Когда плывёшь на корабле и стоишь в его носовой части, то видишь, как нос корабля разрезает воду, и в том месте вода густыми брызгами расходится в разные стороны. А если посмотреть, чуть отойдя к борту, то виден фонтан брызг от винтов. Слышно, как работают механизмы, шум воды и чайка летит к этому месту, чтоб ухватить рыбу. Чайка летит, а сама кричит при этом, видимо зазывает своих, или предупреждает, чтобы ей не мешали. Сольвейг стояла внизу у носовой части, где никого кроме неё не было. Только рассвело, наступило раннее утро. Этой красотой она любовалась каждый день. Вглядывалась вдаль и ждала. Чего-то ждала, нового, необычного.

Когда долго смотришь вдаль, и ничто не смущает твоего взора, иногда видно, как по воде идёт её Пер Гюнт. От него все отказались, и он скрылся ото всех. Являлся иногда только Сольвейг, которая, как он знал, ждёт его каждое утро. Её роскошные белокурые волосы трепал ветер, а глаза голубели на бледном лице.

При виде его она простирала навстречу ему руки, и он взбирался к ней на корабль ненадолго, пока никто его не видит.

– Милый, что с тобой? Почему ты такой грустный?

– Я не могу без тебя, Сольвейг! Ты – моя жизнь. Когда ты поёшь, я слышу тебя даже очень далеко. И плАчу, плАчу! Хочу всегда видеть твои глаза, гладить твои роскошные волосы, слушать твою песню. Когда ты приплывёшь ко мне?

– Я буду с тобой, я всегда буду с тобой! Чтобы не случилось, чтобы не случилось. Дорогой Пер, жди меня и не только жди, а знай, я – твоя, я, я… – слёзы лились ручьём, и она захлёбывалась ими, и не могла отпустить его руку. Солнце поднялось, а ему нужно было уходить.

Элиза проснулась, в окно смотрело яркое солнце, а всё лицо её было залито слезами. Очнувшись ото сна, вернулась в реальность, села и загрустила ещё больше. Во сне у неё была Любовь, а сейчас её нет, нет и наверное никогда не будет…

– Элиза, вставай! Там пришёл какой-то мальчик с цветами и хочет тебя видеть!

– О! Боже мой, кто это?