Переход открылся в парадной городского дома. Мы с Веспасианом покинули его, лорд Герн улетел дальше, а навстречу нам уже спешили Шерлос и Патрик. Забрав мою дорожную сумку и расцеловав, брат расплылся в счастливой улыбке.

— Мы заждались. Шутка ли, улетели всего на два дня, а вернулись через четыре, непорядок. Сейчас будете отчитываться, а пока вперед в гостиную, там все наши, — подталкивая меня к лестнице, шутил он. А затем обратился к Веспасиану, — вы где запропастились?

— Мы были в Королевстве Тюльпанов, — поведал тот, — нас пригласили, Видана начала отказываться, но мне так захотелось там побывать…

— Понятно, и по этой причине она согласилась провести пару дней под одной крышей с лордом Мордератом. Провокаторы вы, родные, — подвел итог наш руководитель, — смотрите, как бы информация не дошла до ушей семейства Тримееров, вот крику-то будет.

— Да ладно тебе, Шерлос, это ты от радости такой многословный? — удивился молчавший Патрик, он только сдержанно улыбался и шел рядом.

В гостиной у накрытого стола хлопотали бабушка Ребекка и Веда, а леди Калерия и Стефания сидели на диване.

— Я соскучилась, — только и прошептала, оказавшись в объятиях бабушки, — как хорошо, мы дома, и ты рядом.

— Мы тоже заскучали, нет вас и нет, давайте к столу. Совместим полезное с приятным, — ответила бабушка, — и поужинаем, и пообщаемся.

Все расположились за столом, я сидела между бабушкой и Ведой, рядом с которой был Патрик, с улыбкой смотревший на мать, далее Шерлос с леди Стефанией и Веспасиан с леди Калерией.

— Патрик, ты хоть поверил, что в империи оказался? — спросила я. — Хулиган, нам с Веспасианом приписали попытку взорвать все здания на территории Ордена.

— Поверил, когда вампир нас с мамой в этот дом доставил, и леди Ребекка, увидев нас, ахнула и маму в объятия заключила. Вот тогда я поверил, что мы вернулись на Родину, — сдержанно произнес юноша. — А когда выяснилось, что бабушка Ветрица и брат мой старший живы-здоровы, так подумал, что это просто волшебная сказка.

— Да нет, не сказка, — не согласился Шерлос, — жизнь самая что ни на есть настоящая. Вот погоди, на неделе отправимся в одно местечко, лорд Трибоний предложил Видану дождаться, вот где открытия тебя поджидают.

— А что с документами о переводе в нашу Академию? — уточнила я у брата.

— Лорд Эрмитас сделал запрос в Академию Януса Змееносца, на следующей неделе ждем ответ, а пока папа взял заявления с Патрика и леди Веды о возвращении им настоящей фамилии и получении документов, — ответил он и сурово спросил, — ты ужинать собираешься? Понимаю, соскучилась, вопросов много, но кушать нужно.

Леди, сидевшие за столом, переглянулись, с улыбкой наблюдая за тем, как Шерлос играет роль распорядителя.

— Вы скажите, поездка плодотворной была? — продолжал допрашивать брат. — Все выполнили, что задумали?

— Ну да, выполнили и даже немного больше, — согласился с ним Веспасиан, — Видана даже ночью на погребении настоятельницы Тесеи побывала.

— Как на погребении? Настоятельница скончалась? — побледнела Веда, сын обнял ее и погладил по голове.

— Ой, простите, — повинился Веспасиан, — Вы же предысторию не знаете. Шерлос, ее рассказывать можно?

Брат кивнул головой, задумчиво освобождая жареную рыбу от костей, и Веспасиан рассказал о том, как были найдены останки леди Гекубы Мордерат и что произошло в Ордене после исчезновения Веды и Патрика.

— Хвала Черной Луне, а я уже испугалась, что она погибла, — проговорила Веда, — ну хорошо, что хоть так.

— А я так и не понял, почему меня убеждали, что ты в Вечности? — спросил у нее сын. — Какой в этом был резон?

— Тебя таким образом пытались обезопасить и вывести из-под удара, — ответил Веспасиан, — дали возможность начать другую жизнь и пойти своим путем. Настоятельница не могла тебе рассказать, во-первых, не факт, что ты бы поверил, а во-вторых, у тебя ярко выраженный талант алхимика и взрывника, она не знала, что с этим делать.

— Патрик, а ты где каникулы проводил? — не удержалась я от вопроса, мне было просто интересно, если сироту отказывались принимать в приюте, то где он находился в свободное от учебы время.

— В Академии, все четыре года, а на последних зимних каникулах магистр Хирон пригласил меня в дом своих родителей, там живет и его дед, алхимик. Я все каникулы общался с ним, занятный дед, так много всего знает. Он мне посоветовал книги, с которыми мне необходимо поработать, разговаривал за жизнь и как-то невзначай спросил, а не сын ли я Крония Барнея? А потом проговорился, что когда-то в империи жил маг, звали его Патрик Дурнен, и был он знатным алхимиком и взрывником. Так вот, дед Хирона лет двадцать назад написал ему письмо — они оба приблизительно в одно время создали одно вещество — маг не ответил, и вообще о нем ничего не было слышно, как в воду канул. А по осени он возьми да и скажи об этом зятю своему, вампиру Линдворму, а тот посоветовал обратиться к магу Кронию Барнею, сказал, что это и есть Патрик Дурнен. И вот тут моя голова и заработала в другом направлении, отдельные факты, какие-то странные моменты неожиданно стали складываться как мозаика в картину. Я постарался и вида не показать, насколько меня все удивило и заинтересовало, мы продолжали заниматься, а по ночам я сидел в их библиотеке, мне леди Линдворм позволила, — он замолчал и взял стакан с водой, сделав пару глотков, поставил обратно на стол. Мать с любовью и нежностью смотрела на сына.

— Вот там, в газетах, я и обнаружил заметку о том, что леди Гекуба Мордерат после развода с мужем вернулась в Королевство Теней и возглавила Орден Молчальниц, — продолжил Патрик. — Про исчезновение Дурненов, конечно, ничего не было, да и быть не могло — не те величины в магическом мире. Но статью о том, что адепт Янек Дурнен убил профессора в Академии магических искусств, обнаружил, как и заметку, что его поместили в психиатрическую лечебницу. И тогда я пришел к выводу, что моих родителей подцепили на серьезный крючок — сына Янека, после чего можно было с ними делать все что угодно. Я весь зимний семестр стремился найти хоть какую-то информацию, понять, что мне делать дальше. И тут команда из нашей Академии отправилась на интеллектуальный турнир в империю, и не куда-нибудь, а в Академию магических искусств, где когда-то учился мой старший брат Янек Дурнен. Я делал заявку на участие в турнире, но дисциплин, в которых я силен, не было в программе, и мне посоветовали не спешить, а одна адептка намекнула, что я слишком беден, чтобы участвовать в международном турнире. Обозвав ее дурындой, я получил наказание — запрет на выход за пределы Академии на месяц. Ну, особо, конечно, не переживал, решил посмотреть, что дальше будет. В нашем деле терпение — главная добродетель, поспешишь — и сам взлетишь на воздух, да и людей погубишь окружающих. Команда улетела возбужденная, им проводы торжественные устроили, сам главный попечитель Академии появился, пожелал победы и скорейшего возвращения.

— Хм, и как победа? — широко улыбаясь, поинтересовался Шерлос. Остальные за столом кушали и внимательно слушали Патрика, а бабушка подложила ему на тарелку дополнительную порцию рыбы и салата.

— Да вы оказались наглыми ребятами, — весело констатировал Патрик, отправляя в рот кусок рыбы, — подумать только, всех обидели. Наша звезда — адепт Герг Норберт — не взял даже третьего места, трое наших адептов пропали в империи, шепотом между адептами ходили слухи, что двое в Тайной канцелярии, а один погиб. И да, фамилии: Мордерат, Блэкрэдсан, Дейдрис, Лангедок, Тримеер зазвучали по Академии, о них говорили с ненавистью и придыханием. Поговаривали, что наша команда вляпалась в какое — то некрасивое дело, и потому адептам из Академии Януса Змееносца дорога на интеллектуальные турниры в империю заказана. А когда вернулся магистр Хирон, да уже не человеком, а вампиром, и один преподаватель проговорился, что член нашей команды его попытался убить, то мне стало вообще интересно. Что на самом деле происходит, если взрослые маги решили в свои игры даже адептов Академий втянуть? Ну, то, что это была разведка боем, я понял, но со всем остальным еще до конца не разобрался.

— Слушай, а как ты попал на практику в агентство Зархаков? — уточнила я. — Мне сказали, что лорд Зархак потому и обвинил нас с Веспасианом, что не мог сказать, что адепт Барней исчез.

— Видана, а где такому хулигану, как я, практику проходить? — засмеялся Патрик. — Когда начался зимний семестр, в Академии на финансовом факультете появился адепт Мердок Зархак, на седьмом курсе, а до этого он учился в Академии Радогона Северного. Когда спросили, почему к нам перевелся, он намекнул, что поучаствовал в одном очень громком деле, чуть ли не организовал его, после чего оставаться в империи дальше было опасно: могли упечь на долгие годы на территории Ледяной Королевы. А когда наша команда вернулась с турнира, он желчью чуть не изошел, когда услышал, что адепт Гвен Лангедок на пару с адептом Мордератом занял первое место по философии. Так я его невзначай и подколол, что, мол, завидки берут, что не ты взял это место, а его всего перекосило, в драку бросился. Зря он это сделал, ему потом пришлось на личико швы накладывать, папенька его с теткой появились, и меня к ректору вызвали. Я подумал, все сейчас из Академии отчислят, чаша терпения у руководства переполнится, однако, выслушав меня и ректора, тетка адепта Зархака решила, что практики я прохожу у них в агентстве.

— Мы подумали, что ты следил за нами по приказу, — поведал Веспасиан, приступая к чаю. На столе появился большой фруктовый пирог, у юношей вспыхнули глаза от радости.

— Нет, приказа не было. Я, сам того не ожидая, подслушал разговор лорда Роберта и его заместителя о том, что в Королевство Теней скоро отправится делегация из империи, в том числе и лорд Гиен Мордерат. Лорд Зархак был удивлен, зачем в делегацию включили адептку Тримеер и адепта Веспасиана Тосгия, — рассказывал Патрик, — это все и решило. В ту же ночь я сбежал из Подлунного Королевства: вначале в Королевство Южных морей — там по легенде несколько лет жил Кроний Барней, — а затем появился в Королевстве Теней, где и приступил к выполнению своего плана. Я должен был найти вас и попросить помощи, любой, но самое главное — маму вытащить из Ордена и отправить обратно в империю. В моем случае это был вопрос жизни и смерти, чтобы понять, кто я, нужно начинать со своих корней, а они были здесь, в империи.

— А как ты понял, что я жива? — негромко спросила Веда, поглаживая сына по руке.

— Мама, так меня на территорию Ордена не пускали с момента поступления в Академию. В первый месяц учебы как пришло письмо от настоятельницы, что тебя больше нет, так и не пускали. Я только этой зимой, начав все обдумывать, пришел к выводу, что все не так, как мне представили. Да, я был хулиганистым, непоседливым ребенком, не отрицаю этого, но согласись, что это не причина отказывать мне провести летние каникулы в приюте. Рабочие руки в Ордене лишними никогда не были, я бы не отказался поработать, но меня туда не пускали, и я сделал вывод: мне солгали. Ты жива, но по какой-то причине нужно было, чтобы я считал тебя умершей, — пояснил Патрик, — а когда ты сказала, что на следующей неделе тебя ждал постриг… Нет, мама, ты мне самому нужна, и Янеку, и бабушке. Мы когда сможем их увидеть? — обратился он к Шерлосу.

— Скоро, — спокойно ответил брат, больше сказать ничего не успел.

— Шерлос, — в воздухе материализовался Герберт, — в парадной Георг Норберт, он просит Видану спуститься к нему.

— Хм, так может, устроим праздник и пригласим его сюда? — хмыкнул тот в ответ и насмешливо посмотрел на меня. — А, Видюш? Чаем напоим и посмотрим, как его лицо изменяется при виде Патрика.

— А что здесь делает адепт Норберт? Так это правда, что он в Академию магических искусств перевелся? — удивился Патрик.

— Давайте так, мы перейдем в маленькую гостиную, что на первом этаже, а наши леди пусть остаются здесь, — предложила я. — И, Шерлос, с Георгом нужно пообщаться, мы далеко не все рассказали.

— Хорошо, мама, бабушки, не скучать, — расцеловав мать, — леди Стефания улыбнулась, погруженная в свои мысли, до рождения малыша ей оставалось три месяца, — Шерлос отправился следом за нами.

Георг стоял в парадной, на улице было тепло, и потому на нем были легкие серые брюки, туника под узким поясом, темные волосы забраны в хвост. Увидев нашу компанию, спускающуюся по лестнице, юноша сложил руки на груди и наблюдал.

— Привет, Георг, мы все идем в маленькую гостиную и приглашаем тебя с нами, — заявил Шерлос. — Я надеюсь, ты знаком с Патриком?

— Видел его в Академии, — согласился Георг, — но не знаком, хотя сегодня услышал о нем. Неужели это ты сбежал с практики из охранного агентства моей тети Бейлы Зархак?

— Да, именно я, — согласился Патрик, направляясь вслед за Веспасианом в сторону гостиной. — А что, это такой резонанс вызвало, что даже об этом известно тебе стало?

Георг молчал и смотрел на меня, а я, открыв дверь в гостиную, пригласила всех внутрь. В маленькой гостиной был камин, стоял небольшой стол в окружении низких кресел, окна занавешены непрозрачным тюлем. На стенах висели картины с изображением природы, приблизившись к ним, я узнала пейзажи Фоксвиллидж: деревенский дом, Храм Черной Луны и виды Академии магических искусств.

— Видана, а чьи это произведения? — вывел меня из дум голос Веспасиана. Юноши заняли кресла, Патрик расставлял чашки на столе, а Шерлос исчез.

— Это работы Ольгерда, — негромко ответила я и прошла к столу, — сейчас будет пирог и мед. Что случилось, Георг?

— К нам сегодня прилетала Бейла, она утверждает, что на вас было совершено покушение в Королевстве Тюльпанов, — ответил юноша, — ты и Веспасиан тяжело ранены, а Гиен и его друг сбежали.

— Что ты сказал? — раздался голос Шерлоса от дверей, он входил, неся в руках блюдо с пирогом. — На кого было совершено нападение?

— На нас, — ответил Веспасиан, — на всех. Но мы не ранены, и с поля боя ни лорд Гиен, ни лорд Герн не бежали, это сделали маги, нанявшие убийц. Да, и не смотри так, — это он Георгу, — заказ был убить всех четверых. А вот откуда твоя тетушка об этом узнала? Неужели заказ был от ее агентства?

— Да ты что, Веспасиан! — неожиданно рассердился Георг. — Моя тетя обожает Видану и не сделает ничего, чтобы ей не то что боль причинить, но и сама порвет любого, кто пожелает это сделать.

— Ну, как бы то ни было, но нападение на нас и слежка за тобой — звенья одной цепи, я так понимаю, — пояснил Веспасиан. — А скажи Георг, ты в каких отношениях с лордом Робертом Зархаком и его сыном?

— В самых что ни на есть милейших, они терпеть не могут меня, а я плачу им той же монетой, — вырвалось у Георга. — Как говорит бабушка Девора, это родственные узы и от них никуда не деться. Но по мне, пусть эти родственники живут сами по себе, а я сам по себе, мне от них ничего не нужно.

— Тебе, может, и нет, а вот им очень нужно, — вступил в разговор Шерлос. — Например, состояние твоей матери. Ты мешаешься у них под ногами, Георг.

— Знаю, и потому мне совсем не просто, — проговорил юноша, — я на практике стараюсь погрузиться в цифры, документы, лишь бы не вспоминать об этом, мало приятного в осознании, что ты дичь, на которую нацелился охотник. Видана, а что здесь делает адепт из Академии Януса Змееносца?

— Патрик — мой родственник, двоюродный дядя по линии отца, где как не у меня ему быть? — спросила я. И добавила, — да, это родственные узы, и я от них не открещиваюсь, особенно когда нужна помощь.

— Родственники, друзья, — вырвалось у Георга, — и на всех у тебя есть время и доброе слово, только не на меня. Бейла сказала, что вы с Веспасианом были в гостях у лорда Гиена в Королевстве Тюльпанов, зачем вы согласились? Видана, разве ты не понимаешь, что это не просто так, ты знаешь о моих чувствах к тебе, нас сталкивают лбами с лордом Гиеном, так, да?

— Ты молодец, Георг! Все правильно понял, вас действительно сталкивают лбами, и потому не нервничай, в этой ситуации нужна холодная голова, эмоции — плохой советчик, — посоветовал Шерлос. — Вспомни, Видана сразу говорила: до конца траура речи ни о каких ухаживаниях не должно идти. Она тебе ничего не обещала, но ты все равно поднимаешь этот вопрос.

— Да, поднимаю, я хочу, чтобы Видана стала моей женой, — сердито ответил Георг, — и готов воспитывать и любить ее ребенка.

— Так, успокойтесь, — не выдержала я. — Георг, давай договоримся: мы общаемся все вместе и на этом пока остановимся. Ты говоришь о любви ко мне, так вот постарайся понять — я люблю Ольгерда Тримеера, и не говори мне, что его нет в живых. Это ровным счетом ничего не значит, потому что я жива.

— Но зачем было соглашаться и отправляться в гости к лорду Гиену? — не унимался Георг. — Он нагло ухаживает за тобой, и ты принимаешь его знаки внимания.

— Неправда, Видана не хотела соглашаться, это я пожелал увидеть Королевство Тюльпанов, — отпарировал Веспасиан, — и она уступила ради меня. Георг, понимаешь какая история, может, ты не услышишь меня, но постарайся. В отличие от нас, ты одинок, да, на твоей стороне Бейла и Гикс Зархак, леди Девора Зархак, кто еще? Но это же неправильно, согласись. Мы протягиваем тебе руку, предлагаем дружбу и надеемся, что ты оставишь Видану в покое и настроишься на решение вопросов в своей жизни.

— Мда, ребят, как у вас все закручено, — произнес молчавший до сего момента Патрик. — Видана, а если бы ты была такой же небогатой, как я, Георг также бы добивался твоего внимания?

— Да, — мгновенно отпарировал адепт Норберт, — дело не в состоянии, а в уме и талантах леди Тримеер, а еще она обаятельная и очень красивая.

— Странно это слышать от тебя, но поверю на слово, — вздохнул Патрик, — поздно уже, завтра рано вставать.

Попрощавшись, Георг покинул нашу компанию, ребята забрали чашки, блюдо и унесли на кухню, я поднялась в гостиную второго этажа, где в тишине сидели бабушка и Веда. Леди Стефания и Калерия отбыли домой. Веспасиан и Шерлос, заглянув к нам, попрощались и тоже отправились домой, а Патрик опустился в кресло, с улыбкой наблюдая за матерью.

— Я так рад, что мы среди родных и ты такая счастливая, — произнес сын-хулиган.

— Поверить не могу, мне все кажется, что это сон, вот сейчас проснусь, и я одна, — негромко ответила Веда. Сын поднялся, сел рядом с ней и прижал к себе.

— Не одна, и больше никогда не будешь одна, — пообещал он ей. — Тетушка Ребекка сказала, что ты будешь жить с ней в Фоксвиллидж, пока мы с Виданой будем в Академии.

— Да-да, а Фоксвиллидж рядом с Академией, — подсказала бабушка, — мгновение — и они дома, с нами. А сейчас, родные, давайте отправимся отдыхать.

На столике рядом с диваном меня ждали стакан горячего молока и вазочка с пастой из куркумы, я присела на диван и заворожено смотрела на стол.

— Герний, — позвала я, — откуда взялось молоко и куркума?

— Не знаю, отвлекся ненадолго, а они здесь. Мы проверили, все чисто, ни заклятий, ни добавок, просто молоко. Пей и ложись спать, — ответило привидение, — ты же знаешь, попасть сюда посторонний не сможет.

— Видочка, ты еще не легла, — на пороге появилась бабушка, — это я принесла молоко, вспомнила сегодня об этом рецепте и решила приготовить. Веду тоже поить им будем, ей восстанавливаться нужно. Она ведь себя едва не уморила: муж погиб, о младшем сыне ничего неизвестно, старший умер, вот и решила голодом себя довести до конца. Но хвала Черной Луне, Патрик появился и вы там оказались, спасли Веду. Спи, родная, у нас будет время поговорить, — поцеловав меня, бабушка покинула комнату.

Я надеялась, что сегодня меня не пригласят в страну сновидений, вытянувшись на диване сладко заснула.

Вечер, и потому не так жарко, я поднимаюсь по деревянной лестнице, меня опять ждут в замке Офулдет, любимой крепости лорда Делагарди. Толкнув дверь, оказываюсь на террасе, где за столом в креслах сидят хозяин замка, лорды Линдворм и Сент-Жен, напротив них расположились семейная чета Зархак и лорд Гиен Мордерат. В воздухе висело напряжение, было похоже, что здесь только что спорили.

—  Добрый вечер! — поздоровалась я. — Что случилось, раз меня решили пригласить на вашу встречу?

—  Добрый вечер, Видана! — поприветствовал меня лорд Делагарди и указал на кресло неподалеку от себя. — Присаживайся, есть разговор. Лорд Гиен доложил, что сегодня на вас было совершено покушение, а Бейла, ссылаясь на данные, полученные от своего родственника, утверждает, что вы с однокурсником тяжело ранены, а лорд Гиен бежал, бросив вас там. Вот чему я не верю, так это в то, что он бросит тебя один на один с убийцами, но почему тогда такой наговор?

— Лорд Илорин, Видана не ранена, я не чувствую запаха крови, — спокойно заметил лорд Линдворм.

— Ну, во-первых, лорд Делагарди, нападение на нас действительно произошло, во-вторых, мы с адептом не ранены и нас, конечно, нигде не оставляли, а в-третьих, мне не совсем понятно, зачем на лорда Мордерата возвели поклепы, — пожала я плечами. — Меня больше интересует ответ на вопрос: кто на нас напал и за что пытались убить?

— Дорогая, ты хочешь сказать, что Роберт солгал? — удивилась Бейла, а Гикс заерзал в кресле. — Но зачем ему это нужно?

— Ну как зачем? Например, не понравились высказывания лорда Мордерата о его бездействии, любезно переданные ему кузеном Гиксом Зархаком, и лорду Роберту требуется сатисфакция. Бейла, — я опустила глаза и рассмотрела свои руки, — а Вы не думали, что хвост, пущенный за Георгом, нанят братом покойной леди Изольды Норберт? Что-то подсказывает мне, что юноша — конкурент братьев Зархак на состояние их сестры, и они постараются его убрать с дороги.

— Видана, да ты что? — в голосе послышалось вначале удивление, а затем леди замолчала и перевела взгляд на мужа. — Гикс, почему ты молчишь? Это правда?

— Если честно, то я не удивлюсь, что это может быть так, — ответил лорд Зархак, — но это не объясняет, почему нападение было совершено в Вашем присутствии, Видана.

— А вот это уже моя головная боль, — сухо произнес лорд Мордерат, — самое главное, ты подтвердил, что Роберт Зархак не питает к племяннику теплых чувств и если подвернется случай, то отправит его в Вечность, чтобы расчистить путь к банковским счетам Изольды.

— Вчера в Академию Януса Змееносца поступил запрос из Академии магических искусств на документы адепта Патрика Барнея, — подал голос лорд Делагарди. — Я подписал личное дело, и его отправили в империю, но у меня вопрос: юноша проходил практику в твоем агентстве, Бейла, как случилось, что он оказался в империи?

— Повелитель, я не знаю, — побледнела Бейла, — юноша действительно практику начал проходить в нашем агентстве, а затем исчез. Как он оказался в империи, мне не понятно. Хотя, что в этом такого? Нищий хулиган, учившийся в Академии на деньги Ордена Молчальниц, я очень сомневаюсь, что они будут оплачивать его обучение в Академии магических искусств.

— Ты так думаешь? Впрочем, это был его выбор, — согласился с ней лорд Делагарди. — Хотя, если мне не изменяет память, его отец был хорошим специалистом, не так ли, Гикс?

— Да, но он погиб, мальчика не воспитывал, более того, Кроний его никогда не видел, и я сомневаюсь, что адепт Барней станет таким же гениальным специалистом, как его отец, — ответил, замявшись Гикс. «Что-то он сегодня не в своей тарелке», — подумала я. — Одним ртом меньше, как для Ордена, так и для нас.

— Как скажите, друзья, как скажите, думаю, что вам виднее, — кивнул головой лорд Делагарди и обратился ко мне, — Видана, ты не нашла мой дневник?

— Я его и не искала, возможность оказаться в замке на сегодняшний день отсутствует, — сдержанно отозвалась я, — боюсь, появись я там, меня не выпустят.

— Даже так? А скажи, наша юная леди, когда ты с родственником побывала в Ордене, не попадалась ли на глаза книга в обложке из фиолетового бархата? — спрашивает он, подавая мне чашку с чаем.

— Мы в Ордене были только в кабинете настоятельницы, книг там не было видно, может, они были закрыты в шкафу, я не знаю, но на виду не стояли, — поведала я, чашку взяв из его рук и продолжая держать на весу, но к губам не поднося.

— А почему ты не осталась на поминках? — спросила Бейла. Лорды Линдворм и Сент-Жен негромко разговаривали, решая какой-то вопрос, а лорд Гиен задумчиво смотрел в окно.

— Гиен, ты где? — спросил лорд Илорин, наблюдая за всеми. — Так задумался.

— Меня впечатлили слова о том, что Георга Норберта могут убить из-за наследства матери, — ответил он. — И мне подумалось, неужели и Роберт Зархак общается с Дальним Королевством?

— Лорд Мордерат, может быть, хватит возводить поклепы на моего кузена? — взвился было Гикс, но по его руке хлопнула Бейла, и лорд Зархак замолчал.

— Умница, Бейла! — похвалил ее лорд Делагарди. — Гикс, а ты не помнишь, какой адепт избил адепта Мердока Зархака в Академии? Я слышал, пришлось накладывать швы.

— Это сделал адепт Патрик Барней, я лично ездила к ректору Академии, мой Повелитель, — негромко произнесла Бейла. — Тогда же и приняла решение, что юноша должен проходить практики в моем агентстве.

— Неужели? Моя дорогая Бейла, а скажи, что тебя подвигло на это? Благотворительностью ты не занимаешься, любишь только Георга, что должно было случиться, чтобы ты решилась на этот шаг? Ну же, расскажи сама или я вызову сюда ректора Академии, и поверь, он будет рад все поведать, да еще и в красках, — мягко попросил лорд Делагарди, и я почувствовала, как на террасе похолодало.

— Повелитель, как я узнала… — леди Бейла замолчала и пауза затягивалась.

— Вы узнали, Бейла, что Патрик Барней талантливый алхимик и много времени проводит в химической лаборатории. Бьюсь об заклад, Вы увидели его обожженные руки и поняли, что он копия своего отца, — спокойно ответил за нее лорд Мордерат. — И потому исчезновение юноши испугало Роберта Зархака настолько, что он решил убрать свидетелей — леди Тримеер и ее родственника. Уж кто-кто, а Роберт понял, что угроза минирования корпусов в Ордене могла исходить только от одного человека — Патрика Барнея, а вот увидеть его там они могли, и не только увидеть, но и помочь попасть в империю. А чтобы эта информация не дошла до ушей лорда Делагарди, нужно было убить леди Тримеер и пустить слух о том, что ее убийство — это борьба за наследство покойного лорда Тримеера. Вы же понимаете, Бейла, у кого что болит.

— Вы думаете, Роберт готов даже убить Георга? — испуганно спросила она.

— А тогда зачем он потребовал от леди Деворы Норберт переписать все состояние на себя? — словесно ударил лорд Мордерат, наблюдая, как сереет лицо Бейлы Зархак и бледнеет Гикс. — Мой человек лгать не будет. Ваш кузен, Гикс, поставил леди условие: или она отписывает состояние на него, или он вытаскивает на белый свет компромат на нее, и оставшиеся дни Ваша тетушка проведет в тюрьме. Вы в восторге от такой информации?

— Гиен, я тебя боюсь, — вырвалось у Гикса, — ну скажи, что ты все это придумал.

— В интересах нашего дела я принял решение, — спокойно произнес лорд Делагарди. — Бейла, твое агентство с этого момента находится в подчинение у лорда Гиена Мордерата, и не возражай, дорогая. Тебе за ним не уследить, вы с Гиксом казначеи, вот и занимайтесь этим, а лорд Гиен пусть почистит двурушников и откровенных предателей. Бейла, деточка, — отечески успокоил всхлипнувшую леди, лорд Илорин, — ничего личного, это бизнес, не так ли?

— Да, конечно, — пробормотала она, промокнув глаза платочком, — я не ожидала, что, получив в свои руки власть, Роберт захочет избавиться от Георга.

— Я не понял, если Видана и ее родственник встретились в Ордене с адептом Барнеем, — подключился к разговору лорд Сент-Жен, — то где юноша сейчас? Понятно, что в империи, но где именно?

— А Вы сначала докажите, что мы видели Патрика Барнея, — ответила я, поставив чашку на стол, так и не выпив ни глотка, — а потом спрашивайте.

— Да видели, конечно, потому Роберт и решил вас обоих убрать, — поведал Гикс, гладя жену по ладони. — У нас там осведомитель имеется, и ему точно известно, что вы с ним встречались, но после вас юноша как сквозь землю провалился. А это значит, что в империю его отправили вы. Вопрос: куда? И кто помог адепту связаться с Академией магических искусств? Элитное заведение, как — никак.

— Ко мне домой, — врать бесполезно, уже завтра им доложат, что адепт проходит с нами практику.

— Наша сердобольная леди Тримеер, а лично Вам это зачем нужно? — удивился лорд Сент-Жен. — Других забот больше нет?

— А лично мне это нужно, уважаемый лорд Аллан, потому что я, в отличие от некоторых здесь сидящих, от родственников не отказываюсь, — рассердилась я не на шутку. — Патрик Барней, он же Дурнен, мой двоюродный дядя, его мать — тетка моего отца. И если человеку нужна моя помощь, я ее окажу.

— Извините, если я обидел Вас таким вопросом, — смутился лорд, — но у меня сложилось ощущение, что я сделал что-то такое, что Вас расстроило, причем не сегодня, а какое-то время назад. Вы не хотите мне пояснить, что не так?

— Не желаю, я хочу покинуть вас и отправиться отдыхать, утром рано вставать, — ответила я и поднялась. — Всего вам доброго, леди и лорды. Постарайтесь меня не приглашать на ваши встречи, не поверите, но с каждым разом я все больше и больше разочаровываюсь во взрослых людях, мне претит ваша беспринципность и хождение по головам. Очень больно наблюдать все это, — с этими словами я покинула террасу и начала спускаться по лестнице.

— Видана, — меня догонял лорд Сент-Жен, — и все-таки, что я сделал не так? Пожалуйста, я хочу знать. Однажды Вас назвали леди Эквитас, совсем недавно, леди Минерва Гровели очень удивилась, а затем весело рассмеялась. Но затем пояснила, что в юности ей предсказали долгую счастливую жизнь, при одном условии: если на ее пути встанет леди Эквитас, то леди Тривия, так зовут Минерву в очень узком кругу, не сможет ей противостоять.

— Лорд Аллан, — мы стояли у входной двери, он придержал ее, чтобы я не смогла открыть, — вспомните наш последний разговор и постарайтесь понять сами, что Вы сделали не так. Кстати, а Ваш отец, он жив?

— Нет, он умер пять лет назад, поздней ночью. Просто схватился за сердце, прошептал: «Папа», и все, его не стало, — ответил лорд. — А почему Вы спросили?

— Просто спросила, пять лет назад поздней ночью умер Ваш дед, видимо, они ушли вместе. Позвольте мне открыть дверь, я очень устала.

— Видана, почему Вы согласились отправиться в Королевство Тюльпанов? — лорд смотрел на меня, ожидая ответа.

— Лорд Аллан, я сегодня несколько раз давала ответ на этот вопрос, но так и быть, отвечу еще раз. Мой родственник так обрадовался приглашению, что было просто преступлением насупиться и утащить его в империю.

— Понятно, а я подумал, что Вам импонируют ухаживания лорда Гиена, — ответил лорд и предложил, — составьте мне компанию в день Юпитера, леди Минерва желает Вас видеть в своем салоне.

— Вы часто бываете у нее? — уточнила я. Сверху никто не спускался, а лорд не спешил возвращаться обратно.

— Да, это дань вежливости, она заменила мне мать и бабушку, они обе умерли рано.

— Ничего обещать не буду, у меня практика, а значит, полноценный рабочий день, — лорд открыл дверь, и я, попрощавшись, покинула замок.

Открыла глаза, за окном темно, а в голове промелькнула мысль, что на сегодняшней встрече произошло нечто важное, но что именно, я пойму много позднее, а пока часы пробили час, и я вновь погрузилась в сон.

* * *

— Ой, ну кого я вижу, — раздался радостный голос лорда Трибония, стоявшего в проеме дверей нашей приемной. — Видана и Веспасиан вернулись. Ух, а этого алхимика где нашли? Парень, на тебе хоть живое место имеется? А то я смотрю, не только руки, но и лицо обожженное.

— Здравствуйте, я Патрик Дурнен, — представился алхимик, — вот нашли в одном Королевстве и отправили домой, в империю.

— Патрик Дурнен? — переспросил оборотень и сделал шаг к шкафу, достал из него альбом выпускников Академии Радогона Северного и, пролистав, нашел нужную страницу и показал юноше. — Это твой отец?

— Надо же, у вас здесь и его портрет имеется, — только и вымолвил юноша, взяв альбом в руки и рассматривая его, — а я никогда не видел его изображений, ну кроме как в газете, что сообщила о гибели Крония Барнея.

— А ты один вернулся в империю или с матерью? — уточнил лорд Трибоний, мы поставили стул между столами Веспасиана и Шерлоса, приготовив место для Патрика.

— С мамой, — подтвердил юноша. — А я чем заниматься буду? Меня нужно загружать полностью, я привычный к работе.

— Это хорошо, работы у нас хватает. Факультет какой? Неужели боевой? Вот, сразу чувствуется подготовка, — обрадовался лорд. — Патрик, мы тебя к Видане прикрепим, ты столицу еще не знаешь, а ее отпускать одну нежелательно. В общем, ребят, — Патрик занял приготовленное место, — поступила информация — мы с Шерлосом отправляли на проверку, — что целитель Керкос регулярно встречается с несколькими лордами в клубе «Сократ». Туда отправляюсь я с Веспасианом, а ты, Шерлос, пройдись невзначай около дома, где предположительно проживает Керкос, походи, понаблюдай. А Видана и Патрик остаются в конторе, она под охраной, можно не переживать. На кухне фруктовый пирог от Марты, она всем передает привет.

Через несколько минут приемная опустела, мы остались одни.

— Патрик, занимай стол Веспасиана, — посоветовала я, — он сегодня уже не вернется, с обеда к профессору отправится.

— Меня Шерлос немного в курс дела ввел, вы действительно преступления расследуете? — уточнил юноша, усевшись за стол и положив перед собой альбом.

— Стараемся, для этого и компанию создали, — ответила я, достав из стола свитки по делу Рунгерд Торверг, и задумалась: если Зелда служила в магическом агентстве Серой Леди, значит, есть смысл на встречу соглашаться.

Патрик взял карандаш и свиток, что-то начал рисовать, а я обложилась газетами, поступившими в наше с Веспасианом отсутствие, требовалось просмотреть, вдруг какая информация проскользнет, касающаяся наших дел.

Все случилось неожиданно. Мы углубились в свои дела, как вспыхнул переход, прямо в приемной, и оттуда вывалился бледный до синевы Георг Норберт, даже придумывать ничего не нужно было — юноша был ранен.

— Видана, пожалуйста, — только и прошептал он, теряя сознание.

Патрик, выскочив из-за стола, успел подхватить Георга, уложил на пол и поднял на меня глаза.

— Я могу обработать и прижечь раны, но их много, — вырвалось у него, — неужели и правда старались убить?

Отправив телепатическое сообщение принцу Птолемею и попросив прислать целителя Маркеса, я отправила Патрика за стол, а сама, вытряхнув из сумки настойки, приступила к оказанию помощи. Разорвав тунику Георга, я обрабатывала раны, отмечая про себя: «Целились в грудь, но просчитались, правда, кровопотеря немаленькая, неужели он успел дать бой?».

— Что случилось? — в приемной появились принц Птолемей и Маркес. — Видана, зачем ты убила юношу? — хмыкнул вампир, оттирая меня в сторону. — Брысь, мелкая, еще не хватало, чтобы ты тратила силы на него. Для этого есть я. Леди Тримеер, лучше выясните, что произошло на самом деле.

Хлопнула входная дверь, и в приемной появился рассерженный Шерлос, увидев распростертого на полу Георга, чуть смягчился.

— Я уже голову ломаю, куда этот хулиган подевался, — в сердцах высказался он, опускаясь на колени перед тем, кто просил считать его братом. — Нападение на него было. Георг трех человек положил, они ранены тяжело, а сам исчез. Ну, правильно, кому он еще довериться мог, только Виданке.

— Не пыхти, лучше помогай, — остановил словесный поток Маркес, — сейчас в себя придет. Ух, а вот это он зря.

Глаза Георга широко раскрылись, и на всех смотрели кошачьи суженые зрачки.

— Это Вечность? — еле выговаривая, произнес он. — Или все-таки я жив?

— Конечно, жив, есть еще предложения? — насмешливо поинтересовался вампир. Подхватив Георга на руки, потребовал, — Птолемей, переход к леди Виргинии.

Вспыхнул переход, и лорды с раненым Георгом улетели к Регине рода Мордерат, оставив нас втроем в агентстве.

— В общем так, мои дорогие, отправляйтесь к дому целителя Керкоса, — решил Шерлос, — а я останусь в агентстве, скоро здесь появится Ахорн, нам нужно переговорить.

Убрав в ящик стола документы, я поднялась, Патрик уже ждал в прихожей, и мы покинули контору.

— Вида, это Георга из-за наследства ранили? — спросил он, когда мы вышли на улицу, и отправились туда, где располагался лечебный кабинет целителя Керкоса, а над ним, если верить Ахорну, и его квартира.

— Похоже, да, заспешили родственники, — сдержанно отозвалась я. — И ведь никакой жалости, Георгу и лет всего семнадцать, но матери нет и защищать некому.

Мы идем по улице, не торопясь и обмениваясь впечатлениями, со стороны можно сделать вывод: парочка мило беседует, и им нет ни до кого дела. Подходя к дому целителя, я увидела, что лечебный кабинет располагается в старинном деревянном флигеле. Аккуратный, двухэтажный домик, обгоревший на солнце и умытый дождями, к которому вела дорожка, упирающаяся в трехступенчатое крыльцо. На первом этаже, видимо, располагался лечебный кабинет, два окна которого, выходящие на улицу, были закрыты белыми полотняными шторками, а вот окна на втором этаже были занавешены красивыми тюлевыми. Мы бы и прошли мимо, как ни в чем не бывало, но стоило нам только поравняться с флигелем, как из окон первого этажа полыхнуло пламя, раздался треск лопающихся стекол, и Патрик кинулся к крыльцу, на плече у него появилась юркая саламандра.

— Салли, будем гасить, — произнес Патрик и споткнулся.

Мне хватило этого мгновения, подняв руки на уровне груди, я развернула ладони к небу и прошептала: «Вода, я призываю тебя, стихия волн и чувств, приди ко мне, наполни мои руки, помоги затушить огонь, зажженный злой рукой».

Ладони становились тяжелыми, небо затянуло серыми тучами, застучали крупные капли дождя по мостовой, движение руками — и к флигелю устремился мощный водяной поток. Стекла окончательно лопнули, вода, перелившись через подоконник, тушила огонь, бушевавший на первом этаже. Патрик, дождавшись, когда из окон повалит дым, тут же обмотал лицо туникой, оставив только глаза, и устремился вперед.

— Вызывай помощь, — только и расслышала я от исчезнувшего за дверями флигеля родственника.

Отправив телепатическое сообщение Киру Эванзу и лорду Трибонию, я отошла к ограде соседнего дома и приготовилась ждать. Вспыхнул переход, из которого выскочили Кир и Алистер, а следом зашипел другой, и появились лорд Трибоний и Веспасиан. Мгновенно оценив обстановку, они направились к флигелю, а оттуда уже появился Патрик, цепко державший за локоть немолодого мужчину, прихрамывающего при движении, с обожженным лицом и руками, которыми он закрывал нос, а открытым ртом хватал чистый воздух.

— Держите пиротехника-самоучку, — передавая целителя Керкоса, а это был он, произнес Патрик. — На мой взгляд, он планировал пыль в глаза пустить и исчезнуть потихоньку, да вот незадача — горючего вещества положил больше, чем следовало.

— А ты кто такой? — тут же задал вопрос появившийся эксперт из Тайной канцелярии. — Почему решил, что это не настоящий взрыв?

— Да ладно, я этой смесью лет десять назад баловался, тоже мне нашли великую науку, — отпарировал юноша. — Ну, стекла из окон вылететь могут, конечно, но чтобы убить — да ни в жизнь.

— Умник, ты фамилию назови, — не отставал эксперт, народу прибывало, сотрудники начали осмотр флигеля.

— Дурнен я, Патрик Дурнен-младший, если Вам это о чем-то говорит, — с удовольствием произнес он.

— Понятно, что старший в свое время не разрушил, то ты сделаешь, — с не меньшим удовольствием ответил эксперт. — Я правильно понимаю, что практику ты проходишь в детективном агентстве Блэкрэдсанов — Тримееров? И как тебя угораздило попасть в загребущие ручки этой милейшей родственной компании?

— Очень просто, дядюшка я, — поведал Патрик, — своей двоюродной племянницы, ну что, посмотрим, нет ли еще каких сюрпризов в доме?

— Идем, вдвоем скорее управимся, — пригласил эксперт и уточнил, — Академия какая?

— Была Академия Януса Змееносца, а сейчас будет магических искусств, — на ходу проронил Патрик, и они скрылись во флигеле.

Мужчине оказали помощь, и подхватив под его руку, Алистер отправился с ним через переход в Тайную канцелярию.

— В доме больше никого нет, — на крыльце появились лорд Трибоний и Веспасиан, а следом вышел Кир Эванз, — целитель решил в очередной раз исчезнуть. И вот ведь что странно: рвануть должно было минут через десять после того, как он исчезнет, но что-то ускорило этот процесс.

— Не что-то, а кто — саламандра адепта Дурнена стала катализатором, — раздался голос эксперта, — Кир, мы обнаружили тайник, а в нем лорд без сознания.

Сотрудники тут же вернулись в дом, а я решила обойти флигель. За домом обнаружила пристройку, она располагалась в трех метрах от флигеля и была закрыта на магические замки. Не раздумывая, разрушила их заклинанием, дверь распахнулась, открыв передо мной небольшую комнатку, где на диване со связанными руками и кляпом во рту лежала женщина. Появился Алистер, вызвал еще сотрудников канцелярии, и мне предложили вернуться в контору. Открыв переход, я улетела, после чего на место происшествия отправился Шерлос, оставив меня дежурить в агентстве.

Я читала документы, что приготовили Шерлос и лорд Трибоний, пока мы с Веспасианом отсутствовали, даже описи картинной галереи, некогда принадлежавшей леди Дурнен, и то раздобыли. Как я поняла, в наше отсутствие в имение Дурненов, что стало собственностью леди Деворы Норберт, они не летали. Ну и хорошо, значит, нас с собой захватят, очень хотелось побывать в имении, пообщаться со старожилами, может, что удастся выяснить.

Я поднялась и достала из книжного шкафа энциклопедию по Лангедокам, вспомнив, что рассказывали мне о настоятельнице Ордена Плачущих — Каролине Лангедок. В тишине листала книгу, иногда задерживаясь на страницах, чтобы прочитать о том или ином представителе древнего рода. Добравшись до страницы с Сириусом Лангедоком-старшим, пропавшим семьдесят лет назад, я с удивлением узнала, что его супруга Каролина Лангедок в девичестве была Тетрамон, ее старшую сестру звали Алиса, обе происходили из старинного рода, проживавшего в Королевстве Теней.

— Мда, как, однако, все лихо закручено, — подумала я, рассматривая небольшой портрет супруги Сириуса Лангедока, — придется посетить императорскую библиотеку. Не каждый день встречаешь представителей рода Тетрамон, особенно если учесть, что один из них возглавил заговор против императора Птолемея VI.

Выписав информацию, я продолжила читать, отмечая про себя, что Сириус Лангедок-младший исчез в более взрослом возрасте, чем его отец, сейчас ему должно было быть около восьмидесяти лет. Каролина Лангедок возглавила Орден Плачущих после исчезновения супруга, отказавшись от предложенных брачных партий. В энциклопедии мельком упоминалось, что леди Каролина обладает редкими магическими талантами, но какими именно, сказано не было. Лорд Сириус Лангедок-младший, пропавший тридцать лет назад, обладал даром тайновидения.

Перед обедом вернулись лорд Трибоний и Шерлос с Патриком, Веспасиан отправился к профессору.

— Ну что, целитель Керкос в камере, его подруга и мужчина, обнаруженный в тайнике, — в лечебнице Тайной канцелярии, — отрапортовал Шерлос, — вот я как в воду глядел, отправив вас с Патриком прогуляться. Как ты саламандру приручил? — обратился он к юноше. — И главное: где ты ее нашел?

— О, давно это было, — усмехнулся Патрик, — еще в приюте. Женщина одна к настоятельнице приехала, жаловалась, что саламандра ее замучила, постоянно углы поджигает. Крестная отправилась к ней домой, а я следом увязался, вот и познакомился с Салли, с собой забрал, а то ждала ее участь страшная. Вот как Видана сегодня воду вызвала и огонь залила, моя саламандра юркнула в жестяную коробку и носа не кажет, испугалась моя родная огневушка — поскакушка.

— Так что там случилось на самом деле? — уточнила я. — И случайно с нападением на Георга не связана эта история?

— Может, и связана, — согласился Шерлос. — Нас с лордом Трибонием пригласили часикам так к шестнадцати в кабинет к следователю, смотришь, что и выясним. А ты чем занималась?

— Документами разными, начала строить версии в отношении линии Лангедок, той самой, где отец и сын пропали, а сама леди Каролина в Орден Плачущих отправилась, — ответила я, откладывая в сторону свитки.

— А давайте сходим в наше любимое заведение и пообедаем, — предложил лорд Трибоний, — война — войной, но обед по расписанию.

* * *

— Патрик, а ты случайно не знаком с главным попечителем Академии Януса Змееносца? — спросила я у юноши. Шерлос и лорд Трибоний отправились в Тайную канцелярию, а мы остались в агентстве.

— С лордом Илорином Делагарди, что ли? — он оторвал голову от альбома выпускников Академии Радогона Северного. — Ну как, видеть я его, конечно, видел, знаю о том, что он попечитель, и все. Я не Георг Норберт и не Мердок Зархак или куча других адептов и адепток, которых главный попечитель приглашал в замок Офулдет на встречи с ним. С меня чего взять? Ни породистости, ни богатства, да и магические таланты меня миновали, одним словом — полукровка. Ты только не думай, что я плачусь, — добавил Патрик, — ничего подобного, главный попечитель меня всегда, скорее всего, пугал, и потому желания познакомиться с ним поближе никогда не возникало.

— А говоришь, обделен магическими талантами, — улыбнулась я, — однако самосохранение у тебя развито очень сильно.

— У нас на факультете профессор преподает, не юн уже, но держится молодцом, подтянутый, всегда чисто одет и гладко выбрит, никакой неряшливости, — рассказывал Патрик, — он преподает теоретическую подготовку боевых магов, так вот начиная с первого курса, профессор постоянно напоминал, что инстинкт самосохранения необходимо развивать, если хотим жить. Давал разные упражнения на развитие интуиции и говорил, если что-то не нравится — человек, с которым свела тебя жизнь, место, где оказался, — то нужно разворачиваться и уходить. Кстати, он тоже непростой лорд, никогда на встречи адептов и главного попечителя не ходил. Ему как-то декан при нас внушение сделал, а профессор только плечами пожал и сказал, что если лорд Делагарди столь мудр, как о нем говорят, то не обидится от того, что преподаватель не пришел на встречу, а если он обычный маг, то какой смысл с ним встречаться. И представляешь, декан промолчал и больше этот вопрос не поднимал. Адепты старших курсов шептались, что профессор владеет тайновидением и потому избегает лишних встреч с магами, чтобы случайно не вскрыть чью-то нечестную натуру.

— А профессора как зовут? — спросила я. — Видимо, интересный лорд.

— Лорд Эдвин Блейк, и предвосхищая вопрос, сразу скажу, ему лет восемьдесят, мне дед магистра Хирона об этом сказал, — поведал Патрик, — мы с ним о преподавателях разговаривали, вот он и поведал, что лорд появился в Академии лет тридцать назад. Живет одиноко, у него много научных статей и монографий. А ты что так изучаешь внимательно? — Патрик поднялся и подошел к моему столу, на котором лежала энциклопедия, раскрытая на странице с пропавшими Лангедоками.

— Да вот, с одной семьей знакомлюсь, — ответила я, наблюдая, как юноша разворачивает к себе книгу и, облокотившись на стол, начинает ее изучать. Затем полистал страницы и, развернув энциклопедию ко мне, уперся пальцем в один из портретов.

— Вот, лорд Эдвин немного похож на лорда Сервия Лангедока, посмотри сама.

Я перевела взгляд на портрет и, прочитав подпись, перевернула страницу. Лорд Сервий Лангедок был отцом лорда Сириуса Лангедока-старшего и дедом Сириуса Лангедока-младшего.

— Что скажешь? — Патрик смотрел на меня. — Я прав?

— Патрик, ты рисовать умеешь? — вырвалось у меня. — Только честно.

— Умею, но не очень хорошо, мне больше графика нравится, — ответил юноша, — нужен только карандаш и свиток, выходит, я прав.

— Да, ты прав, вот только что делать с этим знанием, я не понимаю.

— Поймешь, — не согласился он со мной, — вот так часиков несколько походишь, подумаешь и поймешь, кому нужна эта информация. Наши возвращаются, я шаги слышу.

Только через несколько минут хлопнула входная дверь, и Шерлос с лордом оборотнем появились в приемной.

— Целитель Керкос госпитализирован в лечебницу, — поведал лорд Трибоний, занимая свое место и вытягивая ноги, — говорить отказывается, в глазах настоящий ужас, и да, у него шок. Видана, лорд Вулфдар передал тебе привет и сказал, что Керкос очень напуган, с сердцем начались проблемы, кажется, у него сегодня «черный» день. Адепт Норберт живой, а вот трое его обидчиков в тяжелом состоянии, похоже, после этого известия целитель решил бежать, но вначале нужно было как-то обелить свою женщину.

— Послушайте, а мужчина, которого обнаружили в тайнике флигеля, с ним как? Пришел в себя? — спросила я.

— Еще нет, ему лет сорок — сорок пять, — доложился Шерлос, — говорят, что в тайнике он провел не один день и держали его впроголодь, если бы целитель бежал, то мужик либо задохнулся бы от дыма, либо сгорел заживо. Но пока в себя не пришел, выяснить, кто это, не представляется возможным. Так, на сегодня рабочий день закончен. Патрик и Видана — домой, а я Георга проведаю, — распорядился грозный руководитель, показав нам на дверь.

Мы не успели покинуть агентство, в дверь негромко постучали, и на пороге появился странный индивид ростом с трехлетнего ребенка, тельце его было как широкая прямоугольная подушка, завернутая в темно-синее одеяние. Небольшими ручками он придерживал длинные уши, свисавшие с головы, покрытой детским пушком, а на круглом лице были большие печальные глаза карего цвета.

— Пехи, дружочек, а ты откуда взялся? — удивился оборотень, присев перед нашим посетителем. — Как тебя в империю занесло, малыш?

— Я за помощью, — пропищало странное существо, — мне больше и податься некуда, только к вам.

— Проходи, присаживайся, — пригласил лорд Трибоний, помогая ему занять высокий стул, — рассказывай, мы тебя все внимательно слушаем. Если сможем, то конечно поможем. Ты пока отдышись, а я ребятам объясню, кто ты есть. Пехи — это маленькие существа, — поведал нам оборотень, — проживающие в Дальнем Королевстве и только там, трудяги, каких на земле поискать еще нужно, и что самое главное — беззлобные, по этой причине их любят в деревнях и используют как домашних помощников. Им ведь и нужно совсем немного: теплый уголок в доме, где будет стоять кроватка с горой малюсеньких подушечек и одеялом, да еда. Ну и обижать их нельзя: если пехи обидится и покинет дом, то уже никогда в нем не будут жить эти маленькие помощники. Да, они представители магического мира, и видеть их люди могут только, если они сами решат показаться перед ними. Ты готов, малыш?

— Хозяин мой пропал, — пропищало существо, — уже неделю как дома не показывается. Его прабабка, родом из Дальнего Королевства, перед своей смертью меня в наследство и передала лорду Барду, я с ним уже лет пятнадцать живу. Где мы за это время только не побывали: и в Королевстве Южных Морей пожить успели, и в Королевстве Черного Дракона, а перед тем как в империи оказаться, год прожили в Подлунном Королевстве. И вот уже как четыре года здесь, в столице проживаем. И всегда ночевать мой хозяин домой приходил, а тут нет и нет, выходит, что-то случилось. У него на столе газеты лежали, я в них нашел адрес вашего агентства, когда стал искать, к кому обратиться.

— А друзья у твоего хозяина есть? — поинтересовался оборотень, мы сидели на своих местах, а я записывала рассказ удивительного малыша.

— Была леди Изольда, нечасто, но в гости приходила, сядут с хозяином и вопросы решают. Я не прислушивался, только на стол накрою, потом смену блюд сделаю и сижу в углу, чтобы никому не мешать. Вспоминаю цветы в садике у старой хозяйки, я любил за ними ухаживать, а у лорда цветов нет, — делился пехи. — А недавно — хозяин уж очень горевал — убили леди Изольду, ну так свято место пусто не бывает, лорд какой-то стал захаживать. Сидят, кизлярку потягивают и обсуждают дела, вот только нервный этот лорд, даже очень нервный, если что не по нему, возмущаться начинал, руками махать. И все о деньгах, все о деньгах говорил. Я нечаянно услышал, когда им кофе принес, что хозяин запретил лорду убивать какого-то юношу, сказал, что он нужен им и трогать его нельзя, а тот аж зубами заскрипел и убеждать начал, что если мальчишку оставить в живых, то деньги получить они не смогут. Тогда хозяин предложил своему гостю старуху постращать, тогда все и получится. Вот через день после этого разговора мой лорд и исчез.

— Так, а хозяин твой чем занимался? — уточнил Шерлос. — Где служил?

— Он хозяин магазина. Мы как сюда прибыли, так он и открыл магазин антиквариата и магических артефактов, что на улице Маб, дом тринадцать. Красивый дом, старинный, хозяин, когда его купил, так радовался, как дите малое, говорил, что когда-то в этом доме жила Ланнан Ши, сама родом из Дальнего Королевства. Дом трехэтажный, на двух этажах магазин, а на третьем мы с хозяином живем. Жили, — поправился пехи.

— Даже так? Знаю я этот магазин, покупателей и просто желающих поглазеть в нем всегда немало, — задумчиво ответил лорд Трибоний. — Дружок, а опиши своего хозяина, как он выглядит?

— Хозяин как хозяин, — жалобно произнесло существо, — две ноги, две руки, голова на месте — человек одним словом.

— Прости, малыш, я совсем упустил из виду, что опознать ты его сможешь, а вот описать нет, — вымолвил оборотень.

— Лорд Трибоний, а Вы не хотите пехи показать мужчину, что сегодня в тайнике обнаружили? — спросила я. — Ну так, на всякий случай.

— Да, это дело. Мы с ним в лечебницу Тайной канцелярии, а вы по домам, дам знать, если что, — согласился он и, подхватив на руки волшебное существо, исчез во вспыхнувшем переходе.

— Ждите меня дома, я скоро буду, — распорядился Шерлос, закрывая контору и поставив дополнительную защиту.

Он улетел, а мы с Патриком отправились домой пешком. Вечер был теплый, дневная жара спала, и мы наслаждались легким ветерком и запахами цветов, что росли в палисадниках домов, мимо которых мы проходили.

Мы шли, разговаривали, и я подумала, что Патрик неправ, утверждая, что не имеет магических талантов, он настолько привык к ним, что не осознавал их наличие у себя, будучи уверенным в том, что такие способности имеются у всех. Мы только поднялись на крыльцо дома, как открылся переход и оттуда показался оборотень.

— Видана, пехи опознал своего хозяина, мужчина из тайника целителя Керкоса никто иной как лорд Бард, хозяин антикварного магазина, — сказал он, продолжая держать магическое существо на руках как маленького ребенка. — Принца Птолемея вызвали, и он подтвердил, что это лорд Бард, шпион из Дальнего Королевства. Наша структура о нем знает, за ним следили, да не уследили, каким образом он оказался в тайнике целителя. Выставили охрану, как придет в себя, так начнут допрашивать. Малыша я с собой забираю, а вы отдыхайте, утро вечера мудренее.

Оборотень исчез с пехи на руках, а мы вошли в дом, где, встречая нас, проявились все привидения. Герний приблизился ко мне и спросил, не уделю ли я ему минуту внимания на конфиденциальный разговор. Пригласив его с собой в комнату, я поздоровалась с бабушками, они накрывали на стол в ожидании нас, и отправилась к себе. Приняв душ и переодевшись, я опустилась на диван и приготовилась слушать Герния.

— Видана, я сегодня ночью побывал в Замке Счастья и хочу сказать, меня удивили некоторые события, — произнесло привидение, усевшись напротив меня на стул. — Кем на самом деле является лорд Герн Пейн?

— А что тебя удивило, Герний? Рассказывай, что увидел странного, и будем думать, — предложила я, — род такой есть, это я точно знаю.

— Видана, ты уснула, и я переместился в Замок Счастья, мы, привидения, передвигаемся очень быстро, так вот полетал по замку, познакомился с привидением в библиотеке, больше там нет нашего брата. Рядом с замком, в домике, живут муж с женой, они и приглядывают за ним, готовят еду, если кто появляется, и поддерживают чистоту. Лорда Герна я обнаружил, ты ни за что не догадаешься где, — привидение загадочно смотрело на меня, создавая интригу.

— Ну, коль ты так говоришь, значит, не в библиотеке. А где? — полюбопытствовала я. — Неужели в склепе?

— А как ты догадалась? — удивилось привидение. Какое счастье, что при жизни Герний не был обидчивым человеком, а то сейчас взял бы и исчез, как это нередко делала Цирцея.

— Не знаю, просто мысль такая появилась, — улыбнулась я. — И что он там делал?

— Сидел рядом с гробом, где лежит мое тело, — удивленно произнес Герний, — ни слова не произносил, только свечу зажег и гладил по каменной крышке. Долго сидел, полночи, а потом вздохнул, поднялся и отправился в спальню своего друга Гиена, там и спать лег. Ты что-нибудь понимаешь?

— Пока нет, но я обязательно пойму, — прошептала я и предложила, — идем в гостиную, нужно поужинать, и, Герний, не рассказывай о том, что увидел, никому, хорошо?

— Конечно, это только для тебя информация, — согласилось привидение и пропало, а я, покидая комнату, подумала о том, что совсем не удивлена, неужели и у Герния Мордерата есть незаконнорожденный сын? Не это ли стало причиной нападения леди Гекубы на мужа? Даже если он на тебя надышаться не может, а ты равнодушна, это не значит, что простишь наличие ребенка на стороне. Но где-то в душе я понимала, что просто ищу более реалистичную версию, чем она есть на самом деле, потому что другая версия ставила так много вопросов, а вот ответов не было.

За столом уже сидели Ребекка и Веда, Патрик и Шерлос, извинившись, что заставила их ждать, села рядом с бабушкой.

