Мария вернулась через час, когда я дочитывала последнюю сказку. Счастливая и довольная, она прошла к стулу и, сев на него, стала дергать ногой, с превосходством поглядывая в мою сторону. Через пять минут она уже с огромным нетерпением дергалась на месте, с недовольством поглядывая на тех, кто еще лежал с открытыми глазами.

Я старалась не замечать ее радости, давая себе обещание, что ни о чем не буду спрашивать. Мне неинтересно. Совсем. Когда дочитала, почти все спали, кроме маленькой Арины. Она все вертелась, но через десять минут уснула. Поправив одеяло у тех, у кого сбилось, вышла из спальни и прибавила шаг, надеясь, что Перникова не оставит детей и не бросится за мной. Дверь хлопнула, и послышались шаги, а потом я услышала:

– Рита, стой!

Тяжело вздохнула и повернулась к ней, искренне возмутившись ее поведением:

– Почему детей оставила? А если кто-то проснется?

– Да что с ними будет?! Как проснутся, так и заснут, – беспечно заявила она, махнув рукой в направлении двери.

– Мария… – грубо предупредила, намекая, что у нее уже был выговор за то, что бросает малышей одних во время тихого часа.

– Да успокойся ты. Вечно тебе больше всех надо. Не работаешь, а трясешься за ними, как мамка. Если не хватает, удочери свою Настю, да и не носись тут, как ненормальная. Неужели тебе своего времени не жалко? Мне бы жалко было! Да и мужики у тебя солидные, с деньгами. Зачем сюда прешься? Пытаешься выставить себя добренькой? Уже неактуально. Стервы в почете.

Взбесила меня, поэтому сделала шаг к ней и процедила:

– Не твое дело, сколько у меня мужчин. А дети… тебе этого не понять. Понятно? Смотри за собой!

Она скривилась, но через секунду уже ядовито улыбалась, пытаясь показать, что ничего не случилось. Надула губы и слащаво пролепетала:

– Ладно, извини. Просто на эмоциях сказала лишнее.

– Что ты хотела? – нетерпеливо спросила, желая поскорее узнать ту информацию, что она хочет донести до меня, и увидеть ее, движущуюся в сторону спальни, где отдыхали малыши.

– Риточка, как я рада, что ты его сюда пригласила. Он невероятный мужчина! Мой!

Стараясь не обращать внимания на громкие слова, уточнила:

– Это все? А то мне нужно идти.

– Господи, как этот мужчина целуется! Даже не ожидала! Столько страсти, силы! Да я думала, он придушит меня. Настоящий самец! И где ты такого нашла? У меня слов нет. Весь такой непреступный, а сам…

Сглотнула, не желая выдавать мгновенно вспыхнувших эмоций, и раздраженно выдала:

– Рада за тебя. Пока.

– Да, пока. Он же сейчас приедет? Да?

Я уже шла по коридору, поправляя сумку, и, нехотя повернувшись, недовольно ответила:

– Да.

– Какой заботливый он у меня! Ты смотри, помни, что он мой. А то вдруг забудешь.

– Ты в первую очередь у него спроси, кто ты для него, а потом мечтай.

– Я не мечтаю, а знаю, поэтому не хочу, чтобы ты лезла на чужое, – резче произнесла она, складывая руки на груди.

Вздохнула, желая сказать ей, что она дура, но не стала, не люблю связываться с такими. Она ничего не поймет, а я буду переживать. У нее каждое слово провокация и фальшь, так зачем вестись?

Пошла вперед, пока не услышала:

– Рита. Рита!

Не поворачиваясь, остановилась.

– Прости, я просто ревную. Надеюсь, что ты…

– Пока. За детьми смотри, – буркнула и свернула на лестницу, рассуждая, обманула она или нет. А, может, правда? Ведь красивая девушка. А что еще нужно мужчине, если он одинок? Конечно, сомневаюсь, что Волков ее. Охотник ничей, сам по себе. Но вот насчет поцелуя и свидания переживала. Против воли только об этом и думала, и совсем не помогали убеждения, что мне до этого нет дела.

