» и погрузили в заднюю часть трехместной кабины штурмового вертолета.

Затем лобовое стекло окончательно захлестнуло волнами, и Шофилд больше ничего не видел, кроме мутной зеленой воды.

* * *

Члены экипажей бомбардировщиков ВВС прекрасно знали, кто был на борту вертолета «Супер Сталлион».

Вот уже на протяжении нескольких последних минут они безуспешно пытались выйти на связь с «Зеркалом» на заданной запасной частоте. На самом деле, именно сигнал радиомаяка «Супер Сталлиона» привел их сюда, в этот кратер, где они и нашли Бота и мальчика.

Два «Пенетрейтора» зависли над уходящим под воду вертолетом, наблюдая за тем, как он идет ко дну.

Внутри ведущего бомбардировщика сидел Питон Уиллис, командир отряда «Чарли». Он внимательно смотрел на тонущий «Супер Сталлион», чтобы убедиться, что вертолет полностью скрылся под водой.

Кабина вертолета ушла под воду, за ней последовала лопасть несущего винта — единственная остававшаяся на поверхности часть «Супер Сталлиона».

На воде тут же образовалось множество пузырьков — это поднимался воздух, остававшийся внутри вертолета.

«Пенетрейторы» ждали.

«Супер Сталлион» окончательно исчез в темно-зеленых водах озера, оставив за собой длинный след из пузырьков.

Питон Уиллис подождал, пока не исчезли пузырьки, — чтобы убедиться, что внутри потонувшего вертолета не осталось воздуха. Через несколько минут поверхность воды успокоилась.

Но бомбардировщики все еще ждали.

Они задержались еще на десять минут, чтобы быть абсолютно уверенными, что никого не осталось в живых. Если бы кто-нибудь появился на поверхности воды, они бы его уничтожили.

Никто не всплыл.

Наконец Питон принял решение, и два бомбардировщика, развернувшись в воздухе, направились обратно к Зоне 7.

Никто не смог бы оставаться под водой так долго, даже в воздушном колоколе. К этому времени воздух стал бы уже непригодным для дыхания.

Определенно.

Шейн Шофилд и любой, кто бы ни находился с ним в этом «Супер Сталлионе», были, без сомнения, мертвы.

* * *

Гант, Мать, Джульетт и президент все еще находились на Уровне 4 в полутемной экспериментальной лаборатории. Службист Хагерти и Николас Тейт по-прежнему были с ними.

— Нам пора двигаться, — сказала Гант.

— У тебя есть план? — спросила Мать.

— Остановитесь, сержант Гант, — сказал Службист Хагерти.

— Нам нельзя здесь оставаться, — ответила Гант.

— Но это прекрасное место для укрытия!

— Нам нужно продолжать двигаться. Если они ищут нас и мы будем оставаться на одном месте, они, в конце концов, найдут нас. Мы должны менять местоположение хотя бы раз в двадцать минут.

— И где же вас этому научили? — спросил Хагерти.

— Это прописано в учебном пособии офицерской кандидатской школы, — ответила Гант. — Стандартная техника отступления. Уверена, вы еще прочтете его в разгар своей карьеры. К тому же, мне нужно еще кое-что проверить ...

Хагерти покраснел.

— Я не позволю какому-то сержанту так со мной разговаривать...

— Нет, позволите, — к Хагерти подошла Мать. Ростом шесть футов и два дюйма, она казалась огромной рядом с ним.

Она кивнула в сторону Гант:

— Потому что это маленькая птичка намного умнее и опытнее вас в боевых действиях. И, чтоб вы знали, долго она в сержантах не задержится. Она скоро станет офицером. И вот что я тебе еще скажу. Я бы скорее отдала свою жизнь в ее руки, чем в твои.

Хагерти поджал губы.

— Отлично. Это...

— Полковник Хагерти, — сказал президент, подходя ближе, — сержант Гант дважды спасла мне жизнь этим утром — в поезде на нижнем уровне и затем на платформе. В обоих случаях она быстро и хладнокровно принимала решения, хотя многие на ее месте пришли бы в замешательство. Я счастлив доверить ей свою безопасность.

— Круто, мать твою, — сказала Мать. — Это все сила гормонов, парень.

— Сержант Гант, — сказал президент. — Каковы ваши планы?

Гант улыбнулась. Ее небесно-голубые глаза заблестели.

— Думаю, пора сделать что-нибудь с передатчиком, подключенным к вашему сердцу, сэр.

* * *

В своей глухой комнате без окон на втором этаже подвала Пентагона Дэйв Фейрфакс все еще активно работал над дешифровкой перехваченных телефонных переговоров, поступивших со специальной (секретной) Зоны №7 ВВС США.

Расшифровав входящие и исходящие сообщения на языке африкаанс, Фейрфакс остался вполне доволен собой.

Однако была еще одна проблема, которая не давала ему покоя. Два сообщения на английском, которые он обнаружил среди сообщений на африкаанс.

Он снова прокрутил их, внимательно вслушиваясь.

Одно было совершенно ясно: голос в обоих сообщениях был один и тот же.

Голос мужчины. Американца. С южным акцентом. Он говорил медленно, взвешивая каждое слово.

Фейрфакс поправил очки и застучал по клавишам.

Он запустил программу голосового анализа.

Затем сравнил цифровую подпись (или «отпечаток голоса») с подписями других голосов в основной базе РУМО — со всеми Голосами, когда-либо тайно записанными в Управлении.

Как только он вошел в программу, содержащую полную базу «отпечатков голосов» Управления, на экране начали появляться колеблющиеся вертикальные линии.

И затем компьютер подал сигнал.

НАЙДЕНО 6 СООТВЕТСТВИЙ

ПОКАЗАТЬ ВСЕ СООТВЕТСТВИЯ?

— Да, пожалуйста, — произнес Фейрфакс, нажав клавишу "Y".

На экране появилось шесть записей.

" Отлично", — подумал Фейрфакс.

Он удалил третью и четвертую запись — это были как раз те сообщения, которые он только что прослушал. Код их подразделения "КОСМОТД-02 " обозначал его собственный отдел — Отдел 2.

Однако оставшиеся четыре сообщения принадлежали Отделу 1 — Главному подразделению Космического отдела, расположенному с противоположной стороны коридора.

Исходный файл сообщений Отдела 1 «СПУТН-НАБЛ» означал «Спутниковое наблюдение». Похоже, что Отдел 1 перехватил передачи с иностранного спутника совсем недавно.

Фейрфакс кликнул по первой записи:

29 МАЯ

13:12:00 СПУТНИКОВЫЙ ПЕРЕХВАТ (АНГЛИЙСКИЙ)

ГОЛОС 1:

Этим утром они проводили тесты. Вакцина действует на все предыдущие штаммы. Все, что им теперь необходимо, это образец последней версии.

Фейрфакс нахмурился. В сообщениях на африкаанс тоже упоминалась вакцина. И успешное тестирование.

Он щелкнул по следующей записи:

7 ИЮНЯ

3:47:33 СПУТНИКОВЫЙ ПЕРЕХВАТ (АНГЛИЙСКИЙ)

Команда перехвата вируса на пути к Чанчунь. Имена — КАПИТАН РОБЕРТ ВУ и ЛЕЙТЕНАНТ ЧЕТ ЛИ. Обоим можно доверять. Как и договаривались, стоимость ГОЛОС 1: поставки вакцины составит сто двадцать миллионов долларов — по десять миллионов каждому из двенадцати участников операции.

"Чанчунь, — думал Фейрфакс. — Объект по производству биологического оружия в Китае".

И сто двадцать миллионов долларов, которые должны были быть разделены между двенадцатью людьми.

Дело начинало принимать интересный оборот.

Далее:

2 ИЮЛЯ

02:21:57 СПУТНИКОВЫЙ ПЕРЕХВАТ (АНГЛИЙСКИЙ)

ГОЛОС 1:

Понял вас, Желтая звезда. Мы будем там.

"Что это? " — думал Фейрфакс.

Желтая звезда?..

Но это было ... Он кликнул по последнему сообщению:

3 ИЮЛЯ

04:04:42 СПУТНИКОВЫЙ ПЕРЕХВАТ (АНГЛИЙСКИЙ)

ГОЛОС 1:

By и Ли прибыли обратно на Зону 7 с вирусом. Ваши люди с ними. Все деньги учтены. Имена моих людей, которых необходимо извлечь: БЕННЕТТ, КЭЛВЕРТ, КОУЛМАН, ДЭЙТОН, ФРОММЕР, ГРЭЙСОН, ЛИТТЛТОН, МЕССИК, ОЛИВЕР и я.

Фейрфакс смотрел на список имен в последнем сообщении, когда дверь в его подземный офис неожиданно распахнулась и его босс — высокий лысый чиновник по имени Юджин Уишер — влетел в комнату в сопровождении трех до зубов вооруженных военных полицейских. Уишер возглавлял операцию, проводимую Отделом 1, которая состояла в отслеживании недавно запущенного китайского космического корабля.

— Фейрфакс! — завопил он. — Чем, черт возьми, вы здесь занимаетесь?!

Фейрфакс сглотнул, увидев автоматы МР.

— Хм, а... что вы имеете в виду?

— Почему вы прослушиваете сообщения, перехваченные в ходе нашей операции?

— Вашей операции?

— Да. Нашей операции. Почему вы скачиваете информацию из главной базы, которая принадлежит засекреченной операции Отдела 1?

Фейрфакс молчал, глубоко задумавшись, в то время как его босс продолжал кричать на него.

И вдруг ему стало все предельно ясно.

— О, Боже, — прошептал он.

Пришлось кое-что объяснить — под дулом пистолета — и через пять минут Дэйв Фейрфакс уже стоял в оперативном отделе — который находился напротив его офиса — лицом к лицу с помощниками начальника РУМО.

Повсюду стояли мониторы, технические специалисты работали за дюжиной пультов — все это было необходимо для отслеживания недавно запущенного китайского космического корабля "Желтая Звезда ".

— Мне нужен список личного состава Секретной Зоны 7, — произнес двадцатипятилетний Фейрфакс, обращаясь к двум — выше его по рангу — начальникам РУМО, стоящим перед ним.

Ему передали список.

Фейрфакс взглянул на него.

Фейрфакс схватил распечатку последнего сообщения, которое он скачал ранее.

3 ИЮЛЯ

04:04:42 СПУТНИКОВЫЙ ПЕРЕХВАТ (АНГЛИЙСКИЙ)

ГОЛОС 1:

By и Ли прибыли обратно на Зону 7 с вирусом. Ваши люди с ними. Все деньги учтены. Имена моих людей, которых необходимо извлечь: БЕННЕТТ, КЭЛВЕРТ, КОУЛМАН, ДЭЙТОН, ФРОММЕР, ГРЭЙСОН, ЛИТТЛТОН, МЕССИК, ОЛИВЕР и я.

— Отлично, — он снял с воротника своей футболки «Mooks» розовый маркер. — Беннетт, Кэлверт, Коулман ...

Он начал отмечать их фамилии в списке личного состава.

— Кто-нибудь улавливает здесь закономерность? — спросил Фейрфакс.

Все имена из перехваченного сообщения относились к подразделению, обозначенному буквой "Э", — или, выражаясь военным языком, к отряду «Эхо».

— Единственный человек, обозначенный буквой "Э", фамилия которого не упоминается в сообщении, — продолжал Фейрфакс, — это Карни Л.Э. Я могу только предположить, что это человек, чей голос звучит на пленке.

Фейрфакс обернулся к двум начальникам РУМО, стоявшим за его спиной.

— На базе находится засланный отряд. Он ведет переговоры с китайским правительством и космическим кораблем. Все — члены отряда «Эхо».

— ... Отряд «Эхо». Докладывайте ...

— Это командир "Эхо ", — прозвучал в ответ голос капитана Ли Карни, позывной «Кобра».

Кобра говорил, по-южному растягивая слова, — его голос звучал размеренно, холодно и угрожающе.

— Мы на Уровне 3, в жилых помещениях. Только что прочесали два подземных ангарных уровня. Там ничего. Сейчас направляемся вниз через комплекс, держа под наблюдением лестничный пролет.

— ... Вас понял, командир Эхо...

— Сэр, — к Цезарю Расселу повернулся другой радиооператор, — отряд «Чарли» только что прибыл с озера. Они снаружи, и мальчик у них.

— Хорошо. Потери?

— Пять.

— Приемлемо. А Бота? — спросил Цезарь.

— Мертв.

— Еще лучше. Впустите их через верхний вход.

* * *

Гант вместе с остальными направилась к пожарной лестнице, расположенной в восточной части Уровня 4.

— Я знаю, что это не совсем уместно в данной ситуации, — сказала Мать, сопровождая Гант, — но я хотела расспросить тебя о твоем маленьком свидании со Страшилой в прошлую субботу. Ты так ничего и не рассказала.

Гант ухмыльнулась.

— Никаких сплетен, не так ли, Мать?

— Да, черт возьми! Именно это мне и нужно. Старые замужние карги вроде меня обожают слушать о сексуальных приключениях таких симпатичных молоденьких девчушек, как ты. И мне просто... ну, ты знаешь... интересно.

Гант грустно улыбнулась.

— Все прошло не так хорошо, как мне бы этого хотелось.

— Что ты имеешь в виду?

Гант на ходу пожала плечами. В руках она держала пистолет.

— Он не поцеловал меня. Мы отлично поужинали в маленьком тихом ресторанчике, затем прошлись по берегу реки Потом просто разговаривали. Господи, мы проговорили весь вечер. И потом, когда он отвез меня домой, я надеялась, что он меня поцелует. Но он... просто... не сделал этого. Мы неловко попрощались, договорившись встретиться еще, и свидание просто... закончилось.

Мать прищурилась.

— Ууух, Страшила. Я тебе задницу надеру...

— Нет уж, пожалуйста, — произнесла Гант, когда они подошли к двери, ведущей на лестницу, — И не говори ему, что я тебе рассказала.

— Ммм, ладно... — проговорила сквозь зубы Мать.

— В любом случае, я бы не хотела сейчас думать об этом, — сказала Гант. — У нас куча других забот.

Гант приоткрыла дверь пожарной лестницы и выглянула наружу, подняв пистолет.

Там было темно и тихо.

Никого.

— Все чисто, — прошептала она.

Она распахнула дверь и поднялась на несколько ступенек вверх.

Мать заняла позицию прямо за ее спиной, обе держали оружие на взводе.

Они поднялись к Уровню 3 и увидели дверь, ведущую к жилым помещениям комплекса.

Никого не было.

«Странно», — думала Гант.

На площадке не было ни одного солдата — никого, кто мог бы помешать им передвигаться по комплексу.

«Очень странно», — думала она. Если бы она возглавляла сипы противника, для поимки президента она бы прочесала все уровни и в то же время убедилась бы в том, что лестничный пролет заблокирован.

Очевидно, 7-й эскадрон действовал иначе.

Так как лестница не охранялась, Гант и ее команда беспрепятственно поднялись наверх, к ангарному отсеку Уровня 2.

Ангар второго уровня — нетронутый с момента произошедших в нем событий — был практически идентичен ангару наземного уровня, с той лишь разницей, что подборка самолетов здесь была не столь экзотичной. В то время как в ангаре Уровня 1 находились бомбардировщики «стеле» и самолеты «Блэкберд» SR-71, здесь были только два разведывательных самолета АВАКС.

Как раз они-то и были нужны Гант.

* * *

Через две минуты она уже находилась в нижнем грузовом отсеке одного из самолетов АВАКС, откручивая тяжелый входной люк в полу.

Люк поддался, открыв доступ к отсеку с оборудованием, в центре которого был закреплен очень прочный на вид прибор ярко-оранжевого флуоресцентного цвета, размером примерно с небольшую обувную коробку. Похоже, он был сделан из суперпрочного материала.

— Что это? — спросила Джульетт, стоя у Гант за спиной.

— Это регистратор параметров полета. «Черный ящик», — ответил за нее президент.

— Не очень-то он и черный, — кисло сказал Службист Хагерти.

— Они и не бывают черными, — пояснила Гант, извлекая небольшой оранжевый ящик. — Они просто так называются. «Черные ящики» почти всегда выкрашены в ярко-оранжевый цвет, чтобы их было проще обнаружить в случае крушения самолета. И все-таки обычно их находят другим способом...

— О, очень интересно... — произнес президент.

— Что? — спросил Хагерти. — Что?

— Вы когда-нибудь интересовались, почему после крушения «черный ящик» находят так быстро? — сказала Гант. — Когда самолет падает, обломки разлетаются очень далеко, однако регистратор параметров полета всегда находят очень быстро, обычно в течение нескольких часов.

— Да...

— Это потому, что в «черных ящиках», — продолжала Гант, — установлены аварийные радиомаяки с автономным питанием. Эти радиомаяки испускают мощные микроволновые сигналы, указывая местонахождение ящика экспертам по расследованию авиакатастроф.

— И что вы собираетесь с ним делать? — спросил Хагерти. Через люк Гант позвала Мать.

— Ну чего? — отозвалась та.

— Распознала сигнал?

— Еще пару секунд!

Гант посмотрела на Хагерти.

— Я собираюсь воспроизвести сигнал, исходящий из сердца президента.

* * *

Мать сидела в главной кабине самолета АВАКС за пультом управления.

Она вывела на экран график, показывающий микроволновый сигнал, поступающий на Зону 7 с низкоорбитального спутника. Это был тот же график, который Ботаник чуть ранее нашел на другом самолете АВАКС, — отображающий движение волн каждые двадцать пять секунд.

Гант вышла из грузового отсека вместе с оранжевым «черным ящиком». Она подключила к нему кабель, подсоединив другой его конец к терминалу, за которым работала Мать. И сразу же кривая графика, отображенного на небольшом экране в верхней части ящика, дала скачок.

— Отлично, — сказала Гант Матери, — видишь этот поисковый сигнал в наивысшей точке кривой? Мне нужно, чтобы ты установила его как «частоту обнаружения» на «черном ящике».

Когда специалисты ищут «черный ящик», они используют радиопередатчик для трансляции заданного сигнала в микроволновом диапазоне, именуемом «частота обнаружения». Когда радиомаяк «черного ящика» улавливает этот сигнал, он посылает ответный, выдавая своё местонахождение.

— Отлично... — сказала Мать, стуча по клавишам. — Готово.

— Хорошо, — ответила Гант. — Теперь установи эту частоту — нижний пик — как ответный сигнал.

— Ладно, минуту.

— Будет ли силы сигнала «черного ящика» достаточно, чтобы пройти весь путь до спутника? — спросил президент.

— Думаю, все получится. Микроволновые сигналы использовали для связи с Армстронгом на Луне. И в Сети его используют для отправки сообщений в открытый космос, — Гант улыбнулась.

— Важна не сила, а качество сигнала.

— Все, готово, — сказала Мать. Она обернулась к Гант. — Итак, бесстрашный командир, что именно я сейчас сотворила?

— Мать, если ты все правильно сделала, то, когда мы запустим передатчик этого «черного ящика», мы сымитируем сигнал, исходящий из сердца президента.

— И что теперь? — спросил президент.

— Да, — ехидно произнес Хагерти. — Мы просто его включим?

— Естественно, нет. Если мы его включим, к спутнику будут поступать два идентичных сигнала и это может привести к взрыву бомб. Мы не можем так рисковать. Нет, мы просто проделали предварительную работу. Теперь остается самое главное. Мы должны заменить сигнал из сердца президента сигналом из «черного ящика».

— И как мы это сделаем? — спросил Хагерти. — Только, пожалуйста, не говорите мне, что вы собираетесь провести президенту Соединенных Штатов операцию на открытом сердце карманным ножиком!

— Я что, похожа на МакГивера? — спросила Гант. — Нет. Моя теория проста: каким-то образом Цезарь Рассел установил передатчик на сердце президента ...

— Верно. Он сделал это во время операции, которую мне проводили несколько лет назад, — сказал президент.

— Но я предполагаю, что он не включал его до сегодняшнего дня, — продолжала Гант. — Сканирующие приборы Белого Дома уже давно уловили бы несанкционированный сигнал — сразу же после его появления.

— Да, и что... — начал было Хагерти.

— Поэтому, — сказала Гант, не обращая на него внимания, — где-то в этом комплексе у Цезаря Рассела есть прибор, который включает и отключает передатчик президента. Я предполагаю, что этот прибор — возможно, просто нечто вроде переносного пульта — находится в том же помещении, где расположился и сам Цезарь.

— Совершенно точно, — сказал президент, вспомнив о небольшом приборчике, который Цезарь Рассел включил в самом начале столкновения. — Он был у Рассела, когда он появился на экране телевизоров, еще до начала всего этого. Это портативное устройство красного цвета с черной короткой антенной.

— Отлично, — сказала Гант. — Теперь все, что нам нужно сделать, — это найти его командный центр.

Она обернулась к Джульетт:

— Ваши люди обследовали это место. Есть идеи?

— Главный ангар, — сказала Джульетт. — В строении, выходящем на него. Там целый командно-административный отдел.

— Тогда именно туда мы и направимся, — сказала Гант. — Вот что мы сейчас делаем. Все очень просто. Во-первых, мы занимаем командный центр Рассела. Затем, в интервале между поисковыми сигналами, отправляемыми со спутника, мы воспользуемся его пультом и отключим передатчик, прикрепленный к сердцу президента, а секундой позже подключим «черный ящик».

Она криво улыбнулась президенту.

— Как я и сказала, все очень просто.

Пять оставшихся членов отряда «Чарли», полупригнувшись, быстро бежали по низкому бетонному туннелю.

Рядом с ними семенил Кевин, которому — благодаря небольшому росту — не приходилось сгибаться.

Отряд «Чарли» только что вернулся с озера Пауэлл — уничтожив Бота, разыскав Кевина и убедившись, что вертолет Шофилда утонул.

Они оставили «Пенетрейторы» снаружи и теперь снова вошли вкомплекс через проход, который соединял главное здание с одним из внешних ангаров, — вход, более известный как «верхний».

Через титановую дверь в фут толщиной туннель верхнего входа вел к задней части шахты пассажирского лифта, находившейся на наземном уровне.

Отряд «Чарли» подошел к тяжелой серебристой двери.

Питон Уиллис набрал соответствующий код. Это был особый вход — если, благодаря высокому званию, знать код, то можно было открыть его в любое время, даже во время полной изоляции.

Толстая титановая дверь открылась...

...и Питон замер на месте.

Он увидел, что крыша пассажирского лифта находится на уровне его ног, прямо напротив него.

И на ней стоял Кобра Карни с четырьмя членами отряда «Эхо». Остальные члены отряда, которых Питон увидел через люк в крыше лифта, находились внутри кабины.

— Господи, Кобра, — сказал Питон, — ты меня чертовски напугал. Не ожидал увидеть вас здесь, парни...

— Цезарь приказал нам встретить вас, — проговорил Кобра, растягивая слова. — Убедиться, что с вами все в порядке.

Питон подтолкнул Кевина вперед, на крышу остановившегося лифта.

— Мы потеряли пятерых, но нашли его.

— Хорошо, — сказал Кобра. — Очень хорошо.

В этот момент через люк на крыше лифта Питон заметил еще четырех человек, стоявших в кабине вместе с людьми «Эхо».

Четыре азиата.

Питон нахмурился.

Это были те четверо мужчин, которые этим утром находились в декомпрессионной камере, — капитан Роберт By и лейтенант Чет Ли из 7-го эскадрона и еще два китайца, работника лаборатории. Люди, которые привезли последний штамм Сино-вируса на Зону 7.

— Кобра, что происходит? — неожиданно спросил Питон, подняв голову.

— Извини, Питон, — ответил Кобра.

И с этими словами он дал знак своим людям.

В одно мгновение четверо солдат отряда «Эхо», которые стояли на крыше лифта, подняли свои Р-90 и открыли жесточайший огонь по людям отряда «Чарли».

Питон Уиллис был буквально разорван шквалом очередей. Его лицо и грудь мгновенно превратились в кровавое месиво. Четыре десантника «Чарли», стоявшие у него за спиной, попадали, один за другим, как марионетки... Единственным, кто уцелел, был онемевший от ужаса Кевин, оставшийся стоять на противоположной стороне крыши лифта.

Кобра Карни сделал шаг вперед и грубо схватил мальчика за руку.

— Улыбайся, парень, теперь ты пойдешь со мной.

* * *

В диспетчерской, выходившей на главный ангар, было тихо.

Удав МакКоннелл и четверо оставшихся в живых члена отряда «Браво» лежали в углу, в грязи и крови. Двое людей Удава были серьезно ранены. Полковник Джером Т. Харпер — мнимый главнокомандующий Зоны 7, а в действительности ставленник Цезаря Расселла — осматривал их раны.

Еще один человек находился в задней части комнаты, скрывшись в тени — просидев в диспетчерской все утро, он не произнес ни слова. Он молча наблюдал.

Майор Курт Логан и оставшиеся члены отряды «Альфа» также находились в диспетчерской. Логан стоял рядом с Цезарем, они разговаривали вполголоса. Отряду «Альфа» повезло больше, чем отряду «Браво»: из изначальной команды из десяти человек, в живых осталось лишь четверо, включая его.

Однако Цезаря, казалось, нисколько не волновали потери.

— Есть что-нибудь от отряда «Эхо»?

— Кобра докладывает, что они находятся на Уровне 4. Пока никаких следов президента...

— Черт!

Это был один из радиооператоров. Только что его монитор внезапно погас.

Совершенно внезапно. Без предупреждения.

— Что такое? — спросил главный оператор.

— Твою мать! — крикнул другой радиооператор — вырубился его монитор.

Это было похоже на распространение вируса. По всему командному пункту, один за другим, погасли мониторы.

— ... Только что отключилась система кондиционирования воздуха...

— ... Не работает система водяного охлаждения...

— Что происходит? — спокойно спросил Цезарь Расселл.

— ... Энергия в тюремном помещении стремительно падает...

— Выходит из строя система питания комплекса, — сказал Расселлу старший оператор. — Но я не знаю, почему...

Он вывел на экран отображение системных операций.

— Господи, мы работаем на вспомогательном источнике питания уже с восьми часов! — сказал старший оператор.

Полковник Харпер сделал шаг вперед.

— Но этого должно было хватить по меньшей мере на три часа, это достаточное время для перезагрузки основного источника питания.

Пока они говорили, Цезарь вглядывался в экран компьютера:

Введена команда 09-04:43 отмены изоляции 077-01Э Дверь 62-В открыта (терминал 3-А2)

Приставка «077» означала члена 7-го эскадрона. "Э" — отряд «Эхо» и 01 — его командующий — Кобра Карни.

Цезарь сощурил глаза. По всей видимости, во время последнего оконного периода Кобра Карни открыл дверь 62-В — восточную взрывозащитную дверь на рельсах Уровня 6...

Джером Харпер и оператор все еще спорили относительно того, что произошло с энергией.

— Должно было хватить, — сказал радиооператор. — Но похоже на то, что на начало своей работы вспомогательный источник питания содержал только половину энергии, поэтому работал только полтора часа...

Погас монитор главного оператора. Последний оставшийся.

Затем одновременно погасли верхние лампы диспетчерской.

Цезарь и операторы погрузились в темноту.

Цезарь обернулся и выглянул в окно, выходящее на огромный наземный ангар. Он увидел, как яркие галогеновые лампы, идущие по всему потолку ангара последовательно выключались, одна за одной.

Ангар и все, что находилось внутри него — «Пехотинец-1», разрушенный «таракан», «Сова 2», мостовой подъемный кран — поглотила кромешная тьма.

— Система отключена, — сказал кто-то в темноте. — Энергия во всем комплексе иссякла.

* * *

На Уровне 2, в самолете АВАКС, Либби Гант и остальные готовились к выходу в подземную базу, чтобы определить местонахождение диспетчерской Цезаря Рассела и захватить ее, как вдруг во всем ангаре отключился свет.

Огромный ангар погрузился темноту.

Хоть глаз выколи.

Гант включила фонарик, размером с карандаш, который был прикреплен к стволу ее автомата МР-10. Тоненький луч света озарил ее лицо.

— Энергия, — прошептала Мать. — Зачем им понадобилось отключать энергию?

— Да, — сказала Джульетт, — в любом случае это только помешает им нас найти.

— Возможно, у них не осталось выбора, — сказала Гант.

— Что это означает для нас? — спросил президент, подходя к ним.

— Это не меняет наш план, — сказала Гант. — Мы все еще направляемся в командный пункт. Однако нам предстоит выяснить, как это отразится на всей базе.

В этот момент, откуда-то из недр комплекса, раздался крик — дикий вопль, человеческий, но в то же самое время звериный, ужасающий вой разъяренного существа.

— О Господи, — прошептала Гант. — Заключенные. Они освободились.

 

Пятое столкновение

3 июля, 09 часов 30 минут

Примерно за десять минут до отключения энергии на Зоне 7 транспортный вертолет «Супер Сталлион» СН-53Е медленно опускался в бирюзовую воду озера Пауэлл.

Это было невероятное зрелище.

С полностью взорванной хвостовой частью вертолет тонул задним концом вниз, почти в вертикальном положении, открытый погрузочный трап засасывал огромную массу воды. В мутной зеленоватой завесе вокруг было похоже, что «Супер Сталлион» свободно падает, как при замедленной съемке.

Тонкие струи пузырьков всплывали на поверхность, за ними наблюдали два «Пенетрейтора» ВВС, кружившие над озером.

Шейн Шофилд и Бак Райли Мл. всматривались в лексановое лобовое стекло тонущего вертолета — они смотрели вверх. Над собой они видели поверхность воды, дрожащую как стеклянная линза и находившуюся в пятидесяти футах от них, удаляясь все дальше и дальше.

За искаженным стеклом воды они могли различить два штурмовых вертолета-близнеца, зависших в воздухе в ожидании их Появления. Если они осмелятся на это.

В воде вокруг них открылся причудливый подводный ландшафт. Гигантские валуны покоились на дне озера — следы пустыни, которые прежде были извивавшейся сушей. Там была даже огромная потонувшая гора, которая возвышалась, исчезая вверху над поверхностью воды. Погрузившийся под воду пустынный мир был призрачного бледно-зеленого цвета.

Умник II повернулся к Шофилду.

— Если у вас есть еще какой-нибудь волшебный план побега, то пришло время использовать его.

— Извини, — сказал Шофилд. — На этот раз я пас.

За ними, или скорее под ними, вода заливалась в грузовой отсек. Она быстро поднималась, проникая в вертолет через открытый погрузочный трап и любые другие отверстия.

К счастью, кабина была герметична, поэтому на глубине семидесяти футов тонущий вертолет достиг равновесия — и в перевернутой кабине образовалась воздушная яма, подобно тому, как чашка, опущенная вверх дном в ванну с водой, образует воздушную подушку.

Вертолет опускался вниз и на глубине в девяносто футов коснулся дна.

Густое облако ила поднялось вокруг «Супер Сталлиона», когда его разрушенная хвостовая часть ударилась о дно озера и остановилась — все еще в вертикальном положении — рядом с массивным подводным валуном.

— У нас немного времени, — сказал Шофилд. — Воздух здесь очень скоро станет непригодным.

— Что будем делать? — спросил Умник II. — Если мы останемся здесь, то умрем. Если поплывем к поверхности — тоже умрем.

— Здесь должно быть что-то... — сказал Шофилд еле слышно.

— Что вы имеете в виду?

— Должна быть какая-то причина...

— О чем вы? — раздраженно спросил Умник II. — Какая причина?

Шофилд повернулся к нему лицом.

— Причина, по которой Бота остановился здесь. Именно в этом месте. Это все не просто так. У него была причина бросить якорь здесь...

И тут Шофилд заметил кое-что.

— Ах ты, хитрый ублюдок... — прошептал он.

Он смотрел Умнику через плечо, в зеленоватый туман подводного мира.

Умник II обернулся и тоже увидел это.

— О, Господи... — прошептал он.

Им открылась конструкция, наполовину скрытая бирюзовой завесой воды — не валун и не горное образование, а совершенно определенно созданное человеком строение, не вписывающееся в картину подводного мира озера Пауэлл.

Шофилд и Умник увидели широкий плоский навес, небольшое помещение со стеклянными окнами и широкую дверь гаража. И под навесом — два старых бензонасоса.

Это была бензозаправочная станция.

Затопленная бензозаправочная станция.

Она примыкала к основанию утеса в том месте, где огромный круглый кратер с небольшим плато соединялся с широким каньоном, уходящим на запад.

Тогда Шофилд вспомнил, что это была за бензозаправочная станция.

Эта автозаправка была затоплена в 1963 году, когда было создано озеро Пауэлл в результате сооружения плотины на реке Колорадо — старинная бензозаправочная станция 1950-х годов, построенная на месте старого торгового поста.

— Пора двигаться, — сказал Шофилд. — Пока мы не использовали здесь весь кислород.

— Куда? — с недоверием спросил Умник II. — К бензозаправке?

— Ага, — сказал Шофилд, глядя на часы.

Было 9:26.

Оставалось тридцать четыре минуты, чтобы вернуть президенту «ядерный футбол».

— На заправочных станциях бывают воздушные насосы, — сказал он, — для накачивания шин. Этим воздухом бы можем дышать, пока не уйдут «Пенетрейторы». Возможно, когда правительство выплатило компенсацию владельцу станции, он забросил ее и оставил здесь все, как было.

— Это и есть ваш волшебный план побега? Если в этих насосах и остался воздух, то ему уже сорок лет. Он может быть протухшим или зараженным Бог знает чем.

— Если он загерметизован, — сказал Шофилд, — тогда, возможно, какая-то его часть все еще пригодна. И на данный момент, у нас нет никаких других вариантов. Я пойду первым. Если я найду шланг, я подам тебе сигнал.

— А если нет?

Шофилд отсоединил «ядерный футбол» от форменного ремня и протянул Умнику II:

— Тогда тебе придется придумать свой волшебный план.

* * *

«Супер Сталлион» лежал на дне озера, окруженный безмолвным подводным миром.

Неожиданно из его хвостовой части появились пузырьки — следующие за фигурой Шейна Шофилда в черной униформе 7-го эскадрона, которая выплыла из потонувшего вертолета.

Шофилд задержался на некоторое время, огляделся, посмотрел на бензозаправочную станцию и неожиданно заметил кое-что еще.

На дне озера, в трех футах от него, лежал какой-то предмет.

Это был небольшой серебристый ящик Самсонайт — сверхпрочный, сконструированный специально для того, чтобы защитить содержимое от сильных ударов, размером с две видеокассеты, поставленные рядом. Он покоился на дне, неподвижно, удерживаемый небольшим якорем.

Это был тот предмет, который Гюнтер Бота выбросил за борт своей «двуноги», когда появились Шофилд и Умник.

Шофилд подплыл к нему, отрезал якорь ножом и затем присоединил ручку ящика к своему форменному ремню.

Что там внутри, он посмотрит позже.

Сейчас у него есть дела поважнее.

Он направился к подводной бензозаправочной станции длинными сильными гребками. Он быстро преодолел расстояние, разделявшее «Супер Сталлион» и заправку, и вскоре оказался перед призрачным затопленным сооружением.

Он почувствовал боль в легких. Ему необходимо скорее найти воздушный шланг...

Сюда.

В открытый дверной проем помещения заправочной станции.

Черный шланг, подсоединенный к герметичному баку. Шофилд поплыл к нему.

Он приблизился к шлангу, схватил его и нажал на выпускной клапан.

Шланг ожил и выпустил несколько крошечных пузырьков.

— Недобрый знак, — подумал Шофилд.

И тут из шланга вырвался большой поток пузырей.

Шофилд быстро придвинул рот и вдохнул воздух сорокалетней давности.

Сначала он поперхнулся и сильно закашлялся. Воздух был горьким и затхлым. Затем он стал чище, и Шофилд начал вдыхать его без затруднений. С воздухом все было в порядке.

Он помахал Умнику, находившемуся в вертолете, и показал большим пальцем кверху.

Пока Умник вместе с «ядерным футболом» подплывал, Шофилд протащил воздушный шланг в небольшое помещение заправочной станции для того, чтобы потолок преграждал дорогу воздушным пузырькам, и они не могли подняться на поверхность озера, тем самым, дав «Пенетрейторам» знать об их новом источнике кислорода.

Проделывая это, он осматривал затопленную бензозаправочную станцию.

Он все еще думал о Бота.

План побега южноафриканского ученого не мог ограничиться всего лишь этой бензозаправкой. Здесь должно быть что-то еще...

Шофилд осмотрел помещение бензозаправочной станции и примыкаюший к нему гараж. Все строение спряталось у подножия затопленной скалы.

В этот момент через заднее окно этого помещения Шофилд увидел что-то, встроенное в подножие скалы за заправкой.

Широкий обшитый досками дверной проем.

Он был сделан из толстых деревянных балок и, похоже, был спрятан в скале. Рельсы рудничных вагонеток исчезали за досками, обрамлявшими вход.