— Да ладно, нашла из-за чего извиняться, — улыбнулся брат. — Георг всем приветы передает. Лежит в доме Регины рода Мордерат, чему очень удивлен, но выполняет все ее приказы. Его навестили и Гвен с Локидсом, и даже Флавия Карно пропустили. Георг счастлив, у него ведь и друзей никогда не было, а тут пришли юноши, принесли фруктов, посидели с ним, пообщались. Тебя хочет видеть, но я сказал, что пока он обойдется.

— Какой ты жестокий, мой брат, — резюмировала я, — издеваешься над родственником.

— Нет, я его по-своему пытаюсь сберечь. Пусть глаза раскроет шире и смотрит в другую от тебя сторону, — ответил Шерлос и обратился к Патрику, — как тебе первый день практики?

— Мне понравилось, особенно если на месте не сидеть. Мы вроде как на днях куда-то отправиться должны? — уточнил он у Шерлоса, и тот, соглашаясь, кивнул.

— Видан, ты где? — вырвал меня из раздумий голос брата. — О чем задумалась?

— Не нравится мне все это, я про лорда Барда, что за игра такая началась? И про какую старуху сказал нам сегодня пехи, неужели речь шла о леди Деворе Норберт? — я положила вилку на тарелку, — а где Веспасиан?

— Сейчас будет, он просил не ждать, предупредил, что задержится у профессора, — ответил Шерлос.

— Да он уже в парадной, — произнес Патрик, — не пугайтесь, яснослышание у нас тренируют с первого курса.

— Может быть, но оно у тебя с момента рождения, — негромко произнесла Веда, погладив сына по плечу, — у твоего отца был этот дар.

И вот тут невидимые иголочки вонзились в подушечки пальцев: значит, Патрик Дурнен-старший имел дар яснослышания, и тогда можно ставить под вопрос его гибель в Королевстве Теней. Что на самом деле происходит в магическом мире? Веспасиан, появившийся на пороге, выглядел усталым, но счастливым.

— Вот и я, как мы сегодня много успели сделать, — обрадовано заявил он, — я проголодался, мы фактически не прерывались и втроем упаковали и переписали оставшиеся книги в библиотеке.

Не успел он занять место за столом, как перед юношей появилась тарелка с тушеными овощами и куриной грудкой. Ребекка пододвинула к Веспасиану блюдо с пирожками и налила стакан компота.

— Веспасиан, нам нужно передать презенты двум леди, — напомнила я, пока юноша ужинал.

— Нужно, предлагаю сейчас навестить леди Девору Норберт, нам же просто передать презент и все, — предложил он.

— Хм, я вас одних туда не отпущу, — сурово произнес Шерлос, — мы с Патриком составим компанию.

Дом леди Деворы Норберт находился метрах в семиста от дома Тримеера, и мы дошли до него быстро, Веспасиан поднялся на крыльцо и позвонил. Через несколько минут дверь распахнулась, и на пороге появилась женщина средних лет в белом фартуке.

— Добрый день, мы можем увидеть леди Девору? Ее давняя знакомая из Королевства Теней передала для леди небольшой подарок, — произнес он.

Женщина предложила нам пройти в дом и подождать, пока она сообщит хозяйке о нашем появлении.

В небольшой парадной, два окна которой выходили на улицу, а дверь вела во внутреннюю часть дома, стояли два массивных кресла на деревянном, чисто вымытом полу. Мы решили не садиться, а постоять и подождать решения леди Норберт. Вновь появилась женщина и пригласила пройти за ней, в гостиную леди Деворы.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж, где сразу оказались в роскошной гостиной.

— Леди, вот эти молодые люди, — произнесла служанка и отправилась по своим делам.

Из кресла с высокой спинкой поднялась невысокая пожилая леди, которую я встречала в театре. На ней было красивое темно-бордовое платье, расшитое золотыми нитями, волосы сложены в искусную прическу, в ушах вдеты тяжелые, на вид золотые серьги. Молча рассмотрев нас, леди рукой указала на кресла рядом с ней и величественно опустилась в свое.

— Леди Девора, мы с сестрой на днях побывали в Королевстве Теней и навестили Орден Молчальниц, — начал Веспасиан держа сверток в руках, — настоятельница Теофания попросила передать Вам вот этот презент.

Веспасиан протянул леди сверток, но она не взяла, а только смотрела на него, по лицу пробегали тени.

— Откройте сверток, молодой человек, — хрипло произнесла леди и перевела взгляд на меня, — леди Видана Тримеер, не так ли?

Я не ответила, а Веспасиан развернул пакет и достал оттуда шкатулку, которую подал леди, но она покачала головой: «Открывайте».

Веспасиан пожал плечами и открыл шкатулку, спокойно взглянув на содержимое, показал его леди Деворе, и только после этого она взяла шкатулку в свои руки.

— Спасибо, молодые люди, я так счастлива получить подарок из рук настоятельницы Ордена Молчальниц, — пропела леди, правда лицо ее оставалось непроницаемым, — извините меня, уже поздно, и я устала.

Попрощавшись, мы покинули дом леди Норберт с большим облегчением: в нем было душно и как-то тяжело.

Оказавшись дома, мы с Патриком заглянули в гостиную, где сидели с рукоделием Ребекка и Веда в ожидании нас, а затем все разошлись по комнатам для отдыха.

Я лежала и думала, что нами упускается что-то важное из виду, а вот что, понять не могла, не хватало информации. Особенно меня удивило нападение на Георга и поимка в тайнике лорда Барда, кажется, у кого-то просто не выдержали нервы. Сон не шел, и я взяла книгу со сказками, она как всегда раскрылась сама на нужном для нее месте. Но строчки почему-то сливались, и книга закрылась. Положив ее на столик, я закуталась в одеяло, за окном было темно, а из открытой форточки тянуло ночной прохладой. Поглаживая живот, в котором недавно начали шевелиться малыши, думала о том, что больше всего на свете я хочу увидеть их отца, глубоко в душе теплилась надежда — мой лорд жив, а операция, начатая им, была задумана задолго до его предложения мне стать леди Тримеер.

—  Ночь вообще-то для того, чтобы спать, а не бегать по разным встречам, — так думала я, поднимаясь по ступеням городского дома лорда Делагарди, дверь мне открыл лорд Алан Сент-Жен.

—  Я рад Вас снова увидеть, — улыбается он и идет по коридору впереди меня, показывая дорогу, — мы сегодня не в библиотеке, а в гостиной, не нужно подниматься по крутой лестнице.

Распахнув двери, лорд пропустил меня вперед, и я вошла в гостиную, где за столом, накрытым белоснежной скатертью, сидела знакомая компания за исключением лорда Линдворма.

—  Добрый вечер, леди Тримеер! — поприветствовал меня лорд Делагарди. — Прошу извинить, что вызвали Вас поучаствовать в нашей беседе, но не поверите, мне важно Ваше мнение на все происходящее вокруг. Присаживайтесь, где Вам больше нравится.

Я огляделась, лорд Алан сел по правую сторону от лорда Делагарди, по левой стороне сидела Серая леди, рядом с ней сидели Бейла и Гикс Зархаки, напротив всех сидел лорд Гиен Мордерат. «Понятно, один против всех», — подумала я и села через кресло между ним и лордом Сент - Женом.

—  Видана, у нас имеется информация о нападении на Георга, — произнес лорд Делагарди, — расскажи, что известно тебе. Наши казначеи утверждают, что это вина лорда Гиена. Что скажешь ты?

—  Как интересно, а он в чем виноват? Нападение произошло утром, здесь, в Королевстве, все еще спали, Вы же не верите в то, что лорд Гиен объявил сотрудникам агентства «Каменные врата» поздней ночью о том, что они переходят под его контроль? Вот и я не верю. Скорее всего, кто - то, уже зная, что лорду Мордерату передали агентство, поспешил выполнить давно задуманное дело, а то потом поздно будет, — рассуждала я. — Да и какой смысл лорду Гиену убивать Георга? Вот этого я никак понять не могу.

—  Он его не любит, — всхлипнула Бейла, — потому и решил наказать мальчика.

—  Да прекратите, леди Бейла, сколько можно? — неожиданно рассердилась я. — Эти эмоции только льют воду на чужую мельницу, к чему возводить на лорда Мордерата напраслину? Сегодня его уберете из этой компании, а завтра за кого приметесь? За лорда Линдворма или лорда Сент - Жена? Самая знаменитая женская игра: девочки, против кого дружим?

—  Почему ты его защищаешь? — расстроено спросил Гикс. — И сама своими рассуждениями подталкиваешь всех к мысли, что за нападением на Георга стоит Роберт Зархак.

—  А вот это Вы сами сказали, лорд Гикс, я этого не говорила. Вы озвучили мысль, которая вам с Бейлой не дает покоя, но вы упорно гоните ее и стремитесь вину кузена переложить на другого человека, — вырвалось у меня. — Ну сколько можно закрывать глаза на его выходки? За несколько месяцев два нападения на Георга, а если третье будет фатальным, что тогда? Вы как с этим жить будете?

—  Я солидарна с Виданой, — одобрительно произнесла Серая леди и погладила Бейлу на руке, лежавшей на столе, — и ты тоже, просто боишься в этом признаться.

—  Мой Повелитель, — жалобно произнесла Бейла, вот только мне непонятно, к чему вся эта игра, а то, что она играла, было видно. — Нашему мальчику нужна именно Видана. Вы только послушайте, как она рассуждает, аргументирует, это клад, а не девушка.

—  Тема закрыта как минимум до окончания седьмого курса, — произнесла я. Как много желающих присосаться к состоянию Ольгерда, это начинает уже выводить из себя.

—  Я согласен с Виданой, — спокойно произнес лорд Делагарди, — и в том, что лорд Гиен не виноват в нападении на Георга, и в том, что говорить о том, кто нужен ей, преждевременно. С родственником сами разберетесь или лорд Мордерат подключится? — уточнил он у Зархаков. Те опустили глаза: понятно, грязную работу будет выполнять лорд Гиен, как мило. Обвинили, покричали, цели не достигли и согласились с тем, что Роберта Зархака нужно наказать, главное — чужими руками.

—  Лорд Гиен, Вы с Виданой можете отправляться решать возникшие вопросы, сейчас здесь появятся гонцы из Дальнего Королевства, вам не нужно с ними пересекаться, а вот вы, — лорд Делагарди смотрел на чету Зархак, — готовьтесь цифири считать, торг будет серьезный.

Мы покинули гостиную, лорд Гиен придержал дверь, выпуская меня, и сразу создал переход, не выходя в парадную. Мы появились в знакомом мне кабинете, где я заняла место за столом, пока лорд Гиен, покинув помещение, отдавал распоряжения, а когда вернулся, на столе передо мной появились чашка ромашкового чая и вазочка с пастилой.

—  Рассказывайте, леди Видана, как вы с Патриком так быстро целителя Керкоса успели поймать, — предложил он, усаживаясь, напротив. — У Роберта Зархака сегодня приключился «черный» день, его в первой половине дня в камере закрыли, а перед этим шепнули, что Георг жив и Керкос в руках Тайной канцелярии, лорд в шоке.

—  А Вам принц Птолемей всегда все докладывает? — не удержалась я и уколола лорда. — Тогда зачем меня расспрашивать? Вы и так все знаете.

—  Ну, скажем так, далеко не все, — улыбнулся лорд, — и потом, мне нравится, как Вы рассказываете: обстоятельно, спокойно и параллельно сами себе на вопросы отвечаете.

Вздохнув, я начала рассказ и не преминула добавить о лорде Барде, которого обнаружили в тайнике флигеля целителя Керкоса, а также о маленьком пехи, прибежавшем искать защиты.

—  Понятно, очень хорошо, — задумчиво произнес лорд Гиен, — Видана, а ведь он все ближе и ближе к Вам, скоро он выйдет на Вас. Агентство в империи, которое контролировал Роберт Зархак, также переподчинено мне, у него почти не остается ресурсов и людей.

—  Вы о Лиесе Грейбране? — уточнила я и незаметно положила руку на живот — там разбушевались, — но это движение не ускользнуло от внимания лорда.

—  Толкаются? — негромко спросил он. Потом добавил, — да, о репортере. Что - нибудь странное еще заметили?

—  Мы сегодня заходили к леди Деворе Норберт, чтобы передать подарок от настоятельницы Теофании. Так вот пока его не развернул Веспасиан и не проверил сам, леди его брать отказывалась. А про Георга ничего не спросила, меня это немного удивило, — поведала я и рассказала о профессоре Блейке из Академии Януса Змееносца.

—  Интересно, значит, Вы предполагаете, что это исчезнувший лорд Сириус - младший? Завтра я навещу его в академическом городке — профессоры живут в коттеджах — надеюсь, что найду его там, — ответил лорд. — Чем Вы так озадачили Алана Сент-Жена в прошлый раз? Вернувшись, он сидел и задумчиво смотрел в окно.

—  Да ничего страшного, просто посоветовала вспомнить недавний разговор, только и всего. А откройте мне небольшой секрет, если можно, конечно, лорд Герн Пэйн — внебрачный сын лорда Герния Мордерата? — спросила я, наблюдая, как в глазах появляется удивление, которое мгновенно сменяется насмешливой улыбкой.

—  Моя очаровательная леди Тримеер, — произнес улыбающийся лорд, — запретите Вашему привидению покидать Вас, это совет и приказ одновременно, пожалуйста. Где он застукал Герна, что Вы сделали такой вывод?

—  В склепе замка Счастья, — повинилась я, — но он никому не скажет, обещаю.

—  Я надеюсь, иначе расправа будет мгновенной, Ваше привидение уйдет в Вечность, — пообещал лорд и добавил, — ну и ну, леди Видана, а с Вами нужно держать ухо востро, Вы так все с ног на голову поставите или…

—  Или разрушу операцию, которая готовилась очень давно, да? — неожиданно спросила я, понимая, что в очередной раз появилась на чужом поле без приглашения.

—  И что мне с Вами делать? — спросил лорд Мордерат, в глазах плясали веселые бесенята, но лицо было серьезным. — Леди, предупреждаю, еще одна такая мысль, и я Вас спрячу в своем доме в Королевстве Тюльпанов, и без меня Вы уже нигде не появитесь. Все, что Вы предположили, смертельно опасно для такой юной и прелестной леди, чьи близнецы в животике решили помериться силами.

Я вспыхнула до корней волос и промолчала, оправдываться было бесполезно, да и незачем, так как лорд был абсолютно прав.

—  Не переживайте так, — спокойно произнес лорд, — давайте договоримся: все, что озвучили мне здесь, пусть и останется в этой комнате. У Вас ко мне есть вопросы?

—  Лорд Гиен, меня интересуют сотрудники магического агентства леди Минервы Гровели, — негромко произнесла я, — а именно леди в возрасте сорока лет или около того.

—  Хорошо, даже не спрашиваю зачем, надеюсь, потом мне сами и расскажите, — согласился он. — Видана, может, нужно сократить количество часов нахождения в агентстве? Вам нужно больше отдыхать.

—  Спасибо, но меня это не утомляет, честное слово, все нравится. Я могу отправиться домой?

Приоткрыв глаза и убедившись, что я дома, в своей кровати, повернулась на другой бок со словами: «Герний, никуда не улетай» — и заснула.

* * *

— Значит, так, орлы, — провозгласил лорд Трибоний, когда мы расселись по местам. — У меня предложение: Шерлос и Веспасиан остаются в агентстве, на хозяйстве, а мы с Виданой и Патриком отправимся в имение Норбертов, что рядом с городком Змеиный камень.

— Ну что, принято, — согласился Шерлос, — мне, конечно, там тоже побывать хотелось, значит, как-нибудь в другой раз. Вы сейчас отправитесь?

— Да, не вижу смысла тянуть, а вы документы доделывайте. С нами там встретится эксперт-целитель Тайной канцелярии лорд Робуш — это если потребуется в склепе поработать. Так, вам времени много нужно на сборы? — уточнил оборотень у нас с Патриком.

— Нет, но мы с собой захватим мать Патрика, — сказала я. — Предлагаю вначале в имении БернВуд остановиться и Веду оставить с матерью и старшим сыном, она их двадцать лет не видела, а оттуда отправимся в имение Норбертов.

— Договорились, тогда отправляемся к вам. Все, мужики, без нас не скучать, если что, канал связи открыт, — распорядился лорд Трибоний и создал переход, в котором мы исчезли.

В городском доме было тихо, Ребекка и Веда шили одежду для Патрика и негромко разговаривали, наше появление их удивило и обрадовало одновременно. Веду собрали в дорогу быстро: небольшая сумка с одеждой и подарками для бабушки Ветрицы и Янека, после чего переход вновь открылся, и мы отправились в долгое путешествие.

По дороге лорд Трибоний рассказал о пехи, которому он устроил уголок, где волшебное существо будет жить, так как вернуться к своему хозяину, который ночью пришел в сознание, получится не скоро. Веда нервничала, сын, обняв ее, успокаивал и говорил, что никто на нее не будет обижаться за отсутствие вестей.

Переход замедлил движение и открылся во дворе усадьбы БернВуд. Стоял солнечный день и тишина, мы покинули переход и огляделись. Хлопнула дверь дома, на крыльцо вышел Янек и, увидев нас, остановился, держась за перила, на потрясенном лице появилась вначале растерянная, а затем счастливая улыбка.

— Бабушка, — крикнул он в открытую дверь дома, — у нас гости, самые долгожданные, мама вернулась и не одна.

Мгновенно спустившись с крыльца, старший сын подхватил мать на руки, а она разрыдалась, обняв его за шею и прижимаясь мокрым лицом к груди. А к нам уже спешила Ветрица, худенькая старушка, которую в объятия заключил Патрик со словами: «Бабулечка, здравствуй, я твой младший внук Патрик и хулиган, каких поискать нужно».

Мы с лордом Трибонием отошли, чтобы не мешать знакомиться близким людям, и сели на завалинку, наблюдая, как обнявшись плачут от счастья мать с дочерью, а Янек с Патриком рассматривают друг друга, после чего старший брат обнял младшего за плечи и что-то начал говорить, наверное, о том, как брат похож на отца, сам Янек на лицо был копией матери.

— Дедушка Берн, я вернулась, правда ненадолго, — прижавшись щекой к стене дома, прошептала я.

— Ненадолго, — согласился хранитель дома, — но ночь сегодня здесь проведешь, а я тебе сказки поведаю или на твои вопросы отвечу.

— Видана, а ты когда с хранителем дома контакт установила? — с улыбкой спросил оборотень. — Я ваш разговор слышу. Значит, мы не все успеем сегодня сделать, если сам хозяин говорит, что ты ночь здесь проведешь, ну да и ладно, Патрик с родными познакомится, да и ты немного отдохнешь душой в такой тишине.

— Пойдемте в дом, — к нам подошел Янек, — чаем напоим и только потом разрешим по делам отправиться.

Он окреп, загорел и даже стал выглядеть моложе, чем два месяца назад, когда мы попали в замок Редривел, откуда меня на руках и принес в имение Янек. Поднявшись, мы отправились в дом, куда уже ушли Ветрица и Веда, ждавшие нас в горнице, а Патрик, обойдя вокруг дома территорию имения, зашел последним.

— Мамочка, давай я помогать буду, — предложила, смахивая слезы, Веда, — как я соскучилась по нашему дому.

— Успеешь, мама, давайте занимайте места за столом, я сам помогу на стол накрыть, — ответил Янек, принес большой самовар и, водрузив его в центр стола, начал расставлять чашки. — Видана, оставайтесь у нас с ночевкой. Дела, по которым прибыли, делайте и возвращайтесь, мы баню истопим, пирог праздничный испечем, пообщаемся, а то когда еще увидимся.

— Какой ты взрослый, — всплакнула мать, — и хозяйственный, Янек, ты ведь таким с детства был.

— Каким был, таким и остался, мама, — улыбнулся он, — только старше, да этого не изменить, как я рад, что у меня есть младший брат.

— Видочка, рассказывай, как твои дела? — Ветрица села рядом со мной и погладила по руке. — Как малыши, не хулиганят?

— Есть немного, кажется, вопрос решают, кто первым на свет белый появится, — тихонько рассмеялась я. — У меня все в порядке, вот в командировку с Веспасианом Тосгием слетали, и Патрик нас нашел, а все остальное Веда расскажет.

Выпив чаю, мы втроем поднялись и, пообещав вернуться вечером, покинули усадьбу, провожаемые Янеком. За воротами усадьбы открыли переход и улетели в городок, чтобы вначале пообщаться с сотрудниками местного отделения Тайной канцелярии, где нас уже ждал эксперт-целитель.

Через час, появившись в имении Дурненов, унаследованном леди Деворой Норберт, мы с удивлением обнаружили, что в нем фактически никто не живет, только сторож имения пожилой, но довольно крепкий мужчина и его жена, которая периодически вытирала пыль да мыла полы в доме. Узнав, кто мы есть, сторож пригласил нас в свою сторожку — небольшой домик, в котором было одна комната и малюсенькая кухня.

Мы вчетвером сели на лавку за столом у окна в комнате, сторож с женой сели напротив нас, и потек разговор.

— Бурнус, — начал лорд Трибоний, — а хозяйка имения здесь появляется?

— Леди Девора? Нет, никогда. Вот как супруга ее похоронили и дочку новорожденную, так она здесь и не появлялась, — поведал сторож. — В имении останавливаются экспедиции научные, артисты, что приезжают выступать в городок, проживание оплачивают сразу в столице, казначею хозяйки. Моя жена для них готовит, белье стирает, полы моет. При хозяине здесь штат слуг был, а как леди Норберт имение по наследству получила, так сразу всех рассчитала, только нас и оставила.

— А что это она так поступила? Природа здесь удивительная, воздух чистый, — удивился оборотень.

— Так она нам не докладывала, конечно, но думается мне, — степенно отвечал мужчина, — что у хозяйки с имением связаны нехорошие воспоминания. Этот дом любил хозяин, старался здесь бывать часто, а когда узнал, что супруга ребенка ожидает, так был счастлив. У него ведь все сыновья от двух жен погибли и даже потомства не оставили.

— Нехорошая она, леди Норберт, — произнесла супруга сторожа, — ей от хозяина только приданое и нужно было.

— Марьяна, — попробовал остановить жену Бурнус, но потом махнул рукой, — продолжай, если ты права, то, может, узнаешь правду, и душенька твоя успокоится.

— Сестра моя старшая в услужении была у леди Деворы, — женщина посмотрела в окно, скрывая подступающие слезы. — Мы с ней дружны были, хорошая Мирра была и честная. Она жила все время здесь, в имении, и только в свой выходной домой приходила, мы с родителями в деревне за городом жили. И вот однажды Мирра появилась поздно вечером, села на кухне и говорит маме: «Что-то странное происходит в имении. Хозяйка вернулась с новорожденной малышкой, крепенькой такой, горластенькой, правда, к ней никого не подпускает, но и сама не больно ей занимается, плачет малышка много. Днем сообщение пришло, что хозяин погиб в командировке в Подлунном Королевстве, а вечером малышка затихла и умерла. Хозяйка ревет в голос, от детского гробика не отходит, сама малютку обмывала и одевала, никого не подпустила и, не дожидаясь, пока тело хозяина доставят в имение, малютку в склеп унесли и там положили». Мирра утверждала, что малютки разные были: та, что плакала, исчезла, а та, что в склепе, от нее уже запах был, оттого и не подпускала к ней хозяйка никого. Мама ее, как могла, успокоила и просила никому об этом больше не рассказывать, да видно не сдержалась сестра, и кто-то услышал ее слова. Ранним утром ушла в имение на службу, днем имение покинула леди Девора, а через пару часов после ее отъезда Мирра умерла. И мы думаем, что отравила ее леди или убила каким-нибудь заклятием, она ученая в таких делах была.

— А вы в склеп нас проводите? — спросил эксперт-целитель. — И еще, ваша сестра где похоронена?

— И в склеп проводим, — согласился сторож, — и на кладбище, где Мирра лежит. Тогда ведь еще какое дело приключилось, с той стороны городка имение магов — небогатые, правда, но хорошие люди были — так вот у них перед домом на клумбе малютку нашли, подкинул кто-то, и как она на земле не замерзла? Хоть и не осень-зима, но махонькая была. Хозяева имения малышку ту забрали и воспитали, а вот куда она дальше подевалась, неизвестно нам.

— А вот нам известно, — улыбнулся лорд Трибоний. — Малышка та выросла, непростая у нее жизнь была, нелегкая, но жива-здорова, и внучка ее перед вами сидит.

— Ой, да правда что ли? — всплеснула руками Марьяна. — Вот чудо какое. Выясните, как дело было, умоляю вас, ради сестрички моей Мирры, а то ведь на нее поклепы возводили, что украла она у хозяйки вещь ценную, а та разгневалась и наказала служанку. Так в деревне все до сих пор и уверены, что за воровство Мирра поплатилась.

— Проводите нас в склеп, — попросил эксперт, и мы все, поднявшись, вышли на улицу.

Сторожка находилась в начале утрамбованной дорожки, ведущей к господскому дому, пройдя по ней и обойдя дом, мы прошли метров триста и, миновав парк, вышли к огороженной каменной оградой территории, толкнув калитку, сторож привел нас на кладбище, часть которого занимали склепы, а оставшуюся — часть одиночные захоронения.

— Вот здесь склепы бывших владельцев имения, — показал на несколько каменных строений сторож, — а вот в этом уже Норберты, здесь все сыновья хозяина лежат, он сам и малышка.

Вскрыть замки склепа не удавалось, и тогда Патрик предложил разрешить попробовать ему. Рассмотрев замки, он что-то засыпал в них, и юркая саламандра, выскочив из жестяной коробочки, исполнила огненный танец. Вспышка, небольшой взрыв — и замки упали на землю. Двери склепа с противным скрипом давно не смазываемых петель распахнулись.

— Патрик, Видана, вы остаетесь здесь, наверху, а мы с лордом спустимся вниз, — приказал лорд Трибоний, и мы остались стоять у дверей.

— Бурнус, а скажите, прежние владельцы имения, кто они? — спросил Патрик, рассматривая издалека старинные склепы.

— Дурнены, это имение было принесено в приданое второй женой хозяина, леди Дурнен, — ответил словоохотливый сторож. — Я ее не помню, маленький был, когда она умерла от горя. Но у нее вроде сынок от первого брака оставался, она же вдовой была.

— Дурнены? — удивился Патрик и развернулся ко мне. — Какие именно, Видана?

— Патрик, сын леди Дурнен от первого брака то ли ваш с Янеком дед, то ли прадед, не буду врать, не помню. Нужно поднять свои записи, я об этом узнала зимой. В общем, по завещанию после смерти лорда Норберта, все имущество должно было вернуться семьям его покойных жен, но леди Девора, как нам кажется, провернула одну хитрую операцию. Но давай дождемся результатов, что скажет эксперт-целитель, — предложила я. — А вот и они.

Из склепа вышли лорд Трибоний и эксперт и несли с собой небольшой ящик, в котором, как мы догадались, были останки дочери леди Норберт. Неподалеку от склепа у ограды был вкопан деревянный стол, на который и поставили ящик, эксперт-целитель достал специальные перчатки, протянул такие же оборотню, и они начали открывать гробик.

А потом лорд Трибоний отошел в сторону, чтобы не загораживать дневной свет, а эксперт-целитель, исследуя содержимое, что-то говорил себе под нос.

— Давайте, может, я записывать буду, — предложила лорду Робушу, приблизившись к столу.

— Записывай, — согласился он, продолжая внимательно осматривать детские косточки. — Ребенок умер в утробе матери, скорее всего, плод изгоняли особым составом трав. Вот это я могу сразу сказать, а чтобы определить, отчего она умерла, нужно забирать и исследовать специально, но думается мне, что вам и этого хватит для суда. Возвращаем останки обратно в склеп, мне бы еще Мирру осмотреть, а для этого придется вызвать следователя.

Пока закрывали гробик и возвращали останки обратно в склеп, я обнаружила, что Патрик исчез.

— Да нет, никуда не пропал, — заметив мой взгляд, подсказал сторож, — вон он, у склепов родовых ходит. А что, действительно паренек Дурнен? Они вроде в городке нашем жили, вот только тоже давно их не видать.

— Да, он Дурнен, и имение по закону должно принадлежать им, — ответила я. Патрик возвращался, а из склепа уже выходили лорды и закрывали его на замки.

Мы подождали немного, стоя у входа на кладбище в тени деревьев, как появился коллега лорда Робуша и несколько мужчин. Сторож показал им могилу Мирры, и когда мужчины начали копать, лорд Трибоний предложил нам с Патриком обойти территорию имения или отправиться в картинную галерею в город.

Мы пересекли несколько улочек и вышли на центральную улицу, где располагались: музей, картинная галерея, трактир, торговые лавки и разные присутственные заведения. Здесь было оживленно, народ сновал туда-сюда, спросив у прохожего, как нам дойти до картинной галереи, поблагодарили и, пройдя метров двести, оказались перед двухэтажным старинным зданием. Его окна были украшены резными наличниками белого цвета, деревянное крыльцо с чугунными перилами накрыто остроконечной крышей. Двери ярко-синего цвета были распахнуты, приглашая войти.

В картинной галерее было тихо и безлюдно, хранитель мирно посапывал у входа и очень обрадовался первым посетителям. Это был пожилой гном, из тех, кто не может просто сидеть дома, а сил полноценно трудиться в какой-нибудь лавке или мастерской у него не было, но для служения хранителем в музее или галерее хватало. Невысокий, в темных брюках и бирюзовой рубашке свободного покроя, подпоясанной плетеным поясом, с добрыми выцветшими глазами и обаятельной улыбкой, хранитель готов был рассказать нам все.

— В начале недели у нас народу почти и не бывает, — пояснил он на наш немой вопрос. — Все больше к концу, когда в городе появляются негоцианты для участия в ярмарке да приезжие. Вот актеры ожидаются, спектакли покажут, а на следующей неделе ученые мужи у нас проведут встречу, тогда посетителей будет тьма-тьмущая. Многим ведь почему к нам интересно попасть: не в каждой галерее вы найдете образцы наивного искусства, а у нас есть, — похвастался хранитель. — Первые владельцы галереи много сил приложили, чтобы их собрать и дать возможность нам любоваться такими произведениями.

Он протянул нам два билета — мы заплатили за них по пять къярдов — и предложил пройти внутрь погулять по залам, а затем, если появятся вопросы, то задать их хранителю, что находится в центральном зале.

Мы вошли в первый зал, где на стенах висели потемневшие от времени портреты представителей рода Дурненов. Патрик внимательно рассматривал портреты, замирая у каждого на некоторое время, а затем переходя к следующему. Женщины и мужчины, младенцы и старики смотрели с картин на представителя своего рода кто с улыбкой, а кто с печалью.

— Это род Дурненов, — раздался позади нас мужской голос, — можно сказать, фактически угасший, как семнадцать лет назад последний представитель рода исчез с супругой, так больше никто о них и не слышал, а жаль, такой род был удивительный.

Мы обернулись, у противоположной стены в деревянном кресле сидел еще один хранитель галереи, такой же пожилой, только это был человек. Очень худой, одеяние его повторяло одежду другого хранителя, но на нем оно висело как на пугале. У него были длинные седые волосы, собранные в хвост, карие глаза, выглядывавшие из — под кустистых бровей, внимательно изучали нас.

— Да, мы знаем, что это род Дурненов, — согласился с хранителем Патрик, — вот только не согласны с тем, что он фактически угас. Не дождутся, мы еще повоюем.

— Слова Дурнена, может, ты не в курсе, но на родовом гербе есть лозунг «Мы еще повоюем», они же все воины были, — негромко произнес хранитель. — А ты чей будешь? Неужели лорда Патрика, что пропал? Сходство имеется.

— Да, я Патрик Дурнен-младший, — подтвердил дядюшка, — а брат мой старший, Янек Дурнен, живет с бабушкой в имении неподалеку.

— Удивительно, какое счастье, что я дожил до такого дня, — хранитель поднялся, приблизился к нам и показал на картину, изображавшую красивую леди с младенцем на руках, — это я писал леди Дурнен с сыном, через год она овдовела и еще через три года стала леди Норберт.

— Это моя прабабушка и дед? — уточнил Патрик у хранителя. — Так я и понял. Она была красавицей.

— Да, и красавицей, и умницей, — согласился с ним художник. — Такая рассудительная леди была, многие к ней за советами ходили, но вот сердце не выдержало, когда сыновья погибли. Это ведь она воспитывала сыновей лорда Франца от первого брака, и они любили ее как родную мать. Давайте я вам назову всех, кто запечатлен на этих портретах, — предложил он, и мы с радостью согласились.

Глаза старого художника вспыхнули от удовольствия, когда он начал рассказывать, оказалось, что часть портретов была написана им по старым произведениям, рассыпающимся от ветхости.

— А как Вы познакомились с леди Дурнен? — спросил Патрик, внимательно слушавший хранителя.

— Мать моя в услужении у них была, — поведал он, — отец мой воевал и был ранен, вот от ран он и скончался, мне пять лет всего было, меня зовут Фернан. Свекровь леди выделила нам с матерью комнатку в господском доме, и так получилось, что мне позволили присутствовать в учебной комнате, где с нанятым учителем занимался Ваш прадед. Вот тогда учитель и заметил, что у меня художественные способности, доложился хозяйке, а та подумала и решила отдать меня на выучку к художнику. С этого-то все и началось, я стал художником рода Дурненов и хранителем картинной галереи, вернее того, что от нее осталось.

— Так, с этого места подробнее, — потребовал Патрик. — Украли или вывезли в столицу?

— Леди Девора Норберт, — вздохнул художник, — отобрала самые ценные произведения, и их отправили в столичный дом еще при жизни лорда Норберта. Пойдемте, я покажу, копии написал, они вместо оригиналов и висят.

Мы поднялись на второй этаж, где в большом зале, разбитом на секции, висели пейзажи, натюрморты и произведения наивного искусства.

— Вот здесь висели пейзажи эльфийской художницы Сантисан, — показал на картины хранитель, — мои копии не в состоянии передать красоту природы Королевства Прозерпины, в ее произведениях так изумительно подобраны цвета и их оттенки, я как-то насчитал почти пять тысяч. Леди Дурнен любила ее пейзажи, могла часами смотреть на них. У нее есть просто волшебная работа «Цветы для бабушки», на ней изображен старинный деревянный дом, на террасе сидит старенькая леди, а вокруг дома обилие цветов. На эту картину леди Девора указала сразу, как увидела, и приказала отправить в столицу.

— Сколько всего увезли картин? — выяснял Патрик. — Опись имеется?

— А как же, все честь по чести, описали и даже оценили, правда, леди Деворе об этом не докладывали, — ответил хранитель.

— Не посчитали нужным или решили в секрете сохранить? — Дурнен- младший не отставал, а я слушала их разговоры и любовалась картинами.

— Все, кто служит в галерее, так или иначе обязаны роду Дурненов, — негромко ответил художник. — Не в наших силах было картины здесь удержать, но сохранить память мы в состоянии. Особенно после странной смерти Мирры — она была моей невестой — никто не поверил, что состояние леди Девора получила законным путем. Мы надеялись, что наступит день, галерея и имение вернутся с настоящим наследникам.

— Копию списка можно? — поинтересовался Дурнен-младший. — Любопытство разбирает, что именно исчезло в столичном доме, и не было ли что-то выставлено на аукцион.

— На отца, юноша, ты не только внешне похож, характер тоже его: сильный, мужской, — сообщил хранитель и, предложив нам посмотреть картины, сам отправился в служебное помещение.

— Ты чего так разошелся? — спросила я у Патрика, обходившего зал неторопливым хозяйским шагом.

— А я вот тут подумал, — ответил он задумчиво, — ответят они мне все и за жизнь родителей поломанную, и за два десятка лет, украденных у брата. За все ответят и пожалеют, что натворили дел таких.

— Кто ответит, Патрик? — уточнила я, чтобы понять, насколько он в теме всего происходящего. — Ты знаешь этих леди и лордов?

— Их знаешь ты, Шерлос и лорд Трибоний, сам я пока могу только догадываться, с чьей помощью родители покинули империю, но вот то, что леди Девора Норберт обобрала моего деда, это я уже понял.

— Не только твоего деда, есть еще одна семья — первой жены лорда Норберта — им должен принадлежать дом в столице, — поведала я.

— Ну вот, а наследники живы? Мне познакомиться с ними нужно, усилия объединим, — предположил Патрик. — И они получат свое имущество, и мы. Янек у нас уже какой взрослый, ему бы жениться пора, а для этого нужно что-то иметь. Так бы после Академии служил бы себе, заработал необходимое, а когда двадцать лет тебя в лечебнице держат, чем жить? И к кому претензии предъявлять?

— Мы иск готовим к леди Деворе Норберт в интересах обеих сторон — Дарбеев и Дурненов — с требованием вернуть имущество этих родов, — за окном вечерело, хлопнула дверь служебного помещения, к нам направлялся хранитель со свитком в руке.

— Держите, юноша, здесь все описано и расценено, — подал он свиток Патрику. — Если у Вас получится вернуть состояние рода Дурненов, я буду счастлив. Постараюсь дожить до этого момента.

Попрощавшись, мы покинули галерею, рядом с ней на лавочке нас поджидал лорд Трибоний, подставив лицо вечернему теплому солнышку.

— Ну и как? — спросил он. — Удовлетворены? А я так даже очень, служанка была отравлена токсином, получаемым из табака, а его в имение всегда выращивали и даже поставляли в столицу, есть там такие лавки. Можно уже в суд подавать на леди Девору Норберт, все документы подготовлены, требовались лишь подтверждения, и мы их сегодня получили. Ну что, отправляемся в БернВуд?

Мы согласились и через несколько минут покинули переход, открывшийся посреди двора, где на завалинке сидели Ветрица и Веда, поджидавшие нас.

После бани мы сидели в горнице и пили чай с курником, за окном было темно и прохладно, а в горнице тепло и светло от магического светильника, закрепленного над столом. Патрик сидел рядом с братом и расспрашивал его о том, чем они с бабушкой Ветрицей занимаются. Оказывается, пациентов к знахарке было много, и они с Янеком только успевали принять всех, а еще ранним утром уходили собирать лекарственные травы, пучки которых были развешены не только под навесом в предбаннике, но и по всему дому. Веда обняла мать и гладила ее по худеньким плечам, а лицо Ветрицы светилось от счастья. Посидев немного, я попросила разрешения отправиться спать, день был таким насыщенным, что глаза слипались, хотелось опустить голову на подушку и уснуть. Мне постелили в той самой комнатке, где мы ночевали вместе с Элизой в прошлый раз, раздевшись, я юркнула под одеяло и мгновенно уснула.

—  Намаялась за день, — дедушка Берн сидит рядом с кроватью и с улыбкой смотрит на меня. — А для тебя новость есть: встреча тебя ожидает скоро совсем, и потому не отказывайся от приглашения, что получишь завтра. Отправляйся, Видушка, в Подлунное Королевство, там в салоне к тебе подойдут и все скажут, что ты услышать должна.

—  Дедушка, Вы о магическом салоне Серой леди говорите? — уточняю я.

—  О ней, родная, о ней, — кивает он и делает глоток из большой чашки. — Ты не бойся, ничего плохого там с тобой не случится, не одна будешь, друзья рядом появятся.

—  Дедушка, так знать бы, кто мои друзья, — вздохнула я. — А Вы Слейера видели?

—  Видел, — соглашается он, — давно это было, а вот тебе его видеть не нужно, и даже не стремись найти этого древнего мага, не пришло твое время.

—  Хорошо, а сказку расскажете? — положив руку под голову, рассматриваю хранителя дома.

—  Слушай мою сказку, — улыбается в темноте хранитель, — и думай, о чем она. Давным - давно жили на земле удивительные люди, а может, и не люди вовсе это были. Жили — не тужили, работали много, отдыхали с радостью: хороводы водили, песни пели и на кулачках дрались — без этого никак, нужно же удалью молодецкой девок поразить да перед другими себя показать. И все было хорошо, но однажды, откуда не возьмись, появились среди них странные жители: большие и маленькие, красивые и корявенькие, говорящие на разных непонятных языках, и стали селиться рядом с людьми. Одни были добрыми, помощниками стали, а иные злые, сеять раздор да ссоры стремились. И нет - нет, да стали между людей вспыхивать обиды, потому как зависть появилась. А потом еще хуже, войнами стали ходить друг на друга, и чем больше людей погибнет, тем жирнее и сильнее становятся злые народцы, и пока люди воюют друг с другом, они заселяют их территории, где начинают царствовать. А территории те зарастают лесом, становятся непроходимыми, и горе тому путнику, что попадет в лесной плен, дорогу назад может и не найти.

Хранитель дома еще что-то говорит, я вижу, как шевелятся его губы, а сон, окончательно сморив меня, уводит в дальние края, где я вижу продолжение сказки.

* * *

Мы вернулись в столицу втроем, решив, что Веда должна побыть еще какое-то время с матерью и сыном, которых не видела без малого два десятка лет. Поднялись ранним утром, бабушка Ветрица уже хлопотала у печи, готовя на всех завтрак, Янек накрывал на стол и, пригласив садиться, отправился во двор растапливать баню.

— У нас две бани, — пояснил он нам, возвратившись в горницу, — семейная, вы в ней вчера парились, и для пациентов. Кому вывихи вправлять, кому массаж делать нужно, вот для этого подтапливаем баню, в тепле да на полке тело расслабляется, и работа идет быстро. Вы кушайте, не стесняйтесь, а то когда еще за стол сядете, вы же на службу сразу?

— Да, как прилетим в столицу, так сразу в агентство, — согласился с ним оборотень, — дела не ждут, расслабляться некогда.

— Янек, мы недавно видели Рунгерд Торверг, она приезжала к нам в агентство, — произнесла я, заметив, как окаменело его лицо. — Странная история с ней приключилась. Она живет в нескольких десятках верст от БернВуд под чужим именем и служит целителем в лечебнице.

— Странно, но она ведь училась на факультете практической магии, — удивился Янек, — тогда почему целитель?

— Она окончила Академию Цветущей Сакуры и много чему обучена, в том числе и целительству, — ответил лорд Трибоний. — А вместо нее в Академии магических искусств училась троюродная сестра, они менялись местами. Говорит, сходство у них такое было, что никто понять не мог, кто есть кто. И из ее рассказа мы сделали вывод: леди понятия не имела, что натворила сестричка в Академии магических искусств. Она искала тебя, вернувшись в империю, но ты уже был в лечебнице, родители девушки погибли, а перед смертью их пытали, и она не придумала ничего лучше, как спрятаться в глуши и прикинуться обычным человеком.

— А к вам она зачем приезжала? — глухо спросил Янек, складывая руки на груди.

— Просила найти ее сестру, чтобы выяснить все и о гибели родителей, и о том, зачем была задумана эта история, начавшаяся как шалость, а в итоге сломавшая ей жизнь. У леди ни родителей, ни своей семьи, — поведал оборотень, — одна как перст.

— Нам пора, спасибо за угощение, бабушка, — Патрик поднялся из-за стола и обнял бабушку. — Пойду маму поцелую, и мы полетим, а на выходных я вернусь к вам.

Мы вышли из дома, небо заволокло тучами, порывистый холодный ветер носил по двору сухие травинки. Ждали, когда выйдет Патрик.

— Видана, какой адрес у Рунгерд? — спросил Янек. — И как ее сейчас зовут?

Пока я отвечала на его вопрос, на крыльце показался Патрик с матерью, которая, проснувшись и узнав, что мы готовы улетать, поспешила с нами попрощаться. Вспыхнул переход, и мы улетели в столицу.

* * *

— Значит так, мои дорогие, все бумаги для подачи в императорский суд подготовлены, — Шерлос оглядел нас, перед ним на столе лежала толстая папка с документами, — и мы с лордом Трибонием отбываем в канцелярию суда для их подачи. Вам следующее задание: Патрик, тебя желает видеть эксперт Тайной канцелярии, а Вида с Веспасианом остаются в конторе для приема посетителей.

Они отбыли, в конторе стало тихо и только слышался стук дождя в окна. Дождь был мелкий, холодный и затяжной.

— Что нового произошло, пока мы отсутствовали? — поинтересовалась я.

— Мы вчера весь день документы доделывали, никто не появлялся, а сегодня на улице такая погода, что берут меня сомнения, что появятся желающие на улицу нос высунуть без надобности, — задумчиво ответил Веспасиан, перебирая свитки, лежавшие перед ним. — У меня тут идея одна возникла, хочу мнение твое услышать.

— Рассказывай, о чем идет речь, — предложила я.

— Я все о ведунах думаю, мне вчера интересную вещь рассказали, оказывается, Орден инквизиторов — есть такой в Подлунном Королевстве — появился шестьдесят лет назад, и его глава жив до сих пор. Только на глаза никому не показывается, для этого заместитель имеется, — все также задумчиво продолжал адепт Тосгий. — Почему я заинтересовался им? Меня удивило, что боевая подготовка в Ордене схожа с боевыми искусствами ведунов. Помнишь, я от настоятельницы Теофании вышел со свертком? В нем была книга о боевых Орденах Старого света, автор неизвестен, но то, как подробно описана система построения этих организаций — они с одной стороны религиозные, а с другой стороны боевые, — свидетельствует о том, что автор знает об этом не понаслышке, он находится внутри нее. Книгу прочитал за ночь, когда мы гостили в Королевстве Тюльпанов, а потом рискнул задать вопрос лорду Герну Пэйну, и он, немного подумав, рассказал о том, что Орден инквизиторов был создан выходцем из империи, перешедшим на службу императору Тьмы.

— Императору Тьмы? Это что-то новенькое, — я не то чтобы удивилась, умом понимала, что все боевые Ордена должны кому-то подчиняться, но про такую персону никогда не слышала.

— Вот и я удивился, а он посоветовал обязательно записаться на спецкурс по Магической геополитике к профессору Тиберию и немного ввел меня в курс дела. Вот смотри, — Веспасиан подошел к моему столу и, заняв стул рядом со мной, развернул свиток, что держал в руках, и показал на схему, — видишь, вверху пирамиды кружок — так я обозначил императора Тьмы. От него вниз идут стрелки к четырем кружочкам — это маги, отвечающие за четыре части света, от каждого мага вниз идет по пять стрелок, и квадратиками я пометил Ордена, служащие им, а вот что дальше, пока не знаю, тупик.

— Ну почему сразу и тупик, — не согласилась я, — четыре мага — представители Клуба четырех — это черные маги, живущие не один век на свете, наш знакомец, Лорд Делагарди, один из них. Ордена включены в систему, носящую название Клуб двадцати, он входит в общение с четырьмя магами. А вот Ордена через разветвленную сеть своих людей выполняют свои функции в разных королевствах и империях.

— Видана, а откуда ты это знаешь? — он смотрел на меня с нескрываемым удивлением.

— Как откуда? Ты же сам это мне и показал, я только твою схему своими словами рассказала. Иногда, со стороны увидев, сформулировать проще, ты же проделал хорошую работу.

— Спасибо! — неожиданно зарделся Веспасиан. — Хочу магистру показать, мне думается, что Орден инквизиторов основан нашими ведунами, исчезнувшими в Подлунном Королевстве через переход замка Рэдривел.

— Хорошая идея, достойная проработки, — согласилась я, — знать бы, чем их поманили?

— Я думаю, властью или сопричастностью к делам, которые называют в исторических хрониках великими. Понимаешь, у ведунов так же, как и у всех, бывают амбиции. Люди — они и есть люди: кому-то претит сама мысль о том, что придется всю жизнь провести среди простых людей, помогая им днем и ночью, славу на этом не заработаешь, а кому-то хочется почувствовать и ее, и вкус власти, вот и согласились.

— Может быть, а вот интересно, а мудрейший, он что забыл у лорда Делагарди? Или просто жаловаться летал?

— О, так я забыл тебе сказать самую главную новость, — Веспасиан взял со своего стола еще свиток и протянул мне, — восхитись.

В свитке было переписанное сообщение из «Императорского вестника» о том, что один из двенадцати мудрейших после общения со следователями Тайной канцелярии сложил с себя полномочия и покинул империю под Черной Луной, предположительно переселившись на Остров Света, что в Королевстве Теней.

— Но что-то мне подсказывает, — произнес юноша, — что он не в Королевстве Теней, а в Подлунном Королевстве, его с распростертыми объятиями в этом самом Ордене и примут.

— Я думаю, что рано или поздно, но мы узнаем, где он проживает, — подытожила я, продолжая рассматривать схему, нарисованную Веспасианом. — Вот они вершители судеб человеческих, но их мало, и они высоко, а нас много, и потому мы для этой верхушки всего лишь масса, на которую не обращают внимания, а только используют в собственных целях, разрушая судьбы людей.

— Ты такие мысли гони прочь, — посоветовал юноша, — наша жизнь во многом зависит от нас самих, они бы, конечно, желали быть властителями мира, но без нас — массы, как ты сказала, — эти титулы теряют всякий смысл.

Дождь за окном усилился, и в приемной стало темно. Веспасиан зажег два магических светильника и вернулся за свой стол, продолжив заниматься свитками.

— Веспасиан, а ты настоятельнице Ордена Плачущих подарок передал? — спросила я, вспоминая, что леди Норберт отнесли.

— Нет еще, предлагаю вместе ее навестить, а может, и пообщаться получится.

— Хорошо, как скажешь, — согласилась я, услышав стук в дверь, юноша поднялся.

— Здравствуйте! — в приемную вошел сотрудник финансового агентства, расположенного рядом с нами. — Разрешите задать один вопрос?

— Здравствуйте, конечно, проходите, — пригласила я, указав на стул между нашими с Веспасианом столами, — что вас интересует?

— Мы с вами соседи, — начал он, — я вижу, сколько людей к вам приходит, и возник такой вопрос: мой хороший друг попросил узнать, можно ли ему обратиться к вам за помощью? У него очень запутанная ситуация, и необходим нетривиальный подход, как он считает.

— Пожалуйста, пусть приходит, если мы в состоянии разрешить его ситуацию, значит, разрешим, — предложил Веспасиан, — а если нет, то не обессудьте.

— Да, только есть одна проблема: мой друг очень нервный мужчина и не любит большого скопления людей, когда ему можно подойти, чтобы в конторе было двое, а еще лучше один сотрудник? — уточнил посетитель.

— Какое странное условие, — удивился юноша, — если ему нужна помощь, то выбирать не приходится.

— Хорошо, я так и передам, — согласился мужчина и покинул приемную.

Подождав, пока за ним закроется дверь, — а Веспасиан даже поднялся и вышел на кухню — вернувшись обратно, он спросил у меня: «Ты не находишь, что наш посетитель какой-то мутный?»

— Выводы будем делать, когда увидим его друга, может, действительно мужчина не выносит общества, — предположила я, перечитывая рассказ Рунгерд Торверг. — Нам нужно запросить документ о причинах смерти родителей Рунгерд.

— Запросили, ждем ответа, — послышалось в ответ.

— А вот и я, — в конторе появился Патрик, — со мной побеседовали взрослые лорды, и последовало приглашение на следующий год пройти практику у них, в криминалистическом отделе. Мне порекомендовали список литературы для прочтения и преподавателя в Академии, с которым мне следует дополнительно заниматься этот год. Но это еще не все, — он занял стул рядом со мной, — начальник криминалистического отдела Тайной канцелярии предложил: я подписываю с ними договор на службу в отделе по окончании Академии, а императорский попечительский совет финансирует мое обучение в последующие два года. Я согласился.

— Патрик, а ты не поспешил? — уточнил Веспасиан. — Тебе сколько лет придется прослужить в канцелярии по договору?

— Да нет, почему сразу и поспешил? Если в Академии Януса Змееносца за меня платил Орден как за выпускника приюта, то в Академии магических искусств за меня платить некому, — пояснил юноша. — Я ректору Эрмитасу сразу сказал, что готов на любую работу в Академии, чтобы расплатиться за образование.

— Мы решим этот вопрос, — произнесла я, — и с оплатой обучения, и с проживанием.

— Видан, спасибо, но вы нас с мамой вернули домой, в империю, и этого достаточно, дальше я должен сам, — решительно произнес Патрик. — Документы подписаны, и я выбрал свой путь, по крайней мере, на ближайшие десять лет. Эта тема закрыта. Чем мы займемся?

Как бы отвечая на его вопрос, в дверь постучали, и появился почтальон, он передал нам пачку писем, разборкой которых я занялась, а юноши негромко переговаривались, обсуждая информацию в свитках.

Вскрыв письма, я просмотрела каждое и разложила по стопкам: в одну отправила письма с предложениями разного рода услуг, в другую — ответы на наши запросы, отправленные в разные организации, а в третью — письма с просьбой принять. Письма из второй и третьей стопок следовало зарегистрировать в журнале входящей документации, что я и сделала.

Появились лорд Трибоний и Шерлос, усталые, но довольные: императорский суд принял наше заявление, документы, подтверждающие его, и назначил срок судебного разбирательства.

— У нас сегодня после двух часов пополудни будет посетитель, — предупредила я, подшивая письма в папку. — И завтра с утра появится некто N, имя свое готов назвать при личной встрече.

— Хм, завтра мы с Шерлосом в суде, значит, на приеме ты с Веспасианом и Патриком, — ответил оборотень и уточнил, — кто сегодня будет?

— Нас навестит леди Дизей, первый раз такую фамилию слышу.

— А вполне возможно, что она ненастоящая, — сказал Веспасиан, собираясь нас покинуть. — Я к профессору, до встречи вечером.

* * *

— Добрый день! Леди Тримеер? Для Вас пакет, — возвращаясь с обеда, мы увидели в парадной у нашей двери юношу в форменной одежде и с объемной сумкой через плечо. — Я курьер Императорской почты.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила я, когда Шерлос открыл ключом дверь и распахнул, пропуская нас в контору, — расписываться нужно?

— Да, конечно, письмо заказное, — подтвердил курьер, доставая из сумки плотный конверт и журнал, в котором нужно было поставить подпись о получении.

Я расписалась, получила письмо и, поблагодарив юношу, отправилась за свой стол, а он покинул агентство. Вскрыв конверт, достала исписанный свиток и поразилась: текст был написан магическим языком. Вот не думала я, приступив к изучению этого древнего языка магов, что так скоро у меня появится возможность потренироваться в чтении не просто чужих записей, а собственной корреспонденции. Внимательно рассмотрела конверт, обратный адрес был довольно странным — абонентский ящик № 13.

— Я думаю, что договор на аренду этого почтового ящика в центральной конторе Императорской почты составлен на имя, которое тебе не скажет ни о чем, — предположил лорд Трибоний, когда я показала ему конверт. — Письмо адресовано лично тебе, а случись попасть ему в чужие руки, найти адресата будет невозможно. Прочесть письмо в состоянии?

— Буду стараться, почти три месяца занимаюсь изучением этого удивительного и непростого языка, — ответила я, и это было правдой. Побывав в гостях у Хелен Бренен и получив от нее шкатулку с бумагами профессора Ханса Бренена, я приступила к изучению древнего магического языка, которым, как я уже знала, в империи владели мой прадед Георг Тримеер и целитель Физий Тохташ, настоящее имя которого было Эллан Сент-Жен.

С помощью словаря, полученного также от Хелен Бренен, я могла переводить и писать, а для того, чтобы заговорить на этом языке, мне требовался носитель языка, но где его найти, я не знала. Хоть в записях профессора Ханса Бренена я обнаружила написанное произношение каждой буквы и даже слогов, мне казалось этого недостаточно.

— Видана, пришел ответ на наш запрос о родственниках Торверг, — произнес Шерлос, изучая документы, что достал из своего стола. — Извини, мы вчера в ваше отсутствие корреспонденцию не разобрали. Так, поступил ответ и по поводу причины смерти ее родителей, а быстро императорские службы работают, даже приятно. Вот, держи, зарегистрируй и прочитай, а я займусь другими делами.

Получив несколько конвертов, я принялась за работу, вначале все занесла в журнал, а затем прочитала поступившие ответы.

Документ, поступивший из города Волн, где проживала семья Торверг, свидетельствовал о том, что леди и лорда Торверг вначале пытали ледяными заклятиями и только потом убили смертельным заклинанием, поражающим сердце, как раскаленная стрела, после чего на теле остается характерный ожог, который и был обнаружен у супругов. Страшные муки претерпели Торверги, ледяные заклятия пустили с конечностей, они начинали неметь, а затем подбирались к грудной клетке, при этом человек испытывал боль и страдания. Странно, но что хотели выяснить у супругов те, кто совершили эти жуткие вещи?

Второй документ был из архива города Волн, и из него я узнала, что кузина леди Торверг вышла замуж за мага из рода Бризмен, проживающего в Королевстве Вулканов, копия свидетельства о браке была приложена. «Неужели Зелда, троюродная сестра Рунгерд, по отцу Бризмен? — подумала я. — Странно, но почему в таком случае она училась в Академии Цветущей Сакуры под другой фамилией — Шинас? И как мы можем это выяснить?»

— Видана, к нам посетители, — вырвал меня из дум Шерлос, — отложи в сторону бумаги, пожалуйста.

— Добрый день, — поздоровались две пожилые леди, одна из них была нашей клиенткой, леди Треволи, и она продолжила, — мы с леди Вереной Дурнен решили навестить вас и узнать, не выяснили вы что-либо о семье ее сына?

— Добрый день, уважаемые леди, — поприветствовал лорд Трибоний, — даже не знаю, что вам и сказать. Может, пусть это сделает Патрик Дурнен-младший? Вы проходите, присаживайтесь, стульев хватит на всех.

Но леди уже не слышали его, они не сводили глаз с поднявшегося из-за стола Патрика.

— Добрый день, леди. Я Патрик Дурнен-младший, — произнес он, — прошу меня извинить, не знаю, кто вы.

— Значит, леди Верена — твоя бабушка, и должна сказать, ты так похож на ее сына Патрика в юности, — сказала леди Треволи, она продолжала стоять, а леди Дурнен опустилась на стул рядом со мной и пожирала Патрика глазами. — И почему ты не знаешь о том, кто она? Твоя мать даже не удосужилась рассказать о родственниках?

— Вы садитесь, пожалуйста, — юноша пододвинул стул к леди Треволи, — маму не трогайте, Вы на ее месте не были, и потом, за пределами империи моя фамилия была не Дурнен, а Барней, и воспитывался я в приюте, куда ее принудили отдать новорожденного ребенка. Если бы не Веспасиан и Видана, то я даже и не знаю, удалось ли бы мне, забрав маму из Ордена, покинуть Королевство Теней.

— А что Веда делала в Ордене? — удивилась леди Дурнен, а леди Треволи заняла предложенный стул и рассматривала юношу, стоявшего рядом.

— Долгая история, леди, и не уверен, что у меня есть право вас в нее посвящать, — ответил Патрик, — самое главное, что мы с мамой вернулись в империю.

— А где она сама? — спросила леди Треволи. — Где вы с ней остановились? И что думаете дальше делать?

— Мама сейчас в имении БернВуд, гостит у бабушки и Янека, а остановились мы в доме у Виданы. Я прохожу практику в этом агентстве, а с осени приступаю к учебе в Академии магических искусств.

— Но почему у Виданы? Я приглашаю вас с матерью к себе, — предложила леди Треволи. — Твоя бабушка остановилась в моем городском доме. И может, стоит продолжить обучение в Академии Радогона Северного? Ведь у Янека были проблемы в Академии магических искусств, и еще, ты сам его видел?

— Спасибо, но Видана моя двоюродная племянница, и мы с мамой останемся в ее доме. Учебу я продолжу в Академии магических искусств, и это решение обсуждению не подлежит. Янека видел не позднее как сегодня рано утром, они с бабушкой нас завтраком кормили, — спокойно и обстоятельно доложился Патрик и обратился леди Верене, — а у Вас нет желания со мной слетать на предстоящих выходных в БернВуд? Как раз и увидите всех, с мамой пообщаетесь, только боюсь, она ничего не будет рассказывать о жизни за пределами империи.

— Даже не знаю, что и сказать, — леди смотрела на внука, — я любила сына и внука, но Веда… мне и сейчас кажется, что Патрик должен был выбрать другую брачную партию, и тогда его жизнь сложилась бы по-другому.

