Я позвонила Лиз и попросила ее приехать покататься на квадроциклах, но она работала в магазине и не смогла, поэтому мы договорились увидеться в понедельник после встречи с юристом.

Ашер завёз нас в дом своих родителей. Когда мы приехали, все уже стояли на улице. Они заправляли квадроциклы и байки.

Раньше я никогда не каталась, поэтому Ашер показал мне, что надо делать. Правда я услышала только половину из того, что он сказал, потому что была очень взволнована. Мы выехали на пустое место и гоняли там несколько часов.

В конце концов, ребята устроили гонки, и, пока Ашер гоняет со своим папой, Свен обучает меня экстремальной езде на байке. Я пытаюсь балансировать, когда Ашер выходит из-за угла и видит меня, сидящую на байке. Я наблюдаю за тем, как Ашер подходит к Свену, который стоит, засунув руки в карманы, и начинает жестикулировать, показывая на меня. Я вижу, как двигаются его губы, но из-за шлема не могу услышать, что он говорит.

Я останавливаюсь, и Кэш держит байк, помогая мне спуститься. Подхожу к Ашеру. Его отец с матерью стоят в стороне, пока он кричит на своих друзей, которые позволили мне забраться на его мотоцикл. Его слова выводят меня из себя. Я не какой-то беспомощный ребёнок, нуждающийся в круглосуточном наблюдении!

— Всё хорошо? — спрашиваю, скрестив руки на груди.

Осматриваюсь вокруг и вижу, что все уставились на нас.

— Чем ты, чёрт побери, думала? — Ашер смотрит на меня в упор. — Этот байк слишком большой для тебя. Ты вообще понимаешь, что могла серьёзно пораниться?

— Ты сейчас серьёзно? — спрашиваю я, глядя на него так, словно на лбу у него вырос третий глаз.

Парни за нами тихо хихикают.

— Чёртовски, бл*дь, серьёзно, — рычит он.

— А теперь послушай меня, Ашер. Ты не имеешь права решать за меня. Я собираюсь научиться ездить на мотоцикле, и когда я куплю себе свой, то буду ездить когда хочу и где хочу, а ты ни черта не сможешь с этим поделать! — произношу я, тыкая пальцем в его грудь.

— Чёрт, нет. Ничего подобного.

— Мой папа научит меня в свой следующий выходной, — отвечаю я, сладко улыбаясь.

— Детка, я говорю тебя прямо сейчас, что, если ты думаешь, что я позволю тебе ездить на мотоцикле, то ты сумасшедшая.

— Детка, — саркастически пародирую я, — а я говорю тебе, что мне не нужно твоё разрешение, чтобы это сделать.

— Посмотрим, — рычит он, затем притягивает к своей груди и грубо целует, используя язык, пока все на нас смотрят.

Когда он разрывает поцелуй, я нахожусь в таком шоке, что даже не могу накричать на него за то, что он поцеловал меня прямо на глазах у своих родителей. Он кладёт руку на моё плечо и прижимает к себе. Я оглядываюсь — все улыбаются. Что за чёрт? Сначала мы спорили, потом нет... и это нормально?

— Ладно, ребятки. Пойдём, поедим, — зовёт нас мама Ашера.

Я начинаю хихикать, а Ашер смотрит на меня, улыбаясь.

— Что? — я пожимаю плечами. — С ней я чувствую себя пятилетним ребенком.

Мама Ашера приготовила свинину на гриле, поджарила большие куски картофеля, а затем добавила к нему мясо. Она даже сделала сладкий картофель фри и домашний салат из капусты. Так вкусно, что пальчики оближешь.

Мы сидим вокруг костра, пьем и едим, а потом она приносит зефир, печенье и шоколад, чтобы мы смогли сделать сморы (прим. перев. популярный десерт в США, особенно на вечеринках на открытом воздухе. Зефир плавится на огне, а из остальных ингредиентов делается своеобразный «бутерброд»). Просто идеально.

Я прижимаюсь ближе к Ашеру, мой живот переполнен, а в руках бутылка яблочного сидра. Ничего лучше этого момента у меня ещё не было. Парни начинают рассказывать о том, как они друг над другом подтрунивали, когда были детьми, и кучу других смешных вещей.

— Когда мы с Ашером учились в старшей школе, то часто катались на скейтбордах, — начинает свою историю Свен. — Один раз мы катались на улице, и Ашер хотел сделать трюк, поднявшись по лестнице к библиотеке, но в конечном итоге упал. Вообще-то, он соскользнул и сделал шпагат на этой самой лестнице, порвав мышцы в паховой области. Мы пошли ко мне домой, чтобы он смог приложить немного льда. Я был на кухне, искал для него лёд, когда внизу в ванной услышал чёртовы девичьи крики. Я метнулся в ванную проверить, что случилось. Я стучал в дверь, но он не открывал. Были слышны только стоны и плач. Я послал все к черту и зашел, но я увидел такую сцену, которая до сих пор стоит у меня перед глазами. Твой мужик, — говорит он, глядя на меня и улыбаясь, — лежал на полу с тюбиком охлаждающего крема. Он решил, что если намажет это дерьмо себе на пах, то всё будет хорошо. Он нанёс эту дребедень себе на яйца и чуть не потерял сознание от боли.