Рудник. План Бота начинал проясняться.

Через тридцать секунд в небольшом помещении к Шофилду присоединился Умник и глотнул воздух из шланга.

Прошла еще минута, Шофилд высунулся наружу и над поверхностью воды увидел размытые очертания «Пенетрейторов» ВВС, которые развернулись и направились в сторону Зоны 7.

Как только они исчезли, Шофилд показал Умнику вход на рудник за бензозаправочной станцией и сделал сигнал: «Я иду туда. Ты жди здесь.»

Умник кивнул.

Затем Шофилд включил маленький фонарик на стволе своего пистолета Desert Eagle и поплыл через заднее окно станции ко входу на рудник у подножия скалы.

Он приблизился к обшитому досками входу на рудник и заметил, что несколько гнилых досок были вынуты — возможно, совсем недавно.

Он поплыл внутрь.

И оказался в полной темноте. Непроницаемой подводной темноте.

С помощью тоненького луча своего фонарика Шофилд разглядел отвесные стены скалы, опорные балки и рельсы рудничных вагонеток, исчезающие в темноте.

Шофилд быстро поплыл по туннелю рудника, луч фонарика служилему проводником.

Ему необходимо было следить за тем, насколько далеко он продвигается. Вскоре наступит момент, когда ему придется сделать выбор: вернуться к Умнику и глотнуть еще воздуха из шланга или продолжать двигаться вперед, надеясь оказаться в части рудника, не заполненной водой.

Единственное, что убеждало его в том, что он найдет такое место, был Бота. Южноафриканский ученый не пришел бы сюда, если бы он не...

Вдруг Шофилд увидел узкую вертикальную шахту, отходившую от туннеля, в котором он находился. По всей ее длине шла лестница.

Он подплыл к шахте и направил на нее свой фонарь. Шахта шла вверх и вниз, исчезая в темноте в обоих направлениях. Это было нечто вроде шахты доступа, позволяющей быстро и легко перемещаться по всем уровням рудника.

Шофилду не хватало воздуха.

Он рассчитал в уме.

В этом месте глубина озера около девяноста футов. Поэтому девяносто футов вверх по этой лестнице — и вода должна закончиться.

Черт.

Это был единственный вариант.

Он развернулся и отправился за Умником.

Через две минуты Шофилд вернулся в туннель рудника, на этот раз уже вместе с Умником II — и «ядерным футболом» — а также снова наполнив легкие воздухом.

Они двинулись прямо к вертикальной шахте доступа и начали подниматься по ее лестнице.

Шахта представляла собой сжатый цилиндр с отходившими от нее земляными проходами примерно каждые десять футов. Они карабкались вверх по ней, как по очень узкой канализационной трубе.

Шофилд шел впереди, быстро продвигаясь вперед, подсчитывая расстояние по ступенькам: один фут — одна ступенька.

На пятидесятой ступеньке его легкие начали сдавать.

На семидесятой — он почувствовал, как к горлу подступает желчь.

На девяностой — он все еще не видел никаких признаков приближающейся поверхности, и он начал волноваться, что рассчитал все неправильно, что совершил роковую ошибку, что это конец, что сейчас он потеряет сознание...

* * *

...вдруг голова Шофилда вынырнула на поверхность воды на прекрасный прохладный воздух.

Он сразу же отклонился в сторону, чтобы Умник II смог всплыть рядом с ним. Умник вынырнул из воды, и они оба глотнули свежего воздуха, находясь на ступеньках лестницы в узком вертикальном колодце.

Шахта продолжалась над ними — только теперь она уже не была заполнена водой.

Как только Шофилд восстановил дыхание, он вылез из воды И шагнул в ближайший земляной проход.

Он оказался внутри широкой плоской пещеры, старой комнате управления рудника. Однако то, что он увидел внутри, заставило его замереть на месте.

Он увидел ящики с провизией — едой, водой, газовыми плитками, сухим молоком — сотни ящиков.

Сотни и сотни ящиков.

Дюжина раскладушек стояли вдоль стен. На столе в углу лежало множество фальшивых паспортов и водительских удостоверений.

— Это лагерь, — подумал Шофилд. — Лагерь базы.

С достаточным количеством еды, чтобы продержаться в течение нескольких недель, даже месяцев — пока правительство США не прекратит на озере Пауэлл поиски людей, укравших Сино-вирус и ценный источник вакцины — Кевина.

Затем, когда все будет чисто, Бота и его люди покинут озеро и преспокойно вернутся к себе на родину.

Шофилд посмотрел на множество ящиков. Доставить их сюда определенно заняло долгое время.

— Ну и ну, — Умник II присоединился к Шофилду. — Они хорошо подготовились.

Шофилд посмотрел на часы.

9.31 утра.

— Пошли. У нас есть двадцать девять минут, чтобы доставить этот чемоданчик обратно к президенту, — сказал Шофилд. — Я бы предложил подняться на поверхность и выяснить, как можно вернуться на Зону 7.

* * *

Шофилд и Умник II поднимались наверх.

Так быстро, как только могли. По вертикальной шахте доступа. У Шофилда был небольшой ящик Самсонайт, ранее принадлежавший Бота. У Умника II — «ядерный футбол».

За минуту они добрались до вершины лестницы и оказались в каком-то большом алюминиевом здании, что-то вроде гигантского сарая.

Рельсы рудничной вагонетки начинались на дальнем конце сарая и уходили в землю. По бокам находились ржавые погрузочные лотки и старые конвейерные ленты. Все было покрыто пылью и паутиной.

Шофилд и Умник ринулись к внешней двери и толкнули ее.

Яркий солнечный свет ослепил им глаза, гонимый ветром песок ударил в лицо. Песчаная буря все еще продолжалась.

Две крошечных фигурки Шофилда и Умника II вышли из сарая рудника...

...и оказались на огромном плоском пустынном полуострове, уходившем к озеру Пауэлл. Они были похожи на муравьев на фоне великолепного пейзажа Юты — на фоне огромных просторов вокруг них даже большой алюминиевый сарай, из которого они вышли, казался крошечным.

Однако удивительным было то, что на этом обширном полуострове находилось еще одно строение. Оно располагалось в пятидесяти ярдах от сарая — небольшой фермерский дом с примыкающим к нему сараем.

Пробираясь сквозь песчаную бурю, Шофилд и Умник побежали к нему.

* * *

Надпись на воротах гласила: «ХОУГ».

Шофилд отворил засов и вошел внутрь, направляясь во двор.

Он подошел к стене дома, прокрался под окном, заглянул внутрь, и в этот момент на стену рядом с ним обрушилась автоматная очередь. Он обернулся и увидел, как одетый в рабочий комбинезон человек спрятался за угол, перезаряжая штурмовой автомат АК-47.

Бум!

Еще один выстрел прорвался сквозь песчаную бурю, и фермер замертво упал на пыльную землю.

Рядом с Шофилдом появился Умник II, его пистолет М9 дымился.

— Какого черта здесь происходит? — крикнул он.

— Предполагаю, что если мы выживем, то узнаем, что мистер Хоуг — это друг Гюнтера Бота. Пошли.

Шофилд побежал к сараю, распахнул двери, надеясь вопреки всему найти внутри какой-либо транспорт...

— Итак, настало время, чтобы нам улыбнулась удача, — сказал он. — Спасибо, Господи. Мы заслужили передышку.

Перед ним стоял, сверкая, как новый автомобиль на витрине, красивый зеленоватый биплан, самолет-распылитель, традиционное транспортное средство на фермах в этой местности.

* * *

Через три минуты Шофилд и Умник взмыли в небо и парили высоко над змееподобными каньонами озера Пауэлл.

Было 9:38 утра.

— Уже скоро, — подумал Шофилд.

Самолет Тайгер Мот, старинный биплан времен второй мировой войны, часто используется для распыления различных веществ в пустынях на юго-западе. У самолета было два параллельных крыла — одно над фюзеляжем и другое — под ним, объединенные вертикальными балками и перекрещивающимися тросами. Два длинных колеса шасси выдавались из задней части корпуса, как вытянутые ноги москита, к хвосту был также прикреплен опрыскиватель инсектицидом.

Как и большая часть бипланов, этот был двухместным — пилот сидит в заднем кресле, второй пилот — впереди.

Самолет был в хорошем состоянии, выглядел ухоженным. Похоже, мистер Хоуг, будучи чертовым шпионом, был, очевидно, и любителем аэропланов.

— Что вы думаете? — спросил Умник в микрофон на летном шлеме. — Отправляемся за поездом?

— Не сейчас, — ответил Шофилд. У нас мало времени. Берем курс прямо на Зону 7. На аварийный выход.

* * *

Сердце Дэвида Фейрфакса бешено стучало.

День оказался на редкость событийным.

Выслушав отчет Дэвида о ситуации на Зоне 7 и присутствии там засланного отряда, помощник начальника РУМО, которому было поручено держать под наблюдением китайский космический «шаттл», приказал установить зону прослушивания радиосигналов на расстоянии в сотню миль вокруг Зон 7 и 8. Теперь, любой сигнал, исходящий из этой зоны, будет перехвачен наблюдательными спутниками РУМО.

Впечатленный работой Фейрфакса над этим вопросом, помощник начальника также предоставил молодому дешифровщику свободу действий в отношении продолжения дела.

— Молодой человек, делайте все, что покажется вам необходимым, — сказал он. — Докладывайте обо всем непосредственно мне.

Однако Фейрфакс все еще был в замешательстве.

Возможно, это было просто волнение, но что-то все еще не давало ему покоя. Кусочки все еще полностью не складывались в целое.

Китайский космический корабль общается с засланным отрядом на базе ВВС США.

Хорошо.

Значит, на этой базе должно быть что-то, что нужно китайцам. Фейрфакс догадался, что это вакцина от вируса, которая упоминается во всех дешифрованных сообщениях.

Хорошо...

И «шаттл» — это самый лучший способ прямой связи с людьми на земле.

Нет.

Это не так. Китайцы могли бы использовать множество различных спутников, чтобы обмениваться информацией с людьми на земле. Для этого не нужен целый космический корабль.

Но что, если у «шаттла» другое назначение...

Фейрфакс обернулся к одному из офицеров связи ВВС, которых вызвало РУМО.

— Какие технические средства находятся на Зоне 7?

Офицер ВВС пожал плечами.

— Пара бомбардировщиков «стеле», SR-71 Блэкбёрд, несколько АВАКСов. Кроме того, Зона 7 преимущественно используется как биологический комплекс.

— Тогда как насчет другого строения? Зоны 8?

Офицер ВВС прищурил глаза.

— Это совсем другая история.

— Эй. Это необходимо знать. Поверьте, мне действительно необходимо это знать.

Офицер колебался какое-то время.

Затем он сказал:

— На Зоне 8 находятся два рабочих макета космических кораблей Х-38. Это противоспутник — меньший по размеру и более обтекаемый вариант стандартного «шаттла», запускаемого с Боинга 747 на большой высоте.

— Противоспутник?

— На его крыльях установлены особые антигравитационные усовершенствованные ракеты класса «воздух-воздух» средней дальности. «Шаттл» предназначен для быстрого запуска и целевого поражения: полет на низкую околоземную орбиту, уничтожение вражеских шпионских спутников или космических станций и возвращение домой.

— Сколько людей он вмещает? — спросил Фейрфакс. Офицер нахмурился.

— Три члена экипажа. Возможно, десять-двенадцать человек в оружейном отсеке, самое большее. А что?

Фейрфакс быстро анализировал услышанное.

— О, это исключено... — прошептал он. — Это исключено!

Он бросился к лежащей рядом распечатке.

Это была распечатка последнего дешифрованного сообщения, того же самого, из которого стало ясно, что солдаты отряда Эхо — предатели. В нем говорилось:

2 июля 04:04:42 СПУТНИКОВЫЙ ПЕРЕХВАТ (АНГЛИЙСКИЙ)

By и Ли прибыли обратно на Зону 7 с вирусом. Ваши люди с ними. Все деньги учтены. Имена моих людей, которых необходимо извлечь: ГОЛОС 1: БЕННЕТТ, КЭЛВЕРТ, КОУЛМАН, ДЭЙТОН, ФРОММЕР, ГРЭЙСОН, ЛИТТЛТОН, МЕССИК, ОЛИВЕР и я.

Фейрфакс прочел строку: «Имена моих людей, которых необходимо извлечь».

— Извлечь... — вслух произнес он.

— О чем вы думаете? — спросил офицер связи ВВС.

Фейрфакс находился как будто в своем собственном мире. Все стало предельно ясно.

— Если бы вы хотели вывезти сверхсекретную вакцину со сверхсекретной базы ВВС посреди пустыни, как бы вы сделали это? Вы не можете вывезти ее по воздуху, так как расстояние слишком велико. Вы бы не добрались и до Калифорнии, как вас бы пристрелили. То же с наземным путем. Не успели бы дойти и до границы. По воде? То же самое. Но эти китайские ублюдки придумали выход.

— О чем вы?

— Вывезти что-либо из Америки, двигаясь не на север, юг, восток или запад, — сказал Фейрфакс. — Двигаясь вверх. В космос.

* * *

Шофилд посмотрел на часы.

9:47.

Оставалось тринадцать минут, чтобы доставить президенту «ядерный футбол».

Вместе с Умником II они летели вот уже несколько минут над пустынным ландшафтом в зеленоватом биплане на скорости 190 миль в час.

Вдалеке перед ними — над плоской пустынной равниной — они увидели смутные очертания невысокой горы, взлетно-посадочную полосу, и небольшую группу строений, которая была Зоной 7.

Сразу же после взлета Шофилд воспользовался возможностью открыть серебристый ящик Самсонайт, найденный на дне озера.

Внутри него он обнаружил двенадцать прозрачных стеклянных ампул в отдельных отсеках. В каждой маленькой стеклянной колбе была необычная голубоватая жидкость. На каждой ампуле была белая наклейка с надписью:

АМПУЛА С ОДНОЙ ПРИВИВОЧНОЙ ДОЗОЙ

Объем дозы: 55 мл

Протестировано со штаммом С-В V.9.1

Апробировано: 3/7 05:24:33

Глаза Шофилда округлились.

Это был набор для вакцинации — прививочные дозы вакцины, созданной на основе генетически измененной крови Кевина, дозы для инъекций. И они были созданы только сегодня утром.

Шедевр Гюнтера Бота.

Противоядие от последнего штамма Сино-вируса.

Шофилд положил шесть маленьких стеклянных ампул в набедренный карман формы 7-го эскадрона. Они могут пригодиться позже.

Он тронул Умника за плечо и передал ему оставшиеся шесть ампул.

— На случай, если ты простудишься.

Сидя в переднем кресле биплана, на протяжении всего полета, Умник II молча вглядывался вперед.

Он взял у Шофилда ампулы и положил в карман украденной формы 7-го эскадрона. Затем он продолжил задумчиво смотреть вперед.

— Почему я тебе не нравлюсь? — неожиданно спросил Шофилд в свой микрофон на шлеме.

Умник II наклонил голову на бок.

Через мгновение в шлеме Шофилда раздался голос молодого сержанта.

— Есть кое-что, о чем я давно хочу спросить вас, Капитан, — Его голос был низким и холодным.

— Что?

— Мой отец участвовал в боевом задании на Антарктиде вместе с вами. Но он не вернулся оттуда. Как он умер?

Шофилд молчал.

Отец Умника II — Бак Райли старший, «Умник» Райли — погиб ужасной смертью во время той страшной операции на полярной станции Уилкс. Жестокий командующий британских САС, по имени Тревор Барнаби, скормил его, заживо, стае разъяренных касаток.

— Он попал в плен к противнику. И они убили его.

— Как?

— Тебе не надо знать.

— Как?

Шофилд закрыл глаза.

— Они подвесили его вверх ногами над бассейном с касатками и опустили вниз.

— Корпус морской пехоты никогда ничего не разъясняет, — тихо сказал Умник II металлическим голосом по радиосвязи. — Они просто присылают письмо, в котором говорится, каким патриотом страны был ваш отец, и сообщается, что он погиб при выполнении задания. Вы знаете, Капитан, что случилось с моей семьей после смерти отца?

Шофилд прикусил губу.

— Нет, не знаю.

— Моя мать жила на базе в Кэмп-Леджин, в Северной Каролине. Я проходил основной курс боевой подготовки на острове Парис. Вы знаете, что происходит с женами морских пехотинцев, чьи мужья погибают при выполнении боевого задания, Капитан?

Шофилд знал. Но он ничего не ответил.

— Их выселяют с базы. Похоже, что женам живых солдат не нравится присутствие на базе вновь незамужних вдов — вдов, которые могут украсть их мужей.

— Поэтому мою мать, потерявшую мужа, выселили из дома. Она пыталась начать все с начала, пыталась быть сильной, но это не сработало. Через три месяца после отъезда с базы ее нашли в ванной ее новой крохотной квартиры. Она выпила целый пузырек снотворного.

Умник II повернулся в кресле и посмотрел Шофилду прямо в глаза.

— Именно поэтому я спрашивал вас раньше о рискованном ведении операции. Знаете, это не игра. Когда кто-то умирает, за этим следуют последствия. Мой отец мертв, а моя мать покончила жизнь самоубийством, потому что не могла жить без него. Я просто хочу быть уверенным, что мой отец погиб не в результате одного из ваших рискованных тактических маневров.

Шофилд молчал.

Он не был близко знаком с матерью Умника II.

Умник Старший мало общался с остальными морскими пехотинцами, предпочитая проводить свободное время с семьей. Конечно, Шофилд встречал Полу Райли на официальных ланчах или обедах, но ему не довелось узнать ее поближе. Он слышал о ее смерти — и в тот момент он подумал о том, что хотел бы больше сделать для нее.

— Твой отец был самым храбрым человеком, которого я когда-либо знал, — сказал Шофилд. — Он погиб, спасая жизнь другому человеку. Маленькая девочка выпала из вездехода и он бросился за ней, не дав ей упасть. Так они поймали его. Затем они привезли его обратно на полярную станцию и убили его. Я пытался вернуться вовремя, но я ... не смог.

— Я думал, вы говорили, что никогда не теряете чувство времени.

Шофилд промолчал.

— Знаете, он рассказывал о вас, — сказал Умник II. Говорил, что вы один из лучших командиров, с которыми он служил. Говорил, что любил вас, как собственного сына, как меня. Я не прошу прощения за то, что немного холоден с вами, капитан. Я просто должен составить свое мнение, решить это для себя.

— И каково твое решение?

— Я все еще думаю над этим.

Самолет начал снижаться к пустынной равнине.

* * *

Было уже 9:51, когда зеленый биплан «Тайгер Мот» коснулся пыльной земли пустынной равнины, подняв за собой облако из песка, которое тут же растворилось в бушующем вихре.

Как только биплан остановился, Шофилд и Умник II вышли наружу, — Шофилд держал в руках «ядерный футбол» и пистолет Desert Eagle, Умник — два никелированных М-9. Они направились к вырытой в земле траншее, которая вела к аварийному выходу.

Повсюду лежали тела, уже наполовину занесенные песком.

Девять членов секретной службы, все в штатском. И все мертвы. Члены второй передовой команды.

Здесь также находились тела четырех морских пехотинцев. В парадной форме. Кольт Хендрикс и члены экипажа «Совы-3», которые должны были проверить аварийный выход.

— Боже, — думал Шофилд, который вместе с Умником направлялся к аварийному выходу, перешагивая через тела.

— Все эти смерти... ничто не останется без последствий.

9:52

Шофилд и Умник дернули люк аварийного выхода — он все еще был открыт после вторжения отряда Реккондо — и вошли в узкий бетонный туннель, в прохладный полумрак Зоны 7.

Они подошли к высокой приставной лестнице, уходящей в темноту, — и, ухватившись за нее, скользнули вниз на целых пятьсот футов. Освещения не было, поэтому при спуске они использовали небольшой фонарик, встроенный в ствол Desert Eagle Шофилда. У Умника II, вооруженного двумя пистолетами, фонаря не было.

9:53

Спустившись вниз, они увидели длинный, постепенно уходящий вниз бетонный туннель, где мог пройти лишь один человек. Освещения снова не было.

Они быстро побежали по туннелю.

На бегу Шофилд проговорил в микрофон на запястье:

— Лиса! Лиса! Ты слышишь меня? Мы вернулись! Мы вернулись на территорию комплекса!

В наушнике раздавались только треск и помехи.

Ответа не было.

Возможно, радиопередатчик секретной службы не был рассчитан на долгое пребывания под водой.

9:54

Пробежав еще несколько сот ярдов по необычайно узкому проходу, они ворвались на Уровень 6 через дверь аварийного выхода и оказались на северном пути железнодорожной станции.

Подземная станция была погружена во мрак.

Кромешная тьма.

Ужасающая.

При свете своего фонарика Шофилд смог разглядеть очертания мертвых тел, а также обугленную, поврежденную взрывом часть центральной платформы — то место, где взорвалась гексогеновая граната Элвиса.

— Лестница, — произнес он, направив луч фонаря на дверь, ведущую к пожарной лестнице слева от них. Они запрыгнули на платформу и устремились к двери.

— Лиса! Лиса! Ты слышишь меня?

Треск. Помехи.

Они подошли к двери, ведущей на лестницу. Шофилд распахнул ее и сразу же услышал звук быстро приближающихся шагов, стук солдатских ботинок, разносившийся в тишине... все громче и громче.

— Быстро, сюда, — сказал он, прыгая на рельсы с южной стороны платформы, чтобы укрыться под стоявшей там небольшой ремонтной машиной.

Как только Умник II приземлился на рельсы рядом с ним, Шофилд погасил фонарь. В ту же секунду дверь распахнулась, и за ней показался Кобра Карни вместе со своими людьми из отряда «Эхо». Темноту прорезало множество лучей фонарей, заметавшихся по комнате.

Шофилд сразу же увидел Кевина, окруженного четырьмя солдатами азиатского происхождения.

— Что это! — прошептал Умник II.

Шофилд внимательно следил за людьми, охранявшими Кевина.

Это были четверо мужчин, которых он немногим ранее видел в декомпрессионной камере, — те, что привезли Сино-вирус из Китая.

Шофилд задумался.

Что происходит?

Кевин только что вернулся на Зону 7 на «Пенетрейторе». Однако сейчас его снова уводят отсюда. Может, Цезарь приказал этому отряду десантников отвезти его в другое, более безопасное место?

И еще один вопрос не давал ему покоя: Почему Цезаря Рассела так интересовал Кевин? Разве ему был нужен не президент?

Кобра вместе со своими людьми спрыгнул на рельсовые пути с противоположной стороны платформы. Казалось, он знает, что делает.

В этот момент — при свете фонарей десантников отряда Эхо — Шофилд увидел, что взрывозащитные двери, блокирующие железнодорожный туннель с противоположной стороны платформы, открыты. Это были двери, открывающие вход в туннель, ведущий к Зоне 8.

Кобра, его десантники, Кевин и четверо азиатов исчезли в восточном туннеле, то и дело оглядываясь.

— Оглядываясь... — думал Шофилд.

Затем он заметил, как перед самым входом в туннель Кобра Карни в последний раз бросил тревожный взгляд через плечо... И тут Шофилд понял.

Эти люди похитили Кевина... у Цезаря.

Наверху, в темном ангаре Уровня 2, Гант нервно смотрела на часы.

9:55

Пять минут до того момента, когда президенту нужно будет

приложить ладонь к панели анализатора «ядерного футбола».

А от Шофилда по-прежнему ни слова.

Черт.

Если он не вернется в ближайшие несколько секунд, все будет кончено.

Гант и Мать вместе с Джульетт, президентом, Хагерти и Тейтом покинули самолет АВАКС на Уровне 2 и, освещая себе путь подствольными фонариками, пробрались через подземный ангар к широкой шахте грузового авиационного лифта.

Гант все еще несла с собой «черный ящик», который она извлекла из самолета АВАКС. Она направлялась к командному центру Цезаря Рассела, находившемуся на наземном уровне, намереваясь осуществить свой план.

Но, если Шофилд в ближайшее время не вернется с «ядерным футболом», любой ее план так и останется всего лишь планом.

В комплексе царила полная тишина.

В сочетании с кромешной тьмой, в которую погрузились подземные уровни, она ужасала.

В какой-то момент Гант показалось, что в наушнике она слышит обрывки фраз: "... са?.... шишь меня?".

Джульетт тоже услышала это.

— Ты слышала?..

Затем совершенно неожиданно — настолько, что все они вздрогнули, — в шахте лифта раздался выстрел.

Громко и отчетливо.

Выстрел из дробовика.

Но то, что последовало за ним, было еще более ужасающим.

Взрыв смеха.

Сумасшедший пронзительный смех разнесся по всей шахте.

— Ха-хаа-хаааааааааааааааа! Привеееееет всем! Мы идем за вами!

За смехом последовал вопль, напоминающий волчий вой.

— Хауууууууууууу!

Даже Мать сглотнула от ужаса.

— Заключенные...

— Они, должно быть, нашли шкаф с оружием, внизу, на тюремном уровне, — сказала Джульетт.

Неожиданно по шахте разнесся громкий механический скрежет.

Гант заглянула в шахту.

Гигантская платформа авиационного лифта находилась внизу шахты, на Уровне 5, остававшиеся на ней обломки разрушенного самолета АВАКС были наполовину затоплены водой.

В разных концах платформы Гант увидела лучи фонарей, — около двадцати — которые перемещались по всему периметру платформы, пронзая темноту. Фонари были в руках у мужчин.

У сбежавших заключенных.

— Сколько ты их там видишь? — спросила Джульетт.

— Не знаю, — ответила Гант. — Тридцать пять, сорок. А сколько их вообще?

— Сорок два.

— О, великолепно.

Затем, неожиданно, с оглушающим скрипом платформа лифта начала подниматься из образовавшегося на дне шахты озера. Вода стекала со всех сторон.

— Я думала, что электроэнергия... — начала Мать.

Джульетт покачала головой.

— У этого лифта отдельный гидравлический двигатель, который используется в случае отключения электропитания, — ну, как сейчас.

Лифт тяжело поднимался вверх по темной шахте, медленно, но неуклонно.

— Быстро! Отойдите от края, — Гант толкнула президента назад за шасси одного из самолетов АВАКС, находившегося рядом. Вместе с Матерью и Джульетт они выключили свои подствольные фонарики.

Гигантская платформа лифта, скрипя, проходила мимо открытых дверей на Уровне 2, медленно поднимаясь вверх. В этот момент Гант выглянула из-за шасси АВАКСА.

То, что она увидела, напоминало сцену из фильма ужасов.

Они стояли на поднимающейся платформе лифта, держа над головами включенные фонари; сжимая свободной рукой, кто пистолет, кто автомат, они визжали, как животные и громко улюлюкали, их пронзительные крики, нарушающие мрачную тишину комплекса, нестерпимо резали слух — как будто кто-то царапал ногтем по грифельной доске.

Заключенные из тюремного отсека Уровня 5.

На половине из них не было рубашек — их потные оголенные торсы блестели при свете фонарей. У некоторых на голове или руке были повязаны банданы.

Брюки на всех были мокрыми насквозь, — поднявшаяся вода достигла Уровня 5.

Затем лифт исчез из поля зрения Гант, и она вышла из своего укрытия. Она смотрела на нижнюю часть все поднимающейся и поднимающейся платформы, пока та не остановилась в главном ангаре со страшным оглушающим грохотом.

* * *

Цезарь Рассел быстро устремился к выходу из диспетчерской, окна которой выходили на главный ангар. Он только что увидел платформу авиационного лифта, на которой стояли заключенные. Они выли нечеловеческими голосами и палили в воздух. Как только платформа остановилась, они бросились врассыпную.

— Перейти на связь, — холодно приказал Цезарь. — Отряд «Чарли» — ждать у верхнего выхода. Быть готовыми к эвакуации на второй командный пост. Мы скоро будем там. Где «Эхо»?

— Не могу связаться с ними, сэр, — ответил ближайший радиооператор.

— Неважно. Свяжемся с ними позже. Пошли.

Все последовали за ним: Логан с тремя оставшимися десантниками отряда «Альфа», и Удав МакКоннелл со своими четырьмя людьми из отряда «Браво».

Набрав на клавиатуре секретный код, Цезарь отпер небольшую гермостворку, врезанную в северную стену диспетчерской.

За ней простирался ровный бетонный проход, уводящий влево, где, в конечном счете, он соединялся с верхним выходом.

Впереди шли три десантника отряда «Альфа». Они устремились в проход, держа оружие наготове. За ними следовал сам Цезарь, потом Логан.

Следующим шел Джером Харпер, но ему не повезло.

Потому что в тот момент, когда Логан исчез за гермостворкой, главные двери с противоположной стороны диспетчерской распахнулись, и за ними показались пятеро вооруженных заключенных.

Огонь?

Пульт управления был моментально разнесен на куски.

Логан обернулся и, увидев ворвавшихся, понял, что остальным не удастся попасть в туннель, поэтому, посмотрев на Харпера, он дал знак и захлопнул за собой эвакуационную дверь, заблокировав проход в туннель и оставив Харпера и других людей ВВС в диспетчерской.

В общей сложности там осталось одиннадцать человек: Харпер, Удав МакКоннелл, четыре десантника отряда «Браво», четыре радиооператора и еще один человек, из тени наблюдавший за всеми утренними событиями.

Все они были оставлены в диспетчерской на милость кровожадных заключенных.

Внизу на железнодорожной станции Уровня 6 Шофилд и Умник II покинули свое укрытие под небольшой ремонтной машиной, запрыгнули на платформу и устремились к двери, ведущей к пожарной лестнице.

9:56

Шофилд толкнул дверь и сразу же услышал раздающиеся на лестнице выстрелы, за которыми следовали громкие возгласы.

Он быстро закрыл дверь.

— Ну что ж, ясно, — сказал он, — мы попали в ад.

— На поиски президента остается четыре минуты, — сказал Умник II.

— Я знаю. Знаю, — ответил Шофилд оглядываясь. — Но, чтобы найти его, нам надо каким-то образом попасть на территорию комплекса.

Он бросился в темноту подземной железнодорожной станции.

— Быстро, сюда, — он спрыгнул вниз с платформы.

— Что? — сказал Умник II, последовав за ним.

— Есть еще один проход к комплексу. Эти парни из 7-го эскадрона использовали его ранее — вентиляционный люк на другой стороне платформы!

9:57

Оба приблизились к люку.

Шофилд снова заговорил в микрофон, надеясь, что не испортил его в озере Пауэлл.

— Лиса! Лиса! Ты слышишь меня?

Щелчок. Шипение. Ничего.

Вместе с Умником они забрались в вентиляционную шахту и рванули вперед, каждый их шаг эхом раздавался в туннеле.

Они добрались до места пересечения с четырехсотфутовой вертикальной вентиляционной шахтой.

— Ух ты, — сказал Умник II, посмотрев вверх. Темная шахта уходила в бесконечность.

9:58

— Быстро, вверх, — сказал Шофилд. — Мы используем пересекающиеся туннели, чтобы добраться до шахты авиационного лифта, затем пересечем платформу и посмотрим, где они могут быть.

Шофилд выстрелил из «Мэгхука» в темную авиационную шахту, не запуская функцию магнита. Захватный крюк выстрелил вверх, быстро поднимаясь, тогда Шофилд включил магнитную головку и, мгновенно, крюк, ведомый мощным магнитом, метнулся влево и зацепился за вертикальную стену шахты.

9:58:20

Шофилд первым поднялся в туннель на канате «Мэгхука». За ним последовал Умник II.

9:58:40

Они побежали по ближайшему горизонтальному перекрестному туннелю. В свободной руке Шофилд держал «ядерный футбол».

9:58:50

Наконец они достигли шахты авиационного лифта. Она раскинулась перед ними, погруженная в темноту. Ее освещали только несколько желтых лучей, проникающих сквозь небольшое квадратное отверстие, в котором обычно помещалась платформа мини-лифта. Основная платформа, казалось, остановилась на наземном уровне, наверху в ангаре.

Шофилд и Умник II стояли у края вентиляционного туннеля. Они находились на Уровне 3.

Шофилд поднес микрофон к губам:

— Лиса! Лиса! Где вы!

— Эй! — эхом раздался в шахте знакомый женский голос.

Шофилд резко взглянул вверх, направив луч своего подствольного фонарика.

И увидел небольшую белую точку — луч другого фонаря — нацеленную на него с противоположного конца шахты, но уровнем выше, из массивных ангарных дверей Уровня 2.

И над ней, в свете своего фонарика Шофилд увидел обеспокоенное лицо Либби Гант.

9:59:00

* * *

— Лиса!

— Страшила!

Теперь голос Гант громко и четко раздавался в наушниках Шофилда. Вода, должно быть, повлияла только на радиус приема.

— Черт возьми! — сказал Шофилд. — Я надеялся, платформа лифта будет здесь!

— Заключенные подняли ее к главному ангару, — сказала Гант.

9:59:05

9:59:06

— Боже, Страшила! Что же нам делать? У нас осталась толькоминута...

Шофилд задавал себе тот же вопрос.

Шестьдесят секунд.

Недостаточно времени, чтобы спуститься на дно шахты, переплыть через нее и снова подняться. И недостаточно времени, чтобы перебраться через нее по стенам. Перепрыгнуть на «Мэгхуке» также было невозможно — слишком далеко.

— Черт, — думал он.

— Черт-черт-черт-черт-черт-черт-черт-черт!

— А как насчет «Портового моста»? — услышал он в наушнике голос Матери.

«Портовый мост» — это легендарный трюк с «Мэгхуками». Два человека одновременно выстреливают из нацеленных друг на друга «Мэгхуков» так, чтобы оба крюка встретились в воздухе и сцепились. Он был назван в честь Портового моста в Сиднее, известного австралийского архитектурного сооружения, который строился с противоположных концов порта — два отдельных свода, которые в конечном счете встречались посередине. Шофилд видел, как многие пехотинцы пытались его проделать. Но ни у одного из них трюк так и не получился.

— Нет, — сказал он, — это невозможно. Я никогда не видел, чтобы у кого-нибудь «Мэгхуки» встречались. Но может ...

9:59:09

9:59:10

Он посмотрел на президента и Гант, стоявших в дверях Уровня 2, пытаясь прикинуть расстояние.

Затем он посмотрел вверх и увидел затемненную платформу авиационного лифта, наверху у основания шахты.

Предложение Матери, однако, натолкнуло его на мысль.

Может, при помощи двух «Мэкхуков» они смогут...

— Лиса! Быстро! — сказал он. — Где мини-лифт?

— Где мы и оставили его, наверху, на Уровне 1, — ответила Гант.

— Иди на Уровень 1. Зайди на него. Поднимись вверх и остановись в ста футах от платформы основного лифта. Иди! Быстро!

Гант понимала, что это не подлежит обсуждению. На это не было времени. Она схватила президента за руку и исчезла из виду.

9:59:14

9:59:15

Шофилд пробежал мимо Умника II, направляясь назад по горизонтальному перекрестному туннелю к главной вентиляционной шахте.

Подойдя к вертикальной шахте, даже не задумываясь, он снова выстрелил вверх из «Мэгхука».

На этот раз он подождал, пока «Мэгхук» раскроется на все сто пятьдесят футов, прежде чем включил функцию магнитной головки захватного крюка.

Как и прежде, мощный магнит резко повел летящий вверх крюк в сторону, и, зацепившись, тот сильно ударился о металлическую стену шахты.

9:59:22

9:59:23

Шофилд снова взлетел вверх.

На этот раз Умник II не последовал за ним, у Шофилда не было времени, чтобы спустить ему «Мэгхук». Ему придется сделать все одному, к тому же, «Мэгхук» ему был еще нужен ...

Шофилд взлетел на канате «Мэгхука», узкие стальные стены шахты со всех сторон проносились у него перед глазами. Он остановил подъемный механизм «Мэгхука», поднявшись к следующему перекрестному туннелю тремя уровнями выше, но все еще в ста футах от главного ангара, и впрыгнул в него.

9:59:29

9:59:30

Снова подойдя к шахте авиационного лифта, Шофилд увидел, что гигантская платформа лифта теперь находилась ближе, всего в ста футах над ним. Он мог слышать выстрелы и крики заключенных, находившихся наверху в ангаре, и на какую-то долю секунды задался вопросом, какого черта они там делают.

9:59:34

9:59:35

Затем, в свете фонарика, он увидел, как мини-лифт поднимается по бетонной стене на противоположной стороне огромной шахты. На нем находились маленькие фигурки Гант, Джульетт, Матери и президента.

9:59:37

9:59:38

Когда мини-лифт поравнялся с ним, Шофилд произнес:

— Хорошо! Остановитесь здесь!

Мини-лифт остановился, и теперь он находился прямо напротив Шофилда, но был отделен от него двухсотфутовой пропастью.

Они оказались лицом к лицу, но на противоположных концах огромной шахты.