— Неужели? А как, например? — ехидно уточнил младший внук. — Вы по-прежнему живете в прошлом и не желаете понять, что многие беды у моих родителей произошли только потому, что Вы отвергали мою мать и отнимали у отца право на счастье. Извините, если я обидел Вас, но мама у меня одна, и мне совсем не нравится то, что Вы сейчас сказали.

После чего Патрик встал и ушел на кухню, следом за ним покинул приемную и Шерлос, остались только леди и мы с лордом Трибонием.

— Верена, ты что сейчас сказала? — удивленно произнесла леди Треволи. — Это же твой внук, копия единственного сына, а ты опять про Мелению вспомнила?

— А кто такая Меления? — уточнила я, рисуя на свитке геометрические фигурки.

— Меления Баррен, родная сестра лорда Баррена, он был назначен попечителем Янека, когда исчезли Патрик и Веда Дурнен, — ответила леди Треволи. — Верена, сколько лет прошло, а ты никак не может простить сына за его отказ помолвки и женитьбы на ней.

— Она была бы прекрасной партией, и семья Баррен так желала их брака, ты разве не помнишь, что ее брат дружил с Патриком в Академии? — упрямо возразила леди и поджала губы. — Ну подумаешь, некрасивая, зато очень состоятельная. А что дала Веда моему сыну? Красивая, но нищая, мезальянс одним словом. И Патрик… хоть ты и уверена, что он копия моего сына, но мне так не кажется, в чем ты увидела их сходство? Мой Патрик был добрым и благородным юношей, а этот хулиган какой-то, весь обожженный и дурно воспитанный.

— Веда была красивой, хозяйственной и рассудительной девушкой, а еще она подарила Патрику двух сыновей. Ты только послушай Патрика, он не только внешне похож на отца, но и рассуждает как отец, да я бы радовалась такой невестке, а ты застряла в обидах. И мне никогда не нравилась Меления Баррен, она злая и завистливая, — отпарировала леди Треволи и поднялась. — Мы все выяснили, пора и честь знать. Я рада, что Патрик с матерью вернулись в империю.

Леди Верена поднялась и, не проронив ни слова, покинула контору, глаза леди Треволи наполнились слезами, и она поспешила на кухню, где находились юноши.

— Патрик, я рада, что вы вернулись домой, я крестная твоего отца и всегда буду счастлива принимать вас с мамой у себя. Мой адрес: улица Плачущей Ундины, пятнадцать. Еще раз спасибо вам, — сказала нам леди и вышла за дверь.

— Да, сынок, родственные узы, они такие, — вздохнул оборотень и добавил, — не бери в голову, твоей бабушке необходимо время, чтобы осознать, слишком внезапно все случилось.

— Я понимаю. Займемся делами? — предложил Патрик. — Столько воды утекло, брату сорок годков скоро будет, а леди Верена смириться не может, что отец не на той женился. Это где столько здоровья и сил взять, чтобы за несколько десятков лет так и не принять его выбор?

— Ну, бывает. В дверь стучат, посетитель на пороге, — объявил лорд Трибоний, и мы вернулись в приемную, Шерлос, открыв дверь, пригласил кого-то войти.

— Добрый день, леди и лорды! — раздался певучий голос, и в приемной появилась леди, та самая, что вела свадебное торжество у Артура и Оливии Эрмитас. — Меня зовут леди Талия, и я к вам за помощью.

Леди была эффектна: ярко-каштановые волосы, небрежно заколотые в прическу, длинное платье зеленого цвета с золотистой отделкой по краям, обилие золотых украшений на руках и крупные золотые кафры на ушах, на припудренном лице выделялись подведенные брови и ярко-красные губы. Заняв предложенный стул, леди обвела всех глаза и вздохнула.

— У меня пропали все костюмы, я веду свадебные и иные праздничные торжества, — печально поведала она, — на предстоящих выходных мне нужно провести одну свадьбу и юбилей у представителя одной из родовитых и древних магических фамилий. Вчера задержалась в гостях, поздно вернулась, а дома полный беспорядок: все вещи кругом раскиданы, натоптано и костюмы пропали.

— Леди, так Вам нужно в Тайную канцелярию, — мгновенно поставил диагноз лорд Трибоний, странно только, глаза у него совершенно непроницаемыми были.

— Не могу, понимаете, юбилей как раз у одного из сотрудников этой структуры, и если там станет известно, со мной расторгнут договор и пригласят другого ведущего, — со слезами в голосе заявила леди. — А мне очень хочется провести этот вечер.

— Леди, а Вы с кем живете? — спросил Шерлос, я приготовила свиток, чтобы записывать ее рассказ.

— В смысле? — изумилась она. — А зачем Вам эта информация? Какое отношение моя личная жизнь имеет к пропаже костюмов?

— Вы меня не поняли, леди, — улыбнулся Шерлос. — Меня не интересует Ваша личная жизнь, а только то, кто еще живет в доме. Чтобы понять, не мог ли Ваш жилец видеть воришку.

— А, Вы об этом, — густо покраснела леди Талия, — простите, я не подумала. Просто меня уже вторую неделю преследует репортер из «Дамского угодника», известная всем как Алиса Гоцци, и требует, представляете? Не просит дать интервью, а требует.

— Почему Вы отказываетесь? — поинтересовался лорд Трибоний. — Издание не нравится или Алиса Гоцци?

— Понимаете, — леди замялась и, немного подумав, ответила, — у меня появился друг, его зовут Василиус Гоцци. Мы и встречались всего пару раз в ресторанах да в музей на выставку сходили.

— Так Василиус Гоцци супруг Алисы, Вы разве не знали об этом? — уточнил наш руководитель, а оборотень задумчиво рассматривал леди Талию.

— Он утверждает, что это не соответствует действительности. Нет, они, конечно, еще не разведены, Василиус как благородный человек считает, что это будет нехорошо, если он разведется прямо сейчас со своей рыжей бестией — он так ее называет — у Алисы тогда будут проблемы по службе.

— Нескромный такой вопрос: а в чем эти проблемы выражаться будут? — удивился Шерлос. — Она репортер, а не целитель разорванных душ, специализирующийся на проблемах брака.

— У Алисы есть колонка в газете «Элита империи», называется «Вопросы-ответы», и большая часть поступающих вопросов касается проблем в семьях, а леди Гоцци дает на них развернутые ответы. Фактически целитель разорванных душ, только не ведущий приема пациентов, — ответила леди. — И если станет известно об их окончательном разрыве, Алиса не сможет продолжать вести данную колонку. Но согласитесь, я обратилась к вам не для того, чтобы рассказывать о семье Гоцци, а со своей проблемой.

— Согласимся, но не факт, что данная информация не окажется полезной, — сдержанно отозвался лорд Трибоний. — Так кто живет с Вами в доме?

— Со мной вместе живет сын Расмус, ему недавно исполнилось одиннадцать лет, и он ученик в театральной школе при Императорском театре. Я отвезла сына на вечернюю репетицию, он впервые будет участвовать в спектакле, премьера на этих выходных, — с улыбкой рассказывала леди Талия, — он вернулся уже после того, как дома появилась я.

— Леди, а Ваш сын сам захотел учиться в театральной школе? — спросил Шерлос.

— Смеетесь? — поинтересовалась леди, тут же утратив радостный вид. — Пришлось силком отвезти на пробы, объяснять, и не раз, прежде чем он согласился со мной, что это нужно и придет день, и мой сын заменит на сцене лорда Грифона. Первый год была настоящая борьба, но сейчас Расмус учится с удовольствием, и когда он рассказывает о предстоящей премьере, у него глаза загораются от удовольствия. Он такой талантливый и милый, иногда его даже бьют за это одноклассники, на руках частенько бывают ожоги и синяки, но сын запрещает мне приходить и разбираться, утверждает, что будет только хуже. Я, подумав, согласилась с ним: настоящий мужчина сам разбирается со своими проблемами.

— Хорошо, мы Вас поняли, леди, — кивнул оборотень, — заключаем договор на услугу, и мы должны посмотреть Ваш дом.

— Конечно, конечно, — обрадовалась леди Талия, — только найдите мои костюмы, Василиус так расстроился, что они пропали, это ведь благодаря его протекции меня пригласили ведущей на юбилей.

— Прекрасно, но имя юбиляра Вам все-таки назвать необходимо, — добавил лорд Трибоний, — это очень важно, леди.

— Ну… без этого никак, да? — леди говорить действительно очень не хотелось, но, помявшись, она решилась. — Главный казначей Тайной канцелярии лорд Вискот, ему исполняется восемьдесят лет. Василиус просил никого не посвящать в это дело, — шепотом произнесла она, — но костюмы важнее.

— Согласен с Вами, леди, — Шерлос подал ей два экземпляра договора, и леди не читая подписала их, внесла предоплату в сто къярдов и, написав адрес дома, сказала: «Расмус дома, приходите и смотрите все, что Вам нужно. Я в свой офис».

— Леди, а почему Вы костюмы держали дома, а не в офисе? — мгновенно отреагировал на это заявление лорд Трибоний.

— Мой офис располагается на первом этаже, окна его выходят во двор, и три недели назад кто-то проник через форточку — я забыла ее закрыть, отправившись на свадебное торжество, — и облил краской часть костюмов, отчего я решила все перевезти домой. Простите, если вопросов больше нет, я поспешу, через час ко мне прибудут клиенты обсудить сценарий предстоящего торжества, — леди послала нам воздушный поцелуй и приободренная исчезла за дверью.

— Что с Вами, лорд Трибоний? — опередил меня с вопросом Патрик. — У меня такое чувство, что Вы еле сдерживались, чтобы не рассмеяться.

— Какой ты всевидящий, — хмыкнул оборотень и потянулся, было слышно, как захрустели кости. — Она такая забавная, слов нет.

— Да она, может, и забавная, помню по свадьбе родственников, но ситуация с семейкой Гоцци отнюдь не забавная, и тот факт, что на проведение юбилея для сотрудника Тайной канцелярии ее протолкнул Василиус Гоцци, наводит на странные мысли, — задумчиво произнес Шерлос. — Что скажете?

— Ты прав, и у меня предложение: день рабочий в самом разгаре, ты остаешься в конторе на случай появления посетителей, а мы втроем навестим дом леди Талии, — лорд Трибоний поднялся и обратился к нам с Патриком, — ну что, полетим?

Дом леди Талии мы нашли быстро, это был небольшой двухэтажный особняк, перед которым в палисаднике росли маргаритки, разноцветные ромашки и китайские гвоздики. Дом был выкрашен в голубой цвет, наличники и ставни были белыми, за окном кружевные занавески. Мы поднялись на крыльцо и постучали в дверь, которая мгновенно распахнулась, будто нас уже ждали. На пороге стоял вихрастый мальчик в прожженной рубашке, такие же дырки были на темных старых штанах, в руках он держал ковш, из дома тянуло чем-то горелым.

— Привет любителям-взрывникам, — моментально сориентировался Патрик, — горит сильно?

— Нет, все под контролем, а вы кто? — поинтересовался мальчик.

— Мы из детективного агентства, нас твоя мама пригласила, — лорд Трибоний показал удостоверение и спросил, — а ты Расмус, я правильно понимаю?

— Да, я Расмус, заходите, — он посторонился, пропуская нас в дом и, закрыв за нами дверь, показал в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. — Там мамины комнаты, идите и смотрите. А я пойду на кухню, уберу за собой.

— А можно я с тобой? — предложил Патрик. — Ты какую смесь взорвал, неужели «Дьявольские хохотушки»?

— Хм, Вы знаете, что это такое? — поинтересовался мальчик. — Да, вычитал в учебнике для первого курса Академии, решил попробовать.

Они ушли внутрь дома, а мы, переглянувшись с лордом Трибонием, поднялись на второй этаж и сразу увидели распахнутую дверь в большую комнату, где царил беспорядок. Вошли и огляделись.

В комнате одна стена была занята шкафами, дверцы которых были раскрыты, а все содержимое вывалено на деревянный пол, на котором были видны грязные следы отпечатков больших сапог. Противоположная стена делилась на две части: одну занимало окно, штора с которого была сорвана и стекло заляпано грязными пятнами, у другой части стояла деревянная кровать под балдахином, о который кто-то с превеликим удовольствием вытер руки. Между кроватью и шкафами стояла длинная конструкция, метра на два, на которой висели осиротевшие пустые вешалки, а по всей комнате были раскиданы туфли разных фасонов и расцветок, но все по одной.

— Хм, а что, весело, — произнес оборотень, наклонившись к вещам, разбросанным по полу, и рассматривая их. — А я бы не отказался заглянуть в комнату Расмуса, как думаешь, что там можно обнаружить?

— Набор «Юный алхимик» и несколько стопок книг по взрывчатым веществам и боевым искусствам, в том числе и учебники для Академий, — раздался веселый голос Патрика, стоявшего в проеме двери. Рядом с ним был Расмус с обработанными ожогами, переодевшийся в другую одежду. — А вот книг по театральному искусству я почему-то не нашел, правда, коллега?

Мальчик кивнул и покраснел, потупившись.

— Расмус, а ты действительно учишься в театральной школе? — поинтересовался лорд Трибоний, скрывая улыбку и стараясь быть строгим.

— Как бы да, я в ней учусь, но так, чтобы не выгнали, — честно ответил мальчик. — И как вы думаете, кто у мамы костюмы утащил и такой беспорядок устроил?

— Ну не знаю, проведем розыскные мероприятия, поговорим с твоими учителями, с партнерами по предстоящей театральной премьере, — делился с ним оборотень, — выясним, когда ты вернулся вчера домой и почему, — лорд наклонился к полу и, дотронувшись до следов на полу, поднес руку к носу. — Эти следы отдают запахом смазочного вещества, которого так много на пристани.

— Чаю хотите? — предложил Расмус, которому, как мы увидели, не понравилось услышанное, — у нас очень вкусный черный чай с земляникой и конфеты есть.

— Ну, пойдем, угости нас чаем, — неожиданно согласился оборотень, — надеюсь, там ничего не будет: химии там всякой или еще чего?

— Не будет, только чай, — пообещал мальчик и начал спускаться вниз по лестнице, следом шел Патрик и мы.

В просторной кухне, находящейся под комнатой леди Талии, еще остались запахи от алхимических экспериментов и пятно на потолке, над плитой, — красноречивое свидетельство о взрыве. На круглом столе лежала полотняная скатерть и стояла плетеная корзинка с двумя сухими печенками. Достав из шкафа чашки, Расмус расставил их на столе, Патрик понюхал воду в чайнике, обмакнув палец, лизнул его и спросил: «Расмус, ты когда кушал последний раз?»

— Сегодня утром, — ответил он, — а потом мне было некогда, и я забыл о еде.

— А чем ты занимался? — не унимается Патрик. — Взрывчатую смесь готовить недолго. Тебе кто посоветовал у мамы костюмы спрятать и инициировать кражу?

— Откуда Вы узнали? — Расмус опустился на стул и покраснел еще сильнее. — О том, что это я сделал?

— Так все просто, Расмус, там на полу спальни лежат очень дорогие вещи, а пропали только костюмы, в которых выступает твоя мама, — ответил ему лорд Трибоний, — рассказывай, сынок.

— Леди одна со мной поспорила, что я не смогу над мамой подшутить. Она на все репетиции в театр приходит и садится рядом с актерами, ждущими своей очереди, — принялся рассказывать мальчик. — Премьера состоится в день Солнца, а мама как раз будет занята. Леди со мной заговорила и спросила, будет ли мама на премьере, я ответил, что нет, не сможет. Вот она и предложила подшутить, и тогда мама сможет побывать на спектакле, а на следующий день после него костюмы вернуть обратно.

— А у тебя какая роль? — полюбопытствовал Патрик.

— Дерево, я изображаю в спектакле живое дерево, — неожиданно на глаза у Расмуса навернулись слезы. — Да пусть придет и посмотрит, может, тогда поймет, что мне нечего делать в театральной школе. Я на сцене настоящее дерево и есть, ну не нравится мне играть перед зрителями. А мама хочет, чтобы я лорда Грифона затмил, когда вырасту, неправильно это. Я хочу алхимией заниматься, боевыми искусствами и в Академии учится, а она не слышит, говорит, у меня театральный талант.

— Понятно, а костюмы сейчас где? — лорд Трибоний смотрел так одобряюще и с сочувствием, что мальчик расплакался, вытирая обожженной ладошкой текущие слезы.

— Леди с мужчиной прилетела, и они все забрали, сказали, что потом отдадут, когда спектакль пройдет, — всхлипывая, произнес мальчик. — А что, они их могут не вернуть?

— Не переживай, вернут. А как леди звали? — обнял Расмуса за плечики Патрик и прижал к себе.

— Она сказала, что ее зовут Видана Тримеер, — ответил он, — а мужчину, что с ней прилетел, — Шерлосом.

— Даже так? Значит, придется тебе их описать, сможешь? — уточнил Патрик. — Потому что леди Видана Тримеер сидит напротив тебя, а Шерлос дежурит в агентстве. Попробуй, у нас в искусстве алхимии требуется хорошая память и терпение.

Мальчик с удивлением посмотрел на меня, прикрыл глаза и начал описывать леди, в которой, как удивительно, я узнала леди Марицу, а вот описание мужчины мне ни о чем не говорило, что я и сообщила лорду Трибонию.

— Хм, интересная картина получается, — задумчиво произнес оборотень, — я начинаю догадываться, что они задумали. На торжестве будет весь цвет Тайной канцелярии и не только. Расмус, а когда мама отсутствует, ты с кем остаешься?

— У меня была приходящая няня, но месяца два назад перестала у нас появляться, прислав письмо с отказом, и я предложил маме больше никого не нанимать. Я хотел, чтобы она больше времени со мной проводила, и вначале так и было, но недавно мама стала ходить на свидания, — сказал мальчик, — и я дома один.

— Патрик, у меня предложение: ты остаешься с Расмусом, мало ли кто решит здесь появиться, а мы с Виданой отправляемся к нашим друзьям, нужно переговорить, — распорядился лорд Трибоний и подал руку, помогая мне подняться.

* * *

В Тайной канцелярии мы прошли в зал конференций, где кроме лорда Рэндела Никсона нас уже ждали братья Вулфдары, появился принц Птолемей и еще несколько мужчин, среди которых были Чарльз Блэкрэдсан и Альбер Тримеер.

— Так, и во что вы опять влезли? — поинтересовался лорд Никсон. — Если потребовали встречи в такой серьезной компании?

Мы заняли свободные места за столом, и лорд Трибоний доложил ситуацию.

— Хм, это не шутки, — принц Птолемей развернул свиток, лежавший перед ним на столе, — на торжественном ужине ожидаются близкие друзья нашего юбиляра, а среди них шесть банкиров, в том числе глава Императорского банка и два его заместителя, глава Финансовой канцелярии и его заместители. Общее же количество приглашенных — сто человек. Устроят диверсию, и большинство императорских структур империи будет обезглавлено.

— Я давно предлагал: гнать леди Марицу нужно из отдела, из нее сотрудник никакой, только свои собственные дела решает, — вспылил Альбер Тримеер. — Зачем мы ее держим?

— Так она под приглядом, на нее материал собран, вот еще один кирпичик появился, сейчас можно и к стенке припереть, — не согласился с ним лорд Вулфдар. — Все доказательства о том, что леди работает на Дальнее Королевство, уже имеются. Ее сейчас в комнату для допросов пригласят, Кир начнет. Есть желание, отправляйся к нему, нечего племянницу глазами пожирать, — распорядился он, и Альбер покинул зал конференций.

— То есть вы решили, что под видом леди Талии на торжестве будет другой ведущий? Нам следовало догадаться и не позволять устраивать конкурс, — сердито сказал Вулфдар-старший, — я думаю, что вполне можно обойтись без подобных услуг.

— Ну почему, пусть ведет праздничную часть, радует гостей, заставляет их участвовать в конкурсах, — не согласился с ним принц Птолемей. — Только нужно взять под свой присмотр ее и сына, чтобы никто и ничего сделать не пытался.

— Это все хорошо, а вам не кажется, лорды, что слишком топорно сработано? — подал голос Чарльз Блэкрэдсан. — Мне думается, тут два варианта: или они настолько уверились, что мы ничего не замечаем, или это прикрытие какой-то более серьезной операции.

— Или у них не хватает времени на более серьезную подготовку и им приходится импровизировать на ходу, — негромко предположила я, лорды развернулись ко мне. — Агентство лорда Добария перешло из-под контроля Зархаков под контроль лорда Мордерата, попытка убийства Георга Норберта окончилась тяжелым ранением нескольких человек, в том числе и его самого, и кольцо вокруг кого-то стало сжиматься.

— Например, о ком идет речь? — уточнил лорд Вулфдар-младший.

— О том, кому так нужен контроль над банковскими счетами покойной леди Норберт и с чьего благословения лорд Бард оказался в тайнике флигеля целителя Керкоса, где должен был сгореть, — ответила я. — Имени не знаю, могу только предполагать, что речь идет о покойном репортере Лиесе Грейбране.

— Может быть, — согласился он со мной, — но только ли покойному репортеру — увы, его останки кремированы, и мы не можем подтвердить или опровергнуть твои слова, кроме как документами эксперта, а он настаивает на том, что вскрывал именно Лиеса Грейбрана, — нужен контроль над счетами леди Норберт? Тут скорее все указывает на ее ближайших родственников, Роберта Зархака и его кузена Гикса.

— Гикс, на чьих руках вырос Георг? Любящий его как сына, разве это возможно? — юная я еще, действительно юная, откуда мне знать, как за мелкие состояния дерутся родственники, а здесь не мелочь, леди была очень богатой женщиной.

— Это ты родственников вокруг себя собираешь, всех облагодетельствовать стремишься, даже Патрика Дурнена из Королевства Теней вытащили, а другие родню готовы в Вечность поскорее отправить, лишь бы не стояли они между состоянием и жаждущим его, — отпарировал принц Птолемей. — Так что еще неизвестно, кто на самом деле желает смерти Георга.

— Спасибо, лорды, что выслушали нас, — лорд Трибоний поднялся, — только один вопрос: что делать с сыном леди Талии? Сейчас с ним Патрик Дурнен, а дальше что? Может, его отправить в Академию магических искусств? Там под охраной мальчик может пожить, и нам не придется волноваться.

— Хорошая идея, — одобрили лорды.

Не успели мы прибыть в дом леди Талии, где Патрик с Расмусом, сидя на кухне, играли в шахматы, как появился Алистер Данглир и сообщил, что им с Патриком дано задание доставить мальчика в Академию магических искусств, где его уже ждут. Расмус быстро собрал сумку с вещами, и они втроем улетели в Академию, а мы отправились в агентство.

* * *

Шерлос сидел за столом и смотрел, как мы покидаем переход.

— Ну, наконец-то, и где вас носило? А Патрика где потеряли? — были первые вопросы руководителя. — Я едва не уснул, если бы не странный мужик, подавший заявление о пропаже пехи, которого ему подарил лорд Бард перед тем, как собрался покинуть империю.

— Вот с этого места подробнее, — наливая в бокал воды, попросил оборотень. — Как мужик выглядел? Хм, пехи ему подарили, где это видано, чтобы с ними так поступали? Наверное, рассчитывал, что мы клюнем на такую незатейливую приманку. Какие были твои действия?

— Вначале спросил, а кто такие пехи, после чего принял заявление, — ответил брат, — но самое удивительное, он ключи оставил от дома лорда Барда, чтобы мы проверили, не там ли прячется магическое существо.

— Диво-дивное, чудо-чудное, посетителя опиши, — потребовал лорд Трибоний, — кто сюда приходил?

— Описать можно, но посетитель назвался лордом Гиксом Зархаком. Да не переживайте вы так, он сейчас придет. Я заявление принял и предложил к окончанию рабочего дня подойти, старшие как раз появятся, — загадочно так улыбался Шерлос, — берут меня сомнения, что Гикс Зархак из Подлунного Королевства здесь появится и к нам за помощью прибежит.

— Какой ты коварный, сынок, — хмыкнул оборотень. — Решил нам с Виданой подарок сделать к концу дня? Вот что я без вас делать буду, когда учеба начнется? Осталось меньше месяца.

— Я буду каждый день прилетать и разбираться с делами, а выходные здесь, в столице, — пообещал Шерлос. — И Патрик тоже, а Веспасиан пусть наукой занимается. А вот, кажется, и наш посетитель возвращается.

Мужчина вошел в прихожую, неторопливо миновал ее и показался в дверном проеме.

— Добрый вечер! Извините за беспокойство, но я уже был сегодня и подал заявление о пропаже домашнего животного, — сказал незнакомец и добавил, — решил сам встретиться с руководством агентства и попросить не откладывать мое дело в долгий ящик.

— Добрый вечер! Так Вы проходите, пожалуйста, представьтесь, — наш оборотень — само дружелюбие, — как Вас звать, величать?

— Спасибо! — посетитель прошел в приемную и занял стул рядом с лордом Трибонием. — Я проживаю в Подлунном Королевстве, меня зовут Гикс Зархак, и, оказавшись по делам в империи, решил попросить помощи в Вашем агентстве.

— Мы только сейчас вернулись и не успели прочитать Ваше заявление, расскажите сами, в чем дело, — попросил лорд Трибоний, а Шерлос развернул свиток и приготовился сверять версию.

Повторив слово в слово свое заявление, лорд предложил: «А Вы можете сейчас со мной отправиться в дом лорда Барда? Может, зверушка там, и я смогу ее забрать».

— Увы, но это невозможно, — развел руками лорд Трибоний, — насколько мне известно, лорд Бард был найден мертвым, его с трудом опознали, и дом опечатан сотрудниками Тайной канцелярии.

— Как, да Вы что? Какое горе, какое страшное горе! — наш посетитель переменился в лице. — А Вы не знаете, что с ним произошло?

— Так получилось, что знаю. Лорда обнаружили в тайнике сгоревшего первого этажа одного флигеля в столице, он сильно обгорел, — поведал оборотень, — вот такие дела. А почему Вы назвались именем лорда Гикса Зархака?

— Так я и есть Гикс Зархак, — не смутившись, заявил лорд, — и сегодня возвращаюсь обратно, в Подлунное Королевство. Если найдете мою зверушку, дайте знать, адрес сейчас продиктую, запишите, юноша. Я так мечтал сделать подарок моей супруге Бейле, она была бы счастлива.

— Диктуйте, — невозмутимо произнес Шерлос, — лорд Климентий Триес, я записываю.

Лицо лорда вытянулось и побагровело, глаза забегали, но тут в прихожей послышалось шипение перехода, и в приемной появились лорд Вулфдар и Кир Эванз.

— Добрый вечер, лорд Триес, как странно, мы ждем Вас на допрос в Тайной канцелярии, а Вы в детективном агентстве, — пробасил лорд Вулфдар, — поднимайтесь, голубчик, полетите с нами.

Поняв, что деваться ему просто некуда, финансист охранного агентства «Защита» и доверенное лицо лорда Роберта Зархака поднялся и покинул нашу приемную вместе с сотрудниками Тайной канцелярии.

* * *

Когда мы прилетели домой — а на улице снова начался дождь, и Шерлос создал переход, — нас уже ждали бабушки Калерия и Ребекка, Веспасиан, и следом за нами появился Патрик.

— Докладываю, мальчик в Академии. Веспасиан, его забрала к себе твоя бабушка леди Альфидия, решили, что так будет лучше, — объявил он, усаживаясь за стол, — а его матери выделили охранника под видом поклонника.

— А костюмы нашлись? — не вытерпела я, бабушки заулыбались.

— Да, у леди Марицы на квартире были, их просто кучей в углу свалили и все, она же не думала, что за ней наблюдают, — ответил Патрик. — Видана, оставь дела за порогом дома, кушай и нам дай поужинать.

Все рассмеялись и приступили к ужину, который состоял из овощного рагу с курицей.

Вечер. За окном серо и уныло, дождь стучал по стеклу, напоминая, что приближается осень. Бабушка отправилась на кухню, чтобы обсудить с Бруно и Каролиной заготовки, Патрик поднялся в библиотеку, ему не терпелось ознакомиться с литературой, рекомендованной будущим руководителем. Я стояла в своей комнате у окна и смотрела на дома, в которых светились окна, сквозь пелену дождя. Сегодня исполнилось пять месяцев, как нет рядом Ольгерда, мой разум отказывался признавать, что он погиб. Оторвавшись от вида за окном, я подошла к столику рядом с диваном и взяла в руки портрет лорда Тримеера. Опустившись на диван, стала рассказывать ему о том, что происходит в моей жизни, а затем, прижав портрет к груди, расплакалась.

Успокоившись, я поднялась, вернув портрет на место и умывшись, отправилась в кабинет лорда Тримеера. После его гибели я долго не решалась переступить порог помещений, в которых мой супруг проводил много времени, но месяц назад табу на посещение кабинета было нарушено. Дело в том, что на адрес городского дома для меня стало поступать много писем и документов, разбираться с которыми было удобнее в кабинете, чем в комнате, и я решилась.

Кабинет находился на третьем этаже рядом с библиотекой и был небольшим, но хорошо обустроенным. Рабочий стол с множеством ящичков располагался рядом с окном, выходящим на Подлунную улицу. У левой стены кабинета стоял диван, подушки которого были обтянуты гобеленом, у правой стены — два дубовых шкафа с книгами. Когда я впервые вошла в кабинет и заняла кресло за столом, у меня создалась впечатление, что еще мгновение — и я услышу шаги, распахнется дверь, и на пороге возникнет улыбающийся Ольгерд со словами: «Любимая, как я рад, что ты решила меня навестить. Прости, я заработался и потерял ощущение времени». Конечно, шаги я услышала, но это оказалась бабушка, решившая выяснить, куда я запропастилась, и, не обнаружив меня в библиотеке, она зашла в кабинет, дверь в который я оставила неплотно прикрытой.

В кабинете было темно. Я зажгла светильник над столом, задернула ночную штору, чтобы с улицы не было видно меня, сидящую за столом, и, расположившись за ним, стала перебирать пачку документов, лежавших передо мной. Два письма от юриста лорда Тримеера, тонкий пакет, на котором стоит штемпель Подлунного Королевства, толстое письмо из Академии магических искусств и два больших пакета, в которых поступала пресса из-за границы.

Открыв письма от юриста, я прочитала о том, что два дня назад наступил срок вскрытия пакета, оставленного ему моим супругом. Как оказалось, в нем содержались распоряжения о переводе всей собственности лорда Ольгерда Тримеера на его супругу, леди Видану Тримеер, с последующим ограничением в правах, а именно: у меня было право пользоваться домом в столице и в деревне Фоксвиллидж, но продать или подарить я их не могла. Одно письмо касалось недвижимости, но приблизительно суть завещания мне была известна со слов Шерлоса, второе письмо объясняло, как пользоваться расчетным счетом и драгоценностями, положенными лордом Тримеером в банковскую ячейку Императорского банка.

Внимательно перечитав письма, я поняла: притязания тетушки Генриетты и леди Амилен так и останутся притязаниями, мне не оставили даже права отказаться от имущества супруга, передав его родственникам. Смысл завещания был таков: нравится мне или нет, я становлюсь собственницей огромного состояния и вправе им пользоваться, но не распоряжаться, на это наложено табу. На расходование денежных средств с банковского счета был установлен годовой лимит — тридцать тысяч къярдов. «Ну что, этой суммы достаточно на содержание двух домов, зарплату Бруно и Каролины, закупку продуктов и пенсию кормилице Ольгерда, — подумала я, — и еще останется на приобретение книг, тканей, подарков и непредвиденные расходы». Переехав в городской дом для прохождения практики, я времени даром не теряла, изучив «Книгу доходов и расходов», которую вел супруг, получила представление о необходимых расходах и доходах, регулярно поступавших на банковский счет. Вспомнила слова Генриетты о свечном заводике, когда обнаружила, что часть доходов — не что иное, как дивиденды от производственных мастерских, в чье развитие вложился лорд Тримеер. А изучение домашней бухгалтерской книги дало мне пищу для дум, приоткрыв еще одну страницу в жизни Ольгерда: он не был скрягой, но и не разбрасывался деньгами направо или налево.

И сейчас читая письма его юриста, я осознавала, что своим завещанием лорд Тримеер создал барьеры, призванные меня защищать не только от чужих посягательств на состояние, но и от себя самой. Девчонка, которой только исполнится семнадцать лет, неожиданно становится богатейшей наследницей, и только от одного этого факта может закружиться голова.

Отложив прочитанные письма в сторону, я взяла пакет из Академии магических искусств. Вскрыв его, ознакомилась с предстоящей учебной программой на шестом курсе, включающей не только дисциплины факультета практической магии, но и по четыре дисциплины с боевого и лечебного факультетов. Читая список дисциплин, сделала вывод: год обещает быть интересным и насыщенным.

В пакете, присланном из Подлунного Королевства, я обнаружила приглашение, отпечатанное на роскошной бумаге с золотыми цветами на философски-литературный вечер в магическом агентстве леди Минервы Гровели, который пройдет завтра в 20.00.

— У нас будет 22.00 часа, — произнесла я, — успеваю, если сразу по окончании рабочего дня из агентства вылечу.

— Видюш, ты с кем разговариваешь? — на диване проявился Герний. — Куда собираешься лететь?

— Герний, завтра летим в Подлунное Королевство, сразу после службы, — предупредила я и напомнила, — огромная просьба меня не покидать.

— Я тебя одну не оставлю, — пообещало привидение и уточнило, — а что мы там делать будем?

— Слушать, смотреть по сторонам и делать выводы, но это потом, когда домой вернемся. Пожалуй, пора отправляться спать, поздно уже, — сказала я, поднимаясь из-за стола и убирая прочитанные письма в стол. — Прессу заграничную с собой на службу захвачу, будет минутка свободная, прочитаю.

— А Патрик еще сидит в библиотеке, — наябедничала Цирцея, проходя сквозь дверь, — а мы договорились вместе собраться и газеты почитать.

— Хорошо, я сейчас его спать отправлю, а еще лучше, не жадничай, разреши юноше пару книг в комнату забрать, пусть он там читает, — предложила я, и призрачная хозяйка библиотеки исчезла воплощать в жизнь мою идею.

С Патриком мы встретились в тот момент, когда я покидала кабинет, а он выходил из библиотеки со стопкой книг.

— Цирцея что-то расщедрилась, — кивнул он на стопку книг в руках, — у них там встреча, что ли? Уж больно быстро она согласилась и разрешила взять, что мне приглянулось.

— Утром узнаем, чем они там занимались. Смотришь, и политинформацию устроят, они это умеют, — поделилась я, мы уже спустились на второй этаж. — Сладких снов, Патрик, всю-то ночь не читай, спать тоже нужно.

— Обязательно, — заулыбался он, — и тебе сладких снов.

— Герний, — позвала я, укладываясь в постель, — что вы задумали?

— Ничего запрещенного, — привидение сидело на спинке дивана со свитком в руках, — Конрад нам лекцию прочитает, а мы ему вопросы задавать будем.

— А тема какая? — я зевнула, сон на мягких лапках неслышно подбирался ко мне. — И кто вопросы готовил?

— Он расскажет о финансовой катастрофе в Дальнем Королевстве, а вопросы мы с Цирцеей целый вечер готовили, — поделился Герний и добавил, — спи, моя маленькая хозяйка, а я полетел, уже зовут.

Он исчез, а я, отвернувшись к стене, уснула и даже не заметила, что с портрета лорда Тримеера на меня смотрели совсем не нарисованные глаза.

* * *

Магический салон леди Минервы Гровели располагался неподалеку от центральной части столицы Подлунного Королевства. Это был особняк, спрятавшийся в лесистой части городского парка, и к нему вела узкая дорожка, посыпанная мелким камнем белого цвета, над ней висели в воздухе магические фонарики, показывая, куда идти.

Я покинула переход в безлюдной части парка и сейчас приближалась к особняку леди Гровели, еще издалека заметив, как ярко он освещен. Гости прибывали. Мимо меня то и дело спешили роскошно одетые леди, придерживаемые своими кавалерами.

— Ах, какое счастье, — воскликнула одна из них, обгоняя меня и восторженно делясь со своим спутником, — сегодня у Серой леди в гостях сам лорд Буше, профессор магической философии. Он преподает в Академии Зеленого Плюща.

— Волшебно, просто волшебно, — вторил он ей, — леди Гровели нечасто приглашает таких удивительных людей, видимо, сегодня что-то должно произойти. Неужели сам лорд Делагарди появится? Я так давно желаю с ним познакомиться и пообщаться…

Их голоса становились тише, до начала вечера еще оставалось время, и я не спешила, неторопливо шествуя по дорожке.

Поднявшись по ступеням, я достала из сумочки приглашение и только протянула руку, чтобы открыть входную дверь, как она распахнулась. На пороге стоял лорд Аллан Сент-Жен и улыбался.

— Леди Видана, как я счастлив видеть Вас. Ну же, проходите, — он отошел в сторону, давая мне возможность войти в ярко-освещенное помещение, где у огромного зеркала прихорашивались леди.

— Добрый вечер, лорд Аллан, — поздоровалась я и прошла к зеркалу, чтобы взглянуть на свое изображение.

Я смотрела и отмечала чуть уставшее лицо, убрала за ухо прядь волос, выбившуюся из косы, и, поправив рукава платья, сочла, что готова к встрече. На мне было синее хлопчатобумажное платье, широкая юбка которого скрывала мое интересное положение, а кружева ручной вязки украшали простой крой. Лорд Сент-Жен стоял неподалеку и ждал, когда я закончу прихорашиваться.

— Вы очаровательны, — произнес он и протянул руку, — пойдемте, сейчас начнется встреча с профессором.

— Да, конечно, показывайте дорогу, — сделала вид, что не заметила протянутой руки, — надеюсь, это будет недолго продолжаться? Уже поздно.

— Не волнуйтесь, часа два, не больше, — ответил он и направился вперед, я — следом.

Гостиная, где проходила встреча, была небольшой, вместившей всего человек пятнадцать, которые сидели в креслах, расположенных полукругом в два ряда. Перед ними, облокотившись на большой рояль, занимавший половину гостиной, стояла леди Минерва, а рядом в кресле сидел пожилой мужчина.

— Оборотень? — еле слышно спросила я у лорда Сент-Жена. — Гиену напоминает.

— Да, и мизантроп, каких поискать еще нужно, — согласился он со мной и, показав на кресла, предложил выбрать место.

У стены, за рядами кресел, одиноко стояло кресло, и я направилась к нему, заняв, порадовалась: пусть и сижу чуть дальше от докладчика, чем все остальные, но зато вся гостиная у меня как на ладони, а со слухом у меня было все в порядке.

Лорд с удивлением посмотрел на меня, а затем взмахнул рукой, и свободное кресло, стоящее у окна, оказалось рядом со мной. Усаживаясь рядом, он заметил: «Вам так неприятно мое общество, леди Видана?»

— Нет, ну что Вы, просто мне понравилось здесь, а так как место было свободно, то я решила его занять, — мило улыбнувшись, ответила я, заметив, что хозяйка поглядывает в нашу сторону.

Рассматривая гостей вечера, не могла не заметить, что публика была подобрана разношерстная: люди и вампиры, две эльфийские пары и пожилой оборотень, занявший место в центре. В дверях гостиной появился немолодой мужчина, и не успел он и рта раскрыть, как к нему побежала леди Минерва и раскрыла объятия.

— Лорд Эдвин, какое счастье, Вы решили принять мое приглашение, — обрадовано говорила она и, повернувшись к гостям, произнесла, — леди и лорды, разрешите представить вам моего хорошего знакомого и талантливого ученого лорда Эдвина Блейка. Какое место Вы желаете занять? — обратилась леди к лорду Блейку.

— Минерва, если Вы не возражаете, я хотел бы сесть рядом вон с той юной леди, — он показал в мою сторону, — такое удобное расположение, все как на ладони.

— Понятно, а я-то думаю, зачем леди Тримеер села именно туда. Ах, какая она коварная, — заулыбалась леди, и рядом со мной появилось еще одно кресло, которое занял лорд Эдвин.

Леди Минерва вернулась к роялю и негромко похлопала в ладоши, отчего все заулыбались, и наступила тишина.

— Мы собрались сегодня здесь, чтобы пообщаться с удивительным магом, профессором Буше, но сначала давайте познакомимся друг с другом, — ворковала хозяйка салона. — Вы все прибыли из разных стран и видитесь впервые. Итак, начнем, пожалуй. Я буду вас называть, а вы помашите рукой или поднимитесь, кому как нравится. Леди Медуза из Королевства Южных морей, — из глубокого кресла поднялась девушка с ярко-синими волосами в платье такого же цвета и, оглядев всех, опустилась обратно в кресло.

Серая леди называла имена и страны, а гости поднимались и, кланяясь всем, занимали свои места. Здесь были представители Королевства Черного Дракона и Королевства Южных морей, юная леди из Королевства Вулканов, счастливо улыбаясь, захлопала в ладоши. Эльфийские пары прибыли из Королевства Мерцающих Звезд. Меня и лорда Сент-Жена леди Минерва представлять не стала, обмолвившись, что мы ее личные гости и были столь любезны, что согласились присутствовать на лекции знаменитого профессора. Все с любопытством оглядели нас и перевели свои взгляды на входившую в гостиную девушку, в руках которой был поднос с бокалами шампанского. Она обошла всех присутствующих, бокалов на подносе осталось немного, когда девушка приблизилась к нам, мне стало не по себе, это была моя однокурсница Сабрина Крони, и ее личико было тщательно припудрено, чтобы не показывать, какое оно зареванное.

— Лорд, пожалуйста, — Сабрина протянула поднос, и Сент-Жен взял с него бокал, а затем она повернулась к профессору Блейку, — а Вы?

— Спасибо, юная леди, я не пью спиртное, — ответил пожилой лорд.

— Вам подать бокал? — обратилась адептка Крони ко мне, делая вид, что не узнает.

— Нет, спасибо. Сабрина, что-то случилось? Ты плакала, — вырвалось у меня, лорд Сент-Жен сделал удивленные глаза и прислушался.

— Не стройте из себя добрую и заботливую девушку. Вы жестокая и очень расчетливая, адептка Тримеер. Сколько горя и бед Вы принесли окружающим, я ненавижу Вас, — негромко, даже не пытаясь скрыть негативных эмоций, произнесла Сабрина и направилась к выходу, чтобы через какое-то время вернуться с полным подносом, однако к нам она больше не подходила.

— Леди Видана, зачем Вы спросили эту девушку о ее состоянии? — сухо спросил лорд Аллан. — Это ее работа на сегодняшний вечер, и не стоит играть в человеколюбие, это, знаете ли, моветон.

— Это моя одногруппница. Сабрина была так счастлива, что ее пригласили на практику в агентство леди Гровели, но сейчас я не увидела этого, — ответила я и добавила, — не переживайте, лорд Аллан, я учту Ваше замечание, и мое человеколюбие на Вас распространяться не будет.

Его лицо побледнело, и он, сделав глоток шампанского, отвернулся, но только на некоторое время.

— Вы действительно поступаете так по велению своей души, а не для того, чтобы произвести впечатление? — тон его голоса требовал ответа, а еще я поняла, что обидела лорда Аллана.

— Меньше всего на свете я желаю производить впечатление, лорд Сент-Жен, — отвечая, я наблюдала за происходящим в гостиной, где после бокала шампанского исчезла напряженность и слышались веселые голоса, обменивавшиеся впечатлениями и ожиданием выступления профессора Буше. — Как говорил мой супруг, самое главное быть магом, а не казаться им, потому что фикция, она везде и всегда — фикция.

— Вы о нем часто вспоминаете? — лорд внимательно смотрел на меня. — Вы любили лорда Тримеера или просто согласились на брак с ним как на самую выгодную партию в империи?

— Я о нем не забываю никогда, только и всего. Лорд Тримеер для меня больше, чем просто супруг, он был моим другом, советчиком и человеком, понимавшим меня больше, чем я сама. И пока я жива, буду любить его всегда, как самого лучшего человека на свете.

— По поводу лучшего человека с Вами не согласились бы многие, кто пострадал от его рук, — насмешливо поведал лорд Аллан, — однако мне импонирует Ваша преданность и любовь к покойному супругу. Значит, и своего второго супруга Вы тоже будете, как минимум, ценить и поддерживать во всех делах.

— Лорд Аллан, этот разговор к чему? — удивилась я. — У меня впереди несколько лет траура, рождение детей, но никак не второй брак.

— Извините, я рассердил Вас, не было такого желания, — повинился он и предложил, — давайте послушаем, что интересного скажет приглашенный профессор.

— Еще раз повторю: я рада приветствовать всех вас в гостях у нашего клуба и представляю профессора Гвиго Буше, так милостиво согласившегося прочитать для всех нас лекцию и ответить на возникшие вопросы. А они обязательно будут, — интриговала хозяйка салона, — потому как тема довольно необычная и спорная. Слово Вам, мой дорогой друг.

— Да, наша очаровательная хозяйка создала такую интригу, — раздался визгливый голос профессора, — надеюсь, что не разочарую вас. Позвольте мне начать с моей любимой фразы, вводящей в ступор всех слушателей: большинство людей, проживающих на земле, — бытовые недоумки.

Слушатели молчали и переглядывались, а профессор, насладившись тишиной и произведенным эффектом, продолжил: «Видимо, с этим поспорить никто не готов? Тогда продолжим дальше. Вы позволите, я буду сидеть? Спасибо».

— Понимаете, это утверждение — не фигура речи и нежелание кого-либо оскорбить, ни в коем случае. В сотый раз эту мою мысль подтвердила очередная финансовая пирамида в одном из Королевств. Чем думали все эти люди, когда несли свои сбережения в надежде заработать, а в результате не только не преумножили свои деньги, но и остались ни с чем? А сейчас они требуют от короля как-то разрешить эту ситуацию и возвратить им потерянные сбережения, как будто не взрослые люди несли их в финансовый фонд, а маленькие дети, вытащившие из родительской шкатулки монету. Но больше всего таких бытовых недоумков живет в империи под Черной Луной.

Профессор передохнул и сделал большой глоток из бокала, любезно поданного хозяйкой, а гости заулыбались и даже начали тянуть вверх руки.

— Профессор, а в чем это выражается? — кокетливо спросила леди в ярко-красном платье. — Мне на следующей неделе придется отправиться в империю и хотелось бы знать, с чем мы можем столкнуться.

— Они зомбированы, — воскликнул профессор и потряс руками, — народ в империи уважает императорскую семью. Вы в курсе, что недавно женился наследник престола? На торжествах было не протолкнуться, все народы империи праздновали, что это как не темнота и забитость? Да там никто и пикнуть не смеет против императорской семьи, в противном случае сразу окажешься в Тайной канцелярии, где служат самые настоящие звери в человеческом обличии.

— Профессор, да Вы имперофоб, — пожурила его леди Минерва. — Какое счастье, что Вы не в империи читаете эту лекцию.

— Вот только лекцию я и не услышала, — негромко произнесла я, — набор штампов и ничего более.

— Будьте снисходительны, леди Видана, — попросил лорд Сент — Жен, — профессор Буше не часто получает возможность высказать свои взгляды и потому рад — радешенек, что Серая леди пригласила его на эту встречу. Сейчас он разговорится, и Вы много интересного услышите.

— Профессор Буше, а как, по Вашему мнению, нужно бороться с бытовыми недоумками? — спросила пожилая леди в черном деловом платье, наверное, тоже прилетела издалека, как и я.

— А зачем с ними бороться? — удивился профессор. — С ними не бороться нужно, а культивировать данное явление и дальше, и тогда никто из этих людей не сможет стать конкурентом лично для Вас или Вашей семьи.

— Это понятно, а с учеными как быть? — не унималась леди. — В империи под Черной Луной много талантливых ученых, и это нужно честно признать.

— Уже лет сорок назад было принято решение, — с удовольствием отвечал профессор, — или ученые из империи перебираются в наши академии и университеты и работают бок о бок с нами, делая открытия, или, в случае отказа, их физически уничтожают. Ваш покорный слуга считает данное решение верным и рад, что оно исполняется неукоснительно.

— Какая живодерная позиция, — вырвалось у меня, — уничтожение людей только потому, что они отказываются покидать империю и работать на другие королевства.

— Это война, необходимо уничтожить лучших из лучших, генофонд империи, и тогда деградирующее большинство само отдаст свои территории, наполненные полезными ископаемыми, пресной водой и черноземами любому захватчику, — ответил мне профессор Блейк. — Леди, а Вы из империи. У меня наметанный глаз, и я редко ошибаюсь, но не в Вашем случае. Давайте знакомиться, я профессор Эдвин Блэйк.

— А я о Вас слышала от бывшего адепта Академии Януса Змееносца Патрика Барнея. Я леди Видана Тримеер, — пожилой мужчина смотрел на меня с улыбкой.

— Патрик Барней — мой лучший ученик и неисправимый хулиган, — поведал он. — Так значит, это с Вашей помощью юноша перебрался в империю? Я слышал, что его документы запросили из Академии магических искусств, в таком случае, рад за него. А здесь Вы как оказались?

— По приглашению, как и Вы, только не поняла зачем. Ничего такого, ради чего следовало лететь из империи сюда, я пока не услышала, — поделилась я.

— Вы суровы, а как же лорд, сидящий рядом с Вами? — улыбается профессор. — Мне показалось, что он счастлив от Вашего присутствия.

— Но пригласили меня не на свидание, а на философско-литературный вечер, — отпарировала я, — и потому я вправе ожидать чего-то более познавательного.

Наше внимание привлек спор, возникший после одного из безобидных вопросов, является ли имперофобия достоинством, а не проявлением того самого бытового недоумства, о котором вещал профессор Буше.

— Вы ошибаетесь, — разгорячился профессор, — имперофобия возникла, как попытка противостоять расширению империи под Черной Луной и поглощению ее соседей. Если мы не остановим их, то большинство королевств в один день проснутся и обнаружат, что являются регионами империи.

— Профессор, но эти разговоры идут не один век, и как мы видим, империя ничего не сделала из того, о чем Вы сейчас говорите, — возразил ему один из гостей, пожилой оборотень, сидевший по центру. — К чему вся эта истерика? Ведь даже Великую битву развязали под этими самыми лозунгами: «Остановить расширение империи под Черной Луной» и чего добились?

— Добились! Империя передумала расширяться, — доказывал профессор Буше, — и мы вздохнули свободно, но сейчас планы снова обсуждаются. Я думаю, Вы просто не в курсе.

— Это точно, — насмешливо ответил оборотень, — как и Вы. С трудом представляю, что Вас приглашают в императорский дворец и посвящают в планы Фетарха Х.

— Почему Вы так со мной разговариваете? — возмутился профессор. — Я приложил немало сил, чтобы имперофилия не расползалась по разным королевствам, и у меня много заслуг, я жизнь положил на борьбу с планами империи.

— Профессор Буше, зря Вы обижаетесь, мы здесь все взрослые, а не юные адепты, которые просто внимают до поры до времени, и лично мне не нравится, что нас держат за бытовых недоумков, о которых Вы рассказывали. Тема заявленной лекции, на которую меня пригласили, была «Магическая геополитика и философия», вот и давайте об этом поговорим.

— Профессор Буше, я слышал о Вас как о специалисте по магической геополитике, и в тоже время Вас называют кудесником в области исцеления разорванных душ, — обратился к нему молодой человек из Королевства Вулканов, — как можно это совместить? Это ведь совершенно разные направления деятельности.

— Молодой человек, запомните и детям передайте: узкая специализация — это зло, ведущее к вырождению человека, — снисходительно улыбался профессор. — Мир будет принадлежать тем, кто в состоянии учиться, читать книги и новые знания применять на практике. Настоящая элита широко образована и знает много, что выгодно отличает ее представителей от обычных выпускников каких-либо учебных заведений, где их научили только узкому направлению. Но, тсс… — он прижал палец к губам и загадочно подмигнул, — эта информация только для своих, а другие пусть так и живут.

— Это разве честно по отношению к остальным жителям? — спросила эльфийка из Королевства Мерцающих Звезд. — Хорошее образование должно быть у всех.

— Что Вы, голубушка, что Вы, — засмеялся профессор, — зачем плодить конкуренцию? Пусть сидят в своих кастах и не высовывают носа оттуда, а то чего доброго захотят попасть повыше. Меня недавно огорчило известие, что империя под Черной Луной в очередной раз показала дурной пример в этом направлении. Император подписал указ, и некий офицер, возглавляющий одну из застав империи, получил не просто повышение по службе, но и титул, а у него жена из простолюдинок. Где это видано? Да это преступление — подавать такой пример.

— Я не соглашусь с Вами, коллега, — профессор Эдвин Блейк поднялся с кресла, — мне кажется, это очень некрасиво — судить действия императора Фетарха Х хотя бы потому, что мы не живем в империи и жить не собираемся, так кто дает нам право оценивать его приказы? Он не казнил кого-то невиновного, а повысил в статусе своего верного офицера, чей род несколько веков служил империи честно. Это прекрасный пример для всех остальных защитников империи.

— Вот это-то и страшно, коллега, — суетливо подскочил профессор Буше, — в этом случае и наши офицеры потребуют таких же жестов со стороны своих правителей. Понимаете? Империя опасна не только своей огромной территорией, но и вот такими поступками, которые в цивилизованном мире непонятны и страшны, это заигрывание с кастами до добра не доведет. Мы неоднократно предлагали свои услуги в качестве советников, но императорские органы отклоняют их без рассмотрения. Но я надеюсь, что скоро все изменится.

— И что такое должно произойти? — поинтересовался профессор Блейк. — Мне кажется, что в империи все идет своим чередом и заграничным советчикам там никогда не будут рады.

— Вы, наверное, упустили главное, — снисходительно улыбнулся профессор Буше, — гибель цепного пса императорской семьи, лорда Тримеера: он был той стеной, обойти которую нам не удавалось. Найти тех, кто за скромную плату готов нам помочь, не составило труда. Кстати, милейшая леди Минерва, — обратился он к Серой леди, — а почему здесь нет представителя империи под Черной Луной? Неужели никто не пожелал ознакомиться с моей лекцией?

— Профессор, леди Гровели не рискнула приглашать гостей с империи, далеко не все так рады гибели лорда Тримеера, — ответил за леди вампир из Королевства Черного Дракона, — как Вы.

— Гибель врагов должна обнадеживать, никогда не поверю, что среди молодежи империи нет тех, кто радовался его страшной смерти, согласитесь, он ее заслужил, — заявил профессор и потянулся к подносу с бокалом шампанского. — Я поднимаю этот бокал за нашу победу.

— Он сумасшедший? — уточнила я у лорда Сент-Жена. — Разве можно такое озвучивать прилюдно?

— Сразу и сумасшедший, — усмехнулся он, — совершенно нормален и считает, что находится среди единомышленников, потому и не скрывает свои взгляды. Пожалуй, Вы здесь единственная, кто их не разделяет, и то потому, что профессор задел Ваши чувства, говоря так о покойном супруге.

— Нет, действительно, кто я? — думала я, продолжив наблюдать за общением профессора с гостями леди Гровели. — Разве человек в состоянии так себя вести? При мне радостно сообщили о гибели Ольгерда, а я окаменела и молча наблюдаю, что будет дальше.

— Древняя душа, леди, — произнес тихо, еле слышно профессор Блейк, — она видела многое и, конечно, знает: все пройдет. Потому нужно набраться терпения и ждать. У Вас древняя душа, и она давно расставила приоритеты, Вам может быть больно от слов профессора, но никто этого не увидит. Вы сами чувствуете, что вышли на охоту?

— Странные вещи Вы говорите, — ответила я, привидение погладило меня по плечу, — как маги определяют возраст души?

— По поступкам, леди Видана, я слышал о Вас, — поделился он. — Узнав, что Вы будете сегодня здесь, принял приглашение леди Минервы, она давно меня заманивала.

— Кто она? Лорд Эдвин, Вы не можете не знать.

— Вы знаете, кто она, больше мне нечего добавить, — и улыбнулся, к нам направлялась леди Минерва.

— Вы не заскучали? — спросила хозяйка салона, обращаясь ко всем нам, — Аллан, ты даже не отреагировал на лекцию профессора, что случилось?

— Минерва, мне его взгляды хорошо известны, ты же знаешь, — скучно доложился он, — ничего нового он не сказал. Да и лекция была рассчитана на приглашенных гостей, он набирает новый спецкурс в аспирантуру?

— Какой ты догадливый, — рассмеялась она и уточнила у меня, — Видана, тебя не обидели высказывания профессора о покойном лорде Тримеере?

— Леди Минерва, я на убогих не обижаюсь, — высказалась я и добавила, — простите, но по-другому я профессора назвать не могу, впервые в своей жизни увидела ученого мужа, жаждущего крови и радующегося чужой смерти.

— Ну что Вы, моя хорошая, Вы не правы, — решила защитить гостя Серая леди. — Вы находитесь под идеологической обработкой Академии магических искусств, но если бы дали себе возможность посмотреть на все происходящее под иным углом, то уверена, согласилась бы с профессором.

— Не уверена, леди Минерва, но в любом случае я останусь при своем мнении: профессор Буше может быть гениальным ученым, но экзамен на звание человека он провалил с треском, — подвела я итог. — Вечер окончен, могу быть свободна?

— Видана, он в самом разгаре, — ее смех, как серебристые колокольчики, рассыпался по гостиной, привлекая внимание, — я желаю познакомить Вас с гостями, а потом, когда все разъедутся, пригласить в тесную компанию поужинать и выпить чаю. Да, у нас ужин поздний, я всегда сажусь за стол в память о своей любимой Артиваль. Вы, наверное, уже слышали, что у меня погибла маленькая дочь? — Серая леди смотрела на меня внимательно, как бы стремясь прочитать, что творится в моей голове.

— Нет, — не моргнув и глазом, заявила я, — слышу первый раз, соболезную.

— Оставайтесь, я покажу Вам ее портрет, — попросила леди, — Вы сами скоро станете матерью и поймете мою боль.

— Хорошо, если Вы настаиваете, я останусь, — торжествующий взгляд лорда Сент-Жена, и благодарная улыбка от леди Гровели.

Вечер еще продолжался некоторое время, присутствующие окружили профессора Буше со всех сторон и задавали ему вопросы, на которые он с удовольствием отвечал. Хозяйка салона уговорила профессора Блейка остаться на ужин, и он, немного подумав, согласился. Мы втроем сидели в углу гостиной и разговаривали о погоде и предстоящем учебном годе, профессор интересовался, какие дисциплины мне нравятся, и несколько раз посоветовал приобрести книги леди Гровели по магическим практикам. Лорд Аллан предложил их не покупать, а взять для изучения его экземпляры.

— Я как Академию закончил, так больше их в руки и не брал, — пояснил он, — меня больше другие науки интересуют, а магические практики оставим леди. Завтра же вышлю посылкой на Ваш адрес или лучше на адрес агентства? — уточнил лорд Сент-Жен. — Возвращать их мне не нужно, пусть остаются у Вас.

Наступил момент, когда хозяйка отправилась провожать гостей, которые, целуя ее в щечку, благодарили за прекрасно проведенное время, за удивительное общение и за знакомство с профессором. К нему на спецкурс, как потом сказала леди Гровели, записались почти все из присутствовавших на вечере.

— Ну вот, гости разлетелись по своим королевствам, — леди появилась на пороге гостиной, — а вас, мои дорогие, я приглашаю за стол, где мы сможем пообщаться и подкрепиться. К нам должны были присоединиться лорд Делагарди и лорд Линдворм, но, увы, они очень заняты. В другой раз.

Мы покинули гостиную и прошли по коридору в небольшую комнату, где, по всей видимости, принимали только самых близких. За круглым столом стояли четыре кресла, которые нам предложили занять.

— Не обессудьте, все скромно, по-домашнему, — произнесла леди Минерва и показала на блюда, — пожалуйста, накладывайте салат, отбивные, не стесняйтесь. Аллан, поухаживай за Виданой, лорд Эдвин, а Вам что положить?

— Спасибо, леди Минерва, мне только чаю, — попросил он, — я ужинал перед тем, как прибыть к Вам.

— Как скажете, лорд Эдвин, чай, значит, чай, — на столе появился чайник и чайная пара, леди налила чай и подала с улыбкой профессору, — как я счастлива, что сумела Вас уговорить появиться у меня в гостях. Ах, Видана, я обещала показать Вам портрет моей единственной малышки.