Я так сильно смеюсь, что падаю назад с балки, на которой мы сидим. Я еще никогда так не веселилась и еще никогда не была настолько грязной. Грязь в моих волосах, на моей одежде и на лице. Уверена, я похожа на бездомную, хотя все остальные тоже слегка в грязи. Даже мама Ашера. Я полюбила их всех и полюбила Теннесси. Здешний образ жизни и дружелюбные люди сильно отличаются от всего, что есть в Нью-Йорке. И я понимаю, что валяюсь в грязи, но чувствую себя самой счастливой. Правда, счастливой в первый раз за всю жизнь. Ашер наклоняется и помогает мне снова сесть на балку. Он притягивает меня к себе под руку и целует в нос, широко улыбаясь.

— Я украл у тебя девушку, — говорит Свен невозмутимым тоном.

— Хрен тебе, — говорит Ашер, посылая ему улыбку.

Парни возвращаются к разговору о работе и о том, что им ещё следует сделать до следующего визита инспекции. А мы со Сьюзан разговаривали о нашей завтрашней поездке в Нэшвилл.

— Ладно, тогда я заеду за тобой завтра около девяти, — говорит она мне.

— Хорошо, звучит отлично.

— Двенадцать. Не раньше, — говорит Ашер, вмешиваясь в наш разговор.

— Девять, — отвечает ему мама, прожигая его взглядом только-попробуй-не-согласиться.

— Двенадцать. Завтра же воскресенье и мы будем спать.

— Дев...

— Сьюзан, — мистер Джеймс осторожно предупреждает её, затем тянет жену к себе на колени и что-то шепчет ей на ухо, отчего она расслабляется и смотрит на меня.

— Я буду в двенадцать. — Я киваю в знак согласия, а потом хихикаю, когда она улыбается.

Видимо, Ашер весь в своего отца.

Я забираюсь на колени к Ашеру и обнимаю его, пока все вокруг сидят и разговаривают. Я, должно быть, заснула, потому что в следующий момент я уже нахожусь в джипе Ашера.

— Мы скоро приедем домой, детка, — шепчет он, и я чувствую нежное прикосновение его губ к моему лбу.

Я снова засыпаю, чем Ашер успевает захлопнуть дверь.

Машина останавливается, и я поднимаю голову с плеча Ашера.

— Эй, соня, — говорит он, глядя на меня.

— Это был самый лучший день в моей жизни, — отвечаю я, улыбаясь.

Я притягиваю его лицо к себе и крепко целую.

— Точно, — произносит он, пробегаясь взглядом по моему лицу.

Он целует меня в нос, открывает свою дверь и выпускает Биста со своей стороны. Я встречаю его возле передней части джипа и мы, обнимаясь, заходим внутрь. Мы не расстаемся до гостиной.

— Я пойду приму душ, — говорю ему я и бреду в ванную.

Успеваю снять грязные ботинки и носки и жду, когда нагреется вода, чтобы потом раздеться полностью.

Включаю душ и ощущаю спиной тепло, а рука Ашера скользит мне на живот. Я оборачиваюсь, чтобы спросить его, что он задумал, но потом встречаюсь с ним глазами. Его руки скользят по моей талии, он разворачивает меня к себе, его пальцы находят край моей майки. Дрожь пробегает по моей спине, а внизу разливается жар. Он стягивает мою майку через голову. Его взгляд прикован к моему красному лифчику, Ашер проводит пальцами по его краям. Я проникаю пальцами под его футболку, ощутив гладкость его кожи. Он убирает от меня свои руки и занес их за голову, чтобы стянуть футболку. Затем его руки спускаются к кнопке моих джинсов. Мышцы живота мгновенно сжимаются от прикосновений. Моё дыхание сбивается от того, как Ашер прикасается ко мне. Я молю, чтобы никто не смог нас прервать, и спускаю свои руки к его джинсам.

Внезапно он резко убирает мои руки со своей кожи. Поражённая, я смотрю на него. Его рот обрушивается на мой, язык ласкает мои сомкнутые губы, и я впускаю его, раскрыв их. Запускаю руки в его волосы, притягивая его ближе и углубляя поцелуй. Его руки скользят вниз к моей попе, и он поднимает меня. Он проходит пять шагов, прежде чем посадить меня на край раковины. Снимает резинку с моих волос, и они рассыпаются по моим плечам. Ашер накручивает их себе на кулак, потянув за них, и наклоняет мою голову в сторону так, чтобы ему было удобнее целовать меня.

Моё тело горит, а трусики промокли. Я сжимаю ноги, пытаясь хоть как-то уменьшить боль, которую он вызвал. Он рычит и начинает спускаться ниже. Я всхлипываю, и моя голова откидывается к зеркалу. Бёдра дрожат, когда он начинает целовать мою шею, спускаясь вниз к моей ключице, а затем и к краю кружевного бюстгальтера. Затем он всасывает в рот мой сосок через ткань.

— Ашер, — скулю я.

— Знаю, малышка.

Он начинает посасывать сильнее, и я чувствую, как его зубы царапают мою нежную кожу. Его руки спускаются вниз к краю моих трусиков. Возле бёдер я чувствую, как его палец скользит под мое белье и продолжает двигаться в самый центр. Я тяжело дышу. Его руки и рот ощущаются на мне просто невероятно, но мне нужно больше.