9:59:40

— Так, Лиса! — сказал Шофилд по радиосвязи. — Я хочу, чтобы ты выстрелила из своего «Мэгхука» в нижнюю часть платформы лифта.

— Но его не хватит, чтобы перелететь...

— Я знаю. Но двух «Мэгхуков» должно хватить, — сказал Шофилд. — Попытайся попасть в платформу на расстоянии примерно в четверть от стены. Я сделаю то же самое со своей стороны.

9:59:42

Шофилд выстрелил из «Мэгхука». С громким четким щелчком крюк взлетел в воздух и по диагонали полетел в шахту.

И затем — щелк! — магнитная головка зацепилась за нижнюю часть платформы лифта.

9:59:43

Щелк! Похожий звук раздался с противоположной стороны шахты. Гант также выстрелила из своего «Мэгхука».

9:59:45

9:59:46

Держа одной рукой «Мэгхук», Шофилд открыл «ядерный футбол», обнажив таймер, встроенный в нем, — 00:00:14... 00:00:13 — и, держа за ручку, распахнул его.

— Хорошо, Лиса, — проговорил он в микрофон. — Теперь передай канат президенту. Осталось двенадцать секунд, поэтому у нас только одна попытка.

— Эй, ты, должно быть, шутишь, — услышал он голос Матери.

На противоположной стороне шахты Гант передала пусковую установку «Мэгхук» президенту Соединенных Штатов.

— Удачи, сэр.

Теперь Шофилд и президент стояли на противоположных концах огромной бетонной шахты лифта, держась за вытянутые по диагонали канаты «Мэгхуков», как пара воздушных акробатов, готовящихся к своему номеру.

9:59:49

9:59:50

— Вперед! — крикнул Шофилд.

* * *

И они полетели.

В шахту.

Две небольшие фигурки, на двух абсолютно идентичных канатах, которые издалека казались тонкими, как нити.

Действительно, летя как зеркально отражающиеся маятники, они выглядели как воздушные акробаты, летящие друг к другу, стремящиеся встретиться посередине — Шофилд, держащий распахнутый чемоданчик, и президент, протягивающий к нему свою руку.

9:59:52

9:59:53

Канат Шофилда повис вертикально, и он начал подниматься вверх.

При слабом свете он увидел президента, летящего к нему, на его лице он заметил выражение полного ужаса. Но глава государства все делал правильно, крепко держась за канат и вытягивая к Шофилду свою правую руку.

9:59:54

9:59:55

Они приблизились, поднимаясь вверх как маятники, пытаясь соединиться...

9:59:56

9:59:57

...на высоте в четыреста футов над основанием шахты лифта, раскачиваясь в полной темноте, они соединились, и президент приложил свою ладонь к панели анализатора чемоданчика в руке Шофилда.

Сигнал!

Таймер «ядерного футбола» автоматически перезагрузился.

00:00:02 превратилось в 90:00:00, и часы сразу же начали очередной обратный отсчет.

Шофилд и президент, ненадолго разделившие одно воздушное пространство на высоте в четыреста метров над дном шахты, теперь разошлись, опустившись на свои изначальные позиции.

Президент спустился на платформу мини-лифта, где его подхватили Гант, Мать и Джульетт.

С противоположной стороны шахты Шофилд запрыгнул обратно в перекрестный вентиляционный туннель.

Он приземлился на самый край туннеля, глубоко вздохнув с облегчением, раскрытый стальной чемоданчик свисал в его руке.

Все было позади. По крайней мене на следующие девяносто минут. Теперь все, что ему оставалось сделать — это вернуться к президенту вместе с Умником. Затем они снова примутся за дело.

Шофилд свернул «Мэгхук», затем повернулся, чтобы отправиться по перекрестному туннелю обратно к Умнику...

Шаги.

Путь ему преградили три человека — мужчины в голубых джинсах, но без рубашек. Они размахивали «Ремингтонами», на груди некоторых красовались татуировки, другие недосчитывались передних зубов.

— Поднимай руки, чувак, — сказал один из вооруженных заключенных.

* * *

Цезарь Рассел стремительно шагал по низкому бетонному эвакуационному туннелю.

Три оставшихся десантника из отряда «Альфа» бежали впереди него. Курт Логан спешил вслед за ними.

Они только что оставили Харпера и остальных в диспетчерской на растерзание сбежавших заключенных и теперь направлялись по эвакуационному проходу к тому месту, где он пересекался с верхним выходом.

Они прошли поворот и вышли к тяжелой стальной двери, наполовину утопленной в бетон, ввели код. Дверь отворилась.

Перед ними открылся туннель, ведущий к верхнему выходу, уводящий вправо и влево.

Направо — свобода, через выход, ведущий к одному из внешних ангаров Зоны 7.

Налево — по изгибу, к шахте пассажирского лифта и ...

...еще что-то.

Цезарь замер.

Он увидел солдатский ботинок, торчащий из-за угла прохода, ведущего к шахте пассажирского лифта.

Черный солдатский ботинок мертвого десантника.

Цезарь подошел ближе.

И увидел, что ботинок принадлежит Питону Уиллису, чье окровавленное тело лежало на полу в проходе, — командующего отрядом «Чарли», подразделения 7-го эскадрона, которое доставило Кевина обратно на Зону 7.

Лицо Цезаря омрачилось.

Перед ним лежал весь отряд «Чарли» — все были убиты. Кевина нигде не было.

Затем, рядом с окровавленной рукой Питона Уиллиса он увидел знак на стене, символ, нацарапанный кровью, последняя весточка от командира отряда «Чарли», которую он успел оставить перед смертью.

Одна единственная буква: "Э".

Цезарь смотрел на нее, кусая губы.

Сзади к нему подошел Логан.

— Что это?

— Давайте доберемся до второго командного поста, — решительно проговорил Цезарь. — И когда мы будем там, я хочу, чтобы вы узнали, что случилось с отрядом «Эхо».

* * *

Шейн Шофилд выбрался из люка вентиляционной шахты под «Пехотинцем-1», сопровождаемый четырьмя вооруженными заключенными. «Ядерного футбола» с ним больше не было. Теперь один из захватчиков игрался с ним как с новой игрушкой.

Когда он вылезал из-под президентского вертолета, Шофилду показалось, что он слышит хлопки и крики...

...и затем вдруг выстрел, который заставил его вздрогнуть. За выстрелом последовал громкий одобрительный хохот.

Затем последовал еще один выстрел — и еще больше выкриков и аплодисментов.

Шофилд почувствовал, как кровь стынет у него в жилах.

Куда, черт возьми, он попал?

Он появился из-под «Пехотинца-1» и сразу же увидел около тридцати заключенных, стоявших к нему спиной, собравшихся вокруг центральной платформы авиационного лифта.

С тех пор, как его захватили внизу в вентиляционной шахте, массивная платформа — все еще покрытая обломками разрушенного самолета АВАКС — была опущена примерно на десять футов ниже уровня ангара и остановлена, образуя гигантскую квадратную яму в центре ангара.

Шайка заключенных собралась вокруг импровизированной ямы, уставившись вниз, как игроки на петушиный бой, размахивая кулаками, крича и улюлюкая. Один лохматый тип орал:

— Беги, малявка! Беги! Беги! Ха-хааааа!

Это был такой сброд, какого Шофилду еще не приходилось видеть.

Их озлобленные лица были покрыты шрамами и татуировками. У каждого тюремная одежда была переделана под его собственный вкус — у одних были оторваны рукава и превращены в головные повязки, у других рубашки были расстегнуты, а некоторые были вообще без рубашек.

Шофилда подвели к краю ямы. Он посмотрел вниз.

Среди лабиринта из разбросанных по бетонному полу обломков самолета АВАКС он разглядел двух молодых людей в синей форме ВВС, судя по идеально сидящей форме, штабных крыс, возможно, радиооператоров — мечущихся, как напуганные животные.

Вместе с ними в яме находились пять здоровенных заключенных, вооруженных пулеметами, которые охотились на двух несчастных радиооператоров.

Шофилд увидел тела еще двух радистов, лежащие в лужах собственной крови в разных концах платформы. Их смерть и послужила причиной бурных возгласов, которые он слышал раньше.

В этот момент, к ужасу Шофилда, небольшая группа заключенных вышла с противоположного конца ангара.

В центре этой новой группы зэков Шофилд увидел Гант, Мать, Джульетт ... и президента Соединенных Штатов.

— Скажите мне, что все это сон, — тихо прошептал он.

Внизу, в темном ангаре Уровня 1, Николас Тейт III, советник президента Соединенных Штатов по делам внутренней политики, нервно всматривался в шахту лифта.

Президент и трое женщин-охранников так и не вернулись, уехав на мини-лифте, и Тейт начинал уже беспокоится.

— Вы думаете, зэки схватили их? — спросил он Службиста Хагерти.

Они слышали крики и выстрели, раздававшиеся из главного ангара. Казалось, они стоят у стадиона, на котором проходит футбольный матч.

— Надеюсь, что нет, — прошептал Хагерти.

Тейт продолжал всматриваться в шахту, тысячи мыслей проносились в его голове, большинство из них касались того, как спастись свою шкуру. Прошла еще минута.

— Так, что вы думаете, нам следует предпринять? — наконец произнес он, не оборачиваясь.

Ответа не последовало.

Тейт нахмурился и обернулся.

— Я сказал... — он осекся.

Хагерти нигде не было.

Перед ним простирался ангар Уровня 1, погруженный в темноту, он видел только тени гигантских самолетов, находящихся в нем.

Тейт побледнел.

Хагерти не было.

Исчез — тихо, внезапно — за одну минуту.

Как будто просто испарился.

Панический ужас охватил Николаса Тейта. Теперь он был один, внизу, в запертом комплексе, кишащем предателями — десантниками ВВС и шайкой самых грязных убийц, которых только видывал свет.

И затем он увидел это.

Увидел блеск на полу в нескольких ярдах от него, на том самом месте, где он в последний раз видел Хагерти. Он подошел ближе и поднял это.

Это было кольцо.

Золотое офицерское кольцо.

Кольцо Хагерти, которое он получил при выпуске из академии в Аннаполисе.

* * *

Оставшиеся радиооператоры долго не протянули.

Когда из ямы раздались последние выстрелы, Гант и остальных толкнули к Шофилду.

— Эй, — сказала Гант.

— Привет, — сказал Шофилд.

После того как Шофилд и президент совершили свой воздушный трюк, Гант и ее команде не удалось уйти далеко, также как и Шофилду.

Как только президент вернулся на платформу мини-лифта, платформа неожиданно качнулась и поехала вверх шахты, вызванная кем-то из главного ангара.

Они поднялись к ангару и оказались в очередном кошмаре.

Заключенные — бывшие подопытные лаборатории Гюнтера Бота — теперь распоряжались Зоной 7.

Хотя спрятать их скудный запас оружия уже не было возможности, Гант все-таки попыталась припрятать свой «Мэгхук» по пути наверх в шахте. Он лежал теперь, прикрепленный магнитом ко дну отделяемой платформы мини-лифта.

К сожалению, когда маленькая платформа поднялась на наземный уровень, проходя через квадратную дыру в углу главной платформы, Гант все еще держала в руках «черный ящик» с самолета АВАКС.

Но она не хотела, чтобы заключенные придали этому значение, поэтому поставила его на пол мини-лифта, и как только платформа поравнялась с уровнем главного ангара как бы «случайно» толкнула его ногой, отпихнув на пол ангара, недалеко от шахты лифта.

Так как охота в импровизированной яме уже закончилась, заключенные собрались вокруг шахты авиационного лифта и теперь обратили все свое внимание на президента и его охрану.

Старший по возрасту заключенный отделился от группы зэков, в руке он небрежно держал пулемет.

На вид он очень отличался от всех остальных.

Ему было около пятидесяти лет и, судя по той уверенности, с которой он шел, он явно пользовался уважением среди заключенных. Несмотря на то, что макушка у него была лысая, по бокам росли длинные до плеч темные волосы с проседью. Узкий острый нос, бледная кожа и впалые бескровные щеки завершали его прямо-таки готический облик.

— "Добро пожаловать в мою обитель, сказал паук мухе", — произнес длинноволосый человек, встав напротив президента. У него был мягкий вкрадчивый голос, но в его манере медленно произносить каждое слово было что-то угрожающее. — Доброе утро, господин президент, — приветливо сказал он. — Как мило с вашей стороны присоединиться к нам. Вы помните меня?

Президент ничего не ответил.

— Ну конечно помните, — сказал заключенный. — Статья 18, пункт 84. В любом случае, вы встречали всех девятерых человек, которые за время вашего правления были приговорены по статье 18, часть I, пункт 84 уголовного кодекса Соединенных Штатов. Это именно та часть кодекса, согласно которой простым американцам запрещается совершать покушения на их президента.

— Гримшоу, Сет Гримшоу, — сказал длинноволосый человек, протягивая руку. — Мы встречались в феврале, через несколько недель после того, как вы стали президентом, когда вы выходили из отеля Бонавертур в Лос-Анджелесе через черный ход на кухне. Я был тем самым, кто попытался продырявить вам череп.

Президент ничего не ответил.

И не пожал протянутую Гримшоу руку.

— Вам удалось сохранить этот инцидент в тайне, — продолжал Гримшоу. — Очень впечатляюще. Особенно учитывая тот факт, что такие, как я, только огласки и добиваются. И к тому же, зачем пугать народ, не так ли? Лучше держать несведущие массы в неведении, зачем им знать об этих неприятных жалких покушениях на вашу жизнь. Как говорится, «меньше знаешь — лучше спишь».

Президент ничего не ответил.

Гримшоу оглядел его сверху донизу, бросил удивленный взгляд на его черную военную форму, в которую он теперь был одет. Джульетт, Шофилд и президент все еще были одеты в черную боевую форму 7-го эскадрона. Гант и Мать, в отличие от них, были в своей обычной — но теперь уже очень грязной — парадной форме морской пехоты.

Гримшоу улыбнулся, слабой, но удовлетворенной улыбкой.

Он подошел к заключенному, в руках которого был «ядерный футбол», и взял серебристый чемоданчик себе. Он открыл его, затем перевел взгляд с экрана таймера на президента.

— Получается, что мои недавно освободившиеся товарищи и я вмешались во что-то очень интересное. Похоже на игру «кошки-мышки», судя по вашей одежде и тому, как вы недавно запросто пробежали через мой тюремный блок, — он укоризненно щелкнул языком. — На самом деле, господин президент, должен вам сказать, все это как-то совсем не по-президентски. Абсолютно.

Гримшоу прищурился.

— Но кто я такой, чтобы остановить такой захватывающий спектакль? Президент и его преданные телохранители против предательского военно-промышленного комплекса, — Гримшоу обернулся. — Голиаф, приведи остальных пленников сюда.

В это момент необычайно огромный заключенный — Голиаф, как понял Шофилд, — вышел из общей массы за спиной Гримшоу и направился к внутреннему зданию ангара. Это был настоящий гигант, с огромными рельефными бицепсами и квадратной годовой — полное подобие монстра Франкенштейна. У него была даже квадратная выпуклость на лбу — знак того, насколько было известно Шофилду, что под кожей на черепе ему встроена стальная пластина. В одной руке Голиаф нес штурмовую винтовку Р-90, в другой — «Мэгхук» Шофилда.

Через несколько секунд он вернулся.

За ним шли семь служащих ВВС, которые вместе с несчастными радиооператорами были взяты в плен в диспетчерской:

Полковник Джером Т. Харпер.

Удав МакКоннелл и четыре десантника из его отряда «Браво», двое из них были тяжело ранены. С ними был один незнакомец, наблюдавший за утренними событиями из тени в диспетчерской Цезаря Рассела.

Шофилд сразу же узнал его.

Президент тоже.

— Уэбстер ... — тихо произнес он.

Среди военных неуверенно стоял уорент-офицер Карл Уэбстер, официальный охранник «ядерного футбола». Под густыми бровями его глазки бегали в разные стороны, как будто в поисках Пути побега.

— Ты, маленький гнусный ублюдок, — сказала Мать. — Ты отдал чемоданчик Расселу. Ты продал президента.

Уэбстер молчал.

Шофилд наблюдал за ним. Прежде он думал, что Уэбстер мог быть похищен этим утром десантниками 7-го эскадрона. Для того чтобы бросить вызов президенту, Цезарю Расселу в первую очередь был нужен «ядерный футбол», и Шофилд размышлял над тем, как он получил его от Уэбстера.

Очень просто, применения силы не потребовалось — кровь, оставленная на наручниках чемоданчика была явным обманом. Уэбстер, должно быть, уже давно был подкуплен, еще до прибытия президента на Зону 7.

— Ну-ну, ребятки, — сказал Сет Гримшоу, размахивая «ядерным футболом». — Поберегите силы. Вы сможете выяснить отношения буквально через минуту. Но сначала, — он обернулся к полковнику ВВС Харперу, — у меня есть вопрос, на который мне хотелось бы получить ответ. Выход из здания. Где он?

— Выхода нет, — соврал Харпер. — Комплекс заблокирован. Вы не сможете выйти.

Гримшоу поднял свое оружие, направил его Харперу в лицо и снял с предохранителя.

— Может, я не совсем ясно выражаюсь?

Затем он повернулся и выстрелил в двух раненых десантников из отряда «Браво», которые стояли рядом с Харпером. Они упали замертво.

Гримшоу снова перевел оружие на Харпера и вопросительно поднял брови.

Харпер побледнел. Он кивнул в сторону пассажирского лифта.

— Там есть дверь, которая выходит из шахты пассажирского лифта. Мы называем ее верхний выход. Она ведет наружу. Код — 5564771.

— Спасибо, полковник, вы действительно очень добры, — сказал Гримшоу. — Так, а теперь, мы должны дать вам, ребятки, закончить то, что вы начали. Как я думаю, вы прекрасно понимаете, уж коль мы намерены покинуть это ужасное место, мы не можем позволить кому-либо из вас остаться в живых. Но в качестве последнего жеста милосердия, я сделаю вам на прощанье одно одолжение, хотя меня оно порадует больше, чем вас.

— Я даю вам шанс убить друг друга. Пятеро против пятерых. В яме смерти. Так, победитель умрет, зная, кто выиграл эту вашу импровизированную гражданскую войну. — Он обернулся к Голиафу. — Спусти сюда этих из ВВС. Заведи маленький президентский отряд на противоположную сторону.

* * *

Шофилда и других членов его группы под дулом пистолета отвели в дальний угол ямы, в ее восточную часть.

Пять оставшихся военных ВВС — Джером Харпер, Удав МакКоннелл, два десантника отряда «Браво» и предатель уорент-офицер Уэбстер — стояли на противоположной стороне утопленной платформы авиационного лифта, в двухстах футах от них.

— Да будет битва, — крикнул Сет Гримшоу, оскалив зубы.

— Не на жизнь, а насмерть.

* * *

Шофилд упал в яму и тотчас же оказался лицом к лицу с перекореженной массой металла — гигантскими обломками разбитого АВАКСа.

Сломанные крылья «Боинга-747» были разбросаны в разные стороны, с них все еще капала вода. На их концах располагались огромные бочки-двигатели. А в самом центре ямы находился разломленный фюзеляж АВАКСа — самая большая часть разрушенного самолета. Длинный, цилиндрической формы, он лежал поперек ямы, носом вниз, как гигантская мертвая птица.

Кромешная темнота в главном ангаре только усугубляла ситуацию.

Единственным источником света были фонари заключенных — они отбрасывали длинные тени по всему лабиринту, превращая его в темный лес из металла, где не видно дальше чем на нескольких футов перед собой.

— Как все это произошло? — думал Шофилд.

Вместе с остальными он стоял у восточной стороны ямы, перед ее массивной бетонной стеной, не зная, что делать.

Вдруг автоматная очередь изрешетила стену над его головой.

Сет Гримшоу крикнул:

— Две команды вступают в бой немедленно! Если вы не начнете уничтожать друг друга, мы начнем уничтожать вас!

— Господи... — прошептала Джульетт Дженсон.

Шофилд повернулся лицом к своей группе.

— Отлично, у нас немного времени, поэтому слушайте внимательно. Нам необходимо не только выжить, но и найти выход отсюда после всего этого.

— Мини-лифт, — Гант кивнула головой вправо, в северо-восточный угол, где отделяемая платформа мини-лифта, на которой находились пятеро вооруженных заключенных, теперь поравнялась с уровнем ямы.

— Нам нужно отвлечь их внимание, — сказал Шофилд, — что-нибудь, что...

Пролетающий кусок металла чуть не снес Шофилду голову.

Шофилд увидел его в последнюю секунду и рефлекторно пригнулся как раз в тот момент, когда зазубренный кусок стали, как томагавк, вонзился в бетонную стену за ним.

Он обернулся в поисках бросавшего и увидел двух десантников отряда «Браво», неожиданно появившихся из темноты, они Продвигались к ним, перескакивая через обломки самолета. В руках у каждого было по куску металла, по форме напоминающих меч. Они быстро приближались к группе Шофилда!

— Врассыпную! — крикнул Шофилд, в то время как первый десантник начал атаковать его, размахивая своим «мечом».

Шофилд блокировал удар, схватив солдата за кулак, пока Гант занялась вторым десантником.

— Бегите! — крикнул Шофилд Джульетт, Матери и президенту.

— Быстро отсюда!

Джульетт и президент бросились в темноту. Но Мать колебалась.

Шофилд заметил это.

— Иди! Будь рядом с президентом!

* * *

Заключенные с восторженными криками наблюдали за тем, как у восточной стены ямы Шофилд дрался с первым десантником 7-го эскадрона, в то время как за его спиной Гант схватилась со вторым солдатом отряда «Браво».

Президент и Джульетт — вместе с Матерью, которая немного отставала от них — двинулись на север по темному лабиринту, направляясь к мини-лифту в северо-восточной части.

Однако сверху заключенные видели то, чего Джульетт, президент и Мать видеть не могли: три силуэта, стремительно приближавшиеся к ним с левой стороны, вдоль северной стены ямы.

— Джером Харпер, Карл Уэбстер и капитан Удав МакКоннелл, руководивший нападением.

* * *

Шофилд и Гант стояли спина к спине, каждый вел свой бой.

Гант подняла с пола длинную трубу и размахивала ей как палицей, защищаясь от ударов десантника «Браво».

Солдат виртуозно управлялся со своим куском стали, но Гант метко отражала удары, размахивая трубой из стороны в сторону.

— Как у тебя дела? — крикнул Шофилд в промежутке между ударами своего противника.

— ... проклятый... сосунок, — сказала Гант сквозь зубы.

— Нам нужно догнать президента.

— Я знаю, — сказала Гант, — но сначала... я должна... спасти твою задницу.

Она бросила взгляд через плечо в сторону Шофилда и улыбнулась, и в следующее мгновение, она увидела, что противник готовится сделать следующий удар, и крикнула:

— Страшила! Пригнись!

Шофилд мгновенно присел.

Меч просвистел над его головой, десантник потерял равновесие и двинулся прямо на Гант.

Гант ждала этого.

На мгновение она отвлеклась от своего противника и замахнулась в воздухе своей трубой, как бейсбольной битой.

Звук трубы, ударившейся о голову солдата «Браво», был омерзительным. Десантник упал, в этот момент Гант снова повернулась, — как балетный танцор, сделав пируэт, — возвратившись как раз вовремя, чтобы блокировать следующий удар своего противника.

— Страшила! Беги! — крикнула она. — Беги за президентом!

И, взглянув на нее последний раз, Шофилд бросился в темноту.

* * *

На расстоянии примерно двадцати ярдов севернее Шофилда и Гант по лабиринту развалин изо всех сил бежали Джульетт Дженсон и президент. Они направлялись в северо-восточную часть, не подозревая о том, что слева к ним приближались трое.

Они начали с Джульетт.

Из темноты, из-за разрушенной хвостовой части самолета АВАКС появились две фигуры — Удав МакКоннелл и уоррент-офицер Карл Уэбстер. Они схватили Джульетт, прижали ее к полу.

Президент обернулся и увидел, как она упала на пол, удерживаемая Удавом и Уэбстером. Потом он повернул голову и посреди развалин АВАКСа увидел полконика Джерома Харпера, который издалека наблюдал за происходящим.

Президент поспешил Джульетт на помощь, и вдруг из-за обломков появилась большая размытая тень, всего лишь в нескольких дюймах от него.

Мать.

Она взлетела в воздух из темноты, как полузащитник в американском футболе.

Она так сильно ударила Удава МакКоннелла в плечо, что едва не сломала ему шею. Командующего 7-ым эскадроном, заметно удивленного, отбросило прочь от Джульетт.

Карл Уэбстер, на мгновение замерший от испуга, неожиданно потеряв своего партнера, обернулся, чтобы посмотреть, что произошло...

...как раз для того, чтобы получить сильный удар от Матери.

Несмотря на то, что он был крупным мужчиной, мощным ударом его отбросило от Джульетт, и он полетел прямо на обломки самолета. В ту же секунду он схватил металлический брусок длиной в четыре фута и стал размахивать им перед Матерью.

Мать зарычала.

Уэбстер атаковал.

Схватка была жесточайшей.

Они были приблизительно равны: оба владели рукопашным боем, оба были ростом выше шести футов и весили более двухсот фунтов.

Уэбстер ревел, размахивая своим импровизированным металлическим мечом. Мать пригнулась, затем быстро схватила отломанный кусок закрылка АВАКСа, чтобы использовать его в качестве щита. С его помощью она защищалась от ударов Уэбстера, который постепенно оттеснил ее к разбитому крылу самолета.

Отступая назад, Мать наклонилась и тоже подобрала зазубренный меч.

Она попыталась нанести ответный удар, но Уэбстер продолжал двигаться по инерции. Он снова замахнулся, поразив Мать в плечо, — рукав ее формы порвался, — потекла кровь.

— Аааа! — крикнула мать, бросая свой щит, парируя последующие три удара одним мечом.

Черт побери, ей нужен был всего лишь один удобный случай, один шанс...

— Почему ты предал президента! — крикнула она, делая шаг назад и пытаясь отвлечь его.

— Приходит время, когда необходимо принять решение, Мать! — рявкнул в ответ уоррент-офицер. — Когда приходится выбрать сторону! Я дрался за нашу страну! Мои друзья погибали за нее только ради того, чтобы потом их обманули и послали ко всем чертям такие политики, как он! Поэтому когда появилась возможность, я решил, что не собираюсь просто стоять и смотреть, как очередной ничтожный, гребаный, откосивший от армии ублюдок вобьет нашу страну в землю!

Уэбстер замахнулся — последовал тяжелый удар с плеча.

Мать отпрыгнула назад, избежав удара, вскочила на крыло самолета и оказалась теперь на расстоянии трех футов от земли.

Но крыло слегка пошатнулось под ее весом, и на секунду она потеряла равновесие, в это мгновение Уэбстер разъяренно махнул своим мечом, — снова с плеча — целясь в ее лодыжки, теперь находившиеся перед ним. Слишком быстро, чтобы она успела вовремя парировать удар.

Жестокий удар поразил свою цель...

Орудие Уэбстера чудовищно задрожало, когда его металлический меч обрушился на ногу Матери чуть ниже колена.

Уэбстер побледнел.

— Что?..

Мать улыбнулась.

Он попал в протез ее голени — в ее протез из титанового сплава!

Увидев своего противника в замешательстве, Мать воспользовалась своей единственной возможностью и изо всех сил замахнулась своим мечом.

Кровь брызнула фонтаном из глотки Уэбстера — лезвие перерезало ему шею, задев сонную артерию.

Оружие Уэбстера выпало у него из рук, он упал на колени, схватившись за окровавленную шею. Подняв руки перед собой, он ошеломленно уставился на кровь. Затем он последний раз в ужасе взглянул на Мать и упал лицом в лужу собственной крови, хрипя, с кровавыми пузырями изо рта.

* * *

Толпа заключенных ревела от восторга.

К тому времени буйствующая шайка — включая Сета Гримшоу — переместилась к северной стороне ямы для того, чтобы занять наиболее выгодные позиции для наблюдения.

Часть из них начала скандировать в пользу президента — радостно-безумными воплями в традициях американских болельщиков на олимпийских играх:

— С-Ш-А! С-Ш-А!

* * *

У восточной стены ямы Гант продолжала бороться за свою жизнь.

Стальной меч десантника 7-го эскадрона с лязгом ударялся о ее трубу-палицу.

Они дрались посреди обломков, обмениваясь ударами — солдат отряда «Браво» оттеснял ее назад. На его лице появилась улыбка, становившаяся все шире с каждым ударом. Совершенно очевидно, он чувствовал, что исход близок.

Он стал сильнее замахиваться, но, как заметила Гант, каждый удар отнимал у него все больше и больше сил.

Затем ее противник замахнулся — из последних сил — в этот момент, изображая усталость, Гант со скоростью пули пригнулась под ударом и рванула вверх, выставив свою трубу вперед. Она воткнула ее твердый наконечник прямо в глотку своему ошарашенному врагу, попав в кадык и протолкнув его на два дюйма назад в трахею, прикончив десантника на месте в ту же секунду.

Глаза солдата мгновенно округлились. Он покачнулся, хрипя и кашляя. Он еще стоял, но был уже мертв. Глупо уставившись на Гант, он повалился на землю.

Толпа заключенных странным образом молчала — похоже, ошеломленная стремительным смертельным ударом, нанесенным Гант.

Затем заключенные заревели в знак одобрения. Свист, аплодисменты и крики обрушились на Гант.

— Bay, детка!

— Вот это настоящая баба!

* * *

В северной части ямы президент опустился на землю рядом с Джульетт Дженсон, помог ей подняться, но, встав на ноги, они оба замерли на месте.

Перед ними, рядом с одним из перевернутых двигателей самолета АВАКС — в одиночестве, но совсем близко — стоял полковник Джером Т. Харпер.

Слева от него на полу лежал Удар МакКоннелл. Он стонал от боли, все еще корчась от сокрушительного удара Матери в плечо.

Вокруг раздавались крики и улюлюканья заключенных.

— Давай, президентишка! Попачкай свои руки в крови! Убей ублюдка!

— Жри дерьмо, Харпер!

— С-Ш-А! С-Ш-А!

Харперу было известно положение дел. Все его люди были либо мертвы, либо беспомощны.

И все же он казался необыкновенно уверенным...

В тот момент он достал что-то из своего кармана.

Это было похоже на какую-то современную гранату — небольшой герметичный цилиндр с наконечником и вертикальным окошком из прозрачного стекла сбоку.

Сквозь узкое стеклянное окошко президент отчетливо увидел содержимое гранаты.

Она была наполнена жидкостью горчичного цвета.

— О, боже... — прошептал он.

Это была граната с биологическим зарядом.

Китайская биологическая граната.

Герметизированный взрывной заряд с Сино-вирусом.

* * *

Лицо Харпера исказила злобная усмешка.

— Я надеялся, что дело до этого не дойдет, — сказал он. — Но к счастью, мне, как и всем служащим ВВС на территории этого комплекса, уже была введена вакцина от Сино-вируса. Чего, однако, нельзя сказать о вас или ваших храбрых пехотинцах.

Затем Харпер резко выдернул чеку из гранаты с Сино-вирусом.

* * *

Харпер увидел его, когда было уже слишком поздно.

Когда он выдернул чеку из гранаты, то все, что он видел, было какое-то расплывчатое движение в обломках слева от него.

В следующую секунду сзади из темноты появился Шейн Шофилд, замахнувшись трубой как бейсбольной битой.

Удар пришелся на нижнюю часть его запястья, выбил гранату с Сино-вирусом из руки, и она полетела вверх.

* * *

Граната с биологическим зарядом взлетела в воздух.

Она парила как в замедленной съемке, переворачиваясь на лету, высоко над северной частью ямы.

Широко раскрыв глаза, за ней наблюдал Шофилд.

С открытыми ртами за ней наблюдали заключенные.

Застыв на месте от страха, за ней наблюдал президент.

Со злобной усмешкой за ней наблюдал Харпер.

Раз...

Два...

Три...

В этот момент, в воздухе, примерно в тридцати футах над ямой — прямо над самой северной частью — граната с Сино-вирусом взорвалась.

* * *

При свете фонарей заключенных взрыв гранаты внутри ангара выглядел почти завораживающе.

Это было похоже на водяной фейерверк — огромный водопад из брызг — многочисленные желтые жидкие частицы разлетелись в разные стороны от центра, рассыпаясь веером над затопленной платформой лифта, как гигантский зонт. Каждая частица светилась оранжевым светом.

Затем, как в поразительной замедленной съемке, все облако тумана начало опускаться на яму, сначала его крайние частицы, затем центр.

* * *

Частицы Сино-вируса опускались, как медленно падающий снег.

Так как граната взорвалась в воздухе, то желтый туман сначала поразил заключенных, стоящих на краю ямы.

Их реакция была внезапной и страшной.

Большинство согнулись пополам и начали сильно кашлять, отплевываясь. Некоторые упали на колени, уронив фонари, некоторые бились в припадке.

Через минуту все, кроме двоих, лежали на полу, корчась в агонии и крича — их внутренности начали расплавляться.

Сет Гримшоу был одним из двух.

Вместе с Голиафом его не задел падающий желтый туман, в то время как все остальные вокруг мучительно умирали.

Хотя это было известно лишь им двоим и теперь уже мертвому Гюнтеру Бота, днем ранее Гримшоу и Голиаф были объектами испытаний для вакцины против Сино-вируса.

В отличие от всех остальных, в их кровь поступила вакцина Кевина.

У них был иммунитет.

* * *

Желтый туман опускался сквозь тьму.

Теперь он был уже на расстоянии пятнадцати футов над опущенной платформой лифта — в пяти футах над краем ямы — неуклонно продолжая падать.

Стоя в одиночестве в восточной части ямы, Либби Гант видела, как взорвалась граната, видела эффектный фейерверк брызг над ямой. Необязательно быть великим ученым для того, чтобы понять, что это было.

Биологическое вещество.

Сино-вирус.

Двигаться!

Гант обернулась. Она стояла прямо у восточной стены ямы в десяти футах ниже края. На краю уже никого не осталось, все заключенные еще ранее переместились к северной стороне ямы.

Гант не теряла ни секунды.

На ней все еще была ее униформа, что означало, что у нее не было газовой маски — поэтому она никак не хотела оказаться здесь, когда Сино-вирус опустится в яму.

Частицы были на расстоянии четырнадцати футов от пола.

И они падали...

Гант подтолкнула одну из больших шин самолета АВАКС к бетонной стене, запрыгнула на нее и поднялась из ямы глубиной в десять футов.

Она перекатилась на пол ангара, стараясь не подниматься, оставаясь ниже опускающихся частиц Сино-вируса.

Она увидела внутреннее здание ангара в двадцати ярдах от себя, увидела наклонные окна его верхнего уровня.

— Диспетчерская, — подумала она. — Командный пункт Цезаря.

Оставаясь внизу, быстро передвигаясь, она побежала к дверному проему внутреннего здания.

* * *

Желтое марево продолжало опускаться.

Поглотив заключенных у северного края ямы, частицы Сино-вируса теперь уже были ниже его, постепенно заполняя саму яму.

Шофилд тревожно огляделся вокруг.

Из-за взрыва гранаты и стонов умирающих заключенных — падая, они бросали свои фонари, погрузив яму в еще большую темноту, — он потерял из виду Джерома Харпера.

После взрыва Харпер исчез в темноте за обломками АВАКСа. Шофилду не давала покоя мысль о том, что он притаился где-то рядом.

Но сейчас он должен был думать о другом.

Туман уже находился внутри ямы — в девяти футах над полом — и продолжал опускаться.

Шофилд посмотрел на президента и Джульетт.

Как и он, они все еще были одеты в украденные униформы 7-го эскадрона — с газовыми масками ERG-6 на пол лица.

— Капитан! Газовая маска! Наденьте ее! — крикнул президент, натягивая свою маску. — Если вирус попадет прямо в легкие, он убьет вас в считанные секунды! С маской он будет действовать гораздо медленнее!

Шофилд надел маску на лицо.

Однако Джульетт сняла с шеи маску и бросила ее Матери, только что завершившей бой с Уэбстером. В отличие от них троих, Мать была в униформе без маски.

— Но как же ты?.. — сказала она.

— Азиатская кровь, помнишь? — Джульетт имела в виду свое происхождение. — Он не подействует на меня. Но убьет тебя, если ты не наденешь маску!

— Спасибо! — сказала Мать, закрывая маской нос и рот.

— Быстро! — сказала Шофилд. — Сюда!

В газовой маске он направился в сторону лабиринта из обломков, в северо-восточную часть, к мини-лифту.

Остальные в темноте последовали за ним.

Пробежав несколько десятков футов, Шофилд оказался уже у Мини-лифта, находившегося на уровне ямы.

На нем лежал горящий фонарь. Один из умирающих заключенных, должно быть, уронил его в яму, когда его поразил вирус.