Леди Минерва поднялась и покинула нас буквально на минуту, чтобы вернуться с небольшим портретом в дубовой раме, который поставила рядом с собой, но изображением ко мне. На меня смотрела очаровательная малышка с белыми длинными волосами — Артиваль Тримеер.

— Она прелестна, не правда ли, леди Видана? — уточнил у меня лорд Аллан, рассматривая изображениею — Очень красивая девочка. Если бы она прожила более долгую жизнь, уверен, что у Артиваль были бы красивые и умные дети.

— И где она похоронена? — только и нашлась, о чем спросить, я.

— В замке, конечно, в родовом склепе, — ответила леди Минерва, — я регулярно посещаю его и сижу, думая о том, какой стала бы моя девочка, если бы не погибла.

У меня закружилась голова: почему леди Гровели так уверена, что Артиваль умерла маленькой, когда я ее дочь, и после исчезновения родителей мама прожила на свете еще четырнадцать лет? И в то же время я не была готова взять и рассказать ей об этом. Именно поэтому я попросила чаю и пила его, прислушиваясь к общению Серой леди с профессором и лордом Алланом.

— Видана, я тебе чем-то расстроила? — мягкий голос леди Минервы вывел меня из задумчивости. — Ты испугалась за своих малышей? Но если ты будешь вместе с нами, то этого не произойдет, обещаю тебе.

— Вместе с Вами — это с кем? — во мне заговорила недоверчивость. — О ком идет речь?

— Обо мне, лорде Делагарди, Аллане, — перечисляла леди имена своих родных и друзей, — если ты будешь с нами, то будешь защищена от любых потрясений и волнений, подумай об этом, милая девочка.

— А почему я? Мне кажется, что Вы не занимаетесь благотворительностью, леди Гровели, — я, еще слушая выступления профессора из Дальнего Королевства, поняла, что все приглашенные были отобраны заранее, на них сделана ставка, вопрос только в том, какая. Но то, что все они имперофобы, было ясно с самого начала, и не просто так Серая леди не представила меня, ей не нужно было, чтобы все знали, что я из империи.

— Лорд Делагарди утверждает, что вас с ним связывают какие-то родственные узы, и я не ставлю под сомнение его слова, — пояснила она. — Согласись, Видана, с кем тебе еще быть рядом, как не с родственниками?

— Действительно, вот только незадача: в империи у меня родственники и есть, и к счастью, не мало, — ответила, уже догадавшись, что леди не в курсе, что моя мама умерла.

— Может быть, — согласилась со мной леди, — но самые большие возможности у тебя открываются только рядом с нами.

Я не успела ответить, лорд Аллан, сидя рядом со мной, улыбался, а вот лорд Эдвин немного нервничал.

— Вы позволите? — на пороге появился лорд Гиен Мордерат, пыльная одежда и утомленный вид говорили сами за себя — он вернулся издалека.

Лорд Эдвин поднялся и, поблагодарив всех, а леди Минерву особенно, объяснил, что ему уже несколько раз присылали срочное сообщение из Академии, и он нас, хотя и с сожалением, но покидает.

— Леди Минерва, я прошу прощения, что прерываю Ваше общение, но мне необходимо переговорить с леди Тримеер, — пояснил лорд Гиен и тут же остановил лорда Аллана, попытавшегося возмутиться, — и не спорьте, лорд Сент-Жен, Вы не знаете, что сегодня творилось в столице империи. А мне нужно, чтобы леди Тримеер мне все ясно и конкретно объяснила, по какой причине пять сотрудников охранного агентства «Защита» задержаны Тайной канцелярией.

— Да, конечно, Гиен, — согласилась леди, но было заметно, что она расстроилась, — Видана, я надеюсь, что мы в скором времени увидимся и еще поговорим обо всем. Всего доброго.

Раскланявшись, я покинула маленькую гостиную и вслед за лордом Мордератом вышла на улицу, где он создал переход и что-то негромко произнес. Я думала, что переход откроется через мгновение в конторе охранного агентства, но ошиблась. Летели мы дольше, и переход открылся в коридоре второго этажа дома Мордерата в Королевстве Тюльпанов.

— Леди Видана, Вы сегодня ночуете здесь, — он открыл дверь в комнату, в которой меня селили в прошлый раз, — приводите себя в порядок и поднимайтесь в гостиную, есть разговор. Одежда для Вас в комнате.

Мне ничего не оставалось, как зайти в комнату и закрыть за собой дверь. Вспыхнул магический светильник, и я обратила внимание, что на кровати лежит длинный плотный халат, захватив его, отправилась в дамскую комнату. В гостиную я поднялась только после того, как приняла душ и переплела косу, усталость как рукой сняло, и я могла спокойно задавать вопросы лорду и отвечать на его вопросы.

В гостиной было тепло, лорд Гиен переоделся и сидел на диване с бокалом травяного чая, судя по запаху, я опустилась в кресло, а на столе передо мной уже стоял бокал с молоком.

— Я Вас слушаю, лорд Мордерат, по какой причине Вы решили, что я должна ночевать здесь? — уточнила я и сделала глоток теплого молока. — И что за тема о задержании сотрудников?

— Хм, тема такая есть, но Вы к ней отношения не имеете, — устало ответил лорд, — скажем так, кое-кого взяли за дело, кражу костюмов из дома леди Талии совершили они, но парочку сотрудников завтра уже отпустят. Просто я решил Вас похитить из рук Серой леди, лорд Эдвин дал знать, что за выступление устроил профессор Буше. Как я понимаю, Вас начинают вербовать, стремясь заронить зерно неприязни к империи, для чего и пригласили поучаствовать во встрече с профессором, а он, знаете ли, отъявленный имперофоб. У него аппетит пропадает, если при нем хоть слово скажут об империи под Черной Луной.

— Лорд Гиен, а можно странный вопрос? Мне леди Минерва показала портрет своей погибшей дочери, ее звали Артиваль, но дело в том, что на портрете изображена моя мама.

— Вы сказали ей об этом? — мгновенно спросил он.

— Нет, я решила ничего не говорить сейчас леди Гровели, потому что она преследует какую-то цель, и я не верю, что она не знает, что моя мама умерла. Та же Сабрина Крони, моя одногруппница, должна была ей об этом рассказать, — поделилась я своими сомнениями, — а профессор Буше очень радовался, что лорд Тримеер погиб.

— Я не знаю, в курсе ли Серая леди, что Ваша матушка Артиваль умерла при родах, но то, что Вы ее заинтересовали, это точно, потому и собирало охранное агентство «Защита» на Вас полную информацию: все вплоть до сплетен. А то, что профессор Буше радовался, так что Вы хотите? Лорд Тримеер закрыл ему дорогу в империю на всю оставшуюся жизнь. Он еще не знает, что шпион Его Величества Правителя Дальнего Королевства, лорд Бард, арестован. Леди Видана, отправляйтесь спать, — решил лорд, — я подниму Вас рано утром, позавтракаете и только после этого улетите в империю. А чтобы не пришлось тратить свои силы, Вы полетите на стратофаере. Утром получите обещанный список о сотрудниках Агентства Серой леди.

— Спасибо за список. Я полечу сама, не нужно стратофаер, лорд Гиен, — попробовала воспротивиться я, но слушать меня он не стал.

— Леди Тримеер, я не предложил, а приказал. А приказы старших не обсуждаются, все ясно? Вот и хорошо, волшебных снов и не переживайте, Вас отсюда в сновидения никто не пригласит, — он встал с дивана, протянул мне руку, и я покинула гостиную.

Только успела донести голову до подушки, так сразу и провалилась в глубокий сон.

* * *

Здравствуйте, леди Тримеер!

С уважением, N.

Я надеюсь, Вы позволите начать нашу переписку на одном из самых загадочных и древних языков этого мира, им владеет так мало людей, что опасность прочтения наших писем стремится к нулю.

Вы спросите, а для чего нужна эта переписка? И будете правы: недоверчивость — прежде всего, и потому разрешите представиться, я лорд N, будет лучше, если до определенного момента Вы будете знать меня под этим именем.

Решение сделать Вас своим корреспондентом связано со следующим: во-первых, мне известно, что библиотека профессора Ханса Бренена находится в Ваших руках, как и его письма. А во-вторых, так сложилось, что Вы, именно Вы, юная леди, оказались на пересечении интересов, возникших у нескольких сил, и именно от Вашего здравомыслия и хладнокровия зависит успех в операции, назовем ее «Танец над бездной», разработанной несколько лет назад и начавшей исполняться не так давно.

Я не набиваюсь к Вам в друзья, вполне возможно, что мы никогда с Вами не встретимся, а если это и произойдет, то только после того, как «Танец над бездной» будет исполнен во всей его неудержимой мощности и красоте. Являясь рупором определенной группы и исполняя их волю, я буду периодически писать Вам, чтобы держать в курсе предпринимаемых шагов, а Вы по мере своего ума, интуиции и человеческих сил должны сделать свои выводы и определить, что намерены предпринять в сложившейся ситуации. Ставки очень высоки, и цена в них — жизнь каждого из нас, и Ваша в частности.

Всем заинтересованным сторонам известно, что вокруг Вас собираются адепты, которые в будущем составят честь и славу своим семьям и империи, и потому в вашем дружном стане ожидаются засланные казачки, прошедшие практики в разных агентствах, в том числе и за пределами империи. Их задача — выяснить всех и найти ключик к каждому в надежде перетянуть на свою сторону. Выводы из провала старой сети, находившейся под патронажем леди Изольды Норберт, сделаны, и сейчас создается новая сеть под руководством небезызвестного Вам лорда Гиена Мордерата. Перед ним стоит серьезная задача взять под свой контроль адептов Академий империи, по этой причине амбициозным лордом сделана серьезная ставка на Вас, как лицо, к которому многие адепты испытают дружеские чувства и искреннее уважение.

На этом я прощаюсь с Вами до следующей встречи. Прошу ответное письмо выслать на указанный абонентский ящик.

— Бред какой-то, — подумала я, дочитав письмо и отложив его в сторону, — и зачем для написания такого пафосного доноса на лорда Мордерата потребовалось использовать древний язык магов? Или, может, кто-то тренируется в его изучении и выбрал адресатом меня? Но чтобы не ломать голову, я должна составить список тех леди и лордов, кто имеет зуб на Гиена Мордерата, а также решить, готова ли я переписываться с этим лордом N, в любом случае, подожду до следующего письма.

Нет, ни в коем случае, у меня даже и мысли не возникало, что лорд Мордерат — невинная жертва, этакая белая овечка, на которую кто-то возводит поклепы. Он властный и жестокий маг, повинный во многом, в том числе, как утверждается, в гибели ученых и моего супруга Ольгерда Тримеера. Но некоторые сомнения в том, что это была именно гибель, а не искусная инсценировка, стали у меня закрадываться совсем недавно.

— Странно, что в этом письме ничего не было про Георга Норберта и его настоящую цель, с которой юношу отправили в Академию магических искусств, или это будет в следующем письме? — подумала я и переключилась на разговор Шерлоса и лорда Трибония, склонившихся над свитком и что-то обсуждающих.

— Видана, давай заканчивай свитки изучать, — предложил лорд Трибоний, — присоединяйся к нам, смотри, какая интересная история получается. Леди Марица утверждает, что она не причастна к краже костюмов у леди Талии, это был розыгрыш, и плавно все стрелки переводит на финансиста охранного агентства «Защита».

— Выходит, она с ним костюмы умыкнула из дома Талии? — спросила я. — Да и как непричастна, если костюмы обнаружены в ее квартире?

— Так она и стоит на том, что это был милейший розыгрыш, в том числе и ее самой, — поделился брат. — Однако в деле еще парочка сотрудников агентства замешена, их задержали, и они много интересного поведали лорду Вулфдару. Начиная с того, что задание о краже костюмов было получено еще на той неделе, а вот о нападении на Георга часа за три до рассвета, они и подготовиться как следует не успели.

— И кто отдал этот приказ? Неужели лорд Гиен Мордерат?

— Утверждают, что приказ был устный, и да, от него, — пояснил оборотень. — И естественно, им никто не поверил. Одно дело, когда письменный приказ, и вот она подпись, да такая, что все эксперты подтвердят ее подлинность, а другое дело, когда слова, которые к делу не подошьешь.

— Получается, что перед тем, как в агентство поступил документ о переподчинении лорду Мордерату, пришли два устных поручения, и если бы они были выполнены, то неизвестно, какие потери понесла бы империя, — сказал лорд Трибоний. — В канцелярии утверждают, что гибель Георга Норберта выгодна как минимум двум сторонам: одна — Зархаки, а вторая — тот самый лорд, что сменил леди Изольду здесь, в империи, и работающий в пользу Дальнего Королевства, а причина всему — наследство.

— Послушайте, а леди Девора Норберт уже получила судебный иск? — поинтересовалась я. — Все забываю у Веспасиана спросить, что было в шкатулке, которую мы передали от настоятельницы Ордена.

— Брошь, — ответил адепт Тосгий, оторвавшись от регистрации документов, — в виде букета цветов. На мой взгляд, она недорогая, но старинная. Видана, нам в Орден Плачущих нужно наведаться и настоятельнице передать подарок. Можно сегодня, у нас рабочий день до двенадцати часов, вот отсюда и отправимся.

— Мы с вами, — заявил молчавший до сего момента Патрик, он изучал книгу по алхимии. — Погода хорошая, прогуляемся, не правда ли, Шерлос?

— Только если посетителей не будет, — согласился брат, — тогда закончим в двенадцать часов и дойдем до Ордена. А он где расположен?

— На севере столицы, тридцать минут пешком, — ответил оборотень, — однако идти дольше будете, не забывайте, сегодня Лугнасад, и потому в столице праздник. Что? Вы забыли о нем? Эх вы, сыщики заработавшиеся, — рассмеялся он, — а пехи для нас пирог яблочный испек и Видане в подарок куколку соломенную сплел.

С этими словами лорд Трибоний достал из ящика своего стола сверток и подал мне. Я взяла и, поблагодарив, развернула его. В свертке лежала куколка, державшая на каждой из рук по малышу и прижимавшая их к себе.

— Он доволен новым домом? — спросила я у оборотня.

— Надеюсь, что да. Палисадник перед домом весь в распоряжении пехи, — ответил он, — все сорняки выполол и клумбы сделал, даже каменную горку затеял для цветов, я не возражаю, лишь бы малышу в радость.

В дверь постучали и тут же открыли, в прихожей появились посетители. Я увидела, с каким спокойным лицом смотрел Шерлос на них, стоя у своего стола, и только глаза выдавали его напряжение.

— Недобрый день, гадкие прохвосты! — в приемной появилась леди Девора Норберт, поддерживаемая мужчиной средних лет. — Я пришла посмотреть в глазах тех, кто решился подать на меня в императорский суд и отобрать наследство моего покойного супруга, полученное законным путем. О, какая компания, и даже некоторые лица мне знакомы, и как же я сразу не догадалась, что за всем стоит эта безродная выскочка леди Тримеер и ее родственничек Блэкрэдсан?

— Леди Норберт, Вы оскорблять всех пришли или по делу? — поинтересовался лорд Трибоний, небрежно развалившись на стуле и подав знак Шерлосу, после чего брат опустился на свой стул. — Если по делу, проходите, присаживайтесь. А если расположены гадости говорить, тогда дверь закрывается с той стороны. И не сверкайте гневно глазками, Вы же понимаете, здесь простых людей, как Ваш поверенный рядом стоящий, нет. Все маги и защитных заклинаний навешено столько, что проклятия, произнесенные здесь, по Вам и ударят.

— Какой Вы разговорчивый, — иронично произнесла леди и, осмотревшись, выбрала стул между моим столом и столом Веспасиана. Таким образом, ее видели все, и она видела всех, — может, объясните, на кого Вы работаете? Кто заказал этот бессмысленный иск в суд, Вы разве не понимаете, что я его выиграю, а потом ославлю ваше агентство на всю империю и близлежащие королевства? Даже если у меня не хватит сил — все-таки я не так молода, как хотелось бы, — мои друзья не оставят без возмездия вашу наглую выходку.

— Ну вот, начали с оскорблений, а затем плавно перешли к угрозам и шантажу, — ласково улыбнулся оборотень. — А по-человечески разговаривать никак не получается?

— А по-человечески, голубчик, я разговариваю только с подобными себе, а их здесь нет, — брезгливо приподняла уголки губ леди Девора и посоветовала своему поверенному, ставшему за стулом, на котором сидела сама леди, — свет не загораживай, отойди, ничего они мне не сделают.

— Подобными себе? — насмешливо уточнил Шерлос. — Леди Девора, если не секрет, а Вы когда к аристократии относиться стали? Род Норбертов, если не изменяет мне память, входит в третью сотню магических семейств по родовитости и состоятельности, но к аристократии не относился никогда, а род Зархак, в котором Вы родились, еще дальше.

— Что ты себе позволяешь! — прошипела, багровея, леди. — Сопляк, если тебе посчастливилось родиться в таком древнем роду как Блэкрэдсаны, это не значит, что у тебя есть право меня оскорблять.

— А я не оскорбляю, — лицо брата стало таким чопорным, что Веспасиан и Патрик переглянулись, и на их лицах проскользнуло удивление, — всего лишь постарался понять Ваш пассаж о подобных себе, только и всего. Не люблю, знаете ли, когда люди строят из себя тех, кем на самом деле не являются, вместо того, чтобы спокойно разговаривать на нужную тему.

— Давайте ближе к делу, я озвучила вопросы и жду на них честного ответа, кому необходим этот процесс? — рассердилась леди Норберт. — Кому необходимо этот судилище? По-другому просто назвать не могу. Вам хочется меня опозорить на старости лет?

— Тем, кого Вы, леди, лишили законного имущества, — спокойно ответил Шерлос. — А именно: семьям Дурненов и Дарбеев. Раз уж Вы здесь, может, расскажете нам, зачем лорд Норберт отправился в Подлунное Королевство, из которого вернулся в домовине и прямиком в родовой склеп?

— Бедная моя Изольда, какую змею она пригрела на своей груди, подумать только, — вырвалось у леди, когда она услышала вопрос, — даже ее воспитание не вытравило из мальчишки коварство древнего рода и высокомерие.

— Это Вы правильно сказали, вытравить нереально, — неожиданно согласился с ней брат. — А у преступлений длинные тени, не так ли, леди Норберт? Не укради Ваша родственница меня у мамы, может быть, мы и никогда не пересеклись бы с ней в жизни, в том числе и с Вами. Но мы ждем ответа на мой вопрос.

— Дурнены и Дарбеи, — повторила леди, — эти умирающие рода, чьи наследники скорее тени в нашем мире, чем настоящие люди в плоти и крови, так стоит ли ради них предпринимать такие шаги?

— А почему Вы так решили? — спросил лорд Трибоний. — Это не тени, а люди, жаждущие справедливости. Леди Девора, положа руку на сердце, а много ли счастья принесло Вам чужое имущество? Вам немало лет, и Вы одинокая леди, если завтра Вы постучите в Вечность, много ли людей заплачет от такой потери?

— Оборотень-философ, надо же, а я думала, что уже все в этой жизни повидала, — произнесла леди и перевела взгляд на меня, — а ты что молчишь? Ради каких-то наследников покойных жен моего супруга желаешь Георга без къярда по миру пустить так, да?

— Леди Девора, Георгу хватит того, что от матери осталось, а какие-то, как Вы сказали, наследники имеют право получить то, что когда-то незаконно получили Вы.

— А вы еще попробуйте это доказать, — сказал поверенный, — не в ваших силах вернуться в прошлое и увидеть все своими глазами.

— Так мы уже все увидели, — отпарировал лорд Трибоний, — и малышку, умершую в утробе, и служанку, отравленную за излишнюю догадливость. Не поверите, леди Норберт, все задокументировано, и более того, у меня тут вопрос возник: а сыновья лорда Норберта сами утонули или помог кто?

После этих слов леди поднялась и, поджав губы, ненавистным взглядом одарила оборотня: «Ненавижу ищеек, сующих нос в чужую жизнь и копающихся в грязном белье. Вы встретитесь с моими юристами в суде, коль не захотели полюбовно решить этот вопрос».

— А полюбовно — это как? — уточнил Шерлос.

— Мы предоставляем вам все подтверждающие документы, а вы отзываете иск из суда и приносите извинения в газетах, так как уже известно о вашем иске к леди Норберт, — пояснил поверенный. — В этом случае мы не будем говорить плохо о вашем агентстве, в противном случае, выиграв процесс, мы мало того, что потребуем сатисфакции за моральный ущерб, нанесенный леди Норберт, так и во всех изданиях империи напишем об этом.

— Понятно, до встречи в суде, — подвел итог общению Шерлос и демонстративно уткнулся в документы, лежащие на столе.

Когда они покинули контору, повисла тишина, юноши переглянулись, и Шерлос обратился к лорду Трибонию: «Это что было? Они действительно думали, что мы согласимся на столь незатейливый шантаж?»

— Я не уверен, скорее это была разведка, попытка понять, как много нам известно, — ответил тот, — одно понял точно: леди очень раздражена и совсем не в восторге от идеи встретиться с нами в суде. Сама она, конечно, в процессе не появится, но отправляя туда юриста, она будет вынуждена рассказать ему все как было на самом деле, практически как духовнику перед уходом в Вечность, а леди на это никогда не пойдет.

Люд праздновал, и потому в агентстве в этот день никто не появился. В двенадцать часов закрыв контору, мы отправились в Орден Плачущих, а по дороге к нам присоединились Гвен с Кирикой, Локидс с Тамилой и Северус с Камиллой, прилетевшей из Академии на выходные в столицу.

Центр города был огромной народной ярмаркой: торговые ряды, заполненные овощами, фруктами, колбасами и сырами разных сортов, а также изделия мастеров народных промыслов и кругом посетители в праздничной одежде.

Гномы весело зазывали к своим палаткам, и Тамила с Камиллой, не выдержав, устремились к одной из них, и, ахая, рассматривали маленькие валеночки — моей Вевее и то малы будут, — расшитые разными узорами и композициями из цветов.

— Берите, красавицы, — степенно обратился к ним молодой гном, — это непростые валеночки, а волшебные. Вот смотрите, — начал он показывать пару, соединенную шерстяной нитью фиолетового цвета, — в один кладете къярд, а в другой — записочку с желанием, и месяца не пройдет, как оно исполнится. Записочку потом можете поменять на другую, а денежку не вынимайте, и тогда в вашем кошельке къярды не переведутся. Честное гномье, у нас у всех такие волшебные валеночки имеются.

Девушки рассмеялись и, достав кошельки, купили по несколько сувениров, чтобы потом подарить подругам.

— Мы через площадь не пойдем, — решил Шерлос, наблюдая, как загораются у девушек глаза от вида красивых сувениров, и предложил парочкам, — если есть желание, идите, а мы дальше.

— Нет-нет, мы с вами, — не согласилась Тамила, и мы, обходя центральные улицы, отправились по направлению к Ордену, чтобы упереться в его закрытые ворота, надпись на которых гласила, что вход на территорию будет открыт послезавтра.

Нам больше ничего не оставалось, как развернуться и, образовав переход, разлететься по своим делам. Мы вернулись обратно в агентство, юноши вспомнили, что не проверили последнюю почту, решив, что оставлять ее на выходные нецелесообразно.

— У меня предложение, — сказал Шерлос, оторвавшись от документа, — нас пригласили на пикник, на берег Звездной реки, раз к настоятельнице Ордена Плачущих попасть не получилось, не дома же сидеть в такой день.

— Кто пригласил? — уточнил Патрик, который незаметно для всех стал моим телохранителем: куда бы я ни направлялась, рядом со мной был двоюродный дядюшка такого же возраста, как и я.

— Гвен с Локидсом только что сообщение прислали, на берегу реки шикарный песчаный пляж, а они нашли местечко пустынное, подальше от всех, зато мешать никто не будет. После службы домой забежим, корзинки с едой захватим и отправимся, — пояснил брат, — зонтики от солнца брать не будем, вдали от всех можно и магией побаловаться.

— Не согласен, зонтики берем, не вижу причины привлекать к нам лишнее внимание, — сурово произнес Патрик, — магией пользоваться будем, но с умом.

— Патрик, ты сегодня на редкость занудлив, — поддел его Шерлос, — что случилось? Неужели не с той ноги встал? Или на девушек рассердился, что они на сувениры налетели?

— Предчувствия у меня нехорошие, что самое паршивое, в этом я никогда не ошибался, — нехотя произнес дядюшка и уткнулся в книгу.

— Да ладно тебе, что может случиться летним днем на глазах множества отдыхающих? — улыбнулся Веспасиан, в голосе которого проскользнули успокаивающие нотки. — Покупаемся, позагораем и по домам.

— Так-то так, да не так, — буркнул Патрик, не поднимая головы, — мне от твоих слов легче не стало, вот чувствую я, что нечего нам там делать.

Через два часа мы вернулись домой, где, переодевшись, поспешили на кухню, чтобы собрать корзинку для пикника. На Патрике была серая легкая туника и такие же брюки, сшитые Ведой по возвращении. Они с Ребеккой в лавке у нашего знакомого гнома прикупили тканей и нашили Патрику разной одежды, чем сильно повеселили его.

— Вы меня женить собрались, что ли? — спрашивал он у матери, примеряя обновы. — У меня никогда больше одних брюк и рубашки не бывало, не считая форменной одежды.

На мне было легкое синее платье с красными розами, костюм для купания я свернула и положила в полотняную сумочку, где лежали лекарственные настойки и мазь против ожогов.

— Вам что положить? — спросил Бруно, когда мы спустились в его владения. — Сегодня жарко, предлагаю взять вареные яйца, помидоры с огурчиками и пирожки с капустой и яблоками, испек с утра пораньше.

Поблагодарив его, я сложила в корзинку предложенные яства, два кувшина с водой и компотом, несколько полотняных салфеток, и Патрик поднял ее в парадную, где лежала сумка с двумя пледами.

— Сейчас за нами зайдут, и отправимся, — произнес он, — шляпку не забывай, а то голову напечет.

— Патрик, ну я же не маленький ребенок, — рассмеялась я, понимая, что за этими словами кроется попытка не обращать внимания на собственную интуицию, — не нервничай, пожалуйста.

— Да, ты не маленький ребенок, но как твой дядюшка я имею право заботиться о своей племяннице, даже если ей столько же лет, сколько и мне.

Выходит, действительно Патрик ощущает нечто серьезное и потому такой разговорчивый. К счастью, открылась дверь, и на пороге появились Шерлос с Веспасианом. Открылся переход, и мы улетели на речку.

* * *

Звездная река и лес, окружающий ее, делили столицу империи на две части. Когда мы покинули переход и ступили на речной желто-белый песок, я поразилась, насколько он был горячим. Мои ноги в летних туфельках провалились в него и нестерпимо горели. Подхватив подол платья и быстро перебирая ногами, я поспешила выбраться из огненного плена и оказаться под огромным зонтом, где на песок были положены плотные, грубые одеяла.

— А вот и вы появились! — радостно провозгласил Гвен, помогавший Кирике застилать армейские одеяла легкими пледами. — Сейчас еще наши прибудут.

Места под зонтом было много, посредине на скатерть мы с Кирикой выложили съестные припасы на полотняные салфетки, поставили кувшины с напитками и, присев на одеяла, стали ждать остальных, а юноши создавали две разделки, где можно было переодеться перед купанием и после него.

Я огляделась: часть пляжа, на которой мы расположились, была пустынной и находилась далеко от основного пляжа, где было много отдыхающих. Между нами была небольшая рощица, казавшаяся совершенно непроходимой. Река — я поспешила назвать ее речкой — была широкой, и издалека было видно, что лес на другом берегу вплотную подступал к ней. Вода в реке была темного, насыщенного цвета и неторопливо несла себя куда-то далеко: как нам объясняли на занятиях, Звездная река текла по всей империи.

— Чирк, чирк, — с этим странным звуком по реке промчалось несколько больших лодок, украшенных цветами и флагами, а в них на стульчиках сидели леди в красивых купальных костюмах.

— И что это было? — обратилась я к брату, он присел рядом со мной, когда раздевалки были созданы, слева от зонта — для юношей, а справа — для девушек.

— Водяные духи, — пояснил он, — компания «Драг и сыновья» не только конными перевозками занимается, но и лодочными. У них на службе состоят духи, которые и передвигают лодки без участия весел. Если у вас возникнет такое желание, можем взять одну лодку и покататься.

— Что-то наши задерживаются, — сказал Гвен, подходя к нам, — договорились к пятнадцати часам, а уже десять минут как прошло, непорядок.

Только он высказался, как рядом с нами открылся переход и оттуда выскочили Локидс с Тамилой, Флавий Карно и Георг Норберт, а также Северус с Камиллой. Веселые возгласы, объятия и счастливые слезы Камиллы, которая после неудачи с Орденом была уверена, что никого больше и не увидит на выходных, именно так и запомнилось всем нам начало пикника, единственного, на который мы выбрались этим летом.

— Какое счастье, неужели мы смогли собраться все вместе? — краснея от неприсущего ей многословия, сказала Камилла. — Как я соскучилась. В Академии тишина, мы с Тимом целый день в лечебнице, а потом он улетает в Фоксвиллидж, где у него родственники живут, я же возвращаюсь в комнату и вяжу, вышиваю и немножко читаю. А вы чем занимались? Рассказывайте.

Все расположились на одеялах под зонтом, спрятавшись от палящего солнца, приступили к трапезе, одновременно рассказывая разные истории, случившиеся с нами за практику.

— А расскажите, вот река и лес разделяют столицу, кто живет на том берегу? — попросила я. — Издалека такие строения за высокими заборами и много насаждений, по мне, так слишком сумрачно, не находите?

— Видюш, а там вампирский квартал, — ответил Локидс, — потому и сумрачно так, там же в глубине школа и лечебница для них. Мы как-то с Маркесом, целителем бабушки, побывали там, жутковато. Но не потому, что кто-то напасть постарается, а именно из-за сумрачности. Представляешь, идем по столице: солнце, небо голубое, ветерок, а на их стороне оказались темнота и сырость.

— А они там одни проживают? — неугомонная я с удовольствием слушала его рассказ и желала знать больше.

— Их жилой квартал большой, длинный, а уже за ним начинается окраина столицы, так там кого только нет, — подключился Шерлос. — Помнишь гибель Лиеса Грейбрана зимой? Так вот он погиб как раз на окраине, уже за вампирским поселением. Но там людям действительно появляться нежелательно, особенно женщинам.

— Вот отсюда подробнее, — потребовала я, — что там за народцы проживают?

— Ну, во-первых, там живут финодири, они внешне такие неуклюжие и некрасивые, их нанимают работать на полях и фермах, работники хорошие, исполнительные и сильные, вот только если от избытка чувств решат обнять кого-то, все кости переломают. У них и дома под стать им: такие же некрасивые и корявые, но добротные. Во-вторых, между вампирским поселением и финодири несколько улочек маккриммонов, они то ли от эльфов произошли, то ли еще от кого, маленькие, юркие скрипачи, под их музыку могут затанцевать даже камни, их приглашают на свадьбы и праздники. А в-третьих, рядом с поселением финодири проживают ганконеры, их дома находятся в зарослях терновника или колокольчиков, вот эти проказники появляются перед женщинами в образе представительного мужчины с неизменной трубкой в зубах, в сером кашемировом пальто и клетчатом шарфе. Увидев такого обходительного мужчину, женщина влюбляется и начинает сохнуть по нему, все заканчивается смертью влюбленной.

— Они что, и по столице свободно разгуливают? — удивилась Кирика. — Это сколько жертв может быть?

— Нет, они при дневном свете так себя вольготно не чувствуют, а по вечерам их сотрудники Тайной канцелярии отлавливают, отправляют восвояси и на заметку берут, вот так несколько раз попадешься, и прощай столица, — пояснил Шерлос, — вышлют в места, где и людей нет.

Немного подкрепившись и передохнув, юноши потянулись в раздевалку и оттуда помчались по раскаленному песку в воду.

Мы сидели вчетвером, пили компот и наблюдали за тем, как резвятся в воде наши друзья.

— Ну и чего мы сидим? — удивилась Кирика. — Пойдемте и мы в воду, а вечером можно будет на лодке с водными духами покататься. Что-то меня напугали рассказы о ганконерах, вот подойдет к тебе знакомиться лорд, а потом выяснится, что и не лорд вовсе, а представитель странного народа.

И с этими словами она поднялась и исчезла в женской раздевалке, следом отправились Тамила с Камиллой, а я продолжала сидеть под зонтом, похоже, что состояние Патрика передалось и мне, какая-то неясная, тянущая боль разливалась в груди.

— Видан, ты идешь? — спросила Тамила, выходя из раздевалки. На ней был очаровательный купальный костюм бирюзового цвета в виде платья по колено, облегающего фигуру. Такие же костюмы были на Кирике и Камилле, только красного и зеленого цветов. Мой костюм синего цвета лежал рядом, но что-то не давало мне подняться и пройти в раздевалку, светило солнце, ветерок был теплым, все просто чудесно, а сердце говорило: «Нет».

— Видана, а вы здесь уже не одни, — меня обняли призрачные руки, и голос Герния вернул в реальность, — сюда направляются два мага, они невидимы.

Вот сейчас все и стало на свои места, предчувствие не обмануло Патрика, который выскочил из воды с довольно решительным видом. А я уже плела магическую защиту, закрывавшую нас от чужих взглядов и ушей. Дядюшка ленивой, неторопливой походкой обошел кусты и, касаясь их руками, читал какие-то заклинания. Вообще-то это было первым, что сделали юноши, когда появились на пляже, но дополнительная защита помешать не должна.

— Сейчас посмотрим, сработает или нет, — опустившись на одеяло, произнес Патрик и взял стакан с водой, — мне вот интересно, с кем имеем дело? И по чью душу они здесь появились?

— Не знаю, подай яблоко, пожалуйста, — попросила я и уточнила, показав в другую сторону, — а там за рощицей что? Ты ходил, проверял, как мы прилетели. Пляж?

— Нет, там болото. Вначале неглубоко, только ноги помочить, а вот дальше уже по пояс, — пояснил юноша, — с той стороны к нам подойти не должны.

Его прервал визг, раздавшийся с реки. Тамила и Камилла начали резко уходить под воду, Георг и Шерлос нырнули под них, а Локидс и Северус подхватили девушек. Кирика бросилась на берег. Под водой завязалась потасовка, и Патрик, поднявшись, понаблюдал, а затем тронул меня за плечо и глазами показал на кусты, отгораживавшие нас от остального пляжа. Невидимые мечи кромсали кусты, которые гнулись то в одну, то в другую сторону, но не пропускали никого.

Северус и Локидс принесли испуганных девушек и, усадив под зонтом, закутали в банные полотенца. Следом появились Шерлос и Георг, у одного на лице красовался кровоподтек, а у другого была ножевая рана на предплечье. Пока я обрабатывала раны, Кирика приготовила успокаивающие капли и подала девушкам. Флавий и Гвен ныряли, проверяя, нет ли еще кого под водой, а Северус, присев у воды, что-то рассматривал.

— Смотрите, — Патрик привлек внимание всех к рощице, три куста в центре кто-то упорно пытался вырвать, — это что получается, на нас две группы пытались напасть?

Будто отвечая на его вопрос, все попытки вырвать кусты прекратились, и наступила тишина. Юноши, выйдя на берег, вернулись к нам, и все, опустившись на пледы, переглядывались и молчали.

— Кому вы рассказывали о том, что планируете пикник? — прервав тягостное молчание, спросил у друзей Шерлос.

— Девушки узнали об этом только сегодня, — ответил Гвен, — Флавия и Георга пригласили в конце рабочего дня, место пикника не разглашали. Тебе сообщение отправили, вернувшись домой после неудачного похода в Орден.

— Герний, — позвал Патрик привидение, — кроме нас здесь еще кто-то есть?

— Там за кустами кто-то сидит, и не просто под заклинанием невидимости, от привидений защита поставлена, — поделилось привидение, не показываясь нам.

— Давай конкретно, где сидят? Я пошалю немного, — сказал дядюшка и из моей сумки извлек небольшой сверток, а затем обратился к Тамиле с Камиллой, которые, несмотря на успокоительные капли, глотали слезы, — девчонки, да не переживайте вы так, где еще такие приключения могут быть? Учитесь находить положительные моменты в любых ситуациях.

Георг задумчиво рассматривал девушек, а затем перевел взгляд на рощицу, за которой начиналось болото. Веспасиан, сидя на берегу, беседовал со странным существом, которое появилось по его вызову и приняло вполне материальный вид древнего старца серо-зеленого цвета с длинной зеленой бородой и такими же волосами, собранными на затылке в хвост. Он возвышался над водой и плавно покачивался на волнах, ног его видно не было. Шерлос и Гвен уплыли за рощицу, отделявшую нас от общего пляжа, а Северус и Локидс успокаивали девушек.

Патрик, стоя на коленях, колдовал над пакетиками, из которых пересыпал плохо пахнущие вещества в три железные длинные и узкие колбы, а затем отвлекся на мгновение, видимо, получил ответ на свой вопрос от Герния. Подготовив смеси, Патрик выпрямился, потянулся и, махнув рукой, поднял колбы в воздух, два пасса руками — и заряды исчезли с наших глаз, став невидимыми. Он еще не успел опустить руки, как за рощицей в нескольких местах прогремели взрывы, в воздух взметнулись разноцветные конфетти, раздались самые настоящие человеческие ругательства, и вспыхнули порталы. Через несколько минут вернулись Гвен и Шерлос с загадочными улыбками, а Веспасиан, поблагодарив своего визави, возвратился к нам под зонт.

— Давайте еду возьмем и в сторону отойдем, — предложил он, — водяной сказал, эти мужики днем вчера дно реки проверяли и все кусты облазили, пляж тоже не забыли.

— Патрик, твое искусство сработало, всю невидимость как рукой после взрыва сняло, их под белы ручки и в канцелярию, — поведал Шерлос, подхватив блюдо с пирожками.

— Уходим! Срочно! — заорал Патрик, на плече которого появилась Салли, и, схватив меня за руки, выдернул из-под зонта. Когда мои ноги коснулись песка почти в пяти метрах от места, где мы сидели, раздался грохот, и высоко в небо устремился фонтан из песка и огня, увенчанный полыхающим зонтом, одеяла и пледы загорелись, а юноши, поставив рядом с нами защиту, тушили взрыв. На месте раздевалок стояли обугленные остовы, а под горящими одеялами то и дело что-то взрывалось и дурно пахло.

— Локидс, Северус, забирайте девчонок и возвращайтесь по домам, — приказал Шерлос, — мы сейчас затушим и следом за вами.

— Много разговариваешь, — рядом с нами вспыхнул переход, и Патрик магическим пассом отправил всех в него и обессиленный опустился на корточки, как только он закрылся, — молите Черную Луну, чтобы мы живыми добрались до дома.

Никогда несколько минут перелета не казались нам такими долгими, все молчали. Лица у юношей были суровыми, Кирика, прижавшись к плечу Гвена, переводила взгляд с девушек на меня.

— Так что это было? — только и спросила она, когда переход открылся в парадной дома Тримеера.

— Что ты творишь? Кто тебе позволил рисковать жизнью моих внуков? — раздался раздраженный голос, по лестнице спускалась леди Амилен Тримеер, которую удерживал дед. — Ты сейчас же улетаешь с нами в замок.

— Никуда она не полетит, — ответил Шерлос, — Видана остается здесь, в столице, и не нужно кричать, леди Амилен.

— Юноша, вот для Вас я невесту подбирать никогда не соглашусь, — сообщила ему бабушка, а по лестнице сбежала Ребекка и обняла меня, затем Патрика и всех по очереди.

— Не шумите, леди Амилен. К счастью, все живы и здоровы, давайте порадуемся. Для вас подготовлена маленькая гостиная, — сказала она мне, — места хватит на всех, идите. А мы с леди Амилен и лордом Генрихом будем наверху.

Мы прошли в малую гостиную, где был накрыт стол и вдобавок к креслам появился низенький диван. К гостиной примыкала туалетная комната, в которой исчезали все по очереди и появлялись переодевшиеся и умытые. Вскоре кресла и диван были заняты, в наши руки перекочевали чашки со стола, и постепенно послышались разговоры и смех.

— Нам кто-нибудь объяснит, что произошло на реке, или нет? — не выдержала Камилла, которую поддержала Тамила.

— Конечно, объясним, — опередил всех Патрик, — двух красавиц, похожих друг на друга, как однояйцовые близнецы, решили украсть и преподнести в дар королю Королевства Палящего Солнца, я слышал, у него большой гарем, но таких волшебниц там нет, только и всего. Восхититесь, девушки, и гордитесь, ваша красота оценена по достоинству.

Вначале наступила недоуменная тишина, а затем раздался заливистый смех Тамилы, которая закрыла личико руками, чтобы спрятать текущие слезы.

— Патрик, ты чудо! Вместо того чтобы сказать, мол, не задавайте глупые вопросы, на которые у нас нет ответов, взял и все перевернул с ног на голову, — произнесла сестренка и промокнула глаза платочком, а затем погладила Локидса по руке, его лицо потемнело от добрых слов, обращенных к незнакомцу. — Откройте нам страшный секрет, это очередная охота за Виданой?

— Тамила, ты сама сказала, у нас нет ответов на вопросы, тогда почему задаешь? — спросил Шерлос. — В канцелярии допрос проведут, может, что и узнаем, но никак не раньше. Лучше вспомните, кому в голову пришла идея пикника?

— Мне. Мы сидели в конторе, с документами работали, и появилось такое предложение, — ответил Локидс, — причем сразу у обоих. Гвен, ты не помнишь, с чем это было связано?

— Я думаю, все началось с разговора, который мы нечаянно услышали, — сказал адепт Лангедок, — в соседнем кабинете два сотрудника обсуждали предстоящие выходные, а один очень хвалил пляж на Звездной реке и все сожалел, что в этот раз не получится там побывать, он улетал в командировку. Мы услышали и сами загорелись, слетали на пляж, место осмотрели, нам понравилось.

— Мне кажется, — негромко произнесла Тамила, — было использовано заклинание Навязчивости, потому вам обоим и пришла одна идея, которую обсуждали эти лорды, все было сделано намеренно.

— Как имена этих сотрудников? — начал нудно Патрик, заметивший ревнивые взгляды Локидса. — Фамилии, адреса. И Локидс, сделай личико проще, пожалуйста, я по факту своего рождения и отсутствию какого бы то ни было состояния никому из сидящих здесь юношей конкурентом не являюсь.

— Имена… Ягнур Тризер и Клайв Добарий, — ответил за практикантов-финансистов Георг, — а по поводу конкурент-не конкурент, Патрик, может, ты не в курсе, но в Академии по тебе адептки вздыхали неоднократно, даже узнав, что ты сирота и без состояния.

— С именами понятно, вам просто так преподнесли приманку, что не клюнуть вы на нее не могли, выходит, нас ждали и готовились, — задумчиво произнес Шерлос. — Месть за несколько раскрытых нами дел. Девчонки, наше агентство приносит вам свои извинения за принесенные неудобства и сорванный отдых на пляже, вернемся в Академию и компенсируем походом в трактир, чай будем пить с божественной выпечкой Грашека и заедать восхитительным мороженым.

Девчонки вздохнули, кивнули и продолжили пить чай, а я, забравшись с ногами в кресло, думала о том, что месть, скорее всего, за сорванные планы в отношении завтрашнего юбилея казначея Тайной канцелярии. Леди Талия согласилась с тем, что к ней приставили охранника, и флиртовала с ним, отказавшись от встреч с Василиусом Гоцци по причине нового поклонника.

— Открой секрет, Патрик, — неожиданно услышала я голос Георга, — почему тебя пыталась убить адептка Тетрамон? Я слышал, что это было пару раз, не считая тех ожогов, что украшают твое лицо. Неужели неразделенная любовь?

— Да нет, какая любовь, что ты, — ответил юноша, — просто я по какой-то причине раздражаю адептку.

Поужинав, все вышли в парадную. Там мы попрощались, и наши парочки улетели, нужно было доставить девушек под охрану домашних стен, а Шерлос с Веспасианом ушли домой. Мы с Патриком, прибравшись в маленькой гостиной, поднялись на второй этаж, где в гостиной сидели Ребекка и старшие Тримееры.

— Видана, я не полечу в БернВуд на эти выходные, не рискую оставлять вас с бабушкой одних, — негромко произнес дядюшка, взявшись за ручку гостиной, — что-то мне подсказывает, нужно остаться.

— Хорошо, я рада, — согласилась, услышав из-за неплотно прикрытой двери настойчивый голос леди Амилен, стремившейся в чем-то убедить своих собеседников.

— А вот и ты, наконец-то, — леди Амилен смотрела, как мы заходим с Патриком в гостиную. — А кто этот юноша? Видана, почему вокруг тебя постоянно вьются молодые люди? Разве траур уже отменен? — засыпала меня вопросами сваха магических родов.

— Леди Амилен, — начала было Ребекка, но ее прервал Патрик.

— Я двоюродный дядя Виданы, Патрик Дурнен, — представился юноша, помогая мне занять место за столом рядом с бабушкой Ребеккой и напротив Тримееров, сам сел рядом.

— Хм, как ты стала богатой наследницей, так и родственники сразу стали объявляться. Странно, где же вы все раньше-то были? — начала было сладко-ехидным голоском леди Амилен, но дед так взглянул на нее, что все слова пропали разом и она замолчала.

— Патрик Дурнен? — переспросил он у юноши. — А не твой ли отец Патрик Дурнен? Я помню такого лорда, знатный был взрывник, на него только не молились в войсках, какие он изобретал вещества, скольким нашим воинам он жизнь спас. Правда, я давно о нем не слышал. После несчастья с его сыном — прости, не помню, как его зовут, — лорд Дурнен куда-то исчез.

— Да, это мой отец, — подтвердил Патрик, — и Вы, леди Амилен, не правы, состояние Виданы здесь совсем ни при чем.

— Но ты же живешь в доме моего сына… — попыталась было вернуться к начатой теме леди, но очередной взгляд лорда Генриха, и я вспомнила слова о том, что леди Амилен не может манипулировать мужем и старшим сыном.

— Чем завтра займетесь? — спросил дед у меня. — Может, в замок отправимся? Там и гулять в парке можно, не боясь никого, и в пруду покупаться.

— Дедушка, спасибо! Но я планирую почитать, да и Патрик тоже, — ответила я, прижавшись к Ребекке, та в свою очередь обняла меня, леди Амилен обиженно поджала губы, увидев эту картину, а лорд Генрих улыбнулся. — Как себя чувствуют Тария и Генриетта?

Какая все-таки хорошая тема, и нам наперебой стали рассказывать о приготовлениях к рождению малышек, оставалось чуть больше месяца. Леди Амилен похвасталась приданым, подготовленным для новорожденных, и рассказала, сколько батистовых распашонок нашили по ее заказу, сколько детских одеял связала Тария, а Генриетта вышила крестильный набор. Сожалела, что не может продемонстрировать украшения, подготовленные ею для будущих внучек. Лорд Генрих, слушая ее рассказ, только улыбался и посматривал на меня.

— Да, Видана, я чуть не забыла, — тема внучек была отодвинута в сторону, — я решила, что мальчиков назовем Ольгерд и Эдвард, в честь твоего деда, нравится? — она с вызывающей улыбкой смотрела на меня.

— Нравится, бабушка, — согласилась я, и едва она расслабилась и торжествующе улыбнулась супругу, добавила, — но не в этот раз, первенцев назовем Арман и Георг, — и мило улыбнулась ей.

Леди Амилен покраснела, попыталась возразить, но дед похлопал ее по руке и произнес: «А я просто счастлив, если внуков назовут Арман и Георг, неужели мой отец не заслужил, чтобы хоть кто-то из правнуков носил его имя?»

Потом меня еще попытались уговорить погостить в замке, но, не добившись своей цели, Тримееры-старшие попрощались с нами и отбыли в свой городской дом, а перед этим дед взял с Патрика слово, что он будет рядом со мной за пределами дома.

— Хвала Черной Луне, этот суетный день близится к концу, — вздохнула бабушка, когда за Тримеерами закрылся переход. — А сейчас, когда мы одни, расскажите мне, что произошло на самом деле. Леди Амилен была просто в состоянии истерики, когда они появились буквально за пару минут до вашего прибытия, им Альбер прислал сообщение, что вы попали в беду.

Убрав со стола, мы перебрались в кресла, и Патрик поведал о случившемся. Ребекка выслушала внимательно, не прерывая его, а затем, задав несколько вопросов, резюмировала: «Молодцы, справились с испытанием, я горжусь вами. А сейчас предлагаю отправиться отдыхать. Завтра спешить некуда, за завтраком поговорим».

Мы разошлись по своим комнатам, и, укладываясь спать, я вспомнила, что искупаться на пикнике мне так и не удалось, а жаль.

Мощеная дорожка, ведущая к дому лорда Мордерата, что в Королевстве Тюльпанов, была теплой, согретой солнцем. Я иду по ней и думаю, что мне совсем не хочется быть здесь, а вот в сад Лунной Богини зашла бы с большим удовольствием, но ноги неумолимо несут меня к дому.

На крыльце стоит домоправитель и, пропуская меня в дом, придерживает тяжелую деревянную дверь.

—  Здравствуйте, леди! Хозяин сказал, что Вы появитесь, и попросил открыть для Вас купальню. Пойдемте, я сразу ее покажу Вам, можете, пока солнце не скрылось, искупаться, вода теплая, — через коридор на первом этаже мы прошли в конец дома, и он открыл потайную дверь, где по дорожке вышли к бассейну.

Небольшой бассейн с трех сторон был окружен зарослями цветущих кустарников, которые склоняли свои головки к воде и любовались своим отражением. Переодевшись в беседке, что стояла рядом с бассейном, я спустилась к воде, коснувшись ногой, чтобы понять теплая ли она. Мой провожатый вернулся в дом, и, погрузившись в воду, я осмотрелась. На темнеющем небосводе загорались звезды, где-то в кустах перекликались птицы, а я, лежа на спине, наслаждалась тишиной и покоем, волнения уходящего дня казались чем-то далеким, нереальным и случившимися с кем-то другим, но не со мной. Когда стало совсем темно, рядом с бассейном вспыхнули магические светильники, висевшие на кустарниках и в беседке, я с сожалением покинула бассейн, вода в нем была как парное молоко, и, завернувшись в большое полотенце, лежавшее рядом с моими вещами, отправилась в дом.

Переодевшись в комнате, которую, похоже, закрепили за мной, подошла к окну. В саду Лунной Богини звучала нежная музыка, дорожки были подсвечены на бордюрах, и по ним гуляли парочки.

—  В саду сегодня праздник, — прозвучал голос домоправителя, появившегося в комнате, — леди, Вас ждут в гостиной. Хозяин просил составить компанию его гостю, профессору Эдвину Блейку.

—  Спасибо, а как Вас зовут? — спросила я.

—  Томас, домоправитель Томас, леди, — спокойно ответил он.

—  Спасибо, Томас, я с удовольствием пообщаюсь с профессором Блейком, — обрадовалась я и, поправив прядь волос, отправилась на третий этаж.

—  Леди, хозяин прибудет утром, если пожелаете, дождитесь его, — поведал Томас, провожая меня до гостиной, и добавил, — он распорядился, чтобы на ночь Вам подавали молоко с пастой из куркумы, так что не сердитесь, увидев перед собой бокал молока, а профессор пьет черный кофе, он редкостный кофеман.

—  Хорошо, я не буду сердиться, — рассмеялась я, понимая, что это совершенно бесполезно.

Лорд Гиен, отправив меня в прошлый раз из Королевства на стратофаере, продемонстрировал властный, неуклонный характер и полное нежелание считаться с моими возражениями. Может, со стороны и могло показаться, что лорд питает ко мне нежные чувства, я же понимала, что являюсь его орудием в достижении определенных целей. И для этого он был готов где-то меня поберечь, в чем-то исполнить маленькие желания, как сегодняшнее ночное купание в бассейне, но все только для того, чтобы леди Тримеер выполняла то, что ей было поручено. Не будем скидывать со счетов, что по какой-то причине мои будущие сыновья неожиданно потребовались всем, и лорд Гиен исключением не был.

Так думала я, неторопливо поднимаясь по лестнице, ведущей на третий этаж. В гостиной было прохладно, по углам и стенам струился сумрак, слегка разгоняемый светильником, стилизованным под медный старинный подсвечник с толстой свечой, отчего приобретал очертания зловещих чудовищ.

—  Доброй ночи, леди Видана, — поприветствовал меня лорд Эдвин, сидевший на диване, перед ним на столике стояли большой кофейник и ваза с фруктами. Он сделал глоток из чашки, что держал в руках, и предложил, — присаживайтесь в кресло и оцените мое искусство, например, как Вам горгона на камине? А она восхитительна, не правда ли? Чудовища, которых Вы увидели, переступив порог гостиной, — произведения моих мыслей, я иногда по вечерам развлекаюсь таким странным образом, выпускаю их на волю, позволяя погулять. Простите за многословие, я безумно рад вновь увидеть Вас.

—  Спасибо, лорд Эдвин, — я заняла кресло и посмотрела на камин, уютно спрятанный в мохнатых крыльях жуткой твари, чья морда мирно покоилась на каминной доске, и даже глаза были закрыты, так спокойно горгона себя чувствовала в гостиной, — она и вправду восхитительна. Но зачем Вы создаете этих странных существ? — спросила я, обратив внимание, как напротив меня в кресле появилась еще одна сущность с прекрасным лицом, но волосы…длинные волосы шевелились, покачиваясь в такт неслышной мне музыке, и неожиданно их концы начали подниматься, и распахнулись змеиные пасти, а лицо незнакомки осветила печальная улыбка.

—  Это Черная королева горгон, — пояснил мне лорд Эдвин, — я не то чтобы их создаю, Видана, они со мной с десяти лет, когда исчез в Подлунном Королевстве мой отец. С тех пор Вы не сыщете на свете более одинокого человека, чем я. Моя мать из рода Тетрамон, это их наследственные питомцы, она была теткой леди Гекубы Мордерат, матери Гиена.

—  Ваша матушка жива? — негромко спросила я, отмечая, как горгона на камине беспокойно пошевелилась.

—  Женщина, родившая меня — это ведь их принято называть матерями — жива. Она возглавляет Орден Плачущих в империи, — спокойно ответил лорд Эдвин, — матерью я перестал считать ее в тот момент, когда понял, зачем она вышла замуж за моего отца и родила меня.

—  Почему Вы так откровенны со мной? — удивилась я, разглядывая пожилого лорда, наливающего очередную чашку кофе, от аппетитного запаха которого Черная королева неодобрительно поморщилась.

—  Блекки, крошка, — заметив ее неодобрение, язвительно хмыкнул лорд, глаза властительницы горгон вспыхнули как яркие угли, — я буду делать то, что считаю нужным, даже если тебя это раздражает. Юная леди, Гиен Мордерат мой двоюродный племянник, да, его вера в Вашу порядочность, светлую голову и определенную жестокость меня, конечно, удивляет, если учесть, что жениться на Вас ему никто и никогда не позволит. Сами понимаете, Регина рода Мордерат скорее согласится с тем, чтобы он прожил свою жизнь одиноким человеком, нежели даст согласие на брак с вдовой лорда Тримеера, в чьей смерти она будет винить себя до конца своих дней. А видя Вас перед собой, пусть и не каждый день, леди Виргиния будет испытывать жесточайшие муки совести. Так вот, милейшая леди Тримеер, к чему это я все начал говорить? — лорд Эдвин с удовольствием сделал глоток кофе. Поймав ускользающую мысль, продолжил, — Гиен, мой племянник и тоже на редкость одинокий человек, попросил меня рассказать свою историю Вам. Чтобы в светлой головке леди Виданы появилась очередная информация и кое-какие выводы относительно всего происходящего в магических родах мира. Да-да, не смотрите так удивленно, магические рода мира связаны, и если на Ваших глазах происходит уничтожение одного рода, значит, на самом высоком уровне получено добро на это, а может, и не получено, но пара-тройка древних родов объединилась и, достигнув соглашений, принялась изводить конкурирующий род.

—  Но погодите, лорд Эдвин, если я правильно поняла, большая часть магических родов породнилась через череду брачных партий за несколько веков, как же они могут уничтожать своих родственников? — передо мной появился стакан с молоком, и я схватилась за него, как за спасательный круг.

—  Вы юны, леди, и еще многого не знаете, но поверьте, это и прекрасно, — улыбнулся пожилой лорд. — Жизнь — потрясающая штука, даже если в ней много скорбей и слез. Профессор Трибоний, он был моим преподавателем на пятом курсе, — пояснил он, увидев мой вопросительный взгляд, — один из ведущих специалистов в области магической геополитики. Он потому и не покидает империю без соответствующей охраны, а если принять во внимание, что этот оборотень и сам сильный маг, то можно понять, что многие маги дорого бы заплатили за то, чтобы заставить его замолчать раз и навсегда. Гиен поведал мне о Вашем желании пройти соответствующий спецкурс у профессора в этом учебном году. То, что Вы услышите от меня, будет введением в дисциплину, в суть которой можно вникнуть только самому, под руководством профессора, конечно, так экономятся время и силы.

—  Лорд Эдвин, Вы можете ответить на один вопрос, прежде чем последуем дальше? Зачем я лорду Гиену, если жениться ему на мне не позволят? Почему он так много знает обо мне? Вот даже о желании пройти спецкурс у профессора Трибония я мало кому говорила и никогда не озвучивала при людях, что могли бы донести ему данную информацию.

—  Хм, какой емкий вопрос, леди, — мой собеседник вновь тянется к кофейнику, и Черная Королева грациозно поднялась с кресла. Ой, какая она высокая, и вся одежда горгоны состояла из змей, скрывающих ее наготу. Лорд Эдвин лениво посмотрел на нее и спросил, — тебе жалко, что ли? Древняя вредина, а то ты не в курсе, что именно кофе снимает мою боль, спишь и видишь, чтобы она сожрала меня, а ты сменила подопечного?

—  Не поняла, в каком смысле подопечного? — уточнила я, наблюдая за немой дуэлью глазами, результатом которой стала очередная чашка кофе в руках лорда, а горгона вернулась в кресло.

—  Леди Тетрамон после исчезновения моего отца передала эти семейные сокровища мне, — саркастически пояснил лорд, — а сама спряталась от них за каменными стенами Ордена. Мне вот только непонятно, как эти очаровашки оставались при леди Гекубе, она ведь тоже в Орден ушла, но сыну их не передала, рядом с ним нет ни одной сущности, хотя и неудивительно, Гиен Мордерат маг такого уровня, что человеческого в нем мало, фактически только внешность одна и осталось. Так что сразу предупреждаю, леди, не верьте его заботе, мой племянник ничего не делает просто так, только ради своей выгоды.

—  Это что получается, они переходят от одного поколения к другому? — ужаснулась я самым настоящим образом. — И какую роль эти сущности играют рядом с магом?

—  Да такую же, что и привидение рядом с Вами,  — улыбнулся лорд Эдвин, — предупреждают об опасности, охраняют и при случае, как вот сейчас, компанию составляют. Хорошо, хорошо, понимаю Ваше недоверие, за все есть плата, и здесь в том числе, эти твари… — Черная королева стала еще чернее, а змеи угрожающе зашипели, приподняв свои головки.

—  Ой, да будет тебе, Блекки, — расхохотался подопечный, — давай, обидься еще и дверями хлопни, нашлась тут невинная феечка, лучше расскажи юной леди, сколько на твоем счету погибших, вот она просто младенец невинный на твоем фоне, а ты — древняя и расчетливая тварь. Ну, давай, раскрой тайну, это ты леди Каролине посоветовала моего отца в кровавые руки ее покровителя передать, не так ли? Что он с ним сделал?

—  Жил в его теле лет сорок, не больше, — неожиданно вырвалось у меня, а Черная королева перевела горящий взгляд с лорда Эдвина на меня, шипение змей прекратилось, наступила тишина, и взгляд горгоны стал ледяным.