Прикусив губу, я смотрю на него. Это самая эротичная вещь, которую я когда-либо видела. Его рука опускает чашечку лифчика вниз, и он снова возвращается к тому, что делал. Другая его рука нащупывает мой второй сосок и начинает перекатывать его и сжимать между пальцами. Моя голова дёргается, и он снова опускает свои губы к моим. Мои руки путешествуют по его спине, вокруг края его джинсов, так, что я могу расстегнуть пуговицу.

Я использую пальцы ног, чтобы спустить его джинсы и боксеры вниз, и потом смотрю на его возбуждение. Его член прекрасен. Длинный и толстый, и мне дико хочется взять его в рот, но я прижата к стойке. Я оборачиваю руки вокруг него и провожу рукой.

— Дерьмо! — рычит Ашер и ослабляет мой захват.

Его рот рыскает по всему моему телу, облизывая и покусывая. Его рука спускается к моим трусикам, хватает материал и разрывает его.

— Ты мокрая, детка. Хочешь мой рот или член?

Это такой сложный вопрос...

Я хочу оба вариант, но могу произнести только:

— Пожалуйста!

И его рот начинает сосать, облизывать и поглощать мою киску, словно он изголодался. Его руки спускаются к моей попе, притягивая ближе. Мои руки тянутся к его волосам. Его палец скользит внутрь меня, и я разбиваюсь на кусочки, выкрикивая его имя. Моё тело дрожит. Я никогда не чувствовала ничего подобного. Это тот самый сногсшибательный оргазм, о котором все так говорят. Я медленно спускаюсь обратно на землю.

Когда открываю глаза, Ашер наклоняется ко мне.

— Пожалуйста, скажи, что ты на таблетках.

— Да, — всхлипываю я, чувствуя его ствол напротив себя.

А затем он резко врезается в меня. Я выкрикиваю его имя, лбом он прижимается к моей груди и замирает. Я сжимаю бёдра, стараясь подвести его туда, где он мне жизненно необходим.

Его голова поднимается.

— Не двигайся, детка, — шепчет он.

Я наблюдаю за тем, как он делает глубокий вдох, а затем выскальзывает и снова скользит в меня.

Моя спина изгибается.

— Пожалуйста, Ашер, — молю я, впиваясь пальцами в его спину.

— Держись за меня, малышка.

Я хватаюсь за него и оборачиваю ноги вокруг его талии. Он несет меня на кровать. После того как кладет меня на нее, Ашер снова скользит внутрь и начинает вбиваться в меня снова и снова. Моя голова запрокинута назад, а глаза закрыты. Он атакует мое тело под идеальным углом, пока его пальцы удерживают мои бёдра. Боль и удовольствие, которые я ощущаю, заставляют меня стонать с каждым новым толчком.

— Посмотри на меня, — рычит он.

Я поворачиваю к нему голову, и он страстно целует меня. Я разрываю поцелуй и снова откидываю голову на матрас, когда чувствую, что начинаю кончать.

— Посмотри на меня, Новембер, — он снова рычит, и я поднимаю свои глаза к нему.

— Ты не кончишь, пока я не кончу вместе с тобой, — говорит он, жёстче вбиваясь в меня.

— Я сейчас кончу, — говорю ему я, чувствуя, как всё у меня внутри сжимается.

— Ещё нет. Подожди.

О, Господи, я не знаю, смогу ли. Моё тело в огне. Я кусаю его за плечо, стараясь контролировать свой оргазм.

— Бл*дь, кончай сейчас, — ревет он, и я чувствую, как он набухает внутри меня, а затем моё тело взрывается вокруг него.

Меня затапливает миллионами разноцветных кусочков, которые танцуют вокруг меня. Я утыкаюсь ему в шею, руки и ноги обернуты вокруг него, прижимаясь теснее. Так мы остаемся в течение некоторого времени, просто держа друг друга в объятиях. Когда дыхание выравнивается, он поднимает голову.

— Ты в порядке, малышка? — спрашивает Ашер, глазам ища моё лицо.

— Замечательно, — отвечаю я, наклоняясь и нежно целуя его в губы.

— Чёрт, твоя киска так же прекрасна, как и ты, — он сжимает меня в своих объятиях. — Такая сладкая, как и твой ротик.

Никогда прежде парень не пробовал мою киску. Я считала, что это было бы неловко, но вышло просто потрясающе. Я могу только улыбаться.

— И что значит этот взгляд? — спрашивает он.

— Эм, я никогда раньше этого не делала. В смысле, делала, но чтобы парень делал это для меня...

Он начинает хихикать. Его тело всё ещё сверху, и я чувствую, что он всё ещё находится внутри.

— Ты шутишь? — задаёт вопрос он.

Я чувствую себя неловко, моё тело напрягается. Смотрю ему через плечо и думаю о том, почему не могу держать язык за зубами. Всё, что приходит мне ум, выходит, словно рвота.

— Нам нужно... эм... выключить душ, — я говорю ему в плечо.

Это не было ложью. Пар всё ещё выходил из ванной.

— Детка, посмотри на меня.

— Я хотела сказать, что мы не должны попусту тратить горячую воду.

— Новембер, посмотри на меня.