Попрощавшись со всеми, я направилась на улицу и, как только увидела Сергея, стоящего у машины, говорящего по телефону, постаралась взять себя в руки и принять беззаботный вид. Да, как-то так, хотя не уверена, что получилось.

Хотела сесть в салон, но он молча открыл переднюю дверь, продолжая разговаривать. Удобно усевшись, посмотрела вперед, надеясь, что скоро поедем. В голове всплыли темы из книг, которые мне нужно сегодня выучить, но они сразу же исчезли, как только водитель сел в машину. Сжала руки и сделала вид, что мне интересно смотреть в боковое стекло.

– Уложила? – спросил он, сканируя взглядом с головы до пят, задерживаясь на моих дрожащих руках, которыми я вцепилась в сумку.

– Да, – ответила и вновь вернулась к прежнему занятию – пялиться в окно.

Ехали молча, он несколько раз задавал вопросы, которые можно было растянуть на интересную беседу, но я отвечала односложно, не понимая, почему не могу вести себя по-другому. Я, вроде, никогда не была грубиянкой, а тут хотелось закричать.

Когда машина остановилась у моего дома, я облегченно выдохнула. Потянулась к дверце и попыталась открыть ее с фразой: «Пока», но сразу же услышала:

– Я сам!

Резко и немного грубо прозвучал его голос, отчего я села ровно, дожидаясь, когда водитель поможет мне выйти. Не истеричкой же кричать, что без него справлюсь, хотя хотелось так и сделать. Он распахнул дверь и подал руку, которую я приняла.

Стоило только оказаться на земле, я попыталась отойти, но Охотник перегородил путь, внимательно вглядываясь в мои глаза, пытаясь там что-то найти и понять.

– Ты стоишь на дороге, – заявила ему, хотя он прекрасно это понимал.

– Давай поговорим? – резко проговорил, оттесняя меня к машине, расставляя руки по бокам, отчего почувствовала себя в ловушке.

– Сергей, я думаю…

– Ой, Ритуль, привет! – раздался со стороны подъезда голос Алины, и я внутренне застонала, понимая, что она сейчас начнет выуживать про Сергея, кто такой и кем мне приходится. Нужно срочно уходить.

– Привет, – выдала, смотря Волкову в глаза, взглядом показывая на его руки. Он только повел скулами, совсем не собираясь отходить, но потом отступил.

С левой стороны подошла Алина и воскликнула:

– И вам здравствуйте, молодой человек! И кем вы приходитесь нашей Рите? Жених у нее есть, притом она его ужасно любит, а вы, наверное…

– Он мне… как брат, – грубо сказала, не желая оправдываться, но желая задеть его. Уже трясло от всего этого, сама не понимала себя. Все знают лучше меня.

– Ух ты! Так я с радостью познакомлюсь с таким красавчиком! Я Алина – ее лучшая подруга. А вы?

– Сергей, – буркнул он, продолжая буравить меня взглядом, и теперь в его ледяных глазах появился настоящий гнев.

– Ой, а вы к нам…

– Извини, Алина, мне некогда. Нужно идти. И Сергей мне не брат, а… – виновато проговорила, чувствуя вину, что со зла так сказала, но девушка меня не слушала, лишь смотрела с открытым ртом на Охотника, восторгаясь огромным мужчиной.

От раздражения и ярости, поднимающейся во мне, пожала плечами, считая, что и не нужно уже ничего договаривать. Пробормотав что-то в виде извинений, пошла вперед. Всю трясло, и хотелось убраться куда подальше. Плохо, что от себя не сбежишь.

Только открыла дверь и вошла, как ощутила, что меня резко развернули, и я встретилась с тяжелым сердитым взглядом Охотника. Он второй рукой захлопнул дверь, и дубовым тоном уточнил:

– Значит, я тебе как брат?