Шофилд поднял его, обернулся и увидел, что президент и Мать уже рядом с ним.

И тут они заметили.

С ними не было Джульетт.

* * *

Джульетт Дженсон лежала на земле около фюзеляжа АВАКСа.

В тот момент, когда она собиралась последовать за Шофилдом и остальными, неизвестно откуда появилась рука и крепко схватила ее за лодыжку, остановив ее и повалив на землю.

Это была рука Удава МакКоннела, лежавшего на земле, все еще оглушенного ударом Матери в плечо. Однако у него было достаточно сил, чтобы узнать одного из своих врагов.

Теперь он держал Джульетт за лодыжку, не пуская ее.

Джульетт пыталась освободиться.

Удав вынул из ботинка длинный нож и поднял его вверх. Глаза Джульетт округлились, когда он занес его над ее лодыжкой...

Бам! Голова МакКоннелла взорвалась как лопнувший воздушный шар, выстрел последовал откуда-то сверху. Он замертво упал на пол.

Джульетт отползла от тела. Он посмотрела наверх, пытаясь найти в темноте источник выстрела.

Она услышала голос с южной стороны ямы:

— Дженсон! Агент Дженсон!

Джульетт прищурилась, чтобы увидеть, кто держал фонарь.

В мерцающем свете фонаря она смогла различить фигуру человека, державшего его — мужчину в форме 7-го эскадрона, размахивающего никелированным пистолетом.

Умник II.

* * *

— Дженсон! Где ты? — сказал Шофилд нетерпеливом ожидании в свой радиомикрофон, стоя на отделяемой платформе мини-лифта.

Ему ответил голос Умника II:

— Страшила, это Умник. Дженсон со мной. Уходите оттуда.

— Спасибо, Умник. Лиса, ты жива?

Нет ответа.

Шофилд замер.

Затем:

— Я здесь, Страшила.

Он снова начал дышать.

— Где ты?

— Я внутри здания в восточной части ангара. Выводите президента отсюда. Обо мне не волнуйтесь.

— Хорошо... — сказал Шофилд. — Послушай, я должен добраться до Зоны 8. Кевина увезли туда. Я возьму президента с собой. Встречаемся там, когда ты... О, черт!

— Что?

— "Ядерный футбол". Он все еще где-то в ангаре. Он был у Гримшоу.

— Я займусь этим, — сказала Гант. — Выводите президента отсюда. Я присоединюсь к вам на Зоне 8, как только смогу.

— Спасибо, — сказал Шофилд. — И еще, Лиса...

— Да?

— Будь осторожна.

Последовала пауза.

— Ты тоже, Страшила.

Шофилд нажал на кнопку, и мини-лифт мягко понес его, Мать и президента вниз в шахту.

* * *

Пока они быстро опускались, Мать тронула Шофилда за плечо и проговорила через газовую маску:

— Зона 8?

Шофилд повернулся к ней лицом.

— Верно.

В его памяти постоянно всплывала одна и та же картина: отряд 7-го эскадрона на платформе Уровня 6 уводит Кевина в рельсовый туннель, ведущий к Зоне 8.

Кевин...

Маленький мальчик был в центре всего этого.

— Я хочу выяснить, в чем тут дело. Но для этого мне необходимы две вещи.

— Какие?

— Первое: он, — он указал на президента.

— И второе?

— Кевин, — твердо сказал Шофилд. — Именно поэтому мы должны быстро добраться до Зоны 8.

* * *

Цезарь Расселл, Курт Логан и трое оставшихся в живых десантника отряда «Альфа» двигались под палящим солнцем пустыни по взлетно-посадочной полосе Зоны 7. Они добрались до четырехэтажной аэродромной командно-диспетчерской башни, находившейся примерно в сотне ярдов от главного комплекса.

Они вышли из верхнего входа небольшой стены ангара и оказались в башне, которая являлась дополнительной диспетчерской базы.

Они поспешили в командный центр башни — в точности повторявший тот, что располагался внутри Зоны 7 — и начали нажимать переключатели. Загорелись мониторы. Замигали огоньки.

— Определите местоположение отряда «Эхо» по персональным датчикам обнаружения, — сказал Цезарь.

Логану не потребовалось много времени, чтобы найти «Эхо». Всем членам 7-го эскадрона под кожу на запястье было имплантировано электронное устройство обнаружения.

— Они в поезде. Подъезжают к Зоне 8.

— Заводи «Пенетрейторы», — сказал Цезарь. — Летим на Зону 8.

* * *

Николас Тейт бродил по Уровню 1 подземного комплекса, оцепенев от ужаса.

После внезапного и таинственного исчезновения Службиста Хагерти, он не знал, что делать.

В поисках Хагерти с фонарем в руке он шел к дальней части темного ангара. Но, не дойдя двадцати ярдов до наклонной платформы, он остановился, увидев, как что-то появляется оттуда. Нечто смутное — он чуть не сошел с ума, когда он это увидел.

Это было почти невероятно.

Семейство медведей — да, медведей — сошло с наклонной платформы на площадку Уровня 1.

Огромный самец, самка чуть поменьше его и трое маленьких медвежат, переваливаясь, ступили на площадку Уровня 1. Наклонившись вперед, они шли, принюхиваясь к запаху бензина в воздухе.

Тейт покачнулся.

Затем он повернулся и побежал назад к шахте лифта.

* * *

Отделяемая платформа мини-лифта скользила вниз по шахте почти в полной темноте. На ней находились Шофилд, Мать и президент, единственным источником света был фонарь Шофилда.

Пока они спускались, Шофилд вынул из набедренного кармана пару стеклянных ампул Гюнтера Бота, в которых содержалось противоядие от Сино-вируса.

Он повернулся к президенту и проговорил через газовую маску:

— Сколько времени у нас есть?

— Полчаса до появления первых симптомов, — сказал президент, — когда вирус проникнет внутрь через кожу. Кожное заражение медленнее, чем через прямое вдыхание. Однако это противоядие мгновенно нейтрализует вирус.

Шофилд протянул ампулу Матери и президенту и вынул одну для себя.

— Прежде чем мы отправимся на Зону 8, нам необходимо найти иглы для подкожных инъекций, — сказал он.

На мини-лифте они опустились на Уровень 1.

Оказавшись там, они наткнулись на Николаса Тейта, выбежавшего из темноты с испуганными глазами.

— Я... э... не думаю, что вы захотите идти туда, — сказал он.

— Почему? — спросил Шофилд.

— Медведи, — взволнованно проговорил Тейт.

Шофилд нахмурился, посмотрел на президента. Определенно, Тейт был не в себе.

— Где Службист? — спросила Мать.

— Его нет, — ответил Тейт. — Он просто... э... исчез. Он стоял рядом со мной, а потом куда-то пропал. И оставил вот это.

В руках Тейт держал кольцо Хагерти, которое тот получил при выпуске из академии в Аннаполисе.

Шофилд недоумевал.

Однако президент все понял.

— О, Господи, — сказал он. — Он на свободе.

— Кто? — спросила Мать.

— Только один человек на этом комплексе известен тем, что оставляет драгоценности там, где он похищает жертву, — сказал президент. — Серийный убийца, Люцифер Лири.

— Хирург из Феникса... — прошептал Шофилд, вспомнив это имя и все те ужасные события, которые были связаны с ним.

— Ну, супер! — фыркнула Мать. — Этого нам как раз не хватало. Еще один чокнутый ублюдок снует здесь.

Президент повернулся к Шофилду:

— Капитан, у нас нет на это времени. Если Цезарю Расселу удастся заполучить мальчика...

Шофилд сжал губы. Он не любил оставлять кого бы то ни было, даже Службиста Хагерти.

— Капитан, — сказал президент, его лицо выглядело сурово, как я уже сказал сегодня утром, иногда в своей работе мне приходится принимать трудные решения — и сейчас именно такой момент. Если он еще жив, полковнику Хагерти придется позаботиться о себе самому. Мы не можем потратить час на то, чтобы искать его по всей базе. Сейчас нечто большее поставлено на карту. Гораздо большее. Мы должны вернуть мальчика.

* * *

На мини-лифте они поднялись ко второму подземному ангару, на Уровне 2, — теперь вместе с ними был растерянный Николас Тейт — и побежали вперед.

К счастью, в этом ангаре не было медведей.

Они спустились вниз по пожарной лестнице, фонарь Шофилда освещал им дорогу. После битвы в яме у них не осталось ни оружия, ни фонарей — ничего.

Они достигли верха лестницы и подошли к двери на Уровень 6.

Шофилд осторожно открыл ее.

Рельсовая платформа Уровня 6 терялась в темноте.

Ни звука. Никаких признаков чьего-либо присутствия.

Шофилд вышел на платформу. Темные фигуры были разбросаны по всему пространству — трупы, оставшиеся тут лежать после трех различных перестрелок, произошедших здесь за утро, обуглившиеся останки после взрыва гексогеновой гранаты Элвиса.

Шофилд и Мать подбежали к телами солдат отряда «Браво». Они схватили по штурмовой винтовке Р-90 и пистолеты SIG-Sauer. У одного из десантников Шофилд нашел даже санитарную сумку, в которой были четыре запечатанных иглы для подкожных инъекций.

Отлично.

Он бросил президенту пистолет SIG-Sauer, но не предложил никакого оружия еле стоявшему на ногах Тейту.

— Сюда, — сказал он.

Он побежал вдоль платформы к поезду, стоявшему на северном пути подземной железнодорожной станции, указывая на открытый туннель, ведущий к Зоне 8.

* * *

Наверху, в главном ангаре, Умник вытаскивал Джульетт Дженсон из десятифутовой ямы, которая являлась платформой авиационного лифта. На нем была газовая маска ERG-6.

Остатки тягучего облака Сино-вируса зависли в воздухе.

Джульетт выбралась из ямы и, вскрикнув, увидела, как Сет Гримшоу и огромный Голиаф исчезают в пассажирском лифте. В руках Гримшоу все еще держал «ядерный футбол».

— Там! — указала она. — Они идут к выходу в шахте лифта. Этот Харпер из ВВС сказал Гримшоу код выхода.

— Ты знаешь код? — спросил Умник II.

— Ну, разумеется, — Джульетт вскочила на ноги — Я слышала, как он говорил. Пошли.

* * *

Либби Гант действовала в одиночку.

Она стояла в темном коридоре здания управления в восточной части ангара, перед лестницей — без оружия, но в полной готовности.

В ангаре снаружи был распылен Сино-вирус, и у нее не было газовой маски.

— Итак, — думала она, — в таком комплексе должны быть какие-нибудь...

Она нашла их в шкафу под лестницей — защитные костюмы от биологически опасных веществ. Весь комплект состоял из пластмассового шлема и толстого желтого комбинезона с автономным запасом воздуха.

В том же шкафу Гант нашла короткий фонарь. Очень удобный.

Она быстро надела защитный костюм, застегнула молнию и включила автономную подачу воздуха. Костюм сразу же надулся, и она стала слышать свое дыхание, как будто это был хрип Дарта Вейдера.

Теперь, защищенная от Сино-вируса, она хотела сделать кое-что еще.

Она вспомнила о своем прежнем плане: найти командный пункт Цезаря Расселла, заполучить пульт управления, с помощью которого Расселл запустил передатчик на сердце президента, и затем использовать «черный» ящик, который она взяла с самолета АВАКС, чтобы сымитировать сигнал, исходящий от президента.

«Черный» ящик.

Насколько она знала, он должен был все еще находиться на полу в главном ангаре, в том месте, где она отшвырнула его ногой от мини-лифта.

Она решила сначала найти в командном центре пульт управления передатчиком. И затем вернуться за «черным» ящиком.

Освещая себе дорогу только что найденным фонарем, она поднялась по лестнице и подошла к двери командного пункта.

Дверь была приоткрыта.

Гант медленно отворила ее и увидела разгромленную комнату.

Она была похожа на поле битвы.

Отштукатуренные стены в дырах от пуль. Наклонные окна, выходящие на главный ангар были треснуты или полностью выбиты. Несколько мониторов было разбито. Остальные были отключены из-за отсутствия электроэнергии.

В своем желтом защитном костюме Гант вошла в комнату, перешагнув через два трупа солдат 7-го эскадрона, лежавших на полу. Они были безоружны, скорее всего, их оружие забрали заключенные, бушевавшие здесь.

Сквозь лицевую шторку своего гермошлема Гант оглядела комнату в поисках...

Есть.

Он лежал на одном из мониторов и выглядел именно так, как президент и описал его: небольшое портативное устройство красного цвета с черной короткой антенной.

Пульт управления передатчиком.

Гант взяла его и осмотрела. Он был похож на маленький мобильный телефон.

На его передней панели она увидела две кнопки. Под каждой из них была наклейка с написанными от руки цифрами "1" и "2".

Гант нахмурилась.

Зачем Цезарю понадобилось?..

Она отбросила эту мысль и положила пульт управления в нагрудный карман своего защитного костюма.

Затем она взглянула в окно на темный ангар, пытаясь внизу у ямы разглядеть «черный ящик».

Перед ней простирался огромный ангар, над которым навис туман Сино-вируса.

За исключением мерцания фонариков заключенных, не было никакого движения.

По всему ангару, среди обломков разбитого «таракана», «Пехотинца-1» и ящиков, из которых десантники «Браво» пытались соорудить баррикаду, валялись трупы.

* * *

Луч фонарика Гант был достаточно мощным и среди тел и обломков у ближайшей стены ямы он осветил ярко-оранжевый корпус черного ящика из самолета АВАКС.

Отлично...

Гант уже собиралась уйти, когда ее внимание неожиданно привлек бледно-голубой луч света.

Она остановилась. Похоже, не все мониторы в диспетчерской были уничтожены или обесточены.

Горел одинокий экран монитора, скрытый под отвалившимся куском штукатурки.

Гант нахмурилась.

Комплекс обесточен, и это означало, что данная система должна была работать от какого-то независимого источника питания. А это указывало на то, что она несет в себе особо важную информацию ...

Гант откинула обломок стены. На экране было написано:

ПРОТОКОЛ СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ S.A. (R) 7-А ИСТОРИЯ СИСТЕМЫ ЗАЩИТЫ

7-3-468201103

06:58

ВВЕДЕН УТВЕРЖДЕННЫЙ КОД ЗАПУСКА СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ

ПРОТОКОЛ СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ ЗАПУЩЕН

08:01

ВВЕДЕН УТВЕРЖДЕННЫЙ ДОБАВОЧНЫЙ КОД СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ

ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРОТОКОЛА СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ

09:00

ВВЕДЕН УТВЕРЖДЕННЫЙ ДОБАВОЧНЫЙ КОД СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ

ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРОТОКОЛА СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ

10:05

УТВЕРЖДЕННЫЙ КОД НЕ ВВЕДЕН

ВКЛЮЧЕН МЕХАНИЗМ САМОУНИЧТОЖЕНИЯ КОМПЛЕКСА

10:05

ЗАПУЩЕН АВАРИЙНЫЙ ПРОТОКОЛ.

ЕСЛИ К 11:05 НЕ БУДЕТ ВВЕДЕН УТВЕРЖДЕННЫЙ

ДОБАВОЧНЫЙ КОД ИЛИ КОД ОТКЛЮЧЕНИЯ

СИСТЕМЫ, БУДЕТ ЗАПУЩЕНА ПРОГРАММА

САМОУНИЧТОЖЕНИЯ КОМПЛЕКСА. ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ: 10:00 МИНУТ.

Глаза Гант округлились.

Программа самоуничтожения комплекса... Неудивительно, что данная система работала от независимого источника питания.

Но по той или иной причине — вероятно из-за неожиданного вторжения заключенных — люди Цезаря Расселла не ввели необходимый добавочный код системы изоляции после 10:00 утра.

Поэтому теперь, если до 11:05 утра никто не введет добавочный или отключающий код, запустится программа самоуничтожения комплекса — десятиминутный процесс, который завершится взрывом термоядерной боеголовки в сто мегатонн, скрытой в земле под комплексом.

— Боже мой... — прошептала Гант. Она посмотрела на часы.

Было 10:15 утра.

Она повернулась, чтобы уйти...

...и в этот момент на ее голову, облаченную в шлем, обрушился сильный удар. Гант упала на пол, потеряв сознание. Она так и не увидела, кто напал на нее.

Она так и не увидела, как он перекинул ее через плечо.

Она так и не увидела, как он вынес ее из диспетчерской.

* * *

Железнодорожный состав мчался по туннелю, на невероятной скорости скользя по четырем рельсам в сторону Зоны 8.

Путь предстоял недолгий. На скорости двести миль в час расстояние в двадцать миль можно было преодолеть за шесть минут.

Хотя Шофилд не был до конца уверен, куда именно отряд «Эхо» направился с Кевином, по крайней мере, он знал в каком направлении.

Это было лучше, чем ничего.

Поставив управление поездом на автопилот, он вернулся в главную кабину и сел рядом с Матерью и президентом. Ник Тэйт находился в другом конце состава, все еще не в себе, сосредоточенно изучая кнопки на своем мобильном телефоне.

Шофилд сел. И сразу же, достав новоприобретенные шприцы и вакцину против Сино-вируса, сделал себе укол. Мать и президент сделали то же самое.

Введя иглу в руку, Шофилд обернулся к президенту.

— Теперь, сэр, если не возражаете конечно, расскажите мне, пожалуйста, что, черт побери, происходит на этой базе.

* * *

Президент поджал губы.

— Можете начать с того, — подсказал Шофилд, — почему генерал-лейтенант ВВС хочет убить вас на виду у всей нации. Затем вы могли бы рассказать мне, почему он хочет заполучить генетически созданного мальчика, который является вакциной к этнической пуле.

Президент наклонил голову и кивнул. Затем он проговорил.

— Формально, Цезарь Расселл больше не является генералом-лейтенантом ВВС. Формально, он уже мертв. Двадцатого января этого года, в день моей инаугурации, в федеральной тюрьме особого режима Терре-Хот путем введения смертельной инъекции был приведен в исполнение смертный приговор Чарльзу Самсону Расселлу за государственную измену.

— Он добивается того же, — сказал президент, — чего он добивался и до того, как был приговорен. Коренным образом изменить лицо страны. Навсегда. И для осуществления этого ему нужны две вещи: во-первых, убить меня, максимально публично и максимально унизительно. И, во-вторых, взять под контроль вакцину против Сино-вируса.

— Однако для того, чтобы понять, зачем он это делает, вы должны узнать историю Расселла, а именно, о его связях с тайным обществом ВВС, известным под именем Братство.

— Да... — осторожно произнес Шофилд.

Президент наклонился вперед.

— За последние тридцать лет различные комитеты конгресса США по делам вооруженных сил слышали о существовании отдельных нежелательных сообществ в рядах наших вооруженных сил; неформальные подпольные организации с недопустимыми общими интересами. Общества ненавистников.

— Например?

— В восьмидесятые существовала секретная группа военных, известная как «Женоубийцы». Они выступали против зачисления женщин в ряды армии; поэтому они принимали меры по их ликвидации со службы. Более восемнадцати случаев сексуальных домогательств приписываются членам этой группы, даже если прямых доказательств и не было. Число членов этой группы так никогда и не было установлено, и потом, в этом и заключается проблема со всеми подобными сообществами: нет никакого физического доказательства их существования. Они как призраки, существующие в нематериальном мире — как иголка в стогу сена, как кивок головы в людном вестибюле, как повышение над несуществующим сотрудником.

Шофилд молчал.

Хотя за весь срок службы он не сталкивался ни с кем, так или иначе связанным с подобной группой, он слышал о них. Они чем-то напоминали студенческие общины, небольшие группы со своими особыми секретными обрядами пожатия рук, своими «кодами», своими собственными отвратительными церемониями посвящения. Среди офицеров они начали образовываться в таких жестах, как Вест-Пойнт и Аннаполис; среди рядовых военнослужащих — в учебных лагерях по всей стране.

Президент продолжал.

— Они создаются по разным причинам: некоторые имеют религиозный характер — например, такие антисемитские группы, как старая «Еврейская лига» ВМФ. Или сексистские организации, как «Женоубийцы». Образование подобных групп в профессиях с высокой степенью риска доказано документально. Известно, что даже в полицейских подразделениях, таких как L.A.P.D. существуют секретные общества ненавистников.

— Но в отношении явной жестокости, самыми страшными группами всегда были расистские организации. В каждом роде войск таких было по одной. В ВМФ это была «Орден белой Америки». В наземных войсках — «Черная смерть». В ВВС это была группа, известная только как Братство. Все три выражали особую враждебность к чернокожим американцам.

— Но дело в том, — говорил президент, — что все они считались уничтоженными во время чистки, предпринятой Министерством обороны в конце 1980-х. После нее мы не слышали о возрождении расистских элементов, будь то в пехоте или ВМФ. Однако недавно обнаружилось, что Братство все еще существует и процветает, и одной из его ключевых фигур является никто иной, как генерал Чарльз «Цезарь» Расселл.

Шофилд молчал.

Президент сел поудобней.

— Чарльз Расселл был привлечен к суду и осужден за приказ убить двух адмиралов ВМФ, советников объединенного комитета начальников штабов. Выяснилось, что Расселл общался с ними сразу после выдвижения моей кандидатуры на пост президента и предложил им присоединиться к нему в какой-то изменнической акции, которая навсегда преобразит Америку. Единственные факты, которые он им сообщил, сводились к тому, что его план включал в себя уничтожение президента, что избавит Америку от «отбросов общества». Оба адмирала отказались, и Цезарь устранил их. Но он не знал, что один из этих адмиралов тайно записал его предложение на пленку и передал ФБР и секретным службам.

— Расселла арестовали и приговорили за убийства и измену. Так как это был военный процесс, судебное разбирательство было проведено незамедлительно, хотя и на закрытом заседании суда. Во время разбирательства подробно обсуждался вопрос о том, что на самом деле означала фраза «отбросы общества» Америки. Было выдвинуто неопределенное предположение о том, что Расселл был членом Братства — тайной группы заговорщиков, в рядах которой были старшие офицеры ВВС США, в основном из Южных штатов, которые намеренно препятствовали повышению чернокожих американцев по службе. Несмотря на то, что военными обвинителями были негры, дело не было решено. На основании записанных улик Расселла признали виновным и приговорили к смерти. Когда он решил не подавать апелляцию, исполнение притвора было поспешным — он был «казнен» в январе этого года. Вот и все. По крайней мере, мы так думали.

— У меня сложилось впечатление, что вы знали, что планирует Цезарь, — сказал Шофилд, — даже если это и не вылезло на суде.

Президент кивнул.

— За последние десять лет Цезарь Расселл командовал всеми главными базами ВВС США от Флориды до Невады. 20-ой в Уоррене, штат Вайоминг, которая следит за запасом наших межконтинентальных баллистических ракет. Штабом космических и боевых систем в Фалконе, штат Колорадо, контролирующим оборонительные спутники и космические полеты. Зоной 7, конечно же. Черт, он даже провел год в центре управления полётами спутников ВВС в Хёрлбат-Филд, штат Флорида, командуя лучшими отрядами специального назначения ВВС, включая и 7-й эскадрон. У него есть верные последователи на каждой из этих баз, старшие офицеры, которые обязаны ему своими постами, небольшая, но могущественная группировка командиров, которые, как мы теперь подозреваем, также являются членами Братства.

* * *

— И, таким образом, Расселл знает, что находится на каждом из наших сверхсекретных объектов. Он знал о Сино-вирусе с самых начальных стадий его развития, знал о его потенциальном использовании и с самого начала знал о нашем ответе вирусу — генетически созданном человеке, противостоящем ему.

— Дело в том, что Чарльз Расселл умен, очень умен. Ему пришли в головы другие возможности для единственного человека в мире, обладающего самой совершенной этнической бомбой и ее вакциной. Судя по этому передатчику, прикрепленному к моему сердцу, можно предположить, как долго он планировал эту революцию, но появление Сино-вируса усовершенствовало ее и дало толчок к началу.

— Как это?

— Просто Цезарь Расселл хочет вернуть Америку к тому состоянию, в котором она была до Гражданской войны, — спокойно сказал президент.

Все молчали.

— Вы слышали названия городов, в которых он установил свои плазменные боеголовки? «Четырнадцать устройств, в четырнадцати аэропортах по всей стране». Неправда. Не по всей стране. Они расположены только в северных городах. Нью-Йорк, Вашингтон, Чикаго, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Сиэтл. Самая южная точка расположения боеголовок — это Сант-Луис. Ни Атланта, ни Хьюстон, ни даже Майами. Ни одного места ниже границы штатов Теннеси и Кентукки.

— Тогда почему только эти города? — медленно спросил Шофилд.

— Потому что они представляют Север, — ответил президент, — либералов, американских дэнди, которые много говорят, ничего не делают, а только все потребляют. Цезарь хочет, чтобы Америка была без Севера.

Потому как, обладая Сино-вирусом и противоядием от него, он будет властвовать над тем, что останется от нации. Каждый мужчина, каждая женщина и каждый ребенок — черные и белые — все будут обязаны жизнью ему и его драгоценной вакцине.

Президент содрогнулся.

— Предполагаю, что чернокожее население будет уничтожено в первую очередь, так как вакцина будет распространена только среди белых американцев. Учитывая расистские склонности Цезаря, думаю, он имел в виду именно черное население, когда говорил об «отбросах общества».

Но помните, о чем я говорил раньше: ему нужны две вещи для исполнения своих планов: ему потребуется Кевин, и ему придется убить меня. Так как никакая революция — настоящая революция — не может быть успешно проведена без публичного и унизительного свержения прежнего режима. Казнь Людовика XVI и Марии-Антуанетты во Франции; заключение под стражу царя в России в 1918 году; полная «нацификация» Германии в тридцатые годы.

Каждый может убить президента, если он достаточно решителен для этого. Революционер, однако, должен сделать это на виду у всей толпы, которой он мечтает управлять, показав им таким образом, что правящая прежде система более не заслуживает их уважения.

И не думайте, Цезарь Расселл не делает это перед всей Америкой. Он делает это на глазах у самых радикальных элементов — Тимоти Маквеев страны — бедняков, озлобленных, лишенных гражданства, крайних расистов, белых голодранцев, антиправительственных ополченцев — тех представителей нации, проживающих в большинстве своем в южных штатах, которым глубоко плевать, если в Нью-Йорке, Чикаго и Сан-Франциско либералы, любители каппучино, исчезнут с лица земли.

— Но страна будет разрушена ... — сказал Шофилд. — Зачем ему управлять разрушенной страной?

— Да, но, видите ли, Цезарь воспринимает это совсем по-другому, — проговорил президент. — Он считает, что страна не будет разрушена. Она будет просто облагорожена, обновлена, очищена. Это будет новое начало. Центральные южные города останутся нетронутыми. Центральная западная часть также будет практически нетронутой, что позволит обеспечить все самое необходимое для жизни.

— А что насчет остальных вооруженных сил? — спросил Шофилд. — Что он сделает с ними?

— Капитан, как вы прекрасно знаете, в ВВС США денег вкладывается больше, чем в другие вооруженные силы вместе взятые. Конечно, личного состава всего 385 000 человек, но у них намного больше ракет и других боевых возможностей, чем у всех остальных. Если даже благодаря Братству и его предыдущим заслугам у Цезаря есть хотя бы пятидесятая часть ВВС в подчинении, он может направить свои бомбардировщики и уничтожить все объекты морского флота и пехоты страны, а также все базы ВВС, которые откажутся ему подчиняться, еще прежде, чем они успеют начать любое контрнаступление.

— То же и с другими странами. С бомбардировщиками «стеле», штурмовиками и запасом ядерных ракет, мощь которых превосходит разработки других стран мира, обновленные ВВС Цезаря в одиночку будут более чем способны справиться с вражескими иностранными вторжениями.

— Капитан, не думайте, для извращенного ума Цезаря этот сценарий идеален: Америка снова станет изоляционистом, полностью самодостаточной и править ей будет режим абсолютных негроненависников. Назад в довоенный период.

— Мать твою ... — прошептала Мать.

Шофилд нахмурился.

— Хорошо. Тогда, — сказал он, — что если Расселлу не удастся все это воплотить? Что если он потерпит неудачу? Конечно, он не собирается так просто принять поражение и удалиться. Я не представляю, что он просто обезвредит свои ракеты, если проиграет, и скажет: «Да, согласен, я был не прав, вы победили».

— Нет, — серьезно ответил президент. — Это меня тоже беспокоит. Потому что, если каким-то чудом мы переживем все это, встанет вопрос: что Цезарь еще для нас заготовил?

* * *

Раздвинув внешние двери пассажирского лифта, Умник II и Джульетт Дженсон подошли к верхнему выходу.

Джульетт ввела код, который ранее выдал Харпер: 5564771.

С пронзительным скрипом тяжелая титановая дверь отворилась.

Они устремились вниз по бетонному коридору, открывшемуся за ней. В руках оба держали пистолеты Умника.

Они пробежали уже около сорока ярдов, неожиданно преодолели еще один дверной проем и оказались в совершенно обычном на вид авиационном ангаре. Яркие солнечные лучи попадали в ангар сквозь широко распахнутые ворота. Ангар был абсолютно пуст: ни самолетов, ни машин, ничего ...

Голиаф, должно быть, ждал за дверью.

Джульетт вошла первой и сразу почувствовала ствол Р-90, направленный ей прямо в голову.

— Пиф-паф, и тебе конец, — в придурковатой манере проговорил Голиаф.

Он нажал на курок как раз, когда Умник II, которого Голиаф еще не видел, рванул вперед и с молниеносной скоростью ударил по зарядной ручке Р-90, вытолкнув заряд из каморы.

Щелчок!

Выстрел в голову Джульетт был холостой.

— Что?.. — Голиаф резко обернулся, чтобы увидеть Умника.

И затем все произошло очень быстро.

В одну секунду Джульетт схватила ствол Р-90 Голиафа и выхватила свое собственное оружие, в тот же момент второй огромный кулак Голиафа — в котором он все еще держал «Мэгхук» Шофилда — ударил ей прямо в лицо. «Мэгхук» ударил ей в голову, и она вместе с Р-90 неуклюже упала на пол и сильно ударилась о землю. Р-90 отскочил в сторону.

Умник поднял свою беретту, но недостаточно быстро. Голиаф схватил его за руку, в которой Умник держал оружие... и зарычал на него.

Теперь оба держались за один пистолет.

Голиаф приблизил свой франкенштейновский подбородок прямо к лицу Умника II иначал жать на его палец, который был на спусковом крючке.

Выстрел! Выстрел? Выстрел! Выстрел! Выстрел! Выстрел! Выстрел! Еще выстрел!

Когда пистолет стрелял, Голиаф разворачивал его, направляя так, чтобы еще через пару выстрелов он был направлен Умнику в голову.

Это было похоже на арм-реслинг.

Умник II изо всех сил пытался остановить движение пистолета, но Голиаф был намного сильнее.

Выстрел! Выстрел! Выстрел!

Теперь пистолет был направлен Умнику в левую руку...

Выстрел!

Левый бицепс Умника был задет. Кровь из раны обрызгала ему лицо. Он взвыл от боли.

Затем, прежде чем Умник успел что-либо осознать, ствол был направлен ему прямо в лицо и ...

Щелчок!

Патронов больше не было.

— Тем лучше, — оскалился Голиаф. — Теперь мы сможем побороться по-честному.

Он отбросил пистолет и, одной рукой схватив Умника за горло, приподнял его и прижал к стене.

Ноги Умника отставали от земли на целых двенадцать дюймов.

Он беспомощно сопротивлялся, пытаясь высвободиться из рук Голиафа, его раненная рука горела. Он нерешительно ударил Голиафа в лоб.

Громила, казалось, даже не заметил этого. Кулак Умника просто отскочил от черепа противника.

Голиаф довольно усмехнулся.

— Стальная пластина. Может, она и не сделала меня умней, но прочности прибавила.

Свободной рукой Голиаф поднял «Мэгхук», направив его на глаза Умника.

— А у тебя, солдатик? Насколько крепкий у тебя череп? Думаешь, этот маленький крюк сможет размозжить его? Что ты скажешь, если мы попробуем ...

Он прижал холодную магнитную головку «Мэгхука» прямо к носу Умника II.

Умник, удерживаемый за шею, обеими руками схватил «Мэгхук» и, несмотря на боль в раненной руке, толкнул его на Голиафа. «Мэгхук» поддался, но затем, к ужасу Умника, начал снова надвигаться на него. Голиаф не собирался проигрывать этот бой.

Вдруг неожиданно Умник понял, как ему поступить.

— А, что за черт, — проговорил он.

И тут он потянулся вперед, схватил «Мэгхук» и нажал пусковую кнопку с надписью "М", активизирующую магнитный заряд захватного крюка.

Реакция была мгновенная.

Огни на магнитной головке «Мэгхука» зажглись и теперь заряженная головка начала метаться в поисках металлической поверхности.

Она распознала стальную пластину во лбу Голиафа.

Мощнейшим ударом «Мэгхук» впился в огромную бровь гиганта. Он крепко зацепился, словно прилипнув к коже заключенного.

Голиаф гневно заорал, пытаясь оторвать «Мэгхук» ото лба, и в этот момент отпустил Умника.

Тяжело дыша, Умник II упал на пол и обхватил истекающую кровью руку с раной на бицепсе, пытаясь остановить кровь.

Голиаф кружился вокруг, как слабоумный, сражаясь с «Мэгхуком», впившемся в лицо.

Умник II держался на расстоянии, по крайней мере, до тех пор, пока борющийся Голиаф не встал спиной к стене. Тогда Умник выступил вперед, схватился за рукоятку «Мэгхук» здоровой рукой и беспощадно нажал на курок.

«Мэгхук» выстрелил молниеносно, и голова Голиафа откинулась назад — его шея вывернулась практически на девяносто градусов — череп размозжился о стену, образовав в бетоне кратер размером с бейсбольный мяч. Согласно третьему закону Ньютона, Умник II в свою очередь отскочил на несколько ярдов назад.

В любом случае дела его были намного лучше, чем у Голиафа. Гигантский заключенный теперь медленно сползал на пол, глаза его округлились от шока, череп треснул как яйцо, из раны сочилась отвратительная густая смесь из крови и мозгов.

* * *

В то время как Умник II сражался с Голиафом, оглушенная и неподвижная Джульетт пыталась дотянуться до своего пистолета, лежавшего недалеко от нее на полу.

Когда, наконец, ей это удалось, и она встала на ноги, Джульетт замерла на месте.

Он стоял в двадцати ярдах от нее, на другой стороне ангара. Сет Гримшоу.

— Теперь я вас вспомнил, — проговорил Гримшоу, выступая вперед.

Дженсон ничего не ответила, она лишь внимательно смотрела на него. Она увидела, что он все еще держит «ядерный футбол» ... и штурмовую винтовку Р-90, низко, одной рукой, нацелив на нее.

— Вы были в Бонавентур, когда я пытался уничтожить Его Величество, — сказал Гримшоу. — Вы одна из тех маленьких живучих ублюдков, которые считают, что прикрыть своим телом продажного президентишку в какой-то степени почетно.

Дженсон ничего не ответила.

У бедра она держала свой никелированный пистолет беретта.

Гримшоу направил винтовку на нее. Он улыбался.

— Попытайся и останови это, — он начал нажимать на курок Р-90.

Дженсон была абсолютно спокойна. У нее был один шанс, и она знала это. Как и все члены секретной службы, она была отличным стрелком. Гримшоу в свою очередь, как и большинство преступников, стрелял от бедра. Специалисты секретных служб проводили шкалу вероятности попадания при подобных выстрелах: по всей видимости, Гримшоу промахнется, по крайней мере, при первых трех выстрелах.

Учитывая время, которое ей потребуется на то, чтобы поднять свой пистолет, Дженсон должна была поразить его с первого выстрела.

— Не торопись, — говорила себе Дженсон. — Не торопись.

И когда Гримшоу нажал на курок, она подняла свой пистолет.

Она подняла его быстро, очень быстро и выстрелила... как раз в то самое время, когда Гримшоу сделал уже три выстрела.

Казалось, она промедлила.

* * *

Оба стрелка упали на спину — как в зеркальном отражении — в противоположных концах ангара, кровь одновременно брызнула из обоих тел.

Дженсон лежала на спине на блестящем полу ангара — быстро, но тяжело дыша, глядя в потолок — все ее левое плечо было в крови.

На противоположной стороне Гримшоу не двигался.

Совсем.

Он тихо лежал на спине.

Хотя Дженсон еще не знала об этом, но ее единственная пуля поразила Гримшоу прямо в переносицу, раздробив ее, образовав отвратительную кровавую дыру на его лице. Выходное отверстие пули на задней стороне головы было в два раза шире.

Сет Гримшоу был мертв.

И рядом с ним лежал «ядерный футбол».

* * *

Поезд мчался по железнодорожному туннелю.