—  Значит, юная леди сказала правду, — утвердительно произнес лорд, наблюдая за реакцией горгоны, — зачем, Блекки? Что с этого имела именно ты? А она? Ну, он-то понятно: старое тело износилось, захотелось переползти в новое, крепкое, здоровое… вот только какой пассаж, папа страдал неизлечимым заболеванием…

—  Не осуждай мать, — она не разомкнула уст, но шипение сотен змей было таково, что слова зазвучали по гостиной громко, — она знала, что лорд был болен, и стремилась спасти его таким необычным способом, и, кстати, тебя тоже. Черный маг, переселившись в тело твоего отца, был вынужден заставить своих целителей отложить манипуляции с чужой кровью и разрабатывать лекарство от этого заболевания. Твою жизнь поддерживают сборы, созданные для него, мать позаботилась об этом.

—  Все, я сейчас заплачу от умиления, — съязвил лорд Эдвин, — два чудовища — Черный маг и леди Каролина, — оказывается, мои спасители. Где мой носовой платочек? Пора вытирать слезы. Что еще скажешь в их защиту? Отца она спасала, а сама в Орден зачем ушла? Дождалась моего поступления в Академию и, передав под твой контроль, исчезла, зачем?

—  Мне она не докладывалась, — отозвалось многоголосное шипение, — но без серьезного резона твоя мать так никогда бы не поступила, а ты даже отказываешься с ней встретиться. Давай навестим мою принцессу, я так соскучилось по ней.

—  Давишь на жалость? — подозрительно уточнил лорд. — А зачем? Неужели уже дверь в Вечность смазали, и она вот-вот откроется, чтобы принять меня? На леди Видану не смотри, она не будет твоей подопечной.

—  Не она, тут я с тобой соглашусь. Ее дочь Гвенделин, но случится это не скоро, мой мальчик, а до того момента ты будешь жить, — Черная королева поднялась с кресла и протянула мне свою руку, на ее вытянутой ладони лежал камень, заключенный в серебряную оправу. — Маленькая леди, не бойся пути, на который ты вступила, другого не будет. В твоем случае другой путь — это измена самой себе. Возьми подарок моего народа, снимешь его в тот день, когда на свет появится малышка Гвенделин, и наденешь на нее, когда ей исполнится пять лет. А пока носи сама, не снимая, если потребуется, мы придем на помощь.

—  Спасибо, — я взяла украшение в руки и молчала, а горгона смотрела на меня, будто решала, стоит ли говорить то, что прозвучало через несколько секунд. Пауза затягивалась и, решительно тряхнув головой, отчего змеи приподнялись на половину своей длины, являя ужасающее зрелище, Повелительница произнесла: «Сын Гиена Мордерата станет избранником твоей малышки» и исчезла, а вместе с ней исчезли и все остальные.

—  Болтушка древняя, — проворчал лорд Эдвин, — молчала несколько десятилетий, я же с ней как с каменным изваянием разговаривал, глазами сверкает, но молчит, а тут, поглядите на нее, оракулом решила прикинуться.

—  Я правильно поняла, что Ваш отец — Сириус Лангедок? — спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься от сказанного горгоной.

—  Да, а я Сириус Лангедок-младший, мой целитель потребовал сменить место проживания, чтобы болезнь не обострялась, странный он был малый, этот Физий Тохташ, — негромко рассказывал лорд. — Он же посоветовал имя сменить и не встречаться с лордом Делагарди. Я доверял своему целителю и спорить с ним не стал, сделал все, как он посоветовал, за исключением одного — не женился. Не увидел той, с кем готов был поделиться нашими родовыми скелетами в шкафу. Вы расстроились от слов Блекки?

—  Даже не знаю, что и сказать, — честно ответила я, — думать о будущем замужестве не хочется, надеюсь, что меня долго никто не будет тянуть в брак, но слова о том, что моя дочь станет женой сына Гиена Мордерата, удивили. Так какова цена опеки этого народа? Вы так и не рассказали.

—  Верность на всех уровнях, если ты дал кому-либо клятву, то изменить нельзя, если только та сторона освободит от выполнения условий. Ну и так, по мелочи: не пускать на порог отдельных личностей, не употреблять определенную пищу, — пояснил лорд, — но меня радует, что мой срок еще не подошел, не все задуманное исполнил. И все-таки, куда подевались горгоны леди Гекубы Мордерат?

—  А их можно погубить? — спросила я, появилась мысль, но озвучивать ее было рано.

—  Бессмертных не существует, — сообщил он, — конечно, можно, но и сам долго не протянешь, месть этого народа страшна, это я как ученый говорю теоретически, а как на самом деле, сложно сказать, пока не столкнешься в реальности. Я не сильно Вас заговорил? Давайте продолжим наше общение днем.

Я согласилась и, пожелав лорду спокойных снов, отправилась в свою комнату, подумав, что задержалась в стране сновидений и, скорее всего, мы не встретимся утром.

— Виданка, — разбудил меня голос Патрика, прозвучавший пугающе громко и неожиданно, — быстро встала и улетела на стратофаере в Королевство Тюльпанов, и пока не пришлю за тобой Герния, не вздумай возвращаться.

— Что случилось? — я подскочила и обомлела, он сидел на стуле, решительный и бледный, в моей спальной пижаме. — Ты что творишь?

— Ничего, сейчас Альбер появится, чтобы тебя сонную захватить и в замок препроводить, а потому быстро поднялась и бегом одеваться. Вот мои вещи, — он протянул серую тунику и широкие брюки, — прости, племянница, мы с Ребеккой подумали и решили, я под твоей личиной в замок отправлюсь, разреши мне похулиганить от души, чтобы и мыслей более не возникало, что тебя запереть в нем можно.

Я, схватив его одежду, исчезла в гардеробной и, переодевшись, вернулась в комнату, укладывая в сумочку платье.

— Готова лететь, — сказала я и в сопровождении дядюшки побежала во внутренний дворик, где невидимым для всех стоял стратофаер.

Только Патрик знал, на чем я вернулась после путешествия в Подлунное Королевство ранним утром следующего дня. Пас рукой — и летательное средство проявилось, я вошла внутрь и только заняла кресло, как Патрик закрыл люк, и стратофаер, мгновенно поднявшись вверх, стремительно полетел в Королевство Тюльпанов. Только в нем я опомнилась, что опять наяву увидела демонстрацию способностей Патрика и бабушки, кто-то из этих двоих успел прочесть планы Тримееров до того, как они начали воплощаться в жизнь. Рассвет едва коснулся темного неба Королевства Тюльпанов, когда стратофаер сбросил скорость и начал снижаться. Когда он опустился во дворе дома лорда Мордерата, я вышла, и стратофаер стал невидим. Через боковую дверь я вошла в дом и, поднявшись в комнату, поспешила переодеться и юркнула под легкое одеяло.

— Мальчики, кажется, мы спасены, — проговорила я, поглаживая живот, в котором опять началось выяснение отношений, и он на глазах слегка перемещался из стороны в сторону, — извините, я знаю, что еще очень рано, продолжаем спать, и прекратите озорничать.

* * *

За завтраком нас оказалось трое. Когда я поднялась в гостиную, там уже сидели лорд Эдвин и лорд Мордерат и спокойно беседовали, увидев меня, оба улыбнулись.

— Леди Видана, как я рад, что Вы с нами, — сказал лорд Эдвин, — я забыл передать один очень важный документ, какое счастье, что Гиен напомнил о нем.

— Дядюшка, не торопись, — посоветовал лорд Мордерат, — позавтракаем, и отдашь, леди с нами будет весь день, дадим твоему любимому ученику порезвиться всласть.

— Лорд Гиен, Вы знаете, по какой причине я здесь оказалась? — уточнила я, хотя пора бы и не удивляться ничему.

— А как же, три часа назад Альбер Тримеер вместе с другом проник в дом старшего брата, магией изолировав комнату леди Ребекки Блэкрэдсан и выкрав спящую леди Видану Тримеер, доставил ее в замок, — как по написанному доложился лорд и, неожиданно закинув голову, звонко расхохотался. — Кто бы знал, как мне хочется увидеть, что начнет вытворять Патрик под личиной племянницы, когда проснется. Я посоветовал Птолемею, получив это сообщение, пока не вмешиваться, ну так, до вечера, пусть адепт Дурнен ознакомится с замком и его территорией, ему полезно, мало ли какая ситуация сложится в будущем.

— Я не поняла, а зачем это нужно Тримеерам? — спросила я. — Или это очередная попытка вынудить меня перейти на домашнее обучение и покинуть стены Академии? Но как они себе это представляют? Со мной живет бабушка, а Патрик с матерью? — растерялась я. — Они что, совсем о них не думают?

— Леди Видана, человеческие глупости не поддаются логическим объяснениям, — хмыкнул лорд Гиен, подавая мне чашку с чаем, — завтракайте. Ваша бабушка Ребекка прочитала мысли леди Амилен вчера вечером, и они с Патриком решили немножко наказать ее и Альбера. Так что все в порядке, они исполняют задуманное, а Вы — наша с лордом Эдвином желанная гостья, сплошные плюсы в этой истории. И да, можете купаться в бассейне, сколько Ваша душенька пожелает, возражать никто не будет.

Мы завтракали, лорды обсуждали магическую войну королевского дома Черного Дракона с правящим домом Заокеанского королевства, которая происходила в это время, сыпали фактами и именами, а я пила чай и думала о том, что логика действий леди Амилен мне совершенно не понятна, чего она добивается? Ведь я могу рассердиться, и тогда всем будет только хуже.

— Хм, — меня вывело из дум характерное покашливание, и я обратила внимание на лорда Гиена, глаза которого просто лучились от удовольствия, — хулиганка Видана спустилась по связанным простыням из покоев своей матери, а это третий этаж в замке, десять метров высота, и сбежала в парк. Что-то мне подсказывает, что искать беглянку будут долго, а начинается дождь с грозой. Ждем капитуляции семейства Тримееров, но это не значит, что мы отпустим Вас, леди Видана, сегодня в империю. Не раньше завтрашнего утра, а пока отдыхайте в полной безопасности и наслаждайтесь беседами с лордом Эдвином.

После завтрака я переоделась и отправилась купаться, провела в бассейне два часа. Вернувшись, нашла лорда Эдвина в библиотеке, он сидел в глубоком кресле, а на столе лежала большая стопка книг и свитков.

— Вот и Вы, — обрадовался лорд, — составьте мне компанию, а то Гиен улетел по делам, порадовавшись тому, что мы заняты и до его появления никуда не исчезнем.

— А что Вы изучаете? — поинтересовалась я, занимая кресло за столом напротив лорда Эдвина.

— Я пишу монографию о ритуалах Королевства Выжженной Земли, Вы в курсе, что Ваш покойный супруг поспособствовал возвращению в империю трех принцесс оттуда? Их мать — магиня из небогатого рода империи, а отец — младший брат короля. Старшую из девушек Регина рода Мордерат присмотрела для Гиена, — рассказывал он, с каким-то сожалением глядя на меня, — не влюбляйтесь в него, Видана, не разбивайте свое сердечко, пожалуйста. Пообещайте мне, юная леди.

— Обещаю, лорд Эдвин, это будет совершенно неправильно, видите ли, лорд Делагарди поставил меня в известность, что за гибелью моего супруга и делегации ученых империи стоит лорд Гиен Мордерат, — сказала я и спросила, — а почему Вы сказали, что леди Виргиния Мордерат считает себя виновной в гибели лорда Тримеера?

— А Вы не знаете? Это была именно ее идея, чтобы делегацию сопровождал лорд Тримеер. Видите ли, в делегации был сводный брат леди Виргинии, ее мать умерла, когда девушка вышла замуж, и отец женился во второй раз. Не то чтобы они были дружны с братом, все-таки Виргиния вошла в императорскую семью, а затем стала императрицей, разница между ними как в возрасте, так и в социальном статусе велика, но некоторое покровительство она оказывала, — поведал лорд. — Хотя может быть, что эта история выдумана, а тот, кого выдают за брата Регины, очередной бастард. Позвольте в свою очередь нескромный вопрос, а как Вы познакомились с лордом Делагарди и его супругой?

— А что, Серая леди действительно его жена? — уточнила я и увидела улыбку в глазах собеседника.

— Гиен отнюдь не промах, когда решил вцепиться в Вас мертвой хваткой и использовать таланты юной леди, — негромко рассмеялся лорд Эдвин, — как при минимуме информации сделать максимум выводов? Пожалуй, стоит обратить внимание преподавателей по магическому уголовному праву на адептку Тримеер и посоветовать им оставить Вас в аспирантуре. Да, леди Гровели — его супруга, просто живут они под разными крышами, но это ничего не меняет. Понимаете, они ловят рыбку в разных водоемах, но для одних целей — использовать в планах лорда Делагарди. Кто из них вышел на Вас?

— Лорд Делагарди через леди Изольду Норберт, — поведала я.

— Я был когда-то знаком с ее родственницей, леди Деворой Норберт, — сказал мой собеседник, — однажды от нее пришло приглашение на обед, который я посетил. Леди встретила меня радушно и во время перемены блюд обмолвилась, что знакома с моей матерью. Я не стал развивать тему, к счастью, за столом кроме меня было еще несколько гостей, в том числе и Физий Тохташ. Он отвлек леди каким-то вопросом, разговор ушел в другую сторону, а через несколько дней, когда я прибыл на очередной прием к целителю, Физий сказал, что вариантов два: или я женюсь на леди Деворе, чего она пожелала, или покидаю империю. Я выбрал второй вариант, Физий передал мне письмо от леди Каролины, в котором она просила ни в коем случае не связывать свою судьбу с леди Деворой, так как опасается, что она сократит мою жизнь так же, как поступила со своим супругом.

Он рассказывал, я слушала и задавала вопросы, все больше убеждаясь, что лорд Гиен не просто так организовал нашу встречу, вот еще одна загадка: какую цель преследует лорд Мордерат в этом случае? Мы проговорили до обеда, продолжали общаться и во время него, а потом лорд Эдвин предложил погулять в саду Лунной Богини, и я согласилась.

Мы неторопливо шли по главной аллее, я взяла лорда под руку и внимательно слушала рассказ о том, как пятьсот лет назад младший сын короля, не имея ни одного шанса взойти на престол, решил сделать королевство самым красивым в мире и принялся разбивать сад в честь Лунной Богини. Старший брат — король — вел мудрую политику, стараясь не ссориться с соседями, а тех, кто его миролюбие принимал за слабость, усмирял второй брат — главный военачальник королевства, третий брат, знаменитый целитель, организовывал лечебницы и со своими учениками лечил болящих, а самый младший создавал красоту. Братья были такими дружными, что их род до сей поры правит Королевством Тюльпанов, которое назвали так в честь самого младшего брата, чья усыпальница находится здесь же, в саду, в центре пруда имеется насыпной остров, созданный как место его упокоения.

— Давайте присядем, Видана, — предложил лорд Эдвин, подводя меня к скамье, напротив которой находился небольшой островок, омываемый водой, — вот как раз и склеп, в котором захоронили создателя сада. Посмотрите, его совсем не видно за цветами, которые растут в ящиках, расположенных по всей высоте и даже на крыше, а вход спрятан за лианами.

— Лорд Эдвин, Вы что-то хотели мне поведать, — вспомнила я его слова за завтраком.

— Ах да, конечно, спасибо, что напомнили, — он достал из внутреннего кармана своего пиджака плотный конверт серого цвета и протянул мне, — это касается адепта Патрика Дурнена. Я без согласования с деканом его факультета взял личное дело юноши, а оттуда выпал этот конверт. Открывайте, он не был заклеен.

Я открыла конверт и с удивлением увидела письмо из императорского банка в Академию Януса Змееносца с просьбой уведомить адепта Патрика Барнея, что на имя Патрика Дурнена открыт накопительный счет, информацию о состоянии которого он может получить, обратившись в центральный офис банка.

— Неплохо, — подумала я, — у меня счет открыт в этом же самом офисе, после выходных сходим с Патриком, он выяснит, сколько средств на его счете, и может, не придется подписывать контракт с Тайной канцелярией, — хотя в душе понимала, Патрик свое решение менять не будет.

— Я думаю, — в мои размышления ворвался голос лорда, — сумма должна быть немаленькой, и в этом случае адепт Дурнен сможет позволить себе спокойно доучиться в Академии и выбрать, где служить в соответствии с его способностями, а не хвататься за первое попавшееся дело, чтобы заработать себе и матери на кусок хлеба.

— Спасибо, профессор Эдвин, но ведь исчезновение этого конверта из личного дела адепта, пусть и бывшего, не пройдет для Вас бесследно, — сказала я. — Что Вы готовы предпринять?

— Я больше не вернусь в Подлунное Королевство, — произнес он, задумчиво глядя на рукотворный остров, — Гиен настоял на возвращении в империю под Черной Луной. Сегодня я вернусь в столицу, в дом своего отца, где не был несколько десятилетий, его друг, Герн Пэйн, прилетит за мной с минуты на минуту, а завтра мы побываем в Академии магических искусств, где мне предложили профессорскую должность на боевом факультете.

— Как я рада за Вас, профессор, честное слово! — вырвалось у меня, а на глазах выступили слезы. Промокнув их платочком, повинилась, — извините, последние несколько месяцев я стала слишком эмоциональной.

— Видана, в Вашем положении некоторые леди то плачут, то смеются по поводу и без повода несколько раз на дню, — улыбнулся лорд, — это совершенно нормальная реакция, свидетельствующая о том, что Вы человек. Вы знаете лорда, что идет в нашу сторону и улыбается?

— Ну конечно, — я посмотрела на аллею, — это ни кто иной, как лорд Герн Пэйн, друг лорда Мордерата.

— Здравствуйте, леди Видана и лорд Эдвин, — лорд Пэйн подошел к нам и опустился на скамью рядом со мной, — как я рад вас видеть, и даже не удивлен, что застал вас в этом саду. Если вы нагулялись, то давайте вернемся в дом, там накрывают стол для раннего ужина, и вот-вот вернется Гиен. Желательно через час нам с Вами, профессор Эдвин, вылететь в империю. Как Вы смотрите на то, чтобы посетить сегодня императорский театр? Там премьера, и дядюшка нашей леди Виданы, Брюс Блэкрэдсан, в главной роли.

— Герн, Вы любите театр? — внимательно рассматривая мужчину, спросил лорд Эдвин.

— И не только театр, — смутился тот, — я люблю живопись и, кроме того, буду аспирантом профессора Тиберия с этого учебного года.

— Потрясающе, — улыбнулся профессор Блейк, — это радует, надеюсь, что мы подружимся, а сейчас вернемся в дом, не стоит нарушать планы. Леди Видана, а может быть, и Вы с нами возвратитесь в империю?

— Нет, леди пока нельзя, — сказал лорд Герн, — хотя я был бы рад, если бы она составила нам компанию в театре. Но пока Гиен не позволит ей вернуться в империю, она будет оставаться здесь.

В гостиной на столе стояли тарелки с нарезанной холодной куриной грудкой, салатами, бутербродами и ваза с фруктами. Мы заняли места, появились чашки и чайник с чаем, и тут же в гостиную вошел лорд Мордерат.

— Как вы провели время? — обратился он к лорду Эдвину. — Надеюсь, не разочаровали друг друга?

— Мы хорошо пообщались, но я очень просил леди Видану не влюбляться в моего племянника, — ответил лорд Блейк, — и она пообещала.

— Хм, Вы, дядюшка, само коварство, — поведал лорд Мордерат и опустился в кресло напротив меня, — и какие приводили аргументы? Да, леди Вас не разочаровала, мало того, как я понимаю, Вы испытываете к ней теплые отеческие чувства. Ну, не у меня одного вызывает жгучую зависть ее умение заводить друзей.

— Я рассказал о невесте, что присмотрела для тебя Регина рода, — произнес профессор, а лорд Герн усмехнулся.

— Гиен, неужели ты согласишься? Я имел возможность увидеть принцесс Королевства Выжженной Земли буквально вчера в салоне «Аннет и Людмилены», прости, мой друг, внешность у девушек миленькая, но характер и запросы — врагу можно предложить в жены, они любое состояние пустят по ветру на раз-два-три, — сказал лорд Пэйн, — зная тебя и твое нежелание сорить деньгами… я опасаюсь, что твоя семейная жизнь превратится в постоянную битву.

— Герн, не переживай, — спокойно отпарировал лорд Мордерат, — разговор состоялся, и Регине было указано на пять незамужних представителей рода, пусть займется ими, а я обойдусь без чужестранных принцесс. Кстати, ты знаком с леди Иленией Лангедок, сводной сестрой Гевеля Лангедока от брака его отца и Ирэны Дейдрис? Ей двадцать пять лет, леди умна, образована и много времени уделяет живописи. На днях в художественном музее состоится выставка работ старинных художников, которые Иления отреставрировала, там будут и ее работы. Мне важно услышать твое мнение.

— Хорошо, я думаю, что мы с профессором обязательно выставку посетим, — согласился лорд Герн и тут же уточнил, — но если такие лестные характеристики, то почему леди не замужем?

— Бедна как храмовая крыса, — ответил Мордерат, — отец умер, когда девочке было пять лет, ее мать вышла замуж за брата леди Витален Барнаус, хотя Лангедоки были против этого союза, а тот, если ты в курсе, конечно, заядлый картежник и промотал наследство вдовы. Когда Гевель Лангедок женился на Катрине, она была компаньонкой своей бабушки, ее место заняла Иления. Старушка ей полностью доверяет, леди ведет все дела бабушки Катрины, и столь искусно, что хватает и на выставки, и на театры, и на содержание дома, и на приемы гостей.

— Спасибо за столь ценную информацию, — задумчиво произнес друг, — ты считаешь, что леди Иления может стать для тебя прекрасной партией?

— Да, я так считаю, — с нажимом произнес лорд Гиен, — моего состояния хватит не на одно поколение потомков, если не транжирить направо и налево, так что не вижу проблем в бедности потенциальной невесты, которая с лихвой искупает эту мелкую неприятность своими душевными качествами, умениями, необходимыми в жизни, и приятной внешностью.

— Мой друг, я всегда поражался, насколько же ты расчетлив, — улыбнулся Герн, а лорд Мордерат, даже не скрывая, в упор рассматривал меня, переходя взглядом с лица на живот и обратно, — финансист с рождения.

— Угу, папенька об этом твердил все мое детство, и я поверил, — ответил друг и повернул голову к лорду Эдвину, — дядюшка, ты сообщишь мне, как устроишься в столице?

— Конечно, Гиен, — кивнул он, — я выйду на телепатическую связь сегодня после театра, Герн пригласил меня на премьеру. А можно Видана вернется в империю вместе с нами?

— Н-е-т, — с широкой улыбкой заявил довольный лорд, — она вернется в империю не раньше завтрашнего утра. Патрика до сих пор найти не могут, через пару часов в замок Тримееров выдвинутся Чарльз и Шерлос Блэкрэдсаны, а также глава Тайной канцелярии лорд Никсон, его леди Минерва так накрутила, что родственникам леди Виданы не поздоровится.

— Но Гиен, — начал было лорд Эдвин, — нельзя так издеваться над юной леди, ты же с нее глаз не сводишь…

— Лорд Лангедок, — расхохотался Герн, — Вы просто не в курсе, кто из них друг над другом издевается. Наша леди Видана почему здесь, как Вы думаете? Она мягко, но неуклонно вытаскивает нужную ей информацию из Гиена, а когда его источник иссякнет, эту достойнейшую наследницу двух родов — Блэкрэдсанов и Тримеров — сюда и на аркане никто не затащит. Не переживайте, ничего в наше отсутствие не случится, нам пора отправляться. Леди Видана, Вы не будете возражать, если завтра вечером мы с профессором навестим Вас в городском доме? — прекратив смеяться, спросил лорд Пэйн.

— Конечно, я не буду возражать, — согласилась я, — познакомлю вас с моим двоюродным дядюшкой Патриком Дурненом и бабушкой Ребеккой Блэкрэдсан.

Лорды, попрощавшись, покинули гостиную, а я продолжала сидеть за столом и держала в руках чашку с давно остывшим чаем, наблюдая, как кружатся чаинки по поверхности. Я старалась не смотреть на Мордерата, сидевшего напротив меня через стол, близко, просто опасно близко, и продолжавшего рассматривать меня, откинувшись на спинку кресла.

— Странно, а что на самом деле происходило на наших с профессором глазах? — думала я, прокручивая раз за разом в памяти разговор друзей. — Такое ощущение, что один советовал другому присмотреться к потенциальной невесте и оценить, хорошая партия или нет… Все так и в тоже время не так, — повела головой, чтобы стряхнуть наваждение, — ничего не понимаю, если лорд Гиен приглядел для себя невесту, то зачем ее нужно расписывать другу и отправлять, если не познакомиться, то хотя бы увидеть? А если она понравится Герну? Неужели я влезаю туда, куда меня никто не приглашал…

— Остановитесь, — мягкий голос лорда сидевшего напротив меня вырвал из дум и возвратил обратно в гостиную, — может, налить горячего чая? А как Вы отнесетесь к мороженому?

— Лорд Гиен, что происходит на самом деле? — я поставила чашку на стол и обратила свой взгляд на него. — Кто такой лорд Герн Пэйн? Какую роль Вы играете в его жизни?

— Вы действительно желаете это знать? — уточнил он, и взгляд из насмешливого стал суровым. — Я могу посвятить Вас в тайну, на порог которой леди Тримеер поднялась и уже занесла руку, чтобы открыть дверь, ведущую внутрь. Есть одно но, моя милейшая леди Тримеер, подумайте хорошенько, прежде чем дадите ответ: Вы готовы остаться здесь, в этом доме, на правах любовницы лорда Гиена Мордерата? Других вариантов не существует.

— Никогда, — мгновенно вырвалось у меня, — я никогда не буду ничьей любовницей, лорд Мордерат, и тем более не останусь в Королевстве Тюльпанов. Извините, что в очередной раз подхожу к этой тайне, но если я вижу, что она есть, что мне с этим делать?

— Леди Видана, — какой спокойный голос, и исчезло колючее напряжение в глазах, — пожалуйста, сосредоточьтесь на других проблемах. Не пытайтесь разгадать эту тайну, да, Вы в состоянии это сделать, поверьте, я нисколько в этом не сомневаюсь, но как Вы будете после этого жить? Делайте только то, о чем я Вас прошу, и ни каплей больше в направлении нас с Герном. Вы готовы мне пообещать больше не приближаться к этой теме?

— Я постараюсь не касаться лорда Пэйна, — ответила я и спросила, — мне можно вернуться в империю?

— Нет, — ответ как удар хлыста, его лицо побелело, — я сказал утром, значит утром. Я Вам так противен, леди Тримеер?

— Нет, значит, нет, тогда я пойду в комнату, спасибо за компанию, лорд Гиен, — и я, поднявшись, покинула гостиную, не обращая внимания на хозяина дома. Да, ему это очень не понравилось, но мне какое дело до его желаний?

За окном смеркалось, я стояла и смотрела вдаль, там, за садом Лунной Богини, высоко в небе плыли три воздушных шара, они то приближались, то удалялись. Мне хотелось вернуться домой и, закрывшись в кабинете, разложить свои записи по столу и думать, строить версии, проверяя, насколько прочными они могут быть. Выслушать рассказы бабушки и Патрика о сегодняшнем дне и почитать перед сном обязательные полстраницы на магическом языке.

— Как много дел, а я вынуждена сидеть в этой роскошной клетке и ждать разрешения лорда Мордерата, чье настроение менялось в течение короткого времени так резко, что пугало меня, — так думала я, занимая кресло у окна и закутываясь в плед, меня познабливало, похоже, дорвавшись до воды, я перекупалась.

Я старалась не думать о разговоре, услышанном в гостиной, но в тишине и покое мозг обрабатывал и обрабатывал полученную информацию: слова двух друзей, их взгляды, говорившие едва ли не больше, чем сами фразы, паузы между ними, внимательный взгляд профессора, который он прятал под маской рассеянности. В тот момент, когда меня подняли с кресла и уложили в кровать, укутывая одеялом как маленького ребенка, я поняла, о чем предостерегал меня лорд Мордерат, и беззвучно заплакала, как только за ним закрылась дверь.

Ранним утром, едва на небе появился первый лучик солнца, я выскользнула из-под одеяла и, стараясь не смотреть на себя в зеркало, боясь увидеть распухшее от слез лицо, быстро умылась и, переодевшись в одежду Патрика, покинула комнату. Босиком, чтобы не стучать каблучками ботиночек, прошла по второму этажу и, спустившись вниз, вышла на улицу. Было так рано, что я не встретила никого на своем пути, чему была очень рада.

— Видюша, возвращайся, — поступило телепатическое сообщение от Патрика, создав переход, я бросилась в него, услышав стремительные шаги лорда Мордерата в парадной, спешившего за мной. Наглость чистой воды, я даже не поблагодарила за гостеприимство и не попрощалась, но ему хватило бы одного взгляда на меня, чтобы понять: я проплакала всю ночь, а значит, разгадала тайну, к которой даже не имела права приближаться.

* * *

Переход открылся в моей комнате, и первое, что я сделала, — ушла в гардеробную и долго стояла под струей воды, стараясь смыть с себя дикую душевную боль и ночной кошмар. Переодевшись, я вышла в комнату, взяла со столика портрет супруга и, немного подумав, унесла в гардеробную, где положила под стопку постельного белья. А затем заклинанием вернула своему лицу прежний вид, будто и не было бессонной ночи, полной слез, жуткого осознания своего одиночества и понимания, что я просто ступенька, через которую перешагнули, отправилась в гостиную, где попала в объятия бабушки и Патрика. Жизнь продолжается, и мои самые родные и близкие не виноваты в том, что произошло, я отвечала на их радость своей улыбкой.

— Видюша, меня так и не смогли найти, — улыбаясь, рассказывал он, — сбежать оттуда через переход было невозможно, Альбер оставил только одно место для этого — гостиную. И потому за половину дня пришлось переплыть несколько лесных речушек, пробежать немалую дистанцию с препятствиями по непроходимому лесу и, только удалившись как можно дальше от замка, я смог открыть переход и появиться дома. Ждем, когда появятся Тримееры.

— Бабушка, а ты как тут одна была? — спросила я, ощущая внутри себя ледяную пустыню, вымораживающую все эмоции.

— Почему одна? — улыбнулась Ребекка, ставя передо мной тарелку с овсяной кашей с ягодами. — Мы вместе с сестрой были, потом леди Минерва появилась, а ближе к вечеру прилетела леди Гертруда. Она когда узнала от Минервы, что произошло, так рассердилась, что даже не знаю, чего и ожидать дальше. Одно я точно знаю: на какое-то время тебя оставят в покое.

— Это хорошо, — ответила я, — а что слышно о происшествии на пикнике? Кто это был?

— Твой дядя, лорд Чарльз Блэкрэдсан, сказал, что пока информации мало, как выяснится больше, так нас поставят в известность, — ответил Патрик, — а ты как провела вчерашний день?

— Купалась в бассейне, гуляла по саду и спала.

— Видочка, а ты не перекупалась? — озабоченно спросила бабушка, положив свою ладонь мне на лоб. — Температура повышена, так я и подумала, ты выглядишь больной. Давай денек проведешь в постели, хуже не будет, зато и дальше не разболеешься.

Патрик поддержал ее, я согласилась, после завтрака вернулась в свою комнату и сразу уснула, предварительно поставив блок на попытки вторгнуться в мой сон и вызвать куда-либо. Сил эта операция потребовала много, и потому, едва дочитав заклинание, я только успела донести голову до подушки, как провалилась в целительное небытие.

Когда я проснулась, день уже начал клониться к закату, судя по движению солнечного луча на полу, было около трех часов пополудни. Лежать долго не стала, решение, давшееся мне с таким трудом, было принято ночью, и отступать от него я не собиралась. Поднялась и, приведя себя в порядок, отправилась в гостиную, где Ребекка вместе с леди Калерией вязали детские одеяла и что-то обсуждали.

— Вот и Виданочка проснулась, — обрадовалась бабушка, поднимаясь с дивана, — Калерия, откладывай вязание, будем полдничать. Как ты себя чувствуешь? — спросила она у меня, прикоснувшись губами к моему лбу. — Неплохо, температура в норме.

Бабушки пили чай с пирожками, а я, не испытывая чувства голода, взяла бокал молока и пила маленькими глоточками.

— Альбер появлялся, — сказала бабушка, — я показала тебя спящую, с температурой, он покраснел, постоял около тебя и, не сказав ни слова, ушел. Ты почему не кушаешь?

— Кушаю, вот молоко пью. У нас сегодня гости обещались быть, — вспомнила я, — лорды Пэйн и Лангедок, ближе к вечеру.

— Ну и хорошо, как раз Патрик вернется со службы, и встретим гостей, — ответила Ребекка, — как будто знали, тесто поставили, пирог с мясом и овощами печь будем.

Оставив бабушек, я отправилась в кабинет и, заняв место за столом, достала чистые свитки, взгляд зацепился за пачку газет, поступивших в мое отсутствие, взяла их и погрузилась изучение. Мне никто не мешал, телепатический канал связи был закрыт сразу, как только поступило сообщение от Патрика, и я читала, делая при этом выписки в толстую канцелярскую книгу, где были заведены разделы: новости из Дальнего Королевства, новости из Подлунного королевства и другие.

Следственным органам Дальнего Королевства удалось вернуть часть средств, исчезнувших в результате действий финансовой пирамиды, это стало возможным благодаря переговорам Лиги Ядовитого Плюща, а особенно лорда Винтерса, в очередной раз доказавшего свою преданность королевству.

— Хм, это интересно, — подумала я, — а что пришлось отдать взамен? Финансовая пирамида была создана для того, чтобы наказать Дальнее Королевство, посмевшее сорвать какие-то планы лорда Делагарди, и просто так он наказание не снимет.

Ответ обнаружила в другом номере газеты, ну, по крайней мере, мне так показалось, Академия Зеленого Плюща дала добро на переезд двух ведущих ученых в области целительства в Академию Януса Змееносца. Равноценная замена, вы нам ученых, а мы вам, так уж и быть, вернем часть средств, выведенных из королевства.

— Взрослые игры взрослых лордов, — думала я, листая газеты, — а мы все лишь пешки на шахматной доске.

Вспомнив, что забыла отдать Патрику письмо, сходила в свою комнату и, достав из сумки конверт, замерла: портрет Ольгерда Тримеера стоял на столике рядом с моей кроватью. Я могла поклясться, что, когда засыпала, его там не было. Ну ничего, мне совсем не сложно, взяв портрет, вернула его в гардеробную на то же место и ушла в кабинет. Из верхнего ящика стола достала список сотрудников магического агентства леди Минервы Гровели и, развернув, стала читать, отмечая, что перечислены все, напротив каждого сотрудника был указан не просто возраст, а дата рождения, хотя если Зелда заметала следы, то могла изменить и официальную дату рождения.

Под возраст Зелды подходили только три магини: Рутис Горная, Тильда Мальтис и Гвинерва Авалон. Перечитав дважды, остановилась на последнем имени: в нем было прекрасно все, начиная с имени супруги короля Артура и заканчивая местом, куда его забрали феи после смертельного ранения.

— Тщеславие — не лучшая черта человека, особенно когда берешь магический псевдоним, леди Гровели поступила куда как мудрее, достаточно имени Минерва, что означает мудрость, но фамилия обычная, без претензий. А вот когда и имя, и фамилия намекает на тайну, сокровенность, или это обманка? — я настроилась на них и попыталась увидеть облик той, что носила фамилию Авалон, это мы изучали на магических практиках, обучаясь считывать информацию. И вот сейчас, отрешившись от всего происходящего, я увидела высокую гору на горизонте, приближаясь к ней, повстречала на своем пути вначале болота, а потом тихую заводь, в которой одиноко в утлом суденышке сидела девушка и с тоской смотрела на мираж, приблизиться к которому было невозможно.

Девушка всхлипнула, утерла рукавом лицо и повернулась ко мне… Это была Алиса Гоцци, только без роскошных рыжих волос, жиденькие волосы мышиного цвета рассыпались по плечам.

— Вы полны тайн, леди-репортер, — пронзила, как молнией, мысль, и я прекратила магический сеанс. Не нужно, чтобы Алиса Гоцци отследила мой интерес.

Наивная, я еще не знала, что пару часов назад именно Алиса Гоцци получила заказ на большую статью о леди Тримеер, сбежавшей из замка родственников, и уже готовится взять интервью у меня.

Посмотрев на часы, висевшие на стене, и убедившись, что время приближается к окончанию рабочего дня в агентстве, я убрала все документы в стол и спустилась в гостиную, по дороге заглянув в комнату, чтобы переодеться к встрече гостей.

В гостиной Ребекка с Каролиной накрывали на стол, в центре которого стояло блюдо с фирменным пирогом Бруно.

— Вы только посмотрите, кто у нас гостях, — раздался радостный голос Патрика, входившего в гостиную, — профессор Эдвин Блейк и аспирант Герн Пэйн, мы встретились около наших дверей. Проходите, пожалуйста, мы рады вас видеть.

И сразу в гостиной стало многолюдно и шумно. Шерлос и Веспасиан, Патрик и лорды, да мы с Ребеккой. Лорды поздоровались, их представили бабушке, и все заняли места за столом. Вначале обсудили погоду, затем гости рассказали о вчерашней премьере в императорском театре, а когда профессор сказал, что побывал в Академии магических искусств и подписал документы о том, что приступает через пару недель к преподаванию, Патрик так обрадовался, что его обычно невозмутимое лицо засияло.

Веспасиан общался с лордом Герном, Шерлос успевал слушать всех и задавать вопросы, и только мы с бабушкой пили чай и просто наслаждались общением.

— Веспасиан, а как Вы посмотрите, если мы с магистром Вернардом пригласим Вас составить нам компанию в командировку в Подлунное Королевство? Наш интерес — закрытый мужской Орден, основанный ведунами империи, — сказал лорд Герн. — Мне понравилась Ваша боевая подготовка, а магистр считает, что поездка будет познавательной с научной точки.

— Вы серьезно? — обрадовался Веспасиан. — Это было бы просто здорово. У нас возник ряд вопросов в отношении этого Ордена, и я желал бы в нем побывать, если, конечно, руководитель не откажет мне в этом.

— Не откажет, — согласился Шерлос, — если лорды готовы тебя взять с собой, то мы возражать не будем, думаю, справимся оставшимся составом, не так ли, Патрик?

— Конечно, справимся, пусть отправляется, — поддержал Патрик и спросил у профессора, — а можно вопрос по подготовке магов? Или не стоит касаться сейчас таких тем?

— Можно, этих тем нужно касаться всегда и не стесняться спрашивать, — разрешил профессор, — на мой взгляд, обучение продолжается всю жизнь, и если появляется такая возможность, то не стоит ее упускать. Что именно Вас интересует, адепт Дурнен?

— Меня давно интересует тема развития воли, лорд Эдвин, — пояснил Патрик, — как ее можно укрепить, чтобы не возникало впоследствии проблем?

— Патрик, это в Академии Януса Змееносца я был лордом Эдвином Блейком, а в империи я буду жить под своим настоящим именем Сириус Лангедок-младший, — пояснил профессор, — так что привыкай сразу, а то я увидел, как ты удивился, когда я представлялся леди Ребекке. И если они с леди Виданой не будут возмущаться, я с удовольствием поведаю всем вам о развитии воли мага.

— Расскажите, лорд Сириус, — улыбнувшись, попросила бабушка, — тема важная, ребятам как раз эту науку осваивать.

— А как вы сами понимаете, что такое воля? — спросил профессор у нас, а лорд Герн улыбнулся, наблюдая, как задумчиво переглянулись юноши.

— Ну как, воля — это умение выполнить намеченное, — предположил Веспасиан, и юноши кивнули в знак согласия.

— Именно так, — согласился профессор, — чтобы развить свою волю, нужно весь процесс разложить на несколько этапов, здесь как раз нет ничего сложного, даже заклинания читать не нужно, сложнее выполнить каждый этап. Но давайте вначале о них. Итак, первый этап можно назвать побуждением. Это момент, который может побудить вас сделать что-либо, например, делать по утрам зарядку, — хитро улыбнулся он. — А сейчас попробуйте предложить свои варианты, что может вас побудить вставать раньше и делать ее?

Веспасиан и Шерлос расхохотались, сразу вспомнив, что в скором времени предстанут пред светлыми очами Эфрона, и вполне возможно, что кому-то не избежать от него нагоняя за потерянную физическую форму.

— Ага, вот и побудительный мотив, — засмеялся профессор, — понятно, а как вы объясните второй этап — знание?

— Движение — жизнь, — ответил Шерлос, продолжая улыбаться, — знание о том, как влияют физические упражнения на организм, память, развитие интеллектуальных способностей, поддерживает не только силу волю, но и укрепляет дух.

— Правильно, я с Вами согласен, ну и третий этап — внимание, в чем его суть? — спрашивает лорд Сириус. — Видите, сложного нет ничего.

— Я думаю, что внимание состоит в том, чтобы научиться концентрироваться на одном деле и во время зарядки заниматься только ей, а не обдумывать сотни других дел, — предположил Веспасиан.

— Прекрасно, чувствуется школа профессора Тиберия, — одобрительно улыбнулся лорд Лангедок, — конечно, необходимо, концентрируясь на деле, доводить его до конца, и в какой-то момент вы обнаружите, что легко определяете, какое дело важно для выполнения, а какое можно не делать вообще. Вот для того, чтобы организм был сильным и выносливым, необходимо обязательно выделить время на соответствующие занятия, подобрать упражнения и выполнять их регулярно, но это при условии, если вы хотите прожить долгую и насыщенную жизнь мага, а вот на вредные привычки поставить табу. Ну, а если честно, есть одно простое упражнение для укрепления воли, вот только выполнять его нужно каждый день, в одно и то же время в течение шестидесяти дней. Например, вы ровно в двадцать часов делаете один присед и все, больше не нужно. Если вы его выполняете день, другой и сорвались, значит, со следующего дня все начинается сначала и в течение указанного срока. Если сорвались через тридцать дней, результат аннулируется, и все начинаем сначала, все понятно? Вот и хорошо.

— Профессор, я все хотел спросить, — Патрик покраснел, — а почему Вы всегда с нами выходили на пробежку по утрам? Никто из преподавателей с нами не бегал.

— Если бы я этого не делал, — спокойно ответил лорд Лангедок, — то вполне возможно, что уже давно был бы в Вечности.

— Извините, — лицо адепт Дурнен покрылось пятнами, — а мы были уверены, что Вы так контролировали адептов.

— А мне это зачем? — засмеялся профессор. — Я не куратор и не преподаватель физической культуры, у меня свои интересы. А сейчас я спрошу, адепты, вы умеете повышать уровень магических способностей? Пятый курс закончили и должны осознавать, они не являются неизменными, их можно как растерять, так и увеличить.

Он нас так заинтриговал и увлек, что к беседе подключился не только лорд Герн, но и бабушка. Разговоры разговорами, но когда каждый начал демонстрировать упражнения для усиления магических способностей, радости за столом не было предела: все смеялись, хлопали и подбадривали выступающих.

— Лорд Сириус, а можно нескромный вопрос? — спросил Шерлос. — Мой друг Гвен Лангедок, он сын лорда Гевеля Лангедока, кем они Вам приходятся?

— Гевель Лангедок мой внучатый племянник, я кузен его деда, — пояснил лорд, — юноша, как я понимаю, тоже адепт Академии магических искусств?

— Да, именно так, — согласился Шерлос, — мы с этого зимнего семестра перевелись в нашу Академию.

— Прекрасно, вот и познакомлюсь с юным родственником, — обрадовался профессор, — что еще обсудим, молодые люди?

— Видана, Вы готовы приступить к занятиям живописью? — обратился ко мне лорд Герн. — Сейчас самое время.

— О чем речь? — уточнила я. — Что значит самое время?

Юноши о чем-то заспорили и стали обсуждать с профессором тему защиты мага, а мы сидели неподалеку друг от друга и разговаривали.

— Скажите, Вы не заметили появления у себя каких-то новых интересов? Пристрастности к какой-то пище или отторжение? — спросил он. — Нас с Гиеном роднит многое, в том числе и страсть к целительству, извините, просто, когда женщина в интересном положении, у нее как будто открывается второе дыхание и появляются неизвестные ранее таланты.

— Да нет, вкусовых изменений не наблюдается, — ответила я, — а в отношении каких-то талантов, знаете, я могу ошибаться, но мне кажется, что обострилась интуиция и все. Правда, появилось желание рисовать.

— Вот об этом и речь, начните с простого, самыми обычными красками нарисуйте то, чего Вам хочется, — посоветовал лорд Герн, — рисуйте, не задумываясь, главное — выплеснуть это желание на холст и снять страх перед процессом. Я принес для Вас маленький презент, надеюсь, не обидитесь, если скажу, что его посоветовал Гиен, — и он достал небольшую коробку и подал мне. Поблагодарив, я открыла ее и увидела несколько баночек с гуашью.

— Лорд Герн, но почему Ваш друг так много знает обо мне? Я в курсе, что он не был даже хорошим приятелем моего супруга, — вырвалось у меня, и я посмотрела на лорда, который спокойно смотрел на юношей, беседующих с профессором, — скорее наоборот, они недолюбливали друг друга.

— Леди Видана, поверьте мне, в жизни иногда все не так, как видится на первый взгляд, множество оттенков и полутонов, как в живописи, — ответил он. — Наблюдайте и думайте, Вам обязательно откроется картина, доселе неизвестная.

— Вы так думаете? — спросила я, вспоминая о своем решении, принятом ночью. — Поверю на слово.

Получился настолько удивительный вечер, что, когда гости покинули нас, мы с Патриком, переглянувшись, посмотрели на бабушку.

— Леди Ребекка, а что это было? — спросил дядюшка. — У меня сложилось впечатление, что за столом все свои, близкие. И общение было, как будто после долгой разлуки встретились родные люди и не могут наглядеться друг на друга и наговориться. Вы с профессором разве знакомы?

— Нет, я его впервые увидела, — улыбнулась бабушка, — так получилось, что он похож на моего покойного супруга, просто невероятно. Я смотрела и думала, что если бы мой Гектор дожил до сегодняшнего дня, то выглядел бы точно так же. Может, и я кого ему напомнила, жизнь у лорда долгая, со многими знаком и не только в империи.

— Как я рад, что он преподавать в нашей Академии будет, — поделился Патрик, — это счастье для адептов иметь такого наставника.

— Патрик, — я достала письмо из кармана платья и протянула ему, — прочти, и завтра сходим в банк.

— Странно, — только и проговорил дядюшка, прочитав письмо, — как думаешь, что все это значит? Кто мог открыть счет на мое имя?

— Я думаю, что только твой отец Патрик Дурнен-старший, — ответила я. — А кто кроме него мог это сделать? Завтра все в банке и узнаешь.

— Нам показалось, что из Королевства Тюльпанов ты вернулась расстроенной, что случилось? — и бабушка, и дядя смотрели на меня в ожидании ответа. — Лорд Мордерат тебя обидел?

— Нет, я думаю, что перекупалась и из-за этого плохо спала, — пояснила я, — а еще мне очень хотелось вернуться сюда, к вам. Да и вся ситуация меня на самом деле очень расстроила, леди Амилен не желает оставить попыток сделать по-своему. Я, конечно, понимаю, что она леди на редкость упрямая, но всему есть мера, если честно, даже не представляю, как буду рожать, если в палату будет рваться она с одной единственной целью — забрать малышей.

— Вот за это даже не волнуйся, — посоветовала бабушка, — я буду рядом, как и Чарльз с Калерией. Вы не забыли, нам скоро в Фоксвиллидж возвращаться? Учебный год не за горами, Герман с Элизой ждут не дождутся этого счастливого дня и по вам они очень соскучились.

— Я тоже жду, — улыбнулся Патрик, — надо же, буду учиться в Академии магических искусств, кто бы год назад мне такое сказал, я бы решил, что у шутника слишком буйная фантазия.

Мы еще посидели, пообщались и разошлись по своим комнатам готовиться к завтрашнему дню.

— Видана, с вечерней почтой поступило, — Цирцея положила на столик конверт и, вздохнув, расположилась на стуле, рядом с окном, — скоро вы вернетесь в Фоксвиллидж, и у нас опять наступит тишина и тоска самая настоящая.

— Не переживай, лучше прилетай к нам чаще, — предложила я, — новости рассказать, почту доставить.

— Посмотрим, — только и вымолвило привидение, — Гернию повезло, он с вами рядом будем. Слушай, а письмо на этом странном языке написано, ты его опять полночи читать будешь? Долго не засиживайся, — с этими словами Цирцея исчезла, а я вскрыла конверт, мой странный загадочный корреспондент прислал очередное послание.

И снова здравствуйте, леди Тримеер!

Не дождавшись Вашего ответа, я решил сам написать и рассказать Вам одну довольно занятную историю, случившуюся пару веков назад. Речь пойдет о некоем лорде Ферреро, герое империи и троюродном брате императора, погибшем от рук друзей в тюрьме, куда попал за убийство одного знатного лорда.

Но вначале налейте себе чаю, поставьте рядом вазочку с любимой пастилой, садитесь поудобнее, и я начинаю своей незатейливый рассказ. Сами понимаете, навыки письменности на одном из самых древних магических языков лучше всего отрабатывать не в ученических прописях, а в настоящих письмах. Кстати, а как Вы его изучаете? Успехи достигнуты или потому и не получен мною ответ, что писать юная леди пока еще не в состоянии?

— Слабо, меня таким не возьмешь, — оторвавшись от письма, сказала я сама себе, — ну посмотрим, чем меня удивит писатель.

Когда я прочитала письмо, то поднялась и прошлась по комнате, разминая слегка затекшие ноги, собственно ничего нового я из него не узнала, основную суть историю при мне рассказал лорд Аллан Сент-Жен, уверена, что он был не в курсе, что я находилась в тот момент в комнате.

— Лорд Ферреро, несбывшийся наместник императорского трона, интересная судьба, но почему в письме рассказывается о нем? О том, что лорд Ферреро пал по вине волшебницы, жениха которой он погубил, я уже слышала, но при этом рассказе присутствовали четыре лорда: Илорин Делагарди, Аллан Сент-Жен, Герний и Гиен Мордераты. Герний погиб, остаются три лорда, кто из них может писать мне письма? — думала я, стоя у окна и любуясь спящими домами, в одном из которых два юноши сидели в своих комнатах и что-то читали. — Не думаю, что это лорд Илорин, остаются двое: лорды Аллан и Гиен, кто из них мой корреспондент? — мне пока не понятно, но я обязательно узнаю, кто начал со мной игру в кошки-мышки и чего этим желает добиться.

* * *

— Конец лета неумолимо приближается, — вздохнула я, сидя в конторе в полном одиночестве. Шерлос и лорд Трибоний отправились на первое судебное заседание по иску к леди Деворе Норберт, Веспасиан улетел с магистром Вернардом и лордом Герном Пэйном в Подлунное Королевство, а Патрика срочно вызвали в Тайную канцелярию.

В оконное стекло билась злая муха, неоднократно делавшая попытки укусить меня, отгоняя ее в последний раз, я решила, еще только подлетит, заклинанием отправлю в сон. Не хотелось применять магию: в доме, где на первом этаже располагалась наша контора, жили люди, снимавшие квартиры у хозяина, пожилого гнома. Прочитав поступившую почту и зарегистрировав официальные письма, я задумчиво смотрела на букет цветов, стоящий на моем столе. Как его прислали два месяца назад, так ничего с ним и не делается, стоит себе, будто срезали только вчера, правда, воду я меняла регулярно. Лорд Трибоний, через пару недель озорно улыбнувшись, спросил, не знаю ли я, какое заклинание использовано в этом случае, и, увидев, как я пожала плечами, сказал: «Жизненные соки, своеобразное заклинание, действует только на растительность, его изучают на шестом курсе».

Не знаю, как юноши, но я поняла, что на двух последующих курсах Академии нам предстоит узнать еще довольно много, приблизительно столько же, сколько мы изучили за предыдущие пять лет.

— Через неделю мы возвращаемся в Академию, а так и не выяснили, кто такая Зелда, — подумала я и, поднявшись, подошла к шкафу с книгами, — может, поискать в списках выпускников Академии Януса Змееносца?

На глаза попался выпускной альбом из Академии Радогона Северного, Патрик изучил его вдоль и поперек, удивительно, как до дыр не затер? Однако это был не тот альбом, где выпускником был отец Патрика, а альбом выпуска Гиена Мордерата, Амилен Зархак…

— Странно, и откуда он здесь взялся? — удивилась я, вспоминая, что точно такой же альбом лежит в библиотеке дома Тримеера. — Я его сюда не приносила.

Но коль альбом оказался в конторе, я взяла его и вернулась за стол, открывая на группе выпускников факультета практической магии и погружаясь в краткие характеристики вчерашних адептов.

— Помощь нужна? — рядом на стуле материализовался Герний.

— Да, слетай домой, и пусть Цирцея выдаст тебе альбом выпускников Академии Радогона Северного, что окончили обучение пятнадцать лет назад, — предложила я, решив сама перепроверить информацию о выпускнике Василиусе Гоцци.

Привидение исчезло, а я рассматривала портрет Вика Розгона, где ты сейчас, хитроумный адепт, так легко меняющий личины и жизненные роли?

Ждать пришлось недолго, и на столе появился альбом, а Герний с чувством выполненного долга, довольно улыбаясь, расположился рядом.

— Я не хочу быть сплетником, — загадочно произнес он, — но Герберт сказал, что леди Ребекка и лорд Сириус Лангедок отправились в императорский музей на выставку.

— Ух ты, как романтично, — только и ответила я, листая альбом и периодически натыкаясь на знакомые имена и фамилии, — так это прекрасно, не дома же им сидеть? Погода солнечная, теплая, пусть гуляют. Герний, мы никак не можем попасть в Орден Плачущих, даже удивление берет.

— А может, просто время не пришло там появиться? — предположило привидение. — Ты же знаешь, что все случается тогда, когда положено, и не раньше.

— Так все преподаватели говорят, — согласилась я с ним и продолжила работать с альбомом, — ну вот, адепт Василиус Гоцци, действительно был такой. Внешность самая заурядная, ничего примечательного. Как думаешь, если запрос в Академию отправить, много ли они о нем смогут поведать?

— Отправь, а ответ придет, и оценишь, много или мало, чего гадать, пиши, — посоветовало привидение и исчезло со словами, — к тебе посетители, но я рядом.

В дверь постучали, а затем в прихожей раздался звук мужских шагов, и в приемной появился посетитель, увидев, что я одна, приободрился.

— Добрый день, леди Тримеер, — произнес он, вытирая вспотевший лоб, — меня зовут лорд Рустик Барге, Вы позволите?

— Добрый день, проходите, пожалуйста, и займите тот стул, — я показала на тот, что стоял у стола лорда Трибония, — я готова выслушать, что привело Вас в наше агентство.

Я посадила его подальше от своего стола по одной причине: на развернутой странице альбома рядом с рисунком Василиуса Гоцци был портрет выпускника Рустика Барге, и мне совсем не хотелось, чтобы посетитель обнаружил мой интерес к данному альбому.

— Надеюсь, Вы не будете смеяться над причиной, что привела меня в агентство, — пояснил лорд Барге, — так получилось, что возникло подозрение, будто кто-то пользуется моей внешностью. Я несколько раз сталкивался с лордом, который выглядит и одевается, как я, но дело в том, что у меня нет брата-близнеца, у меня вообще нет братьев и сестер. Недавно на выставке ко мне подошла женщина и обозвала лжецом, утверждает, что я завязал с ней романтические отношения, а затем сбежал, прихватив с собой какие-то документы. А неделю назад меня остановили на улице сотрудники службы безопасности и долго выспрашивали, что я делал накануне около императорского банка за десять минут до полуночи, и только билет на премьеру в театр с автографом лорда Грифона подтвердил мое алиби, что я не мог быть в этот время у банка. И таких странностей за последние три месяца накопилось немало.

— Но, может быть, есть смысл обратиться в Тайную канцелярию? — предположила я, рассматривая посетителя. Ему было больше тридцати лет, полноватый, с рано поседевшими волосами, которые были забраны в куцый хвостик. Серо-водянистые глаза на бледном лице смотрели на меня устало и отрешенно, как будто он уже смирился со всем происходящим.

— Да зачем отрывать от серьезных дел ее сотрудников? — не согласился он со мной. — Я прошу расследовать мою ситуацию, и если она подтвердится, хоть вздохну спокойно, что не с ума схожу, а все так и есть.

— В таком случае я должна задать Вам ряд вопросов, чтобы картина стала ясной и можно было приступать к расследованию, — объяснила я и развернула свиток. — Вы готовы отвечать на мои вопросы?

— Конечно, конечно, а иначе зачем я здесь появился?

Вначале я записала его дату рождения, место проживания, а затем мы перешли к вопросам, где лорд учился и чем занимается в данный момент.

— Как Вы сами думаете, этот человек знает Вас? — спросила я, аккуратно подбираясь к однокурсникам лорда.

— Уверен, что знает и неплохо, — подтверждает лорд и сам говорит, — скорее всего, это кто-то из адептов нашей Академии, с кем я учился.

— Давайте поговорим о Ваших одногруппниках. Вы с кем-то дружили, с кем-то были в плохих отношениях, — предлагаю я, а лорд задумчиво потирает висок.

— Да в основном со всеми отношения были нормальные, спокойные, я дружил с Василиусом Гоцци. Это был тихий, спокойный паренек, слова дурного ни о ком не говорил, — рассказывал посетитель, — мы даже планировали вместе служить поступить, но не срослось, сразу по окончании Академии Василиус уехал в гости к родственникам, и больше я его не видел.

— А куда он уехал, где проживали его родственники? — уточняю я, ладошки вспотели от напряжения.

— Он мне что-то говорил о Королевстве Теней, там у него то ли двоюродная, то ли троюродная тетка проживала, честно говоря, и не вспомнить, давно это было. А следом и родители его империю покинули, так что даже и не знаю, что с ним стало, но дружили мы хорошо, может быть лучше, чем он, меня никто и не знает, кроме моих родителей, конечно.

— А он кроме Вас дружил еще с кем-нибудь? Может, был помолвлен?

— Понимаете, леди, мы с Василиусом были не очень компанейскими адептами, — с какой-то тоской произнес лорд, — общение нам обоим давалось тяжело, и я даже завидовал одногруппникам, с какой легкостью они знакомились и разговаривали друг с другом, летали на выходные домой и в гости. У Василиуса в Академии был дальний родственник на несколько лет его старше, но когда мы учились курсе на четвертом, он погиб, и Василиус долго страдал, отказываясь поверить в его смерть, а потом смирился, как мне показалось, и стал еще более закрытым, чем был до этого. Тема гибели его родственника между нами никогда не поднялась, на нее было наложено табу.

— Вы не помните, этот родственник на каком курсе учился, когда Вы поступили в Академию? — уточняю я, вспоминая слова лорда Мордерата.

— Я могу ошибаться, но адепт был на выпускном курсе, — немного подумав, ответил лорд, — вот крутится имя, но вспомнить не получается.

— Вик Розгон? — мое предположение, просто уж больно напоминает давняя история все, что я слышу.

— Леди, Вы просто сняли с языка, — удивился лорд, — откуда Вы о нем знаете? Если учесть, что Розгон погиб много лет назад, пожалуй, до Вашего рождения.

— Да, давно, — согласилась я и продолжила, — выходит, Вик Розгон был родственником Василиуса Гоцци, удивительно. Я правильно понимаю, что они дружили?

— Мне кажется, не столько дружили, сколько Василиус преклонялся перед родственником, Вик был для него примером, я его не знал, может, видел, но не помню. Он учился на выпускном курсе, а я первокурсник — точек соприкосновения никаких.

— А не было такого, чтобы Вы с другом сильно поругались или обидели его чем-либо? — уточняю я, все-таки странно, семь лет дружили, и вдруг как отрезало, не бывает такого без причины.

— Сказать, что все было безоблачно, не получится, не бывает такого, чтобы друзья никогда не ссорились, — ответил посетитель. — Нам обоим нравилась одна девочка, на пару лет нас младше была, адептка Тиа Лунге. Мы поссорились на седьмом курсе, когда выяснилось, что оба не прочь после зимнего бала предложить ей помолвку, до этого если ссоры и были, то мелкие, о них и вспомнить невозможно, а вот тогда да, сильно разругались и даже какое-то время не разговаривали друг с другом. Помирились, когда стало известно, что адептка Лунге согласилась с помолвку с другим человеком.