Чувствовала, что мужчина накален, и прекрасно осознавала, что я его еще таким не видела. Дерзкий, дикий, разъяренный. Ну и пусть! Недовольный он… Мне было все равно, во мне кипел гнев. Эта встреча, постоянное напряжение, влияние Волкова на меня, мерзкая фальшь в словах «лучших подруг». Я от всего этого устала. Хочется… не знаю, да и неважно…

Посмотрела в напряженное лицо мужчины, твердые губы, тут же вспоминая слова Марии о том, как он с ней целовался, и сердито буркнула:

– А какая разница? Пусть будет так. И вообще…

Сергей схватил меня за локоть и дернул на себя, отчего я влетела в него, тут же хватаясь на его футболку, чтобы не упасть.

– Разница есть, сейчас покажу, – грозно отчеканил он и тут же наклонился, жадно касаясь поцелуем. Судорожно выдохнула, сильнее сжимая его футболку, ощущая, как медленно, и в то же время настойчиво он пробует мои губы, лаская крепкими руками талию, останавливаясь на ягодицах.

Закрыла глаза и тут же распахнула веки, чувствуя, как разливается удовольствие в крови, предвкушая большее. Вспоминая, как это может быть, я вздрогнула, вместе с этим осознавая, что мне потом будет больно. Взяла себя в руки и попыталась оттолкнуть.

Сергей не сдвинулся с места, но потом сам отстранился, вглядываясь мне в глаза. Покачал головой, что-то для себя решая, а потом повернулся и закрыл замок на три оборота. Резкими движениями разулся и снял куртку, откидывая ее в сторону.

– Сергей, давай поговорим? – прошептала, отходя к стене, понимая, что все пошло не так.

– Я предлагал. Ты отказалась, любимая, – выдал он, медленно наступая на меня.

– Подо…

Слова рассеялись, стоило только ему атаковать вновь губы, сжимая лицо руками, не отпуская, пока не сдалась, принимая его язык, отвечая на поцелуй.

Сознание уплывало, и я чувствовала только его руки и губы. Прислонилась к стене, наслаждаясь тем, как он невыносимо сладко проводит дорожку по шее, медленно поднимая водолазку, сдвигая чашечки бюстгальтера, сжимая грудь. Резкая волна удовольствия нахлынула, стоило только ему обхватить сосок губами, нежно лаская. Мои пальцы яростно проводили по его волосам, чуть сжимая, когда он едва прикусывал вершинку.

Сердце билось, как сумасшедшее. Дрожала, как мотылек, желающий света, рвущийся к нему. Когда мужчина вновь перешел на мои губы, терзая их, совсем не могла дышать, судорожно цепляясь за его футболку. Тонула в нежности, страсти, не в силах противиться.

Охотник прекратил поцелуй, что поняла лишь через мгновение. Мужчина сжимал в объятьях, как будто боялся отпустить, но не желал продолжать. Я молчала, пытаясь понять, что сейчас произошло. Опять какая-то игра, в которой он устанавливает правила? Временное удовольствие? Мысли… плохие стали врываться в сознание, и я попыталась отойти, но Охотник поднял пальцами мое лицо и произнес:

– Не хочу, чтобы обвиняла меня в том, что я надавил.

– А ты не давишь? – прошептала, пытаясь найти в его глазах ответ.

– Я даю тебе время…

– Считаешь, что в праве? – старалась говорить тверже, чтобы потом не быть отвратительной самой себе.

– Да, – выдал он, поглаживая палацем по щеке, а потом напряженно застыл и грубо велел: – Ты должна расстаться с Иваном.

Сама так решила, но, когда указывают и приказывают, неприятно. Отвернулась, тем самым убирая его руку со своего лица, и, вновь посмотрев ему в глаза, сказала:

– Я сама решу. И даже если так пожелаю сделать, подожду, пока не узнаю, что с ребенком и женщиной.

– Это рискованно. Я решу этот вопрос без тебя, – отчеканил он, разозлившись на мои слова.

– Нет, – твердо выдала, чувствуя, что им понадобится моя помощь. – Я должна быть в курсе.

– Рита…

Внезапно зазвенел телефон, и мужчина замер. Достал сотовый из кармана куртки, лежавшей на комоде и, прислонив к уху, произнес:

– Слушаю.