После этих слов мои глаза встречаются с его. Он обхватывает мое лицо ладонями и нежно целует.

— Ты не должна смущаться. Поверь мне, я чертовски благодарен, что я единственный, кому довелось увидеть тебя такой.

В носу начинает пощипывать, и я снова утыкаюсь лицо ему в шею.

— Ладно, — шепчу я.

Он заставил меня почувствовать себя красивой и особенной, словно я знакома с ним вечность, а не пару дней.

— А теперь давай примем душ, — говорит он, поднимая меня.

Мои ноги по-прежнему обернуты вокруг него, и я прекрасно чувствую его внутри себя. Движение вызывает во мне стон.

— Скоро ты станешь мыльной и будешь играть с собой, пока я буду наблюдать.

— Что? — шепчу я, нервничая и одновременно ощущая взволнованность.

— Ты слышала, — говорит он, прикусываю мою шею.

Он ставит меня в душ и протягивает мыло с мочалкой. Как было сказано, я стала мыльной и играла с собой. А затем он играл со мной. А потом я играла с ним.

Когда мы выходим из душа и вытираемся, он несет меня в постель, не позаботившись об одежде. Это определённо лучший день в моей жизни.

***

Может, я всё-таки больше похожа на бабушку, чем мне казалось. В смысле, мне нравится ходить за покупками, как и женщине рядом со мной, но, правда, сейчас почти десять вечера, и мы только отправляемся домой после целого дня занятий девчачьими вещами.

День начался с Ашера, который разбудил меня своим ртом и пальцами, затем он позволил мне оседлать его и объезжать, пока мы оба не рухнули на постель, тяжело дыша. Мы сделали завтрак и пили кофе на террасе, наблюдая за Бистом, который гонялся по двору за дикой индейкой.

Мама Ашера приехала в полдвенадцатого, когда я уже была в ванной и наносила макияж. Мне нужно было что-то надеть, поэтому я выбрала пару тёмных джинсов, приталенную разноцветную майку, нежно-зелёного цвета кардиган и пару коричневых сапог до колен. Они на низком каблуке, что очень удобно для ходьбы.

Я вошла на кухню и нашла Ашера, стоящего возле раковины в джинсах, босиком и чёрной рубашке, пуговицы которой были расстёгнуты. Его лицо выглядело сонным, что добавляло ему исключительную сексуальность. Я хотела отправить его маму домой, а самого Ашера затащить в кровать на весь день. Он поднял на меня глаза, слегка наклонив голову, и подарил мне слабую улыбку. Его глаза были наполнены теплом, а когда я прикусила губу, его взгляд сразу упали на мой рот.

— Ты готова идти, красавица? — спросила мама Ашера, заставляя меня подпрыгнуть. Я почувствовала, как жар прилил к моим щекам, потому что она была здесь с той минуты, как я увидела Ашера.

— Эм, да. Мы можем остановиться возле дома моего отца, чтобы я могла отдать ему Биста? — спросила я, глядя на неё.

— Бист останется со мной, детка. Сегодня я встречаюсь с Тревором, чтобы помочь ему разгрести кое-какое дерьмо в доме.

— Уверен?

— Ага, а теперь подойди и поцелуй меня, пока не уехала.

— Ашер, — сказала я предупреждающим тоном.

— Детка, тащи свою задницу сюда. Если подойду я, то тебе это не понравится.

Я почувствовала, как напряглись мои соски от его тона. Не уверена, что не хотела увидеть, что он сделает.

— Ты же знаешь, что не можешь управлять мной, ведь так? — сказала я, скрещивая руки на груди, стараясь скрыть своё возбуждение.

Он не пропустил этот жест, и по его лицу скользнула самодовольная улыбка.

— Подумаешь, — пробормотала я и схватила свою сумку со стойки.

Глядя на маму Ашера, я спросила:

— Готовы?

Прежде чем я успела сделать хотя бы пять шагов, меня развернули, и рот Ашера обрушился на мой. Я пыталась бороться с ним, но его руки сжали волосы у меня на затылке. Я ахнула, и его язык скользнул внутрь. Я не могла не ответить на поцелуй.

Когда он разорвал поцелуй, его губы двигались напротив моего уха и шептали:

— Ты принадлежишь мне. Каждый сантиметр твоего тела — мой. Начиная со сладкого ротика и заканчивая ещё более сладкой киской, и всякий раз, когда я хочу это получить, то тебе лучше не отказывать мне.

Он прикусил мочку моего уха и поцеловал в нос. Я была в полном тумане, когда Сьюзан позвала меня по имени. Я посмотрела на неё — она улыбалась. Я подняла взгляд на Ашера, и он снова поцеловал меня в нос.

— Повеселись, детка.

Я прищурила глаза, пытаясь призвать магическую силу, которая смогла бы сжечь его дотла. Этого не случилось, и я закатила глаза. Сьюзан встала перед Ашером.

— Повеселитесь, мам, и позаботься о моей девочке, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку.

Он проводил нас к двери. Его мама вышла первой, так что я замедлила шаг и обернулась.

Приподнявшись на цыпочки, я поцеловала Ашера и быстро убежала, чтобы он не смог меня схватить. Я побежала к грузовичку его матери.

— Пока, милый. Хорошего дня, — прокричала я, глядя через плечо и посмеиваясь.