— А Вам о ней что-нибудь известно? — тут же ухватилась я за эту историю. — Где она сейчас?

— Обычная история, вышла замуж и живет с мужем за пределами столицы, у них там дом, воспитывает троих детей, — пояснил лорд, — я знаю, что она счастлива.

— Понятно, спасибо. Постарайтесь вспомнить, когда начались встречи со странным двойником? Про три месяца я поняла, но что этому предшествовало?

Лорд задумался, а я, поднявшись из-за стола, полила цветы на окне, давая время посетителю вспомнить.

— Леди, это началось после гибели леди Норберт, я тогда прочитал заметку в «Дамском угоднике», еще удивился, что леди погибла от рук адептки, а через неделю столкнулся с двойником, — поведал он.

— Хорошо, а где проживал Василиус Гоцци, когда Вы учились в Академии? — спрашивала я и записывала его ответы.

— У его родителей был дом, неподалеку от него располагается Орден Плачущих.

Мы еще побеседовали, все ответы я записала и, взяв предоплату в размере сто къярдов, попрощалась с лордом.

— Видюша, ты в одиночестве не заскучала? — на пороге появился Патрик с бумажным пакетом в руках. — Я по дороге купил овощной пирог и отбивные, подумал, что неизвестно, когда попадем на обед. Давай перекусим, Шерлосу и лорду-оборотню тоже останется. Расскажи, как провела время.

Пока он раскладывал еду по тарелкам, я поведала о новом клиенте, Патрик внимательно слушал.

— Василиус Гоцци — это наш знакомец, которого мы еще сами не видели? — уточнил он и поставил передо мной тарелку с куском пирога и куриной отбивной. — Кушай, деток кормить нужно, пока они восстание не устроили.

— А вот и мы, — в кухню ввалился довольный Шерлос, — ура! Еда, настоящая еда, как я проголодался. Лорд Трибоний, присоединяемся, пока они все не съели.

— Какие новости? — спросила я, но Шерлос замахал руками. — У тебя совесть есть? На время посмотри, обед уже закончился, а у меня с утра маковой росинки во рту не было.

— Ладно, поешь сначала, — смилостивился Патрик, — я первый рассказываю. В общем, леди и лорды, — он замолчал и обвел всех глазами, — на пляже нападение было не на девушек, чтобы подарить их в гарем, а на сотрудников детективного агентства «Мы бодрствуем всегда» и Георга Норберта. Как выяснили следователи, мы должны были если не погибнуть, то хотя бы получить достаточно увечий и на какое-то дело прекратить все расследования, а с Норбертом, мне кажется, и так все понятно.

— Вот и пришла к нам слава, жестокая и неприглядная, — буркнул Шерлос с набитым ртом, — интересно, из-за какого дела нас решили так отблагодарить?

— Иск к леди Норберт, — ответил лорд Трибоний, — я сразу понял, что она не просто так появилась в агентстве, согласись мы с предложением ее поверенного, и скорее всего вы бы отдыхали на пляже до самого вечера и без помех, еще бы и на лодках с водяными духами покататься успели. Вот почему ее юрист сегодня был не в духе, иск не отозвали, увечий не случилось, а значит, и рассмотрение дела не отложили. Мы сегодня представили все подтверждающие документы, а ранее попросили суд заморозить на время рассмотрения дела имущество леди Норберт, чтобы она его ни на кого не переписала. Суд нашу просьбу выполнил, поверенный леди был раздражен, отчего я делаю вывод: попытка передачи имущества была, но тщетно, и это их сильно злит. Видана, а как твои дела?

Я рассказала о нашем посетителе и, не утерпев, спросила: «А как прошел юбилей у казначея Тайной канцелярии?».

— Юбилей прошел достойно, — поведал лорд-оборотень, — леди Талия выполнила свою работу на пять с плюсом, а в конце вечера, когда ее благодарили за прекрасный праздник, она расчувствовалась и сказала, что все получилось благодаря детективному агентству, которое оперативно нашло ее костюмы, в общем, сделала нам рекламу. Ей так понравилось, что рядом с ней был бравый охранник, что леди спросила прямо в лоб, есть у него супруга или невеста, и, узнав, что нет ни того, ни другого, предложила свою кандидатуру, Ингерман пообещал подумать.

— Ингерман? Леди Талию охранял Ингерман? — удивилась я. — Уверена, что подумав, он сделает леди предложение.

— Хм, как я понял, предложение он уже сделал, — сказал Патрик, — при мне сотрудники решали, что Ингерману подарить на свадьбу.

— И что, Василиус Гоцци вот так возьмет и проглотит это? — рассмеялся Шерлос. — Вы не забыли, это он порекомендовал леди Талию.

— А мне кажется, что это неверное умозаключение, — задумчиво произнес лорд Трибоний, — леди Талия в столице известна как очень талантливая ведущая праздников любого формата, скорее всего, Василиус Гоцци узнал, что леди пригласят, и познакомился с ней, преподнеся все таким образом, что она поверила.

— Но ведь она не глупая женщина, как она могла на это повестись? — спросил брат.

— Шерлос, леди Талия — женщина неглупая, но она одинокая и просто поверила словам поклонника, растаяла и поверила, — пояснил оборотень. — Уверен, что со временем она бы все поняла, чья на самом деле заслуга в том, что ей доверили вести этот вечер, и была бы разочарована. Однако это произошло бы после того, как его след простыл.

— Совсем забыл, мы с вами приглашены в трактир для общения с репортером Алисой Гоцци, — сказал брат лорду Трибонию, — якобы желает пообщаться по работе нашего агентства, утверждает, что ей газета заказала статью о нас. Пойдем или не стоит?

— Конечно, пойдем, — согласился тот, — у нас тоже имеются вопросы для леди, вот и совместим, она нас будет допрашивать по поводу Виданы, а мы ее о жизни и супруге. Подкрепились? Вот и хорошо, Шерлос, ты посуду моешь, а мы в приемную уходим и двери для посетителей открываем.

— Давайте обсудим, каким образом искать будем человека, периодически пользующегося личиной нашего клиента лорда Рустика Барге, — предложила я, когда все собрались в приемной и заняли свои места. — И еще, коллеги, мы не продвинулись ни на шаг в поиске кузины Рунгерд Торверг.

— Мы сделали запрос в Академию Януса Змееносца о том, не обучалась ли в ней адептка Рунгерд Торверг или Зелда Бризмен (Шинас), — доложился брат. — Так вот, ответ не поступил до сегодняшнего дня. Даже не знаю, как лучше поступить, подождем еще пару дней, а дальше нужно искать где-то альбомы выпускников Академии.

— Точно, как я не подумала об этом, — огорчилась я, — лорд Аллан Сент-Жен, скорее всего, учился в тоже время.

В дверь постучали, Патрик поднялся и вышел в коридор, открыв дверь, пригласил кого-то войти.

— Видана, это к тебе курьер с посылкой, — произнес он, возвращаясь, а за ним следом шел уже знакомый нам юноша с сумкой.

— Добрый день всем, леди, для Вас посылка из Подлунного Королевства, — курьер улыбался мне как давней приятельнице, — опасных вложений нет, заклинаний нет, служба безопасности проверила. Распишитесь в получении.

Расписавшись в его документах, я поблагодарила юношу и стала распаковывать коробку, в которой обнаружила учебники по магическим практикам, написанные леди Минервой Гровели. Выложив их на стол, с самого низа посылки достала письмо от лорда Аллана Сент-Жена.

Милейшая леди Видана!

С уважением, Аллан Сент-Жен.

Я высылаю Вам, как и обещал, книги по магическим практикам Серой леди, надеюсь, что при их прочтении Вы сумеете многое почерпнуть и расширить свои знания и умения. В нашу последнюю встречу я обидел Вас неосторожными высказываниями, за что прошу меня извинить и не держать зла.

В предстоящий день Юпитера я прибуду по делам службы в империю и желал бы встретиться с Вами и поужинать вместе, обсудив при этом некоторые вопросы. Если Вы не возражаете, я зайду за Вами в семнадцать часов в агентство.

— Очередной поклонник? — сурово уточнил брат, правда, его глаза никак не вязались с голосом, в них плясали смешинки. — Я надеюсь, эти книги не стоят половину состояния, как в прошлый раз?

— Нет, шеф, это просто учебники, и их стоимость невелика, — ответила я, — лорд Аллан Сент-Жен прибудет завтра в империю и после выполнения своих дел желает встретиться со мной. Я была бы готова и заплатить за них, но не хочу обижать лорда, он так желал подарить их мне, тем более что по окончании Академии они стояли без дела.

— Ты думаешь, это целесообразно? — не унимался руководитель. — Может, не стоит это делать? Я сейчас о вашей встрече.

— Если даже поступит ответ из Академии Януса Змееносца, — вздохнула я, — встретиться придется, поблагодарить за учебники и узнать, какие вопросы желает со мной обсудить единственный внук леди Марты и Физия Тохташа.

— Что? Как ты сказала? — подскочил лорд-оборотень. — Этот лорд — внук Марты? А он в курсе, что она жива?

— Нет, им же сказали, что она умерла. Не помню, я рассказывала вам или нет, но сын Марты умер в ту же ночь, что и его отец, — поведала я удивленным коллегам, — я спросила у лорда, жив ли его отец, и он рассказал о его смерти.

— Видана, а если я покажу Марте внука? Не волнуйся, он нас не увидит, мы даже не будем подходить к вам, ты не будешь возражать? — спросил лорд Трибоний. — Ее бы это очень порадовало.

— Вот даже ради этого придется встретиться, — сказала я брату, — и не возражайте, уважаемый мой лорд Блэкрэдсан, это неправильно. Ау, Патрик, ты где? — спросила я у дядюшки, который, не слыша никого, штудировал учебник по алхимии седьмого курса.

— Здесь я, в стране знаний, — ответил юноша, поднимая голову, — я что-то серьезное пропустил?

А дальше мы обсуждали, каким образом будем искать обидчика лорда Барге. Я предложила понаблюдать и за Василиусом Гоцци, странно, если юноши так дружили в Академии, то почему за то время, как Гоцци вернулся в империю, он не соизволил найти старого друга, да и не написал за эти годы ни разу?

— Адрес Василиуса Гоцци у нас есть, — ответила я Патрику, спросившему, стоит ли обращаться в канцелярию, чтобы выяснить его, — он живет где-то здесь неподалеку, сейчас достану. И вообще, у меня какие-то странные ассоциации в голове крутятся с момента, как я услышала, что Василиус Гоцци и Вик Розгон дальние родственники и младший преклонялся перед старшим, считая его героем.

— Я согласен с тобой, — поддержал Шерлос, — если действительно Лиес Грейбран жив — здоров, то после гибели его кузенов я уже ничему не удивлюсь, мужик идет по головам, и даже не отряхивая ноги. Патрик, погуляешь за лордом?

— С удовольствием, — ответил дядюшка и взял свиток, на котором я записала место службы Василиуса и адрес дома, где была его квартира.

— А мы с лордом Трибонием попытаем Алису Гоцци по поводу мужа, вот не откажу себе в удовольствии. Кстати, в последней статье Ледоруб Северный немного прошелся по ведущей колонки «Вопросы-ответы» в газете «Элита империи», которая учит всех уму-разуму, но у самой серьезные проблемы в браке.

— А не с этим ли связано желание Алисы Гоцци пообщаться с вами? — спросил Патрик, уже стоя на пороге приемной. — В первую очередь леди попросит вас выяснить, кто скрывается под псевдонимом Ледоруб Северный, а уж затем все остальное по списку, составленному вдумчиво и не за один день. Она действительно проживает в доме леди Деворы Норберт? Вопрос: а как она туда попала?

— Патрик, ты действительно чудо, Тамилка права, — сказал ему Шерлос, — спасибо за твои вопросы, мы их зададим. Отправляйся, брат, создай твоему объекту слежки определенные неудобства.

* * *

После службы я вернулась домой одна. Алиса Гоцци прислала срочное сообщение с курьером, что просит перенести встречу на следующий день в связи с загруженностью по службе, а Шерлос был вызван Патриком, и они вдвоем решили понаблюдать за лордом Гоцци, который как неугомонный метался по столице, оказываясь то тут, то там и везде встречаясь с разными людьми. Его последней остановкой оказался мужской клуб «Диоген», куда решено было отправиться Шерлосу и Гвену с Локидсом, а Патрик занял столик в кофейне напротив, чтобы наблюдать за входом в клуб.

Оказалось, что дома гости — леди Калерия и Чарльз, у которого появилась свободная минутка, и он решил навестить нас, леди Стефания уже вернулась в Академию, где началась подготовка к новому учебному году. Пока мы ужинали, он расспрашивал меня о том, как я погостила в Королевстве Тюльпанов и почему приболела по возвращении, а также рассказал, что Альбер был сильно встревожен моим состоянием, но желание леди Амилен закрыть меня в замке стало еще сильнее. Сваха магических родов оказалась настолько уязвленной, что решила доказать всем, что это дело она доведет до конца, чего бы ей этого не стоило, о чем Альбер честно сказал лорду Никсону и Чарльзу. Я рассказала о том, что познакомилась с профессором Лангедоком-младшим, который недавно вернулся в империю, да еще и бабушка добавила, что они вместе посетили выставку и познакомились с милейшей леди Иленией Лангедок, дальней родственницей профессора.

— Сириус Лангедок-младший, — задумчиво произнес дядюшка Чарльз, — удивительно, честно говоря, я был уверен, что его нет в живых, а тут вон оно как вышло. На самом деле, он вовремя тогда исчез с глаз всех заинтересованных лиц. Где, говоришь, проживал? В Подлунном Королевстве? Под носом у нашего знакомца? Умен, ох и умен лорд Лангедок, правда, их семья всегда была непростой, он истинный сын своего древнего рода. А ты что так удивленно на меня смотришь?

— Дядюшка, а Вы сейчас о чем говорите? Он разве не из-за болезни от всех скрылся? — спросила я. — Мне он сам об этом рассказал.

— Видюш, да ты что, родная, действительно думаешь, что Сириус Лангедок исчез, чтобы спасти свое здоровье? — рассмеялся Чарльз. — Нет, он, будучи ученым, такую историю древнюю вскрыл, что тут жизнь спасать нужно было, что он и сделал. Молодец, я рад. В тот момент в империи много чего нехорошего случилось, профессор подумал, скорее всего, что помогать ему никто не будет, и исчез.

— Хм, и что за история такая? — заинтересовалась я. — Или говорить о ней нельзя?

— Вот сама у лорда спроси, если расскажет, значит, расскажет, — посоветовал он, — ну, а если нет, так и быть, при случае сам поведаю. А сейчас мне пора, в другой раз встретимся и поговорим.

Дядюшка, попрощавшись, вернулся на службу, леди Калерия и Ребекка отправились в парк на вечернюю прогулку, а я решила немного полежать и пообщаться с Вевеей, если она, конечно, соизволит. Но хранительница молчала и не думала отзываться на мои вопросы к ней.

Я вытянулась на диване и вспоминала свое видение об Авалон и магине из салона Серой леди.

— Перекрасить и укрепить волосы, чтобы они стали пышными и красивыми, не сложно, — думала я, — у практикующих магов это не вызывает особого труда, было бы желание. Но вот взгляд той, кто известна мне как Алиса Гоцци, с ним что делать? Несчастный, затравленный, как будто она попала в ловушку, из которой не видит выхода. Стоп, а что за человек лорда Мордерата находится рядом с леди Деворой Норберт, который и поставил в известность своего патрона о том, что Роберт Зархак шантажом пытался заставить родственницу переписать все состояние на него любимого? Квартиры в ее доме занимают: художник, личный целитель хозяйки, Алиса Гоцци и лорд, недавно перебравшийся в столицу из провинциального городка. Личный целитель был учеником лорда Физия Тохташа, а если вспомнить, что последний выполнял волю своего отца, то, скорее всего, этот лорд отпадает. Художник, ну не знаю, какие из них шпионы. Человек из провинции тоже под вопросом, а вот на Алису Гоцци я бы поставила, тем более что ее настоящий работодатель — лорд Мордерат. Вот задать бы ему вопросы, но я решила больше не появляться в Королевстве Тюльпанов и не общаться с ним, значит, у меня нет выхода, нужно искать ответы на вопросы самой.

Поднявшись, я отправилась в кабинет, где на столе уже лежала большая стопка газет из нескольких королевств. Проведя почти час за их изучением и конспектированием удививших меня событий, я узнала о том, что в Заокеанском Королевстве пропал наследник одного банкирского рода Бадхуа — я о таком даже и не слышала, нужно будет уточнить у наших финансистов, и его местонахождение неизвестно, — отчего началась некоторая паника в королевстве. Из Королевства Вулканов поступила странная новость о пожаре в селении, что находится неподалеку от границы с Подлунным Королевством, в котором погибли все строения и люди. А в Дальнем Королевстве, совсем недавно расставшемся с двумя учеными, уехавшими в Подлунное Королевство, еще двух ученых проводили на покой по состоянию здоровья. В Подлунном Королевстве на территории Ордена смерти случился взрыв, точное число погибших установить не удалось, но больше трех сотен.

— Странные какие-то новости, пожар с гибелью людей, пропажа банкира, что происходит в мире? — думала я, с тоской глядя на газеты. — Такое ощущение, что кто-то нажимает на кнопочки, заранее спланировав происходящее… Так, еще раз продумаем эту мысль, — сказало что-то внутри моей головы, — посмотри внимательно на список стран, где все произошло, неужели сама не видишь? Ну же, это те самые страны, что так или иначе связаны с гибелью нашей делегации на научной конференции в Королевстве Вулканов, и они же делают все, чтобы разрушить власть в империи под Черной Луной.

От осознания этой мысли голова закружилась, и внутри меня похолодало, вот почему мне было строго-настрого приказано даже не прикасаться к тайне, запах которой я ощутила совсем недавно, и все-таки разгадала ее. Дух захватило, я даже не могла представить масштаб происходящего, а вот то, что это было смертельно опасно для участников тайны, поняла. И тогда я решила: веду себя как ни в чем не бывало, беру уроки живописи у лорда Герна Пэйна, встречаюсь с лордом Алланом Сент-Женом и Серой леди в надежде получить дополнительную информацию и найду, я обязательно найду Вика Розгона и Зелду Шинас, потому что они здесь, в империи, и мешают выполнить задуманное.

Я неосознанно рисовала геометрические фигурки на свитке и вписывала в них имена и фамилии тех, кто много лет назад начал плести сеть против императорской власти и кто в нее попался. По нашим данным выходило, что из той старой гвардии в империи остались только леди Девора Норберт и леди Каролина Лангедок, урожденная Тетрамон. Увлекшись изысканиями, я была вынуждена оторваться из-за стука в дверь, и на пороге появился лорд Сириус Лангедок.

— Добрый вечер, Видана! Прости, что я тревожу, но леди Ребекка попросила тебя спуститься в гостиную, — сказал профессор, — у нас к тебе имеется разговор.

— Да, конечно, я сейчас буду, — кивнула я и, убрав свои записи в стол, поспешила вниз.

За столом, накрытым к вечернему чаю, сидели профессор и бабушка друг напротив друга и о чем-то негромко разговаривали.

— Ну вот, я с вами, — занимая место за столом рядом с бабушкой, произнесла я, прижавшись к ее плечу, — и внимательно слушаю. А Патрик еще не вернулся?

— Патрик и Шерлос продолжают слежку за лордом Гоцци, — рассмеялся профессор, — Видана, ты удивлена, что я в курсе этой истории? Позволь пояснить некоторые моменты. Так случилось, что сегодня я впервые за последние сорок лет переступил порог мужского клуба «Диоген», и надо же такому случиться, что следом за мной появились Шерлос и Гвен. Ты, скорее всего, не знаешь, но в такие заведения пускают только после тридцати лет, и потому, увидев юношей, я понял, что дело серьезное, и предложил им сесть за мой столик, якобы они пришли на встречу со мной. Мы пили кофе, негромко обсуждали разные мелочи жизни, а затем к нам напросился некий лорд. Он обрадовался, узнав, что мы с Гвеном Лангедоки, а Шерлос, скромно потупив глазки, поведал, что он полукровка. Вот так мы и познакомились с Василиусом Гоцци, а все остальное ты услышишь от Шерлоса и Патрика. Мы тебя не за этим позвали. Настоятельница Ордена Плачущих готова принять нас и пообщаться. Сие волнующее событие произойдет послезавтра. Но вначале нужно решить один важный вопрос. Я сделал предложение твоей бабушке, — сказал он и добавил, — она готова принять его, но желает услышать, что любимая внучка скажет на это.

— Любимая внучка желает счастья вам, — я обняла Ребекку и поцеловала, — значит, профессор нашел ту единственную, которой готов показать семейные скелеты в шкафах, я рада.

— Я тоже, но это не значит, что мы расстаемся, — ответила бабушка, обнимая меня, — в Фоксвиллидж будем жить вместе с тобой, и пока ты на учебе, за малышами мы с Ведой будем присматривать, не переживай.

— Я хочу сказать, что, отправляя меня в империю, лорд Мордерат просил быть рядом с Вами, Видана, он догадывается, что неугомонная леди Тримеер обязательно вскроет еще не одну тайну за короткий период и наживет себе врагов, — пояснил профессор. — Я просто не подозревал, как сильно может измениться моя жизнь по возвращении домой. Так что на правах Вашего будущего деда — пусть и не родного — буду охранять вас с бабушкой от кого бы то ни было.

— О, Черная Луна, как мы хотим пить, — раздался голос от дверей, и в гостиной появились Патрик и Шерлос. — Это что-то, неугомонный Василиус Гоцци наконец-то заполз в свою норку, пардон, квартиру, и мы можем появиться дома. За ним продолжает наблюдение Вильмор Ахорн, так что если что пойдет не так, мы сразу узнаем.

— А есть вы хотите? — поинтересовалась Ребекка и поднялась. — Присаживайтесь, труженики, сейчас сообразим.

— Тетушка, сиди, я сейчас на кухню спущусь и узнаю, что можно скушать, — мгновенно отреагировал Патрик. Однако из гостиной исчезли оба, профессор и бабушка, переглянувшись, улыбнулись: взрослеет Шерлос прямо на глазах, Патрик оказался еще тем примером.

— Родственные узы, они такие, — загадочная улыбка лорда Лангедока. — Мы познакомились с леди Иленией и уверены, что это самая лучшая партия для моего племянника.

— Мда, — подумала я, — а профессор — умница редкостная, он развел в сторону лорда Гиена Мордерата и своего племянника. Ах, Вида-Видочка, зачем ты во все это влезла? Жила бы себе спокойно, плакала по ночам в тоске по любимому супругу и, может быть, даже согласилась одного из близнецов назвать не Георг, а Ольгерд, но вот сейчас нет, дудки.

— Кто к нам присоединится? Мы принесли полноценный ужин, хвала Бруно и Каролине, — юноши появились в гостиной, неся перед собой поднос с салатом, запеканкой и еще чем-то. — В этом доме благодаря им всегда есть, что скушать.

— Так, а шампанское у нас имеется? — спросила хозяйка этого дома. — Я предлагаю наполнить бокалы и отпраздновать предстоящее бракосочетание.

— Хм, леди, Вы о чем? — Патрик оказался рядом со мной. — Чье бракосочетание?

— Патрик, шампанское неси и зови Бруно и Каролину, бокалов надо шесть, а я с чаем, — предложила я.

Шерлос вперед него ускользнул на кухню, а затем один нес бокалы, другой — шампанское, пришли Бруно с Каролиной. Шампанское разлили по бокалам, поздравили профессора и бабушку.

— Нет, профессор, Вы действительно с нами? — никак не мог поверить Патрик. — Вы женитесь на моей тетушке? Ура! Какое счастье, мы родственники!

— Вот сейчас понятно, почему Вы нам подыграли в клубе «Диоген», два юнца сунулись туда, куда еще лет тринадцать вход нам будет запрещен, — вторил ему Шерлос. — Профессор, а что будем делать с лордом Гоцци? Он так обрадовался, что познакомился с Вами.

— Шерлос, решим, все обязательно решим, не торопись, — улыбался профессор, с нежностью поглядывая на Ребекку, — дождемся, что он дальше предпримет. Я уверен, что ему нужно подумать, а затем он объявится в клубе, и мы поговорим. Завтра мы там побываем с лордом Пэйном, посидим часика три для приличия, приучая всех к своему присутствию.

— Вот и хорошо, а то мы завтра во второй половине дня будем заняты, — ответил Шерлос, уминая салат за обе щеки. — Как я люблю повеселиться, особенно поесть.

— Так после работы это самое то, — вторил ему счастливый Патрик.

* * *

В семнадцать часов я закончила работать с документами, Патрик уже как полдня ходил за Василиусом Гоцци, а Шерлос и лорд Трибоний готовились к встрече с Алисой Гоцци, когда в конторе появился лорд Аллан Сент-Жен. Поздоровавшись со всеми, он испросил разрешения у руководителя похитить леди Тримеер и назвал место, где мы будем общаться — трактир «Ледяные звезды», после чего, убрав документы и распрощавшись, я покинула контору вместе с лордом.

— Вы прекрасно выглядите, леди Видана, а беременность Вам просто к лицу, — сказал он, открывая переход в парадной и подавая мне руку. — Вы выглядите мягче, нежнее и беззащитнее.

— Спасибо, лорд Аллан, я думаю, беременность красит любую женщину, — только и ответила я, переход уже открылся перед трактиром.

Народу было еще не много, и лорд предложил столик у окна, откуда весь зал был как на ладони, и можно было заметить всех входящих, а за окном я увидела Храм Черной Луны, впечатляющее зрелище, и я согласилась.

— Я рад, что Вы не отказались встретиться со мной, — улыбаясь, сказал лорд, когда мы заняли столик, — было опасение, что отвергнете мое предложение.

— Решила лично поблагодарить за книги, и потом, Вы заинтриговали меня, написав, что есть вопросы, которые желаете обсудить, — отвечая, я оглядела зал, знакомых не было. — Лорд Аллан, я буду только чай, для ужина еще рано.

— Хорошо, чай, значит, чай, я согласен на все, лишь бы Вы сидели рядом и мило общались со мной, — согласился он, подзывая служку и делая заказ.

— Вы часто бываете в империи? — спросила я, чтобы за столом не висела тишина, во время которой лорд рассматривал меня и улыбался.

— Бываю, но могут появляться и чаще, если прелестная леди Тримеер пожелает этого, — ответил он.

— Лорд Аллан, знаете, что меня не радует, а огорчает? Стоило к огромному несчастью стать наследницей лорда Тримеера, и вокруг меня стали появляться лорды с серьезными намерениями. А когда я была нищей полукровкой, нет-нет, — заметив, как лорд пожелал возразить мне, — это не фигура речи, все именно так и было, на меня и адепты в Академии не смотрели, я была недостойной брачной партией. Впрочем, простите, мы об этом уже говорили.

— Леди Видана, поверьте мне, если бы мы с Вами познакомились раньше, то я сделал бы брачное предложение сразу, опередив лорда Тримеера. Увы, я увидел Вас уже замужней леди, и мне оставалось только украдкой посматривать в Вашу сторону и молча завидовать Тримееру, — сказал лорд. — А отсутствие у Вас приданого и статус полукровки не значили ровным счетом ничего. Вы недавно спросили о моем дедушке, но, скорее всего, не знаете, что он был женат на полукровке и был с ней счастлив. Отец рассказывал, что дед очень любил бабушку и как мог берег ее, к сожалению, она умерла, когда мне было десять лет, и я знаю ее лицо только по рисункам в альбоме отца. Все говорят, что я похож на деда не только внешне, но и характером, потому и не навязывали невест, я сказал, что свою избранницу найду сам.

Подошел служка, и мы замолчали. На столе появился чайник, чашки, вазочки с пастилой и конфетами, тарелка с пирожками.

— Угощайтесь, леди Видана, — предложил лорд, — пирожки несладкие: с мясом, с капустой и яйцом, а пастилу Вы любите, это я знаю.

— О чем Вы хотели со мной поговорить, лорд Аллан? — спросила я, краем глаза заметив, как в трактире появились лорд Трибоний с Мартой и Шерлосом и заняли стол напротив нас через зал. Марта, помолодевшая и похорошевшая, была в строгом темном платье, которое украшал белый ажурный воротничок, а на голове красовалась шляпка-ток с пушистым цветком.

— Леди Видана, у нас с леди Гровели появилось предложение, не знаю, как Вы к нему отнесетесь, но я его озвучу, — произнес лорд, наливая чай себе в чашку. — Мы предлагаем Вам прибыть перед родами в Подлунное Королевство и, подготовившись с целителями лорда Линдворма, родить малышей там.

— Лорд Аллан, зачем? — нет, чего-то подобного я ожидала, но, тем не менее, удивилась. — Рожать я буду здесь, в империи, а рядом будет моя бабушка. Зачем мне отправляться в соседнюю страну для этого, в общем-то, естественного процесса?

— Леди Минерва уверена, что Вам будет лучше, если рядом будет она и наши целители, — ответил он, — комната, в которой Вас поселят, уже подготовлена. Она настаивает на Вашем согласии.

— Ну, настаивать она может, вот только никакого согласия я не дам, — пояснила я. — Леди Гровели я увидела первый раз в жизни и не считаю нужным ее присутствие при родах, не нравится мне эта затея, так и передайте, лорд Аллан. Это единственный вопрос, который Вы хотели со мной обсудить?

— Нет, не единственный, но я сожалею, что эта идея Вам пришлась не по вкусу, наши друзья здесь, в империи, дали знать, что была попытка со стороны родственников покойного лорда Тримеера закрыть Вас в замке. И нам известно, что желание отобрать у Вас детей сразу после родов у леди Амилен Тримеер велико как никогда. Зачем Вам эта головная боль, милейшая леди Тримеер? А в нашем королевстве Вас никто не потревожит, Вы будете среди друзей, подумайте об этом и не скидывайте нас со счетов, хорошо? Время еще есть, я надеюсь, мы еще вернемся к этому предложению и Вы найдете его привлекательным, — лорд был настроен оптимистично, и в то же время в его голосе звучали успокаивающие нотки, вопрос — кого успокаивал: себя или меня?

— Лорд Аллан, давайте к следующим вопросам перейдем, — предложила я, подумав, что как бы не пришлось на заставе рожать, в том самом доме, что лорд Сефек Бейн отписал, чтобы никто не нашел и не помешал.

— Я долго думал над Вашими словами, леди Тримеер, о родственниках, — начал лорд, — но хоть убейте, не могу понять, почему Вы мне их сказали. Каких родственников я забыл и выкинул из памяти? Дед и отец умерли, мама умерла, мне и года не было, а ее родители живы, я с ними общаюсь. Но Вы же ради красного словца не будете кидаться такими фразами, значит, я чего-то не знаю, поделитесь, пожалуйста, о ком идет речь.

— Не уверена, что имею на это право. Я и не рада тому, что сказала Вам, но мне очень жаль леди, которую много лет считают ушедшей в Вечность, хотя именно таким образом Ваш дед спас ее от возможной преждевременной гибели. И сейчас опасаюсь, если Ваш покровитель узнает о том, что Вы в курсе, что она жива, то кто-нибудь из его друзей, проживающих в империи, сократит ее дни.

— Моя бабушка жива? — удивленно переспросил лорд. — Странно, но чего бояться лорду Делагарди? Его отец и он сам были хорошо знакомы с дедом и бабушкой.

— Лорд Аллан, как звали Вашего деда в Подлунном Королевстве? — спросила я негромко, просто было интересно, а знает ли он сам всю историю.

— Так же, как и в империи, лорд Физий Тохташ, а почему Вы спрашиваете? — он с улыбкой смотрел на меня.

— В таком случае, почему Вы носите фамилию Сент-Жен, а не Тохташ? — сама того не желая, начала допрос, а из-за столика напротив за нами наблюдали четыре пары глаз, к нашим лордам и леди Марте присоединилась Алиса Гоцци. Ее лицо говорило, что я попалась и мало мне не покажется, завтра все читатели «Дамского угодника» будут знать, что непраздная вдовушка Тримеер сидела в трактире с лордом из-за соседнего королевства.

— Отец, когда поступил на учебу в Академию Януса Змееносца, взял фамилию родственников, посчитал, что она более красивая и звучная, — едва покраснев, пояснил лорд, — я не считаю это правильным, но это было задолго до моего рождения, и потому не мне его осуждать. Его родственник — я никогда с ним не встречался, он умер давно, — Эллан Сент-Жен подписал документы, и папа стал носить эту фамилию.

— Эллан Сент-Жен и Ваш отец умерли в одну ночь, — сказала я и, глядя на него, добавила, — зря Вы захотели со мной встретиться, лорд Аллан, как недальновидно с Вашей стороны. Простите за такие слова, может быть, нам лучше прекратить разговор и разойтись по своим делам, чтобы я не наговорила лишнего?

— Я хочу продолжить наш разговор, — не согласился со мной он, — готов на все лишнее. Кто такой Эллан Сент-Жен, если он умер в одну ночь с моим отцом, то почему я с ним никогда не встречался? Или… Вы хотите сказать, что Эллан Сент-Жен и Физий Тохташ один и тот же человек?

— Вы умны, лорд Аллан, и очень сообразительны, да, это один человек, Ваш дед, — я долила чаю и взяла пирожок с капустой, — а Ваша двоюродная прабабка леди Каролина Тетрамон, в замужестве Лангедок, жива до сих пор и возглавляет Орден Плачущих здесь, в империи. Вы богаты на родственников и кроме Серой леди.

— Спасибо за комплимент, леди Видана, к моему уму и сообразительности добавляем Ваши таланты, представляете, какие удивительные дети на свет появятся? — мягко улыбнулся лорд. — А почему с нас глаз не сводят вон с того столика, что напротив нас? Далековато, и зал полон, но, тем не менее, смотрят две леди, а Ваши коллеги спокойно кушают.

— А Вам разве Алиса Гоцци не знакома? Она училась в Академии в одно время с Вами, — пояснила я и внимательно посмотрела на лорда.

— Леди, — к нам подошел служка с подносом, — из-за стола, что напротив вашего, пожилая леди передала Вам с лордом грушевый пирог.

Он поставил тарелку с пирогом и отправился обслуживать другие столики, а лорд Аллан замер, рассматривая пирог.

— Грушевый пирог, бабушка Марта, приезжая к нам в гости, всегда пекла пироги: ягодные, овощные и мясные, в зависимости от сезона, — произнес он и спросил, — это она рядом с лордом-оборотнем?

— Да, это Ваша бабушка, ее успели спасти, когда люди Роберта Зархака искали документы, оставленные Вашим дедом.

— Я хотел бы подойти к ней, но Алиса Бризмен, в замужестве Гоцци, сидит за тем же столиком, а значит, придется подождать, пока эта репортерша не уйдет. А кстати, что она делает за одним столиком с Вашими коллегами? — спросил лорд.

— Берет у них интервью. Алиса Гоцци все лето настаивала на встрече с руководителем нашего агентства и вот наконец получила такое согласие, — поведала я. — Не знаю, о чем она так рвалась с ними пообщаться, но думаю, что ей скоро скажут спасибо и помашут ручкой.

— Вот тогда я и подойду, хотя нет, подождите меня, леди Видана, — попросил лорд и, поднявшись, направился к столику, за которым было оживленное общение. Я наблюдала, как он подходит к компании, все разворачиваются к нему, и что-то спрашивает у Алисы, отчего она отчаянно краснеет и начинает говорить. Лорд Сент-Жен, не обращая внимания на оправдания Алисы, склоняется к леди Марте и, взяв ее руку, целует, после этого демарша лорд грациозно разворачивается и неторопливо возвращается за наш столик.

— Со стороны не показалось, что я знаком с леди Мартой? — спросил он у меня, а в глазах плясали веселые искорки неподдельной радости.

— Нет, а вот то, что Вы задели Алису, заметно. Что Вы ей сказали?

— А, пустяк. Я сказал, что Алиса Бризмен с природным цветом волос смотрелась намного интереснее, чем перекрасившись в этот рыжий, — насмешливо ответил он. — Ей так не понравилось, что я ее по девичьей фамилии назвал, начала какую-то ерунду молоть, что первый раз меня видит и не знакома с Алисой Бризмен. Ну конечно, она бы еще сказала, что не знает, кто такая магиня Гвинерва Авалон из агентства Серой леди.

— Она и там служила? — сыграла я удивление, не рассказывать же лорду, что подозрение такое уже возникло. — А я думала, что она сразу после Академии приступила к занятиям репортерством.

— Почему служила? Она и сейчас продолжает числиться в агентстве, — ответил лорд Алан, — периодически возвращается в королевство и бегом к леди Гровели, прием вести, она всегда обожала колдовством заниматься, хлебом не корми, дай что-нибудь этакое сотворить, гадкое.

— Хм, странно, а зачем тогда репортерством заниматься? — удивилась я на сей раз натурально. — Стоит ли из крайности в крайность кидаться?

— Леди Видана, Алиса — талантливая колдунья, надеюсь, разницу между магами и колдунами в Академии объясняли? Очень хорошо, так вот, она что-то сотворила такое, что попала в зону интересов семейства Зархак и находится под их полным контролем, сбежать от них ей не удастся, та же Изольда Норберт как колдунья была классом выше, леди Гровели — вообще монстр, так что Алиса выполняет приказания и ничего более, — пояснил он.

— А она всегда так выглядела внешне?

— Честно? А зачем Вам, очаровательная леди Видана, эта информация? — загадочно улыбается лорд. — Или Алиса Гоцци по какой-то причине заинтересовала и Вас?

— Конечно, она же столько мне горьких минут доставила, что я решила изучить, с кем имею дело, — ответила не задумываясь. — Спорим, что завтра будет ее заметка о том, что вдова Тримеер сидела в трактире с незнакомцем?

— Даже спорить не буду, именно так и будет, только имя мое она не назовет, — согласился лорд. — На самом деле, почти никто не знает, как выглядит Алиса в реальности, у нее природный дар хамелеона, такая мутация. Мать из морских магов, а отец откуда-то с востока, так что неудивительно. Но будьте осторожны с ней, Алиса не знает жалости и сострадания, потому и держат ее в колючих рукавицах.

— Спасибо, лорд Аллан, я учту Ваше мнение, — поблагодарила я и заметила, что Алиса Гоцци направляется к нашему столику. — Она идет сюда.

— Пусть идет, барьер я поставил, ничего сделать она не сможет, не переживайте, — улыбнулся он, — мы пьем чай и мило беседуем.

— Добрый вечер, леди Тримеер! — поприветствовала меня Алиса, подходя к нашему столику. — Вы позволите задать несколько вопросов?

— Добрый вечер! Нет, не позволю, — спокойно ответила я, — интервью не будет.

— Но мои читатели желают…

— Алиса, Вам ясно все объяснили, не мешайте нам общаться. Всего доброго, — невозмутимо прервал ее лорд, — до встречи в другом месте.

— А скажи мне, любимчик Серой леди, зачем тебе эта вдовушка Тримеер? — язвительно поинтересовалась репортер. — Или состояние покойного лорда Тримеера так прельстило всех, что даже сам лорд Аллан Сент-Жен решил добиться ее руки? Смешно, честное слово.

— Алиса, ты снова объявляешь мне войну? — с невинным видом поинтересовался лорд. — А не хочешь вспомнить результат последней нашей стычки? Если бы не леди Гровели, то еще неизвестно, где бы ты была, я думаю, в Вечности.

— Ты! — мгновенно взорвалась Алиса и тут же замолчала, пожала плечами и, развернувшись, отправилась к выходу из трактира.

— Ну я, и что? — ответил ей вслед лорд. — Молодец, память у тебя хорошая.

— А что за стычка была между вами? — спросила любопытная я. — Неужели за внимание Серой леди?

— Почти в точку, как-нибудь в другой раз поведаю, — ответил он и предложил, — давайте ненадолго перейдем за столик к Вашим коллегам и бабушке, я хочу посидеть рядом с ней.

— Лорд Трибоний и леди Марта сами к нам идут, решили опередить или подумали, что Вы не решитесь подойти.

Лорд Аллан поднялся и отодвинул стул, помогая леди Марте занять место за столиком, лорд-оборотень сел рядом со мной.

— Мы ненадолго, — предупредил он, — буквально на пять минут, и улетаем, не нужно привлекать лишнего внимания.

— Да, конечно, — ответил лорд Сент-Жен, рассматривая леди Марту. — Бабушка, мы правда не знали о том, что ты жива. Дед решил спрятать свое сокровище от всех, но почему?

— Аллан, тому были причины, но я не тот человек, кто должен тебя посвятить во все детали, — печально улыбнулась она, — ты взрослый мужчина, постарайся разобраться сам. Я очень рада видеть тебя, уверена, что тебе говорили много раз, но скажу еще раз: ты — вылитый дед, даже удивительно как сильно. Как ты живешь? Как отец?

— Папа умер в одну ночь с дедом, мне это рассказала леди Видана. Живу один, все время посвящаю службе, не женат, детей нет, — ответил внук. — Я понимаю, вы сейчас уйдете, но мы будем встречаться хотя бы изредка?

— Лорд Сент-Жен, пишите письма на адрес агентства, я буду передавать леди Марте, она живет с моей бабушкой, — предложил лорд Трибоний, — надеюсь, она не жалеет об этом.

— Не жалею, я счастлива впервые за последние пять лет, — с улыбкой ответила леди и подала руку оборотню, он помог ей подняться, — сегодня мы с вами попрощаемся. Аллан, мы обязательно увидимся еще и не раз. Видана, всего наилучшего и до встречи.

Они покинули трактир, Шерлос тоже исчез, но меня отпускать лорд не собирался.

— Лорд Аллан, а где Вы служите? Чем занимаетесь? — спросила я, решив узнать о нем больше, интересно же, чем занимается этот лорд, ближайший соратник и любимец лорда Делагарди. А впрочем, все верно, я вышла на охоту.

— Леди Видана, я охотник, — спокойно ответил лорд и махнул рукой, подзывая служку и попросив принести новый чайник, спросил у меня, — а может, ужин? Время уже к нему.

— На Ваше усмотрение, лорд Аллан, — только и проговорила я, ощутив, как холод пробирается глубоко в сердце: охотник в магическом мире — это высшая квалификация мага, которого готовят едва ль не с пеленок к этой очень своеобразной деятельности. Нет, это вам не за птичками и зверями по лесу бегать, охотник-маг — это человек, чье предназначение находить древние души в магическом мире. И без врожденного таланта на этом поприще делать нечего, как и в оперном театре без музыкального слуха и поставленного голоса.

— Я напугал Вас? — сделав заказ, лорд обратился ко мне. — Леди Видана, не волнуйтесь, Вам это ничем не грозит.

— Как сказать, я впервые сталкиваюсь с магом такой специализации, только читала о них, — ответила я, приходя в себя, шок понемногу отступал.

— А Вы знаете, что один из близнецов под Вашим сердцем обладает этим даром? — поинтересовался он. — Лорд Герний Мордерат сказал об этом в тот самый вечер, когда напугал Вас, схватив за руку. И Гиен знает об этом.

— Не потому ли всем так потребовалось, чтобы я рожала в их присутствии? У меня хотят забрать ребенка и подменить его другим? — спросила я, у меня только зубы не стучали от напряжения.

— Это сделать совсем несложно, но зачем? Для Ваших мальчиков лучшей матери, чем Вы сами, не найти, потому Вас и будут завлекать в разные стороны. Вот, например, к Вам еще с Дальнего Королевства никто не приходил? — поинтересовался лорд. — Привет от леди Шарлотты Винтерс не передавали?

— Нет, никто не приходил, а что, следует ожидать? — удивилась я. — Они разве в курсе всего происходящего?

— Вполне возможно, учитывая дружеские отношения лорда Винтерса и леди Марицы. А она подруга Цецилии Мордерат, с которой общается, и довольно, регулярно лорд Гиен, — объяснил лорд. — Не удивлюсь, если они в курсе.

— И как часто Вы занимаетесь охотой? — холодеющими губами спросила я. Не нравилась мне эта профессия, о ней однажды вскользь обмолвился Алистер и, увидев удивленные глаза девушек, перевел разговор на другую тему. Охотников боялись, а они никогда не признавались в том, чем промышляют. Однако нужно отдать им должное: во-первых, их было немного, маг мог прожить жизнь и ни разу не столкнуться с охотником, а во-вторых, если и сталкивался, то признать в обходительном и образованном собеседнике с прекрасными манерами жестокого профессионала было невозможно.

— Я все-таки Вас напугал, — констатировал лорд с сожалением. — Леди Видана, право, не стоит, это же обычная профессия, как у покойного лорда Тримеера — расследование преступлений, а у целителя — лечение пациентов и создание разных лекарств. Поверьте, не нужно обращать внимания на легенды, окружающие нас, в них правды почти нет, а вот фантазий больше, чем нужно.

— Лорд Аллан, и какое образование получают будущие охотники? Это я к Вашим словам о том, что один из моих сыновей будет иметь такие же способности, — пояснила я, нужно было выбираться из полушокового состояния. — Вы же учились в Академии Януса Змееносца?

— Ну да, обычное академическое образование. В моем случае это был лечебный факультет и расширенная боевая подготовка, — начал спокойно рассказывать он, — да двухлетний спецкурс по магическим практикам, потому у меня и имелись учебники леди Гровели. Несмотря на мое образование, целительством не занимаюсь, конечно, помощь могу оказать, роды принять и сделать несложную операцию, это я в состоянии, но не более.

— Вы так и не ответили, как часто занимаетесь охотой? — повторила я, осмотрев зал. Он был полон, а неподалеку от нас за столиком появились Гвен с Кирикой, Георг и Флавий, диктовавшие заказ и подшучивающие друг над другом.

— По-разному, нас не так много на белом свете, и потому бывает, сыплются как из рога изобилия, а бывает и затишье на месяц-другой, я использую это время для отдыха и получения новых знаний, — как-то буднично ответил лорд Аллан и уточнил, — Георг не только в ряду Ваших поклонников, но и телохранителей? Я вижу всю компанию, что расположилась неподалеку, — и он развернул ко мне белый фаянсовый молочник, отполированный до такой степени, что в нем я увидела себя и кусочек неба за окном.

— Это не телохранители, — не согласилась я, — а друзья, есть разница, не правда ли? Значит, и в империи Вы оказались по делам своей службы.

— Нет, в империи я оказался по другим вопросам, к моей деятельности отношения не имеющим. Я согласен с лордом Делагарди, умение заводить друзей — это очень ценное качество. Леди Видана, почему Вы не кушаете? Вам не нравится это блюдо?

— Конечно, нравится, просто я ем медленно, — пояснила я и улыбнулась, — Вы меня поразили, и потому в голове целый рой вопросов.

— Задавайте, на что имею право, отвечу, — с готовностью согласился лорд Аллан. — Лучше так, чем леди Видана поднимет на меня свои удивительные глаза и скажет о том, что ей пора домой и более общаться она не желает.

— А можно из Вашей далекой юности пару сведений получить? Алиса Бризмен училась в Академии с первого курса? — в его глазах возник немой вопрос и тут же исчез.

— Хм, Вы решили выяснить, в какую историю много лет назад ввязалась Алиса и что натворила, — утвердительно произнес лорд, и внимательно глядя на меня, уточнил, — очаровательная леди Видана, а что взамен?

— Торг? Хорошо, я расскажу Вам совершенно бредовую историю, почему опасаюсь Серой леди и, кстати, Вы уверены в своей безопасности, находясь в такой приятной компании? — кажется, я готова пойти ва-банк, лишь бы выяснить, что за птичка-невеличка такая по имени Алиса Гоцци.

— Видана, выходите за меня замуж, — неожиданно предложил он, — не дожидаясь конца траура. Я не настаиваю на нежных чувствах ко мне, они появятся со временем, мы будет очень хорошей парой.

— Зачем? Для того чтобы в один кошмарный день повторилась история тридцатилетней давности и наши тела стали чьими-то, а души заключены в артефакте, питающем Вашего покровителя? — вырвалось у меня. — Вы не поверите, лорд Аллан, но у меня нет никакого желания подарить свою оболочку Серой леди, в отношении себя можете делать, что хотите.

И вот тут, я даже не предполагала, что такое услышу, лорд отложил вилку и нож, скрестил руки на груди и, чуть откинувшись на стуле, начал в упор рассматривать меня со странной ледяной улыбкой на губах.

— Я вычислил Вас много лет назад, но Изольда Норберт, эта… леди, возомнившая о себе невесть что, потерявшая голову от свалившихся на нее возможностей, упустила новорожденную девочку с лесной заставы. Вы были моей первой добычей, но кто-то переиграл Изольду. А когда я познакомился с Жераром Рамоном и увидел малышку, игравшую в парке их замка, то испытал чувство глубочайшей досады и унижения, — начал рассказ лорд. — Изольда с пеной у рта доказывала лорду Делагарди, что Тамила — это Вы, урожденная Видана Берг. Она упирала на то, что я слишком молод и еще не состоялся как профессионал, и он поверил ей. Да, к тому времени послужной список Изольды уже был впечатляющим, а в нашем деле все намного сложнее. Убить мага или простого человека на самом деле не сложно, а вот попробуйте найти душу в ее сегодняшнем воплощении, это сродни шарлатанству, в котором, собственно, меня и обвинила леди Норберт. Через несколько лет она попыталась помириться со мной, я не злопамятен, вот только память на редкость хорошая, — усмехнулся он, — и ей этого не удалось, несмотря на уговоры леди Гровели.

— Не поняла. Так, кто на самом деле был нужен? Я или императорская дочь? — уточнила я, и тут проснулся аппетит, рука потянулась за очередным кусочком тушеной рыбы.

— Нужны обе. Но дело в том, что императорская дочь до своего совершеннолетия интереса не представляла, необходимо было просто вычислить, кто она, и ждать, — сказал лорд. — А Вас планировалось заменить перед Академией на девочку с даром хамелеона, она бы училась под именем Виданы Берг в империи, а Вы бы стали адепткой Академии Януса Змееносца и воспитанницей Серой леди. И все так бы и было, если бы Изольда не провалила поставленную перед ней задачу.

Я ужинала и, спокойно поглядывая на лорда, внимательно слушала его рассказ, ничего себе планы, грандиозные.

— Так леди Норберт, как я погляжу, давно шла своим путем, отбрасывая в сторону то, что ей не подходило? — уточнила я. — Ей нужна была только императорская дочь, но зачем? Векселя? Ой, еще такой вопрос, а Вам уже заказали искать душеньку леди Норберт?

— Векселя — раз. Девочка, за брак с которой были предложены очень большие деньги — два, и единственный сын Георг на престоле — три. Нравится размах ее фантазий? — поинтересовался он. — Ради них Изольда даже лорда Линдворма попыталась наказать за то, что Вы сбежали от него в Фоксвиллидж. Но заказав убийство Хирона, она жестоко просчиталась. Изольда была уверена, что он никогда не согласится сменить свою человеческую природу, но кто бы Хирона стал спрашивать, когда ставки так высоки.

— И что, ее не пытались остановить? — поинтересовалась я и запротестовала, когда в мою тарелку лорд подложил еще пару кусочков рыбы. — Не нужно, спасибо, я сыта.

— Нужно, Вам нужно кушать, это я как несостоявшийся целитель говорю, — отпарировал он. — Мы и не думали ее останавливать, просто за каждым ее шагом велось наблюдение и планировалось перехватить как векселя, так и императорскую дочь. У лорда Делагарди есть два заказа из некоторых королевств на брак с этой девушкой.

— А зачем Вы мне все это рассказываете? — спрашиваю я, помня о том, что благотворительностью никто из них не занимается.

— Услуга за услугу, — пояснил он, — Вы дали мне возможность увидеться с бабушкой, я же понял, что лорд Трибоний не просто так спросил, в каком заведении мы с Вами будем ужинать. И Вы не отказались встретиться со мной, хотя имели полное право, и подозреваю, что и желание такое присутствовало. Скажу честно, я не возражаю против такого расклада, чтобы императорская дочь — заметьте, вопросов о том, кто она, я не задаю, — осталась в империи, а не попала в брачные сети какого-нибудь королевского сына из Королевства Выжженной Земли. Климат там своеобразный, жители не лучше, да девочка, воспитанная в империи в лучших традициях академий там долго не протянет, если только не примет их правила поведения и не начнет уничтожать всех подряд, чтобы ее ненароком не отравили или не придушили во сне шелковой подушкой.

— Какие ужасы Вы рассказываете, лорд Аллан, — проговорила я, — там что, все так и делается?

— Да, это их своеобразные понятия о силе и власти, чем больше народу в Вечность отправишь, тем выше твой статус, так что пусть эта девушка выйдет замуж, даже если и за небогатого мага, так может, он ее любить будет, и жизнь долгую проживет. А с векселями пусть Гиен разбирается, ему сподручнее, — заметил лорд, — каждый должен заниматься своим делом, только и всего.

— А разве лорд Делагарди не этим же занимается? Отправляет магов в небытие, чтобы стать сильнее.

— Есть такое. Но справедливости ради, битва идет только между сильнейшими, теми, кто сам жаждет власти, а чтобы прийти к ней, требуется убрать конкурента, здесь нет ничего нового, все старо как мир, — спокойно пояснил лорд. Я понимаю, что меня уводят от темы Алисы Бризмен, но намек дан — девочка-хамелеон.

— Вы хотите сказать, что уничтожение древних магических родов — это банальная борьба за власть? — я поглядываю в сторону друзей, они пьют чай и оживленно разговаривают, не замечая никого вокруг. А вот это уже интересно, чуть поодаль и не скрываясь, сидят Альбер и его друг, с которым они выкрали Патрика под моей личиной.

— Леди Видана, не обращайте внимания, — лорд не дремлет и легко перехватывает мои взгляды, — как я понимаю, это мелкая подлость от Алисы Гоццы, но ничего страшного за этим не последует. Вы когда возвращаетесь в Академию?

— Через неделю, но у меня одно незаконченное дело, и это угнетает, — ответила я и спросила, — и все-таки, когда Алиса Бризмен появилась в Академии Януса Змееносца?

— На первом курсе, конечно, — ответил лорд Аллан и выжидающе смотрел на меня, он ждал вопросов, а я молчала. — Вы встретитесь со мной перед отъездом в Академию?

— Нет, лорд Аллан, больше никаких встреч, я и на эту согласилась только чтобы поблагодарить Вас за учебники.

— А я думаю, что Вы хотели от меня услышать ответы на свои вопросы, — отпарировал лорд, — однако я Вас разочаровал тем, что не стал ничего рассказывать.

— На самом деле рассказали Вы много, — не согласилась я, — мне бы еще все обдумать и разложить по полочкам.

— Какая Вы еще юная, Видана, — улыбнулся лорд, — будь Вы постарше, то, не раздумывая, согласились бы на брак со мной, задвинув как можно дальше свои расследования и тайны. Хотя не отрицаю, что могу жестоко ошибаться.

— Я не знаю, какой буду, став старше, но сейчас ни на какой брак и ни с кем согласиться не могу, извините, слишком свежи воспоминания. Я не смирилась с гибелью Ольгерда, закрываю глаза — и он стоит передо мной. Хотя если быть честной, лорд Аллан, если бы я не была знакома с лордом Тримеером, то Вы могли стать тем единственным, кому я сказала бы свое безоговорочное да.

— Будь я чуточку наивнее или моложе, то понял бы Ваши слова как предложение подождать, но я понял их так, как Вы и стремитесь донести: мне — как, впрочем, и остальным — надеяться не на что. Но меня успокаивает только одно: Вы юны, а жизнь долгая и совсем непростая штука, я подожду. Видана, может наступить тот день, когда я услышу да? — лорд задумчиво смотрел на меня.

— Спасибо, лорд Аллан, за прекрасный вечер, но мне пора вернуться домой и позволить это сделать моему родственнику, он нервничает, а мне совсем не хочется никого вводить в заблуждение, за ним последуют другие действия, и мне будет очень невесело.

— Леди Видана, еще немного, хотя бы полчаса, — попросил лорд. — Гиену везет, он видит Вас чаще, но при этом сердится, что Вы никак не можете найти Лиеса Грейбрана.

— И что, эти полчаса мы будем сидеть, с тоской глядя по сторонам и перебрасываясь ничего не значащими фразами? — уточнила я, начиная сердиться. — Может, лучше каждый вернется к своим делам? Я, например, хочу перед сном почитать и пообщаться с бабушкой и дядей.

— Почему с тоской? Вам так неприятно находиться в моем обществе? — улыбается он. — Я могу и дальше говорить о том, как Вы мне нравитесь, и я никогда не прощу Изольду, что благодаря ей сорвалось появление адептки Берг в Академии Януса Змееносца, конечно, под другой фамилией. Ну, хорошо, юная упрямица, Вы меня уломали. Алиса, как я сказал, имела дар хамелеона, да, имела, — повторил лорд, замечая мой взгляд. — Она действительно поступила на первый курс Академии Януса Змееносца, но к тому времени училась уже два года в Академии Цветущей Сакуры. Зачем ей и ее родителям, а может быть, кому-то другому, это было нужно, мне сказать сложно. А так как девочка училась в двух учебных заведениях, то в нашем она частенько отсутствовала, но на седьмом курсе перестала исчезать и постоянно находилась в Академии. Этому предшествовала какая-то нехорошая история, к тому времени Алиса была хорошо знакома с адепткой Амилен Зархак, они познакомились на практике в магическом агентстве Минервы Гровели и даже подружились. Незадолго до окончания учебы Алиса пропала на несколько дней, а когда вернулась, то попала в академическую лечебницу с нервным потрясением, как раз в мое дежурство это и случилось. Ее изолировали в отдельную палату и никого не пускали, кроме лечащего врача и Серой леди, адепты шептались, что Серая моль — так называли Алису однокурсники — кого-то убила и никак не может прийти в себя. Что до меня, то я очень сомневаюсь, что Алиса Бризмен убийца. Она могла зло шутить, пакостить, но по-мелкому, такие люди не убивают, нет у них решимости для этого. Вот кусать Вас через статьи в «Дамском угоднике» — это пожалуйста, а в реальности, глядя в глаза жертве, нанести удар не смогут, наоборот, глазки в пол и бегом с поля боя. Да, Вы сами сегодня все видели.

— А Алиса Бризмен с Вами сцепилась до или после того случая? — спросила я.

— Наша вражда была в начале седьмого курса, а после лечебницы она уже никого на дуэли не приглашала, — пояснил лорд. — Окончив Академию, она сразу поступила в агентство, где и служила много лет.

— С Изольдой Норберт продолжала дружить?

— Ну да. Это ведь именно Изольда познакомила Алису с будущим мужем. Изольда и с Василиусом Гоцци дружила, но я его никогда не видел и не желал видеть. От меня чаще всего прячут любимых и друзей, а то вдруг что учую, — усмехнулся он, — да на чистую воду выведу, могут быть проблемы, причем не у меня.

— У Алисы дар пропал во время нервного срыва? — уточнила я. — И зачем такой высокопарный псевдоним — Гвинерва Авалон?

— Дар, конечно, пропал. Во-первых, его нельзя использовать безрассудно, а во-вторых, первые два-три года после наступления совершеннолетия это еще тот период испытаний, а она как раз в это время и влезла в ту историю и получила нервный срыв. Не знаю как убийство, но что-то Алиса натворила серьезное, после чего от Зархаков ей некуда было деться, и тогда, начитавшись о том, что сакральное для магов место Авалон может помочь вернуть ее дар, она собралась в путешествие. Серая леди рассказывала, что Алиса вернулась через две недели, но так и не смогла попасть в волшебную страну, после чего ей осталось только смириться с судьбой и жить так, как повелевают другие, взяв при этом громкий псевдоним в надежде, что придет время, и Авалон позволит ей появиться на своих землях. А накопленную злость и негатив она выливает на своих жертв в статьях «Дамского угодника».

— Даже если убивала не Алиса Бризмен, то она присутствовала при гибели своей троюродной тетки и ее мужа, — задумчиво сказала я. — Это случилось двадцать лет назад, в городке на берегу моря, где живет большая община морских магов. Неужели она была вместе с Амилен Зархак?