Как только услышал информацию, отступил в сторону, выдавая исключительно односложные ответы. Я же приводила себя в порядок, чувствуя дискомфорт от всей этой ситуации.

Только повернулась уйти, не желая мешать, как услышала:

– Рита, постой.

Обернулась к нему и, чувствуя, что что-то не так, отмечая по его недовольному взгляду, уточнила:

– Что случилось?

– В Котлова Ивана стреляли. Сейчас он в больнице.

Была в шоке, совсем не ожидая услышать такую ужасную новость. Не может быть… Как же так?! Он сказал, что это лишь предостережение, и ничего не грозит. Прижала руку к груди и хрипло выдохнула:

– Он… он живой?

– Да, Олег спас его. Иван сам виноват, решив, что может самостоятельно себя защитить, бегая от своего телохранителя по непонятным заведениям.

Смотрела и ничего не видела. Даже представить не могла, что Ивана хотят убить. В горле пересохло, и хотелось пить, но тут же забыла об этом, подняв взгляд на грозного мужчину, чтобы спросить:

– Я… К нему можно? Где он находится?

– Можно. Он… попросил, чтобы я привез тебя, – прямо проговорил Волков, совсем не радуясь своим словам, скорее он выплевывал их.

– Я поеду, – взволнованно выдала, тут же подбирая свою сумку, валяющуюся на полу. Совсем не помнила, как от нее избавилась.

Мужчина стремительно подошел ближе и, сканируя своим ледяным взглядом меня, отмечая волнение, грубо проговорил:

– Не нужно так переживать, ничего с ним не случилось.

Не ответила, только схватила куртку и вышла на межквартирную площадку. Хотела закрыть дверь, но руки дрожали, поэтому ничего не получалось. Сергей отобрал ключи, провернул нужный в замке, и, взяв за руку, повел к лифту.

Уже в машине ко мне пришло осознание, что мой парень в больнице, а я… чуть не переспала с другим. Стала себе противна. Конечно, я понимаю, что решила расстаться и, наверное, этот факт меня оправдывает, но считала себя виноватой. Нужно расстаться, и, когда уже все решено, заводить какие-либо связи, а не так, как поступила я.

Охотник молчал. Был мрачный и недовольный, постоянно посматривал на меня. Когда уже подъехали в платный диагностический центр, а я собралась выходить, он схватил за руку, чуть сжимая, и предупредил:

– Это ничего не меняет.

– Сергей.

– Ты моя, и то, что сейчас ты испытываешь к нему – сочувствие и жалость. Желание ненавидеть меня совершенно ничего не меняет. Я тебе все объясню, когда сможешь понять, и все у нас будет хорошо.

– Не нужно говорить за меня. Я сама решила расстаться с Иваном, но… не потому, что ты решил, а потому что я не люблю его. Но не сейчас…

– Рита! – резко выдал он, желая высказаться по этому поводу.

– Пойдем. Нас ждут, – произнесла и открыла дверь, тут же слыша:

– Сиди!

После того, как он помог мне спуститься, мы прошли по дорожке и, поднявшись по лестнице, подошли к посту: охранники пропускали в отделение, где находились пациенты. Узнав, в какой палате лежит Иван, направились туда, накинув тонкие халаты и натянув на обувь бахилы.

Постучала и вошла в палату, замечая Котлова, сидящего на кровати, а на его ногах лежала простынь. Сейчас он не был похож на себя. Всегда идеальные волосы были взъерошены, лицо было осунувшимся, а глаза горели яростью и негодованием. Он смотрел в окно, совсем не замечая нас.

Осторожно подошла к нему и прошептала:

– Привет, Ваня.

Мужчина посветлел взглядом и, улыбнувшись, взял руку, с нежностью прижимая ее к своей груди.

– Моя красавица! Как я рад, что ты здесь, – с такой нежностью проговорил он, что стало не по себе от всей ситуации, и я напряглась, чувствуя яростный взгляд Охотника, прожигающего меня со спины. Даже не оборачиваясь, знала, что он зол.