Ашер стоял на крыльце, скрестив руки на груди и расставив ноги. На лице видны были ямочки. Я забралась на сиденье и захлопнула дверь. Я услышала, как Ашер позвал Биста, который подбежал к нему и сел на задние лапы. Ашер не помахал, но его подбородок был вздёрнут, что почти одно и то же.

— Никогда не думала, что мне достанутся первые места, чтобы наблюдать за тем, как мой старший сын влюбляется, — сказала Сьюзан, и я посмотрела на неё ошеломлённо.

— Что? Не думаю, — произнесла я, глядя в окно и стараясь побороть улыбку.

— О, да, милая. Я знаю точно. Знаешь, Джеймс вырос в этом городе. Я переехала сюда после колледжа для работы в местном госпитале. Когда я добралась до города, то тонны женщин успели предупредить меня о Джеймсе. Они все говорили, что он настолько прекрасен, что каждую ночь у него появляется новая женщина. Ну, тогда я решила держаться от него подальше. Почему я должна была хотеть мужчину, который, очевидно, неверный и никогда не захочет осесть? Однажды ночью, когда я ехала домой, моё колесо прокололось. Очень красивый мужчина подвёз меня и помог мне поставить запаску на машину. Я понятия не имела, кто он, пока он не закончил и не представился.

Когда он произнёс своё имя, я убежала оттуда так быстро, как только смогла. На следующий день я столкнулась с ним в городе, и он попросил меня о встрече. Я отказала, он ушёл. Кажется, так и было. Каждый последующий день он появлялся там, где была я. Он продолжал просить меня о встрече, но я постоянно отказывала. Это длилось два с небольшим месяца. Но в один день, я ответила согласием, но взяла с него обещание, что он больше меня не побеспокоит. Он согласился, и мы пошли на свидание. Следующее, что я помню, это как стою перед его домом, он надевает мне кольцо на палец, а я планирую свадьбу. И это случилось всего за пару месяцев. И если спросишь его маму, она расскажет тебе такую же историю о себе и Джеймсе-старшем. Думаю, мужчины Мейсон никогда не относятся ни к чему серьёзно, пока не встречают ту, без которой не могу жить.

— Эм, Ашер уже был женат, — напомнила я ей.

Мне очень нравился Ашер, но я не собираюсь строить свои надежды на ложных мечтах.

— Брак длился примерно три месяца. Я никогда не встречала ту девушку и даже не знала о её существовании, пока через пару недель после их свадьбы, она не ответила на звонок в квартире Ашера. Я, конечно, не мужчина, но думаю, что, если бы я нашла женщину, с которой бы хотела провести всю оставшуюся жизнь, то не прятала бы её от собственной семьи.

— Мы можем поговорить о чём-нибудь другом? — спросила я, стараясь не быть грубой, но полностью желая поменять тему разговора.

Мысль об Ашере, который любил так сильно, что женился, заставила мой желудок перевернуться.

— Конечно, красавица, — сказала она, хватая меня за руку и слегка сжимая её.

— Спасибо, — ответила я, пожимая в ответ.

Мы остановились, чтобы выпить кофе, по пути в город, а затем направились в Нэшвилл, чтобы провести там целый день за покупками и маникюром.

***

Ашер

Когда я наблюдаю за тем, как Новембер уезжает вместе с мамой, в моей груди возникает то самое чувство, которое появляется каждый раз, когда на её лице появляется улыбка. Это словно выпить стакан виски. После резкого эффекта разливается тепло. Я жду, пока грузовик исчезнет из вида, и потираю ладонями лицо. Рядом лает Бист, стараясь привлечь моё внимание.

— Пошли. Нам ещё нужно кое-что сделать, — говорю я ему, входя в дом.

Чёрт бы меня побрал, если я стал говорить прямо как она. Она всегда ведёт одностороннюю беседу с псом, словно ожидая, что он ответит.

Я захожу в спальню и вижу застеленную кровать. Наверно, она сделала это, пока собиралась. Она оставила в ванной свет, так что я иду его выключить. На столешнице лежит куча девичьего дерьма. Я ожидал почувствовать панику, но ничего не происходит. Ничего из того, что я думал. Дерьмо. Когда она мне сказала, что не такая, как все, то мне нужно было рассмеяться в ответ.

Если бы я мог надеть ей кольцо на палец прямо сейчас, то сделал бы это, но, думаю, она посчитает это слишком быстрым. Хватая свою обувь и носки, я направляюсь в гостиную и звоню Майку.

После того, что мне сказала Новембер этой ночью о своем детстве, я решил, что с меня хватит. Мне плевать, была ли ее мать мертва, плевать на то, что я должен делать, но она принадлежит мне, и я больше никогда не позволю ей чувствовать себя на втором месте.

Воспоминания о её голосе, когда она рассказала мне про своё детство, о пренебрежении и об оскорблениях, приводят меня в полную ярость, поэтому мне приходится напомнить себе, что она со мной, и никому из нас не станет лучше, если я сяду в тюрьму за убийство. Мы лежали в кровати, Новембер была сверху, а я игрался с прядями её волос, когда наконец решился всё-таки задать ей вопрос, который мучал меня.