— Вполне возможно, подружка решила приобщить Алису к большим делам в полевых условиях, полностью замарать — и все, девушка в руках семейства Зархак. Я только думаю, что никто не ожидал, что случится нервный срыв и потеря феноменального дара, — поддержал меня лорд Сент-Жен и уточнил, — значит, Вы в курсе того убийства?

— Да, если это было именно оно, но там история очень некрасивая и долгая.

— Может, поведаете при случае? — он смотрит на меня долгим взглядом, я поежилась, ох уж эти влюбленные лорды.

— Вы сами сказали, жизнь долгая, может быть, и поведаю. Лорд Аллан, ответьте на последний вопрос, только честно, и мы расходимся. Леди Гровели показала мне портрет своей покойной дочери, — он кивнул, — но неужели она действительно не знает, что маленькая девочка Артиваль дожила до восемнадцати лет и умерла при родах дочери, которую зовут Видана Тримеер?

— А как она может об этом знать? — спросил он. — Покажите мне того безумца, что откроет Серой леди правду о том, что Артиваль Тримеер прожила на свете еще тринадцать лет после того, что случилось в замке Рэдривел. Ведь для нее, что Офулдет, что Рэдривел — одно и то же, она их не различает.

— Они замки-близнецы, я уже успела в этом убедиться, но на самом деле что происходит? Я не верю, что она не знает об этом, не верю.

— Даже если она об этом знает, то постарайтесь понять один важный момент, — лицо лорда Сент-Жена посуровело, — Артиваль умерла для Серой леди в тот день, когда она сделала свой выбор и исчезла в неизвестном направлении, пропав из жизни родных и близких тридцать лет назад. Она пыталась убить девочку, перед тем как пропасть?

— Есть такая сказка «Магический дневник», в ней утверждается, что, перед тем как пропасть, женщина сделала попытку принести дочь в жертву, и ее спас неожиданно возвратившийся отец. Он спрятал малышку в сундуке, стоявшем на чердаке, и вернулся к жене, получив от нее смертельную рану, после чего оба пропали, — сказала я. — Так вот, мой отец нашел маму — тогда она была маленькой девочкой — на чердаке.

— Леди Видана, Вы можете постараться забыть ту историю и никогда не искать ее разгадки? Простите, — вот сейчас я окончательно убедилась, что рядом со мной сидит охотник, — Вы ее разгадали и знаете, что на самом деле произошло в замке Рэдривел.

— Да, я знаю, — врать не имело смысла, он все понял.

Мы замолчали, лорд подозвал служку и, рассчитавшись, подал мне руку, я поднялась, и так же молча, не проронив ни слова, мы покинули трактир, провожаемые встревоженными взглядами Альбера, Георга и Гвена.

Вечер плавно переходил в ночь, мы шли по столице и каждый думал о своем. Не знаю, о чем думал лорд Сент-Жен, а я понятия не имела, дойду ли живой до дома или останусь где-то в подворотне хладным телом: легенды о жестокости охотников рассказывали перед сном, чтобы попугать друг друга.

— Хм, и Вы верите в них? — улыбнулся в темноте лорд. — Я не готов так низко пасть, час назад я объяснялся Вам в любви, а сейчас придушу только потому, что леди Видана выяснила кое-какие подробности старой истории? Может, это и к лучшему, что Вы знаете правду, нам так будет проще общаться, не нужно будет темнить и обходить острые углы.

— Лорд Аллан, что будет с Георгом Норбертом? — негромко спросила я.

— Это зависит только от него. Если юноша поведется на посулы и постарается подобраться к трону, его уничтожат, но если выбросит из головы эту дикую идею Изольды и найдет свой путь, проживет долго, — ответил он. — Он Мордерат, а они хищники, из него может получиться как хороший боец, так и финансист, решать ему.

— Спасибо, значит, есть шанс, что его не потащат ни в какую аферу с престолом?

— А вот этого я не говорил, все зависит только от его ума и инстинкта самосохранения, — невозмутимо ответил лорд. — На сколько часов ваше агентство опередило потенциальных убийц моей бабушки?

— Часа на три-четыре, может, и меньше, мы просто не дали ей вернуться обратно домой. Лорд Трибоний сразу из агентства увез леди Марту к своей бабушке.

— Выходит, леди и лорды, я ваш должник, — произнес лорд Сент-Жен, взглянув на меня.

— Я этого не говорила, лорд Аллан, и оплата не требуется, мы сделали это ради леди Марты. Спасибо, что проводили до дома, — мы приближались к дому, где на ступенях у входа стоял Патрик.

— Хм, а этот юноша, как я понимаю, Патрик Дурнен? Как же его легко упустили Зархаки, так поневоле и начнешь понимать, с чем сталкивался и продолжает сталкиваться Гиен в этой семейной компании, тут и до сочувствия недалеко, — обронил лорд и как бы, между прочим, спросил, — а Вам, леди, его не жаль?

— А почему я должна жалеть взрослого лорда? — удивилась я. — Прощайте, лорд Аллан, не сердитесь на меня, если чем обидела.

— До свидания, леди Видана, до скорой встречи, — с нажимом произнес он и, взяв мою руку, поднес к губам. — Все-таки я надеюсь, что Вы проявите мудрость и зимой прилетите к нам, в Подлунное Королевство.

Ничего не ответив, я взбежала по ступеням, ощущая каждой клеточкой спины его взгляд и не оглядываясь, поспешила в открытую Патриком дверь, он вошел следом за мной, и внутренние замки захлопнулись, сделав из дома — крепость.

— Я думал, что вы дольше в трактире просидите, — сказал Патрик, — а всего-то прошло три часа, сейчас Шерлос со службы вернется.

— Как три часа? — обомлела я. — Разве сейчас не двадцать три часа? На улице темно как, а мои часики, — я достала их из сумочки, — остановились, как пришли в трактир, даже не знаю, что с ними случилось.

— На улице темно потому, что осень у порога, — улыбнулся дядюшка, — а часы остановились, так что ты хочешь? Этот лорд время остановил и часы тоже. Как лорда зовут?

— Аллан Сент-Жен, — прошептала я, с изумлением глядя на циферблат, где большая стрелка не торопясь сдвинулась с двенадцатого деления, а маленькая уперлась в цифру восемь. А затем подняла голову, чтобы посмотреть на Патрика, который молчал, — что не так? У тебя такой вид потрясенный.

— Вида, ты куда влезла? Это имя в Академии Януса Змееносца шепотом произносили, он охотник за душами, и как нам рассказывали старшекурсники, ни одной осечки за все время, как он этим стал заниматься, — пояснил он. — Что ему от тебя нужно? Этого волка-одиночку в женском обществе никогда не видели, и вдруг он приглашает тебя поужинать, да еще и временем манипулирует. Так, хватит тебе зубы заговаривать, марш переодеваться и приходи в гостиную.

В гостиной меня ждали Ребекка с лордом Сириусом, и Патрик, который изъявил желание накрыть на стол.

— Полюбуйтесь на эту хулиганку, — заявил он, когда я вошла, — идет, как ни в чем не бывало, а три часа с охотником на души сидела за одним столом.

— Успокойся, Патрик, — посоветовал лорд Сириус, — ничего Видане лорд Аллан не сделает, он в ее присутствии готов стать ручным домашним котом, на время правда, но готов. Вот только у меня вопрос: чего он хотел?

Усевшись в кресло рядом с диваном, на котором и сидели Ребекка с лордом, я поведала о нашей беседе, не забыв сказать и о времени, которое по какой-то причине шло совсем не так, как ему положено.

— Вот сейчас понятно, значит, леди Гровели спит и видит заполучить тебя на роды в Подлунное Королевство, — произнес задумчиво лорд Сириус, — не дождется. Завтра все вместе отправляемся в Орден, пусть мать настоятельница посоветует, что в этом случае сделать.

— У меня уже есть предложение — застава, там меня никто не достанет, — сказала я, укутываясь в шаль. — Что-то зябко мне.

— Сейчас камин разожгу, — предложил Патрик и, уложив дрова, щелкнул пальцами, Салли выскочила из ниоткуда и, отплясав смешной, задиристый танец, исчезла, оставив после себя горящие поленья, — грейся на здоровье. Кто ужинать будет, давайте к столу. Видан, ты чего сидишь?

— Патрик, я чай ромашковый буду, только с ужина, куда еще кушать?

— Как хочешь, вон Шерлос появился, он не откажется.

Шерлос, появившись в гостиной, поздоровался и, усаживаясь за стол, сказал: «Патрик, час назад из квартиры Василиуса Гоцци вышел незнакомый мужчина и отправился к императорскому банку, ходил вокруг и около полчаса, а потом вернулся обратно в квартиру. Через десять минут после этого Василиус Гоцци покинул квартиру и отправился на банкет, сегодня чествуют главного редактора газеты «Элита империи»».

— Кто за ним приглядывает? — уточнил дядюшка.

— Вильмор Ахорн, его сменит Алистер, похоже, что-то затевается, и лорд Вулфдар разрешил своим сотрудникам присоединиться к слежке, друг мой, а ты в банк попасть успел?

— Да, — Патрик достал из кармана конверт и протянул мне, — прочитай и скажи, что ты думаешь по этому поводу.

Я взяла конверт, достала из него плотный лист бумаги, сложенный вдвое, и развернула.

Патрик, если ты держишь в руках это письмо, значит, я не зря старался. В императорском банке империи на твое имя открыт счет, на него в течение шестнадцати лет поступали деньги от меня, твоего отца, в надежде хоть как-то обеспечить ваше с матерью будущее.

Патрик Дурнен-старший.

Сын, забери из Ордена Молчальниц свою маму Веду, и возвращайтесь домой, в империю. Денег на счете вам хватит, чтобы ты смог окончить Академию, и на проживание. В лечебнице Гриндол находится твой родной брат Янек, обязательно навести его и выясни, что с ним, почему-то мне не верится, что он мертв, как мне недавно передали.

Не держите на меня зла и не поминайте лихом, буду жив — свидимся, а нет, значит, сам виноват, поверил Зархакам и поломал вам с мамой жизнь.

Внизу письма рукой Парика была сделана приписка «Двести тысяч».

— Я думаю, что он жив, — сказала я, возвращая письмо, — и рада, что отец постарался обеспечить вашу жизнь.

— Мы разделим, — произнес Патрик, протянув письмо Шерлосу, — Янеку нужно жениться, половина денег его. Нам с мамой хватит надолго, шиковать не будем, а по окончании Академии служить пойду, квартирку небольшую снимем.

— Ее к тому времени Янек заберет к себе, внуков нянчить, — улыбнулся Шерлос, — будешь со мной жить дома, успеешь еще снимать квартиры. Я рад, Патрик, это просто здорово. Давайте ужинать, и я домой, завтра рано вставать.

— А о чем вы с Алисой Гоцци сегодня беседовали? — поинтересовалась я у Шерлоса.

— Хм, сейчас расскажу, а лорд Сент-Жен, оказывается, острослов. Подошел к нам и: «Кого я вижу — Алису Бризмен, давненько — давненько не встречал тебя на подтанцовках у лорда Делагарди, неужели в немилость попала, может, из-за крашеных волос? С натуральными ты лучше выглядела» и ручку леди Марты берет и целует, разворот — и как не было его. Алиса давай оправдываться, а он не слушает. Но пригласила она нас по твою душу, все допытывалась, почему тебя искали на выходных, а потом почему ты общаешься с лордом Сент-Женом и не он ли следующий супруг. Но так ничего не узнав, попрощалась и направилась в вашу сторону.

Когда гости ушли, а мы разошлись по своим комнатам, я опустилась на стул около окна и смотрела в темное небо, где зажглись далекие звезды и подмигивали мне издалека.

— Далекая звезда, Белая Королева, сохрани всех от горя и бед, от слез и потерь, — шептала я, как когда-то Анемона молила о спасении в замке Игнатиуса, — Королева эльфов, не оставь нас без твоей помощи и покровительства.

Видимо, долгая беседа с лордом Сент-Женом так напугала меня и открыла глаза на то, что рядом со мной творится что-то не совсем понятное. Как сказал принц Птолемей, повторяя слова Ольгерда, я ключ от многих тайн, и нет конца и края этим тайнам. Мне нужно было обдумать все сказанное лордом, потому что он фактически пролил свет на историю несчастной Рунгерд Торверг, и это дело нужно было закрыть до нашего отбытия в Академию.

Не зажигая свет, я расстелила диван и, уже укладываясь спать, машинально глянула на столик. О, Черная Луна, на нем стоял портрет Ольгерда, и взгляд был таким печальным и потерянным, что у меня просто не хватило сил унести его обратно в гардеробную.

— Пусть стоит, — подумала я и, укутавшись в одеяло, всхлипнула, — ему тяжелее.

Я засыпала, но старалась сквозь прикрытые ресницы не выпускать его из виду, однако сон сморил мгновенно, а глаза на портрете стали обычными, спокойными, такими, как всегда, что я и обнаружила утром.

Пока Патрик и Шерлос носились по столице как угорелые, едва поспевая за неугомонным Василиусом Гоцци, который, похоже, заметил слежку и таскал юношей по всем окраинам, мы с лордом Трибонием обсудили информацию об Алисе Бризмен и мои предположения о том, что она и есть та самая Зелда, троюродная сестра Рунгерд Торверг.

— У тебя получается стройная конструкция, — обрадовал лорд-оборотень, — давай сделаем так: ты все перенеси на свитки, подумай, чего может не хватать, и сегодня после обеда вернемся к этому делу. Если вопросы будут сняты, тогда вызываем нашу клиентку и приглашаем Алису Гоцци якобы для интервью.

Я занялась делом Рунгерд, а лорд Трибоний изучал мои записи по последнему клиенту и донесения Вильмора Ахорна и Алистера о том, как провел Василиус Гоцци вчерашний вечер и ночь.

Ближе к концу рабочего дня, когда Шерлос и Патрик вернулись в контору, передав эстафету Северусу, мы обсудили дело Рунгерд Торверг, и Шерлос отправил ей сообщение с просьбой прибыть завтра к нам. Такое же сообщение было отправлено и Алисе Гоцци после получения ответа от Рунгерд и указания точного времени ее прибытия в агентство.

— Видана, нам пора, — поднялся Патрик и подошел к окну, — нас уже ждут на улице профессор и леди Ребекка.

* * *

На территории Ордена, когда мы вышли из перехода, было много посетителей, но профессор Сириус, взяв Ребекку под ручку, уверенно направился к невысокому каменному зданию, мы последовали за ними. Открыв дверь, мы оказались в просторном и теплом помещении, навстречу нам шла высокая, худощавая женщина в длинном фиолетовом платье, белый платок прикрывал ее седые волосы. Она была немолода, но как только прекратила движение, я увидела красивую леди с длинными темными волосами и бледной кожей лица, она медленно повернула ко мне голову и внимательно посмотрела.

— Здравствуйте. Сириус, я рада, что ты сменил гнев на милость и посетил меня, — с достоинством произнесла настоятельница, — пройдемте за мной.

Нас провели в небольшую комнату, где стояли стол и стулья, указав на них, настоятельница заняла место за столом, и мы последовали ее примеру.

— Я правильно понимаю, Сириус, ты решил познакомить меня со своей избранницей? — спросила леди и сдержано улыбнулась. — Хвала небесам, это произошло, где будет проходить обряд?

— В Храме Черной Луны, что в Фоксвиллидж, — пояснил профессор, и она одобрительно кивнула и спросила, — вы позволите мне присутствовать на брачной церемонии?

— Конечно, мы принесли приглашение, — он подал конверт в руки матери и представил нас, — познакомься, леди Ребекка Блэкрэдсан, ее внучка Видана Тримеер и племянник Патрик Дурнен.

— Леди Каролина, мы недавно были в Королевстве Теней, и настоятельница Ордена Молчальниц попросила передать Вам подарок, — я достала пакет и протянула настоятельнице. — Простите, что долго несли, не получалось попасть сюда.

— Ничего страшного, спасибо, — улыбнулась она и положила пакет на стол, — я посмотрю потом, а сейчас желаю пообщаться с вами. Мне знакомы имена как Патрика, так и юной леди. Вчера здесь побывал лорд Аллан Сент-Жен и просил помочь в одном щекотливом деле, но твоя женитьба на леди Ребекке, Сириус, меняет все, и я не могу внучку своего сына, пусть и не родную, взять и отправить в Подлунное Королевство к Серой леди.

— Он просил именно об этом? — удивился профессор. — Но чего они добиваются?

— Это долгая история, Видана, как я думаю, ее знает, — пояснила настоятельница и попросила, — Сириус, покажи мою Королеву, пожалуйста.

— Леди Каролина, Вы кого решили напугать? — съязвил он, но Ребекка дотронулась до его руки, и профессор вздохнул. — Блекки, иди, обнимайся со своей принцессой, ты же так ждала этого момента.

Она появилась бесшумно, змеи покачивались в такт движению, и Черная Королева протянула руки леди Каролине.

— Моя малышка, как я скучала по тебе, — прошептала горгона, профессор держал бабушку за руку, а Патрик спокойно смотрел на все происходящее. — Видишь, здесь все свои, никто не кричит и не падает в обморок.

— Моя Королева, открой тайну: к кому ты перейдешь после Сириуса? — со слезами в глазах спросила леди. — Гекуба погубила твою сестру, и рядом с Гиеном никого нет.

Горгона заледенела, змеи беспокойно заерзали и взлетели вверх, а затем со стоном упали.

— Я перейду к ее дочери, — показала Блекки на меня, — к Гвенделин, но случится это нескоро. Не отдавай девочку Серой леди, ты лучше других знаешь, как она боится древнего предсказания, произнесенного тобой. Ты помнишь его?

— Да, леди Эквитас погубит леди Тривию, я помню, — подтвердила настоятельница. — Значит, Гвенделин, говоришь? Хорошо, что моя праправнучка станет твоей хранительницей.

— Мы еще встретимся, — прошептала горгона и исчезла с наших глаз.

А леди Каролина со спокойной улыбкой рассматривала нас и молчала, а потом перевела взгляд на профессора.

— Как мне много хочется тебе поведать, и как мало я могу сказать, самое главное невозможно выразить словами, мой взрослый мальчик.

— Знаешь, а у меня такое ощущение, что ты совсем не изменилась, — негромко произнес сын, — такая же молодая и красивая, какой была при жизни отца. Ты не хочешь рассказать, что же на самом деле случилось и почему та юная адептка, что гостила в нашем доме незадолго до исчезновения папы, больше никогда не появлялась у нас? У меня так много вопросов к тебе.

— Неудивительно, мы не виделись с тобой семьдесят лет, ты так рассердился, когда я ушла в Орден, что отказывался навещать меня и фактически безвылазно находился в Академии, — печально улыбаясь, сказала леди Каролина. — А ведь это был единственный способ не выходить замуж второй раз, мне бы просто не позволили жить одинокой женщиной, воспитывающей единственного сына.

— Погоди, ты ушла в Орден через два месяца после исчезновения отца, значит, тебе было известно, что он никогда не вернется? — спросил профессор. — Откуда ты узнала об этом?

— Здесь в комнате есть еще один человек, который ждет ответа на твой вопрос, Сириус, — произнесла настоятельница и обратилась ко мне, — юная леди Тримеер, каково тебе жить среди таких жутких историй?

— На удивление органично, настоятельница, у меня странное ощущение, что я часть древней тайны и стягиваю вокруг себя разрозненные кусочки, чтобы воссоздать полную картину.

— Да, наверное, так и есть, потому твои знакомые из Подлунного Королевства так забеспокоились, — согласилась она. — Ты знаешь, что лорд Сент-Жен начал поиски будущей леди Эквитас еще до ее рождения? Это был мой заказ. Я поясню, как это случилось, рассказ будет долгим, и нам сейчас принесут чай. Посвятите этот вечер мне, вы мои гости, самые желанные и дорогие. Сириус, не улыбайся так ехидно, мой мальчик, твои родные — они и мои родные, больше у меня никого нет.

— Есть еще Гиен Мордерат, — сказал профессор, и леди кивнула, — конечно, но он мой внучатый племянник, да и тот двоюродный.

На столе появилась белоснежная скатерть, два чайника, чашки с блюдцами и блюдо, на котором стояли вазочки с медом, вареньем и лежали пироги.

— Угощайтесь, — пригласила хозяйка, — и я начну свой рассказ, потому что уносить его с собой в Вечность не считаю нужным. Я родилась в семействе Тетрамон, несколько веков связанных с родом Делагарди. Пока была маленькой, то не обращала внимания на одну странность: все были знакомы только с одним представителем рода, когда он уходил в Вечность, на люди выходил его сын. Младший Делагарди до смерти отца проживал в других странах, набираясь опыта и почти не появляясь в Подлунном Королевстве. Как мне объяснили старшие, это их родовой обычай, и посоветовали не задавать лишних вопросов. Сама я была знакома с Ирвасом Делагарди, к моменту, когда из империи мне поступило предложение из рода Лангедоков о браке с лордом Сириусом, ему было лет девяносто, но никто бы не дал их лорду. Ирвас Делагарди был сухощав, подтянут и очень образован. Когда он смотрел на меня, то возникало ощущение, что ни одна мысль, промелькнувшая в голове, не могла укрыться от лорда и он знал о тебе все. Будучи Главным попечителем Академии Януса Змееносца — а я окончила именно это учебное заведение — лорд Делагарди был в курсе моих успехов и одобрил кандидатуру Сириуса Лангедока, пожелав мне счастья, но попросил о маленькой услуге, если понадобится, помочь его протеже на первых порах в империи, конечно, я согласилась. Выйдя замуж за лорда Лангедока, я поселилась в империи и наслаждалась семейным счастьем, а затем родился ты, мой мальчик, и по моей настоятельной просьбе тебе дали имя отца — Сириус. О том, что супруг заболел, нам стало известно, когда тебе исполнилось семь лет, — она посмотрела на сына, — целитель рода не мог понять, как появилось это заболевание. И приступив к лечению, он предупредил, что лекарственные настои придется пить до конца его дней и необходимо пересмотреть образ жизни: меньше волноваться, питаться по часам и отдыхать. Сириус Лангедок-старший, как и его братья, служил на дипломатической ниве и не желал покидать службу, где его высоко ценили и уважали. Я поддержала его решение, понимая, что в четырех стенах мой супруг зачахнет скорее.

Отпив глоток чая, настоятельница помолчала и продолжила свой рассказ.

— Я забыла об обещании, данном лорду Делагарди, но наступил день, когда на пороге нашего дома в столице появилась робкая адептка с письмом от него и просьбой приютить девушку на неделю, а также показать ей достопримечательности столицы, — произнесла она и, глядя на меня, попросила, — Видана, назови ее имя.

— Ту робкую адептку звали Девора Зархак? — предположила я.

— Да, ее звали Девора Зархак, — вздохнув, произнесла настоятельница, — мы с сыном водили девушку по музеям, театрам, ты хоть помнишь об этом?

— Я смутно помню эту девушку, но то, что она была просто очарована столицей, этого забыть не получилось, — согласился сын, подливая матери и Ребекке чай.

— Адептка Зархак вернулась в Подлунное Королевство, а через месяц туда же в командировку отправилась делегация, в составе которой был и мой супруг. Утром он вышел из гостиницы и пропал. Я отправилась в королевство одна, оставив тебя с родственниками Сириуса, дурные предчувствия мучили меня, и первый визит, нанесенный мною, был в замок Офулдет. В нем, как мне сказали дальние родственники, у которых я остановилась, воцарился следующий Делагарди, Ирвас умер за две недели до моего появления. Домоправитель провел меня в комнату для приемов и предложил подождать, а сам ушел. Я стояла у окна и смотрела вниз, где в саду, окружающем Офулдет, играли девочки, их почему-то всегда было немало в замке, и не услышала, как отворилась дверь, только почувствовала, что в приемной кто-то появился, и обернулась. Слова застряли в горле, ужас лорд Делагарди легко прочитал в моих глазах и усмехнулся. Как я оказалась в кресле, не помню, он сидел рядом и что-то говорил-говорил, а потом, осознав, что я ничего не понимаю, принес мне стакан воды. Навсегда в моей памяти запечатлелись слова о том, что самым лучшим для меня будет возвращение в Подлунное Королевство и жизнь рядом с ним, в любом статусе, как я пожелаю. Выслушав предложения древней сущности, похитившей моего любимого, я поднялась и, не говоря ни слова, покинула замок Офулдет, забрав дорожную сумку у родственников и попрощавшись, в тот же день вернулась в империю и уже больше не выезжала за ее пределы. Через месяц к Регине рода Лангедок стали поступать брачные предложения от разных претендентов, и она приехала в наш дом, положив передо мной бумаги, сказала: «Выбирай, за кого ты согласна выйти замуж, но имей в виду, вот эти двое готовы отправиться к императору, если ты откажешься от всех партий». И я ушла в Орден, а через два года в империи появилась выпускница Академии Януса Змееносца Девора Зархак и сразу стала компаньонкой пожилой леди Баррен, которая была ее двоюродной бабкой и представительницей рода Зархак, проживающих в Подлунном Королевстве.

— Это они так связаны? — поразилась я, пока настоятельница пила чай. — Тогда многое становится понятным. Когда лорд Делагарди понял, что у лорда Лангедока были проблемы со здоровьем?

— Я думаю, это произошло не сразу, но первое обострение привело к тому, что мне пришло письмо от лорда Игнатиуса Делагарди, так он тогда звался. Он писал, что сожалеет о том, что красавица и умница Каролина вместо того, чтобы жить счастливо с любимым мужем, ушла в Орден. И попросил по возможности приютить его воспитанницу, юную Лавинию, которая мечтает преподавать в Академии Радогона Северного, и такое предложение ей поступило, но для этого девушке необходимо быть в Ордене. Взамен мне было предложено получать лекарственные сборы для лечения сына, так как целители объявили лорду Делагарди, что, скорее всего, болезнь передается по наследству. Терять мне было нечего, и я согласилась.

— Он Вас не называл соучастницей? — спросила я.

— А как же, но это было в замке Офулдет, мне ясно дали понять: при попытке поведать историю в Тайной канцелярии — а там были его люди — меня объявят умалишенной, и оставшуюся жизнь я проведу в лечебнице. В общем, выбор был небольшой, — задумчиво ответила настоятельница. — Лавиния была принята в наш Орден и приступила к преподаванию в Академии, колесила по империи, собирая старинные рецепты, знакомилась с целителями и знахарями и раз в несколько лет исчезала на два-три месяца за границей, возвращаясь оттуда помолодевшей. Я уже поняла, что происходит на самом деле, но молчала, к тому времени мой сын стал взрослым, и однажды случилось обострение, а затем ко мне прибыл целитель Физий Тохташ и сказал, что у Сириуса-младшего такое же заболевание, как и у его отца.

— Ты общалась с моим целителем? — удивился профессор. — Но с какой стати?

— Это тебя удивляет? — спросила леди Каролина и посмотрела на меня. — А что скажет Видана?

— А что я могу сказать кроме того, что Физий был Вашим племянником, сыном старшей сестры и внебрачным сыном лорда Делагарди — в них можно уже запутаться, но, похоже, Ирваса? — сказала я. — А почему у него все имена на И начинаются? Чтобы личную печать не переделывать?

И вот тут настоятельница рассмеялась, на глазах выступили слезы, и она, взяв платочек, поданный Ребеккой, которая за весь разговор не произнесла ни слова, впрочем, как и Патрик, промокнула глаза.

— Когда я попросила молодого Аллана Сен-Жена найти будущую леди Эквитас, Серая леди захлебнулась от смеха, услышав от него об этом. Но дело в том, что я, учась в Академии, увлекалась разными магическими предсказаниями и столько перечитала книг на эту тему, что, когда древняя тайна коснулась меня и моей семьи, не только вспомнила, но и освежила свои знания. Когда тридцать лет назад Серая леди появилась в нашем Ордене и пришла ко мне, чтобы воочию увидеть ту, что отказалась разделить жизнь с Игнатиусом Делагарди, она назвалась леди Тривией. Кстати, она сидела на том самом месте, где сидишь ты, Видана. И тогда я ответила, что очень опасно называть себя именем древней богини, от чьей жестокости страдали многие, но назвавшись этим именем, нужно быть готовой к тому дню, когда леди Эквитас бросит вызов леди Тривии и последняя погибнет. При нашем разговоре присутствовал и Физий, да, он был сыном моей старшей сестры и твоим двоюродным братом, Сириус. Именно поэтому, когда ты раскрыл какую-то историю, он и заставил тебя взять чужое имя и покинуть империю, поселившись фактически под носом у лорда Делагарди, там, где тебя никто бы не стал искать.

— Так и получилось, меня искали где угодно, но только не в Академии Януса Змееносца, — согласился профессор. — А Девора Норберт тебя навещала?

— Один раз, когда стала вдовой и наследницей состояния лорда Норберта. Появилась, чтобы возобновить дружбу, все равно ведь служим одному лорду. Я внимательно выслушала ее предложения и задала только один вопрос: «Зачем?». Она расплакалась и стала объяснять, что ее вины в том, что произошло, нет. Вернувшись из той поездки, девушка была так счастлива и так благодарна лорду Делагарди за путешествие, что с готовностью ответила на все его вопросы и рассказала о том, как живет леди Каролина и какой у нее умный и образованный муж-красавец и сын-лапочка, — иронично поведала настоятельница. — И, видимо, после ее рассказа было принято окончательное решение. В любом случае, не она, так другая была бы использована для разведки, пожелав леди счастья, я объяснила, что, будучи настоятельницей Ордена, не участвую в светской жизни столицы, и если у нее возникнет потребность, буду готова принять и выслушать, но сама в гости ходить не буду. Леди Девора поняла все правильно и больше у меня не появлялась.

— И все-таки, зачем Вы заказали лорду Сент-Жену поиски леди Эквитас? — спросила я и встретила очень задумчивый взгляд той истинной леди, что была скрыта за немолодой плотью.

— Я тогда подумала о том, что нужно найти новорожденную девочку и, когда она вырастет, пригласить ее в Орден, в тот момент я была уверена, что лучшей преемницы мне не найти, — ответила она. — Потому и запрос зимой был отправлен в Академию, лорд Сент-Жен назвал мне твое имя и фамилию. Пока адептку Берг держали на заставе, а затем четыре года в Академии, не вывозя за ее пределы, я могла быть спокойна: ты в надежных руках, и компания лорда Делагарди со всеми Зархаками была не в состоянии дотянуться до тебя. Но когда лорд Тримеер вывез свою подопечную на зимние каникулы и в «Дамском угоднике» началась самая настоящая вакханалия, направленная на вымарывание твоего имени, я решила, что адептку Берг необходимо забрать под свое крыло. Да, ты можешь сказать, что здесь были Лавиния и Базиана, едва не погубившая маленькую Элизу Брекноуг, все так, но эти леди — не все сестры Ордена, и потом, окажись ты здесь, им никто бы не позволил даже приблизиться к тебе. Однако это уже частности, ты пошла своим путем, и я его уважаю.

— Простите, что влезаю в ваш разговор, — начал молчавший до сего момента Патрик, — но чего хочет добиться от Вас охотник за душами? Чтобы Вы сами взяли Видану за руку и вместе с ней улетели в Подлунное Королевство?

— В точку, юноша, именно этого желает Серая Леди, — улыбнулась настоятельница. — Но на мой взгляд, лечебница в Академии магических искусств будет наилучшим выходом в этой ситуации. Как жаль, — обратилась она к Ребекке, — что Вы не встретились с Сириусом в молодости и не родили детей.

— Ну, вообще-то это могло случиться, если бы леди Девора Норберт не выкрала новорожденную малышку, которую после того, как лорд Норберт погиб в Подлунном Королевстве, отправившись на очередные поиски лорда Сириуса Лангедока, подкинула в клумбу перед домом небогатого семейства в отдаленном городке империи, — сказала я, ощутив заклубившийся вокруг себя холод. Истинная леди посуровела лицом, и мне на плечо легла ледяная рука горгоны.

— Как много тайн в тебе, малышка, — прошептала настоятельница, — ты унаследовала дар тайновидения, как же я сразу этого не поняла? Значит, Девора отметилась и тут, истинная воспитанница своего учителя.

И тут где-то недалеко раздался взрыв, да такой, что Патрик подскочил и с недоумением уставился на настоятельницу.

— Садитесь, Патрик, не переживайте, это одно юное дарование опять что-то не так смешала, скоро сестры придут с жалобами, — весело сверкнув глазами, поведала она.

— Простите, настоятельница, — дверь бесшумно открылась, и на пороге появилась худенькая фигурка, — для Вас письмо с вечерней почтой.

— Спасибо, Алиса, — поблагодарила она и спросила, — и что ты натворила на этот раз?

Мы с Патриком не сводили глаз с адептки Алисы Тойби, которая, побагровев, опустила глаза, а на щеке красовался небольшой ожог.

— Алиса, что ты здесь делаешь? — не выдержала я.

— Вы знакомы? — улыбнулась настоятельница. — Да, конечно, она же адептка Академии магических искусств, как я могла позабыть об этом. Ее матушка, моя крестница, заболела и лежит в нашей лечебнице, поэтому Алиса здесь до отправления в Академию. Но не теряет времени даром и, готовясь к новому учебному году, штудирует учебник по алхимии, я правильно поняла? — Алиса кивнула, но глаза так и были опущены к полу. — Да понимаю я, что тебе здесь скучно, но дорогая, деваться некуда, потерпи немного.

— Так, может, Алису мы заберем? — неожиданно предложила Ребекка. — Девочке действительно скучно в Ордене, она, как я погляжу, непоседа, пусть поживет с нами, и в Академию отправимся вместе.

— Алиса, как ты посмотришь на такое предложение? — спросила настоятельница.

— Разрешите, если можно. Я рада пожить рядом с Виданой Тримеер, — ответила адептка Тойби, поднимая глаза, и тут я увидела мелкие ожоги по всему лицу.

— А селитру ты зачем взрывала? — удивленно спросил Патрик. — Могла ведь и без глаз остаться.

— Алиса, иди, собирай вещи и возвращайся, — распорядилась настоятельница, и девочка исчезла так же бесшумно, как и пришла. Подождав, пока затихнут вдали ее шажки, леди Каролина обратилась к сыну и Ребекке, — мать Алисы уйдет в Вечность со дня на день, оправиться после гибели мужа она так и не смогла. Я вас прошу, когда это произойдет, я дам знать, оформите на девочку попечительство, Никсоны хорошие люди, но все ученые-археологи и постоянно в экспедициях, если уж троюродного брата Алисы воспитывали дядя с тетей, то где они найдут время на девочку?

— Хорошо, как скажешь, нам это дарование будет не в тягость, — ответил профессор, а бабушка погладила его по руке, и он расцвел. — Это ее отец был ученым и погиб?

— Да, именно он, — ответила настоятельница. Дверь распахнулась, и Алиса с небольшой сумкой появилась в комнате, — я готова.

— Хорошо, подождите минуту, — леди Каролина вскрыла конверт и, пробежав по листу глазами, произнесла, — простите, мои дорогие, но нам нужно прощаться, ко мне просится на прием леди Девора Норберт.

— На какой прием? Чем ты занимаешься, мама? — спросил профессор.

— Я целитель разорванных душ и, как обещала много лет назад, приму ее, — ответила она и, поднявшись, обняла каждого из нас.

Мы попрощались с настоятельницей, пообещали ее навещать и быстро исчезли в переходе, потому что послышались тяжелые шаги у дверей приемной.

Профессор, убедившись, что дома у нас все тихо и спокойно, улетел к себе, а я повела Алису в гостевую комнату, ее сумку забрал Патрик и спокойно шел за нами, думая о чем-то своем. Ребекка отправилась на кухню проведать Бруно и Каролину.

— Алиса, ты давай, без самодеятельности, — предупредил Патрик, когда мы вошли в гостевую комнату, расположенную неподалеку от моей комнаты. — Появится желание химичить, говори, вместе будем это делать, но с учетом правил техники безопасности.

— Ты тоже алхимией увлекаешься? — уточнила она, задержав свой взгляд на обожженных руках Патрика. — А ты где учишься? Я тебя раньше не видела.

— Не видела, а сейчас будешь видеть постоянно, я с этого года буду учиться в Академии магических искусств, — сдержано ответил он, — и дополнительно заниматься с профессором алхимией. Так что нам с тобой по пути.

— Здорово, договорились, — ответила Алиса, оглядывая комнату. Патрик поставил сумку на стул около окна, а я предложила, — располагайся. Вещи можно убрать в гардеробную, зайди, посмотри, будут вопросы, моя комната справа от твоей. Ты ужинала?

— Нет, в Ордене ужин поздний, я не успела, — начав отчаянно краснеть, ответила девочка, — да я не хочу.

— Ну и зря, а я хочу, — сказал Патрик и пошел к дверям, — жду вас, девчонки, в гостиной, как раз на стол накрою.

— А он кто? — шепотом спросила Алиса, когда за Патриком закрылась дверь. — Твой будущий муж?

— Что ты, Алиса? Это мой дядя двоюродный, и лет ему столько же, сколько и мне, — улыбнулась я. — Умывайся, давай ожоги обработаю, переодевайся, и идем ужинать. Я вот тоже что-нибудь бы скушала.

Когда мы пришли в гостиную, стол уже был накрыт на четыре персоны, Патрик показал Алисе на стул рядом с собой, а мы с бабушкой сели напротив них.

— Ты на какой курс перешла? — спросил Патрик у Алисы, накладывая ей в тарелку мясной салат. — Не стесняйся, здесь все свои, бери все, что видишь на столе, и кушай.

— На четвертый. А я действительно буду до отъезда в Академию жить с вами? — спросила она, украдкой поглядывая на Ребекку. — И мешать не буду?

— А почему ты должна нам мешать? — улыбнулась бабушка. — У нас все хулиганистые — что Видана, что Патрик. А сейчас и Алиса появилась, наоборот, весело будет. Они завтра в агентство с утра пораньше уйдут, а мы с тобой делами по дому займемся, а потом в парк пойдем гулять, на лебедей полюбуемся.

Алиса успокоилась и приободрилась. Мы ужинали и разговаривали о любимой Академии, поведали Патрику некоторые смешные случаи из жизни адептов и смеялись, вспоминая хулиганские выходки наших групп. А потом, пожелав друг другу сладких снов, мы разошлись по своим комнатам. Ребекка предложила помочь Алисе и, задержавшись у нее допоздна, заглянула ко мне.

— Не спишь? — негромко спросила бабушка, заходя в комнату и присаживаясь рядом со мной. — Алиса знает, что мама серьезно больна, и переживает, потому и старается занять себя хоть чем-то, чтобы не раскиснуть. Она уснула, но я ночью проведаю ее или услышу, если плакать начнет.

— Леди Ребекка, — перед нами появился Герний, — если девочка проснется, а Вас разбужу, отдыхайте спокойно.

— Хорошо, Герний, давай сделаем таким образом, — согласилась бабушку и, поцеловав меня, отправилась к себе.

А ночью мне снилась немолодая, сухощавая леди, которая внимательно смотрела на меня и что-то говорила, а я внимательно слушала и кивала, соглашаясь с ее словами. Утром проснувшись, я не могла вспомнить, о чем мы беседовали с леди Каролиной Лангедок, но чувствовала, что этот разговор был очень важен для меня.

Алиса Гоцци появилась в нашем агентстве минут за десять до назначенного времени и, заняв стул около меня, начала задавать вопросы. Мы переглянулись с лордом Трибонием, а репортерша, не замечая наших взглядов, записывала свои вопросы, которые тут же задавала, но ответов не получала.

— Я не понимаю, а почему Вы молчите? Пригласили меня для интервью и отмалчиваетесь, так не пойдет, — заявила Алиса, поворачиваясь ко мне. — Извольте говорить. Первое, что я желаю услышать: зачем Вы встречались в трактире «Ледяные звезды» с этим снобом, лордом Сент-Женом? Что он хотел от Вас? А Вы в курсе, что он оборотень? Его мать из рода оборотней и сбежала, когда Аллану не исполнилось и года, а ему сказали, что она умерла, хи-хи-хи. Смешно, не правда ли?

Вопросы сыпались один за другим, Алиса не давала вставить мне ни одного слова и улыбалась лорду-оборотню как довольная кошка, еще немного и замурчит от радости.

— Добрый день! Я надеюсь, что не опоздала? — раздался негромкий голос от дверей, и наступила тишина. В проеме появилась стройная фигура в сером дорожном платье, волосы были спрятаны под шляпкой, а на бледном и уставшем от долгой дороги лице светились счастливые глаза. — Вы что-то узнали о моей кузине Зелде?

Рядом со мной раздался стон, и Алиса Гоцци сползла на пол в бессознательном состоянии.

* * *

«Тик-так, тик-так» постукивают часы в кабинете, где я сидела уже второй час, не зажигая светильника и не сделав даже попытки оторваться от воспоминаний уходящего дня.

Обморок Алисы Гоцци в нашем агентстве при виде Рунгерд Торверг сказал обо всем. Приведя ее в чувство, мы с удивлением наблюдали, как всегда непробиваемая рыжеволосая репортерша старалась слиться с полом, на котором только что лежала. Она упорно отводила взгляд от нашей посетительницы и утверждала, что потеряла сознание из-за хронического недосыпания и духоты в помещении. На самом деле в конторе не было душно, скорее даже прохладно и свежо из-за гуляющего сквозняка. Я, появившись утром, первым делом открыла форточки на кухне и в приемной. Предложив Алисе стакан с водой, который она выпила залпом, лорд Трибоний решил начать опрос. Леди Торверг сидела за столом Шерлоса и не сводила глаз с репортерши.

— Простите, леди, это, конечно, не мое дело, — произнесла она, — но с чем связан Ваш обморок? У меня сложилось такое впечатление, что мое появление в агентстве Вас сильно испугало, но должна признаться, я вижу Вас впервые.

— Леди Торверг, дело в том, что леди Гоцци, в девичестве Бризмен, имела дар хамелеона, и Вы могли не видеть ее именно в таком обличии, но, как мне кажется, Алиса Вас узнала, — ответил лорд-оборотень, его нос слегка двигался, ухватывая скрытое от нас. — Здесь пахнет диким страхом.

— Это всего лишь Ваши фантазии, лорд Трибоний, — не согласилась с ним леди-репортерша, чье лицо было пепельно-серым, и даже веснушки, в обилии усыпавшие его, не проступали на поверхности кожи. — Я, как и Ваша посетительница, могу сказать, что вижу ее первый раз в жизни. Как Вы можете находиться в такой духоте? Странно, что леди Тримеер не возмущается, духота вредна для беременных.

— Да какая духота? Что Вы, леди Гоцци, по конторе сквозняк гуляет. Лучше расскажите нам, зачем в Академии Цветущей Сакуры Вы учились под именем Зелды Шинас? — не выдержала я и достала из верхнего ящика своего стола конверт. Почту принесли за час до появления Алисы Гоцци, и я успела ее не только разобрать и зарегистрировать, но и не один раз прочитать письмо от неизвестного мне корреспондента N на магическом языке о том, что в Академии Цветущей Сакуры проходила обучение адептка Зелда Шинас, окончившая данное заведение двадцать лет назад. В конверте лежала и копия диплома с листом оценок.

— Глупости какие, — рассердилась Алиса, а Рунгерд смотрела на нее и внимательно слушала, — я никогда не училась в Академии Цветущей Сакуры, не путайте это заведение с Академией Януса Змееносца.

— А я ничего не путаю, Вы поступили в Академию Януса Змееносца, уже обучаясь в Академии Цветущей Сакуры, это мне точно известно.

— Понятно, этот оборотень в человеческом обличии поделился информацией, — прошипела Алиса. — Как я его ненавижу: сноб, эстет и любимчик леди Гровели. Выходит, леди Тримеер, Вы очень потребовались этому совенку, коль он рассказал мой секрет. Как жаль, что не нашелся тот, кто смог бы сократить век Аллана Сент-Жена.

— Какая Вы кровожадная, леди Гоцци, — покачал головой лорд Трибоний. — Рассказывайте, зачем это спектакль потребовался?

— Извините меня, — Алиса демонстративно посмотрела на часики в форме старинного кулона, висевшего на шее, — время вышло. К моему сожалению, леди Тримеер не соизволила ответить на вопросы, и интервью придется отложить до другого благоприятного момента.

— Не спешите, — сказала я, когда леди Гоцци поднялась со стула, — садитесь обратно или я напишу докладную записку и передам в Тайную канцелярию о том, как под видом адептки Рунгерд Торверг в Академию магических искусств была внедрена ее троюродная сестра, имевшая дар хамелеона.

— Шалости не наказываются, — вспылила она, но на стул опустилась, — или Вы столь чопорны и правильны, что никогда в Академии не шутили и не разыгрывали друзей?

— И шутим, и разыгрываем, — согласилась я, наблюдая за ее беспокойным взглядом, — но не убиваем. А Вас внедрили в Академию именно для этого. Вы должны были убить адепта Тримеера, не так ли?

— У Вас очень бурная фантазия, помноженная на скорбь по погибшему супругу, а если не забывать, что Вы беременны, то веры словам новоиспеченного детектива нет никакой, — отпарировала леди Гоцци. — Можно подумать, что все в империи крутится только вокруг Тримееров. Да кому был нужен этот темноволосый и худой мальчишка?

— Амилен Зархак и, соответственно, Вам, — ответила я. — Не потому ли и была впоследствии попытка свести с ума адепта Янека Дурнена? Ведь это у него на глазах Вы неоднократно пытались убить адепта Тримеера.

— Янек Дурнен? — переспросила Алиса и фыркнула, с насмешкой посмотрев на Рунгерд. — Полукровка, влюбленный в эту девицу? А хорошо ему досталось, нечего было ходить за мной по пятам и мешать, смотрел бы в другую сторону, остался бы жив, а так… выживает сильнейший, ему не повезло. И не смотри на меня так, — набросилась она на родственницу, — он во всем случившемся виноват, и только он.

— Тихо-тихо, — призвал к порядку разбушевавшуюся леди Гоцци лорд-оборотень. — Значит, Ваша задача была убить адепта Тримеера? Мы это поняли, а зачем было убивать родителей своей троюродной сестры? Зачем их пытали?

— Что? Вы шутите, да? — глаза Алисы забегали, она вся съежилась, и будь у нее способности хамелеона, не удивлюсь, что, приняв форму мухи, наша репортерша уже бы покинула помещение через форточку, но их не было. — Не понимаю, о чем Вы говорите.

— Вам рассказать, как это было, или сами поведаете? — поинтересовался лорд Трибоний. — Камень с души снять нет желания? И не пытайтесь произносить проклятия, ударит именно по Вам, нам никакого ущерба нанести не удастся.

— Зачем, Зелда? Что они тебе сделали? — в глазах Рунгерд стояли слезы.

— Я не виновата, что твоя мать догадалась обо всем, — взвизгнула Алиса. — Ей в очередной раз пожаловались, что я не поздоровалась с какой-то соседкой, она пришла ко мне в комнату и спросила, где ты и кто я. Что мне было делать? Да, я вызвала Амилен Зархак, мою подругу, решила с ней посоветоваться, и она предложила выяснить, как твоя мать догадалась, что я — это не ты. Откуда мне было знать, что Амилен решит опробовать на них древнейшие магические ритуалы? Это было ужасно, — леди Гоцци вся затряслась, слезы хлынули у нее из глаз, — и ваши вопросы ужасны, зачем вы вызвали те воспоминания? Зачем? Они погубят меня. Вызовите мне целителя. Не подходи ко мне! — завизжала она, как только Рунгерд поднялась со стула. — Не подходи, я запрещаю тебе прикасаться ко мне! Слышишь? Запрещаю!

В коридоре послышалось шипение перехода, и в приемной появились Кир Эванз и Анар с пожилым лордом, который, едва взглянув на Алису Гоцци, вынес вердикт: «Леди в лечебницу, у нее нервный срыв. Все разговоры потом».

— Лорд Трибоний, Вас сегодня ожидает лорд Вулфдар, часа через два подходите, будет в самый раз. И о деле Алисы Гоцци доложите, — передал предложение своего руководителя Анар, и забрав с собой рыдающую без остановки леди Гоцци, лорды исчезли в переходе.

— Леди Торверг, я надеюсь, Вы поняли, что произошло на самом деле много лет назад? — спросил лорд Трибоний. — Замена была необходима, чтобы убить адепта, но так как выполнить это задание не удалось, а потом еще и Ваших родителей две подружки погубили, то было решено оставить Вас в Академии Цветущей Сакуры и сделать вид, что Рунгерд Торверг покинула Академию магических искусств и исчезла навсегда. Алиса — она под этим именем училась в Академии Януса Змееносца — в момент убийства Ваших родителей получила нервный срыв и лишилась своего удивительного дара, оставшись в том виде, что был присущ ей с рождения.

— Но зачем так поступили с Янеком? Он потерял двадцать лет своей жизни в психиатрической лечебнице, это самая настоящая жестокость, — с трудом проговорила Рунгерд, — смерть и то милосерднее.

— Леди, его уничтожали, чтобы он никому не смог рассказать о том, что увидел, а юноша даже книги заказал в библиотеке об амазонках именно потому, что у него на глазах пытались убить адепта младшего курса, — пояснил лорд-оборотень. — Ваша родственница покинула Академию незадолго до этого, после последней неудачной попытки убить мальчика. Мы подготовим документы, я сегодня пообщаюсь с лордами из Тайной канцелярии, дело о гибели Ваших родителей поднимут, и Алисе Гоцци придется дать им все объяснения. Возвращайтесь к своему настоящему имени. Я правильно понимаю, что произошли какие-то изменения в Вашей жизни? — тепло улыбнулся он.

— Да, — смутилась леди, смахивая слезы с ресниц, — меня нашел Янек Дурнен, мы откровенно поговорили и решили пожениться.

— Рады это слышать, леди. Мы надеемся, что жизнь будет милостива к Вам, — ответил лорд Трибоний. — Вы уже познакомились с будущими родственниками?

— Нет, я прямо отсюда улетаю в имение БернВуд, там меня ждет Янек, чтобы познакомить с мамой и бабушкой, — вспыхнула леди.

— А он сказал, что леди Видана приходится Вашему будущему супругу двоюродной племянницей и вместе с нами служит его младший брат Патрик? — с улыбкой поинтересовался лорд-оборотень.

— Янек сказал, что в агентстве меня ждет сюрприз, а какой, открыть раньше времени отказался, — смущенно поведала Рунгерд. — Вот, значит, о каком сюрпризе шла речь. Я приятно удивлена, а Патрика можно увидеть?

— Он вернется с минуты на минуту, — сказала я и добавила, — как я рада, что Вы с Янеком все решили, желаю вам счастья.

— Спасибо, мы хотим собрать на свадьбу самых близких родственников: его тетушку Ребекку, Троя Берга с супругой и, конечно, вас с Патриком. Приглашения пришлем, — сказала леди и поднялась, — я не буду больше отнимать ваше драгоценное время, благодарю за то, что сумели все выяснить.

— Леди Торверг, как только станут известны результаты расследования, мы сообщим Вам, — ответил лорд-оборотень, поднимаясь, чтобы проводить нашу посетительницу. — И еще такой вопрос: когда Вы учились в Академии Цветущей Сакуры, Вы жили в семье своей кузины?

— Нет, я всегда жила в Академии, даже на каникулах. Свою тетю я видела всего несколько раз, и это было еще до того, как мы начали заменять друг друга в Академиях, — ответила леди, сжимая руки, — я даже не знаю, а жива ли она?

— И это нам тоже предстоит выяснить. Но я слышу шаги, юноши возвратились.

Хлопнула входная дверь, и в приемной появились Патрик и Шерлос.

— Я Патрик, — представился дядюшка будущей невестке. — А Вы Рунгерд? Брат сообщил, что Вы будете сегодня у нас.

— Да, и очень рада с тобой познакомиться, — вновь покраснела леди. — Я надеюсь, мы скоро встретимся и узнаем друг друга поближе, а сейчас, извините, мне пора.

Наша посетительница покинула контору, юноши заняли свои места за столом и обсуждали, где им пришлось сегодня побывать с раннего утра, а затем исчезли на кухне, откуда послышался звон разбитой чашки и смех.

— Видюш, ты чего задумалась? — спросил меня лорд Трибоний, когда я уставилась в угол нашей приемной и, похоже, надолго.

— Мне не дает покоя следующее: Василиус Гоцци как будто знает, что юноши ходят за ним, и потому таскает их по столице, чтобы вымотать до предела. А не имеем ли мы дело с подставным лицом, — повернувшись к нему спросила я, — под прикрытием которого настоящий Вик Розгон, он же Лиес Грейбран, ведет свою деятельность?

— Вполне возможно, — согласился лорд-оборотень с улыбкой и сказал, — поэтому за Василиусом Гоцци следили Патрик с Шерлосом, а за нашим новым клиентом я пустил Вильмора Ахорна и одного из братьев Барренов, того что на боевом факультете учится, он тоже в агентстве «Сила империи» практику проходит. И думаю, что скоро узнаем что-то новое.

— Хорошо, но странно, что Василиус Гоцци не примчался к нам выяснять по поводу жены. Или ему все равно, куда она запропала? Или они не общаются телепатически?

— Думаю, что он еще не в курсе, вечер не наступил, — ответил лорд и продолжил читать свиток, который держал в руках. — Юристы леди Деворы Норберт выставили нам встречный иск, чтобы затянуть и заболтать судебное разбирательство, и настаивают на снятии ареста с ее имущества. Задергались голубчики, поняли, что выиграть им фактически не удастся.

— Если мы выиграем дело, то куда из дома Дарбеев переедет леди Девора? — спросила я.

— Хм, а у нее есть еще дом в столице, купила несколько лет назад, вложив в него регулярно поступающие доходы от имения Дурненов, — поведал он. — Сейчас он сдается, но на верхнем этаже быстрыми темпами ведется ремонт. Как я понимаю, его начали, когда мы иск подали, так что не на улице леди окажется, а переберется из одного столичного особняка в другой. Особую ярость у нее вызвал список картин, увезенных из художественной галереи, леди была уверена, что все давно забыли о том, что она их забрала в столицу. А ты в курсе, что после недавнего покушения на Георга Норберта он перестал жить в доме леди Норберт?

— Нет, и где он сейчас живет?

— У покойной Изольды Норберт, как выяснилось из документов в наследном деле, имелась квартира, окна которой выходят на здание канцелярии финансов. Как мы предполагаем, она использовалась для встреч с ее коллегами по различным делам, и потому Шерлос с Георгом сходили туда, все проверили, и юноша переехал в теперь уже свою квартиру. Видана, я отправляюсь в Тайную канцелярию, до окончания рабочего дня постараюсь вернуться, не уходи без меня, может, что потребуется обсудить, — попросил лорд Трибоний и, убрав документы, покинул контору.

— Квартира с окнами на здание канцелярии финансов? Так вот откуда она высмотрела финансиста Конрада, леди Изольда знала, в какое время он покидает канцелярию и перехватила его, чтобы вершить суд за раскрытие аферы, с помощью которой собирались ограбить императорскую казну. А деньги им были очень нужны, — подумала я и подошла к окну, за ним светило солнце и ветерок трепал желтеющие листья деревьев. — Вот и осень пришла, не успели оглянуться.

Постояв немного и поразмыслив о том, что случилось с Алисой Гоцци и ее кузиной, вернулась за стол, где убрала свитки в ящики и отправилась к юношам.

— Ребят, — я открыла дверь на кухню, где они пили чай, — мне необходимо пообщаться с леди Катриной Лангедок. Шерлос, свяжись с Гвеном, как это можно устроить?

— Сейчас, неугомонная ты наша, — дожевывая кусок мясного пирога, пробурчал Шерлос и, поднявшись из-за стола, отошел к окну, отстукивая по стеклу незамысловатый мотив. — Гвен передает, что леди дома и будет рада встретиться с тобой. Давай я переход открою. Лети, как все вопросы решишь, дай знать, я тебя заберу.

Захватив свою сумку и спрятав документы в стол, я вышла в коридор, где Шерлос тут же открыл переход, и я покинула контору.

* * *

— Добрый день. Леди Катрина ждет Вас, — переход открылся в парадной дома Гевеля Лангедока, где меня встретил пожилой мужчина и показал на лестницу, накрытую ковровой дорожкой и ведущую вверх, — на втором этаже в гостиной.

— Добрый день, спасибо, — я стала подниматься по лестнице, а навстречу мне спускалась леди Катрина и с улыбкой протянула руку.

— Как я рада видеть Вас, Видана. Не откажитесь составить компанию, у нас с Гермионой полдник, и мы хотим Вас угостить пудингом. За столом и поговорим.

— Леди Катрина, лорд Гиен Мордерат посоветовал мне обратиться к Вам, — сказала я, когда мы заняли стулья за накрытым столом, за которым сидела Гермиона, судя по глазам, недавно поднявшаяся от дневного сна.

— Видимо, дело серьезное, — произнесла она, подавая мне блюдце с пудингом. — Кушайте, все вопросы обсудим, чем смогу — помогу. Кто или что Вас интересует?

— Можно вернуться к теме Вашей учебы в Академии и Вику Розгону? — спросила я, положив кусочек пудинга в рот. — Какой вкусный!

— Рада, что Вам нравится. Давайте вернемся, — согласилась леди Катрина, — какой период интересует?

— Вы знаете, что у Вика Розгона в Академии был родственник, Василиус Гоции? Он учился позднее Вас на несколько лет.

— Василиус Гоцци? Такой пухлый паренек, он обожал Вика и частенько подходил к нему в коридоре во время перемен, иногда вместе с другом, — немного подумав, ответила леди, — как же его звали?

— Адепт Рустик Барге, — подсказала я, — они еще поссорились из-за Тии Лунге, но это было уже после того, как Вы окончили Академию.

— С леди Тиа, в девичестве Лунге, мы знакомы. Ее супруг служит в канцелярии внешних сношений. Точно, это его звали Рустик Барге, такой молчаливый, и как я слышала очень талантливый юноша из небогатой старинной семьи. Да, они с Василиусом дружили и по Академии ходили вместе, — согласилась леди Катрина, — в библиотеку придешь, а они там сидят с учебниками и пишут, пишут.

— А можно пообщаться с леди Тией? — поинтересовалась я. — Мне хочется услышать ее мнение по поводу одногруппников. И еще, а какими магическими способностями обладал Вик Розгон?

— Видана, а адепты в Академии магических наук, например, в Вашей группе, демонстрируют друг другу свои таланты? — спросила она. — Почему-то я думаю, что нет. Это связано с тем, что в магическом мире встречаются довольно редкие способности, которые вызывают даже среди своих опасение и неудовольствие. Например, тайновидение, ведь о нем помалкивают, всех друзей распугать можно. Вот и Вик Розгон, на мой взгляд, — я обдумала наш прошлый разговор — обладал каким-то редким даром, но каким, я не знаю. Я отправила Тие сообщение, надеюсь, скоро получим ответ.

Мы пили травяной чай, а Гермиона, закончив полдник, убежала в детскую комнату.

— Может, хамелеон? — задумчиво произнесла леди Катрина. — Это многое бы объяснило, но об этом даре говорят еще меньше, чем о других. Тия согласилась принять тебя сегодня вечером, их с мужем дом находится на улице Подлунной, 75.

— Да? А наш клиент сказал, что она живет за городом.

— Тия и загородный дом, — негромко рассмеялась леди, — это невозможно. Она обожает театры, музеи, балы и никогда не отказывается от встреч, так что леди живет в столице, а если ей хочется сменить декорации, то уезжает за границу, но не в деревню. Вас ввели в заблуждение.

Я поняла, и это мне очень не понравилось. Поблагодарив за уделенное время и угощение, я попрощалась и вернулась в агентство.

* * *

— Видана, а можно к тебе? — дверь в кабинет приоткрылась, и показалось голова Алисы.

— Заходи, конечно, расскажи мне, как день прошел, — предложила и показала на кожаный диван, — присаживайся.

— Мы сегодня к занятиям в Академии готовились: купили чернила, карандаши, свитки и кое-какие вещи, — поведала Алиса, — а потом помогали Бруно и Каролине заготовки на зиму делать, после обеда в парк ходили, гуляли, любовались цветами и кормили лебедей. Видана, у меня вопрос.

— Задавай, что тебя тревожит? — я догадывалась, о чем может спросить меня Алиса, как утром сказала бабушка, она несколько раз просыпалась ночью от слез и дурных предчувствий.