Поговорив с президентом, Шофилд направился в кабину водителя. Они должны были прибыть на Зону 8 через несколько минут, и он хотел провести это короткое время в покое.

Раздвижная дверь в кабине водителя мягко распахнулась, и в кабину вошла Мать.

— Как ты? — спросила она, сев рядом с Шофилдом.

— Честно говоря, — произнес он, — когда я проснулся сегодня утром, я и не думал, что день выдастся таким.

— Страшила, почему ты ее не поцеловал? — неожиданно спросила Мать.

— Что? Кого не поцеловал?

— Лису. Когда ты пригласил ее на ужин и проводил домой. Почему ты ее не поцеловал?

Шофилд вздохнул.

— Ты никогда не научишься быть дипломатичной, Мать.

— Черт возьми. Если я сегодня умру, я, мать твою, не хочу умирать, ломая себе голову над тем, почему ты ее не поцеловал. Она же хотела, чтобы ты это сделал.

— Хотела? А, черт.

— Так почему?

— Потому что я ... — он замолчал. — Думаю, я испугался.

— Страшила. О чем, черт возьми, ты говоришь? Чего ты испугался? Девочка с ума по тебе сходит.

— Я тоже без ума от нее. Уже давно. Ты помнишь, когда она была зачислена в подразделение... как отборочный комитет устроил то барбекю на базе на Гавайях? Я понял уже тогда — как только увидел ее, — но решил, что я ее никогда не заинтересую, ну, вот с этим...

Он прикоснулся к двум шрамам, вертикально проходящим по его векам.

Он усмехнулся.

— На том ланче я мало говорил. Я даже думаю, она заметила, что в какой-то момент я просто уставился в пустоту. Знает ли она, что я тогда думал о ней.

— Страшила, — сказала Мать. — Мы оба знаем, что Лиса смотрит немного глубже твоих глаз.

— Это точно. Я знаю это, — сказал Шофилд. — Знаю. Но я не понимаю, о чем я думал на прошлой неделе. У нас наконец-то состоялось свидание. Мы так хорошо провели весь вечер. Все шло просто великолепно. И затем мы подошли к ее дверям и неожиданно... я не хотел все испортить, сделав неверный шаг... поэтому, я не знаю... думаю... думаю, я просто струсил.

Мать начала серьезно кивать головой и затем вдруг расхохоталась.

— Я рад, что тебе это кажется смешным, — сказал Шофилд.

Мать продолжала хохотать, похлопывая его по плечу.

— Страшила, знаешь, иногда приятно увидеть в тебе просто человека. Ты можешь спрыгнуть с ледяного обрыва и перелететь через гигантскую шахту лифта, но ты трусишь, когда нужно всего лишь поцеловать девушку. Ты великолепен.

— Спасибо, — сказал Шофилд.

Мать встала, собираясь уходить.

— Просто обещай мне, — мягко сказала она. — Когда в следующий раз увидишь Лису, поцелуй это чертову девчонку, сделай это!

* * *

В то время, когда Шофилд, Мать и президент направлялись к Зоне 8 по железнодорожному туннелю, идущему под пустыней, Цезарь Расселл и четыре оставшихся в живых десантника 7-го эскадрона набирали высоту над пустыней на двух штурмовых «Пенетрейторах», устремляясь в том же направлении, но на несколько минут опережая железнодорожный состав.

На песчаном горизонте перед обоими вертолетами показалась небольшая группа зданий Зоны 8.

В сущности, Зона 8 была уменьшенным вариантом Зоны 7: два квадратных ангара и трехэтажная диспетчерская вышка, стоящая у черной асфальтированной взлетно-посадочной полосы комплекса с песчаной насыпью, которую Шофилд наблюдал ранее этим утром.

Как только «Пенетрейторы» подлетели ближе, Цезарь увидел, как гигантские двери одного из ангаров комплекса неожиданно разошлись в центре и открылись.

Потребовалось некоторое время, чтобы двери раскрылись полностью, и когда, наконец, ангар был открыт, Цезарь застыл на месте.

Один из самых поразительных летающих объектов, известных человечеству, медленно выехал из ангара.

То, что увидел Цезарь были на самом деле два летательных аппарата. Первый был огромный «Боинг-747» — широкофюзеляжный реактивный самолет — окрашенный в серебристый цвет. Самолет с массивной носовой частью и вытянутыми лебедиными крыльями, осторожно выплывающими из тени ангара.

Однако внимание Цезаря привлекло второе воздушное судно, закрепленное на «Боинге».

Оно выглядело потрясающе.

Оно было покрашено как обычные космические «шаттлы» НАСА: корпус был выкрашен в белый цвет с американским флагом, надписью USA на боку, а нос и нижняя часть фюзеляжа в черный.

Но это был необычный космический «шаттл».

Это был Х-38.

Один из двух обтекаемых мини-"шаттлов", сконструированных ВВС США для поражения спутников и, если необходимо, посадки, захвата или уничтожения иностранных космических станций.

По форме он напоминал стандартный «шаттл», — обтекаемый, треугольный, с плоскими дельтовидными крыльями, высоким хвостом и тремя конусообразными ракетными двигателями в хвостовой части — но он был меньше, намного компактней. Так, если «Атлантис» и ему подобные «шаттлы» были тяжелыми, рассчитанными на дальние полеты аппаратами, созданными для отправки в космос громоздких спутников, это был спортивный вариант, сконструированный для их уничтожения.

Четыре усовершенствованные ракеты класса воздух-воздух средней дальности, специально разработанные под невесомость, свисали с его крыльев с внешней стороны огромных стартовых ускорителей «Пегас П» — массивных конусообразных двигателей, наполненных жидким кислородом — которые крепились в нижней части фюзеляжа судна.

Немногим известно о том, что большинство современных полетов в космос проводится с использованием последних технологических достижений 1960-х годов. Ракетные двигатели «Сатурн V» и «Титан П» использовались во времена космических гонок США-СССР в шестидесятые.

Однако Х-38 со стартовой платформой-747 и изумительными стартовыми ускорителями «Пегас II» — это первое орбитальное судно, делающее звездные войны возможными уже в 21 веке.

Его специально созданная платформа-747 — укомплектованная новыми сверхмощными турбовентиляторными двигателями Pratt&Whitney, усовершенствованная защитными системами давления и радиации для пилотов — может поднять Х-38 на высоту выброса примерно в 67 000 футов, что на 24 000 футов больше, чем высота полета коммерческого реактивного лайнера. Пусковой самолет сохраняет одну треть начальной мощности «шаттла»/коэффициента подъемной силы.

Затем активизируются стартовые ускорители «Пегас П».

Более мощные, чем «Титан III» благодаря величине, двигатели обеспечивают достаточную подъемную силу после высотного пуска, чтобы доставить «шаттл» на низкую околоземную орбиту.

Израсходованные, они сбрасываются с «шаттла». На стационарной орбите примерно в двухстах десяти милях от поверхности земли Х-38 может свободно маневрировать в космосе, произвольно уничтожая вражеские спутники и координируя приземление, работая на автономном источнике энергии.

Цезарь Расселл смотрел на мини-"шаттл".

Он был великолепен.

Расселл обернулся к Курту Логану.

— Нельзя позволить «шаттлу» взлететь...

Он не успел закончить предложение, так как в этот момент — совершенно неожиданно — пять ракет «стингер» вылетели из затемненного ангара позади серебристого «Боинга», образовав широкую арку вокруг его крыльев, затем врезавшись в воздух и направившись прямо на «Пенетрейторов» Цезаря.

Отряд «Эхо» заметил их.

* * *

Подземная железнодорожная станция Зоны 8 была абсолютно идентична станции на Зоне 7: две полосы рельсовых путей по разные стороны продолговатой центральной платформы, с лифтом, утопленным в северную стену.

После примерно семиминутной сверхбыстрой поездки состав Шофилда въехал на станцию, окунувшись в яркое флуоресцентное освещение Зоны 8. Пулеобразная машина быстро снизила скорость и мягко остановилась.

Ее двери отворились, Шофилд, Мать и президент Соединенных Штатов вышли на платформу и направились прямо к лифту, врезанному в северную стену. Позади них шел абсолютно потерянный, прижимающий к уху мобильный телефон Николас Тэйт III.

Шофилд нажал на кнопку вызова лифта.

Ожидая его, Шофилд впервые внимательно посмотрел на Тэйта. Официальный костюм был сильно потрепан, испорчен во время утренних событий. Но только в этот момент Шофилд заметил, что Тэйт разговаривает по мобильному телефону.

— Нет, — раздраженно говорил Тэйт, — Я хочу знать, кто вы! Вы прервали мой телефонный разговор с моим биржевым брокером. Назовите себя.

— Что, черт возьми, вы делаете? — спросил Шофилд.

Тэйт нахмурился и заговорил очень серьезно, что говорило о том, что он совсем свихнулся.

— Ну, я звонил своему брокеру. Я решил, глядя на сегодняшние события, что продам все свои доллары США. Поэтому, как только мы выехали из этого туннеля, позвонил ему, но когда он взял трубку, этот придурок влез на линию.

Шофилд выхватил телефон из рук Тэйта.

— Эй!

Шофилд заговорил в трубку:

— Это капитан Шейн М. Шофилд, корпус морской пехоты Соединенных Штатов, служба президента, личный номер 358-6279. С кем я говорю?

— Это Дэвид Фейрфакс из Разведывательного управления министерства обороны, — послышался голос в трубке. — Я говорю со станции радиоперехвата в Вашингтоне. Мы просканировали все радиопередачи, исходящие с двух баз ВВС в пустыне штата Юта. Мы полагаем, что на одной из этих баз может находиться засланный ложный отряд ВВС, и жизнь президента может подвергаться опасности. Я только что использовал экстренный прорыв на линию телефона вашего друга.

— Поверьте, вы не знаете и половины, мистер Фейрфакс, — сказал Шофилд.

— Президент в безопасности?

— Он здесь, — Шофилд передал телефон президенту.

— Это президент Соединенных Штатов, — проговорил президент. — Капитан Шофилд со мной.

— И в настоящее время мы преследуем этот отряд ВВС, о котором вы только что упомянули, — добавил Шофилд. — Расскажите мне все, что вам известно об этом...

В этот момент лифт остановился.

— Подождите, — Шофилд поднял свой Р-90 и нацелил его на лифт.

Двери распахнулись...

...открыв жуткий вид забрызганных кровью стен.

Тела трех застреленных солдат ВВС лежали, распластавшись на полу — без сомнения, это были члены основного отряда, базирующегося на Зоне 8.

— Думаю, мы напали на свежий след, — сказала Мать. Они поспешили в лифт.

Тэйт остался позади, намереваясь не подвергать себя больше опасности. Президент, однако, настоял на том, чтобы идти вместе с Шофилдом и Матерью.

— Но сэр ... — начал Шофилд.

— Капитан. Если мне суждено сегодня умереть, как представителю этой страны, я не собираюсь принять смерть, съежившись в углу и ожидая, когда меня найдут. Настало время играть открыто. И к тому же, думаю, люди вам не помешают.

Шофилд кивнул.

— Как скажете, сэр. Просто будьте рядом и стреляйте прямо.

Двери лифта закрылись, и Шофилд нажал кнопку наземного уровня.

Затем он снова поднес телефон Тэйта к уху.

— Хорошо, Мистер Фейрфакс. В двух словах расскажите мне все, что вы знаете об этом лжеотряде ВВС.

* * *

В своей подвальной комнате в Вашингтоне Дэвид Фейрфакс выпрямился на стуле.

События быстро набирали обороты.

Сначала он перехватил звонок по мобильному телефону, исходящий с Зоны 8. Затем он прорвался на линию — прервав какого-то идиота — и теперь разговаривал с этим Шофилдом из корпуса морской пехоты, сопровождавшего президента на вертолете. Едва услышав его имя, Фейрфакс ввел его личный номер в компьютер. Теперь перед ним были все его данные, даже указание на его теперешнюю службу на «Пехотинце-1».

— Итак, — сказал Фейрфакс в микрофон, прикрепленный к наушникам. — Как я уже сказал, я из РУМО и в последнее время занимался расшифровкой засекреченных передач, исходящих с этих военных баз. Прежде всего, мы полагаем, что туда направляется команда бывших южноафриканских Реккондо...

— Насчет них не беспокойтесь. Они уже уничтожены, — послышался голос Шофилда. — Засланный отряд. Расскажите мне о нем.

— О... хорошо, — сказал Фейрфакс. — По нашему мнению, это один из пяти отрядов 7-го эскадрона, охраняющего комплекс Зоны 7: отряд, с кодовым названием «Эхо»...

* * *

Лифт в Зоне 8 поднимался вверх по шахте.

В мобильном телефоне раздался голос Фейрфакса:

— ... Мы полагаем, что этот отряд помогает агентам из Китая украсть биологическую вакцину, разрабатываемую на Зоне 7.

— У вас есть какие-нибудь мысли насчет того, как они собираются вывести вакцину из Америки?

— Ээ...да... есть, — ответил Фейрфакс. — Но вы не поверите...

— Я поверю буквально во все, мистер Фейрфакс. Говорите.

— Хорошо... Я думаю, они собираются загрузить вакцину на противоспутник, базирующийся на Зоне 8, и запустить его на низкую орбиту, где он встретится с китайским космическим «шаттлом», запущенным на прошлой неделе. Затем они транспортируют людей и вакцину на китайский «шаттл» и посадят его на китайской территории, где мы не сможем добраться ни до него, ни до них...

— Сукин сын, — прошептал Шофилд.

— Я знаю, что это похоже на безумие, но...

— ... но это единственный способ вывезти что-либо из Соединенных Штатов, — сказал Шофилд, — любой другой способ похищения им бы не удался, мы бы могли остановить его — машина, самолет, корабль. Но если они полетят в космос, мы не сможем преследовать их. Они уже будут дома к тому времени, когда мы только подготовим к запуску вслед за ними наш «шаттл» на космодроме на мысе Канаверал.

— Совершенно точно.

— Спасибо, мистер Фейрфакс. Прикажите морской пехоте и сухопутным войскам мобилизовать все возможные воздушные суда — «Харриеры», вертолеты, все что угодно — и послать их прямо на Зоны 7 и 8. Не связывайтесь с ВВС. Повторяю: не связывайтесь с ВВС. Пока не поступит соответствующее уведомление, рассматривайте всех служащих ВВС как подозреваемых.

Пока он говорил, Шофилд следил за мигающими цифрами в лифте, поднимающимся наверх: «Уровень 3... Уровень 2...»

— Что касается нас, — сказал Шофилд — то нам пора двигаться.

— Что вы собираетесь делать? Что с президентом?

Отметка «Уровень 1» сменилась буквой "Н", и внезапно Шофилд услышал стрельбу за дверьми лифта.

Пинг!

Лифт остановился на наземном уровне.

— Мы займемся вакциной, — ответил Шофилд. — Перезвоню вам позже.

И он повесил трубку.

Через секунду двери лифта открылись...

 

Шестое столкновение

3 июля, 10 часов 23 минуты

...и Шофилд вместе с остальными попал в новую переделку.

В главном ангаре Зоны 8 шла жесточайшая перестрелка.

Повсюду раздавались взрывы и пулеметные очереди.

Сквозь огромные открытые двери ангара пробивались лучи солнечного света. Примерно в пятидесяти ярдах от лифта виднелась похожая на птицу хвостовая часть серебристого «Боинга-747», заполняющая открытый дверной проем и частично перекрывающая солнечный свет.

— Твою мать, — прошептал Шофилд, увидев на «Боинге» космический «шаттл».

Выстрелы раздавались у дверей ангара.

Пятеро одетых в черное десантников 7-го эскадрона, как догадался Шофилд, предателей из отряда «Эхо», прятались за дверьми В стреляли из своих Р-90 во что-то, находившееся снаружи ангара.

— Сюда, — сказал Шофилд, выбегая из лифта. Втроем они обогнули «Хамви» и пару тягачей-"тараканов", и тут увидели то, что Находилось за дверьми ангара — два черных вертолета «Пенетрейтор», зависших на низкой высоте над бетонированной площадкой перед ангаром, перекрывая путь «Боингу» с «шаттлом».

Шестиствольные пулеметы «Вулкан» на носу у каждого «Пенетрейтора» выпускали град пуль по солдатам «Эхо», находившимся в ангаре, не давая им преодолеть оставшиеся двадцать ярдов к трапу на колесах, ведущему на «Боинг-747».

Из-под крыльев «Пенетрейторов» вылетели ракеты, направленные на «Боинг-747». Но у этой громадины, должно быть, была новейшая система радиоэлектронного противодействия, так как ракеты и не приблизились к ней — просто пролетели мимо в воздухе, ударились об землю и взорвались дождем из бетона и песка.

Гигантская махина отражала даже натиск оранжевых трассирующих пуль — не подпуская их, как будто заслонившись невидимым магнитным щитом.

Спрятавшись за «тараканом», Шофилд увидел и узнал двух мужчин внутри одного из вертолетов: Цезаря Расселла и Курта Логана.

— Готов поспорить, Цезарь совсем не доволен отрядом "Эхо ", — подумал он.

Цезарь и Логан, должно быть, прибыли совсем недавно — как раз, когда солдаты «Эхо» начали посадку на «Боинг». Похоже, что вертолеты Цезаря открыли огонь прежде, чем весь отряд зашел в самолет, прежде чем им бы удалось уйти вместе с Кевином.

Кевин...

Шофилд внимательно осмотрел поле битвы. Маленького мальчика нигде не было.

Должно быть, он уже на борту самолета...

И вдруг «Боинг-747» заревел, четыре его огромных двигателя начали выпускать мощные потоки воздуха — все, что не было закреплено в полу, разлетелось по ангару.

Самолет продвинулся вперед, выезжая из ангара на взлетно-посадочную полосу по направлению к двум черным «Пенетрейторам». Трап на колесах упал на землю позади него.

Это была хорошая тактика.

Тем, кто находился на «Пенетрейторах», было известно, что им не выдержать массу двигающегося «Боинга», поэтому они разлетелись, как пара испугавшихся голубей, освободив дорогу огромной машине.

В этот момент Шофилд заметил десантника «Эхо», стоявшего в открытой боковой двери «Боинга», который махнул своим людям в ангаре и затем выбросил из дверного прохода тонкую веревочную лестницу. Она свисала из маленького дверного проема, раскачиваясь под движущимся самолетом.

В тот же момент внимание Шофилда привлекло движение у входа в ангар и, обернувшись, он увидел, как пятеро солдат «Эхо» бросились к «Хамви», стоявшему рядом с «тараканом» Шофилда.

Они собираются сесть на борт «Боинга»...

...в то время, как тот двигается!

Как только десантники ринулись вперед, разрушительный поток трассирующих пуль «Пенетрейторов» ворвался в открытые двери ангара, изрешетив землю у их ног.

Двое из них упали, их тела взорвались тысячами кровавых брызг. Оставшиеся трое добрались до «Хамви», забрались внутрь и завели мотор. Машина сдвинулась с места и резко развернулась, описав большой круг...

Взззззжжжжжж!

В открытые двери ангара влетела ракета, направляясь прямо на буксовавший «Хамви».

Его секунды были сочтены.

Ракета ударила прямо в капот — так сильно, что большой джип полетел, переворачиваясь по гладкому полу ангара, пока не врезался в стену, загорелся и разлетелся на кусочки.

— Мать твою!!! — вскрикнула Мать.

— Быстро! — сказал Шофилд. — Сюда!

— Что мы делаем? — спросил президент.

Шофилд указал в сторону движущегося «Боинга»:

— Садимся на этот самолет.

* * *

Как и на многих военных базах, расположенных в пустыне, удлиненная взлетно-посадочная полоса Зоны 8 имела вид буквы L, короткая палочка которой примыкала к открытым воротам главного ангара комплекса.

Воздушные суда взлетали и приземлялись с длинной части, но, чтобы выехать на эту полосу, им сначала приходилось рулить вдоль короткой. Длина основной взлетно-посадочной полосы была более пяти тысяч ярдов, длина рулежной дорожки — около четырехсот ярдов.

Серебристый «Боинг-747» — с блестящим белым космическим «шаттлом» Х-38 — тяжело двигался по рулежной дорожке в окружении «Пенетрейторов» ВВС.

Летящий песок застилал все вокруг, беспощадное солнце пустыни отражалось на боковых сторонах.

Махина достигла середины дорожки, когда вслед за ней из главного ангара вылетел «таракан».

Один из белых плоских тягачей, стоявших внутри ангара, напоминающий кирпич на колесах, он несся по рулежной дорожке, преследуя «Боинг».

В тесном отсеке для водителя внутри «таракана» сидела Мать. Шофилд и президент вдвоем сидели в пассажирском кресле.

— Давай, Мать, быстрее! — подгонял Шофилд. — Мы должны догнать его до того, как он выйдет на главную полосу! Когда он окажется там и начнет разгоняться, мы ничего не сможем сделать.

Мать перевела рычаг на третью, самую высокую скорость. Двигатель V-8 заревел, тягач рванул вперед, разгоняясь.

«Таракан» несся по рулежной дорожке, приближаясь к «Боингу» с «шаттлом».

«Пенетрейторы» открыли огонь по «таракану», но Шофилд, выбив боковое стекло, выпустил очередь из двух штурмовых винтовок Р-90 — своей и Матери — и попал в пулемет «Вулкан» на носу одного из «Пенетрейторов», отбросив его в сторону. Но второй вертолет продолжал яростный огонь, повсюду вокруг «таракана» сыпались искры.

— Мать! Заезжай под самолет! Воспользуемся его системой противодействия!

Мать нажала на газ, и «таракан» рванул вперед на максимальной скорости. Он постепенно догонял тяжелый «Боинг» — дюйм за дюймом — и, наконец, тягач зашел под серебристую приподнятую хвостовую часть самолета.

Это было похоже на воздушную подушку.

Пули второго «Пенетрейтора» больше не обстреливали землю вокруг них. Разлетающиеся во все стороны искры резко исчезли.

«Таракан» продолжал двигаться вперед — теперь наравне с «Боингом», прямо у его шасси — оставаясь под прикрытием его массивного корпуса.

Он свернул под левое крыло самолета, под ним пронеслась бетонированная площадка перед ангаром. Тягач направлялся к веревочной лестнице, свисавшей из открытой левой двери самолета.

«Таракан» подъехал вплотную к лестнице...

...и в этот момент Боинг резко повернул вправо.

— Черт возьми! — крикнула Мать, когда тягач вылетел из-под самолета на ослепительное солнце.

— Он поворачивает на главную полосу! — закричал Шофилд.

Словно огромная медленная птица, серебристый «Боинг-747» — вместе с «шаттлом» Х-38 — выехал на удлиненную взлетно-посадочную полосу Зоны 8.

— Подъезжай к лестнице, Мать! — крикнул Шофилд.

Мать резко вывернула руль вправо, направляя «таракан», в одно мгновение лишившийся прикрытия «Боинга», к болтающейся веревочной лестнице, но в этот момент один из «Пенетрейторов» быстро развернулся перед поворачивающим «Боингом» и открыл огонь.

Разрушительная пулеметная очередь обрушилась на площадку перед «тараканом», повсюду полетели искры.

Несколько пуль попали в лобовое стекло «таракана», разбив его. Еще одна очередь попала под передний бампер тягача и поразила «таракан» снизу — три пули сбили колонку рулевого управления.

Результат был мгновенным.

Руль в руках у Матери словно сошел с ума.

«Таракан» резко мотался из стороны в сторону, накренившись на бок и продолжая нестись по взлетной полосе под крылом «Боинга»

Мать изо всех сил пыталась удержать руль и машину под контролем.

«Боинг» завершил поворот и начал выходить на прямую.

Взлетно-посадочная полоса уходила далеко вперед — длинная прямая черная лента исчезала в мерцающем горизонте пустыни.

— Мать!.. — крикнул Шофилд.

— Я знаю! — крикнула она. — Иди! Залезай на крышу! Я подъеду к лестнице! И бери президента с собой!

— Но как же ты?..

— Страшила! Примерно через двенадцать секунд эта птичка взлетит и, если тебя не будет там, мы потеряли мальчика! Я должна держать руль, иначе нас унесет!

— Но «Пенетрейторы» убьют тебя, как только мы уйдем!..

— Поэтому тебе придется взять его с собой! — сказала Мать, кивая в сторону президента. — Обо мне не волнуйся, Страшила! Тыже знаешь, что этой жалкой кучке ублюдков из ВВС будет не так-то просто избавиться от меня.

Шофилд не был в этом так уверен.

Но по ее взгляду он понял, что она была готова продолжать управлять «тараканом» — до самой своей смерти — пока он и президент не окажутся на борту этого самолета.

Он повернулся к президенту:

— Вперед. Вы пойдете со мной.

* * *

«Таракан» шел наравне с «Боингом», снова под защитой его системы электронного противодействия, рванув к передней левой двери, из которой свисала веревочная лестница.

Две крошечных фигурки Шофилда и президента — все еще одетые в черную униформу — взобрались на крышу тягача. Очень кстати форма 7-го эскадрона была снабжена защитными очками, поэтому они одели их, чтобы защитить глаза от ветра и песка.

В отсеке для водителя Мать продолжала бороться с рулем «таракана», изо всех сил стараясь удержать буйствующую машину на прямой линии.

На крыше «таракана», сражаясь с сильным ветром, Шофилд продвигался к веревочной лестнице. Она болталась из стороны в сторону, и он никак не мог ее поймать...

Вдруг его оглушил невероятный рев.

Заработали четыре двигателя на крыльях «Боинга».

У Шофилда кровь похолодела в жилах.

Самолет готовился к взлету, начиная разгоняться по взлетной полосе. Теперь, в любую секунду, он резко ускорит ход и оторвется от «таракана».

Лестница все еще развевалась на ветру, в нескольких футах от несущегося «таракана». Повсюду летели клубы песка.

Шофилд повернулся к президенту и закричал:

— Итак! Я хватаюсь за лестницу! Вы хватаетесь за меня!

— Как!

— Сейчас поймете!

И с этими словами Шофилд побежал по крыше «таракана» и спрыгнул с его переднего края...

...и полетел в воздухе, вытянув руки вперед...

...и ухватился за нижний край болтающейся веревочной лестницы.

Он махнул президенту, чтобы тот следовал за ним.

— Теперь хватайтесь за меня!

С сомнением покачав головой, президент ответил:

— Хорошо...

Он побежал вперед и прыгнул...

...как раз в тот момент, когда серебристый «Боинг-747» рванул вперед, его двигатели взревели.

Президент перелетел короткое пространство в воздухе перед «тараканом», врезался в Шофилда и крепко обхватил его за талию и бедра, в то время как Шофилд изо всех сил вцепился в нижний край веревочной лестницы обеими руками!

«Таракан», за рулем которого находилась Мать, мгновенно исчез из виду, оставшись позади. Два «Пенетрейтора» также прекратили гонку, остановившись в воздухе посередине взлетно-посадочной полосы.

Шофилд свисал с веревочной лестницы, президент держался за его талию — едва не сдуваемые ветром, они двигались на скорости около ста миль в час. Шофилд в ужасе увидел, как один из «Пенетрейторов» выпустил ракету в теперь незащищенный «таракан» Матери.

Ракета ударила в хвост и взорвалась, подбросив заднюю часть все еще двигающегося тягача на добрые пять футов от земли.

От удара ракеты «таракан» резко отнесло в сторону, с взлетно-посадочной полосы в песок — в воздух поднялось облако пыли, — затем он перевернулся — один раз, два, три — и с грохотом остановился кабиной вниз.

Свисая с лестницы в дверном проеме разгоняющегося «Боинга», Шофилд смотрел на обломки, быстро покрывающиеся песком, и молился о том, чтобы Мать умерла быстро.

* * *

Но ему надо было действовать дальше.

«Боинг» продолжал разгоняться по взлетно-посадочной полосе.

Две крошечных фигурки Шофилда и президента висели на лестнице, спускающейся из левой передней двери.

«Боинг» набирал скорость. С дополнительным весом «шаттла» ему требовалась необычайно большая длина разбега.

Сильный ветер обдувал Шофилда и президента, висящих на веревочной лестнице.

— Идите первым! — крикнул Шофилд. — Вскарабкайтесь через меня на лестницу!

Президент выполнил его указания.

Земля проносилась под ними, он перелез через Шофилда, используя его форменный ремень, чтобы ухватиться руками и опереться ногами. Затем он встал Шофилду на плечи, затем — на саму лестницу и начал взбираться наверх.

Как только президент оказался на лестнице, Шофилд начал подниматься на руках.

Они поднимались по веревочной лестнице, ветер сбивал их.

И вдруг, когда они оказались у дверного проема уже на самом верху лестницы, летящая под ними взлетная полоса резко удалилась от них — стремительно превратившись в расплывчатое пятно.

Шофилд сглотнул.

Они взлетели.

* * *

Вертолет Цезаря Расселла мягко приземлился на взлетную волосу, в двадцати ярдах от разбившегося «таракана», за рулем которого была Мать.

Цезарь вышел из вертолета и посмотрел вверх на самолет.

Курт Логан подошел ко взорванному «таракану». Разбитые, перекореженные обломки. Изуродованные куски металла валялись повсюду.

Отсек для водителя был полностью расплющен. Лобовое стекло и крыша ужасающе вогнуты внутрь. Он был похож на смятую консервную банку.

И тут он увидел тело. Искалеченное, оно лежало лицом в песок перед разбитым тягачом. Были видны только торс и конечности. Голова Матери находилась где-то под опустившимся бампером «таракана», прижатая к земле. Ее левая нога обрывалась на месте колена — голень оторвало силой взрыва.

Логан вернулся к Расселлу. Цезарь не сводил глаз с поднимающегося серебристого самолета.

— Мальчик у «Эхо», — сказал Логан. — А президент у пехотинцев.

— Да, — сказал Цезарь, глядя на летящую громаду. — Да. Теперь, к сожалению, мы переходим к альтернативному плану. Это значит, мы возвращаемся на Зону 7.

* * *

Президент, задыхаясь, добрался до дверного проема «Боинга».

Шофилд, тоже тяжело дыша, оказался рядом с ним несколькими секундами позже. Ему удалось встать на колени и закрыть дверь. Она сомкнулась с громким стуком.

Оба лежали на полу, все еще в своих защитных очках, когда один из пилотов «Боинга» — десантник из отряда «Эхо» — спустился по лестнице с верхнего яруса.

Пилот был одет в широкий ярко-оранжевый летный костюм. Шофилд сразу же понял, что это был противоперегрузочный скафандр.

Эти скафандры обязательны на всех полетах и на большую высоту, и на низкую орбиту. Хотя снаружи они и выглядят широкими, внутри они достаточно плотно облегают фигуру с эластичными участками вокруг рук и ног. Манжеты сжимали руки и ноги для регулирования кровообращения и остановки кровооттока от головного мозга.

Вокруг шеи у мужчины было металлическое кольцо, к которому можно прикреплять шлем для космического полета и встроенная розетка, к которой присоединялась аппаратура жизнеобеспечения.

— А, вы все же успели, — сказал пилот «Эхо», приближаясь к ним и очевидно не узнавая их в форме 7-го эскадрона и покрытых песком очках.

— Простите, но мы уже не могли вас ждать. Кобра отдал приказ. Пошли, остались только Коулман и я. Все остальные уже в шат...

Шофилд быстро встал и резко ударил десантника в лицо, уложив его с первого удара.

— Извинения не принимаются, — сказал Шофилд. Затем он повернулся к президенту. — Ждите здесь.

— Хорошо, — быстро ответил глава государства.

«Боинг» поднимался в небо. Внутри все находилось под наклоном почти в 45 градусов.

Шофилд бросился вверх по лестнице, ведущей на второй ярус и в кабину. Держа наготове свой Р-90, он искал второго пилота, которого звали Коулман.

Он встретился с ним, когда тот выходил из кабины. Еще один резкий удар — на этот раз прикладом Р-90 — и Коулман тоже упал без сознания.

Шофилд ринулся в пустую кабину и быстро осмотрел ее.

Он еще надеялся взять на себя управление и направить самолет на снижение...

Бесполезно.

Дисплей отображал то, что самолет летит на автопилоте, и набирает высоту в 67 000 футов, после чего начнется запуск «шаттла».

Однако в нижней части экрана виднелись слова:

ЗАПУЩЕНА СИСТЕМА АВТОПИЛОТА. ЧТОБЫ ОТКЛЮЧИТЬ СИСТЕМУ АВТОПИЛОТА ИЛИ ИЗМЕНИТЬ КУРС, ВВЕДИТЕ КОД АВТОРИЗАЦИИ.

— Код авторизации? — подумал Шофилд. — Черт.

Он не мог отключить автопилот. Это означало, что он не сможет направить самолет на снижение...

Что он мог сделать?

Он огляделся, увидел облака снаружи, пилота по имени Коулман, лежащего без сознания на полу сразу при выходе из кабины.

И когда взгляд его упал на тело пилота, ему пришла в голову мысль.

* * *

Шофилд вернулся к президенту, волоча на плечах Коулмана.

Он кивнул в сторону второго пилота у ног президента.

— Надевайте его летный костюм, — сказал Шофилд, бросив тело Коулмана на пол и начиная снимать с него одежду.

Через пару минут Шофилд и президент были одеты в ярко-оранжевые противоперегрузочные скафандры двух пилотов. В их набедренных карманах лежали пистолеты SIG-Sauer.

— Куда теперь? — спросил президент.

Шофилд серьезно посмотрел на него:

— Туда, где еще никто не был.

* * *

Космический «шаттл» Х-38 был присоединен к запускающему самолету с помощью цилиндрической разрывной «кишки». «Шаттл» был установлен на полудюжине титановых подпорок, но именно «кишка» обеспечивала доступ космонавтов на комический корабль.

В сущности, «кишка» выглядела как длинная вертикальная труба, идущая вверх внутрь «шаттла». Вход в нее находился в центре самолета, посередине нижнего уровня.

Шофилд и президент побежали туда.

По дороге они нашли снаряжение, ожидающее двух пилотов «Эхо»: две системы жизнеобеспечения в виде белых чемоданчиков — небольшие автономные установки для кондиционирования воздуха, используемые космонавтами на «шаттлах» — и два золотистых космических шлема, прикрепляемые к шейным кольцам скафандров.

Отражающая золотистая краска полусферического забрала шлема, защищающая от избыточных доз ультрафиолетового излучения, которому подвергается человек на больших высотах, полностью скрывала их лица.

Они подошли к входу в «кишку» — вертикальному туннелю, исчезающему под потолком. Внутри него шла вверх тонкая стальная лестница.

Шофилд, одетый в космический скафандр, с лицом, спрятанным за золотистым забралом шлема, выглянул наверх.

Наверху трубы, на расстоянии примерно тридцати ярдов он увидел освещенное внутреннее пространство «шаттла» Х-38.

Он повернулся к президенту и указал наверх пальцем.

* * *

Они медленно поднимались по лестнице, в громоздких космических скафандрах, нагруженные чемоданчиками системы жизнеобеспечения.

Примерно через минуту голова Шофилда в шлеме появилась в круглом люке в полу «шаттла».

Задний грузовой отсек космического «шаттла» был похож на салон суперсовременного автобуса.

Небольшое пространство, предназначенное для перевозки чего угодно: людей, оружия, малых спутников.

Белоснежные стены были утыканы штепсельными розетками для систем жизнеобеспечения, кнопочными панелями и крепежными штативами для оборудования. Однако в тот момент салон был приспособлен под режим перевозки персонала: около дюжины массивных кресел располагались попарно лицом вперед.

Шофилд увидел, что в этих креслах сидят, пристегнутые ремнями, десантники отряда «Эхо» и их китайские сообщники.

В грузовом отсеке их находилось пятеро, все они были одеты в одинаковые золотистые шлемы и широкие оранжевые противоперегрузочные скафандры с вышитым на плече маленьким флагом США.

— Какая ирония, — подумал Шофилд.

Они были также крепко пристегнуты в креслах, готовые к полету на орбиту при большой перегрузке.

Через дверь кабины в передней части грузового отсека Шофилд заметил еще троих человек в скафандрах — группа обеспечения полета «шаттла». За ними через стекло кабины он видел чистое открытое небо.

Шофилд почувствовал прилив адреналина.

Он знал, что благодаря отражающим золотистым шлемам его и президента не узнают. Но все же он чувствовал себя немного стесненно, уверенный в том, что выглядит как самозванец, ступивший на вражескую территорию.

В передней части отека была несколько свободных кресел — предположительно, ожидающие двух пилотов «Боинга» и пятерых десантников «Эхо», убитых внизу в ангаре.

Шофилд медленно поднялся и вылез из «кишки»-туннеля.

Никто не обратил на него особого внимания.

Он оглядел кабину в поисках Кевина и пришел в ужас, не увидев его.

Нет...

Но затем он заметил, что одна из пятерых фигур, сидящих в салоне, казалось, не совсем подходила к огромному костюму.