– Как ты себя чувствуешь? Что случилось? – взволнованно спросила, стараясь отключить эмоции и не думать о Сергее. Передо мной Иван, и ему нужна моя помощь. То, что с ним случилось, ужасно. Не представляла, как так получилось, но надеялась, что все образуется.

– Стреляли в голову, но попали в бедро. Наверное, убили бы, если бы не Олег. Спас меня. Теперь я буду осмотрительнее, не стану бросаться в крайности. Но мои мысли не об этом… Теперь я волнуюсь о другом. Принцесса, они могут обидеть тебя, – серьезным тоном сказал Ваня, сжимая мою руку, передавая свое волнение. – И поэтому я…

– Со мной все будет хорошо, – резко ответила, даже не желая слушать, что он скажет. Если действительно так, то я позвоню брату.

– Нет, ты для меня очень много значишь, и я не желаю, чтобы с тобой что-то случилось. Поэтому я хочу, чтобы тебя охранял телохранитель. Лучший. Охотник. Знаю, что тебе не понравится моя идея, но, принцесса, ситуация вышла из-под контроля.

– Нет, подожди. Сергей охраняет тебя… – сдавленно прошептала, впадая в оцепенение, не представляя, как буду вновь находиться под охраной Волкова. Это просто невозможно.

– Нет, он контролирует охрану особняка и присутствует на важных сделках, поэтому, надеюсь, не откажет, – проговорил парень, повернувшись к Охотнику, чего я не могла сделать, так как была не в состоянии. И, очевидно, получив кивок в знак согласия, Котлов продолжил: – Так будет лучше. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Моя принцесса должна быть невредима и…

Чуть отодвинулась от того, что почувствовала судорогу в ноге, чем иногда страдаю, и случайно встретилась с глазами Сергея. Волков пронзительно смотрел на меня, но его взгляд совершенно ничего не выдал. Таким его видела только в те минуты, когда он сдерживал себя до определенного момента. Сглотнула, надеясь, что причина не во мне, а если так, то момент еще не скоро, и отвернулась.

– Охотник будет возить тебя в университет и к сиротам. Хотя считаю, что ты можешь и не ходить к ним, тем более в таком критическом положении. Я итак просил Сергея приглядывать за тобой, так как его квартира находится в твоем районе, поэтому потерпи. Скоро станет известным, кто нас так невзлюбил, и тогда все будет нормально, а пока нужно смириться.

– Отвозить и привозить. Хорошо, но как…

– Не волнуйся, Охотник работает так, что ты даже не заметишь, что он следит за тобой. Все будет хорошо, – успокоил Иван, тут же скривившись и положив ладонь на ногу.

Заметив его взгляд, я взволнованно произнесла:

– Тебе плохо? Позвать врача?

Он через боль улыбнулся и проговорил:

– Не переживай. Сейчас уже придут уколы ставить. Что… что ты скажешь?

Неосознанно посмотрела на Сергея и сглотнула, замечая, как хищно он меня сканировал, предупреждая не возмущаться. Исходя из выражения лица мужчины, могла с уверенностью сказать, что его устраивает такой поворот событий. Только вот вопрос, на что он рассчитывает? От ворвавшихся мыслей стало не по себе, и, прикусив губу, произнесла первое, что могла:

– Да. Хорошо. Надеюсь, это ненадолго, – сказала, а потом, уже взяв себя в руки, спросила: – Я не понимаю, у тебя есть враги?

– Милая, я сам не могу понять, кому я так перешел дорогу, – устало выдохнул он и сжал ладонь. – Теперь ты, наверное, захочешь оставить меня? У меня прострелено бедро, и я…

Почувствовала себя дрянью, ведь я так и собиралась сделать, только по другой причине. Сжала его руку и прошептала:

– Не говори глупостей. Расскажи, как долго здесь будешь лежать, и, возможно, тебе что-то нужно принести?

– Нет, тут кормят отлично. А нужно… нужно, чтобы моя красавица навещала меня, пока не выпишут.

Улыбнулась и кивнула, понимая, это не выход, но больного и нуждающегося в моей поддержке не могла бросить. Удобнее поправила ему подушку позади спины и пообещала:

– Я обязательно буду приходить.

