На лестничной площадке, у самого окна, есть небольшое углубление размером с половину кирпича. В нем Митч прячет свои сигареты. Я заметил это лишь несколько дней назад, когда вытаскивал остатки хлама из своей квартиры. Другой бы на моем месте возмутился, из-за того что сосед покуривает практически под твоей дверью, но мне же было все равно. Я совершенно равнодушно отношусь к сигаретам, так же как и к тем, кто к ним пристрастен. Я же всегда был лишен каких-либо зависимостей и пороков, но именно, после того, как минуту назад я вывернул свою душу наизнанку перед горсткой незнакомцев, мне впервые захотелось покурить.

Я ни чувствовал, ни чего, ни стыда, ни боли, ни разочарования. Внутри меня зияет огромная, черная дыра, похожая на пропасть и мне лишь хочется заполнить ее хоть чем-то.

Сунув руку в небольшую щель, я быстро нащупал бумажную коробку и вытащил ее наружу. Пачка сигарет уже наполовину пуста, да я думаю Митч не сильно разозлиться, обнаружив недостачу. Я зажал сигарету между зубами и подпалил ее с помощью старой, потасканной зажигалки соседа. Едкий и вязкий дым опалил мое горло при первой же затяжке. Но чем больше дыма я поглощал, тем легче мне становилось. Опьянение табака смешалось с алкогольным опьянением, наполняя меня чувством эйфории.

Я делаю то же самое, что делала Эмили после гибели родителей - заполняю пустоту.

Когда ее родители погибли в мае 2010 года, Эмили, выйдя из больницы ни как не могла придти в себя. Несколько дней подряд она лежала в своей постели, практически не выходя из нее и смотрела в пустоту, не мигая.

Она походила на живой труп, который ни чего не видит, ни чего не слышит, ни чего не чувствует. Но она чувствовала. И я чувствовал всю испытываемую ей боль. За десять дней такого существования, она жутко потеряла в весе. Мама Эстер, Миссис Брит, решила обратиться к специалистам, но единственное, что они ей предложили, это поместить Эмили в психиатрическую лечебницу. Я же не мог этого допустить. В туже ночь, пока Эстер спала на соседней кровати, я прокрался в их комнату и применил (как их называла Эмили) «ангельские штучки». Иными словами, я забрал ее боль. Да только вот от этого стало еще хуже. Чувство боли ушло, да только вот чувство потери осталось. И я ни как не мог это справить. Она «убивала» себя алкоголем, сигаретами, парнями и вечными клубами. Все это продолжалось ровно до тех пор, пока однажды мне это не осточертело и я не решил вмешаться. Мне было запрещено без надобности принимать материальный вид, но я и в этот раз наплевал на запреты своего отца. В августе того же года, я вошел в жизнь Эмили твердой, уверенной походкой и это навсегда ее изменило. Она словно очнулась от кошмара.

- Я вижу, ты нашел мой тайник. - Из-за спины послышался веселый, мужской голос.

Я сделал последнюю затяжку, докурив сигарету практически до фильтра и потушив, бросил в урну.

- Можно и так сказать. - Поворачиваясь лицом к собеседнику, ответил я. Митч стоял в шагах в пяти от меня и держал в руках две банки пива. - Прости за это, - я покрутил полупустую пачку сигарет в руках. - На днях увидел, как ты ее туда прятал. Ни когда в жизни не курил, но вот сегодня захотелось попробовать.

- Осторожнее парень, - задорно проговорил сосед, протягивая мне одну из банок. - В седьмом классе, я вот тоже так однажды попробовал и вот теперь мне тридцать пять, а я все ни как не могу бросить эту дурную привычку.

Я лишь добродушно улыбнулся собеседнику и открыл свое пиво. Понятия не имею, почему дамы из нашего дома не особо хорошо относятся к этому парню. Есть в нем что-то хорошее, не смотря на неряшливый вид, легкую полноту и лохматые волосы, у него приятная, мужественная внешность. И попади он в мудрые женские руки из него вышел бы отличный муж.