— Расскажи мне о своей матери, — произнёс я, чувствуя, как напряглось её тело, а у меня в животе образовался узел от осознания того, что, что бы она мне ни сказала, это будет ужасно, потому что только это может заставить её задержать дыхание и вонзить ногти в кожу моей руки.

— Моя мать — это иллюзия, — прошептала она, стараясь прижаться ближе ко мне. — Она была одним человеком для всего мира, но со мной она становилась совершенно другой, — я слегка сжал её, умоляя продолжить. — Когда мне было семь, у нас в школе намечался спектакль, и я была так взволнована, ведь мне дали главную роль. После школы я бросилась домой, чтобы рассказать об этом маме, надеясь, что таким можно с ней поделиться. Она жила на сцене и всегда следовала за своей мечтой, так что я не могла перестать думать о том, как она будет мной гордиться. Как она наконец заметит меня и поймёт, что я больше, чем просто обязательство. Когда я пришла домой, то она уже ушла, поэтому я решили зайти к мисс Би, как делала это всегда. Я ощущала волнение от того, что проведу всю ночь, заучивая наизусть каждую строчку, слово в слово, и когда она придёт домой, то увидит, как сильно я старалась и работала.

Позже вечером мама позвонила мисс Би и сказала, что после выступления у неё есть ещё дела, так что меня нужно уложить спать. И поэтому, как всегда, она повела меня по коридору и уложила в кровать в моей комнате. В середине ночи я проснулась от удара метлой. Сначала я подумала, что кто-то ворвался к нам в дом, пока мама не начала кричать на меня из-за того, что я не выполнила свои домашние обязанности. Она продолжала бить меня снова и снова. Я помню, как умоляла её остановиться. И, в конечном счёте, прошёл словно час, когда она наконец сказала мне вытаскивать свою задницу из кровати и вылизать дом до блеска сверху донизу.

Она сделала глубокий вдох и напряглась сильнее.

— Когда я объяснила ей, почему забыла о них, она сказала, мне запрещено играть на сцене, так как у меня отсутствует чувство ответственности. А потом она заставила меня стоять на коленях на рисе, пока я извинялась за свою глупость и неуважение. В тот вечер, когда был спектакль, мама, которая ни разу не ходила на школьные мероприятия, насильно потащила меня с собой, чтобы я смотрела на девочку, которая играла роль вместо меня, роль, по праву принадлежавшую мне. А когда спектакль закончился, она силком затянула меня за кулисы, подарила цветы той девочке, обняла и сказала, как превосходно она сыграла, — я почувствовал её слёзы, стекавшие по моей коже. — Всю мою жизнь, она поступала именно так, — последнее слово она прошептала так тихо, что я едва смог её услышать.

— Почему ты не жила со своим отцом? — спросил я, поглаживая её.

— Она сказала, что ему я тоже не нужна.

Я больше не мог вынести рассказов о её матери, поэтому заставил замолчать, лаская спину, пока её дыхание не выровнялось.

— Ашер? Где моя дочь? — я слышу Майка после третьего гудка.

Когда я встретил Новембер в стрип-клубе, моей работой было убедиться, что парень, которого наняли, добросовестно выполняет свою работу. Увидев её рядом с Майком, мне захотелось подойти и увести её от него. Потом Джастин, новый вышибала, видел, как она вышла из клуба одна, и собирался рассказать ей о правилах, но я сказал ему, что сам позабочусь об этом. Я был так зол на себя, потому что дико желал её, и чувствовал отвращение из-за того, что она встречается с тем, кто ей в отцы годится.

Очевидно, надо мной насмехались. Когда я подошёл к ней, она направила острие ключа в мою сторону. Я не мог не гордиться. Она была такой крошечной, что причинить ей боль ничего бы не стоило, но она не отступала. Потом она начала спорить со мной, а я увидел румянец у неё на щеках. Я приложил все усилия, чтобы не намотать её волосы себе на кулак, прижать к машине и поцеловать.

Когда Майк позвал её с другой стороны парковки, она ответила «да, папочка» таким тоном, что мне пришлось прикусить щёку изнутри, дабы не спрашивать, какого чёрта она забыла с таким стариком, как Майк.

Когда Майк подошёл, он похлопал меня по спине и представил Новембер как свою дочь. Я был ошарашен. Во-первых, я знаю Майка всю жизнь, но он ни разу не упоминал о дочери. Во-вторых, она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. Когда она засмеялась надо мной, я почувствовал себя дерьмово. А когда она пожала мою руку, по всему телу слово прошел электрический разряд. Тогда я понял, что нужно сматываться. Я произнёс её имя, развернулся и ушёл. Неделей позже я приехал проведать бабулю и увидел её там. Я был в шоке и вёл себя как хрен, что, в принципе, достаточно обычно для меня. А что мне оставалось делать? Только заставить гулять со мной, а потом напирать, пока она не согласится на свидание.

Я знал, что привлекаю её так же, как и она меня. Когда я стоял перед ней, а её глаза потемнели, а губы раскрылись, то понял, что она принадлежит мне.

— Ашер?

Чёрт, я задумался.

— Она с моей мамой. Они решили провести время вместе в Нэшвилле. У тебя есть что-то, хотя бы идея, кто мог пробраться в дом? — спрашиваю я, натягивая ботинки.