В действительности, это выглядело почти забавно. Рукава скафандра в перчатках свободно болтались, штанины в ботинках свисали к полу. Похоже, что обладатель костюма был слишком мал для него...

Логично.

Чем комкать костюм, чтобы на руки Кевина можно было надеть перчатки, солдаты «Эхо» сделали так, чтобы мальчик мог воспользоваться регулирующими кровообращение манжетами, даже если при этом он выглядел как Чарли Чаплин в костюме, который ему велик.

Отлично, — думал Шофилд, вылезая из люка. — Как я сделаю это?

Почему бы просто не схватить Кевина, прежде чем кто-либо успеет отстегнуться, нырнуть вниз по «кишке», вернуться на «Боинг» и...

В эту секунду кто-то схватил Шофилда за руку, и в его наушнике раздался голос:

— Эй, Коулман.

Это был один из пилотов «шаттла», за золотистым забралом не было видно его лица. Он зашел в пассажирский салон и взял Шофилда за руку. Шофилд слышал его металлический голос по внутренней связи:

— Вас только двое? А где остальные?

Шофилд лишь покачал головой.

— Ну что ж, — сказал безликий космонавт. Двумя пальцами он указал на пару кресел рядом с дверью кабины.

— Садитесь и пристегивайтесь.

Вдруг космонавт ловко нагнулся, помог президенту вылезти из люка и закрыл за ним входной люк!

Затем он пошел вперед в кабину, на ходу переговариваясь по внутренней связи:

— Всем приготовиться к отделению от ракеты-носителя через тридцать секунд.

Дверь кабины плотно закрылась за пилотом, заблокировавшим ее, и Шофилд остался стоять посередине салона, глядя на закрытый герметичный люк в полу.

О, Господи...

Они летят на орбиту.

Шофилд пошел вперед к двум свободным креслам у двери кабины, президент следовал за ним.

Проходя мимо, Шофилд заметил, как солдаты «Эхо» подключились к централизованной системе жизнеобеспечения «шаттла» и пристегнулись в креслах.

Он подошел к креслу и подсоединил шнур своего чемоданчика жизнеобеспечения к розетке в подлокотнике кресла. Затем он сел и начал пристегивать ремни.

Президент, наблюдая за ним, делал то же самое, сев в кресло на другой стороне от центрального прохода.

Пристегнувшись, Шофилд огляделся вокруг.

Через проход от него в кресле сразу за президентом, он увидел Кевина, выглядевшего неуклюжим в огромном скафандре.

И тут произошло нечто странное.

Кевин помахал ему.

Помахал ему из стороны в сторону, и длинный рукав по-дурацки мотнулся в воздухе.

Шофилд нахмурился, внимательно посмотрел на Кевина.

На нем был золотистый космический «шлем». Кевин никак не мог видеть его лица.

Знал ли Кевин, кто он!

Как он мог это знать?

Шофилд отбросил глупую мысль. Должно быть, Кевин только что помахал всем космонавтам.

Он повернулся, что проверить, как там президент — увидел, как тот крепко затянул ремни вокруг талии. Похоже, президент сделал долгий глубокий вдох. Шофилд знал, как он себя чувствовал.

Внезапно по внутренней связи послышались голоса:

— Готовность двигателей ускорителей...

— Приближение к высоте запуска...

— Отделение от "кишки ". Три... два... один... пуск.

Внизу «шаттла» раздался громкий лязгающий звук и внезапно весь космический корабль немного поднялся в воздухе и стал легче.

— «Кишка» отделилась... мы отсоединены от ракеты-носителя...

Послышалось довольное подсмеивание. Затем голос Кобры Карни:

— Поджигайте.

— Немедленно, сэр. Приготовиться к включению ускорителей "Пегас "... Включение... три...

«Шаттл» начало сильно трясти.

...два...

Шофилд пребывал в напряженном ожидании.

...один... пуск.

Было похоже на то, как будто кто-то включил огнемет.

Когда заработали стартовые ускорители «Пегас», «шаттл» принял позицию немного выше «Боинга-747» — огромные ускорители оказались направлены прямо на серебристый самолет внизу.

Ускорители воспламенились так ярко, как вспышка магния. Два невероятно длинных языка белого огня вырвались из двух цилиндрических ускорителей в нижней части Х-38.

Две огненные струи, как две горящих стрелы, врезались в «Боинг», поразив его посередине.

Самолет разломился пополам под силой огненного потока. Топливо внутри крыльев мгновенно возгорелось, и через секунду огромный самолет взорвался тысячей дымящихся обломков.

* * *

Шофилд не видел, как был уничтожен «Боинг-747». Теперь он был в совершенно ином мире.

Воспламенение стартовых ускорителей — ничего подобного он раньше не слышал.

Оглушительный, всепоглощающий гул.

Звук запускаемого реактивного двигателя, увеличенный в тысячу раз.

Теперь «шаттл» был в вертикальном положении и рванул вверх.

Перегрузка вжимала Шофилда в кресло. Весь салон начал сотрясаться. Он почувствовал, как его щеки приплюснулись, и их вдавило в лицо. Он сильно сжал зубы.

Помимо закрытой двери кабины, единственная визуальная связь между кабиной пилота и грузовым отсеком была через стекло толщиной в пять дюймов, врезанное в заднюю стену кабины.

Глядя в это окно, Шофилд мог видеть лобовое стекло «шаттла» — и небо, становившееся пурпурным по мере того, как они поднимались все выше и выше.

Несколько минут «шаттл» летел вверх, поднимаемый массивными ускорителями. Вдруг сквозь невероятный гул снова послышались голоса группы обеспечения полета:

— Приготовиться к сбросу ускорителей и переключению на автономный источник энергии...

— Понял.

— Сброс ускорителей. Три... два... один... пуск.

Шофилд почувствовал, как огромные ускорительные ракеты отделились от поднимающегося «шаттла».

Он посмотрел на президента — глава государства крепко вцепился в подлокотники своего кресла. Это был хороший знак. Это означало, что президент не потерял сознание.

Х-38 поднимался в небо. Вибрация прекратилась, и теперь «шаттл» двигался более плавно, тихо, как будто паря в воздухе.

Эта передышка дала Шофилду возможность более детально изучить окружающую обстановку.

Первое, что он увидел, была кнопочная панель рядом с дверью кабины — блокировочный механизм, возможно для использования в чрезвычайных ситуациях, например, когда нарушается давление в кабине.

Шофилд также осмотрел свой скафандр. Он заметил, что в его левый рукав было вшито небольшое устройство, управляющее, похоже, внутренней связью в шлеме. В тот момент на экранчике устройства отображалось, что сейчас работает канал «05».

Он посмотрел в сторону президента, тайком указал на устройство и поднял три пальца: «Переключитесь на канал 3».

Президент кивнул. Через несколько секунд Шофилд сказал:

— Вы меня слышите?

— Да. Как действуем?

— Тихо сидим. И ждем возможности захватить «шаттл».

* * *

«Шаттл» взлетал выше.

По мере того как он поднимался, постепенно менялся вид из кабины пилота. Цвет неба менялся из туманно-пурпурного в зловеще черный цвет.

Неожиданно облачная завеса растворилась, и Шофилд увидел великолепный звездный свод и под ним сверкающее, как опал в черном небе, очертание Земли, уходящее в пустоту как какой-то невероятно огромный светящийся шар, таких гигантских размеров, что это невозможно было даже осознать.

Зрелище было захватывающее.

Они не успели подняться еще достаточно высоко, и только вышли в открытый космос, на высоте примерно в двухстах милях от Земли.

Сама Земля — круглая, массивная, ослепляющая — заполняла три четверти обзора Шофилда.

Он смотрел на нее, на ярко-бирюзовую планету, парящую во вселенной. Затем он перевел свой взгляд на звездное поле, окружающее ее. Необъятное звездное небо было таким ясным.

И вдруг одна из этих звезд начала двигаться.

Шофилд моргнул и снова посмотрел на нее.

Одна из звезд, без сомнения, двигалась.

— Боже мой...— прошептал он.

Это не была звезда.

Это был «шаттл», космический корабль, идентичный по форме и размеру обычным американским моделям.

Он спокойно парил в невесомом космосе, прорезая перед собой идеально прямую линию. На его хвостовой части развивался красно-желтый флаг. Ошибиться было невозможно.

Это был китайский «шаттл».

Шофилд переключился на пятый канал как раз, чтобы услышать голос Кобры:

— Желтая звезда, это Исчезающий Орел, я вижу вас. Мы уменьшаем тягу, чтобы выйти на промежуточную орбиту. Вы можете начать сближение через тридцать секунд.

* * *

В этот момент дверь в кабину экипажа отворилась, и из нее вышли два пилота Х-38.

Шофилд поднял голову.

Теперь, когда они находились на нижней орбите, они могли передвигаться по кабине. В невесомости они легко ступали, используя для передвижения ручные перила, закрепленные в потолке.

Оба пилота все еще были одеты в отражающие золотистые шлемы и на боку несли чемоданчики системы жизнеобеспечения. Они прошли мимо Шофилда и президента, направляясь к корме для подготовки к стыковке с китайским «шаттлом».

Пара других человек в скафандрах из грузового отсека также начали отстегивать ремни безопасности, собираясь помочь с пересадкой.

Шофилд воспользовался случаем и переключился на третий канал.

— Отлично, — сказал он, обернувшись к президенту. — Время пришло. Следуйте за мной.

Как можно небрежней Шофилд подключил воздушный шланг к своему чемоданчику системы жизнеобеспечения и начал отстегивать ремень безопасности.

Президент сделал то же самое.

Отстегнув ремень, Шофилд ощутил невесомость. Он схватился за перила и прежде, чем кто-либо смог остановить его или просто поинтересоваться его намерениями, он небрежно шагнул к Кевину, подсоединил шланг мальчика к чемоданчику системы жизнеобеспечения и отстегнул его ремень безопасности.

Два астронавта из отряда «Эхо» оглянулись, с любопытством посмотрев на него.

Шофилд махнул в сторону кабины «шаттла»:

— Хочешь посмотреть?

Кевин кивнул.

Солдаты «Эхо» вернулись к своей работе.

Вместе с президентом, держась за перила на потолке, Шофилд и Кевин направились в кабину.

Вид из кабины был еще более впечатляющим.

Сквозь панорамное лобовое стекло Земля казалась еще удивительней, она была похожа на огромную небесно-голубую выпуклую линзу.

Когда они вошли, последний остававшийся в кабине пилот обернулся.

— Мы просто пройдем и посмотрим вид, — сказал Шофилд по пятому каналу, кашляя, чтобы изменить голос.

— Не плохо, а? Только не поднимайте солнцезащитный щиток. Излучение сильнейшее, и солнце практически ослепляет.

Шофилд посадил Кевина в свободное кресло пилота. Затем обернулся к президенту и снова переключился на третий канал.

— Отстегните его ремни и свяжите ими ему руки. Я займусь шлангом системы жизнеобеспечения.

— А... Как? Когда?

— После того, как я сделаю это ... — сказал Шофилд.

И с этими словами он рванулся вперед, схватил рукой солнцезащитный щиток пилота и поднял его.

— Аааа! — заорал пилот, яркий солнечный свет ослепил ему глаза. Под его солнцезащитным щитком была прозрачная стеклянная прослойка, которая никак не защищала от прямых солнечных лучей.

Затем Шофилд вырвал его шланг системы жизнеобеспечения из стенной розетки, в то же самое время президент расстегнул ремни безопасности пилота и быстро связал их под сиденьем, крепко примотав ими его руки.

Лишенный системы жизнеобеспечения и к тому же привязанный к своему собственному креслу, пилот начал отчаянно глотать воздух.

Шофилд бросился к двери кабины и ударил по выключателю рядом с входом. Дверь быстро закрылась, скрыв всех троих в кабине.

Президент обернулся.

— Что теперь?

Шофилд продолжал действовать.

Он знал, что у него было около трех секунд до того, как кто-нибудь снова откроет дверь в кабину из хвостового грузового отсека.

Рядом с дверью была клавишная панель и переключатели «Вкл/выкл», а также одна длинная прямоугольная красная кнопка на панели, скрытая за прозрачной пластмассовой крышкой безопасности. На ней было написано:

ТОЛЬКО ДЛЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ В АВАРИЙНОЙ

ОБСТАНОВКЕ:

БЛОКИРОВКА КАБИНЫ

Шофилд разбил крышку безопасности и нажал на большую "фасную кнопку.

В этот же момент — Щелк-щелк-щелк-щелк-щелк! — пять аварийных дверных засовов сомкнулись, заблокировав кабину, как стальной сейф.

Секундой позже Шофилд услышал глухой стук, исходящий с противоположной стороны: звук ударов яростно колотящих в дверь людей отряда «Эхо».

В пятидюймовом окошке в разделяющей стене виднелись золотистые шлемы и кулаки, которыми они яростно били в дверь.

Шофилд не обращал на них никакого внимания.

Теперь «шаттл» был полностью в его распоряжении.

* * *

Он наклонился над Кевином, сидящим в кресле пилота. Перед ним простирались Земля и звезды.

Но кроме этого перед ним открылась другая, гораздо более страшная картина: пульт управления Х-38 — скопление тысячи небольших выключателей, лампочек, кнопок и мониторов. Это напоминало кабину широкофюзеляжного самолета ... только намного сложней.

Президент сел в заднее кресло штурмана, усадив Кевина себе на колени.

— Так, что теперь? — спросил он. — Только не говорите мне, что вы еще и умеете управлять космическим кораблем, капитан.

— К сожалению, нет, — ответил Шофилд. Он обернулся к связанному и задыхающемуся пилоту «шаттла». — Но он умеет.

Шофилд достал SIG-Sauer из набедренного кармана и приложил к шлему глотающего воздух пилота. Президент снова присоединил его шланг системы жизнеобеспечения. Пилот перестал задыхаться, и Шофилд перевел его внутреннюю связь на третий канал.

— Мне нужно, чтобы ты помог мне доставить эту штуку обратно на землю, — сказал Шофилд.

— Да пошел ты... — сказал пилот.

— Хм, — ответил Шофилд. Затем он кивнул президенту, который снова отключил шланг системы жизнеобеспечения пилота из розетки. Тот начал задыхаться.

Шофилд попробовал снова.

— Тогда поступим по-другому: либо ты говоришь мне, как управлять этой штуковиной и как вернуться обратно в штат Юта, либо я сделаю это без твоей помощи. Так, в случае, если поведу я, мы либо сгорим при вхождении в атмосферу, либо разобьемся о проклятые скалы. В любом случае мы погибнем. Поэтому, насколько я понимаю, ты либо рассказываешь мне как это сделать, либо умираешь, наблюдая за тем, как я пытаюсь это сделать сам.

Президент снова подключил шланг системы жизнеобеспечения пилота. Лицо связанного десантника было почти синим.

— Хорошо, — прохрипел он. — Хорошо... — Отлично, — сказал Шофилд. — Теперь, первое, что мне нужно...

Он замолчал, так как на прозрачном головном дисплее лобового стекла кабины начали быстро появляться ярко-зеленые буквы:

ИСЧЕЗАЮЩИЙ ОРЕЛ, ЭТО ЖЕЛТАЯ ЗВЕЗДА.

ВЫ ИЗМЕНИЛИ КУРС.

ПОЖАЛУЙСТА, ПЕРЕСТРОЙТЕСЬ НА ТРАЕКТОРИЮ

ТРИ-НОЛЬ-НОЛЬ.

Шофилд смотрел на слова, появившиеся на дисплее. Казалось, они парили в воздухе перед звездным полем.

Затем за прозрачным дисплеем он увидел китайский «шаттл», теперь он был намного ближе.

Он медленно и спокойно скользил в пустоте перед кораблем примерно в трехстах ярдах и неотвратимо приближался.

ИСЧЕЗАЮЩИЙ ОРЕЛ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОДТВЕРДИТЕ.

— Пожалуйста подтвердите ... — пробормотал Шофилд, оглядывая огромное количество выключателей в кабине, пока не нашел отделение оружия. — Подтвердим так.

Он вскрыл крышку безопасности, под которой находились две красные кнопки с надписью: «ЗАПУСК РАКЕТЫ».

— Это за Мать, — сказал он, нажимая на обе кнопки.

* * *

Два космических корабля парили друг перед другом в космосе во внешнем слое атмосферы, освещаемые снизу ярким отражающимся светом Вселенной — компактный Х-38 и крупный китайский «шаттл».

И вдруг неожиданно из крыла Х-38 вылетели две белые стрелы — две ракеты, обтекаемые усовершенствованные ракеты класса «воздух — воздух» средней дальности, разработанные специально для условий невесомости. Они выстрелили из крыльев и сквозь вакуум устремились вперед между двух «шаттлов».

Ракеты двигались невероятно быстро, сходясь по мере приближения к китайскому «шаттлу», как пара гигантских вязальных спиц.

Они не оставляли никакого дымового следа. Ни клуба дыма, ни пламени, вакуум поглощал все. Их хвостовые двигатели просто сверкали оранжевым цветом на фоне черного звездного неба.

Китайский космический корабль уже не мог ничего сделать. Никаких оборонительных мер он уже не мог предпринять.

Две ракеты одновременно врезались в него, — одна ударила посередине, другая в носовую часть.

«Шаттл» просто раскололся.

Мгновенная ослепляющая белая вспышка осветила все вокруг, и китайский «шаттл» в один миг разлетелся на куски, которые после взрыва распространились вокруг, передвигаясь очень медленно, как в замедленной съемке.

Желтая звезда уже не вернется на Землю.

* * *

Члены отряда «Эхо» все еще колотили в дверь кабины экипажа, в то время как под руководством связанного пилота Шофилд запустил автоматическую программу Х-38 по вхождению в атмосферу.

Десантники «Эхо» уже ничего не могли сделать.

Дверь в кабину экипажа была из титана толщиной в три дюйма. И не совсем разумно было бы стрелять по смотровому окошку из стекла толщиной в пять дюймов.

Так как Х-38 начал управляемое снижение со своей орбиты, попал в атмосферу и оказался в ее теплозащитном слое, где температура снаружи достигает 4 000 градусов по Фаренгейту, им оставалось только вернуться обратно к своим местам и пристегнуться.

«Шаттл» несся вниз на автопилоте. Шофилд смотрел на медленно ускользающее звездное поле, переходящее в туманную пурпурную атмосферу, и затем неожиданно превратившееся в ослепительное ярко-голубое небо.

Находясь на орбите, Х-38 двигался на восток — но так как прошло не так много времени, теперь он был лишь на уровне штата Колорадо. Глядя вниз, Шофилд увидел серые с голубоватым отливом горы и сочно-зеленые долины, теперь они направлялись на запад. За этими долинами на горизонте виднелась желтая песчаная пустыня штата Юта.

Он посмотрел на часы.

10:36 утра.

Они были на орбите совсем недолго. Точнее, около двенадцати минут. Теперь, скользя вниз со сверхзвуковой скоростью, они достигнут штата Юта всего через пару минут.

Неожиданно ожил монитор на лобовом стекле:

ОБНАРУЖЕН РАДИОМАЯК ИСХОДНОЙ ПОСАДОЧНОЙ ПЛОЩАДКИ.

АЭРОДРОМ РАСПОЗНАН КАК СПЕЦИАЛЬНАЯ (СЕКРЕТНАЯ) ЗОНА 08 ВВС США.

ПРОДОЛЖАЕТСЯ ДВИЖЕНИЕ К ИСХОДНОМУ АЭРОДРОМУ.

— Зона 8, — подумал Шофилд.

Нет.

Он не хотел лететь туда.

Насколько он понимал, единственный способ покончить со всем этим раз и навсегда — это покинуть эти базы вместе с президентом и «ядерным футболом».

Но для этого им нужен «ядерный футбол».

А чемоданчик, чей бесконечный обратный отсчет все еще требовал обновления к 11:30, он видел последний раз в Зоне 7, в руках Сета Гримшоу.

Шофилд повернулся к связанному пилоту «шаттла».

* * *

— Нам нужно в Зону 7.

Х-38 быстро опускался в западном направлении, проносясь над пустыней штата Юта.

Он летел к Зоне 8, рассекая воздух, но когда он уже приблизился, Шофилд отключил автопилот и, управляя «шаттлом» вручную, как обычным самолетом, пролетел мимо базы.

Они преодолели расстояние в двадцать миль до Зоны 7 менее чем за одну минуту, и очень скоро Шофилд увидел невысокую гору и комплекс ангаров и построек, а также длинную посадочную полосу на песке. Вдалеке, на горизонте, он увидел широкую гладь озера Пауэлл с его извилистой сетью наполненных водой каньонов.

Он направил «шаттл» на посадочную площадку, низко проносясь над постройками Зоны 7. Взлетно-посадочная полоса простиралась с востока на запад, поэтому он заходил прямо на нее.

Х-38 с гулом прошел над комплексом Зоны 7, сотрясая его стены, и затем идеально сел на черную асфальтированную посадочную полосу.

Но он зашел быстро — слишком быстро.

Именно поэтому Шофилд не заметил два вертолета «Пенетрейтор», неподвижно стоящих у ангаров Зоны 7.

Он не видел, как один из них немедленно и взлетел, как только шасси «шаттла» коснулись посадочной площадки.

* * *

Х-38 несся по посадочной полосе, его шины дымились.

Шофилд пытался остановить движущийся космический корабль, выпустив тормозной парашют, который раскрылся сзади. «Шаттл» начал замедлять ход.

Когда, наконец, он полностью потерял скорость, Шофилд нажал на несколько выключателей, готовясь направить его обратно к главному ангару.

Он даже не успел развернуть «шаттл»

Потому что в тот самый момент, когда он остановил его, он увидел, как вертолет «Пенетрейтор» подлетел и грозно завис в воздухе прямо перед ним, паря над посадочной полосой как дьявольская хищная птица над своей добычей.

* * *

Космический «шаттл» и крылатый штурмовой вертолет заняли боевые позиции, как пара стрелков из вестерна на улицах Дикого Запада — «шаттл» на взлетно-посадочной полосе, «Пенетрейтор» в воздухе перед ним.

В кабине «шаттла» Шофилд снял шлем. Президент сделал то же самое.

— Черт. Что же нам делать? — спросил президент.

Бум!

Дверь в кабину задрожала.

Члены отряда «Эхо» вскочили со своих мест и снова начали колотить в нее.

Затем неожиданно по радио раздался голос пилота «Пенетрейтора». Это был голос одного из десантников 7-го эскадрона Цезаря Рассела.

— Х-38, говорит "Пенетрейтор " ВВС. Сообщаем, на вас нацелена ракета. Немедленно отпустите мальчика.

Шофилд обернулся и посмотрел на Кевина, быстро соображая.

Мир как будто обрушился на них — «Пенетрейтор» снаружи, десантники «Эхо» внутри, ракета...

И затем он увидел отсек, утопленный в стене за сиденьем Кевина.

Он обернулся к президенту.

— Сэр, вы не поможете Кевину снять костюм, пожалуйста.

Президент занялся Кевином, в то время как Шофилд нажал на кнопку громкой связи.

— Вертолет «Пенетрейтор» ВВС, каковы ваши намерения?

Говоря это, Шофилд поднялся к встроенному отсеку и открыл его.

На прикрепленной к дверце панели было написано:

АВАРИЙНО-СПАСАТЕЛЬНАЯ АПТЕЧКА.

Члены отряда «Эхо» продолжали колотить в дверь кабины.

— Если вы отпустите мальчика, — сказал пилот «Пенетрейтора», — мы оставим вас в покое. — Ну да, конечно, — пробормотал Шофилд.

Он рылся внутри отсека жизнеобеспечения.

— Ну же, — прошептал он, — он должен быть здесь. Всегда есть... — А если мы не освободим мальчика? — проговорил он громко в микрофон. — В этом случае нам, возможно, придется пожертвовать своими людьми и убить вас всех.

В этот момент Шофилд нашел то, что искал в отсеке: цилиндрическую металлическую трубу длиной в два фута, которая выглядела как...

Он схватил ее и поднял голову — и увидел окошко толщиной в пять дюймов, которое выходило в хвостовую часть «шаттла». По другую сторону стекла десантник «Эхо» держал пистолет, целясь прямо ему в лоб!

Яркая вспышка — приглушенный звук — пистолет выстрелил.

Шофилд закрыл глаза, ожидая, что пуля разобьет стекло и войдет ему прямо в голову.

Но стекло было слишком толстым. Пуля лишь поцарапала поверхность и отскочила.

Шофилд снова задышал и бросился обратно к своему креслу.

— "Пенетрейтор" ВВС, — проговорил он, сев обратно в кресло пилота и пристегнув ремень безопасности. — Хорошо. Слушайте. Со мной здесь также находится президент, — говоря это, он жестом показал президенту, чтобы тот отстегнул свои ремни.

— Президент...

— Именно. Я намерен отправить его к вам вместе с мальчиком. Я уверен, вы не будете возражать. Теперь, вы обещаете, что не будете в нас стрелять, если мы выпустим их?

— Хорошо.

— Отлично, — сказал Шофилд, обращаясь к Кевину и президенту. — Когда я открою люк, вы должны как можно дальше отбежать от «шаттла». Ясно?

— Ясно, — ответил Кевин.

— Да, хорошо, — кивнул президент. — Но как же вы?

Шофилд потянул рычаг люка.

С резким щелчком небольшая часть потолка «шаттла» — прямо над головой связанного пилота — катапультировалась вверх, вращаясь вокруг своей оси.

Над пилотом открылся широкий квадрат голубого неба.

— Просто бегите от «шаттла» как можно дальше, — повторил Шофилд. — Я присоединюсь к вам через минуту. Мне нужно уничтожить вертолет.

В дрожащем от зноя воздухе из люка кабины «шаттла» показались две маленькие фигурки.

Президент и Кевин.

На президенте все еще был оранжевый летный костюм, но уже без шлема. Кевин был в обычной одежде без громоздкого скафандра.

«Пенетрейтор» угрожающе навис над ними, его несущий винт рассекал воздух.

Веревочная лестница свисала вниз с крыши «шаттла». Она автоматически развернулась, когда аварийный люк был сброшен.

Президент вместе с Кевином быстро спустились по лестнице под бдительным наблюдением трех членов экипажа «Пенетрейтора».

Затем их ноги коснулись раскаленной от солнца посадочной площадки, и они побежали прочь от «шаттла».

* * *

Тем временем в кабине «шаттла» Шофилд положил металлическую трубку себе на колени, напряженно ожидая, когда Кевин и президент отойдут подальше.

Он обменялся взглядом со все еще связанным пилотом «шаттла».

— Чего смотришь? — спросил он.

Зззззззз! Вдруг из двери за его спиной посыпался град ярко-оранжевых искр.

Черт...

Десантники «Эхо» использовали паяльную горелку, чтобы прорезать дверь!

Нужно дождаться, когда президент и мальчик отойдут достаточно далеко... И затем он услышал голос пилота «Пенетрейтора».

— Спасибо, Х-38. Извините, что ввели вас в заблуждение, но, к сожалению, теперь вы должны быть уничтожены. Спокойной ночи.

В этот момент ракета «Сайдвиндер» вылетела из правого крыла «Пенетрейтора», оставляя за собой в воздухе дымовой след. Она стремительно летела вниз, направляясь прямо в лобовое стекло космического «шаттла».

Искры от паяльной горелки прорывались внутрь кабины.

— Твою мать, — думал Шофилд. — Пора убираться отсюда.

И с этой мыслью он рванул катапультный рычаг у своего кресла.

Как новогодний фейерверк, выстреливший в воздух, Шейн Шофилд взмыл вверх над приземлившимся космическим «шаттлом», сидя в своем пилотном кресле.

Проделав идеально прямую вертикальную линию в воздухе, он создал тем самым необычный треугольник между космическим «шаттлом», «Пенетрейтором» и собой.

Все произошло в одну секунду.

Сначала ракета «Пенетрейтора» врезалась в Х-38, взорвав «Шаттл» вместе с десантниками «Эхо» и превратив его во вздымающийся огненный шар.

Шофилд, в свою очередь, взлетел высоко в воздух над пламенеющим взрывом. Достигнув высшей точки своего полета, он как раз поравнялся с шокированным экипажем «Пенетрейтора».

Только тогда все трое членов экипажа вертолета увидели, как Шофилд — летя на катапультном кресле — поднял себе на плечо цилиндрическую трубу из аварийно-спасательной аптечки.

Только это была не просто старая труба.

Это была ракетная пусковая установка.

Компактная однозарядная ракетная пусковая установка М-72, хранящаяся в аварийно-спасательной аптечке для астронавтов на случай вынужденной посадки на вражеской территории и возникновения нужды в легком, но мощном огневом средстве.

Балансируя в воздухе в катапультном кресле высоко над пылающим огненным шаром, оставшемся от Х-38, Шофилд нажал на курок ракетной установки.

В тот же момент обтекаемая боеголовка вылетела из М-72 на его плече, рассекая воздух на феноменальной скорости и направляясь к кабине пилота «Пенетрейтора».

Боеголовка прошла сквозь лобовое стекло вертолета и взорвалась с огромной мощью. Корпус штурмового вертолета разлетелся на куски, и он просто растворился в воздушном пространстве.

С неба сыпались яркие огненные обломки, оставляя в воздухе за собой толстые черные дымящиеся следы, и падали на летное поле, разлетаясь на мелкие куски.

Последним эпизодом всего происходящего было раскрытие парашюта Шофилда.

Парашют развернулся над катапультным креслом, вытолкнув Шофилда. Затем он благополучно вернул Шофилда на землю, мягко опустив на посадочную полосу недалеко от двух пламенеющих руин, оставшихся от космического «шаттла» и «Пенетрейтора».

Президент и Кевин бросились к нему.

— Вот это было круто! — задыхаясь, закричал Кевин.

— Да. Напомните мне никогда не направлять на вас заряженное оружие, — сказал президент.

Шофилд отстегнул парашют и посмотрел на посадочную полосу, ведущую к комплексу Зоны 7.

Зона 7... Странно, но первое о чем он подумал, был не «ядерный футбол» и даже не судьба страны.

Он подумал о Либби Гант.

Последний раз он видел ее во время сражения в яме, когда граната с Сино-вирусом, выпущенная полковником Харпером, взорвалась, и они расстались.

Но затем он увидел вертолет.

Увидел второй «Пенетрейтор» — вертолет Цезаря и Логана — пустой, оставленный у входа в главный ангар комплекса.

— Цезарь вернулся на Зону 7... — произнес вслух Шофилд. — Зачем ему это понадобилось?

В этот момент он увидел фигуру, выходящую из аэродромной вышки, слабо размахивающую рукой.

Это был Умник II.

Шофилд, Кевин и президент встретились с Умником у вышки.

Умник II был бледен, и вид у него был изможденный. На его левом бицепсе был толстый бандаж, стягивающий рану; руку держала импровизированная поддерживающая повязка.

— Страшила. Быстро, — сказал он, страдая от боли. — Тебе лучше пойти и взглянуть на это. Сейчас же.

* * *

— Когда Цезарь вернулся на Зону 7? — спросил Шофилд, когда они поднимались по лестнице на аэродромную вышку.

— Они приземлились за несколько минут до вас. Все они направлялись к верхнему выходу, когда вы, ребята, появились. Я приглядывал за Дженсон наверху на вышке, и мы видели весь этот трюк с катапультным креслом. Цезарь и Логан наблюдали за этим из входа в ангар, но когда вы отправили их парней на тот свет, они снова двинулись внутрь комплекса.

— Цезарь вернулся в комплекс... Зачем? — проговорил Шофилд, задумавшись. Затем он поднял голову. — Известно что-нибудь о Гант?

— Нет, — ответил Умник II. — Я думал, она с вами.

— Мы разделились, когда взорвалась граната с Сино-вирусом. Она все еще должна быть на территории комплекса.

Они поднялись на верхний уровень вышки. Джульетт Дженсон лежала, распластавшись на стуле, на ее простреленное плечо была наложена повязка. Она была жива, но очень бледна.

Рядом с ней лежал «ядерный футбол».

— Так что ты хотел, чтобы я увидел? — спросил Шофилд Умника.

— Это, — ответил Умник II, указывая на один из экранов компьютеров. Он был включен:

ПРОТОКОЛ СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ S.A.(R) 7-A

ЗАПУЩЕНА СИСТЕМА ЗАЩИТЫ

КЛЮЧ АУТЕНТИФИКАЦИИ: 7-3-468201103

В НИМАНИЕ

ЗАПУЩЕН АВАРИЙНЫЙ ПРОТОКОЛ.

ЕСЛИ К 11:05 НЕ БУДЕТ ВВЕДЕН УТВЕРЖДЕННЫЙ

ДОБАВОЧНЫЙ КОД ИЛИ КОД ОТКЛЮЧЕНИЯ

СИСТЕМЫ, БУДЕТ ЗАПУЩЕНА ПРОГРАММА

САМОУНИЧТОЖЕНИЯ КОМПЛЕКСА.

ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ: 10:00 МИНУТ.

Шофилд посмотрел на часы.

10:43.

Двадцать две минуты до того, как термоядерная система самоуничтожения комплекса будет приведена в действие.

И от Гант ничего... Черт.

— Есть еще кое-что, — сказал Умник II. — Нам удалось запустить генераторы, но их мощность все еще слишком низкая. Мы смогли вернуть к работе пару систем, несколько осветительных систем, несколько коммуникационных линий и внутреннюю систему вещания.

— И?..

— Взгляните на это.

Умник II нажал на переключатель, и загорелся один из мониторов.

На нем Шофилд увидел изображение диспетчерской, выходящей на главный ангар.

И внутри сильно разрушенной комнаты, смотря прямо в камеру, как он уже делал ранее этим утром, стоял Цезарь Расселл.

* * *

Цезарь улыбался в камеру.

Когда он говорил, его голос с гулом вырывался из громкоговорителей на вышке.

— Приветствую вас, господин президент, граждане Америки. Я знаю, что для моего ежечасового освещения событий еще рановато, но все же, увы, получилось так, что моя гонка проиграна, и я уверен вы не будете возражать против моего несвоевременного комментария.

— Мои люди побеждены, мое дело проиграно. Я мог бы похвалить президента и его храбрых телохранителей за приложенные усилия, но это не в моем стиле. И на прощание я сделаю лишь еще одно замечание: эта страна никогда уже не будет прежней, не после сегодняшнего дня...

Затем Цезарь сделал то, что заставило Шофилда замереть от ужаса.

Он расстегнул свою военную форму, оголив грудь. Шофилд был поражен.

— О, нет...

На груди Рассела был длинный вертикальный шрам, прямо над сердцем — шрам человека, которому когда-то в прошлом была сделана операция на сердце.

Цезарь ухмыльнулся дьявольской, маниакальной, совершенно безумной улыбкой.

— Клянусь, — сказал он, — и жажду умереть.

* * *

— Что? — спросил президент. — Я не понимаю.

Шофилд молчал.

Он понял все.

Он достал из кармана листок бумаги. Это была распечатка, которую он просил Ботаника сделать на борту самолета АВАКС еще в самом начале всех этих событий — когда ему нужно было знать, был ли в действительности радиопередатчик имплантирован в сердце президента.

Шофилд взглянул на распечатку. На ней были круги, нарисованные Ботаником:

Он вспомнил объяснения Ботаника.

— Это стандартная отражающая система. Спутник посылает поисковый сигнал — на графике они изображены высокими пиками с положительной стороны, — и затем, приемное устройство на Земле, в данном случае президент, отсылает сигнал обратно. На графике это глубокие пики с отрицательной стороны.

— Поиск и ответ. По сторонам распознаются помехи, похоже, отражающийся сигнал повторяется каждые двадцать пять секунд.

— По сторонам распознаются помехи... — проговорил Шофилд, глядя на распечатку.

— Только это не помехи. Это два разных сигнала. Спутнику необходимо улавливать оба сигнала... — Он схватил ручку и объединил четыре круга в две пары.

— На этом графике изображены системы двух отдельных сигналов, — сказал Шофилд. — Первый и третий. И затем второй и Четвертый.

— О чем вы? — спросил президент.

— Я говорю о том, господин президент, что на этом комплексе вы не единственный человек с радиопередатчиком на сердце. Это козырная карта Цезаря, его последняя надежда на то, что даже если он проиграет, он все равно выиграет. У Цезаря Расселла тоже установлен передатчик на сердце. Поэтому теперь, если он умрет, в аэропортах сработают взрывные устройства.

— Но он на территории комплекса, — сказал Умник II, морщась от боли, — и ровно через двадцать минут запустится система самоуничтожения.

— Я знаю, — сказал Шофилд, — и он тоже. Что означает, что теперь мне придется сделать то, о чем раньше мне было даже страшно подумать. Мне придется вернуться на Зону 7 и не дать Цезарю Расселлу умереть.