Дверь открылась, и в комнату вошла красивая стройная женщина в белом халате. Она проигнорировала Охотника у двери, слегка скривившись на него, и бросила на меня хищный взор. Но как только увидела Котлова, довольно улыбнулась и мило сказала:

– Добрый день. Прошу всех выйти. У нас стандартная процедура, а потом больной должен отдыхать.

Кивнула ей и, сжав ладони Ивана, заверила:

– Я завтра приду, как только освобожусь. Встречаюсь с руководителем дипломной работы.

– Понимаю, поэтому буду с нетерпением ждать, когда моя красавица навестит меня, – устало проговорил он, пытаясь улыбнуться.

– Может, что-то нужно принести?

– Уверяю, у него все есть, – резко ответила медсестра и показала взглядом на дверь. Через секунду она поменяла выражение лица и вежливо добавила: – У меня еще другие пациенты.

– Простите. Понимаю, – проговорила и, посмотрев по сторонам, направилась на выход, наблюдая, с каким нетерпением женщина ждет, когда мы уйдем.

Только вышли, как Сергей показал рукой в другую сторону коридора, предложив, что было похоже на приказ:

– Пойдем через пост.

Кивнула, прокручивая в голове варианты его цели. Когда мы подошли к стойке, где разговаривали две женщины в синей форме, обсуждая медицинские карточки, Волков спросил:

– Добрый день. Могу уточнить, можно ли вызвать медсестру на дом?

Высокая женщина в очках улыбнулась ему и проинформировала:

– Конечно. У нас много медсестер, которые ходят на вызовы. Что у вас?

– Не у меня. И еще вопрос, девушка, медсестра, что сейчас у пациента Котлова, она тоже ходит? Именно она нужна.

– Ммм.. о Елене ничего не расскажу. Ее нанял сам Котлов. Она приходная, довольно странная, но опытная медсестра, тем более, что наши девочки побаиваются охраны Ивана Николаевича, а она нет.

– Понял. Спасибо, – отчеканил он и, кивнув мне, пошел вперед, а я, замечая недоуменные лица женщин, улыбнулась им и пожелала всего доброго, раз Охотник забыл.

В машине стояла угнетающая невероятная тишина, и когда мы только приехали, он грозно выдал:

– Я провожу.

Понимая, что бесполезно сопротивляться, тем более он вроде как мой телохранитель, раз получилась такая ситуация, я только кивнула. В лифте у него зазвонил телефон, но Сергей не брал, с каменным лицом двигаясь к моей двери, совсем не реагируя на пиликанье, что раздражало меня.

По пути придумывала слова повежливее, чтобы он ушел. Однако стоило только открыть дверь, как Волков резко привлек к себе, и с диким напором набросился на мои губы. Целовал жадно, собственнически, дико, как никогда. Не сбавляя оборотов, приучая к своим губам, сильным рукам, огромному разгоряченному телу. Мое слабое сопротивление было сломлено настоящей страстью в чистом виде, превратившейся в неистовый ответ.

Не ожидала от себя, а особенно от него. Четко осознала, что я совершенно не знаю этого мужчину. Четыре года назад я любила нежного и страстного любовника, а сейчас он был… настоящим… что пугало.

Телефон, не переставая трезвонил, и Охотник отпустил меня, нехотя, заставляя себя, тяжело дыша, поедая взглядом.

Была растеряна и только хотела возмутиться, стоило только отдышаться, как услышала:

– Мой номер прежний. Я буду поблизости.

Уже в коридоре он посмотрел на меня и твердо отчеканил:

– И не делай глупостей, девочка.

Сказал и, закрыв дверь, ушел, а я стояла и смотрела на деревянную поверхность, не зная, что и думать.

Обхватив руками плечи, я медленно подошла к двери и закрылась на замок. Не помню, сколько так стояла. Была растеряна и подавлена, анализируя слова Охотника и поступки. Он пугал… сильно. Странно, но в то же время меня невыносимо тянуло к нему магнитом.

Чего-то ждать от возможных отношений я больше не хотела. Да и зачем? Ведь разочаровываться всегда больно…