— Нет. Я уже договорился, в понедельник в доме переустановят систему безопасности. Я понятия не имею, как она смогла нажить здесь врага, или кто так сильно её ненавидит, что проделал весь этот путь до Теннесси из Нью-Йорка. Это дерьмо просто бессмысленно. Она почти ни с кем не встречалась. Её мать держала Новембер на коротком поводке. Она стала свободной, когда поступила в колледж. Тогда она обручилась. Думаю, та ситуация так сильно повлияла на неё, что она совсем перестала встречаться с парнями.

Знаю, это совсем не рационально, но каждый раз, когда упоминается её помолвка, мне хочется найти того мудака и убить его.

— Да, она говорила о нём. Думаешь, он старается вернуть её обратно?

— Не уверен. Всё, что я знаю, это то, что они были помолвлены, но она отменила помолвку незадолго после самого предложения. Она никогда не говорила мне, что произошло, но он просто согласился и всё.

Он трахал её мать и его поймали. Не думаю, что у него был выбор, кроме как согласиться. Но я не могу рассказать это дерьмо Майку.

— Ну, я позвонил своему приятелю, который был со мной в одном корпусе в F.A.S.Т. (прим. пер. Fleet Antiterrorism Security Team — группа по борьбе с терроризмом сил безопасности морской пехоты) Он сейчас работает в Нью-Джерси, в отделе по борьбе с наркотиками. У него есть пара военных друзей в Нью-Йорке, которых он попросит изучить случай Новембер и посмотреть, происходили ли какие-нибудь ещё нарушения в округе и схожи ли они.

— Хорошо. Я не знаю, что происходит, но такое чувство, что я что-то упускаю.

Да, так и есть. Нападение в Нью-Йорке, незнакомая машина по дороге сюда, а теперь и взлом.

— Я хочу установить несколько фонарей у тебя и у меня в доме. Мне не хочется, чтобы она оставалась одна в твоём доме ночью, пока ты будешь в клубе, поэтому заберу ее жить к себе. Я был бы очень благодарен, если бы ты согласился. Она самая упрямая женщина в мире, так что единственный способ убедить её — это чтобы ты сказал, что она не может быть в доме одна, без тебя.

— Правда? Единственная причина, по которой она должна жить у тебя, потому что ты не хочешь, чтобы она находилась здесь одна?

Я слышу, как хихикает Майк по телефону. Это не единственная причина, почему я хочу, чтобы она осталась здесь. Я хочу её в своей кровати, обёрнутой вокруг меня. У неё самая сладка киска, которую я когда-либо пробовал. Она возбуждается в ту же секунду, когда я прикасаюсь к ней, и мне нравится думать о том, что она ждет меня дома, но опять же, я не собираюсь всё это говорить ему.

— Никогда в жизни не думал, что выберу тебя для моей девочки, но черт бы меня побрал, если я не рад, что это произошло.

Знаю, все осуждают меня за мой образ жизни, но, боже, я свободен, и каждая женщина, которую я трахнул, знает, что таким и останусь. Но с Новембер всё по-другому. Она не пытается произвести на меня впечатление или заполучить деньги. Она сама над собой смеётся и хорошо проводит время, пока мы вместе. Вот поэтому я знаю, что она предназначена мне.

Когда я женился на Джоан, то чувствовал, что поступаю правильно, ведь она заявила, что беременна. Я хотел принимать участие в жизни своего ребёнка, несмотря на его мать. Но спасало то, что она была горячей и имела такой ротик, который был словно чёртов ураган. А потом я ехал домой со своего задания, и мужчина, которого я считал своим братом, остановил меня и расплакался.

Сначала, я подумал, что кто-то умер, но затем он сказал, что переспал с Джоан. И тогда, зайдя этим же вечером домой, я выкинул её задницу оттуда и сказал, чтобы она искала себе адвоката.

Неделю спустя, она пришла ко мне, плача и говоря о том, что у неё случился выкидыш. Я точно знал, что она меня разыгрывает. Поэтому я попросил её принести мне справки из больницы, но она не смогла. Шлюха.

— Я передам ей, что она не останется здесь, если меня нет рядом, — сказал Майк, возвращая меня в реальность.

— Спасибо, Майк. Я наберу тебе на неделе, если узнаю что-нибудь о Нью-Йорке.

— Ясное дело, приятель. Поговорим позже.

Я кладу трубку, а потом иду захватить ключи и бутылку с водой из холодильника.

— В машину, Бист.

Он ждет меня возле входной двери, когда я выхожу из-за угла. Никогда не думал, что снова захочу собаку, но мне нравится его присутствие здесь. И я знаю, как он предан Новембер. Нам просто нужно отучить его набрасываться на Новембер каждый раз, когда она впускает его внутрь. Это будет не смешно, если она забеременеет. Изображение Новембер, вынашивающей моего ребёнка, врезается мне в голову, и я врезаюсь в стену.

— Черт возьми, — говорю вслух, прислоняясь к стене, стараясь взять себя в руки.

Я делаю глубокий вдох, отталкиваюсь от стены и иду к двери, по дороге умудряясь споткнуться. Открываю дверь для Биста, который сразу же запрыгивает внутрь. Затем стою пару минут снаружи, позволяя холодному воздуху успокоить меня.

— Дерьмо, — говорю я, качая головой.

Часть меня хочет видеть её беременной так скоро, как это возможно. Я потираю лицо.