 

Седьмое столкновение

3 июля, 10 часов 45 минут

Шофилд вооружился.

Так как Умник II и Джульет были ранены, он собирался идти внутрь один.

Он забрал у Умника свой «Мэгхук» и вложил в кобуру на спине. Он также взял Р-90, который Сет Гримшоу вынес из комплекса. В нем оставалось всего сорок оборотов, но это было лучше, чем ничего. Он сунул М-9 Умника и свой пистолет Desert Eagle в набедренную кобуру. В конце он сменил свой поврежденный в воде микрофон и наушник на работающий комплект Джульет.

Умник и Джульет, вооруженные Р-90, останутся на вышке охранять президента, «ядерный футбол» и Кевина до тех пор, пока на базу не прибудут сухопутные войска и силы морской пехоты.

Шофилд достал сотовый телефон Николаса Тейта и набрал номер. Он сразу же услышал голос Дэйва Фейрфакса на линии.

— Мистер Фейрфакс, мне нужна ваша помощь.

— Что?

— Мне нужны коды снятия изоляции на особой Зоне 7, коды, которые отключают систему самоуничтожения. Не думаю, что они где-либо записаны. Вам нужно будет войти в саму местную сеть и каким-то образом получить их.

— Сколько у меня времени? — спросил Фейрфакс.

— У вас ровно девятнадцать минут.

— Понял.

Фейрфакс повесил трубку.

Шофилд вставил новую обойму в М-9. В этот момент кто-то подошел к нему сбоку.

— Я думаю, она все еще жива, — неожиданно произнес Кевин.

Шофилд поднял голову и внимательно посмотрел на мальчика.

— Откуда ты знаешь, что я думал об этом?

— Просто знаю. Я всегда знаю. Я знал, что доктор Бота лгал людям ВВС. И я знал, что вы хороший человек. Я не могу точно понять, о чем думает другой человек, но я понимаю чувства. Прямо сейчас вы беспокоитесь о ком-то, о ком-то, кто вам небезразличен. О ком-то, кто все еще там внутри.

— Это поэтому ты узнал меня на космическом корабле?

— Да.

Шофилд закончил перезаряжать оружие.

— В таком случае, какие-нибудь еще подсказки? — спросил он Кевина.

— Я только однажды видел ее, — проговорил мальчик, — когда вы вместе стояли у моего куба. Я просто почувствовал кое-что: вы ей действительно нравитесь. Поэтому лучше спасите ее.

Шофилд сухо улыбнулся.

— Спасибо.

И он ушел.

Сначала он попробовал дверь верхнего выхода.

Заперта.

Цезарь сменил код, похоже, вручную. Но на то, чтобы Фейрфакс взломал его, времени не было.

В таком случае оставался только один способ: аварийный вентиляционный выход.

Шофилд побежал к оставленному Цезарем вертолету «Пенетрейтор».

Было 10:48 утра.

Двумя минутами позже «Пенетрейтор» Цезаря — теперь управляемый Шофилдом — приземлился у аварийного выхода в водовороте песка и пыли.

Его было не сложно найти. Ярко-зеленый биплан мистера Хоуга, все еще стоящий здесь на песке — выдавал месторасположение аварийного выхода.

Как только черный вертолет коснулся земли, Шофилд выпрыгнул из него и побежал к выходу.

Он запрыгнул в восточную траншею и исчез за открытой стальной дверью.

* * *

Было 10:51, когда Шофилд, держа оружие наготове, ступил на темные рельсы Уровня 6.

Все здесь внизу было иссиня-черным и освещалось лишь тонким лучом фонарика Шофилда, встроенного в ствол Р-90.

Он увидел лежащие перед собой тела, тени в луче света — следы прежних схваток.

ВВС против секретной службы.

Южноафриканцы против ВВС.

Шофилд и его морские пехотинцы против ВВС.

Господи...

Но его мысли занимало другое. Кевин, конечно, был прав. Помимо спасения Цезаря Расселла, у Шофилда была личная причина, чтобы вернуться на Зону 7.

Он хотел найти Либби Гант.

Он не знал, что с ней случилось после того, как в главном ангаре взорвалась граната с Сино-вирусом, но он отказывался верить, что она была мертва.

Шофилд поднес микрофон к губам.

— Лиса. Лиса. Ты где? Это Страшила. Я вернулся на Зону. Ты слышишь меня?

* * *

В темном углу, где-то на Зоне 7, Либби Гант вздрогнула, голос ворвался в ее сознание.

— ... лышишь меня?

Она была без сознания уже почти целый час, и теперь не могла понять, где она находилась, и что с ней произошло.

Последнее, что она помнила — она в диспетчерской наверху, увидела что-то важное и затем вдруг... пустота.

Приоткрыв глаза, она увидела, что все еще была в ярко-желтом защитном костюме от биологически опасных веществ, но только без шлема. Он был снят.

В этот момент она почувствовала боль в плечах. Гант полностью открыла глаза...

...и холодок пробежал по ее спине.

Вся верхняя часть ее тела была привязана к стальным балкам, расположенным в крестообразной форме. Запястья были подняты высоко над головой — как будто распяты — и прикреплены клейкой лентой к горизонтальной балке креста, в то время как еще более толстый слой клейкая лента крепко держала ее шею в месте соединения крестообразных балок. Ее ноги — перевязанные клейкой лентой у лодыжек — были вытянуты вперед.

Гант часто задышала.

Что, черт возьми, все это значит?

Она попала к кому-то в плен.

* * *

Беспомощно висящая на кресте с широко раскрытыми от ужаса глазами, Гант медленно начинала приходить в чувство. Она огляделась вокруг.

Она заметила, что в помещении не было электричества — три небольших фонаря освещали пространство радом с ней.

В тусклом свете она увидела Хагерти.

Полковник Службист Хагерти находился справа от нее, «распятый» таким же образом — ноги вытянуты на полу, руки растянуты на кресте. Его глаза были закрыты, голова наклонена вниз. Он все время стонал.

Гант осмотрела комнату, в которой они находились.

Она висела под каким-то выступом, в темноте; перед ней стояла конструкция, напоминающая сцену. В обломках стекол вокруг сцены валялось несколько детских игрушек.

Было похоже, что сцена раньше располагалась внутри стеклянного куба, а теперь от него уцелела только половина.

Гант поняла, где она находится.

Это была герметичная зона, в которой держали Кевина. Сейчас она, должно быть, висит прямо под обзорной лабораторией, которая выходила на куб, под выступом, создаваемым ею.

И тут Гант заметила третью распятую фигуру в комнате, и от отвращения у нее перехватило дыхание.

Это был полковник ВВС Джером Харпер.

Скорее то, что от него осталось.

Он лежал слева от Гант, тоже под выступом, его руки были прибиты к кресту высоко над головой, голова упала вперед, насколько позволяла клейкая лента обмотанная вокруг его шеи.

Но Гант повергла в шок нижняя часть его тела.

У Харпера не было ног.

Не просто не было.

Они были отрублены.

Вся часть тела полковника ниже талии была оторвана — как у туши на скотобойне — вместо бедер был огромный кусок сырой отрезанной плоти. Тело Харпера от пояса было просто грязной кровавой массой с выступающим позвонком спинного хребта.

Ничего более омерзительного Гант в своей жизни не видела.

Она осмотрела комнату, и ее худшие опасения оправдались.

Она оказалась в плену у монстра. Человека, который до сегодняшнего дня был гостем на Зоне 7.

Люцифер Лири.

Хирург из Феникса.

Серийный убийца, терроризировавший автостопщиков на шоссе Лас-Вегас-Феникс — бывший студент-медик, который похищал своих жертв, привозил их домой и после этого поедал их конечности у них на глазах.

Гант в ужасе огляделась.

Лири — вспомнила она — был огромного роста, по меньшей мере, шесть футов восемь дюймов, на его лице красовалась отвратительная татуировка. Его нигде не было видно.

Кроме Хагерти и ее самой в обзорной зоне никого не было.

И это, как ни странно, пугало гораздо сильнее.

* * *

Шофилд добрался до лестничного проема в восточной части Уровня 6.

Он должен был попасть в диспетчерскую, выходящую в главный ангар, для того чтобы успеть ввести код отключения до 11.05, или, в случае, если ему не удастся это сделать, захватить Цезаря и вывезти его с Зоны 7 до того, как в 11:15 взорвется ядерная бомба.

Он распахнул дверь на лестничную площадку...

...и мгновенно столкнулся с огромным черным медведем, на которого он «наткнулся» лучом маленького фонаря. Медведь встал на задние лапы, раскрыл пасть, обнажив свои огромные клыки и заревел на него!

Шофилд спрыгнул с края рельсовой платформы в тот момент, когда все медвежье семейство появилось из лестничного пролета — медведь, медведица и три медвежонка, один за другим.

Николас Тейт оказался прав.

Медведи действительно разгуливали на свободе.

Самец, похоже, принюхивался к запаху в воздухе. Затем он направился в западную сторону, к другому концу подземной железнодорожной станции, все его семейство последовало за ним.

Как только они отошли на безопасное расстояние, Шофилд бросился в открытый лестничный пролет.

* * *

Дэйв Фейрфакс лихорадочно печатал на клавиатуре своего мощнейшего компьютера.

После пяти минут работы он нашел исходное число, представлявшее собой код отмены самоуничтожения Зоны 7.

На самом деле, очень неплохой результат. Но есть одна маленькая проблема.

Число состоит из 650 миллиона цифр.

Он продолжал печатать.

* * *

10:52

Шофилд бежал вверх по лестнице в почти кромешной темноте, луч его фонаря дрожал.

На бегу он пытался вызвать на связь Гант.

— Лиса, это Страшила. Ты слышишь меня? — шептал он. — Я повторяю, Лиса, это Страшила...

Нет ответа.

Он пробежал мимо двери на пожарную лестницу Уровня 5, по краям которой пробивались тонкие струи воды, затем мимо Уровня 4 — лаборатории — пронесся мимо ее открытой двери, поднимаясь наверх.

* * *

В противоположной части Уровня 4 Гант снова услышала голос, металлический и отдаленный.

— ... повторяю, Лиса, это Страшила...

Страшила...

Голос доносился из наушника Гант, который теперь свободно свисал с ее уха. Он, должно быть, выпал из него, когда похититель оглушил ее.

Гант посмотрел на свое левое запястье, примотанное клейкой лентой к кресту над ее головой.

К запястью все еще был прикреплен микрофон секретной службы. Но она никак не могла дотянуться до него, а микрофон работал только, если говорить в него с близкого расстояния.

Поэтому она начала стучать пальцем по нему.

* * *

Шофилд приблизился к двери на Уровень 2 и внезапно остановился.

Он услышал странное постукивание в наушнике.

— Тук-тук-тууук. Тук-тууук-тук...

Длинные и короткие сигналы.

Азбука Морзе.

Это означало:

— Л-И-С-А. Л-И-С-А...

— Лиса, это ты? Один сигнал — нет, два сигнала — да.

— Тук-тук.

— Ты в порядке?

— Тук.

— Где ты? Номер уровня.

— Тук-тук-тук-тук.

* * *

10:53

Шофилд ворвался в дверь Уровня 4, осматривая декомпрессионную зону в прицел своего оружия.

Там было темно.

Очень темно.

Эта часть уровня — декомпрессионная зона — была абсолютно пуста, как и экспериментальные камеры напротив и переходы наверху. Вход на наклонную платформу, ведущую к тюремному отсеку на Уровне 5, все еще был открыт.

Уровень воды на этом уровне значительно поднялся за последние несколько часов. Вода подошла к полу Уровня 4. Небольшие темные волны бились о края горизонтального прохода, теперь это напоминало прямоугольный бассейн.

Похоже, Уровень 5 теперь был полностью затоплен водой.

Шофилд шагнул вдоль бассейна — в этот момент что-то быстро мелькнуло в волнах. Он обернулся, поднял оружие, но что бы это ни было, оно уже исчезло.

Это ему совсем не понравилось.

Полная темнота. По лестничному пролету бродят медведи. Цезарь и Логан находятся где-то поблизости. Везде вода. Не говоря уж о возможно оставшихся в живых заключенных.

Он подошел к стене, разделяющей Уровень 4 на две части, и, подняв оружие, резко распахнул дверь...

...и у дальней стены, за обломками стеклянного куба Кевина, сразу же увидел Гант, привязанную к странному стальному кресту.

* * *

Шофилд бросился через обзорную зону и присел на колени перед Гант.

Он положил свой Р-90, нежно взял ее голову в руки и, не задумываясь, поцеловал ее в губы.

Сначала Гант немного остолбенела, затем, осознав, что происходит, ответила ему поцелуем.

Отстранившись от нее, Шофилд увидел двух мужчин с двух сторон от Гант.

Первым он увидел распятого таким же образом Хагерти, он был без сознания.

Затем мертвого полковника Харпера — увидел сырую плоть в том месте, где была оторвана нижняя часть его тела, увидел обнаженную кость копчика.

— Боже милостивый... — прошептал он.

— Быстро, — сказала Гант. — У нас не много времени, он скоро вернется.

— Кто? — Шофилд начал освобождать ее заклеенную шею.

— Люцифер Лири.

— О, черт... — Шофилд старался освободить ее как можно быстрее. Наконец лента была размотана. Он принялся за запястья...

Вдруг послышался громкий гул.

Шофилд и Гант оба подняли головы, их глаза широко раскрылись.

— Авиационный лифт... — сказал Шофилд.

— Наверное, он ходил наверх, — прошептала Гант, — а теперь возвращается. Быстрее...

Шофилд быстро распутывал ленту, намотанную вокруг левого запястья Гант, но оно было привязано слишком крепко. Пальцы запутались в ленте. Слишком долго...

Он обернулся, увидел несколько осколков стекла у жилой зоны Кевина, похожей на сцену. Он бросился туда в поисках острого обломка. Он нашел его, и в этот услышал возглас Гант: «Страшила!», он встал, повернулся...

...и оказался лицом к лицу с высоченной и широченной фигурой.

Шофилд замер.

Он неподвижно стоял перед Шофилдом, примерно на расстоянии ярда, его лицо было скрыто в тени. Он возвышался над Шофилдом, молча глядя на него. Шофилд даже не слышал, как он приблизился.

— Ты знаешь, почему горностай никогда ничего не крадет из гнезда аллигатора? — спросила фигура из тени. Шофилд даже не видел, как двигаются его губы.

Шофилд сглотнул.

— Потому что он никогда не знает, когда вернется аллигатор. И тут гигант вышел на свет...

...и Шофилд увидел самое страшное, зловещее лицо, которое он когда-либо видел в своей жизни. Лицо было огромным — как и его обладатель — и на нем красовалась отвратительная черная татуировка, покрывающая все левую сторону лица. Пять длинных вертикальных следов от когтей.

Люцифер Лири.

Он был просто огромен, ростом, по меньшей мере, шесть футов, восемь дюймов. Он был выше Шофилда почти на целый фут. У него были широкие мускулистые плечи и гигантские ноги толщиной со ствол дерева. Он был одет в тюремные джинсы и светло-голубую рубашку с оторванными рукавами. В его черных глазах не было и тени человеческого — они смотрели на Шофилда как пустые черные круги.

Затем Лири открыл рот в злобной улыбке, обнажив свои омерзительные вонючие желтые зубы.

Эффект был зачаровывающим, почти гипнотическим.

Шофилд бросил взгляд назад в сторону Гант — на свой Р-90, лежавший на полу перед ней. Затем он стремительно вытащил два пистолета из набедренной кобуры.

Пистолеты едва показались из кобуры. Лири предвидел его движение.

Словно пуля, он бросился на Шофилда и крепко схватил его за руки, в которых тот держал оружие.

Затем гигант начал сжимать запястья.

Шофилд никогда в жизни не испытывал такой сильной боли. Он упал на колени, сжав зубы — огромные руки Лири сжимали его запястья. Кровь перестала поступать к ним. Шофилду казалось, что его пальцы — вздувшиеся и покрасневшие — сейчас лопнут.

Он выпустил пистолеты. Они упали на пол. Лири отбросил их в сторону.

Затем, избавившись от оружия, он схватил Шофилда за горло, оторвал его от земли и швырнул вдоль жилой зоны Кевина.

Шофилд проехался по сцене, по каким-то игрушкам, пока не врезался в оставшуюся вертикальной стеклянную стену и свалился с края сцены.

Люцифер обогнул приподнятую платформу вслед за ним, под его ногами хрустели осколки.

Шофилд застонал, попытался встать. Но он мог не беспокоиться. Через секунду Лири уже оказался рядом.

Огромный убийца поднял Шофилда с пола за форменный ремень и сильно ударил его в лицо, отбросив голову назад.

Гант, привязанная к кресту, могла лишь беспомощно наблюдать за происходящим — ее руки были все еще крепко склеены лентой, Р-90 Шофилда лежал на полу всего в нескольких дюймах от нее.

Схватка была исключительно односторонней.

Люцифер бил, Шофилда отбрасывало назад, он падал.

Люцифер отходил, Шофилд пытался подняться.

И тут Люцифер бросил Шофилда в дверной проем, разделявший Уровень 4, и тот полетел в декомпрессионную зону.

Люцифер кинулся за ним.

Еще один удар, и Шофилд покатился — окровавленный и задыхающийся — к краю горизонтального проема в полу, наполненного водой.

И вдруг огромная рептилия вынырнула из воды и ринулась к Шофилду.

Он быстро покатился, пытаясь увернуться от челюстей, сомкнувшихся на расстоянии дюйма от его лица.

Господи!

Это был комодский варан. Крупнейшая ящерица в мире, людоед. Президент говорил, что их содержат здесь в клетках на Уровне 5 — как и медведей с острова Кадьяк — для использования в проекте Сино-вирус.

Электрические замки на клетках, похоже вышли из строя из-за потери энергии в комплексе.

При виде варана в бассейне, мерзкое лицо Люцифера исказила тонкая ухмылка.

Он схватил Шофилда и поднял над бассейном с рептилиями.

Находясь в подвешенном состоянии, дергая ногами и вцепившись руками в огромные кулаки Люцифера, Шофилд увидел двух варанов, похожих на аллигаторов, в воде внизу.

Не долго думая, Люцифер бросил Шофилда в бассейн.

Шофилд с плеском упал в воду, за секунду до того, как Люцифер нажал на кнопку в полу рядом с дверным проемом — скользящая дверь быстро начала закрываться над кругами на воде в том месте, где Шофилд упал в воду.

Через секунду край двери сомкнулся с противоположной стеной.

Закрыто. Заблокировано.

Люцифер фыркнул смешком, услышав удары кулаков Шофилда по закрытой двери и всплески воды — вараны готовились растерзать тупого пехотинца.

Люцифер улыбнулся.

Затем он отправился назад, к другой стороне Уровня 4, предвкушая удовольствие от расчленения хорошенькой девушки-солдата.

* * *

Либби Гант в ужасе затаила дыхание, когда Люцифер Лири один вернулся в обзорную зону Уровня 4.

Нет.

Люцифер не мог...

Нет...

Огромный серийный убийца уверенно шел по широкой комнате, его голова была немного наклонена вниз, глаза пристально смотрели на Гант.

Он присел перед ней на колени, приблизив свое лицо к ее. Его дыхание было омерзительным — оно отдавало съеденной человеческой плотью.

Он провел рукой по ее волосам.

— Как жаль, как жаль, — заговорил он, что твой рыцарь в блестящих доспехах оказался не таким бравым воином, как он о себе думал. Теперь нам с тобой остается только... поближе познакомиться.

— Маловероятно, — за спиной Люцифера раздался голос.

Гигант обернулся.

В дверном проходе, ведущем в декомпрессионную зону, стоял Шейн Шофилд, с него стекала вода.

* * *

— Тебе придется избавиться от меня, — жестко сказал он, — прежде чем ты дотронешься до нее.

Люцифер заревел, схватил Р-90 Шофилда и открыл огонь.

Шофилд сделал шаг назад и спрятался за дверным косяком — разделительную стену у двери изрешетил град пуль.

Через несколько секунд обойма кончилась, и Люцифер отбросил оружие и бросился через обзорную зону в декомпрессионную камеру.

Горизонтальная дверь теперь была открыта, волны бились о стены. Огромные силуэты комодских варанов все еще были видны под рябью воды.

Но почему-то они не разорвали Шофилда.

Люцифер увидел его, стоящего у декомпрессионной камеры, на правой стороне бассейна.

Он ринулся к Шофилда.

Шофилд пригнулся, избежав удара кулаком. Теперь он чувствовал себя спокойнее, собраннее. Теперь он был готов к неожиданностям. Он успел оценить своего противника.

Люцифер обернулся и снова замахнулся. Опять промах. Шофилд наказал его за эту ошибку ударом в лицо.

Звук сломанного носа.

Люцифер, казалось, был больше удивлен, чем ранен. Он дотронулся до крови, текшей из носа так, как будто это было чужеродное вещество, как будто бы никто и никогда раньше не причинял ему боли.

Затем Шофилд снова ударил его — мощный удар — и гигант слегка пошатнулся.

Снова, на этот раз еще сильнее, и Люцифер сделал робкий шаг назад.

Снова — и еще шаг назад.

Снова — сильнейший удар — и нога Люцифера шагнула к краю бассейна. Он слегка повернулся, и в этот момент Шофилд ткнул кулаком ему в нос. Гигант потерял равновесие и упал назад...

...в бассейн с комодскими варанами.

Раздался сильный всплеск, когда Люцифер упал в воду, вараны бросились к нему, начали кружить вокруг его тела, превратившись в массу из черной кожи, когтей и хвостов. В центре этого водоворота в агонии кричал Люцифер, дергая ногами и вырываясь.

Вдруг бассейн окрасился в багрово-красный цвет, и ноги Люцифера перестали двигаться. Вараны продолжали поедать его.

Шофилд отшатнулся от отвращения. Но, в конце концов, если кто и заслуживал такой ужасной и болезненной смерти, то это был Люцифер Лири.

Затем Шофилд нажал на кнопку, закрывающую дверь, скрыв отвратительное зрелище, и поспешил назад к Гант.

* * *

10:59

Через минуту Гант, освобожденная, стояла рядом с Шофилдом, пока тот развязывал изможденного Службиста Хагерти.

— Знаешь, этот день рождения оказался полным дерьмом, — сказала Гант. Она кивнула в сторону декомпрессионной зоны. — Что там случилось? Я думала, Лири...

— Так и было, — сказал Шофилд. — Ублюдок бросил меня в бассейн с комодскими варанами.

— И как же ты выбрался?

Шофилд вынул свой «Мэгхук».

— Похоже, что рептилии действительно необычайно чувствительны к магнитным импульсам. Я узнал это только сегодня, от маленького мальчика по имени Кевин. Поэтому я активировал «Мэгхук», и они не приближались ко мне. Затем я открыл дверь снизу и пришел за тобой. К сожалению, у Люцифера не было с собой магнитного захватного крюка, когда он упал туда.

— Прекрасно, — сказала Гант. — Просто прекрасно. А где президент и Кевин?

— Они в безопасности. Снаружи комплекса.

— А зачем ты вернулся сюда?

Шофилд посмотрел на часы.

Ровно 11 утра.

— По двум причинам. Первая — потому что ровно через пять минут активируется механизм самоуничтожения этого комплекса. Через десять минут после этого все взлетит на воздух, но мы не можем этого допустить, пока Цезарь Расселл находится здесь. Поэтому мы должны, либо остановить этот механизм, либо, если мы не можем этого сделать, вывезти Цезаря Расселла отсюда до взрыва.

— Подожди секунду, — сказал Гант, — мы должны спасать Цезаря?

— Похоже, что он решил установить радиочип себе на сердце, как он сделал это президенту. Поэтому если он умрет, умрет вся страна.

— Сукин сын, — сказала Гант. — А вторая причина?

Шофилд слегка покраснел:

— Я хотел найти тебя.

Лицо Гант засияло, но она сухо проговорила:

— Знаешь, мы можем поговорить об этом позже.

— Думаю, это прекрасная идея, — сказал Шофилд, когда Харпер освободился от ленты, приходя в себя. — Что скажешь, если мы сделаем это во время еще одного свидания?

Гант усмехнулась.

— Конечно!

* * *

11:01

Шофилд и Гант ехали на отделяемой платформе мини-лифта по главной шахте, вооруженные теперь только пистолетами Шофилда: у Гант был М-9, у Шофилда — Desert Eagle.

Шофилд послал Хагерти вниз, на Уровень 6, чтобы тот ушел через аварийный выход. Увидев обрубленную половину тела полковника Харпера, Хагерти не возражал. Он хотел выбраться с Зоны 7 как можно скорее.

— Не знаю, сможем ли мы нейтрализовать систему самоуничтожения, — сказала Гант, в то время как Шофилд делал ей укол вакцины от Сино-вируса, чтобы она могла свободно находиться в зараженном ангаре. — Чтобы отключить систему, необходимо ввести код до 11:05, а у нас нет никаких кодов.

— Я уже занялся этим, — сказала Шофилд, доставая мобильный телефон. Он нажал на повтор, и на линии сразу же появился голос Фейрфакса.

— Мистер Фейрфакс, как продвигаются дела?

— Код отмены изоляции — 10502, — сказал Фейрфакс. — Залез в систему изнутри, с помощью исходного числа. Так и получил этот код. Похоже, это номер оператора, который принадлежит главному парню там, полковнику ВВС Харперу.

— Не думаю, что он ему еще пригодится, — сказал Шофилд. — Спасибо, мистер Фейрфакс. Если я останусь в живых, я как-нибудь угощу вас пивком.

Он повесил трубку и повернулся к Гант.

— Отлично. Пришло время отключить таймер у этой ядерной бомбы. После этого нам останется только захватить Цезаря живым.

Они поднимались по темной шахте.

Ее квадратное отверстие на наземном уровне зияло над ними, освещенное снизу светом фонарей.

Выяснилось, что Люцифер Лири действительно спустил платформу лифта вниз на Уровень 4. Когда они подошли к шахте из обзорной зоны Уровня 4, Шофилд и Гант увидели, что находящаяся перед ними огромная платформа завалена телами, их там было не меньше 15-ти — заключенные, десантники 7-го эскадрона, морские пехотинцы и люди из Белого Дома — которых Лири, без сомнения, собирался расчленить самыми изысканными и необычными способами.

Шахта теперь простиралась над Шофилдом и Гант — открытая и свободная.

Пока они быстро поднимались по ней, Гант перегнулась через край платформы. Она вылезла вместе со своим «Мэгхуком», который заранее прикрепила к нижней части мини-лифта.

— Приготовься, — сказал Шофилд.

Они прибыли к главному ангару.

* * *

Ангар был похож на ад.

В буквальном смысле слова.

Везде горел огонь, освещая огромное пространство призрачным оранжевым светом. Повсюду лежали тела.

Все было завалено обломками — останками взорванных вертолетов, смятыми тягачами, остатками баррикад отряда «Браво» рядом с внутренним зданием.

Наклонные окна диспетчерской, выходящие в ангар, были полностью разбиты. В один из огромных деревянных ящиков, свисавших с подъемной системы, даже врезался перекореженный обломок хвостового винта «Совы-2».

Однако, удивительным образом, один объект остался неповрежденным.

«Пехотинец-1».

Он все еще стоял у западной стены шахты авиационного лифта, чудом не тронутый.

Когда лифт остановился внутри ангара, Шофилд и Гант с тревогой оглянулись вокруг.

11:02

— Компьютер системы самоуничтожения в диспетчерской, — сказала Гант.

— Тогда именно туда мы и идем, — ответил Шофилд, направляясь к внутреннему зданию.

— Подожди минуту, — сказала Гант, вдруг остановившись и внимательно осматривая пространство вокруг них.

— У нас нет минуты, — сказал Шофилд.

— Тогда ты иди, — сказала Гант. — Позови меня, если понадобится помощь. Я хочу кое-что проверить.

— Хорошо, — сказал Шофилд, уходя.

А Гант присела на колени и начала что-то искать среди тел и обломков вокруг платформы мини-лифта.

* * *

Шофилд ворвался на нижний этаж внутреннего здания, держа Desert Eagle навскидку.

Он быстро взбежал по лестнице. Впервые за весь этот день он чувствовал себя спокойно. У него был код — 10502 — и все, что ему оставалось сделать, это вбить его в компьютер и отключить бомбу.

После этого у него будет много времени, чтобы найти Цезаря — его люди теперь стали историей — прежде чем он попытается покончить с собой, вывезти его с Зоны 7 и предать правосудию.

11:03

Шофилд подошел к двери диспетчерской и распахнул ее, держа оружие перед собой.

То, что он там увидел, оказалось совершенно неожиданным.

Сидя в крутящемся кресле посередине уничтоженного командного центра Шофилда поджидал Цезарь Рассел, расплывшись в широкой улыбке.

* * *

— Я предполагал, что ты можешь вернуться, — сказал Цезарь. Он был безоружен.

— Знаете, капитан, — сказал он, — такой человек, как вы растрачивает себя понапрасну в этой стране. Вы умный, храбрый, вы сделаете все, чтобы выиграть, чего бы это ни стоило, — пусть это будет самое странное и нелогичное, что только может быть, — например, спасти меня. Но вы и ваши усилия останутся непризнанными безмозглыми дураками, составляющими нашу нацию. Поэтому, — он вздохнул, — так жаль, что вам придет умереть.

В этот момент к голове Шофилда приставили оружие. Шофилд повернулся...

...и увидел майора Курта Логана, который стоя сзади, приставил свой серебристый SIG-Sauer прямо к его виску.

* * *

11:04

— Проходите, — сказал Цезарь, — Проходите.

Логан забрал у Шофилда его Desert Eagle, и оба вошли в разрушенную диспетчерскую.

— Посмотрите на смертный приговор Америке, — Цезарь махнул в сторону монитора позади него. Он был такой же, как Шофилд видел снаружи. На нем виднелась надпись:

ПРОТОКОЛ СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ S.A.(R) 7-A

ЗАПУЩЕНА СИСТЕМА ЗАЩИТЫ

КЛЮЧ АУТЕНТИФИКАЦИИ: 7-3-468201103

**********************ВНИМАНИЕ**********************

ЗАПУЩЕН АВАРИЙНЫЙ ПРОТОКОЛ.

ЕСЛИ К 11:05 НЕ БУДЕТ ВВЕДЕН УТВЕРЖДЕННЫЙ

ДОБАВОЧНЫЙ КОД ИЛИ КОД ОТКЛЮЧЕНИЯ

СИСТЕМЫ, БУДЕТ ЗАПУЩЕНА ПРОГРАММА

САМОУНИЧТОЖЕНИЯ КОМПЛЕКСА.

ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ: 10:00 МИНУТ.

****************** ****ВНИМАНИЕ*********************

В нижнем углу экрана компьютера Шофилд увидел часы.

11:04:29

11:04:30

11:04:31

— Тик-так, — с наслаждением проговорил Цезарь. — Как это, должно быть, удручает вас, капитан. Нет никаких гениальных планов спасения, никаких космических «шаттлов», никаких секретных выходов. Как только запустится механизм самоуничтожения, его уже ничто не остановит. Я умру, и вы умрете, и вся Америка умрет.

Часы на экране мигали.

Под дулом пистолета Логана, Шофилд мог только беспомощно наблюдать за тем, как время приближается к 11:05.

11:04:56

11:04:57

Шофилд сжал кулаки от отчаяния.

Он знал код! Он знал его. Но не мог им воспользоваться. И где Гант, черт возьми? Что она там делает?

11:04:58

11:04:59

11:05:00

— Пуск, — улыбнулся Цезарь.

— Черт, — сказал Шофилд.

Раздался сигнал.

ПРОТОКОЛ СИСТЕМЫ ИЗОЛЯЦИИ S.A.(R) 7-A

ЗАПУЩЕН МЕХАНИЗМ

САМОУНИЧТОЖЕНИЯ КОМПЛЕКСА.

ДО ВЗРЫВА ОСТАЛОСЬ 10 МИНУТ.

Мигающие цифры обратного отсчета появились на экране.

10:00

9:59

9:58

В этот момент во всем комплексе — в главном ангаре, в шахте авиационного лифта, даже в самой диспетчерской — зажглось множество красных ламп, работающих от батареи.

Электронный голос прогремел из громкоговорителей системы оповещения в чрезвычайных ситуациях.

— Внимание: десять минут до самоуничтожения комплекса...

В этот момент — в красных лучах стробоскопа — Шофилд увидел, что Курт Логан отвел от него взгляд, всего на какую-то долю секунды, — его внимание привлекли мигающие лампы.

Шофилд воспользовался этой возможностью.

Он резко навалился на Логана — оба полетели на пульт управления.

Логан поднял оружие, но Шофилд схватил его за руку и прижал ее к пульту — командующий 7-ым эскадроном выпустил пистолет.

Цезарь сидел, не шелохнувшись, довольно ухмыляясь и наблюдая за тем, что происходит с сумасшедшим восторгом.

Драка Шофилда и Логана продолжалась при свете красных аварийных огней. Они были как зеркальные отражения друг друга, два элитных солдата, обучавшихся по одной системе, и теперь обменивавшихся одинаковыми ударами и применявших одну и ту же тактику уклонения.

Но у Шофилда уже было мало сил после битвы с Люцифером, он сделал неудачный выпад и был беспощадно наказан за это Логаном.

Логан успел пригнуться и схватил Шофилда за талию, оторвал от земли и бросил назад в разбитое окно диспетчерской.

Шофилд спиной вылетел из окна командного центра. Он закрыл глаза и ждал, что ударится об пол.

Но вместо этого ударился обо что-то непонятное.

Шофилд упал на неровную деревянную поверхность, которая сотряслась под его весом.

Он открыл глаза.

Он лежал на одном из огромных деревянных ящиков для грузов, свисавших с железнодорожных рельс под потолком главного ангара.

Ящик находился немного левее диспетчерской, так, чтобы из командного центра можно было беспрепятственно наблюдать за ангаром.

Массивный ящик был подвешен к рельсовой системе в шести футах над ним на трех толстых цепях. Цепи соединялись между собой пружинным кольцевым механизмом, почти таким же, как круглая застежка на ожерелье.

К кольцевому механизму был прикреплен квадратный пульт управления с тремя большими кнопками, которые, скорее всего, управляли движением ящика вперед и назад по рельсам.

В следующую секунду ящик сильно покачнулся, Шофилд поднял голову и увидел, что Курт Логан спрыгнул вниз вслед за ним.

* * *

Внизу в ангаре Либби Гант услышала звук разбивающегося стекла и посмотрела вверх.

Она только что нашла то, что искала среди обломков на полу, и тут увидела, как Шофилд вылетел из окна диспетчерской и упал на деревянный ящик, подвешенный высоко над полом ангара.

Затем она увидела, как из окна выпрыгнул Курт Логан и приземлился на ящик рядом с Шофилдом.

— Нет... — прошептала Гант.

Она вынула оружие, но внезапно искры от множества пуль посыпались вокруг нее.

Она нырнула в укрытие, спрятавшись за трупами. Когда она выглянула, то увидела высунувшегося из разбитого окна диспетчерской Цезаря Расселла, который размахивал Р-90 и кричал:

— Нет, нет, нет! Пожалуйста, пусть будет честная борьба!

* * *

— Внимание. Девять минут до самоуничтожения комплекса...

На деревянном ящике Логан присел на коленях рядом с Шофилдом и сильно ударил его в лицо.

— Ты превратил сегодняшний день в гораздо большую заварушку, чем это предполагалось, капитан.

Его лицо горело от ярости, освещаемое красным светом стробоскопов.

Еще один удар.

Шофилд ударился головой о ящик, из носа потекла кровь.

Логан дотянулся до пульта управления над головой и нажал на кнопку.

Последовал резкий толчок, лязганье металла, и деревянный ящик начал двигаться через ангар к открытой шахте авиационного лифта. Он работал на бензине, поэтому обесточивание комплекса никак не повлияло на него.

Когда ящик начал скользить над ангаром, Логан продолжал бить Шофилда, говоря при этом:

— Знаешь, я помню...

Удар.

— ... как издевался над вами, сосунками-пехотинцами, во время ежегодных военных учений...

Удар.

— ... Слишком просто, мать твою. Вы позор...

Удар.

— ... для нашей страны, нашего флага и ваших гребаных сучек-матерей.

Удар.

Шофилд едва мог держать глаза открытыми.

Черт, он был в полной заднице...

И вдруг ящик качнулся над шахтой авиационного лифта глубиной в четыреста футов, и Логан нажал на кнопку на пульте, остановив ящик.

Огромный ящик завис прямо над широкой глубокой шахтой.

— Внимание. Восемь минут до самоуничтожения комплекса...

Шофилд выглянул за край ящика, увидел бетонные стены шахты, освещаемые теперь вращающимися красными лампами, резко уходившие, как четыре вертикальных скалы, вниз в бездонную темноту.

— Прощай, капитан Шофилд, — сказал Логан, поднимая Шофилда за форму и подтаскивая к краю ящика.