— Что будет со мной, когда мама уйдет в Вечность? — девушка смотрела на меня с мучительным ожиданием. — Я же понимаю, шансов уже нет, это всего лишь дело времени.

— Оформим попечительство, и ты будешь жить с нами. А можно я спрошу? — Алиса кивнула. — Карл в курсе, что происходит в твоей жизни? Я почему спрашиваю, когда мы изучали магическое право, нам объясняли, что, если в паре помолвленных один остается сиротой и не достиг возраста совершеннолетия, то семья другого должна взять на себя обязанность за него. Твоя мама больна, а ты жила в Ордене, разве Барнаусы не знали об этом? Я почему-то была уверена…

— Нет, помолвки не было. Карл заикнулся было о ней, но неожиданно погиб лорд Тримеер, и его родители запретили даже думать о том, чтобы заключить помолвку с полукровкой, когда вновь появилась возможность жениться на тебе, — ответила девушка. — Видана, а ты разве не знаешь, что Барнаус подал письменное предложение на брак с тобой Регине рода Тримеер? Он сказал мне об этом, перед тем как отправиться на практику, и я пожелала ему не поскользнуться по дороге. Карл обиделся и покинул библиотеку, где я готовилась к экзамену.

— Алиса, я понятия не имею, кто подал эти предложения, как сказала Регина, их там несколько, но мне очень не нравится поведение Карла, — ответила я и добавила, — тем хуже для него. Извини, что я, сама того не ожидая, оказалась виновной в его действиях.

— Я думаю, что это даже к лучшему, меня не будут обвинять, разозлившись за что-либо, в том, что от полукровки не стоит ждать правильного поведения, и почему-то я уверена, что и финансовое положение моей семьи сыграло не последнюю роль: мы небогаты, — пояснила она и зябко поежилась. — Но настоятельница Кассия категорически возражает против моего поступления в Орден, сказала, что видит мое будущее в семье.

— Знаешь, я рада такому мнению настоятельницы, у тебя впереди еще четыре года учебы в Академии. Учись, развивай свои дары, а дальше будет видно, — посоветовала я. — А что с кукольным домиком? Сделали?

— Нет, не успели. Вернемся в Академию, и попробую его сама сделать, а мебель я склеила из картона, она в комнате осталась, — вспомнив об этом, девушка улыбнулась, — я и ковры сплела на станочке для гобеленов. На самом деле я получила настоящее удовольствие, когда создавала обстановку для будущего кукольного домика. Даже подумала о том, чтобы посуду из глины слепить и раскрасить.

Когда мы разговаривали, мне показалось, что в кабинете присутствует еще кто-то, и только когда Алиса ушла в гостиную и через мгновение хлопнула дверь библиотеки, я поняла — Патрик. Он сидел там с книгами и слышал все через коридор и две закрытые двери.

— Вот ведь, яснослышащий наш, — подумала я и отправилась готовиться к встрече с леди Тией Кольдерн, в девичестве Лунге. — Совсем упустила из вида его удивительную способность, и что сейчас будет?

Переодевшись, я захватила теплую кофту и заглянула в гостиную, чтобы предупредить бабушку о том, что ненадолго покину дом. Ребекка сидела в кресле у камина и читала толстенную книгу по лекарственным травам, Алиса расположилась на диване и вышивала, а рядом с ней я увидела Патрика, он листал учебник по алхимии. Тихий семейный вечер.

— Погоди, Видана, одна ты никуда не пойдешь, — отложив книгу, Патрик поднялся, как только я объяснила, что должна отлучиться. — Алиса, прогуляться нет желания? А то давай Видану проводим, и пока она общается с леди, мы погуляем по улочкам. Кофту захвати, там уже прохладно.

— Хорошо, — обрадовалась девушка и спросила у Ребекки, — можно?

— Конечно, пройдитесь, аппетит нагуляете, а вернетесь, и ужинать будем, — согласилась бабушка.

Мы покинули дом, смеркалось, и магические фонари зажглись по всей улочке. Пройти нам нужно было немного, маги, проживающие на улице Подлунной, чья жизнь била ключом именно вечером, спешили в трактиры, в театры и иные заведения. На нас поглядывали с интересом, а некоторые здоровались, уже выяснив, кто есть кто. Патрик с Алисой рассматривали старинные особняки и спорили, к какому архитектурному стилю относится тот или иной дом, а я, прислушиваясь к ним, формулировала вопросы, которые собиралась задать леди Тие.

— Видана, нам сегодня сообщили, что сына леди Талии, Расмуса, приняли в нашу Академию на боевой факультет, — отвлекшись от темы домов, сказал Патрик. — Мальчик там пожил, погулял по Академии, бабушка Веспасиана показала ему библиотеки, учебные лаборатории, и он отправился к ректору с просьбой принять его на обучение. Лорд Эрмитас подумал, вызвал леди Талию, и Расмусу разрешили пройти испытания вместе с другими претендентами, все прошло успешно, и мальчик стал адептом на год раньше положенного срока.

— Какой он молодец, — порадовалась я за Расмуса, вспоминая его обожженные пальцы и желание заниматься алхимией. — Вот мы и пришли.

— Мы будем гулять, а как закончишь, дай мне знать, — сказал Патрик, и я вошла в дом.

В парадной дома Кольдерн было светло, и со стула поднялся пожилой мужчина.

— Добрый вечер, я Видана Тримеер. Леди Кольдерн назначила мне встречу.

— Да, она ожидает Вас, — ответил мужчина, — пойдемте, я провожу.

Он провел меня в гостиную на первом этаже, которая, как я поняла, служила именно для приема незнакомых людей. Небольшая комната, в которой зажегся магический светильник сразу, как только мы вошли. Окна занавешены плотными серыми шторами, стояли два потертых кресла и небольшой столик между ними, а на нем — ваза с темно-красными георгинами.

— Подождите немного, хозяйка сейчас спустится, — предложил мужчина и покинул гостиную.

Я опустилась в кресло и осмотрелась. На стенах, оклеенных однотонными светло-серыми обоями, висели ученические рисунки с натюрмортами, а пол был застелен шерстяным паласом непонятного цвета.

— Добрый вечер! — дверь распахнулась и в гостиную вошла невысокая, приятной внешности леди в домашнем халате, волосы в бигуди были спрятаны под шелковой чалмой. — Я леди Тия Кольдерн. А Вы действительно леди Тримеер, вдова лорда Тримеера?

— Да, я Видана Тримеер, — ответила я, леди, внимательно рассматривая меня, опустилась в соседнее кресло. — Благодарю, что решили встретиться со мной, если позволите, я бы хотела задать Вам несколько вопросов.

— Мне рассказывали о Вас, — задумчиво произнесла она, — и скажу честно, отзывы совсем нелестные, да и статьи в «Дамском угоднике» позволяют создать определенный образ.

— Вы верите статьям в «Дамском угоднике»? — удивилась я. — Мне кажется, эта газета не относится к тем источникам, которым можно доверять.

— Ну, леди Тримеер, не всем же быть интеллектуалами, — мило улыбнулась леди Тия, — мне эта газета нравится. А Вас не удивляет, что в газете «Элита империи» о леди Тримеер не было сказано ни о слова? А это показатель. Видите ли, «Элита империи» пишет только об элите, а Вы, значит, к ней не относитесь. Но я слушаю Ваши вопросы, через час меня ждут на дне рождения леди Цецилии Мордерат, и опаздывать неприлично.

— Леди Тия, Вы учились в одной группе с Василиусом Гоцци и Рустиком Барге. Что Вы можете сказать об этих друзьях?

— Хм, какой странный вопрос, — он не понравился леди, это было видно. — Мы действительно учились вместе, и оба адепта на седьмом курсе предложили мне помолвку и будущий брак и, конечно, получили отказ. Василиус Гоцци был очень мягким по характеру юношей и очень добрым, им было легко манипулировать, чем с успехом занимался его родственник, он был старше нас на три-четыре года. Он был таким — как бы помягче выразиться — бесталанным что ли, знаете, такое бывает, хотя очень редко. Рождается ребенок в магическом семействе, но даров рода не наследует. Как однажды сказала моя бабушка, такие детки, конечно, детки своей матери, но не всегда детки отца, фамилию которого носят. В отношении Василиуса ничего не скажу, сами понимаете, свечку никто не держал, но талантами он не блистал, у него их просто не было. А вот Рустик Барге — его полная противоположность. Он был талантлив и высокомерен, по этой причине общаться с нами, однокурсниками, ему было сложно, да он и не стремился, держался особняком. Василиус был тем мостиком, что соединял Рустика с нами и наоборот.

— А Вы встречались с ними по окончании Академии? — спросила я.

— Василиуса видела недавно на каком-то приеме, — пожала леди плечами, — каким был, таким и остался: общительным, мягким. Он даже расцвел, увидев меня, и совершенно искренне порадовался, что у его бывшей одногруппницы хороший муж и трое детей. А Рустик Барге, так он по окончании Академии покинул империю, и что-то я не слышала о том, что он возвратился.

— Странно, а я недавно видела Рустика Барге в столице, и он в курсе Вашей жизни, — сказала я и увидела, как брови леди Тии поползли вверх.

— Вы не ошиблись? Рустик Барге уехал в Дальнее Королевство и довольно хорошо там устроился, — поведала она. — Зачем ему было возвращаться? Родители его переехали к нему через несколько лет после того, как он покинул империю, и кто-то мне говорил, что Рустик женился на дочке тамошнего банкира. Леди Тримеер, Ваше время вышло, мне нужно собираться, и потому всего доброго, — леди поднялась, я последовала ее примеру и поблагодарила за уделенное время.

— Я Вас попрошу, леди Тримеер, не ищите больше со мной встреч, — услышала я в ответ, — очень не люблю ищеек и отвечать больше ни на какие вопросы не буду. Кстати, Вы знаете, что это за место? — обвела она глазами гостиную и усмехнулась. — Нет? Это комната, в которой я общаюсь со слугами, для достойных людей имеется другая гостиная.

— Спасибо, леди Тия, что Вы соизволили пообщаться со мной хотя бы в комнате для слуг, — ответила я, — но ничего страшного лично для себя я не вижу, а Вы эту неприятную ситуацию забудете очень быстро, как только переступите порог гостиной леди Цецилии Мордерат. Вот только попрошу об одном: не рассказывайте никому, о чем мы с Вами разговаривали, это опасно.

— Хм, Вы смеетесь? — поинтересовалась леди, насмешливо оглядев меня. — Паранойя?

— Отнюдь, просто выполните мою просьбу. Всего доброго, — я покинула гостиную и направилась к выходу, не обращая внимания, что леди так и осталась стоять.

Сбегая по ступеням дома Кольдернов, я увидела Патрика и Алису, которые ждали меня в паре шагов от особняка.

— Как встреча? — спросила у меня Алиса, когда мы отправились в сторону своего дома.

— Пообщались, кое-какие сведения получила, нужно обдумать.

— Ты расстроена? — Патрик смотрел на меня и придержал Алису, когда та споткнулась.

— Да как сказать. Меня приняли в гостиной для слуг и подчеркнули это в конце нашей встречи. Затем, приняла меня леди в халате и с неубранной головой, так не принято вообще-то, а в конце мне посоветовали больше не обращаться с вопросами, — рассказала я.

— Ничего себе, — потрясенно выдохнула Алиса, — леди сделала упор на том, что приняла тебя в гостиной для слуг, чтобы показать свое отношение, но почему? Вы же с ней не знакомы.

— Да ладно, я переживу. Мне просто не понравилось такое отношение к людям, которые служат в ее доме, они такие же, как и мы. И нам, магам, без них не прожить. Для леди, спешащей на день рождения Цецилии Мордерат, я действительно человек низшего уровня, что она и постаралась показать.

— Видана, не переживай. Ее отношение к людям характеризует только саму леди, а не тебя, — произнес Патрик, — вот мы и пришли. А кстати, Алиса, обрати внимание, дом лорда Тримеера роскошнее дома, в котором принимали нашу Видану, не это ли послужило причиной желания куснуть ее?

* * *

Следующий день я провела в агентстве, как и накануне, практически в одиночку: юноши не оставляли Василиуса Гоцци, а Ахорн и Баррен сидели в засаде и наблюдали за домом, в котором жил лорд Рустик Барге, лорд Трибоний был приглашен в Тайную канцелярию для участия в допросе Алисы Гоцци.

Я стояла у карты столицы и только успевала наносить на нее флажки, свидетельствующие о передвижениях Василиуса Гоцци, чьей задачей, как нам казалось, было измотать преследователей. Рассматривая его маршрут, я пыталась найти в нем хоть какую-то логику, но пока не могла ничего понять, а может, в нем и не было никакого смысла, что только подтверждало слова леди Тии о том, что адепт Гоцци был лишен магических даров. А сейчас взрослый лорд Гоцци честно метался по столице: где пешком, а где в конном экипаже, но летать по переходам он не стремился и принять невидимое состояние тоже, а ведь этим он мог бы доставить нам много проблем, значит, не мог.

— Ничего не понимаю, — поступило телепатическое сообщение от Вильмора Ахорна, — лорд Барге вышел в лавку, прикупил хлеба, масла и молока, не торопясь вернулся домой, по пути посидев на лавочке у фонтана и полюбовавшись на солнышке. Щурился, как довольный котяра, только мурлыкать не начал. Я уже докладывался лорду-оборотню, что вчера к лорду, он вот так же сидел на лавочке, подошел с вопросом какой-то прохожий и свиток показал, а тот начал ему объяснять, как дойти до императорского музея. Правда, после того, как прохожий поблагодарил и ушел в указанном направлении, наш спокойный лорд домой поспешил, чуть не побежал, и настроение у него резко улучшилось. Он даже в лавку зашел по пути домой и купил большое ведерко мороженого, раньше мы такого не наблюдали.

— Я все записала, наблюдай дальше, — предложила я, втыкая очередной флажок в карту и отмечая про себя, что Василиус зашел в дом леди Деворы Норберт. А дальше, буквально через пару минут, от Патрика поступило сообщение, что, выскочив из дома, он расстроенный, с посеревшим лицом тормознул конный экипаж и назвал адрес, по которому проживал лорд Рустик Барге.

За лордом Рустиком Барге представители охранного агентства наблюдали вторую неделю, и чем больше донесений от них поступало, тем больше хмурился лорд Трибоний и бурчал себе под нос: «Не верю», отдавая мне свитки для ознакомления и подшивания в дело.

— Ты только подумай, — объяснял он мне, когда я читала свитки, — взрослый лорд, одинокий. Целыми сутками сидит дома, выходя только в лавку продуктовую, ну и немного погулять по улочкам столицы. Лорд не старый, впечатления больного не производит, но спиртное не берет, гости у него не появляются, а только курьеры приезжают домой: то пачки книг привозят, то еще что-то. Нет, я бы еще поверил, что он ведет жизнь аскета в миру, да только он ни к одному храму за это время и близко не подошел. Про Ордена и говорить нечего, как и про закрытые клубы лордов. Что-то здесь не так.

И я была согласна с лордом-оборотнем, нам как будто подсовывали идеальную картинку жизни лорда-мизантропа, но даже ему кто-то должен был готовить еду и убираться в хоромах, а у лорда Барге мы не заметили даже приходящего помощника, и в трактиры он также не ходил.

Передав сообщение Вильмору о том, чтобы он встречал гостя, я зябко поежилась и приготовилась к дальнейшему развитию событий, а они не заставили себя долго ждать.

— Видана, лорд Гоцци не отпустил экипаж, попросив подождать, и был в квартире лорда Барге буквально мгновение: зашел и вышел, а сейчас мы держим путь в Тайную канцелярию, — пришло сообщение от Патрика, который в невидимом состоянии сидел в конном экипаже рядом с Василиусом. — Он очень обеспокоен, и кажется, умей он летать, уже был бы в канцелярии. Шерлос остался с Вильмором и братцем Барреном, ждут, что предпримет лорд Барге.

— Виданка! Барге направляется к тебе, — ворвался голос Шерлоса, как только замолчал Патрик, — сестра, будь осторожна. Лорд старается быть невозмутимым, но такое ощущение, что возбуждение просто зашкаливает.

Я прошлась по конторе, заняла место за своим столом, приготовившись к встрече, как телепатический канал вновь ожил.

— Отбой, сестренка. Лорд постоял около нашего дома пару минут и, махнув рукой, заспешил в сторону центра столицы, — сообщил Шерлос, — будут новости, сообщу.

— Здравствуйте, — в приемную вошла женщина средних лет в черном платье и такой же шляпке, лицо скрывала полупрозрачная вуаль, — я хотела бы посоветоваться с руководством агентства.

— Добрый день! — поприветствовала я. — Проходите, присаживайтесь. Руководство в данный момент отсутствует, я готова Вас выслушать и все записать.

— Но мне лучше пообщаться с кем-нибудь постарше, — огорченно произнесла она, но стул рядом со мной заняла и подняла вуаль, которая открыла бледное лицо с опухшими от слез глазами и сеточкой мелких морщинок, — Вы слишком молоды, да и, как я понимаю, всего лишь делопроизводитель в этой конторе.

— Лорд Трибоний должен скоро вернуться, и все-таки, давайте я хоть запишу то, о чем Вы с ним желаете пообщаться, — предложила я, — чтобы не сидеть без дела.

— Ну, хорошо, — вздохнула она и, достав из сумочки носовой платок, приложила к глазам. — Меня зовут леди Петунья Огили. Мой муж, финансист Жан Огили, пропал в той же гостинице и в то же самое время, когда там погибла делегация наших ученых. Помните, это случилось полгода назад, в Королевстве Вулканов? Жан уехал по каким-то делам, сказал мне, что его отправила Канцелярия финансов, но когда супруг не вернулся, я обратилась к его начальству, и выяснилось, что в никакую командировку его не отправляли, более того, он взял отпуск по семейным обстоятельствам и больше на службе не появлялся. Так как я обратилась через неделю после отъезда Жана, а отпуск он взял на месяц, мне предложили или подождать его возвращения, или сразу обратиться в Тайную канцелярию. Я была потрясена их лжи — мне так показалось в тот момент — и стала требовать объяснений, упирая на то, что Жан остановился в той самой гостинице, где поселили делегацию наших ученых, вследствие чего мой супруг погиб, как и они. Но Канцелярия финансов отрицает данный факт, чтобы не платить мне пенсию по потере кормильца, хотя я в ней и не нуждаюсь. Начальник отдела, в котором служил Жан, внимательно выслушал меня и вызвал руководителя службы безопасности, поручив последнему разобраться в данной ситуации. Можно стакан воды?

— Да, конечно, — кувшин с водой стоял на моем столе, и налив в стакан, я подала леди, — не торопитесь, пейте спокойно.

Я записывала основные моменты ее рассказа, а леди, отпив воды и держа стакан в руке, продолжила.

— Руководитель службы безопасности предложил мне перейти в его кабинет, где, внимательно выслушав меня, все записал и дал мне прочитать, я согласилась, что все записано слово в слово. А затем лорд сделал копию с письма Жана, в котором он написал, что поселился в той же гостинице, что и наша делегация, и сказал, что со мной свяжутся, как только что-то выяснится. И через три недели меня пригласили в Канцелярию финансов, в кабинете руководителя службы безопасности сидели три лорда — он сам и двое из Тайной канцелярии. Оказалось, что мой супруг, покинув империю, действительно отправился в Королевство Вулканов, но в гостинице, где разместили ученых империи, останавливаться не мог. Она была вся забронирована под делегатов научной конференции со всех стран, и служащие гостиницы не опознали Жана Огили на рисунках, что им были показаны. А далее представитель Тайной канцелярии сказал, что число покойных совпало с числом ученых и их охраны, все они опознаны, лишнего трупа не было. След моего супруга затерялся в Королевстве Вулканов сразу после того, как он прошел контроль у спецслужб. Ни одна гостиница в столице Королевства не подтвердила, что он останавливался у них. Таким образом я оказалась соломенной вдовой. Мое заявление в Тайной канцелярии приняли и пообещали держать меня в курсе, до сего дня я так ничего и не знаю. Мне нужна помощь, потому я здесь.

— Леди Огили, а кто Вам посоветовал обратиться к нам? — поинтересовалась я.

— Да знаете, — она замялась и покраснела, — я сидела на лавочке в парке несколько дней назад, и рядом присел мужчина средних лет. Мы разговорились о погоде, а потом он спросил, как давно я ношу траур. Лорд был так участлив, что я не выдержала и рассказала мою историю, а он посоветовал мне обратиться в агентство «Мы бодрствуем всегда», сказал, что много лестного слышал о вас. Дома я обдумала это предложение и нашла его здравым.

— Тогда давайте я задам несколько вопросов, — предложила я, — чтобы мое руководство имело возможность, прочитав свиток, получить полное представление об этом деле.

Леди согласилась и, приготовившись отвечать, достала из сумочки свой паспорт и документ о заключении брака между Петуньей Дорман и Жаном Огили, случившегося десять месяцев назад.

— Расскажите о своей жизни до встречи с лордом Огили, — попросила я.

— Я родилась в семье финансиста Петра Дормана, единственный ребенок, отец был немолод, когда женился на маме, а когда она — мне было три года — решила с ним развестись, то получила небольшую компенсацию. Как я совсем недавно выяснила, разбирая бумаги отца, она еще долго судилась с ним в надежде получить половину его состояния. Отец больше не женился и служил в Финансовой канцелярии до выхода на пенсию, это произошло пять лет назад. Я окончила Академию Сильфиды и, вернувшись в столицу, тихо жила в нашем городском доме, вела все дела по хозяйству, занимаясь рукоделием и читая книги. Изредка посещала театры и музеи, я, как и отец, домоседка.

— А балы Вы посещали? — уточнила я, вспомнив целую пачку предложений, поступивших в мое отсутствие в наш дом.

— Нет, что Вы, — немного печально улыбнулась леди, — меня по какой-то причине не приглашали. Я как-то решила выяснить у отца, с чем это связано, а он рассердился и спросил, неужели я стремлюсь покинуть его и выскочить замуж за любителя чужих состояний. Мне даже пришлось его успокаивать и пообещать больше не задавать такие вопросы.

— Леди, Вы вышли замуж меньше года назад, а где Вы познакомились с будущим супругом, если Вашему отцу так не нравилась идея замужества его единственной дочери?

— Он умер год назад, оставив мне состояние, но завещание составлено таким странным способом — а выяснилось это только семь месяцев назад, — что у меня ощущение, будто отец чего-то опасался, — пояснила леди Петунья. — А с Жаном мы познакомились на улице. Я шла из магазина тканей, и набежали тучи, собирался дождь, и я заспешила, поскользнулась на ровном месте, и меня подхватил незнакомый мужчина. Он проводил меня до дома, только переступили порог дома, как начался ливень, и я предложила ему выпить чаю и переждать непогоду, так мы познакомились.

— А рисунок супруга Вы с собой не захватили? — спрашивала я, и в голове всплывал еще ряд вопросов, которые ждали своей очереди.

— Конечно, принесла. Я же хочу, чтобы агентство выяснило правду, — пояснила леди и, достав из сумочки свиток, подала мне. — Он потрясающе красив, не правда ли?

Я взяла свиток и развернула, на меня смотрел красивый молодой мужчина, и, разглядывая его черты, я точно знала — он жив и здоров.

— Леди Петунья, а на сколько лет супруг младше Вас? — уточнила я, приготовившись задать все вопросы, какими бы неприличными они ни казались.

— На пятнадцать лет, но ведь это не имеет значения, — вырвалось у нее, — мы полюбили друг друга, и это самое главное. Жан так хотел детей, но у меня их не может быть, застудилась в детстве.

— Давайте вернемся к завещанию Вашего отца, — предложила я. — Для начала, у какого юриста оно хранится, и если можно, подробнее об основных положениях. Я правильно понимаю, что отец оставил Вас состоятельной женщиной?

— Не просто состоятельной, а очень богатой, — покраснев, призналась леди Петунья и назвала имя юриста, именно он вел дела лорда Тримеера. — Скажу честно, я не очень хорошо разбираюсь в юридических тонкостях, Вам лучше побеседовать об этом с моим юристом. Знаю только, что Жан был рассержен и несколько раз повторил, что мой покойный отец — самодур и не хотел, чтобы я была счастлива.

— Что, так и сказал? И что так вывело Вашего супруга из себя? — поинтересовалась я, думая о том, что супруг леди был, скорее всего, альфонсом. — А каково состояние Вашего супруга?

— Он был небогат и жил только на жалованье сотрудника Финансовой канцелярии, но говорил, что после смерти своего отца должен получить часть его состояния. Его родители живут где-то за границей: то ли в Дальнем Королевстве, то ли в Королевстве Теней, я плохо запомнила. Они не смогли появиться на нашей брачной церемонии, а Жан сказал, что летом возьмет отпуск и мы навести их и познакомимся.

— Леди Петунья, Вы прожили вместе четыре месяца, скажите, а Вы познакомились с друзьями лорда Жана Огили? Вас приглашали куда-либо в гости или к Вам приходили?

— Нет, Жан много трудился и домой появлялся поздно, объясняя мне, что от этого зависит его карьера. Мы только пару раз выезжали на выходных за пределы столицы. Один раз побывали в частном санатории, буквально один день, погуляли в старинном парке, и Жан настоял, чтобы я побеседовала с доктором по поводу моего здоровья. А в другой раз ездили в Фоксвиллидж, он предложил мне погулять по магазинчикам, а сам отлучился, сказал, что у него серьезная встреча с сослуживцем.

— Вот об этом поговорим подробно. Где именно находится частный санаторий и что за доктор беседовал с Вами? — пока леди рассказывала, я ощутила противные иголочки в кончиках пальцев и решила выяснить, в чем тут дело.

— Я затрудняюсь сказать, — побагровела она, — только не смейтесь, пожалуйста, в те дни меня постоянно тянуло в сон, и как только мы сели в экипаж, я сразу уснула. Жан разбудил меня уже в санатории. А доктор, такой немолодой, лет шестьдесят, он прослушал меня, спросил, часто ли бывают у меня головные боли, не болит ли сердце? И выписал лекарственные настои, но я их не принимала, — прошептала леди, — он мне почему-то не понравился. Керкос, профессор Керкос, так его называл супруг. Жан каждый день спрашивал меня, принимаю я настои или нет, и я говорила, что да, конечно. Целитель назначил нам приехать через месяц, сама не знаю, зачем напомнила супругу об этом, а он помрачнел и сказал, что профессор Керкос покинул империю, и больше я его не увижу, так что лучше забыть о нем и не вспоминать.

— А поездка в Фоксвиллидж прошла удачно? Когда это было?

Леди, не говоря ни слова, достала из сумочки билет на конный экипаж и подала мне.

— Потрясающе, — подумала я, рассматривая билет, дата на нем была того самого числа, когда в трактире была сделана попытка похищения Веспасиана. — Я могу оставить его и подшить в дело? Спасибо. Так как, поездка была удачной?

— Для меня да. Я посетила Храм Черной луны, погуляла по магазинчикам и купила несколько сувениров, думая о том, что, если летом поедем знакомиться с родителями Жана, нужно подарить что-то особенное. Мы договорились встретиться в трактире, что рядом с Храмом Черной Луны, я заказала чай и ждала супруга. Он вернулся недовольный и даже отказался ужинать, сказал, что мы должны уехать из деревни, настолько он разочарован переговорами, что один вид Фоксвиллидж наводит на него уныние. И мы покинули деревню. Больше мы никуда не ездили, у Жана служба отнимала все свободное время, а потом он уехал, и больше я его не видела.

— А что Вы можете рассказать о супруге? — спросила я. — Где родился, учился и как попал на службу в Финансовую канцелярию?

— Жан рассказывал, что родился он в империи, но его родителям так нравилось Королевство, где они сейчас живут, что, как только он поступил в Академию Радогона Северного, они сразу перебрались за границу. Здесь оставались родители его отца, и на выходные супруг отправлялся к ним, а на каникулах все вместе ездили к родителям Жана. По окончании Академии его пригласили в Финансовую канцелярию, и он там служил до того момента, как пропал в Королевстве Вулканов, — всхлипнула леди. — Я не очень умная женщина, но думаю, что без чьей-то протекции не обошлось. С улицы в Финансовую канцелярию, как мне кажется, попасть невозможно.

Мы еще пообщались, леди написала письмо своему юристу о том, что наделяет правами сотрудников агентства «Мы бодрствуем всегда» выяснить все интересующие нас вопросы относительно завещания ее отца и, заплатив сто къярдов, попрощалась и покинула контору.

Я перечитала не один раз свитки и пришла к выводу, что первым делом нужно пообщаться с юристом леди Петуньи, а затем отправить запрос в Академию Радогона Северного. Необходимо выяснить, в каком году окончил учебу Жан Огили и с кем он учился, а также встретиться с бывшими соучениками и больше узнать о самом лорде, который умудрился заморочить леди голову, но о себе сказал лишь самую малость. Леди Петунья показалась мне милой леди, живущей в своем мире, но больше я смогу выяснить у юриста, к которому отправилась, как только в конторе появился уставший Патрик, которого сменил Северус, впрочем, следить за Василиусом Гоцци ему можно было, не покидая стен Тайной канцелярии: лорд Гоцци сидел рядом с супругой в палате и держал ее за руку.

* * *

Юрист леди Огили, лорд Тампль, — его предок был основателем одного из древнейших Орденов — в ровном расположении духа сидел за столом в своей конторе, которая располагалась в двух шагах от императорского дворца.

— Добрый день! — произнес немолодой лорд в коричневом костюме, поднявшись из-за стола, когда секретарь позволил пройти в кабинет юриста. — Леди Тримеер, неужели я дождался Вашего появления? Даже удивительно, Вы так старались избежать этого, что пришлось общаться только в переписке. Присаживайтесь, юная леди.

— Лорд Тампль, вообще-то я по служебному делу, — ответила я и протянула письмо леди Петуньи, — она наш клиент, ищет супруга.

Юрист внимательно прочитал письмо, а я рассматривала просторный кабинет, по стенам которого стояли шкафы с делами и висели мужские портреты в темных деревянных рамах с позолотой, большой дубовый стол, на котором появился поднос с чайником, чашками и вазой с конфетами.

— Понятно, хотя было бы лучше, если бы лорд Огили больше никогда в жизни бедной Петуньи не появился, — положив свиток на стол, сказал лорд Тампль и, налив в чашки чай, подал мне одну, — составьте мне компанию, леди Тримеер. Наш разговор не на пять минут, а сейчас время второго завтрака.

— Почему бедной? — удивилась я. — Леди, как я поняла из ее рассказа, унаследовала хорошее состояние.

— Это да, дело в том, что маленькая Петунья в детстве сильно простудилась. Ее мать, сбегая от мужа, прихватила и девочку, дело было зимой, почему-то она не потрудилась укутать дочь потеплее, и малышка заболела. Когда лорд Дорман нашел их, у девочки был сильный жар. Целители спасли Петунью, но с тех пор ее стали преследовать головные боли, если она умственно перенапрягалась. Императорский суд оставил дочь отцу, и он немало времени потратил на то, чтобы вылечить ее. Петунья была на домашнем обучении, а став старше, училась в Академии Сильфиды, это такое женское образовательное учреждение, — пояснил лорд Тампль, — где обучаются дочери негоциантов и воинов. Лорд Дорман решил пощадить дочь и не стал отправлять ее на обучение в магические академии. Петунья, окончив Академию, вернулась к отцу и жила вместе с ним до его кончины, что случилась год назад. Лорд Дорман был прекрасным отцом и потому отдавал себе отчет, что, оставляя дочери богатое наследство, он, таким образом, может поспособствовать появлению рядом с ней охотников за состояниями. И тогда мы составили с ним такое завещание, которое ставит заслон проходимцам всех мастей. Оно в чем-то схоже с тем, что оставил в отношении Вас лорд Тримеер. Леди Петунья имеет права пользоваться состоянием отца, но не распоряжаться. На текущие расходы ей ежегодно должно выделяться двадцать тысяч къярдов, это большая сумма для одинокой женщины. И сумма не изменяется, если Петунья выйдет замуж, а вот если в браке она скончается, то получить состояние лорда Дормана будет возможно только через тридцать лет.

— Мда, если охотник за состоянием ознакомится с таким завещанием, то его желание заключить брак с леди Петуньей должно исчезнуть, — вырвалось у меня, когда лорд замолчал и налил еще чаю. — Но и здесь имеется слабое звено.

— Какое, например? — заинтересовался юрист, довольно улыбаясь.

— Если объявить леди Петунью недееспособной в связи с болезнью и установить над ней опеку, тогда опекун будет просто получать двадцать тысяч къярдов, а подопечную можно запереть в отдельной комнате дома, главное, чтобы она не умерла, — предположила я, и он рассмеялся.

— Вы молодец! Но мы предусмотрели и этот вариант. Если Петунья так разболеется, что будет признана недееспособной, ее брак расторгается, и над леди должна быть установлена опека. Вот только бывший супруг опекуном стать не сможет, — лорд выдвинул ящик стола, что-то поискал и достал конверт, из которого извлек свиток и протянул мне, — ознакомьтесь.

Я взяла свиток и прочитала список из нескольких фамилий, среди них были лорд Артур Эрмитас и лорд Ольгерд Тримеер.

— А они знали об этом?

— Нет, но лорд Дорман свою волю высказал. Дело в том, леди Тримеер, — начал объяснять мне лорд Тампль, — что для нашего магического общества это обычная практика, потенциальные опекуны назначаются заранее. Есть еще один серьезный момент — Петунью мы никогда не ставили в известность — видите ли, ее мать пыталась отравить лорда Дормана, а когда эта попытка провалилась, она постаралась сбежать. Девочка была разменной монетой, согласившись оставить ее с отцом, мать выторговала обещание у лорда, что он не подаст на нее в следственные органы. Все документы, подтверждающие попытку убийства лорда Дормана, хранятся у меня, и когда она узнала об этом, прекратилось и вымогание денег.

— Какие-то ужасы, — проговорила я, в голове не укладывалось, как так можно поступать, — а она жива?

— Да, жива — здорова, в Подлунном Королевстве вышла замуж. Она выпускница Академии Януса Змееносца, а главный попечитель помогает бывшим адепткам устраивать жизнь, — усмехнулся лорд Тампль. — Вот и выдал разведенную леди Дорман за местного банкира, в браке с которым появилась еще одна дочь — Бейла. Она замужем за неким Гиксом Зархаком.

— Что? — ахнула я и схватилась за голову, она просто пошла кругом. — Бейла Зархак и леди Петунья по матери — сестры?

— Вы знаете Бейлу Зархак? — в свою очередь удивился юрист. — Вот никогда бы не подумал. Но, как я вижу, Вас это испугало?

— Лорд Тампль, Вы сами видели лорда Огили? Какой он на Ваш взгляд?

— Да, видел. Через несколько месяцев после брачной церемонии с Петуньей он появился здесь и, предъявив документ о том, что является супругом моей клиентки, пояснил, что желает ознакомиться с завещанием ее отца. Он как финансист и сотрудник Финансовой канцелярии по разрешению леди Петунии хочет ознакомиться с документом и понять, не стоит ли вложить ее деньги в доходный проект. Вы не поверите, я с огромнейшим удовольствием положил перед ним завещание и просто любовался гаммой тех эмоцией, что пробегали по его красивому и холеному лицу. А потом, когда он в сотый раз прочитал завещание, то задал вопрос об опекунстве, мотивировав его тем, что Петунью осматривал профессор целитель и сказал, что ей становится хуже день ото дня. Я достал свиток, который Вы только что прочитали, и лорд Огили потерял вначале дар речи, а затем и свой лоск. Попрощавшись со мной, он покинул контору с такой скоростью, будто за ним неслась стая волков. Не прошло и месяца, как он исчез из империи. Но найти его необходимо, чтобы расторгнуть брак с Петуньей.

— Я с Вами согласна, найти нужно. Спасибо, лорд Тампль, за подробную информацию и чай. Не буду больше отнимать Ваше время, — я поднялась.

— Леди Тримеер, я на правах старого друга Вашего покойного супруга и человека, державшего на руках маленькую Петунью, хочу в свою очередь попросить, — он тоже поднялся, — подобрать для леди Огили брачную партию, лучше всего вдовца с детьми. Понимаете, Петунья, может, и не очень умна, но она очень хозяйственная леди и добрейшей души женщина. Не нужно мага, вполне подойдет мужчина из касты воинов. Подумайте над моими словами, Ваши услуги будут полностью вознаграждены по расценкам леди Амилен Тримеер. Не отказывайтесь, наступит день, и не станет меня, кто тогда позаботится о Петунье?

— Спасибо, лорд Тампль. Я постараюсь что-либо сделать, обещаю.

Лорд проводил меня до выхода из конторы и открыл переход со словами: «Вам не стоит одной ходить по столице. До встречи, леди Тримеер».

Вернувшись в контору, я написала и отправила запрос в Академию Радогона Северного, задавая себе вопрос, с чьей подачи лорд Огили решил прибрать к рукам состояние леди Дорман.

* * *

— Видана, — в комнату заглянул Патрик, — к тебе гостья, просит принять ее и пообщаться. Я проводил леди в маленькую гостиную.

— Спасибо, Патрик. Сейчас спущусь, — я поднялась с кресла, в котором отдыхала, и направилась в гардеробную, где сменила платье и, приведя в порядок волосы, отправилась вниз.

— Добрый вечер, леди Тримеер! — в маленькой гостиной стояла леди Тия Кольдерн, она рассматривала картины, висевшие на стенах. — Прошу извинить меня за вторжение, но я пришла извиниться за свое вчерашнее поведение.

— Добрый вечер, леди Тия. Присаживайтесь, пожалуйста. Чаю?

— Да, если можно, — покраснела она и, оторвав взгляд от пейзажей, заняла кресло напротив меня. — А кто писал эти картины? Очень талантливо.

— Лорд Тримеер, — ответила я и постелила скатерть на стол, Алиса принесла поднос с чашками, чайникоми и тарелку с заварными пирожными, я разлила чай и, подавая чашку леди, предложила, — угощайтесь. Я слушаю Вас, что такое случилось за сутки, что Вы решили навестить меня?

— Я вчера была на дне рождения Цецилии Мордерат, — начала объяснять леди Тия, — там были только самые близкие, в том числе ее пришли поздравить леди Виргиния, ее бабушка, принц Птолемей, и появился лорд Гиен Мордерат, прилетел из Королевства Тюльпанов. Цецци — мы так называем Цецилию — спросила, почему я не в настроении. А я возьми да расскажи, что перед тем, как мне отправиться к ней, пришлось принять вдову лорда Тримеера, которая задавала странные и довольно неприятные вопросы. И да, я не преминула похвастаться, что поставила леди Тримеер на свое место, приняв ее в гостиной для слуг и в халате. Принц Птолемей уточнил, как вели в той ситуации себя Вы, а я ответила, что кажется, юная самозванка даже и не поняла, что ее приняли с нарушением всех норм светского этикета. Цецци рассмеялась и захлопала в ладоши, а ее бабушка таким ледяным взглядом окатила меня, что я почувствовала себя настоящим ничтожеством. И это бы еще ничего, но лорд Гиен поднялся и сказал, что ему противно находиться среди магов, которые, сделав гадость, гордятся ею, а между тем, леди Тримеер занята настолько серьезным делом, что, если бы ей предложили общаться со свидетелем в хлеву, то она не побрезговала бы и таким помещением. После чего, не обращая внимания на уговоры Цецци остаться, лорд Мордерат попрощался и покинул нашу компанию. А лорд Птолемей посоветовал мне извиниться перед Вами и рассказать все, как было на самом деле, если я что-то утаила в нашем общении, мотивируя это тем, что недалек тот день, когда я рада не буду тому, что повела себя таким образом. Мы с Цецци попытались поспорить с ним, но леди Виргиния очень жестко прекратила все препирания одной фразой: «Видана Тримеер не самозванка, она действительно наследница рода Блэкрэдсан и будущая Регина рода Тримеер». А сегодня утром за завтраком я все рассказала супругу, и он поведал мне историю о том, как Ваше агентство нашло сына одного из наших друзей. Вот поэтому я здесь и прошу извинить меня за неподобающее поведение.

— Понятно, — вздохнула я, — если бы представители рода Мордерат не высказали Вам свое «фи», то Вы бы и не подумали, что сделали что-то неприличное. Извинения приняты. И возвращаясь к нашему вчерашнему разговору, Вам есть что добавить? — полюбопытствовала я.

— Есть, Рустик Барге погиб много лет назад. Муж в тот момент был в служебной командировке в Дальнем Королевстве и, вернувшись, привез пачку местных газет. Я от нечего делать решила их почитать и наткнулась на некролог о его смерти. Вечером в тот же день разговорилась с супругом, он и сказал, что тело лорда Барге было найдено неподалеку от территории посольства нашей империи с ментальным ударом в груди, шансов у него не было.

— Сколько лет назад это произошло? — спросила я. — Почему Вы мне вчера не рассказали об этом?

— Это случилось пятнадцать лет назад, — леди взяла свою сумочку и достала из нее свиток, — вот, пожалуйста, я нашла его сегодня в своих документах. Сама не знаю, зачем тогда не выкинула его, может, как память об умном, но несчастливом пареньке, предлагавшем мне стать его женой. А не рассказала я по одной причине. Когда мы встретились с Василиусом Гоцци на приеме, он говорил-говорил, рассказывал о наших одногруппниках, а потом неожиданно сказал: «Помнишь Рустика Барге? Он такой фартовый лорд, не то что я, удачно женился, и жизнь пошла в гору, очень обеспеченным стал». Я спросила, а когда Василиус видел Рустика, на что он ответил, что всего пару месяцев назад, будучи на курорте Дальнего Королевства. Почему я не рискнула разубеждать его в обратном? Наверное, чтобы не выглядеть смешной в его глазах.

Я развернула свиток и пробежалась глазами, да, все так, в нем был некролог о гибели лорда Рустика Барге.

— Спасибо Вам за то, что рассказали обо всем и принесли свиток. Это действительно важная информация.

— Вам спасибо, что согласились меня принять и пообщаться, — вновь покраснела леди, — не буду больше отнимать у Вас время, благодарю за вкусный чай и пирожные, они просто тают во рту.

Я проводила леди в парадную, где ее уже поджидал пожилой мужчина. Он открыл переход, леди еще раз извинилась передо мной, и они улетели.

— Видана, иди наверх, я сейчас приберу в маленькой гостиной и тоже приду, — голос Алисы оторвал меня от нахлынувших мыслей, и я обнаружила, что стою посреди парадной и смотрю в свиток.

— Давай вместе, — предложила я, но по лестнице спускался Патрик, который отправил меня наверх, а сам поспешил за Алисой, чтобы помочь ей.

Я унесла свиток в комнату и убрала в сумочку, чтобы завтра показать лорду Трибонию, после чего появилась в гостиной, где у стола хлопотала бабушка, накрывая к ужину.

— Ты освободилась? Очень хорошо, — сказала Ребекка, — сейчас будем ужинать. К нам с минуты на минуту в гости прибудут лорд Сириус и лорд Герн Пэйн.

— Гости — это хорошо, — обрадовалась я, а в гостиную вернулись Патрик и Алиса, доложившие, что все убрано и можно приступать к трапезе.

Следом появились наши гости, и все заняли места за столом. Лорд Сириус расспрашивал Алису, чем она занималась днем и чему новому научилась, к ним присоединились Ребекка и Патрик, а лорд Герн спокойно ужинал и с улыбкой поглядывал на них.

— Видана, о чем Вы так задумались? — обратился он ко мне. — По Академии соскучились?

— Соскучилась, — согласилась я, — но еще не все дела закрыты, а очень хочется, возвратившись на учебу, знать, что лорду Трибонию не придется доделывать за нами. А можно вопрос? Лорд Герн, Вам знаком лорд Жан Огили?

— Жан Огили? А где он служил? — уточнил он.

— В Финансовой канцелярии, он пропал шесть месяцев назад, — ответила я, отмечая, что Ребекка и Патрик увлеченно обсуждали с лордом Сириусом и Алисой, что лучше подарить на предстоящую свадьбу Янеку и Рунгерд.

— Если он служил в Финансовой канцелярии, его должен знать Гиен, — задумчиво ответил лорд Герн. — Странно, мне известна фамилия лорда, может быть, мы и встречались. Опишите его, пожалуйста.

— Лучше я Вам его покажу, — я поднялась и ненадолго покинула гостиную, чтобы принести рисунок Жана Огили, который вместе со свитками захватила домой, чтобы перед сном подумать.

— А… этот. Да, мы встречались один раз в компании с Гиеном, — поведал лорд Герн, когда я принесла рисунок и подала ему. — Помню, сидели с Гиеном и его отцом в трактире незадолго до зимних праздников в прошлом году, когда к нам подошел этот молодой человек. С ним был хорошо знаком лорд Герний Мордерат. Он предложил мужчине присесть к нам за стол и спросил, счастлив ли тот в браке. Этот лорд как-то странно улыбнулся и поблагодарил лорда Герния за знакомство с прелестной леди, которая стала его женой. После чего лорд Мордерат предложил выпить всем за счастье молодожена по бокалу вина, мы с Гиеном только пригубили, и лорд Огили, поблагодарив, отправился за свой стол.

— С кем он был? — поинтересовалась я, забирая свиток. — С друзьями?

— Почему? С молодой женой, очень красивая белокурая леди. Они интересная пара, — ответил лорд и налил мне чаю, — Вы не верите мне?

— Его жена старше лорда на пятнадцать лет, и если не забывать о том, что я услышала, леди в трактирах не бывает, она домоседка.

— Видана, пообщайтесь с Гиеном, — попросил лорд Герн, — он Вам расскажет намного больше. Почему Вы избегаете его? Он каждый день связывается со мной и выясняет, как Вы живете, все ли в порядке. Что произошло между вами, когда мы с профессором улетели в империю?

— Лорд Герн, я не готова встречаться с лордом Мордератом и очень сомневаюсь, что Вы будете в восторге, если я открою настоящую причину своего нежелания видеть его. Давайте больше не будем возвращаться к этой теме, пожалуйста. Я вернулась на исходную позицию — лорд Гиен Мордерат виноват в гибели моего супруга, точка.

— Но это не совсем так, — расстроился лорд. — Видана, Вас обманули, чтобы столкнуть лбами и спровоцировать ненависть.

— Лорд Герн, это уже неважно. Решение принято и обжалованию не подлежит. И, кроме того, лорд Мордерат подобрал для себя брачную партию, а я не намерена портить свою репутацию, общаясь с ним.

Лорд побледнел и потерянно смотрел на меня: «Видана, ему нужна Ваша помощь. Вы лучше меня знаете, в каком змеином гнездышке он находится. И с его брачной партией еще ничего не решено, разговор об этом он завел при Вас в надежде вызвать ревность. Понимаю, глупо поступил, но…»

— Это был его выбор, и он, на минуточку, взрослый мужчина, а не мальчишка, сбившийся с пути, знал, что делает, — упрямо стояла я на своем.

Закончив ужинать, я попрощалась с гостями и покинула гостиную, отправившись в свою комнату, чтобы успеть подумать над делом Петуньи Огили.

* * *

Утром, рассказав о встрече с леди Кольдерн и том, что я услышала от нее, протянула лорду Трибонию свиток. Подержав его в руках и обнюхав, оборотень заявил, что свиток не подделка, и потому он сейчас отправится в Тайную канцелярию, чтобы по их каналам сделать запрос о погибшем лорде Рустике Барге. В свою очередь Шерлос предложил Патрику сменить Северуса в слежке за Василиусом Гоцци, а сам отправился к адепту Баррену, который следил за тем, кто назвался лордом Барге. Контора опустела и наступила тишина, я решила проверить нашу книгу доходов и расходов и, достав ее, приступила к чтению. Стук в дверь прозвучал так громко, что я вздрогнула от неожиданности.

— Доброе утро, леди Тримеер! — в приемной появился лорд Барге, и появилось ощущение холода. — Как я рад, что застал Вас в одиночестве. Не люблю, когда есть посторонние. Я просто хотел узнать, как продвигается мое дело?

— Продвигается, может, не так быстро, как нам хотелось бы, — начала объяснять я, когда лорд занял стул рядом со столом лорда Трибония. Как общаться с лордом Барге, мы обсуждали с лордом-оборотнем неоднократно, все понимали, что он постарается появиться в конторе когда я буду одна.

— Ну, Вам хоть понятно, кто пользуется моей личиной? — печально спросил он. — И если не секрет, какие меры предпринимаются?

— Мы задействовали сотрудников охранного агентства, и они наблюдают за Василиусом Гоцци, собираем на него материал, — пояснила я и добавила, — он такой неугомонный, мы даже не ожидали. Интересно, он хоть спать успевает?

— Да? Странно даже, как он изменился, — удивленно пожал плечами лорд и, посматривая на меня, спросил, — можно личный вопрос?

Удобно, даже слегка вальяжно рассевшись на стуле, лорд чувствовал себя хозяином положения, что подтверждал насмешливый взгляд, которым он сканировал меня.

— Извините, лорд Барге, но на личные вопросы нам отвечать не положено, — ответила я.

— И все-таки я спрошу, — со странным воодушевлением сказал, — как Вы убили леди Норберт? У Вас была охрана?

— Началось, — только и подумала я, а сама ответила, — конечно, как же без нее.

— Я так и понял, — улыбнулся печально лорд, — не будь у Вас охраны, на месте Изольды были бы Вы. Но позвольте спросить, к тому времени лорд Тримеер уже погиб, кто Вас охраняет?

— Те же, кто и всегда, — пробормотала я, всем своим видом показывая, как мне не нравятся его вопросы, и вскрыла конверт, поступивший с утренней почтой, достав свиток, развернула и онемела.

Моя ненаглядная леди Тримеер!

Ваш N.

Он рядом, Вы чувствуете его дыхание за спиной? Нет? Значит, оглянитесь по сторонам. Как бы то ни было, у Вас нет права на ошибку.

Свернув свиток, я положила его на стол и подняла глаза на посетителя.

— А Вы знакомы с леди Виргинией? — вкрадчиво уточнил лорд, а его печальные глаза готовы были обнимать несчастную вдову и заранее вытирали подступающие слезы.

— Вы о какой леди Виргинии спрашиваете? О Регине рода Мордерат? А почему я должна быть с ней незнакома? — удивилась я. — Меня Локидс с ней познакомил, мы с ним в одной Академии учимся.

— И Вы бывали у нее в гостях? — допрос продолжается, еще мгновение, и лорд начнет потирать руки от удовольствия и мурлыкать.

— Ну так, пару-тройку раз, — смущаюсь я, — а почему Вас это интересует?

— Просто стало интересно, знаете ли Вы эту леди или нет, — ответил лорд. — Но Вы так и не сказали, кто Вас охраняет?

— И не скажу, потому как я и сама не знаю, что за призраки наблюдают за мной, — ответила я, интригуя егои при этом всеми фибрами души желая окончания этого допроса в виде появления какого-либо из наших ребят. Я понимала, лорда вели сюда как минимум двое и они где-то рядом. Мое телепатическое послание лорду Гиену со словами: «Он рядом со мной, в агентстве» осталось без ответа. Но страстные желания были услышаны: хлопнула дверь, и на пороге появился озабоченный лорд Трибоний.

— Видана, у нас серьезная проблема, Василиус Гоцци, узнав, что его супруга арестована Тайной канцелярией, ударился в бега и сейчас летит в Подлунное Королевство. И еще я есть хочу, просто умираю от голода, — не обращая внимания на посетителя, сказал он мне и сделал шаг обратно в прихожую, стукнула дверь кухни.

— Простите, у Вас дела. Спасибо за уделенное время. Я, пожалуй, пойду. — Лорд, стремительно сгруппировавшись, поднялся со стула и только сделал шаг, как схватился за сердце и, побледнев, прошептал, — леди, воды, умоляю Вас.

Налив из кувшина стакан воды, я, сделав шаг в сторону лорда, подала его. И мгновенно он выпрямился и с победной улыбкой на устах поймал меня за протянутую руку и тут же схватил левую. Я услышала шепот его заклинания, но неожиданно в приемной потемнело, и густой мрак окутал нас. А затем что-то произошло: вспыхнул золотисто-красный фейерверк в моих руках, разгоняя темень по углам, запахло паленой кожей, и лорда Барге отшвырнуло в сторону с такой силой, что он ударился головой о стену и тяжелое мужское тело, как мешок с песком, с грохотом шлепнулось о пол.

— Ну вот в кого ты такая жестокая? — в дверном проеме появился лорд-оборотень и наклонился над потерпевшим. — Иди сюда, целитель ты наш, он вроде без сознания.

Я подошла поближе, и тут же на наших глазах клиент начал меняться: внешность лорда Барге исчезла, а на полу приемной лежал сухощавый мужчина среднего возраста с длинными совершенно седыми волосами и сильно поврежденной кожей лица.

Хлопнула дверь, и в контору ввалилась целая толпа: принц Птолемей, три незнакомых мне сотрудника, Шерлос и адепт Баррен.

— Лорды, перед Вами пропавший много лет назад Вик Розгон, — произнес один из сотрудников, наклонившись над ним, — копия своего отца. Ты глянь, как лицо изуродовано, что неудивительно, больше двадцати лет чужие личины носить, сколько у него их на самом деле было, один только он и знает. Это кто же его так припечатал, что личина-то слетела?

— Видана, руки покажи, — потребовал лорд Трибоний, и только в этот момент я ощутила, как болит левая рука. Развернув руки, я увидела ожог, на котором проступило помолвочное кольцо Тримеера, а в ушах прозвучал его голос: «Как хорошо, что ты не видела кольцо и куклу в действии. Они убивают».

— Ох ты ж, святые мертвецы, — ошарашено произнес принц. — Видана, это чье помолвочное кольцо?

— Лорда Тримеера, — и пояснила, увидев удивленные глаза лордов, — мы решили его оставить до лета, пока я находилась в Академии, кольцо было дополнительной защитой. А потом его не стало, и снять кольцо невозможно, — как бы в подтверждение моих слов оно исчезло на глазах, и ожог стал затягиваться. — А вы как здесь оказались?

— Ты отправила сообщение Гиену, а он тут же связался со мной, — пояснил принц Птолемей. — Мы как раз делали запрос в Дальнее Королевство по поводу Рустика Барге и поспешили к тебе на выручку. Лорды, забираем Вика Розгона и в нашу лечебницу, больше сменить личину ему не удастся, если вообще целители откачают. Тут старинный артефакт сработал, похоже, он решил Видану выкрасть, причину-то знаешь?

— А как же, полчаса про леди Виргинию выспрашивал, знакома ли я с ней, бывала ли в гостях, а потом сымитировал сердечный приступ и воды попросил. Я бокал подала, а лорд за руки схватил — результат перед Вами.

— Видана, ты готова пообщаться с лордом Гиеном? — уточнил принц, — по поводу Вика Розгона?

— Нет. Я выполнила его просьбу, лорд в Ваших руках, и на этом все, — ответила я и, вернувшись за свой стол, принялась читать почту, уже не обращая внимания на то, как забрали Вика Розгона и на непонимающие взгляды принца Птолемея, которые он бросал в мою сторону.

— Ты чего такая сердитая? — спросил лорд Трибоний, когда посторонние лица покинули нашу контору. — Испугалась?

— Немного, просто у меня нет никакого желания ни с кем встречаться, и лорд Гиен Мордерат не исключение, — ответила я. — Хочется понять, из-за чего был убит настоящий Рустик Барге. А что, Василиус Гоцци действительно сбежал или это для нашего посетителя было сказано?

— Умница, конечно, для него. Василиус добился разрешения и ухаживает за женой в лечебнице, как за маленьким ребенком. Когда я там был, он кормил ее с ложечки и уговаривал скушать еще немного, — с улыбкой поведал лорд-оборотень. — На самом деле он ее любит, просто Изольда Норберт потребовала от Алисы, чтобы та жила в доме ее тетки Деворы Норберт, потому как боялась, что Роберт заставит старую леди переписать все состояние на него. Алиса Гоцци была шпионом в доме Деворы Норберт. А сейчас у Василиуса есть шанс освободиться от родственника, который манипулировал им, заставляя делать то, что было необходимо самозванцу Рустику Барге, и с женой наладить отношения. Сказал, что, если Алису осудят, то отправится с ней в места заключения, переживает, что она без него там пропадет.

— И все-таки, зачем же Вик Розгон полез на рожон? — спросила я.

— Не выдержали нервы, я так думаю. Понимаешь, его обложили со всех сторон, — пояснил лорд Трибоний, — его последователи друг за другом попали в руки Тайной канцелярии, охранное агентство перешло под руководство Гиена Мордерата, и финансист агентства тоже оказался в камере. Его опережали по всем направлениям, последние серьезные попытки изменить соотношение сил — нападение на вас на пикнике, и история с леди Талией — провалились. Осталось только захватить императорскую дочку, и по какой-то причине он был уверен, что это ты. Скорее всего, из-за ненависти леди Изольды Норберт к тебе. Впрочем, скоро все узнаем, конечно, если он придет в себя.

В дверь постучали, и в приемной появился курьер.

— Здравствуйте! — весело произнес он, обращаясь ко всем, а затем посмотрел на меня. — Леди Тримеер, а я снова к Вам. Какой у Вас пунктуальный поклонник, каждый месяц в одно и то же число присылает роскошный букет, — юноша протянул мне объемный, упакованный сверток и сверток поменьше. — Все проверили, заклинаний нет, безопасность наших клиентов — превыше всего. Распишитесь, пожалуйста, — и протянул свиток, я расписалась, и попрощавшись, он покинул контору.

Я распаковала пакет и достала букет, пять ярко-красных хризантем поведали мне дважды: «Я люблю тебя».

— Видана, и что с цветами делать будешь? У тебя еще первый букет в прекрасном состоянии, — улыбнулся лорд Трибоний, — а второй как?

— В моей комнате стоит, и этот домой заберу, в кабинете поставлю, — решила я и упаковала букет обратно. Курьер был прав, и только сейчас я осознала, что три месяца подряд в один и тот же день мне приносят букет. Я отошла к окну, чтобы лорд-оборотень не заметил слез, появившихся так некстати, это был день нашей свадьбы, сегодня исполнилось восемь месяцев, как я стала леди Тримеер. В памяти всплыл разговор в столовой Академии, когда ребята говорили о том, что до года молодые и их родные, друзья каждый месяц празднуют день свадьбы, так вот почему я получаю букеты в этот день. Вернувшись к столу, я развернула сверток поменьше, в нем лежала красная бархатная коробочка, открыв ее, обнаружила украшение в виде воротничка, расшитого белыми жемчужинами разного размера. Достав украшение, я поразилась его весу — воротничок был тяжелым.

— У, наша леди Видана, это самое популярное украшение сегодня в нашей империи, леди в высшем свете как с ума сошли, какими только камнями не отделывают воротники. Его придумали в Королевстве Туманов как отвлекающий аксессуар, чтобы в глаза не бросалось небогатое платье королевы и ее дочерей, — пояснил лорд Трибоний, наблюдающий за моими действиями.

— Красивая вещица, только куда я ее носить буду? — спросила я сама себя вслух. — В Академии не положено, там форменные платья для всех одинаковые, на службу тем более не наденешь.

— Найдешь куда: на праздники, в гости или театр, — рассмеялся он, — не все же тебе книги дарить, нужно и очаровательную безделушку, чтобы не забывала — ты леди, а не лорд. Хм, это что лорд Мордерат так старается? — насмешливо поинтересовался лорд-оборотень. — А ты с ним даже встречаться не желаешь. Мне вот интересно, что дальше последует?

— Не знаю, — пожала я плечами, — даст задание еще кого-нибудь найти. А с Виком Розгоном кто будет разбираться?

— «Черные призраки», — ответил лорд Трибоний, — он все вытворял не сам по себе, за его спиной стоят серьезные лорды, их, конечно, не видно, но они есть, как и их интересы во всем происходящем.

— Стоят, — вздохнула я, — мне кажется, что слишком просто все произошло, ощущение такое, будто сдали Вика Розгона, чтобы под ногами не мешался, или мне опять мерещится?

— Да нет, не думаю, — задумчиво произнес лорд-оборотень, — это вполне может быть. Подождем результатов расследования и дальнейших шагов.