- Да, дамочки у нас еще те балаболки. - Не обращая ни какого внимания на мою молчаливость, продолжал говорить парень. - Не обращай на них ни какого внимания. Да они любопытны, но проще рассказать им все, что их интересует, иначе они будут тебя пытать. Бесконечные пытки, это их конек. Но ты не думай, ни кто из них не хотел тебя обидеть.

- Я знаю.

- Просто мы все здесь, как одна большая семья. И, разумеется, в каждой семье есть споры, скандалы и даже драки. Кого-то любят больше, а кого- то меньше. - Попивая свое пиво, говорил Митч.

Мы уселись на ступеньки лестницы плечом к плечу. И наконец-то за весь вечер я смог почувствовать себя нормально. Мне, было, комфортно находится рядом с этим неряшливым парнем. Он не давил на меня своими расспросами, не спрашивал о прошлой жизни, о Эмили. Он просто говорил за свою жизнь и это казалось таким нормальным. Таким обыденным.

- Меня вот, например, совершенно не любят. - Не смотря на то, что в его словах не было ни чего смешного, Митч рассмеялся, таким задорным и живым смехом, что я рефлекторно рассмеялся в ответ.

- Ну, это уж ты точно преувеличиваешь. - Поднеся к губам пиво, сказал я, а затем сделал большой глоток.

- Ну, может быть. - Сосед неохотно признал мои слова. - Но и любви у них ко мне явно мало. Но меня это устраивает, подобным образом я могу держать их на прилично от себя расстоянии. Я вроде, как и не изгой, но и не душа компании.

Он говорил это так, словно всерьез задумывался об этом и такая ситуация и впрямь начала его устраивать. Я же ни когда не вел подобный образ жизни, всегда и везде, находясь в любой компании, я каким-то образом привлекал внимание всех, и я буду лгуном, если скажу, что мне это не нравилось. Но сейчас, слушая слова Митча, я понимаю, насколько разумны его слова и что проще всего держаться в стороне от этого.

- Я смотрю, ты серьезно задумался над этим. - Подмигнул Митч. - Но ты даже можешь не думать об этом, твоя морда слишком смазливая, чтобы наши женщины позволили тебе быть в стороне. - Митч допил свое пиво и поставил пустую бутылку на ступеньку ниже той, на которой мы сейчас сидели. - На самом деле, я думаю нам надо купить надувной бассейн и два ведра шоколада. Объявить тебя главным призом, а затем посадить в этот самый бассейн с шоколадом Айлин и Энни. Вот это было бы зрелище.

Его слова мне не казались смешными, но я рассмеялся так громко, что эхо моего смеха разнеслось по всему дому. Митч встал, положил свою пухлую руку на мое плечо и кивнул в сторону двери в мою квартиру.

- Думаю, нам пора возвращаться. - Он мне подмигнул. - Не хорошо хозяину оставлять гостей.

Январь 2052 года

Ты мне постоянно снишься.

Каждую ночь я ложусь спать и знаю, что по ту сторону занавеса меня ждешь ты. Такая красивая, молодая, влюбленная. Такая «моя». От белоснежных волос до кончиков нежных пальцев - моя. Ты всегда улыбаешься, смеешься и рассказываешь мне о том, как прошел твой день.

А я снова и снова целую твои губы, щеки, лоб, нежные руки и плечи. Каждую ночь я обнимаю тебя так крепко, так неистово, но совершенно, ни чего не чувствую. Я словно бродяга, который прошел через пустыню длинною в жизнь и теперь отчаянно пытается напиться, но его жажда неутолима. Так и я пытаюсь «напиться» тобой, но вся нежность пропадает в бездонной яме, так и не успев добрать до меня.

Мне так хочется почувствовать твое тепло, насладится вкусом твоих губ, голубизной глаз и запахом волос. Неужели моя жизнь так и будет состоять из погоней за той, кто уже не существует? Это слишком жестоко, даже для меня.

Все говорят, что время лучший лекарь от несчастной любви. Оно заветривает воспоминания, притупляет боль, уменьшает чувства. Время помогает встать на ноги и идти дальше. Время спасает.

Но, Боже мой, Эмили, когда тебя нигде нет, мне и самому существовать не хочется....