Прислушиваясь к монотонному гулу, Юрис Лидум время от времени поглядывал на приборы. Все было нормально. Моторы работали, выражаясь по-авиационному, как звери. Внезапно в пассажирской кабине вскрикнула женщина.

— Что это? — обернулся Зернов.

— Сейчас узнаю, — ответил Лидум, направляясь к выходу.

В этот момент дверь неожиданно отворилась. На пороге стоял высокий человек в шляпе. Его правая рука была опущена в карман плаща.

«Как же это я забыл замкнуть дверь? Такого со мной еще не бывало», подумал бортмеханик.

— Что вам нужно? — спросил он незнакомца. — Сюда входить нельзя!

Заглянув через его плечо, Лидум увидел второго, стоящего лицом к пассажирам, с пистолетами в руках.

«Диверсанты!» — обожала мозг догадка. Не раздумывая, он бросился на стоявшего перед ним человека. Грохнул выстрел. Бортмеханик схватился за грудь, грузно осел на пол. Зернов с Ахметом вскочили.

— Спокойно! Сидеть на местах! — скомандовал незнакомец, поднимая руку с пистолетом.

— Прочь от стола! — крикнул он радисту, заметив, что тот потянулся к передатчику и, направив пистолет на Зернова, повторил: — Сидеть на месте!

Командир корабля опустился в кресло.

— Самолет захвачен. Вам придется выполнять мои приказания, — продолжал незнакомец. — Немедленно разворачивайтесь на северо-запад. Через полтора часа мы выбросимся с парашютами, а вы можете улетать куда угодно.

Лицо командира побледнело. Пожалуй, впервые он растерялся, но тут же быстро овладел собой и, с ненавистью глядя на диверсанта, проговорил:

— Нет, за границу не удерете. Я с трассы никуда не сверну.

— Напрасно думаете, что мы не долетим без вас, — угадывая мысли Зернова, сказал диверсант и резко скомандовал:

— Выполняйте приказание! Живо!

Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, командир корабля сидел неподвижно. Он не допускал и мысли о том, чтобы исполнить преступное требование.

Незнакомец криво усмехнулся.

— Я могу не уговаривать вас, а просто перестрелять. Но к чему лишние жертвы? После того, как мы оставим самолет, погибнут пассажиры. Подумайте о них, — проговорил он.

Леша Казанцев стиснул зубы. Его руки, мертвой хваткой вцепившиеся в штурвал, тряслись от нервного напряжения. «Если будет стрелять — штурвал от себя и в землю», — решил юноша.

Ахмет съежился и приготовился кинуться на бандита. Горящими, как угли, глазами радист следил за каждым его движением.

— Ну… говорю в последний раз! — раздался голос диверсанта.

Зернов решил выиграть время. Обернувшись к приборам, он взялся за штурвал и положил самолет в крен, разворачивая его на северо-запад.

— Подлец! — взвизгнул, вскакивая Ахмет. Плечи командира вздрогнули, как от удара хлыстом.

— На место, щенок! — Диверсант ударил радиста рукояткой пистолета по темени. Ахмет охнул, схватился за голову и упал на сиденье.

— Леша, отпусти управление, все будет так, как надо, — сказал Зернов второму пилоту.

«Не может быть, чтобы не нашлось выхода. В крайнем случае, никогда не поздно выключить моторы и нырнуть в море вместе с бандитами», — мелькали у него мысли.

— Внимательнее! Вы уже развернулись больше, чем следует, — крикнул диверсант.

Мельком взглянув на него, Зернов заметил, что тот следит за показаниями гироскопического компаса, принимая его за магнитный. «Вот и выход!» обрадовался опытный пилот.

Установив самолет точно на северо-запад, командир корабля незаметным нажимом на кнопку застопорил шкалу прибора. Теперь можно разворачиваться куда угодно, прибор неизменно будет указывать северо-западный курс.

«Наше счастье, что летим в облаках и ничего не видно, иначе его провести бы не удалось», — подумал Зернов, выводя самолет на трассу. Леша Казанцев понял в чем дело, и снова взялся за штурвал. Воздушный корабль шел в аэропорт назначения.

Ничего не подозревавший диверсант решил, что сопротивление экипажа сломлено и стал действовать напролом.

— Итак, господа, мы скоро расстанемся, — обратился он к экипажу, не замечая, как раненый бортмеханик осторожно приподнялся за его спиной. — Я оставляю вам достаточную сумму денег и пакет с необходимыми сведениями, чтобы прилететь в аэропорт, где вам гарантировано политическое убежище. Возвращаться домой не советую, там вас не поблагодарят, а теперь… — Договаривать не пришлось: сильная рука сдавила ему горло, а другая схватила за пистолет.

— Вилли! Ко мне! — отчаянно отбиваясь, крикнул бандит.

Юркий, как хорь, Ахмет метнулся к двери, выдернул ключ и, захлопнув ее на замок, бросился на помощь Лидуму. Диверсант отшвырнул радиста ударом ноги, но в этот момент подоспели пилоты. Отчаянная схватка в тесном проходе кабины быстро окончилась. Обезоруженный бандит лежал лицом вниз с выкрученными за спину руками. Зернов сидел на нем сверху, крепко сжимая кисти, Ахмет держал за ноги, а Казанцев, сорвав галстук, приготовился связывать противника. Лидум, хрипло дыша, лежал в луже крови. Дверь кабины содрогалась под ударами второго диверсанта, рвавшегося на помощь сообщнику.

— Пристрелить того, что ли? — спросил радист, поднимая с пола выбитый из рук бандита пистолет.

— Не смей! — приказал Зернов. — Можешь попасть в пассажиров.

Вдруг пол кабины начал быстро уходить из-под ног. Неуправляемый самолет вышел из равновесия и завалился в креп.

— Леша! Быстрей за штурвал! Включай автопилот! — крикнул командир.

Казанцев бросился на свое место. И тут опытный диверсант воспользовался тем, что его держат только двое. Резким движением он освободил правую руку, перекинулся на спину и ткнул растопыренными пальцами в глаза Зернова. Командир вскрикнул, но не выпустил противника. Взбешенный Ахмет с размаху ударил бандита по голове рукояткой пистолета. Тот дернулся и потерял сознание.

С помощью подоспевшего Казанцева Ахмет принялся связывать диверсанта. Самолет шел под управлением включенного Лешей автопилота.

Едва сдерживаясь, чтобы не стонать от нестерпимой боли, Зернов прижал руку к глазам и опустился на свое кресло. Все вокруг плавало в кровавом тумане. Он ничего не мог различить.

Командир корабля ясно представлял себе создавшееся положение. Погода плохая, низкая облачность с дождем, почти туман. Посадка в этих условиях под силу только опытному пилоту, а Леша недавно начал летать. «Разобьемся!» — с тоской подумал Зернов, но, пересиливая боль, спросил бодрым голосом.

— Как у вас дела, хлопцы?

Ахмет и Леша удивленно оглянулись.

— Что с вами, командир? — взволнованно воскликнул Казанцев.

— Ничего. Пройдет. Этот негодяй повредил мне глаза. Я плохо вижу.

— Не беспокойтесь, командир! Мы его скрутили так, что не скоро развяжешь, — доложил Ахмет.

— Молодцы, ребята! А теперь — помогите Юрису.

Ахмет с Лешей переглянулись и опустили головы.

— Ему уже не поможешь. Отлетался, — глухо ответил радист.

Зернов как-то ссутулился, словно непосильная тяжесть придавила плечи. Потом резко выпрямился и неестественно звонким голосом скомандовал:

— Не вешать головы, хлопцы! По местам!