***

— Тревор, — кричу я, когда вхожу в дом брата.

Я захожу на кухню, хватаю бутылку пива и пью, и тут входит Джен. Теперь я, чёрт побери, знаю, чем занимается мой брат.

— Привет, Ашер, — говорит Джен, нежно прикасаясь к моей руке.

Я оборачиваюсь и хватаю её за запястье.

— Не надо, — я отпускаю её руку, отступая назад.

— Так эти слухи — правда? Не думала, что настанет день, когда я увижу Ашера Мейсона подкаблучником. Хоть убей, я не видела...

— Тебе уже пора, Джен, — говорит Тревор, прерывая её и натягивая майку.

— Что? Я думала, мы могли бы потусоваться вместе. Ну знаешь, посмотреть кино или что-то ещё...— говорит она, похныкивая.

Мне жаль её. Но затем я вспоминаю, что она сучка, которой достаточно простого траха. Вот, что она значит для меня.

— Мы вообще когда-нибудь смотрели кино? — Он качает головой. — Ты приехала сюда потрахаться. Я дал тебе то, что ты хотела, а теперь проваливай.

Дерьмо, мой брат вёл себя грубо, но мне никогда не приходилось выкидывать цыпочек из дому. Это урок я выучил ранее. Если вы не хотите, чтобы они ходили по вашему дому весь день и всю ночь, не приглашайте их к себе.

— Ладно. Ты проводишь меня? — спрашивает она, и я вижу, как меняется лицо брата, когда понимаю, о чём он сейчас думает.

— Послушай, Джен. Этого больше не случится между нами, — мягко произносит Тревор.

Выражение ее лица суровеет.

— Ты гребаное посмешище, — говорит она, тыкая его в грудь. — Мне приходилось притворяться каждый раз, когда мы были вместе, — кричит она, её голос становится громче.

— Поэтому ты постоянно возвращаешься? Слушай, у меня нет времени на это. Теперь убирайся нахер отсюда и не приходи сюда больше.

Я наблюдаю за тем, как брат скрещивает руки у себя на груди и смотрит сверху вниз на неё. Затем она разворачивается и смотрит на меня. Тут я понимаю, что теперь настала моя очередь.

— Надеюсь, ты знаешь, что твоя сучка скоро поймёт, как вы, парни, относитесь к женщинам, — говорит она, глядя на меня, — и когда она оставит твою задницу, я буду рядом, чтобы поаплодировать.

— Она знает моё отношение к сучкам, и, поверь мне, Джен, ты самая отвратительная из них. Теперь, я предлагаю тебе убраться, как сказал Тревор, или я позвоню шерифу, и тебя увезут отсюда на мигалках.

Я наблюдаю за ней, пока она идёт к столешнице, хватает сумку, а потом слышу топот её ног по коридору. Затем хлопает дверь.

— Господи, она мозоль на моей заднице, — говорит Тревор, потирая лицо руками. — Ты же знаешь, что среди женского населения нашего города пошло волнение? — спрашивает он, и я поднимаю бровь. — Серьёзно, они думают, что ты наконец-то остепенился, и мы должны следовать твоему примеру и начать разбрасываться кольцами. В смысле, если бы у меня была Новембер, я бы, наверное, задумался об этом, но ведь она одна такая, и я не вижу, чтобы ты собирался покончить с ней в ближайшее время, поэтому у меня нет никакой надежды.

— Я не собираюсь расставаться с Новембер. И если вдруг это дерьмо случится, то вы не посмеете даже взглянуть на неё, — говорю я со стопроцентной серьёзностью.

Мне плевать, подбирали ли мои братья цыпочек, после того, как я их оттрахал, или нет. Но если хотя бы один из них задумает заполучить Новембер, я убью его, не посмотрев, что мы братья.

— Чёрт побери, я знал это, — он хлопает в ладоши. — Значит, проклятье Мейсонов — это правда. Любовь с первого взгляда и остальное дерьмо.

Я хочу рассмеяться. Когда я был ребёнком, папа и дед говорили мне, что мы с братьями прокляты. Они сказали, что мы сможем найти только одну настоящую любовь. Когда мы встретим женщин, которые будут нашими, то это будет подобно взрыву. Больше ничто не будет иметь значение, кроме неё. Мы все думали, что это брехня. Но теперь я не уверен.

— В тот момент, когда я встретил её, то понял, что она — та единственная, как бы глупо это ни звучало, — говорю я, делая глоток пива.

— Вау, — произносит Тревор, выглядя ошеломлённым, — я не виню тебя, мужик. Она чертовски горяча и мила.

Есть много вещей, в которых Новембер чертовски хороша. Её красота и чувство юмора — только пара из них. Она также добрый человек, а в женщинах это качество сегодня тяжело найти.

— Так ты готов покончить с этим дерьмом сейчас или позвал меня только для того, чтобы посплетничать? — спрашиваю я, заканчивая разговор о Новембер.

Часть меня желает быть единственным человеком, который знает её. Я больше не хочу её ни с кем делить.

— Дай мне только обуться, и можем идти. Грузовик в гараже. Достать двигатель не займёт много времени.

Я делаю ещё глоток и смотрю, как уходит мой брат. Не могу дождаться, когда этот день закончится.