Шофилд — избитый, в синяках и крови, совершенно обессиленный — уже не мог сопротивляться. Он стоял, покачиваясь на краю, перед ним зияла широкая пропасть шахты лифта.

Он подумал о «Мэгхуке» за спиной, но затем увидел потолок. Он был сделан из гладкого стекловолокна. Магнит «Мэгхука» не зацепится за такую поверхность, захватный крюк также невозможно использовать.

В любой случае, у него больше не было сил, чтобы бороться.

Нет оружия.

Нет «Мэгхука».

Нет катапультного кресла.

У него не осталось ничего, чтобы противостоять Логану.

И вдруг, как раз в тот момент, когда Логан собирался столкнуть его с края ящика, Шофилд увидел Гант — тень в красном свете — увидел, что она прячется за трупами у восточного края шахты лифта.

Кроме друзей...

Он резко повернулся лицом к Логану...

...и к его полнейшему удивлению, улыбнулся и поднял вверх открытую ладонь, показывая свой микрофон секретной службы.

Затем Шофилд пристально посмотрел Логану в глаза и проговорил:

— Портовый мост в Сиднее, Гант. У тебя отрицательный полюс.

Логан нахмурился.

— А?

И прежде чем Логан успел понять что-либо, Шофилд из последних сил потянулся через плечо Логана и разъединил пружинный кольцевой механизм, удерживающий ящик на рельсовой системе.

Результат последовал мгновенно.

Как в жестокой замедленной съемке, только подчеркивающейся красным светом стробоскопов, ящик — вместе с Шофилдом и Логаном — оторвался от рельсов на потолке, двоих бойцов отбросило с поверхности ящика...

...и все они полетели вниз, в четырехсотфутовую бездну шахты лифта.

* * *

Шофилд падал в пустоту.

Быстро.

Сначала он увидел, как мимо него промелькнул освещенный красным светом ангар, уносящийся вверх — затем внезапно эта картина сменилась краями шахты лифта, со свистом проносящимися мимо него, пока он опускался в саму шахту. Дальше он видел только мелькание бетонных стен, сливающихся в сплошное серое пятно; взглянув вверх, он увидел, как большой квадрат шахты очень-очень быстро уменьшается.

Он увидел Логана, падающего рядом с ним с выражением полнейшего ужаса на лице. Казалось, Логан не может поверить в то, что только что сделал Шофилд.

Он просто сбросил в шахту их обоих вместе с ящиком!

А Шофилд в этот момент просто молился, чтобы Гант его услышала.

Падая в пустоту, освещенный красным светом, он спокойным движением снял с плеча свой «Мэгхук», включил магнит, установил положительный заряд и посмотрел наверх в поисках своей единственной надежды.

* * *

Гант услышала его сигнал.

Сейчас она лежала на животе, на краю шахты и наводила вниз свой, но только отрицательно заряженный, «Мэгхук».

— Страшила, — сказала она в микрофон. — Ты стреляешь первым. Потом я.

* * *

Падая в шахту лифта, Шофилд выстрелил из «Мэгхука» в воздух.

Его магнитный крюк взвился вверх, строго вертикально, его канат развевался за ним в воздухе.

Курт Логан, падающий рядом с Шофилдом, увидел, что он собирается сделать и закричал: — Нет!..

— Давай же, Лиса, — прошептал Шофилд. — Не дай мне умереть.

* * *

Либби Гант прищурилась, целясь из своего «Мэгхука» вниз.

Несмотря на все отвлекающие факторы: вспышки красного света, сигнальные ревуны, монотонное звучание аварийного электронного голоса, — она навела прицел на летящий магнит «Мэгхука» Шофилда, искрящуюся металлическую точку, быстро приближающуюся к ней из темноты шахты.

— Нет ничего невозможного, — прошептала она себе.

Затем уверенным движением она нажала на спусковой крючок.

Выстрел!

Выпуклая магнитная головка ее «Мэгхука» вылетела из пускового устройства и устремилась вниз шахты, вытягивая за собой канат.

«Мэгхук» Шофилда летел вверх шахты.

«Мэгхук» Гант устремился вниз.

Шофилд падал бок о бок с Логаном и ящиком.

Гант не сводила глаз со своего «Мэгхука», пока он падал: «Давай, детка. Давай...» Так как они были противоположно заряжены, было бы достаточно, чтобы они просто прошли рядом, близко друг от друга для того, чтобы —

Сцепиться!

Два «Мэгхука» столкнулись — в воздухе — как две ракеты сталкиваются в воздушном пространстве!

Портовый мост в Сиднее.

Мощные магнитные заряды удерживали их плотно вместе, а наверху в ангаре Гант быстро зацепила свое пусковое устройство за решетку в полу.

* * *

Два «Мэгхука» — это триста футов веревки.

А падение на триста футов вниз означает чертовски сильный толчок.

Когда Шофилд увидел, как летящий магнитный крюк Гант сцепился с его собственным, он, все еще продолжая падать, перекинул свое пусковое устройство через плечо и обернул его вокруг груди. Затем он крепко обхватил канат и приготовился к толчку.

Это должно быть больно.

* * *

Было очень больно.

С необычайно сильным хлопком канаты обоих «Мэгхуков» туго натянулись, и Шофилда резким толчком, как при раскрытии парашюта в затяжном прыжке, подкинуло вверх, в то же самое время внизу Курт Логан и деревянный ящик продолжали падать и, наконец, с грохотом рухнулина авиационную платформу.

Деревянный ящик просто разбился на части, его стенки разлетелись вдребезги при столкновении с платформой.

Логана постигла та же участь.

Он упал резко — с криком — на острые обломки самолета АВАКС, разбросанные по всей поверхности платформы лифта. Его голова слетела с плеч — глотку проткнуло куском крыла. Остальные части его тела просто расплющились от сильнейшего удара о платформу, издав при этом звук лопнувшего помидора. Что касается Шофилда, то после того как его подкинуло вверх канатами «Мэгхуков», его качнуло в сторону боковой стены шахты. Он сильно ударился, отскочил от нее и повис с левой стороны от отвесной бетонной стены в каких-то восьмидесяти футах над платформой лифта. Он тяжело дышал, руки и грудь болели после толчка, но он был жив.

Два «Мэгхука» быстро поднимали Шофилда вверх по шахте.

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 6 минут.

Было 11:09, когда Гант подтянула его на край огромной ямы.

— Я думала, ты говорил, что Портовый Мост — это что-то невозможное, — сказала она сухо.

— Поверь мне, это был очень хороший способ доказать обратное, — сказал Шофилд.

Гант улыбнулась.

— Да, ну я сделала это только потому, что хотела еще раз...

Ее прервала оглушительная очередь выстрелов, рассекающих воздух вокруг них, их тела пронзили пули.

Рваная огнестрельная рана появилась на правой ступне Гант, раздробив ее лодыжку, в то же время еще две появились на левом плече Шофилда. Пули пролетели так близко от его лица, что он чувствовал, как, рассекая воздух, они со свистом проносятся мимо носа.

Оба пехотинца упали, скрепя зубами, когда из внутреннего здания появился Цезарь Рассел, с плотно прижатым к плечу Р-90, палящий как сумасшедший. Его глаза горели безумием.

Шофилд — серьезно раненный, но гораздо более подвижный, чем Гант — толкнул ее за остатки баррикады из ящиков, построенной отрядом «Браво».

* * *

Затем он схватил ее «беретту» и резко отскочил в противоположную сторону — сквозь мерцающий красно-черный мир — к останкам «Совы-2» у пассажирского лифта, пытаясь отвести огонь Цезаря от Гант.

Огромный вертолет морской пехоты «Супер Сталлион» стоял напротив дверей служебного лифта, поврежденный и погнутый, отсек с кабиной пилота был разворочен до основания.

Поток пуль Цезаря взрывал землю под ногами Шофилда, но это был неприцельный огонь, и в мерцающем красном свете Цезарь все время промахивался.

Шофилд добрался до «Супер Сталлиона», нырнул в разрушенную взрывом кабину пилота как раз в тот момент, когда пули прошили стены вертолета.

— Давай же, герой! — закричал Цезарь. — В чем дело? Не можешь выстрелить в меня? Чего ты боишься? Давай же! Найди пушку и отстреливайся!

Впрочем, именно этого Шофилд и не мог сделать. Если он убьет Цезаря, то будут уничтожены все крупные города на севере Америки.

— Черт возьми! — подумал он.

Это было худшее, что могло случиться.

В него стрелял человек, в которого он стрелять не мог!

— Лиса! — прокричал он в микрофон. — Ты в порядке?

В наушнике раздался хрипящий от боли голос:

— Да...

Шофилд крикнул:

— Нам нужно схватить его и увести отсюда! Есть какие-нибудь идеи?

Ответ Гант утонул в звуке электронного голоса аварийного оповещения:

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 5 минут.

Через небольшое дверное окно Шофилд увидел, что Цезарь приближается к полуразрушенному вертолету, стреляя на ходу.

— Тебе это нравится, герой? — прокричал генерал ВВС. — Тебе нравится!

Внутри разрушенной кабины пилота все содрогалось и тряслось от выстрелов Цезаря. Шофилд стиснул зубы, сжал пистолет. Две раны в плече причиняли адские страдания, но адреналин придавал ему силы.

Через разбитое дверное окно «Супер Сталлиона» он видел Цезаря, впавшего в безумие, стреляющего по вертолету как ковбой из вестерна, он ходил кругами и целился в открытую кабину.

Цезарь доберется до него через какие-то четыре секунды...

Внезапно в наушниках раздался голос Гант:

— Страшила! Будь готов выстрелить. Может быть, есть другой способ...

— Но я не могу стрелять! — закричал Шофилд.

— Дай мне секунду!

У шахты лифта Гант сидела на корточках возле предмета, который она искала — черный ящик, который она взяла с самолета АВАКС внизу на Уровне 2 полутора часами ранее — тот самый черный ящик, который она тайком скинула с мини-лифта, когда они с президентом прибыли в главный ангар.

В мерцающем освещении комплекса она вытащила из кармана своего мешковатого защитного костюма от биологически опасных веществ небольшое устройство красного цвета с черной короткой антенной.

Это был пульт управления передатчиком с двумя переключателями «Вкл-Выкл», отмеченными цифрами "1" и "2".

Только сейчас Гант поняла, почему на устройстве было два переключателя.

Это устройство не только включало и выключало радиопередатчик в сердце президента, оно также включало и выключало радиопередатчик в сердце Цезаря.

* * *

Цезарь был уже почти у разрушенной кабины пилота, держа Р-90 наготове.

Через несколько секунд он сможет сделать точный выстрел.

— Я иду!.. — хихикнул он.

Шофилд лежал, прижавшись к полу «Супер Сталлиона», не имея возможности выстрелить, выглядывая из незащищенной передней части.

В ловушке.

— Лиса... — сказал он в микрофон.

* * *

— ... чтобы ты ни собиралась сделать... пожалуйста, делай это быстрей.

Гант вся взмокла, все вокруг мерцало красным цветом.

В ее лодыжке пульсировала боль, но она должна была сконцентрироваться...

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 4 минуты.

На маленьком черном ЖК-дисплее ящика появился знакомый график. Теперь она занялась устройством «Вкл-Выкл».

Оставалось только узнать, какой переключатель контролировал передающее устройство президента, а какой контролировал устройство Цезаря — 1 или 2?

Гант не испытывала ни малейшего сомнения.

Цезарь должен был сделать себя Номером 1.

Затем — одновременно с появлением пика на экране черного ящика, в промежутке между повторным поиском и обратным сигналом, она нажала на кнопку с цифрой "1" на пульте управления передатчиком, отключая сигнал Цезаря.

После этого она включила микроволновый сигнал черного ящика, чтобы выдать его за личный сигнал Цезаря. Если она все сделала правильно, спутник на орбите не сможет определить, что это новый обратный сигнал.

Крошечный зеленоватый огонек начал мерцать на крышке черного ящика.

Гант включила микрофон:

— Страшила! Я только что разобралась с радиосигналом! Прикончи этого ублюдка!

* * *

Как только Гант сказала это, Цезарь появился прямо перед Шофилдом.

Генерал ВВС улыбался, глядя на Шофилда, сидящего в кабине разрушенного «Супер Сталлиона» и вызывающе поднявшего свой пистолет.

Цезарь погрозил Шофилду пальцем:

— О, нет, нет, нет, капитан, тебе нельзя этого делать. Помнишь, нельзя стрелять в дядю Цезаря.

— Нельзя? — сказал Шофилд.

— Нет.

— О... — вздохнул Шофилд.

И тут — бах! — быстро как молния, он поднял пистолет и выстрелил Цезарю прямо в грудь.

Поток крови хлынул из тела Цезаря.

Выстрел! Еще! Еще!

Цезарь шатался при каждом выстреле, пятясь назад, выпучив от удивления глаза, с выражением полного ужаса на лице. Он уронил Р-90 и упал на спину.

Шофилд поднялся на ноги, вышел из вертолета и подошел к лежащему Цезарю, отбросив носком ботинка его Р-90 подальше от цепких пальцев генерала.

Цезарь все еще был жив, но ему осталось недолго.

Струйка крови стекала из уголка его рта. У него был жалкий, беспомощный вид, одна лишь тень его былого величия.

Шофилд пристально смотрел на него.

— Как... как?.. — пробормотал Цезарь, захлебываясь кровью. — Ты... ты не можешь убить меня!

— Собственно говоря, я бы мог, — сказал Шофилд. — Но я думаю предоставить это тебе.

И затем он поспешил прочь, чтобы присоединиться к Гант и наконец выбраться с Зоны 7.

* * *

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 3 минуты...

Шофилд на руках отнес Гант к мини-лифту. Ее правая лодыжка была полностью раздроблена выстрелом Цезаря, и она совсем не могла на нее наступать.

Но это не мешало ей помогать Шофилду.

Пока он нес ее, она держала на коленях самый важный в мире черный ящик.

Теперь их целью — помимо спасения собственных жизней — было вынести из Зоны 7 регистратор полетных данных до того, как он будет уничтожен скорым ядерным взрывом. Если его сигнал пропадет сейчас, их борьба окажется бессмысленной.

— Ладно, умник, — сказала Гант. — Как мы выберемся из этой семиэтажной ядерной бомбы?

Шофилд нажал панель управления мини-лифта, и он начал опускаться вниз. Шофилд посмотрел на часы.

11:12:30

11:12:31

— Так, мы не сможем выбраться через верхний вход, — сказал он. — Цезарь сменил код, и моему человеку из РУМО потребовалось десять минут, чтобы взломать коды снятия изоляции. И я думаю, что у нас нет никаких шансов выбраться через аварийный вентиляционный выход вовремя. Умнику и мне потребовалось немало времени, чтобы пробраться вниз по этой вентиляционной шахте. Не могу себе представить, как мы вдвоем сможем подняться по ней меньше, чем за десять минут. И к тому времени этот аварийный выход уже исчезнет с лица земли.

— Ну, так что же мы будем делать?

— Есть один выход, — сказал Шофилд, — если мы успеем добраться до него вовремя.

11:12:49

11:12:50

Шофилд остановил мини-лифт в ангаре на Уровне 2. С Гант на руках, он побежал ко входу на лестничный пролет в другом конце коридора.

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 2 минуты...

Они добрались до лестницы.

11:13:20

Шофилд ворвался внутрь, прыгнул на лестницу, держа Гант на руках, побежал, перескакивая сразу через три ступеньки. Они миновали Уровень 3, жилые помещения.

11:13:32

Уровень 4, кошмарный этаж.

11:13:41

Уровень 5, затопленный этаж.

11:13:50

Шофилд ударом ноги открыл дверь на Уровень 6.

— Внимание. До самоуничтожения комплекса осталось 1 минута...

Он сразу увидел то, на чем они смогут выбраться отсюда.

Небольшая ремонтная машина для железной дороги все еще стояла прямо рядом с дверью на лестницу, на рельсовом пути, который вел к озеру Пауэлл — на том же месте, где она и простояла весь день.

Шофилд вспомнил, что Герби Франклин уже говорил об этой ремонтной машине. Она было меньше остальных железнодорожных вагонов, но быстрее — круглая капсула на четырех длинных стойках, ее кабина была рассчитана только на двух человек.

— До самоуничтожения комплекса осталось 45 секунд...

Шофилд рывком распахнул дверь отсека, затолкнул в него Гант, затем взобрался в маленькую круглую кабину следом за ней.

* * *

— Тридцать секунд...

Шофилд нажал черную кнопку запуска на панели управления в кабине.

Загудел небольшой двигатель.

— Двадцать секунд... девятнадцать... восемнадцать...

Он посмотрел на рельсы перед собой. Они простирались вдаль, уносясь в разрываемую красными вспышками тьму, где четыре параллельных рельса сходились в одну точку.

— Жми! — сказала Гант.

Шофилд нажал на газ.

— Пятнадцать...

Маленькая железнодорожная капсула сорвалась с места, с грохотом рванула вперед, проносясь мимо подземной станции метро, прорываясь сквозь дрожащие красные тени.

— Четырнадцать...

От скорости Шофилда вдавило в кресло.

Капсула ускорилась до 50 миль в час.

— Тринадцать...

Железнодорожная капсула быстро набирала скорость. Шофилд увидел четыре рельса, проносящихся как под ветровым стеклом, так и над ним.

100 миль в час.

— Двенадцать... одиннадцать...

Затем внезапно — с грохотом — капсула въехала в туннель, ведущий к озеру Пауэлл. Зона 7 осталась позади.

150 миль в час.

— Десять...

250 миль в час. Двести пятьдесят миль в час приблизительно равняется 110 ярдам в секунду. Через десять секунд они должны быть почти в миле от Зоны 7.

— Девять... восемь...

Шофилд надеялся, что мили будет достаточно.

— Семь... шесть...

Он гнал капсулу вперед.

— Пять... четыре...

Гант застонала от боли.

— Три... две...

Маленькая ремонтная машина летела по туннелю, уносясь прочь от Зоны 7, накреняясь на каждом изгибе дороги, двигаясь с феноменальной скоростью.

— Одна...

— ... система самоуничтожения комплекса активирована.

* * *

Взрыв.

* * *

Это было похоже на конец света.

Невероятный раскат ядерного взрыва внутри Зоны 7 был просто чудовищным.

Конструкция, разработанная во время холодной войны с тем расчетом, чтобы выдержать прямой ядерный удар, нашла свою ядерную смерть в себе самой.

Самоликвидирующаяся боеголовка W-88 находилась в стенах Уровня 2, прямо в центре подземного комплекса. Когда она взорвалась, все строение загорелось, как факел, и ударная волна невероятной мощности пронеслась по полу и стенам.

Все, что было внутри комплекса, было уничтожено за долю секунды — самолеты, экспериментальные камеры, шахты лифтов. В том числе и окровавленный Цезарь Расселл.

Лежа на полу в главном ангаре, последнее, что он увидел, была вспышка ослепляющего белого света, за которой последовал сильнейший жар, подобного которому он никогда не испытывал в своей жизни. И после этого — ничего.

Однако внешняя титановая стена комплекса толщиной в два фута в сдержала взрыв.

Взрывная волна, однако, сотрясла песчаную землю далеко за пределами титановых стен строения, заставив ее содрогнуться на несколько миль вокруг Зоны 7 — волна увеличивающейся силы расходилась концентрическими кругами, как рябь на пруду.

Первым был затронут аварийный выход.

Бетонные стены провалились от мощного удара через секунду после взрыва и мгновенно превратились в порошок. Если бы Шофилд и Гант были там, их бы разнесло на тысячу мельчайших кусочков.

Но именно в тот момент можно было наблюдать самое захватывающее зрелище.

Так как весь комплекс фактически превратился в пустую скорлупу, тяжелейший слой гранита над его подземной частью обрушился на нее.

С воздуха это выглядело так, будто комплекс поразило землетрясение идеально кольцевой формы.

Внезапно кольцо земли вокруг комплекса в восемьсот ярдов сдвинулось с места, превратившись в волну щебня, и земля просто поглотила все здания Зоны 7 — главный ангар, аэродромную вышку, другие ангары — они исчезли из виду, и на месте Зоны 7 образовался огромный пустынный кратер диаметром в полмили.

На борту «Супер Сталлиона» корпуса морской пехоты, прибывшего на комплекс всего лишь десятью минутами раньше, президент Соединенных Штатов наблюдал за тем, как все это произошло.

Умник II, Джульетт Дженсон и мальчик Кевин в ужасе застыли, глядя на зрелищную картину смерти Зоны 7.

* * *

Однако внизу, в железнодорожном туннеле, всё еще продолжалось.

Когда взорвалась ядерная бомба, ремонтная машина, в которой находились Шофилд и Гант, стремительно мчалась по туннелю, как пуля.

Затем они услышали взрыв.

Почувствовали, как земля содрогнулась вокруг них.

Шофилд выглянул в заднее окно двухместной машины.

— Мать твою... — прошептал он.

Он увидел приближающуюся стену обвалившейся горной породы, несущуюся по туннелю вслед за ними!

Крыша туннеля рушилась, раскалываясь на кусочки по мере того, как все нарастающая сила взрывной волны отступала от Зоны 7.

Стена надвигалась прямо на них!

Машина неслась по туннелю на скорости двести пятьдесят миль в час.

Приближающаяся стена неслась вслед за ней на скорости не меньше двухсот шестидесяти.

Обломки горной породы сыпались отовсюду. Как будто туннель превратился в живое существо, которое наступало на пятки мчащейся ремонтной машине.

Бум!

Кусок бетона размером с бейсбольный мяч упал на крышу машины. Шофилд поднял голову. И вдруг...

Бум-бум-бум-бум-бум-бум-бум-бум-бум!

Оглушающий град обломков обрушился на крышу машины.

— Нет! — пронеслось у Шофилда в голове. — Только не сейчас! Когда мы так близки к концу!

Приближающаяся горная стена настигла их.

Бах-бах-бах-бах-бах-бах-бах...

Обломки разбили лобовое стекло машины. Куски стекла полетели в разные стороны.

Бум-бум-бум-бум-бум-бум-бум...

Мелкие обломки стали попадать в кабину. Вся машина начала сильно сотрясаться, как будто сейчас она сойдет с...

И вдруг дождь из обломков начал утихать, и машина вырвалась вперед.

Шофилд повернулся в кресле и увидел, что двигающийся град обломков уменьшается, отступает за поворот, отходит как голодный монстр, прекративший погоню. Взрывная волна выпустила всю свою мощь и отступила.

Они опередили ее.

Едва.

Ремонтная машина продолжала двигаться по туннелю — Шейн Шофилд откинулся назад в своем кресле и издал глубокий и долгий вздох облегчения.

* * *

К тому времени, когда Шофилда и Гант, находившихся в ущелье снаружи железнодорожной погрузочной бухты, примыкающей к озеру Пауэлл, подобрал СН-53Е морской пехоты, в воздухе над Зоной 7 кружила целая армада вертолетов сухопутных войск и морской пехоты.

Они были похожи на рой крошечных насекомых, множество черных точек в ясном небе над пустыней. Все они находились на безопасном расстоянии.

Президент удобно устроился в вертолете морской пехоты, окруженном, по меньшей мере, еще пятью «Супер Сталлионами». До тех пор, пока радиопередатчик не будет удален из его сердца, рядом с ним будут находиться морские пехотинцы.

И в тот момент, когда его поднимали с бетонированной площадки Зоны 7, президент приказал, чтобы всем воздушным судам ВВС в континентальной Америке не давали разрешения на вылет до поступления дальнейших указаний.

* * *

Шофилд и Гант — а также их ценный «черный» ящик, передающий коротковолновые сигналы — присоединились к президенту, Умнику II, Джульетт и Кевину на Зоне 8, безопасность на которой была обеспечена двумя разведподразделениями морской пехоты, прибывшими двадцатью минутами ранее.

Во время прочесывания базы пехотинцы не нашли никого в живых, кроме Николаса Тейта III, советника президента по вопросам внутренней политики, бессвязно бормотавшего что-то о звонке своему брокеру.

Гант немедленно положили на носилки, и ее лодыжкой занялся санитар. Шофилду наложили бинт на пулевые раны, руку перевязали жгутом и сделали обезболивающий укол.

— Приятно видеть, что вам удалось вырваться, капитан, — сказал президент, подходя ближе к ним. — Цезарю это не удалось, я правильно понимаю?

— Боюсь, это было невозможно, сэр, — сказал Шофилд. В руках он держал «черный ящик», зеленый огонек продолжал мигать.

— Но мысленно он с нами.

Президент улыбнулся.

— Пехотинцы, прочесывавшие базу, сообщили, что нашли кое-что снаружи, на что вам будет интересно посмотреть.

Шофилд не понимал, о чем идет речь.

— Что?

— Меня, красавчик, — крикнула Мать, выходя из-за спины президента.

Шофилд расплылся в улыбке.

— Ты жива!

Последний раз, когда он видел Мать, ее болтало из стороны в сторону внутри мчащегося «таракана».

— Меня невозможно уничтожить, черт возьми, — сказала Мать. Она немного прихрамывала на свою здоровую ногу.

— Когда в «таракан» ударила та ракета, я знала, что ему конец. Но я не думала, что старина Цезарь и его друзья позаботятся о том, чтобы найти меня в машине. Однако когда я съехала с взлетно-посадочной полосы, поднялось огромное облако пыли. Поэтому я выпрыгнула, скрывшись в этом облаке. «Таракан» перевернулся и разбился, а я выкопала под бампером небольшую яму в песке для головы, оторвала свой протез для большей правдоподобности и притворилась мертвой до тех пор, пока вертолеты Цезаря не скрылись из виду.

— Оторвала свой протез для большей правдоподобности...

— повторил Шофилд. — Отличный штрих.

— Я тоже так подумала, — она улыбнулась. Затем выставила подбородок вперед:

— А ты как? Последний раз я видела тебя, когда вы вместе с президентом направлялись в открытый космос. Черт, тебе что опять удалось всем надрать задницу, твою мать?

— Похоже, что так, — сказал Шофилд.

— Ближе к делу, — прошептала Мать заговорщически, — ты сделал то, что я говорила тебе по поводу сам знаешь кого?

Она театрально кивнула в сторону Гант. — Ты поцеловал чертову девчонку, Страшила?

Шофилд усмехнулся и мельком бросил взгляд на Гант.

— Знаешь, Мать, на самом деле, думаю, да.

* * *

Некоторое время спустя Шофилд сидел наедине с президентом.

— Так что же со страной? — спросил он. — Люди наблюдали за всем этим каждый час по системе вещания в чрезвычайной обстановке?

Президент улыбнулся:

— Я знал, что вы спросите об этом. Пока вас не было, мы исследовали журнал энергообеспечения комплекса, и вот, что мы нашли.

Он достал распечатку и указал на запись:

07:37:56

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Ошибка вспомогательного источника питания

Система:

Ошибка в терминале 1-А2 Следующие системы не отвечают: TRACS, AUX SYS-1; RAD COM-SHERE; MBN; EXT FAN

— Помните, вы говорили, что в одном из подземных ангаров сегодня утром взорвалась распределительная коробка? Около 7:37, — сказал президент.

— Да...

— Похоже, что она оказалась достаточно важной. Помимо всего прочего, там находился пульт управления системой вспомогательного источника энергии и его радиополем. Также там находилась система, которая называется ВСВ. Вы знаете, что это означает?

— Нет...

— Военная Сеть Вещания, прежнее название системы вещания в чрезвычайной обстановке. Похоже, что кабель исходящих передач был уничтожен тем взрывом. А так как протокол LBJ не был запущен сегодня утром, вещание Цезаря по этой системе шло с задержкой на сорок пять мнут.

Но система была уничтожена в 7:37... — сказал Шофилд.

Президент улыбнулся.

— Верно, — сказал он, — что значит, что каждый раз, когда Цезарь Рассел говорил в свою цифровую камеру сегодня утром, его трансляции никуда не передавались. Он разговаривал исключительно с теми людьми, которые находились на Зоне 7.

Шофилд моргнул, пытаясь все это осознать.

Затем он проговорил:

— То есть в стране не знают о том, что произошло...

Президент уныло кивнул.

— Похоже, — сказал он, — что население Америки весь день было занято другой драмой — несчастным случаем, в который попали одна из высокооплачиваемых актрис Голливуда и ее жених-актер.

— Несчастная пара оказалась в ловушке в швейцарских Альпах на целый день. Во время прогулки они случайно попали на территорию швейцарской военной базы и не могли выбраться оттуда из-за настигшей их снежной лавины. Прискорбно, что их недобросовестный гид погиб, но, по-моему, уже час назад наших двух суперзвезд нашли целыми и невредимыми.

— Насколько я понимаю, в течение всего дня Си-Эн-Эн освещает эти события, каждый час передает новую информацию. Все время крутят любительские съемки этой области. Говорят, самая большая новость со времени автокатастрофы принцессы Дианы.

Шофилд чуть не рассмеялся.

— То есть они действительно не знают, — сказал он.

— Совершенно верно, — ответил президент. — И они, капитан, так и останутся в неведении.

* * *

Ровно через шесть часов второй космический «шаттл» Х-38, находившийся на Зоне 8, был запущен с «Боинга-747».

Миссия: уничтожить засланный разведывательный спутник ВВС на геосинхронной орбите над южной частью штата Юта. По словам пилотов «шаттла», этот спутник посылал и принимал особый микроволновый сигнал в районе пустыни Юта.

В конце концов, это было неважно. У пилотов был приказ, которому они беспрекословно следовали.

И они взорвали спутник.

* * *

После уничтожения управляющего спутника, плазменные бомбы класса 240 в аэропортах оказались бесполезными, за исключением их датчиков обнаружения, для дезактивации которых потребуется немного больше времени.

В следующие несколько часов все четырнадцать бомб будут нейтрализованы и направлены на исследование.

В дополнение к тому, что плазменные бомбы были теперь нейтрализованы, уничтожение спутника позволило удалить радиопередатчик, имплантированный на сердце президента.

Операция проводилась известным гражданским сердечным хирургом из госпиталя университета Джонса Хопкинса под наблюдением еще трех хирургов-кардиологов и вооруженной охраной секретной службы и морской пехоты США.

Никогда еще хирург не работал так осторожно и никогда еще так не нервничал, как во время этой операции.

Применялась минимальная доза наркоза. Хотя общественность так никогда и не узнала об этом, но на двадцать восемь минут главой Соединенных Штатов Америки стал вице-президент.

* * *

Позднее был сформирован разведывательный комитет для исследования роли ВВС в происшествии на Зоне 7.

В результате расследования около восемнадцати высокопоставленных офицеров ВВС, командующих военными базами в юго-западной части США и девяносто девять младших офицеров и рядовых, служивших на этих базах, были осуждены за измену на закрытых заседаниях суда.

Выяснилось, что все, причастные к событиям этого дня, служили в настоящее время или в прошлом в войсках специального назначения ВВС в Хёрлбат Филд, Флорида или в 14-ом и 20-ом отрядах на базах ВВС Уоррен и Фалкон в штатах Вайоминг и Колорадо. Все они, в тот или иной период находились под прямым командованием Чарльза «Цезаря» Расселла.

В общей сложности, в войсках численностью около 400 000 человек, 117 предателей составляют не очень большую группу, едва по дюжине на каждую из «запятнанных» баз. Но, принимая во внимание воздушные суда и артиллерию, сосредоточенные на этих базах, этого было более чем достаточно для осуществления плана Цезаря.

Впоследствии на судах выяснилось, что пятеро служащих ВВС были причастны к заговору с хирургами ВВС, в разное время проводившими операции членам Конгресса, включая сенатора США и бывшего кандидата в президенты Джеремию К. Вулфа.

Согласно косвенным уликам, представленным на судах, все служащие ВВС, замешанные в происшедшем, были членами неофициальной расисткой организации внутри ВВС США, известной как Братство.

Все они были приговорены к пожизненному заключению в секретной военной тюрьме без права условного освобождения.

К несчастью, самолет, доставлявший их в эту тюрьму, разбился во время полета при невыясненных обстоятельствах. Никого не осталось в живых.

В финальном отчете разведывательного комитета объединенному комитету начальников штабов, был поднят вопрос о «неофициальных антисоциальных группах, имеющих общие интересы». Хотя в отчете говорилось о том, что большинство подобных обществ в армии было уничтожено во время зачистки в 1980-х годах, было внесено предложение о проведении нового расследования на предмет возможного продолжения их существования.

Комитет начальников штабов, однако, не принял во внимание тот факт, что подобные общества продолжают существовать, и поэтому отклонил предложение разведывательного комитета по этому вопросу.

* * *

В течение последующих шести месяцев от туристов в районе озера Пауэлл поступило несколько неподтвержденных сообщений о том, что в северо-восточной части озера было замечено семейство медведей с острова Кадьяк.

Служба охраны рыбных ресурсов и диких животных США провела поиски по данным этих сообщений, но никаких медведей не было найдено.

Через несколько недель в тусклом подземном зале заседаний Белого Дома прошла тихая церемония.

В зале находились девять человек.

Президент Соединенных Штатов.

Капитан Шейн Шофилд — с перевязанной рукой.

Штаб-сержант Элизабет Гант — на костылях, со сломанной лодыжкой.

Орудийный сержант Джина «Мать» Ньюман — вместе с низкорослым лысым мужем Ральфом, водителем грузовика.

Сержант Бак Райли младший — с повязкой.

Агент секретной службы США Джульетт Дженсон — с повязкой.

Дэвид Фейрфакс, из Разведывательного управления Министерства обороны — в своих классных кедах.

И маленький мальчик по имени Кевин.

За проявленное мужество в бою под угрозой собственной жизни президент наградил Шофилда и его команду пехотинцев Почетным орденом конгресса (не подлежащим оглашению).

Эта была награда, о которой они никому не могли рассказать.

Но все они сошлись на мысли о том, что это не самый плохой вариант.

В то время как остальные остались на ужин в столовой Белого Дома, — во время которого президент живо пообщался с Матерью и Ральфом о грузовиках и их водителях, — Шофилд и Гант покинули их и отправились на свое второе свидание.

Там, где они оказались, они увидели замечательное место, где можно было уединиться.

В центре широкой комнаты, обшитой деревом, стоял столик со свечами.

Они сели за столик и заказали ужин.

Вдвоем.

На верхнем этаже Белого дома, в личной столовой президента, выходящей на памятник Вашингтону.

— Принесите им все, что они захотят, — проинструктировал президент своего личного повара. — Все запишите на меня.

При мерцающем свете свечей Шофилд и Гант разговаривали до позднего вечера.

Когда принесли десерт, Шофилд потянулся к карману.

— Знаешь, — сказал он. — Я хотел подарить тебе это на день рождения, но как-то не было подходящего момента.

Он вынул смятый кусок картона из кармана. Небольшой, размером с поздравительную открытку.

— Что это? — спросила Гант.

— Это был подарок тебе на день рождения, — грустно сказал Шофилд. Весь день он был в кармане моих брюк — приходилось каждый раз брать его с собой, когда я менял униформу — поэтому теперь, боюсь, он немного, ну... потрепан.

Он протянул его Гант.

Она взглянула и улыбнулась.

Это была фотография.

Снимок группы людей на ослепительном гавайском пляже. Все были одеты в бриджи и яркие гавайские рубашки.

С краю, рядом друг с другом стояли Гант и Шофилд, улыбаясь в камеру. Гант улыбалась немного натянуто, а Шофилд казался немного грустным в своих серебристых солнечных очках.

Гант помнила тот день, как будто он был вчера.

Это была та вечеринка барбекю на пляже рядом с Перл-Харбором в честь ее зачисления в разведподразделение Шофилда.

— Мы тогда впервые встретились, — сказал Шофилд.

— Да, — сказал Гант.

— Я все время думал об этом, — сказал он.

Гант лучезарно улыбнулась.

— Знаешь, это самый милый подарок на день рождения, который я получила в этом году.

Затем она поднялась с кресла, наклонилась через стол и поцеловала Шофилда в губы.

* * *

После ужина они спустились вниз, где их ждал лимузин президента. Однако спереди и сзади его охраняли четыре Хамви морской пехоты, шесть патрульных полицейских машин и четверо мотоциклистов эскорта.

Гант подняла брови, увидев такой кортеж.

— Ах, да, — смущенно проговорил Шофилд, — я хотел сказать тебе еще кое-что.

— Да? — ответила Гант.

Шофилд распахнул заднюю дверь лимузина...

...и на заднем сиденье показалась маленькая спящая фигурка Кевина.

— Ему надо где-то жить, по крайней мере, до тех пор, пока ему не найдут новый дом, — Шофилд пожал плечами. — Поэтому я сказал, что возьму его к себе на это время. Правда, правительство настаивает на некоторой дополнительной опеке.

Гант покачала головой и улыбнулась.

— Пойдем, — сказала она. — Поедем домой.